Libmonster ID: RU-13003
Автор(ы) публикации: В. Д. Назаров

1. На исходе Ливонской войны

Героическая оборона Пскова русскими войсками и жителями города от армии Стефана Батория явилась последним аккордом противоборства России и Речи Посполитой в Ливонской войне. Эта война, длившаяся с 1558 г. до 1583 г., была крупнейшим конфликтом, втянувшим в себя фактически все государства Восточной, а отчасти и Центральной Европы. Объективные предпосылки борьбы России за выход к Балтийскому морю коренились в потребностях ее социально-экономического развития. Русскому государству было жизненно необходимо наладить постоянные хозяйственные, политические и культурные связи со странами Западной Европы. Прогрессивное значение Ливонской войны определялось не только объективными потребностями дальнейшего развития России. Она соответствовала также национальным чаяниям латышского и эстонского народов, задавленных тяжелейшим гнетом немецких феодалов. Не случайно первые годы военных действий сопровождались массовыми вооруженными выступлениями латышских и эстонских крестьян против своих светских и церковных господ 1 . Это в определенной степени способствовало победам русского оружия. Когда в 1561 г. под ударами русского войска Ливонский орден распался, в вооруженный конфликт из-за прибалтийских земель вмешались Великое княжество Литовское, за спиной которого стояла соединенная с ним Люблинской унией Польша (в 1569 г. произошло их объединение в одно государство - Речь Посполитую), Швеция и Дания. При глубокой противоречивости интересов общим моментом в политике этих государств было стремление лишить Россию связи с Западной Европой через Балтийское море.

На заключительном этапе Ливонской войны, особенно к моменту окончания кампании 1577 г., когда почти вся Ливония к северу от Западной Двины (за исключением Риги и Ревеля) подпала под власть Русского государства, цель многотрудной войны, казалось, была близка к осуществлению. Оставалось только дипломатически закрепить достигнутые результаты. Однако русско-польские переговоры в Москве закончились, по сути дела, провалом. Новый польский король Стефан Баторий усиленно готовился к военным действиям. То же делала и Швеция, стремившаяся закрепить за собой Эстляндию. Соотношение борющихся сторон складывалось явно не в пользу России. К тому же внутренние ресурсы страны были в сильнейшей степени истощены длительной войной, опустошительными набегами крымских татар2 , событиями, связанными с опричниной, а также рядом эпидемий и неурожаев, имевших место в 60 - 70-е годы XVI века. Запустели многие северные волости. Хозяйственная разруха поразила подавляющую часть областей страны и в первую очередь наиболее развитые центральные и западные районы3.

В таких тяжелейших внутренних и внешнеполитических условиях находилась страна накануне 1579 г., когда начались походы Батория в пределы России. Апогеем народного сопротивления захватническим, далеко шедшим планам польского короля


1 Я. Я. Зутис. К вопросу о ливонской политике Ивана IV. "Известия" АН СССР. Серия истории и философии. Т. IX, N 2, 1952, стр. 137 - 141.

2 См. подробнее: В. Д. Назаров. В Диком поле. "Вопросы истории", 1970, N 2.

3 "Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV в. - начало XVII в.". М. 1955, стр. 463.

стр. 112


стала оборона Пскова. Но весьма ощутительные удары были нанесены армии Батория - одной из лучших в Европе того времени - уже в кампаниях 1579 и 1580 гг., когда гарнизоны ряда русских крепостей своим упорным сопротивлением не только нанесли королевским войскам значительный урон, но и подорвали их моральный дух. В ходе обороны этих крепостей закалялась решимость русских воинских людей и горожан бескомпромиссно бороться с захватчиками и вырабатывались и совершенствовались тактика оборонительной войны и методы защиты крепостей.

Возобновляя в 1579 г. активные военные действия, Баторий помышлял не только о возврате Речи Посполитой Ливонии; в его планы входило отторжение многих пограничных русских районов, а в более отдаленной перспективе - поход на Москву5 . Идя на столь решительное столкновение, талантливый и опытный полководец Баторий хорошо понимал всю сложность вооруженной борьбы даже с истощенной Россией, на территорию которой он решил перенести военные действия. Поэтому им была предпринята тщательная подготовка к новому этапу войны. В русской народной песне "Оборона Пскова" говорится, что "копил-то король, копил силушку, копил-то он... двенадцать лет, накопил-то он силушки - сметы нет, много, сметы нет, сорок тысяч полков" 6 . Это, конечно, поэтическое преувеличение, но в песне верно подмечен беспрецедентный размах этой подготовки. Сейм вотировал небывалые по своим размерам налоги на военные нужды. В Венгрии и Германии представители короля вербовали наемную профессиональную пехоту, в Вильнюсе на специальном заводе производилась в массовом для того времени количестве артиллерия. Были предприняты также меры по мобилизации магнатских и шляхетских отрядов Польши и Литвы.

Столь тщательная подготовка к походу и тяжелое внутреннее положение России, казалось, сулили Баторию скорый и полный успех. К тому же дворяне Ивана IV в значительной своей части не желали более нести тяготы бранной службы с запустевших поместий и вотчин. Неявка на службу, самовольный отъезд с театра военных действий, а нередко и просто бегство с поля боя стали распространенным явлением. Укрепления и гарнизоны русских пограничных крепостей не представлялись Баторию непреодолимым препятствием. Но расчеты польского короля не оправдались.

В качестве главной цели своего первого похода польский король определил Полоцк. 11 августа 1579 г. основные силы его армии сосредоточились под стенами города. Отлично экипированному и снаряженному 16-тысячному войску Речи Посполитой противостоял 6-тысячный гарнизон Полоцка. Из лагеря короля рассылались грамоты, адресованные "князьям, боярам, духовным, наместникам, воеводам, дворянам, головам, детям боярским, ротмистрам, десятникам, городовым и волостным приказщикам и всему народу (различных княжеств и земель) и всем людям Пятигорским, Черкасским, Нагайским, Казанским, Астраханским, казакам донским". В них король утверждал, что он не стремится проливать кровь подданных Ивана IV, а намерен со "святой помощью бога" освободить их от жестокосердного правителя и дать им "свободы и права" 7 . Однако эти воззвания не произвели впечатления. На предложение о сдаче гарнизон Полоцка гордо отвечал, что ключи от города находятся у царя, а потому пусть король сам попытается отворить ворота крепости, если только ему удастся это сделать.

Несмотря на почти трехкратное превосходство в силах, осада Полоцка затянулась. Удачное начало - взятие части города - сменилось безуспешными попытками разрушить или поджечь стены главного оборонительного сооружения, Высокого замка. Немало пехотинцев Батория пало под стенами Полоцка. Не давала результата и военная новинка - обстрел деревянных укреплений калеными ядрами. Возникавшие пожары тушились защитниками города. Историограф короля, секретарь канцлера Я. Замойского Р. Гейденштейн с изумлением писал о том, как войска и жители Полоцка боролись с пожарами: "Когда затем со всех сторон против крепости и ее башен направлены были выстрелы наших орудий, то произошло нечто, достойное удивления: многие решались спускаться на канатах за стены и лили воду, подаваемую им дру-


5 В. Новодворским. Борьба за Ливонию между Москвою и Речью Посполитой. 1570 - 1582 гг. СПБ. 1904, стр. 65 - 69.

6 "Народные исторические песни". М. -Л. 1962, стр. 102.

7 Текст этого документа любезно сообщен автору Б. Н. Флорей.

стр. 113


гими, свешиваясь с более высокого места для того, чтобы потушить огонь, приближавшийся извне; после того как эти погибли под хорошо направленными выстрелами наших пушек, то, несмотря и на это, всегда находились люди, подражавшие доблести предшественников в презрении смерти и заступали место убитых" 8 .

Неоднократные приступы отражались гарнизоном с большими потерями для осаждавших. При сохранившихся крепостных сооружениях и боевом духе защитников штурм сулил вполне вероятную неудачу, что было бы гибельно для похода в целом. Поэтому король продолжал уповать на поджог крепости. К тому же дожди сменились ясной ветреной погодой. 29 августа осаждавшим удалось поджечь одну из башен замка. Пожар, продолжавшийся почти целый день, разрушил значительную часть крепостной стены. Венгерские наемники-пехотинцы бросились на штурм, но принуждены были огнем из крепости к отступлению: за прогоревшей стеной возвышался возведенный за несколько часов земляной вал, укрепленный артиллерией. Отступление штурмовавших город было беспорядочным, и защитники крепости произвели энергичную вылазку, нанеся большой урон пехоте Батория. Только вмешательство польской конницы спасло этот передовой отряд от полного разгрома. Интенсивному обстрелу с самой высокой башни замка подверглись исходные позиции осаждавших. Меткий выстрел чуть не оборвал честолюбивые замыслы Батория в самом начале кампании: один из всадников, находившийся рядом с ним, был убит ядром. На вторичное предложение короля о сдаче русский гарнизон вновь ответил отказом. Но к вечеру 30 августа ситуация резко изменилась: новый поджог вызвал пожар огромной силы, свирепствовавший всю ночь и утро. Дальнейшее сопротивление стало невозможным. Днем 31 августа Полоцк пал и подвергся опустошительному грабежу9 . Баторий, памятуя, очевидно, о своих обещаниях, предложил гарнизону и жителям Полоцка возвращение в Россию или переход в его подданство. К его удивлению, большая часть "избрала возвращение в отечество" 10 .

Захват Полоцка сказался на положении других крепостей. Долго сопротивлявшийся гарнизон Туровли в начале сентября покинул ее, а в середине того же месяца после ожесточенного сражения пал Сокол. Осаждавший его корпус гетмана Мелецкого понес огромные потери11 . Силы армии Батория были основательно истощены, и 17 сентября король в сопровождении некоторой части войск направился в Литву. В своем эдикте о молебствовании по случаю взятия Полоцка Баторий вынужден был признать, что "москвитяне... доказали своей энергией и усердием, что в деле защиты крепостей они превосходят все прочие народы" 12 .

Однако от своих планов король не отказался и поэтому пытался всеми способами пополнить свои военные силы и материальные ресурсы, подорванные во время похода 1579 года. Пропагандистская шумиха, поднятая вокруг взятия Полоцка, способствовала тому, что сейм вновь высказался за сбор военных налогов в прежних размерах. Но поступление их шло очень медленно. На помощь пришла римская курия, поделившаяся ради будущих побед над "московитами" значительной частью своих доходов с Речи Посполитой. Гораздо интенсивнее велся набор наемников. "Многие из тех, кто был в первом походе, - писал по этому поводу Р. Гейденштейн, - теперь слишком ясно представляли себе все тягости столь отдаленной службы и потому очень неохотно многие записывались в нее" 13 .

Целью нового похода в глубь северо-западных русских земель летом 1580 г. Баторий избрал Великие Луки, находившиеся, по мнению королевских советников, "как бы в предсердии Московского княжества и представлявшие пункт, удобный для нападения на другие области, на какие только угодно будет потом направиться". Кроме того, захват этого города частично прерывал коммуникации русской армии с ливонскими крепостями. 27 августа армия Батория, насчитывавшая более 35 тыс. человек, подошла к Великим Лукам. Осада города (его гарнизон составлял около 6 тыс. человек),


8 Р. Гейденштейн. Записки о Московской войне (1578 - 1582). СПБ. 1889, стр. 60 - 61.

9 Там же, стр. 61 - 69; В. Новодворский. Указ, соч., стр. 100 - 104.

10 Р. Гейденштейн. Указ, соч., стр. 70.

11 Там же, стр. 77 - 79; В. Новодворский. Указ, соч., стр. 108 - 111.

12 В. Новодворский. Указ, соч., стр. 100.

13 Р. Гейденштейн. Указ, соч., стр. 97.

стр. 114


хотя и продолжалась недолго, отличалась большим ожесточением. После многочасового артиллерийского обстрела, начавшегося утром 1 сентября, отряды венгерских наемников и польские роты шляхтичей устремились на приступ. Градом ядер и пуль, камней и бревен осажденные отбили этот натиск. Попытки поджечь деревянные стены калеными ядрами также не принесли успеха: русские воины обложили стены толстым слоем дерна, в который эти ядра зарывались. На следующий день королевское войско попробовало поджечь укрепления с помощью специальных зажигальщиков, однако и эта мера не дала результата, ибо начавшийся было пожар защитники крепости сумели быстро потушить. 3 сентября, продолжая интенсивный артиллерийский обстрел крепости, польские войска Батория предприняли новый штурм. Окончился он для них плачевно. Только к вечеру 4 сентября были подожжены крепостные сооружения. Вспыхнул пожар, который, казалось, невозможно было дотушить. Но благодаря энергии осажденных и начавшемуся дождю пожар был ликвидирован. Новые попытки дольских войск поджечь стену эффекта не давали: огонь едва тлел. Лишь к середине ночи изменение погоды сделало свое дело. К утру большая часть стен пылала. Дальнейшее сопротивление стало невозможным. Поверив обещаниям короля о сохранении жизни, русские ратники и мирные жители стали выходить из города и . Но их ждала тяжелая участь. Участник событий польский шляхтич Л. Дзялынский писал: "Затем наши учинили позорное и великое убийство, мстя за всех своих, сколько их прежде погибло, при этом ни к чему не было уважения, убивали как старых, так и молодых, девиц и детей - всех убивали" 15 .

В конце сентября, после более чем месячной осады, войска Батория заняли небольшую крепость Невель. После упорнейшего сопротивления 12 октября было захвачено Озерище. Огромные потери понесла армия Батория и при начавшейся 5 октября осаде Заволочья, островной крепости. Гарнизон ее сдался лишь 23 октября, лишившись в результате длительного обстрела почти всех оборонительных сооружений.

Поход 1580 г., кончившийся, казалось бы, успешно для Батория, выявил всю сложность продолжения "московской войны". Потери в людях были непомерно велики. Захват только небольшой части пограничных крепостей России потребовал огромного напряжения сил и ресурсов всей Речи Посполитой. Широкие круги шляхты и магнатов были недовольны и тяготами столь опасной военной службы и налогами. На сейме 1581 г. депутация земских послов заявила королю, что "шляхта и в особенности ее крестьяне... до того изнурены поборами, что едва ли будут в состоянии перенести еще большие" 16 . Только под большим нажимом сейм подтвердил сбор налогов на войну, но сделал это в последний раз - королю предлагалось окончить ее предстоящим походом 1581 года. Баторий в который уже раз отверг мирные предложения Ивана IV, выдвинув явно неприемлемые претензии. Предварительным условием начала переговоров о мире он считал уступку Россией всей Ливонии. О дальнейших планах короля можно было лишь догадываться: речь шла о захваченных им крепостях и районах, а также Смоленске, Северщине, Пскове и Новгороде. Кроме того, он настаивал на уплате огромной суммы военных издержек в размере 400 тыс. злотых. Все это свидетельствовало о том, что Баторий не расстался еще окончательно с надеждой достигнуть желаемого военным путем. Безрезультатные переговоры тянулись до лета 1581 г., когда начался третий поход короля в глубь России. Наступал решающий момент заключительного этапа Ливонской войны. Но планам короля и на этот раз не суждено было сбыться - их перечеркнули героические защитники Пскова.

2. Страж России

Роль защитника русских земель была Пскову по плечу. Начиная с первой трети XIII в., со времени все нараставшей агрессии немецких феодалов в Восточной Европе, Псков оставался первым и важнейшим звеном обороны не только новгородских, но всех северо-восточных русских земель и княжеств. Много раз захлебывались под его


14 Там же, стр. 130 - 141; В. Новодворский. Указ, соч., стр. 170 - 180.

15 Цит. по: В. Васильевский. Польская и немецкая печать о войне Батория с Иоанном Грозным. СПБ. 1889, стр. 58.

16 Р. Гейденштейн. Указ, соч., стр. 168.

стр. 115


стенами походы немецких рыцарей. Еще в XI в. этот город стал мощной крепостью. За пять столетий, прошедших с того времени, значительно вырос экономический потенциал города, увеличилось его население, стали иными военная техника и методы ведения войн. Сообразно этим изменениям совершенствовались оборонительные укрепления, трудом и средствами псковских жителей перестраивались старые и воздвигались новые сооружения.

К 1581 г. Псков являлся первоклассной по тем временам крепостью. Система его каменных укреплений состояла из трех поясов. Внутренний замок, Кром, находился на обрывистом мысу при слиянии рек Псковы и Великой. Его наиболее уязвимая южная сторона защищалась особо мощными каменными стенами, получившими название Персей, или Першей. Следующий пояс каменных (с 70-х годов XIV в.) стен окружал так называемый Средний город. Наконец, во второй половине XV в. возникает третья линия стен, первоначально деревянных, а затем каменных, охватившая как основную территорию посада между Великой и Псковой, так и Запсковье и получившая название Окольного города. В конце XV - первой трети XVI в. воздвигаются мощные башни на наиболее опасных участках (в Запсковье - Варлаамовская, в северо-западном углу крепости - Гремячья, крайняя к р. Пскове; в стенах Окольного города - Покровская, крайняя юго-западная у р. Великой, Свинусская, или Свиноборская, соседняя с Покровской, Великая и т. д.). Река Пскова перекрывается решетками. Для борьбы с подкопами крепость снабжается так называемыми "слухами" - контрминными подземными сводчатыми галереями, выведенными за линию стен. Важнейшие воротные башни дополнительно укрепляются мощными захабами - оборонительными сооружениями у стен и небольшими башнями различной конфигурации, затруднявшими доступ к воротам. Стены общей протяженностью в 9 км имели высоту в 8 - 9 м, а на некоторых участках и выше, и отличались толщиной (от 4,5 до 5 с лишним метров), что отчасти объяснялось качеством строительного материала: оборонительные сооружения Пскова делались из местного, рыхлого и непрочного плиточного известняка. О мощности башен можно судить по размерам пятиярусной Покровской башни. Ее общая высота составляла чуть более 40 м, толщина стен внизу достигала 6 м, в окружности она имела около 90 м, основание и нижний этаж башни были вырублены прямо в скале. Остальные башни Пскова, а всего их насчитывалось 39, хотя и не были столь грандиозными, производили на современников весьма внушительное впечатление. Стены Окольного города опоясывались широким и глубоким рвом. Кроме того, доступ к городу с севера и юга затруднялся болотистой местностью.

По мнению англичанина Д. Флетчера, во всем Русском государстве есть четыре крепости, которые "построены весьма хорошо и могут выдержать всякую осаду, так что их почитают даже неприступными". Среди них на втором после Смоленска месте указан Псков 17 . Поляк Я. Пиотровский, участник псковского похода Батория, писал в своем дневнике: "Мы уже в миле от Пскова... Любуемся Псковом. Господи, какой большой город! Точно Париж!" 18 . Оборонительный потенциал Пскова не исчерпывался его собственными укреплениями. В XVI в. псковские земли и подступы к Пскову прикрывались несколькими каменными крепостями. На западе это были Псково-Печерский монастырь и Изборск; на юге - Остров, расположенный на острове посреди р. Великой; на севере - Гдов.

Избирая целью своего похода Псков, Баторий руководствовался несколькими соображениями. Во-первых, завоевание этого города практически почти полностью отрезало от России ее гарнизоны в ливонских крепостях. Во-вторых, интервентам открывались возможности дальнейших действий в глубине России как против Новгорода, обветшавшие укрепления которого не представляли серьезной преграды, так и против областей, примыкавших к смоленско-московской дороге. В-третьих, захват Пскова сулил богатую военную добычу, так как город был транзитным пунктом снабжения крепостей в Ливонии и переброски товаров с запада, прибывавших через Нарву. Наконец, Псков - один из крупнейших торговых центров Русского государства - манил короля, финансовые дела которого обстояли совсем не блестяще, как богатая добыча.


17 Д. Флетчер. О государстве Русском. СПБ 1906, стр. 73.

18 Пиотровский. Дневник последнего похода Стефана Батория на Россию. Псков. 1882, стр. 92.

стр. 116


По данным Д. Флетчера, в конце 80-х годов XVI в. Псков платил одних торговых пошлин 12 тыс, рублей 19 .

Направление нового удара королевских войск стало ясным еще в конце 1580 года. Во главе псковского гарнизона Иван IV поставил искусных и храбрых воевод. Фактически первым воеводой был князь Иван Петрович Шуйский, который, по словам р. Гейденштейна, "пользовался у царя большим уважением по своему уму". Номинально же возглавлял оборону его двоюродный брат - князь В. Ф. Скопин-Шуйский. В крепости непрерывно велись работы по ремонту оборонительных сооружений, сюда свозились боеприпасы и продовольствие, стягивались стрелецкие приказы и артиллерия. Незадолго до начала военных действий Иван IV вызвал в Москву И. П. Шуйского, на которого возложил личную ответственность за исход обороны. По словам автора "Повести о прихожении Стефана Батория на град Псков", царь заявил воеводе: "На тебе... на едином подобает всее тое службе спытати и поиску, неже на иных товарыщов твоих и воеводах", - и заставил поклясться Шуйского в Успенском соборе, что ему "седети во осаде крепко... и битися... за Псков град и без всякого порока с литвою, даже до смерти". По приказу царя, после возвращения И. П. Шуйского в крепость, к новому крестному целованию ("битися с литвою до смерти безо всякие хитрости") были приведены все воинские люди и жители Пскова20 . Значительные силы русских войск были сконцентрированы в ближайших от Пскова крепостях, имея задачей нарушать коммуникации противника и истреблять его отдельные отряды. Летом 1581 г. подготовка к отражению армии Батория шла в Пскове и всей его округе полным ходом.

В конце июня русские войска начали роенные действия, совершив набег на оршанские, шкловские и могилевские земли. Известие об этом сильно встревожило Батория, армия которого только еще собиралась в поход. Но вполне оправданный отвлекающий маневр русской армии не был доведен до конца, так что на дальнейшем ходе кампании этот эпизод фактически не отразился. В начале августа в Заволочье сосредоточилась вся армия Батория. Она насчитывала не менее 50 тыс. человек, а по данным "Повести", видимо, преувеличенным, - даже 100 тысяч. Ей противостоял гарнизон, состоявший из 2 500 стрельцов, 500 казаков и 1 000 конных дворян. Кроме того, поляки считали, что в крепости находится 12 тыс. жителей, способных к ношению оружия и защите города21 . На защиту родной земли поднялось все население Псковщины.

Непосредственно движение к Пскову из Воронеча началось 13 августа, а под следующим числом Пиотровский делает весьма знаменательную запись: "Русские схватили 2 пахолков (слуг. - В. Н.)... Здесь не очень безопасно ездить; даже между русскими, присягавшими нам, попадаются многие, которые стараются мстить за разорение, как могут". 16 августа он радуется тому, что войска вступили в "веселую и плодородную страну", но "что пользы от этого? Везде пусто, мало жителей, между тем повсюду деревни" 22 . С жителями Псковской земли солдаты Батория встретились как с ее защитниками на стенах крепостей, в лесах и на дорогах, где уничтожались отряды захватчиков.

17 августа корпус Я. Замойского, назначенного Баторием великим гетманом, осадил Остров. Против ожидания крепость пала довольно быстро: усиленная бомбардировка сильно разрушила ее стены, так что дальнейшее сопротивление гарнизона в 300 человек стало невозможным. Пока основные силы Батория в течение четырех дней штурмовали Остров, передовые их отряды 18 августа появились под Псковом. В этот день были сожжены последние дома посада на Завеличье. На стенах и башнях города расставлялась артиллерия. Воеводы распределили между собой участки обороны Окольного города. 20 августа под Псков прибыл авангардный отряд армии Батория, а 24 - 26 августа основные ее силы во главе с королем уже оказались под стенами города. 27 августа Баторий направил осажденным грамоту с предложением о сдаче.


19 Д. Флетчер. Указ, соч., стр. 45.

20 "Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков". М. -Л. 1952, стр.47 - 49. Эта повесть была написана очевидцем событий вскоре после окончания осады Пскова.

21 В. Новодворским. Указ, соч., стр. 229: Пиотровский. Указ, соч., стр. 65.

22 Пиотровский. Указ, соч., стр. 83, 85.

стр. 117


Грамота была оставлена без ответа23 . Началась пятимесячная (если считать до 17 января 1582 г., когда в Пскове стало известно о подписании Ям-Запольского перемирия) героическая оборона Пскова.

3. Осада

Уже первые действия королевских войск сопровождались крупными их потерями. Обход крепости отрядами армии Батория происходил под яростным огнем артиллерии, который "многие полки возмути и многих людей у них нарядом прибив". Оказалась неудачной попытка короля поставить свой лагерь на новгородской дороге у р. Псковы: ночью русские пушкари обстреляли уже подготовленное место из "большово наряду", отчего, по сведениям польских пленных, "многих панов добрых туто побили" 24 . Пришлось перенести лагерь к югу и подальше от крепости. 1 сентября началось рытье противником траншей и окопов, направленных к Покровской, Свиноборской башням и Великим воротам, а на следующий день - установка двойных туров. 4 сентября королевская пехота приступила к установке батарей и закончила работы за два дня. Две батареи находились на правом берегу Великой и были направлены против Свиноборской и Покровской башен; третья, державшая под огнем ту же Покровскую башню, располагалась напротив нее, в Завеличье.

Свои осадные маневры армия Батория вынуждена была вести днем и ночью под непрерывным обстрелом русской артиллерии. Пиотровский с удивлением отмечал силу огня из города и большие размеры ядер. В его дневнике ощущается постепенное нарастание пессимистических ноток. Под 2 сентября он записал: "Нужно усердно молить бога, чтобы он нам помог, потому что без его милости и помощи нам не получить здесь хорошей добычи. Не так крепки стены, как твердость и способность обороняться, большая осторожность и немалый достаток орудий, пороху, пуль...". Через день Пиотровский отмечал: "Слышен между прочим постоянный стук топоров; надо полагать не к добру для нас! Признаться велика будет милость божия, если сделаем себе что-нибудь на радость: не поможет он, так нам не по силам взять такой город" 25 . Он был по-своему прав: защитники Пскова на направлении предполагаемого удара армии Батория воздвигали дополнительные укрепления. 7 сентября начался двухдневный интенсивный обстрел крепости. В огромных клубах пыли скрылись обстреливаемые участки. Известняк не выдержал. Значительная часть стен, Покровская и Свиноборская башни были сильно разрушены, и защитникам гарнизона пришлось убрать оттуда пушки. Несколько проломов открыли доступ в город. Еще перед полднем 8 сентября отборные части немецких и венгерских наемников и добровольцев из польской шляхетской конницы (в спешенном строю) стали готовиться к приступу. После полудня под прикрытием сильного огня штурмовые отряды ринулись к крепости.

Первыми ворвались в Покровскую башню венгерские и немецкие наемники, а четверть часа спустя польские роты заняли Свиноборскую башню. На них появились королевские стяги. Заняв проломы в стене и башнях, часть штурмующих устремилась на стены, а другая намеревалась ворваться в город. Но не тут-то было. По призывному звону осадного колокола у церкви Василия на Горке на защиту города встало все его население. И хотя путь в Псков уже не прикрывался никакими сооружениями, ибо было заложено только основание деревянной стены, внизу обвала с городских стен захватчиков встретила живая преграда защитников Пскова. На отряды Батория обрушился град пуль и камней с соседних участков стен и башен. Попытка огнем расчистить путь в город была безуспешной: на место каждого убитого или тяжело раненного вставало двое новых русских воинов, а легко раненные поля битвы вообще не покидали. Ожесточенный бой продолжался уже несколько часов, когда русским пушкарям метким выстрелом удалось обрушить крышу и верхний ярус Свиноборской башни на головы польских шляхтичей. Одновременно псковские ратники подожгли ее порохом снизу, вынудив к поспешному отступлению "высокогорделивых... приближ-


23 В. Новодворский. Указ, соч., стр. 228 - 229; Пиотровский. Указ, соч., стр. 97.

24 "Повесть о прихожеиии Стефана Батория на град Псков", стр. 60.

25 Пиотровский. Указ, соч., стр. 107, 109.

стр. 118


ных дворян, яже у короля выпрошалися напред во Псков выйти и короля срести и государевых бояр и воевод связаны пред короля привести". Большинство из этого отряда встретило там свою смерть. Телами их были забиты башня, пролом и ров. Правда, положение крепости оставалось критическим: наемники-пехотинцы упорно держались в Покровской башне, нанося защитникам Пскова огромные потери. В этот момент на помощь русским ратникам пришли женщины, "оставивши немощи женские и в мужескую оболокшеся крепость". Одни из них, "младыя и сверстныя, крепкие телесы", с оружием в руках приняли участие в бою. Другие, "старые... и немощныя плотию", подносили боеприпасы, камни, воду для утомленных воинов. Наконец, поджогом нижних ярусов башни и яростной контратакой защитники крепости выбили последние штурмовые отряды, "паки очисти... псковская стена от скверных литовских ног".

Наступил вечер. Настроения в Пскове и в лагере Батория были диаметрально противоположными. В городе, несмотря на большие потери, царила радость победы, а в королевском стане до полуночи тянулась мимо Батория процессия: выносили с поля боя раненых и тела убитых. По польским источникам, погибло более 500 человек (цифра, видимо, сильно занижена, так как в королевском лагере запретили говорить об этом; по данным "Повести", было убито около 5 тыс.), число лее раненых было в несколько раз большим. Их было так много, что, по словам Пиотровского, "у нас и фельдшеров столько нет, чтобы ходить за ними". В течение нескольких недель умирали тяжело раненные при первом штурме26 .

Однако более всего тревожила Батория нехватка пороха. Почти все его запасы были израсходованы 7 и 8 сентября. Немалые надежды возлагались на подвоз пороха, за которым послали в Ригу, и на подкопы. Через три дня начались подрывные работы. Все помыслы постепенно деморализовавшейся королевской армии были связаны с ними. Тем большее разочарование ожидало ее: 17 сентября из перехваченных грамот из Пскова стало ясно, что русские воеводы через пленных осведомлены о ведущихся подкопах. Но особенно ценные данные о направлении и числе подкопов сообщил бывший полоцкий стрелец Игнат, бежавший в город из королевского лагеря. В ночь на 24 сентября были взорваны подкопы, начинавшиеся от окопов венгерских наемников. 27 сентября защитники крепости уничтожили еще один подкоп. Остальные (их, по свидетельству "Повести", было девять) или завалились, или уперлись в скальный грунт 27 .

Настроение в стане Батория с каждым днем становилось все тревожнее. Почувствовав силу защитников Пскова и прочность его укреплений, польский наблюдатель резонно замечает, что далее пролом и захват Окольного города мало что решат, ибо "в городе еще две отдельные крепости, защищенные стенами и башнями, на которых довольно орудий: их нам также придется проламывать и брать". Эта перспектива рождает у него поразительное сравнение: "Мне кажется, что мы с мотыгой пускаемся на солнце" 28 . С середины сентября королевские войска все сильнее начинают ощущать удары партизан и русских полевых отрядов. 18 сентября под Порховом было разбито несколько обозов. Через четыре дня стало известно о гибели в разных местах королевских наемников, в том числе 300 казаков и 100 чел. из отряда князя Пронского. К концу месяца в лагере Батория не хватало "ни сена, ни овса, ни другого продовольствия". С большой опасностью отряды фуражиров доставали продукты за 10 миль от стоянки, а через 20 дней расстояние увеличилось до 15 миль29 . Среди пехотинцев, особенно сильно страдавших от голода и непогоды, поднялся сильный ропот. Литовская знать открыто заявляла о скором отъезде с театра военных действий. Когда же 4 октября ударили первые морозы ("вдруг пошел снег с вьюгой и настал страшный холод"), дело в лагере дошло до драк за одежду, дрова, жилища. Ко всему прочему 7 октября в Псков с небольшими потерями прорвался отряд стрельцов в несколько сот человек. Баторий приказал усилить осадные заслоны с северной сто-


26 "Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков", стр. 65 - 77, 78; Пиотровский. Указ, соч., стр. 115 - 118; Р. Гейденштейн. Указ, соч., предисловие, стр. LXV - LXIX.

27 "Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков", стр. 84 - 86; Пиотровский. Указ, соч., стр. 122, 123, 129, 134, 136.

28 Пиотровский. Указ, соч., стр. 123.

29 Там же, стр. 130, 133, 136.

стр. 119


роны крепости и сторожевые караулы вокруг нее, В королевской армии началось дезертирство. Пользуясь этим, русский гарнизон усилил вылазки, в ходе которых наносил врагу ощутимые потери.

19 октября у Батория состоялся тайный военный совет. Безрадостные перспективы были очевидны для всех. По словам Пиотровского, "конница и пехота мрет в окопах от холоду и голоду", пороха почти нет. Одни предлагали авантюрный план всеобщего штурма города. Другие предпочитали совсем снять осаду, расположив войско на зимних квартирах в других городах. Многие же литовские паны заявили, что "далее оставаться не могут". Но немедленный отказ от продолжения кампании фактически оставлял в руках Русского государства ливонские крепости. А потому в конце октября - начале ноября Баторием была предпринята новая попытка взять крепость, на этот раз со стороны реки Великой, где стены были более слабо укреплены.

28 октября начался обстрел, разрушивший часть каменной стены, за которой, однако, оказались деревянные рубленые стены, укрепленные землей. Венгерские наемники, углубившись в пролом, стали расширять его кирками и ломами. Но защитники Пскова сумели отразить этот натиск. С боевых площадок спускались на канатах шесты с железными крючками, с помощью которых вражеские пехотинцы выдергивались наверх. Интенсивный огонь из крепости нанес большие потери осаждавшим, засевшим в траншеях. После пятидневного обстрела королевские войска пошли на штурм (по дневнику Пиотровского - 3 ноября, по "Повести" - 2 ноября). Он окончился плачевно. Под стенами и на льду Великой остались сотни трупов. В ночь на 7 ноября пехота Батория была выведена из траншей и окопов к лагерю. Пришлось еще раз отказаться от активной осады30 . Но полностью прекратить военные действия Баторий не хотел. Это грозило провалом не только его широких планов в отношении России, но и минимальной программы войны - овладения Ливонией. Морально-политический резонанс от такого исхода событий явно не устраивал Батория; это, по мнению короля, отразилось бы неблагоприятно не только на армии, но и на отношении господствующего класса к королю. А потому, по словам автора "Повести", "еще королю под градом Псковом стоящу и всячески о своем бездельном приходу размышляюще, како и коими образы покрыти студ и срамоту лица своего и како дщую и высокогордую похвалу мало некако изправити" 31 .

Однако и пассивное стояние возле города не принесло покоя воинству Батория. Псковские ратники резко активизировали свои действия. В ноябре - декабре они совершили немало крупных вылазок, сильно истощив караульные конные роты противника. Последняя вылазка (а всего их было, по данным "Повести", 46) произошла 4 января, когда "многих добре славных, именитых, яко более восьмидесяти панов убиша, тако же и языков нарочитых в город ухватиша". Пушкари с наиболее высоких сооружений крепости постоянно вели прицельный огонь по вражеским позициям. Пиотровский то удивляется количеству пороха и ядер у осажденных, то поражается меткости их стрельбы, наносившей потери королевской армии. Тон его дневника в октябре - декабре безысходен. Главный лейтмотив записей - постоянные жалобы. Погода ужасна: то сильные оттепели, от которых раскисают дороги и прекращается подвоз припасов, то страшные морозы. 28 октября он пишет: "О боже, вот страшный холод! Какой-то жестокий мороз с ветром; мне в Польше никогда не случалось переносить такого". Через месяц его вновь пугают холода: "А как настанут Никольские морозы, да навалятся громады снегу, узнает наш жолнер русскую войну" 32 . К тому же в лагере не хватало продовольствия, фуража, одежды, не было денег для уплаты жалованья наемникам. В середине ноября за продуктами посылали за 20 миль, а уже через пять дней автор дневника отмечает, что "за 30 миль вокруг Пскова нельзя достать провианту". Но если бы дело заключалось только в расстоянии! Фуражиры, отряды слуг магнатов, посланные за продовольствием, гибли от рук партизан и русской армии. Уже с конца сентября эти экспедиции стали столь опасными, что "когда... отъезжают (за провиантом. - В. Н .) - прощаемся с ними, точно видимся в последний раз"; "когда оттуда воротятся кони и слуги, то радость такая, как будто кто


30 "Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков", стр. 87 - 90 Пиотровский. Указ, соч., стр. 206 - 208, 209, 216, 220 - 221.

31 "Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков", стр. 90.

32 Пиотровский. Указ, соч., стр. 207, 239.

стр. 120


подарил". В октябре - ноябре королевских фуражиров уничтожали под Изборском, Гдовом, Порховом, Островом. Даже крупным отрядам, обеспечивавшим сбор продовольствия, требовалась помощь33 . С южных и западных дорог исчезали королевские курьеры и обозы купцов. Добыча, награбленная в русских городах, монастырях и селах, ускользала из рук захватчиков.

Но больше всего страшил Пиотровского - а его опасения отражали в определенной степени умонастроение руководителей войны - подход крупных сил русских войск. 16 октября он передает сведения, полученные от пленных, о скором прибытии под Гдов армии во главе с сыном царя Иваном. 19 ноября им вновь овладевают мрачные предчувствия: "Все пленные, попавшие в наши руки, в один голос говорят, что великий князь (Иван IV. - В. Н .) собирает войска и что назначил всем прибыть в одно место в течение 18 дней... Я уверен, если через 3 или 4 недели его свежие войска нападут на лагерь, то много могут потешиться". Еще через полмесяца, приводя слухи о концентрации русской армии под Новгородом, Пиотровский со страхом рассуждает о ее возможных действиях как при продолжении осады, так и при отходе королевских войск от Пскова. Перспективы удручающи, и нередко записи дневника похожи на крик отчаяния: "Один бог знает, что будет далее; отовсюду на нас беды: голод, болезни, падеж лошадей...". Через неделю (в конце декабря): "Мы заживо погребаем себя в этом лагере; быть ли нам в чистилище? Положение наше весьма бедственное... Морозы ужасные, неслыханные, голод, недостаток в деньгах, лошади падают, прислуга болеет и умирает; на 100 лошадей в роте 60 больных". Если еще в начале осады Пиотровский высказывал здравую мысль, что войну легко начать, но трудно кончить, то теперь он уже вопиет: "А, боже упаси, думается не раз, чтобы это не было только начало войны, а конец" 34 . Все его помыслы и надежды прикованы теперь к одному человеку - иезуиту Антонию Поссевино, выступившему по поручению папы дипломатическим посредником в переговорах между Баторием и Иваном IV. Но и прибытие Поссевино и начавшиеся в середине декабря переговоры не привели к существенным переменам.

4. Трудный финал

Баторию была необходима хоть небольшая победа, которая подняла бы дух его войск. Объект выбирался как будто с полной гарантией на успех. Крупный отряд, состоявший из немецких наемников, польской шляхетской кавалерии и дружин немецких аристократов, прибывших к Баторию добровольцами, осадил Псково-Печерский монастырь, где находился небольшой стрелецкий гарнизон, долго досаждавший королю своими действиями на коммуникациях его армии. Много пленных из ее состава попало за стены монастыря. Там же оказались и купцы, направлявшиеся с товарами, провиантом, деньгами и драгоценностями в польский лагерь под Псковом или возвращавшиеся оттуда. Осада началась в конце октября, а 5 ноября монастырь был подвергнут сильному артиллерийскому обстрелу. Это известие Пиотровский сопровождает замечанием о "большой добыче", которая ожидает захватчиков в монастыре, и желает "немцам там позабавиться". Но забавы не получилось. Штурм 7 ноября после того, как был пробит широкий пролом в укреплениях, закончился полным провалом: "Русские приняли их (немцев. -В. Н.)храбро и отбили с большим уроном". В плен попал племянник курляндского герцога. На помощь Баторий отправил 8 и 9 ноября венгерскую наемную пехоту и новые орудия, но и это не принесло желаемого результата. По словам Пиотровского, "Борнемисса с венграми и Фаренсбек с немцами не могут никак совладать с Печерским монастырем: было два штурма и оба несчастны. Пробьют пролом в стене, пойдут на приступ, а там дальше и ни с места...". И, как при попытках штурма Пскова, надежда сменяется неверием в успех: "Венгерцы с Борнемиссой и немцы с Фаренсбеком не в состоянии справиться с Печерским монастырем. Печерцы удивительно стойко держатся" 35 . Они действительно стойко держались: захватчики так и не сумели победить мужество и крепость русских ратников.


33 Там же, стр. 136, 165, 186, 233, 239, 248.

34 Там же, стр. 144, 175, 233, 256, 248, 258.

35 Там же, стр. 210, 211, 220, 223 - 224, 225, 232, 236, 241.

стр. 121


Ко всему прочему резко обострилась обстановка в Речи Посполитой. Налоги вотированные сеймом 1581 г., доставлялись медленно и в ничтожных размерах. По всей Польше поднялось широкое недовольство войной. 1 декабря Баторий был вынужден бесславно отправиться восвояси из-под Пскова, оставив во главе армии Замойского. Автор дневника с немалой печалью отметил это событие: "Король сегодня уезжает.., оставляя нас, бедных сирот, в этой Индии. Литовцы бегут без оглядки" 36 . "Насилу король сам-третей убежал, - говорилось в русской народной песне, - бегучи он... заклинается: "Не дай, боже, мне во Руси бывать, ни детям моим, ни внучатам, и ни внучатам, и ни правнучатам". Но страстные мечты Пиотровского все же сбылись: перемирие было подписано.

Переговоры делегаций начались 15 декабря в небольшой деревеньке - Яме-Запольском. Ни о каких территориальных приобретениях в России польской стороне не приходилось теперь и думать. Но и Ивану IV пришлось отказаться от всех завоеваний в Ливонии. Единственное выдвинутое им условие заключалось в том, чтобы в тексте договора ничего не говорилось о Нарве, захваченной к тому времени шведами. Это сохраняло для Русского государства возможность продолжения борьбы за Нарву. Помимо истощения ресурсов воюющих сторон и тяжелого их внутреннего положения, обе они стремились к прекращению войны и из-за шведских приобретений в Ливонии. Пока армия Батория безрезультатно топталась под стенами Пскова, шведские отряды захватили несколько важных крепостей в Северной Ливонии. Каждый из противников мечтал остаться один на один с этим соперником: "Великий князь, как видно, острит зубы на шведа и, по-видимому, желал бы поскорее с нами помириться, чтобы начать с ним войну и отнять все его завоевания. Но нам бы хотелось как о Нарве, так и о других замках вести переговоры с паном свояком (шведским королем. - В. Н .), совершенно отстранив князя" (Ивана IV. -В. Н .)37 . 15 января 1582 г. было подписано десятилетнее перемирие. 17 января ворота крепости открылись для русского гонца, сообщившего героическому гарнизону Пскова долгожданную весть о прекращении военных действий. А 4 февраля мужественные защитники, отразившие 31 приступ, наблюдали со стен бесславный отход вражеской армии...

Ливонская война окончилась. Она не обеспечила России выхода в Балтийское море, столь необходимого для ее дальнейшего развития. Однако и Баторию пришлось вернуть все земли и города (за исключением Велижа), входившие в состав Русского государства к 1558 году. Героическая борьба и мужество стрельцов, казаков, пушкарей, посадских людей и крестьян сорвали экспансионистские замыслы иноземцев. Р. Гейденштейн поражался "невероятной твердости при защите и охранении крепостей", которую выказывал русский народ, и удивлялся тому, что "перебежчиков было весьма мало; много, напротив, нашлось и во время этой самой войны таких, которые предпочли верность к князю (Ивану IV. - В. Н .), даже с опасностью для себя, величайшим наградам" 38 . Воспитанное веками борьбы за национальную независимость чувство личной ответственности за судьбы страны поднимало народные массы на сопротивление врагам в наиболее трудные моменты ее истории. Мужеством немерным, беззаветной стойкостью русский народ в тяжелой войне отстоял целостность родной земли.


36 Там же, стр. 242.

37 Там же, стр. 256.

38 Р. Гейденштейн. Указ, соч., стр. 26 - 27.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/-ПСКОВСКОЕ-СИДЕНИЕ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Anatoli ShamoldinКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Shamoldin

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. Д. Назаров, "ПСКОВСКОЕ СИДЕНИЕ" // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 19.12.2016. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/-ПСКОВСКОЕ-СИДЕНИЕ (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - В. Д. Назаров:

В. Д. Назаров → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Anatoli Shamoldin
Хабаровск, Россия
1003 просмотров рейтинг
19.12.2016 (2657 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
"ПСКОВСКОЕ СИДЕНИЕ"
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android