Н. С. КИНЯПИНА. Внешняя политика России второй половины XIX в. М. Изд- во "Высшая школа". 1974. 280 стр. Тираж 16000. Цена 64 коп.

Новую работу профессора МГУ, доктора исторических наук Н. С. Киняпиной можно рассматривать как продолжение ее книги "Внешняя политика России первой половины XIX в."¹ . Появление подобной работы закономерно связано с успехами, достигнутыми советскими историками в изучении отдельных проблем внешней политики России и международных отношений. Опираясь на достигнутое, Н. С. Киняпина вместе с тем привлекла свежие материалы и поставила некоторые новые проблемы.

Автором широко использованы документы Архива внешней политики России, а также личные фонды крупных политических деятелей того времени. Помимо центральных архивов, привлечены материалы Государственного исторического архива Узбекской ССР. В своем исследовании автор опиралась также на многочисленные публикации документов, как русские, так и иностранные, мемуары, дневники политических

¹ Н. С. Киняпина. Внешняя политика России первой половины XIX в. М.1963.

стр. 143

деятелей России и Западной Европы. Придавая большое значение выяснению отношения русского общественного мнения к внешнеполитическим вопросам, Н. С. Киняпина уделила значительное внимание изучению публицистики и прессы.

Для второй половины XIX в. автор предлагает периодизацию, отличную от существующей в настоящее время. Традиционно внешняя политика России второй половины XIX в. делилась на два этапа, рубежом которых была русско-турецкая война 1877- 1878 годов² . Эта периодизация, целиком связанная с решением восточного вопроса царизмом, является односторонней. Н. С. Киняпина выделяет иные два этапа: 1856- 1871 и 1871 - 1893 годы. В добавление к аргументации автора можно заметить, что 1871 год был решающей вехой в истории международных отношений нового времени, когда закончилась эпоха массовых национальных движений и создания государств на национальной основе³ . После 1871 г. произошло изменение соотношения сил на международной арене и начали складываться союзы, определившие на длительное время историю мирового развития. В 1871 г. Россия решила важнейшую задачу своей внешней политики, связанную с пересмотром ограничительных условий Парижского мира 1856 года. Это позволило царизму укрепить свои позиции и активизироваться на международной арене. Однако завершение книги историей создания франко-русского союза (1893 г.) представляется нам не совсем правильным. Заключительным рубежом рассматриваемого периода во внешней политике России второй половины XIX в. является время вступления России в стадию империализма.

Исследуя большой отрезок времени, важно определить основные направления внешней политики государства. Автор справедливо считает, что в данный период такими направлениями русской политики были: западноевропейское, ближневосточное и среднеазиатское. Именно они рассматриваются наиболее подробно. Н. С. Киняпина касается и других направлений политики царского правительства, в частности отношений России и США в 60-х годах XIX века. Но некоторые аспекты царской дипломатии выпали из ее поля зрения. Имеются в виду взаимоотношения России со странами Латинской Америки и Дальнего Востока.

Борьба русского правительства за отмену ограничительных статей Парижского договора впервые получила в книге полное и систематическое изложение. Исследуя вопрос о том, какие пути искала русская дипломатия для реализации этой задачи, автор приходит к правильному выводу, что только упорное нежелание правительства Наполеона III пойти навстречу России в пересмотре Парижского договора заставило последнюю склониться к сближению с Пруссией (стр. 50, 73). Касаясь русско-французских отношений того периода, Н. С. Киняпина приводит ряд новых интересных фактов, в частности рассказывает о секретной миссии в Петербург адмирала Ронсье ле Нури (1859 г.) с целью подготовки союза с Россией. О важности этой миссии свидетельствует специальная подборка документов, хранящаяся в Архиве МИД Франции ⁴ .

Позиция России по отношению к объединительным войнам Пруссии нередко подвергается фальсификации со стороны буржуазных французских историков. Они обвиняют Россию в попустительстве прусскому милитаризму и возлагают на нее ответственность за создание агрессивной Германской империи в 1871 году⁵ . В книге этой проблеме уделено значительное внимание. Н. С. Киняпина, развивая положения, ранее высказанные советскими авторами ⁶ , приводит убедительные доказательства, что "Франция и особенно Англия потворствовали политике Пруссии". "Россия, - пишет автор, - была единственной державой, выступавшей в 60-е годы XIX в. против расширения прусской агрессии" (стр. 48).

Восточный вопрос после 1871 г., по мнению автора, продолжал оставаться центральной проблемой внешней политики России. Вместе с тем Н. С. Киняпина справедливо считает, что в 70-е - 80-е годы

² См. "История СССР с древнейших времен до наших дней". Т. V. М. 1968.

³ См. В. И. Лени н. ПСС. Т. 26, стр. 162.

⁴ Les Archives de Ministere des affaires etrangeres. Memoires et documentes. Russie. T. X. 1859.

⁵ Cм. F. Charles-Roux. Alexandre II, Gorchakoff et Napoleon. P. 1963; A. Sopel. Histoire diplomatique de la guerre francoallemande. T. I. P. 1875.

⁶ В. Г. Ревуненков. Польское восстание 1863 г. и европейская дипломатия. Л. 1957; Л. И. Нарочницкая. Россия и войны Пруссии в 60-х годах XIX в. за объединение Германии "сверху". М. 1960.

стр. 144

XIX в. изменились и характер и методы политики России на Ближнем Востоке и Балканах. Вопрос о балканской политике России того периода неоднократно подвергался искажению в буржуазной историографии. Например, французский историк Э. Дрио утверждал, что русское правительство провоцировало антитурецкое движение балканских народов и, в частности, было виновно в возникновении восточного кризиса 1875 года⁷ . Анализируя балканскую политику царской России, Н. С. Киняпина, с одной стороны, раскрывает захватнические цели самодержавия, а с другой - подчеркивает прогрессивную роль России в деле освобождения балканских народов от турецкого ига. В книге всесторонне раскрыты внутренние причины национально-освободительного движения южнославянских народов. Выводы автора идентичны точке зрения современных балканских исследователей. "Болгарское возрождение, - отмечает болгарский историк Х. Христов, - и борьба болгарского народа за национальное освобождение... были результатом внутренних причин... Политика же России может рассматриваться как внешний фактор, чье действие помогало и сливалось с действием внутренних сил, созревших в болгарском обществе"⁸ .

Восточный вопрос Н. С. Киняпина рассматривает на широком фоне международных отношений. Касаясь политики европейских кабинетов, она отмечает, что ни один из них не был заинтересован в развитии национально-освободительного движения и полном освобождении народов Балканского полуострова. Таким образом, в книге доказано, что Россия была единственной державой, которая оказала действенную помощь восставшим южным славянам. Эта мысль проходит красной нитью через главы, посвященные восточному кризису 70-х годов XIX в. и русско-турецкой войне 1877- 1878 годов. В работе нашли отражение горячие симпатии и сочувствие русского народа к борьбе балканских славян за свое освобождение.

Проблема создания русско-французского союза была одной из важнейших в русской политике после Франкфуртского мира 1871 года. В. И. Ленин относит первоначальную дату создания союза (1891 г.) к основным вехам дипломатической истории конца XIX - начала XX века ⁹ . Выясняя причины франко-русского сближения, Н. С. Киняпина правильно указывает на ухудшение русско-германских и русско-австрийских отношений, а также на нарастание русско-английских противоречий в Средней Азии. В книге подчеркивается также и большая заинтересованность царского правительства во французских займах. Однако, как нам кажется, не получила должного освещения агрессивная политика Бисмарка по отношению к Франции (военные тревоги 1875 и 1887 гг.), что заставляло парижский кабинет интенсивно стремиться к приобретению союзника в лице России. Известно, что в буржуазной историографии имеется тенденция преуменьшать опасность нападения Германии на Францию и умалять роль русской ? дипломатии в ликвидации франко-германских конфликтов. Так, Э. Иппо утверждал, что угрозы Бисмарка в 1875 г. "не представляли никакой опасности для Франции", и называл поддержку Франции русской дипломатией "платоническими симпатиями" ¹⁰ .

В книге не подвергнута критике ошибочная концепция буржуазных историков по вопросу генезиса франко-русского союза. В работах преобладающего большинства французских историков (Ж. Мишон, Э. Буржуа, П. Ренувен) утверждается, что в союзе была заинтересована главным образом Россия, а Франция совершила акт великодушия, протянув ей руку помощи после Берлинского конгресса¹¹ . "Можно сказать, что франко-русский союз возник из восточного вопроса", - писал Ж. Мишон ¹² . Тот же тезис выдвинули немецкие и английские историки¹³ . Советскими исследователями доказано, что контуры франко-русских союзнических отношений определил 1871 год. А. З. Манфред подчеркивает, что в то вре-

⁷ Е. Driault. La question d'Orient de-puis les origines jusqu's nos jours. P. 1912, p. 20.

⁸ Х. Христов. Освобождението на България и политиката на западните държави. 1876 - 1878. София. 1968, стр. 7.

⁹ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 28, стр. 495.

¹⁰ Ed. Нippeau. Histoire diplomatique de la Troisieme Republique (1870 - 1899). P. 1889, pp. 125, 128.

¹¹ G. Miсhоn. L'alliance franco-russe. P. 1927, pp. 15, 16, 21; E. Bourgeois. Manuel historique de la politique etrangere. T. IV. P. 1940, p. 210; P. Renоuvin. Histoire des relations internationales. T. VI. P. 1955, p. 119.

¹² G. M. Michon. Op. cit, p. 1.

¹³ О. Hamman. Der misverstandene Bismark. Zwanzig Jahre deutscher Weltpolitik. B. 1921, S. 18; Г. Гуч. История современной Европы. М. 1925, стр. 29.

стр. 145

мя "Франция более, чем Россия, нуждалась в союзе" ¹⁴ .

Оценивая франко-русский союз, Н. С. Киняпина отмечает в первую очередь его антигерманскую направленность. Этот вывод созвучен точке зрения других советских историков, занимавшихся этой проблемой. В то же время автор пишет и об антиавстрийской и антианглийской направленности союза России и Франции и отмечает "согласованность внешнеполитических действий двух государств на Ближнем Востоке" (стр. 220). Последнее положение нуждается в дополнительной аргументации, так как именно восточный вопрос порождал противоречия между новыми союзниками. Уже в 1896 г. именно из-за Турции между Петербургом и Парижем произошла временная размолвка ¹⁵ . "Представляется несомненным, - справедливо замечает В. М. Хвостов, - что всякая активизация России на Ближнем Востоке, как свидетельствуют факты... отдаляла Россию от Франции"¹⁶ . Правильно оценивая союз 1891 - 1893 гг, как акт большого международного значения, который окончательно расколол Европу на два угрожавших друг другу лагеря, Н. С. Киняпина вместе с тем не отмечает, что франко-русский союз стал сильнейшей преградой для агрессивных замыслов Германской империи.

Н. С. Киняпина подробно рассматривает процесс присоединения Средней Азии к России. Отмечая две точки зрения, установившиеся в советской историографии по вопросу о причинах активизации русской среднеазиатской политики во второй половине XIX в., автор присоединяется к мнению тех историков, которые выдвигают на первое место политические мотивы (стр. 246). Н. С. Киняпина справедливо считает, что поражение России в Крымской войне, ослабление ее позиций на Ближнем Востоке заставило самодержавие активизироваться в Средней Азии. Значительный интерес вызывают страницы, посвященные переговорам России с Афганистаном и Персией, так как взаимоотношения России с этими двумя странами во второй половине XIX в. не были еще предметом специального исследования¹⁷ . Автор рассматривает также различные политические течения внутри правящих кругов, возникшие в связи с разногласиями в методах присоединения среднеазиатских земель к России. В то же время в книге не затронут вопрос о политике царизма в уже присоединенных районах. В целом автор делает обоснованный вывод об объективно прогрессивном значении присоединения Средней Азии к России.

Во второй половине XIX в. общественное мнение играло важную роль в формировании внешнеполитического курса западноевропейских государств. После Крымской войны оно активизировалось и в России. Н. С. Киняпина показывает борьбу общественного мнения и различных политических группировок фактически по всем важнейшим направлениям внешней политики царского правительства.

Вызывает сожаление отсутствие в книге специального историографического обзора, хотя по отдельным проблемам приводятся точки зрения советских историков и подвергается критике ряд ошибочных положений реакционных буржуазных авторов.

Книга написана живо и увлекательно; героические страницы прошлого русского народа освещены эмоционально, с патриотических позиций.

¹⁴ А. З. Манфред. Внешняя политика Франции 1871 - 1891 гг. М. 1952, стр. 468; см. также Ю. В. Борисов. Русско-французские отношения после Франкфуртского мира. 1871 - 1875 гг. М. 1951.

¹⁵ См. "История дипломатии". Т. II. М. 1963, стр. 340.

¹⁶ В. М. Хвостов. Франко-русский союз и его историческое значение. М. 1955, стр. 12.

¹⁷ По данной проблеме имеется лишь монография Б. Маннонова, относящаяся к более позднему времени (Б. Маннонов. Из истории русско-иранских отношений конца XIX - начала XX века. Ташкент, 1964).

Постоянный адрес данной публикации: