Вторая мировая война стала поворотным пунктом в истории нефтяной дипломатии, переместив преимущественно в политическую плоскость вопросы, связанные с методами обеспечения контроля над топливно-энергетическими ресурсами и средствами их транспортировки. В этом отношении весьма показателен пример трансформации нефтяной политики Великобритании, отводившей иракской нефти важное место в процессе борьбы за новый мировой порядок. При этом Ирак, как и большинство стран Ближнего Востока, в силу своего стратегического положения и нефтяного потенциала фактически оказался заложником глобального конфликта великих держав, которые использовали его в качестве разменной монеты в своих сложных многоходовых дипломатических и военно-политических комбинациях.

К концу 1930-х гг. нефтяной сектор Ирака был довольно внушителен. В Киркуке разрабатывалось крупнейшее месторождение мира Баба-Гургур, нефтедобыча велась также близ Мосула и в Ханакине. Три небольших нефтеперегонных завода обеспечивали потребности нефтепромыслов и внутреннего рынка страны. Был построен дорогостоящий нефтепровод к Средиземному морю с двумя ветками из Киркука к терминалам в Хайфе (Палестина) и Триполи (Ливан), откуда сырая нефть транспортировалась в Европу. К началу второй мировой войны нефтяное производство Ирака составляло более 4 млн. т в год (1,6% мировой добычи, 8-е место среди главных стран-производителей). Все нефтяные объекты Ирака и непосредственно связанные с транзитом иракской нефти установки в Сирии, Ливане, Трансиордании и Палестине являлись собственностью многонациональной корпорации "Ирак Петролеум Компани" ("ИПК").

Этот нефтяной альянс создавался при активном участии правительств Англии, Франции и США, и в его состав вошли ведущие нефтяные компании указанных стран. Образование "ИПК" в 1928 г. являлось признаком достижения временного равновесия стратегических интересов великих держав на Ближнем Востоке. Участие в "ИПК" позволяло Франции в перспективе проводить самостоятельную нефтяную политику и войти в узкий круг субъектов международной нефтяной дипломатии. Американский капитал

Валиахметова Гульнара Ниловна - кандидат исторических наук, докторант Института востоковедения РАН.

получил точку опоры в зоне Персидского залива, потеснив британских конкурентов. При этом американцам пришлось пойти на значительные уступки и согласиться на роль "младшего партнера" Англии в арабских делах. Великобритания, со своей стороны, в целом решила проблему самообеспечения нефтью и с учетом британской нефтяной монополии в Иране закрепила свое подавляющее влияние в нефтяном производстве Ближнего и Среднего Востока. Хотя "ИПК" являлась многонациональной компанией, контрольный пакет акций и ключевые посты в управлении принадлежали британским держателям, прежде всего полуправительственной "Англо-Иранской нефтяной компании" ("АИНК"), которая действовала в русле общей ближневосточной политики Англии, при этом жестко охраняя свои коммерческие интересы. В обмен на дипломатическую поддержку Лондона в иракских делах "ИПК" всегда оказывала помощь британскому правительству в реализации его политико-стратегических интересов в этой стране. Поэтому все просчеты и ошибки Уайтхолла в Ираке сказывались на отношении иракской политической элиты и общественности к нефтяным компаниям, и вопросы развития нефтяной индустрии страны являлись источником постоянной напряженности в англо-иракских отношениях. В условиях второй мировой войны Ирак все больше склонялся к идее сближения с Германией, а Великобритания становилась смертельным врагом, и в этом процессе нефтяной фактор играл ключевую роль.

Иракское правительство настаивало на увеличении темпов и объемов нефтедобычи. Эта позиция была созвучна общему курсу нефтяной политики Франции, которая отводила иракской нефти главную роль в деле достижения нефтяной независимости страны. Поскольку дух стратегического и коммерческого соперничества в отношении Франции сопровождал политику англосаксонских партнеров "ИПК" и стоявших за их спиной правительств Великобритании и США, идея увеличения иракского нефтяного экспорта долгое время не находила поддержки у владельцев компании. В июле 1939 г. под давлением Багдада и Парижа "ИПК" все же приняла решение в течение двух лет построить новый нефтепровод Киркук - Триполи (параллельно действовавшей северной ветке) с пропускной способностью 3 млн. т в год, а также увеличить на 1 млн. т мощность линии на Хайфу, что позволяло вдвое увеличить объемы добычи нефти в Ираке¹.

Через два месяца после утверждения этой схемы в Европе началась война, и "ИПК" отложила реализацию проекта. Тогда Париж потребовал пересмотра структуры нефтеснабжения союзников в плане увеличения поставок иракской нефти. 30 декабря 1939 г. на рассмотрение Постоянного англофранцузского нефтяного комитета была представлена французская нота, в которой приводился целый ряд аргументов в защиту идеи строительства нового нефтепровода к Средиземному морю. Правительство Франции указывало на низкую себестоимость иракской нефти, что в военное время являлось немаловажным фактором. Валютные расходы на строительство в дальнейшем могли возместиться поставками нефти из Ирака, которые оплачивались в стерлингах, в то время как расчеты за нефтяной импорт из США и Венесуэлы производились в долларах. Далее, оставляя в стороне спорный вопрос о преимуществах импорта сырой нефти или готовых нефтепродуктов, внимание акцентировалось на проблеме транспортных издержек. Ирак являлся самым близким к Европе нефтяным районом по сравнению с Персидским и Мексиканским заливами, где Англия и Франция закупали нефтепродукты². В условиях сокращения танкерного флота союзники были вынуждены арендовать танкеры нейтральных стран и оплачивать фрахт в валюте. Использование дополнительных партий иракской нефти, по мнению французов, по-

зволяло отказаться от аренды не менее 20 танкеров и тем самым экономить ценные валютные резервы. Кроме того, маршрут через Средиземное море был более безопасен, чем через Атлантику, где суда могли быть атакованы германскими подводными лодками³. Позиция Франции в данном вопросе определялась не только интересами союзников. Ирак являлся ее единственным источником сырой нефти, для переработки которой в стране были возведены крупные производственные комплексы. Францию, имевшую мандат на управление Сирией и Ливаном, проект привлекал и с коммерческой точки зрения.

3 февраля 1940 г. межсоюзный нефтяной комитет, обсудив французскую ноту, пришел к выводу о том, что окончательное решение может быть принято с учетом мнения британского правительства и новой сметы проекта, которую "ИПК" следовало составить с поправкой на военное время. По уточненным расчетам "ИПК" стоимость строительства нового нефтепровода увеличивалась до 10 млн. фунтов стерлингов, а сроки - до 3 лет. Кроме того, поскольку большая часть британской и французской промышленности была задействована на военные заказы, основные материалы и оборудование пришлось бы приобретать в США. Но в условиях военного времени британское правительство не позволило бы "ИПК" конвертировать в доллары и вывезти из страны требуемые на эти цели 6 млн. фунтов стерлингов. Соответственно реализация довоенной схемы наращивания нефтедобычи в Ираке представлялась весьма проблематичной. Поэтому "ИПК" предложила на рассмотрение союзников альтернативный проект масштабной реконструкции действующей ветки на Триполи, не нарушая режим ее работы. В случае его осуществления "ИПК" уже к весне 1941 г. могла гарантировано увеличить добычу нефти в Ираке на 1 млн. т в год, к лету 1941 г. удвоить этот показатель, а к концу года - утроить объем дополнительной продукции. Издержки составили бы 5 - 5,8 млн. фунтов стерлингов, из которых больше половины в долларовом эквиваленте следовало затратить на закупку оборудования и материалов в США⁴.

Париж поддержал инициативу "ИПК", но в Лондоне не разделяли энтузиазма Франции в отношении идеи увеличения нефтяного экспорта из Ирака. Как следует из британской межведомственной переписки, департаменты, привлеченные к решению этого вопроса, изначально заняли сдержанную позицию, посчитав, что французское предложение "имеет множество подводных камней". Признавая в целом тот факт, что проект в случае его реализации внесет весомый вклад в победу союзников в войне, Уайтхолл, тем не менее, понимал, что схема "может отражать долгосрочные коммерческие интересы Франции", в том числе "интересы французских компаний, которые очевидно имеют прямой выход на Даладье". Тот факт, что вся дополнительная нефть из Ирака пойдет в Триполи, а не в Хайфу, означал укрепление экономических позиций французской Сирии за счет британской Палестины. "Если мы сейчас уступим французам, это будет неправильно с политической точки зрения", - отмечали британские правительственные эксперты. Они сходились во мнении, что необходимо "тщательно взвесить все "за" и "против"", и в случае, если Англия "не сможет извлечь непосредственных выгод", следует отказать французам, а именно "привести весомые аргументы, с которыми Париж будет вынужден согласиться, и признает, что идея ущербна в принципе". Уайтхолл торопил свои ведомства с решением, опасаясь, что французское правительство, которое к весне 1940 г. уже открыто обвиняло Лондон в обструкции, передаст вопрос для решения в Верховный совет союзников, который, не вникая в детали, с большой долей вероятности одобрит проект как вклад в англо-французское военное сотрудничество⁵.

20 марта на Даунинг-стрит состоялось межведомственное совещание с участием представителей Форин Оффис, нефтяного департамента, министерства военной экономики, казначейства, министерства ресурсов и министерства по делам колоний. На этой встрече была сформулирована общая линия британского правительства в вопросе об изменении структуры нефтеснабжения союзников. Представители министерств отметили несомненное преимущество проекта: дополнительные 3 млн. т нефти, которую можно было приобретать за стерлинги и франки из ближайшего источника, покрывали весомую часть потребностей союзников в жидком топливе. Сильным аргументом в пользу французского предложения также являлась внушительная экономия валюты. Политические "дивиденды" заключались в том, что увеличение нефтяного экспорта позволяло "ИПК" укрепить свои монопольные позиции в Ираке. Аргументов "против" было значительно больше. Прежде всего участники совещания указывали, что перед союзниками не стоит угроза истощения нефтяных запасов, скорее наоборот. Ввиду изменений на мировом рынке нефти, связанных с войной и нарушением морских перевозок, крупнейшие мировые производители были вынуждены сокращать свою добычу до объемов тоннажа танкеров, способных обеспечить доставку продукции потребителю. Иными словами, нефтяные проблемы воюющих держав заключались не в отсутствии источников нефти, а в нехватке танкеров для перевозки нефтепродуктов к пунктам потребления.

Наращивание добычи нефти в Ираке предполагало сокращение нефтяного производства в Иране и Венесуэле. Прямым следствием такого шага стали бы политические осложнения и ослабление позиций британского капитала в этих странах, правительства которых уже протестовали против падения объемов экспорта и доходов с нефти. М. Реза Пехлеви с особым пристрастием следил за успехами соседнего Ирака и, имея долю в прибылях "АИНК", не мог допустить процветания конкурента за собственный счет. Но дело было не только в личных доходах шаха от экспорта иранской нефти; Лондон вполне мог компенсировать ему финансовые потери, как предлагали французы. Проблема состояла в том, что нефтяной вопрос на Ближнем Востоке имел острую политическую подоплеку и по сути был символом антибританских националистических движений различного толка. Уайтхолл уже приобрел опыт международных судебных тяжб между "АИНК" и Тегераном и не хотел лишний раз провоцировать конфликт с правительством страны, которая являлась главной нефтяной базой Британской империи.

Венесуэла для Англии также имела особое значение, поскольку здесь в большом количестве производилось авиационное топливо для британских военно-воздушных сил. Технология производства данного вида горючего требовала крупных объемов высококачественной сырой нефти и нефтепродуктов, и иракская нефть не подходила для этих целей. (Французская сторона, парируя указанный аргумент, заявляла, что во Франции уже разработаны технологии производства высокооктанового авиационного бензина из иракской нефти). Кроме того, по условиям соглашения Англия могла закупать крупные партии авиационного топлива только вместе с другими видами нефтепродуктов, и в этом деле Франция оказывала весомую помощь. Однако в случае увеличения нефтяного экспорта из Ирака Париж был твердо намерен отказаться от закупок в Америке.

Аналогичные опасения вызывала у Лондона и ситуация с закупками румынской нефти. Англия пыталась перекрыть Германии доступ к нефтяному импорту. От этого в значительной степени зависела победа. В начале войны британское правительство акцентировало внимание на нейтральной Румынии, крупнейшем в Европе нефтеэкспортере. Стремясь сократить румын-

ский экспорт в Германию, союзники закупали значительные партии румынской нефти и нефтепродуктов. Данная политика была чрезвычайно обременительна с финансовой точки зрения: обострение конкуренции воюющих держав за румынскую нефть в первые 6 месяцев войны привело к увеличению ее цены в три раза. Уайтхолл считал финансовые издержки вполне оправданными. Поэтому в Лондоне опасались, что если Франция станет закупать больше нефти в Ираке, она откажется импортировать нефтепродукты из Румынии, увеличив тем самым финансовое бремя Англии.

Британское правительство также учитывало, что французская нефтяная политика ориентирована на переработку на своей территории импортной сырой нефти. Годовое потребление нефтепродуктов во Франции составляло 7,5 - 8 млн. т, такова же была общая мощность нефтеперерабатывающих комплексов страны. В 1938 г. во Францию было ввезено 3,25 млн. т сырой нефти из Ирака, или около 80% всего иракского нефтяного экспорта; оставшаяся часть поставлялась в Англию и Италию. Пропускная способность французских заводов, ориентированных на переработку иракской нефти, не превышала 4,25 млн. тонн. Следовательно, при условии их полной загрузки Франция могла дополнительно принять из Ирака не более 1 млн. т сырой нефти.

Англия же не нуждалась в дополнительной продукции иракских нефтепромыслов, скорее наоборот. В 1938 г. из Ирака в страну было ввезено 544 тыс. т сырой нефти, в 1939 г. поставки уменьшились наполовину, а к началу 1940 г. прекратились вообще. В связи с транспортными проблемами Англия была вынуждена закрыть свой единственный завод в г. Грэнгмут, оборудованный для переработки иракской нефти. В 1939 г. в рамках общей нефтяной политики Великобритании, ориентированной в том числе на ввоз готовых нефтепродуктов, в Хайфе началось строительство крупного нефтеперерабатывающего комплекса, одним из совладельцев которого являлась "АИНК". По мнению британских экспертов, одной из причин активизации Парижа в вопросе об увеличении иракского нефтяного экспорта было строительство этого объекта: после пуска его в эксплуатацию ожидалось внушительное сокращение вывоза сырой нефти из Хайфы во Францию. Однако ввиду начала войны комплектация производственных мощностей завода была приостановлена на уровне 800 тыс. т в год. Этот объем позволял обеспечить потребности британского военно-морского флота в Восточном Средиземноморье, а также стабилизировать ситуацию на внутренних рынках близлежащих стран. Как указывали участники совещания на Даунинг-стрит, если "ИПК" откажет в нефтяных поставках Италии (350 тыс. т в год) и направит всю оставшуюся в Хайфе продукцию (1,2 млн. т) во Францию, последняя может гарантированно получать иракскую сырую нефть в довоенных объемах без увеличения ее добычи.

Другой аспект рассматриваемого вопроса был связан с последствиями появления дополнительных партий иракской нефти во Франции. Чтобы удержаться на французском нефтяном рынке английские и американские владельцы "ИПК" были бы вынуждены строить здесь новые перерабатывающие заводы, фактически дублируя уже имеющиеся у них мощности в Иране и Америке. При этом у британских компаний вновь возникли бы проблемы с конвертацией необходимых для этого капиталов в доллары. В этой связи нефтяной департамент напоминал, что схема увеличения нефтедобычи в Ираке была разработана "ИПК" в условиях мирного времени, когда в конце 1930-х гг. сократился нефтяной экспорт Румынии и СССР, и иракская продукция могла бы его заменить. Теперь же если французские заводы подвергнутся вражеским бомбардировкам, сырая нефть Ирака даже в текущих объемах не найдет свободной ниши на мировом рынке. Если же Италия вступит в вой-

ну, то центральная часть Средиземного моря будет закрыта для кораблей союзников. Ввиду отсутствия других путей доставки иракской нефти в Европу все инвестиции в нефтепровод будут потеряны. В силу указанных причин отвергалась и идея нарастить мощность палестинской ветки нефтепровода и завода в Хайфе.

Британское правительство не разделяло точку зрения Франции и в том, что увеличение иракского нефтяного экспорта приведет к сокращению потребностей союзников в транспортных судах. Мощность перерабатывающих заводов на французском побережье Средиземного моря не превышала 1,75 млн. т в год. Следовательно, вся дополнительная нефть Ирака будет доставляться на французские заводы на побережье Атлантики и Ла-Манша, что значительно увеличивало путь из Триполи и количество зафрахтованных танкеров⁶. Кроме того, британские эксперты считали экономически нецелесообразным перевозить сырую нефть танкерами, так как в процессе ее транспортировки и переработки потери составляли до 10% исходного объема.

Значительное внимание уделялось финансовому аспекту проблемы. Проект предусматривал внушительные затраты. Если корабли с оборудованием из США будут торпедированы, реализация схемы и возмещение валютных расходов отодвинутся на длительный срок. Вместо расходования валюты на реконструкцию иракского нефтепровода разумнее было бы пустить ее на приобретение в США новых быстроходных танкеров. Их стоимость в долларовом эквиваленте была бы значительно ниже, чем американское оборудование для нефтепровода. Танкеры можно было использовать для транспортировки нефти из Ирана, который, как и Ирак, вел расчеты в стерлингах. В случае вступления Италии в войну и "закрытия" Средиземного моря эти суда могли быть переброшены на другие маршруты.

В резолюции, подготовленной по итогам совещания 20 марта, указывалось, что предложение Франции об увеличении экспорта иракской нефти требует более тщательного изучения. С одной стороны, британское правительство признавало бесспорным преимуществом проекта возможность получать нефть из ближайшего источника, оплачивая ее в стерлингах, не расходуя ценные валютные резервы. С другой стороны, англо-французскому комитету по нефти рекомендовалось ответить на ключевой вопрос: действительно ли рассматриваемая схема внесет весомый вклад в победу союзников в войне с учетом расхода стратегических материалов, стоимости проекта, сроков его реализации и периода возврата инвестированных капиталов. В случае положительного ответа на этот вопрос при решении проблемы следовало принять во внимание интересы Венесуэлы, Ирана и Палестины. Позиция Уайтхолла была изложена в обширном меморандуме и представлена на обсуждение межсоюзного нефтяного комитета 1 апреля⁷.

К этому времени по предложению французских дипломатов комитет подготовил два вопросника: для "ИПК" - по техническим деталям проекта, для британских и французских экспертов - по общеэкономическим и политическим аспектам проблемы. Как следует из анализа представленных ответов, британская и французская делегации сошлись в расчетах финансовых преимуществ проекта, но разошлись в видении его общеэкономических и политических аспектов. Стороны согласились в том, что при покупке дополнительных 3 млн. т иракской нефти союзники в целом могут экономить до 31 млн. долларов, и эти суммы позволяют инвестировать необходимый объем валюты в реконструкцию нефтепровода. В то же время эксперты обеих стран признавали, что могут возникнуть определенные трудности с конвертацией валюты. "ИПК" формально являлась британской компанией, любые трансакции которой должны были производиться только в стерлингах. Для

валютных операций требовалось разрешение британского казначейства, которое в условиях военного времени не приветствовало идею долгосрочных валютных инвестиций за пределами Великобритании. Единственная причина, почему казначейство могло бы санкционировать вывоз долларов - неоспоримый вклад проекта в победу союзников в войне. Французская и британская делегации согласились, что вклад иракской нефти в военные усилия союзников зависит от того, сохранит ли Италия нейтралитет в войне и будет ли открыто Средиземное море для кораблей Англии и Франции. Французские эксперты были настроены весьма оптимистично; британская сторона предпочитала учитывать все возможные "если".

Наибольшие разногласия вызвал вопрос о политических последствиях переориентации союзников с американской и иранской нефти на иракскую, и влиянии новой структуры нефтяных поставок на позиции Англии и Франции в традиционных нефтедобывающих районах. Британская делегация продолжала настаивать на крайне негативном влиянии роста добычи иракской нефти на взаимоотношения союзников с правительствами Венесуэлы и Ирана и утверждала, что этот фактор перекрывает финансовые преимущества проекта. Французские оппоненты приводили не менее веский аргумент в его защиту: отказ от идеи увеличения экспорта иракской нефти мог привести к серьезному конфликту между Багдадом и "ИПК" и подогреть антибританские настроения в Ираке. "С политической точки зрения у нас очень сложная ситуация с Ираном и Ираком, - признавал Форин Оффис, - но с Ираном ссориться нельзя. По крайней мере пока идет война мы не можем игнорировать повышенный интерес Тегерана к нефтяной ситуации в Ираке. Необходимо, чтобы нефтяной департамент и казначейство еще раз отшлифовали наши аргументы, особенно по части валютных расходов по проекту"⁸.

Очевидно, что Уайтхолл изначально негативно воспринял идею наращивания добычи нефти в Ираке. В политико-стратегическом раскладе Англии Ирак, несмотря на все преимущества использования его нефти, по своей значимости все же уступал Ирану. Французское правительство намеревалось за счет иракской нефти освободиться от диктата англо-американского нефтяного капитала. Продолжая придерживаться курса на нефтяную независимость в условиях войны, Париж пытался завуалировать его интересами союзников и национальными интересами Ирака. При этом иракское правительство оказалось исключено из процесса принятия решений, касаемых перспектив экономического развития его страны. Таким образом, идея изменения структуры нефтеснабжения союзников за счет увеличения нефтяного экспорта Ирака изначально была обречена на провал, поскольку разошлись стратегические интересы держав, контролировавших разработку иракской нефти.

10 июня 1940 г. Италия вступила в войну, и нефтяные проблемы Англии и Франции предстали в новом свете. На следующий день "ИПК", выполняя инструкции Уайтхолла, перекрыла северную ветку нефтепровода, поскольку возможность транспортировки нефти из Триполи в Европу теперь была исключена. Компания также сократила выход иракской нефти в Хайфу до 792 тыс. т в год, то есть до уровня нефтяного потребления британского военно-морского флота, базировавшегося в восточной части Средиземного моря. В результате принятых мер уровень нефтеного производства в Ираке снизился на 16,45%; в 1940 г. это был самый высокий в мире показатель падения добычи нефти. Ввиду ограничения нефтяного экспорта отчисления "ИПК" и ее филиалов в иракскую казну сократились с 1,2 млн. фунтов стерлингов до 800 тыс. фунтов стерлингов в год (золотом)⁹. Потеря нефтяных доходов, составлявших более 20% поступлений в госбюджет, была весьма ощутимой

для страны. Учитывая значимость сотрудничества с иракскими властями в условиях войны, Форин Оффис поставил вопрос об оказании финансовой помощи Багдаду. Однако эту помощь следовало предоставить не в качестве компенсации за сокращение объемов вывоза нефти, а за политическую лояльность Ирака и верность союзу с Англией¹⁰.

Действия британского правительства вызвали волну негодования в политических и армейских кругах Ирака, которые были возмущены тем, что решение о сокращении экспорта нефти было принято без согласования с Багдадом и без компенсации за потерянные доходы. Ситуацию накалили события, связанные с капитуляцией Франции: Лондон секвестрировал французскую долю участия в "ИПК" и передал ее британской опеке над вражеской собственностью на весь период войны¹¹. Вывоз иракской нефти оказался под контролем английских и американских партнеров по "ИПК", которые являлись владельцами нефтеперерабатывающего завода в Хайфе. Отстранение французов от участия в деятельности "ИПК" для правительства Ирака означало потерю своих союзников в вопросе о форсированной разработке нефтяных ресурсов страны. Иракские власти стремились пополнить валютные поступления в бюджет за счет нефтяных доходов и ради этого шли на значительные уступки вплоть до установления монополии "ИПК" в нефтяной отрасли Ирака. Поэтому вполне естественно, что действия Уайтхолла и "ИПК" в июне 1940 г. вызвали крайне негативную реакцию со стороны правящей элиты страны. Это укрепило часть ее представителей в мысли о необходимости переориентации внешнеполитического курса Багдада на сотрудничество с державами "оси". Англо-иракские отношения вошли в полосу затяжного кризиса также в результате нарастания в Ираке антибританских и прогерманских настроений, прихода к власти националистической оппозиции во главе с Р. А. Гайлани и военных неудач Англии весной - летом 1940 года.

Активизация деятельности агентов держав "оси" в нефтедобывающих странах Персидского залива стала причиной подготовки осенью 1940 г. британским Адмиралтейством и департаментом контроля над нефтью обширных статистических и аналитических обзоров с прогнозами перспектив развития нефтяных ресурсов региона. Эксперты обоих ведомств отмечали, что нефтяной потенциал Ближнего Востока в течение 10 - 20 послевоенных лет может кардинально изменить ситуацию на мировом рынке, серьезно потеснив позиции США, которые контролировали около 65% мирового производства нефти. В меморандумах указывалось, что будущее Британской империи зависит от мощи ее морского флота и военной авиации, боеспособность которых в значительной степени обусловлена свободным доступом к нефтяным источникам. В этой связи рекомендовалось приступить к долгосрочному планированию, в частности, согласовать ближневосточную политику между различными ведомствами Уайтхолла, непосредственно связанными с регионом в целом, с нефтедобывающими государствами и странами-транзитерами, с западными державами, имеющими свои интересы в указанной зоне. Британской дипломатии следовало разработать меры, позволяющие зафиксировать в послевоенных соглашениях доминирующие позиции Великобритании в странах Персидского залива. Значение ближневосточной нефти в долгосрочной перспективе ставило перед британскими властями задачу не допустить расширения театра военных действий в эти нефтеносные районы¹².

На Даунинг-стрит стал разрабатываться широкий спектр мер экономического, политического и военного характера с целью предотвратить переход нефтяных источников Ближнего Востока под контроль держав "оси". В начале ноября 1940 г. в связи с продвижением Германии на Балканы Генштаб известил британский военный кабинет о своем решении уничтожить все

имеющиеся в арабских странах нефтяные сооружения в случае германского вторжения и рекомендовал немедленно начать их демонтаж. В списке объектов по Ираку значились: крупные нефтепромыслы Киркука (55 продуктивных скважин и нефтеочистительный завод); нефтепромыслы Гайяры и Айн-Зала на севере страны (35 и 7 скважин соответственно, 13 буровых установок и небольшой завод по производству битума); нефтяные месторождения на северо-востоке (район Ханакина близ границы с Ираном) и нефтеперегонный завод в Альванди; нефтепровод на всем протяжении маршрута с насосными станциями в Ираке, Сирии и Трансиордании, а также нефтеперерабатывающие заводы и терминалы с имеющимися на них нефтехранилищами и погрузочным оборудованием в Хайфе и Триполи. В общий план разрушения нефтяной промышленности Ирака, кроме того, были включены нефтяные районы соседнего Ирана ввиду их географической близости к иракской границе - месторождение Нафт-и-Шах (концессия "АИНК") и небольшой нефтеперерабатывающий завод в Керманшахе, снабжавший своей продукцией северо-западные районы Ирана.

Эксперты "ИПК" и "АИНК" считали, что планируемые военными властями мероприятия окажутся пустой тратой времени и средств и не дадут ожидаемых результатов. Во-первых, уничтожение скважин не оставит врага без нефти: Германия может завезти необходимое оборудование, пробурить новые продуктивные скважины и в течении трех месяцев наладить производство нефтепродуктов в объемах, достаточных для проведения военных операций в регионе. Во-вторых, с практической точки зрения представлялось невозможным разрушить нефтепровод на каком-либо значительном участке его длины, поскольку он был уложен в траншеи на всем протяжении маршрута. В этой связи специалисты "ИПК" и "АИНК" предлагали комплекс мер, позволявших задержать работу немцев на период не менее 15 месяцев. К их числу относились долговременная консервация максимального числа скважин, которые не повлияли бы на текущий уровень нефтедобычи, и вывоз всего движимого оборудования и материалов с промыслов, заводов и мест разведочного бурения в относительно безопасный район, например, в Басру. Чтобы вывести из строя нефтепровод, достаточно было частично демонтировать насосные станции, на их реконструкцию немцам потребовалось бы больше года¹³.

В течение ноября - декабря 1940 г. на Даунинг-стрит состоялось несколько межминистерских совещаний, участники которых согласились в том, что демонтаж нефтяных объектов Ирака в значительной степени охладит желание Германии продвигаться на Ближний Восток. Предложенные нефтяными компаниями схемы были признаны вполне приемлемыми. Во-первых, они позволяли исключить возможность захвата Германией действующих иракских промыслов без сокращения нефтяных поставок в Хайфу, где британский флот пополнял свои запасы топлива. Эти поставки нежелательно было заменять нефтью соседнего Ирана, так как в отличие от терминала в Хайфе ее транспортировка через Персидский залив и Красное море увеличивала время танкера в пути на 3 месяца и требовала 7 - 11 дополнительных судов. В условиях нехватки танкеров их изъятие с других маршрутов означало для Англии потерю до 300 тыс. т нефтепродуктов в год. Во-вторых, вопрос не ставился о тотальном разрушении всех нефтяных объектов; законсервированные или частично демонтированные сооружения можно было относительно быстро восстановить после войны. В-третьих, финальный этап плана - уничтожение оставшихся скважин, нефтехранилищ и недвижимого оборудования - мог вступить в действие в самом крайнем случае: только после оккупации Ирака германской армией отступающие британские войска могли взорвать эти объекты.

Вместе с тем в деле имелся целый ряд политических аспектов, что не позволяло британским властям немедленно приступить к осуществлению программ демонтажа. Долгосрочная консервация требовала длительной подготовки и могла занять не менее трех месяцев, а на отдельно стоящих промыслах (Нафт-Хана и Айн-Зала) еще больший период времени. На всех объектах находилось много иракцев и правительственных инспекторов, которые хорошо знали нефтяное дело, и их не удалось бы ввести в заблуждение. Не было сомнений в том, что иракские власти узнают о приготовлениях англичан и воспрепятствуют консервации скважин. Близ Киркука, например, постоянно базировались два подразделения иракской регулярной армии, и в случае конфликта под ударом оказался бы европейский и американский штат нефтяных компаний. Аналогичная ситуация складывалась с вывозом оборудования и материалов в Басру. Погрузка и транспортировка по времени могла занять не менее трех месяцев, при этом "ИПК" разрешалось использовать железные дороги и речные суда только с санкции соответствующих правительственных ведомств Ирака. Также следовало учесть, что "ИПК" и ее филиалы должны были выполнять свои концессионные обязательства по разведочному бурению, и они вряд ли смогли бы предъявить веские причины вывоза с территории концессий бурового оборудования. Иными словами, демонтаж объектов нефтяной промышленности Ирака был неосуществим в условиях абсолютной секретности, как того требовал Генштаб, и без сотрудничества с иракским правительством.

В Лондоне понимали, что Багдад, поддерживавший контакты с державами "оси", попытается всеми средствами сохранить нефтепромыслы в качестве ценного залога получения германской помощи в деле освобождения страны от британского влияния. Поэтому пока у власти в Ираке оставались прогермански настроенные политики, нефтяные компании не могли начать демонтаж нефтяных установок. Размещение британских войск в Басре, по мнению ряда британских ведомств, позволило бы оказать на правительство Гайлани достаточно эффективное давление либо вмешаться в события в случае, если бы иракская армия попыталась установить контроль над нефтепромыслами. Наличие британских войск в Басре сделало бы сговорчивее и иранского шаха, который мог также воспротивиться консервации нефтяных объектов Керманшаха. В случае лояльного отношения Тегерана и Багдада к военным приготовлениям Англии, Лондон был готов предоставить солидную финансовую компенсацию. Но в отношении Ирака эту меру следовало предлагать новому пробританскому кабинету, в составе которого отсутствовали бы Гайлани и его сторонники¹⁴. Таким образом, реализация военных планов Англии в Ираке была поставлена в прямую зависимость от устранения от власти действовавшего иракского правительства.

В рамках военной стратегии Великобритании на Ближнем Востоке решался и вопрос с разработкой нефтяной концессии филиала "ИПК" на юге Ирака. По условиям соглашения "Басра Петролеум Компани" ("БПК") должна была начать разведочное бурение не позднее 30 ноября 1941 года. Чтобы выполнить свои обязательства в срок, в июле 1940 г. правление "БПК" запросило у британского правительства санкцию на расходование средств для оплаты необходимого оборудования. Казначейство, которое в военное время с особым пристрастием отслеживало финансовые операции коммерческих компаний, ответило категорическим отказом. На Даунинг-стрит считали, что с Ближнего Востока уже поступает достаточное количество нефти, и в данное время затраты на открытие нового нефтеносного района не разумны. Помимо крупных валютных вливаний, проведение изыскательских работ потребовало бы ценных стратегических материалов - стали, цемента, взрыв-

чатых веществ. Кроме того, в неразведанном виде нефтяные ресурсы Ирака представляли меньшую ценность для Германии. В силу указанных причин британские власти рекомендовали "ИПК" свернуть всю геологоразведочную деятельность своих филиалов в Ираке и за его пределами¹⁵.

Лондон предполагал, что Багдад может ликвидировать концессию "БПК". В выступлениях Гайлани уже прозвучала идея о том, что сотрудничество с державами "оси" является шагом Ирака к самостоятельной разработке своих нефтяных источников. "Гайлани вряд ли зайдет так далеко, чтобы предложить концессию в Басре Германии, Италии или Японии, - считали в Форин Оффис, - но иракское правительство обязательно будет угрожать нам этим. Мы должны воздерживаться от реакции на подобные провокации и дать понять иракским лидерам, что они проводят недальновидную политику". Хотя державы "оси" не скрывали своего интереса к иракской нефти, она, по мнению Лондона, не имела для Берлина и Рима практической ценности пока маршруты морских перевозок оставались вне их контроля¹⁶.

Как и в вопросе о перекрытии триполийской ветки нефтепровода, в ситуации с концессией в Басре британское правительство не ставило целью причинение ущерба Ираку. Однако в Багдаде считали, что Лондон намеренно не дает Ираку разрабатывать и вывозить нефть, а нефтяные компании, как и прежде, проводят курс на сдерживание темпов и масштабов освоения минеральных ресурсов страны. Владельцы "ИПК", понимая политическую подоплеку проблемы, стремились урегулировать конфликт до того, как он перейдет в стадию открытой конфронтации. Нефтяные компании выразили готовность предоставить правительству Ирака финансовую компенсацию за издержки военно-политических решений, принятых в Лондоне. Однако эта инициатива не получила одобрения Уайтхолла. "Важно, чтобы "ИПК" не проявила признаков слабости, - отмечал Б. Ньютон. - Компании должны занять более жесткую позицию, чем когда-то "АИНК" в конфликте с Тегераном". Британский посол в Ираке не случайно проводил аналогии между Тегераном и Багдадом. После перекрытия северной линии нефтепровода иракские власти стали изучать опыт соседнего Ирана, правительству которого удавалось добиваться существенных уступок от "АИНК". С этой целью представители иракского правительства несколько раз посетили Тегеран. "Иракская нефть удобна для нас, пока работает завод в Хайфе, но мы можем обойтись без нее, в отличие от нефти Ирана, - комментировали в Форин Оффис информацию, переданную Ньютоном из Багдада. - Поэтому позиции иракского правительства более уязвимы по сравнению с позициями иранского правительства". Нефтяным компаниям рекомендовалось воздержаться от любых инициатив и "ожидать указаний военных властей из Лондона, именно они теперь будут определять политику "ИПК""¹⁷.

В результате политического кризиса в Ираке 31 января 1941 г. Гайлани был вынужден подать в отставку. Новый премьер-министр прервал переговоры с державами "оси", поставил на обсуждение вопрос о разрыве дипломатических отношений с Италией, а затем попытался сместить нелояльных офицеров с их ключевых постов в армии, что привело к военному перевороту 1 апреля 1941 года. На следующий день армейская верхушка поручила Гайлани сформировать новый кабинет. Военный переворот в Ираке был вызовом британским интересам и престижу на Ближнем Востоке, особенно в свете военных успехов Германии в Северной Африке, Греции и в Западной Европе. В Лондоне были уверены в том, что за Гайлани стоят Берлин и Рим. Версия о том, что державы "оси" срежиссировали антибританское восстание в Ираке, была широко представлена на страницах мировой печати, а также нашла отражение в научной литературе. Вместе с тем авторитетные исследо-

ватели считают, что переворот был обусловлен кризисом в англо-иракских отношениях, доминированием националистических групп в политической и армейской элите Ирака, а также угрозой расширения мировой войны в зону Персидского залива¹⁸. Аналогичного мнения придерживались некоторые британские дипломаты, советское правительство и ряд зарубежных информационных агентств¹⁹. Германия в силу своих стратегических и экономических, в том числе нефтяных, интересов внимательно следила за развитием событий в Ираке, и переворот в Багдаде не был для нее неожиданностью. Однако, поддерживая иракских националистов как потенциального союзника в деле сокрушения британского господства на Ближнем Востоке, германское руководство было не готово к масштабному вмешательству в арабские дела, особенно в свете приготовлений к нападению на СССР²⁰.

В этот критический момент британское правительство приняло решение о вводе войск в Ирак, но желание сместить кабинет Гайлани не являлось главным побудительным мотивом. Анализ материалов британской межведомственной переписки приводит к выводу о том, что в первую очередь Великобритания руководствовалась принципами своей военной стратегии, в рамках которой стремилась укрепить безопасность военно-воздушной базы и порта в Басре, а также защитить нефтепромыслы в Северном Ираке и Южном Иране. Оккупация Ирака позволяла приступить к масштабным мероприятиям по демонтажу его нефтяных объектов. Это вынудило бы Германию на время отказаться от продвижения на Ближний Восток и направить удар на другой нефтеносный район - советский Кавказ. Иными словами, разрушение иракской нефтяной промышленности могло способствовать втягиванию Германии в войну против СССР. При этом с военно-воздушных баз в Ираке планировалось нанести бомбовые удары по нефтепромыслам Баку в случае их захвата Германией. Для Англии это был важный фактор в ее стратегическом раскладе, поскольку агрессора следовало лишить доступа к нефтяным ресурсам²¹.

Гайлани не сомневался в неизбежности вооруженного конфликта с Англией и через итальянского посла в Багдаде просил у держав "оси" военной и финансовой помощи, но на этот раз речь шла о прямой военной интервенции²². Получив секретную информацию о планах Гайлани, Лондон должен был действовать быстро, не оставляя державам "оси" времени для оказания помощи Багдаду. 2 мая 1941 г. британские военно-воздушные силы атаковали иракские войска, блокировавшие британскую базу в Хаббанийе. Через 4 недели боев иракская армия была разбита и к власти в Багдаде приведено дружественное Англии правительство Джамиля Мидфаи. В это время Германия одержала очередную победу, захватив остров Крит. Англия же оккупировала Ирак.

В ходе тридцатидневной англо-иракской войны британское командование на Ближнем Востоке было уполномочено в случае внезапной атаки Германии начать уничтожение нефтяных объектов, не ожидая приказа из Лондона. В то же время во внимание принимался тот факт, что, по данным британской разведки, Германия готовила крупномасштабное наступление на СССР, и это в значительной степени снижало, хотя и не отводило полностью угрозу германского вторжения в регион. Уайтхолл также опасался, что разрушение иракских нефтепромыслов спровоцирует серьезный конфликт между Англией и пробританской политической элитой Ирака. В силу указанных причин даже захваченные иракскими войсками нефтяные объекты не подверглись атакам британских ВВС²³.

Опасения по поводу германской угрозы в отношении Ближнего Востока в целом являлись главной причиной, побудившей Великобританию к окку-

пации не только Ирака, но и Сирии в июне 1941 года. В ходе сирийской кампании Германия напала на СССР, и эти опасения в определенной степени ослабли, поскольку значительные силы вермахта были задействованы на советском фронте. Тем не менее до конца 1942 г. британская военная стратегия в регионе выстраивалась с учетом возможного поражения СССР в войне с Германией, прямым следствием которого стало бы расширение театра военный действий в зону Персидского залива. Поэтому в августе 1941 г. в Иран были введены английские и советские войска, а в Ираке сконцентрирован крупный контингент британских вооруженных сил²⁴.

После установления военного контроля над Ираком Великобритания отдала предпочтение методам непрямого правления, действуя через монархический режим и влиятельных иракских политиков. Лояльность новых властей в отношении Англии была продемонстрирована в ноте от 5 июня 1941 г., где кабинет Мидфаи признавал, что в ходе англо-иракской войны Англия действовала в интересах Ирака, а также выражал согласие с британским военным присутствием в стране и назначением британских советников в органы государственной власти. В вопросах внешней политики иракское правительство также пошло на серьезные уступки и 8 июня 1941 г. разорвало дипломатические отношения с Италией. Двумя месяцами позже Ирак закрыл дипломатические миссии вишистской Франции и Японии - стран, которые остались единственными союзниками Германии, имевшими свои представительства в Багдаде. Осенью 1941 г. дипломатические отношения Ирака с обеими странами были прерваны. 16 января 1943 г. Ирак объявил войну Германии. После восстановления относительной стабильности в стране, к власти был приведен Нури Саид, который занимал пост премьер-министра в период с октября 1941 г. по июль 1944 г. и проводил курс на тесное сотрудничество с англичанами.

Однако в нефтяном вопросе между Лондоном и Багдадом вновь возникли разногласия. На нефтепромыслах Ирака развернулись работы по консервации продуктивных скважин, демонтажу и эвакуации движимого оборудования и материалов. С этой целью с промышленных объектов Палестины, Трансиордании и Египта в Ирак было переброшено более 200 армейских инженеров, а также технические советники и специализированные войска. К концу лета 1941 г. в Киркуке, единственном пока крупном нефтедобывающем районе страны, из 55 действовавших скважин было законсервировано 45. Из оставшихся скважин три являлись непродуктивными, шесть продолжали добычу, одна была переведена в режим ожидания. В Мосуле и Ханаки не были законсервированы все скважины, кроме двух: скважина в Гайяре была важна для британских ВВС, поскольку из ее тяжелой нефти производили битум для укладки взлетно-посадочных полос; скважина в Нафт-Хана обеспечивала работу завода в Альванди и потребности внутреннего рынка Ирака. В соответствии с разработанным планом, все действовавшие нефтяные объекты и оборудование подлежали уничтожению в случае германской угрозы²⁵.

С учетом принятых мер, очевидно, что Англия была готова разрушить весь нефтяной сектор Ирака, если бы британским войскам пришлось покидать страну. Аналогичные кампании были успешно проведены в Юго-Восточной Азии осенью 1941 - весной 1942 г. перед захватом их Японией. В то же время Англия надеялась удержать Ирак, поэтому старалась не нанести серьезный ущерб его экономике и не придерживалась тактики "выжженной земли". Об этом свидетельствует тот факт, что все законсервированные скважины считались пригодными к восстановлению (и были восстановлены после войны). Кроме того, при разработке оборонных мероприятий британское

командование учитывало, что защита нефтепромыслов может осуществляться только силами наземных войск, поскольку воздушные налеты приведут к их безвозвратному уничтожению²⁶. Тем не менее, демонтаж нефтяных объектов проводился без согласия и уведомления иракских властей.

Багдад протестовал против предпринятых Англией мер и требовал, чтобы нефтяные компании не только продолжали выполнять свои концессионные обязательства в полном объеме, но и оказали помощь в строительстве национального нефтеперерабатывающего завода. Действия иракского правительства явно не укладывались в рамки британской стратегии защиты Ближнего Востока, тем не менее оккупационные власти были вынуждены приостановить вывоз оборудования с нефтепромыслов. Во избежание очередного конфликта с Ираком Лондон поставил вопрос о введении моратория на геологоразведочные операции и добычу нефти в стране. Иракское правительство, понимая, что на сей раз козыри находятся у него в руках, взамен на мораторий потребовало у нефтяных компаний беспроцентный заем на 1,5 млн. фунтов стерлингов. Кабинет обосновал свою позицию острой нуждой в финансировании программ капитального строительства, и заем мог компенсировать Ираку его недополученные нефтяные доходы. Жесткая линия иракских властей в данном вопросе была продемонстрирована в заявлении Нури Саида о том, что Багдад не возражает против международного арбитража в случае, если группы "ИПК" не пойдут на уступки. Британские правительственные эксперты рекомендовали не доводить дело до суда. Главный аргумент в пользу компромисса сводился к тому, что сохранение контроля над минеральными ресурсами Ирака являлось одним из базовых компонентов нефтяной политики Великобритании. Соглашение было подписано, мораторий начал отсчет со 2 мая 1941 г. и должен был завершиться через два года после подписания перемирия Великобританией с Германией, Италией или Японией (в зависимости от того, какая из держав "оси" последней выйдет из войны). Взамен Ирак получил заем на 1,5 млн. фунтов стерлингов²⁷.

В конце 1942 г. угроза Ближнему Востоку была отведена: Германия ушла из Северной Африки и стала отступать на восточном фронте. Англия начала вывод своих войск из Ирака и переброску их на другие театры военных действий, свернула планы демонтажа нефтяных объектов и стала наращивать объемы нефтедобычи в стране. Если бы схема разрушения нефтяного сектора реализовалась, с экономической точки зрения для Ирака это был бы мощный откат. Но следует учитывать, что в тот критический момент, когда борьба велась не на жизнь, а на смерть, Англия действовала весьма осмотрительно, стараясь сохранить экономический потенциал страны и поддержку Багдада. И хотя иракские политики понимали всю сложность и неоднозначность ситуации, это не прибавило Англии уважения. Напротив, эти приготовления возродили антибританские настроения в националистических кругах Ирака и укрепили стремление последних освободить страну от иностранного влияния.

Британские военные власти осуществляли аналогичные оборонные мероприятия не только в Ираке, но во всех нефтедобывающих и транзитных странах Ближнего и Среднего Востока. Поэтому напряженная атмосфера, сложившаяся между Лондоном и Багдадом в годы второй мировой войны, была также характерна для взаимоотношений Англии с правительствами Ирана, Саудовской Аравии, Кувейта, Бахрейна, Катара, Ливана и Сирии. Рост национально-освободительного движения стал одним из важных факторов, предопределивших трансформацию британской нефтяной политики. Поиск союзника в деле сохранения английского политического влияния в регионе привел Лондон к идее тесного сотрудничества с США. Фундамен-

тальный альянс двух держав был зафиксирован в англо-американских нефтяных соглашениях 1944 - 1945 гг., которые гарантировали американскому капиталу благоприятные условия для экспансии в сфере жизненных интересов Британской империи взамен на готовность Вашингтона разделить с Англией политическую и военную ответственность в решении вопросов международной и региональной политики в зоне Персидского залива. Наряду с иными факторами это знаменовало начало заката Британской империи и смену позиций в тандеме Великобритания - США не только в ближневосточных и нефтяных делах, но и в глобальном масштабе.

Примечания

1. National Archives of the Great Britain. Public Record Office (PRO), FO 371/23215, E1079/1079/ 93, E5326/1079/93.

2. Протяженность маршрута к порту на французском побережье Средиземного моря из Леванта составляла 1 700 миль, из Персидского залива - 4800, из Мексиканского залива - 5400 миль.

3. PRO, FO 371/24557, El 125/225/93.

4. Ibid., FO 371/24557, El 125/225/93, E1971/225/93.

5. Ibid., FO 371/24557, E773/225/93, E1093/225/93, E1218/225/93, E1259/225/93, E1322/225/93, E1435/225/93.

6. Маршрут из Леванта во французский порт на побережье Средиземного моря занимал около 30 дней, на Атлантическое побережье и Ла-Манш - 58 дней, из Мексиканского залива в те же порты - 54 - 60 дней.

7. PRO, FO 371/24557, Е1435/225/93, Е1218/225/93, Е1259/225/93, Е1443/225/93, Е1652/225/93; Е1971/225/93.

8. Ibid., E1971/225/93.

9. В стерлинговом эквиваленте указанные суммы составляли соответственно 2,2 и 1,46 млн. фунтов стерлингов.

10. PRO, FO 371/24547, Е2129/213/65; FO 371/24556, Е2198/203/93.

11. Ibid., FO 371/24557, E2647/225/93; FO 371/24561, E2349/1452/93.

12. Ibid., FO 371/24549, E3093/2107/65.

13. Ibid., FO 371/24549, E2866/2866/65

14. Ibid.; AIR 8/497.

15. Ibid., FO 371/24557, E2749/225/93; FO 371/27096, E227/227/93. Филиалы "ИПК" вели разведку в Западной, Юго-Восточной и Восточной Аравии, Катаре, Палестине, Сирии, Ливане, Трансиордании и на острове Кипр.

16. PRO, FO 371/24557, Е2749/225/93.

17. Ibid., FO 371/24557, E2749/225/93, E2860/225/93; FO 371/27096, E363/227/93; FO 371/27096, E641/227/93.

18. SHIKARA A. Iraqi Politics 1921 - 1941. The Interaction between Domestic Politics and Foreign Policy. L. 1987, p. 175; WARNER G. Iraq and Syria 1941. L. 1974, p. 88, 94; PENROSE E. Iraq: International Relations and National Development. L. 1978, p. 100 - 101; TRIPP Ch. A History of Iraq. Cambridge. 2002, p. 103 - 105.

19. PRO, FO 371/27074, E2914/1/93; Архив внешней политики Российской Федерации (АВПРФ), ф. 6, оп. 3, п. 14, д. 173, л. 1 - 5; ф. 93, оп. 2, п. 3, д. 12, л. 169, 177, 189, 191.

20. SCHRODER В. Deutschland und der Mittlere Osten im Zweiten Weltkrieg. Gottingen, 1975, S. 31, 66, 143; HIRSZOWICZ L. The Third Reich and the Arab East. L. 1966, p. 40 - 41, 86 - 94.

21. PRO, FO 371/24559, E2004/495/93; FO 371/27064, E1456/1/93; FO 371/27066, E1609/1/93, E1623/1/93; FO 371/27073, E2737/1/93; FO 371/27104, E3973/1627/93; WO 201/1325; AIR 23/ 5853, 8/497.

22. Akten zur Deutschen Auswartigen Politik. Ser. D. Bd. XII. 2. Gottingen. 1969, S. 543.

23. PRO, CAB 69/2, DO (41)39; WO 201/1519; AIR 8/497; FO 371/27073, E2737/1/93; AIR 8/497.

24. Ibid., FO 371/27104, E3923/1627/93; AIR 23/5853.

25. Ibid., FO 371/27093, E1715/166/93, E1942/166/93; FO 371/27096, E363/227/93, E3374/227/93; WO 201/1431, 201/1519; AIR 8/497.

26. Ibid., WO 201/1325.

27. Ibid., FO 371/27096, E5278/227/93; FO 371/27096, E7173/227/93, E7785/227/93; FO 371/27096, E7486/227/93, E8222/227/93; FO 371/34980; FO 371/34981.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Г. Н. Валиахметова:

Комментарии: