Libmonster ID: RU-14818
Автор(ы) публикации: В. И. Селиванов

Сильные позиции, которые продолжает удерживать милитаризм в социальной и политической жизни ряда стран Латинской Америки, роль, которую отводят ему международный, прежде всего американский, империализм и местная реакция в своих попытках сдержать революционное освободительное движение латиноамериканских народов, обусловливают немалую важность и актуальность всестороннего и глубокого исследования этой проблемы. Эволюция милитаризма в его специфически латиноамериканских формах и проявлениях в значительной мере объясняет многочисленность гражданских войн и государственных переворотов, происходивших в странах континента в XIX-XX вв., частое применение насилия, особо жестокие методы угнетения народных масс и расправы с народными движениями.

Проблема латиноамериканского милитаризма уже в известной степени исследовалась в советской исторической науке 1 , однако в появившихся до сих пор работах речь шла прежде всего о соотношении "армия - политика" и чаще всего применительно к истории латиноамериканских стран после второй мировой войны. В той или иной мере проблема милитаризма затрагивалась и в многочисленных работах общего характера по истории Латинской Америки. Однако истоки и ранние этапы эволюции самого явления оставались вне поля зрения наших исследователей. Определенное внимание этим вопросам, особенно в последние два десятилетия, уделяют американские и латиноамериканские авторы, чаще всего рассматривающие проблему в рамках отдельно взятой страны 2 .

В настоящей статье сделана попытка дать анализ генезиса и первых этапов эволюции латиноамериканского милитаризма. Выбор темы, лишь частично разработанной в советской и зарубежной историографии, объясняется и тем обстоятельством, что многие специфические черты латиноамериканского милитаризма проявились уже на ранних этапах развития стран этого региона, а именно в период конкисты (испанского


1 См. Шульговский А. Ф. Латинская Америка: армия и освободительное движение. М. 1972; его же. Армия и политика в Латинской Америке. М. 1979; Антонов Ю. А. Бразилия: армия и политика. М. 1973.

2 Velazquez M. El Estacio de Guerre en Nueva Espana, 1760 - 1808. Mexico. 1950; Gutierrez Santos D. Historia militar de Mexico. 1325 - 1810. Mexico. 1961; Villanueva V. El militarismo en el Peru. Lima. 1962; Johnson J. J. The Military and Society in Latin America. Stanford. 1964; Gilmore R. L. Caudillism and Militarism in Venezuela. 1810-1910. Athens. 1964; Lozova J. A. El Ejercito Mexicano. Mexico. 1970; Mc. AIister L. The Reorganization of the Army. In: History of Latin American Civilization. Vol. 1. Boston. 1973; Campbell L. G. The Military and Society in Colonial Peru. 1750 - 1810. Philadelphia. 1978; Kuethe A. J. The Development of the Cuban Military as a Sociopolitical Elite. 1763 - 1783. - Hispanic American Historical Review, Durham, November 1981, Vol. 61, N 4.

стр. 45


завоевания), в колониальный период истории Латинской Америки (начало XVI - начало XIX в.) и в первые десятилетия после завоевания ее странами политической независимости.

Открытие и начало завоевания Америки испанскими "католическими королями" рассматривалось папством как невиданного размаха крестовый поход, ибо в Америке Ватикан видел подобие обширного мусульманского мира - традиционного объекта крестовых походов, обширную языческую страну, народы которой следует скорее обратить в христианскую веру. Немаловажно и то, что именно в год открытия Америки была завершена длившаяся более семи веков реконкиста (отвоевание ранее захваченных арабами земель) завоеванием последнего мусульманского государства на Пиренейском полуострове - Гранадского эмирата. Этот последний этап реконкисты проводился "католическими королями" Испании как очередной крестовый поход, в обстановке подъема массового религиозного фанатизма. И открытие Нового Света сулило новые, безграничные возможности для ставших слишком многочисленными и оказавшихся "не у дел" мелких испанских дворян-идальго, которые единственно возможным для себя поприщем считали военное. Ими всецело владела еще инерция завоевания, а грабительские цели войны окутывались религиозными покровами.

Конкиста наложила глубокий отпечаток на развитие феодализма в Испании, придав ему весьма своеобразные формы. Для нас важен тот факт, что ряд его институтов формировался в обстановке почти непрекращающегося в течение более семи столетий состояния войны христианских государств Пиренейского полуострова с мусульманскими. К моменту открытия Америки и начала ее завоевания в самой Испании сложилась, таким образом, система военно- феодальных институтов, приспособленная прежде всего для длительной войны и доказавшая свою эффективность самим фактом победоносного завершения реконкисты. Это послужило достаточным основанием для испанской короны, чтобы применить указанную военно-феодальную систему, с некоторыми изменениями, которые диктовались местными условиями, и в процессе завоевания Америки.

Уже на первых этапах конкисты перед испанской короной встала проблема военных мероприятий по удержанию захваченных в Америке земель и поддержанию там колонизаторского порядка. Руководителям передовых отрядов конкистадоров (испанских завоевателей), осуществлявших собственно завоевание, корона присваивала звание аделантадо (от испанского "adelante" - "вперед", "впереди"). Эта должность возникла еще в период правления Альфонса X Мудрого, короля Кастилии и Леона (1252 - 1284 гг.), она присваивалась правителям пограничных с арабами областей, которым в период реконкисты приходилось решать широкий круг военных, судебных, а также политических задач. Подобными же полномочиями наделялись аделантадо в Америке, где они, помимо руководства завоеванием, организовывали проведение обширной программы военных мероприятий, а также политического и экономического устройства завоеванных ими земель.

Когда завоевание Америки в основном было завершено и стали проясняться черты образовавшейся здесь огромной колониальной империи, принадлежащей испанской короне, там были установлены политико-административные единицы и налажено колониальное управление. Уже в первой половине XVI в. были образованы два вице-королевства - Новая Испания (примерно в границах нынешней Мексики, Центральной Америки, Антильских островов), Перу (около половины материка Южной Америки, кроме Бразилии и Венесуэлы), а в XVIII в. из состава вице-королевства Перу выделены еще два - Новая Гранада (примерно в границах нынешней Колумбии и Эквадора) и Рио-де-Ла-

стр. 46


Плата (Аргентина, Боливия, Уругвай и Парагвай). Верховную власть короля Испании представляли здесь вице-короли. Идея вице-королевств была не нова. Еще в начале XV в. вице- королевствами под властью испанских королей: были Сицилия и Сардиния. В 1503 г. вице-королевством стало и завоеванное испанцами королевство Неаполитанское.

Круг полномочий и обязанностей вице-королей и генерал- капитанов (глав меньших административных единиц в Америке) в военной области был весьма обширен. Их военные функции заключались прежде всего в следующем: 1) дальнейшее расширение колонизации путем направления в "глубинные" районы новых вооруженных отрядов ("энтрада"); 2) подавление восстаний индейцев; 3) защита испанских колоний от нападений извне. Для выполнения этих функций вице-король (или генерал-капитан) был наделен верховной военной властью на суше и на морях, омывающих подчиненные ему земли, и имел в своем распоряжении отряды регулярных испанских войск, весьма, впрочем, немногочисленных, вследствие чрезвычайной дороговизны содержания этих войск, в ту эпоху наемных, и трудностей транспортировки их из Испании.

Основой же военной силы испанских вице-королевств и генерал-капитанств в Америке были в XVI - XVII вв. ополчения, составленные из энкомендеро, г. е. держателей энкомьенды. Речь идет об одном из важнейших методов закабаления крестьян в Испании еще в период конкисты, который стал применяться конкистадорами в Америке для закабаления индейского населения. Энкомьенда - это отдача тех или иных владений, поселений, отдельных лиц под защиту располагающего достаточной силой и влиянием феодала. В Испании он назывался комендеро, получал от своих подопечных установленный сбор, в его пользу они выполняли определенные повинности. Энкомьенда появилась в Испании в IX в., а наибольшего развития достигла в XIV в., когда комендеро стали превращать находившиеся под их покровительством земли в свои вотчины. Феодальный институт энкомьенды также был применен испанскими завоевателями в Америке. Здесь "на попечение и под защиту" того или иного конкистадора, а иными словами - в его энкомьенду, передавались сразу по нескольку многолюдных индейских селений. Установленными испанской короной законами в Америке держатель энкомьенды должен был не только защищать своих подопечных, но и вершить дело их приобщения к "истинно христианским обычаям и добродетелям", т. е. обращать их в католицизм. На деле же со временем это стало фактическим закрепощением индейцев, привело к их беспощадной эксплуатации со стороны энкомендеро, который превратился в феодального сеньора, владельца ставшего наследственным феодального поместья.

Что касается военного значения института энкомьенды, то уже в 1524 г. завоеватель и первый правитель Новой Испании, где впервые были применены и испытаны испанские методы колонизации, Эрнан Кортес, издал целый свод законов, в частности, регулировавших военные основы управления новой обширной колонией. Они определяли, что держатель энкомьенды с числом индейцев "от пятисот и менее должен иметь копье, и меч, и кинжал, и шлем с забралом, и арбалет или мушкет, и кирасу или другое защитное снаряжение, какое применяется в Испании", а также все принадлежности, нужные для обращения с перечисленным вооружением. Энкомендеро, на "попечении" которого было от 500 до 1 тыс. индейцев, должен был иметь, помимо этого вооружения, еще "коня с седлом и всей необходимой сбруей". Держатель энкомьенды с 2 тыс. индейцев должен был иметь дополнительно к перечисленному три копья и четыре арбалета или мушкета, т. е. вооружение для группы своих людей. Исполнение этих требований строго контролировалось в отдельных округах колонии местными чиновниками - алькальда-

стр. 47


ми и рехидорами (название их и административные функции также были перенесены из Испании). Для этого каждые четыре месяца устраивались специальные смотры - аларде, где составлялись детальные списки способных к военным действиям людей и наличного вооружения. Невыполнение этих законов либо неявка на смотр строго карались: при первом нарушении взимался весьма крупный денежный штраф, при повторном - штраф в двойном размере, после третьего нарушения энкомендеро лишался своей энкомьенды 3 .

Таким образом, Кортес в Новой Испании применил ранее многократно испытанный опыт создания типичного военно- феодального ополчения. Применение этой военной силы, по- видимому, удовлетворило испанскую корону, поскольку введенные Кортесом правила были законодательно распространены и на другие испанские владения в Америке. 20 ноября 1536 г. был издан королевский указ, обязывавший энкомендеро "во всех Индиях" (как известно, с момента открытия и до конца первой четверти XIX в. все земли в Америке в официальной испанской документации фигурировали как "Индии") иметь постоянно "коня, копье, меч и другое наступательное и защитное вооружение, какое местный управитель считает необходимым соответственно размеру репартимьенто 4 и характеру военных действий, так, чтобы ко всякому случаю было пригодно, под страхом отобрания индейцев, отданных в энкомьенду" 5 .

По пути следования энтрад в глубь завоевываемой страны конкистадоры основывали новые города и селения, становившиеся опорными пунктами колонизации. В них прежде всего сооружалась католическая миссия, т. е. церковь с группой зданий вокруг нее для священнослужителей, и военное укрепление, называвшееся "пресидио" (presidio), чаще всего представлявшее собой земляной форт, укрепленный деревянными палисадами с амбразурами для пушечной и ружейной стрельбы. Строить все это понуждались, как правило, индейцы, тут же становившиеся объектом "христианизации". Все испанцы, участвовавшие в основании городов и поселений, получали от короны землю в форме т. н. солдатских наделов (пеония) либо более крупные участки, именовавшиеся "кабальериа" 6 . Каждый испанец, получивший такой надел, становился "весино" - жителем города, что связывалось с определенным кругом прав и обязанностей в городской общине. В ряде случаев она на свой счет содержала небольшой штат артиллеристов- профессионалов, а также наемных солдат для постоянной охраны городских укреплений и других могущих возникнуть военных нужд. Вопросами, связанными с постоянным поддержанием обороноспособности испанского города в Америке, ведал городской совет - кабильдо, а в критические моменты (восстания окрестных индейцев, угроза нападения пиратов и т. п.) - кабильдо абьерто, т. е. расширенный городской совет.

Основной и непременной военной силой каждого города было ополчение, состоявшее из горожан. Уже в законах Кортеса (1524 г.) было зафиксировано: "Повелеваю, чтобы каждый житель городов и поселений, какие ныне есть либо будут, имел бы в своем доме копье и меч, и кинжал, и щит, и каску либо шлем, и защитное снаряжение... и чтобы с этим оружием он являлся бы на смотр, когда будет туда призван" 7 . Испанская корона распространила это положение на все свои


3 Gutierrez Santos D. Op. cit., pp. 226 - 228.

4 Репартимьенто (исп. repartimiento - "распределение") - закрепление индейцев за конкистадорами, отдача их в энкомьенду.

5 Recopilacion de Leyes de los Reynos de la Indias. T. II- o. Madrid. 1943, p. 265 (далее - Recopilacion de Leyes).

6 Альперович М. С. Война за независимость Мексики (1810 - 1824). М. 1964, с. 52.

7 Gutierrez Santos D. Op. cit., p. 227.

стр. 48


колониальные владения специальным указом Филиппа II, подписанным в Севилье в 1570 г., где говорилось: "Повелеваем вице-королям-, президентам и губернаторам, чтобы они внимательно следили за наличием у горожан вооружения и лошадей,.. дабы в случае появления неприятеля они были бы готовы к защите" 8 .

Одним из важнейших факторов, обусловивших необычайно быстрое завоевание испанцами Америки, было огромное военно-техническое превосходство конкистадоров над существовавшей у индейцев военной силой: копьям с каменными наконечниками, которыми были вооружены воины ацтекского и других государств, противостояли стальные мечи и доспехи, пушки, аркебузы и мушкеты, невиданные никогда еще в этих землях боевые кони. Это неизмеримое военно- техническое превосходство испанцы намеревались сохранить и после завоевания для удержания покоренных народов в повиновении. Ряд королевских указов строжайше предписывал не допускать индейцев к обращению оружием, которым обладали испанцы. Уже "католические короли" Фердинанд и Изабелла подписали в Гренаде в 1501 г. указ, запрещавший продавать или каким-либо другим образом передавать индейцам оружие под страхом конфискации половины всего имущества. Тем же указом предусматривалась суровая кара для индейцев, у которых будет обнаружен меч или кинжал. Это положение впоследствии неоднократно подтверждалось императором Карлом: V (он же испанский король Карл I) и королем Филиппом II, который в 1568 и 1570 гг. издал указы, запрещавшие индейцам ездить верхом на лошадях 9 . Завоеватели тем более опасались, что индейцы смогут овладеть секретами производства европейского оружия.

Карл V указом 1534 г. предписывает, чтобы "мастера оружейного дела не учили бы своему искусству индейцев, не позволяли бы, чтобы индейцы жили в их домах, нарушившие же этот указ оружейники подвергаются штрафу в сто песо и изгнанию по воле вице-короля или губернатора" 10 .

Испанская корона особенно опасалась, что оружие может попасть в руки негров-рабов, ввоз которых в американские колонии из Африки уже в середине XVI в. принимает значительные масштабы. Указ Карла V в 1551 г. предписывает немедленно отбирать любое оружие, которое будет найдено у негра; если такое повторится, то негр наказуется тюремным заключением на десять дней, в третий же раз - сотней палочных ударов. В 1628 г. король Филипп II предупреждает чиновников колониальной администрации, чтобы неграм не давалось разрешение на ношение оружия 11 .

Уже первые этапы колонизации испанцами Америки, носившие в целом военно-феодальный характер, совпали с периодом т. н. первоначального накопления, когда в международных отношениях на первый план выдвигаются Англия, Голландия, Франция - страны, где в XVI в. быстро развивалась охваченная жаждой обогащения торговая буржуазия, росло мануфактурное производство. С этими процессами непосредственно было связано обострение борьбы между ведущими державами Западной Европы за овладение американскими богатствами. Эта борьба носила столь откровенно грабительский, разбойничий характер, что отличить действия купцов от действий пиратов, имевших часто позволение и одобрение своих монархов, довольно трудно. В связи с развитием западноевропейского торгового капитала того периода К. Маркс писал:

"Повсюду, где торговый капитал имеет преобладающее господство, он представляет систему грабежа, и недаром его развитие у торговых наро-


8 Recopilacion de Leyes. T. l-o, pp. 567 - 568.

9 Ibid. T. II-o, pp. 196 - 197.

10 Ibid. T. I-o, p. 573.

11 Ibid. T. II-o, p. 364 - 365.

стр. 49


дов как древнего, так и нового времени непосредственно связано с насильственным грабежом, морским разбоем, хищением рабов, порабощением колоний" 12 .

Присваиваемые Испанией на землях Америки сокровища сразу же стали предметом вожделения других европейских держав и отдельных групп авантюристов. Уже в 1523 г. два испанских корабля, на которых Кортес отправил в Испанию сокровища ацтеков, были захвачены французским пиратом Ж. Данго. Особо многочисленными набеги пиратов - прежде всего в водах Карибского моря - стали со второй половины XVI в., а гибель испанской "Великой Армады" у берегов Ирландии, подорвавшая морское могущество Испании, окончательно развязала руки морским разбойникам. Одни только голландцы за 13 лет, с 1623 до 1636 г., захватили около 550 испанских кораблей 13 .

Пиратский разбой не ограничивался грабежом испанских кораблей в море. Все чаще отряды пиратов совершали дерзкие нападения на прибрежные города Испанской Америки. В 1555 г. французские пираты под предводительством Ж. Сора захватили Гавану, разграбили ее и сожгли город. В 1671 г. английский пират Г. Морган высадился с отрядом своих людей на берег в районе Панамского перешейка, взял штурмом, разграбил и сжег город Панаму. В 1688 г. он же разграбил Портобело, захватил в его гавани несколько кораблей и вынудил испанцев уплатить выкуп в 100 тыс. песо.

Постоянная и всевозраставшая угроза нападений пиратов вынуждала испанскую корону предпринимать специальные меры защиты. Уже во второй половине XVI в. была принята система морских конвоев. В Испанской Америке было определено два главных порта для периодического отправления в метрополию больших караванов судов, груженных драгоценными товарами, - Веракрус в Новой Испании и Картахена-де-лас-Индиас в Новой Гранаде. Отсюда испанские флотилии следовали в Гавану, которая выполняла роль крупнейшей военно-морской базы американских владений испанской короны. Здесь собирались вместе корабли, прибывшие из Веракруса и Картахены, проходили необходимый ремонт и делали другие приготовления для перехода через океан. Затем огромный караван, иногда состоявший из сотен крупных торговых судов, соблюдая определенный строй, в окружении сильной эскадры боевых кораблей, следовал в Испанию, завершая свой путь либо в Кадисе, либо в Санлукар-де-Баррамеда - порту Севильи, где размещался ряд административных и торговых учреждений, ведавших делами американских колоний.

Другой мерой для защиты от угрозы нападений на испанские владения в Америке стало создание здесь обширной системы оборонительных сооружений, включая строительство в наиболее важных портах мощных крепостей. Их предполагалось соорудить на подступах к Веракрусу (Новая Испания), в Гаване, в Картахена-де-лас-Индиас, в Сан-Хуан- де-Пуэрто-Рико, в океанском порту перуанской столицы Лимы - Кальяо. Менее мощные крепости, дозорные башни и другие оборонительные сооружения намечалось построить и в десятках других портовых городов либо на подступах к ним. Начиная с 1583 г. испанская корона издает ряд законов, детально регламентирующих порядок строительства крепостей, включая указания о распорядке дня для свободных рабочих, привлечении рабов, размере и порядке выдачи жалованья для инженеров и рабочих. Кроме того, появляются королевские указы о внутреннем распорядке в уже построенных крепостях, круге обязанностей комендантов и других должностных лиц крепостных гарнизонов, хранении вооружения и боеприпасов и т. д. Особое внимание


12 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 25, ч. 1, с. 364.

13 Фостер У. З. Очерк политической истории Америки. Изд. 2-е. М. 1955, с. 147.

стр. 50


в указах о крепостях в Америке конца XVI - начала XVII в. было уделено таким ключевым пунктам стратегического контроля в районе Карибского моря, как Гавана, Картахена-де-лас-Индиас, Портобело, Ла Гуайра и крепости Сан-Хуан-де-Улуа, запирающей вход в порт Веракрус 14 .

В то время, когда испанская корона приняла решение о строительстве крепостей в американских колониях, в Европе особенно славились своим искусством итальянские инженеры- фортификаторы. Мадридский двор объявил среди них конкурс на лучшие проекты портовых крепостей в Америке. Победителем конкурса оказался выдающийся итальянский военный инженер той эпохи Б. Антонелли. Уже в 1589 г. он вместе со своим племянником Дж. Баутиста-младшим прибыл в американские владения Испании и с группой испанских инженеров начал проектирование и постройку крупных фортификационных сооружений сразу в нескольких портах Карибского моря; эта работа продолжалась несколькими поколениями строителей.

Самые грандиозные крепостные сооружения, спроектированные и начатые постройкой Антонелли и его помощниками, находились в Гаване и Картахене-де-лас- Индиас. В Гаване к моменту начала работ Антонелли уже существовала значительная крепость - Ла Реаль Фуэрса и дозорная башня Сан-Ласаро, построенные за 30 лет до этого. Однако итальянский инженер посчитал эти укрепления недостаточными для надежной защиты порта Гаваны - ключевого пункта морских сообщений в бассейне Карибского моря - и начал строительство здесь еще двух крепостей - Ла Пунта и Эль Морро; они должны были преградить неприятельским кораблям вход в бухту перекрестным огнем артиллерии. Дополнительной преградой служила огромная цепь, натягиваемая между этими двумя крепостями, расположенными друг против друга по обе стороны входа в бухту. Обе новые крепости Гаваны были спланированы таким образом, чтобы их бастионы могли отражать неприятеля не только с моря, но и со стороны суши в случае его высадки на берег. В конце XVI в. система крепостей Гаваны была дополнена сооружением оборонительной стены, а в 1646 г. - второй дозорной башни - Ла Чоррера 15 .

Особенно широкий размах реализация фортификационных планов Антонелли приняла в Картахене-де-лас-Индиас, считавшейся морскими воротами в Южную Америку. Основные работы здесь были проведены уже в XVII в.: в 1632 г. были построены мощные крепостные стены, а в 1657 г. начато сооружение крепости Сан-Фелипе-де-Барахас, которая постепенно достраивалась и совершенствовалась в течение полутора столетий. Поскольку бухта здесь имеет два входа с моря, то для обороны каждого из них были построены две отдельные крепости. Тем не менее уже после возведения этих укреплений Картахена, где хранилось множество приготовленных к отправке в метрополию ценных товаров, не раз подвергалась нападениям, осадам, а ее склады - разграблению. Только в 1741 г., после введения ряда усовершенствований в оборонительную систему, Картахена с успехом смогла выдержать длительную и интенсивную осаду, которой подверг ее английский адмирал Э. Верной с самым большим военным флотом, какой когда-либо до него появлялся в карибских водах 16 .

Итак, в течение первого столетия испанского господства в Америке здесь сложилась военно-колониальная система эксплуатации покоренных народов, грабежа природных богатств американских земель.


14 Recopilacion de Leyes. T. I-o, pp. 574, 595.

15 Roigde Leuchsenring E. Los monumentos nacionales de la Republics de Cuba. Vol. III. Fprtalezas coloniales de la Habana. La Habana. 1960, pp. 9 - 11.

16 Arciniegas G. El continente de siete colores. Buenos Aires. 1965, pp. 207 - 208.

стр. 51


Основой этой системы стали превратившиеся в феодальных сеньеров энкомендеро, силой оружия удерживавшие в повиновении массы индейцев, и укрепленные города с их фортами, военными гарнизонами и ополчениями из жителей городов, служившие опорными пунктами власти испанской короны. Вывоз в метрополию награбленных колонизаторами богатств обеспечивался регулярно налаженной системой вооруженных конвоев и мощных крепостей в важнейших морских портах.

Хищническое ограбление колоний, прежде всего вывоз из них огромного количества драгоценных металлов, не сделало, как известно, Испанию богатой и процветающей державой. К концу XVII в. упадок всех отраслей ее хозяйства был поразительным. Совершенно прекратили свое существование мануфактуры, процветавшие к моменту начала завоевания Америки. Еще в начале XVI в. Испания была производителем лучшего в Европе вооружения, чему испанцы в огромной степени были обязаны успехом завоевательных предприятий в Америке; именно в Испании впервые появился мушкет, оказавший столь заметное влияние на развитие военного дела в Европе. Теперь же оружейные мануфактуры и мастерские оказались заброшенными, совершенно прекратилось производство знаменитого холодного оружия и доспехов в Толедо. Заброшенной оказалась и сама сырьевая база оружейного производства - железные рудники в Бискайе.

Занимая доминирующее положение в обществе, испанские феодалы использовали его, чтобы захватывать львиную долю при распределении награбленных в Америке багатств. Обогащение феодальной верхушки в большой степени усилило ее позиции в обществе, испанская знать использовала американское золото для консервации феодальных отношений, для сохранения и укрепления своих средневековых привилегий. По словам К. Маркса, "в Испании аристократия приходила в упадок, сохраняя свои худшие привилегии" 17 , и погубила зачатки капиталистической промышленности. Так что уже "после правления Карла I (т. е. после 1556 г. - В. С .) политический и социальный упадок Испании обнаруживал все симптомы позорного и продолжительного разложения, напоминающие худшие времена Турецкой империи" 18 .

Этот общий упадок Испанской монархии в полной мере отразился на состоянии военного дела, на вооружении и численности армии и флота. В метрополии все испанское войско уменьшилось к концу XVII в. до 4781 солдата кавалерии и 1475 пехотинцев под командой 600 офицеров 19 . Пираты, хозяйничавшие в Карибском море и опустошавшие американские владения испанской короны, нападали даже и на саму Испанию.

Такое положение в самом королевстве прямо сказывалось и на способности испанских властей в американских колониях отражать нападения экспедиционных отрядов других европейских держав, уже начавших захватывать значительные острова в Карибском море; испанцам становилось трудно держать в повиновении массы угнетенного населения - к концу XVII в. во всех американских владениях Испании, население которых оценивалось в 10 - 12 млн. человек, насчитывалось едва ли более 5 тыс. солдат регулярных испанских войск. Так, королевская администрация в огромном вице-королевстве Перу располагала в то время лишь сотней дворян из знатнейших креольских семей, составлявших личную гвардию вице-короля, да постоянным гарнизоном из 500 наемных солдат-европейцев в важнейшей на Тихоокеанском побережье крепости Кальяо, прикрывавшей столицу вице-королевства Лиму


17 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 10, с. 432.

18 Там же, с. 431.

19 Ballesteros y Beretta A. Historia de Espana y su influencia en la historia Universal. T. IV, pt. 2-a. Barcelona. 1927, p. 97.

стр. 52


от нападений с моря 20 . Впрочем, и на этот гарнизон колониальные власти не могли возлагать больших надежд. Французский военный инженер М. Фрезье, посетивший в начале XVIII в. испанские крепости Тихоокеанского побережья, свидетельствует, что их гарнизоны состояли из людей, "осужденных за какие-либо преступления; для них пребывание в фортах заменяет наказание на галерах. Эти люди и находятся в крепостях, они и служат гарнизоном, который состоит здесь только из такого сорта людей, - и солдаты, и офицеры здесь равно отбывают срок наказания". А на другом конце материка - в Каракасе, по всем крепостям и фортам, защищавшим столицу генерал-капитанства Венесуэла с моря, числилось три роты испанских солдат, в которых вместо 300 с лишним человек списочного состава налицо было едва 90 21 .

Плачевным было и состояние многочисленных крепостей, на сооружение которых были затрачены огромные средства и каторжный труд десятков тысяч людей и благодаря существованию которых испанская корона надеялась сохранить безраздельным свое могущество в Новом Свете. Комендант гаванской крепости Ла Реаль Фуэрса доносил, что в ней насчитывается всего 50 солдат и 8 артиллерийских орудий, тогда как необходимо иметь по крайней мере втрое больше 22 . Да и те пушки, которые имелись в испанских крепостях, такой авторитетный специалист, как Фрезье, считал мало пригодными потому, что они совершенно изношены и дурного качества, будучи выплавлены в местных арсеналах 100 лет назад, да и вообще не готовы к стрельбе, поскольку на бастионах отсутствуют орудийные платформы. Слабость испанских крепостей в Америке, писал Фрезье, не может быть компенсирована ни хорошими гарнизонами, ни опытными комендатами 23 .

Плачевное состояние военных сил Испании в ее американских владениях как нельзя лучше отражало всеобщий упадок дел в самой метрополии, повлекший за собой кризис всей огромной Испанской колониальной империи, который затянулся на долгие десятилетия. Вступление на испанский трон в начале XVIII в. династии Бурбонов сблизило Испанию с самой могущественной тогда державой Западной Европы-Францией, где уже был проведен ряд реформ в духе "кольбертизма", способствовавших развитию капиталистического уклада, торговли и промышленности, проведению более рациональной колониальной политики. В XVIII в. под этим влиянием в Испании начинается медленный, но неуклонный экономический подъем. В стране при поддержке правительства восстанавливаются старые и возникают новые мануфактуры, часть которых - т. н. королевские мануфактуры - принадлежала короне. Мало-помалу увеличивается производство в сельском хозяйстве, оживляется торговля. Страна вступает в мануфактурную стадию капиталистического развития. В изменившихся условиях колониальные владения в Америке перестают быть для испанской короны только источником золота, серебра, да еще небольшого количества дорогостоящих экзотических, "колониальных товаров". Теперь метрополия начинает видеть в колониях широкий рынок сбыта для товаров развивавшейся испанской промышленности. В числе других реформ в Испании были проведены меры и военного характера (военные реформы 1704 - 1711 гг.), в результате чего значительно увеличилась численность армии (с 20 тыс. человек в 1710 г. до 100 тыс. в середине XVIII в.), были улучшены ее организация, вооружение и система управления


20 CampbeII L. G. Op. cit., p. 4.

21 Frezier M. Relation du voyage de la Mer du Sud aux cotes du Chile, du Perou et du Bresil. T. I. Amsterdam, 1717, p. 78.

22 Las Instituciones militares Venezolanas del per'iodo hispanico en los archives. Caracas. 1969, p. .XXXII (далее - Las Instituciones militares).

23 Frezier M. Op. cit., p. 91.

стр. 53


и снабжения 24 . В частности, на передовом для той эпохи техническом уровне было развернуто производство вооружения и боеприпасов на королевских мануфактурах, из которых наиболее крупные находились в Барселоне и Малаге 25 .

Эти преобразования в военной области, однако, в весьма малой степени коснулись испанских колоний в Америке. Посетившие в 1740-х годах Новую Гранаду, Перу и Чили морские офицеры Х. Хуан и А. де Ульоа доносили королю в составленном ими секретном докладе о плачевном состоянии находящихся в этих колониях испанских войск, крепостей, о нехватке вооружения и боеприпасов 26 . Между тем рост освободительных выступлений народных масс в колониях и усиление колониальной экспансии других европейских держав в Западном, полушарии настоятельно требовали от мадридского двора широких преобразований в устаревшей военно-колониальной системе. Ощутимым толчком к этому послужили серьезные неудачи Испании в Семилетней войне. В 1762 г. британская эскадра, которой командовал адмирал Дж. Покок, в составе 40 военных кораблей и 150 транспортных судов ell тыс. солдат на борту подошла к Гаване. После 29 дней осады крепость капитулировала. Огромная добыча англичан - 650 тыс. ф. ст., - по обычаю того времени, была поделена между матросами, солдатами и офицерами сообразно их чину. Сам Покок получил 123 тыс. фунтов стерлингов27 . Гораздо серьезнее финансового урона был понесенный вследствие потери этой ключевой военно- морской базы в Карибах стратегический и политический ущерб. По Парижскому договору (10 февраля 1763 г.) в обмен на возвращение антильской жемчужилы Испания была вынуждена уступить Англии Флориду.

Для разработки ставших необходимыми военных мероприятий в американских владениях испанской короны в Мадриде был создан специальный тайный комитет из высших чиновников, принявший в 1764 г. ряд решений. Во-первых, предусматривалось обновление фортификационных сооружений в наиболее важных стратегических пунктах колоний. Во-вторых, учитывая опыт Семилетней войны, показавший недальновидность опоры лишь на систему крепостей, была организована новая колониальная армия. В дополнение к периодически сменявшимся полкам из метрополии были учреждены постоянные части (т. н. фихо), т. е. пехотные полки и батальоны, а также роты артиллерии для несения гарнизонной службы в крепостях и крупнейших городах. Части фихо находились на содержании колониальной администрации, и каждая из них имела в метрополии постоянный пункт вербовки наемных солдат. Так, полк Буэнос- Айреса имел такой пункт в Ла-Корунье, батальон Каракаса - в Севилье и на Канарских островах 28 .

Самой же важной мерой, имевшей многочисленные и глубокие последствия для позднейшей истории латиноамериканских стран, было создание во всех колониях милиционных батальонов и рот из местных уроженцев 29 . В эти милиционные войска допускались не только креолы, но и цветные - кастас (мулаты, метисы и др.), исключая негров и индейцев, которым по-прежнему запрещалось обращение с оружием

24 Zabalay Lara P. Espana bajo los Borbones. Barcelona - Buenos Aires. 1930, pp. 132 - 133.

25 Ballesteros у Beretta A. Op. cit. T. VI, p. 64.

26 Juan J. Ulloa A. de. Noticias secretas de America. Buenos Aires. 1953, pp. 111 - 116.

27 Papeles sobre la toma de la Habana por los ingleses en 1762. La Habana. 1948, pp. VII-X.

28 Archive de Simancas. Secretaria de guerra (siglo XVIII. Hojas de Servicios de America. Valladolid. 1958, pp. 347, 351.

29 Главное отличие милиционных войск от регулярных состояло в том, что они комплектовались не на основе воинской повинности, по найму или посредством рекрутского набора, а в добровольном порядке.

стр. 54


и лошадьми. В королевском указе о формировании милиционных войск говорилось, что они "в форме и с оружием как в мирное, так и в военное время должны использоваться наравне с другими (регулярными. - В. С. ) войсками, а для лучшей обученности и дисциплины должны четыре раза в месяц проводить учения, а потребный для этого порох предоставляется местными арсеналами" 30 .

В первую очередь новую военную силу было решено организовать на Кубе. Учитывая исключительную важность, которую придавал этой реформе мадридский двор, формирование милицейских войск здесь было поручено графу де Рикла, человеку, близкому к королю, а также обладавшему признанными военными и административными способностями. Проведение военной реформы было главной задачей при его назначении на пост генерал-капитана Кубы. Необходимость иметь в колониях многочисленную военную силу вынудила испанское правительство пойти на ряд уступок, прежде всего местной креольской землевладельческой верхушке, которая к тому времени обладала огромным влиянием на фактическое состояние дел в американских вице- королевствах и генерал-капитанствах. К разработке основных положений о милиционных войсках на Кубе были допущены представители богатейших креольских семейств, коль скоро речь шла о том, что расходы на содержание новых милиционных войск будут оплачивать сами кубинцы. Для покрытия этих расходов корона повысила наиболее ненавистный налог-алькабалу 31 с 2 до 6%, а также установила новый налог в 2 песо с барреля при продаже водки. Взамен же, и прежде всего к немалой выгоде для крупных кубинских землевладельцев-плантаторов, занимавшихся в тот период главным образом возделыванием и переработкой сахарного тростника, для ввоза производившихся их хозяйствами товаров были открыты девять испанских портов, снижены пошлины на вывоз и продажу сахара, а также упразднен налог на ввоз черных рабов.

Офицерам и сержантам милиционных войск предоставлялась особая правовая привилегия - фуэро милитар, которой до тех пор пользовались в Америке лишь испанцы, служившие офицерами и сержантами в регулярных войсках. Предоставление фуэро милитар означало, во-первых, покровительство специальных военных судов, т. е. неподсудность гражданским судебным властям, особая военная юрисдикция во всех вопросах гражданского либо уголовного порядка кроме особо тяжких преступлений против интересов короны, какими считались занятие контрабандой и злоупотребления в отношении казны, а во-вторых, освобождение от ряда налоговых сборов (за лицензию на право торговли, таможенной пошлины, некоторых судебных сборов и т. д.). Таким образом, вступление в милиционные войска в большой степени повышало престиж креолов в колониальном обществе, максимально приближало их к офицерам-испанцам (пенинсуларес).

В проекте королевского закона о милиционных войсках, разработанном при участии кубинской землевладельческой аристократии, высшие командные должности в этих войсках предоставлялись "лучшим" фамилиям. В особенности же патент на высший в этих войсках чин полковника обеспечивался для "самых достойных особ, которые обладают выдающимися качествами, людей высокого духа и чести... и с достаточными средствами, чтобы поддержать достоинство своего чина". В трех милиционных полках, сформированных на Кубе, - Добровольческом полку белой пехоты Гаваны, Добровольческом кавалерийском полку Гаваны и Добровольческом полку драгун Матансас-


30 Las Instituciones militares, p. XXXVI.

31 Алькабала - пошлина, взимавшаяся с каждой торговой сделки.

стр. 55


полковниками стали самые знатные и богатые креолы: граф де Каса Байона, граф де Гибакоа и Хуан О'Фарриль 32 .

Положение о милиционных войсках на Кубе, порядке их формирования, организации, предоставлении фуэро милитар и прочее было утверждено Карлом III в Севилье в 1765 г. и распространено на все другие колонии в Америке в качестве обязательного руководства при проведении там военной реформы. Эти преобразования были с удовлетворением встречены в богатых землевладельческих креольских фамилиях, в среде которых возникла конкуренция за обладание военными чинами, хотя патенты на них, продававшиеся короной, были дороги. Так, патент на чин капитана стоил 6 млн. 500 тыс. песо, лейтенанта - 3 млн., прапорщика - 2 миллиона 33 . Французский агент Ф. Депон, проведший несколько лет в генерал-капитанстве Венесуэла, писал: "Эта реорганизация... оказалась столь заманчивой для честолюбия благородных креолов, что нет ни одного из них, кто не домогался бы чести вступить в милиционные войска в качестве офицера. Даже самые знатные завидуют тому, кто носит эполеты... Во мнении публики почти не делают различия между офицерами милиционных и регулярных войск. Маркиз дель Торо, один из богатейших сеньоров Каракаса, имеет честь быть полковником милиционного батальона Арагуа, а граф де Сан- Ксавьер, не уступающий ему в богатстве и знатности, не менее ценит честь, оказанную ему королем, который вверил ему командование милиционным батальоном Каракаса" 34 .

Проводя военные реформы в колониях, испанская корона прежде всего стремилась обеспечить себе поддержку со стороны высших слоев креолов, используя, в частности, их пристрастие к титулам и почестям, в чем они теперь могли сравняться с испанцами. Доступ к патентам на старшие офицерские чины был открыт для членов семей креольской знати, патенты на младшие офицерские чины предлагались богатейшим представителям тех городских общин, где эти роты формировались. Так правящие слои колониального общества привлекались в милиционные войска как бы "признанием их положения и достоинства". Корона надеялась создать лояльный и преданный офицерский корпус, члены которого были бы лично заинтересованы в успехе милиционной программы. Вместе с тем зачастую милицейские формирования создавались крупными землевладельцами- креолами из числа их пеонов, что еще более ужесточало систему пеонажа, увеличивало реальную власть землевладельцев, которые теперь, по сути дела, обзаводились как бы феодальными дружинами.

Милиционная военная система в американских колониях в значительной части оправдала расчеты испанской короны. Во- первых, уже вскоре после их создания милиционные войска были применены при подавлении таких крупнейших антиколониальных массовых выступлений, как восстание Тупак Амару в Перу (1780 - 1783 гг.) и восстание "комунерос" в Новой Гранаде (1781 - 1782 гг.). Во-вторых, именно местными формированиями регулярных и милиционных частей были разгромлены английские войска при их вторжении в Ла-Плату в 1807 году.

Общая численность милиционных войск в американских колониях Испании была достаточно внушительна. Так, в вице- королевстве Новая Испания в 1804 г. на 9919 человек регулярных приходилось 22277 человек милиционных войск 35 . В генерал-капитанстве Венесуэла, где милиционная система была одной из самых развитых, в том же 1804 г. (по данным Ф. Депона) на 2 тыс. человек регулярных приходилось 11375


32 Kuethe A. J. Op. cit., pp. 699 - 700.

33 Gutierrez. Santоs D. Op. cit., p. 421.

34 Depons F. Viaje a la parte oriental de Tierra Firme en la America Meridional. T. I. Caracas. 1960, p. 219.

35 Gutierrez Santos D. Op. cit., pp. 434 - 435.

стр. 56


человек милиционных войск 36 . Всего же, по приближенным расчетам, в конце XVIII - начале XIX в. в американских колониях Испании (численность их населения - около 17 млн. человек) находилось около 17 тыс. человек регулярных войск (испанских из метрополии и местных фихо) и около 60 тыс. человек местных милиционных войск. Численность этих последних в чрезвычайных обстоятельствах могла быть значительно увеличена.

Помимо военных аспектов дела наличие в американских колониях Испании постоянной армии из многочисленных корпусов милиционных войск имело далеко идущие социальные, политические и экономические последствия. Воздействие нового военного института в той или иной мере ощущалось всеми слоями колониального общества. Правящие слои креолов, поставляя кадры для офицерского корпуса, приобрели ряд новых привилегий, заняли более уверенную позицию по отношению к испанским офицерам, проистекавшую от сознания, что охрана существовавшего в их странах порядка и оборона от внешней опасности находятся в их руках. Что же касается народных масс, то обязанность служить в милиционных войсках, с одной стороны, ставила их в двойное подчинение от правящего класса землевладельцев, а, с другой - это новое положение давало им в руки оружие и навыки обращения с ним, что при определенных обстоятельствах могло быть направлено как против этого правящего класса, так и колонизаторов.

Большое значение имело распространение фуэро милитар, которым ранее пользовались лишь военные-испанцы, со связанными с ним привилегиями и льготами, на многочисленную и влиятельную группу колониального общества. И коль скоро возрастали численность и значение вооруженных сил американских колоний Испании, то уже самим фактом пользования этими привилегиями и льготами создавалась новая социальная группа военных, находившаяся в исключительном положении, освобожденная от ответственности перед гражданскими законами.

Потенциальную опасность, проистекавшую для метрополии от создавшегося нового положения в колониальных владениях, для существования самого колониального режима наиболее дальновидные испанские чиновники увидели сразу же после осуществления этих военных преобразований. Типичный представитель испанского просвещенного абсолютизма первый министр Карла IV граф X. М. Флориданбланка писал в 1787 г.: "В этих странах (в американских владениях. - В. С. ) милиционные войска и корпуса фихо, хотя они полезны и необходимы для защиты от вражеских нашествий, не столь необходимы: для поддержки доброго внутреннего порядка, потому, что обученные местные уроженцы, ненавидящие европейцев, могут соединиться с сельскими жителями и с кастас (этнически смешанные группы населения. - В. С. ), нарушающими спокойствие, что особенно следует иметь в виду" 37 . А в ноябре 1796 г. торговая палата Каракаса обратилась к генерал-капитану Венесуэлы Диего де Гардоки с заявлением, в котором говорилось, что милиционные отряды "мулатов и цветных являются... весьма пагубными для государства в теперешних обстоятельствах, по причине роковых последствий, которые предвещает их обучение обращению с оружием, хотя бы даже и с холодным" 38 .

В самом деле, именно благодаря существованию милиционных войск к началу войны за независимость латиноамериканские патриоты располагали определенной основой для формирования многочисленной, организованной, вооруженной и обученной военной силы во главе с профессиональным офицерским корпусом (сам С. Боливар, А. Итур-


36 Depons F. Op. cit., pp. 222 - 224.

37 Las Institucicnes militares, p. LXI.

38 Ibid., p. 148.

стр. 57


биде, А. Л. Санта-Анна и многие другие деятели освободительных войн были ранее офицерами милиционных войск).

Важнейшее значение освободительных войн 1810 - 1826 гг. для дальнейшего развития стран Латинской Америки несомненно. Была ликвидирована колониальная зависимость от метрополии, покончено с многочисленными ограничениями, сковывавшими развитие колоний, создались более благоприятные условия для развития капиталистических отношений и вовлечения стран континента в систему мирового хозяйства. В добившихся независимости государствах был установлен республиканский строй и приняты конституции буржуазного типа. Объективно будучи по своим целям антифеодальными, освободительные войны 1810 - 1826 гг. не привели, однако, к сколько-нибудь радикальной перестройке социально-экономических отношений. Хотя местная торговая и начинавшая развиваться промышленная буржуазия получала новые возможности для своей деятельности, главный выигрыш достался местной (креольской) землевладельческой и скотоводческой аристократии.

Помимо экономической и политической власти, эта аристократия стала обладать и военной силой. Во время войн за независимость революционные правительства, зачастую очень ограниченные в средствах, не могли полностью содержать достаточно многочисленные армии и в сельской местности, полагались в этом вопросе на крупных землевладельцев и скотоводов, которые создавали из своих пеонов отряды милиционных войск. В таких отрядах сохранялась обычная для мирного времени иерархия: хозяин становился командиром, его служащие - офицерами, а пеоны - солдатами. Так возникли войска, организованные по принципу отношений "хозяин - пеон", весьма напоминавшие феодальные ополчения средневековья. Милиционные отряды такого типа зачастую подчинялись прежде всего своим хозяевам, которые преследовали корыстные цели, стремясь освободиться от какого бы то ни было государственного контроля. Повстанческие отряды превращались в некую вольницу во главе с феодальными предводителями-каудильо, использовавшую ослабление центральной власти для разнузданного грабежа за пределами той местности, которую эта вольница считала своей. Так, уже в годы освободительных войн зарождался местный сепаратизм, эволюция которого в течение последующих десятилетий принесла Латинской Америке нескончаемые гражданские войны.

Таким образом, одним из последствий войн за независимость было то, что землевладельческая и скотоводческая аристократия, выступавшая в качестве командиров повстанческих войск, увеличила свои политическое влияние и экономическую мощь. В ряде случаев это было закреплено законодательными актами. В Венесуэле рядом подписанных Боливаром декретов конфискованная у испанцев и американских роялистов собственность, прежде всего земельная, была распределена между участниками кампаний 1814 - 1821 гг., причем по строго иерархическому принципу: генерал получал право на собственность стоимостью 25 тыс. песо, полковник- 10 тыс., капитан-6 тыс., сержант-1 тыс, и солдат - 500 песо. Впрочем, очень скоро, использовав ряд несложных махинаций, генералы и офицеры завладели собственностью, предназначавшейся сержантам и солдатам, и еще более "округлили" свои владения 39 . Возникли огромные состояния, подобные тем, какими стали располагать в Венесуэле Паэс, Бермудес, братья Монатас, Мариньо, в Лаплатских провинциях - Уркиса, Рамирес, Эреньу и др. Эти огромные поместья были населены всецело зависевшими от своих каудильо-хозяев многочисленными пеонами, которые по желанию своего предводителя могли быстро составлять сильные военные отряды. Так, каудильо


39 Линч Дж. Революции в Испанской Америке. 1807 - 1826. М. 1979, с. 233.

стр. 58


Уркиса в Энтре-Риос мог располагать 10 тыс. всадников при общей численности населения в своих владениях в 46 тыс. жителей 40 .

Еще одним из последствий войн за независимость было образование раздутых и влиятельных военных институтов. По окончании военных действий против испанцев армии продолжали существовать, поглощая в молодых государствах львиную долю правительственных расходов. Посетивший в 1830-е годы Эквадор шведский морской офицер К. Госсельман сообщал, что расходы этой республики в 1836 г. составили 869925 пиастров, из которых на армию и флот, где не числилось и 1 тыс. человек (при 600 тыс. населения страны), было израсходовано 510329 пиастров 41 . В провинции Буэнос-Айрес в пору диктатуры Росаса расходы на армию достигали в 1840 г. 49,1%, а в 1845 г. -54,72% всех расходов правительства 42 . Главная задача латиноамериканских армий теперь заключалась в обеспечении благополучия своего собственного состава. Кроме того, многочисленное военное сословие сохраняло фуэро милитар, что было отражено в конституциях ряда молодых государств, и упорно цеплялось за связанные с ним привилегии и льготы 43 . Будучи по своему происхождению и смыслу колониальным установлением, закреплявшим исключительное положение репрессивной военной силы в обществе: фуэро милитар являлся одним из пережитков колониального испано- американского общества (наряду с церковными установлениями, феодальными пережитками в деревне и пр.) и стал на многие десятилетия тормозом социального развития стран Латинской Америки.

Многочисленная военная сила, сохранившаяся в молодых государствах Испанской Америки, имея в своем составе полуфеодальные ополчения, не представляла собой единых национальных армий. Уже в первые годы по окончании боевых действий против испанцев разгоралось ожесточенное соперничество между военными руководителями, за каждым из которых стояла какая-либо местная группировка военных. Разбросанность экономических центров, слабое развитие связей между отдельными районами в новых государствах, существование в них сепаратистских тенденций приводили в ряде случаев к расколу некоторых из этих государств на фактически самостоятельные территории, которые полностью контролировались тем или иным военным лидером - каудильо, либо кланом, располагавшим вооруженной силой. Уже в первые годы после завершения войн за независимость под властью крупных землевладельцев, скотоводов или честолюбивых военных оказались фактически самостоятельные районы.

Возможность такого положения коренилась в том, что завоеванная латиноамериканскими странами независимость, в сущности, не предполагала никаких коренных социально- экономических изменений в положении преобладающего сельского населения бывших колоний; в рамках изменившейся политической картины продолжали существовать самые архаичные социальные структуры. Буржуазные установления, за проведение в жизнь которых искренне боролись многие из руководителей войн за независимость, были лишь формально включены в конституции молодых государств, где, впрочем, подтверждался и фуэро милитар. На практике для большинства населения повсюду фактически сохранились феодальные отношения, основанные на крупной собственности на землю и неограниченной власти над теми, кто ее обрабатывал. Вне городов такая реальная власть - экономическая, социальная и политическая - состояла в исключительно личной власти над жителями


40 Best F. Historia de las Guerras Argentinas. T. 1. Buenos Aires. 1960, p. 118.

41 GosseIman C. A. Informe sobre los Estados Sudamericanos en los anos de 1837 y 1838. Estocolmo. 1962, pp. 95, 101.

42 Historia integral argentina. Т. 2. Buenos Aires. 1972, p. 148.

43 Johnson J. J. Op. cit., pp. 32 - 35.

стр. 59


поместья, общины, являвшихся одновременно солдатами местной "армии".

Для многочисленной группы профессиональных солдат, возникшей за годы освободительных войн, генерал или полковник - каудильо зачастую был единственным лицом, чей авторитет принимался всерьез. В эти смутные времена (для большинства стран примерно от конца 1820-х до 1870-х годов) высшей добродетелью была преданность военному и одновременно политическому предводителю. Существование многочисленных вооруженных отрядов, действовавших исключительно по прихоти своих главарей - хефе на огромных пространствах, населенных нищими, беззащитными, невежественными крестьянами, скотоводами и батраками, где эти отряды представляли собой единственную в какой-то мере организованную реальную силу, породило фетишизацию руководителей этих вооруженных отрядов - каудидьо, олицетворявших экономическую, политическую и военную власть.

Каудильизм - социально-политическое и социально- психологическое явление, характерное для Латинской Америки периода складывания буржуазных государств. Сущность этого явления сводится к персонификации политической власти и военного руководства. Каудильо как глава нации и государства противопоставляется представительным институтам и политическим партиям, исключая ту, которую он сам возглавляет и олицетворяет. Каудильизм чаще всего играл совершенно определенную классовую роль, будучи политическим и идеологическим орудием олигархии. В большинстве случаев каудильо были либо крупными землевладельцами, либо скотоводами. Впрочем, нельзя однозначно относиться ко всем каудильо и безоговорочно осуждать их роль в национальном развитии всех латиноамериканских стран. Иногда каудильо выступали выразителями стихийных устремлений городского "демоса" и даже угнетенных крестьянских масс; в ряде случаев им принадлежала видная роль в организации буржуазных централизованных государств, укреплении их суверенитета, в проведении тех или иных прогрессивных реформ (как Хусто Руфино Барриос в Гватемале, Элой Альфаро в Эквадоре и некоторые другие).

Как отмечал В. И. Ленин, милитаризм всегда "есть результат капитализма", его "жизненное проявление" 44 . Местная и иностранная буржуазия поддерживает тесно связанные с крупным землевладением военные клики, видя в них защиту от выступлений народных масс. При этом воспринимается и наследуется основная классовая черта каудильизма как специфической особенности латиноамериканского милитаризма, острие которого направлялось прежде всего против трудящихся масс. Около 80-х годов XIX в. завершился процесс смыкания военной верхушки (сохраняющей классовые особенности своего происхождения) с крупной буржуазией. Это смыкание происходило чаще всего посредством установления семейных связей, а также на основе коррупции. По мере укрепления экономических позиций капитализма буржуазия оказывается все больше и больше заинтересованной в совершенствовании военной машины для подавления трудящихся масс внутри своих стран. В этом заинтересован и иностранный капитал. Учитывая исторически сложившуюся важную роль военных в латиноамериканских странах, правительства империалистических держав начинают развивать связи с местной военной верхушкой. Тем самым они активно способствуют укреплению милитаризма, тормозя демократическое развитие стран Латинской Америки.


44 Ленин В. И. ПСС. Т. 17, с. 187.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ОБ-ИСТОКАХ-МИЛИТАРИЗМА-В-ЛАТИНСКОЙ-АМЕРИКЕ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. И. Селиванов, ОБ ИСТОКАХ МИЛИТАРИЗМА В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 21.07.2018. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ОБ-ИСТОКАХ-МИЛИТАРИЗМА-В-ЛАТИНСКОЙ-АМЕРИКЕ (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - В. И. Селиванов:

В. И. Селиванов → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
515 просмотров рейтинг
21.07.2018 (2077 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
1 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
9 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ОБ ИСТОКАХ МИЛИТАРИЗМА В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android