Ю. КУЗНЕЦОВ, кандидат экономических наук, старший научный сотрудник ИНП РАН

Антимонопольное регулирование в последнее время нередко рассматривается экспертным сообществом как своего рода панацея, способная преодолеть структурные проблемы и неэффективность российской экономики, сделать ее более конкурентной. В общем и целом логика подобных рассуждений выглядит следующим образом: поскольку в развитых странах действует такое законодательство, а экономика там - несомненно производительнее и эффективнее, чем у нас, то для успеха достаточно перенять соответствующие институты. В качестве дополнительного обоснования могут приводиться аргументы из учебников по микроэкономике для первого курса. Немногочисленные специалисты в данной узкой области могут привести еще ряд аргументов, почерпнутых из довольно эзотерических англоязычных книг и журналов, впрочем, не выходящих за пределы экономического "мейнстрима". Как бы то ни было, "западного" происхождения институтов антимонопольного регулирования достаточно, чтобы быть уверенными в их полезности. Книга американского профессора Д. Арментано заставляет серьезно усомниться в таком подходе.

На русский язык переведено, по сути, третье издание книги - Antitrust and Monopoly (первое вышло в 1972 г. под названием The Myths of Antitrust: Economic Theory and Legal Cases; второе, расширенное и дополненное - в 1982 г. под названием Antitrust and Monopoly: Anatomy of a Policy Failure). Сам факт переиздания свидетельствует о сохраняющейся актуальности затронутых в ней проблем. С момента выхода книги в свет произошли отдельные изменения как в применении антимонопольного законодательства в США, так и в теоретическом его осмыслении. С одной стороны, наблюдается определенное смягчение практики регулирования, особенно в том, что касается слияний и поглощений, образования конгломератов, связанных сделок, направленных на ограничение трансакционных издержек, и "проблемы безбилетника", концентрации рынка в результате естественного роста компании, а также ценовой дискриминации, не являющейся "хищнической". С другой - появился целый ряд научных статей и монографий, показывающих, что антимонопольное законодательство, по крайней мере в его существующей форме, не только не приводит к усилению конкуренции - скорее к ее ослаблению, - но и наносит существенный ущерб общественному благосостоянию. В этой связи

Арментано Доминик Т. антитраст против конкуренции. Пер. с англ. М.: Альпина Бизнес Букс, 2005. - 432 с. (Серия Экономика). Armentano Dominick T. Antitrust and Monopoly. Oakland, CA.: The Independent Institute, 1999. xiv + 292 P.

стр. 135

достаточно упомянуть работы таких признанных специалистов, как Роберт Борк, Ричард Познер, Гарольд Демсец и Йейл Броузен, хотя список далеко не исчерпывается этими именами. Доминик Арментано во многом продолжает данную линию, но делает это более последовательно и менее противоречиво, чем многие другие авторы.

Суть претензий к антимонопольному регулированию может быть кратко выражена следующими словами автора: "Во многих из этих [классических антимонопольных] дел, касавшихся как государственных, так и частных предприятий, проигравшие судебную тяжбу компании-ответчики на самом деле снижали цены, расширяли объемы выпуска, производили быструю техническую модернизацию и в целом вели себя так, как диктует эффективный и конкурентный рыночный процесс. Однако именно такое конкурентное поведение приводило к инициированию антимонопольного разбирательства... Антимонопольное регулирование (особенно в случаях, направленных против частных компаний) зачастую применялось и применяется как своего рода юридическая "дубинка", с помощью которой можно не допустить соперничества и защитить сложившуюся рыночную структуру от конкуренции" (с. 18). Иными словами, вопреки ожиданиям, что антитрестовские законы будут способствовать конкуренции, в реальности они ее подавляют, поскольку наказывают наиболее успешных конкурентов и не допускают применения наиболее эффективных способов честной конкурентной борьбы.

Тем не менее идея антимонопольной политики крепко держится в умах законодателей и экспертов, лишая их способности к адекватному восприятию реальности. Стойкость антимонопольных предрассудков автор объясняет двумя неявными предпосылками, которые приняты общественностью и профессиональными кругами, но, как правило, даже не осмысливаются, не говоря уж о критической рефлексии. "Одна из этих предпосылок представляет собой веру в то, что принятая экономистами стандартная теория конкуренции и монополии дает правильный взгляд на экономическую действительность и может служить теоретической основой для антимонопольного регулирования. Другая значимая предпосылка состоит в том, что история антимонопольного регулирования содержит впечатляющие практические примеры неэффективного использования ресурсов и монополистических злоупотреблений, предсказанных традиционными теоретическими построениями" (с. 20).

Целью рецензируемой книги, по словам автора, является опровержение этих двух предпосылок. Соответственно она может быть условно поделена на две части. Первая - меньшая - посвящена аргументам против общепринятого теоретического обоснования антимонопольного законодательства. Вторая часть - намного большая - представляет собой последовательный разбор реальных антимонопольных дел.

В теоретической части, состоящей, по сути, из одной главы (второй), автор рассматривает теоретические аргументы против неоклассической теории монополии, которой обычно обосновывается антимонопольное регулирование; частным вопросам теории монополии посвящены отдельные разделы в других главах. В небольшой рецензии невозможно оценить все аргументы автора, поэтому ограничимся наиболее важными с точки зрения анализа обоснованности антимонопольного законодательства и оценки результатов его применения.

Одна из главных проблем в неоклассическом обосновании антитрестовского регулирования кроется в непонимании того, что конкуренция представляет собой процесс соперничества за кошельки (и сердца) потребителей, а не сложившееся неподвижное состояние. Иными словами, под "конкуренцией" в "мейнстриме" понимается не процесс, а его результат. Зачастую необос-

стр. 136

нованно считается, что необходимым и достаточным условием конкуренции является наличие большого числа продавцов и/или близость рынка к состоянию "совершенной конкуренции", которое существует только в воображении экономистов-математиков. Нежелание видеть динамический, неравновесный характер экономической реальности приводит к тому, что реальное конкурентное поведение вообще ускользает из поля зрения экономиста (а также судьи, пользующегося его советами), сосредоточенном на показателях концентрации или других формальных признаках монополизма.

Если же посмотреть на конкуренцию как на процесс, то многие расхожие взгляды предстанут в ином свете. Например, "монопольная прибыль", или "рента", - превышение цены над средними издержками - окажется иллюзией статической теории. В рыночном процессе эта величина является предпринимательской прибылью потенциального инвестора. Если производитель в силу неэластичности спроса получает чрезвычайно высокий доход и отсутствуют созданные государством барьеры для входа на рынок, то это привлекает в данный вид бизнеса новых инвесторов. Чем выше доход, тем больше привлекательность. Поэтому "монопольная прибыль" в условиях свободного рынка не только представляет собой временное явление, но и играет чрезвычайно важную роль с точки зрения повышения эффективности производства (благосостояния населения), так как сигнализирует предпринимателям о возможности удовлетворения более насущных потребностей покупателей.

Следствием неадекватного представления о конкуренции в неоклассической теории монополии является то, что она склонна рассматривать в качестве "монополистических проявлений", ведущих к снижению эффективности, практически все виды деятельности, посредством которых осуществляется реальная конкуренция - дифференциация продукции и увеличение ее качества, скидки, перемещение торговых точек ближе к покупателям, реклама, поиск более дешевых источников сырья и т.д.

Другая проблема неоклассического подхода - его логическая непоследовательность. Сначала его сторонники заявляют о своей приверженности маржиналистской, субъективистской методологии, в соответствии с которой выгоды и издержки: (а) субъективны; (б) относятся к конкретному действию; (в) в момент принятия решения (осуществления действия) относятся к будущему, то есть являются ожидаемыми выгодами и издержками. Но, объявив это, неоклассический "мейнстрим" по мере развития теории постепенно отказывается от данных предпосылок, так как последовательное их применение сделает логически необоснованными многие политические предписания. Одним из примеров такого "протаскивания" изначально отсутствовавших в теории аксиом является неоклассическая "теория благосостояния", в которой неявно вводится соизмеримость субъективных полезностей. Следует учесть, что неоклассическая теория монополии основана именно на ней.

Другой пример - неоклассическое представление о том, что при несовершенной конкуренции "предельные издержки меньше цены". Соответствующий график носит хрестоматийный характер, и нет нужды его приводить. Отметим только, что под "издержками" в нем подразумевается рыночная стоимость факторов производства, которая в принципе может быть оценена внешним наблюдателем. Но такое представление об издержках не соответствует неоклассическому же понятию opportunity cost. Например, для предпринимателя "альтернативными издержками" будет не только стоимость факторов производства, но и ожидаемая им самим прибыль от альтернативного использования этих факторов. Последняя же не может быть оценена внешним наблюдателем и является чисто субъективным феноменом. Поэтому все, что выглядит для эко-

стр. 137

номиста "превышением цены над предельными издержками", может оказаться полной фикцией с точки зрения самих же неоклассических субъективистских постулатов. Аналогичная критика приложима к неоклассической трактовке не только кривой издержек, но и кривой спроса.

Кроме общетеоретических представлений, Арментано разбирает основные понятия неоклассической теории производственной организации и рыночной структуры, показывая, что они неприменимы к реальному функционированию экономики.

Что же касается предпринятого Арментано анализа "классических" антимонопольных дел, сопряженных с такими явлениями, как концентрация рынков, ценовой сговор, ценовая дискриминация, связанные сделки, слияния, то известный специалист по антимонопольной политике Йейл Броузен в предисловии к работе отмечает: "Классические антимонопольные судебные дела проанализированы столь исчерпывающе, что данная книга должна быть включена в круг обязательного чтения любого вводного курса по теории монополии и конкуренции как в экономических, так и в юридических учебных заведениях. Профессор Арментано показывает, как компании, приносящие пользу потребителям в виде более низких цен и улучшения качества товаров, становились объектом судебной расправы. Основываясь на утверждениях, не имеющих отношения к делу либо не соответствующих фактам, суды подвергали компании принудительной ликвидации, штрафам и тройному возмещению ущерба" (с. 13).

Конечно, антимонопольные дела анализировались и в других работах, написанных как до, так и после выхода данной книги. Однако, как правило, они рассматривались "сами по себе", вне соответствующего экономического контекста, без учета информации о реальном поведении и результатах экономической деятельности предприятий. То есть оставался открытым главный вопрос: действительно ли эти фирмы наносили своими действиями ущерб потребителям? По-видимому, господствовавший догматизм требовал считать ответ очевидным.

Данная работа заполняет этот пробел, причем с учетом привлеченного материала сами дела предстают в новом свете. Ограничимся результатами рассмотрения двух из них: в отношении Standard Oil of New Jersey и Brown Shoe Company.

Первое из них - классический пример дела о концентрации и вертикальной интеграции. Арментано достаточно подробно анализирует полувековое развитие нефтяной отрасли США в период 1860 - 1911 гг., а также факторы успеха самой компании. Приведенные факты свидетельствуют, что "положение Standard Oil в нефтеперерабатывающей промышленности быстро укреплялось по целому ряду причин. Этому способствовало естественное разорение мелких фирм-конкурентов; повышение минимальных ограничений по уровню капиталовложений и инноваций для крупных нефтеперерабатывающих заводов; экономические преимущества, достигаемые посредством эффективного управления; владение цистернами и трубопроводами; вертикальная интеграция с производителями бочек, канистр, клея, с экспортными компаниями и, вследствие этого, низкие издержки транспортировки по железной дороге" (с. 110). При этом снижались цены, рос выпуск продукции и улучшалось ее качество. А вот фактов "хищнического ценообразования" и тому подобного не наблюдалось.

Тем не менее компания была подвергнута антимонопольному преследованию в соответствии с законом Шермана и принудительно разделена. В решении суда первой инстанции "не обсуждалась обоснованность или необоснованность конкурентных методов работы компании Standard Oil. Нигде не содержалось какого-либо экономического анализа рыночных показателей Standard Oil. Оп-

стр. 138

ределяющим доводом было то, что образование в 1899 г. холдинговой компании неизбежно ограничивало торговые отношения между участниками холдинговой компании ... Выраженной заинтересованности в изучении намерений или реальных фактов деятельности компании в 1909 году не было" (с. 118). Что касается Верховного суда, то "отсутствуют свидетельства того, что Верховный суд действительно применял какие-либо стандарты разумности для оценки деятельности компании. Применение такого стандарта потребовало бы тщательного и методичного исследования всех противоречивых свидетельств, касающихся скидок, высоких цен на нефть, дискриминации на железных дорогах, хищнических приемов, образования фиктивных независимых компаний, промышленного шпионажа и прочих так называемых "нечестных" методов ведения бизнеса, упомянутых в длинном ходатайстве правительства. Но в решении Верховного суда (и, конечно, в решении суда низшей инстанции) не было произведено подобного исследования, и, следовательно, вина компании Standard Oil по какому-либо из вышеуказанных пунктов установлена не была" (с. 120).

Анализ случая Standard Oil завершается замечанием: "Предпринятый в наши дни анализ информации о работе отрасли показывает, что в тот период цены на нефть упали, издержки снизились, производство выросло, качество продукции улучшилось, и сотни фирм производили и продавали нефтепродукты, конкурируя со Standard Oil. Конечно, по тем или иным причинам многие конкуренты покинули рынок... Эффективность всегда предполагает выбывание менее эффективных конкурентов, но именно это и является, собственно, целью процесса конкуренции. Важно здесь то, что все эти проблемы не рассматривались Верховным судом" (с. 121).

Другой пример относится к более близкому нам периоду и затрагивает популярную ныне тему слияний и поглощений - это дело Brown Shoe Company (1962). Оно касалось слияния в 1956 г. четвертого по величине производителя обуви Brown Shoe Company и небольшого производителя G. R. Kinney Company, владевшего, однако, крупнейшей сетью обувных магазинов. "Несмотря на то что в 1956 году в США насчитывалось 1048 обувных фабрик и более 70 000 розничных обувных магазинов (не считая обувных отделов в универмагах), правительство решило, что намечавшееся слияние между одним из крупнейших в стране производителей обуви и крупнейшей частной сетью обувных магазинов нарушает статью 7 закона Клейтона с поправками" (с. 364).

Суд первой инстанции принял решение о запрете слияния по следующим причинам: "слияние: 1) повысит концентрацию в производственном и розничном звеньях обувной отрасли; 2) устранит конкуренцию между Brown и Kinney в сфере розничной торговли; 3) "установит связь производитель - розничный продавец, что лишит другие фирмы справедливой возможности конкурировать за место на полках магазинов Kinney"" (с. 364). Наибольший интерес представляет тот факт, что, хотя доля объединенной компании в производстве и розничной торговле обувью была невелика, для судьи решающим было стремление пресечь концентрацию "в зародыше": позволив слияние в одном случае, не удастся остановить последующие слияния.

Верховный суд подтвердил решение суда первой инстанции, причем наиболее показательной была мотивировка. Судья Уоррен провозгласил: "Безусловно, некоторые результаты деятельности крупных интегрированных операторов или сетей выгодны потребителям. Экспансия крупных интегрированных компаний не становится незаконной только потому, что в результате могут пострадать мелкие независимые магазины. Данный закон защищает конкуренцию, а не конкурентов. Но нельзя не признать и желание конгресса содействовать конкуренции путем защиты жизнеспособных небольших местных компаний. Конгресс

стр. 139

признал, что иногда поддержание фрагментированности отраслей и рынков может сопровождаться более высокими издержками и ценами. Противоречие между этими двумя соображениями конгресс разрешил в пользу децентрализации. Мы должны проводить в жизнь это решение" (с. 368).

Арментано комментирует: "Перед нами классический пример антимонопольной демагогии, полностью изобличающий мошеннический характер антимонопольного регулирования. Защищая конкурентов, закон защищает конкуренцию, а не конкурентов" (с. 368). Иными словами, экономическая эффективность и выгода потребителей - ничто, если они противоречат руководящим указаниям политиков. Как это знакомо нам, вышедшим из СССР!

Таковы только два примера из десятков, разобранных в книге. Подводя итог своему объемистому труду, автор отмечает: "Самый главный вывод заключается в том, что система антимонопольного регулирования, декларирующая своей целью защиту конкуренции и повышение благосостояния потребителей, вместо этого работает на ослабление конкуренции и снижение эффективности и продуктивности свободного рыночного процесса. Подобно всякому другому виду государственного вмешательства, антимонопольное регулирование приводит к результатам, не имеющим ничего общего с первоначальными намерениями" (с. 405).

Значит ли все это, что, по мнению автора, проблема монополизма является полностью надуманной? Нет. Арментано пишет: "Правительство может препятствовать процессу конкуренции посредством законотворчества, создавая правовые барьеры для входа на рынок и ограничивая процесс обмена. Подобные ограничения наносят вред потребителям и попадающим в рамки этих ограничений компаниям, поскольку при этом не происходит взаимовыгодного обмена и координации планов. Нанесение ущерба потребителям и неэффективность распределения ресурсов имеют место по той причине, что использование ресурсов происходит не в полном соответствии с добровольными предпочтениями участников рынка. Государственные франшизы, сертификаты общественной полезности, лицензии, тарифы, программы по поддержанию цен, патенты и любые другие способы вмешательства государства в добровольный обмен и производство являются примерами монополии. Все они способны нарушить координацию планов и привести к сосредоточению монопольной власти в руках компаний, законодательно защищенных от открытой конкуренции. С этой точки зрения именно государство, а не свободный рынок является настоящим источником монопольной власти" (с. 78 - 79).

Практический вывод один: антимонопольные законы должны быть отменены, как наносящие ущерб национальной экономике и создающие почву для злоупотреблений. Здесь уместно отметить, что российский закон "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" в отличие от американских аналогов состоит из двух частей. Первая имитирует западное антимонопольное законодательство, разбираемое профессором Арментано, в то время как вторая направлена на ограничение действий государственных и муниципальных органов, сдерживающих конкуренцию. Поэтому в логике рецензируемой книги отмене подлежит только первая часть, а вторая требует расширения и совершенствования.

Несмотря на последовательную и достаточно радикальную позицию автора, рецензируемая книга будет полезна всем читателям, в том числе и тем, кто не согласится с его выводами. Здесь важно не только познакомиться с аргументами эрудированного и высокопрофессионального оппонента - сам факт рассмотрения антимонопольных дел в общеэкономическом контексте и в связи с реальным поведением предприятий представляет большую научную ценность.

Постоянный адрес данной публикации: