Libmonster ID: RU-7320
Автор(ы) публикации: Х. ЛУРЬЕ

I

Каутский опубликовал в Праге свою переписку с Энгельсом, снабженную специальными комментариями. Книга представляет собой в основном публикацию писем Энгельса к Каутскому (только 14 писем принадлежат перу Каутского), носит название "Из раннего периода марксизма" и охватывает период с начала 80-х годов до 1895 года - года смерти Энгельса. Таким образом, по Каутскому, весь этот период - период "раннего развития марксизма". Надо полагать, что он считает "зрелым марксизмом" лишь "исправленный" им после смерти Маркса и Энгельса марксизм. Как тип издания писем, так и содержание комментариев носят на себе явные следы литературного подражания Бернштейну. Не даром Каутский писал, что во время войны он очень сблизился с Бернштейном. "Во время войны, - пишет он, - мы снова нашли друг друга".

Почему Каутский спустя сорок лет после смерти Энгельса вдруг выступил с публикацией этих писем? Совершенно ясно, что Каутский был вынужден выступить с публикацией этих писем Энгельса после того, как ИМЭЛ сделал достоянием гласности большую часть этих материалов (архив Маркса и Энгельса. Т. I (VI). Собр. соч. Маркса и Энгельса. Тома XXVI, XXVII. Публикация отдельных писем в нашей печати: в "Большевике", "Пролетарской революции", "Историке-марксисте", - перепечатанных затем в органах наших братских компартий, и т. д.). Не раз уже Каутский метал громы и молнии по этому поводу, ставя нам в пример "честного" Рязанова, который дал "честное слово" не печатать этих писем без его, Каутского, разрешения. Но большевики, которые считали самым честным делом сделать достоянием масс все, что писали Маркс и Энгельс, не стали считаться с этим "джентельменским соглашением" и напечатали ряд писем, в которых было показано, как Энгельс боролся с оппортунизмом вообще и с оппортунизмом Каутского в частности. И теперь, когда Институт Маркса, Энгельса и Ленина уже заканчивает публикацию полного собрания сочинений Маркса и Энгельса и их переписки с третьими лицами, Каутский "спешит" с опубликованием писем Энгельса.

Каутский скрывал от рабочего класса письма Энгельса. Он боялся тех уроков, которые из них могли извлечь широкие рабочие массы. Но больше всего он боялся, что таким образом обнаружится подлинное отношение к нему Энгельса. Припертый к стене, Каутский, выступая сейчас с публикацией этих писем, старается их передать в такой форме, чтобы ослабить впечатление и затушевать принципиальную основу недоверчивого отношения Энгельса к нему. Для этой цели он позволяет себе неслыханно вольное обращение с письмами Энгельса: печатая одно, два или несколько писем Энгельса, он тут же, в тексте самой книги, вставляет свои комментарии. Они занимают не меньше % всего текста публикуемых писем. Ознакомившись с письмами Энгельса к Каутскому, читатель легко разглядит картину все увеличивающегося недоверия Энгельса к Каутскому. Чрезвычайно

стр. 69

критическое отношение Маркса и Энгельса к Каутскому ярко проявилось при первом же ознакомлении с литературной и практической деятельностью Каутского, когда он еще писал под псевдонимом "Симмохес" и "Миткемпфер". Маркс писал, что подобные работы могут уничтожить "теоретическое превосходство немцев". Маркс и Энгельс разоблачали оппортунизм Каутского и его друзей в основных вопросах стратегии и тактики партии, в то время когда последние поддерживали социал-филантропические теории буржуазного филантропа Гехберга. Энгельс подверг уничтожающей критике неомальтузианские теории Каутского в его исследованиях о браке. Он разоблачал и реакционную сущность панславистских симпатий Каутского, Личная встреча Маркса с Каутским не только не изменила, но даже усилила это критически-недоверчивое отношение к Каутскому. Теперь уже широко известно содержание письма Маркса (от II апреля 1881 г.) к его дочери Женни, в котором он, описывая свои впечатления от знакомства с Каутским, относил его "к племени филистеров". Конечно, было бы ошибкой ставить знак равенства между Каутским того времени и тем, которого Ленин назвал "ренегатом Каутским". Каутский в качестве редактора "Neue Zeit" проводил нужную работу по организации пролетариата, однако и в этой работе Энгельс непрерывно выправлял его линию. Возьмем даже тот момент, который Каутский так выпячивает в этой публикации: период его борьбы с правым крылом германской социал-демократии - с Фирреком, Гейзером и др. Он специально печатает те письма к Энгельсу (другие почему-то потерялись), где он воюет с ними в редакции "Neue Zeit". Весьма симптоматично, что и в этот период своей работы он ухитрялся в "Neue Zeit" помещать такие статьи, в которых говорилось о теории Маркса-Родбертуса, замалчивалось имя Маркса и т. д. Самым большим аргументом по отношению к правым у него является угроза: "Потребую назад свои деньги и объявлю о своем выходе из журнала" (он внес туда 2000 марок). Одергивая Каутского, когда тот преувеличивает свою роль в борьбе с правым крылом партии, Энгельс (11 июля 1884 г.) пишет: "В "N[eue] Z[eit] все еще происходит нечто странное, иначе, наверное, не позволили бы мудрому Шиппелю говорить о "теории Родбертуса и Маркса", а также о вещах, которые "стали известны со Бремени Родбертуса", и все это без редакционного примечания"1 .

Энгельс также указывал, что Каутский под предлогом борьбы с правым оппортунизмом пытался перенести ответственность на партийные массы. "Ты судишь о людях в Германии, - пишет Энгельс Каутскому 19 июля 1884 г., - слишком строго, слишком враждебно, т. е. о массах". Энгельс показывал и изобличал ошибки Каутского в критике Родбертуса, выясняя при этом, что Каутский не понял природы прибавочной стоимости, находя прибавочную стоимость при рабстве и крепостничестве, не понял разницы между абстракцией Маркса и Родбертуса и т. д. Энгельс неоднократно высмеивал претензии Каутского представлять марксистскую историческую школу. Даже Густав Майер в книге о Фридрихе Энгельсе, которую Каутский очень хвалит, не смог умолчать о том, что Энгельс назвал первой работой, написанной на основе исторического материализма, работу Меринга "Легенда о Лессинге", а не его, Каутского, работы.

Мы видели, как Энгельс выправлял линию Каутского из 1884 - 1885 годах. Но вот наступает вторая половина 80-х годов. Социал-демократическая партия борется с имеющимися в ее среде настроениями добиться смягчения исключительного закона против социали-


1 Архив Маркса и Энгельса, Т. I (VI), стр. 263.

стр. 70

стов при помощи компромиссов. Энгельс в письме к Бебелю (апрель 1890 г.) пишет о том, как ему пришлось бороться с подобными установками Каутского и Бернштейна, которые оба "питали слабость к высокой политике". Каутский выступает с проектом Эрфуртской программы. Нашему, да и социал-демократическому читателю хорошо известна та критика, которой подверг Энгельс эту программу, предложенную Каутским, по вопросу о диктатуре пролетариата, о республике, о религии и т. д. Каутский ухитрился в самый последний момент вставить в программу положение о "единой реакционной массе". И вот Энгельс в письме от 14 октября 1391 г. разоблачает эти лассальянские симпатии Каутского. Каутский в ответ не может придумать ничего лучше, как утверждать, что это положение о единой реакционной массе "кто-то ему вписал" и он "до сих пор не знает, кто это сделал". Оказывается, эта странность повторилась, и в протоколах Эрфуртского партейтага это положение фигурирует как поправка, вне-сенная Каутским. Что же, бывают чудеса! Энгельсу пришлось выправлять в это время линию Каутского и в происходившей тогда борьбе с Фольмаром. Фольмар со своей кулацкой аграрной программой и подхалимством по отношению к правительству вызвал естественный отпор в партии. Каутский как будто тоже включается в борьбу с Фольмаром, но по существу только играет ему наруку. Дело в том, что Фольмар пытался свернуть свои расхождения с партией на рельсы дискуссии о сущности государственного социализма. Каутский, конечно, поспешил подхватить этот трюк Фольмара, чтобы таким образом всю борьбу с Фольмаром свести к бесплодной теоретической дискуссии. Вмешательство Энгельса заставило перенести борьбу в плоскость действительно боевых политических проблем. Все это Энгельс блестяще разъяснил в письме к Бебелю от 23 июля 1892 года 1 .

Какую позицию занимал Каутский в борьбе, которую вел Энгельс с оппортунизмом в Англии? При жизни Энгельса Каутский всячески маскировал свое несогласие с позицией Энгельса, однако оно прорывалось, и Энгельсу это было ясно. Поэтому, когда Каутский хочет изобразить фабианцев "как нечто незаконченное", Энгельс в письме к нему от 4 сентября 1892 г. весьма твердо замечает, что его установки неверны, что фабианцы "чересчур законченны", что это клика буржуазных социалистов и т. д. Но самую острую борьбу с Каутским Энгельсу пришлось выдержать в связи со статьей Элеоноры и Эдуарда Эвелингов о выборах в Англии в 1892 году. Каутский изъял отрицательную характеристику фабианцев из статьи. Энгельс же разослал этот изъятый конец статьи, который он считал особенно существенным, всем руководителям международного рабочего движения. Он писал Бебелю 14 августа 1892 г., что хоть Каутский и объясняет изъятие конца статьи техническими причинами, но он, Энгельс, склонен думать, что тут играли роль совершенно другие причины. Именно в эти последние годы жизни Энгельса Каутский теряет контакт с рабочей массой, не живет с ней общей жизнью. Поэтому Энгельс пишет Адлеру по поводу статьи Каутского о всеобщей стачке: Статья "характерна как показатель того, до какой степени автор потерял контакт с подлинным партийным движением. Два-три месяца тому назад было бестактностью протащить чисто академическое исследование о генеральной стачке в отвлеченной форме и с общими аргументами за и против в то время, как кругом против фразы о всеобщей стачке кипела борьба не на жизнь, а на смерть" (11 января 1894 г. В. Адлеру).


1 "Большевик" N 14 за 1935 г, стр. 115.

стр. 71

Так же критически относился Энгельс и к теоретической продукции Каутского в те годы. Так, Энгельс выявил главнейшие ошибки Каутского в его работе о французской революции, причем показательно, что Каутский игнорировал исследование роли плебейских элементов. Напряженность борьбы Энгельса с Каутским в самые последние годы жизни Энгельса и попытка Каутского уйти из-под влияния Энгельса особенно ярко сказываются в создании Бернштейном и Каутским "истории социализма" без Энгельса, втайне от него. Понятно, какой должна была быть история социализма. И не даром Энгельс писал: "У вас, следовательно, должны были быть веские основания для того, чтобы исключить именно меня... Этот созданный вами самими факт вы не можете уничтожить, не можете его игнорировать..." (Энгельс Каутскому 21 мая 1895 г.).

Вполне понятно поэтому, что Энгельс в своем завещании отстранил Каутского от издания литературного наследства Маркса и своих работ - факт, обусловленный ролью Каутского в истории социал-демократии того периода. В письмах Энгельса к Каутскому отразилась и роль Каутского в рабочем движении того периода, - гораздо более скромная, чем это изображали Каутский и ему подобные. Письма не только рассеивают миф об особой близости Энгельса к Каутскому, они отражают всю картину критически-недоверчивого отношения Энгельса к Каутскому, борьбу Энгельса с оппортунизмом Каутского, выправление его линии, его системы ошибок.

Поэтому-то Каутский 40 лет держал подспудом эти письма. Поэтому-то он теперь и сочинил свой комментарий.

Комментарий Каутского является своеобразной автобиографией самого Каутского. Не в первый раз Каутский выступает со своей автобиографией, хотя в предисловии к этим письмам Энгельса он кокетничает заявлением, что ему некогда заниматься прошедшим. Сравнение автобиографии, написанной Каутским даже в 1924 г., с теперешним комментарием дает возможность раскрыть все маневры Каутского. Каутский применяет следующий маневр: выступает со своеобразной "самокритикой". Он признает, что вначале Маркс и Энгельс имели все основания быть недовольными им, так как он был неомальтузианцем, поддерживал буржуазного филантропа Гехберга и т. д. Но это было на заре его развития. С 1880 г. его развитие под влиянием Бернштейна и "Анти-Дюринга" шло в сторону, как он выражается, "методического социализма", а с 1883 г. он становится твердокаменным марксистом. Он так и заявляет: "С 1883 г. Энгельс считал Бернштейна и меня вернейшими сторонниками марксовой теории" (стр. 93). Вот для чего ему понадобилась "самокритика" в отношении периода до 1880 года! По существу же даже и здесь никакой критики собственных ошибок нет. В своих ошибках в течение первого периода он обвиняет исключительно редактора "Volksstaat": не надо, мол, было печатать подобных статей. Тут же он находит для себя еще одно смягчающее обстоятельство: его ошибки не принесли большого вреда, ибо его статьи тогда не имели большого значения. Чего стоит признание Каутским своих ошибок, особенно видно на примере его отношения к Гехбергу - буржуазному филантропу, - пытавшемуся по существу ликвидировать социал-демократию как пролетарскую партию. Каутский рисует последнего такими красками, что лучше нельзя отозваться о самом лучшем партийном товарище. Ни для Маркса, ни для Энгельса он, разумеется, не находит таких теплых слов. Гехберг, по словам Каутского, был "предан социал-демократии душой и телом... был преданным партийным товарищем, столь

стр. 72

самоотверженной благородной натурой, что ставил всегда во главу угла интересы партии, а не проводил своих собственных интересов". Самый оппортунизм Гехберга, оказывается, происходил из-за благородства его натуры. Он "не был борцом" и потому отрицал "классовую борьбу пролетариата". Каутский хоть и приводит выдержку из письма Энгельса к Бебелю, где Энгельс говорит о необходимости выбрасывать таких людей из партии без дискуссий с ними: "по основным вопросам социализма не спорят", но не приводит циркулярного письма к руководителям германской социал-демократии, в котором Маркс и Энгельс раскрывают подлинную физиономию этого "благородного человека", пытавшегося захватить руководство ЦОпартии и навязать партии буржуазно-либеральную программу. Каутский умалчивает об этом письме еще и для того, чтобы иметь возможность выгородить Бернштейна, отрицая его авторство в пресловутой статье за подписью "Трехзвездие", где были изложены основы ликвидации пролетарской партии.

Но так или иначе Каутский признал, что он заслужил критику Маркса и Энгельса до 1883 г.; после 1883 г. - он безгрешен. Но он не скрывает и не может скрыть того факта, что и в конце 80-х годов и до самой своей смерти Энгельс относился к нему весьма критически и недоверчиво. Не даром и Отто Бауэр в своей рецензии на это издание писем Энгельса и Каутскому прямо начинает с заявления, что "личная дружба между Каутским и Энгельсом не всегда оставалась неизменной". Как ни смехотворно сводить вопрос к нарушению личной дружбы, все же основное признано и установлено: факт чрезвычайно критического и недоверчивого отношения Энгельса к Каутскому, что нашло наиболее яркое отражение в завещании Энгельса в факте отстранения Каутского от издания литературного наследства Маркса и Энгельса.

Мог ли Каутский не видеть, не чувствовать этой борьбы Энгельса против него? Конечно, не мог. Это непреложный факт. Но на этот раз уже нет "самокритики". Для этого приготовлен другой трюк, свойственный этому "племени филистеров". Дело, видите ли, в том, что Каутский развелся со своей первой женой Луизой Каутской, которая, поселившись у старика Энгельса для ведения хозяйства и секретарских обязанностей, якобы настраивала Энгельса против Каутского, в особенности в связи с предложением последнего присоединить девичью фамилию к фамилии Каутская. И вот этот частный факт, не имевший даже прямого отношения к Энгельсу, сейчас изображается Каутским как причина ухудшения его взаимоотношений с Энгельсом в последнее время. Но Каутский жестоко просчитался: такой клеветой, к тому же неумной, Каутский показывает, до чего он жалок и смешон. Очень бедна фантазия у Каутского! Не даром Маркс писал о нем: "Когда эта очаровательная личность заявилась ко мне - я говорю о Каутском, - первый вопрос, который у меня вырвался, был: "Похожи ли вы на свою мать?" "Совершенно непохож", - ответил он. И в душе я поздравил его мать".

Каутскому некуда уйти от исторических фактов, говорящих о подлинных разногласиях между ним и Энгельсом. Не поможет Каутскому и адвокатство Отто Бауэра, который заявляет, что "не подлежит никакому сомнению, что она (Л. Каутская) настраивала Энгельса против Каутского". Можно было пройти мимо всего этого обывательского, смехотворного объяснения ухудшения отношений Каутского с Энгельсом, в завещании по существу дошедших до разрыва.

стр. 73

Но в отношении Каутского здесь дело не только в его обывательщине: для Каутского это прием, которым он защищается и нападает на основоположников научного социализма.

II

Нелепость жалкой попытки Каутского лишить борьбу Энгельса с ним принципиальной основы, в конце концов, становится ясной и самому Каутскому, поэтому он вынужден раскрыть свои карты: прямо выступить против Энгельса.

Комментарии, которые удосужился написать Каутский к письмам Энгельса, - это настоящий "Анти-Энгельс". Совершенно недвусмысленно, красной нитью, через весь комментарий проходит стремление принизить значение Энгельса для международного рабочего движения. Вместо борца, который был связан с любым уголком земного шара, где только зарождалось рабочее движение, Энгельс изображен замкнутым стариком, окруженным своим небольшим мирком. Каутский не нашел нужным ни единым словом обмолвиться о том, как Энгельс осуществлял практическое и теоретическое руководство рабочим движением. Он не сказал о той огромной корреспонденции, которую Энгельс вел с лидерами рабочего движения. Каутский не может не знать, что Энгельс не только руководил немецкими, французскими, английскими, австрийскими рабочими, но что он был связан с русскими, чешскими, польскими, испанскими, итальянскими, румынскими, болгарскими, американскими руководителями рабочего движения. После смерти Маркса одних только писем Энгельса к руководителям рабочего движения, в которых он давал теоретические и практические указания, сохранилось около 900. Живя много лет в Лондоне, Энгельс, естественно, играл исключительную роль в рабочем движении Англии. Его книга "Положение рабочего класса в Англии" являлась настольной книгой даже тех английских рабочих, которые были еще очень далеки от марксизма. Хорошо известна роль Энгельса в Генеральном совете I интернационала и его борьба с реакционными лидерами тредюнионов. Особую роль сыграли статьи Энгельса об английском тредюнионизме в "Labour Standard" за 1881 г., в которых Энгельс учил английский рабочий класс делать дальнейшие шаги по пути их организации, внедрял сознание необходимости создания рабочей партии. Энгельс показывал, что прежний лозунг тредюнионов "Справедливая заработная плата за справедливый рабочий день" теперь уже недостаточен, что нужно заменить его другим - "Средства труда: сырье, фабрики, машины - во владение самих рабочих!"1 . Энгельс показывал, что "тредюнионы не производят нападения на систему наемного труда" и поэтому, если тредюнионы действительно хотят остаться передовыми организаторами рабочего класса, они должны пойти по пути создания массовой политической партии. Борясь с реакционным тредюнионизмом, Энгельс всячески помогал организации новых тредюнионов. Он неустанно следил за судьбой союза докеров и рабочих газовых предприятий. Он непрерывно помогал Элеоноре Маркс в ее борьбе за организацию этих новых юнионов. Ленин в предисловии к "Письмам к Зорге" особенно отметил это горячее участие Энгельса в создании нового юнионизма. Ленин писал: "В 1889 г. начиналось в Англии молодое, свежее, полное нового, революционного духа, движение необученных, неквалифицированных, простых рабочих (газовых, доке-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 569.

стр. 74

ров и т. д.). Энгельс в восторге от него. Роль дочери Маркса, Тасси (Tussy), агитировавшей среди них, он подчеркивает с торжеством"1 .

Письма Энгельса к Бернштейну за 1889 г. показывают, что Энгельс был в курсе всех деталей стачки докеров в 1389 г., что он вообще был близок к подлинному рабочему движению Англии. Энгельс до последней минуты жизни не перестает активно участвовать в рабочем движении Англии, разоблачает оппортунизм и сектантство "социал-демократической федерации" и ее вождя Гайндмана. Празднование 1 Мая в Англии, борьба за 8-часовой рабочий день - всем этим живет Энгельс. Нельзя без глубокого волнения читать описание массовых выступлений английских рабочих в письмах Энгельса, которые он заканчивает словами (письмо к неизвестному товарищу): "Я желал бы только, чтобы Маркс до этого дожил". Возьмем хотя бы статью Энгельса в "Arbeiter Zeitimg" за 1890 г., где он описывает первомайский праздник в Англии и заканчивает с торжеством: "4 мая 1890 г. английский рабочий класс вступил в великую международную армию". В последние годы жизни Энгельс боролся за создание в Англии массовой партии вокруг Комитета лиги борьбы за установленный законом 8-часовой рабочий день. Ближайшими помощниками Энгельса в этом деле были Элеонора Маркс-Эвелинг и Эдуард Эвелинг. В приводимых самим же Каутским письмах борьба Энгельса с сектантством и оппортунизмом на английской почве находит яркое отражение. Взять хотя бы письмо от 18 августа 1892 г., где Энгельс довольно подробно освещает борьбу вокруг конгресса тредюнионов в Глазго в 1892 г., когда тредюнионы сделали попытку завладеть международным рабочим движением с помощью "социал-демократической федерации", противопоставив созываемому тогда цюрихскому конгрессу II интернационала свой международный тред-юнионистский конгресс. Энгельс беспощадно разоблачал реакционную роль "социал-демократической федерации", которая под руководством Гайндмана брала у тори деньги на выборы, вела беспрерывную кампанию клеветы против Энгельса, являлась первым другом и помощником поссибилистов во Франции и помогала им созвать международный лоссибилистский конгресс в Париже в 1889 г. в противовес марксистскому конгрессу, организованному Энгельсом.

Каким же изображает Каутский Энгельса? Комментарий Каутского рисует чрезвычайно ограниченный круг связей Энгельса, регистрирует завсегдатаев и то таких, которые бывали в доме Энгельса не ради него самого, а ради его племянницы - Пумпс. Анализ связей Энгельса у Каутского исчерпывается следующими словами: "Еще реже чем русские его посещали представители других стран. Из Франции случайно бывали супруги Лафарг, но реже всего были представители из Австрии. Также очень редко можно было встретить посетителя из германской империи" (стр. 175 - 176). Но Каутскому мало этого. Он спешит доказать, что Энгельс был в стороне от широкой дороги рабочего движения Англии, в которой он жил. Каутский заявляет, что английских социалистов он смог узнать лишь благодаря австрийцу, анархисту Андреасу Шей. "У него и через него я познакомился с английскими социалистами гораздо больше чем при посредстве Энгельса" (стр. 174). Больше того, Каутский прямо обвиняет Энгельса в неправильной позиции в вопросах английского рабочего движения. Он заявляет, что линия Энгельса, который боролся против Гайндмана, была неправильна, что, предпочитая Эвелинга "другим


1 Ленин. Соч. Т. XI, стр. 176

стр. 75

английским социалистам, он принес большой ущерб делу марксизма в Англии" (стр. 45).

Каутский готов даже совершенно неожиданно признать весьма торжественно Энгельса вождем международного рабочего движения, но чтобы тем самым еще более оттенить его ошибки по отношению к английскому рабочему движению. "Энгельс, - пишет он, - живя в Лондоне после смерти Маркса и будучи признан и прославлен всеми социал-демократическими партиями мира как теоретический вождь, после 1881 г. в своих отношениях к социалистам Англии не стал ближе ни к марксистам, ни к их главе Гайндману" (стр. 47).

До такой фальсификации роли Энгельса в рабочем движении Англии Каутский еще никогда не доходил. В его автобиографии, написанной в 1924 г., этих выпадов против Энгельса еще нет. Правда, и здесь Каутский не оригинален: он лишь повторяет инсинуацию Бернштейна, который весь свой ревизионизм пытался обосновать на английском "опыте". Любопытно, что если Каутский "забыл" о важнейших моментах деятельности Энгельса в Англии, то Бауэр в рецензии на книгу Каутского частенько "вспоминает" о борьбе Энгельса с сектантством "социал-демократической федерации". Если Каутский это "забыл", чтобы спасти Гайндмана, то Отто Бауэр "вспомнил", чтобы задеть большевиков, для чего он проводит нелепую антиисторическую аналогию между "социал-демократической федерацией" и большевистской партией.

Выступая против Энгельса в вопросах английского рабочего движения, Каутский переносит свою борьбу против Энгельса и на личную характеристику Энгельса. По мнению Каутского, Энгельс не умел разбираться в людях, а это "качество так важно для политического деятеля" (стр. 44). Доказательства у Каутского все те же - отношение Энгельса к Эвелингу. Каутский по-филистерски увиливает от принципиальной стороны вопроса, он не может и не хочет видеть борьбы оппортунистической и революционной тенденции в английском рабочем движении. Второй грех Энгельса, по Каутскому, - неуменье сработаться с товарищами. Каутский приводит вздорные слухи о столкновениях в "Neue Rheinische Zeitung" во время отъезда Маркса в Вену, поддерживает анархистскую версию о раскольнической деятельности Энгельса в Генеральном совете I Интернационала. Вначале он как будто опровергает эту версию, но заканчивает он следующим: "Солдатская прямолинейность Энгельса и его неукротимый темперамент при тяжелых условиях после падения Парижской коммуны могли оскорбить вождей английских тредюнионов больше, чем это сделал бы дипломатичный Маркс" (стр. 47).

Таков антиэнгельсовский характер комментария, вырисовывающий с еще большей силой, если сравнить его с книжкой Каутского, которую он выпускает в 1895 г., в год смерти Энгельса. В этой небольшой книжечке под названием "Фридрих Энгельс. Его влияние и его произведения" нет и следа тех "открытий", которые имеются в его теперешнем комментарии. Хотя и эта книжечка не дает подлинного образа Энгельса, но зато она показывает глубину падения Каутского.

В своем комментарии Каутский почти не затрагивает важнейших теоретических вопросов марксизма. Он сделал исключение лишь для одного вопроса - о перспективах развития революции в Германии. В этом вопросе он приписывает Энгельсу следующее: "Энгельс ждал революции больше в результате угрожающей войны чем в результате кризиса. Мы все ждали ее. Все же наши представления о ней были

стр. 76

различны. Энгельс считал, что ближайшая революция, как и прежняя, приведет сначала к власти буржуазную демократию и затем уже социал-демократию. И это очень хорошо. Он вовсе не был в восторге от того, что пролетариат скоро завоюет политическую власть. Чем дальше этот момент будет отодвинут, тем большими силами и знаниями будет обладать трудящийся народ, тем разумнее употребит он власть свою" (стр. 190). Извратив таким образом точку зрения Энгельса, Каутский становится в позу "подлинного революционера", который куда "революционнее" Энгельса, и продолжает: "Эти представления заставляли меня много думать; но что в Германии буржуазная демократия еще раз должна установиться как революционная демократия - в это я не мог поверить. Как бы я ни был уверен в знаниях моих великих учителей, я все же не отказывался от критики по отношению к ним. Я считал, что ближайшая революция может быть только пролетарской. Позже, когда я был в Германии, я убедился в том, что Бебель разделяет мою точку зрения" (стр. 190). Каутский торжествует: Энгельс попал в оппортунисты, и Каутский его поправил. Он даже спешит помочь Энгельсу выбраться из затруднительного положения. "Конечно, - снисходительно замечает Каутский, - Энгельс не рассчитывал подобно либералам на свободолюбивые настроения сына Вильгельма, кронпринца Фридриха Вильгельма, а на оппозицию в народе" (стр. 191). Каутскому не впервые выступать с извращениями марксизма, но на этот раз он оказался особенно неловким. Ему определенно изменяет память: он уже забыл о том, как в 1890 г. он и Бернштейн мечтали об "оппозиционном правительстве, смягчающем исключительные законы против социалистов". А главное, он совершенно "забыл" содержание писем Энгельса к нему, к Зорге. Лафаргу, Бебелю и др. Разве Каутский не знает, что Энгельс утверждал, что Германия и без войны непрерывно идет к пролетарской революции? Каутский "забыл", как Бернштейн и ему подобные упрекали Энгельса в том, что он ждал пролетарской революции в 1898 г. Ленин блестяще разоблачал оппортунистов, "остривших" по поводу этой "ошибки" Энгельса. В начале 80-х годов, еще до отмены закона против социалистов, Энгельс говорил о возможности наступления "конституционной "новой эры" в Германии"1 . Что разумел Энгельс под этой новой эрой? В письме к Бернштейну от 22 февраля 1882 г. Энгельс пишет: "В Германии у нас сейчас такое положение, которое с возрастающей быстротой приближает революцию и вскоре должно выдвинуть нашу партию на первый план. Нам самим ничего даже не нужно делать для этого - достаточно предоставить нашим противникам работать на нас. К тому же предстоит новая эра, с новым либеральничающим, крайне нерешительным и колеблющимся императором, прямо созданным для роли Людовика XVI. Единственное, чего нам не хватает, - это своевременного толчка извне. Таким толчком послужит положение в России..."2 . Таким образом, понятие "новой эры" означает предреволюционный период и говорит о потугах правящего класса выйти из назревшего политического кризиса. Ставя вопрос о ходе самой революции, Энгельс выступал против лассальянских представителей о "единой реакционной массе". "Недостаток второй статьи (речь идет о статьях Фольмара. - Х. Л .), который я заметил, но которому не придал значения, - пишет Энгельс, - заключается в ребяческом представлении, что ближайшая революция долж-


1 Энгельс - К. Каутскому. 7 февраля 1882 г. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXVII, стр. 187.

2 Там же, стр. 197.

стр. 77

на будет начаться с разделения всего мира на два лагеря: "Здесь гвельфы, там гиббелины"; с одной стороны - мы, с другой - вся "единая реакционная масса". Это значит, что революция должна начаться с пятого акта, а не с первого..."1 .

Учитывая незаконченный характер революции 1848 г. в Германии, Энгельс считал, что грядущая пролетарская революция должна считаться с необходимостью искоренить остатки феодализма и бонапартизма, господства юнкерства в Германии, поэтому Германии нужен пролог к пролетарской революции, очень короткий, который откроет путь пролетарской революции.

Похожи ли эти установки Энгельса на то, что приписывал ему Каутский, который, желая показать свою "революционность", пытается сделать из Энгельса либерала, желающего как можно дальше отодвинуть момент захвата власти пролетариатом?

Рецензент этой книжки Отто Бауэр с иной точки зрения подходит к этой проблеме. Он, наоборот, подчеркивает то место из "Критики Готской программы", где Маркс говорит о необходимости диктатуры пролетариата. Но вывод он делает такой же, как и Каутский. Это очень типично для австро-марксистов. Оказывается, диктатура пролетариата нужна лишь как перспектива, как далекая мечта. Это он и приписывает Энгельсу. "Сколь решительным был Энгельс, - говорит он, - в вопросах революционной перспективы, столь осторожно судит он о революционных возможностях текущего момента" ("Der Kampf", статья Отта Бауэра). Здесь Марксу и Энгельсу приписывается то, что они говорили о буржуазном филантропе Гехберге в циркулярном письме к лидерам германской социал-демократии: "От программы не следует отказываться; только осуществление ее должно быть отложено... на неопределенное время. Ее принимают, но, собственно, не для себя, не затем, чтобы следовать ей в течение своей жизни, а лишь затем, чтобы завещать ее детям и внукам" (Т. XV, стр. 447). И эту тактику они пытаются приписать Энгельсу, который так блестяще разгадал маневры подобных господ. Не даром Каутский так тщательно обходит во всех своих писаниях такой замечательный документ, как циркулярное письмо Маркса и Энгельса А. Бебелю, В. Либкнехту, В. Бракке и другим руководителям немецкой социал-демократии от 17 сентября 1871 года. Каутский, как он уверяет, считал ближайшую революцию в Германии пролетарской, но что он разумел под этой пролетарской революцией и как он действовал во время этой революции, он показал, когда разразилась ноябрьская революция в Германии в 1918 году. "Свести германскую империю на уровень Швейцарии или же поднять до Соединенных штатов - столь же необходимая задача, как дальнейшая демократизация государства во всех его звеньях" ("Das Weitertreiben der Revolution"). Вот что значит, по Каутскому, содержание пролетарской революции. Фальсифицировав учение Маркса и Энгельса о государстве, Каутский пытался заменить диктатуру пролетариата самой умеренной буржуазной демократией, т. е. диктатурой буржуазии. В вышеприведенной брошюре он говорит, что ноябрьская революция в Германии ее требует дальнейшего развития. Все предыдущие революции, по его мнению, были буржуазными, а поэтому требовалось углубление революции, "но эта революция имеет свои особые законы... она отличается от прежних революций тем, что она с самого начала пролетарская и социалистическая... Каждая попытка углубления революции свержением существующей правительственной власти силой означает борьбу


1 Энгельс - К. Каутскому. 7 февраля 1882 г. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXVII, стр. 256 - 257.

стр. 78

внутри революционного класса" (стр. 8). Борьба Каутского с подлинно пролетарскими выступлениями в Германии очень хорошо известна всему рабочему классу, так же как и его роль в расколе рабочего класса в Германии. История уже произнесла ежой приговор над ролью Каутского в пролетарской революции.

Чтобы скрыть свое наступление против Энгельса, Каутский применяет следующий демагогический прием: он пытается противопоставить Энгельсу Маркса. Он даже старается показать различие во внешности и во вкусах: один высок, другой низок; один любит быть на воздухе, другой - сидеть дому; Энгельс - светский человек, Маркс - враг всяких условностей. Но главное, что отличает их друг от друга, это то, что "Маркс лучше владел искусством распознавать людей чем Энгельс". Впрочем, Каутский непрочь при случае оклеветать Маркса, который якобы в 1852 г. "провокатора Бандю одарял своим полным доверием" (стр. 45). Каутский с развязностью утверждает, что "большими знатоками людей они оба не были". Но поскольку письма Энгельса наглядно показывают его отношение к Каутскому (стр. 44), он ищет у Маркса защиты от Энгельса. Он даже вспоминает о хорошем отношении Маркса к его матери, Минне Каутской: авось, читатель не разберется и перенесет эту характеристику на него! Все это для того, чтобы подготовить читателя к борьбе Энгельса против него, Каутского, и к своему антиэнгельсовскому выступлению.

Вот каков характер комментария Каутского, который должен был "помочь" разобраться в письмах Энгельса, или "избавить от ложных представлений"!

Кстати, несколько слов по поводу того, как не только комментарий, но и примечания Каутского "помогают" разобраться в письмах. Так, на стр. 241 при выяснении вопроса, кто благодарил Энгельса за опубликование "Критики Готской программы", Каутский ловит Энгельса на ошибке: Энгельс, мол, называл А. Бебеля, между тем это был Адольф Браун. Но это заявление Каутского совершенно ложно. Ошибку подготовителей к печати писем к Зорге он приписал Энгельсу, не дав себе труда познакомиться с оригиналом. С такой же развязностью он утверждает, что указание Энгельса о прочитанной им лекции неверно, что "это англицизм и означает не прочел, а прослушал" (стр. 373), в то время как совершенно точно установлен факт прочтения Энгельсом этой лекции об "откровении". Зато у него есть вполне достоверные сведения о том, что кот Энгельса Тидлумс родился в доме Каутского (стр. 305). Ради таких исследований стоило задержать печатание писем Энгельса на десятки лет!

III

Выступая против Энгельса, Каутский не может не задеть большевиков. Правда, он несколько более сдержан чем обычно. Массы все-таки заставили его быть более сдержанным. Но все же, он непрочь высказать некоторое сомнение в правильности общего контекста письма Маркса к Женни Лонге, опубликованного ИМЭЛ, по поводу его, Каутского, характеристики, он пытается задеть коммунистов по поводу предисловия Энгельса к "Классовой борьбе во Франции". Каутский пишет: "Это коммунисты использовали искажения этого издания в "Vorwarts", чтобы напасть на руководство германской социал-демократии и обвинить его в фальсификации" (стр. 34). А Отто Бауэр даже заявляет, что Каутский "разрушил большевистскую легенду" о фальсификации энгельсовского предисловия к "Классовой борьбе во Франции". Но ни Каутскому, ни Отто Бауэру не удастся скрыть того,

стр. 79

что было проделано правлением германской социал-демократии над предисловием Энгельса. Каутский хочет играть на том, что во время опубликования этого предисловия Либкнехт извратил его больше чем другие вожди социал-демократии. Но с каких пор это В. Либкнехт отделяется от руководства социал-демократии? Как может правление социал-демократической партии не отвечать за действия "Vorwarts"? Каутскому никак не удастся доказать, что Либкнехт это делал на свой страх и риск. Да и искажения в "Vorwarts" как раз в духе тех "исправлений", которые правление социал-демократической партии предлагало Энгельсу и которые Энгельс отклонил. Когда Бернштейн выступил с ревизией марксизма, правление социал-демократической партии и Каутский именно в вопросе оппортунистической трактовки энгельсовского предисловия не дали ему отпора. Даже после ноябрьской революции в Германии правление не опубликовало целиком предисловия Энгельса: лишь большевики в 1924 г. дали массам подлинный текст предисловия Энгельса и этим раз навсегда прекратили возможность его фальсификации. Каутский мог бы критиковать в этом вопросе литературные выступления Рязанова, но этого он не делает, так как последний для них - свой человек.

Особое место в выпадах против большевиков занимает вопрос об опубликовании письма Энгельса к Каутскому от 23 февраля 1891 года. Вопрос этот не нов. В свое время на страницах "Большевика" (ноябрь 1932 г.) вопрос этот был обстоятельно освещен. Если на этом приходится останавливаться, то потому, что Каутский в этом вопросе переменил фронт. Вначале, в своей статье в "Gesellschaft", он приводил массу выдержек из писем к нему Энгельса, которые должны были показать, что он действительно имеет заслуги в опубликовании письма Маркса "К критике Готской программы". Правда, это у него не клеилось. "Борец" за опубликование "Критики Готской программы" берет под защиту Лассаля. "Кто знаком, - писал он, - с перепиской Маркса и Энгельса, тот не примет буквально сурового суда Энгельса здесь и в других письмах над Лассалем". В той же статье Каутский писал, "что правление партии вовсе не возражало против опубликования этого программного письма Маркса" и что "в массах обаяние Лассаля было сильнее чем у вождей".

В данном комментарии к письмам Энгельса Каутский уже не подымает вопроса о своих заслугах по опубликованию "Критики Готской программы". Теперь его основная цель состоит в том, чтобы доказать, что в правлении партии господствовала полная демократия. Но Энгельс и в письмах к Каутскому, собранных к данном томе, и в письмах к Бебелю высказывал нечто прямо противоположное. Каутскому это известно, и он открыто выступает против Энгельса. "Энгельс, - заявляет он, - видел все в слишком черном свете, когда 23 февраля говорил о попытках введения исключительного закона правлением партии по отношению к социал-демократической печати". Из всех утверждений Каутского вокруг опубликования "Критики Готской программы" таким образом можно сделать только один вывод: своей солидаризацией с правлением германской социал-демократии в этом вопросе Каутский показал, что у него нет и самых незначительных заслуг в опубликовании "Критики Готской программы", что он, стало быть, не занимал позиции, отличной от Либкнехта, Бебеля и др.

Конечно, мировой пролетариат сумеет извлечь из писем Энгельса не то, что пытается подсказать Каутский. Углубившись в изучение этих писем, он найдет ответ на ряд важнейших проблем рабочего движения. Читатель найдет в письмах Энгельса историю подготовки

стр. 80

к печати Энгельсом II и III тома "Капитала" Маркса, он увидит, как Энгельс, по словам Ленина, слоено юноша бросался в борьбу с поссибилистами-оппортунистами при создании II интернационала. Он убедится в том, как Энгельс был близок к массовому рабочему движению. Читатель увидит, как Энгельс в начале 90-х годов с особой силой боролся с лассальянством, добиваясь опубликования "Критики Готской программы", как он предостерегал социал-демократическую партию от ошибок Эрфуртской программы. В письмах очень ясно видна борьба Энгельса, с одной стороны, против правооппортунистических выступлений Фольмара, с другой стороны, - против "левых" выступлений "молодых". Особенно ярко проходит борьба Энгельса с сектантством и оппортунизмом гайндмановской социал-демократической федерации и социалистической рабочей партии Америки, и не менее ярко проходит борьба Энгельса с Бернштейном и Каутским. Уроки этой борьбы очень важны и имеют значение и для настоящего момента. Отто Бауэр, рецензируя это издание писем Энгельса Каутским, также останавливается главным образом на этих уроках из писем Энгельса для настоящего момента. Он много рассуждает о необходимости борьбы с сектантством на опыте борьбы Энгельса с социал-демократической федерацией и СРП Америки, подводя под сектантство борьбу с социал-шовинизмом и изменническим сотрудничеством с буржуазией. Поэтому борьбы с правым оппортунизмом он не замечает. Это ему, конечно, невыгодно. Из опыта борьбы с сектантством он выводит необходимость борьбы за единый фронт единство действий. Но у него нет мужества сделать соответствующий вывод из поведения социал-демократии во время и после империалистической войны, приведшего к расколу рабочего класса. Он хочет перенести вину с больной головы на здоровую. Но факты, как любил говорить Ленин, упрямая вещь. А неопровержимые факты говорят о том, что руководство социал-демократии сделало рабочий класс безоружным при наступлении фашизма, что оно соглашательской политикой с буржуазией раскалывало рабочий класс, отвергая единый фронт с компартией.

VII конгресс Коминтерна обещал полную поддержку всем тем, кто действительно будет бороться за единый пролетарский антифашистский фронт.

Отто Бауэр проходит мимо этого условия, могущего действительно обеспечить пролетариату единство. Он призывает массы к "интегральному социализму", к избитой формуле поссибилистов. Массы готовы бороться за единство и в борьбе за пролетарскую революцию пойдут под великим, непобедимым знаменем Маркса-Энгельса-Ленина - Сталина.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/КАК-КАУТСКИЙ-ИЗДАЕТ-ЭНГЕЛЬСА

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Lidia BasmanovaКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Basmanova

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Х. ЛУРЬЕ, КАК КАУТСКИЙ ИЗДАЕТ ЭНГЕЛЬСА // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 22.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/КАК-КАУТСКИЙ-ИЗДАЕТ-ЭНГЕЛЬСА (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Х. ЛУРЬЕ:

Х. ЛУРЬЕ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Lidia Basmanova
Vladivostok, Россия
2826 просмотров рейтинг
22.08.2015 (3142 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
18 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
КАК КАУТСКИЙ ИЗДАЕТ ЭНГЕЛЬСА
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android