Libmonster ID: RU-13719
Автор(ы) публикации: О. БОРИСОВ, М. ИЛЬИН

В последнее время оценка маоистской "культурной революции" стала предметом острой политической борьбы как в Китае, так и на международной арене, включая коммунистическое движение. Ревизионистские и националистические элементы в коммунистическом движении пытаются использовать китайский вопрос, приукрашивание и идеализацию маоизма для борьбы против пролетарского интернационализма, против коммунистических и рабочих партий, против стран социалистического содружества.

Маоисты стремятся переделать историю, скрыть подлинную сущность, причины и цели "культурной революции", изобразив ее как "борьбу за укрепление диктатуры пролетариата", "предотвращение реставрации капитализма", идеологическое очищение широких масс трудящихся в ходе политической борьбы против антимарксистской якобы идеологии, бюрократизма и т. д. и т. п.

В самом Китае оценка "культурной революции", ее последствий связана с продолжением внутриполитической борьбы, с нерешенностью важнейших социально-экономических проблем, с продолжением кризиса маоизма и попытками пекинских лидеров укрепить режим военно-бюрократической диктатуры группировки Мао. Эта оценка связана с борьбой маоистов против сохраняющихся оппозиционных взглядов и их попытками любыми средствами предотвратить консолидацию, сплочение здоровых сил в стране.

Именно поэтому маоисты пытаются снять с себя ответственность за погромный характер так называемой культурной революции и взвалить вину за это на Линь Бяо, Чэнь Бо-да, некие "несознательные" элементы из числа "крайне левых сил". Разумеется, роль самого Мао Цзэ-дуна в разжигании разрушительного фанатизма молодежи (ведь именно Мао выдвинул летом 1966 г. лозунги "Выпустить чертей на улицу", "Огонь по штабам", означавшие предоставление полной свободы действий хунвэйбинам) тщательно скрывается. То же самое делается и в отношении деятельности "группы левых": жены Мао - Цзян Цин, его зятя - Яо Вэнь-юаня и др. - активных проводников установок Мао в ходе "культурной революции".

Пекинская пропаганда прибегает даже к философскому трюкачеству, пытаясь прикрыть свои антисоциалистические действия, беспринципность, неразборчивость в средствах ссылками на высказывания классиков марксизма-ленинизма. Маоисты утверждают, что "культурная революция" означала победу "правильной линии Мао Цзэ-дуна" и потому она аналогична процессу познания истины. Поэтому все политические действия маоистов, приведшие к разгрому партии, органов народно-демократической власти, репрессиям в отношении большой массы кадровых работников, интеллигенции, коммунистов, - это лишь издержки "в поисках истины и утверждения нового"1 . Маоисты вынуждены признать,


1 См. "Хунци", 1973, N 1.

стр. 81


как это сделал Мао Цзэ-дун в беседе с Э. Сноу2 и другими иностранными деятелями, посетившими Китай, что, дескать, в ходе "культурной революции" были "отдельные эксцессы", что иногда политические меры заменялись танками, минометами, пулеметами, что пострадало несколько процентов честных людей, кадровых работников, но что все эти ошибки исправлены и все якобы в прошлом.

Наличие борьбы вокруг оценки "культурной революции" признает даже журнал "Хунци", который, например, пишет: "Конечно, свет и тьма, успехи и недостатки существуют во взаимной связи, без одной стороны не бывает другой... В ходе великой пролетарской культурной революции, - продолжает журнал, - было разрушено много старых рамок, на всех фронтах появилось много новых пролетарских вещей и явлений. Но они же не совершенны. Необходимо постепенно в ходе практики развивать и укреплять их". Далее журнал обрушивается на тех, кто не видит достижений "культурной революции", "занимается критиканством, затаил злобу, отрицает прогресс и отрицает революцию"3 . В этой же статье содержится весьма красноречивое признание того, что в Китае широко распространены взгляды на "культурную революцию", далеко не соответствующие оценкам маоистов, что есть люди, которые "отрицают великую победу китайской культурной революции, затушевывают все крупные завоевания, которых добились рабочие, крестьяне, солдаты и все народы нашей страны, ведомые революционным курсом председателя Мао, тщетно пытаются раздуть пламя пожара, посеять раздор и вызвать раскол, заставить людей потерять ориентацию, повернуть вспять колесо истории"4 .

Китайские официальные органы признают, что утверждение линии Мао, легализованной IX съездом КПК, наталкивается на серьезные трудности и сопротивление, что по- прежнему сохраняется влияние Лю Шао-ци и Линь Бяо, что существует "целое контрреволюционное движение мошенников типа Лю Шао-ци"5 . Маоисты прямо говорят, что "внутри страны борьба еще не закончена", сам Мао Цзэ-дун подчеркивает, что для полного утверждения его линии потребуются еще 3 - 4 новые "культурные революции". Именно с этим связано то, что маоисты столь усердно и настойчиво подчеркивают правильность и необходимость "культурной революции". В качестве стержня всей идейно-политической работы в стране объявлена кампания "критики ревизионизма и упорядочения стиля". "Жэньминь жибао" 8 марта 1973 г. писала: "Первостепенным делом всей партии, всей страны является критика ревизионизма и упорядочение стиля".

Эта линия была закреплена в документах X съезда КПК, состоявшегося тайно с 24 по 28 августа 1973 года. В них эта кампания была прямо увязана с "делом Линь Бяо". В "Информационном коммюнике о X съезде", опубликованном после его проведения, говорится: "Съезд отмечает: "В настоящее время мы, как и прежде, должны ставить на первое место движение за критику Линь Бяо и упорядочение стиля"6 .

В своих усилиях, направленных на оправдание "культурной революции" и закрепление своей власти, маоисты широко используют каналы империалистической пропаганды и различные оппортунистические и ревизионистские элементы в международном коммунистическом и национально-освободительном движении, а те, в свою очередь, используют маоистов для дискредитации мирового социализма и марксизма-ленинизма. Чтобы ослабить разоблачительный удар, нанесенный маоистам


2 См. Э. Сноу. Беседа с Мао Цзэ-дуном. "Литературная газета", 2.VI.1971.

3 "Хунци", 1973, N 1.

4 Там же.

5 "Хунци", 1972, N 8.

6 См. "Жэньминь жибао", 30.VIII.1973.

стр. 82


принципиальными выступлениями марксистско-ленинских партий, показавшими подлинную сущность "культурной революции" и ее контрреволюционные последствия, группа Мао в последние годы ведет очень широкую, спланированную кампанию, направленную на то, чтобы как-то нейтрализовать критику коммунистических и рабочих партий в адрес теории и практики маоизма, в особенности их критику "культурной революции".

Известно, какую огромную активность в деле пропаганды политики Мао проявляет в последние годы премьер Госсовета КНР Чжоу Энь-лай, по приглашению которого Китай посещают китаисты США, Японии, Франции, Англии, видные деятели социал-демократии - Ненни, Коломбо, Питерманн и др. По приглашению Чжоу Энь-лая и Цзян Цин в Китае длительное время находился известный итальянский кинорежиссер Антониони, который снял многосерийный фильм о Китае. В беседах с многочисленными зарубежными представителями китайские руководители и в особенности Чжоу Энь-лай пытаются представить себя и Мао Цзэ-дуна не только противниками крайностей "культурной революции", но и сторонниками социальной справедливости, равноправия граждан, даже свободы критики правительства, свободы забастовок в собственной стране. Они списывают одиозные стороны своей деятельности за счет Лю Шао-ци, Линь Бяо и Чэнь Бо-да.

Империалистическая пропаганда, антикоммунисты точно уловили социал-шовинистские тенденции китайского руководства и его стремление нанести максимальный ущерб международному коммунистическому движению, социалистическому содружеству и Советскому Союзу. В настоящее время еще более четко обозначилось идейно- политическое смыкание маоизма с антикоммунизмом, правым и "левым" ревизионизмом, реформизмом и различными разновидностями реакционного национализма. Антикоммунистическая пропаганда, многие десятки лет злобно клеветавшая на социализм, ныне вдруг встала в позу доброжелателей "китайской модели социализма"7 , восхваляя "культурную революцию", подчеркивая, что она была направлена на "сохранение Китая для социализма"8 , Парадоксально слышать из уст реакционных, империалистических идеологов рассуждения о "защите социализма от опасности реставрации капитализма"!9 .

Все становится на свои места, если внимательно посмотреть, за что же хвалят антикоммунисты группу Мао и "культурную революцию". Их хвалят прежде всего за три вещи. По словам американских буржуазных синологов, одобрительно относящихся к маоистам, достижения "культурной революции" состоят в том,, что "она позволила Мао Цзэ-дуну преодолеть сопротивление сторонников развития отношений с Москвой", "избавиться от влияния советского образца строительства социализма", "начать политику широких контактов с Западом"10 .

Определенные круги на Западе в унисон с маоистской пропагандой пытаются задним числом предать забвению подлинный ход и сущность "культурной революции", не упоминая о том, как подвергались преследованию и травле миллионы честных людей, как сжигались книги, закрывались библиотеки и театры, школы и музеи, "Культурной революции" придается романтический, благообразный вид. Ее изображают как стремление "создать новую пролетарскую культуру", избавиться от гру-


7 J. Chien Hsiung. Ideology and Practice. The Evolution of Chinese Communism. N. Y. 1970, p. 217.

8 Han Su-yin. China in the Year 2001. L. 1967, p. 171.

9 F. Shurmann. Ideology and Organization in Communist China. Berkeley. 1966; D. E. Carrere, S. R. Schram. Marxism and Asia. L. 1969, pp. 106, 112.

10 J. Archer. Mao Tse-tung. N. Y. 1972, pp. 184 - 186; "China after the Cultural Revolution". N. .Y. 1969.

стр. 83


за прошлого. Что же касается организованных и направлявшихся группой Цзян Цин - Кан Шэна бесчинств хунвэйбинов, то, как утверждает, например, Дж. Цзэ Сюн, "хунвэйбины могут рассматриваться как лечение шоком, но не более"11 . Задним числом этой кампании приписывают "заслуги" в развитии театрального искусства, возобновлении спектаклей, подготовленных еще задолго до "культурной революции", в появлении на книжном рынке изданий, сохранившихся на складах и выпущенных в конце 50-х и начале 60-х годов или в спешном порядке перепечатанных. Утверждается, что она внесла неоценимый вклад в развитие археологической науки, а археологические объекты и находки, сделанные в конце 50-х и начале 60-х годов, то есть до "культурной революции", преподносятся как ее "достижения", и их везут на выставки в США, Францию, Англию и т. д.

"Культурную революцию" западные синологи изображают как некую вспышку революционного энтузиазма масс, направленную против бюрократизма и ревизионизма в Китае. Так, например, американский синолог Дж. Фэрбенк в новом издании своей книги "Соединенные Штаты и Китай" утверждает, что "культурная революция" была сверхкампанией, которую Мао поднял якобы для того, чтобы "выступить против обюрокрачивания и ревизионизма в КПК". Однако, даже занимая доброжелательную позицию в отношении "культурной революции", Фэрбенк вместе с тем вынужден признать, что конечным итогом этой кампании явилось "еще большее раздробление идеологической системы КПК" и дискредитация руководящей роли партии. Одновременно Фэрбенк, анализируя итоги "культурной революции", констатирует, что "режим Пекина менее монолитен, чем принято полагать, и в меньшей степени является продуктом марксизма-ленинизма, чем претендует"12 .

Антикоммунистические теоретики активно включились в работу, чтобы доказать логическую связь маоизма и пресловутой "культурной революции" с теорией марксизма. Так, например, американский синолог М. Линдсей утверждает, что "большой скачок" и "культурная революция" якобы логически вытекают из марксистского учения о базисе и надстройке13 . Другой американский синолог, Дж. Арчер, в недавно выпущенной хвалебной книжке о Мао Цзэ-дуне утверждает, что "культурная революция" якобы была задумана им для того, чтобы "закалить молодежь в революционных боях и предотвратить возможность перерождения коммунизма..."14 . В опубликованной двумя американскими учеными, Э. Уилрайтом и Б. Макфэрлейном, работе под названием "Китайский путь к социализму" ("Экономика "культурной революции"), хотя и содержится вынужденное признание о том, что до 1958 г. Китай при помощи Советского Союза и "используя советскую модель экономической стратегии добился значительных успехов в деле социалистического строительства"15 , сделана попытка изобразить СССР виновником последующих трудностей Китая, вызванных, как известно, авантюристической политикой Мао. Даже в провале "большого скачка" обвиняется Советский Союз, который-де отозвал специалистов (хотя всем ясно, что провал "большого скачка" стал очевиден еще весной 1959 г., в то время как Советский Союз был вынужден отозвать своих специалистов летом 1960 г.). Далее авторы переходят к анализу "культурной революции" и утверждают, что практика "культурной революции" и маоизм "опере-


11 J. Chien Hsiung. Op. cit., p. 230.

12 J. Fairbank. The United Slates and China. Cambridge (Mass.). 1971, pp. 326, 392, 400.

13 M. Lindsay. Contradictions in a Totalitarian Society. "China Quarterly", L., 1969, N 39, pp. 40 - 41.

14 J. Archer. Op. cit., p. 170.

15 E. Wheelwright, B. McFarlane. The Chinese Road to Socialism. Economics of the Cultural Revolution. N. Y. 1970, p. 35.

стр. 84


жают" и "предопределяют" ход социально-экономических преобразований человеческого общества. В подтверждение они ссылаются на чехословацких ревизионистов16 .

Английский синолог Т. Треджер в книге "Экономическая география Китая", говоря о политике Мао в течение последних 20 лет, также дает оценку политике "большого скачка" и "культурной революции". Что касается причин провала "большого скачка", то они в основном взваливаются на СССР и на стихийные бедствия. "Культурная революция", утверждает Треджер, должна рассматриваться в основном как новый идеологический скачок вперед в попытках "спасти революцию". Он объявляет ее "более глубокой и далеко идущей по своим результатам, чем все ей предшествующие", призванной перевоспитать народ, чтобы ведущей силой сделать в большей степени духовное, чем материальное начало17 . Известный американский китаевед-экономист У Юань-ли в книге "Коммунистический Китай и мировое соотношение сил", рассматривая изменения во внешнеполитическом курсе КНР после "культурной революции" и возможные последствия американо-китайского диалога, пишет, что главная задача США заставить КНР играть "конструктивную роль в мировой политике"18 . Под "конструктивной ролью" автор понимает отказ КНР от поддержки революционных сил в Азии, от поддержки Вьетнама и Кореи, отказ от применения силы при решении тайваньской проблемы и прежде всего сохранение Китаем враждебных позиций по отношению к Советскому Союзу. Как видно, классовая, буржуазная оценка "культурной революции" выступает здесь предельно отчетливо и ясно.

Не менее отчетливо и ясно излагается такая же оценка итогов "культурной революции" и ее последствий для внешней политики Китая в работе крупного гонконгского предпринимателя Ю. Хона, который осуществил исследование перспектив развития отношений КНР с великими державами после "культурной революции". Итоги своих исследований он представил Белому дому, а также в аппарат Киссинджера, госдепартаменту и в комиссию Фулбрайта, которые высоко оценили, как это явствует из книги, эти размышления Ю. Хона. В чем же суть этих размышлений? Автор с удовлетворением подчеркивает, что 2 марта 1969 г. на острове Даманский состоялся салют в честь рождения новой сверхдержавы - Китая. "Это событие, - продолжает Хон, - было организовано китайскими лидерами, с тем чтобы нанести удар по престижу русских и продемонстрировать значимость Китая в мировой политике. Ранее китайское правительство уже выразило желание урегулировать все разногласия с США, установить с ними отношения мирного сосуществования и даже дружественные дипломатические связи для того, чтобы сконцентрировать все внимание "на враге с Севера, на России". При этом Хон предельно откровенно признает, что перед лицом мощи Советского Союза и его союзников интересы США и китайских националистов и маоистов совпадают. Эту общность интересов он предлагает рассматривать в качестве краеугольного камня общей борьбы Пекина и Вашингтона против сил социализма19 .

Не менее характерно и то, что ревизионисты и оппортунисты правого и "левого" толка вслед за буржуазными теоретиками и откровенными антикоммунистами дружно включились в хор прославления "культурной революции". Французский правый ревизионист Р. Гароди пытается


16 Ibid., pp. 43, 53, 148 - 149.

17 T. Tregear. Economy Geography of China. L. 1970, pp. 202, 260.

18 Wu Yuan-Li. Communist China and the World Balance of Power. Washington. 1971, p. 46.

19 E. Hon. Nixon's Peking Trip - the Road to China's Russia War. San Francisco. 1972, pp. 15, 21, 68, 70.

стр. 85


трактовать в своих книжках маоистскую "культурную революцию" "новой революционной моделью социализма"20 .

Таким образом, суть дела состоит в том, что "культурная революция", помимо борьбы за власть и межкланового соперничества, связана с вопросом ориентации внутренней и внешней политики Китая. Поэтому отношение к тому, что без всякого на то оснований именуется "культурной революцией", есть выражение отношения к политике китайского руководства. В связи с этим марксисты-ленинцы не могут занимать нейтральную позицию, не выражать своего принципиального отношения к целям, причинам и итогам этой политической кампании, затрагивающей коренные интересы мирового социализма, кардинальные стороны мировоззрения. Учитывая все это, необходимо восстановить историческую правду о "деяниях" Мао и его сподручных в последние 10 лет, о том огромном ущербе, который нанесли маоисты своей политикой мировому коммунистическому, национально-освободительному движению", делу социализма в Китае.

КПСС и другие марксистско-ленинские партии еще в начале 60-х годов предупреждали об опасных последствиях линии Мао Цзэ-дуна. Марксистско-ленинские коммунистические партии с самого начала заняли принципиальную позицию в отношении особого курса группы Мао Цзэ-дуна, которая в конце 50-х годов начала открыто шаг за шагом, позиция за позицией противопоставлять научному социализму, согласованной политике коммунистических партий свои особые социал-шовинистические концепции. Конечно, вначале эти взгляды рассматривались как отдельные ошибки или как результат неправильной оценки развития мирового революционного процесса, соотношения классовых сил внутри Китая и т. д. Однако уже в то время Коммунистическая партия Советского Союза предостерегала китайских коммунистов, подчеркивая, что продолжение этой особой линии приведет Китай к тяжелым последствиям.

На февральском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС было высказано предостережение, которое оправдалось всей последующей Эволюцией маоистской политики и теми последствиями, которые имеет эта политика для КНР. "Не скроем, - говорил тогда М. А. Суслов, - наблюдая за всеми этими маневрами китайского руководства, мы, как и все марксисты- ленинцы мира, испытываем чувство законной тревоги за то, на какой опасный путь тащат китайские руководители свою великую страну. Как бы не получилось, что, идя по своему неверному, антиленинскому пути, китайские руководители не пришли к фактическому смыканию с реакционными, воинственными элементами империализма"21 .

Сейчас едва ли стоит останавливаться подробно на тех катастрофических последствиях для Китая, которые явились результатом политики, провозглашенной Мао Цзэ-дуном и получившей название политики "большого скачка", "народных коммун" и "новой генеральной линии". Однако националистическая группировка в КПК, захватившая власть, не сделала выводов из провала маоистской политики, наоборот, она попыталась взвалить вину за эти провалы на честных коммунистов и низовых партийных кадровых работников. Уже тогда КПСС подчеркнула, что тем самым завязывается острый узел противоречий, который неизбежно рано или поздно приведет к кризису социалистического развития Китая.

На февральском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС отмечалось: "Если проанализировать эволюцию политики руководства КПК, начиная с московского Совещания 1960 года, то можно увидеть, что все эти годы китайские руководители вели дело не к устранению, а к обострению


20 R. Garaudi. Le grand tournant du socialisms. P. 1969, pp. 160 - 163.

21 М. А. Суслов. Избранное. Речи и статьи. М. 1972, стр. 382.

стр. 86


возникших разногласий... В конце концов в противовес общему курсу мирового коммунистического движения они выдвинули свой особый курс, в котором с позиций великодержавного шовинизма и мелкобуржуазного авантюризма пересматривают основные положения Декларации и Заявления, коллективно выработанные коммунистическими и рабочими партиями на Совещаниях в Москве в 1957 и в 1960 годах". И далее" говорилось: "Фактически отбросив Декларацию и Заявление, руководители КПК предложили свои Пресловутые "25 пунктов"22 , подлинный смысл которых, по существу, сводится: к отрицанию все более решающего воздействия социалистической системы на ход мирового развития; к пренебрежительному отношению к борьбе рабочего класса капиталистических стран; к противопоставлению национально- освободительного движения мировой системе социализма и международному рабочему движению; к авантюризму во внешней политике и сохранений обстановки "холодной войны"; к сектантству и путчизму в вопросах революции; к защите и сохранению осужденных коммунистическим движением методов и порядков культа личности; к оправданию фракционной борьбы в коммунистическом движении"23 .

Внутри КПК назревало недовольство политикой группы Мао Цзэ-дуна, её ориентацией на разрыв отношений с КПСС и подготовку сближения с империалистическими странами. В обстановке культа личности Мао социалистические силы были крайне ограничены в выборе средств для борьбы. Одним из таких средств стал эзоповский язык исторических романов, пьес, Эссе, а также пропаганда тех положений классиков марксизма-ленинизма, которые маоизм отбрасывал. Именно в этом плане следует рассматривать выпущенную в 1961 г. драму известного писателя и историка заместителя мэра Пекина У Ханя "Разжалование Хай Жуя"24 . В этой пьесе изображён военачальник эпохи Мин Хай Жуй, который не побоялся выступить с обличением произвола императора и жестокости притеснения народа. В уста Хай Жуя автор вложил слова: "Раньше ты еще делал кое-что хорошее, а что ты делаешь теперь? Ты совершил слишком много ошибок, а считаешь, что во всем прав, и потому отвергаешь критику". Они воспринимались в Китае как намёк на расправу Мао Цзэ-дуна с маршалом Пын Дэ-хуаем, назвавшим политику "большого скачка" проявлением "мелкобуржуазного фанатизма" и "преступлением перед китайским народом"25 .

В секретном докладе Ван Дун-сина26 Главному политуправлению Народно- освободительной армии Китая "Об идеологическом состоянии в Центральном гарнизоне" (ноябрь 1960 г.), опубликованном в служебном вестнике "Гунцзо тунсюнь"27 (1961, N 1), содержатся признания, что трудности в стране, вызванные, как известно, провалом политики "трех красных знамен", "породили враждебность или недовольство" в


22 Речь идёт о письме ЦК КПК в адрес ЦК КПСС от 14 июня 1963 г., которое состояло из 25 пунктов.

23 М. А. Суслов. Указ. соч., стр. 335

24 Драма У Ханя была опубликована в январском номере журнала "Бэйцзин вэньи" за 1961 год.

25 Один из ведущих идеологов Маоистёв, Яо Вэнь-юань, писал в мае 1966 г. о драме У Ханя, что "она требует пересмотра решений Лушаньского пленума", то есть решений, навязанных партии группой Мао Цзэ-дуна, согласно которым Пын Дэ-хуай и большая группа видных деятелей партии были объявлены "правыми оппортунистами" (см. Яо Вэнь-юань. О "селе Трех"... Сб. "Великая социалистическая культурная революция в Китае". Вып. I. Пекин. 1966 (на русск. яз.), стр. 55).

26 Ван Дун-син в 1960 г. был заместителем министра общественной безопасности КНР, отвечал за охрану центральных учреждений, на IX съезде (апрель 1969 г.) был избран кандидатом, а на X съезде (август 1973 г.) членом Политбюро ЦК КПК.

27 Комплект этого вестника за 1961 - 1962 гг. был опубликован в дубликате на английском языке в США институтом Гувера под названием "Политика Красной армии Китая" (1966 г.).

стр. 87


армии среди солдат и офицеров. В докладе приводятся, например, такие высказывания бойцов НОАК: "Председатель Мао живет в Пекине. Знает ли он крестьянскую жизнь?"; "Крестьяне едят одни овощи и сладкий картофель и не видят зерна. Нельзя не обращать внимания на простой народ, когда речь идет о его жизни или смерти"; "Боец Чжан Ли-чжи сказал: сейчас народ питается хуже собак, которым раньше доставались мякина и зерно. Сейчас от голода у людей нет сил, а свиньи на ногах не стоят. Члены коммуны говорят: "Видимо, председатель Мао хочет дать нам умереть с голоду".

Ряд журналистов, философов, деятелей искусства также выступил с завуалированной критикой маоизма. Например, секретарь Пекинского горкома КПК и главный редактор журнала "Цяньсянь" Дэн То подверг осмеянию "великое пустословие", намекая на широковещательные выступления Мао "Три года упорного труда - 10 тысяч лет счастья", "Ветер с Востока довлеет над ветром с Запада" и т. д. Начало антисоветской кампании и попытки маоистов оклеветать помощь СССР Китаю Дэн То и его сподвижники назвали "амнезией" - полной утратой памяти и забвением собственных обещаний, "клятв в дружбе" и т. д.28 . Ряд китайских философов - Ян Сянь-чжэнь, Фын Дин и другие - выступил со статьями или брошюрами, в которых подвергался критике субъективизм и волюнтаризм в политике, подчеркивая, что они могут принести большую беду стране и партии, которые будут следовать ошибочным идеям29 .

Мао Цзэ-дун, выступая на рабочем совещании ЦК КПК в Чэнду в марте 1958 г., обрушился, по сути дела, на линию КПСС и итоги московского Совещания 1957 г., призывавшие к постоянной заботе о сплоченности братских партий. Мао заявил тогда: "Существование несплоченности - это безусловная вещь... Если все время твердить о сплочении, то это будет походить на лужу мертвой воды... Нужно разбить основы старого сплочения и через борьбу сплотиться на новой основе"30 . Очевидно, с точки зрения Мао, такой основой должны были быть "идеи Мао Цзэ-дуна". Для "теоретического" оправдания и обоснования раскольнической деятельности внутри КПК и в международном коммунистическом движении маоисты выдвинули пресловутую теорию "раздвоения одного на два"31 . В противовес призывам Мао к размежеванию с КПСС и другими марксистско-ленинскими партиями Ян Сянь-чжэнь, выступая в 1962 г. в Высшей партийной школе при ЦК КПК, заявил, что компартия должна при выработке политики исходить из принципа "соединения двух в одно", "добиваться единства действий и при наличии разногласий"32 .

Именно в то время, когда возглавляемое Мао мелкобуржуазно-шовинистическое течение собирало силы для фронтального наступления на международное коммунистическое движение и в первую очередь на интернационалистические силы в КПК (которые, кстати, недооценили этой угрозы со стороны Мао Цзэ-дуна), в КПК даже в руководящих


28 Цит. по: "Цяньсянь", 1966, N 4 ("К критике "села Трех" и "Вечерних бесед у подножия Яньшань"), а также по статье Яо Вэнь-юаня "О "селе Трех"... в сб. "Великая социалистическая культурная революция в Китае". Вып. I, стр. 60 - 89.

29 Фын Дин. Как Компартия Китая руководила китайской революцией. Шанхай. 1961 (на кит. яз.).

30 Цит. по: сб. "Мао Цзэдун сысян ваньсуй" ("Да здравствуют идеи Мао Цзэ-дуна" (на кит. яз.). Пекин. 1967 (издание хунвэйбинов).

31 Основные маоистские выводы о политическом значении постановки вопроса о противопоставлении тезисов "о раздвоении одного на два" и "соединении двух в одно" изложены в статье "Новая теоретическая полемика на философском фронте" ("Хунци", 1964, N 16). См. также статьи о дискуссии о "раздвоении одного на два" ("Жэньминь жибао", 29.V.1964; 17.VII.1964; "Наньфан жибао", 26.VIII.1964; "Гуанмин жибао", 7.VIII.1964).

32 Чжоу Ян. Боевые задачи работников философских и общественных наук. Пекин. 1964 (на русск. яз.), стр. 39 - 40.

стр. 88


кругах стала углубляться критика политики Мао при одновременном сохранении Мао Цзэ-дуна как знамени. Так, в то время председатель КНР и второе лицо в КПК - Лю Шао- ци в докладе, посвященном 40-летию КПК (30 июня 1961 г.) и во втором издании своей работы "О самовоспитании коммуниста" (Пекин, 1962), по существу, сохраняя внешнюю лояльность по отношению к Мао Цзэ-дуну, фактически отмежевывался от маоистской авантюристической политики внутри и вне страны. Вопреки линии Мао он подчеркнул тезис о необходимости сплочения КПК с КПСС. Не имея возможности прямо выступить с критикой Мао, Лю Шао-ци и другие деятели, разделявшие его реалистический подход, прибегали к цитированию тех выступлений Мао Цзэ-дуна, которые он сам стремился предать забвению, так как они противоречили его "новой" линии.

В то время как на расширенном совещании Военного совета, созванного по указанию Мао в ноябре-декабре 1960 г., Линь Бяо провозгласил "идеи Мао Цзэ-дуна вершиной марксизма-ленинизма" и обвинил КПСС в "ревизионистском перерождении", Лю Шао-ци 30 июня 1961 года, напомнив о решениях VIII съезда КПК (1956), призвал партию, всех кадровых работников "серьезно изучать основные положения марксизма-ленинизма о социалистической революции и социалистическом строительстве... изучать выработанную ЦК партии генеральную линию в социалистическом строительстве и конкретные политические установки, изучать опыт, накопленный Советским Союзом и другими братскими странами в области социалистического строительства"33 . Далее Лю Шао-ци, касаясь генеральной линии социалистического Китая во внешних делах, подчеркнул, что она "сводится к следующему: развивать отношения дружбы, взаимопомощи и сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими братскими странами; на основе пяти принципов добиваться мирного сосуществования со странами с иным общественным строем и бороться против империалистической политики агрессии и войны; поддерживать революционную борьбу угнетенных народов и угнетенных наций против империализма и колониализма"34 .

Маоисты готовят удар по партии. Естественно, все это не мог не видеть Мао Цзэ-дун. Его крайне тревожило то, что с критикой выступали столь влиятельные в партии и стране люди. Он начал готовить расправу над своими явными и потенциальными противниками. Выступая на X пленуме ЦК КПК 8-го созыва 24 сентября 1962 г., Мао заявил, что он понимает смысл завуалированных выступлений, направленных против него. Касаясь драмы У Ханя "Разжалование Хай Жуя", Мао Цзэ-дун заявил: "Ныне стало модой писание исторических и других романов. Антипартийная деятельность в форме романа - это прекрасно придумано"35 . Он потребовал провести чистку в сфере идеологии и культуры. Для теоретического обоснования этого требования был выдвинут тезис "волнообразного развития классовой борьбы" в период строительства социализма. Он должен был играть роль эквивалента уже разоблаченной братскими партиями и дискредитировавшей себя теории "обострения классовой борьбы по мере продвижения к социализму".

Мао ревизовал решения VIII съезда КПК о том, что в Китае "вопрос кто - кого" в основном решен, и потребовал записать в итоговое коммюнике пленума тезис: "Никогда не забывать о классовой борьбе... Отныне мы должны об этом говорить каждый год, каждый месяц, каждый день". Хотя сторонникам Лю Шао-ци удалось сохранить в коммю-


33 Лю Шао-ци. Речь на торжественном собрании, посвященном 40-й годовщине КПК. Пекин. 1961 (на русск. яз.), стр. 15.

34 Там же, стр. 18.

35 Цит. по: сб. "Мао Цзэдун сысян ваньсуй".

стр. 89


нике тезисе в необходимости "развивать отношения дружбы, взаимопомощи и сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими братскими странами", Мао дал ясно понять,, что он будет выступать против этого тезиса36 . В дальнейшем во время длительных и откровенных бесед Мао Цзэ-дуна со своим биографом американским журналистом Э. Сноу в 1965 и 1970 гг. он признал, что спор по поводу отношений с СССР был одним из основных пунктов, его разногласий с Лю Шао- ци37 .

Кампании расправы со своими противниками Мао Цзэ-дун замышлял в 1963 - 1964 гг. под видом сначала "движения за исправление стиля", а затем "движения за социалистическое воспитание", нацепив своим противникам ярлык "классовых врагов" и "ревизионистов". Главной опорой Мао в этой борьбе должны были быть армия и часть его сторонников среди партийных кадров.

Основными активными центрами оппозиции маоизму были партийные организации таких крупных городов, как Пекин" Шанхай, Нанкин, Шэньян, Кантон, Ухань, Чунцин, Харбин и др., а также творческие союзы интеллигенции. Первый удар Мао решил нанести именно по этим союзам. По его прямому требованию и указанию началась "революционизация" творческих союзов, входивших во Всекитайскую ассоциацию литературы и искусства. Чтобы оправдать свои действия и изолировать неугодную ему прослойку интеллигенции от партии и трудящихся, интеллигентов стали изображать как буржуазных перерожденцев и контрреволюционеов. При этом маоисты активно, использовали демагогию и шантаж. Так, выступая на расширенном совещании Политбюро ЦК КПК в июне 1964 г., Мао вопреки своим прежним словам, которые произносились, им перед интеллигенцией, теперь заявил: "На протяжении 15 лет эти союзы и большинство их изданий в основном не проводили в жизнь политику партии... Их работники... в последние годы находятся на грани перерождения в ревизионистов". Себя же Мао изображал как борца, который стремится не допустить повторения в Китае событий типа венгерских 1956 г.38 .

Главным средством перестройки работы союзов было объявлено "движение за социалистическое воспитание и учебу у армии". Началось массовое выселение интеллигенции из городов в глухие горные деревни. Один за другим стали закрываться литературно-художественные журналы, перестали издаваться романы, повести, стихи (кроме елейно-лубочных писаний о "верных солдатиках Мао" Лэй Фэна, Ван Цза, Оуян Хая и т. п.). Перестали появляться новые художественные фильмы. Чтобы заполнить быстро расширявшийся идейный вакуум, маоисты стали огромными тиражами выпускать стихи самого Мао Цзэ-дуна и его придворного "ученого-поэта" Го Мо-жо, а также подняли шум о том, что сами рабочие, крестьяне и солдаты создадут для себя необходимые художественные произведения. Но это все были лишь "цветочки".

Маоисты сделали военный округ в Шанхае и печатные органы Шанхайского горкома КПК газеты "Цзефан жибао" и "Вэньхой бао", которые контролировали сторонники маоистов Чжан Чунь-цяо и Яо Вэнь-юань, своей главной идейной и организационной опорой. Именно в Шанхае с помощью этих двух газет и журнала "Хунци", который также был в руках маоистов, они начали атаки против КПК и той части ее руководства, которая стояла на более реалистических и социалистических позициях. Кампания эта велась изощренно с целью расслоить, расколоть своих противников. Поэтому первоначально удары наносились по тем партийным деятелям, которые занимали неугодные маоистам позиции и вместе с тем имели противоречия и с другими группировками


36 См. "Жэньминь жибао", 29.IX. 1962.

37 См. "The New Republic", 27.II.1965.

38 Цит. по: сб. "Мао Цзэдун сысян ваньсуй".

стр. 90


внутри китайского руководства и прежде всего с группировками Лю Шаа-ци и Чжоу Энь- лая. Главной своей задачей на этом этапе маоисты, как эта ныне стало ясно, считали изоляцию Лю Шао-ци и его сторонников от крестьянства. В ходе проведения кампании "за социалистическое воспитание" в деревне Лю Шао-ци и его сторонники выступали за консолидацию кооперированного крестьянства, принятие мер по техническому перевооружению сельского хозяйства, применение методов материального стимулирования в деревне и последовательное проведение оплаты по трудоединицам, то есть по труду. Мао Цзэ-дун ловко использовал трудности, переживаемые деревней, виновником которых в значительней мере был он сам, в борьбе против линии Лю Шао-ци. Меры по оздоровлению обстановки, которые предлагал Лю Шао-ци, требовали больших материальных затрат со стороны государства, проведения капитальных работ и могли дать эффект лишь через несколько лет. Кроме того, крупице затраты на модернизацию деревни требовали сокращения военных расходов.

В борьбе против линии VIII съезда КПК Мао учел и трудности в деревне и противоречия Лю Шао-ци с Линь Бяо и военными кругами. Чтобы привлечь на свою сторону значительную массу крестьянства, Мао Цзэ-дун и его сторонники начали активно выступать за "классовую линию" в деревне против якобы "кулацко-середняцкой" линии Лю Шао-ци. Они начали вновь возрождать к жизни отслужившие свою роль в ходе аграрной революции и кооперирования "организации бедняков и низших середняков", противопоставляемые зачастую тем местным партийным кадрам, которые не принимали линию Мао. Одновременно в коммунах стала вводиться система, согласно которой 70 - 80% фонда распределения делилось по едокам, а остальное - по трудоединицам, причем главным критерием начисления трудоединиц было не конкретное трудовое усердие крестьян, а их политическая лояльность к линии Мао. Эти меры привели к новому расслоению деревни.

Когда усилиями сторонников Мао была создана ситуация определенного противостояния крестьянства партии, Мао Цзэ-дун вынес осенью 1964 г. на утверждение Политбюро ЦК КПК свой документ "О некоторых вопросах, выдвинутых в настоящее время движением "за социалистическое воспитание" в деревне", который известен в литературе как "23 пункта"39 . Если раньше целью движения было упорядочение сельских парторганизаций (именно эту линию вели сторонники Лю Шао-ци), то теперь Мао Цзэ- дун выдвигал в качестве главной задачи "низвержение стоящих у власти в партии и идущих по капиталистическому пути"40 . Это была попытка Мао Цзэ-дуна захватить в свои руки партию, подчинить кадровых работников своей воле, но эта попытка была отбита. Именно это обстоятельство и послужило одним из главных толчков, которые привели Мао Цзэ-дуна и его сторонников к выдвижению нового плана захвата власти в стране - "культурной революции".

Особенности оппозиционных Мао Цзэ-дуну сил и внутриполитическое положение в КПК и в Китае в целом наложили отпечаток на дальнейший ход борьбы двух линий в КПК и предопределили в известной мере организационную слабость оппозиции Мао, хотя она первоначально обладала значительным перевесом сил. Это объяснялось следующими обстоятельствами:

Во-первых, сложным и разноликим составом самой оппозиции политике Мао. Против политики маоистов были настроены и пытались вести в доступных формах борьбу как последовательные коммунисты-ин-


39 См. совместную редакционную статью газет "Жэньминь жибао", "Цзефанцзюнь бао" и журнала "Хунци" от 23 ноября 1967 г.: "Борьба двух путей в китайской деревне".

40 Там же. Это же подчеркнул и Линь Бяо в докладе на IX съезде КПК (см. "Великая пролетарская культурная революция" (Важнейшие документы). Пекин. 1970 (на русск. яз.), стр. 19 - 23).

стр. 91


тернационалисты, так и "умеренные националисты", у которых возражения вызывали лишь крайности политики Мао Цзэ-дуна. Во-вторых, обстановкой культа личности Мао, отсутствием даже элементарной внутрипартийной демократии, строгой системой рангов, отделявшей стеной друг от друга различные категории членов партии, вышестоящих и нижестоящих кадровых работников. Все это крайне затрудняло возможность идейно- политической борьбы антимаоистских сил и их организационную консолидацию. В- третьих, тем, что антимаоистские силы проявили нерешительность и непоследовательность. Они не осмелились выступить против культа личности Мао, за восстановление внутрипартийной демократии, за выполнение решений VIII съезда КПК, а пытались достичь компромисса с Мао и проводить свою линию от его имени. Это усиливало группу Мао и лишало оппозиционные группы возможности обеспечить своей платформе массовую поддержку и в партии и вне ее. В-четвертых, тем, что многие влиятельные представители оппозиционных группе Мао сил, занимавшие видные посты в партии и государстве, были заражены идеологией национализма и антисоветизма, что позволяло Мао Цзэ-дуну активно использовать свою раскольническую деятельность в международном коммунистическом движении и одновременно делать их соучастниками этой преступной политики, изолировать их от международного коммунистического движения и мировой социалистической системы.

Несмотря на отмеченные особенности и слабости антимаоистских сил, они контролировали крупнейшие партийные организации, на их стороне было более половины состава всех высших руководящих органов партии. Именно поэтому Мао вел систематическую борьбу против партии, опираясь на Военный совет при ЦК КПК, который он возглавлял вместе с Линь Бяо.

В середине 1965 года в высших руководящих органах КНР и КПК фактически образовалось два центра, или, как выражались маоисты, "два штаба". Вторая половина 1965-го и начало 1966 г. проходили под знаком подготовки каждой из групп к решающим столкновениям. Группировка Лю Шао-ци пыталась действовать в рамках Устава КПК и недооценила коварства Мао Цзэ-дуна. Мао начиная с 1960 г. артистически симулировал свои болезни, имитировал "уход с первой линии руководства на вторую", почти не появлялся публично и в тех немногочисленных встречах, которые он имел с иностранцами, настойчиво подчеркивал, что "тяжело болен" и "скоро отправится для встречи с богом". Уже после начала погрома партии в ходе "культурной революции" на так называемом рабочем совещании (октябрь - ноябрь 1966 г.) реорганизованного "XI пленумом ЦК КПК" (август 1966 г.) Политбюро Мао говорил о положении в руководстве партией: "Я был на второй линии, другие товарищи - на первой. Сейчас видно, что это было не так хорошо. Это привело к очень большой раздробленности, к отсутствию концентрации, к появлению многих независимых королевств... Будучи на второй линии, я не занимался текущей работой, многие дела оставлял другим, поднимал авторитет других с тем, чтобы, когда я предстану перед всевышним, в государстве не было большой смуты. Все приветствовали такое мое отношение"41 .

Судя по всему, сторонники Лю Шао-ци, видимо, надеялись, что "больной" Мао будет менее авантюристичен, и рассчитывали, что исход дела решится скорее всего в результате естественного ухода Мао Цзэ-дуна от политической деятельности. В качестве резервного варианта, как утверждалось, имелось в виду провести персональные перемещения в руководстве партии и страны, при которых Мао Цзэ-дуна предполагалось провозгласить "почетным председателем КПК". Окончательному


41 "Минбао", Гонконг, 1959, N 46.

стр. 92


выбору формы дальнейшей борьбы в виде "культурной революции" предшествовал период острейших схваток внутри китайского руководства весной и летом 1965 г., когда в руководящей верхушке, по сути дела, произошел раскол и началось размежевание позиций как по вопросам "внутренней, так и внешней политики.

Какие же проблемы были предметом разногласий и в чем это проявлялось? К 1965 г. в основном были преодолены наиболее тяжелые последствия маоистской политики "большого скачка" и "коммунизации". Вновь встал вопрос о выборе пути. Большинство партийно-государственных кадров, которым пришлось вести в течение 5 лет тяжелую работу по преодолению последствий "мудрости Мао", выступало за возврат Китая к линии VIII съезда КПК, к политике долгосрочного планирования. Была выдвинута задача составления III пятилетки. Такой план был разработан комиссией во главе с Бо И-бо, тогдашним кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК КПК, председателем Государственного экономического комитета КНР. Группа Мао встретила этот план в штыки. Маоисты заявили, что это план "ревизионистский", а поскольку он предусматривал постепенное восстановление экономического сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими странами, то маоисты объявили составителей плана "предателями", "капитулянтами перед советскими ревизионистами". В противовес им маоисты стали настаивать на составлении пятилетнего плана, рассчитанного на подготовку к войне, причем недвусмысленно делались намеки, что агрессия "ожидается с Севера", то есть со стороны СССР. По сути же дела, в области экономики маоисты предлагали вновь вернуться к методам, которые уже применялись в период "большого скачка" и "коммунизации".

Таким образом, главным предметом разногласий в области внутренней политики были проблемы дальнейших перспектив социально-экономического развития Китая, сконцентрировавшиеся вокруг вопроса о III пятилетнем плане, его целях, о задачах и методах достижения этих целей и решения этих задач. В области внешней политики главным предметом острых разногласий был вопрос ориентации Китая на социалистическое содружество или на Запад. Споры по этому кругу проблем происходили вокруг вопроса о единстве действий с Советским Союзом в борьбе против империалистической агрессии во Вьетнаме. Как известно, Советский Союз, проводя ленинский внешнеполитический курс, настойчиво добивался единства действий в оказании помощи борющемуся Вьетнаму и другим народам Индокитая. Маоисты с порога отвергали все советские предложения и коллективные инициативы социалистических стран и братских компартий по этому вопросу.

Острая борьба внутри руководства и доминирующее положение в руководящих органах партии и государства сил, не разделявших позиций Мао Цзэ-дуна или выступавших против них, не давали маоистам возможности установить свою власть в партии и государстве, а также обеспечить беспрекословное проведение своей линии общепринятыми уставными или конституционными средствами, путем внутрипартийных обсуждений назревших проблем. Поэтому маоисты решили действовать методом заговора и разгрома партии, органов народно-демократической власти в центре и на местах. Цели этой кампании заключались как в том, чтобы устранить всех несогласных с линией маоистов в партии и государственных органах, достроить систему идейно-политического культа личности Мао установлением диктатуры маоистской группировки, так и в создании условий для переориентации внешней политики Китая на установление тесных контактов с крупными империалистическими державами.

Однако если первую цель маоисты признавали даже открыто, то вторую они всячески вуалировали и продолжают вуалировать различной

стр. 93


социалистической фразеологией. Это, по сути дела, признавалось и маоистами. "Все понимают, что большая полемика, которая ныне развернулась на культурном фронте, - это отнюдь не вопрос о нескольких статьях, пьесах или кинофильмах и не какая-нибудь научная дискуссия, а исключительно острая классовая борьба, борьба большого принципиального значения в защиту идей Мао Цзэ-дуна", - писала газета "Цзефанцзюнь бао". Далее газета писала: "Следует иметь в виду, что атаки, которые в настоящее время в новых условиях классовой борьбы предпринимаются против нас этой кучкой антипартийных, антисоциалистических элементов, отличаются новыми особенностями. Размахивая "красным знаменем", эти люди выступают против "красного знамени". Рядясь в тогу марксизма-ленинизма и идей Мао Цзэ-дуна, они выступают против марксизма-ленинизма и идей Мао Цзэ-дуна"42 .

Довольно определенно цели политического переворота под вывеской "культурной революции" были изложены в "Сообщении" ЦК КПК от 16 мая 1966 г.43 , которое было составлено под руководством Мао Цзэ-дуна. По мере развертывания борьбы маскировка отбрасывалась, и на первый план откровенно вышла борьба за власть любыми средствами. Ясные заявления об этих целях пресловутой "культурной революции" были изложены в печально известной листовке Мао, выпущенной во время работы "XI пленума ЦК КПК" (август 1966 г.), - "Огонь по штабам".

Для камуфляжа откровенной борьбы за власть Мао навесил своим противникам ярлык "идущих по капиталистическому пути", а для себя и своих сторонников узурпировал право называться "пролетарскими революционерами", "пролетарским штабом" и т. п. "Пролетарские революционеры, - обращался Мао с призывом к своим сторонникам, - объединяйтесь, захватывайте власть у горстки лиц, идущих по капиталистическому пути и стоящих у власти в партии". Журнал "Китай", в котором была приведена эта цитата Мао, давал ей следующее весьма недвусмысленное пояснение: "Председатель Мао Цзэ-дун учит нас: "Всякая революционная борьба в мире происходит во имя захвата и укрепления власти". Классовая борьба в условиях диктатуры пролетариата, по существу, остается вопросом о власти. Буржуазия стремится свергнуть диктатуру пролетариата, а пролетариат стремится укрепить свою диктатуру. Внутрипартийная горстка лиц, находящихся у власти и идущих по капиталистическому пути, именно и является представителями буржуазии внутри партии. Борьба за возврат узурпированной ею части партийной, административной, финансовой и культурной власти в руки пролетариата - это серьезная борьба между буржуазией, стремящейся к реставрации, и пролетариатом, выступающим против реставрации, это продолжение пролетарской революции, это великая политическая революция, которую ведет пролетариат против буржуазии и всех других эксплуататорских классов"44 .

Чжоу Энь-лай уже постфактум в беседе с японским деятелем Исино весной 1968 г. сформулировал цели "культурной революции" с упором на "подготовку к войне": "Цель великой пролетарской культурной революции состоит также и в том, чтобы готовиться к войне. Конечно, основная задача - это революция в области идеологии. Политически это означает борьбу с ревизионизмом, блокирование его. В экономическом смысле это означает повышение эффективности производства, что послужит одновременно и подготовкой к войне. Находясь в Китае, вы,


42 Передовая статья газеты "Цзефанцзюнь бао" от 4.V.1966 г. "Никогда не забывать о классовой борьбе".

43 "Великая пролетарская культурная революция" (Важнейшие документы), стр. 98 - 117. См. об этом также редакционную статью "Жэньминь жибао" и других официозов от 17.V.1968 г. под заглавием "Эпохальный документ".

44 "Китай", 1968, N 4.

стр. 94


очевидно, слышали о вооруженной борьбе, видели повсюду на улицах дацзыбао, людей, которые прибегали к вооруженной борьбе из-за различий в толковании идей Мао Цзэ- дуна". Вслед за Чжоу Энь-лаем Яо Вэнь-юань, выступая в Шанхае, изобразил цели "культурной революции" следующим образом: "Великая пролетарская культурная революция имеет перед собой три цели, о которых недавно говорил премьер Чжоу Энь- лай в беседе с иностранцами. Первая цель - революционизировать сознание людей. Вторая цель - взять политическую власть. Третья цель - воспитать новое поколение людей. Недавно Кан Шэн также в беседе с иностранцами говорил, что только нынешняя великая культурная революция является подлинным началом социалистической революции; ранее мы изменили систему собственности, что было лишь прологом социалистической революции".

Однако так откровенно китайские лидеры говорили редко. Чаще они пытались изобразить свои контрреволюционные по сути действия как некую борьбу против "старой идеологии, старой культуры, старых обычаев и нравов". Особенно усердно эта точка зрения внушалась различным визитерам с Запада и из стран "третьего мира". Тогда еще не объявленный "черным бандитом" член Политбюро ЦК КПК Чэнь И, выступая 27 июня 1966 г, на международном симпозиуме созданной Пекином раскольнической организации писателей стран Азии и Африки, заявил: "За последние несколько месяцев наш народ развернул беспрецедентное в истории движение - великую пролетарскую культурную революцию. Это великое революционное движение призвано укрепить диктатуру пролетариата и продвинуть вперед дело социализма в нашей стране. Эта великая революция является неизбежным результатом исторического развития нашей страны. Задача нашей великой пролетарской культурной революции состоит в том, чтобы полностью ликвидировать всю старую идеологию, старую культуру, старые обычаи и нравы, с помощью которых эксплуататорские классы тысячелетиями отравляли сознание народа, создать и сформировать у широких народных масс совершенно новую пролетарскую идеологию, культуру, обычаи и нравы. Иными словами, нужно в буре классовой борьбы изучать и применять идеи Мао Цзэ-дуна в тесной связи с жизнью, распространять идеи Мао Цзэ-дуна и осуществлять тесную связь идей Мао Цзэ-дуна с широкими массами рабочих, крестьян и солдат. В нынешней великой пролетарской культурной революции мы наносим массированные удары по горстке твердолобых антикоммунистических, антисоциалистических контрреволюционеров, составляющих лишь несколько процентов всего населения"45 .

Через три месяца Чэнь И пришлось на самом себе испытать, как "штурмовики председателя Мао" "распространяют идеи Мао Цзэ-дуна" и "формируют новую идеологию, новую культуру" и т. д. Чэнь И, нужно отдать ему должное, мужественно сопротивлялся издевательствам хунвэйбинов. На массовом сборище хунвэйбинов в декабре 1966 г. Чэнь И уже по-другому говорил о "культурной революции". Выступая 12 февраля 1967 г. в поддержку реабилитации кадров (позднее этот период получил в Китае наименование "февральского черного вихря"), он заявил: "Если я выступил против председателя Мао, то это не означает, что я выступил против революции. А защита его отнюдь не означает революционности". "Я служу революции 40 с лишним лет. Никогда не думал, что меня доведут до такой степени. Я умру, но не покорюсь. Я буду бороться за себя не на жизнь, а на смерть. Умру, но буду бунтовать"46 .


45 "Жэньминь жибао", 28.VI.1966. Чтобы читатель рельефнее представил себе слова "несколько процентов всего населения", нужно иметь в виду, что 1 % всего населения в Китае превышает 7 млн. человек, а "несколько" - это уже десятки миллионов.

46 Цит. по: "Хунвэй бао" от 1.V.1967 г., статья "Собственная биография Чэнь И" (в новой редакции).

стр. 95


Орган хунвэйбиновской организации в МИД КНР, опубликовав "покаяние" Чэнь И, заключил его следующими словами: "Выше приведены черные высказывания Чэнь И, которые составляют лишь малую часть всего яда, выпущенного Чэнь И... Чтобы решительно предотвратить течение по реставрации капитализма в области" внешних сношений, до конца осуществить революцию, нам необходимо, крепко сплотив свои ряды, открыть по министру иностранных дел огонь разом из тысячи пушек и полностью разгромить старого Чэня". Судьба Чэнь И, как известно, кончилась трагически. Истязания и оскорбления, которым подвергались он и его жена на хунвэйбиновских сборищах, продолжавшихся иногда сутками, привели к тяжелому заболеванию и смерти Чэнь И в марте 1972 года. Маоисты "горячо" и торжественно похоронили его. Мао лично присутствовал на его похоронах, Кан Шэн "прислал венок", а Чжоу Энь-лай назвал его "образцовым коммунистом".

В советской печати и печати братских марксистско-ленинских партий, а также в публикациях объективных специалистов весь ход "культурной революции" был подробно освещен, вскрыта его суть. Попытки маоистов обмануть мировое общественное мнение не удались. КПСС с самого начала этой кампании дала ей принципиальную оценку, подчеркнула ее опасный для дела социализма характер. В 1966 г., когда многие стороны "культурной революции" еще не проявились, ЦК КПСС, оценивая перспективы внутриполитического развития Китая, отмечал, что если группа Мао Цзэ-дуна сможет закрепить проводимый ею курс, будет и впредь ослаблять позиции социализма, то не исключен большой исторический зигзаг в развитии китайского общества. В 1967 г. Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев в ряде своих выступлений дал глубокий научный анализ социальных корней этой кампании и показал подлинный характер целей маоистов. "Теперь уже всему миру ясно, что легенда о "пролетарской культурной революции" - это всего лишь неуклюжая маскировка чуждой марксизму-ленинизму политики, осуществляемой Мао Цзэ-дуном". Проанализировав факты использования обманутой фанатизмом молодежи и армейских частей для погромов партии, избиения коммунистов, "захвата власти", Л. И. Брежнев справедливо подчеркнул, что происходящее в Китае далеко от пролетарской революции и защиты дела социализма. "Это больше похоже на подавление социалистической революции", на "реакционный военный переворот"47 .

Поскольку во многих работах в деталях рассмотрен ход самой "культурной революции" 48 , это избавляет нас от изложения некоторых уже известных фактов и позволяет сосредоточиться на том, чтобы показать итоги и последствия той кампании, которая получила без всякого основания наименование "культурной революции", а также на том, как маоисты производят "смену вех" в своей политике и пропаганде, чтобы приспособиться к изменяющейся международной и внутренней обстановке.

IX съезд и легализация маоистской диктатуры. Маоисты легализовали цели и установление военно-бюрократической диктатуры своей группировки на IX съезде КПК (апрель 1969 г.). Л. И. Брежнев, выступая на московском Совещании коммунистических и рабочих партий в 1969 г., подчеркнул: "IX съезд КПК обозначил новый этап эволюции идейных и политических установок маоизма". И далее он сказал: "Нам думается, что IX съезд КПК помогает понять, против кого и за что в действительности борется китайское руководст-


47 См. Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи. Т. 1. М. 1970, стр. 523, 524.

48 См. об этом: "Новейшая история Китая (1917 - 1970 гг.)". М. 1972, стр. 375 - 420; И. Александров. Лозунги и дела китайского руководства. "Правда", 4.IX.1971; "Опасный курс". Вып. I, II, III. М. 1969, 1970, 1973.

стр. 96


во"49 . Действительно, рассмотрение решений IX съезда КПК позволяет каждому непредубежденному человеку, каждому, кто хочет знать подлинную суть политики маоистов, увидеть ее ясно и отчетливо. Сами факты того, как проходил и что решил IX съезд, начисто разоблачают всякие попытки маоистов и их идеологических пособников приукрасить "культурную революцию".

Ко времени, когда в Пекине был созван IX съезд КПК, партия была, по существу, ликвидирована, а более двух третей членов ЦК, три четверти Секретариата и более половины Политбюро ЦК КПК репрессированы. Репрессиям и даже физическому уничтожению подверглось к тому времени свыше 5 млн. китайских коммунистов, представителей социалистической интеллигенции, кадровых рабочих, крестьян. В то время в стране не было ни одного функционировавшего парткома в провинциях, городах, уездах или на предприятиях. Вся полнота власти в стране оказалась узурпированной Мао Цзэ-дуном и узким кругом его приближенных, присвоивших себе название "пролетарского штаба". IX съезд состоялся в обстановке идейного, политического и экономического кризиса, а также фракционной борьбы внутри самого маоистского лагеря. Чтобы отвлечь внимание китайского народа от провалов во внутренней и внешней политике, правящая группировка решила провести съезд на волне шовинистического угара и антисоветского психоза, организовав в марте 1969 г., то есть накануне съезда, серьезные вооруженные провокации на китайско-советской границе.

Опасаясь, что партийный съезд, избранный в соответствии с уставными нормами, может оказаться неуправляемым, маоисты провели несколько туров чистки среди кандидатов в делегаты, назначенных армией и ревкомами. Работой по подбору участников съезда руководила "группа по делам культурной революции" и прежде всего Кан Шэн, Чэнь Бо- да, Цзян Цин, Яо Вэнь-юань. Однако даже самый тщательный отбор и проверка делегатов не смогли устранить определенных разногласий между различными фракциями маоистов, хотя все они клялись в верности Мао Цзэ-дуну. Большинство зарубежных специалистов сходятся во мнении, что в китайском руководстве довольно четко обозначились три основные группировки - так называемые "идеологи", за которыми стоит сам Мао Цзэ-дун, военные и "администраторы". Хотя у них нет принципиально различающихся политических платформ, каждая из этих группировок отражает определенные течения в политике, отличается нюансами (иногда весьма существенными) в подходе к тем или иным проблемам.

По мнению большинства иностранных исследователей, наиболее влиятельными среди "идеологов", или экстремистов, которые составляли ближайшее окружение Мао Цзэ-дуна во время съезда, были Кан Шэн, Чэнь Бо-да, Цзян Цин; военную группировку возглавляли тогда Линь Бяо и Хуан Юн-шэн (начальник генерального штаба); к ведущим "администраторам", называемым также "умеренными" или "прагматиками", относили Чжоу Энь-лая, Ли Сянь-няня и др. Представители армии, ссылаясь на то, что действия хунвэйбиновских организаций препятствуют стабилизации политического положения в стране и подрывают работу ревкомов, требовали их "упорядочения", то есть фактически роспуска. Это вызвало сопротивление "группы по делам культурной революции", которая опиралась на организации хунвэйбинов и цзаофаней как на свою массовую базу, что создало уже тогда то острое противоречие между Линь Бяо и Цзян Цин, которое явилось одной из причин устранения сначала Чэнь Бо-да (под давлением Линь Бяо и Чжоу Энь- лая), а затем самого Линь Бяо (под давлением прежде всего группы Чжоу Энь-лая при сочувствии части военных и "левых").


49 Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи. Т. II. М. 1970, стр. 392.

стр. 97


Некоторые видные деятели партии (Чжу Дэ, Чэнь Юнь, Лю Бо-чэн, Не Жун-чжэнь и др.) в ходе обсуждения доклада Линь Бяо на группах выступили с осторожной критикой эксцессов "культурной революции". Раздавались даже голоса с требованием наказать отдельных лиц, ответственных за "крайности", и осуждением действий Линь Бяо. Это, кстати, в дальнейшем ловко использовали как Мао, так и Чжоу Энь-лай в своих интригах против Линь Бяо. Соперничающие группировки маоистов вынуждены были приглушить свои распри после прямого окрика со стороны Мао, выступившего с призывом "к сплочению и единству трех сил" - армии, хунвэйбинов-цзаофаней и кадровых работников.

Междоусобная борьба в маоистском лагере нашла прямое отражение в пропаганде - после съезда резко усилилась критика по адресу "контрреволюционных элементов, проникших в ряды революционных масс", "новых левых" и т. д. В июле 1969 г. нанкинская газета "Синьхуа жибао" писала: "Если в начале культурной революции бунт был делом необходимым, то на нынешнем этапе он приносит ущерб только нам самим". В циркуляре ЦК КПК от 23 июля 1969 г. по поводу событий в провинции Шаньси так называемые "буржуазные контрреволюционные элементы" (под которыми имелись в виду вышедшие из повиновения хунвэйбины и цзаофани) обвинялись в создании специализированных вооруженных отрядов, попытках захвата власти, подрыве "великого объединения", нападках на части НОАК, насильственном роспуске ревкомов. С другой стороны, органы пропаганды, находившиеся под влиянием "группы по делам культурной революции", пытались обосновать необходимость сохранения и активизации хунвэйбиновских и цзаофаневских организаций50 . Все это позволяет сделать вывод, что хотя IX съезд КПК прошел под знаком утверждения маоистской линии, он не устранил известных противоречий и борьбы политических группировок в КНР. Дальнейшее развитие событий и прежде всего "сентябрьский кризис" и устранение одного из главных "героев" IX съезда - Линь Бяо и его ближайших сподвижников - яркое тому подтверждение.

В качестве "политического отчета" на съезде был представлен доклад Линь Бяо, который, согласно информационному коммюнике от 14 апреля 1969 г., был принят как официальный документ51 . В докладе не содержалось никакого отчета ЦК перед партией за период между VIII и IX съездами, не подводилось итогов деятельности КПК за 13 лет. В нем не было анализа внутренней и внешней политики КНР, таких кампаний, как "большой скачок" и создание "народных коммун", ни слова не говорилось об итогах второй пятилетки развития народного хозяйства. Не объяснялись и причины коренного поворота во внешней политике Китая, выразившегося прежде всего в отказе от укрепления дружбы и сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими странами и объявлении СССР "врагом N 1", "социал-империализмом", "фашистским государством" и т. п. клеветническими кличками. Доклад ЦК КПК IX съезду целиком игнорировал важнейшие моменты в развитии мирового коммунистического движения (не были даже упомянуты Совещания представителей коммунистических и рабочих партий 1957 и 1960 годов в Москве, в которых принимала участие и КПК).

Главный смысл доклада сводился к восхвалению Мао Цзэ-дуна и его идей, оправданию "культурной революции". В отличие от VIII съезда КПК, установившего, что "теоретической основой всей деятельности партии является марксизм-ленинизм", вводилась новая формула: "марксизм-ленинизм - маоцзэдуновские идеи". При этом утверждалось, что "в последние полвека председатель Мао Цзэ-дун... унаследовал, отстоял


50 См., например, совместную статью "Жэньминь жибао", "Хунци" и "Цзефанцзюнь бао" от 24.VIII.1969 года.

51 "Великая пролетарская культурная революция" (Важнейшие документы), стр. 1.

стр. 98


и развил марксизм-ленинизм в области политики, военного дела, экономики, культуры, философии и т. д., поднял его на совершенно новый этап". В качестве решающего "вклада" Мао Цзэ-дуна в марксизм-ленинизм в докладе была объявлена "великая теория о продолжении революции при диктатуре пролетариата", конкретным воплощением которой на практике явилась так называемая культурная революция. Особенностью доклада является также то, что содержащиеся в нем формулировки по вопросам внутренней и внешней политики носили крайне общий, неконкретный характер, что открывало полный простор для Мао Цзэ-дуна и его окружения произвольно толковать этот документ.

Вопросы положения в народном хозяйстве и перспективы экономического и культурного строительства в докладе также почти не затрагивались. В нем была лишь фраза, в которой говорилось, что в последние годы в КНР собирали богатый урожай и что "промышленное производство достигло расцвета".

Сопоставление доклада с предыдущими официальными документами (в частности, с известным под названием "25 пунктов" "предложением о генеральной линии международного коммунистического движения" от 14 июня 1963 г.)52 показывает дальнейшую эволюцию взглядов маоистов, их полный разрыв с идеями научного коммунизма. Если в "25 пунктах" еще содержались ссылки на закономерности строительства социализма, изложенные в Декларации 1957 г. и Заявлении 1960 г., то здесь о них не упоминалось. Задачи создания материального благосостояния трудящихся даже не ставились. Вместо этого предлагалось осуществлять указание Мао о "непрерывной революции", "ведении классовой борьбы", "подготовке на случай войны и стихийных бедствий"53 . В докладе извращалась история КПК и китайской революции в угоду культу личности Мао Цзэ-дуна, который изображался единственным основателем и создателем партии. Все видные деятели КПК, когда-либо выступавшие против националистического курса Мао Цзэ-дуна (Цюй Цю-бо, Гао Ган, Ван Мин, Лю Шао-ци, Пын Дэ-хуай, Чжан Вэнь-тянь и др.), были объявлены врагами партии и народа54 .

Тот факт, что значительная часть доклада была отведена ожесточенной критике противников маоистского курса (в связь с их "разоблачением" была поставлена сама возможность созыва IX съезда КПК), является недвусмысленным признанием того, что партия была к тому времени разгромлена. В свете вышеизложенного неуклюжими и неубедительными декларациями звучат слова итальянских журналистов Яковьелло и Маччокки, которые в угоду маоистам утверждают, что компартия не только не была разгромлена, но даже не понесла урона в ходе "культурной революции" и руководила ею "как первой революцией в условиях диктатуры пролетариата"55 .

Положение в маоистской верхушке после IX съезда КПК. IX съезд КПК - и это было одной из его главных целей - завершился формированием руководящих органов маоистской партии. ЦК КПК был образован в составе 279 человек (170 членов и 109 кандидатов). Среди них лишь 53 человека (менее 20%) из прежнего состава ЦК; это - военные, а также некоторые ветераны партии, которые в ходе "культурной революции" подвергались резким нападкам, но были оставлены в ЦК для придания ему большего авторитета и создания впечатления преемственности. Новый ЦК увеличился на 103 человека. Это произошло в первую очередь за счет военных. В то же время число лиц,


52 "Жэньминь жибао". 14.VI. 1963.

53 "Великая пролетарская культурная революция" (Важнейшие документы), стр. 56.

54 Там же, стр. 12 - 38, 59, 64 - 70.

55 M. Macciocchi. Dalla Cina dopo la revoluzione culturale. Milano. 1971, p. 421; см. также "L'Unita", 6, 17.I.1971; "The New York Times", 25.I.1971.

стр. 99


связанных по опыту работы с экономикой и государственным управлением, в составе ЦК резко сократилось.

В процессе формирования ЦК и Политбюро, несмотря на призывы Мао к "сплочению", межгрупповая борьба вспыхнула с новой силой. Сам Мао принял в ней активное участие, пытаясь заранее создать противовесы возможному абсолютному преобладанию как "военных", так и прагматиков. При этом как Чжоу Энь-лай, так и Цзян Цин и их окружение особенно опасались усиления Линь Бяо, поэтому при поддержке Мао они настойчиво добивались и добились включения в ЦК тех военных деятелей, которые были в оппозиции к Линь Бяо. Так были вновь избраны в ЦК бывшие маршалы Чжу Дэ, Сюй Сян-цянь, Не Жун-чжэнь, Е. Цзянь-ин, Чэнь И, Лю Бо-чэн, которые в ходе "культурной революции" подвергались нападкам и дискредитации. Кроме того, после съезда они были включены в состав могущественного органа, стоящего над ЦК, а иногда и над Политбюро - Военного совета ЦК КПК, возглавлявшегося Мао Цзэ-дуном и Линь Бяо. Этот шаг Мао и Чжоу Энь-лая позволил им расправиться с Линь Бяо и его сторонниками в Военном совете ЦК КПК.

Чтобы обеспечить бесконтрольное положение Мао, руководящие органы партии, по существу, превращены в его клановую вотчину. В состав Политбюро включены его жена, бывший телохранитель, личный секретарь. Это мало чем отличается от порядков, существовавших в гоминьдановском Китае, когда всю власть сосредоточивали в своих руках "четыре семейства". Из состава ЦК КПК были исключены многие видные деятели партии (Лю Шао-ци, Дэн Сяо-пин, Пын Дэ-хуай, Ван Мин, Пын Чжэнь, Чжан Вэнь-тянь, Ван Цзя-сян, Хэ Лун), бывшие руководители всех территориальных бюро ЦК КПК, большинство бывших секретарей провинциальных комитетов партии.

Хотя в целом Мао Цзэ-дуну и его сторонникам удалось решить основные задачи, которые ставились перед IX съездом КПК, осуществляемое ими перерождение партии далеко не завершено, они сталкиваются на практике с рядом серьезных препятствий. Нечеткость, расплывчатость решений IX съезда позволяли каждой из соперничающих групп среди маоистов толковать вопросы о характере партии, ее составе и роли в соответствии со своими интересами.

С начала 1970 г. активизировалась работа по созданию парткомов и низовых партийных организаций. Одна из причин, заставивших форсировать этот процесс, заключается в том, что армия, которая рассматривается как главная опора режима, оказалась бессильной решать конкретные вопросы управления хозяйством; с другой стороны, маоисты беспокоились, что выполнение несвойственных ей функций может снизить боеготовность войск. Учитывалось, видимо, и то обстоятельство, что передача под армейский контроль всех сторон политической и экономической жизни страны резко усиливает влияние командных кадров армии, которые могут выйти из повиновения. По сути дела, часть маоистов и прежде всего группа Кан Шэна - Цзян Цин опасались еще большего роста власти военных и пытались заслониться от них партией. "Отношения между партией, с одной стороны, и органами государственной власти и массовыми организациями, с другой, - это отношения между руководителем и руководимыми", - говорилось в редакционной статье "Хунци" N 1 за 1970 год. Авторы статьи подчеркивали, что "усиление строительства низовых партийных организаций является важным звеном в усилении руководства партии". В той же статье заявлялось: "Руководство партии - это руководство председателя Мао, руководство идей Мао Цзэ-дуна, руководство пролетарской революционной линии председателя Мао". Соответствующие предостережения делались и в адрес хунвэйбинов, которые обвинялись в том, что они "пытаются конкурировать с партией за руководящую роль".

стр. 100


Власть вновь создаваемых парткомов, как и авторитет партийных организаций, продолжала оспариваться местными "левыми", в основном беспартийными группировками, которые видели в возобновлении деятельности партийных организаций угрозу своему влиянию. Поэтому "активисты" формально распущенных "массовых организаций" стремились поставить парторганизации под свой контроль либо, когда это не удавалось, саботировали их56 . Таким образом, развертывалась борьба за то, какая именно из соперничающих группировок получит в свои руки основной инструмент власти, то есть где должен быть ее центр тяжести: в партии, в армии или в хунвэйбиновских и цзаофаневских организациях. С другой стороны, каждая из группировок стремилась захватить как можно более сильные позиции в партии на тот случай, если она вновь станет основным инструментом политического руководства.

Некоторые политические итоги "культурной революции" и манев;ры маоистов. Прошло четыре с половиной года с тех пор, как IX съезд КПК (апрель 1969 г.) узаконил военно- бюрократический режим, установленный в ходе "культурной революции". Это был период развития сложных процессов внутри Китая, усиленного маневрирования маоистов в социально-экономической и внешнеполитической областях.

Одно время после IX съезда китайское руководство заявило, что "культурная революция" закончилась. Но вся внутриполитическая обстановка в Китае свидетельствует о том, что, во-первых, причины, вызвавшие острый социально-политический кризис в стране и борьбу за власть, выражением которых явилась пресловутая "культурная революция", не устранены; во-вторых, идейный и организационный кризис маоизма, который группа Мао пыталась преодолеть в ходе "культурной революции", не только не преодолен, но, как показали "сентябрьские события" 1971 г., продолжает углубляться.

В экономической жизни страны происходят сложные процессы, характеризующиеся вынужденным отходом маоистов от прежних авантюристических лозунгов, стихийным возвратом к методам хозяйствования, имевшим место в Китае до "культурной революции", при одновременном усилении милитаризации экономики, консервации низкого уровня материальной жизни трудящихся, еще большем подчинении экономики при использовании некоторых сфер хозяйствования и организации труда антисоциалистическим целям, создании военно-экономического потенциала для осуществления социал-шовинистической, гегемонистской политики.

В социальной области маоисты продолжают бонапартистское лавирование между классами, по-прежнему рассматривают армию в качестве главной опоры своего режима, а консервацию политической инертности и культурной отсталости огромной массы крестьянства - как благоприятное условие существования маоистского режима.

В идеологической сфере обстановка в Китае также остается весьма сложной, хотя маоистская социал-шовинистическая идеология оказывает доминирующее влияние на население страны. Вместе с тем маоизм, будучи не в состоянии выдвинуть позитивную программу строительства и решения сложных социально-экономических проблем, стоящих перед Китаем, вынужден продолжать маскироваться под марксизм-ленинизм и эксплуатировать революционные идеалы социализма для упрочения своего влияния. Это также говорит о том, что среди широчайших масс трудящихся Китая авторитет идей марксизма-ленинизма, социализма по-прежнему весьма высок, и с этим вынуждены считаться маоисты.

В политической области произошли наиболее существенные передвижки власти, серьезно затронувшие социалистические элементы надстройки китайского общества, деформировавшие их. Вся власть в стране


56 См. "Жэньминь жибао", 6.I.1970.

стр. 101


оказалась в руках военно-бюрократической группировки маоистов, которая установила свою абсолютную диктатуру. Тенденция развития народно-демократической власти в Китае в сторону превращения ее в диктатуру пролетариата временно приостановлена. Руководящая роль Коммунистической партии Китая как авангарда рабочего класса подорвана, а сама партия была в ходе "культурной революции" развалена. Идущий ныне процесс создания маоистской политической организации под вывеской КПК на принципиально иных политических, идейных и организационных основах преследует цель закрепить социал-шовинистические тенденции в Китае.

В области внешней политики в итоге "культурной революции" произошли принципиальные изменения во всей международной ориентации страны. Мелкобуржуазная военно-бюрократическая группировка лишила внешнюю политику КНР классового социалистического содержания, перевела ее на путь беспринципной игры на противоречиях двух социально-политических систем и даже блокирования с империалистическими кругами и самыми реакционными силами на социал-шовинистской, антисоветской основе. Если до "культурной революции" маоисты, ведя борьбу против Советского Союза, других социалистических стран, вместе с тем хотя бы на словах признавали существование социалистической системы, считали борьбу против империализма главной внешнеполитической задачей, а империализм - главным врагом Китая, то в ходе "культурной революции" произошли коренные перемены. Маоисты взяли курс на ускоренное сближение с империализмом. Антиимпериалистическая борьба свелась к чисто внешнему декоруму. Существование социалистической системы начисто отрицается. Главным врагом Китая объявлен Советский Союз.

Жизнь подтвердила правильность совместных оценок марксистско-ленинских партий об опасности маоистского курса для дела социализма, единства антиимпериалистических сил, социалистических завоеваний китайских трудящихся. Одновременно стало ясно, что активное противодействие социалистических стран и марксистско-ленинских партий подрывной работе маоистов в значительной мере нейтрализует негативные последствия этого курса. При этом решающее влияние оказывают прежде всего следующие факторы: согласованная международная деятельность братских партий и стран, направленная на укрепление социалистического содружества, сплочение международного коммунистического и национально-освободительного движения, расширение сотрудничества социалистических стран с развивающимися странами и капиталистическими государствами на основе принципов мирного сосуществования, последовательная борьба социалистических стран за разрядку международной напряженности, за мир во всем мире; общая принципиальная политика в отношении Китая, сочетающая решительную идейно-политическую борьбу против маоизма, укрепление сплоченности социалистического содружества и мирового коммунистического движения, защита государственных интересов социалистических стран с готовностью к нормализации межгосударственных связей с КНР; успешное и стабильное развитие социалистического и коммунистического строительства в братских социалистических странах, укрепление и углубление международной социалистической интеграции и кооперации в различных сферах.

(Продолжение следует)


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/МАОИСТСКАЯ-КУЛЬТУРНАЯ-РЕВОЛЮЦИЯ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Марк ШвеинКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Shvein

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

О. БОРИСОВ, М. ИЛЬИН, МАОИСТСКАЯ "КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ"... // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 05.04.2017. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/МАОИСТСКАЯ-КУЛЬТУРНАЯ-РЕВОЛЮЦИЯ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - О. БОРИСОВ, М. ИЛЬИН:

О. БОРИСОВ, М. ИЛЬИН → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Марк Швеин
Кижи, Россия
2113 просмотров рейтинг
05.04.2017 (2549 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
20 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
МАОИСТСКАЯ "КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ"...
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android