Libmonster ID: RU-7802
Автор(ы) публикации: Ф. ЛЕССНЕР

(Из воспоминаний старого коммуниста)

К ВОСПОМИНАНИЯМ ЛЕССНЕРА

Недавно исполнилось 90 лет со времени основания "Союза коммунистов". Приближается 90-летие революции 1848 года и славной марксовой "Новой рейнской газеты". Фридрих Лесснер - один из представителей той маленькой группы пролетарских революционеров, которая сплотилась вокруг Маркса и Энгельса в "Союзе коммунистов", прошла в 1848 - 1849 годах во главе с Марксом боевую школу я позднее, в годы I Интернационала, осталась верной Марксу и его знамени.

В 40-х годах прошлого столетия среди немецких рабочих и ремесленников встретила сочувственный отклик проповедь утописта Вейтлинга. Книгу портного Вейтлинга "Гарантии гармонии и свободы" молодой Маркс в 1844 году приветствовал как "беспримерный и блестящий литературный дебют немецких рабочих". Незрелые теории Вейтлинга Маркс расценивал как ...гигантские детские башмаки пролетариата"1 , свидетельствовавшие о том, что этому классу предстоит стать титаном. Книга Вейтлинга воспламенила юношу Лесснера и помогла, этому портновскому подмастерью "из солдата самодержавия стать солдатом революции".

Сам Вейтлинг так и ее поднялся от утопизма к научному коммунизму. В 1846 году он стал на путь борьбы против Маркса и марксизма. Летом 1847 года неисправимые вейтлингианцы были изгнаны из "Союза справедливых", после чего этот "Союз" превратился в первую партийную организацию коммунистов, руководимую Марксом и Энгельсом.

К чести Лесснера он не застрял вместе с Вейтлингом на стадии утопий. В то время как Вейтлинг захлебнулся в мешанине из идей Бабефа, Фурье и Прудона, а затем погряз в нелепых экспериментах за океаном, Лесснер без всяких колебаний последовал за Марксом.

Бежав из Германии, где ему угрожали прелести прусской казарменной муштры, Лесснер сблизился в Лондоне с немецкими ремесленниками-эмигрантами, составлявшими ядро "Союза справедливых": Моллем, Шаппером, Бауэром. Об этих именно людях Энгельс позднее писал: "Со всеми троими я познакомился в Лондоне в 1843 г.; это были первые революционные пролетарии, которых я видел... Я никогда не забуду импонирующего впечатления, которое произвели на меня эти три настоящих человека в то время, когда я еще только хотел стать человеком"2 .

В эту среду Лесснер попал тогда, когда влияние; Маркса и Энгельса становилось там решающим. Ниже, в воспоминаниях Лесснера, читатель найдет любопытный документ, свидетельствующий о том, как над воздействием Маркса и марксизма вчерашние поборники примитивного утопического коммунизма в духе старого "Союза справедливых" теперь, летом 1847 года, решительно выступают против утопии Этьена Кабэ. Они не следуют зову Кабэ - повернуться спиной к "дряхлой Европе" и отправиться в Новый Свет строить фантастическую "Икарию": они предпочитают дорогу Маркса, дорогу "Союза коммунистов", дорогу революционной борьбы за низвержение буржуазии.

Воспоминания Лесснера содержат и любопытные страницы о связи лондонских членов "Союза коммунистов" с английскими чартистами, об апрельском движении 1848 года в Лондоне.

Летом 1848 года Лесснер возвращается в Германию, в Кельн, - туда, где тогда была штабквартира Маркса и издавалась под его редакцией знаменитая "Новая рейнская газета", которую Ленин назвал "лучшим, непревзойденным органом революционного пролетариата".

Очень ценны строки, посвященные Лесснером собранию кельнских демократов в ноябре 1848 года, где Маркс выступил по поводу расстрела Роберта Блюма (об этом выступлении никаких других следов не сохранилось). Интересны воспоминания Лесснера о процессе редакции "Новой рейнской газеты", процессе, который Маркс сумел превратить в суд над подлой прусской бюрократией и трусливой прусской буржуазией.

Но и самого Лесснера вскоре ожидала скамья подсудимых.

После разгрома революции 1848 года Маркс снова перестроил и укрепил ряды "Союза коммунистов". Весной 1850 года Маркс и Энгельс написали известное "Обращение" ЦК "Союза коммунистов" (председателем ЦК был Маркс). В этом


1 К. Маркс. Критические замечания к статье "Король прусский и социальная реформа" (Соч. Т. III, стр. 16).

2 Ф. Энгельс. К истории "Союза коммунистов" (Соч. Т. XVI. Ч. I, стр. 210).

стр. 54

замечательном документе был обобщен опыт революционных боев 1848 - 1849 годов и намечена широкая перспектива дальнейшей революционной борьбы; Маркс предлагал "...у венчать дело революции пролетарской государственной властью, сталкивая шаг за шагом с высоты власти одну фракцию буржуазии за другой, с тем, чтобы, добившись власти пролетариата, разжечь потом революцию во всех странах"1 .

Во втором "Обращении" ЦК (июнь 1850 года) Маркс и Энгельс предупреждают местные группы "Союза" о том, что "прусская полиция именно теперь выслеживает широкие связи среди революционной партии". ЦК подчеркивает необходимость "сильной тайной организации революционной партии" и перечисляет важнейшие центры работы "Союза"2 . В качестве одного из них упомянут Майнц, где успешно работал по поручению "Союза" Лесснер. Там же он был год спустя выслежен полицией и захвачен.

Прусский обершпион Штибер, родоначальник современной гитлеровской Гестапо, инсценировал процесс коммунистов, построенный от начала до конца и сфабрикованных полицией фальшивках и на лжесвидетельствах шпиков. Главной "уликой" против Лесснера и его товарищей была представленная суду Штибером "протокольная книга" заседаний "Союза" в Лондоне. Марке, направлявший из Лондона деятельность защиты и развернувший широкую кампанию помощи кельнским подсудимым, документально доказал, что мнимые "протоколы" были сочинены штиберовскими шпионами. Процесс был позорным провалом прусской "юстиции"; но большинство обвиняемых все же было осуждено, в том числе и Лесснер, которому пришлось провести 3 года в казематах прусской крепости.

Когда Лесснер вышел на волю и вернулся в Лондон, рабочее движение еще не оправилось от тяжких ударов, нанесенных ему контрреволюцией. Лишь в начале 60-х годов намечается во всей Западной Европе новый под'ем рабочего движения. А 28 сентября 1864 года в лондонском зале Сент-Мартинс-Холл состоялось организационное собрание "Международного товарищества рабочих", вошедшего в историю под славным именем "Первый Интернационал".

На одном из первых заседаний Совета Интернационала Лесснер был, по предложению Маркса, введен в состав Совета. С тех пор Лесснер, не бросая портняжной иглы, оставался бессменным членом Генерального совета Интернационала. Лесснер не был ни теоретиком, ни публицистом, но он был одним из вернейших помощников Маркса в его неутомимой работе по руководству великим "Товариществом".

В воспоминаниях Лесснера особенно привлекают своей теплотой и живостью страницы, посвященные личным встречам Лесснера с Марксом, с которым его связывали дружеские отношения. С каким волнением и трогательной любовью описывает Лесснер своего гениального друга, его дом, его семью!

Лесснер подчеркивает в Марксе те особенности, которые отличали Маркса так же, как и великих продолжателей его дела - Ленина и Сталина: уменье Маркса просто и правильно подойти к любому человеку из народа; глубокое знание жизни рабочих; неуставную самоотверженную работу во имя победы дела коммунизма.

Впоследствии Лесснер сблизился и с Энгельсом. Лесснер был одним из тех 4-б человек, с кем Энгельс в первую голову поделился печальной вестью о смерти Маркса.

Воспоминания Лесснера, публикуемые здесь в сокращенном виде, по-русски (за исключением отдельных отрывков) появляются впервые3 . Вторая часть воспоминаний, посвященная периоду I Интернационала и содержащая главным образом пересказ или извлечения из резолюций конгрессов, нами опущена. Воспоминания Лесснера дают ряд драго-

Ф. Лесснер.


1 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 22. Партиздат. 1935.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 490 - 493.

3 По-немецки они опубликованы в 1898 году в венском журнале "Deutsche Worte".

стр. 55

денных штрихов для биографии Маркса и истории марксизма. Вместе с тем эти бесхитростные страницы воскрешают скромный облик пролетарского бойца - одного из тех, кто 90 лет назад помогал Марксу и Энгельсу строить первую коммунистическую организацию, славную предвозвестницу великой и непобедимой партии Ленина-Сталина.

М. Зоркий.

1

Бурные 1848 - 1849 годы я пережил уже как коммунист, как страстный борец за передачу средств производства в руки общества, за братское сотрудничество всего человечества.

Когда я, молодой портновский подмастерье, впервые в 1846 году услышал в Гамбурге коммунистическую речь, я вообразил, что коммунизм осуществится через несколько лет. Когда, однако, в 1847 году я услышал Карла Маркса и прочел и понял "Коммунистический манифест", мне стало ясно, что энтузиазм и добрая воля одиночек недостаточны, чтобы привести к преобразованию человеческого общества... Утратив некоторую долю восторженности и фантазии, я зато обрел целеустремленность и сознательность.

А мне это было необходимо! Ведь мое образование в юности было очень недостаточным... Я родился 27 февраля 1825 года в Бланкенгайне, близ Веймара. Отца я потерял рано. Я помню лишь отчима, которому мне, однако, нельзя было попадаться на глаза. Он обращался со мной очень сурово... Мать отослала меня к дальним родственникам в деревню, где я и вырос.

Там мне рано пришлось начать работать. Школу я мог посещать лишь очень редко, что, впрочем, не было для меня большим ущербом. У меня еще свежо в памяти воспоминание об уроке естествознания; он характерен для всей системы преподавания. "Почему, - спрашивал учитель, - господь бог создал постепенный переход от дня к ночи?" На это мы должны были отвечать: "Чтобы люди не ослепли". И горе тому мальчику, который не сразу давал этот ответ!..

По окончании школы меня отдали в учение к портному в Веймаре, где я прожил учеником полных четыре года... Я сдал экзамен на звание подмастерья и отправился странствовать, по обычаю каждого немецкого подмастерья в те времена.

Первой моей остановкой была Вена - родина моих родителей. Затем я прошел Саксонию, Силезию, Исполинские горы... Я дошел до Бреславля, потом отправился в Берлин, но лишь в Мекленбурге я нашел временную работу и, когда закончил ее, отправился через Любек в Гамбург. Осенью 1846 года я принужден был покинуть Гамбург, чтобы призываться на родине на военную службу.

В Веймаре я явился к воинским властям и был признан годным. Но так как призываться я должен был еще в 1845 году, то я ввиде наказания должен был отбывать двойной срок! Мне разрешили отпуск до весны 1847 года, что побудило меня снова вернуться в Гамбург. Тут наступил поворот в моей жизни. Случай направил мои мысли по совершенно иному пути... Из солдата самодержавия я стал солдатом революции.

2

Это произошло вскоре после моего возвращения в Гамбург. В мастерской, где я работал, я подружился с несколькими товарищами по работе, которым приходилось уже работать в Швейцарии, Париже и Лондоне. Там они познакомились с коммунистическими идеями...

В Гамбурге существовал в те времена "Рабочий образовательный союз", являвшийся сборным пунктом всех передовых рабочих. Они собирались там каждый вечер, чтобы почитать газету, поспорить, изучать иностранные языки. Разложенные там на столах газеты в большинстве случаев были оппозиционного направления; дебаты вращались главным образом вокруг коммунистических вопросов, а песни, которые распевала певческая секция, были песнями свободы.

Гамбургский "Рабочий образовательный союз" был тогда средоточием революционной мысли, правда, в духе середины 40-х годов: это означало стремление к единству и свободе Германии, к республике и братству народов, к либерализму, первобытному христианству, коммунизму, - словом, все идеи перепутывались там и слива-

стр. 56

лись в весьма неясные и неопределенные идеалы...

Человеком, которому принадлежит будущее, в "Рабочем образовательном союзе" считали Вильгельма Вейтлинга. В нашем кругу он был кумиром.

В "Рабочий образовательный союз" товарищи ввели меня в ноябре 1846 года; вскоре я был принят в число его членов. Я стал усердно посещать диспуты.

Один из товарищей дал мне почитать "Гарантии гармонии и свободы" Вейтлинга. Эту книгу в то время много читали в рабочих кругах. Она переходила из рук в руки, так как лишь немногие имели возможность ее приобрести. Я перечитал ее трижды. Впервые мне в голову пришла мысль, что на свете все могло бы быть иначе. Я, правда, уже и раньше был недоволен своей судьбой: какой же рабочий бывает ею доволен! Но в "Гарантиях" была дана острая критика существующих условий. Я словно переродился. Те мелкие и низменные развлечения, которыми я заполнял свой небольшой досуг и которые мешали мне по-настоящему подумать о своем положении, стали для меня чем-то совершенно второстепенным. Чувство, которое начало мною овладевать, было чувством борьбы за лучший общественный строй.

Особый отклик нашли во мне слова Вейтлинга об отечестве. Какую любовь к так называемому отечеству, опрашивал Вейтлинг, может испытывать тот, кто не потеряет в этом отечестве ничего такого, чего он не нашел бы во всякой чужой стране? Если же у меня отечества нет, если я, чтобы жить, принужден работать в своем "отечестве" к выгоде других, чтобы эти другие к тому же могли беззаботно разыгрывать из себя господ, - как же я могу любить это "отечество"? Такое отечество, которое кормит всех своих членов и не кормит ни одного бездельника, - такое отечество я приемлю. Оно стоит того, чтобы бороться против несправедливости. К сожалению, от отечества оставили нам лишь одно название... Мы в своем собственном "отечестве" окружены врагами... Смерть, которой они заставляют нас умирать, это - медленная смерть от истощения и лишений; нужда, которую мы терпим, это - нужда рабства. И эти люди - наши соотечественники? Это пиявки, чужаки, тираны, укравшие нашу страну, хитростью ли или насилием, не все ли равно...

Нельзя забывать, что я в те времена должен был вскоре идти в солдаты! Тот период, когда споры в "Рабочем образовательном союзе" и вейтлинговские "Гарантии" революционизировали мои воззрения и значительно расширили мой кругозор, был решающим для моего политического развития.

Когда 1 апреля 1847 года вместо того, чтобы отправиться в веймарскую казарму, я сел на пароход, который должен был доставить меня в Англию, мне казалось, что я оставляю на континенте свое прошлое, чтобы в Англии начать новую жизнь - жизнь, которую я решил посвятить борьбе за освобождение человечества.

3

Мне дали рекомендацию в лондонский "Рабочий образовательный союз", в котором мне оказали дружеский прием. Его основателями были Карл Шаппер, Генрих Бауэр и Иосиф Молль. Они приехали в Лондон в конце 1839 года, после того как их за участие в бланкистском заговоре выслали из Франции.

Карл Шаппер родился в 1813 году. Будучи студентом, он принял участие в происходившем 27 мая 1832 года национальном празднике в Гамбахе и в стычке с франкфуртской полицией весною 1833 года. Его арестовали; ему, однако, удалось бежать и скрыться в Италию, где он в феврале 1834 года принял участие в походе Мадзини в Савойю. Заграницей, по всей вероятности во Франции, он познакомился с коммунизмом и в 1836 году присоединился к возникшему тогда "Союзу справедливых".

Он был коммунистом больше по чувству чем по сознанию... Позже Шаппер отошел от движения, жит в Лондоне как преподаватель языков и скончался в канале 1870 года.

Генрих Бауэр, родом из Франкена, был сапожником по ремеслу.

стр. 57

К. Маркс.

1861 год.

Маленький ростом, он обладал большим остроумием, хитростью и решимостью.

Иосиф Молль, уроженец Кельна, был часовщиком. Среднего роста крепко сложенный, он отличался умом, героизмом и неустрашимостью. Он не знал страха, когда дело шло о том, чтобы служить" интересам пролетариата. Когда в 1849 году разразилось баденское восстание, он поспешил на фронт... Вражеская пуля положила конец его героической жизни. В "Обозрении Новой рейнской газеты" Энгельс писал: "Более или менее просвещенным жертвам баденского восстания повсюду воздвигались памятники в прессе, в демократических союзах, в стихах и прозе. Но никто не сказал ни слова о сотнях и тысячах рабочих, которые выдержали бои и пали на поле сражения, которые заживо гниют в раштатских казематах... Но если так называемые демократы не склонны оценивать по достоинству таких рабочих, то долг пролетарской партии воздать им по заслугам. И к лучшим из этих рабочих принадлежал Иосиф Молль из Кельна... Я потерял в нем старого Друга, а партия - одного из своих самых неутомимых, бесстрашных и надежных бойцов"1 .

Наряду с этими людьми живейшее участие в собраниях "Рабочего образовательного союза" принимали Карл Пфендер и Георг Эккариус.

Пфендер, уроженец Швабии, маляр по профессии, принадлежит к тем беспримерным героям нашего движения, которые никогда не вылезают на авансцену, но всегда готовы пожертвовать всем за дело пролетариата, искренний, правдивый, преданный, выдержанный - вот каков был этот человек. Он умер в Лондоне в 1876 году.

Эккариус был портным, родом из Тюрингии. Богато одаренный по природе, он был одним из первых, изучивших экономическую теорию Маркса, что доказывают его статьи в "Новой рейнской газете" о портновском деле в Лондоне и его полемика против Джона Стюарта Милля. Эккариус великолепно говорил и писал по-английски.

Через несколько дней мне удалось найти работу; я начал регулярно посещать "Союз" и стал его членом Я был принят и в "Союз справедливых", который тогда как раз преобразовался в "Союз коммунистов" Влияние Вейтлинга в Лондоне уменьшалось все больше, зато выступили на первый план имена Маркса и Энгельса.

До тех пор я их обоих еще не знал. Мне было только известно, что они находились в Брюсселе, где редактировали "Дейче брюсселер цейтунг". Я и не подозревал тогда, что эти два человека откроют новую эру в истории социализма.

4

Через несколько месяцев после моего приезда, т. е. летом 1847 года, состоялся первый конгресс "Союза коммунистов", на который приехали из Брюсселя Энгельс и Вильгельм Вольф. На этом с'езде, на котором


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. VII, стр. 475 - 476. Ред.

стр. 58

реорганизовали "Союз", Маркс не присутствовал. "Все, что в нем еще оставалось из старых мистических названий, сохранившихся от заговорщических времен, было уничтожено", - говорил Энгельс1 . "Союз" стал называться "Союзом коммунистов".

Летом 1847 года Этьен Кабэ, знаменитый автор "Путешествия в Икарию"2 , выпустил воззвание к французским коммунистам, в котором говорилось: "Так как здесь (во Франции) правительство, духовенство, буржуазия и даже революционные республиканцы преследуют, чернят нас, возводят на нас клевету, так как пытаются даже прекратить наше существование, чтобы уничтожить нас физически и морально, то дайте нам возможность покинуть Францию, пустите нас в Икарию, чтобы основать там коммунистическую колонию!" Кабэ высказывал надежду, что найдется 20 - 30 тысяч коммунистов, которые осуществят этот план.

Это воззвание попало и в лондонский "Рабочий образовательный союз". Приблизительно в сентябре 1847 года Кабэ сам приехал в Лондон, чтобы склонить нас к своей идее. Наш ответ гласил примерно следующее:

"Мы, как и все коммунисты, разумеется, охотно признаем, что Кабэ с неутомимым усердием, с достойной восхищения выдержкой боролся за дело страдающего человечества, и боролся успешно, и что своим предостережением против всякого заговорщичества он оказал пролетариату неоценимую услугу. Но это не может все же побудить нас последовать за Кабэ, так как он, по нашему мнению, идет по неправильному пути. Мы уважаем личность гражданина Кабэ, но боремся против его плана эмиграции и убеждены, что если бы предложенное им переселение состоялось, то принципу коммунизма был бы нанесен величайший ущерб, правительства восторжествовали бы, а последние дни Кабэ были бы омрачены горьким разочарованием.

К этому мнению мы пришли:

1. Ибо мы полагаем, что если в стране постыднейший подкуп - обычное явление, если народ подвергается эксплоатации, если его угнетают самым гнусным образом, если права и справедливости больше не существует и общество начинает разлагаться, как это в настоящее время происходит во Франции, то в такой стране каждый борец за правду и справедливость должен считать своим долгом оставаться на своем посту, просвещать народ, поднимать упавшее мужество, положить основу новому общественному порядку, чтобы смело противостоять негодяям. Если честные люди, если борцы за лучшее будущее уйдут и очистят невеждам и мошенникам поле битвы, то Европа должна будет погибнуть и погибнет.

2. Ибо мы убеждены, что план Кабэ организовать в Америке колонию на основе принципа общности имущества не может быть осуществлен ввиду того:

а) что все, кто хочет эмигрировать вместе с Кабэ, быть может ревностные коммунисты, однако своим воспитанием они еще слишком сильно связаны с ошибками и предрассудками современного общества, чтобы тотчас же по прибытии в "Икарию" отбросить их;

б) что по этой причине с самого начала неизбежно должны будут возникнуть споры и трения, которые будут еще более раздуты и разожжены продажными писаками и шпионами европейских правительств и буржуазии, пока не приведут к окончательному распаду колонии;

в) что большинство эмигрантов принадлежит к сословию ремесленников, в то время как там нужны прежде всего крепкие земледельцы для освоения и обработки земли, а рабочего не так легко превратить в крестьянина;

г) что из-за лишений и болезней, которые несет с собою перемена климата, многие утратят мужество, и это побудит их покинуть колонию;

д) что для коммунистов, признающих принцип личной свободы и готовых, конечно, его отстаивать, - это, конечно, будут делать и "икарийцы" - общность имуществ без пере-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 1-я, стр. 217.

2 Есть русский перевод: Этьен Кабэ "Путешествие в Икарик". Философский и социальный роман. Изд. "Academia". 1935. Ред.

стр. 59

Обложка первого издания "Манифеста коммунистической партии".

1848 год.

ходного периода, во время которого личная собственность лишь постепенно превращается в собственность общественную, так же невозможна, как для крестьянина жатва без посева.

3. Ибо несколько сот или тысяч людей вообще не в состоянии создать и поддерживать общность имуществ, без того чтобы последняя не приняла совершенно исключительный, сектантский характер.

Таковы основные мотивы, заставляющие нас считать предложение Кабэ гибельным и обратиться с призывом к коммунистам всех стран: "Братья, останемся на страже здесь, в старой Европе; будем действовать здесь и бороться, ибо только здесь найдем мы те элементы, которые нужны для создания общности имуществ, и последняя будет создана прежде всего здесь, либо не будет создана нигде".

Вот наш ответ Кабэ... Он показывает, что мыслящие коммунисты, которые в то время уже испытывали на себе влияние Маркса и Энгельса, осуждали всякие утопические попытки. Кабэ покинул Лондон.

Вскоре, в конце ноября 1847 года, состоялся второй конгресс "Союза коммунистов", на котором присутствовал и Карл Маркс. Он и Энгельс приехали из Брюсселя, для того чтобы защищать на конгрессе принципы современного социализма. Конгресс продолжался десять дней.

В заседаниях принимали участие только делегаты, в числе которых я не состоял. Но мы знали, о чем шла речь, и с величайшим интересом ждали результатов прений. Вскоре мы узнали, что конгресс единогласно высказался за изложенные Марксом и Энгельсом принципы и поручил им выработать "Манифест". Когда затем, в начале 1848 года, из Лондона прибыла рукопись "Коммунистического манифеста", я также должен был принять скромное участие в опубликовании этого, составившего эпоху документа: я отнес рукопись в типографию, откуда доставлял оттиски для корректуры Карлу Шапперу.

Тогда я впервые увидел Маркса и Энгельса. Никогда я не забуду впечатления, которое произвели на меня оба эти человека.

Маркс был тогда еще молодым человеком, лет 28... Он был среднего роста, широкоплеч, крепко сложен, энергичен, с высоким благородным лбом, густыми иссиня-черными волосами и проницательным взглядом. Рот его уже тогда обладал тем саркастическим выражением, которого так боялись его противники. Маркс был рожден народным вождем. Его речь была краткой, связной, неумолимо логичной; он никогда не говорил лишних слов; каждая фраза - мысль, каждая фраза - необходимое звено в цепи доводов. В Марксе не было ничего от мечтателя. Чем больше я сознавал разницу между коммунизмом Вейтлинга и коммунизмом "Коммунистического манифеста", тем яснее становилось для меня, что Маркс представлял зрелый возраст социалистической мысли.

Фридрих Энгельс, духовный брат Маркса, представлял собой, скорее, германский тип. Стройный, гибкий, блондин, со светлыми усами, он напоминал, скорее, молодого, энергич-

стр. 60

ного гвардейского лейтенанта чем ученого. Энгельс, который всегда подчеркивал значение своего бессмертного друга, сам бесконечно много сделал для создания и распространения современного социализма. Энгельс принадлежал к числу тех людей, которых нужно ближе узнать, чтобы уважать и любить их.

Таковы были люди, взявшие в свои руки дело пролетариата.

В "Рабочем образовательном союзе" нас в то время охватило некоторое волнение. Мы твердо верили, что скоро должна "завариться каша", и совершенно не подозревали, какая нужна была еще воспитательная и организационная работа, чтобы сделать пролетариат способным опрокинуть буржуазный мир.

"Коммунистический манифест" вышел из печати в феврале 1848 года. Мы получили его одновременно с известием о начале февральской революции в Париже.

Я не в состоянии изобразить то огромное впечатление, которое произвело на нас это известие. Нас охватил вихрь воодушевления. Нами владело одно чувство, одна мысль: пожертвовать всем за освобождение человечества!

Лондонский центральный комитет "Союза Коммунистов" передал свои полномочия руководящему коллективу в Брюсселе, который в свою очередь передал их Марксу и Энгельсу и уполномочил их организовать новый Центральный комитет в Париже. Непосредственно после этого решения Маркс был арестован в Брюсселе. Его принудили выехать во Францию, куда он как раз и намеревался отправиться.

5

События в Париже оказали сильное влияние и на английский рабочий класс. Чартистское движение, которое с середины 30-х годов владело умами английских пролетариев, получило новый импульс благодаря февральской революции. Уже начало этой революции лондонские рабочие приветствовали большой демонстрацией. Члены "Союза коммунистов" приняли в ней участие, точно так же, как и вообще всеми средствами поддерживали чартистское движение.

Самый популярный и дельный вождь чартистов Эрнст Джонс посещал иногда наш "Союз", где я имел случай узнать этого отважного агитатора. Джонс был небольшого роста, но крепко сложен. Он вполне владел немецким языком и был одним из немногих чартистских вождей, которые в то же время понимали и проповедывали социализм.

13 марта в Кеннингтон-Коммон в Лондоне состоялся митинг, на котором выступил Джонс. Он призывал народ не бояться жалких законников, не бояться ни полиции, ни солдат, ни торгашей, записавшихся в агенты специальной полиции и удиравших при виде нескольких уличных мальчишек. Долби министерство, роспуск парламента, хартия и никаких уступок!

В начале апреля в Лондоне образовался чартистский конвент, которому предстояло энергичнее чем до сих пор пред'явить парламенту петицию о введении ежегодно требуемой рабочими политической свободы. 10 апреля петиция должна была быть передана, но уже не так, как прежде, через нескольких уполномоченных, а самими рабочими массами. Этим хотели дать понять парламенту, что пролетариат готов добиваться удовлетворения сво-

Ф. Энгельс.

1848 год .

стр. 61

их требований в случае необходимости к силой.

Утром 10 апреля Лондон представлял собой своеобразное зрелище. Все предприятия и магазины были закрыты. Лондонские буржуа с оружием в руках поддерживали "порядок". Среди этих горожан находился и Наполеон Малый, впоследствии император. Члены "Союза коммунистов" решили принять участие в демонстрации. Мы запаслись всякого рода оружием. Я живо помню то комичное впечатление, которое произвел на меня Георг Эккариус, вооружившийся большими остроотточенными портновскими ножницами, которыми он намеревался отражать нападение полицейских.

Рабочие собрались на Кеннингтон-Коммон, чтобы оттуда начать шествие к парламенту. Однако мы вдруг узнали, что Фергюс О'Коннор, глава этой демонстрации, не советует предпринимать массовое шествие, так как-де правительство намерено встретить нас оружием... Многие последовали совету О'Коннора, другие же устремились вперед, что привело к кровавым столкновениям между чартистами и полицией.

Так как вследствие тактики О'Коннора единодушие среди демонстрантов пошатнулось, то на успех рассчитывать уже не приходилось... Горько разочарованные, покинули мы площадь, куда час назад пришли полные надежд.

Одновременно с этими событиями началась революция и в Средней Европе; именно она-то и повергла нас в особенное волнение. Вечера в "Рабочем образовательном союзе" становились все оживленнее, все жарче. Мы все готовы были броситься в Германию, к месту боя. Но у большинства из нас не было средств, чтобы немедленно осуществить это намерение. Лишь в июле 1848 года я скопил достаточно денег для поездки в Германию.

Во время этих приготовлений застала нас печальная весть о страшном поражении июньского восстания (в Париже. - Ред. ). Трудно выразить словами, как подействовало на нас это известие. Я еще прекрасно помню, как я раз двадцать прочитал статью Маркса об этих событиях в "Новой рейнской газете", так как эта статья лучше всего выражала наши чувства1 .

6

Летом 1848 года я прибыл в Кельн. Этот город обладал для меня особой притягательной силой, потому что там жили те, кто работал для революции. Маркс, Энгельс, Вильгельм Вольф, Фрейлиграт, Шаппер, Молль находились в то время в Кельне, где издавалась "Новая рейнская газета".

Прежде всего я принялся искать работу, чтобы иметь возможность остаться в Кельне. Под своим настоящим именем я этого сделать, разумеется, не мог, так как я, как уже сказано, был дезертиром. Один из моих гамбургских друзей добыл мне документы на имя Карстенса; под этим именем меня и до сих пор еще знают в Кельне и его окрестностях. Так как приметы приблизительно совпадали, то полиция не чинила мне никаких препятствий.

Получив работу, я вступил в "Рабочий союз", которым руководили д-р Готтшальк, лейтенант Аннеке, Шаппер, Молль, Нот'юнг, д'Эстер. Кроме того в Кельне существовал еще "Демократический союз", где я познакомился с Вильгельмом Вольфом, который часто читал лекции по текущей политике. Слушать его было истинным наслаждением. Его здоровая, остроумная манера давать политические обзоры приводила всех в восхищение. Он умело группировал события и преподносил их в сатирическом или серьезном тоне, смотря по характеру темы. Иной раз заходил в "Союз" и Фрейлиграт, с которым я позже близко подружился.

В сентябре 1848 года Молль организовал собрание под открытым небом, чтобы заявить протест против разоружения национальной гвардии, против об'явления осадного положения и гонений на "Новую рейнскую газету". После этого собрания начали было строить баррикады; до боя, однако, дело не дошло.

В ноябре 1848 года состоялось собрание "Демократического союза", на


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. VI, стр. 198 - 201. Ред.

стр. 62

котором Маркс об'явил о казни Роберта Блюма, расстрелянного в Вене по приговору военнополевого суда. В зале тотчас же воцарилась тишина, Маркс взошел на трибуну и прочел телеграмму о смерти Блюма. Мы сперва окаменели от возмущения. Затем в зале разразилась настоящая буря. Мне казалось, что теперь весь немецкий народ, как один человек, должен восстать, чтобы завершить революцию. И я и все мы ошиблись. Все сложилось совершенно иначе: бургомистры целовали руки тиранам, повелевавшим убивать благороднейших сынов народа.

Укрепление реакции сказалось прежде всего в преследовании оппозиционной прессы, в частности "Новой рейнской газеты", непоколебимо и бесстрашно защищавшей дело свободы и права. 7 февраля 1849 года состоялся первый процесс редакторов "Новой рейнской газеты". На следующий день состоялся второй процесс, и, наконец, 18 мая 1849 года газета была окончательно закрыта. Последний номер напечатан был красной краской.

На этих процессах Маркс не защищался, а обвинял министерство. Маркса, главного редактора газеты, и Энгельса обвиняли в том, что в напечатанной в "Новой рейнской газете" статье было нанесено оскорбление "исполнявшим свои служебные обязанности старшему прокурору и жандармам". В зале суда не оставалось ни одного свободного места. После речей оберпрокурора и адвокатов слово взял Маркс1 . Он говорил около часа; спокойно, положительно и энергично звучали его выводы, которые все яростнее обрушивались на оберпрокурора и в его лице на весь старый порядок, гнусную прусскую бюрократию, старую армию, старый суд, старых, родившихся при самодержавии, воспитанных при нем и поседевших на его службе судей. "Первая обязанность печати, - заявил Маркс, - состоит в том, чтобы подкопаться под все основы существующего политического строя"2 .

Маркса через несколько месяцев выслали из Пруссии. Энгельс отправился в Баден, в то время как оставшиеся в Кельне товарищи распространили свою агитационную работу на деревню, так как тогда мы уже понимали значение агитации среди крестьян. (Когда я в 1893 году присутствовал на Кельнском с'езде партии, несколько крестьян пригласили меня в Ворринген близ Кельна. Они помнили меня еще по 1848 и 1849 годам.)

Свободное время посвящалось изготовлению патронов, пересылавшихся затем в Баден. Патроны делали, конечно, тайком. "Красный Беккер" доставлял пули и порох, и каждый делал все, что мог, чтобы помочь революции...

7

Контрреволюция победила по всему фронту. Но борьба не была закончена. "Союз коммунистов" снова ожил и поставил себе целью тайно организовать партию пролетариата. Так как в Лондоне в "Союз" проникли всякого рода подозрительные элементы, то, по предложению Маркса (находившегося тогда в Лондоне), Центральный комитет перенесен был в Кельн. Моей задачей в Майнце было оживить местную организацию "Союза" и склонить рабочих к нашим целям. Внешне наша пропаганда проявлялась лишь в распространении листовок. Мы были настолько хорошо организованы, что в течение одного часа могли наводнить листовками весь Майнц. Полиции ни разу не удалось захватить "виновных".

В октябре 1850 года франкфуртские товарищи поручили мне реорганизовать "Союз" в Нюрнберге; это мне удалось. К сожалению, наша агитация продолжалась недолго: полицейский чиновник был героем дня. Реакция не останавливалась ни перед какими средствами, если они казались подходящими для того, чтобы подавить движение за свободу.

В июне 1851 года арестовали в Майнце и меня.

Переступив впервые порог тюремной камеры, я не подозревал, что пребывание мое в тюрьме продлится годы. Молодой и жизнерадостный, я сознавал лишь то, что поступил так, как должен был поступить, будучи пролетарием.


1 Лесснер имеет в виду первый процесс "Новой рейнской газеты". Ред.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. VII, стр. 240. Ред.

стр. 63

Мне пред'явлено было три обвинения: во-первых, меня обвиняли в распространении произведений, подстрекающих к государственной измене; во-вторых, в том, что я проживал под чужим именем (полиция дозналась, что я был дезертиром и скрывался под чужим именем); третье обвинение - самое тяжкое - состояло в том, что я причастен был к "Союзу коммунистов". Оно гласило:

"Обвинение против Фридриха Лесснера, 27 лет, портновского подмастерья, родившегося в Бланкенгайне в Великом герцогстве Заксен-Веймарском и жительствовавшего в последнее время в Майнце. Личная жизнь обвиняемого Фридриха Лесснера, связи, которые он поддерживал в Лондоне с лета 1847 года до весны 1848 года, его пребывание в Кельне в 1848, 1849 и 1850 годах, связь его с вождями "Союза коммунистов", в котором он находился все это время, и, наконец, деятельность его как председателя социалистического рабочего союза в Майнце подробно разобраны в обвинительном акте, составленном против обвиняемых Резера и его товарищей. Во время его прошлогоднего ареста (18 июня 1851 года) найдена была принадлежащая ему целая коммунистическая библиотека, содержавшая среди других книг устав "Лондонского рабочего образовательного союза", "Манифест коммунистической партии" 1848 года, устав "Рабочего образовательного союза" в Кельне, Висбадене и Майнце, "Требования коммунистической партии", красный катехизис, воззвание к демократии всех наций, "Заздравное слово" Бланки и листовка "Немцы и прусские подданные"... Согласно вышесказанному Фридрих Лесснер обвиняется в том, что он вместе с несколькими лицами составил заговор, целью которого было свергнуть государственный строй и восстановить граждан против королевской власти и друг против друга в целях гражданской войны. Преступление, предусмотренное ст.ст. 84, 89 и 91 рейнского и § 61, N 2 и § 63 Уголовного прусского кодекса, Кельн, 28 сентября 1852 г.

Генеральный прокурор Николовиус".

Этот обвинительный акт мне пред'явили лишь после 15 месяцев предварительного заключения...

Большую часть этого тяжелого времени я провел в одиночном заключении. Помню пересылку из майнцской в кельнскую тюрьму: путешествие, которое я должен был совершить пешком, продолжалось 9 дней. Меня по большей части переправляли из города в город в обществе 20 - 30 преступников. На каждом из этих этапов меня на ночь как особо опасного преступника запирали в одиночку. Во время всего перехода меня держали в кандалах. Усердные жандармы так крепко заковывали меня, что из рук моих сочилась кровь. Если я протестовал против такого зверского обращения, меня били.

4 октября 1852 года я предстал перед кельнским судом присяжных. Обвиняемыми, кроме меня, были Нот'юнг, Бюргере, Резер, д-р Даниельс, д-р Бекер, д-р Абрам Якоби, д-р Клейн, Отто, Рейф и Эрхардт. Суд продолжался свыше пяти недель. Я не хочу вдаваться здесь в детали этого суда: они подробно переданы Карлом Марксом в "Разоблачениях по поводу Кельнского процесса коммунистов"1 .

Приговор был вынесен 12 ноября 1852 года. Нот'юнг, Бюргере и Резер приговорены были к 6 годам, д-р Бекер, Рейф и Отто - к 5 и я - к 3 годам заключения в крепости; остальные четверо обвиняемых оправданы.

8

Кельнским процессом коммунистов закончилась первая стадия борьбы немецких коммунистов.

Приговор явился для меня тяжелым ударом. Итак, я должен был отбыть три года крепости... Я, однако, вскоре успокоился и даже радовался тому, что прошел срок предварительного заключения: я, по крайней мере, знал теперь, сколько мне еще осталось сидеть...

Чем ближе подходил день освобождения, тем я становился нетерпеливее. Во время моего заточения произошла смена монарха в Заксен-Веймаре, а с ней дана была обычная амнистия, ко-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. VIII, стр. 603 - 658. Ред.

стр. 64

снувшаяся и дезертиров, Это было для меня счастьем, так как меня по истечении срока заключения отправили бы в распоряжение военных властей в Веймаре, от которых мне ничего хорошего ждать не приходилось.

Четыре с половиной года тюрьмы казались мне жутким сном. 27 января 1856 года я был освобожден.

"Освобожден"! Как будто Германия в те времена не представляла собой одной гигантской тюрьмы! Это впечатление овладело мною сразу же, когда я, посетив в Бреславле, Эрфурте и Оренбурге своих родственников и товарищей по заключению, приехал в Веймар. Здесь я попытался заняться агитацией, но люди были все настолько запуганы, что отшатывались от одного лишь слова "коммунизм".

Сам я не имел отечества. Власти, к которым я обращался за паспортом, не хотели признавать меня, "опороченного" коммуниста, уроженцем их страны. Лишь после длительной беготни и настояний мне удалось получить кое-какие документы и выехать через Гамбург в Лондон.

В мае 1856 года я прибыл в Лондон. Вскоре я посетил Фрейлиграта, после чего я отправился к Карлу Марксу, который ввиде "компенсации" за мою конфискованную библиотеку преподнес мне все свои изданные до того времени работы.

Кроме того я разыскал своих старых друзей времен 1848 года: Карла Пфендера, Георга Эккариуса и пр. У них я познакомился также и с немецкими эмигрантами, которых много было в то время в Лондоне; и в частности, с Вильгельмом Либкнехтом.

Найдя работу, я вновь стал посещать "Коммунистический рабочий образовательный союз", состояние которого в тот момент было не из блестящих. После разгрома революционного движения 1848 года многие члены ушли из "Союза", а оставшиеся постепенно погрязли в мещанстве и дошли до того, что спокойно выслушивали, как Готфрид Кинкель в своих лекциях, которые он читал в "Союзе", позорил республику; они даже аплодировали ему и платили по 10 - 12 марок за каждую лекцию (без гонорара Кинкель не выступал). От коммунистических воззрений в "Союзе"

не осталось и следа. "Союз" опустился и стал почти совсем по сердцу либералам.

Я болезненно переживал это состояние "Коммунистического образовательного союза". Я пытался найти там друзей. Когда мне это удалось, мы начали работу, подкапываясь под Кинкеля. Наша оппозиция в конце концов выросла настолько, что Кинкель принужден был уйти. Лишь после устранения Кинкеля мало-помалу стало восстанавливаться прежнее положение. В. Либкнехт снова стал посещать "Союз", а также и Маркс, прочитавший ряд лекций по политической экономии, - конечно, совершенно безвозмездно, так как Маркс за всю свою жизнь не принял от рабочих ни гроша. Число членов "Союза" росло...

В то время в Лондоне наметилось движение "свободомыслящих". Во главе его стоял Чарльз Брэдло, человек, вышедший из народа, очень способный оратор и агитатор. Он читал публичные лекции, которые сперва направлены были не только против религии и церкви, но и против эксплоатации и угнетения. Я и моя жена присоединились к этому движению. Г-жа Маркс с детьми тоже посещала воскресные лекции Брэдло; приходил несколько раз и Маркс. Посещая в то время семью Маркса, я слышал, как жена Маркса хвалила Брэдло и многого ожидала от него для пролетарского движения. Маркс же, посмеиваясь, говорил, что, по его мнению, Брэдло рано или поздно продастся буржуазии...

Слова Маркса оправдались вполне. Едва Брэдло завоевал себе кое-какую популярность в Англии, он стал предателем. Избранный в парламент, он покорно пошел за буржуазией, позорил социализм и клеветал на него. Он хотел впоследствии пробраться и в "Международное товарищество рабочих", но наткнулся на сопротивление Маркса, который умел держать на расстоянии такого рода карьеристов...

С 1859 года в Лондоне начал выходить еженедельник "Германн", основателем и руководителем которого был Готфрид Кинкель. Газета была выдержана в таком же точно филистерском духе, как и кинкелевские

стр. 65

лекции. Поэтому мы решили впротивовес этому органу основать свою газету и просили Маркса и Энгельса сотрудничать в ней. Первый номер нашей газеты "Дас фольк" появился 7 мая 1859 года. Мне поручена была экспедиция. Всего вышло 16 номеров, в которых Маркс и Энгельс поместили ряд статей.

1860 - 1864 годы я употребил на то, чтобы пополнить свои знания. Я аккуратно посещал лекции, которые читали в Лондонском университете профессора Гексли, Тиндаль и Гофман по физиологии, геологии и химии. Лекции этих выдающихся ученых вообще охотно посещались немецкими рабочими. Человеком, побудившим нас к этому, был опять-таки Маркс, сам иной раз посещавший эти лекции.

9

Я часто посещал Маркса. Дом Маркса был открыт для каждого заслуживающего доверие товарища. Те часы, которые я, как и многие другие, провел в кругу его семьи, для меня незабываемы. Тут прежде всего блистала жена Маркса, высокая, очень красивая женщина, благородной внешности и при этом такая задушевная, милая, остроумная, настолько свободная от всякого чванства и чопорности, что в ее обществе казалось, что находишься у собственной матери или сестры у себя дома. Она всей душой сочувствовала делу рабочего движения, и каждый, даже самый незначительный успех в борьбе с буржуазией приносил ей величайшую радость и удовлетворение.

Маркс предавал огромное значение встречам и беседам с рабочими. При этом он искал общества тех, кто был с ним искренен и избавлял его от лести. Он считал очень важным для себя слышать мнение рабочих о движении. Он в любое время готов был обсуждать с ними важнейшие политические и экономические вопросы, причем он быстро определял, в достаточной ли степени они понимают эти вопросы, и чем лучше они их понимали, тем больше он этому радовался.

Во времена Интернационала он не пропускал ни одного заседания Генерального совета, а после заседаний мы, т. е. Маркс и большинство членов Совета, обычно отправлялись в какую-нибудь таверну, чтобы там за стаканом пива поговорить на свободе. По дороге домой Маркс зачастую говорил о нормальном рабочем дне вообще и о восьмичасовом в частности. Маркс часто повторял: "Мы добиваемся восьмичасового рабочего дня, но сами-то мы частенько работаем в сутки вдвое больше..."

Да, Маркс работал, к сожалению, слишком много. Столько сил и времени стоил ему один лишь Интернационал! Посторонний человек себе и представить не может. А наряду с этим Марксу приходилось работать, чтобы жить, проводить много часов в Британском музее, чтобы собирать материал для своих экономических и исторических работ.

Возвращаясь из Музея к себе домой в Майтланд парк роад, Гаверсток Хилл, в северной части Лондона, он зачастую заходил ко мне (я жил недалеко от Музея), чтобы переговорить о том или ином вопросе, касающемся Интернационала. Придя домой, он закусывал, немного отдыхал и затем снова принимался за работу, которая часто продолжалась до поздней ночи, а то и до самого утра; краткий отдых нередко прерывался посещением партийных товарищей.

Маркс, как и все истинно великие люди, совершенно лишен был всякого самомнения. Как я уже говорил, он всегда стремился услышать мнение простого рабочего о рабочем движении. Так, он часто после обеда заходил ко мне, звал меня с собой на прогулку, чтобы поговорить со мной на самые разнообразные темы. Я, конечно, предоставлял ему полную возможность говорить, так как для меня было истинным наслаждением следить за ходом его мысли. Я бывал совершенно поглощен этими беседами и очень неохотно расставался с Марксом.

Вообще он был прекрасным собеседником, который притягивал и очаровывал всякого, кто с ним общался. Его юмор был неистощим, его смех заразителен. Если нашим товарищам удавалось добиться где бы то ни было победы, то радости его и ликованию не было предела, причем он заражал ими всех окружающих.

стр. 66

Все три дочери Маркса с ранней юности проявляли большой интерес к современному рабочему движению, которое постоянно составляло основную тему разговоров в семье Маркса. Отношения между Марксом и его дочерьми были самыми сердечными и самыми непринужденными. Девочки относились к отцу скорее как к брату или другу, так как Маркс не признавал внешних атрибутов отцовского авторитета. В серьезных случаях он был советником для своих детей, вообще же, если только позволяло время, товарищем их игр.

Маркс вообще чрезвычайно любил детей. Когда Марксу в городе нечего было делать и он, гуляя, направлялся на Хемпстедские холмы, можно было нередко видеть автора "Капитала", который возился с кучей уличных ребятишек.

Смерть его старшей дочери в 1882 году, унаследовавшей все превосходные качества своей матери, нанесла Марксу удар в тяжкое для него время. Едва за год до того, 2 декабря 1881 года, он потерял свою жену, подругу всей его жизни.

Маркс в то время уже сильно кашлял. Слыша, как он кашляет, казалось, что он - широкоплечий, стальной - вот-вот сломается на куски. Этот кашель тем более его донимал, что весь его организм был давно уже подорван постоянным переутомлением.

Еще в середине 70-х годов врач запретил ему курить. Маркс был страстным курильщиком, и ему казалось, что, бросив курить, он приносит этим небывалую жертву. Когда я впервые после этого запрета посетил его, он гордо и радостно заявил мне, что не курит уже в течение стольких-то дней и курить не будет, пока врач ему этого не разрешит. И каждый раз, когда я заходил к нему после этого, он всегда сообщал, что вот уже столько-то времени он не курит и что за все время он даже ни разу и не думал курить. Ему самому казалось невероятным, что он смог этого добиться. Тем более обрадовался он, когда через некоторое время врач разрешил ему курить по одной сигаре в день...

15 марта 1883 года я получил следующее письмо:

"Лондон, 15 марта 1883 г. Дорогой Лесснер!

Наш старый Маркс вчера в 3 часа тихо уснул навеки. Непосредственная причина смерти, вероятно, внутреннее кровоизлияние.

Похороны состоятся в субботу в 12 часов. Тусси1 просит тебя присутствовать на них.

Очень спешу.

Твой Ф. Энгельс".

Эта страшная весть глубоко меня потрясла. Те, кто близко общался с Марксом, знали, как много потеряло с его смертью рабочее движение. Оно потеряло человека, обладавшего не только большим умом и всеобъемлющими познаниями, но и последовательным железным характером. Какую массу познаний он унес с собой в могилу, свидетельствуют оставленные им работы, хотя они не содержат и десятой доли того, что он имел в виду написать. О его героическом характере говорит вся его жизнь, полная борьбы и самопожертвования!

Маркс был твердо убежден, что рабочие массы рано или поздно поймут его и почерпнут из его учения силы, чтобы способствовать свержению буржуазного общества и с ясным сознанием работать над созданием нового общества.

Маркс не ошибся! Эта уверенность скрашивает закат моей жизни. Легче умирать, когда видишь, что молодежь, полная надежд и уверенности в победе, бодро продолжает дело, начатое стариками.


1 Дочь Маркса, Элеонора. Ред.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/90-лет-Манифеста-Коммунистической-партии-ДО-И-ПОСЛЕ-1848-ГОДА

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Анна СергейчикКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Sergeichik

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Ф. ЛЕССНЕР, 90 лет "Манифеста Коммунистической партии". ДО И ПОСЛЕ 1848 ГОДА // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 26.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/90-лет-Манифеста-Коммунистической-партии-ДО-И-ПОСЛЕ-1848-ГОДА (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Ф. ЛЕССНЕР:

Ф. ЛЕССНЕР → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Анна Сергейчик
Vladikavkaz, Россия
810 просмотров рейтинг
26.08.2015 (3137 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
5 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
90 лет "Манифеста Коммунистической партии". ДО И ПОСЛЕ 1848 ГОДА
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android