В. Тэйлор, автор книги "A study of archeology", - археолог-"американист", т. е. узкий специалист по археологии народов, населявших Америку в древности. Казалось бы, книга может иметь лишь специальный интерес для небольшого круга читателей. Однако автор её довольно претенциозно задался целью дать общую теорию археологического исследования, и американское антропологическое общество - одна из крупнейших буржуазных научных организаций - одобрило и издало книгу, поставив на ней свой гриф. Таким образом, перед нами не частное выступление учёного, а научная декларация американской археологии - последнее слово американской археологической науки. Впрочем, как утверждает В. Тэйлор, это - не только последнее, но и первое слово в области теории археологии, так как до сих пор в американской археологической науке такие работы почти не появлялись. Ограничивая свой анализ культурами Западного полушария, очевидно, вследствие того, что он является специалистом именно в этой области, В. Тэйлор рекомендует, однако, применить его выводы не только к американской археологии США, но и к другим областям археологии. Более того: он подчёркивает, что его книга должна рассматриваться не как набор правил и конкретных примеров, которыми следует руководствоваться при проведении археологических работ, а как теоретическое основание для общего подхода к археологическим материалам и проблемам. В соответствии с той новой ролью, которую пытается сейчас играть во всём мире реакционная буржуазия США, буржуазные американские учёные пробуют выступать в роли "наставников". Перед нами одна из форм "экспорта идей", сопровождающего экономическую и политическую агрессию американского империализма. "Скромный" совет В. Тэйлора применить его выводы, "если они пригодны", не только в американской археологии является очень многозначительной рекомендацией для реакционных учёных "маршаллизованных" стран.

О чём же пишет В. Тэйлор в своей книге?

Первая глава посвящена очерку развития археологии. Очерк этот очень неполный, обрывающийся на второй половине XIX века, служит для обоснования сложившегося в буржуазной науке разделения археологии на две не связанные между собой дисциплины: одна занимается классическими и ближневосточными культурами, другая - первобытными (палеолитическими и неолитическими) древностями и так называемыми "примитивными" народами. Первая тяготеет к истории, вторая -к культурной антропологии. Для чего понадобилось американским учёным это искусственное разделение? Утверждая, что это разделение сложилось якобы в процессе развития археологии, как науки, т. е. чисто практически, В. Тэйлор пытается, однако, дать и "теоретическое" обоснование такого разделения. По мнению автора, классическая и ближневосточная археология является источником для изучения западноевропейской цивилизации, представляющей высшую, кульминационную точку в процессе эволюционного развития человечества. "Примитивные" же культуры интересны лишь с той точки зрения, что дают возможность изучить ступени культурной эволюции, приведшей к этой кульминации. Переведя сказанное В. Тэйлором с "научного" языка на язык политический, мы увидим тесную связь этих якобы невинных утверждений с политической программой американских империалистов. Ряд буржуазных учёных

Walter W. Taylor. A study of archeology. American Anthropologist, Vol. 50, N 3, Part 2, Memoir N 69. July, 1948. Published by the American Anthropological Association.

утверждает, что важнейшим центром культурного развития было Средиземноморье и что наследие классической и ближневосточной цивилизации передалось западноевропейским народам в так называемой западной культуре сегодняшнего дня. Американский империализм, рекомендующий себя хранителем и преемником этой "культуры", использует эти утверждения для идеологического обоснования антисоветских западных блоков. "Примитивные" народы интересны для американской археологии не сами по себе, а лишь постольку, поскольку история их помогает понять высокую "западную" культуру. Американские индейцы и эскимосы, древности которых являются предметом изучения археологов-американистов, должны интересовать последних, по мнению В. Тэйлора, не как народы, существующие доныне и имеющие свою историю, а как некие культурные окаменелости, позволяющие изучить этапы развития человеческой культуры-той общечеловеческой культуры, наивысшим выражением которой В. Тэйлор считает "западную" цивилизацию.

Реакционные идеи американского расизма и космополитизма, признание отдельных народов "примитивными" и конструирование некоей всемирной цивилизации, наследниками которой будто бы являются американцы, находят своё выражение уже в первой главе книги, посвященной истории археологии.

Вторая глава посвящена схоластическим рассуждениям по вопросу о том, считать ли археологию частью культурной антропологии или частью истории. В. Тэйлор весьма скептически оценивает роль обеих наук в попытках обобщить человеческий опыт. Он предлагает решение этой задачи целиком предоставить философии (см. стр. 30). Автор призывает историков отказаться от попыток проследить закономерности развития человеческого общества. Советуя историкам не вдохновляться никакими философскими идеями, сам он твёрдо стоит на неокантианских философских позициях- отрицания объективных исторических закономерностей. С реакционной школой американских социологов В. Тэйлора роднит тезис о непознаваемости исторического процесса. Он цитирует историка Пиренна: "Всякое историческое повествование является одновременно синтезом и гипотезой. Оно является синтезом, поскольку оно связывает всю массу известных фактов в одном повествовании, и оно является гипотезой, поскольку связи, которые оно устанавливает между фактами, не очевидны и не могут быть проверены сами по себе" (стр. 35). Не следует делать исторические реконструкции, повествует далее В. Тэйлор: картину прошлого восстановить невозможно. Задачей историка является собирание, анализ и критика эмпирических данных, расположение этих данных в хронологической последовательности и установление по мере возможности взаимоотношения, непрерывности действий и взаимодействий в пределах составленных хронологических рядов. Вот предел исторического исследования. Однако даже эта ограниченная задача не может быть решена до конца. Сам исторический факт внушает сомнение, поскольку мы не можем его наблюдать и воспринять так, как воспринимали его современники. Поэтому история определяется, как распространённая современная мысль о конкретных фактах прошлого, объединённая в одно целое, с точки зрения культурного человека и временной последовательности. В. Тэйлор прекрасно знает, что он не оригинален в своих рассуждениях, и нисколько не скрывает этого. Он обильно сдабривает свой текст цитатами. Правда, подбор цитируемых авторов часто случаен и многое заимствовано В. Тэйлором не из первых рук. В числе использованных источников он не называет, например, Леви-Брюля, хотя последнему одному из первых в буржуазной социологии принадлежит "честь" усумниться в существовании самих исторических фактов и предложить категорию факта заменить категорией "представления об этом факте".

В заключении главы В. Тэйлор делает вывод, что археология не является ни историей, ни антропологией. Как автономная наука, она состоит из метода и ряда специальных технических приёмов для собирания или "создания" информации о культуре. Этот отрыв археологии от истории вполне закономерен для буржуазной науки, в частности для "культурведения", не способного проникнуть в сущность исторического процесса и подменяющего развитие общества развитием его культуры.

Третья глава посвящена анализу состояния американистской археологии в Соединённых Штатах. Даже В. Тэйлор, которого нельзя заподозрить в передовом образе мыслей, отмечает убогое состояние этой науки в США. Он пишет: "Америка-

тивизироваться в виде материальных предметов (например, каменный топор) или в виде внешних действий человека (песня, танец и т. п.). Каменный топор, песня, танец, по мысли В. Тэйлора, - это не элементы культуры, а овеществление элементов культуры. Элементы культуры не могут наблюдаться и должны выводиться из их овеществлений. Из этого следует, что понятие "материальная культура" ложно; культура не может быть наблюдаема, она нематериальна. Даже действия, хотя они и могут наблюдаться, не материальны. И только тогда, когда мы доходим до результатов действий, возникает проблема материальных и нематериальных категорий. Разделение на две части - материальную и нематериальную - относится только к наблюдаемым результатам внешних проявлений культуры, но не к самой культуре (см. стр. 100 - 106).

Это нагромождение идеалистической чепухи вызовет у советского читателя лишь мысль о том, что "новое" слово буржуазной науки является тем самым "словом", которое было разоблачено сорок с лишком лет тому назад В. И. Лениным в его бессмертном труде "Материализм и эмпириокритицизм". За всеми своими рассуждениями В. Тэйлор не может скрыть, что подобно другим реакционным учёным он считает своей важнейшей задачей аргументировать невозможность подлинного проникновения в историю человеческого общества, в историю его культуры. Он уводит читателя от конкретной истории, его псевдонаучные рассуждения служат основой для абстрактных схоластических описаний вечных культурных категорий.

В работах классиков марксизма полностью разоблачена несостоятельность буржуазной науки об обществе. И. В. Сталин в своей работе "О диалектическом и историческом материализме" показал полную несостоятельность всех идеалистических теорий, изображающих общество как продукт развития сознания. Материальная жизнь общества есть объективная реальность, существующая независимо от воли людей. Что же касается духовной жизни общества, то она представляет собой не что иное, как отражение этой объективной реальности в сознании людей. Источник формирования духовной жизни общества нужно искать не в самих идеях, теориях, взглядах и т. д., а в общественном бытии.

Какими жалкими кажутся все рассуждения В. Тэйлора тому, кто вооружён великим учением марксизма! Величественная и стройная система марксистско-ленинской философии является руководящей для всех советских учёных. Советские учёные рассматривают любую археологическую находку как результат трудовой деятельности человека. Изучая вещь, мы познаём историю человеческого общества. Не метафизическое овеществление идеи, как думает В. Тэйлор, а объективно существующая реальность, созданная трудом человека, - вот что такое вещь для советского археолога. Советская археология анализирует археологические факты с целью воссоздания материальных условий жизни общества, общей картины исторического процесса и его закономерностей. Археология есть составная часть исторической науки, изучающая прошлое человечества по вещественным историческим источникам. Поэтому мы называем нашу археологическую науку также "историей материальной культуры". Советские учёные изучают конкретные культуры определённых исторических народов. Мы рассматриваем понятие "археологическая культура" ;как комплекс памятников, появляющийся в результате территориального обособления племенных групп населения на определённом отрезке времени. Конкретность, историчность подхода к общественному явлению отличают марксистскую науку. "Всё зависит от условий, места и времени. Понятно, что без такого исторического подхода к общественным явлениям невозможно существование и развитие науки об истории, ибо только такой подход избавляет историческую науку от превращения её в хаос случайностей и в груду нелепейших ошибок"¹ .

Антиисторичность подхода В. Тэйлора выражается, в частности, в том, что для него не существует проблемы этногенеза. Не то, чтобы он, подобно учёным-расистам, считал, что этнос не развивается, что он заранее дан, что расы извечны и т. д. Нет. Его попросту не интересует проблема этноса. Ведь для построения некоей общечеловеческой культуры, которую он предлагает изучать, культуры отдельных народов нужны и интересны лишь как ступени развития идей. История этих народов, а следо-

¹ И. Сталин. Вопросы ленинизма, стр. 540. 11-е изд.

вательно, и вопрос о их происхождении мало интересуют В. Тэйлора. Его внеисторизм типичен для американской этнологии. А. Гольденвейзер исходит, например, из принципа, что "цивилизация (культура) есть сплошное, которое должно изучаться как органическое единство". К тому же заключению приходят Клукгон и Келли. Подобно им В. Тэйлор со своей космополитической идеей культуры, как целого, считает, что данная конкретная "культура" есть "исторически развившаяся система элементов культуры, которая является более или менее отделимым сегментом от того целого, что есть культура" (сг,р. ПО). Лишая таким образом целые народы их истории культуры, В. Тэйлор в то же время требует признавать, что культуре свойственны явления индивидуальные, а не общие. Он не согласен с теми учёными, которые считают, что культурные явления должны быть социальными, т. е. общими для большой группы людей. Наоборот, он полагает, что если, например, плести корзины умеет всего лишь один ремесленник, то всё же плетение корзин относится к данной культуре. Более того: В. Тэйлор считает невозможным для археолога при нахождении одинаково обработанных камней определить, сделаны ли они одним (ремесленником или двумя под воздействием общей идеи. Эти рассуждения Тэйлора по археологии вплотную смыкаются с теоретической пропагандой индивидуализма, которую ведут американские социологи для аргументации "свободного капитализма". Коренные изменения в культуре вносятся, оказывается, не социальным развитием, а отдельными личностями. Для большей убедительности В. Тэйлор приводит пример совсем не археологический. Во время второй мировой войны он обучал солдат пользованию револьвером "кольт" 45-го калибра. Среди обучавшихся были гурка из Индии, француз из Марселя и навахо из Нью-Мексико. В. Тэйлор развивает мысль, что, когда они вернутся домой, они принесут с собой элемент культуры - уменье владеть револьвером "кольт" 45-го калибра. Если даже один гурка будет уметь владеть этим оружием, то он сможет обучить своих соплеменников, и тогда это уменье владеть оружием станет частью культуры гурка. Следовательно, важна идея, возникшая хотя бы у одного человека в данном обществе и переданная им другим, а вовсе не условия развития общества. Культура гурка обогатится таким элементом мировой культуры, как пользование револьвером "кольт". И это всерьёз пишет учёный, не чувствуя нелепости и неуместности приводимого им примера. Воистину обогатил племя гурка "сегментом мировой культуры"!

Неуважение к культуре отдельных народов неразрывно связано у В. Тэйлора с пропагандой национального превосходства американцев. В. Тэйлор считает американцев наследниками самой высокой в мире "западноевропейской культуры". Он неустанно подчёркивает: "Культура является наследием прошлого, и культурное содержание может накапливаться. Причина того, что некоторые цивилизации процветали больше, чем другие, заключается в том, что они получили больше, в них влились более разработанные культурные потоки" (стр. 103). Поэтому для отдельных "примитивных" народов современная "высшая" цивилизация остаётся навсегда недосягаемой.

В своём определении понятия "культура" для археологии" автор в конечном счёте не приходит к чёткому выводу даже с точки зрения своих идеалистических позиций. Вконец запутав исследуемый вопрос, требуя при определении конкретной культуры учёта каждого индивидуального явления и понимая, конечно, что невозможно учесть всё "наслаивающееся отдельными индивидуальными умами с момента рождения" (эти наслоения, по его мнению, и составляют культуру), В. Тэйлор снова приходит к заключению, что "метод археологического исследования является методом постепенного приближения, так как полная достоверность или точное знание прошлого вне пределов досягаемого" (стр. 105).

После такого заключения читатель уже не может ждать ничего хорошего от Последующих глав, посвященных методу археологического исследования. В главе пятой рассматривается вопрос о характере археологических данных: типологии и классификации. Вопрос о типологии и классификации всегда был камнем преткновения для буржуазной археологии. Формально-типологический метод: являлся и вершиной и пределом археологических исследований буржуазных учёных. Мортилье, Монтелиус, Городцов и другие учёные создали ряд ценных археологических классификаций. Однако школа Монтелиуса в дальнейшем пришла в тупик, что особенно ясно

видно по работам Нильса Оберга. (Буржуазный формально-типологический метод заключается в том, что изучаемая вещь вырывается из конкретной исторической обстановки, рассматривается с чисто формальной стороны, как некая саморазвивающаяся категория, вне связи с социально-экономической историей определённого общества. Нильс Оберг утверждал даже, что типологический метод дал исследователям средство постигать закономерности развития древностей, так как эти закономерности сходны с закономерностями развития животного мира. Этот насквозь метафизический, идеалистический метод, дополненный вульгарным сравнительным методом, когда отдельные сходные предметы разных эпох и разных обществ сравниваются по чисто формальным признакам, был свидетельством упадка буржуазной археологии. Советские учёные отвергли формально-типологический метод в качестве метода исследования. Формально-типологические сравнения остались у советских археологов лиши как подчинённая часть метода. Советские археологи провели очень острую борьбу против буржуазного формально-типологического метода, завершившуюся разработкой собственного комплексного метода, основанного на марксистско-ленинском учении об обществе и законах его развития. Применение этого самого передового в мире метода привело к созданию ряда блестящих историко-археологических исследований советскими учёными.

Естественно было ожидать, что в главе о типологии и классификации В. Тэйлор повторит давно известные положения формально-типологической школы, так как в общем буржуазная наука и поныне топчется в этом вопросе на старом месте. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что такой реакционный учёный, как В. Тэйлор, начал эту главу с резкой критики формальной типологии! Он против сравнительного метода, который, по его мнению, совершенно ненадёжен и является лишь пустой тратой времени. Он обрушивается на тех археологов-американистов, которые интересуются вещами как таковыми. Он указывает, что многие из американских археологов не рассматривают взаимозависимости находок. Например, они не учитывают факта находки предмета в корзине, а отмечают лишь факт находки предмета и корзины. Они не учитывают ни стратиграфии, ни обстоятельства нахождения предмета. Археологи-"таксономисты" увлекаются составлением классификационных описей, в которые включаются отдельные вещи, и сравнением этих вещей с подобными им, найденными в других местах. Их термин "культурный комплекс" - всего лишь простое собрание описываемых предметов, которые им кажутся подходящими для того, чтобы изолировать их, назвать и перечислить. В. Тэйлор считает вообще бесполезными археологические классификации, основанные на простых формальных свойствах. В своей критике американских археологов В. Тэйлор во многом прав, и трудно с ним не согласиться. Однако когда от критики он переходит к построению своего метода, который он называет комплексным, то читателю становится ясным, что здесь В. Тэйлор так же далёк от подлинной науки, как и раскритикованные им учёные. Он не только отрицает буржуазное вещеведение: он отрицает вещеведение вообще. Нужно рассматривать культурные идеи, а не материальные предметы. Идеи имеют свою преемственность, вещи же не влияют друг на друга, поэтому задачи археолога заключаются в том, чтобы абстрагировать свои конкретные данные, чтобы создать при помощи находок картину "типа культуры". В конечном итоге В. Тэйлор приходит к абстрактной социологии, к социологическому схематизму, к схоластическим рассуждениям об "элементах культуры" и "конфигурациях". Советские археологи, отвергнув буржуазное вещеведение с его идеалистическим, метафизическим подходом к вещи, не отвергли, однако, вещеведение вообще. Наоборот, советскими учёными даны замечательные образцы изучения вещи в связи с историей развития общественной среды, критики вещественного источника и глубоких обобщений на основе изучения вещей. Таким замечательным примером блестящего вещеведческого анализа, совмещённого с изучением социально-экономических явлений, может служить книга Б. А. Рыбакова "Ремесло Древней Руси" (изд. АН СССР. М. -Л. 1948).

На фоне таких трудов советских учёных Особенно заметна бесплодность тэйлоровского социологического схематизма.

В соответствии со своей идеалистической концепцией В. Тэйлор строит классификационную таблицу. Конкретным категориям наблюдаемым, т. е. вещам и явлениям, он отводит подчиненную роль. Гораздо важнее в его представлении категории выво-

димые, т. е. те идеи, которые создали отдельные вещи или руководили действиями человека. Он пишет: "Если тип А найден в месте раскопок I и в месте раскопок II, то нужно решить, был ли принесён сам предмет из одного пункта в другой или идея его производства. И в том и в другом случае археолог вынужден признать, что идея, лежащая в основе типа А, или идея, лежащая в основе техники его изготовления, была постоянным фактором, сознательным или подсознательным в уме или умах древнего человека или группы людей" (стр. 118). В. Тэйлор не понимает антинаучности своей классификации, однако прекрасно понимает, что построить такую классификацию, основанную на "идеях", очень трудно. Поэтому он отмечает: "В ряде случаев может оказаться невозможным провести идеальную абстракцию, разнообразие явлений может быть слишком велико для того, чтобы дать возможность представить их одним рядом элементов и ассоциаций. Тогда остаётся описать самые факты" (стр. 120).

Его таблица (основанная на определениях Линтона и Клукгона) содержит разделы о конкретной форме вещи или явления, о типе и о классе.

Вот, например, как В. Тэйлору рисуются основы типологии: тип, как конкретная категория (наблюдаемая), - это группа явлений, которые обладают определёнными сходствами в их свойствах или в их составных частях. Мы должны помнить, что В. Тэйлор строит Типологические ряды не только для вещей, но и для действий человека. Танец или религиозный обряд, так же как и отдельные предметы, должен занять своё место в типологическом ряду. Тип, как культурная категория, - это группа явлений, обладающих определённым сходством в выводах, сделанных относительно их функций или использования. И, наконец, тип, как категория культуры, - это овеществлённая идея культуры или прототип. Прототип определяется по словарю Вебстера, как первоначальный образец работы, и по Платону, - как чистая идея, имитацией которой будут существующие вещи. Интересно, что эту идеалистическую типологическую схему В. Тэйлор считает возможным дополнить методом классификации вещей, заимствованным из биологии. Он считает, что можно построить генеалогическое дерево для определённого типа вещей. Начав с критики формально-типологического метода, он пришёл к тому же выводу, к которому пришла эволюционистская школа в культурведении ещё во второй половине XIX века. Один из столпов этой школы, однофамилец нашего автора, Тэйлор, рассматривал человеческую культуру как механическую сумму отдельных вещей и навыков, каждый из которых развивается совершенно независимо от других элементов культуры по законам развития органического мира. Недалеко же ушла вперёд американская наука, если её "последнее слово" повторяет заблуждения европейских учёных XIX века!

Последняя глава книги В. Тэйлора, шестая, посвящена очерку "комплексного метода" археологического исследования. Здесь нужно прежде всего подчеркнуть, что "комплексный подход" В. Тэйлора, конечно, ничего общего не имеет с комплексным методом исследования советских археологов. Советские археологи при изучении древностей исходят из всей совокупности исторических данных, среди которых археологический объект представляет лишь частное выражение исторического явления. Поэтому комплексный подход советских учёных предусматривает изучение древностей в связи с данными письменной истории, языка, искусства, этнографии, фольклора. Основанный на марксистско-ленинском учении об обществе, комплексный метод советских археологов глубоко историчен, метафизические же построения В. Тэйлора, названные им комплексным методом, далеки от истории. Важнейшим принципом его комплексного подхода является сравнение не отдельных предметов, а культурных контекстов или культурных комплексов. При этом нужно помнить, что понимает под культурой в археологии В. Тэйлор. Культурный комплекс, по его мнению, должен быть основан на духовных, а не на эмпирических категориях. Эта ложная предпосылка обесценивает всю составленную В. Тэйлором схему собирания и исследования данных. Нужно сказать, что указания, которые даёт В. Тэйлор по методике раскопок, и которые он считает новыми для американской археологии, не применявшимися ещё в США, и которые он считает; нужным пропагандировать, - это уже давно известные всем учёным элементарные истины научного производства раскопок. Приходится лишь удивляться, что В. Тэйлор в книге, адресованной не школьникам, а археологам-профессионалам, считает нужным настойчиво пояснять, что для археолога важна не сама по себе находка, а обстоятельства находки, что так как обстановка находки уничто-

жается и повторные раскопки невозможны, то археолог должен возможно более полно записать все данные и т. п.

Заканчивая рассмотрение книги В. Тэйлора, приходится ещё раз повторить вывод, к которому мы пришли: буржуазный американский археолог оказался неспособным создать ничего нового и оригинального. "Теоретический" труд В. Тэйлора является собранием устаревших идей буржуазных учёных. Здесь мы найдём и социологический схематизм, и эволюционизм, и перепевы реакционных теорий культурно-исторической школы. В. Тэйлор шаг за шагом следует за американскими реакционными социологами. Повторяя же своих европейских предшественников, он зачастую не знает даже их имён, получая информацию из вторых рук. К книге приложена огромная библиография, в которой, как и следовало ожидать, совсем нет работ советских учёных. Советские археологи, вооружённые знанием марксистско-ленинского учения, подходят к разрешению крупнейших теоретических проблем на основании глубокого анализа фактического материала, подчиняя этот анализ задачам исторического исследования. Советская археология самая передовая в мире. Прогрессивные буржуазные учёные признают себя последователями советских археологов. В. Тэйлор, игнорирующий в своём "труде" советскую науку, вообще далёк от науки.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - А. МОНГАЙТ:

Комментарии: