За последние три десятилетия литература о Филиппо Буонарроти пополнилась новыми исследованиями, в которых великий друг Г. Бабефа предстает перед нами не только как пропагандист идей бабувизма, но и как один из активнейших руководителей западноевропейского революционного подполья периода реставрации монархии во Франции¹ . В предлагаемом очерке на основе некоторых архивных данных и специальной литературы рассказывается о малоизвестном эпизоде из жизни Буонарроти, подтверждающем это мнение² .

В начале 1819 г. французский посол в Берне граф Ш. М. Талейран стал получать сведения от некоего итальянца Ц. Джакомини Гомано, которые сильно встревожили правительство Людовика XVIII. В них речь шла о деятельности политических изгнанников, нашедших убежище в швейцарских кантонах, и о тайных связях Ф. Буонарроти с карбонариями Лиона, Марселя и Кале. По настоянию Талейрана Джакомини совершил поездку в Лион и проник на заседание местной карбонарской венты. О результатах этой миссии был послан в середине июля 1819 г. подробный отчет в Париж. В нем говорилось, что известный своими республиканскими симпатиями Ф. Буонарроти, проживающий уже около 14 лет в Женеве, является "весьма активным членом общества" и тесно связан не только с лионскими республиканцами, но и с другими карбонарскими организациями Франции, а также с их вождями, в частности полковником Рикаром³ .

Королевская полиция предложила Джакомини, используя его связи с некоторыми республиканцами, заручиться у Буонарроти рекомендательным письмом к туринским революционерам. "Если это удастся, - сообщалось далее в полицейском наставлении, - результаты представляются интересными. Буонарроти - незаурядная личность: это ум, отвага и упорство; он республиканец, и Женева, его местожительство, может стать важным объектом для наблюдения"⁴ . Целью задуманной провокации было выяснение контактов французских заговорщиков с их единомышленниками в Италии, где движение карбонариев получило особенно широкое развитие. Можно только представить себе масштабы трагедии, которая могла бы произойти, если бы Буонарроти согласился дать требуемые рекомендации. Но этого не случилось. Уже 9 августа 1819 г. заместитель префекта известил министра внутренних дел о фиаско миссии Джакомини и дал такую характеристику опытному революционеру: "Буонарроти сейчас чрезвычайно осторожен и осмотрителен в своих речах и знакомствах. Я сомневаюсь, между тем, что его взгляды изменились, но имею основания думать, что скорее в отношении Италии, нежели Франции, сосредоточены его взоры и надежды"⁵ .

Внешне Буонарроти вел скромный и, казалось бы, далекий от политики образ жизни, занимаясь преподаванием музыки, пения и итальянского языка. По данным

¹ A. Saitta. Filippo Buonarroti. Vol. 1 - 2. Roma. 1950 - 1951; A. Galante- Garrone. F. Buonarroti e i rivoluzionari dell'Ottocento, 1828 - 1837. Torino. 1951; A. Lehning. From Buonarroti to Bakunin. Leiden. 1970; P. Onnis Rosa. F. Buonarroti e altri studi. Roma. 1971; П. П. Щеголев. Ф. Буонарроти и его книга "Заговор равных". "Ученые записки" ЛГУ. Серия "Исторические науки". Вып. 6. 1940; см. также биографию Ф. Буонарроти, написанную В. М. Далиным, в кн.: Ф. Буонарроти. Заговор во имя равенства. Тт. 1 - 2. М. 1963.

² Нами использованы материалы АВПР и некоторые документы Национального архива Франции. Последние были получены в микрофильме от профессора МГУ А. В. Адо, которому автор выражает искреннюю признательность.

³ Archives Nationales (далее - AN), F⁷ 6685, dos. 22.

⁴ M. Vuilleumier. Buonarroti et ses societes secretes a Geneve (1815 - 1824). "Annales historiques de la Revolution Francaise" (далее-AHRF), Juillet - Septembre 1970, p. 475.

⁵ Ibid.

стр. 122

французской агентуры, это приносило ему весьма скромные доходы: около 60 экю в месяц⁶ . Его часто можно было видеть на узких женевских улицах, непритязательно одетого зимой и летом в одно и то же платье: широкополая шляпа, жилет, черные брюки, заправленные в короткие кавалерийские сапоги, и сюртук, если было холодно. Своим серьезным, озабоченным видом он производил впечатление скорее ученого, нежели революционера-конспиратора. Приблизительно таким нарисовал его портрет 24-летний француз Александр Андриан (в письме к родным от 5 июля 1820 г.)⁷ , который приехал из Парижа в Женеву по настоянию своей семьи, чтобы посвятить себя основательному изучению наук. Через Форестье, старого революционера, этот молодой человек познакомился с Буонарроти и стал брать у него уроки.

Потребовалось немного времени, чтобы Андриан оказался под влиянием своего учителя. Спустя 17 лет он постарался объяснить, как это произошло: "Тайна, окружавшая Буонарроти, воздействовала на мое воображение, рисуя его в моих глазах исключительным человеком, которому я внимал, как гению свободы"⁸ . Видимо, немалую роль сыграло тут и легендарное прошлое старого бабувиста. Своим аскетизмом и безмерной преданностью революционным идеалам он покорил романтически настроенного молодого француза. Но вскоре Андриан стал догадываться, что жизнь Буонарроти не ограничена только преподавательской деятельностью. Однажды во время занятий учитель рассказал о неаполитанской революции, затем заговорил о карбонариях, понизив голос до шепота. С тех пор он не раз возвращался к этой теме, но говорил больше намеками. Однако на Андриана даже эти нечастые беседы произвели неизгладимое впечатление: он хотел быть хоть немного похожим на тех героев, которых так близко знал Буонарроти. 9 октября 1821 г. Андриан стал членом тайного общества.

Позднее в своих воспоминаниях он описывал, как проходил его прием. Сначала ему пришлось отвечать на вопросы о своем отношении к монархии, религии, семье (среди вопросов был и такой: "Какое правительство дает народу наибольшие возможности для свободы и общественного благополучия?"); затем, введя его с завязанными глазами в большую залу "Совета", предложили новые вопросы, после чего президент (им был Буонарроти) попросил произнести клятву посвящаемого в общество: пропагандировать любовь к свободе и ненависть к тирании, содействовать практически уничтожению монархических режимов, любить и поддерживать братьев по обществу⁹ . После этого президент объявил о его принятии в общество. Андриану сняли повязку с глаз, и он увидел себя в окружении нескольких десятков человек, среди которых узнал многих уважаемых жителей Женевы. Вся обстановка в зале говорила о том, что вновь посвященный находится в помещении масонской ложи. Спустя некоторое время Буонарроти объяснил ему, что это делалось из конспиративных соображений: если кандидату отказывали в приеме в общество, то перед уходом ему развязывали глаза, чтобы создать впечатление об обычном масонском собрании.

Андриан официально стал членом ложи "Искренние друзья", которая являлась легальным прикрытием "Общества высокодостойных мастеров". Ложа была закрыта Наполеоном и возобновила свои заседания в 1818 году¹⁰ . Истоки "Общества высокодостойных мастеров", руководимого Буонарроти, восходили к наполеоновским временам¹¹ . По его собственному признанию, "Высокодостойные мастера" образовались в 1809 - 1810 гг. после слияния антибонапартистских подпольных обществ "адельфов"

⁶ AN, F⁷ 6685, dos. 22.

⁷ A. Andryane. Souvenirs de Geneve. T. I. P. 1839, pp. 137, 139.

⁸ A. Andryane. Memoires d'un prisonnier d'Etat au Spielberg. Vol. 1. P. 1837, pp. 23 - 24.

⁹ G. Weill. Ph. Buonarroti. "Revue histarique", Juillet - Aout 1901, p. 267.

¹⁰ Ibid.

¹¹ В "Записке", составленной французской полицией в 1824 г., говорилось, что "общество образовалось вскоре после падения Французской республики и узурпации трона Бонапартом... До сих пор орден чтит память Уде, французского генерала, павшего в битве при Ваграме; о нем позднее в опубликованной истории филадельфов сообщалось, что он был убит по приказу Наполеона как создатель тайного общества филадельфов... Мобильный дьякон Буонарроти, прекрасно осведомленный о тайнах ордена, доверил адепту Андриану, что общество претерпело различные изменения и по желанию его членои много раз перестраивалось... Последней формой общества были адельфы во Франции и Италии..." (AN, F⁷ 6684, dos. 7 (Societes secretes, sublimes Maitres parfaits), "Memoire").

стр. 123

и "филадельфов", действовавших во Франции и Италии¹² . Он рассказывал Андриану, что стал "филадельфом" еще при консульстве и, высланный в 1806 г. под полицейский надзор в Женеву, "продолжал... с успехом привлекать патриотов и подготавливать заговоры против угнетателей Франции и Италии". Буонарроти признался Андриану, что он участвовал также в антибонапартистском выступлении генерала Мале в октябре 1812 года¹³ .

"Высокодостойные мастера" представляли собой тайную организацию, обладавшую сложной иерархической структурой. Организация состояла из трех звеньев, называвшихся степенями, причем каждая имела свою политическую программу. Буонарроти был убежден, что интересы народа должна защищать только тайная организация и в первую очередь ее верхушка. "Те, кто захотел бы превратить тайное общество в полностью демократическую организацию по своим целям и формам, - писал он, - неминуемо раскрыли бы его тайну... Полагаю, что должно существовать несколько степеней, авторитет которых будет последовательно возрастать, а доктрины - усложняться от наиболее простых моральных и политических идей к более сложным и более смелым; степени, обладающей самою высокою тайной, принадлежит и право руководить всеми остальными"¹⁴ . Идеалом Ф. Буонарроти было такое тайное общество, в котором самое полное представление о конечных задачах борьбы имеют лишь руководители - своеобразная директория, а все другие члены могут быть осведомлены только в определенных пределах.

Символом веры первой степени, носившей условное название "церковь" (ее члены именовали себя "мудрецами"), были морально-религиозные принципы масонского братства и равенства. Посвященные в тайну второй степени - "высоких избранников" составляли "синод", доктрина которого включала в себя идеи республики и народного суверенитета: "Не может быть истинной свободы, пока все без исключения не будут приобщены к законодательству. Законодательная власть может быть препоручена одному лицу только в том случае, если это лицо будет избрано многими, но она не может быть наследственной или пожизненной. Любой человек вправе умертвить узурпатора верховной власти"¹⁵ . Наконец, третья степень - "ареопаг", или "великая твердь" - была строго засекречена. Ее принципы в начале 50-х годов нашего столетия раскрыл итальянский ученый А. Саитта. В Национальной библиотеке Парижа он обнаружил несколько листков с латинским текстом, написанным рукой Буонарроти. Из их содержания ему удалось установить, что там сформулировано неизвестное дотоле кредо третьей степени. Оно содержало в самых общих словах принципы, близкие к раннекоммунистическим: "Пусть будут уничтожены различия и все имущество объединено в одну общую казну, и родина, единственная властительница и нежнейшая мать, обеспечит в равной степени всем своим любимым и свободным детям хлеб, образование и работу"¹⁶ .

Третья степень связывала идейно Буонарроти с Бабефом и "равными" 1796 года. По словам французского исследователя Ж. Дотри, "великая твердь" была как бы "последним каре последователей Бабефа"¹⁷ . Нельзя не согласиться с А. Саиттой, утверждавшим, что знание программы "ареопага" для исследователей этой проблемы равносильно нити Ариадны при рассмотрении международной тайной деятельности Буонарроти¹⁸ . П. П. Щеголев, не располагая такими данными об идеологии "Высо-

¹² A. Saitta. Op. cit. Vol 2, p. 95.

¹³ A. Andriane. Souvenirs de Geneve. T. 2. P. 1838, pp. 206 - 207; о заговоре Мале см.: В. М. Далин. Наполеон и бабувисты. "Люди и идеи". М. 1970; А. З. Манфред. Наполеон Бонапарт. М. 1971; Д. М. Туган-Б арановский. Второй заговор генерала Мале. "Вопросы истории", 1974, N 8, его же, Генерал Мале, "Общество филадельфов" и Наполеон. "Французский ежегодник, 1973". М. 1975.

¹⁴ A. Saitta. Op. cit. Vol. 2, pp. 92 - 116.

¹⁵ AN, F⁷ 6684, dos. 7: Profession de Foi du Synode de O, ou rassemblement des Sublimes Elus.

¹⁶ A. Saitta. Op. cit. Vol. 2, pp. 91 - 92; ejusd. Una conferma irrefutabile: il terzo gredo buonarrotiano. "Critica storira", 1969, N 6, pp. 706 - 711; A. Lehning. Buonarroti and His International Secret Societies. "International Review of Social History", vol. 1, 1956, pp. 120 - 124.

¹⁷ Ж. Дотри. Бабувистская традиция после смерти Бабефа и до революции 1830 г. "Французский ежегодник, 1960". М. 1964, стр. 182.

¹⁸ A. Saitta. Filippo Buonarroti. Vol. 1, pp. 90 - 92.

стр. 124

кодостойных мастеров" (он скончался в 1936 г., и его работа была опубликована посмертно), пришел к ошибочному выводу, будто для бывшего бабувиста участие в таком обществе "в классовом отношении... означало переход с позиций пролетарского революционера на рельсы мелкобуржуазной, национальной революционности"¹⁹ . В действительности такой эволюции не произошло. Если бы дело обстояло иначе, то вряд ли появилась бы книга Буонарроти "Заговор во имя равенства", защищающая бабувистские принципы.

Буонарроти был революционером-интернационалистом. Он не замыкался в национальных рамках и рассматривал итальянское освободительное движение только как начальный этап; вторым шагом, по его мнению, должно было стать уничтожение всех европейских монархий, а затем - строительство нового социального строя на основах общности имущества²⁰ . Один из ближайших сподвижников Буонарроти, член таинственного "ареопага" итальянец Дж. Прати, "филадельф" с 1809 г., писал в воспоминаниях, что общество стремилось не просто к завоеванию республики, а к "изменению социальных условий" и установлению подлинно демократического строя. По его словам, "ареопаг", которого "не могли уничтожить полиции ни Наполеона, ни Бурбонов, ни Луи-Филиппа", "состоял из учеников Бабефа, объединенных Ф. Буонарроти". Только они одни были осведомлены о целях общества, его истории, дате возникновения, развитии и всей разнообразной деятельности²¹ .

Ввиду исключительной засекреченности политической программы "ареопага" "Общество высокодостойных мастеров", по замыслу Буонарроти, могло стать как бы цементирующей основой антимонархического подпольного движения в ряде европейских стран. Он говорил Андриану, которого посвятил в тайну "высокого избранника", что задачей общества является "уничтожение всех европейских монархических режимов и достижение народного суверенитета"²² . Поэтапность, предусмотренная его планом, не только не исключала, но даже предполагала возможность соглашения с умеренными кругами на различных этапах борьбы. "Характерной особенностью общества, - отмечалось в "Записке" французской полиции, - является участие в делах других организаций, имеющих широкое распространение"²³ . По словам одного политического авантюриста, состоявшего на службе у австрийского правительства, "отчетливо прослеживалось стремление Великой тверди" распространить свое влияние даже на те ассоциации, задачи которых шли "вразрез с ее собственными". О том же писал Дж. Прати²⁴ . Согласно свидетельству Андриана, Буонарроти направил "искусных и многочисленных эмиссаров... в Германию, Польшу и даже в Россию, чтобы придать новую силу тайным обществам"²⁵ .

Во Франции и Италии "Высокодостойные мастера" стремились установить контакты с карбонариями, в Германии - с организациями, возникшими на основе "тугендбунда", в Греции - с "гетериями". Возможно, именно под влиянием Буонарроти польские "филоматы" (тайная организация студентов Виленского университета, действовавшая в русле шляхетской революционности) в начале 20-х годов XIX в. стали преобразовывать свою организацию в "Общество филадельфов". Эту точку зрения, которая нуждается в дополнительной аргументации, защищает польский исследователь

¹⁹ П. П. Щеголев. Указ. соч., стр. 246.

²⁰ Дж. Канделоро. История современной Италии. Т. 2. М. 1961, стр. 58.

²¹ Цит. по: A. Saitta. Una conferma irrefutabile: il terzo gredo buonarrotiano, p. 709. Мемуары Дж. Прати были опубликованы анонимно в лондонском еженедельнике "The Penny Satirist" в конце 30-х годов XIX века. Они содержали уникальные сведения о структуре и программе общества. Достаточно сказать, что Прати разъяснял доктрины не только первых двух степеней, но и третьей - "ареопага". Однако эти мемуары не привлекли серьезного внимания исследователей, а их переиздание в сокращенном виде (P. Pedrotti. Note autobiografiche del cospiratore trentino G. Prati. Rovereto. 1926) нельзя признать вполне удачным. П. Педротти не придал значения доктрине "ареопага" и не опубликовал ее в своем издании. Только работы А. Саитты и А. Ленинга вызвали заслуженный интерес к мемуарам Дж. Прати.

²² AN, F⁷ 6685, dos, 1: Extrait d'un rapport de M-r le Comte de Strasso'ldo, gouverneur du Milanais, a M-r le President de la police 19 fevr. 1823.

²³ Ibid., dos. 7: "Mernoire". Французская полиция характеризовала общество словом "proteiforme", то есть выступающего в различных формах.

²⁴ J. Witt-Dorring. Les societes secretes de France et d'ltalie ou fragments de rua vie et de mon temps. P. 1830, p. 9; A. Saitta. Una conferma.., p. 709.

²⁵ A. Andryane. Memoires d'un prisonnier d'Etat... Vol. 1, p. 30.

стр. 125

В. Лукашевич²⁶ . Следовательно, в конкретной практической деятельности "Высокодостойных мастеров", как справедливо заметил Дж. Канделоро, "не исключался приспособленческий расчет, лишь бы это не запятнало небольшую группу избранных, составлявших высшую степень общества"²⁷ .

Отсюда видно, что широко распространенное мнение о карбонаризме Буонарроти не вполне соответствует действительности²⁸ . Однако нельзя не признать его активной роли в этих организациях. В 1820 г. он принял участие в деятельности венты, образовавшейся в Савойе (в 30 км от Женевы). Аналогичные венты существовали и в других местах, более или менее близких к Женеве. Дж. Прати вместе с Шнеллем создал в кантоне Во секту под названием "Клуб Святого Франсуа", членами которой были Ж. Мюре и генерал Ф. -Ц. Лагарп²⁹ . По словам Дж. Мадзини, Буонарроти не только участвовал в реорганизации карбонарских обществ, но даже являлся руководителем "Центральной венты"³⁰ . И тем не менее было бы ошибочно считать его карбонарием. Буонарроти скептически относился к этому обществу, порицая его за отсутствие "четкой и последовательной доктрины", "легкомыслие в выборе кандидатов", "недостаточную секретность", но считал необходимым принимать участие в деятельности карбонариев из тактических соображений, рассматривая это как "способ косвенного привлечения" к своей организации "наиболее трезвых людей из самых угнетенных классов гражданского общества"³¹ .

Пожалуй, из всех тогдашних революционеров именно Буонарроти более всего подходил для роли руководителя организации такого типа. Родившись в Италии, он декретом Конвента от 27 мая 1793 г. получил "за заслуги перед человечеством" французское гражданство. При Директории - заключенный, при Наполеоне - политический ссыльный, в период Реставрации и вплоть до революции 1830 г. - политический изгнанник, преследуемый всеми монархическими режимами, он пользовался авторитетом в революционных кругах и почитался ими как "патриарх"³² . Когда после поражения итальянских революций в Швейцарию бежали их активные деятели, то все они были радушно встречены Буонарроти, и некоторые из них (Б. Босси, Дж. Аллеманди, Дж. Ф. де Меестер, Ж. Малинверни) стали членами его общества. Андриан вспоминал, что в любое время дня и ночи "старый монтаньяр" был готов оказать помощь изгнанникам: "Последнее су, последний кусок хлеба - для голодных. Напрасно его несчастная старая жена протестовала против такого разорительного гостеприимства; он ей отвечал: когда нам приходилось трудно, нам помогали, и я счастлив сейчас возвратить долг"³³ .

Возникает вопрос: сумели ли "Высокодостойные мастера" распространить свое влияние на другие организации? Буонарроти полагал, что его замысел блестяще удался, и уже в 1812 г. "ареопаг" "раскинул свои ветви по Европе"³⁴ . Еще более категорически высказалась французская полиция: "Установлено на основании показаний адептов, что орден получил распространение не только во Франции и Италии, но и в дру-

²⁶ W. Lukaszewicz. Wplyw masonerii, karbonaryzmu i Jozefa Mazziniego na polskq mysl rewolucyjng ("W siulecie Wiosny Ludow, 1848 - 1849". T. III. Wiosna Ludow w Europie. Czgsc druga. Warszawa. 1951, str. 196).

²⁷ Дж. Канделоро. Указ. соч. Т. 2, стр. 59.

²⁸ Историк Дж. Романо-Катаниа вслед за А. Ваннуччи и многими другими современниками Буонарроти полагал, что его деятельность протекала только в границах карбонарского общества (G. Romano-Catania. F. Buonarroti. Milano. 1902; "I Martiri della liberata italianna dal 1794 al 1848. Memorie raccolte da Atto Vannucci". Vol. 1. Torino. 1850, p. 299. Такого же. мнения придерживался П. П. Щеголев (указ. соч., стр. 246).

²⁹ M. Vuilleumier. Op. cit., pp. 485 - 486. "Даже, если их связи (Буонарроти и французских карбонариев. Д. Т. -Б.), - писал исследователь этого вопроса М. Вюйёмье, - не всегда были прямыми, многочисленные указания свидетельствуют, что эти связи имели место и что Буонарроти был хорошо информирован о готовящихся против Бурбонов заговорах" (Ibid., p. 486).

³⁰ Ф. Буонарроти. Заговор во имя равенства. Т. 2. М. 1948, стр. 335.

³¹ A. Sailla. Filippo Buonarroti. Vol. 2, pp. 95 - 106.

³² "Carteggio del Conte F. Confalonieri ed altri documenti spettanti alia sua biografia publicato con annotozioni storiche a cura di G. Gallavresi". Parte I, Milano. 1910, pp. 409 - 410.

³³ A. Andryane. Souvenirs de Geneve. Vol. 1, pp. 225 - 225,

³⁴ A. Saitta. Filippo Buonarroti. Vol. 2, p. 95.

стр. 126

гих странах Европы, а также Америки"³⁵ . Современные исследователи отнюдь не единодушны в этом вопросе. Точку зрения А. Ленинга, что "Общество высокодостойных мастеров" превратилось в "международный штаб революции", оспаривает американский историк Э. Спитцер. Он скептически относится к идее существования "революционного союза" и полагает, что в литературе допускалось преувеличение роли Буонарроти ³⁶ . Нам представляется более справедливым именно это мнение. Пока можно говорить лишь о наличии некоторых секций общества в Италии и Швейцарии, о каких-то отдельных и, по-видимому, все же случайных контактах самого Буонарроти с французскими и немецкими революционерами. Что касается Апеннинского полуострова, то здесь "Высокодостойным мастерам" удалось в ряде мест подчинить себе карбонарские венты. Из Турина, где находились уполномоченные "ареопага", деятельность "церквей" распространялась на города Пьемонта, Ломбардо-Венецианской области, герцогств Парма, Тоскана и Модена, Папского государства³⁷ . Буонарроти под псевдонимом "Поликарп" исполнял функции "мобильного дьякона", заключавшиеся в связи "синодов" с "великой твердью". Любопытно, что русские дипломаты знали о деятельности "Высокодостойных мастеров" и не раз упоминали о них в своих докладах³⁸ .

"Ареопаг" чутко реагировал на изменение политической ситуации. 17 сентября 1820 г. "церкви" в Италии получили декрет "великой тверди", в котором предписывалось оказывать всяческое содействие "не только революционным выступлениям в Испании и Неаполе", но и другим такого же рода попыткам, имеющим место на континенте³⁹ . Вообще для тех лет, отмеченных почти одновременными революционными движениями, восстаниями и заговорами в разных местах Европы (Португалия, Испания, Италия, Греция, Россия), характерно стремление к интернациональному сплочению дворянских и мелкобуржуазных революционеров. Проявлением этой тенденции является миссия Андриана в Италии.

В начале марта 1822 г. из Парижа в Женеву возвратился активный деятель революционного движения в Италии Б. Босси, который во время своего короткого пребывания в Швейцарии (май - июнь 1821 г.) близко узнал Буонарроти и принимал участие в собраниях его общества. Около года он провел во Франции, ставшей одним из центров итальянской эмиграции. Туда от австрийских преследований в разное время бежали Л. Анджелони, Ф. Сальфи, С. Сантароза, Дж. Колленьо, Ч. Бальбо, Ф. Угони и многие другие. Некоторые из них, в особенности пьемонтские военные, сумели проникнуть во французскую армию, используя сфабрикованные удостоверения об их якобы швейцарском происхождении⁴⁰ . Во Франции итальянцы вступали в сношения с французскими карбонариями, а через них с испанскими. "Мы общались, - рассказывал Босси, - с отдельными французами, конспирировавшими против правительства Реставрации. Среди них был полковник Фавье. Он вошел с нами в контакт через нашего старого друга Колленьо. Мы познакомились также со знаменитым депутатом Мануэлем. Эти господа нас уверяли в своем содействии"⁴¹ .

На одном из таких собраний, которое состоялось в конце 1821 г., было решено отправить в Италию "какого-либо эмиссара для поддержания духа и восстановления прежних надежд народа". Французские карбонарии обещали свою помощь, а также содействие всех тех, с кем они поддерживали связи. "Меня, - вспоминает Босси, - обязали подготовить общие инструкции (они были одобрены нашим объединением в Париже) и поехать в Женеву, где с помощью общества Буонарроти найти наиболее

³⁵ AN, F⁷ 6684, dos. 7: "Memoire".

³⁶ A. Lehning. Buonarroti.., pp. 119 - 124; A. B. Spitzer. The French Carbonari against the Bourbon. Cambridge (Mass.). 1971, pp. 201 - 202, 266 - 272.

³⁷ Дж. Канделоро. Указ. соч. Т. 2, стр. 58 - 59; "История Италии". Т. 2, М. 1970, стр. 86 - 88; М. И. Ковальская. Движение карбонариев в Италии. М. 1971, стр. 52 - 54.

³⁸ АВПР, ф. Канцелярия МИД, 1820 г., д. 4505, л. 89.

³⁹ AN, F⁷ 6685, dos. 1: Copie d'une depeche de M-r le C-te de Strassoldo a M. le Prince de Metternich. Milan, 24 Janvier 1823.

⁴⁰ Correspondance generate de Chateaubriand". T. 4. P. 1913, pp. 100 - 101. Шатобриан располагал информацией, что эти удостоверения пьемонтцы получали от швейцарских "тайных обществ".

⁴¹ B. Bossi. Extraits des souvenirs. AHRF, Juillet-Septembre 1970, pp. 498 - 503.

стр. 127

подходящего кандидата для выполнения этой миссии. По приезде в Женеву я проконсультировался с ним, и после некоторого обсуждения он мне сообщил, что это опасное путешествие предпримет Андриан"⁴² . Последний согласился выполнить возлагаемую на него миссию. "Я получил возможность, - писал он, - доказать более сильными средствами, чем словами, свою любовь к Италии"⁴³ . Эти свидетельства Б. Босси нашли подтверждение в материалах австрийской полиции. Что касается обещания французских карбонариев, то оно, видимо, не было голословным. Известно, что они пытались воспрепятствовать вооруженной интервенции Франции в Испанию для подавления восстания, возглавленного Р. Риего, которую предприняло .правительство Людовика XVIII в соответствии с решениями Веронского конгресса Священного союза. Депутат Мануэль был даже исключен из палаты 1 марта 1823 г. за свою горячую речь против предстоящего вторжения в Испанию. Карбонарии вели агитацию в войсках даже тогда, когда французские части стали переходить через Пиренеи. Навстречу им вышел полковник Ж. Фавье с группой смельчаков, в которой были и итальянцы. Размахивая трехцветным знаменем, он хотел остановить войска и побудить их выступить против Бурбонов⁴⁴ . Вполне возможно, что французские карбонарии готовы были оказать поддержку и итальянским революционерам.

Приготовлением Андриана к выполнению его миссии руководил Буонарроти. Главный смысл ее заключался в восстановлении прежних, утраченных после 1821 г. связей с итальянскими революционерами и координации их деятельности в масштабах всей страны. Андриан наделялся правами "экстраординарного дьякона Италии", дававшими ему возможность вовлекать новых членов и создавать организации под эгидой "ареопага". Он располагал многочисленными рекомендательными письмами, адресами, статутами общества, инструкциями и другими документами⁴⁵ . В условиях, когда после подавления революционных выступлений пессимизм и разочарование охватили большинство патриотов, Буонарроти предлагал иные, более эффективные средства борьбы и хотел связать все выступления в единое целое. В "Акте", - подписанном "мобильным дьяконом Поликарпом" (этим документом располагал Андриан), говорилось о решении "великой тверди" созвать всеобщий конгресс итальянских революционеров, который будет состоять "из представителей различных государств Италии" и создаст "особый совет" для координации деятельности всех тайных обществ⁴⁶ . Направляя своего эмиссара в Милан, Буонарроти поручал ему наладить контакты с "федератами"- членами разгромленного тайного общества "Итальянская федерация", возглавленного Ф. Еонфалоньери, которое добивалось освобождения Ломбардо-Венеции от австрийского гнета и создания конституционного королевства⁴⁷ .

18 декабря 1822 г. Андриан выехал из Женевы, 26 декабря находился в Милане, а 18 января 1823 г. был схвачен австрийскими жандармами. Причины столь быстрого разоблачения до сих пор неясны. Босси объяснял это неопытностью Андриана. Он рассказывал, что по дороге в Милан Андриан остановился на несколько дней в Лугано (на границе с Ломбардией) у друзей Буонарроти, ломбардских изгнанников. Там во время пышных встреч, устроенных итальянцами, когда за столом произносились зажигательные речи, Андриан позволил себе несколько таинственных реплик, которые могли в какой-то мере объяснить характер возложенной на него миссии. В те дни Лугано было наводнено австрийскими агентами, Босси даже допускал возможность их присутствия среди гостей во время встреч с Андрианом. "Мы узнали позднее из достоверных источников, - писал он, - что по приезде в Милан о нем (Андриане. - Д. Т. -Б.) сразу последовал сигнал как о неблагонадежном человеке"⁴⁸ . Полиция установила за Анд-

⁴² Ibid., pp. 499 - 500.

⁴³ A. Andryane. Memoires d'un prisonnier d'Etat... Vol. 1, p. 27.

⁴⁴ А. Дебидур. Дипломатическая история Европы. Т. 1. М. 1947, стр. 219; "История Франции". Т. 2. М. 1973, стр. 185.

⁴⁵ АВПР, ф. Канцелярия МИД, 1823 г., д. 813, л. 59.

⁴⁶ Там же; AN, F⁷ 6685, dos 1: Papiers d'Andryane saisis a Milan a l'epoque de son arrestation.

⁴⁷ Есть основания полагать, что Ф. Конфалоньери был членом буонарротистского общества, в которое вступил еще в 1814 г. (см.: J. Rath. The Provisional Austrian Regime in Lombardy - Venetie (1814 - 1815). L. 1969, p. 215).

⁴⁸ B. Bossi. Op. cit, p. 501.

стр. 128

рианом наблюдение, выявила все его явки и спустя некоторое время арестовала его. Был захвачен также тайник с секретными бумагами, которых хватило бы для осуждения очень многих людей.

Началось следствие. Если сначала австрийские власти готовы были допустить, что Андриан приехал в Ломбардию с чисто разведывательными целями как агент другого государства⁴⁹ , то по мере расшифровки документов (в тайнике был захвачен алфавитный табель для дешифровки⁵⁰ ) характер миссии все более прояснялся. Вскоре полиция уже не сомневалась, что имеет дело с представителем важного революционного центра. Около 9 месяцев длилось следствие. Обвиняемый вел себя достойно, никого не выдал и не сказал более того, что говорили захваченные при нем материалы. Даже по словам Босси, весьма строгого критика, с самого начала скептически относившегося к выдвинутой Буонарроти кандидатуре, Андриан стал образцом "редкой стойкости и настоящего самообладания".

Австрийцы, заинтересованные в громком процессе, решили объединить два совершенно различных политических дела - Андриана и "федератов" - в одно. В ноябре 1823 г. был вынесен смертный приговор Ф. Конфалоньери, А. Андриану, П. Борсьери, Г. Кастиллья, Дж. Паллавичи, А. Тонелли и Ф. Арезе. Кроме того, заочно были приговорены к смертной казни некоторые члены буонарротистского общества, проживавшие во Франции и Швейцарии: Б. Босси, Ф. Угони, Дж. Арривабене, Дж. Филиппо, - а также "федераты", успевшие уехать за границу. Однако имперским указом смертнал казнь была заменена пожизненным заключением для Андриана и Конфалоньери и различными сроками тюрьмы - для остальных⁵¹ . Вена умышленно преувеличивала масштабы дела. В официальном обвинительном заключении говорилось, что "Общество высокодостойных мастеров" стремится к уничтожению всех монархических режимов и располагает многочисленными секциями в большинстве европейских стран⁵² .

С большим вниманием следил за ходом процесса австрийский канцлер К. Меттерних. Его постоянно держали в курсе событий. 24 января миланский губернатор Страссольдо отправил ему подробнейший рапорт с анализом захваченных у Андриана материалов. Было установлено, что "устав и итальянские статуты... исправлены той же рукой, которой написано рекомендательное письмо в Рим к одному лицу", - рукой ."знаменитого Анджелони, бывшего консула Римской республики, проживающего ныне в Париже" ⁵³ . Это "открытие" следствия многое проясняет. Луиджи Анджелони - не рядовая фигура в итальянском освободительном движении, а один из его патриархов, республиканец и демократ, тесно связанный с Буонарроти. Он был "архонтом" "филадельфов" и активным участником ряда антинаполеоновских заговоров (депутата Законодательного корпуса Арена - в 1800 г., генерала Мале - в 1808 и 1812 гг.). Понятно, что в подготовке экспедиции Андриана бывший "архонт" принимал самое деятельное участие⁵⁴ . Андриан располагал также другими рекомендательными письмами, из которых два были написаны Ф. Угони и Ж. Антонини (оба находились в Париже), а одно - известным французским карбонарием полковником Рикаром⁵⁵ . "Рекомендации, составленные в неопределенных выражениях, - сообщал Меттерниху Страссольдо, - были почти все адресованы подозрительным лицам, арестованным за участие в последних заговорах". В этом донесении Андриан оценивался как "эмиссар ложи итальянских изгнанников в Швейцарии, действующей под руководством великой тверди Франции"⁵⁶ .

⁴⁹ J. M. Roberts. The Mythology of the Secret Societes. L. 1972, p. 329.

⁵⁰ О системе шифра см.: AN, F⁷ 6685, dos. 1: Extrait authentique du species facti relatif au nomme Philippe Buonarroti.

⁵¹ Дж. Канделоро. Указ. соч. Т. 2, стр. 151 -152.

⁵² A. Luzio. Nuovi documenti sul processo Confalonieri. Roma - Milano. 1908, pp. 216 - 232.

⁵³ AN, F⁷ 6684, dos. 1: Extrait de la Procedure criminelle d'Andryane; F⁷ 6685, dos. 1: Copie d'une depeche de M-r le C-te de Strassoldo a M. le Prince de Metternich. Milan, 24 Janvier 1823.

⁵⁴ "I Martiri della liberate...". Vol.2, pp. 62 - 71; P. Onnis Rosa. Op. cit., pp. 283 - 301.

⁵⁵ АВПР, ф. Канцелярия МИД, 1823 г., д. 813, лл. 60 - 60 об.

⁶⁶ AN, F⁷ 6685, dos. 1: Copie d'une depeche de M-r le C-te de Strassoldo.

стр. 129

Меттерних тоже склонен был считать, что центр общества расположен в Париже⁵⁷ . Он придавал всему делу чрезвычайно большое значение, намереваясь использовать его в своих дипломатических комбинациях. Австрийскому посланнику при русском дворе Л. Лебцельтерну Меттерних писал: "Мы извлечем из миланских процессов большую выгоду"⁵⁸ . Еще в самом начале следствия венский кабинет направил материалы об Андриане правительствам Франции и государств Священного союза, в том числе и России⁵⁹ . Целью этих демаршей было объединение монархической Европы против якобы "международного заговора". О процессе подробно сообщили многие европейские газеты⁶⁰ . В германских княжествах Меттерних распространил "Меморандум" о "революционной угрозе", после чего там были задушены и без того слабые ростки парламентаризма и демократии⁶¹ .

Особое возмущение легитимистов вызывала Швейцария. Ведь из Женевы Буонарроти направил Андриана в Милан (это в ходе следствия было установлено неоспоримо), и именно в швейцарских кантонах нашли себе прибежище итальянские изгнанники. На Веронском конгрессе Священного союза обсуждался этот вопрос. "Дело Андриана" еще более подлило масла в огонь. 7 апреля 1823 г. из Берна последовало женевским властям послание, в котором говорилось: "Дружественные суверены (то есть государства Священного союза. - Д. Т. -Б.)... с горечью высказывают сожаление, что, несмотря на все предыдущие предупреждения и обещания,.. эти изгнанники- заговорщики, эти подозрительные иностранцы все еще находятся в большом количестве в вашем городе и на вашей территории. Утверждают, что они поддерживают связи со всеми недовольными Пьемонта и Ломбардии, которые заняты подготовкой революций в этих странах, а также во Франции, когда война в Испании породит там затруднения и опасности"⁶² . Бернская федеральная директория потребовала немедленной высылки всех "заговорщиков". Через несколько дней в Женеву прибыл член "тайного совета" Фишер, имевший при себе составленный послом Австрии в Швейцарии де Скро список из 19 итальянцев, замешанных в различных антимонархических заговорах.

21 апреля Бернское правительство направило Женевскому совету "новый лист", исправленный и дополненный де Скро и включавший еще 11 человек, в том числе Буонарроти. О нем было написано следующее: "Тосканец, старый революционер. Его следует рассматривать как одного из главных сектантов и, вероятно, одного из посредников в переписке между заговорщиками Италии и их товарищами по ту сторону гор, за ее пределами. Это он втянул в общество Андриана, арестованного сейчас в Милане, которому дал многочисленные инструкции с перечнем способов сношений с различными итальянскими государствами. Он живет в Женеве" ⁶³ . 24 апреля женевские власти приняли решение о высылке Буонарроти и других итальянцев, упоминавшихся в списке. По-видимому, австрийская полиция намеревалась установить за ними наблюдение, поскольку запросила сведения о выданных им паспортах. Было сообщено, что Буонарроти 13 мая получил паспорт "для проезда в Англию через Лозанну, Берн... и Германию"⁶⁴ .

С этого времени к поднятой австрийцами кампании присоединились другие государства Священного союза. 14 мая 1823 г. посол Людовика XVIII в Берне Талейран направил президенту федеральной директории ноту, к которой прилагался список из

⁵⁷ Меттерних, допрашивая Конфалоньери, требовал назвать имена лиц, которые, по его мнению, входили в руководящий комитет, возбуждающий из Парижа "все революционные движения, время от времени вспыхивавшие в Европе" (Н. И. Тургенев. Россия и русские. М. 1915, стр. 347 - 348).

⁵⁸ "Les rapports diplomatiques de Lebzeltern, ministre d'Autriche a la cour de Rus-sie (1816 - 1826)". St. Petersburg. 1913, p. 265.

⁵⁹ АВПР, ф. Канцелярия МИД, 1823 г., д. 813.

⁶⁰ "Сын отечества", 1824, N 6, стр. 28; "Le Conservateur impartial". St. Peters-bourg. 5.II.1824; "Moniteur universal", 30 - 31.I.1824; "Journal des Debats", 31.I.1824. Эти газеты перепечатали сообщение о "деле Андриана и Конфалоньери" из миланской прессы. О процессе упоминал также "Ежегодник" К. -Л. Лезюра за 1823 г. (Lesur. Annuaire historique universal pour 1823. P. 1823).

⁶¹ А. Дебидур. Указ. соч., стр. 223 - 224; J. M. Roberts. Op. cit., p. 331.

⁶² M. Pianzola. La mysterieuse expulsion de Philippe Buonarroti. "Cahiers inter-nationaux", N 61, Decembre 1954, p. 55.

⁶³ Ibid., p. 56; P. Onnis Rosa. Op. cit., p. 191.

⁶⁴ M. Pianzola. Op. cit., p. 58.

стр. 130

подлежавших немедленной высылке 10 французских подданных, в том числе Буонарроти. Свои претензии предъявили Швейцарии послы Сардинии, Пруссии и Королевства обеих Сицилии. О позиции русского посла в Берне барона Крюденера можно судить по его письму Александру I в мае 1823 г., в котором отмечалось, что положение, создавшееся в Швейцарии, будет предметом обсуждения специальной конференции в Париже. Кантональные власти, утверждал далее посол, "бессильны что-либо предпринять и против секретных обществ, и против прессы, и против подозрительных лиц, так как доминирующее мнение средних классов слишком пропитано либерализмом... Вот почему все демарши в отношении изгнанников... оказывались более или менее безрезультатными"⁶⁵ .

Любопытно, что почти во всех нотах одной из первых стояла фамилия Буонарроти. Заменивший Талейрана на посту французского посла в Берне де Мустье, составляя новый, более обширный список, включил туда его опять: "Буонарроти (Филипп), тосканского происхождения, но французского гражданства. Проживает в Женеве около 17 лет. Был учителем языков, математики и музыки"⁶⁶ . По поводу этих нот женевские власти 10 сентября 1823 г. сообщили в Берн, что Буонарроти отбыл из Женевы "16 мая в дилижансе в Лозанну. В Лозанне был 19 вечером, откуда на следующий день выехал в Берн"⁶⁷ . В действительности Буонарроти, хотя и приехал в Лозанну, не сел в дилижанс, следовавший в Берн, а изменил маршрут. Сначала он скрывался невдалеке от Женевы, в кантоне Во, в доме своего друга Дж. Фази, а затем с паспортом на имя Ж.-Ж. Раймона выехал в Брюссель. Через несколько месяцев он прислал оттуда письмо, в котором сообщал, что хорошо устроился и нашел своих товарищей еще по наполеоновской ссылке. Предосторожности, предпринятые Буонарроти, не были излишними. Позднее Меттерних в разговоре с одним из швейцарских дипломатов выразил сожаление, что из его рук ушли генерал де Меестер и Буонарроти. По его мнению, федеральная директория "попросту закрыла на них глаза"⁶⁸ .

Что касается Андриана, то он был освобожден из Шпильберга в 1832 г., просидев около 10 лет. В 1837 - 1838 гг. в Париже в четырех томах вышли его "Записки политического заключенного", которые читались с тем же интересом, что и известные "Мои темницы" другого узника Шпильберга, С. Пеллико⁶⁹ . Высоко оценил мемуары Андриана А. И. Герцен, выразивший пожелание об их переводе на другие иностранные языки⁷⁰ .

"Дело Андриана" - не случайный эпизод в революционном движении тех лет, когда логика борьбы уже приводила к установлению отдельных международных контактов. Русские декабристы, польские филоматы, французские и итальянские карбонарии, члены греческих "гетерий" и германских студенческих организаций, испанские повстанцы видели своих врагов не только в Бурбонах или Габсбургах, но в Священном союзе в целом⁷¹ . Дж. Байрон пересек континент, чтобы сражаться за свободу Греции. Сотни итальянцев⁷² защищали испанскую революцию. Возглавленные полковником Фавье, французские карбонарии пытались воспрепятствовать королевской интервенции в Испании. Буонарроти уловил этот дух времени. Его заботила судьба не одной Италии, а всей Европы. И хотя его "Общество высокодостойных мастеров" в силу тогдашних условий не смогло выполнить своих задач, с именем Буонарроти связана одна из первых попыток объединения революционных сил (преимущественно романских стран) на основе бабувистских идей.

⁶⁵ АВПР, ф. Канцелярия МИД, 1823 г., д. 813, лл. 43 - 46 об.

⁶⁶ M. Pianzola. Op. cit., p. 60.

⁶⁷ Ibid.

⁶⁸ Ibid., p. 62.

⁶⁹ См. М. И. Ковальская. Италия глазами русских. "Вопросы истории", 1976, N 7.

⁷⁰ А. И. Герцен. Собрание сочинений. Т. 7. М. 1956, стр. 360 - 361; т. 9. М. 1956, стр. 144.

⁷¹ См. подробнее: М. В. Нечкина. Декабристы во всемирно- историческом процессе. "Вопросы истории", 1975, N 12; Г. А. Невелев. 14 декабря 1825 года. (Официальные версии и Западная Европа). Там же, 1975, N 11.

⁷² Дж. Канделоро. Указ. соч. Т. 2, стр. 177.

Постоянный адрес данной публикации: