Libmonster ID: RU-9568
Автор(ы) публикации: Э. О. РАЙТ

Э. О. РАЙТ, профессор Университета Висконсина (США)

В последние годы среди тех, кто считает, что работает в рамках марксистской традиции, наблюдается все больше и больше противоречий по поводу ключевых теоретических положений самого марксизма. Разумеется, среди марксистов всегда велись глубокие и подчас ожесточенные дискуссии. Однако подобные дебаты в прошлом обычно находились в пределах некоего традиционного круга если не политических, то хотя бы теоретических постулатов: трудовая теория стоимости как основа анализа капитализма, исторический материализм как основа для изучения различных эпох исторического развития, классовая структура и классовая борьба как основа для понимания государства и идеологии. Сегодня выделить и различить теоретическое ядро марксизма гораздо труднее, и по поводу каждого из его элементов имеются весьма острые разногласия. Есть множество теоретиков, которые причисляют себя к марксистам, но тем не менее отвергают трудовую теорию стоимости в качестве удовлетворительного способа "постижения" капитализма. Многие скептически настроены по отношению к историческому материализму, считая его неправдоподобной теорией истории, или полагают, что классы представляют собой только один из множества факторов, влияющих на государство и идеологию.

Можно, конечно, сказать, что те, кто отвергает упомянутые классические элементы теоретического ядра марксизма, не могут называть себя полноправными марксистами. В конце концов, в истории марксизма существует довольно старая традиция отделять истинных приверженцев учения от самозванцев, которые хотя и пользуются марксистской риторикой, но от самого марксизма отказались. Иной и, на мой взгляд, более конструктивной точкой зрения было бы просто признать, что марксизм - это не единая теория с четкими границами, а семейство теорий, объединенное общей сферой дискуссий и проблем. "Марксизмов" было много всегда; видимо, сейчас уровень теоретической и методологической гетерогенности в этом интеллектуальном поле повысился.

При этом, разумеется, легко понять, почему многие комментаторы считают, что даже если марксизм и не находится на пороге гибели (провозглашенной правыми политическими силами), все же он переживает глубокий теоретический кризис. Однако в это же время внутри марксизма происходит серьезное теоретическое оживление, ставятся новые проблемы и достигнуты серьезные научные результаты. И хотя порой трудно отличить "кризис" от "динамических сдвигов", я полагаю, что тот марксизм, который пройдет современный этап теоретической трансформации, будет не только теоретически сильнее


Wright E. O. Interrogating Inequality: Essays on Class analysis, Socialism and Marxism. L.: Verso, 1994. Ch. 8.

стр. 121


марксизма эпохи расцвета движения "новых левых", но и актуальнее с политической точки зрения.

В данной работе мы рассмотрим одно из научных течений, возникшее прежде всего в США и Великобритании как раз во время разгоравшихся споров внутри марксистской традиции и получившее известность под именем аналитического марксизма. И хотя это не единственное из существующих направлений, именно в нем, на мой взгляд, предлагается наиболее многообещающая стратегия реконструкции марксизма.

Возникновение аналитического марксизма

Марксизм проник в университеты развитых стран весьма необычным образом - после радикальных студенческих движений и политических выступлений 1960-начала 1970-х годов. И хотя (за некоторыми исключениями) он так и не смог занять доминирующее положение в академической среде, тем не менее повлиял на многие сферы знания и даже начал пользоваться определенным авторитетом в истории, социологии, теории образования, политической науке и в экономической теории.

Аналитический марксизм возник в 1970-е годы как одно из направлений приобретавшего все большее влияние академического марксизма1. Это направление выросло из идеи о том, что марксизм остается продуктивной интеллектуальной традицией, в рамках которой можно задавать новые вопросы и формулировать ответы на них; однако традиция эта часто отягощалась бременем методологических и метатеоретических положений, которые существенно уменьшали ее объяснительные возможности. Попытка избавить марксизм от подобного бремени была основана на убеждении, что ключевые идеи марксизма, воплощенные в таких понятиях, как класс, эксплуатация, теория истории, капитализм, социализм и т. д., по-прежнему имеют первостепенное значение для любого политического проекта, цель которого - эмансипация.

В качестве школы аналитический марксизм оформился в 1979 г., когда Джеральд Коэн, канадский философ, работающий в Великобритании, Джон (Юн) Элстер, норвежский политолог, и ряд других ученых из нескольких стран организовали в Лондоне симпозиум, на котором обсуждались теоретические проблемы современного марксизма. Впоследствии эти встречи стали ежегодными. Через 3 - 4 года сложилась более-менее постоянная группа ученых, встречавшихся и обсуждавших свои работы (Элстер и А. Пржеворски вышли из группы


1 Термин "академический марксизм" часто используется в пейоративном смысле и связывается с политически не ангажированным карьеризмом и интеллектуальным оппортунизмом. Но хотя в этом выражении действительно воплощена некая ирония (поскольку марксизм - это прежде всего социальная теория, призванная изменять мир, а не просто размышлять о нем в башне из слоновой кости), я говорю об академических марксистах, не пытаясь их в чем-либо обвинять. Скорее это словосочетание отражает особенности исторической реальности: марксизм сегодня наиболее интенсивно разрабатывается и практикуется именно в рамках академических дисциплин, а не революционных движений.

стр. 122


в начале 1990-х годов)2. Сам термин "аналитический марксизм" впервые был публично использован в 1986 г. в названии антологии текстов, написанных в основном членами группы3.

Научные интересы этих людей весьма разнообразны и включают исследование классовой структуры общества, теорию истории, проблемы идеологии, нормативную политическую теорию, анализ ключевых понятий марксистской экономической науки, изучение социальной демократии и избирательной политики, экономических кризисов, деятельности профсоюзов и государства. Внутри группы почти по каждому из вопросов существуют серьезные разногласия. На протяжении первых пятнадцати лет работы велись дискуссии о том, насколько приемлемо и актуально понятие эксплуатации, о методологическом индивидуализме, о природе экономических кризисов в развитых капиталистических обществах, об этической критике "капитализма по взаимному согласию", о роли классовой борьбы в исторических трансформациях, о соотношении марксизма и феминизма, об экономическом обосновании реформирования государства всеобщего благоденствия. Различны и политические позиции внутри группы - от довольно традиционной приверженности революционно-демократическому социализму до движения "зеленых" или того, что можно назвать левым либертарианством. Однако если мы имеем столь существенные теоретические и политические расхождения, то что же тогда объединяет эту группу теоретиков?

Почему именно "аналитический" марксизм?

Я полагаю, что существуют четыре теоретических положения, приверженность которым является характерной для аналитического марксизма и позволяет рассматривать его как обособленную школу современной марксистской мысли. Во-первых, это приверженность общепринятым научным нормам разработки теории и ведения исследований. Во-вторых, акцент насистематической работе с понятиями, особенно с центральными понятиями марксистской теории.


2 Спустя 15 лет состав группы следующий: Дж. Коэн, Дж. Ремер, Р. Бреннер, Ф. Ван Парийс, Р. Ван дер Веен, П. Бардхан, Х. Штайнер, С. Боулз и автор данной работы. Вот некоторые наиболее значительные публикации участников группы: Cohen G. A. Karl Marx's Theory of History: a Defense. Princeton: Princeton University Press, 1978; Roemer J. A. General Theory of Exploitation and Class. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1982; Przeworski A. Capitalism and Social Democracy. Cambridge: Cambridge University Press, 1985; Wright E. O. Classes. L.: New left Books, 1985; Brenner B. The agrarian Roots of European Capitalism // The Brenner Debate / Aston T. H., Philpon C. H. E. (eds.). Cambridge: Cambridge University Press, 1985. P. 213 - 327; Elster J. Making Sense of Marx. Cambridge: Cambridge University Press, 1985; Parijs Ph. van. Evolutionary Explanation in the Social Sciences: an Emerging Paradigm. Totowa, N. J.: Rowman & Littlefield, 1981; Bowles S., Gintis H. Democracy and Capitalism. N.Y.: Basic Books, 1986. Разумеется, аналитический марксизм не существует исключительно в рамках лондонской группы. Другие ученые также рассуждают в духе аналитического марксизма. См., например: Levine A. Arguing for Socialism. L.: Routledge and Kegan. Paul, 1984; Levine A. The End of the State. L.: Verso, 1987; Miller R. W. Analyzing Marx. Morality, Power, and History. Princeton: Princeton University Press, 1984; Cohen J., Rogers J. On Democracy. Harmondsworth: Penguin, 1983.

3 Analytical Marxism / Roemer J. (ed.) Cambridge: Cambridge University Press, 1986. Сам термин, по-видимому, был введен Элстером на одном из семинаров около 1980 г.

стр. 123


Это подразумевает внимательное отношение как к дефинициям, так и к логической последовательности в установлении отношений между взаимосвязанными понятиями. В-третьих,детальная проработка теоретических рассуждений, будь то рассуждения о каузальных процессах при создании позитивных теорий или о логических связях при конструировании нормативных концепций. Одной из отличительных черт аналитического марксизма в этом плане является использование явных, систематических моделей исследуемых процессов. Свойства таких моделей могут несколько варьироваться - от формальных математических до менее формальных, каузальных. Но в любом случае считается, что при их использовании теоретическое исследование становится более плодотворным. В-четвертых, важное значение как в нормативном, так и в позитивном анализе придается сознательным (интенционалъным) действиям индивидов.

Не стоит понимать это так, что до появления аналитического марксизма как отдельной школы марксизму вообще не были присущи подобные черты. Разумеется, были марксисты, внимательно относившиеся к каждой из них, да и поныне есть такие ученые, которые, следуя всем четырем положениям, тем не менее дистанцируются от аналитического марксизма. Поэтому отличительной чертой последнего следует признать ту последовательность и настойчивость, с которыми эти принципы отстаиваются и систематически используются при построении и реконструкции теорий.

Рассмотрим каждый из указанных принципов подробнее, иллюстрируя их примерами работ в рамках аналитического марксизма.

Приверженность общепринятым научным нормам

У марксизма как теоретической традиции всегда были весьма своеобразные отношения с наукой. С одной стороны, внутри марксизма существовало довольно сильное идейное течение, весьма враждебное общепринятым научным канонам. Те марксистские школы, которые связаны с критической теорией, зачастую считают позитивизм и апелляцию к научности скорее инструментами идеологического доминирования, нежели знанием, способствующим эмансипации. С другой стороны, тот тип марксизма, который с воодушевлением был назван "научным социализмом" и претендовал на статус полноценной общественной науки, чаще всего оказывался повинен в самых серьезных нарушениях норм научности. "Научный марксизм" зачастую принимал формы жесткой идеологии, в которой заранее давались ответы на все вопросы и которая функционировала скорее как светская теология, нежели как научная дисциплина: марксизм превратился в марксологию, классические тексты были канонизированы, а ключевые аргументы этой "науки" не поддавались никакой трансформации. Вместо создания теоретического аппарата, помогающего узнавать нечто новое о мире (что как раз и является отличительной чертой научной теории), научный марксизм зачастую оказывался закрытой системой мысли, постоянно воспроизводившей саму себя с помощью избирательных, односторонних наблюдений и интерпретаций. Таким

стр. 124


образом, марксизм в целом был либо враждебен науке, либо неадекватным образом отождествлял себя с наукой.

Аналитические марксисты считают, что им следует неуклонно стремиться к тому, чтобы марксизм приобрел статус подлинной общественной науки. Он должен соответствовать научным стандартам, даже если в его рамках приняты особые критерии оценки и значимости теорий. Подобная приверженность научности, разумеется, не объясняет точного смысла самого понятия "наука", а это весьма дискуссионный вопрос в философии. В целом я полагаю, что большинство аналитических марксистов исповедует подход к науке, который можно весьма приблизительно описать как "реалистический"4. В рамках такого подхода научная деятельность рассматривается как попытка выявления механизмов, порождающих эмпирические феномены, с которыми мы сталкиваемся на опыте в реальном мире. Наши наблюдения этих явлений формируются под воздействием сразу двух механизмов: тех, что находятся внутри процесса наблюдения, и тех, которые непосредственно порождают рассматриваемый феномен. В силу такой двойственности обычно невозможно при помощи индукции обнаружить закономерности работы механизмов, основываясь лишь на сырых эмпирических "фактах", ведь сами эти факты выбираются в процессе наблюдения. Следовательно, так называемый наивный эмпиризм, согласно которому можно собирать и использовать для создания теоретического знания факты о мире, не используя теоретически нагруженные принципы селекции объектов наблюдения, отвергается. В этом смысле наблюдения не могут быть нейтральными, а потому теории нельзя рассматривать просто как индуктивные обобщения сырых "фактов"5. Но аналитические марксисты отвергли бы и антиреалистическую позицию, согласно которой наши наблюдения целиком конституируются категориями нашего мышления и теми дискурсами, которыми мы пользуемся для описания мира. Научные теории пытаются конструировать объяснения, основанные на реальных механизмах, существующих в мире независимо от наших теорий, даже если отбор наблюдений за этими механизмами и за результатами их функционирования отчасти зависит от самих теорий.

То обстоятельство, что аналитические марксисты в целом привержены общепринятым нормам научной деятельности, влечет за собой три важных следствия. Во-первых, они весьма скептически относятся


4 Вопрос о научном реализме, особенно о таком, который описывается здесь, среди аналитических марксистов явным образом не обсуждался. Однако хотя я полагаю, что такой взгляд на философию науки в общем совпадает с их теоретическими стратегиями, тем не менее его нельзя считать целиком приемлемым для всех этих ученых. Обсуждаемый здесь вариант реализма основан на работах Р. Бхаскара (Bhaskar R. A Realist Theory of Science. Hemel Hempstead: Harvester Press, 1978; Bhaskar R. The Possibility of Naturalism. Hemel Hempstead: Harvester Press, 1979).

5 Представление о том, что наши теории влияют на выбор объектов исследования, накладывая определенные рамки на задаваемые нами вопросы, не означает, что реальные наблюдения, которые мы проводим при данных принципах селекции, обязательно искажаются нашими теориями. "Факты" могут быть "объективными" в том смысле, что каждый, кто использовал те же самые принципы их селекции, получил бы те же самые факты.

стр. 125


к претензиям традиционных марксистов на обладание некой особой "марксистской методологией". Во-вторых, аналитические марксисты все больше признают важность эмпирических исследований, которые должны дополнять теоретические модели. В-третьих, они пытаются постоянно пересматривать свои теоретические позиции, подвергая их критике и признавая свои теоретические промахи.

Среди марксистов распространена давняя традиция - считать, что у марксизма есть особый метод, который радикально отличает его от "буржуазной общественной науки". Приводится известный список оппозиций: марксизму присущи диалектика, историзм, материализм, антипозитивизм, холизм, тогда как буржуазной общественной науке свойственны недиалектичность, она не исторична, идеалистична, в ней исповедуются позитивизм и индивидуализм. Аналитические марксисты с подозрением относятся к подобным утверждениям6. Это не означает, что все те элементы, которые традиционно выносятся под рубрику "метод Маркса", отвергаются с порога. Аналитические марксисты, например, нашли способы вовлечения в свои теории понятий противоречия и даже диалектики. Но делая это, они обычно стараются показать, каким образом эти сложные идеи могут быть переведены на язык механизмов, причин и следствий.

Возьмем для примера понятие противоречия. Один из способов разъяснения этого понятия - рассмотреть ситуацию, когда существует множество условий воспроизводства некоторой системы, которые не могут быть удовлетворены одновременно. Противоречие может рассматриваться и как ситуация, в которой непреднамеренные последствия той или иной стратегии предотвращают достижение поставленных в ней целей7. В обоих случаях противоречие анализируется не как способ философской интерпретации сущности некоторого процесса, но как метод объяснения взаимодействий между множеством причинно-следственных механизмов.

Второе следствие приверженности аналитических марксистов общепринятым нормам научности - это акцент на важности эмпирического анализа. Это не значит, что все аналитические марксисты сами непосредственно участвуют в эмпирических исследованиях. Некоторые из них занимаются нормативной политической теорией и вообще не осуществляют никакой эмпирической работы. Другие разрабатывают определенные модели объяснения явлений, но заняты в первую очередь построением логики самих этих моделей. Тем не менее большинство аналитических марксистов понимают, что ключевой момент в создании теорий - это их систематическое сопоставление с эмпирическими исследованиями. Такое понимание привело к возникновению целого ряда солидных исследовательских проектов.


6 Возможно, в наиболее заостренной форме этот скепсис был выражен Элстером в первой главе его книги "Придать смысл Марксу", где он резко критикует представления об особом методе Маркса, который он отождествляет с удручающим воздействием на последнего гегелевской философии.

7 Именно этот смысл в понятие противоречия вкладывает Элстер. См. его работы: Elster J. Logic and Society. Contradictions and Possible Worlds. N.Y.: John Wiley, 1978; Elster J. Making Sense of Marx.

стр. 126


Например, мои собственные исследования включают эмпирический анализ классовой структуры, классовой биографии и классового сознания в 15 странах: в США, Швеции, Норвегии, Финляндии, Дании, Великобритании, ФРГ, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, Японии, Испании, Южной Корее, на Тайване и в России. Главная цель этих исследований - собрать на микроуровне в этих странах сопоставимые между собой данные о классах и их воздействии на поведение, чтобы затем можно было систематически изучать изменения в причинно-следственных взаимосвязях между переменными, относящимися к классам, в различных макроисторических контекстах8. Среди других проектов эмпирических исследований в рамках аналитического марксизма следует упомянуть работы Р. Бреннера о переходе от феодализма к капитализму, А. Пржеворски - о политической деятельности партий в условиях социальной демократии, Дж. Роджерса - о взаимодействии государства и рабочего движения в истории США. И хотя ни один из этих проектов не основан на вере в простое эмпирическое "тестирование" сложных теоретических идей, везде в них тем не менее утверждается, что теоретические достижения отчасти зависят от работы с соответствующими данными эмпирических исследований.

Наконец, следует подробнее сказать и об особой склонности аналитических марксистов к пересмотру и критическому анализу своих позиций в ходе научных дискуссий. Так, работа Коэна о марксистской теории истории претерпела ряд существенных трансформаций в свете тех проблем, которые были подняты в ходе дискуссий по поводу ее первоначальной версии. Ремер вначале разработал всеобъемлющее понятие эксплуатации, а затем, после критического обсуждения его концепции, перешел к проблеме значимости такой трактовки эксплуатации для понимания и критики капитализма. Моя трактовка классовой структуры прошла по крайней мере через две существенные реконструкции в результате дебатов об анализе классов9.

Концептуализация

Одной из характерных особенностей аналитического марксизма является та энергичность, с которой разрабатываются и уточняются базовые понятия. Тратится масса времени на отстаивание определенных дефиниций, обсуждение альтернативных критериев, исследование логических взаимосвязей между понятиями, анализ парадоксов и несоответствий и т. д. Чтобы проиллюстрировать это, приведу пример из своих исследований, посвященных проблеме определения понятия "средний класс".

Концепции класса в марксизме построены вокруг представлений о поляризованных классовых отношениях. Есть капиталисты и рабочие, феодалы и крестьяне. Что означает принадлежность к "среднему классу" в рамках таких поляризованных отношений? Традиционно марксисты решали эту проблему, рассматривая средний класс как некий "остаток" - любой, кто не относится ни к буржуазии, ни к про-


8 О постановке вопроса и первоначальных результатах этого проекта см.: Wright E. O. The Comparative Project on Class Structure and Class Consciousness: an Overview // Acta Sociologica. 1989. Vol. 32, No 1. P. 3 - 22.

9 Ревизия взглядов Коэна отражена в его работе: Cohen G. History, Labor and Freedom. Oxford, 1989. Анализ Ремером приемлемости его понятия эксплуатации можно найти в: RoemerJ. Should Marxists be Interested in Exploitation? // Philosophy and Public Affairs. 1985. No 14. Моя идейная эволюция в вопросах классовой структуры отражена в заключительной главе книги: Wright E. O. et al. The Debate on Classes. L.: Verso, 1989.

стр. 127


летариату, заведомо считался принадлежащим к среднему классу. Мне же хотелось разработать некую позитивную спецификацию классовых позиций подобного рода. Я предложил два базовых решения. Первое состояло в том, чтобы рассматривать средний класс как такие позиции в классовой структуре, которые принадлежат одновременно к двум и более классам. Например, менеджеров можно рассматривать и как буржуазию, и как пролетариат. Такого рода классовые позиции я назвал противоречивыми. Второе решение состояло в том, что в капиталистических обществах присутствуют разнообразные формы эксплуатации, а не только капиталистическая эксплуатация в тесном смысле слова. Например, следуя за Ремером, я утверждал, что контроль над определенными типами навыков может создать механизм эксплуатации. Тогда средний класс определяется как такие классовые позиции, которые подвергаются капиталистической эксплуатации, но сами, в свою очередь, являются эксплуататорами в рамках некоего подчиненного, вторичного эксплуатационного механизма10.

Можно привести и другие примеры активной концептуальной работы: исследования Ремера об эксплуатации, анализ производительных сил и значения понятия "несвобода пролетариев", проведенные Коэном, разработка концепции солидарности у Элстера, изучение понятий "демократия" (Джоэл Роджерс и Джошуа Коэн) и "свобода" (Э. Левин)11. Во всех этих случаях считается, что необходимым условием для создания успешных теорий является разработка логически связных понятий. Отчасти именно в силу указанных исследований аналитический марксизм получил свое имя: аналитическая связность понятий является ключевым условием объяснительной силы теорий.

Моделирование

Использование абстрактных моделей, - порой чрезвычайно формализованных, как в теории игр, порой менее формальных, - также характерно для аналитического марксизма. Многие марксисты (и другие радикалы) считают подобные модели спорными, поскольку в них допускаются серьезные упрощения сложных ситуаций реального мира, а потому они вряд ли могут углубить наши знания о нем. У аналитических марксистов есть по этому поводу несколько возражений.

Во-первых, тот факт, что модели представляют собой упрощение реальности, сам по себе является не недостатком их, а достоинством. Именно этого мы хотим от хорошей теории: добраться до сути сложной проблемы, выявляя ключевые механизмы.

Во-вторых, в структуре формальной модели заложен мысленный эксперимент по осуществлению некоторого процесса. Это значит, что приходится выявлять предпосылки, положенные в основу модели, привходящие условия, рассматриваемые как параметры, и способы функционирования тех или иных механизмов. Формулируя в явном


10 Подробнее о структуре двух этих концептуализации и о связанных с ними проблемах см. в заключительной главе книги: Wright E. O. et al. The Debate on Classes.

11 См.: Roemer J. A. General Theory of Exploitation and Class; Cohen G. A. Karl Marx's Theory of History. Ch. 2; Cohen G. A. The Structure of Proletarian Unfreedom // Analytical Marxism / Roemer J. (ed.); Elster J. Making Sense of Marx. Ch. 6.2;Levine A. Arguing for Socialism; Cohen J., Rogers J. On Democracy.

стр. 128


виде эти предпосылки и свою аргументацию, теоретик должен прояснять свою точку зрения. Более того, поскольку в реальных ситуациях, возникающих в обществе, обычно трудно сконструировать условия настоящего эксперимента для выявления причинных механизмов (даже если мы используем методы компаративистики или квазиэкспериментальные "дизайнерские" разработки), мысленные эксперименты оказываются чрезвычайно важным инструментом доказательства тех утверждений, которые мы делаем по поводу причинно-следственных связей в рамках решения любой конкретной проблемы.

Наконец, часто бывает так, что за всяким неформальным причинно-следственным рассуждением скрывается неявная формальная модель. Все позитивные теории содержат предпосылки, утверждения об условиях, в которых положения этих теорий верны, и о том, как соотносятся друг с другом различные механизмы. Поэтому различие между трудами аналитических марксистов и других ученых марксистской ориентации (работающих над историческим материалом или проводящих эмпирические исследования) может просто состоять в том, насколько разные исследователи готовы выложить все карты на стол и явным образом изложить в своих теориях те или иные каузальные модели.

Рассмотрим в качестве примера концепции Пржеворски и Коэна. Адам Пржеворски разрабатывает общую теоретическую модель, описывающую траекторию исторического развития политики социальной демократии в капиталистических обществах. Он утверждает, что после того, как возникают институты буржуазной демократии, социал-демократические партии сталкиваются с целым рядом дилемм и альтернатив при выборе политической стратегии. Первая дилемма - участвовать ли в выборах вообще. Если они участвуют в выборах, то рискуют оказаться "встроенными" в машину государственного доминирования, в противном случае - рискуют стать политическими маргиналами. Если же они все-таки решаются на участие в выборах, то возникает проблема электората. Пытаясь быть исключительно партией рабочего класса, социал-демократы могут разработать некую логичную систему соответствующих политических мер, направленных на благо этого класса, но им никогда не получить поддержку большинства электората (поскольку рабочий класс никогда не составит большинства населения); если же они попытаются апеллировать к различным сегментам среднего класса, то их "рабочий" электорат будет постепенно уходить от них и в конечном счете они его потеряют12.

Пржеворски показывает, используя формальные математические модели, что если даны, во-первых, распределение населения в рамках некоторой классовой структуры и, во-вторых, исторически оправданные стандарты стратегического поведения людей относительно партий


12 Третья дилемма возникает тогда, когда рабочая социалистическая партия получает место в парламенте. Должна ли она стремиться к реализации реформ в рамках капиталистической системы, рискуя отказаться от своих социалистических устремлений, или пытаться инициировать переход к социализму, рискуя подвергнуться возмездию со стороны капиталистов и пострадать от серьезных экономических кризисов, которые, в свою очередь, могут лишить их поддержки электората?

стр. 129


(лояльность и враждебность по отношению к последним), то можно определить максимальный и минимальный уровни общего числа голосов, на которые может рассчитывать социал-демократическая партия в каждый данный момент времени. Эти уровни определяют то, что можно было бы назвать границами электоральных стратегий по Грамши, то есть пределами возможного в рамках данных исторических условий. Кумулятивный эффект прошлых стратегий и сегодняшних структур - это историческая траектория меняющихся возможностей. Пржеворски разрабатывает математические модели этой траектории предельных уровней для разных стран, а затем проводит эмпирическое исследование реальной траектории результатов выборов, которые вписываются в рамки этих предельных уровней.

Другой пример - анализ классического исторического материализма, предпринятый Коэном. Его задача - проанализировать научную роль марксистской теории истории. Он стремится примирить ряд различных тезисов: что уровень развития производительных сил определяет форму общественных производственных отношений; что экономический базис (структура, то есть все производственные отношения, взятые в целом) определяет политическую надстройку (суперструктуру); что производственные отношения влияют на развитие производительных сил; что надстройка объясняет долговечность экономического базиса. Коэн утверждает, что все эти положения можно согласовать друг с другом, только если они будут соединены рядом функциональных объяснений. Так, например, он считает, что для одновременной истинности второго и четвертого положений требуется, чтобы слово "определяет" во втором тезисе означало "функционально объясняет". Надстройка должна функционально объясняться экономическим базисом следующим образом: она принимает ту или иную форму потому, что экономический базис нуждается в ней, чтобы воспроизводить самого себя. Конечно, такая теория может оказаться удачной, а может и потерпеть поражение при объяснении как соотношения экономических и неэкономических институтов, так и исторического развития. Однако именно такая форма доказательства необходима, чтобы отдельные элементы теории Маркса логически не противоречили друг другу.

Главное, что бросается в глаза в обоих случаях, - это не абстрактные и фундаментальные утверждения. В конце концов, рассуждения Пржеворски можно рассматривать как иллюстрацию знаменитых слов Маркса (о том, что люди сами делают свою историю, но не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не выбраны ими самими) применительно к электоральной политике социалистических партий. Исследования Коэна непосредственно основаны на анализе "диалектических отношений" между производительными силами и производственными отношениями у Маркса. Новым в их работах является строгость мысли при попытке выявления и точного, детального описания механизмов, лежащих в основе абстрактных положений марксизма. Это не только помогает нам глубже постичь саму эту абстрактную аргументацию, но и определить ее слабые стороны, а также реконструировать ее в свете эмпирических исследований.

стр. 130


Важность теории выбора

Возможно, наиболее спорным моментом, характерным для аналитического марксизма, оказалось сознательное использование некоторыми аналитическими марксистами моделей рационального выбора, включая теоретико-игровые построения13. Некоторые даже переименовали аналитический марксизм в "марксизм рационального выбора", считая, что все его представители придерживаются методологического индивидуализма (то есть положения, согласно которому все социальные явления в принципе объяснимы исключительно в терминах индивидов и их свойств)14.

На мой взгляд, такое отождествление ошибочно. На самом деле некоторые аналитические марксисты занимают явно критическую позицию по отношению к методологическому индивидуализму и оспаривают исключительные права абстрактных моделей рациональности на понимание человеческой деятельности15. Однако верно то, что большинство аналитических марксистов серьезно относятся к проблеме соотношения индивидуального выбора и социальных процессов. Это не значит, что последние могут быть сведены к задачам индивидуальной интенциональной деятельности или что инструментальная рациональность - это единственная основа такой деятельности. Но это значит, что в социальной теории должны получить систематическое освещение проблемы сознательного выбора. Один из способов инкорпорирования данных проблем в теорию - создание различных моделей поведения рациональных агентов.

Конечно, можно признавать плодотворность конструирования формальных моделей как некой интеллектуальной деятельности, но вместе с тем отвергать модели рационального выбора, называя их попросту глупыми. Если к тому же учесть исторически сложившееся отождествление теории поведения рациональных агентов с неоклассической теорией, то почему именно этот тип моделей оказался столь привлекательным для многих аналитических марксистов? Я думаю, причина состоит в том, что последние придают важное значение определенной аналитической задаче, а именно разработке микрооснований для макроструктурной теории, то есть анализу тех механизмов, посредством которых индивиды начинают действовать так, как они действуют в рамках структурно обусловленных социальных отношений. Чего бы мы ни ждали от социальной теории, если мы хотим понять механизмы, посредством которых данная социальная причина порождает свои следствия, то мы должны попытаться понять, почему индивиды действуют именно так, а не иначе. И в этом контексте модели рационального выбора и теория игр предлагают систематическую стратегию анализа одного особенно яркого


13 Различные типы подобных моделей играют особенно важную роль в работах Элстера, Ремера и Пржеворски. Элстер в особенности настаивал на привилегированном статусе таких моделей. См. его обоснование методологического индивидуализма в: Elster J. Making Sense of Marx. P. 3 - 8.

14 См., например: Carling A. Rational Choice Marxism // New Left Review. 1986. No 160. P. 24 - 62.

15 См. в особенности: Levine A., Sober E., Wright E. O. Marxism and Methodological Individualism // New Left Review. 1987. No 162. P. 67 - 84. Этот текст был перепечатан в книге: Levine A., Sober E., Wright Е. О. Reconstructing Marxism. L.: Verso, 1992. См. также полемику между М. Буравым и Пржеворски о проблеме мирооснований макротеории в журнале Socialist Review (1989. Vol. 19, No 2).

стр. 131


аспекта индивидуального действия: действия, являющегося результатом сознательного выбора, при котором оцениваются выгоды и издержки на множестве возможных альтернатив в рамках определенных социальных ограничений. Если мы примем, что, во-первых, по крайней мере в некоторых важных социальных контекстах акторы делают сознательный выбор; во-вторых, что, делая выбор, они принимают во внимание ожидаемые последствия своих действий; и, в-третьих, что, оценивая указанные последствия, они принимают в расчет выбор других акторов, то есть ведут себя стратегически, а не просто рационально, -то тогда нечто похожее на теорию игр и теорию рационального выбора должно стать полноправной частью репертуара наших аналитических техник.

Аналитические марксисты используют такого рода модели иначе, чем экономисты и политологи неоклассической ориентации. Разница состоит не во внутренней логике самих моделей, а в типе задач, для решения которых они используются, а также в том, как определяются "условия существования" моделей. Так, например, Ремер использует теорию рационального выбора для исследования проблемы эксплуатации. Главными внешними условиями, с которыми сталкиваются акторы в его анализе, являются определенные системы отношений собственности, которые дают различным акторам монополии на отдельные виды ресурсов. Затем он использует формальные математические модели рационального выбора, чтобы показать, как в этих условиях возникает эксплуатация. Поэтому хотя Ремер принимает в своей работе формальный математический аппарат "буржуазных" моделей, он задает иные вопросы, нежели неоклассики, а окружающую среду внешние характеристики рационального выбора трактует совершенно иначе. В результате он приходит и к совершенно иным выводам: стратегии индивидуальной оптимизации систематически порождают не оптимальные дистрибутивные результаты, а эксплуатацию и классы.

Разумеется, объяснительная сила формальных моделей рационального действия ограничена. Большинство аналитических марксистов согласилось бы, что такого рода модели должны быть дополнены другими научными конструкциями. Примеры - функциональные объяснения у Коэна в его анализе исторического материализма, субинтенциональные каузальные объяснения у Элстера в его анализе когнитивных основ идеологии; структурно-институциональные объяснения в моих работах по формированию классов и в работах Бреннера, посвященных экономическим кризисам. Поэтому одной из новаторских черт аналитического марксизма является попытка систематически связать (в рамках единой - марксистской - теоретической постановки вопроса) эти стратегии научного объяснения с анализом индивидуальной рациональности и выбора.

Почему именно аналитический "марксизм"?

Можно было бы спросить далее, что же марксистского осталось во всех этих работах, если аналитические марксисты отвергают методологическое своеобразие учения Маркса, используют весь

стр. 132


спектр "буржуазных" научных практик и постоянно подвергают критическому переосмыслению базовые понятия и традиционные положения марксизма? Отвечая на этот вопрос, я бы остановился на нескольких пунктах.

Во-первых, значительная часть работ аналитических марксистов сознательно имеет дело с марксизмом как особой теоретической традицией. Типичная интеллектуальная стратегия состоит в том, чтобы взять некую центральную тему или рассуждение в марксизме, выявить необходимые условия того, чтобы это рассуждение оказалось верным, а затем реконструировать его в свете правдоподобия указанных условий.

Во-вторых, более широкая программа теоретических и эмпирических исследований, проводимых аналитическими марксистами, обычно глубоко укоренена в дискурсе и традициях марксизма. Темы этих исследований: переход от феодализма к капитализму, связь между классовой структурой и классовым сознанием, дилеммы социалистической политики, условия солидарности и фрагментации рабочего класса - явно заимствуют свои интеллектуальные координаты у марксистской традиции. Даже если ответы на эти вопросы и отклоняются существенным образом от классического марксистского мировоззрения, вопросы остаются, по сути, марксистскими.

В-третьих, сам язык, используемый для оформления ответов на эти вопросы, также глубоко укоренен в марксистском дискурсе. Класс, идеология, эксплуатация, государство и т. д. - это концептуальный репертуар не только для аналитических марксистов, но и для всего марксизма в целом. Как утверждал Э. Гоулднер, марксизм следует рассматривать как "идеальное речевое сообщество", интеллектуальную площадку для диалога, а не совокупность тезисов, по которым между марксистами достигнут консенсус. Аналитические марксисты работают на этой площадке и участвуют в этом диалоге, даже если трансформируют некоторые традиционные тезисы.

Наконец, четвертое обстоятельство (наиболее проблематичное в силу политической неоднородности группы): аналитические марксисты в целом разделяют главную нормативную ориентацию марксизма. В разной степени труды их проникнуты приверженностью ценностям свободы, равенства и человеческого достоинства, и в целом все они симпатизируют тем или иным формам демократического социализма как институциональному средству претворения в жизнь этих ценностей. И хотя последние могут разделяться многими интеллектуалами, не относящими себя к марксизму или называющими себя постмарксистами и радикалами, сама связь между этими ценностями, с одной стороны, и теоретической программой и дебатами - с другой, остается характерной особенностью именно аналитического марксизма.

Однако объяснив, что именно в аналитическом марксизме делает его марксистским, мы, конечно, еще не показали, зачем нужно прилагать такие усилия для реконструкции марксизма, используя интеллектуальный инструментарий современной общественной науки. Независимо от общего скептицизма по поводу достоинств науки, многие радикалы настроены даже еще более скептически по поводу достоинств

стр. 133


марксизма. Поэтому, сочетая науку и марксизм, мы на первый взгляд готовим дьявольскую смесь, которая, как кажется, скорее отравит, нежели обновит радикальную мысль. Зачем радикалам оживлять марксизм таким способом?

В этой работе я не могу представить систематическое обоснование того, что марксизм как интеллектуальная традиция должен использоваться для разработки радикальной теории. Следует добавить, что не всем теоретикам, работающим в рамках аналитического марксизма, такое обоснование показалось бы важным или необходимым. Некоторые из них рассматривают марксизм просто как один из элементов в совокупности разнообразных идей, концепций и инструментов. И хотя они могут счесть интеллектуальную задачу аналитической реконструкции марксизма продуктивной, такая точка зрения не связана с глубокой приверженностью к марксизму как таковому. Таким образом, можно "делать" марксизм (то есть вносить вклад в реконструкцию марксистской теории), не "будучи" марксистом (то есть не будучи в целом приверженным марксистской традиции с политической и теоретической точек зрения).

В этом смысле я один из наиболее последовательных марксистов в среде аналитического марксизма, поэтому мою защиту марксизма как теоретической традиции нельзя считать характерной для всего этого движения как такового. Существуют две основные причины, по которым я считаю, что марксизм остается ключевой теоретической основой радикального анализа: центральные для марксизма вопросы по-прежнему остаются ключевыми для любого адекватного политического проекта радикальных социальных изменений; концептуальная основа для анализа этих вопросов продолжает порождать новые и оригинальные ответы.

Сначала о вопросах. Было время, когда многие утверждали, что марксизм - это всеобъемлющая научная теория, описывающая все аспекты общественной жизни. Считалось, что главные механизмы, постулировавшиеся внутри марксизма, объясняют не только общую динамику капитализма как производственной системы или базовые возможности для формирования классов, но и все остальные социальные феномены, имеющие хоть какое-то значение. Сегодня мало кто из теоретиков-марксистов разделяет столь грандиозные претензии. В основе марксизма лежит скорее проблема объяснения развития форм доминирования и эксплуатации, которые укоренены в общественной организации производства (особенно в эпоху капитализма). Это объяснение необходимо для того, чтобы выявить возможности радикальной трансформации таких систем доминирования и эксплуатации. Марксисты пытаются понять, каков потенциал радикальных социальных изменений, с какими дилеммами придется столкнуться и каким образом эти изменения ограничены существующей системой классовых отношений. В случае капитализма это означает, что марксисты пытаются создать научную теорию возможностей социализма, где социализм понимается как основная форма общества, в которой капиталистическая эксплуатация и доминирование преодолеваются.

стр. 134


В этом смысле у марксистов есть особый интерес к идеологии, государству, культуре, полу, расе и т. д. лишь постольку, поскольку последние связаны с проблемой понимания классовых отношений и их потенциала для радикальной трансформации. Конечно, марксисты могут, например, быть и феминистами, интересоваться тендерными отношениями, желая понять развитие тендерного неравенства и проанализировать потенциал его преодоления. Такой интерес может проявляться независимо от значимости этих дискуссий для анализа классов. Но марксизму как структурной теории ничего систематически марксистского по этому поводу не сказать. Выражаясь более точно, поскольку марксизм избавлен от безосновательных утверждений (таких, как утверждение, согласно которому доминирование мужчин можно полностью функционально объяснить его ролью в воспроизводстве классового доминирования), то в марксизме как таковом нет теории, описывающей существенные механизмы производства и воспроизводства тендерных отношений.

В этом смысле марксизм "безразличен к полу", однако, с моей точки зрения, это достоинство, а не недостаток16. Конечно, в ходе прогресса научного знания может появиться некая более общая теория, способная интегрировать в себя марксистский анализ классовых механизмов и феминистский анализ тендерных механизмов в рамках всеобъемлющей теоретической системы. Однако никаких особых оснований твердо верить в это нет, и в любом случае, пока такой теоретический синтез не осуществлен, целесообразно рассматривать класс и тендер как различные механизмы, каждый из которых требует своего набора понятий и объяснительных схем.

Можно было бы, конечно, спросить, почему человек, интересующийся тендерным или расовым притеснением, должен заниматься марксизмом. Если марксизм - или, по крайней мере, аналитический марксизм - больше не претендует на всеобъемлющее объяснение тендерного доминирования, то зачем он феминистам? Я полагаю, что изучение классового доминирования и эксплуатации должно играть главную роль в теоретической программе политических радикалов, даже если их больше интересуют проблемы расы, тендера или какого-то иного измерения социальной жизни. В той мере, в какой проекты радикальных социальных изменений сталкиваются с ограничениями, укорененными в системе отношений собственности - например, детский сад стоит денег, доступность этих ресурсов зависит от налогов, налоговая база зависит от инвестиций, которые находятся под контролем капиталистов, - радикалы в целом нуждаются в понимании классовых механизмов. Марксизм по-прежнему остается теоретической традицией, в которой, на мой взгляд, эти механизмы получили наиболее полное освещение.


16 Феминисты часто критикуют марксистов за "безразличие к полу", хотя я полагаю, что такая его черта, наоборот, делает марксизм более полезным для феминистов. Марксизм не должен быть разновидностью феминизма, в которой анализировалось бы половое неравенство с помощью особых понятий. Например, различные попытки рассматривать доминирование мужчин как разновидность классового доминирования чаще всего лишь затемняли, а не проясняли проблему отношения между тендером и классом. Одно дело, когда феминисты критикуют марксистов за безразличие к полу в том смысле, что последние не считаются с важностью тендерных механизмов, но из этого не следует, что марксистские понятия как таковые нужно последовательно интерпретировать в тендерном смысле.

стр. 135


Марксисты не только задают важные вопросы - их концептуальные схемы весьма эффективны. Центральными для марксистской традиции являются довольно знакомые понятия: классовая структура, эксплуатация, классовая борьба, формирование классов, способ производства, экономическая структура, государство, идеология. Каждое из них в последние годы было подвергнуто внимательной проверке, и в результате мы достаточно далеко продвинулись в определении их объяснительного потенциала. Хотя марксисты за последнее десятилетие в целом умерили свои амбиции и сузили спектр объясняемых явлений, вместе с тем ответы на вопросы, которые они задают, используя указанный набор понятий, стали более обоснованными.

Хорошей иллюстрацией жизнеспособности марксистской традиции может служить дискуссия под названием "Производство и демократия" в журнале "Socialist review"17. Работа М. Буравого, посвященная процессу труда и фабричным режимам, значительно расширила наши знания о механизмах, посредством которых в рамках производственного процесса создается кооперация. Бура-вой показал, как адаптивные стратегии рабочих и реакции капиталистов совместно формируют набор "правил игры", в терминах которой координируются интересы тех и других18. Работа С. Боулза и Г. Гинтиса, посвященная политической сущности отношений обмена при капитализме, существенным образом уточнила роль власти в конкурентной экономике, показав, каким образом контроль над активами неизбежно порождает асимметричное распределение власти в рамках обмена19. В обсуждаемой выше статье Пржеворски о социальной демократии проведен блестящий анализ дилемм, с которыми сталкивается политика рабочего класса в условиях демократии и капитализма. В ней было показано, как демократические институты вынуждают социалистические партии выбирать между эрозией социалистических идеалов (если они пытаются заключать классовые альянсы и расширить тем самым свою электоральную базу) и перманентной маргинализацией (если они остаются верными радикальному видению интересов рабочего класса). Моя собственная работа о классовой структуре, как мне кажется, расширила понимание роли среднего класса в развитых капиталистических обществах. Все эти работы показывают, что марксистский подход по-прежнему плодотворен и дает новые ответы на старые вопросы.


17 Burawoy M. Should We Give Up on Socialism? // Socialist Review. 1989. Vol. 19, No 1. P. 58 - 76; Burawoy M. Marxism without Micro-foundations // Socialist Review. 1989. Vol. 19, No 2. P. 53 - 86; Przeworski A. Class Production and Politics: a Reply to Burawoy // Socialist Review. 1989. Vol. 19, No 2. P. 87 - 111; Roemer J. Visions of Capitalism and Socialism // Socialist Review. 1989. Vol. 19, No 3. P. 93 - 100.

18 См.: Burawoy M. Politics and Production: Factory Regimes Under Capitalism and Socialism. L.: Verso, 1985. Буравой дистанцировался от аналитического марксизма, во-первых, поскольку сомневался в пользе формальных моделей рационального поведения и, во-вторых, поскольку в целом был настроен скептически по отношению к научным притязаниям аналитических марксистов. Тем не менее я считаю, что его работы удовлетворяют тем четырем критериям, о которых я писал выше, характеризуя аналитический марксизм. (См. мою полемику с Буравым по поводу статуса марксизма как науки: The Debate on Classes. Part II.)

19 Bowles S., Gintis H. Contested Exchange // Politics&Society. 1990. Vol. 18, No 2. P. 165 - 222.

стр. 136


Влияние аналитического марксизма

Марксистская традиция в социальной теории сталкивается сегодня с проблемами первостепенной важности. Многие левые объявили, что марксизм умирает, что его важнейшие понятия и теоретические конструкции все менее адекватны как для понимания, так и для преобразования мира. Аналитический марксизм противопоставляет этому одно важное соображение: чтобы возродить марксизм и восстановить его научный авторитет, следует обратиться к самому изощренному инструментарию современных общественных наук. И если марксисты надеются продолжать играть активную роль в академических кругах, противостоять идеологическому доминированию консервативных и либеральных течений в социальной науке, они должны вооружиться наиболее действенными методологическими средствами или же им будут угрожать изоляция и маргинализация.

Оказалась ли такая стратегия эффективной? Какое реальное воздействие оказал аналитический марксизм в университетских кругах и, шире, в мире радикальной политики? Сейчас, по прошествии пятнадцати лет, наверное, преждевременно давать систематическую оценку такого воздействия. Более того, мне, как стороннику аналитического марксизма, было бы трудно дать полностью объективную оценку событий. Тем не менее я полагаю, что есть по крайней мере некоторые факты, свидетельствующие в пользу того, что этот подход к марксистской теории начал оказывать определенное влияние вне круга его непосредственных приверженцев.

Несмотря на упадок марксистской науки во всем мире, работы аналитических марксистов все чаще публикуются в разных странах, в изданиях, адресованных прогрессивной аудитории вне академических сообществ, а их идеи начинают воздействовать на публичные дискуссии среди левых20. Целый ряд журналов уделили большое внимание статьям и симпозиумам, посвященным работе аналитических марксистов; многочисленны и публикации, в которых представлена развернутая критика этого течения, что также свидетельствует о его возросшем влиянии21. На институциональном уровне несколько основных представителей аналитического марксизма заняли довольно влиятельные посты в своих университетах22.

Можно ли назвать такое институциональное присутствие аналитических марксистов успехом или кооптацией - вопрос спорный.


20 Работы аналитических марксистов опубликованы на итальянском, испанском, шведском, французском, немецком, голландском, португальском, русском, китайском, польском, венгерском, корейском и японском языках.

21 Дискуссии на эту тему публиковались в журналах Politics & Society, Critical Sociology, Berkeley Journal of Sociology, Canadian Journal of Philosophy, Socialist Review, New Left Review, Philosophy and Public Affairs, Review of Radical Political Economics и т. д. Вот некоторые книги, в которых содержится критика аналитического марксизма: Carchedi G. Class Analysis and Social Research. Oxford: Basil Blackwell, 1987; Kamolnick P. Classes: a Marxist Critique. N.Y.: General Hall, Inc., 1988; Resnick S., Wolff R. Knowledge and Class. Chicago: Chicago University Press, 1987.

22 Хотя эти центры нельзя назвать "институтами аналитического марксизма", они тем не менее представляют собой довольно серьезную институциональную поддержку, которой ранее у аналитического марксизма не было.

стр. 137


Многие радикалы обвинят новое поколение академического марксизма в карьеризме и оппортунизме23. Разумеется, занятие высоких должностей может быть чревато политическими уступками и компромиссами. То же самое можно сказать и о базовой методологической стратегии аналитических марксистов: подобно тому, как использование политических инструментов капиталистической демократии может сделать социалистов обычным элементом регулятивной системы капиталистического государства, точно так же применение научных практик общепринятой социальной теории может нейтрализовать революционные устремления марксистов. Кроме того, есть риск сужения спектра рассматриваемых научных проблем до тех, которые интерпретируются при помощи этого изощренного инструментария. Статистически строгий анализ данных ограничивает исследования теми проблемами, которые поддаются простой количественной интерпретации; в теории рационального выбора внимание сосредоточивается на тех задачах стратегического взаимодействия, которые могут быть описаны в терминах формальных моделей теории игр. Такое потенциальное сужение тематики, обусловленное использованием строгих научных методов, представляет собой серьезную угрозу политической жизнеспособности радикальной мысли.

Эти риски должны быть осознаны, и им следует сопротивляться. Но отказываться от сооружения "анклавов" радикальной науки в ведущих университетах означало бы лишать марксизм возможности играть важную роль в академическом сообществе. Устранять такие риски, отвергая аналитические и научные методы, тоже нельзя: без этого марксизм не сможет продвинуться в теоретическом отношении, а именно от этого во многом зависит и его политическое влияние.

Перевод с английского И. Болдырева


23Особенно резко и некрасиво это было сделано Р. Якоби. См.: Jacoby R. The Last Intellectuals: American Culture in the Age of the Academe. N.Y.: Basic Books, 1987.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ЧТО-ТАКОЕ-АНАЛИТИЧЕСКИЙ-МАРКСИЗМ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Mikhail LetoshinКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Letoshin

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Э. О. РАЙТ, ЧТО ТАКОЕ АНАЛИТИЧЕСКИЙ МАРКСИЗМ? // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 18.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ЧТО-ТАКОЕ-АНАЛИТИЧЕСКИЙ-МАРКСИЗМ (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Э. О. РАЙТ:

Э. О. РАЙТ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Mikhail Letoshin
Tomsk, Россия
4748 просмотров рейтинг
18.09.2015 (3115 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
1 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
24 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
4 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ЧТО ТАКОЕ АНАЛИТИЧЕСКИЙ МАРКСИЗМ?
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android