Libmonster ID: RU-14527
Автор(ы) публикации: В. В. ДЕГОЕВ

В конце 20-х годов XIX в. победы России над Турцией повлекли за собой обострение русско-английских противоречий на Ближнем Востоке. Усилившееся после Адрианопольского (1829 г.) и особенно Ункяр-Искелессийского (1833 г.) договоров влияние России на Османскую державу серьезно встревожило лондонский кабинет, столь чувствительный к любой попытке потеснить Великобританию в восточных делах. В сложившихся условиях английское правительство, полагавшее достойным внимания все, что можно использовать против России, активизирует свою политику на Кавказе. Выгодное стратегическое положение этого района делало понятным выбор британских государственных деятелей. Территория между Черным и Каспийским морями, доселе знакомая лишь английским географам и немногим путешественникам, с начала 30-х годов XIX в. оказалась в сфере военно- политических и колониальных устремлений Лондона. Началась систематическая засылка в Черкесию дипломатов и разведчиков, перед которыми ставился широкий комплекс задач, связанных с подготовкой условий для отторжения Кавказа от России и установления над ним опеки "арбитра наций"1 . Им рекомендовалось тщательно изучить политическое, военное и экономическое положение горцев, причем всячески подогревать антирусские настроения, не скупясь на обещания и даже гарантии. За действиями своих эмиссаров внимательно следили Г. Пальмерстон из Форин оффис, Д. Понсонби и Д. Уркуарт из "идейного штаба русофобии" - британского посольства в Константинополе2 . Первое ведомство давало общую линию, второе- заботилось об организационных деталях ее осуществления. Подрывная политика на Кавказе являлась важной составной частью ближневосточной стратегии Великобритании. Общественному мнению в качестве обоснования "законности" английского вмешательства на Кавказе преподносилась версия о "русской угрозе" Индии и демагогические лозунги защиты свободы и независимости горцев от царизма.

Если в 30-е годы XIX в. Англия, опасаясь России, еще маскировала свою экспансионистскую политику на Кавказе, то в годы Крымской войны она действовала уже открыто. В британских проектах послевоенного устройства Европы неизменно значилось требование отделения от России Грузии и Черкесии, что, по существу, означало передачу их под английский протекторат.

В силу исторических, социальных и экономических предпосылок политическая ориентация кавказских народов на Россию складывалась


1 См. С. К. Бушуев. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России (20 - 70-е годы XIX века). М. 1955, стр. 14 - 37.

2 Д. Понсонби и Д. Уркуарт - руководители (глава и секретарь) английского посольства в Турции в 30-х годах XIX века.

стр. 53


как наиболее общая и устойчивая3 . Она отчетливо проявилась во время русско-турецких и русско-иранских войн первой трети XIX в., а особенно- в Крымской войне, когда многотысячные ополчения армян, грузин, азербайджанцев, осетин, кабардинцев и представителей других национальностей Кавказа добровольно оказали большую помощь русской армии в борьбе против англо-турецкой интервенции4 . В сражениях на кавказском театре военных действий были похоронены авантюрные планы Пальмерстона о превращении Кавказа в вооруженную крепость против России и одновременно торгово-сырьевой придаток Англии. Крымская война фактически ознаменовала крах более чем 20-летней английской политики вытеснения России с Кавказа, хотя и после нее Лондон еще некоторое время пробовал провоцировать антирусские выступления в Черкесии5 .

Советские историки проделали уже значительную работу по изучению британской политики на Кавказе в 30 - 50-х годах XIX века6 . Выявлены многочисленные факты, не оставляющие сомнения в ее агрессивной сущности. Установлено, что систематические антирусские акции английских разведчиков в Черкесии предпринимались в рамках долгосрочной программы, учитывавшей внутриполитическую и военную обстановку на Северном Кавказе, а также общее состояние международного климата на Ближнем Востоке. В настоящей статье анализируется англо-американская буржуазная историография проблемы.

Вопрос о роли Кавказа в системе международных отношений на Ближнем Востоке широко дебатировался в английской публицистике второй трети XIX века. В то время он был злободневен, поскольку Великобритания прилагала немалые усилия к вовлечению Кавказа в сферу своего владычества. После Крымской войны, которая показала полную бесперспективность этих усилий, и поражения Шамиля идеи колониального наступления на Кавказ исчезают со страниц английских памфлетов, газетных и журнальных статей. Интерес к изучению британской политики на Кавказе вновь возрождается в Англии лишь с 20-х годов XX века. Англо-американские буржуазные историки, подвергая грубой фальсификации русско-кавказские отношения, стремились оправдать захватнический курс своих государств на международной арене (например, английскую интервенцию в Закавказье в 1918 г.). Руководствуясь этой задачей, они пытались определить роль Кавказа в 30 - 50-е годы XIX в. (когда тот являлся объектом британской внешней политики) в колониально- стратегических расчетах лондонского кабинета в целом и отдельных английских государственных деятелей в частности.

В центре внимания западных историков находились англо-русское соперничество на Кавказе в 30-х годах XIX в., наиболее острыми проявлениями которого был инцидент со шхуной "Виксен"7 , а также британская политика в этом регионе в годы Крымской войны. Известный английский буржуазный историк Ч. Уэбстер считает, что посылка "Виксена", как и другие виды подрывной деятельности англичан на Кавказе, не отражала официального внешнеполитического курса лондонского


3 А. В. Фадеев. Россия и Кавказ первой трети XIX века. М. 1960, стр. 75 - 100.

4 Хаджи Мурат Ибрагимбейли. Кавказ в Крымской войне 1853 - 1856 гг. и международные отношения. М. 1971, стр. 369 - 378.

5 С. К. Бушуев. Указ. соч., стр. 85 - 99.

6 См. М. В. Покровский. Иностранные агенты на Западном Кавказе. Краснодар. 1952; А. Х. Касумов. К истории агрессивной политики Англии и Турции на Северном Кавказе. Автореф. канд. дисс. М. 1955; С. К. Бушуев. Указ соч.; А. В. Фадеев. Кавказ в системе международных отношений (20 - 50-х гг. XIX в.). М. 1956; А. Е. Чхеидзе. Кавказ в ближневосточной политике Англии (30 - 50-е годы XIX века). Автореф. докт. дисс. Тбилиси. 1974, и др.

7 В 1836 г. к берегам Черкесии из Англии была направлена шхуна "Виксен" с оружием для горцев. Подробнее об этом см. "Красный архив", 1940, т. 5 (102), стр. 189 - 233.

стр. 54


кабинета. Он целиком возлагает ответственность за отправку шхуны на Д. Уркуарта и его подчиненных8 . Даже такого воинствующего русофоба, сторонника "решительных мер" против России, как Понсонби (занимавшего в то время пост английского посла в Турции), Уэбстер не считает виновным, хотя и признает, что тот не смог отвести от себя обвинения Уркуарта в причастности к делу9 .

Точку зрения Уэбстера исповедует американский буржуазный историк М. Куандур. "Британское вмешательство в кавказские дела, - пишет он, - носило исключительно частнопредпринимательский характер", поскольку Уркуарту и его единомышленникам не удалось заинтересовать официальные круги Лондона идеей кавказской независимости. Со страниц диссертации Куандура Уркуарт предстает чуть ли не в мученическом ореоле энтузиаста-одиночки, чьи бескорыстные идеалы так и не нашли сочувствия у английского правительства 10 . Автор исключает Кавказ из сферы военно-колониальных интересов Великобритании даже в период Крымской войны11 , когда предполагалась решающая попытка отделить от России Грузию и Черкесию 12 . Причем подчас Куандур высказывает явно противоречивые суждения. С одной стороны, он полагает, что в 1853 - 1856 гг. союзники по вине Наполеона III пренебрегли возможностью нанести удар России на кавказском театре, с другой - отмечает: "Даже французские приглашения предпринять вторжение на Кавказ оставили Англию равнодушной". Неоднократно повторяемый тезис о незаинтересованности Пальмерстона и его ведомства Кавказом плохо увязывается с утверждением, что усиление влияния России в этом районе "естественно обеспокоило Англию"13 .

Концепция Уэбстера и Куандура не оригинальна. Еще в 1920 - 1930-х годах было положено начало весьма парадоксальной тенденции освещать английскую активность на восточном побережье Черного моря вне всякой связи с официальным курсом правительства. Некоторые буржуазные историки уже тогда преподносили авантюры Уркуарта как издержки его личной инициативы, не отражавшие планов Форин оффис14 . Утверждалось, что замыслы Уркуарта относительно Кавказа не одобрялись ни Пальмерстоном, ни другими государственными деятелями. При этом подчеркивалось его обособленное место в дипломатическом мире, вполне естественное для человека увлекающегося и эксцентричного, каким представляли Уркуарта15 . Другой формой доказательства непричастности британского правительства к провокациям англичан на Кавказе являлось нарочитое преувеличение полномочий и степени независимости его посольства в Константинополе. Английский буржуазный историк Г. Темперли, например, рассматривал данное учреждение не в качестве исполнительного центра, проводившего


8 Ch. Webster. The Foreign Policy of Palrnerston. Vol. 2. L. 1951, p. 571. В числе прочих аргументов, якобы подтверждающих эту мысль, автор приводит версию об умственном расстройстве Уркуарта (Ch. Webster. Urquhart, Ponsonby and Palmerston. "The English Historical Review", 1947, vol. 62, N 244, p. 328).

9 Ch. Webster. The Foreign Policy... Vol. 2, p. 571; ejusd. Urquhart, Ponsonby and Palmerston, pp. 346, 347.

10 M I Quandour. Muridism: A Study of the Caucasian Wars of Independence 1819 - 1859 (Dissertation). Claremont. 1964, pp. 163, 165 - 167, 175, 197.

11 Ibid., pp. 133 - 136.

12 См. С. К. Бушуев. Указ. соч., стр. 64 - 84.

13 M. I. Quandour. Op. cit., pp. 139, 169, 195.

14 G. Robinson. David Urquhart. Oxford. 1920, pp. 2 - 3, 57, 58; G. H. Воlsover. David Urquhart and the Eastern Question. 1833 - 1837: A Study in Publicity and Diplomacy. "The Journal of Modern History", 1936, vol. 8, n. 4, p. 464; ejusd. Lord Ponsonby and the Eastern Question (1833 - 1839). "The Slavonic and East European Review", 1934, vol. 13, n. 37, p. Ill; ejusd. Great Britain, Russia, and the Eastern Question, 1832 - 1841. "Bulletin of Institute of Historical Research", 1933, vol. 9, n. 32, p. 131.

15 G. H. Bolsover. David Urquhart and the Eastern Question, pp. 452, 454, 463, 466, 467.

стр. 55


ближневосточные идеи Форин оффис в жизнь, а как самостоятельное ведомство, малозависимое от Лондона. С помощью такого приема он стремился поставить Кавказ вне сферы британских интересов, изображая его скорее объектом антирусского экспериментаторства Уркуарта и Понсонби, которым предоставили слишком широкие права, чем областью колониальных вожделений английского капитала16 .

Утверждения Уэбстера и Куандура не выдерживают документальной проверки. Архивные источники не оставляют сомнения в том, что программа экспансии на Кавказе (в рамках которой в 1836 г. и был направлен к берегам Черкесии "Виксен") с середины 30-х годов XIX в. возводится в ранг государственной политики Великобритании на Ближнем Востоке, где главными исполнителями правительственных установок были Уркуарт и Понсонби17 . Шумное обсуждение провала экспедиции "Виксена", поднятое в прессе и на официальном уровне, не могло под давлением возбужденного общественного мнения не повлечь за собой четкого выяснения позиции британского правительства в отношении Кавказа. "Таймс" заявила о прямой причастности к инциденту лондонского кабинета, "склонного оказывать поддержку и содействие попытке открыть новую важную сферу для британской торговли"18 . Неоднократно писала она и об "особом интересе", проявленном Пальмерстоном к экспедиции "Виксена"19 . То же утверждал Уркуарт20 , О желании Пальмерстона организовать контрабандный рейс в Черкесию знал и его заместитель Б. Стренгуэй. Пальмерстон отказывался лищь гарантировать (из-за боязни англо-русского конфликта) правительственное вмешательство в случае, если судно будет задержано21 . Ряд доводов, говорящих об участии Пальмерстона в подготовке этой акции, содержался в депеше русского посла в Лондоне К. Поццо-ди-Борго вице-канцлеру А. Нессельроде от 21 марта 1837 года22 . Английский король Вильям IV тоже поощрял планы освоения Черкесии23 .

Не менее ценное свидетельство, разоблачающее утверждения буржуазных историков, - материалы парламентских обсуждений дела "Виксена", в ходе которых дискутировался вопрос о месте Кавказа в политике Великобритании. В разгар дебатов будущий посол Англии в Турции С. Каннинг довольно откровенно сформулировал британские цели на Кавказе, Признав, что экспедиция готовилась с ведома правящих кругов, он вопрошал с трибуны палаты общин: "Кто будет отрицать нашу заинтересованность в независимости Черкесии?" - и цинично намекнул на возможность превращения ее в английскую колонию24 . Парламентская полемика вылилась в публичные признания государственными деятелями связи правительства с организаторами виксеновской авантюры. Лорд Стэнли заявил, что отправка судна осуществлялась с ведома Форин оффис и посла в Константинополе Понсонби25 . Бывший премьер-министр Р. Пиль пошел еще дальше, прямо назвав Пальмерстона одним из вдохновителей провокации26 . В оглашенном в парламенте письме Уркуарта Пальмерстону его автор напомнил о


16 Н. Temperley. England and the Near East. The Crimea. L. 1936, pp. 75 - 76, 408.

17 См., например, перехваченную русскими властями переписку находившихся в Черкесии британских эмиссаров с разными лицами в Турции и Англии (ЦГВИА, ф 38 оп. 7, д. 521).

18 "The Times", December 6, 1836; May 31, 1838. '

19 "The Times", June 21, 22, 1838.

20 D. Urquhart. Diplomacy and Commerce. L. 1838, N 4, p. 42.

21 E. Адамов, Л. Кутаков. Из истории происков иностранной агентуры во время кавказских войн. "Вопросы истории", 1950, N 11, стр. 103 - 105.

22 "Красный архив", 1940, т. 5 (102), стр. 221.

23 G. H. Bolsover. David Urquh.art and the Eastern Question, p. 464.

24 "Hansard's Parliamentary Debates". 3-d Series. Vol. 63. L. 1837 - 1838. p 915

25 Ibid., p. 939.

26 Ibid., p. 948.

стр. 56


покровительственном отношении министра иностранных дел к кампании за отторжение Черкесии от России, проводившейся британской прессой. Здесь же Уркуарт отмечал, что его доклады о пребывании в Черкесии получили одобрение Пальмерстона, равно как и карта, на которой Черкесия была обозначена в качестве независимого государства27 .

Идеи Уркуарта, конечно, оказывали влияние на Пальмерстона, но лишь постольку, поскольку совпадали с его собственными представлениями о роли Кавказа в британской ближневосточной стратегии. Они сложились задолго до того, как этот район стал предметом уркуартовских прожектов. Еще в 1829 г., после заключения Адрианопольского договора, внимание Пальмерстона привлекла Черкесия: за счет ее он предполагал расширить возможности английской торговли28 (за такими невинными формулировками обычно скрывались самые решительные колониально-экспансионистские намерения). Хорошо знакомый с "образом мышления" Уркуарта, он не случайно доверил ему важный дипломатический пост в ведомстве, где в конкретных делах "творилась" политика Великобритании на Ближнем Востоке. Уркуарт держал Пальмерстона в курсе событий на Кавказе.

Однако глава Форин оффис руководствовался не только сведениями и рекомендациями, почерпнутыми из многочисленных докладов своего сотрудника в Турции, что еще раз подтверждает его заинтересованность Кавказом. Нуждаясь в обширной информации о действиях России на восточном побережье Черного моря, Пальмерстон, помимо официальных каналов (английских посольств в Константинополе, Петербурге и консульства в Одессе), пользовался донесениями специальных разведчиков, например, Дж. Хадсона и Дж. Бранта, представивших в 1835 г. подробные отчеты об обстановке в Черкёсии с суждениями, выдержанными в уркуартистском духе. Причем Брант, посланный на Кавказ по прямому указанию короля Вильяма IV, обязан был лично сообщить о результатах своих наблюдений в Лондон. Важные данные о ходе и перспективах военных действий в Черкесии, русских укреплениях, настроениях горцев доставлял Пальмерстону и британский генеральный консул в Одессе - Дж. Йомс. В докладе Пальмерстону, составленном после поездки по Черкёсии летом 1836 г., он приходит к выводу, что "вся политика России в Азии связана с Кавказом". Сведения о черноморском побережье Кавказа собирал (через двух помощников - К. Дринкуотера и В. Роса, а также через Йомса) посол Великобритании в Петербурге - лорд Дурхэм, находясь в Одессе по пути следования к месту назначения29 .

Ни правительственные планы проникновения на Кавказ, ни методы их исполнения при этом не афишировались. Для того, чтобы избежать ответственности за организацию подрывной деятельности в Черкесии, дело изображалось так, будто Уркуарт и К0 не были связаны с Форин оффис. Несмотря на явно экспансионистский характер своей политики на Кавказе, Лондон, не решаясь на открытое оспаривание прав России на этот район, вел ее с известной долей осторожности, о которой сразу же забыл при первой удобной возможности, как это случилось во время Крымской войны. Тогда британское правительство уже не скрывало своих захватнических намерений30 . Как английские, так и русские источники опровергают точку зрения Уэбстера и Куандура, рассеивая всякие сомнения относительно подлинной позиции Фо-


27 Ibid., p. 937.

28 H. Bell. Lord Palmerston. Vol. I. L. 1936, p. 282.

29 V. J. Puryear. England, Russia and the Straits Question 1844 - 1856. Berkeley. 1931, pp. 28 - 33, 36, 51.

30 А. Е. Чхеидзе. Указ. соч., стр. 33.

стр. 57


рин оффис в кавказском вопросе и агрессивной сущности британских планов "опеки" горских народов.

Представители послевоенной буржуазной историографии по сравнению со своими довоенными предшественниками прибегают к более гибким способам апологии британского экспансионизма, понимая, что категорическое отрицание захватнических целей Англии на Кавказе уже никого не убеждает. Это вынуждает их признавать английскую заинтересованность обстановкой в восточной части Черного моря. Вместе с тем они находят мотивы (правда, не новые), якобы оправдывающие вмешательство Лондона в вопросы внутренней жизни России.

Американский буржуазный историк М. Флоринский не скрывает настойчивого стремления правящих кругов Великобритании (а не отдельных частных лиц) подорвать русское и утвердить свое влияние на Кавказе. "Британские государственные деятели, - подчеркивает автор, - особенно Понсонби и Пальмерстон, следили за развитием движения (горцев Северного Кавказа. - В. Д. ) с напряженным интересом, оказывая восставшим моральную поддержку и материальную помощь"31 . Это сопровождалось истеричной антирусской кампанией, поднятой ярыми английскими русофобами во главе с Уркуартом и нашедшей благодатную почву в общественном мнении страны32 . Однако тут же Флоринский поясняет, что лишь забота о безопасности своих индийских владений, которые Россия якобы намеревалась захватить, вынудила Англию обратить внимание на Кавказ как потенциальный плацдарм для русского продвижения на юго-восток33 . Таким способом автор пытается замаскировать активную наступательную стратегию британской буржуазии на Ближнем Востоке, выдать за оборонительную. Аналогичного взгляда придерживается другой американский буржуазный автор, Б. Джелавич. По ее мнению, действия России на Кавказе не только вовлекли ее в длительную борьбу с Турцией и Ираном, но и вызвали "глубокую заинтересованность" великих держав. Усиление России на Кавказе, считает Джелавич, особенно тревожило Англию, так как оно затрагивало вопрос контроля над Ираном, входившим в систему буферных государств, прикрывающих Индию34 .

Советские ученые, опираясь на огромный фактический материал, разоблачили широко бытовавшую в западной историографии версию о "русской угрозе" Индии, вскрыв ее несостоятельность и явную идеолого-политическую тенденциозность35 . Кавказ интересовал Англию как самостоятельный объект ее колониально-экспансионистских устремлений, но вовсе не как защитный барьер против "натиска России" на Индию36 .

Видный английский буржуазный историк У. Аллен совместно с П. Муратовым обращается к проблеме столкновения англо-русских интересов на Кавказе во второй трети XIX века. Определяя начальный рубеж этого соперничества, авторы пишут: "Появление русских войск


31 М. Florinsky. Russia: a History and an Interpretation. Vol. 2. N. Y. 1953, p, 842.

32 Ibid., p. 841. E. В. Тарле замечает, что в годы Крымской войны "Уркуарт был чуть ли не самым читаемым в Англии публицистом" (Е. В. Тарле. Сочинения. Т. 8. М 1959, стр. 294).

33 M. Florinsky. Op. cit., p. 841.

34 B. Jelavich. A Century of Russian Foreign Policy 1814 - 1914. N. Y. 1964, pp. 22,81,82.

35 См. Е. Л. Штейнберг. Английская версия о "русской угрозе" Индии в XIX- XX вв. "Исторические записки". Т. 33. М. 1950; Н. А. Халфин. Политика России в Средней Азии. М. 1960; Г. А. Хидоятов. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX в. Ташкент. 1969. Скептически относятся к этой версии и некоторые современные исследователи на Западе (см. L. Blanch. The Sabres of Paradise. N. Y. 1960, p. 31).

36 См. указанные работы С. К. Бушуева, А. В. Фадеева, А. Е. Чхеидзе.

стр. 58


под Константинополем в 1829 г., а также удивительно быстрые победы Паскевича на границах Персии и Турции возбудили немалую нервозность в Англии"37 . Они подчеркивают, что в 30-е годы XIX в. многие англичане были серьезно убеждены в намерении России осуществить широкое проникновение в Малую Азию к берегам Средиземноморья и Персидского залива (самим авторам такая опасность представляется "проблематичной"). Противодействие России, пишут они, становится традицией британских послов в Османской Порте: Понсонби и лорда Стрэтфорда де Редклиффа, а Кавказ - острым звеном русско-английских противоречий на Ближнем Востоке 38 .

Авторы, впрочем, не всегда ясно показывают цель и характер английского вмешательства в кавказские дела. Верно замечая, что по получении первых сведений о движении горцев Дагестана и Черкесии русофоб Понсонби сразу высказался за оказание им военной помощи и отправку британских кораблей к восточному побережью Черного моря, они, однако, расценивают это стремление не как признак активизации Великобритании, спешившей воспользоваться удобным случаем вытеснить Россию с Кавказа и расширить таким путём сферу своего влияния на Ближнем Востоке. Для авторов поддержка горцев - акция, совершаемая скорее под давлением английских либералов, бескорыстно "сочувствовавших национальным выступлениям в странах с монархическим режимом", осуществляемая для сдерживания России в целях оборонительных, а не наступательных.

Останавливаясь на причинах неудач английской политики на Кавказе, те же авторы видят их в том, что черкесы потеряли веру в обещания британских разведчиков Уркуарта, Ч. Спенсера, Дж. Бэлла, Дж. Лонгуорта и др., подстрекавших местное население к выступлению против русских. Разочарование черкесских племен, по справедливому мнению Аллена и Муратова, оказало существенное воздействие на ход событий на Кавказе во время Крымской войны39 . Политическая ситуация на Кавказе в 1853 - 1856 гг., считают они, складывалась далеко не в пользу союзников. Обращение М. С. Воронцова к местным народам встать на защиту страны от турецкой агрессии было встречено с большим энтузиазмом всеми слоями кавказского населения40 . В помощь русской армии были сформированы 20 тыс. иррегулярного войска41 . Тем не менее авторы считают, что британское правительство так и не осознало значения кавказского фронта, равно как и выгодных для себя политических последствий вытеснения русских с Кавказа. Отсюда выводится ошибочное утверждение о пассивности англичан в этом районе.

Между тем факты свидетельствуют о настойчивом стремлении лондонского кабинета отторгнуть Кавказ от России, воспользовавшись благоприятной для этого обстановкой в период Крымской войны42 . Новейшие данные указывают на наличие многочисленных английских проектов вторжения в Закавказье и Черкесию, осуществление которых


37 W. E. D. Allen and P. Muratoff. Caucasian Battlefields. Cambridge. 1953, p. 46.

38 Ibid.

39 Ibid., pp. 49, 51.

40 Официальный Лондон и британская пресса не строили иллюзий относительно чувств, питаемых народами Закавказья к своим бывшим угнетателям. Вместе с тем они глубоко заблуждались, полагая, будто вступление англо-французской армии в пределы Грузии повлечет всеобщее антирусское восстание ее населения ("The Panmure Papers". L. 1908, p. 212; "The Times", 22.IX.1854; "Blackwood's Edinburgh Magazine", 1855, vol. 78, N481, p. 523).

41 Авторы, очевидно, имеют здесь в виду только грузинскую милицию. Всего же за период Крымской войны кавказские иррегулярные формирования насчитывали до 52 тыс. человек (Хаджи Мурат Ибрагимбейли. Указ. соч., стр. 104).

42 С. К. Бушуев. Указ. соч., стр. 64 - 84.

стр. 59


задерживалось из-за того, что англо-французские войска застряли под Севастополем, пока в конце концов не стало невозможным из-за разногласий между союзниками43 . В 1853 - 1855 гг. на Кавказе активизируется провокационная деятельность англо-турецкой агентуры, подстрекавшей черкесов, абхазов, грузин к антирусским выступлениям. С ведома и при значительной поддержке английской стороны была организована экспедиция турецкого корпуса под командованием Омера-паши, нацеленная на захват Грузии44 . На этот поход (представлявший собой типичную форму колониальной политики англичан - загребать жар чужими руками) в Лондоне возлагали большие надежды. Британский флот проводил военные операции против русских черноморских крепостей45 , направленные, по словам К. Маркса, на развязывание рук кавказским горцам46 .

После падения Карса и поражения Омера-паши британское правительство не только не отказалось от идеи новой экспедиции на Кавказ, но стало готовить ее с особым рвением, спеша реализовать свои давние устремления раньше, чем будет заключен мир47 . После окончания Крымской войны начальник главного штаба британской армии генерал-лейтенант Виндаш откровенно признал, что его правительство "сильно желало начать военные действия против русской кавказской армии, взять обратно Каре и проникнуть далее", а от самого Виндаша английский военный министр потребовал план кампании в Закавказье на 1856 год48 . Некоторые западные историки не скрывают стремления Пальмерстона отторгнуть Кавказ от России, указывая на высказанное им намерение помочь "своим старым друзьям черкесам"49 . Разумеется, речь шла не о бескорыстной помощи и уж, во всяком случае, не о подлинной независимости народа.

Примером более верного подхода к проблеме является освещение английским историком либерального толка Д. Глизоном интересного сюжета: взаимосвязь англо-русских противоречий на Ближнем Востоке, и в частности на Кавказе, с возникновением своеобразного феномена общественно-политической жизни Великобритании - русофобии. Автор рассматривает инцидент со шхуной "Виксен" как инструмент, с помощью которого английское общественное мнение настраивалось в антирусском ключе. Глизон расходится во мнениях с Уэбстером, полагая, что Уркуарт и Понсонби одинаково смотрели на задачи английской политики в кавказском вопросе. Оба были убеждены в необходимости энергичных мер в Черкесии, так как видели в этом средство к ослаблению русского влияния в Турции и Средней Азии50 . Что касается официальной позиции лондонского кабинета и его фактического главы Пальмерстона, то она осталась в тени, хотя в работе есть прямые указания на искреннюю уверенность Уркуарта в том, что все его действия отвечали планам Форин оффис и "негласно одобрялись" правительством. Глизон приводит многочисленные идеи Уркуарта о стратегическом


43 А. Е. Чхеидзе. Указ. соч., стр. 39 - 48.

44 Хаджи Мурат Ибрагимбейли. Указ. соч., стр. 325 - 326; А. В. Фадеев. Кавказ в системе международных отношений, стр. 27; J. S. Curtiss. The Russian Army under Nicholas I 1825 - 1855. Durham. 1965, pp. 317, 362.

45 См. М.. -В. Покровский. Военные действия у Новороссийска и на Таманском полуострове во время Крымской войны 1853 - 1856 гг. Краснодар. 1949; А. Х. Касумов. Оборона Северного Кавказа в Крымской войне 1853 - 1856 гг. "Сборник статей по истории Кабарды и Балкарии". Вып. VI. Ставрополь. 1957.

46 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 10, стр. 3.

47 А. Е. Чхеидзе. Указ. соч., стр. 33 - 36.

48 Е. Е. Бурчуладзе. Крушение англо-турецких планов в Грузии в 1855- 1866 годах. "Вопросы истории", 1952, N 4, стр. 22.

49 H. Bell. On. cit. Vol. 2, pp. 105, 149.

50 J. H. Gleason. The Genesis of Russophobia in Great Britain. A Study of the Interaction of Policy and Opinion. Cambridge. 1950, p. 156.

стр. 60


и торгово-экономическом значении Кавказа для Англии, замечая при этом, что они находили поддержку в правительственных кругах и буржуазной прессе51 . "Черкесия, - пишет автор, -возбуждала всеобщий интерес и внимание, в этом не может быть сомнения"52 . Он справедливо отмечает, что появление английского судна у кавказского побережья, по замыслу Уркуарта, имело целью добиться в лучшем случае признания Россией независимости Черкесии под угрозой вторжения британского флота в Черное море, а возможно, и войны; в худшем - ограничения прав России на Черном море. Но вопрос о Черкесии так и остался открытым ввиду, с одной стороны, нежелания Пальмерстона согласиться на присоединение Черкесии к России, с другой - неготовности Англии к войне53 .

В отличие от тех буржуазных авторов, которые склонны видеть в России нападающую сторону, а в Англии - обороняющуюся, Глизон весьма объективно освещает происхождение и общий характер англорусского соперничества на Ближнем Востоке в 1815 - 1841 годах. Враждебность обеих стран, по его мысли, была порождена столкновением империалистических интересов в эпоху, когда Англия и Россия становятся соседями в колониальном мире. Сравнивая методы осуществления внешнеполитических задач, автор приходит к выводу, что английская политика была более "провокационной", чем русская; на Балканах, Кавказе, в Афганистане, Иране, Константинополе, Сирии, Египте Великобритания действовала гораздо активнее и решительнее. Ее отношение к России отличалось большей неприязнью, чем ответные чувства русских. Несмотря на это, британские государственные деятели, подчеркивает Глизон, настаивали на том, что их цели оборонительные54 . Свидетельства, содержащиеся в книге Глизона, говорят о подрывной и разведывательной деятельности на Кавказе английских дипломатических представителей в России, в том числе посла в Петербурге лорда Дурхэма55 . Участие дипломатов высоких рангов в сборе сведений о стратегическом положении русских на Кавказе, состоянии торговли в этом районе и других служит лишним доказательством того, что в ближневосточных расчетах Форин оффис Кавказу принадлежала заметная роль как средства запугивания и сдерживания России, так и самостоятельного объекта колониальной экспансии. Рассуждения автора в конечном итоге приводят к мысли, что в положении обороняющейся оказалась скорее Россия, чем Англия.

Со второй половины 1960-х годов в буржуазной историографии наблюдаются заметные сдвиги в сторону усиления объективистских начал при трактовке рассматриваемой проблемы. Они вызваны введением в научный оборот новых английских источников и возрастающим влиянием советской исторической науки. Так, американский историк Ф. Моузли пишет, что активизация России на Кавказе, "продиктованная экономической и военной необходимостью, вызвала противодействие Англии"56 . Он в противоположность Болсоверу и Уэбстеру показывает подлинное отношение британского правительства и его фактического- главы Пальмерстона -к кавказскому вопросу. Моузли пишет о неоднократных попытках Пальмерстона в беседах с русским послом в Лондоне Поццо-ди-Борго сделать предметом официального обсуждения тему, связанную с ограничением русского флота в Черном море и лишением России прав на Кавказ. При этом, по словам Моузли,


51 Ibid., pp. 180 - 181, 193, 197 - 203.

52 Ibid., p. 204.

53 Ibid., p. 194.

54 Ibid., pp. 1,3,288.

55 Ibid., pp. 92 - 93, 170.

56 Ph. Mdsely. Russian Diplomacy and the Opening of the Eastern Question in 1838 and 1839. N. Y. 1969, pp. 4, 37.'

стр. 61


министр "извлекал из темного чулана призрак русской угрозы Индии" 57 .

Мысль о том, что британские власти были заинтересованы препятствовать России на Кавказе, проводит и английский историк М. Андерсон, широко использующий труды советских ученых А. В. Фадеева, Н. С. Киняпиной, Н. А. Смирнова, А. Р. Ионнисяна. Он указывает, что Понсонби занял воинственную позицию, выступая за открытую вооруженную поддержку Черкесии. Пальмерстон также отказывался признать русские права на Северный Кавказ, не говоря уже о настроениях Уркуарта58 . Кроме того, замечает Андерсон, в 30-е годы XIX в. "британское правительство прилагало немалые усилия для получения точной информации о положении в Черкесии"59 , а в годы Крымской войны выдвинуло план создания черкесского и мингрельского буферных государств между Россией и Турцией с перенесением русской границы на реку Кубань60 . Причем после неудавшейся попытки осуществить указанный план военным путем англичане стремились сделать это дипломатическими средствами на Парижском конгрессе61 . Характеризуя отношение русской дипломатии к антирусским проискам Англии, Андерсон пишет: "Николай не испытывал ни малейшего желания ставить русскую ближневосточную политику под британский контроль. При известных обстоятельствах он, возможно, согласился бы на сотрудничество с Британией в греческом вопросе. Но остальные спорные проблемы, существовавшие между Россией и Турцией, и, более всего, кавказская, совершенно не подлежали вмешательству"62 .

Американский буржуазный историк Н. Люксенбург на основе изучения ранее не привлекавшихся материалов архива Форин оффис рассмотрел вопрос о степени активности Англии на Кавказе в годы Крымской войны. Он сообщает новые интересные данные о пребывании в Черкесии в 1854 - 1855 гг. английских шпионов, главным образом Д. Лонгуорта, впервые посетившего горцев еще в 1837 - 1838 гг. и имевшего богатый опыт такого рода деятельности63 . Задачи, возложенные на него британским правительством, были в принципе те же, что и в 30-е годы XIX в., но носили более конкретный характер. Они, как и раньше, касались перспектив использования горцев в войне против России. Лонгуорту необходимо было точнее определить размеры той военной помощи, на которую могли рассчитывать англичане, составить ясную картину политической ситуации в горских областях, выяснить, насколько преодолима разобщенность племен, прочно ли положение Шамиля и как велико его влияние64 . На месте Лонгуорт убедился, что обстановка с 1838 г. сильно изменилась: Сефей-бей, бывший ставленник англичан, сотрудничавший с ними в 30-х годах XIX в., теперь


57 Ibid., pp. 64, 86. Е. В. Тарле обстоятельно передает содержание одного бурного диалога между Поццо-ди-Борго и Пальмерстоном. Последний, почти теряя самообладание, "объявил для Англии вовсе не обязательным и не имеющим никакого значения отказ Турции от ее прав на Кавказское побережье" (Е. В. Тарле. Указ. соч., стр. 93).

58 M. S. Anderson. The Eastern Question 1774 - 1923. A Study of International Relations. L. -N. Y. 1966, pp.. 91, 92.

59 По этому поводу С. К. Бушуев писал, что в середине 30-х годов XIX в. чрезвычайно возросли осведомительные функции английских консулов на юге России (С. К. Бушуев. Указ. соч., стр. 31).

60 M. S. Anderson. Op. cit., pp. 91, 140.

61 Ibid., p. 141. На мирных переговорах в Париже Пальмерстон отстаивал идею создания черкесского государства в качестве буферной зоны между Россией и Турцией (Н. Temperley. The Treaty of Paris of L856 and its Execution. "Journal of Modern History", 1932, vol. 4, pp. 396 - 397).

62 M.S.Anderso n. Op. cit., p. 64.

63 N. Luxenburg. England and the Caucasus during the Crimean War. "Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas", 1968, Bd. 16, Hf. 4, December, pp. 499 - 504. Подробнее о первой поездке Д. Лонгуорта на Западлый Кавказ см. J. A. Longworth. A Year among the Circassians. In 2 vols. L. 1840.

64 N. Luxenburg. Op. cit., p. 502.

стр. 62


потерял авторитет среди черкесов; турки, с подозрением относившиеся к вмешательству Англии в кавказские дела, всячески препятствовали (через своих эмиссаров) Лонгуорту в установлении контактов с местной знатью. Все это сказалось на характере доклада английского разведчика своему правительству: он без энтузиазма оценивал масштабы и эффективность использования кавказского театра в Крымской войне65 . Лонгуорт полагал целесообразным лишь применение черкесских отрядов в качестве угрозы русским коммуникациям с Закавказьем66 .

Работа Люксенбурга, проливая дополнительный свет на историю английских происков на Кавказе, еще раз подтверждает несомненность факта, о котором в буржуазной историографии не принято распространяться: в 50-е годы XIX в., так же как и в 30-е, проникновение на Кавказ не являлось делом частной инициативы отдельных лиц, а официальной правительственной программой, направленной на вытеснение России с Ближнего Востока. Основной вывод автора сводится к тому, что неблагоприятные известия от Лонгуорта обусловили охлаждение интереса британских правящих кругов к Кавказу, "не представлявшему больше (в конце 1855 г. - В. Д.) привлекательной арены для военных действий". Та же причина, замечает Люксенбург, помешала кабинету "выработать определенную линию в вопросе будущего устройства Кавказа"67 .

Думается, что этот историк преувеличил последствия секретной миссии Лонгуорта. Дело не в "охлаждении интереса" к Кавказу, а в нежелании Англии воевать один на один с Россией, так как Францию вовсе не вдохновляла перспектива перенесения военных действий на Кавказ в угоду английским ближневосточным интересам68 . В Лондоне прекрасно понимали, что неудачи союзников в Грузии и под Карсом почти не оставляют шансов добиться включения пункта о независимости Кавказа в текст будущего мирного договора. Пальмерстон считал преждевременными разговоры о мире до тех пор, пока война не принесет результатов, сулящих Англии значительную выгоду. Поэтому в конце 1855 г. английские государственные деятели, обеспокоенные ходом дипломатических переговоров, спешно готовят новую кампанию против России, стремясь использовать в ней своих партнеров. Одной из главных задач ее являлось "изъятие из-под русского владычества Черкесского края" 69 . В то же время Люксенбург справедливо объясняет относительную военную пассивность британского правительства на кавказском театре войны тем, что оно само в глубине души мало верило (внешне, впрочем, не подавая вида и по-прежнему используя любой повод оспорить права России на Кавказ) в возможность создания независимой Грузии и Черкесии70 . Подобную неуверенность порождала прорусская политическая ориентация кавказских народов. Именно на нее намекал Лонгуорт в своем докладе, когда писал о неблагоприятной для Великобритании политической ситуации в Черкесии.

На стремление лондонского правительства отделить Кавказ от России в 1853 - 1856 гг. указывает также английский буржуазный ис-


65 Есть основания предполагать, что Лонгуорт был не вполне откровенен, когда в отчете правительству объяснял главную причину неблагоприятной для Великобритании ситуации на Кавказе турецкими интригами. Он умолчал о враждебном отношении кавказских народов к Англии. Даже в английских источниках проскальзывают сведения о том, что в годы Крымской войны политические настроения местного населения складывались не в пользу союзников (см. "Russian War, 1855. Black Sea. Official Correspondense". L. 1946, pp. 390 - 391, 398 - 399).

66 N. Luxenburg. Op. cit., p. 503.

67 Ibid., p. 504.

68 "История дипломатии". Т. I. M. 1941, стр. 455.

69 А. Дебидур. Дипломатическая история Европы. Т. 2. М. 1947, стр. 135.

70 N. Luxenburg. Op. cit., p. 504.

стр. 63


торик Я. Ридли. Проанализировав дипломатические бумаги Пальмерстона, хранящиеся в отделе рукописей Британского музея, автор подкрепил новыми данными давно установленные факты: накануне Крымской войны глава Форин оффис предлагал осуществить вторжение на Кавказ, а английского представителя на Парижском конгрессе лорда Кларендона призывал настаивать на независимости Черкесии71 .

Американский буржуазный историк Г. Ингл углубляется в своей работе в изучение британской политики на Кавказе в 30-е годы XIX в., используя дипломатическую переписку из архива Форин оффис, русские, английские и французские опубликованные документы, частью еще не введенные в научный оборот. Он показывает, что Пальмерстон в своей решимости утвердить английское влияние на Кавказе не останавливался даже перед методом балансирования на грани войны с Россией. Для Ингла несомненна связь лондонского кабинета с исполнителями провокации с "Виксеном"72 . В работе содержатся факты, говорящие о желании России предотвратить военное столкновение, возможность которого становилась все реальнее по мере нарастания скандала из-за ареста шхуны. Отмечая продуманные ходы русской дипломатии, автор пишет, что в Петербурге сделали вид, будто верят в непричастность официальных властей Великобритании к вояжу "Виксена", и этим дали Пальмерстону выход из им же созданного рискованного положения без ущерба для чести страны и его самого73 .

Но американский буржуазный ученый не объясняет, почему Англия, будучи столь ревнительной сторонницей оттеснения России за Терек и Кубань, пошла все же на мирное урегулирование конфликта. Без раскрытия этого важного обстоятельства нельзя понять особенностей британского проникновения на Кавказ. Представляется, что создание острых ситуаций в русско-английских отношениях на Ближнем Востоке являлось для британских правящих кругов средством шантажа и запугивания России в данном случае для того, чтобы поставить ее перед выбором между войной и отказом от своих владений на Кавказе, полученных по Адрианопольскому договору 1829 года. Однако в 30-е годы XIX в. угроза военного нападения со стороны Англии вовсе не означала его неизбежности. Лондонский кабинет не мог отважиться на такой способ осуществления своих целей на восточном побережье Черного моря, не обеспечив себе поддержки союзников. Не случайно в письме графу В. Гренвиллю от 3 февраля 1837 г. Пальмерстон выдвинул идею о привлечении Франции и Австрии к "решению" черкесского вопроса74 . Английское правительство и здесь не изменило старой традиции - избегать единоличного противоборства с какой-либо державой, а тем более с Россией. Впрочем, Ингл тоже отдает дань, хотя и формальную, пресловутой версии о "русской угрозе" Индии, расценивая продвижение России на Кавказ как "открытый вызов" англичанам75 .

Особняком стоят отличающиеся противоречивостью точки зрения профессора Лондонского университета Г. Клейтона и американского буржуазного историка Д. Куртисса. Первый признает, что присоединение Грузии и Черкесии к России вызывало озабоченность британского правительства в 30-е годы XIX в. и в период Крымской войны. Подобно Глизону и Андерсону, Клейтон усматривает полное единство взглядов между Понсонби и Уркуартом, пропагандировавшими англо-рус-


71 J. Ridley. Lord Palmerston. L. 1970, pp. 425, 445, 448, 449.

72 H. N. Ingle. Nesselrode and the Russian Rapprochement with Britain. .1836- 1844. University of California Press. Berkeley. 1976, p. 71.

73 Ibid., pp. 67 - 68.

74 "The Life of Viscount Palrnerston: with Selections from his Diaries and Correspondence". Vol. 2. L. 1870, p. 249. .

75 Ibid., p. 63.

стр. 64


скую войну из-за Черкесии76 . Вместе с тем по сложившемуся в английской буржуазной историографии правилу Клейтон оставляет за Пальмерстоном роль стороннего наблюдателя во всем, что касалось антирусских провокаций этих дипломатов. В доказательство привлекается тот же аргумент - разногласия между главой Форин оффис и его подчиненными из английского посольства в Турции77 . В действительности, если даже такие разногласия и существовали, то касались они выбора средств и методов действий, а не общей идеи отторжения Кавказа от России, целиком разделяемой Пальмерстоном78 . Ведь сообщала же в конце 1855 г. европейская пресса, со ссылкой на того же генерала Виндаша, что британское правительство намерено перебросить свои войска из Крыма на Кавказ, овладеть им и создать там ряд государств, независимых от России, но под протекторатом Англии79 . Об этом красноречиво говорит и факт, который приводит Клейтон: осенью 1855 г. Пальмерстон упорно настаивал на расширении войны на Балтике, в Черкесии и Грузии80 .

Не поддаются однозначной оценке также мысли, высказанные Д. Куртиссом. В статье о русской дипломатии первой половины XIX в. он обращает внимание на неожиданно скромные и малосоответствующие сокрушительному поражению Турции в войне 1828 - 1829 гг. условия, предъявленные Россией на Адрианопольских мирных переговорах. Тем не менее, подчеркивает Куртисс, британское правительство резко протестовало против "русских приобретений" на Кавказе. На фоне этого утверждения по меньшей мере нелогичной выглядит склонность автора завуалировать активную роль государственных деятелей Англии в организации систематических провокаций на восточном побережье Черного моря в 30-е годы XIX века81 .

Современные буржуазные историки, изучающие английскую политику на Кавказе во второй трети XIX в., чтобы выглядеть беспристрастными, прибегают к излюбленному позитивистскому приему: они излагают "голые" факты (впрочем., далеко не все), но избегают делать из них выводы, тем самым предпочитая не "докапываться" до невыгодных истин82 . На деле эта кажущаяся объективность призвана завуалировать экспансионистские цели Великобритании в данном районе.

Подведем итоги.

В буржуазной англо-американской историографии по изучаемому вопросу есть две позиции: консервативно-охранительная и либерально-объективистская. Одни авторы, ревностно защищающие британский колониализм, видят в ближневосточной международной ситуации 30-х - 50-х годов XIX в. лишь "агрессивную" Россию, противопоставляя ей "пассивную" Англию, не заинтересованную в делах Кавказа. Они изображают британских государственных деятелей миротворцами, сдерживавшими воинственные порывы английских дипломатов в Турции. В тех же редких случаях, когда конкретные факты вынуждают этих авторов признать экспансионистский характер проникновения Англии на Кавказ, они поясняют, что ее привела сюда лишь забота об обороне своих


76 G. D. Clayton. Britain and the Eastern Question: Missolongi to Gallipoli. L. 1971, pp. 55,75.

77 Показательно, что документы, внешне в какой-то степени пригодные для наукообразного обоснования этой концепции, весьма малочисленны.

78 С. К. Бушуев. Указ. соч., стр. 29.

79 Е. Е. Бурчуладзе. Указ. соч., стр. 22; Л. Г. Бескровный. Русское военное искусство XIX в. М. 1974, стр. 287.

80 G. D. Clayton. Op. cit., p. 112.

81 J. S. Curtiss. Russian Diplomacy in the Mid-Nineteenth Century. "The South Atlantic Quarterly", 1973, N 72, Summer, pp." 400, 402.

82 A. J. Rieber. The Politics of Autocracy. Mouton. 1966, p. 76; H. Setоn- Watson. The Russian Empire 1801 - 1917. Oxford. 1967, p. 305; G. Stephenson. Russia from 1812 to 1945. A History. N. Y. 1969, p. 277,

стр. 65


индийских владений. Высказанные еще в начале 20-х годов XIX в., эти идеи с определенными модификациями охотно воспроизводятся и в наше время, хотя способы доказательства их изменились мало, поскольку круг источников, оставляющих некоторую возможность хотя бы внешне истолковать действия британских агентов на Кавказе как несанкционированные правительством, по- прежнему крайне узок и малоубедителен.

Другие авторы, представляющие объективистское течение, опираясь на архивные и опубликованные материалы, шире используя идеи и факты, накопленные советской историографией, приходят к выводу о наличии у лондонского кабинета политических и экономических интересов на Кавказе. Вводимые ими в научный обиход источники, количество которых в последние годы растет, подтверждают выводы советских исследователей о стремлении Англии осуществить во второй трети XIX в. политическую и колониальную экспансию в этом районе.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/БУРЖУАЗНАЯ-ИСТОРИОГРАФИЯ-О-БРИТАНСКОЙ-ПОЛИТИКЕ-НА-КАВКАЗЕ-ВО-ВТОРОЙ-ТРЕТИ-XIX-ВЕКА

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. В. ДЕГОЕВ, БУРЖУАЗНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О БРИТАНСКОЙ ПОЛИТИКЕ НА КАВКАЗЕ ВО ВТОРОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 08.02.2018. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/БУРЖУАЗНАЯ-ИСТОРИОГРАФИЯ-О-БРИТАНСКОЙ-ПОЛИТИКЕ-НА-КАВКАЗЕ-ВО-ВТОРОЙ-ТРЕТИ-XIX-ВЕКА (дата обращения: 19.03.2024).

Автор(ы) публикации - В. В. ДЕГОЕВ:

В. В. ДЕГОЕВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
991 просмотров рейтинг
08.02.2018 (2230 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ПРОБЛЕМЫ ИНДИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
Каталог: Экономика 
18 часов(а) назад · от Вадим Казаков
Учебное пособие предназначено для слушателей Военно – ветеринарного института, курсов усовершенствования и переподготовки офицеров запаса (по профилю ветеринарный врач - ветсанэксперт). Оно предназначено для пользования специалистами ветеринарно-санитарной службы федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики, нормативному регулированию в области обороны. Учебное пособие может быть полезным специалистам ветеринарной (ветеринарно-санитарной) службы федеральных органов исполнительной власти, осуществляющих функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно – правовому регулированию в сфере внутренних дел (исполнения уголовных наказаний, государственной охраны, обеспечения безопасности Российской Федерации) в пределах своей компетенции.
Каталог: Военное дело 
2 дней(я) назад · от Виталий Петрович Ветров
Рассказ о замечательном военно-ветеринарном враче, высшей категории, изумительном и высококвалифицированном специалисте в области кинологии. Выпускнике Военно-ветеринарного Факультета при Московской Ветеринарной академии имени К.И. Скрябина, майоре полиции Республики Казахстан Юрии Павловиче Тропине
Каталог: Военное дело 
3 дней(я) назад · от Виталий Петрович Ветров
Энергия и масса в современной астрофизике имеют не однозначные определения. Энергия и масса, это взаимодействие сущностей частиц в энергетических средах, которую создают все частицы Вселенной. При своём взаимодействии, частицы создают термодинамический объём (ТО) в макроскопическом мире, аналогичен физике и в микроскопическом мире. Важность определения ТО в микроскопической физике, позволяет доказать Бюроканскую концепцию, распада сверхплотного объекта на фрагменты, которые зажигаются звёздами.
Каталог: Физика 
3 дней(я) назад · от Владимир Груздов
В октябре 2020 года исполнилось 100 лет со дня основания кафедры продовольственного обеспечения, а также предметно-методической комиссии кафедры материального обеспечения Военной академии материально-технического обеспечения им. генерала армии А.В. Хрулёва.
Каталог: Военное дело 
7 дней(я) назад · от Виталий Петрович Ветров
Комплементарная психология (психология взаимной дополнительности) — это научно-практическое направление, впервые сформировавшееся на рубеже XX–XXI веков в российской научной школе координационной психофизиологии, психологии развития и педагогики комплементарности И.М.Мирошник. С точки зрения комплементарной психологии, воссоединение Крыма и России — закономерный процесс объединения комплементарных, взаимно дополняющих народов, обусловленный их единым культурно-историческим, духовно-нравственным цивилизационным кодом.
8 дней(я) назад · от Ирина Макаровна Мирошник
Руководители высших военно-ветеринарных учебных заведений России
Каталог: Военное дело 
8 дней(я) назад · от Виталий Петрович Ветров
Стихи, пейзажная лирика
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА Н. МОДИ: ИТОГИ ЗА ДВА ГОДА
Каталог: Политология 
10 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Произведём энергетические определения частиц. Энергия потенциала частицы E_CVn. Энергия потенциала взаимодействия частицы 〖sE〗_n. Полная энергия частицы E_nP. Применим эти определения для расчёта Нейтронного ядра Вселенной. Найдём их взаимозависимость в энергетических средах. Уточним размерность энергетической среды. Получим треугольник расширения Вселенной, который связывает энергии частицы и исключает выделение энергии частицей при расширении Вселенной. Расширение Вселенной, это преобразование сущностей частиц, перемещение частиц с высокого уровня энергии на низкие уровни энергии.
Каталог: Физика 
12 дней(я) назад · от Владимир Груздов

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
БУРЖУАЗНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О БРИТАНСКОЙ ПОЛИТИКЕ НА КАВКАЗЕ ВО ВТОРОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android