Мысли по поводу информационных поводов

Два события гулко отозвались в наших СМИ, прокатились шумной волной репортажей, публикаций, интервью и комментариев. Третья книга мемуаров Бориса Ельцина и Нобелевская премия петербургского физика Жореса Алферова. Обе новости высветили осязаемую почти физически парадоксальную разорванность нашего бытия. Живя в одной стране, в одно время, ровесники (между ними меньше года разницы), эти два человека просто не пересекаются в реальной жизни. Речь не об их вполне возможных встречах. Алферов, как большинство нашей технической интеллигенции, наверняка отдал дань повальному увлечению Ельциным в начале 90-х годов, возможно, даже голосовал за него. Ведь не случайно пришел он в политику через черномырдинский "Наш дом - Россия".

Но сегодня две эти фигуры несопоставимы - как светила разных галактик. Земной, живой и обаятельный ученый Алферов. И забронзовевший - не человек, а памятник самому себе! - инопланетянин Ельцин из кремлевского сверхтяжелого созвездия под названием "Власть".

Российские СМИ, пользуясь "свободой слова для себя", создали за последние годы виртуальный мир, в который мы все должны безоговорочно верить. Тех, кто не верил, с ходу записывали в закоренелые ретрограды и в упертые противники реформ. В этом вновь создаваемом мире было все: прокладки и кариес, криминальные разборки с ежедневными трупами, конкурсы красоты, политические тусовки, нескончаемые выборы с заказным отстрелом репутаций неугодных политиков, дележ собственности "на хапок", Чечня и тысячеглавая гидра коррупции.

Но в этом мире не было места таким, как Алферов. Созидателям, делавшим свое дело вопреки развалу и разрухе в науке и в стране. Патриотам с чувством собственного достоинства, работавшим на Россию и ее будущее! Воистину, нет пророка в своем отечестве. Ни одного кадра не нашлось об Алферове в телеархивах последних лет! Ни у одного из центральных каналов! Как, впрочем, и в газетах.

Так какая же свобода слова была у нобелевского лауреата все эти годы? У ему подобных? Да никакой. Ее захватили для себя толстосумы, нанявшие легионы телекиллеров, говорунов в ток-шоу и телевизионных казино, аналитиков с энкавэдэшным прошлым.

Эти люди заполонили весь экран. Заглушили все радиоволны как вещатели истины, которая недоступна убогим. Разве было на этом пиру "свободы слова" место для таких, как Алферов? А ведь это цвет нашей науки. Элита. Люди, взятые в удел, по словам апостола Петра.

Впрочем, Алферову не давали хода и в Думе. Во фракции НДР, где он состоял ранее, молодой Рыжков с внешностью и повадками комсомольского активиста устроил ему разбор "персонального дела" за то, что академик "не так проголосовал" по гимну России. Да и в нынешней его фракции - КПРФ - в чести другие умы, почему Алферова совсем не баловали вниманием. Он впервые появился на думской трибуне лишь после известия о Нобелевской премии!

Невозможно отделаться от ощущения: есть что-то унизительное в том, что все заметили его лишь после сигнала из Осло. С просительным заискиванием бросились за интервью, наперебой приглашали в самые "смотрибельные" передачи, снимали все передвижения, вплоть до пирушки в его физико-техническом институте, приема в шведском посольстве в Москве. Даже на дачу в Комарово примчались, сообщив попутно, что рядом бывшая дача другого Нобелевского лауреата - Ивана Павлова.

А что, разве Алферов был другой, менее масштабный, до звонка из норвежской столицы? Почетный академик нескольких крупнейших академий мира. Лауреат Государственной и Ленинской премий. Кавалер высших орденов Советского Союза.

Но нет, для нас все это пыль. До той поры, пока с Запада не показали пальцем: смотрите, какой у вас есть!

Внимательный читатель наверняка обратил внимание на то, с каким плохо скрываемым раздражением говорил Алферов с журналистами. Как отводил глаза от камеры. И то сказать - доконали его вопросами о том, как он собирается потратить свою премию. Вот, пожалуй, что поразило новую свободную журналистику больше всего - размер денежного вознаграждения лауреата. Шорох зеленых купюр. Фосфоресцирующий блеск нулей. Да полноте, господа, что уж так волноваться! Наши достославные олигархи столько делают за несколько часов хорошо проведенной операции. А то и быстрее. Вот Березовский только за госдачу платил полмиллиона долларов в год!

И вот еще что бросалось в глаза: журналисты и Алферов, изъясняясь вроде бы на одном и том же русском языке, нередко совершенно искренне не понимали друг друга. Темен для наших СМИ смысл слов академика о том, что эта премия - премия всего его института. Что эта награда - награда всей страны, всей российской науки.

Ибо так уже давно никто не говорит из тех, кто владеет свободой слова на нашем экране. Наше внезапное "прозрение" и открытие алферовской галактики совпало с другим - полным забвением вчерашнего властителя. Ельцина забыли мгновенно, сразу после его ухода - словно страна стряхнула с себя чары Черномора из "Руслана и Людмилы".

ПОЛНОЧНЫЕ ДНЕВНИКИ ВЛАСТОЛЮБЦА

Поэтому ему так хотелось напомнить о себе через 10 месяцев после добровольного сложения им своих полномочий. Он так давно "работал с документами" где-то в Барвихе или в Горках-9, что Россия за долгие месяцы и годы по существу научилась жить без него. Знала, что он где-то есть, вроде бы правит, но делами давно вершила кремлевская команда. "Семья". Гремели коррупционные скандалы, в которых главными героями были те, кто вхож в "семью", воздух сотрясали громкие обвинения из-за границы - "Мабетекс", "Андава", "Аэрофлот", "Мерката трейдинг"...

Без сомнения, в историю войдет эффектный жест президента, добровольно ушедшего в отставку за 12 часов до вступления в 2000 год. Все, кто хотел передачи верховной власти в стране без эксцессов и треволнений, восприняли этот шаг с облегчением и признательностью. Тем более что для него это было непростым решением. Не случайно мемуары и начинаются с этого исторического эпизода. Решение, сообщает автор, принял он сам, семье рассказал о нем лишь после того, как объявил ближайшему окружению в лице Волошина и Юмашева, которые, впрочем, и бровью не повели. А мемуарист в книге по наивности или старческому лукавству относит молчание Волошина после ельцинского вердикта на счет "стальных нервов" Стальевича. Нет, причина в другом. Все окружение уже настолько привыкло к буйному и коварному нраву своего патрона, что вполне могло расценить идею Ельцина об уходе как очередную проверку на верность. Сколько раз за последние годы он в бараний рог скручивал тех, кто одним блеском глаз выказывал нетерпение или неодобрение по поводу тех или иных его действий. Как рассвирепел после верноподданнического укора приближенных после своего скандального невыхода к премьеру Ирландии в аэропорту Шеннона! "Надо вам себя беречь, Борис Николаевич", - только и было сказано в письме ближних. А чего стоит знаменитое дирижирование оркестром в Берлине! Со скрежетом зубовным отдавал Ельцин ядерный чемоданчик премьеру Черномырдину только на время наркоза и первым же делом отобрал его, едва придя в себя после тяжелейшей операции на сердце. Но с автором мемуаров приходится согласиться в одном: никто в окружении Ельцина в здравом уме и в твердой памяти не осмелился бы порекомендовать ему уйти в отставку. В каком бы отрыве от реальности ни пребывал президент в последние годы, а все же понимал: ни одна изобретаемая с дьявольским вывертом схема сохранения власти - ни создание союзного государства с Белоруссией, ни отмена выборов, ни запрет компартии - не позволяла ему остаться в Кремле. Ресурс президента был полностью исчерпан. Ельцин держался лишь на том, что не было среди его конкурентов ни одного человека, равного ему по решительности. А еще потому, что многие понимали: спокойствие измученной и надорвавшейся России стоит того, чтобы продержать его еще несколько месяцев у власти до окончания президентского мандата.

Как он набрел на Владимира Путина? Первый президент приписывает этот выбор исключительно себе, развивая уже ставший историческим миф о своей интуиции. Что ж, мемуары - это всегда немного мифология. Но реальная структура ельцинской власти, отгороженной от всех ближним кругом, не оставляла ни малейшей возможности для того, чтобы президент сам углядел клерка из третьего эшелона, каковых в администрации сотни. Кто ему вначале указал на Путина, причем сделал это не раз и не два? Об этом бывший президент умалчивает. Но зато не экономит на лестных эпитетах в адрес своего преемника. И в этом одна из сверхзадач вышедших мемуаров: Ельцин и его семья целиком зависят от нового президента в гарантиях на будущее.

Так или иначе, выбор, признаем это, действительно оказался провидческим. Никакая другая фигура, кроме Путина, не позволила бы в то время решить задачу сохранения стабильности в стране. И одновременно оказаться востребованной массами. А безнадежное сопротивление Чубайса путинскому назначению, пожалуй, объясняется тем, что кандидатура Путина закрывала дорогу ему самому на высший пост в стране. Как, впрочем, и многим другим, кто встретил в штыки кандидатуру нового президента.

Откровений в книге немного. Она составлена Валентином Юмашевым с оглядкой на новые порядки и нравы верховной власти России. Хотя преемственность соблюдена более чем полностью: наверное, девять из каждых десяти назначенцев, с которыми сегодня работает Путин, назначены при прежнем президенте.

Все книги Ельцина в конечном счете рассказывают об одном, о том, что ближе всего ему, - о власти. Для Ельцина власть всю жизнь была единственным сильнодействующим наркотиком. Сколько дней провел он за ломберным властным столом, раскладывая пасьянс из кадровых перемещений и "загогулин"! Сколько раз, как заправский игрок, он шагал по лезвию бритвы, когда один неверный шаг означал бы полное крушение всего! Он выигрывал, ибо по натуре - кулачный боец со всеми русскими слабостями и пороками.

Но вот еще что примечательно: уже в третьих воспоминаниях Ельцина вы не найдете ни слова - нет, не об Алферове, на это смешно рассчитывать, - вообще о таких, как Алферов.

Упоение собой, упоение своей властью. Жажда ее сохранить. Усталость. Одиночество. Сонмы поверженных врагов.

И отсутствие радости творчества, радости служения людям.

Постоянный адрес данной публикации: