После окончания гражданской войны и разгрома интервентов перед Советским государством встали огромной трудности задачи: в кратчайшие сроки возродить экономику страны, восстановить разрушенное хозяйство, создать необходимые условия для глубоких социалистических преобразований. Среди путей решения этих задач было и использование различных форм госкапитализма, одной из которых являлись концессии - договоры Советского государства с отдельными капиталистами об организации ими тех или иных предприятий или производств на территории нашей страны на условиях передачи государству доли добытых или произведенных продуктов и оставления себе другой доли в качестве прибыли. Таким образом, концессионная политика, несмотря на известные жертвы Советской республики, могла способствовать восстановлению ее народного хозяйства и улучшению материального положения трудящихся.

Большое значение концессиям как одной из форм госкапитализма в период осуществления новой экономической политики придавал В. И. Ленин. Разъясняя сущность нэпа, он отмечал: "Самый простой случай или пример того, как Советская власть направляет развитие капитализма в русло государственного капитализма, как она "насаждает" государственный капитализм, это - концессии. Теперь у нас все согласны, что концессии необходимы, но не все размышляют о том, каково значение концессий". Концессии, писал В. И. Ленин, "это - договор, блок, союз Советской, т. е. пролетарской, государственной власти с государственным капитализмом против мелкособственнической (патриархальной и мелкобуржуазной) стихии"¹ , усиливавший крупное, машинное производство на месте мелкой кустарной промышленности и лесных промыслов. В свою очередь, и отдельные капиталисты и их объединения были заинтересованны в получении концессий как сферы приложения своих капиталов. Концессии должны были, по замыслу В. И. Ленина, помочь поднять производительные силы Советской России и улучшить материальное положение рабочего класса путем использования на взаимовыгодной основе финансовых средств капиталистов, их техники, их производственного опыта.

В своих выступлениях и работах В. И. Ленин дал подробную характеристику концессиям. Он говорил, что концессия есть не что иное, как продолжение войны на экономическом фронте, бои в хозяйственной области, сражение не ради разрушения, а ради созидания, ради социалистического строительства и подъема производительных сил² . "Государственный капитализм в виде концессий, - писал В. И, Ленин. - является, по сравнению с другими формами государственного капи-

¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 43, стр. 223.

² См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 42, стр. 74 - 75, 117.

стр. 26

тализма внутри советской системы, едва ли не самой простой, отчетливой, ясной, точно очерченной"³ . Концессии могли помочь молодой Советской республике прорвать кольцо экономической блокады, ликвидировать финансовую и торговую изоляцию, способствовать заключению внешнеэкономических договоров и дипломатических соглашений.

Вполне понятно, что советские историки не оставили без внимания проблемы концессионной политики Советского государства в первые годы его существования. Уже в 20-е годы вышло несколько книг и брошюр, в которых освещалась эта тема⁴ . Вопросы концессионной политики постоянно затрагивались в официальных изданиях того времени⁵ . За последние 10 - 15 лет появились новые работы по истории возникновения и развития концессий в СССР⁶ . Ряд документов о концессиях опубликован в сборниках материалов по индустриализации СССР⁷ . И все-таки история концессионной политики СССР разработана еще далеко не полно. Это можно видеть на примере лесных концессий, которые в первый период нэпа приобрели всесоюзное значение, ибо из 30 млн. руб., вложенных капиталистами до середины 1925 г. в концессии, почти половина (14 млн. руб.) приходилась на лесную промышленность⁸ . В 1924/25 г, капиталовложения в лесную промышленность составляли 85% всех затрат концессионеров в нашей стране, а стоимость валовой продукции лесных концессий составляла 65% стоимости всей валовой продукции концессионных предприятий СССР⁹ . Лесные концессии в 1922 - 1925 гг. приносили Советскому государству наибольшие доходы¹⁰ . Почти все лесные концессии страны сосредоточивались на Европейском Севере СССР. Их история мало исследована, чаще всего о них упоминается мимоходом. Архивные фонды концессионных предприятий почти не тронуты исследователями, а ведь, кроме лесных концессионных обществ, на Севере действовали рыболовные и зверобойные, о деятельности которых также известно крайне мало.

Советские исследователи (И. Д. Брин, Е. В. Юферева и др.) начинают историю существования концессий в Советской России с 1918 - 1919 годов. С этого же времени может идти речь и о концессиях на Европейском Севере СССР. Еще в годы гражданской войны появился проект строительства "Великого Северного железнодорожного пути" - железной дороги от Оби через Котлас до Петрограда и Мурманска. Для его осуществления концессионеры (русский подданный А. А. Борисов и норвежский капиталист Э. Ганневик) просили правительство

³ В, И. Ленин. ПСС. Т. 43, стр. 224.

⁴ И. Степанов. О концессиях. М. 1920; В. Сорокин. Концессии в Советской России. М. 1921; Р. Арский. Концессии. Ростов-на-Дону. 1921; Н. П. Дергачева. Концессии. Л. 1925; Ю. Ларин. Частный капитал в СССР. М. 1926; И. Г. Мингулин. Пути развития частного капитала. М. 1927; В. Бутковский. Иностранные концессии в народном хозяйстве СССР. М. - Л. 1928, и др.

⁵ "Частный капитал в народном хозяйстве СССР. Материалы комиссии ВСНХ СССР". М. - Л. 1927; "СССР. Год работы правительства. (Материалы к отчету за 1925/26 год)". М. 1927; "СССР. Год работы правительства (1927/28 г.)". М. 1929, и др.

⁶ И. Д. Брин. Государственный капитализм в СССР в переходный период от капитализма к социализму. Иркутск. 1959; В. И. Касьяненко, Л. Ф. Морозов, Л. К. Шкаренков. Из истории концессионной политики Советского государства. "История СССР", 1959, N 4; Ю. В. Кур сков. Концессия "Репола-Вууд" (1924- 1931 гг.). "Скандинавский сборник". V. Таллин. 1962; Е. В. Юферева. Ленинское учение о госкапитализме в переходный период к социализму. М. 1969, и др. (Перечень литературы по проблеме см. "Экономическая история". Библиографический указатель в пяти выпусках. М. 1970).

⁷ "Индустриализация СССР. 1926 - 1928 гг." М. 1969; "Индустриализация СССР. 1929 - 1932 гг.". М. 1970.

⁸ "Правда", 19.VI.1925.

⁹ "Частный капитал в народном хозяйстве СССР", стр. 280 - 281.

¹⁰ В. Бутковский. Указ. соч., стр. 88.

стр. 27

выдать аванс и сдать им в аренду 9 млн. десятин земли¹¹ . 4 февраля 1919 г. Совет Народных Комиссаров принял предложенный В. И. Лениным проект постановления, в котором признал концессию желательной, а ее осуществление практически необходимым¹² . Хотя договор тогда не был заключен, вопрос о строительстве железных дорог на Севере силами концессионеров не снимался с повестки дня до конца 20-х годов. В отчете Советского правительства за 1927/28 г. прямо указывалось, что СССР может передать в концессию строительство Обь-Беломорской железной дороги протяженностью более двух тысяч километров¹³ . Главконцесском намечал сдать в концессию сооружение железных дорог Обь - Котлас, Котлас - Сорока, Пермь - Печора. Аналогичную заявку на концессию делал в первые годы Советской власти капиталист Эльпорт, предложивший проект строительства Канино-Печорского и Онего-Беломорского каналов. Существовали также проекты создания концессий на строительство других железных дорог, сооружение портов и комбинатов.

В 1920 г. шли переговоры о создании рыбообрабатывающей концессии на Мурманском побережье, финансирование которой хотело взять на себя германское общество консервных фабрикантов. Когда Л. Б. Красин прислал в Совнарком письмо, в котором излагал это предложение, В. И. Ленин попросил поскорее дать отзыв, держать его в курсе событий. В записке секретарю подчеркивалось: "Проследить за исполнением всего этого"¹⁴ . Президиум ВСНХ по поводу этой концессии вынес следующее заключение: "Постройка и оборудование новых рыбоконсервных заводов на Мурманском побережье представлялась бы принципиально возможной при соблюдении ряда условий, подлежащих дополнительному обсуждению"¹⁵ . По-видимому, этот факт имел в виду один из специалистов рыбной промышленности Севера, проф. Е. К. Суворов, утверждая, что одной иностранной фирмой была предпринята попытка построить большой рыбообрабатывающий завод на Ледовитом океане¹⁶ . Однако в тот период в силу ряда обстоятельств дальше переговоров о концессиях дело не пошло. Одна из причин заключалась в том, что капиталисты не сомневались в падении Советской власти, не верили в ее жизненность. Крупные империалистические объединения на переговоры не шли, а мелкие, часто несостоятельные фирмы делали это в надежде поправить за счет Советской России свои пошатнувшиеся в ходе войны дела.

После окончания гражданской войны первоочередными для Советской республики стали задачи экономического строительства, восстановления народного хозяйства, подъема производительных сил, подорванных войной. Переход к нэпу открыл новые возможности для проведения концессионной политики, для реализации декрета СНК "Об общих экономических и юридических условиях концессии", который получил широкое распространение благодаря изданию специальной брошюры "О концессиях. Декрет Совета Народных Комиссаров от 23 ноября 1920 г. Текст декрета. Объекты концессий. Карты".

В. И. Ленин подчеркивал тогда, что "нельзя серьезно ставить вопрос о немедленном улучшении хозяйственного положения, если не применить политики концессий"¹⁷ . В письме в Политбюро ЦК РКП (б), датированном 11 октября 1921 г., В. И. Ленин предлагал использовать

¹¹ И. Д. Брин. Указ. соч., стр. 25.

¹² См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 37, стр. 473; "Декреты Советской власти". Т. IV. М. 1968, стр. 618 - 619.

¹³ "СССР. Год работы правительства (1927/28 г.)", стр. 360.

¹⁴ В. И. Ленин. ПСС. Т. 52, стр. 69.

¹⁵ Там же, стр. 365, примечание 104.

¹⁶ ГАОРСС Л. О, ф. 198, оп. 5, д. 17, л. 22 об.

¹⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 43, стр. 165.

стр. 28

в качестве гарантий для экономических и финансовых переговоров с Европой северный лес и нефть Печорского края¹⁸ . Советское правительство готово было рассмотреть и рассматривало многие другие вопросы, связанные с созданием концессий. Начался новый этап развития концессий в Советской России, на котором их планы и проекты стали претворяться в жизнь. Переход к нэпу, как писал В. Бутковский, "поставил вопрос о концессиях уже на более реальную базу"¹⁹ . За период с осени 1921 г. по 1 октября 1929 г. поступило 2670 заявок на все виды концессий²⁰ . Число заключенных договоров было значительно меньше: в 1921/22 г. действовало 9 концессий, в 1925/26 г. - 113, в 1927 г. - 73, в 1929 г. - 59²¹ .

Если в первые годы Советской власти вопрос о лесных и морских концессиях не выходил за рамки переговоров, то в 1921 - 1922 гг. были предприняты реальные шаги по созданию таких предприятий на Севере. Одной из первых капиталистических стран, с которой Советская Россия установила экономические контакты, была Норвегия. С ней была заключена рыболовная конвенция, велись торговые переговоры. Однако норвежские промышленники пытались "по старинке" бить тюленей в Белом море, ловить рыбу в русских территориальных водах. После того как советские пограничники задержали несколько норвежских шхун и оштрафовали их владельцев, а Советское правительство заявило, что с морскими браконьерами будет вестись самая решительная борьба, норвежские капиталисты пошли на соглашение путем создания концессий. В начале 1923 г. Совнарком СССР утвердил договор, заключенный Наркомпродом с норвежской фирмой "Вйнге и К^о ", согласно которому 55 норвежским зверобойным судам разрешалось ежегодно с 20 февраля по 15 июня проводить промысел морского зверя в советских территориальных водах Ледовитого океана. За это норвежцы должны были уплачивать СССР по 200 тыс. крон (около 100 тыс. руб. золотом) в год²² . В первый же зверобойный сезон на промысел вышли 42 шхуны, норвежцы добыли 120 тыс. тюленей, жир которых они выгодно продали в Америке²³ . Это был первый договор о привлечении иностранного капитала в рыбную и зверобойную промышленность Севера. В апрельском номере "Бюллетеня Главрыбы" за 1923 г. (N 8) была помещена передовая статья "Об участии иностранного капитала в рыбной промышленности". В ней говорилось о больших задачах рыболовства и нехватке капиталов, подчеркивалось, что переговоров на эту тему велось в последнее время много, но конкретных предложений поступило мало. Как бы ответом на эту статью явилось заключение концессионного договора с норвежским подданным Христиансеном, фирме которого разрешалось бить китов в советских территориальных водах от мыса Сердце-Камень до мыса Лопатка²⁴ . В 1923 г. начались переговоры о заключении концессионного соглашения с группой зверопромышленников Олесундского союза (Норвегия). Этой концессии также предоставлялось право промысла в советских территориальных водах на условиях, аналогичных условиям договора с фирмой "Винге и К°". Разница состояла лишь в том, что расчет производился по тоннажу зверобойных и промысловых судов (10 американских долларов с тонны грузоподъемности), что ежегодно давало Советскому государству в общей сложности 40 тыс. долларов. В договор был включен пункт, предусматривавший сов-

¹⁸ См. В. Й. Лени и. ПСС. Т. 53, стр. 255.

¹⁹ В. Бутковский. Указ. соч., стр. 30.

²⁰ "Индустриализация СССР. 1929 - 1932 гг.", стр. 214.

²¹ Там же, стр. 216.

²² "Бюллетень Главрыбы", 1923, N 5, стр. 11.

²³ И. Н. Арнольд. Рыбная промышленность. М. - Л. 1926, стр. 46.

²⁴ Там же.

стр. 29

местную с норвежцами работу в экспедиции советского ученого и двух его ассистентов²⁵ . Советское государство использовало концессионную деятельность для изучения северных морей в целях планомерного и рационального использования их богатств. Так налаживались не только торговые, экономические, но и научные контакты с Норвегией, существующие до сих пор.

При заключении торгового соглашения с Норвегией в 1925 г. договор о зверобойной концессии был продлен. В нем подтверждалось разрешение на промысел зверя в русских водах и беспрепятственный вывоз добычи за пределы СССР. Норвежцы только за три сезона (1923 - 1925 гг.) добыли на Севере 570 тыс. голов морского зверя²⁶ . Олесундский союз зверобоев посылал в 1925 г. в советские территориальные воды 84 шхуны; норвежцы добыли тогда 250 тыс. тюленей, а Советское государство получило доход в 50 тыс. рублей. Норвежское китобойное акционерное общество "Вега" в 1925 г. добыло на Советском Севере 286 китов. Доход Советской страны от этой концессии составил 20 тыс. рублей²⁷ . В эти же годы на Севере существовала концессия "Хозяйственный союз германских рыбопромышленников", которой было предоставлено право тралового лова рыбы в наших территориальных водах, между 3-мильной и 12- мильной зонами. Они ежегодно добывали до 250 тыс. пудов разной рыбы ²⁸ .

В деятельности морских концессий Севера были и негативные стороны. Концессионеры часто игнорировали условия соглашений; стремясь извлечь как можно больше прибылей, вели хищнический лов рыбы и промысел морского зверя. На V съезде Советов Мурманской губернии в феврале 1925 г. отмечалось, что они нарушали сроки промысла, присылали в 1,5 - 2 раза больше шхун, в официальных отчетах занижали сведения о количестве выловленной рыбы и убитых тюленей²⁹ . На долю концессионеров в 1925 - 1927 гг. приходилось 60 - 70% всех добытых в горле Белого моря тюленей. По данным архангельских губернских организаций, в 1927 г. норвежцы добыли зверя на 2 млн. руб., а выплатили СССР за концессию всего 50 тыс. рублей³⁰ . Однако при оценке деятельности морских концессий Севера необходимо учитывать не только экономическую, но и политическую сторону вопроса. Эти соглашения нужны были СССР, чтобы прорвать экономическую и торговую блокаду. Концессии сыграли известную роль в налаживании добрососедских отношений Страны Советов со скандинавскими и западноевропейскими странами.

Более важное место в экономике Севера в то время занимали лесные концессии. Во- первых, потому, что лесная промышленность была главной отраслью народного хозяйства края, во-вторых, потому, что лесные концессии Европейского Севера играли заметную роль в масштабах всей страны. Но и в этом деле был характерен определенный разрыв между планами осуществления концессионной политики и их реализацией. На Гаагской конференции, где был объявлен список возможных объектов для концессий в Советской России, упоминалось о 38 лесных концессиях. Советское правительство считало возможным тогда сдать в аренду 20,7 млн. десятин лесной площади³¹ , фактически

²⁵ "Бюллетень Главрыбы", 1923, N 24, стр. 8.

²⁶ "Частный капитал в народном хозяйстве СССР", стр. 513.

²⁷ "СССР. Год работы правительства. (Материалы к отчету за 1925/26 год)", стр. 414.

²⁸ Там же.

²⁹ "V съезд Советов Мурманской губернии. (Стенографический отчет)". Мурманск. 1925, стр. 13.

³⁰ Партийный архив Архангельской области (ПААО), ф. 1, оп. 1, д. 2314, л. 118.

³¹ И. Д. Брин. Указ. соч., стр. 53.

стр. 30

же было организовано только 6 концессий и площадь сданных им лесов была в 3 - 4 раза меньше планируемой. Разумеется, такое положение сложилось не по вине советской стороны. Тут действовали в основном внешнеполитические факторы - империалистические правительства не только не поощряли концессионную деятельность предпринимателей, но даже ставили на ее пути всяческие препоны.

Одним из первых обратился с ходатайством о предоставлении ему концессии в лесных районах Севера России русский подданный, лесопромышленник и коммерсант С. А. Азарх. В. И. Ленин на его ходатайстве написал: "Запросить НКВТ, ВСНХ, Аванесова насчет лесной концессии Азарха. Прошу их краткого отзыва и присылки мне договора" ³² . Вопрос об этой концессии обсуждался в Совнаркоме, однако вследствие финансовой несостоятельности концессионера договор не был заключен.

17 августа 1921 г. декретом СТО был создан государственный трест "Северолес", которому было поручено вести первичные дела с концессионерами на Европейском Севере СССР. В отчете о деятельности "Северолеса" за 1921/22 хозяйственный год говорилось о подписании концессионного договора с братьями Певзнер на эксплуатацию четырех лесных массивов Северо-Двинской губернии; о переговорах с обществом "Афруг", создаваемым для эксплуатации леса в Мурманско-Беломорском районе; о желании капиталистов Швеции (братья Магнуссоны), Норвегии (Ф. Прютц), Германии (фирма "Кюблер и Нилгаммер") заключить концессионные соглашения³³ . Сделали заявки на лесные и лесообрабатывающие концессии в районах Севера французская фирма "Русский Рено", берлинский банкирский дом "С. Блейхредер", "Американское общество" и т. д. Тогда же были заключены предварительные концессионные соглашения с лондонской Северной торговой компанией и голландской фирмой "Альциус и К^о ". Две последние фирмы хорошо знали русское лесное хозяйство, так как имели до революции в Архангельской губернии свои предприятия. У них были хорошие торговые связи в Европе. Советский трест "Северолес" совместно с этими капиталистическими предприятиями создал два акционерных общества "Руссанглолес" и "Руссголландлес". 10 октября 1923 г. возникло еще одно смешанное общество - "Русснорвеголес"³⁴ .

Смешанные общества были особой формой государственного капитализма. В них участвовали представители социалистического государства и частных капиталистических фирм при преобладании советской стороны. Во всех трех смешанных обществах Севера ("Руссанглолес", "Руссголландлес" и "Русснорвеголес") трест "Северолес" имел 51% капиталов. Главной целью смешанных обществ было развитие лесной промышленности и усиление лесоэкспорта из Архангельской губернии и прилегающих районов, подъем производительных сил Севера. Общая территория, отведенная им для заготовки, сплава и переработки древесины, превышала 4,5 млн. десятин.

Кроме трех названных смешанных обществ, существовало еще несколько лесных концессий. С лета 1922 г. появилось концессионное общество "Двинолес-Лимитед", заготавливавшее лес на Западной Двине и сплавлявшее его для переработки в Латвию. Немецкая концессия "Мологолес" вела лесозаготовки и переработку леса в Череповецкой, Новгородской и Тверской губерниях. Финская концессия "Репола-Вууд" занималась лесозаготовками на границе Карельской АССР с Финляндией. Из всех лесных концессий, созданных в Европейской части СССР, четыре были смешанными обществами ("Русснорвеголес",

³² В. И. Ленин. ПСС. Т. 53, стр. 113.

³³ Государственный архив Архангельской области (ГААО), ф. 71, оп. 1, д. 196, лл. 1 - 17.

³⁴ ГААО, ф. 553, оп. 1, д. 1, л. 1.

стр. 31

"Руссголландлес", "Руссанглолес" и "Двинолес-Лимитёд") и две - чистыми концессиями ("Мологолес" и "Репола-Вууд").

Уже в первый год своей деятельности "Руссанглолес" и "Руссголландлес" вывезли лесоэкспортной продукции на 160 тыс. фунтов стерлингов, а в следующем году они получили за экспорт леса почти вдвое большую сумму³⁵ . Лесные концессии занимали важное место в экономике страны восстановительного периода: они давали 1/4 часть леса, экспортируемого из беломорских портов³⁶ . Валовая продукция лесных концессий в 1924/25 г. оценивалась почти в 13 млн. руб., а в 1925/26 г. - более чем в 16 млн. рублей. На их лесозаводах в 1924/25 г. насчитывалось 4444 рабочих из 7112 занятых во всей концессионной промышленности страны³⁷ . "Руссанглолес", "Руссголландлес" и "Русснорвеголес" давали тогда около 16% всех лесозаготовок Европейского Севера, а в Коми области на лесные концессии приходилось даже до 20% всех лесозаготовок. Наиболее крупные операции производственного и внешнеторгового характера осуществляло смешанное общество "Русснорвеголес", которое имело 2 млн. га лесной площади и первоначальный капитал в 3 млн. рублей. В 1924 г. это общество отправило через Онегу 34,4 тыс. стандартов пиломатериалов, в 1925/26 г. вывезло леса на 1736 тыс. рублей. За два хозяйственных года (1923/24 и 1924/25) "Русснорвеголес" внес в казну СССР 1896806 рублей³⁸ .

Но с 1925/26 г. удельный вес предприятий государственного капитализма в экономике Севера начал снижаться. Хотя количество лесных концессий не уменьшилось, их дальнейший рост прекратился. Об этом свидетельствуют данные, характеризующие приток иностранных средств. Если в 1924/25 г. капиталовложения в лесную концессионную промышленность составили 3650 тыс. руб., то в 1925/26 г. только 500 тыс. руб., а в 1926/27 г. всего 100 тыс. рублей³⁹ . Объяснялось это рядом причин. Во- первых, усложнением отношений СССР с капиталистическими странами. Во-вторых, ростом и укреплением советских государственных предприятий, с которыми концессионеры уже не могли конкурировать. В-третьих, нежеланием капиталистов вкладывать свои средства в лесную промышленность, так как они поняли, что не могут больше рассчитывать на получение хищнических прибылей.

Как это отражалось на лесных концессиях, можно видеть на примере "чистой" концессии "Мологолес", договор с которой был подписан 12 октября 1923 года. Ей были переданы леса по реке Мологе общей площадью в 1 млн. десятин⁴⁰ , предоставлено право ежегодно вырубать 5 тыс. десятин леса, начать новое строительство лесозаводов и химических предприятий, закончить строительство железной дороги Будогощь - Красный Холм. Первоначальный капитал "Мологолеса" составлял всего 300 тыс. немецких марок, и только постепенно он вырос до 3 млн. марок. Имея три лесозавода с 10 пилорамами, концессия содержала в октябре 1925 г. 1546 постоянных рабочих, кроме того, ежегодно для обеспечения лесозаводов сырьем привлекала несколько тысяч лесорубов⁴¹ . На пестовском участке "Мологолеса" в августе 1926 г. работало 1338 рабочих, в том числе 730 - на лесозаводе и 608 - на строитель-

³⁵ "Лесной экспорт. Итоги, задачи, нужды". М. 1924, стр. 132.

³⁶ "Статистический сборник по Архангельской губернии за 1917 - 1924 гг.". Архангельск. 1925, стр. 540 - 544.

³⁷ "Частный капитал в народном хозяйстве СССР", стр. 282.

³⁸ ГААО, ф. 553, оп. 1, д. 3, л. 36.

³⁹ "Частный капитал в народном хозяйстве СССР"", стр. 277, 280.

⁴⁰ "Индустриализация СССР. 1926 - 1928 гг.", стр. 103; В. Бутковский. Указ. соч., стр. 60; И. Д. Брин в своей книге называет другую цифру - 700 тыс. десятин (И. Д. Брин. Указ. соч., стр. 124).

⁴¹ ЦГАОР СССР, ф. 215 с; оп. 1, д. 127, л. 38. У "Русснорвеголеса" было также три лесозавода, у "Руссанглолеса" и "Руссголландлеса" - по одному.

стр. 32

стве. Подавляющее большинство лесопилыдиков и строителей было из крестьян ближних деревень. Обычно рабочие имели земельные наделы, свое хозяйство и каждую субботу расходились по домам. Отношения рабочих с администрацией были сложные, жилищные условия плохие. В одном официальном документе была изложена жалоба рабочих: "Заедают вконец клопы и тараканы, которых на концессии больше, чем жителей в Германии"⁴⁴ . На предприятиях "Мологолеса" наблюдалась огромная текучесть рабочих кадров.

Подавляющее большинство рабочих лесных концессий получало низкую заработную плату, к тому же порой задерживавшуюся на 2 - 3 месяца. Капиталисты не желали строить дома для рабочих, и последним приходилось жить в шалашах и землянках. Получая высокие прибыли, концессионеры не думали об улучшении материального положения рабочих. Не хотели они выполнять и те пункты договоров, где речь шла об обучении русских рабочих на производстве. Все это вызывало недовольство рабочих, и они не раз обращались к испытанному средству классовой борьбы - к забастовкам. В 20-е годы такую форму протеста неоднократно применяли лесорубы и деревообработчики "Мологолеса". В результате январской забастовки 1926 г., в которой участвовали 1440 рабочих, был пересмотрен коллективный договор. Так как концессионеры продолжали его нарушать, 27 октября 1926 г. на лесных делянках "Мологолеса" вновь началась стачка. Поводом к тому послужила задержка выдачи зарплаты. В забастовке, которую возглавил председатель завкома, стоявший во главе стачечного комитета, участвовали 1165 человек. Рабочие вели себя организованно, открытых столкновений с администрацией не произошло. Стачка продолжалась 10 дней⁴⁵ . Почти все требования бастующих рабочих были удовлетворены.

Концессия испытывала хронические финансовые трудности, положение на ее предприятиях не улучшалось. В 1927 г. произошел такой эпизод. В один из обеденных перерывов рабочие подкатили к конторе тачку. Двое из них вошли в контору и, указывая на тачку, заявили одному из руководителей концессии: "Подвода готова, можете выметаться!"⁴⁶ . Так рабочий класс высказывал свое отношение к концессионерам, которые не желали считаться с их требованиями. Летом 1927 г. предприятия концессии "Мологолес" были переданы тресту "Северозаплес".

Несколько особое место в системе государственного капитализма на Севере занимала лесная концессия "Репола-Вууд", созданная в ноябре 1924 года. Она не имела определенной лесной площади, как это было у "Руссанглолеса" и других обществ. Основатели этой концессии финские капиталисты Э. Макконен и Р. Сарасте лишь субсидировали лесозаготовки на карельской территории. По договору, заключенному с концессионерами, в Карелии ежегодно заготавливалось 130 - 140 тыс. бревен, которые доставлялись водным путем в Финляндию. На своем 12-рамном лесозаводе финны перерабатывали карельский лес и 50% стоимости пиломатериалов передавали Советскому государству⁴⁷ . Несколько позднее, с 1927 г., "Репола-Вууд" стала принимать непосредственное участие в лесозаготовках на карельской территории, что позволило увеличить их объем до 250 тыс. бревен⁴⁸ . Эта лесная концессия, действовавшая дольше других, также находилась под постоянным контролем Советской власти. 18 декабря 1925 г. президиум Центрального Совета Народного Хозяйства (ЦСНХ) Карельской республики утвердил специальное положение о контроле за выполнением этого концессионного договора. Через месяц ЦСНХ заслушал доклад о деятельности концес-

⁴⁴ Ленинградский партийных архив (ЛПА), ф. 9, оп. 1, д. 1317, лл. 157 - 160

⁴⁵ Там же, д. 179, лл. 14, 15.

⁴⁶ Там же, д. 2129, лл. 96 - 97.

⁴⁷ "Лесное хозяйство, лесопромышленность и топливо", 1924, N 5, стр. 69.

⁴⁸ Ю. В. Курсков. Указ. соч., стр. 20 - 21.

стр. 33

сии⁴⁹ . 21 июня 1927 г. ЦСНХ КАССР вновь заслушал доклад о финансовой деятельности концессии "Репола-Вууд". Выяснилось, что рост операций по лесозаготовкам превысил более чем в 2 раза уровень 1923/24 г., а реализация продукции за границей увеличилась в 1,5 раза по сравнению с 1925 годом⁵⁰ .

За 1924 - 1929 гг. концессия "Репола-Вууд" заготовила в СССР 1700 тыс. бревен, выработала свыше 60 тыс. стандартов первоклассных пиломатериалов. Выплаты концессии в пользу Советского государства составляли в 1925 г. 300 тыс. руб., а в 1926 г. - 618 тыс. рублей⁵¹ . Основной ее капитал увеличился с 3 млн. финских марок в 1924 г. до 9 млн. марок в 1929 году. Только за вторую половину 1929 г. "Репола-Вууд" продала пиломатериалов на внешний рынок на 18,5 млн. финских марок, что дало за вычетом различного рода издержек прибыль в 14,5 млн. марок⁵² . Деятельность "Репола- Вууд" содействовала налаживанию более тесных торговых связей между СССР и Финляндией. (В дальнейшем, уже после ликвидации концессии, значительная часть карельского леса по-прежнему шла в Финляндию. Так, по плану 1934 г. в Финляндию должны были отправить 550 тыс. бревен⁵³ , а в 1937 г. туда было поставлено свыше 180 тыс. куб. м бревен⁵⁴ .) Все лесные концессии СССР за период до 1926 г. заготовили леса на 35 млн. рублей. Почти 80% древесины пошло на экспорт⁵⁵ . Несмотря на понижение цен на лесные товары, неблагоприятную валютную конъюнктуру, концессии помогли Советской власти в экспорте леса в Европу.

Концессионеры вынуждены были, выполняя условия договорных соглашений, тратить часть наличных средств и прибылей на укрепление основных фондов своих предприятий. Так, концессия "Мологолес" израсходовала на приобретение оборудования 2,5 млн. руб., "Русснорвеголес" - 2 мл и. руб., "Руссголландлес" - 600 тыс. руб., "Руссанглолес" - 400 тыс. рублей⁵⁶ . Только за первые три года своей деятельности концессионеры Севера установили 16 новых усовершенствованных пилорам (в 1923 г. было 22 рамы, в 1925/26 г. - 38⁵⁷ ). Для этого они использовали как финансирование банками СССР (в 1925/26 г. - 7,5 млн. руб., в том числе 4,5 млн. руб. "Мологолесу"), так и поступление средств из-за рубежа (около 4 млн. рублей⁵⁸ ). В связи с этим представляется спорным утверждение И. Д. Брина о том, что иностранные хозяева обществ "Русснорвеголес", "Руссголландлес" и "Руссанглолес" "не внесли со своей стороны ни одного рубля в складочный капитал"⁵⁹ . Оно правильно только для периода основания концессий, когда 49% паевых денежных средств первоначально вложенного капитала набиралось за счет продажи леса, сохранившегося от дореволюционного времени. В дальнейшем же поступление средств осуществлялось ежегодными квотами как со стороны "Северолеса", так и со стороны иностранцев.

Общее число рабочих и служащих, занятых в 1925/26 г. на четырех лесных концессиях Севера, выглядело так⁶⁰ :

⁴⁹ Центральный Государственный архив Карельской АССР (ЦГА КАССР), ф. 286, оп. 8, д. 2/20, лл. 58, 96.

⁵⁰ ГАОРСС ЛО, ф. 1552, оп. 14, д. 1057, лл. 167, 168.

⁵¹ Ю. В. Курсков. Указ. соч., стр. 31 - 32.

⁵² ЦГА КАССР, ф. 286, оп. 1, д. 1/13, л. 191.

⁵³ ЦГАНХ СССР, ф. 7644, оп. 1, д. 3, л. 19.

⁵⁴ ЦГА КАССР, ф. 286, оп. 7, д. 15/107, л. 47.

⁵⁵ "Индустриализация СССР. 1926 - 1928 гг.", стр. 104.

⁵⁶ Там же, стр. 102 - 103.

⁵⁷ "СССР. Год работы правительства. (Материалы к отчету за 1925/26 год)", стр. 410.

⁵⁸ "Индустриализация СССР. 1926 - 1928 гг.", стр. 103.

⁵⁹ И. Д. Брин. Указ. соч., стр. 131.

⁶⁰ "СССР. Год работы правительства. (Материалы к отчету за 1925/26 год)", стр. 411.

стр. 34

За время своей деятельности, включая 1925/26 хозяйственный год, лесные концессии внесли в казну Советского государства следующие платежи: арендной платы - 490 тыс. руб., долевых отчислений - 514 тыс. руб., попенной платы - 12872 тыс. руб., налогов и патентов - 1170 тыс. руб., пошлин и сборов - 775 тыс. руб., - итого около 16 млн. рублей⁶¹ . Наибольшую прибыль Советскому государству давали три концессии Севера, которые внесли в казну СССР свыше 9 млн. руб., в том числе "Русснорвеголес" - 3 335 тыс. руб., "Руссанглолес" - 2736 тыс. руб. и "Руссголландлес" - 3226 тыс. рублей⁶² .

Северные смешанные общества и концессионные предприятия в основном выполнили те задачи, ради которых они были созданы: оживить производство, восстановить лесную и рыбную промышленность, наладить внешнеторговые связи, помочь восстановлению народного хозяйства Европейского Севера. Поняв полную несостоятельность расчетов на "крах" Советской власти, капиталисты в корне изменили свою политику. Стремясь получить высокие прибыли и в какой-то степени компенсировать потерю своего имущества в России от национализации, концессионеры хищнически вырубали леса вдоль сплавных путей, истребляли тюленей и ценные породы рыб, не соблюдали условия договоров, нарушали финансовые обязательства. Поэтому, как только северные лесные тресты и государственные предприятия окрепли, местные органы Советской власти поставили вопрос о ликвидации иностранных концессий.

В 1927 г. трест "Северолес" выкупил почти все акции иностранных концессий "Русснорвеголес", "Руссголландлес" и "Руссанглолес", став единоличным и полновластным хозяином имущества этих смешанных обществ⁶³ . В связи с проведением политики индустриализации страны ускорились темпы развития социалистического производства, что позволило в короткие сроки решить коренные вопросы экономического подъема страны силами социалистического государства.

Концессионная политика была одним из средств подъема производительных сил страны, выхода на внешнеторговые рынки, укрепления международного положения СССР. Концессии Европейского Севера СССР способствовали развитию производительных сил многих глухих и отсталых в то время районов, заняли свободную рабочую силу. Их деятельность была тесно связана с экспортными внешнеторговыми операциями. Каждая концессия имела свои особенности, но общее направление их деятельности было обусловлено политикой диктатуры пролетариата в переходный период от капитализма к социализму.

⁶¹ Там же.

⁶² "Индустриализация СССР. 1926 - 1928 гг.", стр. 104

⁶³ ПААО, ф. 1, оп. 1, д. 2314, л. 70.

Постоянный адрес данной публикации: