Libmonster ID: RU-15250
Автор(ы) публикации: Н. Л. ПУШКАРЕВА

В 1825 г. во Франции был издан сборник собранных А. Б. Лобановым- Ростовским во французских архивах документов о жизни и деятельности одной из дочерей Ярослава Мудрого - Анны Ярославны, вышедшей замуж за короля Франции. В сборник входили выдержки из хроник, жалованные грамоты монастырям и аббатствам и прочно документы, свидетельствующие об активности русской княгини на административном поприще1 . Этот факт пробудил интерес исследователей к новым аспектам социальной, политической и культурной истории Русского государства в средние века. Западные исследователи обратили внимание на высокий уровень образованности древнерусских княгинь, их стремление к участию в политической жизни.

История династических браков как средневекового выражения политических союзов между государствами раскрыла внешнеполитическую роль Евпраксии Всеволодовны (дочери великого князя Всеволода I Ярославича) в Германии XII в., Анастасии Ярославны (дочери князя Ярослава Мудрого) в Венгрии XII в., Агафьи Святославны (дочери князя Святослава Владимирского) в Польше XIII в. и других2 . Евпраксия Всеволодовна в изображении германской историографии конца XIX - начала XX в. оказалась одиозной политической фигурой, "удобной" для объяснения серьезных неудач внешней политики Германии середины XII в., в правление Генриха фон Штауфена, женой которого она была3 .

Все зарубежные исследователи XIX в. оценивали положение древнерусских женщин, сравнивая их права и социальный статус с положением современниц в западных странах. При этом большинство из них противопоставляло свободу женщины в Западной Европе "униженности" и бесправию древнерусских женщин. Лишь Н. Мельников (немецкий ученый, русский по происхождению) попытался обосновать иное мнение. Он писал, в частности, что "на Руси со времен Ольги женщина занимала высокое положение в обществе, обладала правом собственности, осуществляла дипломатические миссии и занималась внутри- и внешнеполитическими делами". Объясняя изменение социального и правового статуса русских женщин в XVI - XVII вв., Мельников вслед за немецким юристом Е. Гроссе назвал в качестве основных его причин развитие "патриархального начала" и воздействие "христианской религии, препятствующей общественному прогрессу"; в совокупности они "оказали существенное влияние на полное подчинение женщин"4 .


1 Lobanoff de Rostoff A. B. Recueil de pieces historiques sur la reine Anna au Agnes. P. 1825.

2 Knoau M. G. Jahrbucher des deutschen Reiches unter Heinrich IV und Hemrich V. Bd. I - IV. Leipzig. 1890 - 1903; Gumplowicz M. Borys Kolomanowicz korolewicz wggerski 1105 - 1156. - Przeglad historyczny, 1905, t. II, z. 1.

3 Kirchner M. Die deutschen Kaiserinen in der Zeit von Konrad I. bis zum Tode Lothars von Supplinburg. Brl. 1910, S. 44 - 46; Ediger T. Russlands alteste Beziehungen zu Deutschland, Frankreich und romischen Kirche. Halle. 1911, S. 37 - 38; Lorez H. Berta und Praxedis, die beiden Gemahlinen Heinrichs IV. Halle. 1911.

4 Melnikow N. Die gesellschaftliche Stellung der russischen Frau. Brl. 1901, S. 3 - 4, 25, 75 - 77.

стр. 140


Близкую позицию занимала М. Вебер5 . Она сосредоточила внимание на имущественно-правовом, семейном статусе германских женщин средневековья, в связи с чем сопоставила нормы европейских юридических систем. Сославшись на выводы Е. Гроссе о "трех типичных чертах средневековой семьи" (большой ее размер, деспотическая власть главы семьи - отца и полное подчинение ему жены и детей)6 , М. Вебер утверждала, что в средние века женщина была полностью лишена права собственности7 . Единственным исключением из общего правила исследовательница считала Восточную Европу, и прежде всего Русь. При этом именно М. Вебер принадлежит правильное толкование ст. 88 Русской правды ("О жене"), вызывавшей разногласия среди русских исследователей, в то время как в немецкой историографии она изначально толковалась как узаконение равноправного положения мужчины и женщины в древнерусском уголовном праве8 .

Отметив исключительно высокий уровень развития русского брачного права X - XV вв., М. Вебер подчеркнула, что оно узаконило юридическую дееспособность и процессуальную полномочность женщины, которая после смерти мужа не попадала под опеку какого-либо родственника по мужской линии, а становилась владелицей оставленного ей хозяйства. С XVI в., по наблюдениям исследовательницы, собственнические и социальные права женщин сужаются, но послепетровское время в России характеризуется уже противоположным процессом - обретением ими некоторых прав; однако Россия в этом процессе, по мнению автора, лишь "перенимала европейские порядки"9 .

В 20 - 30-е годы наблюдается рост интереса к проблеме социального положения женщины в разных странах в эпоху средневековья, в частности к вопросам, связанным с правомочностью и дееспособностью женщин в Древней Руси. Французский историк Б. Шаль и американская исследовательница Е. Елнет10 впервые попытались осветить положение женщины незнатной, например, крестьянки. Поскольку в то время в зарубежной историографии господствовала точка зрения Е. Гроссе о безусловном преобладании в средние века большого типа семейной организации, выводы Б. Шаля и Е. Елнет о существовании на Руси "нуклеарного" типа семьи (т. е. индивидуальной, малой) являются несомненным шагом вперед. Однако в качестве источников Е. Елнет без должной критики использовала - наравне с памятниками средневековой литературы - пословицы и поговорки, сложившиеся в крестьянской среде в XIX веке. Не отрицая в принципе того факта, что фольклор, как устойчивое выражение народной мудрости, может отражать в известной степени образ мыслей людей прошедших эпох, подчеркнем, что внеисторичность подхода к произведениям устного народного творчества привела автора к односторонней характеристике статуса женщин в крестьянских семьях (отсутствие прав, подчиненность мужу во все эпохи и т. и.).

В 1933 г. на VII Международном конгрессе историков польская исследовательница Л. Харевичова выступила с докладом "Возможно ли написать специальную историю женщины?". В прениях по нему говорилось о научной значимости изучения социального положения женщин в разных странах в различные эпохи11 . К этому времени Л. Харевичовой была подготовлена монография о средневековой польской женщине, однако изданию книги помешала война, а сама исследовательница погибла в фашистском застенке. Лишь небольшой научно-популярный очерк дает возможность судить о том, насколько успешно она разрабатывала тему. В ее работе


5 Weber M. Eliefrau und Mutter in der Rechtsentwickhmg. Tubingen. 1907.

6 GrosseE. Die Formen der Familie und die Formen der Wirtschaft Leipzig 1896 S. 180 - 181.

7 Weber M. Op. rat., S. 219 - 224, 361.

8 Ibid., S. 361; см. также: Goetz L. K. Das russische Recht. - Zeitschrift fur ver-glcichende Rechtswissenschaft, Stuttgart, 1912, Bd. 28, Hi. 1, S. 347.

9 Weber M. Op. cit, S. 341 - 361.

10 Chales B. La familie paysanne russa. - Revue des etudes slaves, 1924, N 3 - 4; Elnet E. Historic Origins and Social Development of Family Life in Russia. N. Y. 1926.

11 Charewiczowa L. Est-il fonde d'ecrive une histoire speciale de la femme? In: La Pologne au 7-е Congres International des sciences historiques. T. 1. Warszawa 1933.

стр. 141


сделан вывод об общности процессов развития брачно-правовых норм восточных и западных славян и эволюции имущественно-правового статуса женщин12 .

Интерес к изучению представлений о семье и роли женщины в средневековой Руси был заметен до войны и среди немецких ученых. Ф. Гаазе, изучавший обычаи и народные верования восточных славян, впервые обратил внимание на распространенность в Древней Руси икон и фресок с изображением Параскевы- Пятницы, покровительницы замужества и замужних женщин, предположив, что это каким-то образом связано с языческими верованиями и культом богини Мокоши. Его гипотеза впоследствии получила подтверждение13 .

В конце 30-х годов к этой проблеме обратился американский историк Г. Вернадский. В одной из своих статей он касается имущественного и социально- правового статуса женщин, главным образом бездетных вдов, принадлежавших к привилегированной верхушке России XVI - XVII веков. На основе изучения общероссийских указов и судебников XVI в. Г. Вернадский сделал вывод, что центральная власть стремилась ограничить наследование вотчинных владений женщинами, законодательно закрепляя их имущественное неполноправие по сравнению с братьями, отцами, мужьями, сыновьями. Автор не пытался дать аргументированное объяснение своих наблюдений, между тем как в основе описанных им явлений лежало не стремление ограничить права женщин как таковых, а развитие условного землевладения, вытеснявшего вотчинное. Сопоставление законодательных норм с актами земельных сделок, многие из которых были к тому времени уже опубликованы, могло предотвратить искаженное освещение имущественных прав русских женщин14 . В более позднее время Г. Вернадский уже не исследовал специально социальный статус древнерусских женщин, хотя в его работах 40 - 50-х годов и встречаются некоторые замечания, касающиеся этой темы. Так, негативные изменения в социальном и семейном положении древнерусских женщин во времена "Домостроя" он объяснял влиянием системы "ордынского властвования" над Русью, которое, однако, по его мнению, сыграло в целом прогрессивную роль, воздействуя на русскую государственность и русскую культуру15 .

В 50-е годы польский историк права Б. Лесиньский, используя частные акты, судебные записи в сопоставлении с данными других документов, показал, что в области имущественных отношений, а также прав наследования и распоряжения недвижимой собственностью средневековая женщина в славянских землях была дееспособной наравне с мужчиной того же социального ранга. Он привел значительный материал, характеризующий положение женщин на русских территориях, оказавшихся с середины XIII в. под властью Польши и Литвы (Галиция, Волынь и т. п.). Изыскания Б. Лесиньского по этому географическому району были продолжены Л. Шимчаковой, описавшей деятельность русских княгинь на польском великокняжеском престоле16 .

Бытующие утверждения о статусе женщин в западноевропейском средневековье после войны подверглись пересмотру и в немецкой буржуазной историографии17 , но ее взгляд на социальное положение женщин на Руси остался прежним. Например, в монографии К. Клаус основную источниковую базу составили описания Московии иностранными путешественниками XVI - XVII вв., "Домострой", а также незначительный русский нарративный материал. При этом К. Клаус утверждала, что этих источников достаточно для освещения истории русских женщин на протяжении восьми веков! Игнорируя общее направление исследований, проводимых


12 Charewiczowa L. Kobieta w dawnej Polsce do okresu rozbiorow. Lwow 1938.

13 Haase F. Volksglaube und Brauchturn der Ostslaven. - Wort und Brauch. Bres-lau, 1939, N 26, S. 185; Токарев С. Л. Религиозные верования восточнославянских народов XIX - начала XX в. М. - Л. 1957, с. 119.

14 Vernadsky G. V. Studies in the History of Moscovite Private Law of the 16th and 17th Centuries. In: Studi in memoria di Aldo Albertoni. Vol. 3. Padova. 1938.

15 Vernadsky G. V. Russia at the Dawn of the Modern Age. New Haven. 1959.

16 Lesinsky B. Stanowisko kobiety w polskim prawie ziemskim do poiowy XV w. Wroclaw. 1956. Szymczakowa A. Ksiazniczki russkie w Polsce XIII w. - Zeszyly naukowe Universitetu Lodzkiego, ser. 1, z. 29, 1978.

17 Vogelsang T. Die Frau als Herrscherin in hohen Mittelalter. Gottingen. 1954.

стр. 142


учеными разных стран, в том число и Германии, она предпочла описывать правовое и общественное положение средневековых женщин по во всем его многообразии, а довольно односторонне, представляя древнерусскую женщину "теремной затворницей".

Это затворничество возникло, по ее мнению, еще до появления "Домостроя" под влиянием монголо-татарского ига, а также византийских аскетических писаний. "Рамки теремного воспитания стали ломаться только в конце XVII - XVIII в., - замечает автор. - Лишь реформы Петра I, поднявшего Русь до уровня передовых европейских держав, дали женщине возможность деятельности в социальной и культурной областях"18 . В этом утверждении наряду с преувеличением широты прав женщин в XVIII в. содержится недооценка раннего периода, XII - XV вв., когда они имели высокий для средневековья статус.

С 70-х годов в зарубежной историографии наблюдается рост интереса к семейному и социальному положению древнерусских женщин. Историки США изучали особенности большой семьи у русских крестьян, правовую сторону брачных отношений19 , нередко распространяя черты семейного и социального статуса русских крестьянок XIX в. на предшествующий период по XIV - XV вв. включительно, смешивая особенности эпох20 . Причиной общего приниженного положения женщины в этом случае объявлялось бытование свойственных крестьянам нравов в различных социальных слоях. Американскими исследователями высказана и противоположная точка зрения: женщины в России рассматриваются как традиционно "сильные личности", способные, если судить по древнерусской и русской литературе, затмить "героев-мужчин" и сохраняющие свою эмансипированность в современном общество21 .

Среди американских исследований 60-х годов выделяется монография Г. П. Федотова, специалиста по истории православия22 . Склонность автора утверждать исконную религиозность русского народа, его порабощенность религиозными догмами очевидна. Но Федотов едва ли не первым обратил внимание фамилистов на такие источники по истории представлений о семье и семейных отношениях в Древней Руси, как пенитенциалии (епитимийные сборники), "Измарагды", патерики, на необходимость изучить сюжет о "злых женах", бытовавший в средневековых литературах. Вслед за Г. П. Федотовым В. Ледерер показал "интернациональность" этого сюжета. Распространенность образа "злой жены" в средневековых литературах В. Ледерер объясняет общими задачами церковных проповедников того времени: обосновать иерархичность семьи и общества, подчиненность женщины главе семьи, утвердить богобоязненность, понимание своей "ничтожности" в мире и обществе23 .

Интерес к этой же проблеме проявили американские исследователи Л. Успенский и В. Лосский, рассмотревшие толкование женских образов в русской иконописи X - XV вв., а также К. Рид, который, исследуя фольклорные сюжеты и образы древнерусской литературы, проследил развитие в ней темы "русалий" на протяжении десяти веков, и А. Глассе - автор статьи о древнерусских "амазонках" - поляницах24 .


18 Clans C. Die Slcllung der russischen Frau von der Einfuhrung des Christentums bei den Russen bis zu den Reformen Peters den Groben, Munchen. 1959, S. 44 - 45 190 - 192.

19 Schin W. T. The Law of the Russian Peasant Household. - Slawic Review, 1961, N 10; Eck A. La situation juridique do la femme russe an moyon age. - Ibid., 1962, N 12; Roman S. Le Statut de la femrae dans l?Europe Orientale (Pologne et Russie) au moyen age et aux Temps modernos. - Recueils de la Societe Jean Bodin pour l'histoire comparative des institutions, 1961, vol. 12.

20 Lazlett P. Household and Family in Past Time. Cambridge. 1972, pp. 5 - 7.

21 Sandomirsky-Dunham V. the Strong-Woman Motif. In: Transformation of Russian Society. Cambridge. 1960.

22 Fedotov G. P. The Russian Religious Mind. T. 1. Kievan Christianity. T. 2 The Middle Ages. Cambridge (Mass.). 1966.

23 Lederer W. The Fear of Woman. N. Y. 1968.

24 Ouspensky L., Lossky V. The Meaning of Ikons. Boston. 1969; Reed C. P. A. The Rusalka Theme in Russian Literature. Berkeley. 1973: Glasse A. The Formidable Woman: Portrait and Original. - Russian Literature Triquarterly, 1974, Spring, N 6.

стр. 143


В 1970 г. на XIII Международном конгрессе исторических наук (Москва) французские медиевисты поставили вопрос о необходимости координировать исследования по истории семьи, социального статуса женщин в различные эпохи25 . В последующие семь лет изучение средневековой истории в этом аспекте велось очень интенсивно26 . В зарубежной (главным образом американской) историографии число работ по различным аспектам истории семьи, брака, о социальном статусе женщин Древней Руси росло вместе с оживлением интереса к проблемам фамилистики, с одной стороны, и конкретным проблемам именно русской истории - с другой27 . В 1975 г. на базе Стэнфордского университета (США) была проведена первая специальная конференция на эту тему28 .

Магистерская диссертация С. Мак-Нелли (США) отразила успехи американской историографии в освещении таких аспектов темы, как теория женоненавистничества в православии, ее эволюция и воздействие на древнерусскую семью, правовой статус женщин привилегированных классов средневековой России, быт цариц и боярынь. С. Мак-Нелли исследовала отчасти даже жизнь крестьянских семей в связи с положением женщин. Впервые в историографии влияние канонического права и церковной идеологии на семейный статус женщин было рассмотрено с учетом и позитивных, и негативных его последствий. Автор полагает, что кардинальные изменения в данной области произошли в середине XVI века. При этом она определяет "три основные доминанты воздействия" на статус женщины в России: во-первых, изменения в социально-политическом строе, кульминацией которых явился московский период Руси, во-вторых, эволюция русских форм православия и, в- третьих, появление крепостного права. Она полагает, что "эти факторы влияли на жизнь женщин несколько иначе, чем на жизнь мужчин", и потому хронология изменений в положении женщин не совпадает с обычной периодизацией русской истории. В истории русской женщины эпохи средневековья С. Мак-Нелли видит лишь один существенный рубеж: XVI в., до него - период "социальной мобильности женщин", после - затворничество.

В исследовании был использован значительный источниковый материал (летописи и акты, записки иностранцев, посетивших Русь в XV - XVI вв.), известный в основном еще дореволюционным русским ученым, но вне поля зрения автора оказались такие опубликованные источники, как писцовые книги с богатыми сведениями об имущественных отношениях в древнерусских семьях; не привлечен ни эпиграфический материал (берестяные грамоты, граффити и т. п.), ни памятники права и церковной юрисдикции, епитимийные сборники, исповедальники, т. е. важнейший материал по истории семейных отношений. Тем не менее некоторые выводы Мак-Нелли заслуживают внимания. Бесспорен вывод о том, что "права людей на Руси зависели более от социального ранга, чем от пола", а также тезис о влиянии принятого Русью христианства на социальный статус женщин. "Вначале русская церковь стремилась дать женщине новый моральный кодекс вместо старого, языческого, - пишет автор, - а с ним и новые права, свободу и их регламентацию, но в конце XV - XVI в. роль церкви была уже регрессивной, поскольку именно она внедряла в сознание людей отрицательное отношение к женщине как носительнице зла"29 . В то же время Мак-Нелли неправомерно упрощает объяснение социальных процессов, утверждая, что "автократическая система Московской Руси", политический деспотизм эпохи Ивана Грозного выступали основным "подавляющим


25 Дюби Ж. Структура семьи в средневековой Западной Европе. М. 1970.

26 Aries Ph. L'Enfant et la Vie Familiaelo sons l?Ancien Regime. P. 1973; Flandrin. T. L. Families: parente, maison, sexualite dans d'ancienne societe. P. 1976.

27 Herlihy D. Expectancies for Women in Medieval Society. In: The Role of Women in the Middle Ages. Papers of the Sixth Annual Conference of Center for Medieval and Early Renaissance Studies. May 6 - 7, 1972. Albany. 1975.

28 Women in Russia: Changing Realities and Changing Perceptions. May 29 - June 1, 1975. Stanford. 1975.

29 McNally S. From Public Person to Private Prisoner: the Changing Place of Women in Medieval Russia. N. Y. 1976, pp. 2 - 3, 6 - 10, 133, 150, 155, 192 - 193, 206.

стр. 144


началом", оказавшим влияние на положение женщины. На схематизм ее рассуждений уже обращалось внимание30 .

Почти одновременно вышли в свет материалы конференции "Женщины в России" (Стэнфорд, 1974). Имущественного и социального статуса женщин древней и средневековой Руси в этом издании коснулась лишь Д. Аткинсон во вступительной статье. Как и С. Мак-Нелли, она не склонна преувеличивать социальную приниженность женщин в X - XIII вв., а ранний, "киевский" период назвала "золотым веком" русских женщин31 . Она обратила внимание на нормативное закрепление относительно широких (для средневековья) прав и привилегий прекрасного пола, отметив, в частности, такую самобытную норму русского права, как опекунство женщин над несовершеннолетними сыновьями. Дальнейшее же Аткинсон оценила как регрессивный процесс: все права женщин в Древней Руси представляются ей пережитками догосударственной демократии, а причиной "понижения" в последующем социального статуса женщин Д. Аткинсон, как и до нее К. Клаус, считает влияние ордынского ига, отбросившего Русь от уровня европейских держав, роль церкви и "изменение физических условий" (под этим разумеется, по сути дела, развитие производительных сил, появление новых орудий труда, которыми работали в основном мужчины). Объясняя появление "теремов" в XVI в., Д. Аткинсон вслед за дореволюционными русскими юристами утверждает, что теремная система была порождена стремлением спрятать жен и детей в случае набегов татар. Другой причиной она считает влияние христианской аскетической концепции32 . Последняя точка зрения широко распространена в западной литературе33 .

Конференция "Женщины в России" не являлась каким-то исключением. В 1977 г. в Пуатье состоялся симпозиум "Женщина в цивилизациях XI - XIII веков". Помимо французов в нем приняли участие представители американской и польской исторической науки. Медиевисты различных стран поддержали точку зрения Р. Фоссье о том, что "необходимо отказаться от предвзятого мнения, согласно которому женщина в средние века находилась в подчинении у мужчины"34 . Ж. Вердон, Р. Арпальде выдвинули идею о том, что в средневековье наряду со сферами общественной жизни, где приоритет принадлежал мужчине (война, политика, внешние связи), существовали области "женского господства": организация экономической жизни дома, семьи, воспитание, внутрисемейные отношения. В условиях натуральной экономики эти области имели важное социальное значение, и потому господство женщины в них французские историки назвали "тайным матриархатом"35 .

Польский историк А. Гейштор, сравнивая статус женщины на Руси, в Польше и других странах, нашел, что в западнославянских государствах и странах Западной Европы права представительниц привилегированных классов от века к веку расширялись, на Руси же, напротив, законодательно закреплялось бесправие женщин, утверждались женофобские тенденции в фольклоре и официальной литературе36 .

В 1980 г. на XV Международном конгрессе исторических паук в Бухаресте тема "Женщина и общество" была одной из основных; в 1981 г. в ГДР состоялась конференция о положении женщины в западноевропейском городском обществе XI -


30 Levy S. Women in 16th Century Moscovy. In: Midwest Slavic Conference. May 3, 1980. Papers. Cincinnati (Ohio). 1980, p. 2.

31 Atkinson D. Society and Sexes in the Russian Past. In: Women in Russia. Stanford (Cal.). 1977, p. 12.

32 Atkinson D. Op. cit.. pp. 13 - 14.

33 См., напр., Kuhn N. Die Ehetrennung in Kirchenrecht der Ortodoxen Kirche dos Bysantinischen Ritus. - Ostkirchliche Studien, 1977, vol. 26.

34 Fossier R. La femme dans les societes occidentales. - Cahiers de civilisations medievale, Poitiers, 1977, an. 20, N 2, p. 93.

35 Verdon J. Les sources de l'histoire de la femme en Occident aux X - XIII siec-les. -Ibid.; Arnaldes R. Statut juridique et sociologique de la femme en Islam - Ibid.

36 Gieysztor A. La femme dans les civilisations des X - XIII s.: la femme en Europe orientale. - Ibid.

стр. 145


XV веков37 . Международные встречи историков последнего десятилетия дополняются многочисленными печатными трудами. Статья Р. Левиттера (США) дополняет и развивает идеи французского историка З. Шаховского, трактовавшего тему своей книги "Будничная жизнь в Москве в XVII веке" в традиционном ключе (затворничество, власть мужа над женой)38 . Р. Ловиттер видит причины этого "затворничества" во влиянии церковной идеологии, которая, "развивая идею ритуальной чистоты более, чем теорию моральной слабости женщин", идеологически обосновывала устранение женщин из социальной жизни. В дальнейшем же, с секуляризацией общественной мысли в XVII - XVIII вв., произошло "раскрепощение", эмансипация женщин, и терем не мог далее сохраняться.

В статье американского исследователя Дж. Гроссмана39 , продолжившего и развившего идею В. Сапдомирской-Данхэм и А. Глассе о существовании в древнерусской литературе традиционного образа "женщины- личности", "сильной женщины", "femme fatale" содержится мысль о воздействии ярких, сильных, социально-активных женщин русского средневековья на появление образов самоотверженных женщин в классической литературе XIX века. Дж. Гроссман подробно останавливается на наиболее ярких фактах деятельности княгини Ольги, Анны Ярославны. Февронии Муромской, Улиании Вяземской, отраженных в литературных памятниках, выявляет связь и аналогии с древнерусскими поляницами (богатыршами).

Круг использованных в статье источников широк, но они неравноценны, и недифференцированный подход к ним привел к некоторой путанице. "Хождение богородицы по мукам" и крестьянские пословицы и былины позднего происхождения (XVI - XVIII вв.), "Пчелы", "Измарагды" и древнерусские вышивки, созданные народными мастерицами, иконы и летописи - все соседствует друг с другом, казалось бы, дополняя, а на деле запутывая общую картину развития женских образов в древнерусской литературе и искусстве. Не отрицая взаимовлияния и взаимопереходов различных форм общественного сознания, в том числе литературы и искусства, представляется более правильным их обособленное рассмотрение. Слабо дифференцируя особенности различных источников, автор снизил научность своей статьи, которую он в общем справедливо называет лишь "серией иллюстраций" к общему процессу развития древнерусской литературы и искусства. Тем не менее путем "синтетического" изучения образов древнерусских женщин в литературе, прикладном и станковом искусстве Гроссману удалось прийти к важному выводу, что в русском средневековом обществе представление о женщине складывалось под воздействием двух факторов - церковного (ограничивающего) и народного (утверждающего ее самостоятельность и "самоценность")40 .

Американские исследователи наиболее интенсивно и широко разрабатывают различные сюжеты из "истории женщин в России". Изучением этой проблемы активно занимается Е. Левина. Ее диссертация - это первое в западной историографии исследование, опирающееся на материалы, не только раннее опубликованные, но и хранящиеся в архивах СССР, а также на эпиграфические данные. Е. Левина рассматривает, в частности, особенности землевладения женщин в Новгороде, их политические права в Новгородской феодальной республике. В последнее время она изучает межсупружеские отношения в Древней Руси, причем не только имущественные, но и главным образом семейно-психологические41 . Ее работы отличает глу-


37 XV-e Congres international des sciences historiques. Rapports. T. 1. Budapest. 1980, pp. 335 - 364; Untersuchungen zur Gesellschaftlichen Stellung der Frau im Feodalismus. - Magdeburger Beitrage zur Stadtgeschichte, Magdeburg, 1981, Hf. 3.

38 Schakowsky Z. La vie quotidienne a Moskou au XVII siecle. P. 1963; Lewitter R. Women. Sainhood and Marriage in Moskovy, - Journal of Russian Studies 1979, N 37.

39 Grossman J. D. Femine Images in Old Russian Literature and Art. - California Slavic Studies, 1980, N 11.

40 Ibid., p. 69.

41 Levin E. Women in Medieval Nowgorod X - XV Centuries. Bloomington. Indiana University. 1983; Левина Е.. Пушкарева Н. Л. Женщина в средневековом Новгороде XI - XIII вв. - Вестник МГУ, серия история, 1983, N 3; Levin E. Canon Law and Sexual Practice in Medieval Russia. In: Midwest Slavic Conference. May 4, 1984. Papers. Columbus (Ohio) 1984; ejusd. Prohibited Marriages in Medieval Orthodox Ca-

стр. 146


бокое знание источников, повинна тем исследования, свойственная и ее монография "Сексуальность в Древней Руси".

Ряд статей принадлежит С. Леви. В поисках ответа на вопрос, в чем причина "драматического регресса" в социальном статусе женщины в XVI в., она обратилась к изучению в первую очередь социально-экономических и собственно экономических процессов. Ее выводы несколько неожиданны. По мнению С. Леви, в XVI в. имущественные, собственнические права женщин если и претерпели эволюцию, то только в сторону расширения; по крайней мере в среде боярства и дворянства (жизнь привилегированного класса больше отражена в источниках) женщины играли важную социальную роль, причем политические амбиции той или иной деятельницы оказывались пропорциональными ее имущественному статусу42 . Представляя женщин средневековой России социально активными личностями и вместе с тем не преувеличивая степени их "свободы", С. Леви, как она пишет, пыталась "поколебать страшно стандартные и безрадостные заключения" своих предшественниц К. Клаус и С. Мак-Нелли.

Статьи М. Томас посвящены XVII веку. Автор использует главным образом актовый материал и проявляет отличное знакомство с советской историографией. В статье "Московские монастыри в XVII в." обосновывается тезис о том, что та часть женщин привилегированного класса, которая приняла пострижение, не была полностью исключена в XVII в. - веке господства, расцвета "теремной системы" - из общественной деятельности. Конечно, пишет М. Томас, монастыри были "суровым", аскетическим институтом, однако "женщины в монастырях жили, в сущности, так же, как жили бы и за их пределами", и даже более того - они могли участвовать в административной деятельности, организуя экономическую жизнь принадлежавших монастырю земель и крестьян, были посвящены в системы доходов и расходов монастыря и т. п.43 . Таким образом, пересматривается устоявшееся мнение о черницах на Руси как наиболее социально пассивном слое русского общества.

В 1983 г. один из номеров "Russian History" был посвящен проблеме социального статуса русской женщины. Помимо Е. Левиной, М. Томас. С. Леви на страницах журнала выступили и другие специалисты. Например, Р. Хелли доказывает в своей статье, что в XVI - XVII вв. женщина в России и как производительница материальных благ, и как холоповладелица "занимала второстепенное положение". Он объясняет это тем, что с ростом роли дворянства как служилого сословия, женщины, исключенные из него, имели все меньше возможностей приобретать холопов, получая их лишь в приданое или наследство. Такое объяснение отчасти верно, по автор не упоминает о возможности покупки женщинами недвижимой собственности с прикрепленными к ней крестьянами и холопами, реальность дарений и некоторых других форм приобретения, обычных в XIV - XVI веках.

Данное Р. Хелли объяснение того, что и женщина-холопка занимала второстепенное (по сравнению с холопом) положение в русском обществе, вызывает недоумение. Автор утверждает, что одна из причин этого в том, что на Руси были "запрещены проституция и конкубинат", а другая - что "московиты не использовали холопов в производственной деятельности", ориентированной на рынок (ткачество и т. п.), между тем как в других обществах женщины широко использовались по этим линиям44 . Весьма сомнительно, что западноевропейские современницы русских холопок (а это исходное положение Р. Хелли) самоутверждались в обществе благодаря большему распространению проституции и конкубината, и уж


non Law. In: Central Slavic Conference. Papers. October 19 - 20, 1984. Columbia (Miss) 1984.

42 Levy S. Women in 16th Century Moscovy. In: Midwest Slavic Conference May 3, 1980; ejusd. Women and the Control of the Property in Sixteenth-Century Moscovy. - Russian History. 1983, vol. 10, p. 2.

43 Thomas M. Managerial Roles in the Suzdalskii Pokrovskii Convent during 17th Century. - Russian History, 1980, vol. 7; ejusd. Moscovito Convents in the 17th Century. - Ibid.. 1983, vol. 10.

44 Hellie R. Women and Slavery in Moscovy. - Ibid., 1983, vol. 10, p. 2.

стр. 147


вовсе бездоказательно отрицание участия холопок в производстве, ориентированном на рынок.

Заслуживают внимания., исследования Х. Дьюи и А. Клеймолы, а также Н. Коллман45 . Первый еще два десятилетия назад на основе советских публикаций составил сборник документов с комментариями, содержащими интересные наблюдения, например, об имущественном статусе женщин различных классов средневековой Руси46 . Его и А. Кленмолы статья посвящена вопросу, в какой степени женщины непосредственно влияли на события общественно-политической жизни или же они воздействовали на них через своих мужей и мужчин вообще, "воодушевляя их" (княгини Ольга, Евфросинья Полоцкая, Феврония Муромская, боярыня Морозова, Ксения Годунова). Х. Дьюи и А. Клеймола сравнивают древнерусские тексты о выдающихся женщинах Древней Руси с произведениями западноевропейской литературы, отразившими "культ прекрасной дамы". При этом они приходят к выводу, что образы выдающихся русских женщин, донесенные до нас памятниками литературы, не являются шаблонными (как это присуще западноевропейским текстам), это "образы ярких индивидуальностей, деяния которых авторы хотели оставить в памяти потомков".

Н. Коллман в своей статье возражает против распространения утвердившихся представлений о теремной жизни московских княгинь на быт дворянок того времени; говорить об их "затворнической жизни", по ее мнению, едва ли верно. Описывая затворничество русских княгинь и боярынь в эпоху Московской Руси, Н. Коллман приводит много фактов, но интерпретация их не всегда убедительна. Так, трудно согласиться с утверждением, будто женщины рассматриваемого социального слоя не обладали в то время правом фиска в своих вотчинах и административными правами. Актовые свидетельства и материалы писцовых книг говорят о противоположном. Нуждается в дополнительной аргументации и объяснение причин появления "теремной системы", истоки которой Н. Коллман ищет в XIV веке47 . По ее мнению, система затворничества для женщин привилегированных классов была следствием "укрепления царского самодержавия и боярской элиты" и отвечала их потребностям, т. к. позволяла "контролировать политические связи крупных родов и семей"48 . Иными словами, содержание женщин в теремах диктовалось задачами династических связей, "цементировавших" политические союзы.

По-видимому, такие задачи могли стоять перед главами крупных боярских и княжеских родов, но эту причину образования "теремной системы" следовало бы рассматривать только в совокупности с теми, на которые ранее указывали другие исследователи (золотоордынское иго, церковь, складывание государственной организации нового типа). Н. Коллман особо останавливается на положении вдов из привилегированного сословия Московской Руси, причем подвергает критике высказанное ранее в американской литературе предположение о том, что прочный социальный статус вдов в средневековых обществах объяснялся их неспособностью к выполнению прокреативных функций и утратой сексуальности (мнение М. Дуглас)49 . Иное, по сравнению с замужними женщинами, социальное положение вдов на Руси зиждилось на их стабильном имущественном статусе.

Права вдовствующих княгинь и боярынь рассмотрены в докладе исследователя из Швейцарии К. Гёрке на международной конференции в Австрии. Он доказывает неизменность имущественно-правового статуса вдовы вплоть до XV - начала XVI века. С этого же времени, полагает К. Гёрке, соглашаясь с теми, кто эту мысль высказывал ранее, намечается понижение имущественного положения женщин, их кредитно-торговых полномочий; касалось это и вдов. Оперируя данными из упомя-


45 Dewey H. W., Kleimola A. M. Muted Eulogy. Women, Who Inspired Men in Medieval Rus'. - Ibid.; Kollman N. S. The Seclusion of Elite Moscovite Women. - Ibid.

46 Dewey H. Moscovite Judicial Textes, 1488 - 1558. - Michigan Slavic Materials 1966. N 7.

47 Kollman N. Op. cit., p. 174.

48 Kollman N. S. The Boyar Clan and Court Politics: The Founding the Moscovite Political System. - Cahiers du monde russe et sovietique, 1982, vol. 23, N 1.

49 Kollman N. The Seclusion, p. 187.

стр. 148


нутой статьи Г. Вернадского, К. Гёрке приходит к выводу, что в основе всех изменений лежали "интересы формирующегося самодержавия, его стремление препятствовать существованию наследственных владений, передаваемых и женщинам, а также утверждение в качестве основной формы земельной собственности поместья - условного "держания", которым в те времена женщины полноправно распоряжаться не могли. К. Гёрке приводит факты, свидетельствующие о том, что во времена смуты XVII в. бояре, стремившиеся к возвращению былых привилегий, поддерживали политику Василия Шуйского и Михаила Романова, направленную, как пишет К. Гёрке, на правовую реабилитацию вдовы (и женщины вообще)50 .

В то же время К. Гёрке оспорил утверждения, будто западноевропейская женщина имела более высокое положение, чем "затворница-московитка", и попытался дать свою интерпретацию причин того, почему существует неверное представление о древнерусской женщине как о забитом, бесправном, униженном существе. По его мнению, здесь сказались предвзятые отзывы иностранных путешественников XV - XVII вв., поскольку дневники и записки иностранцев весьма активно использовались историками XIX в, как источник по истории быта и нравов. Между тем, отмечает К. Гёрке, иностранные путешественники описывали, как правило, жизнь узкого слоя княгинь и боярынь при дворе и кроме того имели "заданную цель противопоставить свою "развитую" и "культурную" страну варварской Руси"51 .

Изучение положения женщин в русском обществе X - XVI вв. зарубежная историография ведет более полутора столетий, причем периодом наибольшей интенсивности этой работы вначале были 60 - 90-е годы XIX в., когда на повестку дня встал вопрос об участии женщин в общественной жизни. Ныне повысившийся интерес к исторической демографии, истории общественного сознания (ментальности), социальной психологии делает эту проблему все более актуальной. Первоначально ею занимались преимущественно немецкие, польские и отчасти французские исследователи, в настоящее же время наиболее интенсивное изучение проводится в США. Во Франции, США и ГДР состоялись конференции, непосредственно посвященные данной теме или косвенно затрагивающие ее.

Некоторые аспекты темы представлены в историографии особенно широко. Это быт княгинь и боярынь, деятельность некоторых из них на административном поприще и в области дипломатии; в определенной степени изучен их имущественно-правовой статус. Темы такого рода лежат как бы на поверхности и хорошо обеспечены источниками. Другие же - положение женщин из непривилегированных слоев, этнографические стороны проблемы (костюм и украшения древнерусских женщин), соотношение юридической нормы и действительности, воздействие христианской доктрины на общественное сознание - требуют углубленной работы.

Зарубежные ученые, изучавшие социальный статус древнерусских женщин, выделяют в его эволюции два периода: "прогрессивный" (до XV в.) и "регрессивный" (с конца XV - начала XVI в. и до XVIII в.). В ряду причин понижения статуса женщин зарубежные исследователи называют влияние византийской церковной доктрины, ордынского ига, "изживание первобытной матриархальной свободы" в процессе складывания государства, последующее усиление его самодержавных тенденций, окончательное закрепощение крестьян, появление дворянства и условных держаний, необходимость сохранения целости имущества и "чистоты крови" бояр и князей и в связи с этим образование "системы затворничества". Плодотворными оказались исследования, утверждающие тенденцию к пересмотру представлений об извечной социальной униженности русской женщины в средние века, ее полном бесправии, несамостоятельности и темноте.

Зарубежная литература представлена работами главным образом буржуазных авторов, которым в принципе чужда классовая оценка исторических явлений, личностей; многие их работы характеризуются ограниченностью источниковой базы, оставшейся в основном на уровне дореволюционных русских исследований. По-


50 Goehrke C. Die Witwe im Alten Russland. In: 5. Internationale Konferenz zar Geschichte des Moskauer Reiches. 28. - 31. August. 1984. Klagenfurt. 1984. S. 10.

51 Ibid., S. 25.

стр. 149


прежнему остается в тени археологический, эпиграфический, агиографический, епитимийный материал. Нельзя не отметить и методологическую традиционность многих концепций (большинство работ - позитивистского толка). Однако в настоящее время усилиями ученых разных стран постепенно создается целостная картина социальных прав и возможностей древнерусских женщин, уточняются представления об их роли в средневековом обществе.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ЗАРУБЕЖНАЯ-ИСТОРИОГРАФИЯ-О-СОЦИАЛЬНОМ-ПОЛОЖЕНИИ-ЖЕНЩИНЫ-В-ДРЕВНЕЙ-РУСИ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Н. Л. ПУШКАРЕВА, ЗАРУБЕЖНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О СОЦИАЛЬНОМ ПОЛОЖЕНИИ ЖЕНЩИНЫ В ДРЕВНЕЙ РУСИ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 04.05.2019. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ЗАРУБЕЖНАЯ-ИСТОРИОГРАФИЯ-О-СОЦИАЛЬНОМ-ПОЛОЖЕНИИ-ЖЕНЩИНЫ-В-ДРЕВНЕЙ-РУСИ (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Н. Л. ПУШКАРЕВА:

Н. Л. ПУШКАРЕВА → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
1008 просмотров рейтинг
04.05.2019 (1791 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
22 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ЗАРУБЕЖНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ О СОЦИАЛЬНОМ ПОЛОЖЕНИИ ЖЕНЩИНЫ В ДРЕВНЕЙ РУСИ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android