В рукописном отделении Всесоюзной библиотеки имени Ленина хранится подлинник письма генерал-губернатора Восточной Сибири Н. П. Синельникова военному министру Д. А. Милютину от 10 декабря 1871 года о Н. Г. Чернышевском.

Публикуемся впервые письмо Синельникова относится к последним моментам пребывания П. Г. Чернышевского в Нерчинских рудниках, на Александровском заводе. Документ является яркой иллюстрацией исключительного "внимания" Александра II и его правительства к личности "государственного преступника". Предписания петербургской жандармерии сибирскому начальству и распоряжения последнего об усилении надзора, как известно, посылались в течение всего периода каторги и ссылки Чернышевского.

К окончанию срока каторги, 10 августа 1870 года (срок был сокращен на 1/4 в силу высочайшего манифеста от 28 октября 1866 года), в III отделении была заготовлена управляющим 1-й экспедицией А. Ф. Шульцем подробная справка, регистрировавшая все действительные и мнимые попытки революционных кругов освободить Чернышевского. Тогда же, по запросу генерал-губернатора Восточной Сибири Корсакова, последовал доклад шефа жандармов Шувалова царю. Шувалов представлял соображения о неудобствах освобождения Чернышевского, и тогда же последовало повеление Александра II о рассмотрении вопроса в Комитете министров.

По постановлению Комитета от 25 сентября 1870 года срок тюремного заключения Чернышевскому был продлен впредь до изыскания мер к обращению его в ссыльно-поселенцы в таких условиях, которые бы устранили всякое опасение насчет его побега и сделали бы невозможными новые попытки со стороны молодежи к его освобождению.

По новому представлению генерал-губернатора Корсакова, сделанному лично в Петербурге (записка от 28 октября 1870 года N 62) и утвержденному Александром II 22 декабря 1870 года, такой мерой являлся перевод в Вилюйск, наиболее отдаленный угол Якутской области, и водворение в тюремном помещении под личной охраной из казаков.

Вследствие смены высшего руководства краем перевод Чернышевского на положение ссыльно-поселенца с тюремным режимом состоялся только через год, при новом генерал-губернаторе П. П. Синельникове, в результате его личной ревизии Александровского завода, последовавшей, как это видно из публикуемого здесь письма, в силу напоминания Александра II о Чернышевском.

Прием нового генерал-губернатора у царя (о приеме этом упоминается в публикуемом письме) состоялся, нужно полагать, в 20-х числах января 1871 года (указ о назначении вышел 21 января). 20 марта Синельников прибыл в Иркутск и вскоре выехал на Амур с расчетом в начале июня встретиться во Владивостоке с военным губернатором Приморской области, контр-адмиралом Кроуном, как было условлено в Петербурге. Поездка продолжалась более двух месяцев, следовательно, ревизия Александровского завода на обратном пути произошла приблизительно в конце июля, может быть, начале августа 1871 гада. (В своих воспоминаниях¹ Синельников упоминает одну дату, 29 июля, когда на обратном пути в Иркутск им были посланы письма в Петербург с отчетом о поездке.).

Понятен страх, которым проникнуто письмо Синельникова. Помимо напоминания царя ему напомнили о Чернышевском и с другой стороны. Незадолго до прибытия Синельникова в Иркутск была совершена новая, исключительно дерзкая попытка освободить Чернышевского, предпринятая Г. А. Лопатиным отчасти под влиянием Маркса.

Широко распространившиеся слухи о попытке Лопатина вызвали прибытие в Иркутск: 20 сентября 1872 года князя Голицына, специально командированного из Петербурга для проверки надзора за Чернышевским.

О произведенной ревизии и найденных при этом беспорядках Синельников и сообщает военному министру Д. А. Милютину:

¹ "Записки Н. П. Синельникова". "Исторический вестник" NN 1 - 7 за 1895 год.

"Милостивый государь Дмитрий Алексеевич!

Я спасался доварить почте это письмо и потому отправляю оное с генерал-майором Ивановым, вызванным в Петербург по приказанию его императорского высочества телеграммою генерал-майора Зейме к начальнику штаба.

12 ноября за N 5946 я имел честь представить Вашему высокопревосходительству о назначении Нерчинским комендантом полковника Нарского, вместо устаревшего полковника Кноблоха, но по означенным же причинам воздержатся об'яснить подробности, которые относил к старости Кноблоха.

Государь император при представлении моем изволил, между прочим, обратить внимание на содержание государственного преступника Чернышевского; после представления я тотчас же дал телеграмму в Иркутск усилить надзор за ним; я по прибытии в Иркутск повторил мое требование и потом хотел заехать на завод, проезжая во Владивосток, но боялся потерять двое суток, чтобы не опоздать к времени, прибытия туда контр-адмирала Кроуна, почему и заехал на обратном пути.

Не говоря о многих беспорядках, найденных мною по содержанию вообще преступников, например, пища не приготовлялась три дня по случаю повредившейся печи, меня поразила повалившаяся часть забора при доме, где содержался Чернышевский, при коей не было и человека, между тем как для починки этой достаточно было несколько часов; представляю на суд Вашему высокопревосходительству последствия, если бы Чернышевский воспользовался этой непростительной оплошностью.

Полковника Карского я представил потому, что он по своим качествам вполне соответствует месту коменданта, отличный хозяин и вместе с тем по бедному семейному положению затрудняясь по дороговизне служить в Иркутске, просил о назначении командиром батальона на Сахалин.

Прошу принять уверение в искреннем уважении и душевной преданности.

Николай Синельников.

10 декабря 1871 года, г. Иркутск".

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - О. МАРКОВА:

Комментарии: