Иллюстрации:
Libmonster ID: RU-6670
Автор(ы) публикации: В. Хвостов

Второй том работы Фэя является особенно интересным. Можно смело сказать, что эта работа является лучшей из вышедших за границей монографий, посвященных сараевскому кризису.

Только Фэю как-то не везет с начальными главами. Как и в I томе, где первая глава, посвященная эпохе Бисмарка, была наиболее слабой, так и во II начальная глава вряд ли может удовлетворить читателя. Характеристика эрцгерцога Франца-Фердинанда и его политики (и в связи с ней - политики Эренталя и Конрада фон Гетцендорфа) дана слишком поверхностно. Фэй использовал для этого слишком односторонний материал: почти исключительно мемуарную и биографическую литературу. К этому надо добавить "Aus meiner Dienstzeit" Конрада - труд, являющийся конечно чем-то гораздо большим, нежели только мемуары. Такой характер источников в значительной мере определил и содержание этой части работы Фэя. Получилось довольно суммарное изложение политических взглядов эрцгерцога и некоторых сторон его биографии, которые, по мнению Фэя, определили его политическую физиономию.

Если бы Фэй больше связал характеристику Франца- Фердинанда со всей внутренней историей Австро-Венгрии, с борьбой политических течений в двуединой монархии в последние десятилетия перед войной, то конечно эта характеристика выиграла бы в своей глубине и выпуклости, выяснились бы историческое место и генезис политической идеологии


1 Разбор I тома труда Fay'a - см. "Историк-марксист", т. XVIII - XIX.

стр. 174

Франца-Фердинанда. Мы знаем, что Фэй не марксист. Мы не должны ждать от него классового анализа взглядов Франца-Фердинанда. Но он мог по крайней мере ответить хотя бы на эти поставленные нами вопросы. Для этого можно было бы даже и не обращаться к первоисточникам по внутреннеполитической истории Австро-Венгрии. Было бы достаточно использовать богатую и интересную историографию послевоенных лет, посвященную проблеме гибели монархии Габсбургов - напомним хотя бы только работы Шюслера или Библа.

Без этого нельзя дать того исторического фона, на котором вырастает австро-сербский конфликт и в частности само сараевское дело. И этого фона действительно нет в работе Фэя. Зато из нее можно узнать, как однажды во время партии тенниса часы эрцгерцога попали в руки матери его невесты и как, открыв, крышку, она к своему ужасу вместо портрета дочери узрела там портрет одной из придворных дам, и как из сего казуса проистек морганатический брак Франца-Фердинанда. Мы узнаем также, что он был примерным супругом и отцом и что он очень любил розы...

Мы склонны думать, что подобные вещи рассказываются не совсем случайно, так же как не спроста и стремление представить Франца-Фердинанда противником превентивной войны против Сербии. Это делается с определенной целью пробудить симпатии американской публики к жертве сербов-убийц. Мы увидим, что это стоит в связи с политической тенденцией всей книги, на которой и следует остановиться, прежде чем перейти к разбору дальнейших и наиболее ценных глав II тома.

"Приговор версальского трактата, - пишет Фэй, - гласящий, что за войну ответственны Германия и ее союзники, исторически не верен. Он должен быть пересмотрен (revised). Однако ввиду того, что общественное мнение в ряде стран Антанты противится этому, сомнительно, чтобы формальный узаконенный пересмотр был бы теперь возможен. Сначала должна быть проделана ревизия этого приговора в исторических изысканиях и с их помощью, в общественном мнении".

Задача книги сформулирована таким образом весьма четко. Мы можем ее только приветствовать. Все наши симпатии всегда будут на стороне борцов против версальской системы. Мы совершенно согласны с Фэем в том, что "приговор" версальского трактата является исторической ложью, с которой по своей чудовищности мало что может сравниться "в самых макиавеллистических документах мировой истории".

Приветствуя борьбу Фэя против лжи 231-го параграфа версальского договора, нельзя однако одновременно не отмежеваться от постановки им и другими буржуазными историками его типа едва ли не всех основных проблем этой темы. Мы согласны с Фэем в том, что Германия вовсе не одинока в своей ответственности за войну, что она и ее союзники ни в какой мере не являются ни единственными, ни даже главными ее виновниками. Но дальше начинаются наши расхождения. Мы уже имели случай при разборе I тома работы Фэя отметить его основные методологические положения. Мы говорили, во-первых, что для Фэя война - вовсе не результат об'ективных противоречий, вытекающих из самой структуры: капитализма на империалистической стадии его развития. Для него война - результат системы секретных союзов и порожденного ею взаимного недоверия и подозрительности.

Далее - это второе положение, собственно, вытекает из первого - по мнению Фэя, ни одно правительство не хотело войны. Война для него - хотя он и не говорит этого прямо - в конце концов результат какого-то грандиозного недоразумения. Мы же напротив считаем, что правительства большинства - если не всех - "великих держав" сознательно провоцировали войну. Фэй говорит об ответственности лиц и наций. Мы говорим об ответственности классов и их отдельных представителей. Первый и третий из этих тезисов нами разобраны в рецензии на I том труда Фэя. Есть ли война результат сознательной воли или плод недоразумения и кто (в классовом, национальном или личном смысле) виноват в ее возникновении в результате сараевского дела - на этих вопросах мы остановимся сейчас при разборе II тома.

Покончив с характеристикой Франца-Фердинанда, Фэй во второй главе переходит к анализу "заговора на жизнь эрцгерцога". Он не упускает ни одной детали, если только с ее толкованием связана частица клеветы, возведенной Антантой на Германию и ее союзницу. Так например он анализирует маршрут Франца-Фердинанда в Сараево и останавливаясь на местерасположения маневров, доказывает, что оно исключало цель подготовки войск к войне с Сербией и было связано с отражением десанта, - очевидно итальянского, - двигавшегося с запада от Адриатики на Сараево, что следовательно в маневрах не заключалось никакой провокации против Сербии.

Понятно, что легенда, пущенная в ход Стидом, относительно свидания в Конопиште, опровергается Фэем особенно тщательно и, нам думается, успешно, хотя много нового он тут и не сообщает.

Особенно тщательно Фэй анализирует вопрос об отношении Пашича и его кабинета к подготовке сараевского убийства. Соучастие сербского правительства устанавливается им совершенно точно. Весьма успешно доказывает он в частности полную неосновательность всех попыток заподозрить правдивость разоблачений Л. Иовановича. Как известно, в прошлом году появилось новое издание источников - 8-томное собрание австрийских документов о возникновении мировой войны. Работа Фэя появилась до выхода в свет этой публикации. Если бы Фэй мог ее использовать, то он смог бы подкрепить свои доводы еще таким например фактом, как то, что сербский военный министр, член кабинета Пашича, был также и видным членом общества "Черной руки".

Но если Фэй стоит в анализе подготовки сараевского дела гораздо выше не только дешевых апологетов Антанты вроде Муссэ или Ренувэна, но и несколько более серьезной работы Seton-Watson'a, то все же мы должны, отметить и два его промаха.

стр. 175

Во-первых, как известно, существует заслуживающая весьма серьезного внимания версия об определенном соучастии в сараевском убийстве не только сербского, но и русского правительства. Эта версия базируется частью на брошюре Станковича, частью на работах Богичевича.

Фэй имеет конечно полное право принять или отвергнуть свидетельства этих авторов, но разобрать их ему во всяком случае следовало бы. Между тем он обходит эту сторону дела полным молчанием.

Если вопросы о телеграмме русского генерального штаба по поводу Конопиштского свидания, о заявлении полковника Артамонова, о роли Гартвига (в частности об его усилиях спасти кабинет Пашича) Фэем просто опущены, то иначе обстоит дело с другой версией относительно подготовки Сараева. Мы имеем в виду утверждение, что Сараевское дело было спровоцировано самими австрийцами, спровоцировано определенными австро-венгерскими кругами. Эту версию Фэй тщательно разбирает и старается ее опровергнуть. Мы склонны думать, что тут его аргументация не везде достаточна. Особенное внимание обращают на себя следующие два момента. Кто читал подробное фактическое описание сараевского убийства, тот не может не обратить внимания на ряд чрезвычайно странных и подозрительных обстоятельств. Не говоря уже об отсутствии достаточной политической охраны - факт, значение которого конечно нисколько не умаляется подкрепленными документами рассуждениями Фэя относительно того, что атмосфера Сараева вовсе не была столь накаленной, что улицы Сараева вовсе не были заполнены "толпами убийц" 2 , - не говоря уже об этом, чрезвычайно подозрительно, что Гаврило Принцип после первого неудачного покушения, совершенного его товарищем, перешел со своей первоначальной позиции на другую сторону улицы, встав на углу главной улицы, по которой только что проехал эрцгерцог, и боковой узкой улицы, на которую он должен был свернуть на своем обратном пути из ратуши. В ратуше ввиду первого покушения решено было ехать назад по широкой главной улице, никуда не сворачивая. Но вопреки данной шоферу инструкции, автомобиль эрцгерцога все-таки свернул и попал прямо под револьвер уже давно стоявшего здесь Принципа. Автомобиль сворачивает на том самом перекрестке, на который перед этим перешел со своей прежней позиции убийца. Фэй об'ясняет все это ошибкой шофера. Во всяком случае чрезвычайно странная "ошибка"! Не менее странно и другое обстоятельство. Фэй допускает, что Билинский был предупрежден сербами о покушении. Если только это так, то с точки зрении Фэя должно бы стать еще более странным, что Билинский не принял никаких мер предосторожности, что он даже не предупредил ни Франца- Фердинанда, ни императора.

Фэй об'ясняет это оплошностью, упущением, Чрезвычайно странная "оплошность"!" Не затрагивая совершенно внутренней истории Австро-Венгрии, Фэй даже и не пытается разобраться в борьбе течений в правительственных кругах дунайской монархии и посмотреть, не было ли там определенных групп (например венгерских), которым, было бы выгодно убрать жестоко ненавидимого ими наследника с политической арены.

Спешим оговориться: мы вовсе не думаем утверждать, что убийство, организованное "Черной рукой" и сербским правительством, было в то же время сознательно облегчено известными австрийскими кругами. Решение этого вопроса и немыслимо в рамках небольшой рецензии. Мы хотим только отметить, что за подобную версию существуют определенные данные; основательны они или нет - другой вопрос. Но Фэй в своем стремлении доказать, что они неосновательны, как нам кажется, этой цели не достиг и их не опроверг. Эта версия еще ждет своего критика.

Гораздо более серьезный упрек можно сделать Фэю, перейдя к другому большому комплексу вопросов, связанному с июльским кризисом 1914 г., - к вопросу о позиции германского правительства. Если мы приветствуем каждый шаг Фэя, направленный к разоблачению Антанты, то мы вовсе не склонны шествовать за ним по пути оправдания правительства Вильгельма II.

Фэй опровергает нелепую и безвкусную клевету относительно коронного совета 5 июля в Потсдаме; он разоблачает еще ряд подобных антантовских легенд. Это очень хорошо. Но зачем же отстаивать не менее нелепую немецкую легенду о невменяемости графа Сэгени и о ненадежности вследствие этого ряда его донесений, рисующих воинственные настроения кайзера и немецкого правительства. Характерно, что, отвергая те донесения (или части донесений) Сэгени, которые ему неудобны, Фэй на этих же самых донесениях базирует свою критику легенды о потсдамском совете, ловя главного из соавторов этой легенды, американца Моргентау, на утверждении, что в этом совете Вильгельмом было вынесено решение отсрочить австрийское выступление против Сербии, пока не будут переведены в Германию немецкие ценности, инвестированные за границей, в то время как донесения Сэгени говорят о том, что Вильгельм наоборот все время торопит Вену. Только в такой связи Фэй и упоминает этот последний - важнейший факт в поведении германского правительства.

Далее Фэй совершенно игнорирует знаменитые пометки Вильгельма вроде замечания: "Очистить Санджак. Тогда свалка немедленно налицо" по поводу размышлений Берхтольда, какие бы еще требования пред'явить Сербии, чтобы принять их было уже никак невозможно.

Совершенно безнадежны и все попытки Фэя умалить значение того факта, что немецкое правительство знало заранее текст австрийского ультиматума. Непонятно например, чего хочет достигнуть Фэй, повествуя, что Берхтольд, когда ультиматум был уже готов и ут-


2 Подозрительность отсутствия должных мер предосторожности усугубляется последней австрийской публикацией, показывающей, что австрийское правительство прекрасно знало о существовании "Черной руки".

стр. 176

вержден Францем-Иосифом, лгал Чиршкому, что еще нужно внести в него какие-то исправления, раз Чиршкий этот ультиматум все же получил заранее и особенно раз основное содержание ультиматума и так было известно в Берлине. И зачем же валить на Берхтольда всю вину за политику "совершившихся фактов, когда эту политику ему сознательно диктовал Берлин, когда например 25 июля Сэгени доносил: "Здесь все предполагают, что на возможный отрицательный ответ Сербии сейчас же последует с нашей стороны об'явление войны..." "Нам советуют самым настоятельным образом немедленно выступить и поставить мир перед fait accompli"?!

Словом, Фэй никак не хочет признать самоочевидный факт: до 28 июля правительство кайзера сознательно стремится к войне с Сербией, Россией и Францией и толкает на нее свою союзницу. Это столь же несомненно, как и то, что, начиная с этого дня, германское правительство является единственным правительством, которое действительно искренне стремится спасти мир. Прекрасная характеристика этих "запоздалых" усилий спасти мир дана - Фэем.

Только Фэй совершенно напрасно компрометирует действительные мирные выступления германского правительства, начавшиеся 28 июля, неудачными попытками представить в качестве таковых и различные дипломатические ходы предшествовавших дней - вроде например передачи австрийцам 27 июля английского предложения о посредничестве.

Наконец самый крупный недостаток работы Фэя мы усматриваем в его анализе английской политики. Если стремление обелить немецкое правительство, свалив всю вину на Австро-Венгрию, еще находит себе оправдание в позиции немецкого правительства в последние дни кризиса, то по отношению к Англии и такого оправдания нет.

Правда, Фэй конечно далек от повторения плоских банальностей о значении нарушения бельгийского нейтралитета. По его мнению выступление Англии было навязано ей как следствие той системы секретных союзов, в частности англо-французской морской конвенции, в расчете на которую Франция обнажила свое атлантическое побережье, переведя флот в Средиземное море.

Но стремясь представить английскую политику в дни кризиса как политику, всемерно направленную на сохранение мира, Фэй конечно жестоко искажает истинный ее смысл. По мнению нашего автора, сэр Эд Грэй, оказывая, с одной стороны, России и Франции гарантировать свою поддержку, а с другой - одновременно отказывая Германии в формальном обязательстве соблюдать нейтралитет, этим самым стремился сдерживать воинственные аллюры и центральных держав и франко-русской группы.

На самом же деле об'ективный смысл этой политики был совсем иной. Достаточно вспомнить влияние знаменитой телеграммы Лихновского от 29 июля 1914 г. на германское правительство, чтобы оценить эту политику Грэя. 29 июля Грэй наконец вполне недвусмысленно дал понять, что Англия не останется нейтральной, а выступит на стороне России и Франции.

Этого заявления оказалось достаточным, чтобы завершился тот поворот в настроении германского правительства, который начался еще 28 июля. Если раньше правительство Вильгельма II стремилось к войне, то теперь оно начало страстно жаждать мира. Будь это выступление сделано раньше, в самом начале кризиса, оно раньше произвело бы и этот поворот в германской политике, произвело бы его еще до того, как благодаря военным приготовлениям России конфликт вступил в свою уже почти неразрешимую фазу. Грэй имел все основания сделать такое предостережение раньше, если бы он действительно хотел избежать войны. Ведь, как признает и сам Фэй, он знал в основном, что готовит австрийское правительство сербам. Грэй этого не сделал. Он не захотел сразу разрушить иллюзий немецкого правительства относительно английского нейтралитета, иллюзий, порожденных недавним соглашением о португальских колониях, о багдадской железной дороге, переговорами об ограничении морских вооружений и в результате всего этого кажущимся ослаблением англо-германского антагонизма. Он поддерживая эти иллюзии - вспомним беспримерное по своей двусмысленности и цинизму заявление короля Георга принцу Генриху Прусскому, что Англия сделает все, чтобы сохранить нейтралитет. Оставляя Германию в счастливом неведении, Грэй тем самым толкал ее, и через нее и Австро- Венгрию, на воинственную, вызывающую позицию. Этим самым - простым умолчанием о своей позиции - великий корифей дипломатического фарисейства, сэр Эдуард Грэй, плотно закутанный в тогу "пацифизма", сотканную из его многочисленных смирных предложений, сознательно провоцировал мировую войну. Если, говоря словами князя Лихновского, "достаточно было одного намека из Берлина, чтобы побудить гр. Берхтольда, успокоившись на сербском ответе, удовлетвориться дипломатическим успехом", то не менее верно и то, что намека из Лондона, сделанного раньше, было бы достаточно, чтобы поставить на место и самый Берлин. И если Берлин не сделал этого намека в Вене, то виновато в этом не только сознательное стремление германского правительства к войне, но - в конечном итоге - и такие же точно настроения сэра Эдуарда Грэя. Фэй стремится набросить покрывало на истинную политику и германского и английского правительств. Фактически вся "вина" возлагается на Австро-Венгрию, Россию и Францию. Если роль первой выяснена вполне достаточно (за исключением упомянутой выше стороны сараевского убийства), если здесь Фэй - противореча своему собственному общему тезису - прямо признает, что австрийское правительство изо всех сил стремилось к войне, то уже с Россией дело обстоит несколько хуже. Фэй решается утверждать, что Сазонов (в противоположность военным кругам) хотел бы избежать войны и именно потому выставил сначала идею частичной, а не всеобщей мобилизации, направленной будто бы против одной Австрии. Целью этой мобилизации было припугнуть Австрию и тем самым, понудив ее к уступчивости в австро- сербском конфликте, обойтись без войны.

стр. 177

Советский читатель, знакомый с работами М. Н. Покровского, нам думается не нуждается в опровержении с нашей стороны давно опровергнутого тезиса о "миролюбии" Сазонова. В остальном главы, посвященные России, в частности и русской мобилизации, являются одними из лучших в книге.

Роль Франции оценена в основном довольно верно, но как- то слишком уж сжато и суммарно. Отчасти тут виноваты источники: мы не имеем еще сколько-нибудь сносной французской публикации документов относительно июльского кризиса 1914 г. Но и то, что имеется - в частности письма Извольского - позволяло бы, нам кажется, дать более выпуклую и яркую характеристику политики Пуанкаре-война.

Еще одно более общее соображение. Фэй исчерпывающе использовал весь дипломатический материал. Он тщательно анализирует источники, он сопоставляет, - частью в тексте, частью в примечаниях, являющихся нередко не менее интересными, чем самый текст, - различные версии, критически оценивает их. И все же ему можно сделать упрек в смысле об'ема привлеченных материалов. Если дипломатические материалы им использованы с безукоризненной в общем полнотой, то этого нельзя сказать про литературу, характеризующую внутреннее экономическое и политическое положение отдельных стран в момент сараевского кризиса. Между тем, лишь учитывая всю политическую ситуацию момента - внутреннюю, нисколько не менее, чем международную, - можно понять все факторы, определившие шаги дипломатии. Известный отрыв внешней политики от внутренней составляет серьезный минус книги. Мало внимания уделяет Фэй и чисто военной стороне дела. Правда, он говорит о стратегическом значении Бельгии, об особенностях мобилизации в отдельных странах и их военном и политическом значении и т. д. Но зато почти не уделено внимания оценке степени подготовленности отдельных стран к войне как на суше, так и на море. А между тем этот момент оказывал несомненно значительное влияние на ход дипломатической борьбы, определявшей развитие сараевского кризиса.

В заключение нельзя не подчеркнуть, что при всех этих недостатках труд Фэя, и особенно II его том, представляет собою одно из наиболее значительных явлений в обширной литературе, посвященной возникновению мировой войны.

Но стоя на большой высоте в том, что касается опровержения клеветы, взведенной буржуазией стран Антанты на своего побежденного противника, эта работа значительно меньше может нас удовлетворить в смысле обнажения той политики форсирования войны, которую вели обе стороны. В особенности Фэй затушевывает истинную позицию Англии и Германии (последней по 28 июля). Но хотя, всячески обеляя германский и английский империализм, Фэй тем самым по существу дела всю вину возлагает на Австрию, Россию и Францию, тем не менее и в политике этих последних Фэй смягчает некоторые моменты.

Эти недостатки даже лучшей из работ буржуазных ученых, посвященных возникновению мировой войны, лишний раз напоминают о зияющем пробеле в нашей марксистской историографии: в самом деле, если роль царской России в возникновении мировой войны в основном вскрыта М. Н. Покровским, то с политикой английского, германского 3 , французского империализма в июле 1914 г. мы вынуждены все еще знакомиться по буржуазной литературе. Огромное не только научное, но и политическое значение изучения мирового кризиса 1914 г. настоятельно требует от историков-марксистов большего внимания. Эта тема, как впрочем и вообще изучение международных отношений в эпоху империализма, должна занять в исторической работе наших западников места не меньшее, чем занимают скажем, Великая французская революция или история германской социал-демократии.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Fay-The-origines-of-the-world-war-Vol-II-After-Sarajevo-the-immediate-causes-of-the-war-New-York-1929

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Vladislav KorolevКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Korolev

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. Хвостов, Fay , - The origines of the world war, Vol. II "After Sarajevo the immediate causes of the war". New York 1929 // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 14.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Fay-The-origines-of-the-world-war-Vol-II-After-Sarajevo-the-immediate-causes-of-the-war-New-York-1929 (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - В. Хвостов:

В. Хвостов → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Vladislav Korolev
Moscow, Россия
949 просмотров рейтинг
14.08.2015 (3149 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
6 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Fay , - The origines of the world war, Vol. II "After Sarajevo the immediate causes of the war". New York 1929
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android