К 50-летию Великого Октября Исторически сложилось так, что в наших представлениях вооруженные восстания рабочих и городских низов против власти эксплуататоров всегда связываются с баррикадной борьбой. Баррикада стала символом героизма и бесстрашия народа. И это не случайно. Если мы бросим даже самый беглый взгляд на историю вооруженной борьбы пролетарских масс в 1830, 1848, 1871 гг. во Франции и в Германии, на городские вооруженные восстания 1905 г. в России, то убедимся, что баррикада почти во всех случаях оказывалась непременным "участником" этой борьбы.

Во многих произведениях мы найдем такие выражения: "Рабочие героически дрались на баррикадах", "Весь город покрылся баррикадами"- и т. д. Эти полюбившиеся нам и, к сожалению, превратившиеся в штамп образы зачастую употребляются механически, по привычке, без всякой попытки признать тот очевидный факт, что баррикада не только символ мужества и героизма, не просто обязательный "атрибут" вооруженной борьбы пролетариата, но исторически сложившаяся, развившаяся и, наконец, изжившая себя тактическая форма вооруженного восстания - этого высшего проявления классовой борьбы. Между тем В. И. Ленин прямо говорил, что "марксизм требует безусловно исторического рассмотрения вопроса о формах борьбы. Ставить этот вопрос вне исторически-конкретной обстановки значит не понимать азбуки диалектического материализма... Пытаться ответить да или нет на вопрос об определенном средстве борьбы, не рассматривая детально конкретной обстановки данного движения на данной ступени его развития - значит покидать совершенно почву марксизма"¹ .

Опыт вооруженных восстаний изучался всеми социалистическими партиями. Оппортунисты из II Интернационала, ссылаясь на поражения, понесенные пролетариатом в вооруженной борьбе, утверждали, что вооруженное восстание как возможная форма революции изжило себя, что в современных условиях народ не может победить с оружием в руках технически хорошо оснащенную регулярную армию. На рубеже XIX и XX столетий, когда для пролетариата вооруженное восстание являлось в европейских странах одним из возможных способов взять власть, а в России единственно возможным средством свалить монархический строй, такой вывод означал прямое капитулянтство, делал борьбу пролетарских и непролетарских масс бесперспективной, обрекал ее на перерождение в обыкновенный тред-юнионизм.

¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 14, стр. 2.

Настоящая статья не ставит своей целью освещение всех политических и тактических сторон вооруженной борьбы пролетариата. Перед нами лишь одна задача: проследить рождение "новой баррикадной тактики" в 1905 г., разобраться в содержании самого термина и выяснить отношение марксистов-ленинцев к баррикадной борьбе на опыте вооруженных восстаний декабря 1905 и октября 1917 годов.

Как известно, вскоре после подавления московского декабрьского восстания 1905 г. К. Каутский, тогда еще не запятнавший себя ренегатством, выступил в газете "Vorwarts" со статьей "Die Aussichten der russischen Revolution"² , в которой призывал пересмотреть взгляды Ф. Энгельса относительно баррикадной борьбы. Чтобы по существу оценить призыв К. Каутского, нам придется не только полностью привести соответствующее место из его статьи, но и рассмотреть взгляды Ф. Энгельса по этому вопросу. "И парижская июньская битва (имеется в виду 1848 г. - А. Г.), и московская декабрьская были баррикадными сражениями", - писал К. Каутский. "Но первая была катастрофой, была концом старой баррикадной тактики. Вторая была началом новой баррикадной тактики. И постольку мы должны пересмотреть тот взгляд, который изложил Энгельс в своем предисловии к "Классовой борьбе" Маркса, именно взгляд, будто эпоха баррикадных сражений окончательно миновала. Миновала на самом деле только эпоха старой баррикадной тактики. Вот что доказало московское сражение, когда кучке повстанцев удалось в течение 2-х недель держаться против превосходных боевых сил, снабженных всеми орудиями современной артиллерии"³ . К. Каутский не пытался похоронить московское восстание подобно тому, как это сделал Г. В. Плеханов своей печально знаменитой фразой: "Не нужно было и браться за оружие"⁴ . К. Каутский хотя и располагал весьма скудными сведениями о московских событиях, что, как увидим ниже, привело его к ошибочным выводам относительно тактики восстания, усмотрел, однако, за поражением залог будущего успеха пролетарской борьбы против царизма. В. И. Ленин в ряде статей дал высокую оценку этому выступлению К. Каутского в защиту русской революции и ее кульминационного пункта - декабрьского вооруженного восстания.

Но что же все-таки во взглядах Ф. Энгельса на баррикадную борьбу предлагал пересмотреть К. Каутский и в чем состоят эти взгляды Ф. Энгельса? В 1851 - 1852 гг. в американской газете "New York Daily Tribune" за подписью К. Маркса в виде серии статей была опубликована работа "Революция и контрреволюция в Германии". Именно в этой работе (статья "Восстание") в концентрированной форме было выдвинуто положение о том, что "восстание есть искусство, точно так же как и война, как и другие виды искусства"⁵ . Долгие годы считалось, что работа эта, как видно из подписи под статьями, принадлежала перу К. Маркса. Но опубликование переписки между К. Марксом и Ф. Энгельсом позволило бесспорно установить, что автор ее не К. Маркс, а Ф. Энгельс. В. И. Ленин в знаменитом письме "Советы постороннего", написанном 8 октября 1917 г.⁶ , дал, со ссылкой на К. Маркса, блестящее изложение формулированных Ф. Энгельсом основных правил восстания. В марте 1895 г. Ф. Энгельсом было написано "Введение" к брошюре К. Маркса "Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.", в котором были

² "Vorwarts", N 23, 28 (15). I. 1906. Имеется искаженный русский перевод: К. Каутский. Перспективы русского освободительного движения. Пер. с немецкого г. Ципорина, К-во "Трибуна". 1906. В. И. Ленин переводит название статьи как "Шансы русской революции" (см. В. И. Ленин. ПСС. Т. 12, стр. 213).

³ Цитата приводится в переводе В. И. Ленина (см. В. И. Ленин. ПСС. Т. 12, стр. 215 - 216). Перевод Ципорина см. в указанной брошюре, стр. 6.

⁴ Г. В. Плеханов. Соч. Т. XV. М. -Л. 1926, стр. 12.

⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 8, стр. 100.

⁶ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, стр. 382 - 384.

изложены взгляды на перспективы европейского революционного движения вообще и на тактику баррикадной борьбы в частности. Руководители германской социал-демократии, уже тогда зараженные ядом оппортунизма, готовя это "Введение" к печати, так "отредактировали" его, что взгляды автора по наиболее острым вопросам оказались совершенно искаженными. В таком виде одно из замечательных произведений Ф. Энгельса появилось на страницах "Vorwarts" и дало в дальнейшем повод германским оппортунистам ссылаться на него как на "завещание", в котором Ф. Энгельс якобы отказывался от вооруженного свержения власти эксплуататоров и призывал исключительно к парламентским методам борьбы. Ф. Энгельс выражал глубокое возмущение подобными действиями своих "берлинских друзей". 1 апреля 1895 г. он писал К. Каутскому: "К своему изумлению, нахожу сегодня в "Vorwarts" напечатанное без моего ведомаизвлечение из моего "Введения", приглаженное таким образом, что я предстаю в нем в виде миролюбивого поклонника законности во что бы то ни стало. Тем более радует меня, что "Введение" целиком появится теперь в "Neue Zeit", и это позорное впечатление рассеется"⁷ .

Но германские социал-демократические лидеры так и не сочли нужным опубликовать работу полностью. Только в 1924 г. строки, вычеркнутые из оригинала, увидели свет в СССР⁸ . В 1930 г. в СССР же отдельным изданием вышла книга К. Маркса "Классовая борьба во Франции. 1848 - 1850" с полным текстом "Введения". Теперь все получили возможность судить о совокупности взглядов Ф. Энгельса на вооруженное восстание и баррикадную тактику. Анализируя военный опыт вооруженных восстаний XIX столетия, Ф. Энгельс, естественно, не мог пройти мимо того факта, что все они были связаны с баррикадами, и не поставить вопроса о месте и значении баррикадных боев как тактической формы уличной борьбы.

Едва ли теперь возможно точно установить, где и когда появились первые баррикады. Но очевидно одно: их возникновение было связано не с наступательными целями восстаний, а со стихийным стремлением городских низов оградить рабочие окраины от ударов правительственных войск, спасти свои жилища от разрушения, а семьи - от гибели. Тактические законы вооруженного восстания коренным образом отличаются от действий войск в "обыкновенной" войне, где стороны располагают если не одинаковыми, то равнозначными возможностями. В восстании такой равнозначности нет. Регулярным войскам здесь противостоит разношерстная масса людей, не обученная военному делу, вооруженная разнокалиберным и, как правило, "гражданским" оружием. И если в "обычной" войне строительство и защита оборонительных сооружений - явление вполне закономерное, совсем не означающее обязательного поражения обороняющейся стороны, то в восстании пассивность и оборонительные действия являются грозным предвестником его гибели.

Во всех победоносных восстаниях первой половины XIX в. победа определялась совсем не защитой баррикад, а иными факторами. Так, в парижских восстаниях 1830-го и февраля 1848 г. таким решающим фактором была Национальная гвардия, либо становившаяся на сторону народа, либо отказывавшаяся от борьбы с ним, что заставляло колебаться правительственные войска. В Берлине 1848 г. правительственные войска были истощены, а их командование деморализовано, что дало силам народа решающий перевес. Там же, где Национальная гвардия выступала против восстания, где правительственные войска оказывались устойчивыми, а их командиры вели боевые действия по всем правилам

⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 39, стр. 373.

⁸ См. "Архив Маркса и Энгельса". Кн. I. М. 1924.

военной науки, баррикады не спасали положения и восстания терпели поражение. Так было в Париже в июне и в Вене в октябре 1848-го, так было в Дрездене в мае 1849 года. Опираясь на все эти факты, Ф. Энгельс пришел к выводу, что "даже в классические времена уличных боев баррикада оказывала больше моральное воздействие, чем материальное. Она была средством поколебать стойкость войск. Если ей удавалось продержаться до тех пор, пока эта цель бывала достигнута, - победа была одержана; если не удавалось, - борьба кончалась поражением. Вот тот главный пункт, который следует иметь в виду также при исследовании шансов, возможных в будущем уличных боев"⁹ .

Со второй половины XIX в. шансы пролетариата на победу в баррикадной борьбе стали еще меньшими. Это объяснялось целым комплексом политических и экономических обстоятельств. Буржуазия повсюду перешла на сторону контрреволюции и стала верной опорой правительственного порядка. На Национальную гвардию пролетариат больше рассчитывать не мог. Увеличились гарнизоны в городах, а железные дороги позволяли правительствам быстро маневрировать резервами и сосредоточивать огромные массы войск в нужных пунктах. Переворот в военной технике, давший войскам мощное стрелковое и артиллерийское вооружение, делал их боевое превосходство еще более ощутимым. Новые - широкие и прямые - улицы позволяли с успехом применять это вооружение против баррикад. Явился ли этот суровый, но справедливый приговор баррикадам отказом Энгельса от признания самой возможности вооруженного восстания пролетариата и уличной борьбы против вооруженного до зубов противника в лице регулярной армии? Ничуть не бывало. И в этом гвоздь вопроса! "Значит ли это, что в будущем уличная борьба не будет уже играть роли? - писал Ф. Энгельс. - Нисколько. Это значит только, что условия с 1848 г. стали гораздо менее благоприятными для бойцов из гражданского населения, гораздо более благоприятными для войск. Будущая уличная борьба может, таким образом, привести к победе лишь в том случае, если это невыгодное соотношение будет уравновешено другими моментами. Поэтому уличная борьба будет происходить реже в начале большой революции, чем в дальнейшем ее ходе, и ее надо будет предпринимать с более значительными силами. А силы эти так же, как и в течение всей великой французской революции, как и 4 сентября и 31 октября 1870 г. в Париже, предпочтут, надо думать, открытое наступление пассивной баррикадной тактике"¹⁰ . В этом и состоял генеральный вывод Ф. Энгельса, сделанный за десять с лишним лет до декабрьских боев 1905 г., но исключенный из "Введения" лидерами германской социал-демократии и забытый ими. Противоречат ли эти новые суждения Ф. Энгельса о тактике восстания тому, что было им высказано в 1852 году? Нисколько! Они лишь еще более определенно развивают мысль о том, что, "раз восстание начато, тогда надо действовать с величайшей решительностью и переходить в наступление"¹¹ . Разница состоит лишь в том, что в 1852 г. Энгельс не писал о баррикадах, теперь же он развил свои мысли и утверждал, что баррикады, являясь сооружениями оборонительного характера, во-первых, не могут способствовать наступлению и, во-вторых, не выдержат натиска регулярных войск, снабженных современным оружием.

Обратимся теперь к фактам и посмотрим, опроверг или подтвердил этот вывод Ф. Энгельса опыт московского декабрьского восстания 1905 года. В нашем распоряжении два основных документа - тактические указания, исходившие от руководителей восстания. Это постановление Федеративного Совета РСДРП, принятое в ночь на 10 декабря,

⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 22, стр. 542, Последняя фраза была опущена редакторами "Vorwarts" при публикации.

¹⁰ Там же, стр. 543.

¹¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 8, стр. 100.

и "Советы восставшим рабочим", разработанные Боевой организацией МК РСДРП и опубликованные в "Известиях МСРД" от 11 декабря, а также в виде отдельных листовок. Постановление Федеративного Совета гласит: "1) Ввиду трудности поддерживать связь между Исполнительным Комитетом и массами - непосредственное руководство борьбой масс должно принадлежать районным Советам рабочих депутатов; 2) устраивать баррикады; 3) устраивать демонстративные шествия к казармам с целью снимать солдат"¹² .

Это постановление поступило в районы 10 декабря, с явным запозданием. Политически и тактически оно выражало уже существующее положение вещей. Рабочие сами, без каких-либо директив, в ответ на нападения правительственных войск (разгон митинга в саду "Аквариум", артиллерийский разгром училища Фидлера и т. д.), стремясь оградить рабочие районы от ударов, еще 9 декабря приступили к сооружению баррикад. 10 декабря вооруженная борьба на улицах города кипела уже вовсю. Строительство баррикад говорило о стихийности действий рабочих и оборонительных тенденциях восстания. Мы полностью согласны с мнением Н. Н. Яковлева, что "география" баррикад, опоясавших центр города, была не столько выражением какого-то плана восстания, сколько раскрывала классовый характер борьбы рабочих окраин с чиновничье-правительственным центром¹³ . Директива Федеративного Совета, призывавшая к строительству баррикад, лишь подчеркнула оборонительный характер восстания и свидетельствовала об отставании руководства от стихийных действий масс, о непонимании им законов вооруженного восстания.

Но вот на следующий день появились "Советы восставшим рабочим". Это поистине замечательный документ. Именно он, а не директива Федеративного Совета дает основания говорить о зарождении в Москве новой тактики уличной борьбы. Здесь и в помине нет требования строить баррикады. Как раз наоборот, в "Советах" содержится указание не занимать укрепленных мест, так как "войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией"¹⁴ . Тех, кто призывал занимать укрепленные позиции, то есть баррикады, "Советы" называли глупцами или провокаторами и предлагали не слушать первых и расстреливать на месте вторых. Они призывали рабочих действовать небольшими отрядами, в три-четыре человека, чтобы каждый из них умел "быстро нападать и быстро исчезать"¹⁵ . Таким образом, Боевая организация МК РСДРП провозгласила отказ от баррикадной борьбы в прямом значении этого слова и призвала рабочих к ведению партизанской войны, что полностью отвечало задачам ведения уличного боя в современных условиях. То, что московские рабочие так долго держались против превосходившего их силами противника, объяснялось не баррикадами, а смелыми партизанскими действиями подвижных отрядов. Уже 12 декабря министр внутренних дел П. Н. Дурново с тревогой сообщал председателю совета министров С. Ю. Витте, что "тактика борьбы со стороны революционеров приняла партизанский характер. Они избегают столкновения с войсками и баррикад не защищают"¹⁶ . Наступательные удары подвижных революционных отрядов явились свидетельством зарождения в ходе восстания новой тактики уличной борьбы, а оборона баррикад была отголоском старых, уже изживших или изживавших себя приемов. Важно отметить, что "Советы восставшим рабочим" во многом перекликались

¹² "Москва в декабре 1905 г.". М., 1906, стр. 142.

¹³ См. Н. Н. Яковлев. Вооруженные восстания в декабре 1905 г. М. 1957, стр. 173.

¹⁴ "Известия МСРД", N 5, 11. XII.1905

¹⁵ Там же.

¹⁶ "Высший подъем революции 1905 - 1907 гг., ноябрь-декабрь 1905 года". Ч. I, М. 1955, стр. 677.

с военно-тактическими соображениями В. И. Ленина, высказанными еще до декабря 1905 года.

Первое упоминание В. И. Ленина о баррикадной борьбе относится к 1901 году. В статье "Новое побоище", написанной по поводу героической "Обуховской обороны", В. И. Ленин выступил против "критических умников", которые "в последнее время много говорили о том, что уличная борьба против современного войска невозможна и безнадежна"¹⁷ . Собственно тактических вопросов в этой статье В. И. Ленин не касался. Но он пришел к важному общему выводу: даже отдельная схватка доказывает, подчеркивал В. И. Ленин, что "уличная борьба возможна, безнадежно не положение борцов, а положение правительства, если ему придется иметь дело с населением не одного только завода"¹⁸ . Летом 1905 г. в статье "Революционная армия и революционное правительство", характеризуя зреющее вооруженное восстание, В. И. Ленин писал: "Начались попытки вооруженного отпора толпы царским войскам. Начались настоящиеуличные сражения народа с войском, битвы на баррикадах" ¹⁹ . Развернутой оценки баррикадной борьбы как тактической формы восстания и здесь нет, но бросается в глаза одно: В. И. Ленин связывает баррикадные сражения с попытками вооруженного отпора толпы царским войскам, то есть с действиями оборонительного характера. И больше, вплоть до 1906 г., когда пришла пора оценить опыт декабрьских битв, В. И. Ленин к вопросу о баррикадах и баррикадной тактике не возвращался. Не странно ли это? Ведь в своих статьях и письмах, относящихся к додекабрьскому периоду, он уделял большое внимание военно-тактической стороне назревавшего восстания. Достаточно вспомнить хотя бы его письмо "В Боевой комитет при Санкт-Петербургском комитете" или статью "Задачи отрядов революционной армии", относящиеся к октябрю 1905 года²⁰ . О тщательности изучения этих вопросов В. И. Лениным свидетельствует и Н. К. Крупская²¹ . И то, что в разработке военно-тактических вопросов восстания у В. И. Ленина не нашлось "места" для баррикад, никак нельзя признать случайным. Видимо, они, как оборонительные сооружения, попросту не укладывались в ленинские представления о победоносном восстании, а В. И. Ленин думал и готовился именно к такому восстанию, залогом успеха и первой заповедью которого являлось отчаянно смелое наступление, и только наступление.

Но вот отгремели декабрьские бои. В них был накоплен гигантский политический и военный опыт, опираясь на который партия большевиков повела народные массы на новый, и теперь уже победный, штурм самодержавия, а затем и капитализма. В московском и других декабрьских восстаниях баррикады как тактическая форма борьбы имели место и играли значительную роль. Пройти мимо этого факта, не оценив его, не сделав выводов на будущее, естественно, было невозможно. О соображениях К. Каутского по этому поводу мы уже говорили, и к ним нам еще придется вернуться. В России наиболее полную и точную оценку военно-тактической стороне восстания и баррикадной тактике дал В. И. Ленин в своей знаменитой статье "Уроки московского восстания", написанной летом 1906 г. и опубликованной в "Пролетарии" 29 августа 1906 года. Выводы его по интересующему нас вопросу сводятся к следующему: 1) декабрьское восстание полностью подтвердило положение К. Маркса²² , что восстание есть искусство, главным правилом которого является "отчаянно-смелое, бесповоротно- решительное наступление";

¹⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 5, стр, 19.

¹⁸ Там же.

¹⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 10, стр. 336.

²⁰ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 11, стр. 336 - 338, 339 - 343.

²¹ Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине. М. 1957, стр. 92.

²² В. И. Ленин не знал, что это положение принадлежит Ф. Энгельсу.

2) декабрьское восстание показало на практике, что "против артиллерии действовать толпой и защищать с револьверами баррикады было бы глупостью"; 3) московское восстание выдвинуло новую тактику, которая "была тактикой партизанской войны", и связанную с этой новой тактикой организацию сил революции в виде мелких, подвижных отрядов. Но Москва эту тактику только выдвинула, а "не развернула в сколько-нибудь широких, действительно массовых размерах"; 4) опыт декабря показал необходимость использования революционерами современных технических средств в виде ручных гранат и автоматического оружия, появившегося в начале XX века²³ . Но ведь все эти выводы полностью совпадают с выводом Ф. Энгельса, что баррикады как форма уличной борьбы совершенно устарели в современных условиях и что отныне пролетариат, поднявшись на восстание, должен придерживаться тактики смелого наступления, а не пассивной обороны на баррикадах. Теперь перед нами возникают два чрезвычайно важных вопроса: почему же в таком случае В. И. Ленин соглашался с мнением К. Каутского о необходимости пересмотра взглядов Ф. Энгельса, хотя собственные его выводы, как мы видели, не расходились с мнением Ф. Энгельса, и как сам В. И. Ленин понимал термин "новая баррикадная тактика"?

К высказыванию К. Каутского о "новой баррикадной тактике" В. И. Ленин обратился впервые в статье "Русская революция и задачи пролетариата" (март 1906 г.)²⁴ . Он фиксировал здесь внимание не столько на самом факте баррикадной борьбы, сколько на необходимости изучения военного опыта московского восстания. В проекте резолюции о вооруженном восстании, написанном для IV съезда партии (март 1906 г.), говорится также о том, что "декабрьское восстание выдвинуло новую баррикадную тактику"²⁵ , без всякой расшифровки этого термина. На съезде, выступая по вопросу о вооруженном восстании, В. И. Ленин вновь сослался на К. Каутского, который "признал, что декабрьское восстание в России заставляет "пересмотреть" взгляд Энгельса о невозможности баррикадной борьбы, что декабрьское восстание есть начало новой тактики"²⁶ . В "Уроках московского восстания" В. И. Ленин отмечал: "...Каутский прав был, когда писал, что пора пересмотреть после Москвы выводы Энгельса, что Москва выдвинула "новую баррикадную тактику" ²⁷ . В статье "Партизанская война", написанной в конце сентября 1906 г., В. И. Ленин опять возвратился к вопросу о "новой баррикадной тактике": "Социал-демократия признавала уличную баррикадную борьбу в 40-х годах XIX века, - отвергала ее на основании определенных данных в конце XIX века, - выражала полную готовность пересмотреть этот последний взгляд и признать целесообразность баррикадной борьбы после опыта Москвы, выдвинувшей, по словам К. Каутского, новую баррикадную тактику"²⁸ . В последний раз к высказываниям К. Каутского по этому поводу В. И. Ленин обратился в 1908 г. в статье "К оценке русской революции". Но здесь он не писал уже о пересмотре взглядов Энгельса и не употреблял термина "новая баррикадная тактика", а подчеркивал одно: "Декабрьская борьба 1905 годадоказала, что вооруженное восстание может победить при современных условиях военной техники и военной организации"²⁹ . Это был для В. И. Ленина главный вывод из опыта 1905 г., но в этом главном он не расходился с Ф. Энгельсом, поскольку Ф. Энгельс никогда не говорил о невозможности вооруженных восстаний в будущем.

²³ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 13, стр. 374 - 376.

²⁴ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 12, стр. 212 - 216.

²⁵ Там же, стр. 226.

²⁶ Там же, стр. 391.

²⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 13, стр. 374.

²⁸ В. И. Ленин ПСС. Т. 14, стр. 3.

²⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т 17, стр. 48.

Из сказанного можно заключить, что В. И. Ленин, говоря о "новой баррикадной тактике", понимал под ней не собственно борьбу на баррикадах, а новые тактические приемы, выдвинутые московскими рабочими в декабре 1905 года. Он связывал ее, эту новую тактику, с действиями подвижных боевых групп, а не с баррикадами. Впоследствии В. И. Ленин уже никогда не употреблял термин "новая баррикадная тактика", понимая, видимо, его внутреннюю противоречивость, поскольку наступательная тактика вооруженного восстания исключала баррикадную борьбу как таковую. Что касается согласия В. И. Ленина с мнением К. Каутского о "пересмотре" выводов Энгельса, то ответ на этот вопрос может быть только один: В. И. Ленин не знал и не мог знать тогда всей совокупности взглядов Энгельса об уличной вооруженной борьбе пролетариата, изложенных во "Введении" к "Классовой борьбе во Франции" К. Маркса. Решающие, принципиальные места из него, свидетельствующие о единстве взглядов Ф. Энгельса и В. И. Ленина на тактику вооруженного восстания, как уже говорилось, были похоронены в архивах "Vorwarts" и стали общим достоянием уже после кончины В. И. Ленина.

Но вот с самим К. Каутским и его призывом "пересмотреть" взгляды Ф. Энгельса дело обстоит сложнее. Еще в 1899 г. Каутским была написана брошюра "Социальная революция", в дальнейшем неоднократно переиздававшаяся. Он писал там: "Мы не имеем никаких оснований предполагать, чтобы вооруженные восстания (курсив К. Каутского. -А. Г.), битвы на баррикадах и тому подобные военные эпизоды могли еще и теперь играть решающую роль"³⁰ . В 1904 г. в брошюре "Революционные перспективы" К. Каутский не только повторил это утверждение, но и сослался на Ф. Энгельса, который во "Введении" к "Классовой борьбе" привел якобы "самые сильные доказательства этого положения"³¹ . Но ведь Ф. Энгельс никогда не отрицал возможности вооруженного восстания в современную эпоху. Он говорил только о том, что пассивная, баррикадная борьба не может дать победы, что восстание будет успешным только при условии решительного наступления. И это К. Каутскому, пусть даже без знакомства с полным текстом "Введения", было известно из переписки с Ф. Энгельсом. Таким образом, К. Каутский пренебрег протестом Ф. Энгельса против действий оппортунистических лидеров германской социал-демократии, вслед за ними попытался представить пламенного революционера сторонником исключительно парламентских форм борьбы и опереться на его авторитет для подтверждения своей ошибочной концепции.

Революция в России, вылившаяся в декабрьские вооруженные бои, заставила К. Каутского по-иному взглянуть на будущие судьбы революционного движения и признать жизненность такой формы классовой борьбы, как вооруженное восстание, и для XX столетия. Однако, не располагая достаточно полными и достоверными фактическими данными, К. Каутский составил неправильное представление о том, что новая тактика в декабре 1905 г. состояла в сочетании баррикадной борьбы с партизанскими действиями, и потому пришел к выводу о рождении "новой баррикадной тактики", о праве баррикад на существование и в XX веке. Не упомянув о собственных ошибочных утверждениях, он призвал к пересмотру взглядов Ф. Энгельса, отрицавшего баррикадную борьбу как средство достижения победы в восстании. Но то новое, что выдвинула Москва в тактике восстания, состояло отнюдь не в сочетании баррикад с партизанскими действиями, а в отказе от баррикад и переходе, пусть в неразвитом виде, исключительно к наступательным приемам борьбы. К. Каутский же в противовес капитулянтской позиции европейских оппортунистов и русских меньшевиков во всеуслышание

³⁰ К. Каутский. Социальная революция. М. 1918, стр. 53.

³¹ К. Каутский. Революционные перспективы. М. 1904, стр. 31.

заявил о жизненности и праве на существование вооруженного восстания пролетарских масс в условиях, когда к услугам власть имущих были новейшие достижения военной техники, мощь которой неизмеримо возросла со времен 1848 года. В этом он был безусловно прав, и за это его ценил В. И. Ленин. Но в анализе конкретных явлений, касающихся собственно тактики восстания, К. Каутский ошибался, и действительных оснований к пересмотру взглядов Энгельса, который предсказал переход от оборонительной баррикадной тактики к тактике решительного наступления, у него не было. Истины ради заметим, что в 1907 г. в предисловии к очередному изданию брошюры "Социальная революция"" Каутский вспомнил, наконец, о собственных ошибках и признал свою неправоту. Уже не касаясь взглядов Ф. Энгельса (и это показательно), он писал: "Я не могу уже теперь с той определенностью, как в 1902 году, утверждать, что вооруженные восстания и баррикадные битвы не будут играть в грядущих революциях решающей роли. Против этого свидетельствует слишком явно опыт московской уличной борьбы"³³ . Странно только, что это признание не поставлено ни в какую связь со взглядами Энгельса на будущее вооруженной борьбы пролетарских масс.

В феврале 1917 г. объединенными усилиями рабочих и крестьян, одетых в солдатские шинели, в России было свергнуто самодержавие. Ни о какой баррикадной борьбе в эти дни не было и речи. Ни в одной из большевистских листовок, выпущенных в Петрограде или в каком-либо другом городе, мы не находим призыва к борьбе на баррикадах. Восстание развивалось и победило по другим законам. Конечно, в данном случае огромную роль сыграл быстрый переход солдатской массы на сторону революции, облегчивший ее победу, сделавший вооруженную борьбу скоротечной и, по существу, бескровной.

Вплоть до второй половины 1917 г. В. И. Ленин специально - не обращался к тактическим вопросам вооруженного восстания. Это и естественно. После февральской победы открылись пути мирного развития революции и взятия власти пролетариатом без вооруженного восстания. Однако после июльских дней 1917 г. положение коренным образом изменилось. Свержение Временного правительства объективно стало неизбежным: это было единственное для пролетариата средство взять власть в свои руки. Осенью 1917 г. вооруженное восстание выдвинулось в порядок дня как непосредственная задача самого ближайшего времени. Партия должна была прийти к этому решающему дню во всеоружии, и вождь ее, В. Й. Ленин, как никто иной понимавший, что для победы необходимо не только взять правильный политический курс, но и сочетать его с умелыми практическими действиями, вновь обратился к вопросам тактики вооруженного восстания. В осенние месяцы 1917 г. он выступил с серией статей и писем³⁴ , адресованных центральным и местным партийным организациям, в которых наряду с общеполитическими проблемами большое внимание уделялось тактическим вопросам.

Если в 1905 - 1907 гг. большевистская партия сделала лишь первые шаги в определении тактики вооруженного восстания, то теперь, в 1917 г., она выработала стройную систему взглядов, отлитую в чеканные формулы законов борьбы в условиях открытого вооруженного столкновения классов. Не будем излагать здесь все тактические соображения и выводы В. И. Ленина, исходившего из того, что "восстание, как и война, есть искусство": они общеизвестны. Заметим только, что ни

³³ Цит. в переводе В. И. Ленина (В. И. Ленин. ПСС. Т. 17, стр. 47).

³⁴ "Большевики должны взять власть", "Кризис назрел", "Марксизм и восстание", "Письмо Питерской городской конференции", "Письмо в ЦК, МК, ПК и членам Советов Питера и Москвы большевикам", "Советы постороннего", "Письмо к товарищам большевикам, участвующим на областном съезде Советов Северной области", выступления на заседаниях ЦК накануне и в ходе восстания и др. (В. И. Ленин. ПСС. Т. 34).

в одном из своих писем, ни в одном из выступлений того времени В. И. Ленин не говорит о баррикадах и баррикадной борьбе как возможной тактической форме вооруженного восстания. Наступление и еще раз наступление! Смелость и еще раз смелость! Оборона - смерть вооруженного восстания - вот что звучит лейтмотивом во всех случаях, когда В. И. Ленин говорит о тактических законах вооруженного восстания.

Совершенно очевидно, что успех социалистической революции во всероссийском масштабе на девять десятых зависел от успеха восстаний в Петрограде и в Москве. В. И. Ленин не раз подчеркивал, что, "взяв власть сразу и в Москве и в Питере (неважно, кто начнет; может быть, даже Москва может начать), мы победим безусловно и несомненно" ³⁵ . Поэтому, не излагая систематически истории петроградского и московского вооруженных восстаний - это и не нужно для выяснения поставленных нами вопросов, - обратимся к примерам этих двух городов, чтобы разобраться в том, как ленинские указания претворялись в жизнь в том или ином случае, имела ли место в восстаниях баррикадная борьба, и если была, то какую роль она играла.

Вооруженное восстание в Петрограде, развернувшись в полную силу после прибытия В. И. Ленина в Смольный поздним вечером 24 октября³⁶ , победило быстро и решительно. К утру 25 октября были заняты вокзалы, телеграф, телефонная станция, Государственный банк и другие стратегические пункты. Зимний дворец и Главный штаб оказались в окружении. Временное правительство доживало последние часы и властью уже не обладало. Это и позволило Военно-Революционному комитету обратиться с воззванием "К гражданам России", в котором объявлялось о низложении Временного правительства и переходе власти в руки петроградского Военно-Революционного комитета³⁷ . Ни в одном политическом или военно-оперативном документе нет даже беглого упоминания о баррикадах. Не возникли они в Петрограде и "самостийно" в ходе восстания, которое явилось блестящим примером и классическим образцом применения наступательной тактики, выдвинутой К. Марксом и Ф. Энгельсом и развитой В. И. Лениным.. Под непосредственным руководством В. И. Ленина и Военно- Революционного комитета питерские рабочие, солдаты и матросы пошли в решительное наступление и благодаря этому добились быстрой и почти бескровной победы.

По-иному развивались события в Москве. В. И. Ленин еще до восстания писал: в Москве у рабочих имеется такой перевес сил, что "победа обеспечена и воевать некому"³⁸ . И действительно, к началу восстания преимущества политического и военного характера были на стороне Военно-Революционного комитета. Он располагал численным и моральным перевесом, обладал инициативой наступления³⁹ . Это обстоятельство признавалось как сторонниками, так и противниками Советской власти. В этих условиях решающее значение приобретало выполнение ленинских указаний об отношении к восстанию как к искусству и прежде всего выполнение главного условия: "Раз восстание начато, надо действовать с величайшей решительностью и непременно, безусловно переходить в наступление" ⁴⁰ . Однако московские большевики не сумели использовать, благоприятно сложившуюся обстановку и добиться быстрой победы. Начав 25 октября восстание с правильных действий - приказов

³⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, стр. 241.

³⁶ См. "Материалы к всесоюзной научной сессии, посвященной 45-летию Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде (Тезисы докладов и сообщений)". М. 1962, стр. 13.

³⁷ "Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде". М. 1957, стр. 351, 353.

³⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, стр. 341.

³⁹ См. А. Я. Грунт. Победа Октябрьской революции в Москве. М. 1961, стр. 150 - 155.

⁴⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, стр. 383.

о занятии почтамта, телеграфа и телефонной станции⁴¹ , они в дальнейшем приостановили наступление, пошли на переговоры с контрреволюционным "Комитетом общественной безопасности", дали ему возможность выиграть время, собрать силы и предпринять попытку подавить восстание. К утру 28 октября стало очевидным, что Военно-Революционный комитет потерял боевую инициативу. Контрреволюционные силы уже ночью перешли в наступление. Юнкера совершили налет на Дорогомиловский ВРК и разгромили его, захватили Бородинский мост, закрепились на Садовом кольце - от Крымской площади до Смоленского рынка, отрезав от центра Хамовническо-Дорогомиловский район. Под ударом оказалась и Пресня. Утром 28 октября юнкерам удалось захватить Кремль, этот важнейший стратегический пункт. Трудным было положение Замоскворечья. Каменный и Москворецкий мосты находились под обстрелом юнкеров, связь с Военно-Революционным комитетом фактически прервалась. Под натиском юнкеров отступили солдаты 56-го полка, охранявшие здания почты и телеграфа. Создалась непосредственная угроза Московскому Совету, где находились ВРК и Партийный центр. Положение стало угрожающим. В этот день московский Военно-Революционный комитет после продолжительной дискуссии принял решение: "Установить тесную связь с районами, обеспечив себе базу в одном из них. Начать наступательные действия в центре и партизанскую войну в районах... центр этот (имеется в виду центр, находившийся в здании Моссовета. - А. Г.) распускается и передается новому, переехавшему в район"⁴² . Двум членам ВРК поручалось руководить рытьем окопов⁴³ . Конечно, данное постановление ВРК. нельзя прямо сравнивать с уже цитированным постановлением Федеративного Совета, принятым в ночь на 10 декабря 1905 года. Но что-то общее между ними, несомненно, есть. Это "что-то" - признание потери наступательной инициативы, невозможности руководить борьбой из заранее созданного центра. Вот в этот-то критический день в Москве, второй раз за ее революционную историю, появились баррикады и другие оборонительные сооружения. Баррикады строили в Хамовниках и на Пресне, окопы рыли в Замоскворечье и в других районах. Это был момент, когда восстание, утратив наступательный характер, начало проявлять тенденцию перехода к обороне. Прямым выражением этой гибельной для восстания тенденции и было появление баррикад на улицах Москвы.

Между тем в нашей литературе имеется определенное стремление затушевать эту слабую сторону московского восстания, представить баррикады и баррикадную борьбу как нечто положительное в его тактике, как правильное использование опыта декабрьских дней 1905 года. Наиболее категоричным образом это стремление выражено у Ф. Л. Курлата, который не просто упоминает о баррикадах на московских улицах, а связывает их появление с восприятием опыта декабрьских битв 1905 года. "Опыт декабрьского вооруженного восстания 1905 г., - пишет автор, - сказался также в координации боевых действий районов, в сочетании баррикадной борьбы с партизанской"⁴⁴ . Как ни заманчива идея, выдвинутая Ф. Л. Курлатом, установить прямую связь между декабрем 1905 и октябрем 1917 г. в плане обобщения и использования тактического опыта, согласиться с его позицией никак нельзя по той простой причине, что декабрь 1905 г, как раз показал и доказал непригодность баррикадной борьбы как тактической формы восстания. Правда, упоминавшееся уже решение МВРК от 28 октября "начать... парти-

⁴¹ См. "Подготовка и победа Октябрьской революции в Москве". М. 1957, стр. 384.

⁴² "Красный архив", 1927, т. 4 (23), стр. 70, 71.

⁴³ Там же, стр. 71.

⁴⁴ Ф. Л. Курлат. Некоторые вопросы истории Октябрьской революции в Москве, "Вестник" Московского университета. История. 1963, N 6, стр. 37.

занскую войну в районах" доносит до нас отзвуки героического 1905 г., но принять его как доказательство положительного использования опыта прошлого мы не можем. Конечно, память о декабре 1905 г. не умерла в сердцах "старых москвичей", и опыт декабрьской борьбы вспоминался ими неоднократно. Так, Ф. Файдыш сообщает, что П. К. Штернберг, старый работник Боевой организации МК. РСДРП, передал инструкторам по подготовке красногвардейцев изданную нелегально еще в годы первой русской революции книжку Вычегодского "Тактика уличных боев". Тут же, правда, автор замечает, что "немного это могло дать"⁴⁵ .

Стремление представить баррикады как необходимый и положительный элемент восстания свойственно и некоторым мемуаристам. Бывший председатель ВРК Пресненского района Н. Т. Меркулов в своих воспоминаниях "Дважды на баррикадах", например, пишет: "Всматриваюсь в дома, ворота, дружески оглядываю телеграфные столбы. Старые знакомые! Они защищали нас, прикрывая от карателей. Мы построим славные баррикады. Мы будем снова сражаться, чтобы на этот раз победить"⁴⁶ . Та же мысль заложена и в названии сборника воспоминаний "На баррикадах за власть Советов", хотя совершенно очевидно, что вопрос о взятии власти Советами решался совсем не баррикадной борьбой и не сочетанием "баррикадной борьбы с партизанской", а беззаветно смелым наступлением ударных сил революции в главных стратегических пунктах.

К счастью, тенденция перехода к обороне в ходе московского восстания осталась в зародыше, не приобрела значения решающего фактора. Рабочим, по существу, не пришлось защищать построенные ими баррикады. Партийному центру удалось сломить сопротивление колеблющихся членов ВРК и повести решительное наступление, как это диктовалось обстановкой. Уже к концу дня 28 октября красногвардейские отряды начали наступать на отдельных участках, а 29-го их наступление развернулось по всем направлениям. Боевая инициатива вновь перешла к силам революции. В этот момент ВРК снова допустил колебания и, заключив перемирие с "Комитетом общественной безопасности", пошел с ним на переговоры. Это была очередная ошибка, затянувшая борьбу, но изменить общее положение она уже не могла. Московские пролетарии, получившие подкрепление из других городов, добились решающего превосходства в силах. И когда перемирие, опять-таки по настоянию Партийного центра, было прервано, все эти силы пошли в последнее и решительное наступление. К утру 3 ноября контрреволюция в Москве была окончательно сломлена. Вооруженное восстание победило.

Таким образом, В. И. Ленин, разрабатывая тактические проблемы вооруженного восстания, полностью опирался на марксистское учение о восстании как искусстве, выдвинутое Ф. Энгельсом еще в середине XIX столетия; и не подвергал его никакому пересмотру. То, что было написано Ф. Энгельсом во "Введении" к "Классовой борьбе во Франции", не отвергало, а развивало основные идеи К. Маркса. Вооруженная борьба российского пролетариата в восстаниях 1905 и 1917 гг. стала практической проверкой этих основных идей и целиком подтвердила их правильность. Там, где пролетариат применял тактику смелого и решительного наступления, он добивался победы сравнительно легко и малыми жертвами. Классическим примером таких тактических действий является Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. Там же, где это главное правило не соблюдалось, где появлялись баррикады, восстание принимало оборонительный характер и гибло, как это было в декабре 1905 г., или затягивалось, как случилось в Москве в 1917 г., до тех пор, пока революционные силы не переходили, отбросив колебания, в решительное наступление.

⁴⁵ "На баррикадах за власть Советов". Сборник воспоминаний. М. 1934, стр. 15.

⁴⁶ "Москва в трех революциях". Сборник воспоминаний. М. 1959, стр. 294 - 295.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - А. Я. ГРУНТ:

Комментарии: