ВЛАДИСЛАВ КОНДРАТЬЕВ

БОГОНОС/भागवत BHĀGAVATА И भगवन्त् BHAGAVANT

(ИНДОСЛАВИКА РУССКИХ ИМЁН)

                                                                                                                      सत्यमेव जयते

Имя Богонос вряд ли можно отнести к самых популярным русским именам, но именно это имя является одним из самых интересных и древних славянских имён. Интерес к этому имени объясняется следующим. Словарь Н. М. Тупикова приводит это имя, отмечая реального его носителя под 1534 годом: Игнат Богоносъ (или Богоносовъ), Каширский крестьянин[1].

Данное имя состоит из двух славянских слов: Бог и нос(ить). Второе ни у кого не вызывает затруднений, а вот о первом приходится потрудиться.

М. Фасмер отмечал, что “‹…› постоянно предпринимались попытки доказать заимств. из ир., но фонетический аргумент (спирант γв русск. бог) не представляется убедительным, вопреки Коршу (Сб. Сумцову 53), Микколе (РФВ 48, 278), поскольку этоγ можно также объяснить укр. влиянием в московском церк. произношении. Совпадение знач. в слав. и ир. так же не доказывает заимств. ввиду наличия ещё и др. соответствий (ради, святой), вопреки Сольмсену (KZ 34, 49), Хирту (Indogerm. 589), Фасмеру (RS 6, 173), Мсерианцу (РФВ 65, 171), Бернекеру (Kuhn-Festschr. 177 и сл.), Гуйеру (LF 46, 185 и сл.; 47, 52) Коржинку (LF67, 289) и др.”[2]

Он же считает, что русск. Бог, ст.-сл. Богъ: “Родственно др.-инд. bhagas «одаряющий, господин, эпитет Савитара и второго из Адитья», др.-перс. baga-, авест. Baγa «господь», «бог» от др.-инд. bhajati, bhajate«наделяет», «делит», авест. baχšaiti «участвует», греч. φαγεĩν «есть, пожирать». Первонач. «наделяющий»; ср. др.-инд. bhágas «достояние, счастье», авест. baγa-, baga-, «доля, участь »; ‹…›”[3].

П. Я. Черных тоже считает, что общеславянское *bogъ, не является заимствованием из др.-ир. языков, так как “параллельные образования имеются, однако, и в древнеиндийском. Ср. др.-инд. bhaga-h – «благосостояние», «счастье». А так же «наделяющий», «дарующий» и как эпитет некоторых богов, bhagavant – «блаженный», «великий» (ср. совр. хинди bˣāгй′ – «счастье», bˣаг′вāн – «бог»). ‹…› И вообще говоря, слова этого корневого гнезда не являются достоянием только индо-иранской и славянской групп и.-е. языков. Ср. греч. у Гесихия: «Βαγaῖος… Ζεύς Φρύγιος» (фригийское наименование Зевса) βάγος – «ломоть хлеба», а так же «владыка», «царь» (правда, эти слова не всегда связывают с др.-перс. baga-) ‹…›”[4].

Даже среди западноевропейских лингвистов есть сторонники исконнославянского происхождения слова *bogъ. Так А. Мейе указывал, что “les contacts qve l`on observe entre le vocabulaire slave et le vocabulaire indo-iranien en general, avec le vocabulaire iranien en particulier, remontent donc á la communaité indo-européenne et traduisent un voisinage ancient des futurs parlers slaves et des futurs parlers aryens dans cette communaité”, то есть, “наблюдаемые лексические схождения между славянскими и индо-иранским вообще, иранским в особенности, восходят, таким образом, к и.-е. общности и отражают древнее соседство будущих славянских и будущих арийских говоров в этой общности”[5].

Подробный анализ взглядов исследователей на славяно-иранские и славяно-арийские отношения и схождения в языках (то есть теорий родства и теорий заимствования, разумеется, славянскими языками иранской лексики при активном влиянии иранцев на славян, особенно в сфере духовной деятельности и абстрактных понятий) приводит А. А. Зализняк[6], который отмечает, что сторонниками заимствования слова *bogъ из ир. являются: Сольмсен, О. Шрадер, Г. Хирт, Ф. Е. Корш, Л. Мсерианц, М. Фасмер (правда, М. Фасмер позже отказался от теории заимствования), В. Пизани и некоторые др., – а сторонниками родства слав. и иран. лексикиявляются: А. Мейе, Г. А. Ильинский, Я. Розвадовский, В. Порциг, Р. Якобсон, М. Фасмер[7].

Стоит отметить, что в основе доводов о заимствовании славянами иранской лексики (не только слова *bogъ) лежат, по большей части, не филологические, а сугубо исторические соображения. Так, считается невозможным родство славянских и иранских слов в рамках и.-е. единства, так как иранские народы принято относить к категории “древних” народов, а славяне признаются народом молодым (как и летто-литовцы), потому признаётся и невозможным общее языковое и.-е. наследие у этих народов, хотя целый ряд особенностей славянских (и летто-литовских) языков объясняется архаичностью этих языков. Выходит, что народы – молодые, а языки у них… старые.

Составители “Этимологического словаря славянских языков” приводят богатый по объёму свод мнений и исследователей, как считающих славянское слово *bogъ заимствованием из иранских языков, так и считающих это слово исконнославянским[8].

Рассмотрение о.-с. слова *bog- логичнее было бы начать с этимологического словаря А. Г. Преображенского, однако, несмотря на то, что“имя А. Г. Преображенского уже прочно утвердилось в отечественной науке и известно не одному поколению исследователей”[9], притом именно “как составителя монументального (для начала XX века)”[10] “Этимологического словаря русского языка”, тем не менее о нём принято вспоминать, если вообще вспоминать, только, когда речь идёт об истории разработок таких словарей, ибо уже Ф. Ф. Фортунатов, когда ещё выпуски словаря А. Г. Преображенского продолжали выходить из печати, предпочёл отозваться о них как не имеющих большой научной ценности, так как “на Словарь г. Преображенского нельзя … смотреть как на самостоятельную научную работу: составитель «Словаря», очевидно, не прошел лингвистическую школу…”[11]

Но, всё же, существует и другая точка зрения. Так, акад. Б. Н. Ляпунов высоко оценил труд А. Г. Преображенского, указав, что “мы, благодаря осторожности и добросовестности автора, привлекавшего все доступные ему пособия по изучению общерусского языка, получаем… весьма ценную книгу, восполняющую крупный пробел в русской лингвистической литературе. Имея под рукою «Этимологический словарь русского языка А. Г. Преображенского, мы можем почти всегда, не тратя много времени за поисками в разных лингвистических сочинениях и журнальных статьях, ознакомиться с наиболее вероятными этимологиями наиболее употребительных в общерусском образованном и литературном языке слов”[12].

      А. Г. Преображенский, рассматривая слово бог(о.-с. *bog-, ст.-сл. богъ, русск. бог), твёрдо отстаивал исконнославянскую гипотезу происхождения этого слова. Так, он указывал, что русскому слову соответствует санскр. bhága-s податель, господин, владыка, богатый (и как имя божества в Ведах), др.-перс. [др.-ир. – В. К.], baga, зендск. [авест. – В. К.] baghō [baγa. – В. К.] владыка, бог, ср.-перс. bagh бог[13]. И далее: “Относительно совпадения значения с арийским высказывалось предположение, что слово в этом значении заимствовано славянами у иранских скифов <…>. Однако, такие совпадения, как сс. [то есть ст.сл. – В. К.] свѧтъ и зендск. spэntō тж., слово и зендск. sravō тж . (между тем, как [санскр. – В. К.] çrava-s и греч. κλέϝος [κλέϝος – это архаическое слово, с арх. буквой Ϝ ϝ ϝαῦ ?, класс. Δίγαμμα, произносилась как [w], позже исчезла из произношения. др.-греч.κλέος. – В. К.] означают слава) не могут быть объяснены заимствованием. М.-б., и слова baga, baghō и Богъ исконнородственны. <…> Ср., кроме того, гр. фриг. эпитет Зевса Ζεύς Βαγαῖος, впрочем, сближаемый некоторыми с φηγός”[14].

Итак, мы имеем прасл. *bogъ, ст.-сл. Богъ,русск. Бог, др.-инд. bhagas «одаряющий, господин, эпитет Савитара и второго из Адитья», др.-перс. baga-, авест. Baγa «господь», «бог» от др.-инд. bhajati, bhajate «наделяет», «делит», авест. baχšaiti «участвует», греч. φαγεĩν «есть, пожирать», др.-инд. bhágas«достояние, счастье», авест. baγa-, baga-, «доля, участь », др.-инд. bhaga-h – «благосостояние», «счастье», «наделяющий», «дарующий» и как эпитет некоторых богов, bhagavant – «блаженный», «великий», совр. хинди bˣāгй′ – «счастье», bˣаг′вāн – «бог», греч. у Гесихия: «Βαγaῖος… Ζεύς Φρύγιος» (фригийское наименование Зевса), βάγος – «ломоть хлеба», а так же «владыка», «царь».

И.-а. слова, сопоставимые с праслав. *bogъ, можно привести по словарю санскритско-русской лексики В. А. Кочергиной. Так, это भग bhága (бхага), имеющее значение: “m. 1) nom. pr. один из Адитьев <…>; 2) счастье; благополучие 3) красота 4) любовь”[15]. Кроме того, есть ещё одно слово, с ударением на последнем слоге – “भाग bhāgá m. 1)часть,доля наследственная доля, наследство 3) собственность 4) место, сторона <…>”[16].

Любопытно отметить, что в санскрите имеется слово भगोल bhagola m. небосвод[17]. То есть небо – это место бхаги; ср.: Оч̃е нашь иже ѥси на нбс̃хъ. (Остромирово Евангелие, 1057 г.); Оч̃е нашь иже ѥси на нбс̃хъ. (Архангельское Евангелие, 1092 .); Ѿчє на́шъ ижє єси на н[є]б[є]сҍ[хъ], (Острожская Библия, 1581 г.); Ѻ́ч̃е нашъ и́же еси́ на небесѣ́хъ (Елизаветинская Библия, 1751 г.).

Однако भग bhága (бхага) – не единственное обозначение Бога в санскрите. Так, имеется ещё несколько слов, среди которых – देव devá 1. 1) небесный 2) божественный 2. 1) бог 2) жрец 3) владыка, царь (как почтительное обращение)[18]. При этом имеется любопытное соотнесение. Так, слову देव devá в значении бог (но и небесный) соответствует слово दिव् div в значении небо, день, излучение, сияние[19]. А слову भग bhága (при наличии слова भाग bhāgá) – слово भा bhā с одним из значений светить[20]. Интересно отметить, что это слово – исконнородственно русскому слову белый, ст.-сл. слову бѣлъ, что и отмечает М. Фасмер: “Исконнородственно др.-инд. bhālam «блеск», bhāti «светит, сияет»[21]. П. Я. Черных отмечал, что др.-рус. бѣлый, бѣлъ, бѣлѣтися, бѣлити, бѣлила, бѣлизна, бѣлота, бѣлость, бѣль, как и ст.-сл. бѣлъ, бѣлыи, бѣлити, бѣлость, производные из о.-с. *bĕlъ, -а, -о: *bĕlyjь, -aja, -oje – из и.-е. базы (с формантом -l-) *bhel(ә)- (*bhēl- * bhol-) – «блестеть», «блестящий», «светлый», «белый», ср. др.-инд. bhālam «блеск», «сияние», а также «лоб», а без формального элемента (-l-) – bhāti «сияет», «светит»[22]. Подробный обзор литературы по этому слав. слову и версиям о его происхождении и родственных связях содержится в ЭССЯ[23].

В Индии слово भग bhaga приобрело много значений и оттенков, среди которых и такие, как bhaga «vulva» или bhāgya [то есть भाग्य. – В. К.] применительно к сексуальному блаженству[24]. Последнее значение слова भाग्य bhāgya развилось из счастливый; доля, судьба, счастье[25]. Ср. भगिन् bhaginв значении счастливый, прекрасный[26] и भगिनी bhaginī в значении сестра[27].

Как भगवन्त् bhágavant, то есть счастливый, благодатный, прекрасный[28] это слово выступает именем (эпитетом) для Кришны и Арджуны[29]. Далее – бхāгавата भागवत bhāgavatа то есть относящийся к Бхагáвану, происходящий благодаря Бхагáвану[30].

Русская духовная мысль развила понятие о Боге, через формы богатый и богатырь (о понятии и об имени Богатырь будет представлено отдельное исследование, доказывающее фактическую несостоятельность представлений о заимствовании этого слова не то из тюркских, не то из монгольских языков), где богатый и богатырь – это обладающие Богом, наделённые Богом (долей, имуществом, словом, бог-атством, духовной и (или) физической силой, словом, бог-атырством) – в противовес лишённости доли, то есть, у-бог-ости – и до представлений о народе-Бог-оносце.

Именно об этом говорит, часто приводимое русофобами, стихотворение Ф. И. Тютчева:

                                       Умом Россию не понять,

                                       Аршином общим не измерить:

                                       У ней особенная стать –

                                       В Россию можно только верить.

Как очевидно, Ф. И. Тютчев противопоставляет отнюдь не так называемый Запад с его культом Разума и Россию с её Иррациональностью (враги прямо пишут о глупости), Поэт противопоставляет Разум и Веру, то есть материальное, постигаемое Умом, и духовное, постигаемое Верой. Бога нельзя познать Умом, как бы не потешались над стариком Кантом, что бы там ни говорил М. Берлиозу по этому поводу Воланд, но в сфере Разума бытие Бога не может быть ни познано, ни доказано. Знаменитое пятое “доказательство” Канта – нравственное –также лежит за пределами Разума. В Бога можно только верить. Утверждая, что в Россию можно только верить, Поэт лишь сказал, что Россия – Бог. О России как о Христе, о русских как народе-богоносце см. у Ф. М. Достоевского, о самом Ф. М. Достоевском как о творце идеи народа-богоносца и о России-Христе и оценкеих – см. у С. Цвейга[31].

Наличие русского имени Богонос доказывает, что идеи Ф. М. Достоевского – не просто интеллигентские штудии одинокого гения, а вековые представления русского народа, отражённые в работах великого русского писателя.

Обычно, их рассматривают как отражение христианских представлений, занесённых славянам из-за рубежа, отказывая в русской (славянской) аутентичности. Но наличие и.-а. лексики, которая никак не могла быть занесена славянам в недавнее время, а именно приведённых нами выше слов: भग bhága, भगिन् bhagin, भगवन्त् bhágavant, бхāгавата भागवत bhāgavatа, – свидетельствует о глубокой славянской древности таких представлений. В индуизме термин бхагават, означающий имеющий бхагу, обладающий бхагой (भग bhaga), – это имя и человека, и бога. То есть, бхāгават (भागवत bhāgavatа) – это богоносец, имя, тождественное русскому Богонос(ъ).

Данное имя свидетельствует о наличии в русском народе идей, которые сродни тем, что развивались, сначала как сектантские, в Индии, по крайней мере с III в. до н. э.[32] Имя Богонос, таким обраом, можно признать тождественным санскр. бхагавант भगवन्त् bhágavant, бхāгавата भागवत Богонос bhāgavatа.

© 12.07.2015 Владислав Кондратьев

© Copyright: Владислав Кондратьев

© Copyright: Владислав Олегович Кондратьев, 2015

Свидетельство о публикации №215071201679

© Copyright: Владислав Олегович Кондратьев, 2015

Свидетельство о публикации №215071501434

© Copyright: Владислав Олегович Кондратьев, 2016
Свидетельство о публикации №116072905397

© 15.07.2015 Владислав Кондратьев

© Copyright: Владислав Кондратьев

Постоянный адрес данной публикации: