Libmonster ID: RU-12482
Автор(ы) публикации: Н. И. ПАВЛЕНКО

История сословно-представительной монархии в России принадлежит к числу тех вопросов, интерес к которым стал проявляться лишь в течение последнего десятилетия. Эта тема, если ее рассматривать в широком плане, включает как процесс формирования сословий, так и политическое следствие этого процесса - оформление соответствующего государственного устройства. Внимание специалистов было приковано преимущественно к изучению института земских соборов. Это вполне закономерно, ибо соборы, являясь важнейшим элементом сословно-представительной монархии, в концентрированном виде отражали социально-политические противоречия эпохи. Составные элементы земских соборов - боярская дума, освященный собор, корпорации дворян в центре и на местах - представляли не только политическую организацию господствующего класса, но и различные формы землевладения, типы организации феодального хозяйства. Определенное место в земских соборах занимала верхушка городского населения.

Составные части земских соборов либо находились друг с другом в определенном сцеплении, либо, напротив, противоборствовали друг другу. Антагонистические противоречия феодального общества, соответствующим образом трансформируясь, проявлялись в форме внутриклассовых противоречий, средоточием которых на протяжении столетия были земские соборы. Одна из задач историков состоит в том, чтобы изучить все структурные части земских соборов в их взаимодействии, в изменении соотношения сил этих частей, которое вело к укреплению царской власти, эволюционировавшей к абсолютной монархии.

Изучение института земских соборов в широком плане - дело, видимо, ближайшего будущего. В настоящее время фронт исследования темы сужен: рассматривается главным образом внешняя история земских соборов, устанавливается самый факт их созыва. В итоге получены Совершенно неожиданные результаты. Усилиями академикам. Н. Тихомирова, А. И. Копанева, С. О. Шмидта, В. И. Корецкого открыто девять новых соборов, якобы созванных на протяжении последних 53 лет XVI века1 . Если к этому прибавить соборы XVI в., о которых ранее


В одном из ближайших номеров журнала редакция предполагает напечатать статью С. О. Шмидта, посвященную обсуждаемому вопросу. - Ред.

1 Два новых собора открыл акад. М. Н. Тихомиров: собор 1550 г. во Владимире и собор 1580 г. (см. его статью "Сословно-представительные учреждения (земские соборы) в России XVI века". "Вопросы истории", 1958, N 5). Соборы 1547, 1555 - 1556, 1564 - 1565, 1571 и 1576 гг. открыл С. О. Шмидт (см. его статьи: "Соборы середины XVI в.", "История СССР", 1960, N 4; "К истории соборов XVI в.". Исторические записки", т. 76; "К истории земской реформы (собор 1555/56 г.)". "Города феодальной России". М. 1966; автореферат докторской диссертации "Исследования по социально-политической истории России XVI века". М. 1964). Открытие собора 1550 г. в Москве принадлежит А. И. Копаневу (см. его статью "Об одной рукописи, принадлежавшей В. Н. Татищеву". "Труды" Библиотеки АН и Фундаментальной библиотеки общественных наук СССР. Т. II. М. -Л. 1955). Собор 1575 г. открыл В. И. Корецкий (см. его пре-

стр. 82

было известно (1549, 1566, 1584 и 1598 гг.), то общее их число будет равно 132 .

Еще К. С. Аксаков в споре с С. М. Соловьевым, сокрушаясь по поводу малого числа соборов, писал: "Не естественно ли предположить, что земские соборы были и что известия об них или потеряны, или еще не найдены"3 . Сожаление К. С. Аксакова понятно, ибо он связывал деятельность соборов с известной формулой: "Правительству - сила власти, земле - сила мнения". Современные нам исследователи, в основном располагая теми же источниками, что и их предшественники, за короткий срок ввели в научный оборот сведения о значительном числе новых соборов.

В советской литературе, как известно, существует четкое определение понятия "земский собор"4 . В перечисленных выше работах принятая дефиниция земского собора аргументированно не отвергнута. Впрочем, из статьи М. Н. Тихомирова вытекает, что наличие "земского" элемента, с его точки зрения, непременное условие, дающее основание отнести то или иное собрание к категории земских соборов. С. О. Шмидт, как правило, избегает употреблять термин "земский собор", предпочитая ему термин "собор". Он считает, что в работе соборов 1547 и 1549 гг., а также двух соборов 1550 г. принимали участие "прежде всего боярская дума (обычно полного состава) и освященный собор (полный или неполный). Участие духовенства (освященного собора) и определило название этих собраний - "собор"5 . И далее дана общая оценка всех собраний середины XVI в.: "Изучаемые соборы можно рассматривать как зачаточную форму земских соборов"6 .

Нетрудно обнаружить, что изученные С. О. Шмидтом соборы (если даже принять их созыв за совершившийся факт) являются разнородными по составу собраниями. Если собор 1549 г. действительно можно отнести к зачаточной форме земских соборов, то на каком основании к ним причислены собрания боярской думы и освященного собора, независимо от того, в полном или неполном составе они представлены? С. О. Шмидт пишет, что в XVI в. "терминология была неустойчивой и еще не вполне определенной... Слово "собора употреблялось в разных значениях: под "собором" подразумевали всякое собрание вообще, и специальное собрание какой-то группы духовенства, и собрание, созванное государем для обсуждения важных вопросов, и т. д... Термин "земский собор" в XVI в., по-видимому, еще не употреблялся"7 .

Возможно, С. О. Шмидт прав, констатируя многозначность термина "собор" и отсутствие в XVI в. термина "земский собор"8 . Однако неустойчивость и нечеткость терминологии у современников не освобождает историков от необходимости ее уточнить и оперировать научны-


дисловие к публикации документов "Земский собор 1575 г. и поставление Симеона Бекбулатовича "великим князем всея Руси". "Исторический архив", 1959, N 2, а также статью "Земский собор 1575 г. и частичное возрождение опричнины". "Вопросы истории", 1967, N 5).

2 В наш подсчет не включены Стоглавый собор 1551 г., а также еще два собора, по поводу которых С. О. Шмидт пишет следующее: "Имеются намеки на созыв собора накануне Ливонской войны. В сентябре 1560 г. "соборне" были осуждены руководители "Избранной рады" А. Ф. Адашев и Сильвестр" ("Исторические записки", т. 76, стр. 123).

3 К. С. Аксаков. Полное собрание сочинений. Т. I. М. 1889, стр. 199.

4 "Земские соборы состояли из трех основных частей - боярской думы, которая обычно присутствовала на соборе в полном составе, собора высшего духовенства ("освященного собора") и собрания представителей от людей всяких чинов, т. е. поместного дворянства и купечества" (С. В. Юшков. История государства и права СССР. Ч. I. М. 1950, стр. 273).

5 С. О. Шмидт. Соборы середины XVI в., стр. 85.

6 Там же, стр. 92.

7 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 122.

8 Об отсутствии этого термина в XVI в. писал А. А. Зимин (см. его монографию "Опричнина Ивана Грозного". М. 1964, стр. 166).

стр. 83

ми понятиями, в которые вкладывается определенное содержание. В XVI в. не пользовались и такими понятиями, как "централизованное государство", "сословно- представительная монархия" и т. д., но историческая наука их установила и широко пользуется ими для характеристики определенных явлений. Не всегда ясно также, какие соборы являются предметом исследования С. О. Шмидта: "всякое собрание вообще", "собрание, созванное государем для обсуждения важных вопросов" или совершенно конкретные совещания, именуемые земскими соборами, в которых участвовали царь, боярская дума, освященный собор и представители "земли". Читатель, однако, воспринимает его статьи как изложение истории земских соборов. Именно так, в частности, понял описание событий конца 1564 - начала 1565 г. Л. В. Черепнин, знакомившийся со статьей С. О. Шмидта в рукописи: "В неопубликованном докладе С. О. Шмидт выдвинул интересную и весьма вероятную гипотезу о том, что учреждение в начале 1565 г. опричнины было санкционировано земским собором"9 .

Известную ясность в рассматриваемый вопрос С. О. Шмидт вносит в автореферате докторской диссертации, вторая глава которой названа "Первые земские соборы"10 , а также в статье "Первые земские соборы Русского государства в свете последних советских исследований"11 . Собрания, о которых идет речь в этих работах, следует считать земскими соборами. Исключение составляют собрания, которые раньше назывались просто соборами, а теперь зачислены в "собрания соборной формы" (1550 - 1552 гг., 1571 и 1576 гг.)12 . Впрочем, и в автореферате не определены критерии, отличающие "собрания соборной формы" от земских соборов, как и критерии, отличающие собор от земского собора13 .

Терминологический разнобой, отсутствие четких критериев приводит к тому, что одни и те же собрания называют по-разному. Собор 1550 г. в Москве А. И. Копанев, открывший его, называет земским14 . М. Н. Тихомиров, опубликовавший статью после выхода в свет работы А. И. Копанева, молчаливо игнорирует это открытие. Зато собор 1550 г. во Владимире М. Н. Тихомиров считал земским15 , в то время как С. О. Шмидт называет его всего лишь "совещанием соборной формы". Земский собор 1575 г. С. О. Шмидт не упоминает ни в одной из своих работ. Более того, в статье "Земские соборы", опубликованной в Советской исторической энциклопедии, С. О. Шмидт не перечисляет ни одного из открытых ими соборов, за исключением собора 1550 г.


9 Л. В. Черепнин. Земские соборы и утверждение абсолютизма в России. "Абсолютизм в России (XVII - XVIII вв.)". М. 1964, стр. 97.

10 С. О. Шмидт. Исследования по социально-политической истории России XVI в., стр. 11.

11 S. O. Schmidt. Les premiers Zemskie sobory de l'Etat russe a la lumiere des recherches sovietiques les plus recentes. "Cahiers du monde Russe et Sovietiques", P., 1965, vol. VI, 4-e cahier.

12 С. О. Шмидт. Исследования по социально-политической истории России XVI в., стр. 14, 19.

13 Вторую главу автореферата С. О. Шмидт начинает так: "В годы царствования Ивана Грозного распространилась практика созыва сословных собраний, называемых "соборами" (позднее "земскими соборами"). Основой таких собраний был так называемый думный собор, то есть думные чины, и "освященный собор". Нельзя также согласиться с мнением Р. Г. Скрынникова, который сначала выдвинул верный тезис: "Развитию сословно-представительного начала в наибольшей мере способствовали земские соборы", а затем пояснил, что "непременной частью любого собора XVI в. были боярская дума и "священный собор", состоявший из князей церкви" (Р. Г. Скрынников. Самодержавие и опричнина. Внутренняя политика царизма (середина XVI - начало XX в.). Л. 1967, стр. 97).

14 См. А. И. Копанев. Об одной рукописи, принадлежавшей В. Н. Татищеву. "Труды" Библиотеки АН и Фундаментальной библиотеки общественных наук АН СССР, Т. П. М. -Л. 1955, стр. 237.

15 См. М. Н. Тихомиров. Указ. соч., стр. 9.

стр. 84

в Москве. Лишь Л. В. Черепнин в сводной статье, посвященной земским соборам XVI - XVII вв., признал все вновь открытые соборы16 .

А. А. Зимин в последней (по времени выхода) работе не упомянул ни об одном соборе 1540 - 1570-х гг., открытом М. Н. Тихомировым и С. О. Шмидтом17 .

Открытия новых соборов стали как бы самоцелью, ибо каждый из авторов, внося свою лепту, не задумывается, как это явствует из содержания их работ, над следствиями, к которым приведут их открытия, вместе взятые. Действительно, если бы речь шла о том, что одним собором было меньше или больше, не стоило бы ломать копья. Но открытие по меньшей мере девяти, а по другому счету - двенадцати новых соборов существенным образом меняет дело. Во-первых, изменяется представление о характере политического строя Русского государства XVI века. До сих пор считалось, что расцвет сословно- представительной монархии в России происходил в XVII веке. Теперь, когда в оборот введены сведения о тринадцати, а по другим подсчетам, даже шестнадцати соборах, якобы созванных на протяжении последних 53 лет XVI в., расцвет сословно-представительной монархии надо отнести к этому столетию. Но как тогда согласуется это заключение (естественно вытекающее из открытий) с тем, что к середине XVI в. сами сословия переживают всего лишь начальную стадию формирования, что в это время лишь начинает складываться аппарат централизованного государства в виде приказов? Как увязать представления о деспотическом режиме Ивана Грозного с тем, что он (если учитывать новые данные о земских соборах) всякий раз, пользуясь терминологией К. С. Аксакова, вступал в "объяснения" с "народом" (вводить или не вводить опричнину, идти ли в поход на Казань, как организовать отпор крымцам и т. д.)?

Во-вторых, сведения о новых соборах разрушают основные представления об истории института земских соборов. Известия о подлинных земских соборах позволяют проследить последовательную эволюцию их форм от менее развитых к более развитым. Так, относительно собора 1549 г. мы не располагаем в данное время сведениями ни о выборности его участников, ни об их числе. Опираясь на свидетельство источника, можно сказать, что на этом соборе присутствовали освященный собор, боярская дума и дети боярские, находившиеся в Москве, но не были представлены горожане и что собор обсуждал вопросы внутренней политики. Собор 1566 г., как это вытекает из исследований В. О. Ключевского, М. Н. Тихомирова и А. А. Зимина, был более представительным, в его заседаниях, помимо боярской думы, освященного собора и дворян с мест, участвовали горожане. Деятельность собора 1566 г. означала шаг вперед в развитии института: расширился контингент соборных представителей. Наконец, с третьим земским собором, созванным в 1598 г., связана еще одна, более высокая ступень в формировании учреждения: на этом соборе зарегистрировано наличие "выбора" из городов, в то время как участниками собора 1566 г. были лица, назначенные правительством. Система выборности, как и институт земских соборов в целом, достигает расцвета в первой половине XVII века.

Короче говоря, аргументация созыва вновь открытых земских соборов нуждается в проверке. Отсюда и цель настоящей статьи - проверить убедительность доказательств созыва земских соборов, сведения о которых появились в литературе последних лет. Поэтому все соборы, созыв которых не вызывает сомнений (1549, 1566 и 1598 гг.), остались за пределами нашего внимания.


16 Л. В. Черепнин. Указ. соч., стр. 94 - 100.

17 См. "История СССР с древнейших времен до наших дней". Т. II. М. 1966, стр. 151 - 209.

стр. 85

В дореволюционной и советской литературе долгие годы велись споры о времени созыва первого в Русском государстве земского собора, весьма удачно названного собором примирения. Датировку созыва собора примирения ученые XIX в. обосновывали ссылкой на свидетельство двух источников - Хрущевского списка Степенной книги, в котором помещена речь Грозного на Лобном месте, и деяний Стоглава.

Одно из этих доказательств оказалось недолговечным. Сначала С. Ф. Платонов, а затем П. Г. Васенко18 пришли к выводу, что текст с речью Грозного является интерполяцией. Приняв этот довод, специалисты уделили преимущественное внимание расшифровке таинственных слов из речи Грозного на Стоглавом соборе: к какому времени следует приурочивать слова "в преидущее лето" - к 1550 или 1549 году?19 .

В 1955 г. А. И. Копанев обнаружил приписку В. Н. Татищева к Львовской летописи20 , которая, как он полагает, снимает дискуссионный вопрос о том, где и когда утверждался Судебник 1550 года. А. И. Копанев сделал вывод, что "Судебник 1550 г. был выработан на земском соборе при участии представителей от городов, боярской думы и других чинов государственного центрального управления"21 . Более того, приписка В. Н. Татищева позволила А. И. Копаневу поставить под сомнение доводы С. Ф. Платонова относительно интерполяции в Хрущевской Степенной книге.

Однако в том же 1955 г., когда А. И. Копанев опубликовал свою статью, появилось исследование В. Н. Автократова, значительно углубившее обоснование того, что текст с речью Грозного является грубой подделкой. К аналогичному выводу еще раньше пришел С. Б. Веселовский, утверждавший, что "Воззвание" Ивана Грозного к народу и все сообщение о земском соборе 1550 г. следует рассматривать как вымысел Хрущевых, не имеющий никакой исторической цены"22 .

Таким образом, из трех доводов один, а именно свидетельство Хрущевской Степенной книги, должен быть признан несостоятельным. Но и оставшиеся два аргумента (приписка В. Н. Татищева и речь Грозного на Стоглавом соборе) не относятся к числу бесспорных. Напомним, что приписка В. Н. Татищева имеет две несуразности, на которые обратил внимание А. И. Копанев, опубликовавший ее: в ней Грозный дважды назван не царем, а великим князем, сама приписка помещена против текста, рассказывающего о событиях 1544 года. А. И. Копанев объясняет это тем, что В. Н. Татищев работал над Львовской летописью до обнаружения им Судебника 1550 г. и что в распоряже-


18 С. Ф. Платонов. Речи Грозного на земском соборе 1550 года. "Статьи по русской истории". СПБ. 1903; П. Г. Васенко. Хрущевский список Степенной книги и известия о земском соборе 1550 г. "Журнал министерства народного просвещения", 1903, N 4.

19 И. И. Смирнов, посвятивший Судебнику 1550 г. специальное исследование, в осторожной форме относил составление Судебника, а следовательно, и речь Грозного на земском соборе к промежутку времени между сентябрем 1549 и июнем 1550 г. (И. И. Смирнов. Судебник 1550 г. "Исторические записки", т. 24, стр. 268). Б. А. Романов связывал составление Судебника с деятельностью собора примирения 1549 г. и даже считал возможным подготовительную работу "ад ним отнести ко времени, предшествовавшему созыву этого собора (Б. А. Романов. Судебник Ивана Грозного. "Исторические записки", т. 29, стр. 201 - 202).

20 "Да видя же князь великий, что и в судех неправды и грабления, оставя предков уложенья судят по своей воли, и для того велел князь великий собрата от городов добрых людей по человеку, да и к тому бояр, окольничих и дворецких велел сидети и судебник со старых уложений делати, его же зделав, все крестным целованием утвердили, что держати в правду" (А. И. Копанев. Указ. соч., стр. 236 - 237).

21 Там же, стр. 237; см. также "Очерки истории СССР. Конец XV - начало XVII вв.". Л. 1957, стр. 121.

22 См. В. Н. Автократов. Речь Ивана Грозного 1550 г. - как политический памфлет конца XVII в. "Труды" Отдела древнерусской литературы, т. XI. М. -Л. 1955; С. Б. Веселовский. Исследования по истории опричнины. М. 1963, стр. 254.

стр. 86

нии В. Н. Татищева находился какой-то не дошедший до нас источник, из которого он и заимствовал сведения о созыве земского собора. А. А. Зимину это объяснение показалось малоубедительным, и он высказал предположение, что скорее всего эта запись связана с позднейшей вставкой в Хрущевскую Степенную книгу, где тоже говорится о соборе 1550 г.; владелец этой рукописи мог ознакомить В. Н. Татищева с записью в Степенной книге23 . На наш взгляд, ни одно из этих двух объяснений все же не дает удовлетворительного ответа на вопрос, почему Грозный назван не царем, а великим князем, почему текст отнесен к 1544 году24 .

Наиболее сложными и, надо сказать, туманными являются слова Грозного в речи, произнесенной им на Стоглавом соборе. Царь напомнил освященному собору, что "в преидущее лето" состоялось примирение между боярами, приказными и кормленщиками, с одной стороны, и "всеми землями" - с другой, и "тогда же" решено было "исправити" Судебник25 . Коль речь была произнесена в 1551 г., то специалисты выдвинули ряд хитроумных построений с целью определения времени, к которому можно отнести созыв собора и решение "судебник исправити". Слово "преидущее" всякий раз расшифровывалось как "предшествующее" по отношению либо к 1551, либо 1550 году. Стоит, однако, отказаться от стремления во что бы то ни стало вести точный отсчет времени от дня произнесения речи и стать на путь анализа и сопоставления текста этой речи со свидетельством Продолжения Хронографа 1512 г., как решение о составлении нового судебника неумолимо приведет нас к собору примирения 1549 года. В этом случае "преидущее" будет иметь более широкий смысл, соответствующий "в прошлых годех".

Сопоставим далее формуляры начальных фраз судебников XV - XVI вв., Стоглава, а также Уложения 1649 г., чтобы получить представление о том, кто принимал участие в их составлении, кем они утверждались. Судебник 1497 г. "уложил князь великий Иван Васильевич всея Руси с детми своими и с бояры"26 . Судебник 1550 г. "уложил" тоже "царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси с своею братьею и з бояры"27 . Наконец Уложение 1649 г. было составлено комиссией кн. Н. И. Одоевского и утверждено земским собором, как то совершенно очевидно явствует из соборного приговора28 . К составлению Судебника 1550 г., как можно судить по приведенному выше тексту, земский собор никакого отношения не имел29 .


23 См. А. А. Зимин. Реформы Ивана Грозного. М. 1960, стр. 350. Примечание.

24 Если В. Н. Татищев пользовался Хрущевской Степенной книгой, то в ней Грозный назван царем, и тогда у историка XVIII в. не было бы никаких оснований не только именовать его великим князем, но и соответственно помещать свою приписку против текста, где речь идет о событиях ранее 1547 года. Если, однако, В. Н. Татищев пользовался неизвестным источником, то и в этом случае трудно допустить, чтобы этот таинственный источник, сообщая о столь важном событии, как созыв земского собора, титуловал Грозного великим князем, в то время как он назывался уже царем. Наконец, у приписки В. Н. Татищева есть еще одна терминологическая несуразность: практика вызова "от городов добрых людей по человеку" относится к XVII, а не к XVI веку. Надежность свидетельства В. Н. Татищева ставится, таким образом, под сомнение.

25 "Стоглав". СПБ. 1863, стр. 38 - 39.

26 "Памятники русского права". Вып. 3. М. 1955, стр. 346.

27 Там же. Вып. 4. М. 1956, стр. 233.

28 Там же. Вып. 6, М. 1957, стр. 19 - 21.

29 Можно заметить, что состав собрания, участвовавшего в обсуждении законодательных актов, перечисляют не только судебники, но и деяния церковных соборов. Вопросы на Стоглавом соборе, являющемся, так сказать, современником мнимого собора 1550 г., были обращены "к преосвященному Макарию митрополиту московскому всея Руси и ко всему священному собору" (см. "Стоглав", стр. 19), приговоры церковных соборов 1580 и 1584 гг. тоже сообщают данные о том, какой круг лиц принимал участие в составлении Уложений (Собрание государственных грамот и договоров. Далее: СГГ и Д). Ч. I, N 220, стр. 583 - 588; N 202, стр. 592, 593.

стр. 87

В одной из статей С. О. Шмидт счел возможным "отказаться от привычной мысли, будто бы Стоглавому собору предшествовал только один "Собор примирения", таких собраний было три - в 1547, в 1549 и 1550 гг., и различные источники упоминают о различных собраниях"30 . Сомневаться в созыве собора 1549 г. нет оснований, так как факт его деятельности имеет прямое подтверждение источника31 . Сомнения относительно собора 1550 г. изложены выше. Что касается собора 1547 г., то приводимая С. О. Шмидтом аргументация в пользу его существования представляется нам малоубедительной. Опираясь на текст первого послания Ивана IV Курбскому и "Истории о великом князе Московском" Курбского, С. О. Шмидт приходит к выводу, что собор мог происходить после пожара и московского восстания, но до Стоглавого собора, то есть в промежутке между 1547 и 1551 годами. Он считает, что "покаяние" Грозного на соборе было совершено в ноябре - декабре 1547 г., и подкрепляет свою догадку двумя доводами. Один из них заимствован из Никоновской летописи и Царственной книги. Приведем текст полностью: "Сиа вся наведе на ны бог грех ради наших, понеже множество съгрешихом и беззаконовахом. Бог же праведным своим судом приводяй нас на покаяние, ово убо пожаром, ово убо гладом, ово же убо ратным нахождением, убо мором"32 . Цитированный текст не сообщает данных о том, в какой форме было совершено покаяние. Эту недомолвку Никоновской летописи С. О. Шмидт расшифровал, используя текст Степенной книги, в которой вслед за рассказом о пожаре 1547 г. помещены три религиозно-назидательных сюжета. В последнем из них написано: "Вси же людие умилишася и на покаяние уклонишася от главы и до ногу, яко же сам благочестивый царь, тако же и вельможи его и до простых людей..."33 . Таким образом, один источник сообщает о покаянии, а другой это известие дополняет сведениями о составе лиц, принимавших участие в покаянии. Объединив показания двух источников, выражавших традиционную религиозно-моральную сентенцию, С. О. Шмидт придал им конкретно- исторический смысл и на основании их сконструировал первый в истории России земский собор 1547 года34 .

С подобной интерпретацией едва ли можно согласиться. Летописцы всякий раз, когда им приходилось писать о постигшем страну несчастье, объясняли это грехами и нередко призывали людей "к покаянию" почти в тех же выражениях, которые мы находили в Никоновской летописи35 . Во всех случаях слова "приводяй нас на покаяние" - риторический оборот, стереотипная часть фразы, сопутствующая рассуждениям летописца о земной суете с позиций провиденциализма. Вряд ли следует доказывать, что подобная фразеология может быть использована лишь для изучения политических, моральных и религиозных воззрений летописца; никакого конкретно-исторического смысла она иметь не может. Тем не менее С. О. Шмидт на этом шатком фун-


30 С. О. Шмидт. Соборы середины XVI в., стр. 73.

31 Собор 1549 г., разумеется, при строгом подходе не соответствует критериям соборной практики более позднего времени. Дело здесь не только в том, что он был неполным (отсутствовали представители посада), но и в том, что процедура обсуждения вопросов существенно отличалась от процедуры последующих соборов. Тем не менее мы относим собор примирения к земским соборам на том основании, что на нем все же присутствовали представители "земли". Институт земских соборов в это время еще только зарождался и не оформился.

32 "Полное собрание русских летописей" (далее: ПСРЛ). Т. 13, ч. 1, стр. 154, ч. 2, стр. 455.

33 Там же, Т. 21, стр. 638.

34 С. О. Шмидт. Соборы середины XVI в., стр. 71.

35 ПСРЛ. Т. 14, стр. 45, 49; "Повесть временных лет". Т. I. М. -Л. 1950, стр. 112, 141; В. Т. Пашуто. Голодные годы в Древней Руси. "Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1962". Минск. 1964, стр. 64; А. С. Орешников. К истории начального летописного свода. "Труды" Московского государственного историко-архивного института. Т. 16. М. 1961.

стр. 88

даменте сооружает целое здание36 . На наш взгляд, приведенного С. О. Шмидтом материала недостаточно, чтобы присоединиться к его мнению о созыве собора в 1547 году.

В 1550 г., оказывается, был созван не один собор, о котором шла речь выше, а два - второй состоялся во Владимире. Продолжение Хронографа редакции 1512 г,, на основе которого М. Н. Тихомиров высказал предположение о созыве этого земского собора, сообщает, что Грозный, находясь во время подготовки похода на Казань во Владимире, 7 января 1550 г. в Успенском соборе обратился к митрополиту, боярам, воеводам, княжатам, детям боярским и городовым дворянам с речью, призывавшей слушателей, чтобы "они бы его царьское дело делали все заодин по его царскому наказу". В ответ присутствовавшие там чины "со слезами единомышлено велегласно вопияли: "и мы, государь, единомышлено все заодин хотим за святыя церкви и за тебя, государя, и за все православное христьяньство головы свои положити. Поди, государь, з божиею помощию на свое дело и твое царьское наказание и повеление сугубо восприемлем; как ты, государь, повелиш, так и сделаем"37 . Ответ бояр и детей боярских, по мнению М. Н. Тихомирова, похож "на те постановления соборов, которые встречаются позже"38 .

Можно признать, что состав присутствовавших в Успенском соборе напоминает состав земского собора. Помимо бояр, там находились дворяне и дети боярские, а также освященный собор, вызванный царем во Владимир. И все же трудно согласиться с утверждением М. Н. Тихомирова, что во Владимире 7 января 1550 г. заседал земский собор. Сходство состава участников церемонии 7 января 1550 г. с "чинами" земского собора в очень слабой степени может быть использовано в качестве аргумента в пользу интерпретации свидетельства Хронографа о заседании земского собора. Если следовать подобной логике, то подавляющее большинство церемоний, в которых на протяжении XVI - XVII вв. принимал участие царь, надо тоже объявить земскими соборами. В самом деле, присутствие царя на молебне всегда сопровождалось присутствием бояр и высших церковных иерархов. В молебне, как и в других церемониях, разумеется, участвовал пестрый конгломерат людей: там были и горожане и дворяне. Таков, например, обряд, совершаемый в связи с рождением царских детей39 , выход царя во время церковных празднеств40 и т. д. Еще больше внешнего сходства можно обнаружить между земским собором и церемонией коронации царя. На ней не только присутствовали "чины" земского собора, но и произносились речи: перед собравшимися выступал царь, ему отвечал митрополит. Совпадение состава участников разнородных, по существу, собраний могло носить, как мы видим, случайный характер. Никто не считает царский выход земским собором, хотя состав людей, участвовавших там и здесь, мог совпадать.

Далее возникает вопрос: какова была цель созыва земского собора во Владимире в 1550 г., на какие его практические результаты мог рассчитывать Иван IV? Собор состоялся 7 января, и в тот же день рус-


36 Согласно его мнению, митрополит Макарий должен был болеть в течение 5 - 6 месяцев, ни больше, ни меньше. В ноябре - декабре в Москве находились "многие церковные иерархии, в это же время царь простил князей М. В. Глинского и И. И. Турунтая Пронского", пытавшихся совершить измену. Всем этим событиям можно дать самую разнообразную интерпретацию, но С. О. Шмидт учитывает единственную, а именно ту, которая кратчайшим путем ведет к открытию нового земского собора в ноябре - декабре 1547 года.

37 С. О. Шмидт. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. "Исторический архив". Т. VII. М. 1951, стр. 297, 298.

38 М. Н. Тихомиров. Указ. соч., стр. 9.

39 См. И. Забелин. Домашний быт русских царей. Ч. 2. М. 1915, стр. 4, 5.

40 Там же. Ч. 1. М. 1862. стр. 298 и ел.

стр. 89

ское войско, сосредоточенное во Владимире, выступило в поход на Казань. Решение о походе на Казань было принято задолго до 7 января 1550 года. Быть может, царь хотел достичь единодушия и подогреть патриотические настроения перед серьезным военным испытанием? Положительный ответ на этот вопрос отпадает, ибо в последующем не было случая, чтобы для этой цели созывался собор, - перед походами служили молебен. Таким образом, в соборе, созванном накануне выступления в военный поход, не было никакой надобности.

Что же происходило во Владимире накануне выступления войска? Если придерживаться показаний источников, то следует признать, что там состоялось заседание боярской думы с участием митрополита, вынесшее постановление о том, чтобы воеводам "во всяких посылках в всяком разряде не местничатися". Приговор об отмене местничества на время похода, как это явствует из "Вопросов Ивана IV митрополиту Макарию", был принят раньше, но его реализация, по-видимому, сопровождалась столь сильным сопротивлением, что появилась необходимость подтвердить этот приговор двумя дополнительными, первый из которых состоялся во Владимире, а второй - в Нижнем Новгороде41 .

Во Владимире, кроме того, 7 января 1550 г. происходил молебен, на котором Присутствовали царь, митрополит, церковные иерархи, бояре и участники похода. Кто обратился к присутствовавшим на молебне с речью? М. Н, Тихомиров учитывает лишь свидетельство Продолжения Хронографа 1512 г., согласно которому речь держал царь. Между тем согласно Никоновской летописи речь произносил не царь, а митрополит, что в корне меняет дело. Но независимо от того, кто выступил перед собравшимися - царь или митрополит, либо и тот и другой, остается неясной дальнейшая процедура обсуждения вопроса: кто и как отвечал царю на его речь - митрополит от имени освященного собора, боярин - от боярской думы, а дворянин от воинов или этот ответ был многоголосым? Думается, что летописец условно отразил форму реакции слушателей: интенсивное моление, то есть приличествующее случаю действие, воспринятое как знак одобрения речи, послужило основанием приведенных в летописи ответных слов слушателей, которых в действительности никто не произносил. Именно так следует, на наш взгляд, интерпретировать свидетельство летописца о том, что присутствовавшие "со слезами единомышлено велегласно вопияли".

Еще больше сомнений вызывает статья, посвященная земскому собору 1555 - 1556 гг.42 , обсуждавшему, по мнению С. О. Шмидта, земскую реформу Грозного. Ни русские, ни иностранные источники не упоминают об этом соборе, ничего о нем не писали и историки. На основании миниатюр лицевой Никоновской летописи С. О. Шмидт конструирует событие, принципиально отличающееся от того, которое описано в летописи. На первой опубликованной им миниатюре изображен царь с братьями, бояре и митрополит; на второй царь находится в окружении одних бояр. На третьей, помимо царя и бояр, присутствуют воины. Все три миниатюры, вместе взятые, и каждая из них в отдельности не передают всех "чинов" земского собора - на них отсутствует изображение освященного собора. Кстати, митрополит не изображен ни на второй, ни на третьей миниатюре, а его присутствие на первой не подтверждено летописным текстом. Что это, тот случай, когда миниатюра дополняет текст или, напротив, дезориентирует читателя?43


41 "Памятники русского права". Вып. 4. М. 1956, стр. 576, 577.

42 С. О. Шмидт. К истории земской реформы (собор 1555/56 гг.).

43 Нам представляется, что разгадку содержания миниатюр С. О. Шмидт наметил при интерпретации второй из них. Изображение на ней ларя с деньгами должно символизировать тот факт, что царь вместе с боярами обсуждал финансовые вопросы, "Вероятнее всего, - пишет автор, - что миниатюра изображала заседание Боярской думы, формулировавшей соответствующий законодательный акт" (С. О. Шмидт.

стр. 90

В рассматриваемых миниатюрах обнаруживается последовательное развитие одного сюжета и единообразие приема комментирования текста. Если бы в центре внимания художника находились "чины" земского собора, то тогда он бы дополнил первую миниатюру изображением воинов и духовных лиц, а вторую и третью - изображением братьев царя и митрополита с церковными иерархами. Главную задачу миниатюрист, видимо, усматривал в другом, а именно: он стремился передать содержание обсуждавшихся вопросов. Трудно допустить, чтобы художник каждый раз руководствовался различным принципом подачи изобразительного материала: в основу второй миниатюры положил обсуждавшийся вопрос, а третьей - участников собрания. В этом случае в содержании миниатюр невозможно было бы разобраться не только далеким потомкам художника, но и его современникам.

Исходя из этого, можно предложить иной вариант расшифровки миниатюр, опубликованных С. О. Шмидтом: на первой из них изображены "в общем плане" участники совещания, обсуждавшего земскую реформу Грозного. Круг этих участников не был столь широким, чтобы его можно было назвать земским собором: царь с братьями, митрополит и боярская дума, то есть обычный, повседневный состав правительства44 . Две следующие миниатюры носят, так сказать, частный характер, их задача состояла в том, чтобы доступными художнику средствами раскрыть содержание обсуждавшихся вопросов. Ларь, изображенный на второй миниатюре, означал, что обсуждались финансовые вопросы, а воины на третьей - что внимание совещания было приковано к вопросам военным. У предложенной интерпретации миниатюр, на наш взгляд, есть одно бесспорное преимущество: она не только не противоречит тексту, а, наоборот, объясняет, почему в нем отсутствует намек на то, что реформа обсуждалась "соборне", или хотя бы упоминание о том, что в работе совещания участвовали дети боярские, как это имело место при перечислении участников совещания в феврале - марте 1549 года.

Выше мы обратили внимание на логическое толкование миниатюр. Но наиболее убедительный материал, подтверждающий малую вероятность интерпретации С. О. Шмидтом, дают сами миниатюры. Дело в том, что в распоряжении историков имеется миниатюра, изображающая подлинный земский собор 1566 года45 . На ней четко видны курии, составлявшие земский собор. К сожалению, автор статьи о соборе 1555 - 1556 гг. уклонился от сопоставления ее с миниатюрами, им опубликованными46 .

Наибольшее внимание в своих работах С. О. Шмидт уделил обоснованию созыва земского собора 1564 - 1565 годов. В его статье высказано лишь предположение о функционировании этого собора: "Какой-то собор, по-видимому, имел место и в канун учреждения опричнины: в конце 1564 - начале 1565 годов. К такому предположению можно прийти на основании сравнительного исследования официальной летописи, сочинений иностранцев и других источников"47 . В авторефе-


К истории земской реформы (собор 1555/56 гг.), стр. 128). Символический характер имеет третья миниатюра. Подобного ее значения не исключает и С. О. Шмидт, когда пишет: "Изображение воинов могло означать и участие их в заседании (подобно тому, как "воины" участвовали в соборах рубежа 40 - 50-х годов XVI в.) и то, что обсуждался вопрос о военной службе" (там же, стр. 130). Однако, ссылаясь на свидетельства источников XVII в., он все же склоняется к выводу, что изображенные воины являлись участниками земского собора. С этим наблюдением трудно согласиться.

44 Эта миниатюра опубликована в монографии А. А. Зимина "Реформы Ивана Грозного", стр. 169. Под миниатюрой надпись: "Заседание Боярской Думы - приговор об ограничении местничества в 1550 г.".

45 См. там же, стр. 327.

46 См. также миниатюру с заседанием земского собора 1613 г. "Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в.". М. 1955, стр. 363.

47 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 123.

стр. 91

рате докторской диссертации эта мысль выражена более определенно: "Есть основание полагать, что собор созвали в Москве и в канун учреждения опричнины - в конце 1564 - начале 1565 года. К такому выводу можно прийти при изучении официальной летописи (особенно в сравнении с летописным трафаретом известий о соборах 1566 и 1598 гг.), сочинений иностранцев (прежде всего Таубе и Крузе) и других исторических источников"48 . Предшественники С. О. Шмидта - дореволюционные и советские авторы обобщающих работ, писавшие о бурных событиях зимы 1564 - 1565 гг. и располагавшие теми же источниками, не связывали эти события с деятельностью земского собора49 .

В основе расхождений, существующих ныне в оценке этих событий, лежит различное понимание вопроса о том, к кому обратился Грозный с посланиями, доставленными из Александровой слободы в Москву 3 января 1565 г., - к "чинам" вообще, как это считали предшественники С. О. Шмидта, или к "чинам" земского собора, как полагает С, О. Шмидт? В первом случае слову "чин" дается расширительное толкование, чин понимается как составная часть сословной структуры феодального общества; во втором случае в это слово вкладывается более конкретное содержание: чин - составная часть структуры земского собора.

Переходя к анализу источников, отметим, что некоторые наблюдения, сделанные В. Б. Кобриным50 и развитые С. О. Шмидтом, нам представляются убедительными. В значительной степени вероятно предположение, что требования Грозного, быть может, выраженные не в столь ультимативной форме, как в посланиях и в речах, являлись предметом обсуждения еще накануне отъезда царя из Москвы. Именно для этой цели в Москву были вызваны церковные иерархи. Обсуждение, видимо, носило бурный характер, что позволило Штадену охарактеризовать его как "мятеж". Впрочем, надо признать, что лаконичную и столь же туманную фразу Штадена ("Великий князь из-за мятежа выехал из Москвы в Александрову слободу")51 расшифровать трудно, с уверенностью можно лишь сказать, что это не был мятеж горожан52 .

Но можно ли на основании предположения о том, что требования царя предварительно обсуждались перед его отъездом из Москвы,


48 С. О. Шмидт. Исследования по социально-политической истории России XVI века, стр. 16 - 17.

49 Н. И. Костомаров в специальном исследовании о земских соборах относился, на наш взгляд, скептически к идее интерпретации обращения царя из Александровой слободы как обращения к участникам собора: "Это, конечно, не был земский собор в его форме" (Н. И. Костомаров. Собр. соч. Кн. 8, т. XIX. СПБ. 1906, стр. 186). Именно так понял вывод Н. И. Костомарова В. Латкин, когда, опираясь на его разыскания, писал: "Назвать это обращение к народу земским собором нельзя, так как выборных от городов в Москве в то время не было, и Иван объяснялся с одними москвичами..." (В. Латкин. Земские соборы древней Руси, их история и организация в связи с западноевропейскими представительными учреждениями. СПБ. 1885, стр. 80). Формулировка Н. И. Костомарова, видимо, не отличается четкостью, двусмысленна. А. А. Зимин, ссылаясь на этот же текст Н. И. Костомарова, писал: "Весть о том, что царь "государьство свое отставил", была сообщена московскому населению 3 января, как это еще предположил Н. И. Костомаров, на импровизированном заседании земского собора" (А. А. Зимин. Опричнина Ивана Грозного, стр. 131).

50 См. В. Б. Кобрин. Источники для изучения численности и истории формирования опричного двора. "Археографический ежегодник за 1962 год". М. 1962.

51 Генрих Штаден. О Москве Ивана Грозного. Л. 1925, стр. 86.

52 "Из-за мятежа" кого, Штаден не сообщает. С. О. Шмидт склонен полагать, что Штаден имел в виду выступление народных масс. Он пишет, что в 1564 г. "тревога охватила не только правительственные верхи. Появилась угроза народных волнений", что Грозный чувствовал себя в Александровой слободе "в большей безопасности и от фрондеров-оппозиционеров и от возбужденного московского посада" (С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 138, 143, 144). Прав, на наш взгляд, А. А. Зимин, когда под "мятежом" подразумевает выступление бояр против намерения царя учредить опричнину (см. А. А. Зимин. Опричнина Ивана Грозного, стр. 130. Примечание 1).

стр. 92

утверждать, будто это обсуждение происходило на земском соборе, а не на совместном заседании боярской думы и освященного собора? Думается, что приведенной С. О. Шмидтом аргументации недостаточно, чтобы квалифицировать собрание, состоявшееся 3 декабря 1564 г., как заседание земского собора.

Обратимся к свидетельству Таубе и Крузе, текст которых мы будем цитировать в извлечениях, поскольку главным в нем является упоминание об участии в событиях "всех сословий"53 . Кто такие "все духовные и светские чины", "представители всех чинов" и "представители сословий" в понимании Таубе и Крузе? Легче всего расшифровать "всех духовных и светских чинов", присутствовавших на богослужении. Нетрудно также установить представителей сословий, отправивших ответы Грозному в Слободу, - их мы знаем по летописному рассказу. Остается разгадать, кого имеют в виду Таубе и Крузе в первом случае, когда пишут о всех духовных и светских чинах, присутствовавших при отказе царя от трона.

Список "всех духовных и светских чинов" получится довольно внушительным даже в том случае, если мы ограничимся включением в него конюшего, бояр, окольничих, приказных, митрополита, архиепископов, епископов, архимандритов, игуменов. Можно продолжить этот список, включив в него дворян, детей боярских, гостей и купцов. Но присутствовали ли эти дополнительные "чины" на совещании 3 декабря? Сомнительно. Если бы они были участниками совещания, то царь не сказал бы присутствовавшим, что "он хорошо знает и имеет определенные известия, что они не желают терпеть ни его, ни его наследников", ибо политика Грозного была направлена на возвышение дворян и детей боярских и именно эти прослойки класса феодалов составляли опору царя в годы осуществления опричной политики. К тому же царь отбыл из Москвы в сопровождении детей боярских. Открыто встала бы на земском соборе на сторону царя в его столкновении с боярами и верхушка посадского населения, ибо союз монарха и горожан сложился задолго до 60-х годов XVI века. В противном случае поведение гостей и купцов, равно как и самого царя, выглядит непоследовательным. 3 декабря они молчали, а через месяц царь апеллирует к ним, рассчитывая на их поддержку.

Таким образом, как нам представляется, следует признать, что на собрании, о котором сообщают Таубе и Крузе, не присутствовали ни дети боярские, ни купцы, ни гости, то есть представители "земли", без наличия которых совещание не может называться земским собором. Просчет Грозного и состоял в том, что поставленный им вопрос обсуждался лишь незначительной частью феодалов, а именно боярской думой и освященным собором, без привлечения широких кругов землевладельцев и представителей посада. Встретив сопротивление бояр ("мятеж", по Штадену), молчаливо поддержанных духовенством, царю ничего не оставалось, как покинуть столицу.

Обратимся далее к летописному рассказу о событиях 3 января 1565 г. в Москве, продолжение которых развернулось в Александро-


53 вот что они писали: "В 1566 г. (надо - 1564. - Н. П.) в воскресенье после дня св. Николая решил великий князь по свойственной ему подозрительности либо по дьявольскому наваждению и тиранскому своему обыкновению сообщить всем духовным и светским чинам следующее: он хорошо знает и имеет определенные известия, что они не желают терпеть ни его, ни его наследников... После этого сложил он с себя в большой палате царскую корону, жезл и царское облачение в присутствии представителей всех чинов... Четырнадцать дней спустя после этих событий приказал он всем духовным и светским чинам явиться в девять часов в церковь Богородицы, где митрополит должен был совершить богослужение". Описывая эти события, Таубе и Крузе употребляют понятие "сословия", когда сообщают, что царю в Александрову слободу послали ответ "митрополит и представители сословий" ("Русский исторический журнал", 1922, N 8, стр. 31 - 32).

стр. 93

вой слободе. С. О. Шмидт полагает, что, "согласно летописному тексту, обсуждение царских грамот, присланных в Москву из Александровой слободы, происходило порознь "по чинам", в соответствии с принципами соборного представительства; вторая грамота предназначена была не всему московскому посаду, а купеческому "чину" собора. Порознь к "чинам" царь обращался и в Слободе"54 .

Начнем с того, что "принцип соборного представительства" предусматривает наличие четырех (бояр, духовных иерархов, дворян, а также представителей горожан) или, на худой конец, трех чинов (бояр, духовных иерархов и представителей "земли" в лице дворян), а грамот было отправлено только две: митрополиту и населению Москвы. Заметим, что грамота, адресованная митрополиту, обсуждалась не "порознь" по "чинам", в соответствии с "принципами соборного представительства", а на освященном соборе, на котором в качестве частных лиц присутствовали обвиненные во всех тяжких грехах бояре и приказные люди, а также представители духовенства, не входившие в состав освященного собора55 . Присутствие бояр, окольничих, приказных людей, а также духовенства было обусловлено тем, что они являлись объектом обвинения царя: одни из них чинили "измены", а вторые покрывали их. Привлекает внимание указание летописи на присутствие на собрании "всех приказных людей" и "множества народа". "Все приказные люди", как и "множество народа", не могли входить в состав земского собора. Примечательно, что на этот раз в собрании участвовали и дети боярские, которые, видимо, вместе со "множеством народа" создали перелом в ходе кризиса. Только в этом случае можно сочетать показания двух дополняющих друг друга источников: свидетельств Таубе и Крузе, с одной стороны, и летописи - с другой. В самом деле, если верить лифляндцам, то бояре и церковные иерархи были свидетелями того, что Иван IV отказался от трона еще 3 декабря 1564 г., но только месяц спустя они решили признать справедливость царских обвинений в свой адрес. Такое могло случиться лишь при вмешательстве в ход событий третьей силы - детей боярских и посадского населения, которые и оказали давление на позиции бояр и духовенства.

Вторая грамота царя действительно обсуждалась на отдельном совещании. Но у нас нет оснований согласиться с предположением, что она "предназначалась прежде всего для купеческого "чина" собора, и именно этот "чин" (то есть верхушка посада) в первую очередь и обсуждал ее содержание"56 . Грамота была направлена "к гостям же и х купцом и ко всему православному крестиянству града Москвы"57 , то есть к населению столицы58 .

Таким образом, как это явственно следует из летописи, послания Грозного обсуждались не "чинами", а "адресатами". Одно такое обсуждение состоялось в освященном соборе, на котором, так сказать,


54 С. О. Шмидт. Исследования по социально-политической истории России XVI века, стр. 17.

55 "Бояре же и околничие и дети боярские и все приказные люди, и священнический и иноческий чин, и множество народа слышав таковая, что государь гнев свой и опалу на них положил и государьство свое отставил, они же от многаго захлипания слезного перед Офонасием митрополитом всеа Русии и перед архиепископы и епископы и перед всем освященным собором присили умилостивить царя и снять с них опалу" (ПСРЛ. Т. 13, ч. 2, стр. 392, 393).

56 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 124.

57 ПСРЛ. Т. 13, ч. 2, стр. 392.

58 С. О. Шмидт прав в одном: грамота действительно адресована "прежде всего гостям и купцам", но не потому, что они являлись участниками собора, а вследствие того, что посад, городское население всегда в глазах правительства ассоциировались с "лучшими" "первостатейными людьми", которыми являлись гости и купцы. Не случайно "чины" верхушки горожан названы поименно (гости и купцы), а остальное население охарактеризовано как безликая масса: "ко всему православному крестиянству града Москвы".

стр. 94

неофициально присутствовали бояре, окольничие, дети боярские, приказные люди и множество народа. На другом царскую грамоту читали дьяки Путила Михайлов и Андрей Васильев "перед гостьми и перед всеми людми".

Летописный рассказ о событиях после обсуждения посланий Грозного также не подтверждает предположения о том, что речь идет о "чинах" земского собора, а не о чинах вообще. Поскольку послания царя были направлены митрополиту и горожанам, естественно ожидать, что и ответы должны были следовать от них, а не от кого-либо другого. Между тем делегаций было больше, чем следовало. Помимо официальной делегации от митрополита, которой было поручено хлопотать перед царем, чтобы он по отношению ко всем обвиненным в изменах "гнев бы свой и опалу с них сложил", и делегации гостей, купцов и "многих черных людей", в Слободу потянулась пестрая толпа: отдельно поехали "архиепископы и епископы сами по себе бити челом"; туда же отправилась, "не ездя в домы своя", боярская дума в полном составе ("все бояре и околничие") в сопровождении представителей правительственной администрации - казначеев, дворян и приказных людей. Цель их поездки предельно ясна: подобно духовенству, и они, как главные обвиняемые, отправились снимать с себя "вину". Среди поехавших в Слободу летопись не называет детей боярских, то есть основных участников подлинных земских соборов.

Не напоминает земский собор и процедура приема делегаций в Слободе. Пред "очи царя" были допущены делегация митрополита, боярская дума с приказными дельцами и освященный собор. Встреча царя с прибывшими гостями, согласно летописному известию, не состоялась. Следовательно, в январе 1565 г. царь встречался не с чинами земского собора, а всего лишь с правительством и правительственными чиновниками. Равным образом указ об опричнине принят не земским собором, а совместным заседанием боярской думы и освященного собора в присутствии приказных людей: "Архиепископы же и епископы и архимандриты и игумены и весь освященный собор, да и бояре и приказные люди то все положили на государьской воле"59 . Летописный рассказ на этот счет подтверждается другим источником - житием митрополита Филиппа, выдержку из которого приводит С. О. Шмидт: "царь "сотворяет совет", состоящий из боярской думы и освященного собора", которому объявляет "свою царьскую мысль" о введении опричнины60 . Ни в летописи, ни в житии митрополита Филиппа, как мы видим, нет даже намека на утверждение опричнины земским собором.

Несколько иную интерпретацию событий, связанных с учреждением опричнины, дает Р. Г. Скрынников. Он придерживается того мнения, что земского собора не было ни накануне отъезда царя, ни в его отсутствии, ни, наконец, в Слободе. Грамоты царя из Александровой слободы предназначались не "чинам" земского собора, как полагает С. О. Шмидт, а митрополиту Афанасию и "всему посадскому населению столицы"61 . Земский собор заседал лишь после возвращения царя в Москву, то есть в феврале 1565 г., и был созван для утверждения указа об опричнине.

Кто же присутствовал на этом соборе? По мнению С. О. Шмидта, собор 1564 - 1565 гг. "представляется первым собором, в котором


59 ПСРЛ. Т. 13, ч. 2, стр. 395.

60 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 130. Впервые обратил внимание на этот текст А. А. Зимин. См. его статью "Митрополит Филипп и опричнина". "Вопросы истории религии и атеизма". Сб. II. М. 1963.

61 Р. Г. Скрынников. Введение опричнины и организация опричного войска в 1565 году. "Ученые записки" Ленинградского педагогического института. Т. 278. Л. 1965, стр. 8.

стр. 95

участвовали посадские люди". Р. Г. Скрынников не упоминает о посадских людях и считает, что на заседание были приглашены "боярская дума, высшее духовенство и, по- видимому, представители дворянства"62 . Проявляя осторожность в определении состава земского собора, он пишет о том, что на нем представители дворянства присутствовали "по-видимому", а не наверняка. Логично было бы тогда предположить, что и земский собор был созван "по-видимому", ибо отсутствие уверенности в том, что на собрании были представители "земли", лишает нас основания считать подобное собрание земским собором, если на нем отсутствовали не только представители городов, но даже дворянства.

Выше мы отмечали, что русские источники дают перечень чинов, участвовавших в собрании, на котором был принят указ об опричнине. Ни летопись, ни житие митрополита Филиппа не называют среди присутствовавших представителей от дворянства. Р. Г. Скрынников основывает свое предположение на этот счет на свидетельстве Таубе и Крузе, отметивших, что царь вызвал дворянство. Он считает само собой разумеющимся, что "в понимании немецких дворян - первое сословие объединяло бояр, князей и детей боярских"63 , тогда как данное утверждение нуждается как раз в тщательной аргументации64 .

В заключение остановимся на разборе еще одного доказательства в пользу созыва собора накануне учреждения опричнины. Речь идет о сопоставлении летописного рассказа о соборе 1566 г. с рассказом о соборе, якобы имевшем место в 1564 - 1565 годах. На наш взгляд, одного этого сопоставления вполне достаточно, чтобы отклонить версию о созыве земского собора в 1564 - 1565 годах.

Известно, что от собора 1566 г. сохранился приговор. Однако для решения принципиального вопроса, созывался или не созывался собор в 1566 г. и что было предметом обсуждения на нем, вполне достаточно летописных известий, в частности Продолжения Никоновской летописи65 . Летописная характеристика событий кануна опричнины


62 Там же, стр. 10.

63 Там же.

64 Наконец еще один довод, хотя и косвенный, не следует игнорировать при отклонении предположения о созыве земского собора накануне опричнины. Речь идет о дипломатических документах того времени и переписке Грозного с Курбским. Известно, что московская дипломатия всячески скрывала от внешнего мира факт учреждения в стране опричнины. Однако внешне события, связанные с установлением опричнины, такие, как отъезд царя в Слободу, казни, проживание Грозного вне стен Кремля, не могли оставаться незамеченными за пределами Русского государства, и Посольский приказ не считал возможным начисто отрицать эти общеизвестные факты, предписывая своим дипломатическим агентам давать соответствующие объяснения (П. А. Садиков. Очерки по истории опричнины. М. -Л. 1950, стр. 66 - 68). Среди внешних проявлений опричнины едва ли не замеченным за границей оказался бы и созыв земского собора, к нему, естественно, было бы приковано внимание иностранных государств. Между тем посольские наказы не запечатлели никаких следов подобного интереса. Никаких упоминаний о созыве земского собора нет и в переписке Курбского с Грозным. Вряд ли от внимания Курбского, хорошо осведомленного о том, что делалось в это время в Москве, мог ускользнуть факт созыва земского собора, утвердившего опричнину, против которой столь решительно выступал князь.

65 "Того же лета, месяца июня в 28 день царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии говорил со князем Володимером Ондреевичем и с своими богомолци с архиепископы и епископы... и с архимандриты и игумены и со всем еже освященным собором, и со всеми бояры и с приказными людми, да и со князми и з детми боярскими и з служилыми людми, да и з гостми и с купци и со всеми торговыми людми" о продолжении войны с Ливонией. "И князь Володимер Ондреевич, и архиепископы и епископы все соборне, и царевы и великого князя бояре и приказные люди, и князи и дети боярские, и гости и купцы и все торговые люди приговорили, что царю и великому князю Ливонские земли городов полскому королю никак не поступатися и за то крепко стояти. На том архиепископы и епископы и архимандриты и игумены к приговорному списку руки свои приложили, а бояре и приказные люди и князи и дети боярские и гости и купци на своих речех государю крест целовали" (ПСРЛ. Т. 13, ч. 2, стр. 402 - 403).

стр. 96

подобных сведений не содержит. Единственное совпадение, отмеченное С. О. Шмидтом, состоит в том, что участие в событиях посадского населения выражено близкими друг другу формулами. "В летописном описании собора кануна опричнины формула: "гости и купцы и все гражане града Москвы", а участие горожан в соборе 1566 г. передано словами: "гости и купцы и все торговые люди"66 . Но эти сопоставления нисколько не подтверждают тезиса о том, что летописец, описывая события 1564 - 1565 гг., имел в виду земский собор, ибо в этом описании нет главного - перечня "чинов", присущих соборному представительству, соборной терминологии, или хотя бы характеристики процедуры, из которой явствовало бы, что речь идет о земском соборе. Характеризуя деятельность земского собора 1566 г., летописец использует термин "приговорили", пишет о том, что члены одной из палат земского собора - освященного собора - "к приговорному списку руки свои приложили", а все прочие участники земского собора "на своих речех государю крест целовали". Ничего подобного мы не находим в рассказе летописца о кануне опричнины и ее утверждении.

Как же случилось, что Продолжение Никоновской летописи не сообщает никаких данных о соборе 1564 - 1565 годов? Исследователи, утверждающие факт существования этого собора, разумеется, учитывают" возможность постановки подобного вопроса. С. О. Шмидт, например, отвечает на него так: "Сомнения эти, однако, вряд ли могут поколебать вывод о соборе кануна опричнины, так как в официальной летописи упомянут вообще только один собор за время царствования Ивана Грозного - собор 1566 года. В официальной летописи, как известно, основное внимание уделялось фактам из жизни государя и его семьи и внешнеполитическим событиям (войнам, дипломатическим сношениям). Собор 1566 г. и упомянут именно потому, что он был посвящен вопросу внешней политики"67 . Доводы С. О. Шмидта имели бы силу лишь в том случае, если бы они опирались на неопровержимые факты, что все соборы, открытые им, а также М. Н. Тихомировым и В. И. Корецким, действительно имели место в XVI веке. Однако догадки названных авторов пока еще лишены доказательности.

Действительно, официальные летописи основное внимание уделяют Грозному, событиям придворной жизни и внешнеполитическим акциям правительства. Однако важнейшие факты внутренней политики правительства все же нашли отражение в летописях. Никоновская летопись сообщает сведения о реформах середины 1550-х годов, а ее Продолжение пространно описывает события, происходившие в конце 1564 - начале 1565 г. в Москве и Александровой слободе. Почему же летописец умалчивает о земском соборе, если таковой состоялся? Ответить на этот вопрос пытается Р. Г. Скрынников68 . "Официальная летопись, - пишет он, - подробно излагает содержание указа об опричнине, но вовсе не упоминает о созыве собора. После падения Адашева составлением официальной, летописи занимались такие руководители земщины, как дьяки И. Висковатый, А. Васильев и т. д., выражавшие недовольство насилиями опричнины. Умолчание о соборе могло быть косвенным осуждением опричнины с их стороны".

Однако если согласиться с предложенным им объяснением, то надобно признать, что Продолжение Никоновской летописи утрачивает значение официального документа и что этот летописный источник рассматривает события, не глазами царя, а глазами Висковатова и Васильева. Но как согласовать, допущенную вольность дьяков с тем


66 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 127. Заметим, что "все торговые люди" - далеко не то же, что "все гражане града Москвы".

67 Там же, стр. 126.

68 Р. Г. Скрынников. Введение опричнины и организация опричного войска в 1565 году, стр. 10.

стр. 97

живым интересом, который царь, как хорошо известно, проявлял к летописанию? Напрашивается вывод, что либо летопись составлялась без ведома царя, в порядке, так сказать, идеологической диверсии, либо сам царь дал согласие на то, чтобы превратить созыв собора в тайну. Но ни первое, ни второе предположения не имеют под собой почвы. К тому же у нас нет оснований для того, чтобы заподозрить Висковатова в отрицательном отношении к опричнине в годы, когда осуществлялась работа над летописью. Давно уже доказано, что летописи, составлявшиеся в период опричнины, а также вставки в более ранние летописные тексты восхваляли опричные порядки и доказывали необходимость их введения.

Сведения о земском соборе 1571 г. заимствованы С. О. Шмидтом у Д. Горсея. Собор этот был якобы связан с походом Девлет Гирея на Москву69 . Но свидетельство Горсея, на наш взгляд, не дает никаких оснований для того, чтобы квалифицировать созванное Грозным совещание как земский собор. Горсей пишет: "Он (Грозный. - Н. П.) созвал царский совет и пригласил на него митрополитов, епископов, духовенство, князей и важнейших из дворян"70 . Состав "царского совета" расшифрован здесь довольно точно: в его заседании участвовали духовные иерархи в лице митрополита и епископов, а также боярская дума, представленная князьями и важнейшими дворянами, надо полагать, думными дворянами. Перед нами совместное собрание боярской думы и освященного собора под председательством царя, а не земский собор. Вряд ли, однако, на этом заседании "царского совета", оба учреждения могли быть представлены полными составами. Обстановка в стране ни до пожара, ни после него не благоприятствовала не только созыву земского собора, но и присутствию на совещании бояр71 .

Созыв следующего собора, якобы состоявшегося в 1575 г., В. И. Корецкий обосновывает двоякого рода источниками: обнаруженными им документами русского происхождения и свидетельством Горсея. Но дают ли перечисленные источники основание для твердого вывода о том, что мы имеем дело с земским собором? Положительный ответ на этот вопрос является пока преждевременным.

Записки Джерома Горсея, широко используемые исследователями, требуют тщательного источниковедческого анализа72 . Поэтому обратимся к документам отечественного происхождения. В опубликованном


69 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 144.

70 Д. Горсей. Записки о Московии XVI века. СПБ. 1909, стр. 28.

71 Прослышав о продвижении Девлет Гирея к Москве, Грозный сначала направился навстречу ему в Серпухов, а оттуда поспешил, минуя Москву, к Ярославлю, то есть находился все время в переездах, метался из одного города в другой. Возвратившийся в выгоревшую Москву царь был озабочен тем, как очистить столицу от мертвых тел. Окрестности города и вся территория к югу от него были опустошены крымцами. В этих условиях "царской совет" мог состоять, видимо, из ближайшего окружения, сопровождавшего царя в дни бегства его и от Серпухова и на север от столицы. Подробности о переездах царя см. А. А. Зимин. Опричнина Ивана Грозного, стр. 453 - 458.

72 Еще Н. И. Костомаров заметил, что записки Горсея являются не дневником, а "воспоминаниями старика о прошлом", что "его сочинение не изъято от важных ошибок", что "многое у него должно было стереться из памяти, многое исказиться". И действительно, даже при беглом знакомстве с записками Горсея легко обнаруживаются мелкие и крупные неточности, нарушение хронологической последовательности при изложении событий и т. д. Если к этому прибавить, что Горсей в тексте, на который ссылается В. И. Корецкий, нигде не пишет о земском соборе, и учесть неточность русского перевода, отмеченного английским историком Е. Халбертом (кстати, оспаривающим систему доказательств В. И. Корецкого о созыве земского собора в 1575 г.) (см. Elert Hulbert. The Zemscie Sobor of 1575 a mistake of translation. "Slavik review", Baltimore, 1966, June, vol. 25, N 2, pp. 320 - 322), то к свидетельствам Горсея и их интерпретации В. И. Корецким следует отнестись весьма осторожно.

стр. 98

В. И. Корецким изложении указа Ивана IV от 30 сентября 1575 г. сказано, что "велел государь бояром и воеводам князю Ивану Юрьевичю Булгакову Голицыну, и иным воеводам и большим дворяном з берегу из украиных городов быти к Москве по списку для собору"73 . В. И. Корецкий акцентирует внимание на словах "для собору", которые он понимает как вызов на земский собор. Слово "собор" в древнерусских источниках, по словарю И. И. Срезневского, употреблялось в 16 различных смыслах74 . Если рассматривать указ царя в целом, то он имеет скорее не политическое, а военное значение. Составителя указа интересует расположение полков "на берегу", роспись лиц, замещавших созванных в Москву больших воевод, и предписание оставшимся "всяким людям итить по-прежнему по полкам". Поэтому с таким же основанием можно толковать слова "для собору" как сбор военачальников на совещание в Москву накануне наступления глубокой осени и зимы, когда практически исчезала опасность татарского вторжения. Кстати, в распоряжении исследователей имеется документ о вызове воевод и больших дворян лишь "з берегу", в то время как русские войска находились и на западных рубежах страны. Приведенные В. И. Корецким сведения из приходо-расходных книг монастырей не дают основания утверждать, что речь идет о расходах на содержание иерархов, вызванных на собор. В одной из них сообщается о выдаче владыке "на корм" 10 алтын, а в другой - о грандиозной сумме в 100 руб 22 алт. 4 ден., причем расходы в первом случае не связаны с собором, а во втором случае вместо принятого выражения "на собор" написано "в собор"75 . Быть может, речь идет о содержании представительства монастырей в Москве. Быть может также, что собор занимался разбором дела новгородского архиепископа Леонида дважды - в 1573 и в 1575 годах.

Допустим, однако, что в Москву одновременно были вызваны и церковные иерархи и воеводы с дворянами "з берегу". Располагает ли В. И. Корецкий какими-либо документами, подтверждающими соединения этих собраний в единое, что в итоге должно дать земский собор? Таких данных нет. В. И. Корецкий сам конструирует земский собор, причем без участия горожан. Равным образом и повестка дня этого земского собора является не фактом, а плодом логического построения автора. Первоначально В. И. Корецкий полагал, ссылаясь на Горсея, что "вопрос о секуляризации стал предметом обсуждения земского собора 1575 г., во всяком случае, освященного собора, являвшегося его частью", и что поставление Симеона Бекбулатовича "сопровождалось ликвидацией жалованных грамот духовным феодалам"76 . Однако позднее появилось несколько статей С. М. Каштанова, в которых доказана несостоятельность этого утверждения77 . Ссылки на отмену тарханов в 1575 г. отсутствуют и в приговорах церковных соборов 1580 и 1584 годов78 . В своей последней статье В. И. Корецкий уже изъял из повестки дня земского собора отмену тарханов, заполнив образовавшуюся брешь обсуждением каких-то вопросов, кото-


73 В. И. Корецкий. Земский собор 1575 г. и поставление Симеона Бекбулатовича "великим князем всея Руси".

74 И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка. Т. III. СПБ. 1903, стлб. 647 - 649.

75 В. И. Корецкий. Земский собор 1575 г. и частичное возрождение опричнины, стр. 35.

76 В. И. Корецкий. Земский собор 1575 г. и поставление Симеона Бекбулатовича "великим князем всея Руси", стр. 149.

77 См. С. М. Каштанов. Грамоты Московского Симонова монастыря как источник для изучения вопроса об отмене тарханов в 1575 - 1576 годах. "Исследования по отечественному источниковедению". М. -Л. 1964, стр. 502 - 503; его же. К вопросу об отмене тарханов в 1575/76 гг. "Исторические записки", т. 77, стр. 224, 234 - 235.

78 СГТ и Д. Ч. 1, NN 200, 202.

стр. 99

рое вызвало "какое-то крупное выступление против Грозного со стороны дворянства и высшего духовенства"79 , что повлекло массовые казни, и поставление Симеона Бекбулатовича. Однако следует заметить, что и это построение В. И. Корецкого зиждется на совпадении явлений; из них сконструирована цепь синхронных событий, между которыми устанавливается логическая связь. В противовес ей можно составить другую цепь, в которой будут присутствовать и казни и поставление Симеона Бекбулатовича, происходившие вне всякой связи с земским собором.

В итоге можно сказать, что в распоряжении В. И. Корецкого имеется более весомый материал, чем, скажем, миниатюры (если вообще использованные С. О. Шмидтом миниатюры можно считать источником для изучения так называемого собора 1555 - 1556 гг.). Но вся совокупность этого материала дает основания для высказывания лишь гипотезы (в отличие от домыслов) о вероятности созыва земского собора. Такое же право на существование в качестве гипотезы имеет утверждение, что освященный собор занимался осуждением Леонида, подобно тому, как такой же собор в 1560 г. осудил Сильвестра, обсуждал матримониальные дела Грозного, а вызванные на "собор" воеводы и большие дворяне обсуждали военные дела, как это было в 1571 году.

М. Н. Тихомиров и С. О. Шмидт высказали предположение о созыве еще двух соборов - в 1576 и 1580 годах. Д. Горсей в своих записках отметил следующий факт: "Духовенство, дворянство и купечество принуждены были просить Ивана Васильевича соблаговолить снова принять на себя корону и управление на многих условиях и засвидетельствованных постановлениях, по особому уставу, с торжественным посвящением на царство вновь"80 . Эта фраза Д. Горсея дала основание С. О. Шмидту высказать предположение о созыве земского собора: "Возможно, что какой-то собор имел место и осенью 1576 г., когда Иван Грозный снова официально объявил себя государем всея Руси и закончился "политический маскарад" с Симеоном Бекбулатовичем"81 . Отсутствие каких-либо материалов, дополняющих сообщение Горсея, не позволяет ни отклонить интерпретацию, предложенную С. О. Шмидтом, ни согласиться с нею. Следует, однако, заметить, что созыв собора по поводу, о котором пишет Горсей, противоречил всем представлениям Грозного о престиже царской власти и допустимости получить ее из рук своих "холопей".

Значительно больше убедительности в доводах М. Н. Тихомирова относительно созыва земского собора в 1580 году. М. Н. Тихомиров опирается на донесение смоленского воеводы Филона Кмиты королю Стефану Баторию, в котором воевода приводит показания русских пленных, детей боярских. Среди прочих сведений пленные сообщили "и о том, что великий князь в то время имел у себя сейм, желал от всех людей, своих подданных, знать, иметь ли войну или мир с вашей королевской мощей". Анализируя донесение смоленского воеводы, М. Н. Тихомиров обратил внимание на наличие в нем терминов, принятых для обозначения земских соборов, таких, как "все люди", "вся земля" и т. д. Вероятность предположений М. Н. Тихомирова подтверждается также тем, что вопрос о мире уже был однажды предметом обсуждения земского собора в 1566 г., следовательно, есть основания говорить об известной традиции в решении важных внешнеполитических проблем.

И тем не менее известных в настоящее время фактов еще недостаточно, чтобы созыв земского собора в 1580 г. считать доказанным.


79 См. В. И. Корецкий. Земский собор 1575 г. и частичное возрождение опричнины, стр. 36.

80 Д. Горсей. Указ. соч., стр. 31.

81 С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 145.

стр. 100

Косвенно это признает и М. Н. Тихомиров, заявляя, что необходимы дальнейшие изыскания, которые позволили бы "установить обстоятельства, при которых собрался земский собор 1580 года"82 . Дополнительные разыскания, разумеется, необходимы и для проверки достоверности показаний пленных. Не исключено, в частности, что пленные имели в виду церковный собор 1580 года. Привлекает внимание поразительное сходство характеристики существа обсуждавшегося вопроса в передаче пленных и в уложении 1580 года83 .

В дореволюционной и советской историографии утвердилось мнение о созыве земского собора в 1584 г., причем по поводу целей его созыва высказано две точки зрения: М. Н. Тихомиров в соответствии с традиционным взглядом считает собор 1584 г. избирательным, созванным для утверждения на троне Федора Ивановича, а Л. В. Черепнин, кроме того, связывает его деятельность с разразившимся в том же году восстанием горожан в Москве84 .

В русских источниках мы не находим сколько-нибудь убедительных данных, подтверждающих факт созыва избирательного собора в 1584 году. Принято ссылаться на свидетельство Г. Котошихина, который в самой общей форме писал об обычае (после смерти Грозного) царей "обирать на царство"85 . Но это свидетельство нельзя считать достоверным, ибо, если верить Г. Котошихину, земский собор "обирал" не только Федора, но и Алексея Михайловича86 , чего, разумеется, не было и не могло быть. В летописях мы тоже не находим подтверждений версий о созыве избирательного собора. Беспрецедентный случай избрания царя земским собором не мог бы остаться незамеченным. Между тем Пискаревский летописец сообщает о восшествии на престол царя Федора как об обычном факте, не нарушившем привычного хода событий после смерти царя: "Того же 92-го году сел на царьство Московское и на всю Рускую землю царь Федор Иванович всея Русии... и царьским венцом венчался"87 . В противоположность бесстрастной и лаконичной информации Пискаревского летописца сообщение Нового летописца о вступлении на престол царя Федора отличается эмоциональными деталями88 .

Есть ли основания интерпретировать слова Нового летописца "приидоша со всех городов Московского государства" и слова Псковской первой летописи "митрополитом Дионисием и всеми людми Руския земли" как подтверждение гипотезы о созыве земского собора? Ответ на этот вопрос дал еще В. О. Ключевский: "Конечно, молить сына покойного царя о вступлении на престол отца еще не значит избирать на царство и посылка депутаций с такой мольбой не дает еще основания предполагать созыв земских уполномоченных в государственное представительное собрание". Правда, В. О. Ключевский здесь же предупреждает, что "надобно отличать известие о факте от самого факта", что при описании собора летописцы "применялись к обычному тогдаш-


82 М. Н. Тихомиров. Указ. соч., стр. 16.

83 СГГ и Д. Ч. 1, N 200, стр. 585.

84 М. Н. Тихомиров. Указ. соч., стр. 17 - 19; Л. В. Черепнин. Указ. соч., стр. 101 - 102.

85 Г. Котошихин. О России в царствование Алексея Михайловича. СПБ. 1906, стр. 126.

86 Там же, стр. 4, 5.

87 "Материалы по истории СССР". Т. II. М. 1955, стр. 87.

88 "По преставлении царя Ивана Василиевича приидоша к Москве изо всех городов Московского государства и молили со слезами царевича Федора Ивановича, чтобы не мешкал, сел на Московское государстве и венчался царским венцом". В. ответ на это обращение "государь не презре моления" и "венчался царским венцом зскоре после по преставления отца своего царя Ивана Василиевича" (ПСРЛ. Т. 14, стр. 35). Близок к изложенной версии текст Псковской первой летописи: "Поставлен бысть на царство царем, на Вознесения в день, Федор Ивановичь митрополитом Дионисием и всеми людми Руския земли" (ПСРЛ. Т. 4, стр. 320).

стр. 101

нему порядку отношений общества к государю, а соборное представительство еще не входило в этот порядок"89 . Однако такого рода сомнения нетрудно отклонить, сопоставляя свидетельства летописи о мнимом соборе 1584 г. и подлинном соборе 1598 года.

Сведения о событиях, развернувшихся в 1584 г. и 1598 г., помещены в одной летописи, составлявшейся, как это установил Л. Б. Черепнин, около 1630 г. при непосредственном участии патриарха90 .

Собор 1584 г.

О царьстве царя Федора Ивановича, како сяде на царьство.

Того же году по преставлении царя Ивана Васильевича приидоша к Москве изо всех городов Московского государства и молили со слезами царевича Федора Ивановича, чтобы не мешкал, сел на Московское государство и венчался царским венцом. Он же, государь, не презре моления всех православных християн и венчался царским венцом вскоре после по преставления отца своего царя Ивана Васильевича, того же году на Вознесеньев день, а венчал его, государя, в Соборной церкви Успения, пречистые Богородицы митрополит Дионисий и инии власти91 .

Собор 1598 г.

О наречении на царство царя Бориса.

Царствующего ж града Москвы бояре и все воинство и всего царства Московского всякие люди ото всех градов и весей збираху людей и посылаху к Москве на избрание царское. Бояре же и воинство и все люди собирахуся патриярху же Иеву и моляху его, якобы им изобрать царя на царство. Патриярх же и все власти со всею землею советовав и положиша совет межи собою,что посадити на Московское государство царя Федора Ивановича шурина Бориса Федоровича... И моляху его многие люди, чтобы сел на Московское государство: он же им отказываше усты своими, яко не хотяще, сердце ж его и мысль на то давно желаше...

Патриярх же Иев учини собор со всеми властьми и призваксебе боляр и воинство и всех православных християн и усоборова с ними итти ту с честными кресты и святыми иконами и со всем множеством народом в Новой Девичей монастырь молити и просити у великой государыни Александры, чтобы их государыня пожаловала, дала им на царство брата своего Бориса Федоровича92 .

Не подлежит сомнению, что описание летописцем подлинного избирательного собора 1598 г. существенно отличается от описания событий 1584 г. прежде всего наличием соборной терминологии. Для обозначения земского собора летописец пользуется такими словами, как "всею землею советовав", "усоборова", исключающими сомнения относительно того, что в 1598 г. заседал земский собор. Такой терминологии мы не находим в тексте "како сяде на царьство" Федор Иванович. И если говорить о сходстве текстов, то известную близость их можно обнаружить лишь в первой фразе: в первом случае люди "приидоша к Москве изо всех городов Московского государства", а во втором - "всякие люди" явились "ото всех градов и весей" "всего цар-


89 В. О. Ключевский. Состав представительства на земских соборах древней Руси. "Опыты и исследования". Первый сборник статей. Птрг. 1918, стр. 408 - 409.

90 См. Л. В. Черепнин. "Смута" и историография XVII в. "Исторические записки", т. 14.

91 ПСРЛ. Т. 14, стр. 35.

92 Там же, стр. 50.

стр. 102

ства Московского". Но появление в Москве людей "ото всех градов и весей" еще не означало созыва земского собора. Надо полагать, что присутствовавшие в Москве "изо всех городов Московского государства" "ото всех градов и весей" были людьми, приехавшими в столицу для участия в похоронах и провозглашения нового царя после смерти Ивана IV в первом случае, и смерти Федора Ивановича - во втором. Но в первом случае дело ограничилось всего лишь "молением", а во втором случае за "молением" последовало избрание Годунова на земском соборе. Коль те и другие события описывает одна и та же летопись - Новый летописец - необъяснимым остается разный подход к отражению равнозначных явлений: в одном случае известие о факте не отличается от самого факта, а в другом - наблюдается явное противоречие. Напомним, что Новый летописец описывает последующие вступления на престол в соответствии с реальным ходом событий: вступление на престол В. И. Шуйского происходило в обстановке, когда "со всею землею из городами о том, не ссылалися", а Михаила Федоровича, напротив, - "приидоша же изо всех городов и из монастырей к Москве митрополиты и архиепископы и изо всяких чинов всякие люди и начаша избирати государя"93 .

Не дает оснований для утверждения о созыве избирательного собора 1584 г. и такой официальный источник, как "Чин венчания Федора Ивановича". Из него явствует, что Грозный объявил своим преемником старшего сына Федора. На это обстоятельство сослался Федор в своей речи во время коронации94 . Не доверять этому источнику у нас нет оснований, ибо все последующие "чины венчания", несмотря на свой сугубо официальный характер, канву событий, излагают правильно, не искажая сути дела в главном. Во всех тех случаях, когда династия прекращалась, о волеизъявлении умершего ее последнего представителя не упоминается. Так, Борис Годунов оказался на престоле "по божией воли и избранию"95 , В. И. Шуйский получил корону "по божию премудрому промыслу"96 , а Михаил Романов - "по изволенью божию и по избранью всех чинов людей"97 .

Из иностранных источников наибольшего доверия в данном вопросе заслуживают записки Д. Горсея. Горсей был не только свидетелем, но и участником церемонии коронации царя Федора Ивановича98 . Именно записки Горсея занимают важное место в аргументации М. Н. Тихомирова в пользу созыва избирательного собора 1584 года. Свое описание "торжественного и великолепного венчания Федора Ивановича" Горсей начинает с заявления, что "в ту же самую ночь", когда умер Грозный (то есть с 17 на 18 марта 1584 г.), бояре, "назначенные стоять во главе правления, по воле покойного царя и его душеприказчики возвели на престол Федора Ивановича"99 . Эта часть записок англичанина, как видим, нисколько не противоречит показаниям источника официального происхождения - "чину венчания" Федора Ивановича. Далее Горсей продолжает: "Четвертого мая был собран


93 Там же, стр. 69, 129.

94 "Отец наш... меня, сына своего Феодора, при себе еще и после себя благословил царством и великим княжеством... и велел мне стати на то на царьство и на великое княжество и помазаться и венчатися царским венцем". В ответной речи царю митрополит подтвердил волю Ивана IV (СГГ и Д. Ч. 2, N 51, стр. 75 - 76).

95 "Дополнение к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею" Т. 1. СПБ. 1846, стр. 241.

96 "Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук". СПБ. 1836. Т. II, стр. 105.

97 СГГ и Д. Ч. 3, NN 2 и 3, стр. 7.

98 Однако, несмотря на это, Горсей допустил ошибки и при описании венчания на царство Федора Ивановича.

99 Д. Горсей. Указ. соч., стр. 109.

стр. 103

парламент (совет) из митрополитов, архиепископов, епископов, настоятелей монастырей, высших духовных лиц и всего дворянского сословия без разбора; обсуждались многие предметы, не имеющие отношения к моему рассказу, но клонившиеся к новым преобразованиям в правлении. Прежде всего определили срок и время празднования и коронации нового царя"100 . Важно отметить, что в другом случае этот же текст Горсея переведен по-иному101 . Слово "parlament" Н. А. Белозерская перевела как "совет", что дало повод зачислить это собрание в разряд земских соборов, в то время как Ю, Толстой под парламентом подразумевает думу, что в корне меняет дело. Различия в переводе обнаруживаются и в перечислении участников собрания. Н. А. Белозерская перевела "and all the nobility whatsoever" как "и всего дворянского сословия без разбора", в то время как Ю. Толстой перевел слово "nobility" иначе: "бояре". Таким образом, круг участников "парламента", о" созыве которого сообщает Горсей, значительно суживается: дворянство (gentrice) в работе парламента участия не принимало. Это обстоятельство лишает собрание черт земского собора102 .

Не менее важное значение имеет и повестка дня собрания: главный вопрос, обсуждавшийся этим собранием, который счел возможным отметить Горсей, состоял отнюдь не в избрании царя, ибо Федор Иванович в соответствии с волей отца и вековой традицией передачи короны старшему сыну, был провозглашен царем еще 18 марта, а в определении дня коронации царя. Для этой цели земские соборы никогда не созывались; чтобы решить вопрос о проведении предстоящей церемонии, достаточно было участия в совещании церковных иерархов во главе с митрополитом, которым в этом случае принадлежала первостепенная роль, и боярской думы, отправлявшей распорядительные функции. Таким образом, ни русские источники, ни Горсей не сообщают сведений о созыве земского собора в 1584 году. По этой причине мы не разбираем "повестку дня" этого собора. Несуществующий земский собор, разумеется, не мог ни избирать царя, ни обсуждать вопросы, возникшие в связи с городским восстанием в 1584 году.

Вывод к изложенному выше в самом общем виде может быть сформулирован предельно кратко: факт созыва вновь открытых соборов, а также избирательного собора 1584 г. подвергается сомнению вследствие недостаточной убедительности приведенной аргументации.

Авторы, открывавшие соборы, на наш взгляд, допустили несколько просчетов. Один из них состоит в односторонней интерпретации источников. Это выражается в том, что за исходное берется факт, сам по себе нуждающийся в доказательствах. Из всех возможных толкований источника в поле зрения авторов находится лишь то, которое удовлетворяет страсть к открытию новых земских соборов.


100 Там же, стр. 110.

101 "Около четвертого мая созвана была дума, в которую собрались митрополит, архиепископы, епископы, настоятели и главнейшие лица из духовенства вместе со всеми боярами. На этой думе постановлены были многие решения, до моего предмета не относящиеся; но, главное, назначено было время торжественного венчания нового царя" (Еремей Горсей. Путешествия в Московию. М., 1907, стр. 47, 48).

102 В отношении использования свидетельств иностранцев С. О. Шмидт высказал совершенно правильное замечание: "Строго критического подхода требуют и иностранные известия о соборах XVI века. Нельзя забывать, в частности, что иностранные авторы для характеристики русской действительности использовали привычные им зарубежные понятия и термины и, не зная по-настоящему России, применяли их нередко к явлениям, в лучшем случае лишь внешне сходным с явлениями зарубежной жизни" (С. О. Шмидт. К истории соборов XVI в., стр. 122). Но этим предостережением не руководствуется прежде всего сам С. О. Шмидт, причисливший к соборам некоторые совещания только на основании того, что о них свидетельствовали иностранцы, которые не знали "по-настоящему России" и "для характеристики русской действительности использовали привычные им зарубежные термины".

стр. 104

Второй просчет состоит в том, что авторы нередко исходят из презумпции, для подтверждения которой подыскивают аргументацию, на поверку оказывающуюся неполноценной. Такого рода прием можно иллюстрировать на примере так называемого собора 1555 - 1556 годов. Бесспорным фактом является то, что в середине 50-х годов XVI в. Грозным были проведены реформы. Следовательно, нельзя допустить, чтобы их проведение прошло мимо земского собора. И тогда исследователь конструирует его с помощью произвольной интерпретации источников.

Обращает внимание прием превращения догадки в доподлинный факт. О земском соборе кануна опричнины С. О. Шмидт сначала пишет так: "Какой-то собор, по-видимому, имел место и в канун опричнины"103 . В таком же предположительном плане сказано и о грамоте царя, адресованной населению Москвы: "Можно полагать, однако, что она предназначалась для купеческого "чина" собора и именно этот "чин" (то есть верхушка посада) в первую очередь и обсуждал ее содержание"104 . Несколькими страницами ниже слово "по-видимому" исчезает из текста. Автор уже безоговорочно утверждает, что "вторая грамота царя предназначалась для купеческого чина собора"105 , а еще ниже появились выводы, что "официальному учреждению опричнины предшествовал какой-то собор, и указ об опричнине был подтвержден решением собора"106 , и что "собор 1564 - 1565 гг. - к какому бы времени ни относить начало его деятельности - представляется первым собором, в котором участвовали посадские люди"107 . В обобщенном виде эта эволюция оценки явления прослеживается и на примере названия статей С. О. Шмидта. Первые его статьи имели неопределенные названия: "Соборы середины XVI в.", "К истории соборов XVI в.", В автореферате докторской диссертации неопределенность исчезает: вторая глава, в которой конспективно изложено содержание названных выше статей, озаглавлена "Земские соборы". Материал, которым располагает В. И. Корецкий, в лучшем случае дает основание для гипотезы. Однако под его пером гипотеза приобрела значение твердо установленного факта, и со страниц научного журнала перекочевала в научно-популярное издание, в соответствующей главе которого появился "фонарик": "Собор 1575 г. и частичное восстановление опричнины"108 .

Без дефиниции земского собора, совещания соборной формы и т. п. спор о земских соборах XVI в. может стать беспредметным. Практике XVI в. известны подлинные земские соборы с участием боярской думы, освященного собора и представителей земли. Все прочие совещания не следует возводить в ранг земских соборов. В истории зарождения института земских соборов, как и в его вырождении, есть много общего. Так, в XVII в. тоже известны совещания, на которых отсутствовал один из "чинов" земского собора, но эти совещания ни в дореволюционной, ни в советской историографии не возводились в разряд земских соборов.


103 Там же, стр. 123.

104 Там же, стр. 124.

105 Там же, стр. 133.

106 Там же, стр. 137.

107 Там же, стр. 143.

108 "История СССР с древнейших времен до наших дней". Т. II. М., 1966, стр. 203.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/К-ИСТОРИИ-ЗЕМСКИХ-СОБОРОВ-XVI-в

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Alexander KlepatskiКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Klepatski

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Н. И. ПАВЛЕНКО, К ИСТОРИИ ЗЕМСКИХ СОБОРОВ XVI в. // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 25.10.2016. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/К-ИСТОРИИ-ЗЕМСКИХ-СОБОРОВ-XVI-в (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Н. И. ПАВЛЕНКО:

Н. И. ПАВЛЕНКО → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Alexander Klepatski
Arzamas, Россия
3333 просмотров рейтинг
25.10.2016 (2711 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
7 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
К ИСТОРИИ ЗЕМСКИХ СОБОРОВ XVI в.
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android