Libmonster ID: RU-16520
Автор(ы) публикации: А. Н. ПОЛЯКОВ

Со времени распада СССР наша историческая наука находится в новых условиях. Теория общественно-экономических формаций больше не является обязательной и государство не навязывает ее как единственно верную. В связи с этим, многие историки склонны искать другие подходы к историческому материалу и применять иные методологические модели. Чаще всего под цивилизацией историки подразумевают социальную систему, для которой характерно наличие развитой технологии, хозяйственной специализации, производство предметов роскоши, социальная стратификация, города, государство, монументальная архитектура и т. п.1 . Каждый из перечисленных признаков подразумевает определенные отношения между людьми, социальные статусы и роли. Цивилизация в первую очередь - общество, и поэтому основной смысл ее, как явления мировой истории, в той или иной системе социальных связей. Социальное ядро цивилизации необходимо искать в экономической сфере. Именно в этой сфере человеческих взаимоотношений и обнаруживается коренное отличие цивилизации от первобытного общества, не знавшего городов, роскоши, монументальных сооружений и т. п., то есть всего того, что связано с цивилизованным образом жизни.

Историю человечества невозможно уложить в рамки формационной схемы, построенной на убеждении, что способы производства последовательно сменяют друг друга в определенном порядке: от особенно жестких форм эксплуатации (рабство) к менее жестким (крепостничество, а затем найм). Но на самом деле, такой последовательности нет. Более того, цивилизации, независимо от эпохи или уровня развития, могли применять любой из этих способов, и даже все сразу. Например, в Нововавилонской державе VI в. до н. э. главную роль в производстве играли зависимые крестьяне, хотя рабы также использовались. В то же время общество прибегало к услугам наемных рабочих в самых разных отраслях производственной деятельности2 . И это не единственный случай. Подобные факты можно обнаружить практически во всех древних и современных обществах.

Взгляд на Россию как особую цивилизацию восходит к трудам Н. Я. Данилевского, А. Д. Тойнби, Г. В. Вернадского и в наше время воспринимается позитивно. Понятие "русская" или "российская цивилизация", можно сказать, стало уже привычным. Тем не менее, это не меняет ситуацию в конкретно-исторических исследованиях. Связано это с тем, что сама категория


Поляков Александр Николаевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и политологии Оренбургского государственного университета.

стр. 72


цивилизации рассматривается преимущественно как характеристика культурной, а не социальной системы. Культура, конечно, важная сторона жизни общества. Но прочтение истории на основе результатов человеческой деятельности, чем и является, по существу, культура, способно показать лишь ее достижения, но не позволяет раскрыть особенности конкретного социального организма, и то, как (и почему именно так) он возник и развивался. Автор этих строк исходит из отношения к цивилизации как социальной системе и видит свою задачу в том, чтобы постараться взглянуть на истоки русской истории как цивилизационного процесса.

Важнейшим признаком цивилизации является наличие городов. Возникновение города - совершенно новой для общества среды обитания - фактически датирует и время появления цивилизации. Исследованием истории древнерусского города занимались Б. Д. Греков, В. Т. Пашуто, Б. А. Рыбаков, М. Н. Тихомиров, М. Х. Алешковский, В. В. Карлов, А. В. Куза, М. Г. Рабинович, П. П. Толочко, И. Я. Фроянов, В. Л. Янин и другие историки. Традиционно советские историки видели в древнерусском городе прежде всего центр ремесла и торговли. "Город, - утверждал Греков, - есть населенный пункт, в котором сосредоточено промышленное и торговое населением той или иной мере оторванное от земледелия3 . Одновременно в их работах город предстает как, своего рода, коллективный замок "крупнейших земельных магнатов ... во главе с самим князем", что, впрочем, не мешало некоторым из них утверждать, что горожане на Руси являлись самостоятельной, социально организованной военно-политической и общественной силой4 . Общий вывод советских историков таков: города являлись военными, административными, культурными и культовыми центрами своих округ5 .

Необходимым условием образования города считалось отделение ремесла от земледелия. Это вынуждало искать соответствующие признаки его появления. "Теоретически, - писал Авдусин, - момент возникновения города может быть установлен по признакам существования обособленного ремесла". Однако, на практике сделать это нелегко. Домницы для варки железа и кузницы для его обработки, как признается Авдусин, находят при раскопках еще, несомненно, родовых поселков6 . Точных и неопровержимых показателей зарождения города на основе выявления следов ремесленной деятельности - нет. Тем более, что находки ремесленных мастерских даже в развитых городах сравнительно редки. В Киеве, по данным начала 80-х годов XX в., их найдено всего 30, а в Новгороде, где вскрыта площадь более 1,5 гектара - около 125 мастерских за шесть столетий существования города. В большинстве изученных древнерусских городов количество раскопанных мастерских не превышает трех-пяти7 . К тому же горожане, как и сельские жители, занимались земледелием, скотоводством, охотой, рыбной ловлей и другими промыслами, то есть вели, по выражению В. П. Даркевича, полукрестьянское существование. Археологи даже в крупнейших стольных городах находят лемеха плугов, мотыги, косы, серпы, ручные жернова, ножницы для стрижки овец, рыболовные крючки и грузила для сетей8 .

Понимая это, советские историки искали иные, обычно косвенные свидетельства зарождения города. М. Н. Тихомиров относил к таким признакам возникновение городских посадов, которые, по его мнению, являлись следствием развития ремесла9 . Куза, изучив данные более тысячи укрепленных поселений, предложил считать городами те из них, у которых оборонительные сооружения охватывали площадь не менее 2,5 га10 . Развитая система археологических признаков города включала и другие данные: наличие дворов знати, церквей, следов административного управления (печатей и пломб), памятников эпиграфики и т. п. Чем обильней материал, тем надежней определялся городской характер поселений. Однако, грань, когда родоплеменная крепость становится городом, в этом случае уловить невозможно. Ясно, что всего набора признаков у зарождающегося города может и не быть. Б. А. Рыбаков прав - "это не сказочные палаты, возникающие в одну ночь"11 . В отношении первых городов особенно важно определить момент, когда посе-

стр. 73


ление приобретает черты, резко отличающие его от родовых поселков. Ведь как явления, города противостояли не одновременным сельским поселениям, а именно родовым поселкам, на смену которым они пришли. На город следует смотреть как на проявление изменившихся социальных отношений и новую среду обитания. Древнерусские города в этом смысле - ядро цивилизованного мира, по выражению Данилевского, "окультуренная", отвоеванная у природы территория12 .

Первый важнейший признак древнерусского города, явно отличающий его от родового поселка - наличие дворово-усадебной застройки. Появление дворов - результат перехода наследственного права от рода к семье, отчего последняя становится хозяйственной ячейкой. Двор есть воплощение ее нового положения и, как следствие, новой территориальной системы связей в общине. По данным археологических раскопок, по крайней мере, до IX в., четкие следы наличия дворов отсутствуют, да и в X в. они прослеживаются далеко не всегда. Более или менее типичными дворы становятся, начиная с XI века13 . Усадебно-уличный характер, по словам Толочко, застройка носила в Донецком городище, погибшем в середине X века14 . С начала X в. первые улицы появляются в Ладоге, хотя следы дворовых настилов прослеживаются здесь еще в IX веке15 . В Новгороде Великом усадебная застройка распространяется во второй половине X в., но устойчивый характер дворы в городе приобретают лишь к началу XI века16 . В Киеве усадьбы появились раньше, чем в Новгороде - во второй половине IX-начале X веков 17 . К Новгороду и Киеву примыкают Полоцк рубежа X-XI вв. и, возможно, Чернигов того же времени18 . Дворовые участки XI и последующих веков носят повсеместный и устойчивый характер. Вплоть до XV в. ограждения восстанавливаются всякий раз после пожара или другого разрушения на том же самом месте. В летописи дворы впервые упоминаются под 945 годом19 . Речь идет о трех усадьбах киевского князя. В летописной статье 946 г. говорится о дворах в древлянских городах20 , при этом перечисляются все присущие усадьбе постройки, известные по археологическим находкам: "клеть" - неотапливаемое помещение, "вежа" - терем, башня, "одрина" - сеновал21 .

Вторым главным признаком городского характера поселения в Древней Руси является инженерное благоустройство улиц - пожалуй, даже более важный, чем двор, показатель "окультуренности" территории. Во всех городах, по крайней мере лесной зоны, археологи, "вскрывая древние улицы, всегда... обнаруживают деревянные мостовые, а на территории усадеб и вдоль улиц всевозможные системы дренажей и водоотводов". Они найдены в Новгороде, Пскове, Москве, Белоозере, Минске, Смоленске, Мстиславле, Полоцке, Витебске и многих других городах. В Новгороде деревянные настилы улиц начали делать в первой половине X века. Древнейшая мостовая Черницыной улицы была сооружена в 938 году. Первая мостовая Великой улицы уложена в 953 году, на Михайловской улице - в 974 году22 . Появление в древнерусских укрепленных поселках дворов, мостовых и водоотводов надежно определяет время перерастания родоплеменных крепостей в города.

Дополнительным свидетельством городского характера укрепленного поселения можно считать находки замков и появление надписей на вещах. Использование замков отражает новые социальные условия - появление обособленной, а затем частной собственности и, как следствие, воровства. Развитый родовой строй не знал воровства, по крайней мере, внутри общины. Оно было невозможно по двум причинам. Во-первых, родовые общины жили обособленно друг от друга. "Более крупные, чем род единицы - фратрия и племя - выступали как единое целое крайне редко, и их социальные функции были минимальными"23 . Во-вторых, внутри рода воровство лишалось почвы в силу характера собственности. Поскольку все было общим - воровать было не у кого и незачем. Воровство могло возникнуть только после нарушения родовой системы, то есть как раз в результате распространения городов. Что касается надписей на вещах, по всей видимости, их появление связано с правилами судебного разбирательства на Руси, когда о

стр. 74


пропаже той или иной вещи нужно было заявить на торгу и, что самое главное, затем опознать ее. Владельческая надпись или знак должны были помочь в этом. Данная система нашла отражение в Русской правде (ст. 32, 34, 37. Простр. ред.) и других источниках, например, берестяных грамотах24 .

По данным археологических раскопок, замки на Руси появляются с начала X века. На это указывает в своей работе Р. Л. Розенфельд, специально занимавшийся исследованием русских замков домонгольского времени. "Нет ни одного крупного поселения X-XIII вв., - пишет он, - при раскопках которого не было бы найдено несколько замков и ключей". Десятый век в качестве начального называется в сообщении О. В. Овсянникова и А. А. Песковой. Почти то же самое пишет Б. А. Колчин. По его словам, в древнерусских поселениях замки встречаются с IX-X веков. Количество найденных замков или ключей к ним увеличивается к началу XI в., а в XII-XIII вв. это уже один из самых распространенных видов находок. Если в IX-X вв., отмечает Колчин, "бытовал один тип кубического замка, то к концу XII-XIII вв., замочники изготавливали уже около 12 типов замков разнообразного назначения и конструкций" 25 .

Самая ранняя надпись относится к середине X века. Это знаменитая "горухща", процарапанная на корчаге, обломки которой были найдены Авдусиным в Гнездово. Ее значение до сих пор спорно. Авдусин и Тихомиров считали, что это "горчичное семя" или вообще "горькая пряность". Г. Ф. Корзухина толковала ее как "горючее" - что-то вроде нефти. Не исключено, что "горухща" - это притяжательное прилагательное от имени "Горух" или "Горуша"? В этом случае, древнейшая русская надпись окажется еще и первой владельческой. Подобное объяснение этому слову предлагал в свое время чешский исследователь Ф. Мареш. В его версии "горухща" читается как "Горух пса" 26 . Кроме гнездовской известны еще три надписи на корчагах XI- XII веков. Почти все они говорят о владельцах корчаг. В XI-XII вв. надписи на вещах уже далеко не редкость. Подписывали гусли, пряслица, гривны, братины 27 и т. п.

Время появления дворов и мостовых, замков и надписей на вещах, а так же динамика их распространения показывает, что становление городов и цивилизации у восточных славян приходится в основном на X век. Это был своего рода переходный период, когда новые отношения (если иметь в виду динамику распространения) постепенно завоевывают свои позиции и окончательно побеждают к началу XI столетия.

Сведения о других признаках цивилизации подтверждают сделанный вывод. Монументальное зодчество в X в. известно лишь в Киеве. В летописи есть сведения о каменном княжеском тереме середины X в.: "...надъ горою дворъ теремныи бе бо ту теремъ камень..."28 . Однако, археологи пока не могут его обнаружить. Самой ранней монументальной постройкой, от которой до нас дошли хоть какие-то остатки, является Десятинная церковь, возведенная в Киеве в 996 году29 . Настоящее бурное строительство даже здесь начинается в первой половине XI века. Тогда возводится "город Владимира" и создается "город Ярослава" с великолепным Софийским собором и Золотыми воротами. Киев становится одним из красивейших городов Европы, соперником Царьграда.

Вполне согласуются со всем перечисленным и данные о производстве и распространении предметов роскоши. Древнерусские ювелиры обладали высокой степенью мастерства, широко применяя такие операции, как чеканка, прокатка, ковка, гравировка, тиснение, скань, чернение, эмаль, наведение золотом и другие. Но развиваться все это начинает только с X века. Большинство собранных археологами коллекций инструментов и приспособлений ювелиров не уходят в глубь ранее этого столетия30 . Красноречивы и материалы кладов из монет, женских украшений, слитков серебра и золота. Самые ранние из них, относящиеся к рубежу IX-X вв., крайне немногочисленны, их всего одиннадцать. Основная масса кладов приходится на вторую половину X - середину XIII веков31 .

стр. 75


Данные о развитии письменности на Руси уже приводились в связи с распространением подписанных вещей. О грамотности населения можно судить и на основе находок берестяных грамот. Первые инструменты для берестяного письма (писала) обнаружены в Новгороде в слоях 953 - 972 гг., но до сих пор не найдено ни одной берестяной грамоты X века. Древнейшие грамоты извлечены из слоев первой половины XI столетия. Всего, по данным на 1996 г., к XI в. относится 21 грамота, а к XII в. - уже 23032 . Рост числа находок, говорящих о развитии письменности (от первых писал и полного отсутствия текстов в X в. к десяткам грамот в XI и уже сотням в XII в.) свидетельствует о сходной динамике, что и в случае с распространением дворов, замков, храмов и кладов с драгоценностями. Перед нами достаточно надежные основания, чтобы сделать окончательный вывод: цивилизация в Древней Руси складывается в течение X в., полностью оформляется в XI и вплоть до XIII в. развивается по восходящей линии.

Отмеченные выше явления указывают на перемены в общественных отношениях, основной смысл которых - выделение особой социальной группы, позволяющей личности, входящей в ее состав, получить высокую степень свободы, в том числе и от родовых пут и необходимости трудиться. Слой этот - знать, представляющая лицевую сторону цивилизации.

Данные письменных источников о Руси X-XI вв. включают упоминания лучших людей, нарочитых мужей и бояр33 . Великие бояре и просто бояре (боляре) известны по договорам Руси с греками 911, 944 и 971 годов. Наряду с ними здесь упоминаются "светлые" и "великие" князья и "всякое княжье". В летописных статьях X века встречаются также старцы градские, нарочитая чадь, гриди, сотские и десятские34 . Социальное значение среди них имеют, прежде всего, бояре, которые в поздних статьях Русской правды и церковном уставе Ярослава делятся на "великих" и "меньших". Бояре обычно связываются с княжеской дружиной. СМ. Соловьев видел в них людей наиболее близких князю, его думцев и домочадцев. Он считал, что бояре, как и остальные дружинники, были вольными слугами князя35 . Княжескими мужами - членами старейшей дружины считал бояр и В. О. Ключевский. Подобно Соловьеву, он утверждал, что бояре везде были служилого происхождения. Мысль о земских, докняжеских или некняжеских боярах Ключевский называл предположением, "в котором нет никакой научной нужды". Кроме того, он замечал, что "Русская Правда придает боярину значение крупного привилегированного рабовладельца и землевладельца"36 . По мнению А. Е. Преснякова, древнерусские тексты знают два значения слова "бояре": высший разряд дружины и ее личный состав вообще. Он полагал, что бояре были обязаны князю службой и личной верностью. Но со временем, выросшее из дружины боярство становится во главе общества, как руководящая сила 37 .

Советские историки смотрели на бояр как на представителей высшего класса древнерусского общества. По мнению Грекова, они состояли из двух слоев: лучших или нарочитых мужей (туземной знати) и верхушки княжеского двора 38 . И те, и другие рассматривались как землевладельцы-феодалы. Точка зрения Грекова стала классической для советской историографии. С ним было солидарно большинство историков, но были и те, кто выступал со своей собственной позицией. По мнению Янина, Алешковского и Е. А. Рыбиной, боярство, по меньшей мере, новгородское, происходит от родоплеменной старейшины и в древнерусский период является замкнутой кастой39 .

А. А. Горский, напротив, считает, что бояре представляли собой исключительно служилую военно-дружинную знать везде без исключения. И если представители родоплеменной старейшины и могли входить в состав боярства, то лишь потому, что поступали на службу в княжескую дружину. И только со временем в результате развития феодальных отношений боярство приобрело известную самостоятельность от нее40 .

Против феодальной сущности боярства выступает И. Я. Фроянов. Даже в XII столетии, считает он, боярство не успело полностью выйти из сферы дружинных отношений. Он допускает существование и земского боярства,

стр. 76


которое принимало деятельное участие в княжеских усобицах и нередко являлось инициатором смены князей. Вместе с тем, он подчеркивает материальную зависимость дружины от князя. Боярское землевладение, согласно Фроянову, возникло не ранее второй половины XI в. и не было главным источником дохода41 . Князья действительно часто оказываются в окружении бояр, которые то и дело выступают в качестве княжеских советников, воевод, посадников и просто опытных воинов, участвующих в дальних походах и усобицах. Однако большинство летописных свидетельств неоднозначно и прямо не говорит о том, что бояре находились у князя на службе. Да и сведения, которые привлекаются для доказательства служебного статуса бояр, далеко не очевидны.

Пресняков, доказывая бытовую близость дружины и князя, приводил сообщение, стоящее в летописи под 945 г.: "В се же лето рекоша дружина Игореви отроци Свеньлъжи изоделися суть оружьемъ и порты а мы нази, пойди княже с нами в дань да и ты добудеши и мы, и послуша ихъ Игорь иде в Дерева в дань". По его мнению, оно указывает на то, что дружинники постоянно находились рядом с князем и проживали в его дворе42 . Но так ли это? Согласно сообщению, не Игорь, а дружина собирается к древлянам за данью, а князь лишь подчиняется ее воле. Это не согласуется с утверждением о ее служебном статусе, ибо в таком случае она зависела бы от князя и вряд ли могла бы диктовать ему свои условия. В данном рассказе, если к нему относится не предвзято, нет и намека на то, что дружина, с которой совещается князь, живет в его тереме. В более поздних летописных статьях есть немало случаев, где описываются думы князя с дружиной, а окружающий эти сообщения текст прямо говорит о том, что он ее собирает, что дружина - это горожане, у которых есть свои дворы. Вот, например, сообщение Ипатьевской летописи под 1149 г.: "Изяславъ же съ братомъ своимъ Ростиславом и съ Ярополкомъ и съзваша бояры свое и всю дружиноу свою и нача доумати с ними, хотя поехати к Гюрьги на ону сторону...". Чуть ранее, дружина и бояре были названы летописцем киянами; тогда они заявляли князю, просившему их, как и сейчас, пойти на Юрия "мирися княже мы не идемъ"43 . Совершенно очевидно, что факт совещания князя с дружиной не может быть основанием для вывода о бытовой близости сторон. Поэтому нельзя признать убедительными и другие подобные примеры. Упоминание того, как Святослав, ссылаясь на дружину, не хотел креститься; как Василько Ростиславич беседовал с Давидом Игоревичем, а рядом с ним сидела его дружина; как в 1068 г. киевляне застали во дворе Изяслава дружину, сидящую с ним на сенях. Не могут об этом свидетельствовать и общие интересы князя и дружины44 - у киевлян в XII в. тоже были общие интересы со своими князьями, но бывало и так, что они расходились и, в этом случае, выигрывал вовсе не князь. Факт солидарности дружины с князем тоже напрямую не говорит о дружинниках как о домочадцах.

Горский в качестве факта, подтверждающего принадлежность бояр к дружинной верхушке, указывает на договор Святослава с Византией 971 г.: "якоже кляхъся ко царемъ Гречьскимъ. и со мною боляре и Русь вся, да схранимъ правая съвещанья". "Клясться вместе со Святославом могли лишь его дружинники и "вой", - пишет Горский, - следовательно, здесь под боярами подразумевается старшая дружина, а "под всей Русью" ...войско Святослава..." 45 . Однако, бесспорность этого факта не так уж и очевидна, как это представляется исследователю. Под боярами здесь можно понимать и земскую знать и даже родовую старейшину, которая, если угодно, участвовала, и должна была участвовать, в походе вместе со "всей Русью". Данное толкование даже логичнее, нежели то, что предлагает Горский. Клятву приносят знать и все остальные русичи. А уж если говорить строго, из данного летописного отрывка нельзя сделать однозначного вывода - служилая или неслужилая знать подразумевается под боярами.

Второй факт, приводимый Горским, еще более двусмыслен. "Се же пакы творяше людем своимъ по вся неделя оустави на дворе въ гридьнице пиръ

стр. 77


творити. и приходити боляром и гридем и съцьскымъ и десяцькым и нарочитымъ мужем при князи и безъ князя"46 . Речь идет о пирах Владимира Святославича, рассказ о которых стоит в летописи под 996 годом. Горский рассуждает так: "В дальнейшем изложении все пирующие именуются "дружиной". Следовательно, и здесь бояре - старшая, привилегированная часть дружины"47 . Но ведь перед этим эпизодом летописец писал о празднике великом, устроенном "боляром и старцемъ людьским", и о том, что Владимир "съзываше боляры своя и посадникы старейшины по всемъ градомъ и люди многы"48 . Здесь бояре упомянуты в окружении "людей и старейшин людских (градских)"; бояр вместе с остальными князь созывает "по всемъ градомъ". Кстати, в отрывке Горского бояре так же приходят в гридницу князя, а не живут у него и этот факт отмечен Пресняковым как признак раннего отделения бояр и дружины от князя "хлебом и именьем"49 . Пиры же сами по себе нельзя считать основанием для подобного рода умозаключений. Они связаны с давней традицией, восходящей к родоплеменным временам, которая, если на то пошло, роднит и бояр, и князя, и гридей, и сотских, и десятских как членов одной общины, людей одного рода-племени. Для Фроянова совместные пиры показатель зависимости князя от народа. Он пишет: "Чтобы поднять у "людей" свой авторитет и завоевать популярность, князья устраивали престижные пиры и раздавали богатства"50 .

Еще два летописных отрывка, отмеченные Горским под 1015 г. - о вышгородских болярцах и под 1093 г. - о гибели дружины и бояр Владимира Мономаха, так же малоубедительны. Толкование "вышгородских болярцев" исходит из предположения о возникновении Вышгорода из княжеской крепости, "домениального города", по выражению Горского51 . Факт этот нельзя назвать бесспорным. По мнению Насонова, Вышгород возник не из княжеского села, как можно было бы думать и в X-XI вв. это не село-замок, а город со своим городским управлением. Тут уместно вспомнить слова Д. С. Лихачева: "Если гипотеза строится в свою очередь на других гипотезах, то недостоверность ее увеличивается в геометрической прогрессии". В статье 1093 г. бояре упоминаются вместе с простыми людьми, а дружина называется по месту жительства - киянами52 .

Малоубедительность приводимых доводов и неоднозначность фактов не мешает исследователям свято верить в свою правоту. Эта уверенность держится на изначальной установке. Принято считать, что славянская дружина - явление одного порядка с германской более раннего времени. Исследователи усматривают глубокие корни у древнерусской дружины. В. В. Седов считает возможным говорить о существовании княжеской дружины в VI-VIII веках 53 . Рыбаков и Свердлов - в VI-VII веках. О дружине VI-VII вв. пишут Фроянов и Горский54 . Однако, никаких данных о славянских дружинах этого времени нет, и тогда исследователи обращаются к сведениям Цезаря и Тацита о германской дружине, при этом практически не доказывая оправданность такого шага. "Искать определение дружины особо на русской почве, - пишет Пресняков, - нет оснований: это явление общеевропейское". Или вот слова Данилевского: "О происхождении дружины можно лишь догадываться, основываясь на косвенных данных и аналогиях. Обычно когда речь заходит о подобных вопросах, привлекают ранние свидетельства о дружинах древних германцев, оставленные нам римскими авторами". Данилевский сопровождает свое обращение к этим данным словом "видимо". К описанию славянской дружины он переходит следующим образом: "Видимо, близкие характеристики имела и восточнославянская дружина. Однако, такой вывод мы можем сделать лишь по аналогии. А аналогии, как известно, дело довольно опасное"55 . И тут он прав. Засомневаться в правомерности отождествления древнерусской и германской дружины можно уже на основании происхождения слов, определяющих это явление. Северогерманская дружина называлась huskarlar или hiredhmenn, что значит "люди дома", (от слова hiredh, hirdh -"дом", "семейная община"), вестготская и вандальская - gardingi (gards - дом), англосаксонская - thegrt (degen - слуга, отрок)56 .

стр. 78


Славянское слово "друг", от которого происходит "дружина", предполагает побратимство - акт дружелюбия и взаимной верности. Здесь нет подчинения младшего старшему. "Друг - тот же близкий, но не по крови и не по свойству. Друзей объединяет нечто более важное: друзья - это соратники и спутники, которые в бою и в пути всегда вместе". Русское слово "дружина" обозначает сообщество равных57 . Следовательно, его изначальное значение у славян - "община", "воинское братство", а не "вольные слуги", "челядь" или "домочадцы", как у немцев. "Дружина" в значении "община" сохранилась в некоторых славянских языках до сих пор.

Не совпадают и последствия, которые наступали после разлада между вождем и дружинником у германцев, и между боярами и князем на Руси. Именно порядок "развода", на мой взгляд, отражает суть объединения и характер связей его членов. Согласно вестготскому законодательству, дружинник (buccellarius, sagio), как человек свободный, мог перейти от одного господина к другому, однако, он обязан был вернуть ему при этом не только оружие и все что получил от господина, но еще и половину того, что приобрел на его службе. Такие же порядки царили у англосаксов и лангобардов58 . На Руси ничего подобного не было. Древнерусские бояре расставались с князьями легко. В Ипатьевской летописи под 1118 г. читаем: "Выбеже Ярославъ Святополчичь из Володимера Оугры и бояре его. и отступиша от него". Под 1146 г.: "...побеже Святославъ из Новагорода Корачеву дроужина же его они понем идоша, а дроузии осташа его". Оба сообщения рисуют ситуацию, когда князья покидают город, а бояре их остаются. При этом землю свою они не теряют, не отдают князю оружие и, тем более, половину того, что приобрели в их княжение. Наоборот, есть данные, согласно которым, бояре, уходившие вместе с князем из города, лишались своих имений и сел. Изяслав в 1150 г. говорил дружине, ушедшей с ним из Киева: "...вы есте по мне из Рускы земли вышли своихъ селъ и своихъ жизнии лишився"59 .

Русский летописец постоянно говорит о дружине, а бояре, как ее часть, связаны с городами. Для Руси XII в. эта связь очевидна даже тем, кто относит бояр и дружину X столетия к "вольным княжеским слугам". "Под 1186 годом, - пишет Пресняков, - читаем, как Всеволод Юрьевич послал пронским князьям "Володимерьское дружины": это "дружина Всеволожа", про которую князь говорит: "моя дружина", "мои люди", а князья рязанские - "твои мужи". Но к княжой дружине применено выражение "владимирская". Личная ли это или местная его дружина? Личная, ввиду дружинной ее связи с князем, но местная, так как она стала Всеволожей лишь потому, что Всеволод сел на владимирском княжении". Преснякову данный факт послужил основанием для вывода о постепенном оседании дружины по городам: "Князья начинают говорить о городовых полках как о "своих" полках, а дружиной называть отряды, составленные из местного населения, не отождествляя их со своею личною дружиною-двором"60 .

Дружина и бояре в XII в. сплошь и рядом именуются по городам, которые они представляют: киевские (русские), владимирские, белозерские, новгородские, черниговские, новгород-северские и т.п. Вот сообщение Ипатьевской летописи под 1147 г.: "Изяславъ же бояры своя, и всю дроужину свою Кияне и ре имъ се есмъ съ братею своею сгадалъ". Под 1148 г. кияне называются "дружиной русской" и "русскими силами". "Своими силами" на помощь Изяславу идут новгородцы. В 1152 г. Изяслав собирает "всю свою дружину и поиде пойма съ собою Вячьславль полкъ всь и вси Чернии Клобукы и Кияны лутшии и всю Рускую дружину"61 . Летописные данные о единстве горожан и дружины есть и в статьях X-XI веков. Это говорит о том, что бояре и "прочие мужи" вовсе не оседают по городам, а изначально составляют городскую дружину. В 1015г., согласно летописи, князь Ярослав "седе вь дворе и пославъ к Новьгородьцемь... и позва к собе нарочитая мужа, иже бяху исьсекли Варяги... и сече их", а затем, когда узнал о событиях в Киеве, "собравъ избытокъ Новгородцевь и речь... о любимая дружино юже избихъ вчера а ныне быша надобе... и речь имъ на вече...".

стр. 79


Здесь дружина, которой кланяется князь, и которую называет "любимой", включает новгородцев - всех вместе и нарочитых мужей, избивших варягов, в частности. Кроме того, князь Ярослав общается с новгородской дружиной на вече, и это очень важно. Вече, если это орган прямого народовластия, - однозначный признак общины. По существу, вече - это и есть община в ее непосредственном воплощении. В летописях не раз встречаются свидетельства того, как городская дружина (иначе называемая вой, люди, новгородцы, кияне и т. п.) собирается на сход во время похода и принимает решение, как быть в той или иной ситуации. Получается, что вече правомочно, когда его постановления касаются тех, кто на него собирается, то есть в его власти лишь сами участники веча, а это и есть непосредственное народовластие. В 1185 г. смолняне "почаша вече деяти" у Треполя, за Киевом, где решили не продолжать поход на половцев. Князь Давид, который их возглавлял, вынужден был вернуться вместе с ними в Смоленск. Согласно летописи, в 1217 г. новгородцы с плесковичами "гадали" на Чудской реке. Правда, решение принять не успели - "новгородци ... побегоша с веча в товары". Подобные сообщения есть в Новгородской Первой летописи под 1137 и 1228 годами. По всей видимости, речь идет о вече и в рассказе о совещании Игоря с дружиной, во время похода на греков в 944 г.: "Игорь же дошедъ Дуная, съзва дружину и нача думати, и... ркоша же дружина Игорева..."62 . Известно, что дружина "ркоша", то и было сделано.

Летописный текст рассказывающий о Владимировых пирах, почти современных новгородским событиям 1015 г., так же рисует дружину скорее городскую, нежели княжескую. Здесь князь собирает бояр и мужей по городам, они приходят на пир и при князе, и без князя. При этом Владимир называет их своей дружиной, он, как и Ярослав в Новгороде, любит ее, с ней думает об уставе Земляном и о ратях, с ней надеется добыть золота и серебра. Различий между Владимировой дружиной и новгородской, с которой совещался Ярослав, практически никаких, разве что бояре, мужи, сотские и десятские не называются здесь киянами. Хотя, скорее всего, это были именно они (с кем бы еще думал Владимир об устройстве Киевской земли!), как и в 1152 г., когда летописец назвал их и дружиной, и киянами одновременно, а князь Изяслав считал их "своими"63 . Очевидная связь бояр и дружины с городом, вече как место где они вместе с князем принимают решения, и собственное значение этого слова (община, воинское братство) позволяют предполагать, что "дружина" означает "городская община" (аналог греческого - "полиса", а бояре - это "лучшая" ее часть, городская знать).

В Русской правде, статья N 5 Пространной редакции отождествляет "дружину" и "вервь": "Будеть ли головник их в верви, зан(е) к ним прикладываеть, того же деля им помагати головнику, ...а в 40 гривен ему заплатити ис дружины свою часть"64 . Связь верви и городской общины можно проследить по самым разным источникам. Еще Ключевский отмечал: "В 21-й статье Академического списка Русской Правды читаем, что Изяслав взял с дорогобужцев 80 гривен за убийство его старого конюха. Дорогобуж - небольшой городок в Киевской земле. Значит, под вервью разумеется здесь город ... городской мир или община"65 . Статья N 3 Русской правды (Простр. ред.) "об убийстве", предписывая платить "виревную" верви, в которой "лежит голова", без сомнения, понимает ее как организацию повсеместную, распространенную и в деревнях, и в городах. Если бы вервь была явлением исключительно сельским, как часто считают, пришлось бы признать, что и разбои, и ссоры, и пиры, и тому подобное были только в древнерусских селах.

В пользу существования вервей в городах говорят данные берестяных грамот. Вот, например, грамота XII в., N 115. Часть ее не сохранилась. Читается только следующий текст: "От Прокошь къ Ньстьроу. шьсть гр(ивен) плати, а вире не плати, а дом и ..."66 . А. В. Арциховский предлагает такой перевод: "От Прокши к Нестору. Шесть гривен плати, а виры не плати...". "Думаю, - писал Черепнин, - что казус, отраженный в грамоте N 115, может быть прояснен на основе статей 4 и 5 Простр. ред. Русской Правды,

стр. 80


посвященной "дикой вире"". В согласии с законом Нестор и Прокша и, видимо, еще кто-то, делят необходимую к выплате сумму по шесть гривен на каждого, то есть по 1/6 части от оговоренной в Русской правде. Следовательно, перед нами вервь, в которой состояли участники переписки, их 6 или 7 домохозяев и все они новгородцы, то есть горожане. Если все это так, не вызывает особых затруднений и толкование еще одной фразы, содержащейся в Русской правде: "О заднице боярьстеи и о дружьнеи. Аже в боярех любо в дружине, то за князя задниця не идеть..." (ст. 91. Простр. ред.). Пресняков считал, что речь идет об отмене порядка, прежде бывшего обычным: наследство дружинников шло князю при отсутствии сыновей. По мнению Грекова, он прав: "Нет никаких сомнений в том, что был период в истории дружины, когда она находилась на княжеском иждивении, пользовалась и его землей на праве бенефиция, то есть пожизненно. Совершенно понятно, что при этих условиях не могло быть и речи о праве наследования дружинника"67 .

Перед нами еще один пример, когда факты, взятые из европейской истории, без каких-либо обоснований переносятся на русскую почву. Неправильная установка приводит к неверному толкованию. Значение двух статей Русской правды - 90-й и 91-й - явно связанных друг с другом, можно понимать и так: наследство смерда, который не входил в городскую общину, в случае отсутствия наследников по мужской линии, идет князю, а наследство бояр и других членов общины - нет. Князь в данном случае, представляет городскую общину. Его задача хранить то, что принадлежит всем вместе - это имущество смердов и сами смерды. Но то, чем владели члены городской общины (дружины) - их исключительное право, и пока было, кому передавать накопленное имущество, князь не должен был вмешиваться в порядок наследования. Этот правовой обычай, видимо, справедлив и для X века.

Связывать дружину с городской общиной позволяет и стереотипное обращение "Братие и дружино", хорошо известное по "Слову о полку Игореве". Найденная в 90-е годы XX в. берестяная грамота N 724 показывает, что оно было принято среди горожан: "От Савы покланянее къ братьи и дружине...". Янин замечает: "Уже из первой строки нашей грамоты стало ясно, что это была не литературная, а реальная формула"68 .

Слово "дружина" не всегда означало "городская община" в целом, это могла быть и часть общины. В найденной в 1998 г. берестяной грамоте N 850, которая датируется 2-й четвертью XII в., похоже, отразилось именно такое значение этого слова: "Поклоняние от Бъръза и отъ Поутеши и отъ въхое дроужине к Петръкоу...". Перевод: "Поклон от Борза, Путыии и всей дружины Петроку...". Часть городской общины подразумевается под "дружиной" и в грамоте N 109 (конец XI - начало XII вв.): "Грамота отъ Жизномира къ Микоуле. Коупилъ еси робоу Плъскове. А ныне мя въ томъ яла кънягыни. А ныне ся дроужина по мя пороучила..." Для игумена Даниила дружина - товарищи, которых он приобрел, путешествуя по чужим землям: "Обретохомъ дружину многу, - пишет игумен в своем "Хождении", - идущю въ святый градъ Иерусалимъ, и пристахомъ къ дружине той". "Своей дружиной", согласно летописи, называют древляне "лучших мужей", отправленных к Ольге в Киев в 945 году69 .

Летописи знают и расширенное значение слова "дружина", охватывающее жителей нескольких городов. "Оуведевше же смерть княжю Ростовци и Сужьдалци и Переяславци и вся дружина от мала до велика съехашася к Володимерю"70 . Фроянов, справедливо замечает по поводу данного текста: "...дружина здесь - суммарное название ростовцев, суздальцев и переяславцев". Под 1148 г. в Ипатьевской летописи дружиной называются киевляне и смоляне, которые ходили с Изяславом и ростовцами к Чернигову71 .

Выражения "отня дружина" или "моя дружина", которые вкладываются летописцами в уста князей, отражают иные отношения, нежели те, что мы привыкли подразумевать. Князь, сидевший на киевском столе, собирал вокруг себя бояр и других мужей, которые сотрудничали с ним. Они ему помогали, а князь стремился их удержать за собой. Здесь князь - первый среди

стр. 81


равных и он первый, пока дружина этого хочет. Говорила "отня дружина" князю Борису Владимировичу в 1015 г.: "се дружина оу тебе отня и вой. пойди сяди в Кыеве на столе отне". Он же не захотел, и дружина ушла от него в Киев. В результате Борис остался со своими отроками - военными холопами и погиб. В самом деле, Борис не хотел поднять руку на своего старшего брата, или еще по каким-то причинам он не сошелся с "отней дружиной", только это решающим образом сказалось на его судьбе. И, заметьте, опять дружина проявляет инициативу, и состоит она из киян - братьев тех, кого одаривал Святополк в то самое время, когда они призывали пойти Бориса на Киев72 . "Дружина отня" здесь - часть киевской городской общины, которая была на стороне Владимира, и сотрудничала с ним.

Деление бояр на "великих" и "меньших" редко объясняется. Мне представляется, что ключом к разгадке является упоминание "вышгородских болярцев" (боярцев)73 - буквально "малых бояр" или, можно сказать, "меньших". Вышгород - пригород Киева. Может быть, "меньшими боярами" называли тех, кто составлял основу пригорода, а не главного города?

Гридей, обычно, как и бояр, относят к числу княжеских дружинников. СМ. Соловьев понимал под гридью небоярскую часть дружины. "Гридь", "гридьба" означает, по его мнению, "сборище", "толпа", "дружина". Опираясь на И. И. Срезневского, он считал слово "гридь" славянским по происхождению. Ключевский производил его от скандинавского "grid" - дворовая прислуга. По его мнению, гридьба - это собирательное название младшей дружины, то, что впоследствии стало называться "двор" или "слуги"74 .

Гриди (гридьба) действительно связаны с военным делом. Древнерусское слово "гридити" переводят как "служить в войске". В летописях "гриди" упоминаются в одном ряду с "огнищанами" и "купцами". В Новгородской Первой летописи, под 1166 г. читаем: "прииде Ростиславъ ис Кыева на Лукы, и позва новгородци на порядъ: огнищаны, и гридьбу, и купце вятьшии"; под 1195 г.: "...позва Всеволод новгородцовъ на Черниговъ, на Ярослава и на все Олгово племя; и новгородци не отпрешася ему, идоша съ княземъ Ярославомъ огнищане и гридба и купце". Гриди, согласно летописи, были получателями дани, собираемой князем: "Ярославу же сущю Новегороде и оурокомь дающю Кыеву две тысяче гривне от года до года, а тысячю Новегороде гридемъ раздаваху" (то есть 1/3 часть). Однако, и в первом, и во втором летописном сообщении речь идет о горожанах, а не о княжеском дворе. И Ростислав в 1166 г., и Всеволод в 1195 г. зовут на поряд или в поход новгородцев, а не дворовых слуг. Допускает такое же толкование и текст о ярославовой дани. В рассказе о Владимировых пирах гриди приходят к великому князю на двор наряду с боярами, сотскими и десятскими. Стало быть, и здесь говорится о жителях города, в данном случае, Киева. Или вот еще одно сообщение, где под гридью подразумеваются горожане: "... и сташа рушане, и засада, огнищане и гридба, а кто купець и госте..."75 .

В статьях Русской правды гридин упомянут вместе с русином, купчиной, ябетником, мечником, изгоем и словенином. (ст. 1). В Краткой редакции его положение не отличалось от остальных - за убийство гридина полагался такой же штраф, как и за любого свободного человека. В Пространной редакции гридин отделен от "княжих мужей" - тиуна княжеского или тиуна огнищного и конюшего, и приравнен все к тому же русину, а так же купцу, мечнику, изгою и словенину, но при этом к ним добавились - тиун боярский, княжеский повар, княжеский отрок и еще княжеский конюх. Получается, что гриди совершенно неотличимы от обычных свободных людей и части княжеских холопов - отроков. Под боярским тиуном тоже имеется в виду холоп.

Даниил Заточник намекает на судьбу человека, поступившего на службу к боярину: "Лучше бы ми нога своя видети в лыченицы в дому твоем, нежели в черлене сапозе в боярстем дворе... Нелепо у свинии в нозрех рясы златы, тако на холопе порты дороги..."76 . Боярский тиун упоминается в статье N 66 Пространной правды в качестве холопа, который мог быть послухом в случае

стр. 82


отсутствия свободного человека. Фроянов называет боярского тиуна высшим разрядом холопов. Смысл первой статьи Пространной правды в стремлении высокими штрафами оградить княжеских людей от посягательств со стороны остального населения. Штрафы за княжеского отрока подняты до уровня виры, платившейся за убийство свободного - 40 гривен. То же самое - за боярского тиуна, который был из разряда пусть даже и высших холопов, но все же холопов, а за тиунов княжеских - штраф в два раза больше, чем за свободного людина.

Согласно "Слову Даниила Заточника", служба князю, да и служба вообще воспринималась на Руси как рабство: "Зане князь щедр отец есть слугам многиим... Доброму бо господину служа дослужится слободы, а злу господину служа дослужится болшей роботы"77 . Служилые люди типа тиунов, видимо, жили неплохо - пили с князем мед, ходили в красивых и богатых одеждах, как говорит Даниил Заточник - в "черлене сапозе", выступая от имени князя на суде, злоупотребляли своим положением, но "холопье имя" лишало их свободы - главной ценности. Гридин, как видно из сравнения первых статей Краткой правды и Пространной, сохранял изначальный статус свободного человека - вира за гридина как была 40 гривен, так и осталась. Значит, его положение служилого человека можно поставить под сомнение. Тем более что гриди, судя по летописным статьям, отмеченным выше, были частью городской общины, так же как и бояре, и купцы, и сотские, и десятские. Возможно, гриди - простые воины - небоярская часть городской общины, сотрудничавшая с князем и помогавшая ему в административных и военных делах. Ведь князья - вспомним Ростислава, собиравшего гридьбу на поряд в 1166 г., или Всеволода, звавшего их в поход на Чернигов в 1195 г., - не приводили с собой гридьбу, как было бы, если б она составляли так называемую младшую дружину князя, а собирали гридьбу в городах, в которые приходили править. Значит, гридьба - часть городской, а не княжеской дружины. Ярослав Мудрый тратил на гридьбу 1/3 часть собиравшейся дани, но из этого нельзя делать вывода об их служилом положении; князь раздавал имение, чтобы привлечь на свою сторону или потому, что обязан был отдавать - гридьба как часть городской общины являлась адресатом дани. В этом может быть причина. Гриди, как и бояре, ходили с князем в походы - они были воинами, пировали вместе с ним и боярами в его тереме, в помещении, названном по их имени "гридницей". Они, как и бояре, были его опорой, а это достаточное основание, чтобы отдавать им часть поступлений в казну. Гридьбу можно было бы сравнить с западноевропейским рыцарством, но не в социальном плане - в этом они скорее расходятся, чем сходятся, - а в отношении военном, то есть как и рыцари Запада, они были профессиональными воинами, во всяком случае, по происхождению. По социальному статусу гриди близки спартиатам - членам спартанской городской общины, главным занятием которых тоже была война.

Огнищане, упомянутые летописцем вместе с гридями и купцами, чаще всего толкуются как бояре, находящиеся у князя на дворовой службе. "Огнищанин - писал Соловьев, - некоторых списков Правды совмещает мужа княжа и тиуна княжа других списков...[Он] должен означать человека, который живет при огнище княжеском, домочадца,... его думца, боярина". Подобную точку зрения высказывали М. Ф. Владимирский-Буданов, Н. П. Павлов-Сильванский, Пресняков, С. В. Юшков, Б. А. Романов и другие исследователи. Ключевский полагал, что "огнище" это "челядь" и предлагал понимать под "огнищанином" рабовладельцев или иначе - класс, торговавший рабами. Черепнин отмечал, что понятие "огнищанин" включало в себя и занятых в управлении дворцовым хозяйством княжеских слуг, и дружинников, имевших административные поручения. По мнению Е. Н. Носова, "облик огнищанина как княжеского дворецкого, управляющего хозяйством, отчетливо вырисовывается из ряда статей Русской Правды". Обращаясь к новгородскому "Уставу о мостах", он делает вывод, что "огнищане представляли особую социальную группу новгородского населения, отличную от большинства бояр

стр. 83


города, и размещенную компактно в Славенском конце близ торга и городской резиденции князя". Своей особой роли, по его мнению, они обязаны происхождению от членов княжеского огнища-двора78 .

Огнищане в Русской правде, действительно, соотносятся с княжими мужами, и за них, в отличие от гридей, полагался штраф в два раза больше чем за любого свободного - 80 гривен, как и за тиуна княжеского и княжеского мужа вообще (ст. 19 КП; ст. 1, 12 ПП). В то же время, в летописи огнищане, подобно гридям и купцам, названы новгородцами, а "Устав о мостах", позволяет установить ту часть города, где они проживали в Новгороде. Скорее всего, огнищанами были те члены городской общины, которые шли на службу в княжеское огнище-двор и были дворовыми слугами с административными функциями. Огнищанами называли, вероятно, и тех, кто вел происхождение от таких слуг.

С одним только согласиться нельзя - огнищане вряд ли были боярами. Размер виры (80 гривен) не может служить основанием для такого утверждения. Если бы это было так, то и под княжескими подъездными (ст. 19 КП.) и конюхами (ст. 23 КП.), тоже следовало бы понимать бояр, за них ведь полагался такой же штраф - 80 гривен. Бояре-конюхи - это что-то уж совсем странное. Может быть, некоторые бояре и шли на службу в княжеский двор - огнищанами, подъездными, тиунами или конюхами, как знать (я лично в этом сильно сомневаюсь), но ведь это вовсе не означает, что, чуть ли не всякий боярин обязательно княжеский человек - конюх или огнищанин. На службу в княжеский двор мог пойти любой свободный человек, как это отчетливо показано в "Слове Даниила Заточника", и воспринималась такая служба как потеря свободы. Кроме того, можно было поступить на службу и к боярину, и в материальном плане человек, сделавший это, ничего не терял, разве что служить князю было почетней, и больше шансов было сохранить или приобрести свободу после службы. Все это не позволяет видеть в огнищанах обязательно бояр. Скорее всего, совсем напротив, огнищане - это почти наверняка не бояре.

Лучшие люди и нарочитые мужи встречаются в источниках не редко. Серьезных расхождений в понимании их социального статуса нет. Практически все исследователи склонны видеть в летописном "люди" обозначение свободного населения Руси. Различия существуют только в деталях. Н. М. Карамзин исключал из понятия "люди" бояр. К. Н. Бестужев-Рюмин - князя и дружину. Ключевский считал, что люди это свободное население, "не состоящее на службе у князя, а платившее подати". Вне этого понятия были, по его мнению, княжие мужи. В. И. Сергеевич видел в "людях" все свободное население. В. В. Мавродин - только сельское. Тихомиров - городское, игравшее существенную роль на вечевых сходках. По мнению Фроянова, "основное значение термина "люди", "людье" - масса рядового свободного населения как городского, так и сельского"79 .

Исконное значение слова "люди" (от корня "люд" - народившиеся, растущие) - племя в своей совокупности. В древнерусских летописях "люди" - всегда "свои", обычно трудоспособные и боеспособные жители, самостоятельные, пригодные к любому делу мужи. Чаще всего, это горожане (люди градские, люди киевские, новгородские, ростовцы, черниговцы и т. п.). "Лучший" и "нарочитый" в применении к людину - показатель высокого социального статуса. Это знатный, уважаемый и богатый человек, по всей видимости, вне зависимости от происхождения. Согласно "Повести временных лет", в 945 г. княгиня Ольга просила древлян прислать в Киев нарочитых мужей, которые чуть ниже называются летописцем "лучьшими" и эти мужи - "дерьжаху Деревьску землю", то есть они находились на руководящих постах, управляли Деревской землей. В поздней "Повести о Псковском взятии", включенной в Псковскую Первую летопись, "лучшие люди" - обобщенное обозначение посадника, бояр и остальных знатных псковичей80 .

Термины "сотские" и "десятские" имеют политическое значение. Сотенное деление древнерусских городов - хорошо известное явление. Рыба-

стр. 84


ков, исследуя сотни Великого Новгорода, отмечал, что десять из них, названные по именам бояр-сотских, располагались в городе, а остальные за его пределами. Существование сотен он связывал с княжеским бытом, дружиной и организацией военного дела. Деление на десятки, сотни и тысячи было, по мнению Рыбакова, распространено по всей Руси. Тихомиров полагал, что новгородские сотни связаны с торговлей или ремеслом, поскольку, как он пишет, они не приурочены в новгородском "Уставе о мостах" к определенной территории, в отличие от концов или улиц. Ю. В. Бромлей рассматривал сотню как средневековую общественную ячейку, известную у германских и славянских племен. Янин и Алешковский увидели в новгородской сотенной системе организацию, связанную с "черным населением" города. Алексеев отмечает, что сотенное деление свободного населения - характерная черта предфеодального и раннефеодального периода. Фроянов и Дворниченко считают сотни военными и территориально-административными образованиями 81 . Но самое простое и верное толкование: сотенная система есть форма военной организации - в первобытные времена племенных, а в эпоху цивилизации городских общин. Тысяцкие, сотские и десятские - руководители соответствующих подразделений в данной системе. Есть основания говорить, что в мирное время сотни и десятки могли выполнять судебно-административные функции.

Старцы градские, по всей вероятности, также были должностными лицами. Ключевский полагал, что они стояли во главе земского управления еще до князей. "Выражение "старцы градские", - писал он, - надобно понимать в том смысле, в каком позднейшее казачество называло свое военное начальство своей старшиной..." В состав "старцев" Ключевский включал: тысяцких, возглавлявших городские полки (тысячи), сотских и десятских. Пресняков, рассматривая сообщение о Владимировых пирах, пришел к выводу, что летописный текст подразумевает в "старцах градских", упомянутую здесь, "городскую старшину Киева, его сотских и десятских". Вместе с тем он считает возможным видеть различия "между сотскими с одной, и старостами, ...с другой стороны". "Старейшины, - считает Пресняков, - термин более широкий, чем "сотские", и "старейшины по градам"". Греков видел в "старцах градских" земских бояр - один из слоев феодального класса, а Мавродин, Фроянов и Дворниченко - племенную знать82 .

Видеть в "старейшинах"83 или "старцах градских" правящую старшину позволяет родство слов "старцы" и "старосты" - традиционного для русских общин (крестьянских и казачьих) наименования руководителей. "Старейшие" и "старосты" встречаются не только в летописях, но и в актовом материале, и других документах. В договорной грамоте Новгорода с тверским князем Ярославом Ярославичем "старейшие" перечисляются наряду с посадником, тысяцким и всеми сотскими, в качестве промежуточной формы обобщения: "...и от всехъ соцьскыхъ, и [от] всехъ стареишихъ и от всего Новагорода..." В купчей Никольского монастыря середины XV в. говориться, что игумен Сергий святой Богородицы Покрова купил двор, землю и огород "доложа стареишихъ людей и старость улицкихъ... и всей великой улицы Рогатицы"84 .

На вершине политической структуры в Древней Руси были князья. Князьям посвящено громадное количество работ. Трактовка Фрояновым положения князей в древнерусском обществе представляется обоснованной, что избавляет меня от необходимости говорить об этом подробно85 .

Итак, восточнославянское общество в X-XI вв. претерпело существенные изменения и оформилось как новое социальное явление - Киевская Русь. С этого времени общество становится русским или, точнее, древнерусским. Основа его структуры - дружина (городская община). В нее входили бояре, гриди и огнищане. Богатые и знатные члены общины назывались лучшие люди или нарочитые мужи. Среди должностных лиц выделялись: десятские, сотские, тысяцкие и улицкие старосты. Вместе они назывались "старцы градские" или "люди старейшие". Возглавляли городские общины князья.

стр. 85


Возникновение древнерусской цивилизации было подготовлено всем предшествующим развитием славянского общества. Одним из моментов, сыгравшим здесь значительную роль, является вовлечение восточных славян в международную торговлю. Еще Ключевский выделял участие славян в международной торговле в качестве основного фактора, приведшего к зарождению городов, в нашем понимании главного признака цивилизации. "Довольно беглого взгляда на географическое размещение этих городов, чтобы видеть, что они были созданы успехами внешней торговли Руси, - писал он. - Большинство их вытянулось длинной цепью по главному речному пути "из варяг в греки"". Тихомиров и другие советские исследователи отвергли эту мысль, стараясь применить к истории восточных славян марксистские теоретические установки. Не отрицая значительной роли международной торговли, советские историки основную предпосылку видели в развитии ремесла. После распада СССР идея Ключевского была восстановлена в своих правах. В 90-е годы XX в. Е. А. Мельникова пришла к выводу, что в "жизни Северо-запада Восточной Европы IX в. с отчетливостью вырисовывается главенствующая и организующая роль торговли по Балтийско-Волжскому пути. Благодаря ей возникают первые предгородские поселения, усиливаются процессы социальной и имущественной дифференциации..." Нападения русов на славян, известные по восточным источникам; археологические данные, подтверждающие присутствие скандинавов в землях восточных славян; существование крупных торгово-ремесленных поселений типа Гнездова, Ладоги, Сарского городища и Тимерева - как будто свидетельствуют в пользу этой мысли. В действительности цивилизация возникает в землях восточных славян на юге, куда скандинавы практически не проникают. Первая городская община образовалась в Киеве путем оседания и растворения в полянской среде разноплеменной военной общины Олега, состоявшей из ославяненных русов, славянских племен кривичей и словен, и финских - чуди и мери. Это следует из рассказа о вокняжении вещего князя: "И седе Олегъ княжа въ Киеве и речь. Олегъ "Се буди мати градомъ рускими"". "И беша оу него, - продолжает летописец, - Варязи и Словени и прочи прозвашася Русью"86 .

Выражение "мать городов русских" давно уже считается калькой с греческого "метрополия". Традиционно его объясняют как признание Киева столицей Руси. Так писал еще М. В. Ломоносов: "По смерти ихъ [Аскольда и Дира] сел Олег на княжении въ Киеве, и нарек столицею всехъ городовъ, обладаемыхъ россами". То же самое встречаем и в современных трудах87 . Однако слова летописца следует понимать буквально. "Мать городов", так же как и греческое "metropolis" (от meter - мать и polis - город) - это "мать городов", то есть все остальные города его дети. Выражение "Киев - мать городов русских" означает, что все города Руси основаны Киевом. По сути своей Киев и есть первая восточнославянская городская община - начало русской цивилизации.

Вместе с тем, значение торгового пути в образовании Киева недооценивать нельзя. Выбранное Олегом место, явно говорит о стремлении поставить днепровскую торговлю под свой контроль. О том же свидетельствует строительство первых русских крепостей-колоний: Ладоги, Новгорода, Полоцка и Чернигова. Достаточно, как говорил Ключевский, взглянуть на их географическое размещение, чтобы убедиться в справедливости этой мысли. Роль международных торговых путей, проходивших через земли восточных славян, выражается в том, что они вызвали к жизни военно-торговые общины, состоявшие из разноплеменного люда, объединенного общим делом, спаянного кровью и воинским братством.

Однако, существование военно-торговых общин - недостаточное условие для образования цивилизации и даже не главное. Для того чтобы мог возникнуть слой людей, живущий за счет чужого труда, чтобы эти люди могли думать о роскоши, необходимо, чтобы земледелец производил больше, чем ему нужно самому. Важнейшим условием расслоения общества и зарождения цивилизации является развитие сельского хозяйства. По данным архе-

стр. 86


алогических раскопок изменения в сельском хозяйстве у восточных славян начинаются с IX века. Прежде всего, это связано с переходом к использованию озимой ржи. Рожь обычно зреет раньше всех других хлебов и может довольно долго стоять на корню безопасно. Зная это, русские крестьяне оставляли рожь до поры до времени и принимались за уборку других культур. Рожь стабильна, почти всегда урожайна. В народе рожь называли "матушкой", она не раз спасала крестьян в трудные годы. "Матушка-рожь кормит всех дураков сплошь, а пшеница - по выбору" - гласит русская пословица. "Красно поле рожью...", "когда рожь, тогда и мера...", "тот хорош, у кого родилась рожь". Озимая рожь обладает сороочистительной способностью и менее чем другие яровые культуры "требовательна к наличию питательных веществ и поэтому более приспособлена к выращиванию на окультуренных почвах". Посев озимых культур чаще всего осуществляется по пару, и поэтому использование озимой ржи косвенно свидетельствует о переходе восточных славян к интенсивной системе земледелия: двухпольному и трехпольному севообороту. Использование паровой системы увеличивало производительность земли в 10 - 15 раз88 . Первые находки озимой ржи датируются IX в. (городище Свила I, Витебская обл.). В X-XIII вв. она выходит на первое место среди зерновых культур, а в XIII-XV столетиях количество озимой ржи превышает общее количество яровых89 .

Динамика изменения доли озимой ржи в посевах точно совпадает с динамикой развития древнерусской цивилизации: ростом городов, развитием ремесла, зодчества, культуры и искусства. Скорее всего, это говорит о взаимозависимости процессов. Использование озимой ржи, дававшей стабильные урожаи, переход к паровой системе (двуполью и трехполью) растет синхронно с увеличением числа городов, а значит и доли людей, освобожденных от труда. Достаточно высокие урожаи хлеба позволяли использовать в земледелии чужой труд, и городские земледельцы превращались в землевладельцев. Озимая рожь давала возможность прокормить не только самих пахарей и хозяев земли, но и ремесленников, художников, строителей, всевозможных слуг, скоморохов и т.п., которые делали жизнь этих хозяев более яркой и красивой. В какой-то мере можно говорить, что древнерусская цивилизация выросла на ржи. Перефразируя "Слово о полку Игореве", - на ржи взлелеяна, на ржи вскормлена, ржаными колосьями спелената. Матушка-рожь кормила матушку-Русь.

Примечания

1. Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. М. 1998, с. 13.

2. ДАНДАМАЕВ М. А., ВИНОГРАДОВ И. В. Нововавилонская держава и поздний Египет. - История древнего мира. Кн. 2. Расцвет древних обществ. М. 1983, с. 132 - 133.

3. ГРЕКОВ Б. Д. Киевская Русь. М. 1953, с. 98.

4. Древняя Русь. Город, замок, село. М. 1985, с. 45.

5. АВДУСИН Д. А. Происхождение древнерусских городов. - Вопросы истории. 1980. N 12, с. 32.; КАРЛОВ В. В. О факторах экономического и политического развития русского города в эпоху средневековья (к постановке проблемы). - Русский город. М. 1976, с. 39.; КУЗА А. В. Социально-историческая типология древнерусских городов X-XIII вв. - Русский город. М. 1983. Вып. 6, с. 35.; РАБИНОВИЧ М. Г. К определению понятия "город" (в целях этнографического изучения). - Советская этнография. 1983. N 3, с. 21.; ТОЛОЧКО П. П. Древнерусский феодальный город. Киев. 1989, с. 10; ФРОЯНОВ И. Я. Спорные вопросы образования городов на Руси. - Историческая этнография. Л. 1985, с. 113 - 114.

6. АВДУСИН Д. А. Ук. соч., с. 26, 27.

7. КУЗА А. В. Ук. соч., с. 7.

8. ДАРКЕВИЧ В. П. Происхождение и развитие городов Древней Руси (X-XIII вв.). - Вопросы истории. 1994. N 10, с. 43, 44.

9. ТИХОМИРОВ М. Н. Древнерусские города. М. 1956, с. 62.

10. Древняя Русь. Город, замок, село, с. 57.

11. РЫБАКОВ Б. А. Город Кия. - Вопросы истории. 1980. N 5, с. 34.

12. ДАНИЛЕВСКИЙ И. Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.). М. 2001, с. 83.

стр. 87


13. РИЕР Я. Г. К проблеме социального развития раннесредневековой восточной и центральной Европы: сравнительный анализ археологических данных. - Российская археология. 1996. N 1, с. 114.

14. ТОЛОЧКО П. П. Ук. соч., с. 64.

15. Древняя Русь. Город, замок, село, с. 88, 89.

16. АЛЕШКОВСКИЙ М. Х. Социальные основы формирования территории Новгорода IX-XV веков. - Советская археология. 1974. N 3, с. 101.

17. Древняя Русь. Город, замок, село, с. 62; Славяне юго-восточной Европы в предгосударственный период. Киев. 1990, с. 274.

18. КУЗА А. В. Ук. соч., с. 32.

19. ПСРЛ (Лаврентьевская летопись). Т. 1. М. 1997, стб. 55.

20. Повесть временных лет. СПб. 1996, с. 28.

21. СРЕЗНЕВСКИЙ И. И. Словарь древнерусского языка. Т. 2. Ч. 1. М. 1989, стб. 621.

22. Древняя Русь. Город, замок, село, с. 170.

23. История первобытного общества: эпоха первобытной родовой общины. М. 1986, с. 362.

24. ЯНИН В. Л., ЗАЛИЗНЯК А. А. Новгородские грамоты на бересте. Из раскопок 1984 - 1989 гг. М. 1993, с. 83; АРЦИХОВСКИЙ А. В., ЯНИН В. Л. Новгородские грамоты на бересте. Из раскопок 1962 - 1976 гг. М. 1978, с. 97.

25. РОЗЕНФЕЛЬД Р. Л. Русские замки домонгольского времени. - Краткие сообщения Института истории материальной культуры (КСИИМК). 1953. Вып. 49, с. 32; ОВСЯННИКОВ О. В., ПЕСКОВА А. А. Замки и ключи из раскопок Изяславля. - Краткие сообщения истории археологии (КСИА). 1982, N 171, с. 98; КОЛЧИН Б. А. Техника обработки металла в Древней Руси. М. 1953, с. 126, 136, 137.

26. ЯНИН В. Л. Таинственный 10 век. - Знание-сила. 1969. N 2, с. 35.

27. РАВДИНА Т. В. Надпись на корчаге из Пинска. - КСИИМК. 1957. Вып. 70, с. 151, 153; ЯНИН В. Л., ЗАЛИЗНЯК А. А. Ук. соч., с. 112, 114; РЫБАКОВ Б. А. Русская эпиграфика X-XIV вв. (состояние, возможности, задачи). - РЫБАКОВ Б. А. Из истории культуры Древней Руси: Исследования и заметки. М. 1984, с. 46 - 48.

28. КУЗА А. В. Малые города Древней Руси. М. 1989, с. 65; ПСРЛ. Т. 1, стб. 55.

29. Древняя Русь. Город, замок, село, с. 155.

30. Там же, с. 260 - 265.

31. Древняя Русь. Быт и культура. М. 1997, с. 49.

32. Там же, с. 131.

33. ПСРЛ. Т. 1, стб. 55 - 57, 121, 126, 132.

34. Там же, стб. 33, 47, 48, 53, 73, 82, 106, 108, 117, 118, 124 - 126.

35. ПСРЛ (Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов). Т. 3. М. 2000, с. 481; СОЛОВЬЕВ С. М. История России с древнейших времен. Русь изначальная. М. Харьков. 2001, с. 229, 237, 255, 262.

36. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Соч. В 9 т. Т. 6. М. 1989, с. 108; его же. Боярская дума Древней Руси. М. 1902, с. 176.

37. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Княжое право в древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М. 1993, с. 207, 209, 210.

38. ГРЕКОВ Б. Д. Ук. соч., с. 126.

39. ЯНИН В. Л., АЛЕШКОВСКИЙ М. Х. Происхождение Новгорода (к постановке проблемы). - История СССР. 1971. N 2, с. 51; Путешествия в древность. М. 1983, с. 142.

40. ГОРСКИЙ А. А. Дружина и генезис феодализма на Руси. - Вопросы истории. 1984. N 9, с. 28.

41. ФРОЯНОВ И. Я. Начала Русской истории. М. 2001, с. 561, 562, 553, 566; его же. Киевская Русь: Главные черты социально-экономического строя. СПб. 1999, с. 167, 168.

42. ПСРЛ. Т. 1, стб. 54; ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 193.

43. ПСРЛ (Ипатьевская летопись) М.: Языки русской культуры. Т. 2. 1998, стб. 378, 380.

44. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 193.

45. ПСРЛ. Т. 1, стб. 73; ГОРСКИЙ А. А. Ук. соч., с. 26.

46. ПСРЛ. Т. 1, стб. 126.

47. ГОРСКИЙ А. А. Ук. соч., с. 26 - 27.

48. ПСРЛ. Т. 1, стб. 124, 125.

49. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 194.

50. ФРОЯНОВ И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л. 1980, с. 612.

51. ГОРСКИЙ А. А. Ук. соч., с. 27.

52. НАСОНОВ А. Н. "Русская земля" и образование территории древнерусского государства. М. 1951, с. 53 - 54; ЛИХАЧЕВ Д. С. Великое наследие. М. 1980, с. 398; ПСРЛ. Т. 1, стб. 217 - 219.

53. СЕДОВ В. В. Восточные славяне в VI-XIII вв. М. 1982, с. 246 - 247, 255 - 256.

54. ГОРСКИЙ А. А. Ук. соч., с. 19.

55. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 186; ДАНИЛЕВСКИЙ И. Н. Ук. соч., с. 102, 104.

56. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 187.

57. КОЛЕСОВ В. В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб. 2000, с. 53, 62.

58. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 188.

59. ПСРЛ. Т. 2, стб. 285, 334, 404.

стр. 88


60. ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 212, 213.

61. ПСРЛ. Т. 2, стб. 128, 343 - 344, 370, 372, 446.

62. Там же. Т. 2, стб. 210, 258, 270, 647; Т. 2, стб. 35.

63. Там же. Т. 2, стб. 111,446.

64. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М. 1990, с. 12.

65. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Соч. В 9 т. Т. 7. М. 1989, с. 88.

66. ЧЕРЕПНИН Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. М. 1969, с. 39.

67. ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 39; ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 454 - 455; ГРЕКОВ Б. Д. Ук. соч., с. 343.

68. Энциклопедия "Слова о полку Игореве": В 5 т. Т. 1. СПб. 1995, с. 9.

69. ЯНИН В. Л., ЗАЛИЗНЯК А. А. Берестяные грамоты из новгородских раскопок 1998 г. - Вопросы истории. 1999. N 4, с. 13, 14, 57; ЯНИН В. Л. Я послал тебе бересту, с. 180; КОЛЕСОВ В. В. Ук. соч., с. 63; ПСРЛ. Т. 1, стб. 57.

70. ПСРЛ. Т. 1, стб. 37.

71. ФРОЯНОВ И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории, с. 652; ПСРЛ. Т. 2, стб. 359.

72. Там же, стб. 118.

73. Там же. Т. 1, стб. 132; Т. 2, стб. 118; Т. 3, с. 170.

74. СОЛОВЬЕВ С. М. Ук. соч., с. 237, 378; КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. М.1995. Кн. 1, с. 142.

75. Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.). В 9 т. Т. 2. М. 1989, с. 389; ПСРЛ. Т. 3, с. 219, 234, 283; стб. 126, 130.

76. Слово Даниила Заточника. - Мудрое слово Древней Руси (XI-XVII вв.). М. 1989, с. 156; ФРОЯНОВ И. Я. Рабство и данничество у восточных славян (VI-X вв.). СПб. 1996, с. 254.

77. Слово Даниила Заточника, с. 153.

78. СОЛОВЬЕВ С. М. Ук. соч., с. 237 - 238; НОСОВ Е. Н. Огнищане и проблема формирования новгородского боярства. - История и культура древнерусского города. М. 1989, с. 46 - 48; КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Русская история, с. 144; ЧЕРЕПНИН Л. В. Общественно-политические отношения в Древней Руси и Русская Правда. - Древнерусское государство и его международное значение. М. 1965, с. 188.

79. КАРАМЗИН Н. М. История государства Российского. В 12 т. Т. 2. М. 1991, прим. 67, с. 219; БЕСТУЖЕВ-РЮМИН К. Н. Русская история. Т. 1. СПб. 1872, с. 115, 212; КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Терминология Русской истории, с. 108; СЕРГЕЕВИЧ В. И. Русские юридические древности. Т. 1. СПб. 1902, с. 174; МАВРОДИН В. В. Очерки истории СССР. Древнерусское государство. М. 1956, с. 73, 74; ТИХОМИРОВ М. Н. Древнерусские города, с. 219; ФРОЯНОВ И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории, с. 599.

80. КОЛЕСОВ В. В. Ук. соч., с. 147, 150; ПСРЛ. Т. 1, стб. 56, 57, 69, 79, 230, 240, 306; Повесть о Псковском взятии. - Памятники литературы Древней Руси. М. 1984, с. 368.

81. РЫБАКОВ Б. А. Деление Новгородской земли на сотни в XIII веке. - Исторические записки. М. 1938. Вып. 2, с. 136 - 150; ТИХОМИРОВ М. Н. Ук. соч., с. 132; БРОМЛЕЙ Ю. В. К вопросу о сотне, как общественной ячейке у восточных и южных славян в средние века. - История, фольклор, искусство славянских народов. М. 1963, с. 73; АЛЕШКОВСКИЙ М. Х. Ук. соч., с. 105, 106; АЛЕКСЕЕВ Ю. Г. "Черные люди" Новгорода и Пскова (к вопросу о социальной эволюции древнерусской городской общины). - Исторические записки. М. 1979. Вып. 103, с. 252; ФРОЯНОВ И. Я., ДВОРНИЧЕНКО А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л. 1988, с. 69

82. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Терминология Русской истории, с. 143, 144; его же. Боярская дума Древней Руси, с. 16 - 18; ПРЕСНЯКОВ А. Е. Ук. соч., с. 148, 165, 166; ГРЕКОВ Б. Д. Ук. соч., с. 126; ФРОЯНОВ И. Я., ДВОРНИЧЕНКО А. Ю. Города-государства Древней Руси, с. 37.

83. ПСРЛ. Т. 2, стб. 109.

84. Грамоты Великого Новгорода и Пскова. N 1, с. 9; N 117, с. 175.

85. ФРОЯНОВ И. Я. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории; его же. Начала русской истории. Избранное. М. 2001, с. 489 - 541.

86. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Русская история, с. 108; История крестьянства СССР. В 5 т. Т. 1. М. 1987, с. 377; МЕЛЬНИКОВА Е. А. К типологии предгосударственных и раннегосударственных образований в северной и северо-восточной Европе (Постановка проблемы). - Древнерусское государство (ДГ). 1992 - 1993 гг. М. 1995, с. 31; ПСРЛ. Т. 1, стб. 23.

87. ЛОМОНОСОВ М. В. Древняя Российская история. СПб. 1766, с. 61; НОВОСЕЛЬЦЕВ А. П. Образование древнерусского государства и первый его правитель. - Вопросы истории. 1991. N 2/3, с. 14; КОТЛЯР Н. Ф. Древнерусская государственность. СПб. 1998, с. 48 - 49.

88. СЕЛИВАНОВ В. В. Год русского земледельца. - Письма из деревни. М. 1987, с. 39, 68 - 69; ДАЛЬ В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 12 т. Т. 10. М. 2003, с. 349; Древняя Русь. Город, замок, село, с. 201, 221; История крестьянства СССР. В 5 т. Т. 2. М. 1990, с. 37, 39.

89. СЕДОВ В. В. Восточные славяне, с. 238; Древняя Русь. Город, замок, село, с. 219.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ОБРАЗОВАНИЕ-ДРЕВНЕРУССКОЙ-ЦИВИЛИЗАЦИИ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

А. Н. ПОЛЯКОВ, ОБРАЗОВАНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 23.02.2021. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ОБРАЗОВАНИЕ-ДРЕВНЕРУССКОЙ-ЦИВИЛИЗАЦИИ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - А. Н. ПОЛЯКОВ:

А. Н. ПОЛЯКОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
887 просмотров рейтинг
23.02.2021 (1130 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
19 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ОБРАЗОВАНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android