Libmonster ID: RU-9604
Автор(ы) публикации: Ф. КЕНЭ

ПРЕДИСЛОВИЕ К I ТОМУ "ЗАПИСОК КОРОЛЕВСКОЙ ХИРУРГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ" (1743)*

Науки долгое время пребывают в детстве; их прогресс представляет собой труд долгой череды веков; но даже самые объемистые и проясняющие дело труды оставляют пустоту, которую нелегко заполнить. Совершенство, кажется, удаляется по мере того, как прилагаются усилия, чтобы приблизиться к нему.

Хирургия - одна из наук, которая возделана (cultivees) с особой заботой; необходимость, ученое знание, умение, труды, объединяющие в себе несколько веков, несли в нее свет, который ускорял прогресс; между тем лишь поверхностный ум мог бы вообразить, что пределы наших знаний будут пределами искусства; истинность и многочисленность наших затруднений, их причины, столь [глубоко] скрытые, средства (ressources), которых нам так не хватает, представляют собою слишком просторное и слишком неизведанное поле, где мы будем обязаны непрестанно прокладывать новые пути.

Но каков тот путь, которым должны следовать хирурги, чтобы совершенствовать свое искусство?

Должны ли они ожидать прогресса от того опыта, который приобретается одной практикой, внушает чаще всего столько всякого тщеславия и соблазняет толпу? Если бы знания, которые дает такой опыт, смогли привести хирургию к совершенству, разве не было бы это искусство совершенным на протяжении уже нескольких веков?

Существуют другие, более трудные и столь же важные знания, которые должны - вместе с теми, что мы черпаем из практики, - способствовать совершенствованию хирургии. Эти знания, сокрытые от обычных практиков, есть плод физических опытов (experiences)1.

Имеются, таким образом, два источника, откуда проистекает истина, способная обогатить наше искусство: знание из наблюдения и опытная физика (physique experimentale).

Продемонстрировать необходимость этих двух живительных источников легко. Природа предстает перед нашими глазами лишь как нечто неопределенное; мы должны, таким образом, тщательно рассмотреть ее развитие, следовать за ней во всех изгибах и наблюдать ее в действии.

Но в наблюдении разум - лишь простой зритель, он видит только поверхностную сторону; при помощи физических опытов нужно попытаться проникнуть до [уровня] важнейших осязаемых принципов


Quesnay F. Preface // Memoires de l'Academie royale de chirurgie. T. I, P., 1743. Оригинал взят из издания А. Онкена: Oeuvres economiques et philosophiques de F. Quesnay, fondateur du systeme physiocratique... / Publie avec une introd. et des notes par A. Oncken. Fr. s. M.: J. Baer; P.: Jules Peelman, 1888. P. 721 - 738. Перевод с фр. (с примечаниями) П. Н. Клюкина. Переводчик благодарит за содействие И. А. Болдырева и Н. А. Сидорину.

1 Здесь и далее термин "experience", если не оговорено другое, передается - в большем соответствии с традицией XVIII в. - как "опыт", а не как "эксперимент".

стр. 99

(principes sensibles) природы, то есть нужно ее предвосхищать, задавать ей вопросы, заставить ее обнаружиться.

Таким образом, предметы наблюдений и физических опытов, кои суть основа хирургии, различны; наблюдение охватывает доступные ощущениям свойства тел, течение болезней, их проявления, а также последствия применения [хирургического] искусства; физические опыты раскрывают нам структуру и движущие силы частей [тела], состав смесей, свойства жидкостей, которые протекают по сосудам, природу питания, действие медикаментов. Но эти столь необходимые источники - я хочу сказать, наблюдение и физические опыты - не приводят к потаенным истинам, могущим обогатить наше искусство, по отдельности; наблюдения влияют на опыты, а опыты - на наблюдения; они оказывают друг другу взаимную поддержку. Если нужно осуществить точное наблюдение объектов, к которым применяются физические опыты, надо привести затем те же самые эксперименты обратно к наблюдениям, а затем прислушаться к советам обоих вместе; наблюдение и эксперимент, таким образом, подобны свету, который должен воссоединиться, чтобы рассеять тьму.

Наблюдение может быть несовершенным или ошибочным, оно было в равной степени источником как заблуждения, так и истины; полностью противоположные мнения зачастую пользовались свидетельством равного числа наблюдений. Прежде чем взращивать опытную физику, медицина и хирургия основывались почти исключительно на фактах, которые замечались в практике2; поэтому они и не были в состоянии объединять умы; практики тем более упорствовали в своих распрях, поскольку верили, что сама природа на их стороне. Наблюдения, таким образом, давали окончательный ответ не в большей степени, чем туманные оракулы или двусмысленные законы, которые корыстью и предубеждением всякий раз произвольно истолковывались в свою пользу.

Древние были убеждены, что выбор того или иного вида кровопускания имеет значение. Согласно их идеям, вскрытие нескольких вен и нескольких артерий в мало удаленных друг от друга частях [тела], и, что еще удивительнее, - в тех же самых частях, было особым средством излечения болезней, совершенно между собою различных. Однако такие предубеждения были основаны именно на наблюдениях. За две тысячи лет и самые щепетильные наблюдатели не сумели избавиться от этих смехотворных догм; больные, таким образом, отдавали свою кровь и свою жизнь во власть капризов врачей и хирургов, доверившись самым что ни на есть двусмысленным наблюдениям.

Именно такие наблюдения заразили теорию ложными мнениями; наблюдение черной меланхолии, проистекающей обычно от раковых опухолей, убедило древних в том, что причиною их является желчный сок; но физические, анатомические и химические опыты научили нас, что эти опухоли образованы только пребыванием лимфатической жидкости [в организме]; и в то же время они раскрыли нам, что эта жидкость в некоторых случаях подвержена самым пагубным, гибельным изменениям.


2 Ср. эпоху меркантилизма, когда анализ стоимости осуществлялся на основе наблюдения фактов повседневной жизни.

стр. 100

Наблюдение стало в хирургии источником и более крупных ошибок. Раны вызывают припухания (engorgements), которые, согласно всем, их наблюдавшим, суть воспаления; источником их была, как говорили, слабость ткани частей тела; следуя этой идее, они применяли против жидкостей, накапливающихся вокруг раны, вяжущие средства, а также средства, которые могли укрепить ослабленные волокна; но в результате применения таких средств они усиливали действие тех причин, с которыми намеревались бороться: легко устранимые удушья становились смертельными. Таким образом, больные считали, что даже самые солидные наблюдения означают лишь прирост вреда, но переубедить запутавшиеся в предрассудках умы не удалось, и эти наблюдения, сбивающие с толку, всегда брали верх даже над неудачами, которые были их проклятьем.

Книги переполнены подобными нелепостями, увековеченными наблюдением в качестве истин, признанных природой и общим согласием практиков; и только по истечении нескольких веков анатомические исследования и физические открытия развеяли эти заблуждения; в отсутствие подобных исследований и открытий новые наблюдения, возможно, вновь направили бы практиков по ложным путям; по крайней мере наиболее просвещенные умы не смогли бы освободиться от большей части предубеждений, столь долго подчинявших себе древних мастеров [нашего] искусства; итак, только посредством физических исследований можно корректировать наблюдение. Но если наблюдения должны быть скорректированы посредством физических опытов, эти опыты, в свою очередь, нуждаются в помощи наблюдений; мы можем применить полученные нами выводы к объектам, которые этим выводам противоречат (dementent); для того чтобы избежать ошибок, которые эти опыты могут повлечь за собой, нужно, следовательно, сверить (ramener) их со свидетельствами природы.

Когда Гарвей убедил врачей, что кругооборот есть принцип жизни, они перестали доверять древним и презрели все их мнения. Они не хотели больше признавать лекарств, предназначенных для определенных частей [тела]; поток крови переносит эти лекарства по всему телу, следовательно, он действует, как они говорили, в равной мере на все его части; но точные наблюдения в конце концов заставили даже наиболее упрямые умы вернуться к тому, что думали древние о результатах действия этих лекарственных средств. Физические опыты, благодаря которым мы обнаружили кровоток, породили, таким образом, ошибочные мнения, которые могло опровергнуть единственно лишь наблюдение. Наблюдение не только поправляет (rectifie) физические опыты, с его помощью в опыты привносится еще нечто новое, которое в отсутствие наблюдения вовсе не появилось бы.

Наблюдение, например, указало хирургам на то, что перевязка останавливает кровь в венах, что для облегчения выхода крови посредством кровопускания нужно потом эту повязку ослабить. Причина этого явления долго оставалась скрытой. Наконец любопытство проснулось; попытки, этим любопытством побуждаемые, раскрыли тайну кругооборота; это открытие пролило свет и на само наблюдение, стоявшее у его истоков; поэтому наблюдение ведет к опыту, а опыт проясняет наблюдение.

стр. 101

Те, кто стремится к совершенству в [нашем] искусстве, должны, таким образом, исходить из наблюдения и возвращаться к нему для того, чтобы подтвердить выводы, полученные в результате физических опытов. Это движение духа не представляло бы трудностей, если бы требовалось только согласовать несколько наблюдений и несколько опытов. Но с самых первых шагов нас отовсюду начинают преследовать трудности; даже самые простые истины требуют длинной последовательности наблюдений и физических опытов; когда множество их накопилось в наших руках, нужно обнаружить их отношения и вытекающие из них следствия.

К сожалению, в результате этих первых работ мы доходим лишь до несовершенных знаний. Когда истина проявляется отчетливее, мы почти никогда не видим ни пределов, ни выводов (suites); нужно ждать, пока новые факты расширят наши знания, иными словами, несколько продвинувшись вперед, мы снова втягиваемся в новый круг опытов, фактов и наблюдений.

С развитием наших знаний об определенных болезнях мы находим доказательства, которые свидетельствуют о том, сколь тяжко разуму постичь новые открытия. Удары, нанесенные по голове, зачастую приводят к смерти; первый шаг, которого требовало наблюдение при таком несчастном случае (accident), состоял в поиске причин его путем проведения анатомического осмотра. Вскрытия трупов научили хирургов: губило раненых кровоизлияние. На основании этого открытия заключили, что нужно было вскрыть череп, чтобы дать выход разлитой жидкости; но другие исследования показали нам, что излияния [крови] не являются единственной причиной смерти; обнаружили и другие причины, которые не менее губительны, но в стремлении им противодействовать не нашли никакого эффективного применения трепану.

Впрочем, даже более жестокие удары, чем те, которые вызывают порою излияния [жидкости], удары, которые стали причиной грозных осложнений (accidents), - вместе с тем не влекли за собою следствия, способные затронуть жизнь. В таких случаях, вскрывая череп с помощью трепана, пытались осуществить операцию столь же бесполезную, сколь и болезненную; однако этой операцией пренебрегали в других случаях, которые не казались такими уж страшными, но где она была необходима в не меньшей степени.

Таковы новые затруднения, возникающие по мере накопления знаний; стало быть, жестокость удара и тяжесть осложнений больше не являлись во всех этих случаях определенным признаком излияния [жидкости]; не были они также и знаком, указующим на необходимость трепанации; во множестве сбивающих с толку осложнений нужно было отыскивать менее двусмысленные признаки; ведь приблизиться к наиболее точным и определенным признакам можно было, только объединяя все наблюдения и опыты и сравнивая их [между собой].

Возможно, другие знания внушат новые сомнения, которые нужно будет прояснить новыми исследованиями. Значит, есть уверенность, что просвещение, озаряющее врачебное искусство (Fart de guerir), есть не что иное, как результат бесконечного числа практических наблюдений, физических опытов, а также дерзаний, к которым они побуждают.

стр. 102

Но подобного просвещения нельзя ожидать от наблюдений и экспериментов, производимых отдельным человеком. Нужно обязательно собрать наблюдения, которые рассеяны по трудам наших предшественников и современников. Без этой работы даже величайший гений будет лишь темным и самонадеянным практиком; поскольку если он начинает упражнение в искусстве без знаний, заключенных в этих сочинениях, то будет рьяно воздвигать здание, которое уже было построено в трудах многих веков.

Итак, осмелится ли самый что ни на есть разносторонний и трудолюбивый разум похвалиться тем, что сумеет в одиночку объединить все материалы, из которых должно состоять это издание?

Соберет ли он в своей, пусть и самой обширной, практике хотя бы тысячную их часть? Представятся ли человеку, чья жизнь так коротка, а сам он занят бесчисленным множеством различных предметов, все размышления и сочетания [мыслей], занимавшие стольких великих гениев? Нельзя отрицать, что врачебное искусство было несовершенным, изобиловало ошибками даже в трудах наиболее искусных людей, его культивировавших; чем же оно тогда будет в руках тех, кто окажется лишен богатств, собранных столькими писателями в изучении природы? Жалким наброском (ebauche), который тщеславие, предубеждение и интриганство смогут прикрыть под именем умелости, опыта, репутации, таланта; именами, которые всегда суть ловушки для толпы и которые столь часто скрывают невежество под личиной знания.

Практика искусства и способ, каким образуется опыт, лежащий в его основе, свидетельствуют о бессмысленности усилий, предпринимаемых умом некоего врача, предоставленного самому себе. Предметы, которые следует постичь, лишь проходят перед глазами один за другим; и только по прошествии долгих лет можно будет похвалиться тем, что увидел часть их, уже известную людям, даже посредственно обученным по книгам. Эти предметы заслонены одни другими; они представляют собой непрестанные изменения: здесь природа подтверждает наши идеи, там она им противоречит; в других случаях то, что кажется весьма обширным, ограничено; а то, что кажется замкнутым в узких границах, весьма распространено; итак, если наиболее просвещенные люди не сумели в точности распознать истину среди стольких трудностей, сможет ли надеяться узнать ее практик только лишь посредством своих собственных наблюдений?

Но предположим, что для проникновения в тайны природы были исчерпаны все средства, которые заключены в наблюдениях и в уже известных опытах; этот труд, соединенный с наиболее обширной практикой, [все равно] был бы недостаточен; следовало бы еще следить за всеми теми открытиями, что каждый день рождаются мастерами искусства в их трудах; без такого изучения даже наиболее опытный практик и за двадцать лет не узнает об истинах, знакомых новичкам; работы других, таким образом, есть источник его работ; и без изучения новых трудов его знание поблекло бы из-за его неведения.

Постоянное обучение в анатомии не менее необходимо, чем в практике; ведь если бы анатом не знакомился с новыми открытиями, его труд был бы только рабским подражанием, повторением трудов его первых учителей. Напрасно он хвалился бы тем, что проливает новый свет на

стр. 103

строение частей [тела]; и лишь случайно удалось бы ему постичь какой-нибудь предмет, который ускользнул от внимания других анатомов; но его достижения были бы весьма ограниченными, ибо он не руководствовался знаниями, которые появляются каждый день, возможно, ему даже не суждено было бы увидеть ничего из того, чего он не видел при первых своих научных занятиях. Есть и такие, для кого работа на протяжении тридцати лет остается лишь упражнением глаз и рук; богатства их искусства умножились, а они по-прежнему пребывают в позорной нищете.

Таковы были именитые практики, современники Гарвея. Удовлетворенные знаниями, почерпнутыми из рукописей своих предшественников, они закрывали глаза на то просвещение, которое нес им этот великий человек; упражняясь в своем искусстве, они прошли долгий путь (carriere), но не знали кровообращения, которое разоблачает столько ошибок в книгах древних и столько промахов в понимании ими этого процесса. Просвещенные этим открытием новички обоснованно презирали горделивых практиков, которые дряхлели, погрязнув в своих заблуждениях.

Воззрения [Гарвея] весьма отличны от воззрений этих заурядных (vulgaires) практиков, которым их легкомысленный опыт внушает такую надменность; в процессе своих постоянных занятий (courses), представляющих собой их единственную деятельность, они надеются раскрыть истины, которые могут усовершенствовать врачебное искусство: один великий человек боялся забыть о них, когда был вынужден оставить ученые занятия и полностью отдаться обществу (public); он спрашивал себя каждый год не о том, сколько увидел больных, а какие успехи сделал в своих познаниях о болезнях. А великий Бургаве3 взял себе за нерушимое правило распределять свое время между исследованиями и практикой.

Но если хирургия требует стольких трудов, справедливо ли сводить ее лишь к искусству оперировать? Это искусство, очевидно, существенно, ведь именно операция главным образом и характеризует хирургию. Но рассмотренное само по себе, искусство оперировать зависит только от анатомических знаний и от ловкости рук. Привычка дает эту ловкость, но она не дает гения и познаний (lumieres), которые должны ее вести. Следовательно, те, кто оценивает хирургию лишь в связи с операциями, кто полагает, что великим хирургом можно стать только благодаря навыку оперировать, приобретаемому долгие годы, впадают в очень серьезное заблуждение. Чтобы вынести более точное суждение, рассмотрим операции так, как они суть сами по себе; они сводятся или к уже описанным операциям, или же к таким, которые претерпевают изменения как в зависимости от частей [тела], на которых они делаются, так и в зависимости от разнообразия болезней.

Участок тела, на котором проводятся описанные операции, всегда зафиксирован, путь руки прочерчен, поведение оперирующего регламентировано; навык, ведущий хирурга по маршруту, на котором для него отмечены все необходимые шаги и от которого он не смог бы отступиться, если он в памяти и у него есть глаза, - неужели этот навык будет решающим доказательством его способностей и талантов? Хирурги, что основывают свои заслуги исключительно на этом навыке, таким образом,


3 Герман Бургаве (1668 - 1738) - знаменитый голландский врач и ученый.

стр. 104

обесценивают самих себя и выхолащивают свое искусство. И разве не удастся новичкам, обладающим посредственными талантами, сделать эти заурядные операции - после нескольких опытов на трупах - с той же уверенностью и с тем же успехом, какие можно было бы ожидать от хирургов, для которых благодаря навыку, приобретаемому долгие годы, эти операции стали обычным делом? Не совершают ли грубые и невежественные люди ежедневно некоторые из таких очень деликатных операций на животных? И разве не дозволено им превозносить ловкость своих рук, свою умелость и успехи? Поэтому величайшие хирурги вполне обоснованно соглашаются с тем, что практикующий врач, рабски подчиненный руководству, регламентирующему эти операции, оказывается чернорабочим, отданным во власть жалкой рутины, которая зачастую опасна для больных и всегда вредна для развития искусства. Особенно заметно это будет, если рассмотреть некоторые примеры.

Были хирурги, посвятившие себя операциям одного вида; они были заняты ими в течение всей жизни. Но совершенствовались ли операции этого вида в их руках? Не оставили ли они ее после своей смерти в том же состоянии, в каком пребывала она, когда они начали практиковать ее впервые? Отважится ли специалист по камнесечению, усвоивший единственный метод, оставить его ради того, чтобы прибегнуть к другим, которые в отдельных случаях были бы менее опасными? Осмелится ли он хотя бы возвыситься до усовершенствований метода, которым он ограничился, предложенных руками других? Итак, навык или длительное упражнение порождают робость или предубеждение, из-за которых отстраняются все иные пути, какими бы надежными они ни были. И не останавливает ли развитие этот столь превозносимый навык также и во всех других разновидностях операций?

В те времена, когда для остановки крови при ампутации знали лишь одно жестокое средство - каленое железо, Паре4, вдохновленный своим счастливым гением, обучил нас сшивать сосуды. Но был ли этот метод принят хирургами, привыкшими к своей опасной, бессмысленной рутине? Сто лет спустя после этого ценнейшего открытия их услужливые ученики, не боявшиеся причинять больным бесполезные, ужасающие страдания, все еще опасались сшивать сосуды. Нужно было ждать, пока просвещенные, разумные и отважные люди не возьмут на себя смелость подвергнуться осуждению, а возможно, и испытать презрение своих современников, и не вернут предубежденные умы к столь удачно изобретенному методу.

Древние хирурги предпринимали смелые и успешные попытки сделать операцию фистулы; между тем, к стыду невежественных практиков, ведомых рутиной, сколько же они колебались еще в конце прошлого века, прежде чем снова обратиться к операции, которая была обычной для первых мастеров искусства и которую Целъс5 описал с такой ясностью? Напрасно Аквапенденте6, идя по их следам, представил убеди-


4 Амбруаз Паре (1510 - 1590) - французский хирург.

5 Цельс Авл Корнелий (Aulus Cornelius Celsus) (около 25 до н. э. - около 50 н. э.), древнеримский ученый-энциклопедист.

6 Имеется в виду Фабриций из Аквапенденте (Fabrici d'Acquapendente) Джероламо (1533 - 1619) - итальянский анатом и хирург, учитель Гарвея.

стр. 105

тельные примеры; современные хирурги, слепо ограниченные приемами, зачастую бесполезными или опасными, не осознали, что надежным средством исцеления от фистулы могло быть только железное лезвие.

Если бы не тревоги, распространившиеся во Франции в связи с опасностью, которая угрожала жизни одного из величайших наших королей, мы, возможно, были бы лишены помощи, спасшей жизнь стольким несчастным. Так почему же мы не должны опасаться этой привычки, или скорее этой рутины, удерживающей (fixe) хирурга в пределах одного и того же способа действий и сообщающей ему единообразное поведение в самых разных случаях? Ведь достоверно известно, что для большей части операций, описание которых дано в трактующих об этом книгах и кажется вполне упорядоченным, не характерна простота, столь благоприятствующая рутине.

Разве не отличается разнообразием, например, трепанация? Части [тела], которые подвергаются воздействию в процессе этой операции, болезни, которые делают безотлагательным ее проведение, - не различаются ли они между собою настолько, что во всех случаях требуют гения, изобретательного в поиске новых способов излечения? Не зависит ли множество применений трепанации7 от разнообразия обстоятельств, которые сводит вместе случай?

Не вынуждает ли это нас выходить за рамки предписанных правил и искать иные правила в строении частей [тела] и в природе болезней? Не являются ли, следовательно, здравое суждение, проницательность, знание, - а вовсе не рабская привычка, - тем, что должно направлять руку [врача]? Если даже в тех операциях, проведение которых подчинено нескольким правилам, привычка не в состоянии направить руку, то что следует ожидать от операций, разнообразие которых столь же велико, сколь и разнообразие ран и болезней? Нужно ли вскрывать глубокие нарывы, проникать в ткани, чтобы отыскать там инородные тела, разрезать смертельно опасные ущемления грыж (etranglements), внедряться в фистулы, основания которых поначалу не поддаются пальцам и инструментам, уничтожать опухоли, окруженные крупными сосудами, пробиваться сквозь деликатные части [тела], с которыми нужно бережно обращаться, вскрывать кариесы, требующие необычных операций? Какое средство отыщем мы в привычке, - суть которой лишь в повторении нескольких операций и постоянном использовании одного и того же метода, - в тех случаях, когда операции не связаны ни с каким-либо местом на теле, ни с какой-либо определенной предписаниями областью распространения и когда работа рук упорядочивается лишь в соответствии с постоянно меняющимися обстоятельствами?

Следовательно, самое обширное основание (fond) искусства оперировать заключается именно в этих разнообразных операциях; вот почему люди, которые могут шагать только по дорогам, проложенным другими, будут в таких случаях, столь трудных, частых и опасных, бесполезны. Но в подобных случаях этими знаниями, столь необхо-


7 Были зафиксированы удары по голове, после которых необходимо было применять до 27 трепанаций, как мы узнали из наблюдений Стальпара Вандервиля (Stalpart Wanderwiel). - Примеч. оригинала.

стр. 106

димыми, чтобы направлять руку, не ограничиваются, как уже было сказано, все знания, обязательные для хирурга.

Операция, для которой эти знания служат правилом и которая более всего изумляет чернь, есть лишь один элемент в лечении болезней. Знание случаев, в которых эта операция требуется, осложнения, могущие за нею последовать, лечение, которое должно меняться в зависимости от природы и особенностей этих осложнений, - не являются ли все эти предметы обязательными в хирургии? Представим себе, например, перелом, сопровождающийся опасной раной; его вправление, хотя часто и очень трудное, является лишь небольшим звеном в общем курсе лечения этой болезни; воспаления, удушья (etranglements), гангрена, абсцессы, нагноения, чрезмерные истощения (fontes), лихорадка, судороги, бред - все эти столь часто встречающиеся сопутствующие расстройства требуют лечебных средств, гораздо более обширных, чем те, что необходимы для возвращения костей на их естественное место.

Небольшой навык, знание расположения частей [тела], умение и ловкость достаточны для того, чтобы перемещать кости; но глубокие познания животной экономии, состояния, в котором находятся израненные органы, обмена жидкостей, природы лекарственных средств - всего этого едва-едва достанет, дабы устранить осложнения, сопровождающие эти переломы.

Отсюда следует, что занятия хирургией требуют ясной и глубокой теории; но теоретические представления публики и самих практиков были настолько странными, что необходимо дать им оценку. Простые умозрительные рассуждения (speculations) и знания, что черпаются из опыта, были в равной мере смешаны под именем теории; простыми умозрительными рассуждениями я называю те фикции воображения, идеи, которые получены не из сути вещей, принципы, основанные на возможности и правдоподобии, следствия, с легкостью и уверенностью выводимые из этих принципов. На таких рассуждениях невозможно построить теорию врачебного искусства; они смогли бы только породить туманные мнения, которые природа почти всегда опровергает и которые время и разум быстро стирают из людской памяти. Только неосмотрительность, поспешность, недостаток благоразумия в состоянии возвести эти рассуждения в ранг правил.

Именно из таких рассуждений вышли системы, которые взаимно разрушили друг друга и которые одна за другой развлекли публику. Врачебное искусство намеревались вывести из простой истины или из какого-то одного принципа. Самые мудрые и прихотливые умы нередко были сбиты с толку тем сцеплением умозаключений и выводов, у которых в качестве опоры было столь непрочное основание (base); произвольные и изобретательные объяснения, в которых воображение разрешает любые затруднения, воспринимались в качестве объяснений, дававшихся самой природой. Такова теория, получившая слишком уж широкое распространение, которая заразила школы и которой не сумели в должной мере пренебречь8; эта теория весьма привлекательна в том, что касается истины, ибо льстит воображению, а легкость ее освобождает от трудов и исследо-


8 Речь идет о системе Р. Декарта.

стр. 107

ваний, кои только и могут раскрыть нам природу. Разуму, ослепленному тщеславием, льстят тем, что он находит в себе принципы всех вещей.

Именно в этом состоянии своего рода мании, на основаниях, которые были выставлены одним лишь воображением, философы охотно выстроили весь механизм Вселенной (toute la machine de l'univers); именитые и невежественные врачи признали в качестве первопричины всех болезней кислоту, щелочь, брожение, сгущение крови или лимфы; они ограничили врачебное искусство туманными указаниями, которые просто вообразить, но которые недостаточны для лечения большинства болезней. Именно такие указания ограничили практику узким кругом обычных лекарственных средств. Приняв наудачу многие виды кровопусканий, слабительных, разжижающих (delayants) и размягчающих (fondants) средств, местных лекарств, освященных рутиной, полагают, что исчерпали все искусство.

Таким образом, знания, лежащие в основе практики, необоснованно смешали с этими мнимыми представлениями, из-за которых в практику пришли бесплодность и опасные заблуждения. Знания эти, почерпнутые из физики, выведенные из природы и действий лечебных средств, рассмотренные в тесной связи с причинами наших недомоганий, с наблюдением их симптомов, с законами животной экономии, и образуют подлинную теорию, без которой в лечении болезней не будет ни искусства, ни метода. Но такова уж сила предубеждений: те самые врачи, которых непрестанные их занятия отвлекают от обучения, чье невежество сводит врачебное искусство к средствам, известным даже черни; эти-то врачи, говорю я, которые хвалятся соблазнительной простотой, с пренебрежением смотрят на тех, кто распределяет свою деятельность между обучением и практикой; они разжигают презрение к теории и обманывают публику, неспособную понять ее пользы. Вот почему наиболее грубое невежество всегда находит в легковерии весьма надежное средство заклеймить знание, которое одно только и может обеспечить наше движение вперед.

Теория, таким образом, есть не что иное, как практика, превращенная в предписания; но несмотря на труды стольких веков, у этих предписаний всегда узкая область применения. В тех пределах, где уверенность нас покидает, нам остаются лишь догадки (conjecture) и аналогии. Эти два проводника полезны; вместе с тем лишь знания, призванные быть их основанием, могут придать им достаточную весомость авторитета, чтобы пленить ум; если же у предположения и у аналогии нет такой поддержки, они оказываются обманчивыми проводниками. В трудах ума предположение и аналогия суть источники света; правдоподобие (vraisemblance), сравнение предметов, похожих друг на друга, ведут к научным изысканиям; и из этих изысканий рождается иногда знание истины; но от предположения и от аналогии переходить к практике, как от принципа к его следствию, - значит делать трудный шаг, который может вывести на путь, полный ошибок и опасностей9.


9 Ср.: "Мы не должны вести рассуждения против фактов; факты - это реальности. Но универсальный термин, такой как слово торговля, который сводит вместе множество различных реальностей, сам уже не является реальностью" (Du Commerce, premier dialogue entre M. H. et M. N. // Oeuvres economiques et philosophiques de F. Quesnay. P. 459; Физиократы. Избранные экономические произведения. М.: Эксмо, 2008. С. 866. Ср. с. 376).

стр. 108

Этот шаг, таким образом, должен быть запрещен для ограниченных или мало просвещенных умов; высшим дарованиям, обладающим самыми обширными познаниями, еще можно позволить сделать этот шаг; однако им следует идти на это с величайшей осторожностью, когда речь идет о жизни людей.

Легко впасть в ошибку, но трудно ее исправить; наблюдения, которые могли бы развеять наши заблуждения, зачастую, наоборот, укрепляют нас в самых абсурдных мнениях.

Примеры таких ошибок можно отыскать в любую эпоху.

Мудрость древних натолкнулась на подводный камень в своих предположениях; они чересчур поспешно восходили к первым причинам. В этом преждевременном восхождении, которое благодаря их смутным физическим знаниям должно было вызвать у них подозрение, древние свели большую часть болезней к принципам, принятым в философии их времени10. Правдоподобие, которое соблазнило древних и которое, казалось, их оправдывало, на деле лишь умножило их ошибки. Некоторые новые ученые, находясь во власти духа системы, еще сильнее предались воображению, хотя новые открытия обязывали их соблюдать большую сдержанность; предположение было для них источником неточных суждений, а искусство, которое играет решающую роль в жизни людей, воспринималось ими лишь как опасное искусство строить догадки. Аналогия же вообще увела их в дебри, для разума еще более постыдные.

Хинная настойка, которую опытные врачи применяли в случае перемежающейся лихорадки, с тем же упорством, равно как и с безрассудством, применялась ими к хронической лихорадке, к злой лихорадке (fievres malignes11), к изнуряющей лихорадке, к лихорадке, вызванной нагноениями, и т. д. Удачно обнаружив, что ртуть помогает при венерических и некоторых других болезнях, они уже не сомневались более в том, что это вещество - универсальное средство и от хронических заболеваний; вместо того чтобы ограничиться простыми опытами, ведомыми осторожностью, они смело применяли его в лечении рака, язв, цинги и т. д. в качестве надежного средства против этих напастей. Такие фатальные ошибки, от которых они не сумели избавиться, стали заразительными, переходя из книги в книгу, и внушали к себе почтение по невежеству и легковерию; но, несмотря на злоупотребления предположениями и аналогиями, следует признать, что если они и могут сбить с толку умы, которые легко соблазняются видимостью, то они также в состоянии вдохновить на успешные опыты практиков, умеющих вести себя с разумной осмотрительностью. Из глубоких знаний, составляющих основу хирургии, проистекают достоинство и трудность этого искусства; вместе с тем знания эти показывают нам, от кого можно ожидать продвижения вперед.

Великие хирурги так же редки, как и гений, знание, таланты; гений есть источник просвещения, это универсальный инструмент; но он, так


10 По аналогии: "Экономическая таблица" требует для себя соответствующей философии. Вопрос в том, могла ли докантовская метафизика выполнить эту функцию.

11 Устаревшее обозначение тяжелых приступов лихорадки, не имеющее аналога в современной медицине. - Примеч. ред.

стр. 109

сказать, подобен телу, - цепенеет, когда находится в бездеятельности; ум, который не был возделан, столь же не способен различать предметы, видеть их связи, пристально следить за ходом доказательства, как тело не способно к ловкости и гибкости, если оно не упражнялось.

Нужно, следовательно, чтобы разум был подготовлен к своему вступлению в хирургию, как и к вступлению в другие науки; то есть нужно в изучение этого искусства привносить знания, раскрывающие для нас деятельность природы. Без этих знаний мы не могли бы проникнуть к истинам, формирующим правила, с которыми должно сообразоваться наше поведение при лечении болезней12. Развитием хирургии мы обязаны именно тем людям, которых вели эти знания: таковы были Ланфран (Lanfranc), Беренгариус (Berengarius), Видус-Видиус (Vidus-Vidius),Северен (Severin), Фаллоп (Fallop), Везаль (Vesale), Аквапенденте, Паре, Магатю (Magatus), Фабрис (Fabrice), Гюилъмо (Guillemeau), Пигрэ (Pigray), Демарк (Demarque), Тевенен (Tevenin), Скюлъте(Scultet), Нюк (Nuck)13.

Эти блестящие врачи, чей ум был подготовлен изучением научных языков, развит (cultive) литературой, обогащен философскими познаниями, принесли лучезарный свет во все закоулки нашего искусства. Это не значит, что те, кем руководил исключительно их гений, не доходили до такого уровня и не оставили в хирургии важный след, свидетельство своих талантов; но такие люди редки.

Искусство было бы заключено в очень узкие границы, если богатства могли бы исходить лишь из источника, который природа открывает так редко. Весьма просвещенные труды этих практиков ускорили развитие хирургии; но если бы мастера искусства объединили свои усилия, если бы они образовали общества, посвященные новым исследованиям, разве не шло бы это развитие еще быстрее? Сколько было хирургов, которые унесли с собой в могилу ценные знания! Эти знания не были бы утрачены, если бы некое научное сообщество стало их хранилищем и широко бы их распространяло. Усердные люди, обученные этим знаниям, затем обогатили бы ими свои труды и свое потомство; эти знания стали бы даже более совершенными, так как еще при самом зарождении своем они были бы подвергнуты просвещенному и суровому испытанию; наконец, они дали бы импульс новым исследованиям и привели к новым познаниям, пробуждая любопытство и соперничество.

Искусство, стало быть, находит в таких обществах средства и возможности, каких никогда не находит в трудах частных лиц; они являются своего рода учреждениями, отовсюду привлекающими труды ученых с целью посвятить их общественной пользе и развитию наук; они создают [своего рода] торговое предприятие (commerce), от деятельности которого общественность приобретает больше, чем даже те, кто берет на себя все издержки; фонд такого торгового пред-


12 У Кенэ сначала представлена "Экономическая таблица", а затем лечение, если система вышла из идеального, то есть здорового состояния. См. "первую" и "вторую" "экономические проблемы" 1766 - 1767 гг. (Oeuvres economiques et philosophiques de F. Quesnay. P. 494 - 515, 696 - 719).

13 Некоторые из этих великих людей совместили титул врача с титулом хирурга, потому что в иностранных университетах медицина не была отделена от хирургии, как в Парижском университете. - Примеч. оригинала.

стр. 110

приятия не погибает полностью; из века в век он будет плодородным источником новых богатств14.

Именно для того, чтобы объединить эти богатства и взращивать фонд, который уже весьма обширен, была учреждена Академия; в этом состоит единственное преимущество других наук перед хирургией, которому она может позавидовать. Но если учреждение этого общества и было довольно запоздалым, искусство получит компенсацию даже в самой этой задержке; другие научные общества подготовили материалы, которые посодействуют его усовершенствованию; все то, что могло бы способствовать ускорению его развития, было самоотверженно взращено; физика обогатилась многочисленными открытиями; анатомия раскрыла нам структуру наших органов; химия повлекла наше любопытство ко внутреннему устройству и составу смесей. Усовершенствованная механика может помочь гению и мастерству (Findustrie) в строительстве инструментов и машин, которые умножают силы. Настало время принести эти познания в хирургию; древние были лишены большей части этих возможностей, они изучали только внешнюю сторону природы, познавая лишь то, что она сама предлагала их наблюдениям.

Наше искусство, находящее столько поддержки в современных трудах, сможет, таким образом, осуществить продвижение вперед, на которое не осмелились бы надеяться прежде. План, который предлагается Академией, состоит в том, чтобы повышать уровень хирургии посредством наблюдений, физических исследований и опытов. В их применении мы будем следовать правилам, нами уже установленным, но наблюдения будут самой богатой основой (le fonds) трудов Академии; не будут отклоняться даже самые простые исследования, потому что они всегда заключают в себе различные обстоятельства, зачастую более полезные, чем главный предмет, привлекший внимание наблюдателя; в то же время Академия не пренебрежет и другими наблюдениями, которые могли бы показаться подозрительными из-за чего-то удивительного, в них содержащегося.

Это удивительное часто навязывалось легковерным умам, но порою те, кого трудно убедить, без оснований предавали его забвению. Наблюдения, которыми пренебрегают только потому, что они отражают явления, казалось бы находящиеся в стороне от проторенных путей природы, подтвердились в последовательности фактов, и авторитет последних заставил рассеяться все сомнения15; таковы наблюдения, которые подтверждают нам сращение камней в мочевом пузыре, свидетельствуют об успешных операциях кесарева сечения и бронхотомии, о возможности [появления] грыж в отверстиях седалищной кости и т. д. Таким образом, природа, иногда раскрываясь людям вопреки их собственной воле, указывает им пути, которые их упрямое предубеждение им закрывало; но именно эти пути ведут к важнейшим познаниям во врачебном искусстве.


14 Аналогичная идея с капиталом будет реализована в "Экономической таблице".

15 Просим тех, кто посылает нам эти виды наблюдений, подтверждать их всеми необходимыми свидетельствами, дабы иметь возможность донести их до публики. - Примеч. оригинала.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ПРЕДИСЛОВИЕ-К-I-ТОМУ-ЗАПИСОК-КОРОЛЕВСКОЙ-ХИРУРГИЧЕСКОЙ-АКАДЕМИИ-1743

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Mikhail LetoshinКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Letoshin

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Ф. КЕНЭ, ПРЕДИСЛОВИЕ К I ТОМУ "ЗАПИСОК КОРОЛЕВСКОЙ ХИРУРГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ" (1743) // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 18.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ПРЕДИСЛОВИЕ-К-I-ТОМУ-ЗАПИСОК-КОРОЛЕВСКОЙ-ХИРУРГИЧЕСКОЙ-АКАДЕМИИ-1743 (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Ф. КЕНЭ:

Ф. КЕНЭ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Mikhail Letoshin
Tomsk, Россия
976 просмотров рейтинг
18.09.2015 (3114 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
24 часов(а) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев
ПРОБЛЕМЫ ИНДИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
Каталог: Экономика 
10 дней(я) назад · от Вадим Казаков

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ПРЕДИСЛОВИЕ К I ТОМУ "ЗАПИСОК КОРОЛЕВСКОЙ ХИРУРГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ" (1743)
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android