Libmonster ID: RU-8726
Автор(ы) публикации: О. И. САВЕЛЬЗОН

Анализируя российскую историю в знаменитой работе "Россия и свобода", Г. Федотов показал, что русский народ почти всегда жил в "рабстве". Это чересчур, на мой взгляд, сильное выражение Федотов использовал не в прямом, а в переносном смысле, желая тем самым подчеркнуть, сколь сильно всегда Россия отставала по уровню свободы от Запада. Более того, при "рабстве", как продемонстрировал сам Федотов, свобода, хотя и гораздо медленнее, чем на Западе, но все-таки возрастала. Поэтому, уходя от излишней эмоциональности, я вместо федотовского "рабства" буду употреблять слово "несвобода". Согласно Федотову, длительные периоды несвободы русского народа прерывались краткими промежутками воли (того, что сейчас принято называть "беспределом"). Свободы (Федотов главным образом вел речь о политической свободе и, отчасти, о бытовой) у простых россиян никогда не было, лишь в конце XIX - начале XX в. появились кое-какие ее ростки. Вместе с тем в тот же период множились и революционно-террористические проявления воли. В результате в первой половине 1917 г. в России, как я понимаю, сложилась ситуация перепутья, аналогичная ситуации начала 90-х гг.: отчасти несвобода, отчасти воля и отчасти свобода. На том перепутье, как и в начале 90-х, возобладала воля (грянул октябрьский переворот, и разгорелась гражданская война), которая в согласии с закономерностью, вскрытой Федотовым, сменилась новой несвободой (советской властью).

К сожалению, Федотов не дал объяснения, почему в России несвобода все время сменяется именно волей, а не чем-то другим, и почему воля всегда переходит именно в несвободу, а не во что-то иное. Между тем, найти концептуальное понимание природы по-

стр. 83


рочного круга "несвобода - воля - несвобода...", по которому шла история России, особенно важно в настоящее время, когда в стране заканчивается очередной период воли и наступает новая несвобода. В качестве гипотезы ниже выдвигается и обосновывается концепция, позволяющая понять, какой фактор главным образом определяет выявленную Федотовым цикличность, и на этой основе построить прогноз развития России, а также предложить путь к свободе.

В короткой истории Израиля тоже существует свой порочный круг - "псевдомир - война - псевдомир...". Каждое десятилетие в еврейское государство приходит война (1948, 1956, 1967, 1974, 1982, 1991 гг.). А те отношения, которые устанавливаются между войнами у Израиля с соседними арабскими странами и с палестинцами на контролируемых Израилем территориях, по своему внутреннему содержанию являются скорее враждой, чем миром. Это псевдомир. В последние годы казалось, что положение изменилось к лучшему - были заключены мирные договоры с Египтом и Иорданией, развернут процесс мирного урегулирования с палестинцами, но кровавые столкновения осени 2000 г. развязали войну нового типа - войну с палестинскими террористическими организациями.

Ясно, что природа и причины израильского исторического цикла "псевдомир - война - псевдомир" совсем иные, чем у российского "несвобода - воля - несвобода". Однако я постараюсь показать, что выход из израильского тупика главным образом определяется тем же фактором, что и из российского.

Российский цикл

Проблемы социальной адаптации в России. Предлагаемое в настоящей статье объяснение причин переходов "несвобода - воля - несвобода" родилось благодаря тому, что мне удалось разобраться во влиянии на процессы адаптации России процедурной рациональности в принятии решений. Ведь при переходе к каждому новому витку цикла главной проблемой становилось приспособление (адаптация) к кардинально меняющимся реалиям и нормам жизни. Россия впадала в "дезадаптацию", как я буду называть состояние неосуществленной социальной адаптации. В моем понимании, осуществление адаптации в социальном смысле означает, с одной стороны, приспособление личности к изменяющимся условиям жизни в обществе - индивидуальную адаптацию, с другой

стр. 84


стороны, преобразования общественных институтов и механизмов их функционирования, делающие социум более приспособленным для жизни людей в нем, - коллективную адаптацию. Например, на последнем витке воли, который начался с развала СССР, в России и на личностном, и на общественном уровне не удалось приспособиться к колоссальным переменам во внутренней жизни и внешней сфере страны. Большинство россиян не справляется с резким увеличением свободы выбора и неопределенности будущего, выразившимся в двух обстоятельствах. С одной стороны, уничтожены жесткие рамки, которые в советской действительности не давали индивидууму возможности развивать свою жизнь во многих направлениях, ныне открытых. К тому же ушло в прошлое положение, при котором то, что человек "вставал" на определенную "жизненную дорогу", в значительной мере предопределяло происходившее с ним потом в социальном плане.

С другой стороны, уровни социальных гарантий и стабильности значительно снизились. Гражданин не чувствует себя защищенным от новых болезненных решений властей, зная, что те в любой момент могут, например, задержать выплату долгов по займам, зарплат или пенсий, резко повысить оплату коммунальных услуг, отключить отопление помещений в холодное время года, перекрыть подачу электричества или газа и т.п. Причем подобные решения представляются властями как неизбежные. Всячески скрываются ошибки или нарушения рациональности в предшествующих или текущих решениях, не относящихся прямо к снижению уровней социальных гарантий и стабильности, но ведущих к этому.

Адаптироваться к неопределенности будущего означает извлечь пользу из первого вышеназванного обстоятельства и скорректировать второе. Первая задача - вопрос индивидуальной адаптации, вторая - коллективной (ведь только совместными усилиями люди смогут понудить власть имущих эффективно работать на общество). С первой задачей отчасти справляются лишь те, кто являются представителями рационально-достиженческой культуры - одной из двух культур, по принадлежности к которым психологи условно разделяют всех жителей России (Хисамова, 2002). Представители же другой культуры - эмпатичной - к индивидуальной адаптации просто не способны.

Таков вывод психологических исследований, описываемых Хисамовой. В них моделировалась ситуация, когда членам общины с эмпатичной культурой надо было принять решение самостоятель-

стр. 85


но. Испытуемые тотчас от него отказывались, если оно не совпадало с мнением, доминировавшим в общине. А ведь индивидуальная адаптация к сильно изменившейся среде, как правило, требует внесения в поведение новых моделей. Но новое обычно не бывает общепринятым, значит, представители эмпатичной культуры будут противиться его применению до тех пор, пока оно не получит общего признания, что может произойти только спонтанно - после долгой эволюции поведенческих установок. Пока же этого не произойдет, люди будут вести себя, по западным меркам, абсолютно нерационально - мучаясь от дезадаптации, противиться адаптационным поведенческим инновациям. Вследствие данного нерационализма любые, даже самые либеральные реформы в России всегда делаются через мучительное насилие над большей частью россиян. Возможно, это во многом обусловливает злосчастную историю реформирования России. Ведь никого еще не удавалось сделать счастливым насильно.

Чисто теоретически можно себе представить отличный от долгой мучительной эволюции путь адаптации - проведение процедур коллективного принятия решений с тем, чтобы сообща, согласованно выработать новые поведенческие установки. Однако представители эмпатичной культуры слишком инертны, чтобы взяться за реализацию данной теоретической возможности на практике. В это их могли бы вовлечь носители рационально-достиженческой культуры, но те совершенно отвернулись от задач коллективной адаптации.

Дезадаптация вызывает у людей болезненную фрустрацию, которая, как установлено выдающимся психиатром и философом Э. Фроммом, вообще типична для всех, кому трудно сориентироваться в ситуации возросшей свободы выбора в условиях неопределенности будущего. В такой ситуации структура современного общества воздействует на человека одновременно в двух направлениях: он все более независим, уверен в себе, критичен, но и все более одинок, изолирован и запуган. В первом Фромм видит "позитивную" свободу, второе же приводит к тому, что индивид оказывается "свободным" в негативном смысле, т.е. одиноким и стоящим перед лицом чуждого и враждебного мира.

Однако чувство изоляции и бессилия индивида, ощущаемое множеством так называемых невротиков, нормальным средним человеком совершенно не осознается. Вот и россияне не осознают собственную фрустрацию, а значит, не отдают себе отчет в своей болезненной реакции на дезадаптацию в связи с резким увеличе-

стр. 86


нием свободы выбора и неопределенности будущего. Осознать это чувство слишком страшно - и человек прячет его под рутиной своих повседневных дел, под признанием, которое он находит в личных или общественных связях, под деловым успехом и целым рядом развлечений. Но одиночество, страх и потерянность остаются. Люди не могут терпеть их вечно. Они не могут без конца влачить бремя "свободы от"; если они не в состоянии перейти от свободы негативной к свободе позитивной, они стараются избавиться от свободы вообще.

При демократии главным путем бегства от свободы является "автоматизирующий конформизм", выражающийся в том, что "свободный" человек на самом деле живет чужими, внушенными ему обществом мыслями, чувствами и желаниями. Вследствие чего "индивид превращается в робота, теряет себя, но при этом убежден, что он свободен и подвластен лишь собственной воле". Однако, как показано в (Fromm, 1941), данный путь лишь смягчает невыносимую тревогу, избавляет от паники и делает жизнь терпимой, но не решает коренной проблемы и за него приходится зачастую расплачиваться тем, что вся жизнь превращается в одну лишь автоматическую, вынужденную деятельность.

В (Usher, 2000) приводятся оценки психического состояния россиян, данные Т. Дмитриевой, которая до 1998 г. занимала пост министра здравоохранения, и профессором-психиатром из знаменитого Института Сербского Б. Шостаковичем. Дмитриева утверждает, что почти 90 % населения нуждаются в помощи врача-психиатра. Шостакович объясняет это тем, что изменения в стране произошли так резко, что многие не сумели к ним адаптироваться.

Перестройка пробудила у некоторых россиян волю к общественным действиям. Немало таких действий были попытками реализовать потребность общества в коллективной адаптации. Данные попытки провалились, поскольку способность общества к самосовершенствованию угрожающе понижена из-за нерациональности. Но это вовсе не означает, что возможна только индивидуальная адаптация, а коллективной даже не следует пытаться заниматься. Однако именно такая конформистская и "антиидеалистическая" жизненная позиция часто встречается у наиболее деятельных россиян - представителей рационально-достиженческой культуры. Многие из них считают, что плодотворным может быть лишь занятие собственным делом, устройство жизни своей семьи, приятное времяпрепровождение и т.п., идеи же каких-то новых обще-

стр. 87


ственных преобразований России просто не заслуживают внимания.

Это мнение - проявление катастрофического непонимания сути самой адаптации. А именно того, что адаптация - двусторонний процесс. Не может быть полноценной индивидуальной адаптации без коллективной и наоборот. За годы реформ, кардинально обостривших процесс адаптации, неоднократно результаты долговременных усилий "среднего" россиянина по налаживанию собственной жизни в короткий срок рушились из-за ошибок в управлении обществом. Россия - наглядный пример, подтверждающий истину, которую ярко выражает известное высказывание: "Если вы не займетесь политикой, то она займется вами". Просто для того, чтобы заниматься коллективной адаптацией на пользу, а не во вред себе и окружающим, рядовые граждане должны быть достаточно рациональны. В таком случае они понудили бы политиков рационально и при участии самих рядовых граждан выработать и осуществить плодотворные социальные идеи.

Положение в идеологической сфере страны имеет большое значение для адаптации России в силу особенностей ее исторического пути. Советский Союз был создан в результате того, что к России присоединились те республики, в которых власть захватили коммунисты. Коммунистическая идеология затем стала основой тоталитарного режима в стране, определяя все аспекты ее жизни (а значит, и жизни базовой части СССР - России). Вот почему коммунизм можно назвать "государствообразующей" идеологией СССР. В конце 80-х коммунизм утерял свое влияние, а следом и статус государственной идеологии, что и послужило одной из главных причин дезинтеграции СССР - государство распалось после того, как предельно ослабел государствообразующий фактор. Вместе с тем предложенная взамен коллективистского коммунизма индивидуалистическая либеральная идеология гражданского общества с рыночной экономикой не ассимилирована большинством населения России. Поэтому одна из причин дезадаптации российского общества, в котором прежде направляющие и консолидирующие функции выполнялись коммунистической идеологией, заключается в том, что в настоящее время эти функции вообще не выполнены.

Отмеченные в предыдущих трех абзацах нерациональность, дефицит идеалистов среди потенциально наиболее активной части населения и отсутствие эффективной идейной базы коллективной адаптации сводят к минимуму возможности самосовершенствова-

стр. 88


ния российского общества. Таким образом, Россия пребывает в состоянии сугубой дезадаптации, что во многом и определяет остроту нынешнего кризиса.

Связь адаптации и свободы с рациональностью в принятии решений. Уровень индивидуальной адаптации определяется главным образом степенью рациональности поведения индивидуума. Уровень коллективной адаптации зависит главным образом от качества политического управления обществом и степени рациональности поведенческой культуры. Поведенческая культура - это совокупность исторически сложившихся моделей жизни и деятельности (явных и неявных, осознанных и неосознанных, логических и интуитивных), которые существуют в обществе в качестве потенциального руководства к поведению людей.

В данном случае, ведя речь о рациональности поведения и поведенческой культуре, я имею в виду процедурную рациональность принятия решений - важнейшего аспекта, определяющего поведение. Следует обратить особое внимание на то, что слово рациональность употребляется в различных областях в очень разных смыслах. Скажем, в обиходной речи его часто используют для обозначения определенной черты характера человека, широко распространено понятие научной рациональности, в психоанализе рациональность имеет свое специфическое значение и т.д. И даже в одной единственной сфере, такой, в частности, как рассматриваемое ниже принятие решений, термин рациональность может быть неоднозначным. Например, классическими являются введенные М. Вебером (Weber, 1947) понятия ценностной и целевой рациональности. Дальнейшая спецификация дает рациональность субъективную, ограниченную, удовлетворительную и т.п. (Simon, 1960). В настоящей работе речь идет о сравнительно новом процедурном понимании рациональности в принятии решений. И только в этом понимании я употребляю данный термин.

Но прежде, чем пояснить его, в связи с вопросом адаптации необходимо обсудить противоположное рациональному - интуитивное - принятие решений. В когнитивной психологии А. Тверским и лауреатом Нобелевской премии Д. Канеманом выдвинуты весомые аргументы в пользу того, что интуитивное принятие индивидом решений в условиях неопределенности будущего базируется на "эвристиках". Это особые неосознаваемые мыслительные механизмы переработки информации, действующие на основе того, что принято попросту называть жизненным опытом. В данном слу-

стр. 89


чае Тверски и Канеман выявили две эвристики - "представительство" и "пригодность". Согласно теории Тверского и Канемана память человека хранит нечто вроде "библиотеки" знакомых ему проблемных ситуаций - либо известных по собственному опыту, либо увиденных в жизни других людей. В этой "библиотеке" ситуации как бы распределены на классы, в каждый из которых входят похожие между собой проблемы. В памяти хранится также "набор" знакомых моделей поведения. Когда человек сталкивается с не встречавшейся до того проблемной ситуацией, эвристика "представительство" распознает ее как представителя одного из классов знакомых ситуаций. После этого эвристика "пригодность" выбирает из "набора" знакомых моделей поведения наиболее пригодную для решения проблем данного класса модель. Это и есть решение, которое, как говорится, "подсказывает" интуиция.

Несколько отличается от теории Тверского и Канемана концептуальное описание функционирования интуиции, предложенное в области искусственного интеллекта М. Минским (Minsky, 1974). Им введено понятие о "фреймах", при помощи которых в человеческой памяти хранится знание о жизненных ситуациях. Причем знание о ситуации построено так, что в нем содержится представление о том, как действовать в данной ситуации. Это представление включено во фрейм в той же форме, что и образы самой ситуации и ее элементов. При восприятии и распознавании возникшей жизненной ситуации происходит активизация соответствующего фрейма или группы фреймов, что вызывает совершение того или иного стереотипного действия. Согласно Минскому в активной личностной памяти происходит образование фреймов, их слияние, включение во фреймы более высокого уровня и в конечном счете встраивание в единый головной фрейм. Эта иерархическая система фреймов и определяет в основном структуру памяти и личностные особенности человека. Его жизненный опыт, представления, стереотипы поведения и т.п. выстраиваются в виде данной системы.

Понятно, что при столкновении с незнакомой ситуацией интуитивные механизмы переработки информации (будь то фреймы, по теории Минского, или эвристики, по теории Тверского и Канемана) могут активизироваться не сразу - возможно, человек попытается прояснить для себя проблемную ситуацию. Не исключено, что и еще какие-то элементы анализа, расчета или логических рассуждений вплетутся в его процесс принятия решений, и тот окажется интуитивно-аналитическим - таким, в котором под-

стр. 90


спудная работа фреймов или эвристик переплетена с теми или иными явными аналитическими операциями.

Интуитивным или интуитивно-аналитическим является у подавляющего большинства людей механизм выработки решений о действиях в ответ на вызовы, возникающие с течением жизни, - появляющиеся проблемы или происходящие события, которые вызывают потребность реагировать на них. Редко встречается человек, преимущественно аналитически принимающий решения о том, как реагировать на такие вызовы (о таком обычно говорят, что он, как правило, продумывает каждый свой шаг). И гораздо большей редкостью является индивид, который не находится в "рабстве" у потока жизненных вызовов. Он отвечает только на самые насущные из них. Его поведение не реагирующее, а стратегическое - он сам сознательно генерирует поток событий.

Стратегическое поведение можно планировать, например, посредством рациональных процедур, разработанных А. Лакейном (Lakein, 1973). В данном случае рациональное принятие решений помогает человеку обрести контроль над его жизнью и временем, что означает, по мнению Лакейна, свободу.

Ныне это чисто личностное видение свободы включается в понимание свободы в социополитическом смысле. В данном смысле свобода традиционно трактовалась как свобода выбора, определяемая независимостью от постороннего вмешательства, т.е. фактором внешнего характера. В последнее время в политологии утверждается расширенное толкование свободы, связывающее ее как с внешним фактором - отсутствием доминирования, так и с фактором внутреннего характера - позитивной способностью к самореализации и самоопределению (Goodin & Klingemann, 1996). Ясно, что и на тот, и на другой фактор влияет экономическое положение человека, от которого зависят возможности, власть, влияние, способность реально преследовать определенные цели. Поэтому в новой трактовке свобода увязывается с ограничениями степени классового неравенства (Cohen & Rogers, 1983; Green, 1985; Cunningham, 1987). Если перевести расширенное толкование свободы выбора на язык принятия решений и элементарной математики, выйдет, что в свободу включаются "с положительным знаком" возможности и способности индивида самому рационально принимать решения в своей жизни и деятельности, а "с отрицательным знаком" - принуждения следовать чужим решениям. Так что свободу выбора можно было бы называть свободой принятия решений. По-видимому, много лет назад, когда возник термин "свобода выбо-

стр. 91


pa", терминология принятия решений не была так популярна, как ныне.

С появлением несколько столетий назад и особенно с развитием в XX в. информационных технологий свобода в демократическом обществе в целом становилась все более и более не сводима к внешним условиям и обстоятельствам. На человека все более и более массированно воздействуют коммерческая реклама, политическая пропаганда, агитация различных обществ или организаций и т.д., чтобы он принял решение купить, проголосовать, стать членом или клиентом и т.п. Чем менее люди подчиняются сему манипулированию, т.е, чем менее превращаются, по выражению Фромма, в "автоматизированных роботов", поведение которых "запрограммировано", задано извне, тем более они свободны. Базой "программируемости", т.е. подверженности такому манипулированию, как следует из цитированных работ Тверского, Канемана и Минского, является интуитивное принятие решений, а также, как показано в (Savelzon, 2000), отклонения от рациональности в принятии решений. Фромм необычайно остро поставил вопрос о необходимости переосмысления понятия свободы, показав, что при демократии врагами свободы становятся не столько разного рода внешние препоны, сколько внутренние факторы, блокирующие полную реализацию свободы личности.

В последние годы манипулирование людьми ширится и в рамках направляемого на них потока информации, и за счет использования с этой целью двух более современных способов. Первым из них является процедурное манипулирование. Оно заключается в том, что процедуры принятия решения превращаются для участвующих в них рядовых граждан в фикцию. Выгодное манипуляторам решение (или его варианты) заготавливается заранее, а "участникам принятия решения", по существу, отводится роль антуража, который легитимизирует заготовку (или в лучшем случае определяет, какой из заготовленных вариантов вступит в силу). Вторым современным способом манипулирования является направление поведения людей посредством специально формируемых потоков событий. Появилась даже новая сфера профессиональной деятельности - управление кризисами. Кризис-менеджеры при помощи инспирируемых ими событий вызывают нужные для них поведенческие реакции людей с интуитивным стилем принятия решений, который, как отмечалось выше, способствует стереотипному (а значит, предсказуемому) реагирующему поведению.

стр. 92


Следует отметить, что интуитивно, "рабски" реагировать на текущие жизненные вызовы значительно легче, чем продумывать каждый шаг, а тем более мыслить стратегически. К тому же, если интуитивный механизм принятия решений адекватно перерабатывает богатый жизненный опыт, то он оказывается достаточно эффективен в той среде, где этот опыт накоплен. Поэтому интуитивизм в принятии решений превалирует.

С точки зрения адаптации важно, что интуитивные механизмы принятия решений, согласно представлениям, принятым и в когнитивной психологии, и в области искусственного интеллекта, вырабатываются у людей в процессе их жизни в привычной окружающей среде. Поэтому лишь в данной среде интуиция и может хорошо работать. Как только окружающая среда резко меняется, апробированный жизненный опыт зачастую становится неподходящим - проблемные ситуации имеют иную природу, знакомые модели поведения оказываются непригодными. Между тем, резкое изменение окружающей среды приводит к необходимости принимать многочисленные важные решения в условиях неопределенности. В потоке жизненных вызовов появляется гораздо больше насущных, чем прежде. Если реагировать на них по интуиции, сформировавшейся в прежней среде, то до тех пор, пока не выработаются отвечающие новой среде интуитивные механизмы выработки решений, часто будут совершаться ошибки. Что и происходит у подавляющего большинства людей, у которых превалирует интуитивное принятие решений. Не выход и удерживаться от принятия самых насущных решений. И в том, и в другом случае существует большой риск ухудшить собственное положение в ходе адаптации.

Таким образом, исходя из теорий Минского, Тверского и Канемана, резонно было предположить, что для успеха индивидуальной адаптации во всех значимых проблемах необходимо переключиться с интуитивного или отчасти интуитивного на чисто аналитический способ принятия решений. Разумеется, в этом императиве имеется в виду только высококачественное применение данного способа, т.е. решения должны приниматься рационально. Резонность этого теоретического предположения подкреплялась выводами теории менеджмента (Chandler, 1962; Hannan & Freeman, 1977; Aldrich, 1979; Dean & Sharfman, 1996), которые гласят, что при адаптации организаций к изменившимся условиям существования для достижения успеха в этом деле фундаментальные решения должны приниматься рационально. Причем в (Dean & Sharfman, 1996) эм-

стр. 93


лирически доказано, что зависимость эффективности стратегических решений от процедурной рациональности тем сильнее, чем более изменчива среда существования.

Выдвинутое предположение было проверено в эмпирических исследованиях (Savelzon, 1994, 1996, 1998), данные которых подтвердили его справедливость.

Процедурная рациональность. Под процедурой принятия решений разумеется весь процесс от начала рассмотрения проблемы до окончательного определения решения, готового к реализации.

Модели принятия решений бывают трех типов - интуитивные, интуитивно-аналитические и аналитические. Рациональным полагается такое решение, процедура принятия которого осуществлялась грамотно. Обычно рациональная процедура аналитического принятия решения в сложных проблемах состоит из следующих фаз: 1) уяснение и постановка проблемы; 2) генерирование вариантов решения; 3) оценка предпочтительности вариантов во всех важных аспектах (если проблемная ситуация реализуется в условиях неопределенности будущего, оценка предваряется прогнозированием последствий принятия каждого из вариантов); 4) выбор наиболее предпочтительного варианта решения.

Эта четырехфазная схема рациональной процедуры мыслится гибкой в двух отношениях.

Во-первых, индивид или коллектив, принимающий решение, может возвращаться с более поздних фаз на начальные, если появившиеся в процессе решения данные наталкивают на переосмысление сделанных прежде выводов. Что, как правило, и происходит при решении сложных проблем. Скажем, в связи со сгенерированным на второй фазе неожиданным вариантом решения может оказаться целесообразным уточнить постановку проблемы, вернувшись для этого на первую фазу. Или, например, получение на третьей фазе неблагоприятного прогноза последствий каждого из вариантов решения, возможно, потребует вновь обратиться ко второй фазе для поиска новых вариантов или даже к первой фазе для модификации видения проблемной ситуации.

Во-вторых, в различных областях принятия решений для разных классов проблем вышеозначенная схема может воплощаться в разнообразных моделях принятия решений. Например, для принятия стратегических решений в менеджменте в науке принятия решений разработаны широко известные модели субъективной ожидаемой полезности (Edwards, 1954), последовательного ограни-

стр. 94


ченного сравнения (Lindblom, 1959), логического инкрементализма (Quinn, 1978), а также ряд их модификаций и другие менее известные модели. Создана как общая методология, так и обширный аппарат - многочисленные способы, техники, приемы и т.п. выполнения операций по сбору, продуцированию и обработке сведений, относящихся к различным классам проблем и фазам выработки решений. Выявлены возможные источники ошибок и найдены способы их преодоления. Помимо представителей науки принятия решений различные процедурные подходы к принятию решений предложены и учеными из других школ. Скажем, в СССР широкое распространение получили организационно-деятельностные игры, разработанные в Московском методологическом кружке (Щедровицкий & Котельников, 1983).

Если при принятии решения обоснованно избирается модель осуществления процедуры и на всех ее фазах не допускается ошибок, т.е. решение принимается "технологически" грамотно, то оно является рациональным.

Идея процедурной рациональности развита выдающимися учеными в области принятия решений - лауреатом Нобелевской премии Г. Саймоном (Simon, 1976), И. Джэнисом и Л. Манном (Janis I. & Mann L., 1977) и др. Она утвердилась в науке принятия решений и дает не только эффективный подход к выработке решения, но и (впервые!) - к оценке качества решения до начала его воплощения в жизнь. Для этого надо оценить качество проведенной процедуры принятия решения. Высокое качество решения со значительной вероятностью предопределяется высоким качеством (рациональностью) процедуры принятия решения. Данная максима - воплощение в области принятия решений более общей идеи, давно утвердившейся в сфере производства, менеджмента, а также в точных, естественных и технических науках: высокое качество продукта (изделия, проекта, научного результата) со значительной вероятностью предопределяется высоким технологическим качеством процесса выработки (производства, проектирования, научного поиска) продукта. Ведь решение - это тоже продукт, который вырабатывается в ходе процесса (процедуры) принятия решения.

Область высокоэффективного применения рациональных процедур личного, социального, делового, политического и т.п. принятия решений хоть и ограничена, но предельно широка. Дело в том, что ограничения связаны с очень редкими особенностями либо проблем принятия решений, либо субъектов, принимающих

стр. 95


решения, либо условий, в которых рассматриваемые проблемы актуализируются .

В отношении проблем ограничения столь же очевидны, как и для технического проектирования. Если процедурно рационально проектировать, скажем, трактор, то получится хорошее проектное решение. Но никакая процедурная рациональность не даст решающего эффекта в проектировании, например, машины времени, поскольку нет ни малейшего представления о том, при помощи каких действий можно было бы осуществить путешествие во времени. Идея процедурной рациональности эффективна при выработке решений в ситуациях, в которых 1) средства достижения требуемых целей могут быть найдены среди существующих приемов и методов действий либо 2) хоть и не существует прямо пригодных приемов и методов, есть такие, которые можно очевидным образом приспособить в качестве средств достижения целей. К таковым относится подавляющее большинство ситуаций принятия решений, с которыми сталкиваются люди. Процедурно рациональный подход, как правило, теряет высокую эффективность (оставаясь, впрочем, отнюдь не бесполезным) в очень редких случаях: в сугубо творческих проблемах, решение которых не обеспечено в методическом отношении и требует нетривиальной поисковой деятельности, изобретательских озарений и т.п.

Ясно, что рациональные процедуры малоэффективны еще и в тех случаях, когда субъекта, принимающего решения, раздирают противоречивые стремления. В частности, при коллективном принятии решений так бывает в ситуациях, в которых между участниками принятия решений существуют непреодолимые антагонистические противоречия. Следует отметить, что такие ситуации встречаются тоже очень редко. Зачастую антагонистические противоречия преодолеваются как раз правильной постановкой проблемы в ходе рациональной процедуры принятия решений. Обычно это получается, когда участников удается побудить к беспредпосылочному рассмотрению проблемы, т.е. такому, при котором тот или иной участник рассматривает проблему и остальных участников не только со своей позиции, но в воображении встает и на позиции других и понимает, как с этих чужих позиций выглядят позиции остальных и, в частности, его самого. Например, если проблема повышения экономического благосостояния ставится как перераспределительная, то между участниками принятия решения по перераспределению возникают антагонистические противоречия, поскольку выигрыш кого-либо из них приводит к сокраще-

стр. 96


нию того, что остается на долю других. Если же решение проблемы искать в приращении общего объема благ при сохранении исходных пропорций их распределения, то при получении искомого решения выиграют все (такой подход принято называть политикой эффективности).

И наконец, от процедурной рациональности не следует ждать чудодейственного эффекта и тогда, когда решения принимаются в условиях очень большой неопределенности. Такие условия могут сложиться, например, из-за полной недоступности априорных знаний о том, какие факторы и как воздействуют на те или иные аспекты проблемы. Впрочем, даже в данной редкой ситуации зачастую оказывается продуктивным многократное повторение рациональной процедуры выработки сначала исходного, а затем скорректированных решений, как это показано на рисунке 1.

Рис.1. Схема рефлексируемого процесса принятия и реализации пионерских решений.

В начале строится исходная модель проблемной ситуации. В ней обрисовывается цель деятельности (Ц1 ) и представляются основания, по которым ставится именно такая цель. Дается анализтекущего состояния объекта (Т ) в аспекте его несоответствия целевому состоянию. Предлагаются методы и средства достижения цели и ориентировочно намечаются необходимые действия(Т...Ц1 ). План первой стадии (Т...ПС1 ) строится так конкретно, чтобы им можно было руководствоваться на практике. Всю эту

стр. 97


работу целесообразно осуществлять посредством рациональной процедуры принятия исходного решения (ППИР). Ясно, что на осуществление выработанного решения будут воздействовать неучтенные и непредвиденные реалии (Р ). Поэтому вполне вероятно, что деятельность пойдет с отклонением от намеченного плана (Т...ПС1 ). Если это отклонение окажется приемлемым, то выполнение запланированных мероприятий первой стадии следует довести до конца, иначе приостановить в тот момент, когда они станут контрпродуктивными. Уловить такой момент помогают рефлексия (Щедровицкий, 1994) и плодотворное отношение к ошибочности (Soros, 1998). Итак, вполне вероятно, что реальный итог первой стадии (РС1) окажется отличным отпланируемого (ПС1). Отличия выражаются на рисунке разным местоположением. При этом на пройденном отрезке (Т...РС1 ) будут, наверное, приобретены новые существенные знания. Значит, потребуется рефлексивная корректировка модели проблемной ситуации. С учетом новых обстоятельств и полученных дополнительных знаний следует провести процедуру принятия скорректированного решения (ППСР). Причем в новой модели могут несколько измениться и цель (Ц2), и методы, и средства ее достижения, а следовательно, и действия, планируемые на второй стадии деятельности (РС1...ПС2). В принципе также рефлексивно процесс принятия и реализации пионерских решений должен развиваться и далее вплоть до достижения конечной цели (КЦ ).

Изображение на рисунке 1 можно назвать схемой метода "рационально планируемых проб" и ошибок. Здесь принятие решений расширяется с одной процедуры, предшествующей практической работе и четко отделенной от нее, до процесса, пронизывающего всю деятельность в целом. Причем необходимо, чтобы в мышлении действующего постоянно присутствовали рефлексия и плодотворное отношение к ошибочности. Субъект, действующий этим методом, должен уметь смотреть на то, как осуществляется деятельность, и на себя в ней как бы со стороны и быть настроенным на выявление собственных ошибок.

Итак, даже в тех редких ситуациях, в которых имеются вышеозначенные ограничения, процедурно рациональное принятие решений хотя и теряет высокую эффективность, как правило, все же остается довольно продуктивным. Для этого процедурной рациональности должны сопутствовать рефлексия, плодотворное отношение к ошибочности и беспредпосылочность мышления.

стр. 98


Отклонения от рациональности. Процедурный подход предполагает, что в идеале принятие решений должно быть безупречно грамотным, т.е. как бы "эталонным". Полное соответствие "эталону грамотности" даст стопроцентную рациональность, чем дальше от эталона, тем ниже рациональность, и обратно, чем меньше отклонение от эталона, тем выше рациональность. Значит, чтобы "измерить" степень рациональности, надо принять величину эталонной рациональности за 100%, затем определить величину отклонения от грамотного осуществления процедуры принятия решения и, фигурально выражаясь, "вычесть" ее из эталонной.

Обычно каждый индивид при решении разных незнакомых ему сложных проблем действует в одной характерной для него манере, которая называется индивидуальным стилем принятия решений. В частности, это проявляется в том, что у конкретного человека в различных процессах принятия фундаментальных решений с большой вероятностью повторяются определенные (у каждого свои) отклонения от рациональности. Поэтому можно говорить не только об "измерении" рациональности отдельной процедуры принятия решений, но и об "измерении" рациональности стиля принятия решений того или иного индивида - путем выявления характерных для него принципиальных отклонений от рациональности, которые, таким образом, выступают как особенность, черта поведения этого индивида. Важно подчеркнуть: гипотеза о том, что процедурное понимание рациональности может быть расширено на индивидуальный стиль принятия решений, подтверждается данными эмпирических исследований (Savelzon, 1994, 1996, 1998).

Для того, чтобы детализировать отклонения от рациональности как черту личности, введены (Savelzon, 1994) понятия антирациональности и иррациональности. Они представляют собой два типа отклонений от процедурной рациональности - антирациональность заключается в присутствии у индивида психологических установок, склонностей и ценностной ориентации, препятствующих рациональности; а иррациональность состоит в том, что у человека отсутствуют знания и умения, способствующие рациональности. Термин "нерациональность" я буду употреблять в общем смысле - для обозначения как определенных выше, так и любых других отклонений от рациональности.

Антирациональность и иррациональность являются личностными, внутренне присущими индивиду отклонениями от рациональности. Ясно, однако, что человек может быть вовлечен в нерациональную процедуру принятия решений и в силу внешних, не

стр. 99


зависящих от него обстоятельств. Например, когда он участвует в коллективном принятии решений, процедуры которого нерационально построены и заданы законом, принятыми правилами или распоряжениями начальства. Такие навязываемые извне отклонения от рациональности я буду называть внерационалъностью. Ее типичные проявления - атрибуты - определяются культурой, политической и экономической системами.

В (Savelzon, 1994, 1996, 1998, 2000) выявлены определенные атрибуты антирациональности, иррациональности и внерациональности, которые характерны для российско-советского принятия решений. Сопоставления индивидуальных стилей принятия решений репатриантов из экс-СССР и Северной Америки в Израиле показали, что упомянутые атрибуты гораздо более присущи людям, выросшим в российско-советской культуре, чем выходцам из США и Канады. И в данном случае важно подчеркнуть: гипотеза о том, что процедурное понимание рациональности может быть еще расширено - на сей раз со стиля принятия решений на культуру принятия решений - тоже имеет эмпирическое подтверждение. Культура принятия решений - это совокупность исторически сложившихся моделей принятия решений (интуитивных, аналитических и отчасти интуитивных, а отчасти аналитических), которые существуют в обществе в качестве потенциального руководства к поведению людей в сфере принятия решений.

Эмпирическое подтверждение имеет и гипотеза о том, что отклонения от рациональности в культуре принятия решений представляют собой основу для манипулирования. Вот что по этому поводу отметил Ю. Штерн (1998), депутат Кнессета, руководитель штаба пропаганды партии "Исраэль ба-Алия" в кампании по выборам в Кнессет 1996 г.: "Результаты Савельзона легли в основу построения предвыборной агитации партии "Исраэль ба-Алия" среди репатриантов из бывшего СССР на парламентских выборах 1996 г. В его исследованиях были выявлены основные факторы, которые детерминируют решения людей, выросших в российско-советской культуре (так политически корректно Штерн называет отклонения от рациональности. - Прим. авт.). Он проанализировал, на какие из этих детерминантов воздействовали самые успешные пропагандистские и рекламные кампании 1993 - 1995 гг. в России. В каждой из них (по-видимому, интуитивно) использовались наборы из двух-трех факторов, детерминирующих решения россиян. Таким образом, всякий раз важные детерминанты оказывались не задействованными. Савельзон предложил построить

стр. 100


пропаганду партии так, чтобы, оптимально задействовав все важные факторы, наиболее эффективно подвести потенциальных избирателей к принятию решения голосовать за "Исраэль ба-Алия". Успех молодой партии репатриантов на выборах 1996 г. опрокинул все неблагоприятные прогнозы, основывавшиеся на опросах, проведенных до короткой, но очень концентрированной предвыборной агитационной кампании "Исраэль ба-Алия". Значит, этот успех во многом обусловила именно эффективность пропаганды. Тем самым были как бы эмпирически подтверждены теоретические разработки Савельзона".

Фактор рациональности в истории России. Федотов пытался объяснить природу порочного круга "несвобода - воля - несвобода", по которому шла история России, следующим образом. Время от времени гнет несвободы становился, по выражению Федотова, непереносимым. Между тем в народе всегда жила идея воли в форме мечты или сказки, занимая умы единичных нонконформистов. Они-то и выходили на первый план в моменты, когда терпеть несвободу становилось уже невозможно. С их легкой руки и начиналась воля, выливавшаяся обычно в русский бунт - "бессмысленный и кровавый". А он, по Федотову, сравнительно быстро заканчивался из-за того, что народ, ужасаясь от обилия пролитой им крови, сам добровольно возвращался в "тюрьму" несвободы.

Эти объяснения Федотова представляются мне слишком художественными. Например, возникает вопрос: если россиян так ужасала пролитая ими на воле кровь, почему же они без ужаса убивали и мучили друг друга в периоды несвободы?! Скажем, в сталинские коллективизацию и репрессии было пролито гораздо больше крови, чем на предшествующем отрезке воли - в революцию и гражданскую войну. А ведь в отношении сталинских экзекуций большинство людей испытывало совсем не ужас, наоборот - энтузиазм, многие с рвением клеймили и требовали казни кулаков и "врагов народа".

Федотов не объяснил, почему несвобода сменялась именно волей, а не чем-то другим, и почему воля переходила именно в несвободу, а не во что-то иное. Убедительные ответы на эти два вопроса и нужны для того, чтобы понять природу цикла "несвобода - воля - несвобода" в истории России.

По существу воля - это российский вариант социального хаоса, т.е. такого состояния общества, когда его функционирование

стр. 101


не (или почти не) регулируется. Разнообразные факторы воздействуют (и в частности, регулирующим образом) на функционирование общества. Среди них и государственная власть (исполнительная, законодательная и судебная); и совокупность исторически сложившихся моделей жизни и деятельности, которые существуют в обществе в качестве потенциального руководства к поведению людей, т.е. поведенческая культура; и экономическая система; и взаимоотношения с теми или иными частями зарубежного мира (изоляция, взаимодействие или тесное сотрудничество; война, мир или союз и еще ряд других факторов).

Рассмотрим, как в российской истории на переходах "несвобода - воля" и "воля -не свобода" действовали и взаимодействовали два "регулятора" функционирования общества: 1) власть и 2) культура. В России их взаимоотношение особенное. На Западе по мере развития рыночной экономики и гражданского общества культура в качестве "регулятора" приобретала все большее и большее значение, а роль власти как "регулятора" становилась все менее и менее решающей (конечно, вес ее все еще велик). В России, напротив, несвобода определялась тотальным регулирующим воздействием власти, которое было столь сильным, что подавляющее большинство моделей поведения "подстраивалось" под власть и экономическую систему, которая поддерживалась властью.

Ясно, что в данном случае можно оставить вне рассмотрения бытовое сиюминутное поведение, которое рутинно, и брать в расчет только модели поведения в важных ситуациях, задающие ход жизни и деятельности. Но поведенческие схемы или отдельные ходы в таком поведении определяются на этапе принятия решений. Таким образом, у второго из двух рассматриваемых "регуляторов" - поведенческой культуры в целом - есть компонент, который определяет его регулирующее действие. Я имею в виду важнейший компонент поведенческой культуры - культуру принятия решений, т.е. совокупность исторически сложившихся моделей принятия решений, которые существуют в обществе в качестве потенциального руководства. Значит, анализ действия второго "регулятора" корректно свести к выяснению его роли. Причем, важно помнить, что модели принятия решений бывают трех типов - интуитивные, интуитивно-аналитические и аналитические. Следовательно, второй "регулятор" состоит как бы из трех определяющих подкомпонентов: (1) интуитивного; (2) интуитивно-аналитического; (3) аналитического.

стр. 102


В периоды несвободы в России в результате тотального диктата власти в обществе устанавливалось жесткое регулирование (порядок). Несвобода прерывалась тем, что этот тотальный диктат власти прекращался: первый из рассматриваемых "регуляторов" функционирования общества сильно ослабевал или даже почти исчезал. Это вело к хаосу.

Такие колоссальные нарушения привычного положения вещей в стране вызывали дезорганизацию экономической системы России, что влекло за собой резкое снижение объема производства. К тому же многие установления, воплощавшие несвободу в государстве, продуцировали, в частности, внеличностные мотивации к труду (достаточно вспомнить, например, сталинский закон о тюремном заключении за пятнадцатиминутное опоздание на работу, каторжный режим ГУЛАГа и подобные, хотя и гораздо менее жесткие меры в более поздний период советской власти). Развал этих установлений приводил к тому, что в целом по стране люди начинали меньше и хуже работать.

В общем, отсутствие тотального диктата власти резко меняло весь уклад жизни в стране. Поэтому апробированные (1) интуитивные модели и (2) интуитивные элементы интуитивно-аналитических моделей принятия решений, соответствующие предыдущему укладу (несвободе), не подходили больше для радикально изменившейся жизни. В частности, эти интуитивные модели и элементы выдавали старые нерелевантные уже поведенческие клише, схемы и стереотипы. Значит, господствовавшие при несвободе функционирования общества интуитивные модели и элементы принятия решений не только перестают его регулировать после крушения несвободы, но, наоборот, усиливают беспорядок. Определяющие подкомпоненты второго "регулятора" (1) и (2) становятся "генераторами" хаоса! Все вместе это выливалось в драматическое снижение жизненного уровня населения, создание атмосферы тревожности и неопределенности, всеобщий шок дезадаптации, которые тоже благоприятствовали приближению хаоса.

Хаос в состоянии остановить только последний возможный противовес - сильное и благотворное регулирующее воздействие оставшегося определяющего подкомпонента второго "регулятора" - аналитические модели принятия решений. А для этого они должны превалировать и обладать высоким качеством, т.е. принятие решений должно быть рациональным. Совпадение с обсуждавшимся выше императивом адаптации здесь не случайно. Действитель-

стр. 103


но, в описанной ситуации, с одной стороны, людям необходимо адаптироваться к новым реалиям, в которых исчезло тотальное регулирующее влияние государственной власти и появилось дерегулирующее влияние апробированных в предыдущих реалиях, но не подходящих к новым интуитивным моделям и элементам принятия решений. С другой стороны, новые реалии необходимо приспособить для нормальной жизни людей. Однако должная рациональность культуры принятия решений - единственный оставшийся фактор, который в данном случае мог бы нужным образом регулировать функционирование общества, - России не присуща. Так что именно из-за слабости этого очень важного фактора, в сложившихся обстоятельствах одного только и способного предохранять общество от сползания в хаос, каждый раз после того, как несвобода прерывалась в России, в стране наступала воля.

В процессе исторического развития цивилизованность и рациональность эволюционным образом повышаются. Данная эволюция затрагивает и Россию. Но российская рациональность была недостаточной для того, чтобы после краха советского строя (последней несвободы) удержать страну от очередного впадения в волю (ельцинский режим). К счастью, в силу вышеупомянутого эволюционного прогресса и несвобода, и воля становятся все менее жестокими и более цивилизованными. Вот и последняя воля (ельцинский режим) оказалась гораздо менее кровавой и более цивилизованной, чем предпоследняя (революция и гражданская война 1917 - 1921 гг.).

Когда воля охватывала страну, это ставило россиян в ситуацию сугубой дезадаптации, с которой подавляющее большинство из них оказывалось не в состоянии успешно справиться из-за недостатка рациональности. Но если уж сравнительно рационального западного человека возрастание свободы выбора в условиях неопределенности заставляло, как показал в вышеупомянутой работе "Бегство от свободы" Фромм, "бежать" от нее (в частности, в направлении тоталитаризма), то россиянина наступление воли просто-таки гнало в этом направлении. По сравнению с выявленным Фроммом негативным психологическим эффектом свободы негативное психологическое воздействие воли на привыкших к порядку в рамках несвободы россиян оказывалось гораздо более сильным. Их мотивация "бежать" от воли через некоторое время после ее прихода становилась очень велика.

Довольно широко распространено мнение, что стремление к тому, чтобы быть ведомыми, является отличительной чертой рос-

стр. 104


сийского национального характера. На мой взгляд, это не так. На самом деле россияне стремятся к возвращению хорошо отрегулированного функционирования общества. Просто такая ситуация в России связывается у них со знакомым порядком, а значит, с сильной властью, - вот почему, намучившись на воле, они добровольно принимали какую-то новую форму сильного правления, в результате чего и наступала следующая несвобода. Конечно, если бы каким-то чудом на воле у россиян резко повысилась рациональность культуры принятия решений, то они в силу этого обрели бы способность адаптироваться к резко изменившейся среде и адаптировать последнюю для нормальной жизни. В таком случае Россия в принципе могла бы перейти от воли к отличному от несвободы варианту хорошо отрегулированного функционирования общества - свободе. Но поскольку чудес на свете не бывает, вслед за волей в России, как говорится, без вариантов следовала несвобода.

Переходу к несвободе способствовало еще и следующие два последствия наступления воли: 1) резкое ухудшение экономического положения, в связи с чем население страдало от голода, а зимой к тому же и от холода в домах; 2) крутое падение безопасности существования людей. Согласно теории А. Маслоу (Maslow, 1943), потребности в пище и тепле находятся на первом, а потребность в безопасности - на втором уровнях в выявленной им иерархии человеческих нужд. Неудовлетворенность потребностей первых двух уровней, как свидетельствуют исследования Дж. Ароноффа (Aronoff, 1971) и Дж. Кнутсон (Knutson, 1972), оказывает большое влияние на политические события. В их работах показано, что люди, у которых эти потребности не удовлетворены, тяготеют к принятию автократической политической системы.

Поскольку последняя воля - ельцинский режим - была цивилизованнее предыдущих, большинства россиян голод и холод все-таки не коснулись, а вот уровень социальной защищенности, как отмечалось выше, резко упал почти у всех.

Ныне уже очевидно, что на смену ельцинской воле приходит новая несвобода. Обнадеживает то, что пока она гораздо более цивилизована и "либеральна", чем предыдущая даже в самые "мягкие" советские времена - хрущевскую оттепель и горбачевскую перестройку. Однако эти цивилизованность и "либерализм" связаны в основном со сравнительной мягкостью внешнего фактора, детерминирующего отсутствие свободы, - доминирование государства, сильных мира сего, норм и обстоятельств жизни над ря-

стр. 105


довыми гражданами стало явно не таким жестоким, как в СССР. Силой решения навязываются людям в значительно меньшей степени, чем при советском режиме. Российское доминирование, все еще существенно более поработительное по сравнению с западным, во многом воплощается в широчайшем информационном, процедурном и кризисном манипулировании. Недаром, например, общепринятым является мнение о том, что российская демократия насквозь манипулятивна. И это при отсутствии гражданского общества и народовластных традиций. Причем эффективность манипулирования как средства доминирования очень высока, поскольку способствующие ему отклонения от рациональности в российской культуре принятия решений немногим меньше, чем в советской.

Улучшения по отношению к советской несвободе, может быть, в целом и вовсе нет. Возможности самоопределения, безусловно, возросли. Зато в среднем по стране ухудшились возможности самореализации для подавляющего большинства настоящих и будущих профессионалов во многих очень важных областях человеческой деятельности - просвещении, здравоохранении, науке, культуре, спорте и др. Способности людей к самореализации и самоопределению как общественный феномен детерминируются поведенческой культурой, причем главным образом ее определяющим компонентом - культурой принятия решений, а точнее, рациональностью последней (Savelzon, 2000). А значит, способности, о которых идет речь, остались практически на прежнем уровне.

Таким образом, наступающий период российской несвободы отличается от всех предыдущих: и в части внешнего фактора, и в части фактора внутреннего, детерминирующих свободу или ее отсутствие, утверждающаяся несвобода проистекает в большей мере не от авторитарного регулирования власти, а от отклонений от рациональности в российской культуре принятия решений.

Выводы о российском цикле. Итак, мое предположение и вытекающий из него прогноз следующие.

Переходы "несвобода - воля" и "воля - несвобода" обусловлены недостаточной рациональностью. Вступление в новый вероятный виток этого порочного цикла - волю - в будущем может быть прервано двумя вариантами развития событий. Первый из них, катастрофический, связан с прекращением существования самого объекта циклических изменений, т.е. с развалом России.

стр. 106


Следует обратить внимание на то, что в двух последних переходах из несвободы к воле в 1917 и 1991 гг. от России отделялись значительные части. Второй вариант, благополучный, возможен только при условии устранения указанной мною причины пагубной цикличности путем планомерной корректировки отклонений от рациональности в российской культуре принятия решений.

Проект такой корректировки предлагается в (Savelzon, 2000). Для реализации выдвигаемых предложений по моим подсчетам потребуется 10 лет напряженной работы (первые 5 - в основном, на корректировку внерациональности; вторые 5 - в основном, на корректировку антирациональности и иррациональности).

Осуществление этого проекта вполне реально в период текущей цивилизованной и "либеральной" несвободы. В таком случае она окажется последним витком порочного цикла, и через десять лет целенаправленного повышения рациональности в России ей уже не будет угрожать ни новая воля, ни развал; придет, наконец, полноценная свобода.

Израильский цикл "Псевдомир - война - псевдомир"

Отклонения от рациональности в Израиле. Отклонения от рациональности в культуре принятия решений Израиля особенно заметны в коллективном принятии решений. По отношению к индивидуальному принятию решений вообще не имеет смысла говорить о единой израильской культуре. Израиль в большой мере является страной иммигрантов, прибывших из разных частей света. Они, а зачастую и их дети, являются носителями культур стран исхода, порой значительно отличающихся друг от друга в аспекте рациональности. Например, как уже отмечалось, индивидуальные стили принятия решений у репатриантов из экс-СССР гораздо сильнее отклоняются от рациональности, чем у выходцев из Северной Америки. Коллективное же принятие решений, в котором обычно участвуют представители многих разных культур, получается, так сказать, "усредненным". Присущие ему отклонения от рациональности отчетливо видны в открытых для общественности процедурах принятия политических решений, являющихся, как правило, коллективными.

Среди этих отклонений остановлюсь на тех двух, которые наносят наибольший вред израильской политике.

стр. 107


Первое из них - неосознавание необходимости и неумение уяснить и сформулировать проблемную ситуацию, разность между текущим неудовлетворительным положением дел и оптимальным состоянием, которого требуется достичь. Отсутствие должного анализа проблемной ситуации и в случае индивидуального принятия решений сильно нарушает рациональность. Но все-таки даже в отсутствии четкой формулировки проблемной ситуации, часто представление о ней имеется у индивида на интуитивном уровне. Изъян в таком случае заключается в том, что человек не совсем отдает себе отчет, какую проблему он решает. Когда же проблема стоит перед коллективом людей, и она четко не формулируется, у многих членов коллектива может быть разное интуитивное представление о проблемной ситуации. В результате люди, полагая, что они вместе решают одну и ту же проблему, в действительности руководствуются каждый своим безотчетным представлением о том, чего им надо добиться. Таким образом, изъян индивидуального принятия решений - недопонимание проблемной ситуации отдельным человеком, при коллективном принятии решений радикально усугубляется еще и взаимным недопониманием. В целом это уже не просто недопонимание, а общее непонимание, которое в сложных ситуациях вовсе блокирует принятие решения. Неизбежно возникают разногласия, которые кажутся неустранимыми несмотря на то, что люди искренне стремятся решить стоящую перед ними проблему на благо коллективу. На самом деле эти разногласия могли бы даже и не возникнуть, если бы члены коллектива владели основами рационального принятия решений и поэтому знали, что им необходимо изначально достичь общего понимания проблемной ситуации, которую они стали решать вместе.

Не менее важна стадия формулирования проблемной ситуации при коллективном принятии решений, участники которого рациональны и каждый из них вполне отдает себе отчет, какую свою личную цель он преследует в рамках общей процедуры. В таком случае настоятельно необходимо четко сформулировать проблемную ситуацию - однозначно задать общие цели, ограничения и критерии качества решения и жестко установить, что участники принятия решения неукоснительно следуют данной постановке проблемы. Если этого не сделать, они получат возможность, изображая стремление к общему благу (четкое представление о котором не сформулировано), на самом деле в рамках коллективной процедуры рационально решать собственные задачи. В связи с этим уместно вспомнить часто повторяемую в России сентен-

стр. 108


цию: "плюрализм мнений в обществе - хорошая вещь, плюрализм в одной голове - шизофрения". В обсуждаемой ситуации субъектом, принимающим решение, является коллектив в целом, который, следовательно, выступает, как одна "голова". Общие действия этой единой "головы" и определяют рациональность или нерациональность коллективной процедуры принятия решений. Если эти действия просто складываются из множественных (плюралистических) индивидуальных ходов участников, рационально конкурирующих друг с другом, процедура в целом никогда не будет рациональной. Наоборот, она будет почти шизофренической (каковыми и являются многие израильские и российские коллективные процедуры принятия решений) и не приведет к решению, оптимальному для всего коллектива.

Ярким примером подобной "коллективной шизофрении" был плюрализм позиций членов недавно ушедшего в отставку правительства. Заместитель премьер-министра Ш. Перес призывал искать решение вместе с палестинцами на переговорах о продолжении мирного процесса по формуле "территории в обмен на мир", что подразумевает создание палестинского государства в Иудее, Самарии и Газе. Министр по безопасности Э. Эйтам заявлял, что Израилю следует принять решение, не спрашивая палестинцев, и никакого их государства в Иудее и Самарии ни в коем случае не должно быть создано. Некоторые министры и члены правящей коалиции ратовали за отделение в одностороннем порядке посредством создания "стены", которая перекрыла бы пути проникновения палестинцев туда, где живут израильтяне. Премьер-министр А. Шарон сперва подчеркивал стремление к двусторонним мирным переговорам с палестинцами, однако оговаривал, что их нельзя вести под огнем. Затем он объявил войну палестинским террористам и поставил задачу разрушить инфраструктуру террора. В марте 2002 г. призывал к созыву региональной конференции с участием арабских стран и США. Осенью 2002 г. центральной темой его политической риторики являлось отстранение Я. Арафата от власти. Затем он возлагал надежды на план урегулирования конфликта "дорожная карта".

Представленные разногласия в правительстве отражают раскол на примерно равные части в позициях израильтян в отношении противостояния с палестинцами. На мой взгляд, именно из-за этого раскола принятие эффективного стратегического решения по вопросу, о котором идет речь, невозможно посредством конвенциональных парламентских процедур. Между тем очевид-

стр. 109


но, что в любом остром противостоянии с внешней стороной (в частности, в противостоянии Израиля с палестинцами) эффективным может быть только такой стратегический курс, с которым солидарно подавляющее большинство граждан страны, но ни в коем случае не такой, которому противится чуть ли не половина населения. Но из-за антагонистичности взаимодействия партий в погоне за властью в Израиле политики, представляющие в Кнессете ту или иную популярную в обществе позицию в отношении противостояния с палестинцами, борются за принятие только того решения, которое воплощает представляемую ими позицию.

Антагонистичным я называю такое взаимодействие, при котором выигрыш одной стороны есть проигрыш другой или других и наоборот. Означенная модель политической борьбы очень выигрышна в Израиле из-за исключительно сильной ориентации здешних политиков и политики на межгрупповое перераспределение, а не на общенациональную эффективность. (Подробнее об этом см.: Савельзон, 2003.) Политика, ориентированная на решение перераспределительных задач, накладывает свой отпечаток и на подход к задачам, требующим эффективных общенациональных решений. Главной целью политиков является не наилучшее решение таких задач, а наибольшее и наискорейшее перераспределение политического капитала в свою пользу в связи с теми или иными решениями. Стремление к перераспределению политического капитала и ситуация примерного равенства политических сил в Израиле побуждают при принятии конфликтных решений применять такие средства, как подкуп и сговор (что и имело место в 1993 г. при взятии левого курса "мир в обмен на территории"). Все это делает принятое решение еще менее легитимным в глазах его противников (в 1993 г. - правых), а значит, побуждает их еще более противиться проведению стратегического курса правительства.

Надежды на выработку Кнессетом солидарного курса многие связывали с образованием в 2001 г. правительства национального единства. Ныне, однако, ясно, что даже при наличии такого правительства да к тому же еще столь мощного фактора повышения солидарности в обществе, каковым является обострение противостояния с внешней стороной, о выработке солидарного стратегического курса и речи не шло. Очевидно, что правые и левые могут сосуществовать в рамках правительства национального единства лишь до тех пор, пока оно не проводит какой-либо курс, а только выжидает. По-моему, это ожидание чего-то похожего на чудо.

стр. 110


Стратегической инициативе израильское руководство предпочитает тактику реагирования на поток исходящих извне вызовов. В результате в современной ситуации цикл "псевдомир - война - псевдомир" формируется главным образом в зависимости от действий либо исламских фундаменталистов, либо международного сообщества. А цикличность воплощается в основном в "умерении - обострении - умерении" конфликта с палестинцами. Вряд ли реалистично надеяться, что данный цикл будет прерван извне в интересах еврейского государства. Израилю следует перейти от реагирования к стратегии генерирования потока событий, выгодного для себя. Очевидно, для того чтобы такой крошке, как Израиль, сгенерировать поток событий, который был бы навязан палестинцам и стоящему за ними исламскому миру, а также принят международным сообществом, необходимо совершить нечто экстраординарное или даже беспрецедентное в мировой истории.

В настоящей статье израильскому обществу предлагается вместо того, чтобы, следуя руководству, ждать, что выход из нынешнего тупикового положения подскажет какое-то чудо, позаботиться о солидарном решении своей судьбы самому. Для осуществления этого предложения в практическом плане прежде всего надо разработать эффективную процедуру принятия такого решения.

В качестве предпосылки к ознакомлению с искомой процедурой укажу на хорошо известные в политологии (Rothstein, 1996) данные о том, что в процессе рационально построенного коллективного принятия решений его участники обычно корректируют свои позиции в общих интересах. Этот вывод политологических исследований (Goodin, 1986; Ostrom, 1990; Offe & Preuss, 1991; Miller, 1993) согласуется с общими результатами экспериментальных исследований в социальной психологии. Последние свидетельствуют о том, что при наличии институциональной структуры коллективного принятия решений у тех, кто вовлечен в ее работу, возрастает стремление к сотрудничеству и степень солидарности поведения (Dawes et al., 1977; Frochlich & Oppenheimer, 1992).

Означенный вывод политологических и экспериментальных исследований распространяется только на те процедуры коллективного принятия решений, в которых доминирующие интересы их участников не антагонистичны. Поясню, почему это важно учесть для дальнейших выкладок, при помощи следующего примера.

Пусть в некоторой гипотетической рациональной процедуре коллективного принятия решений по выработке курса в противостоянии с палестинцами участвует рядовой израильтянин, кото-

стр. 111


рый придерживается, скажем, левых взглядов. Последнее означает, что возможность обеспечения безопасности в Израиле он видит только в достижении взаимоприемлемой договоренности с палестинцами в рамках равных переговоров с ними. Предположим, в рассматриваемой процедуре в ходе рационального анализа убедительно показано, что воплощение в жизнь решения левого толка маловероятно. Вместе с тем предложено решение совсем другого характера, которое согласно корректным прогнозам с большой вероятностью обеспечит безопасность в Израиле и вполне реализуемо. Конечно, такой вывод окажется неожиданным для нашего рядового израильтянина, придерживающегося левых взглядов. Однако, поскольку я веду речь о человеке, не являющимся партийным функционером, обычном вменяемом гражданине, доминирующим интересом которого в отношении противостояния с палестинцами является обеспечение безопасности в Израиле, он, вероятно, поддержит предложенное решение.

Рассмотрим теперь другую гипотетическую рациональную процедуру принятия решений по тому же вопросу, которая проходит в Кнессете. Обратим внимание на участие в ней депутата из левого лагеря, т.е. человека, успешно профессионально занимающегося отстаиванием левых политических взглядов, имеющего в результате этого власть, известность, средства к существованию, в конечном счете. Предположим, и в этой процедуре показано и предложено то же самое, что и в первой. Как поведет себя наш депутат из левого лагеря? Для него поддержать чужое и чуждое решение означает нанести громадный ущерб своей успешной профессиональной карьере. Хотя он и заинтересован в обеспечении безопасности в Израиле, доминирующим его интересом, безусловно, является власть, известность и средства к существованию, которые к нему приходят, если он не уступает в антагонистическом взаимодействии с политическими конкурентами, т.е. более или менее успешно отстаивает левые политические взгляды. Вероятно, отстаивать их он станет и в рассматриваемой гипотетической ситуации - попытается дискредитировать полученные прогнозы, гипертрофировать потенциальные слабости предлагаемого решения, изобрести не существующие на самом деле недостатки данного решения и т.п. И на этом основании не поддержит его. Иначе он рискует своим выживанием как политика, а то, что именно это (пусть даже за счет интересов общества) является главной целью израильских политических деятелей, стало, к сожалению, бесспорной банальностью.

стр. 112


В зеркальных ситуациях для правого рядового израильтянина и члена Кнессета я считаю вероятными те же реакции, которые выше полагаются вероятными для левых. Вполне возможно, что обычный вменяемый гражданин, придерживающийся правых взглядов, поддержит решение совсем другого характера, если ему будет убедительно показано, что оно может обеспечить безопасность в Израиле. И вряд ли так поступит правый депутат.

На мой взгляд, очень маловероятно, что какая-нибудь даже самая рациональная процедура принятия решений в Кнессете (не говоря уже о конвенциональных дебатах) приведет к солидарному решению о стратегическом курсе в противостоянии с палестинцами. Вместе с тем представляется вполне вероятным, что искомое решение может быть принято в ходе рациональной процедуры принятия решений, которая будет общенациональной, т.е. такой, участвовать в которой будут иметь возможность все избиратели Израиля. Поэтому об этой процедуре я и поведу в основном речь ниже.

Но, возможно, не следует останавливаться на предлагаемом расширении круга лиц, принимающих решение, - с политиков до всех избирателей? Может быть, целесообразно пойти еще значительно дальше и включить в число участников процедуры всех палестинцев? Вдруг, действительно, вопрос обеспечения безопасности Израиля невозможно решать без их участия, а значит, рекомендовать нужно даже не общенациональную, а двунациональную рациональную процедуру принятия решений?

Дабы ответить на эти вопросы, рассмотрим в следующем разделе уже предпринятую попытку выработать решение вместе с палестинцами.

Вторым из двух упомянутых выше отклонений от рациональности, наносящих наибольший вред израильской политике, является неумение и нестремление прогнозировать развитие событий при выборе того или иного варианта решения. Пример вредоносности этого отклонения (как и того, что обсуждалось первым) будет приведен в следующем разделе.

"Мир в обмен на территории" - рациональное решение? В 1993 г. в качестве решения палестино-израильской проблемы был предложен мирный процесс по формуле "мир в обмен на территории". Даже без сведений о процедуре выработки этого решения, которая была скрыта от общественности, очевидна ее нерациональность. При рациональном принятии решений обязательно формулируется четкая цель, а на какое конкретное геополитическое положение

стр. 113


был нацелен мирный процесс - неясно. Формулировка "мир, безопасность, стабильность, сотрудничество", светлый образ "Нового Ближнего Востока" - не более чем общие слова, расплывчатые благие пожелания, а не конкретная, четкая цель. Таковой должны быть границы палестинской территории, ее государственный статус, население, основные договорные принципы взаимоотношений с Израилем и т.д., т.е. конкретное геополитическое положение, которое необходимо наметить в качестве конечного пункта пути под названием мирный процесс.

Принимая во внимание упомянутое выше основное современное воплощение цикла "псевдомир - война - псевдомир", достижение окончательного урегулирования конфликта с палестинцами и есть прорыв этого порочного круга в израильской истории.

В связи с вопросом о цели мирного процесса вспоминается фрагмент из интервью Н. Щаранского, взятого у него газетой "Новости недели" осенью 2000 г. по завершении его визита в Америку. Это было накануне тамошних выборов, поэтому у него спросили, кто более предпочтителен для Израиля в качестве президента США - Дж. Буш или А. Гор? Он ответил, что встречался с ближайшими помощниками и того, и другого - обе команды настроены очень дружественно по отношению к нам, и те, и другие спрашивают: скажите, чего хочет Израиль? Действительно, мы ведь так и не определили конкретно нашу цель. Симптоматично, что рациональные американцы прежде всего спрашивали об этом - в самом деле, если нам помогать, то в чем, в достижении какой цели? Симптоматично, что россияне, культура принятия решений которых не менее нерациональна, чем израильская, аналогично израильтянам построили процесс мирного урегулирования в Чечне. В Хасавюртовском соглашении 1996 г. тоже не была обозначена четкая конечная цель. Заключавший это соглашение со стороны России А. Лебедь обосновывал такое решение тем, что договориться о конечном виде мирного сосуществования сразу невозможно, по его словам, "сначала на этой земле должны зарасти травой русские и чеченские могилы". Но зарасти им было не суждено, поскольку в ситуации взаимной враждебной неудовлетворенности не могли не появляться все новые и новые могилы. Поэтому совершенно закономерно, что в 1999 г. так построенное мирное урегулирование было прервано новой российско-чеченской войной.

В общем, израильские творцы мирного процесса сотворили абсурд: не определив, куда держать путь, они приняли решение, ка-

стр. 114


ким методом следует продвигаться (неизвестно к какой цели). Этот метод выразился в формуле "мир в обмен на территории".

Возможно, кто-то мне возразит, что моя интерпретация данной формулы как формулы процесса обмена - они получают все новые и новые территории, мы получаем все больше и больше мира - не единственная. Ее можно интерпретировать и как формулу конечного результата, т.е. цели обмена: урегулирование завершилось тем, что они получили территории, а мы получили мир. Я провел нечто вроде блиц опроса своих знакомых, спрашивая у них, как они интерпретируют эту формулу. Многие из них и в самом деле ответили, что воспринимают ее как описание конечного результата урегулирования конфликта. Каждому ответившему так я напомнил, что данная формула была принята обеими сторонами. А в таком случае, если бы в ней действительно имелся в виду конечный результат, то стороны могли бы принять его только тогда, когда он был бы конкретизирован: какие территории, в каком статусе и с каким населением; что представляет собой мир и чем он подкреплен. Все согласились с этим и признали свою интерпретацию формулы как описания конечного результата мирного процесса нелогичной, сказав, что просто не вдумывались в это.

Следует отметить, что данный факт точно характеризует низкий уровень израильской культуры принятия решений. В самом деле, правительство предъявило обществу решение судьбоносной для нации проблемы, известной всем от мала до велика, а многие даже не вдумывались в существо решения. Судя по тому, что вслед за принятием решения правительство главным образом реагировало на поток последовавших событий, а не генерировало свой поток, мне представляется, что и им самим решение не было глубоко продумано.

Итак, формула "мир в обмен на территории" допускает лишь одну логически непротиворечивую интерпретацию - описание процесса обмена, при котором палестинцы получают все новые и новые территории, а Израиль - все больше и больше мира. Возможно ли осуществить на практике процесс обмена, описываемый этой формулой? При любом обмене для того, чтобы одна из сторон получила нечто, другая сторона сначала должна ей что-то дать или от чего-то отказаться в ее пользу. Отдание при обмене - действие начальное, получение же - его последствие, оно произойдет, только если будет совершено начальное действие. Поэтому для того, чтобы понять, возможен ли обмен, его надо описать в виде начальных

стр. 115


действий (кто чего отдает или от чего отказывается), а не в форме зависящих от них следствий (кто чего получает).

Можно ли сказать, что Израиль отдает палестинцам территории Газы, Иерихо, Рамаллы, Хеврона и т.д.? Они населены палестинцами и в этом смысле уже являются их территориями. Израиль отказывается от контроля над этими территориями, и то лишь частично. Даже левое правительство, соглашаясь на создание палестинской автономии, а затем государства, противилось переселению на его территорию всех палестинских беженцев и приобретению ими тяжелого вооружения. Полного контроля над тем, что происходило бы в данных важнейших аспектах на территории палестинского государства, палестинцы не получили бы и от левых.

С другой стороны, можно ли сказать, что если палестинцы дадут даже самые обязывающие договорные обещания мира, Израиль его действительно получит? В положении, при котором палестинские анклавы в Газе, Иерихо, Рамалле, Хевроне и т.д. расположены внутри границ Израиля и коммуникации между ними проходят по нашей территории - а именно так мыслилась география палестинского государства или автономии, - подлинной отделенности народов друг от друга нет, их сепаратная жизнь невозможна. В такой ситуации мир зависит не от каких-то договоров правителей, а от отношения народов друг к другу. Израиль получит мир только тогда, когда палестинцы перестанут враждебно относиться к еврейскому государству. Без этого любые договорные обещания, которые они дали или дадут, мало чего стоят.

Теперь ясно, как в формуле мирного процесса заменить действия-следствия, выражающие получение, на то, что должно сначала произойти, чтобы эти следствия наступили. Описание процесса в виде начальных действий выглядит следующим образом: частичная передача Израилем контроля над палестинскими территориями в обмен на отбрасывание палестинцами своего враждебного отношения к еврейскому государству.

Это описание обмена, осознанно или не осознанно предполагавшегося (и продолжающего предполагаться) умеренными левыми, позволяет сделать вывод, что осуществить его было (и остается) невозможно. Ведь палестинцы никогда не удовлетворятся частичной передачей им контроля над территориями, которые они занимают и считают своими. Пока палестинцы будут чувствовать, что их права существенно ущемлены Израилем, они не перестанут воспринимать его как злейшего врага, и среди них всегда найдется достаточно патриотов, которые будут пытаться любой ценой (даже

стр. 116


ценой самопожертвования) бороться против еврейского государства и народа, чтобы добиться справедливости. Вспомним о палестинских подростках 11 - 13 лет, которые бросают камни в наших солдат. Они настолько полны враждебности, что не считаются с риском для жизни. А ведь 11 лет назад, когда начинался мирный процесс, это были несформировавшиеся маленькие дети. Они же выросли с мирным процессом и не должны бы, по его идее, быть настроены так враждебно. Предотвратить естественные для палестинцев кровавые проявления этой патриотической вражды (массовые агрессивные выступления типа интифады, террористические атаки самоубийц, обстрелы из легкого и тяжелого оружия и т.п.) и ответную кровавую реакцию на них со стороны израильтян в ситуации географической неотделенности, территориального взаимопереплетения двух неравноправных народов не под силу никакой армии, службе безопасности и т.п.

Следует ли отсюда, что полное восстановление ущемленных прав палестинцев надо сделать конечной целью урегулирования, об отсутствии которой говорилось выше, и продолжать мирный процесс с этой корректировкой? Главное право, которого добиваются палестинцы, - это право на возвращение беженцев, оставивших свои земли, дома, деревни и города на территории Израиля в результате военных действий 1948 и 1967 гг. Но эти земли, дома, деревни и города уже либо заняты, либо разрушены. Вот что сказал в интервью крайне левому журналу "Тиккун" (N2, 2001) известный левый израильский историк Б. Моррис, в чьих работах представлены обширные данные в подтверждение права палестинских беженцев на возвращение, о возможной реализации этого права: "Страна евреев и палестинцев, которые вернутся в нее полными гнева не только на то, как с ними обращались в прошлом, но и на то, что их деревни и дома для них недоступны, - такая страна вскоре станет неуправляемой. Жизнь каждого еврея в этой стране будет под угрозой".

В Израиле все более распространенным становится следующее восприятие проблемы. Растет понимание, сколь велики основания и решимость палестинцев добиваться полной реализации своего права на возвращение и враждовать из-за этого с евреями. Вместе с тем для все большего количества израильтян проясняется, что частичные уступки со стороны Израиля ничуть не уменьшают ненависть к нему палестинцев, а только усугубляют исходящую от них опасность. Ведь в результате этих уступок просто укрепляется плацдарм, с которого палестинцы ведут борьбу за свои

стр. 117


права. И пока они не добьются победы, среди них не иссякнет источник тех, кто будет бороться даже самыми кровавыми средствами.

Ощущение опасности реализации права палестинцев на возвращение, вероятно, стало одной из главных причин того, что в 2001 г. на досрочных выборах премьер-министра подавляющее большинство избирателей проголосовало против Э. Барака. Они сочли, что в его переговорах с Я. Арафатом на очереди уступки в вопросе возвращения беженцев, а это, как им не без оснований представляется, - начало конца Израиля. На мой взгляд, есть все основания считать, что взаимодействие сторон в палестино-израильском противостоянии антагонистично.

Но то, что реализация права на возвращение - самый важный для палестинцев вопрос и многие из них будут добиваться его решения любой ценой, легко было понять еще тогда, когда принималось решение о мирном процессе. Не являлось секретом и то, что неготовность палестинцев отказаться от упования на возвращение определит и позицию их руководства. Б. Моррис, например, замечает, что если бы палестинский лидер подписал соглашение с Израилем, не включающее пункт о возвращении, он был бы попросту убит своими соотечественниками. Это же утверждение я неоднократно слышал от своих знакомых израильских арабов.

Таким образом, надеяться, что какой-то глава палестинцев (будь то Я. Арафат или кто-либо другой) мог бы заключить договор об окончательном урегулировании конфликта, приемлемый для Израиля (а значит, исключающий более или менее полное возвращение палестинцам отнятых у них земель, населенных пунктов, домов и прав), означает рассчитывать на то, что палестинский руководитель мог бы пойти на самоубийство не ради священной войны, а ради мира с Израилем. И для того, чтобы увидеть, что надежда договориться с палестинцами имеет именно этот абсурдный характер, требовалось просто вдумчиво разобраться в проблеме.

Формулу "мир в обмен на территории" нельзя было бездумно применять к урегулированию палестино-израильского конфликта по примеру успешного урегулирования израильско-египетского конфликта. В том случае данная формула сработала, потому что была конкретизирована постановкой четкой цели (тогда это действительно было выражением конечного результата, а не процесса обмена) и подразумевала ситуацию географической и государственной отделенности конфликтующих народов. Причем Египту воз-

стр. 118


вращался полный контроль над всеми отторгнутыми у него территориями за исключением лишь небольшого клочка земли, перенаселенного палестинцами - сектора Газа. Заметим, что даже при этих очень благоприятных для Египта условиях соглашения лидер, его заключивший, - А. Садат - был убит. В частности, и поэтому понятно, что никакой палестинский лидер, а не только Я. Арафат, не подвергнет свою жизнь риску, отказавшись от требования возвращения палестинцев.

В общем, как это ни болезненно, следует признать: решение, выразившееся в мирном процессе в той форме, что принята в 1993 г., настолько нерациональное, что его невозможно выправить никакой корректировкой. В нем отклонения от рациональности воплотились в двойном абсурде. Во-первых, не была конкретизирована конечная цель, на которую направлено решение. Во-вторых, в качестве средства достижения неконкретной, выраженной в общих словах цели избрали метод обмена, не было сделано вдумчивого прогноза его осуществимости. Итак, из-за недостаточной рациональности - вот что, как и в России, препятствует выходу страны из злосчастного никла - Израиль ныне даже дальше от реализации удовлетворительного для себя решения конфликта с палестинцами, чем в 1993 г. В данной ситуации обострившегося антагонизма, очевидно, ничем не поможет и двунациональная рациональная процедура принятия решений.

Но, может, кто-то третий сумеет сделать то, к чему 3 марта 2003 г. призвал французский министр иностранных дел Д. де Виллепин и чего я всей душой желал бы израильтянам и палестинцам: "Крайне необходимо открыть новые политические перспективы для удовлетворения чаяний Израиля в вопросе безопасности и потребности палестинского народа в справедливости". Может, выходом послужит решение, настоятельно насаждаемое какой-то внешней могучей силой, - например, план "дорожная карта", разработанный квартетом ООН, Россия, Европейский Союз и США? В прессе суть этого плана уже обозначили новой формулой обмена: "безопасность в обмен на государство". Однако из первой попытки обмена ясно, что палестинцам нужно не только государственное обустройство, но справедливое, с их точки зрения, общее обустройство. Поскольку план не требует немедленного официального соглашения о какой-то определенной конфигурации окончательного урегулирования конфликта, оставляя этот вопрос для переговоров, то под сильным давлением внешней силы его приняли обе стороны. Вероятно, вскоре израильтяне и палестинцы начнут изоб-

стр. 119


ражать переговоры, всячески их затягивая, вместе с этим запустится процесс умиротворения, который будет продолжаться до того времени, когда откладывать решение об окончательных условиях сосуществования палестинцев и израильтян будет уже невозможно. Так как условий, обеспечивающих достаточную для Израиля безопасность и приемлемую для палестинцев справедливость, к несчастью, нет, в означенное время либо конфликт снова обострится и в результате вернется к нынешнему состоянию, либо какая-то из сторон примет решение в одностороннем порядке. Если так поступят палестинцы, то, поскольку сил навязать Израилю свое решение у них нет, это приведет к тому же обострению конфликта с тем же результатом. Произойдет просто еще один виток цикла "псевдомир - война - псевдомир". Так что остается альтернатива, рассмотрению которой и посвящено дальнейшее изложение.

К вопросу о принятии решения Израилем в одностороннем порядке. В предыдущем разделе было показано, что проблема палестино-израильского урегулирования оказалась гораздо сложнее, чем выглядела при ее поверхностном рассмотрении. Означает ли это, что выхода из острого противостояния Израиля с палестинцами в близком будущем нет? Как считает тот же Б. Моррис: "Возможно, нам нужно подождать несколько поколений, пока палестинцы будут готовы принять реалии, состоящие в том, что беженцы не могут вернуться". Полагаю, результат такого ожидания будет не менее печальным, чем тот, который в Чечне принесло ожидание того, чтобы "могилы заросли травой". Конфликт из-за своей неразрешенности будет периодически обостряться, выливаясь все в новые и новые кровавые столкновения и делаясь все более и более непримиримым.

Однако представим, что сбудутся оптимистические надежды Б. Морриса, и через несколько поколений палестинцы, примирившись с реальностью, согласятся на приемлемые для Израиля условия урегулирования. Между тем такие условия, максимально учитывающие интересы палестинцев, могут быть уже в наши дни выработаны и реализованы Израилем в одностороннем порядке. В этом случае нескольким поколениям палестинцев не придется мучиться в лагерях беженцев и на территориях, блокируемых извне чужими вооруженными силами, а израильтянам не придется жить под прессом интифады или, того хуже, партизанской войны.

Итак, перед Израилем дилемма. Либо в одностороннем порядке выработать и реализовать стратегическое решение по обеспече-

стр. 120


нию своей безопасности в противостоянии с палестинцами, учитывающее их интересы в степени, приемлемой для еврейского государства. Либо в лучшем (на мой взгляд, маловероятном) случае предоставить мучиться на протяжении жизни нескольких поколений себе и палестинцам, пока последние сделаются реалистичными, а в худшем - так никогда и не избавиться от кровавого противостояния.

Думается, для того чтобы иметь шансы на реализацию в одностороннем порядке, стратегическое решение по обеспечению безопасности Израиля должно обладать следующими тремя свойствами: 1) быть выработанным при участии всего народа; 2) представлять собой не какую-то краткую формулу, а достаточно подробно разработанный план; 3) иметь хорошее качество. А главным свойством, от которого зависит высокое качество искомого решения, является то, что с этим решением солидарно подавляющее большинство граждан Израиля. Данное свойство настолько важно, что все остальные мыслимые свойства, вместе взятые, уступают ему по значению. Провал Израиля в урегулировании конфликта с палестинцами - яркое подтверждение известной истины: в противостоянии с противоборствующей стороной большие внутренние разногласия катастрофичны.

Отмечу, что участие всего народа в выработке плана и согласие с выработанным решением подавляющего большинства граждан - не только основные внутриизраильские, но и важные внешнеполитические факторы, способствующие осуществимости плана. Если правительство законно уполномочено всем народом проводить в жизнь определенный план, оно приобретает необыкновенно сильную позицию на международной арене. Любому государству, декларирующему демократические ценности, будет неловко отвергать план, явящийся легитимным и совершенно определенным выражением воли подавляющего большинства израильского народа.

Ныне же даже о победившем с подавляющим преимуществом на выборах А. Шароне нельзя сказать, что народ уполномочил его действовать каким-то определенным образом (программы-то действий он на выборах не представил). Между тем ясно, что прорыв в обеспечении безопасности Израиля в противостоянии с палестинцами может быть достигнут только посредством реализации какого-то нетривиального радикального решения. Очевидно, в рамках теперешних обычных политических процедур прийти к такому решению не способно и правительство национального единства. Оно обречено на аморфную неэффективную политику, если у него

стр. 121


не будет опоры на законным образом выраженное общенациональное согласие с радикальным решением. Я имею в виду решение об окончательном урегулировании, а не какой-то паллиативный план типа одностороннего вывода поселений из сектора Газа. Замечу, что из-за разногласий даже этот далеко не радикальный и не рассчитанный на окончательное урегулирование план оказалось невозможным принять в завершенном виде. И только для того, чтобы одобрить его большинством голосов на заседании правительства хотя бы в таком виде, накануне заседания потребовалось уволить двух министров.

Как мне представляется, решение, согласованное большинством израильтян (а таковое только и может быть хорошим), возможно получить лишь в ходе общенациональной рациональной процедуры принятия решений. Любое, пусть даже самое гениальное геополитическое решение, если его продекларирует и начнет "пробивать" какая-то политическая сила, неизбежно будет подвергнуто массированной обструкции ее политическими соперниками и, таким образом, опять станет яблоком раздора для нации. Но общенациональные рациональные процедуры выработки решений не практикуются повсеместно принятой представительной демократией.

В связи с этим нельзя не вспомнить Ж. -Ж. Руссо, внесшего огромный теоретический вклад в утверждение идеи демократии своей концепцией суверенитета народа. Руссо, однако, считал, что суверенитет народа может осуществляться только самим народом и настаивал на прямом участии в принятии решений каждого гражданина. Лишь при таком условии - справедливо, как мы теперь видим, полагал величайший идеолог демократии, - гражданин не отделяется от государства. Но непосредственную форму правления в больших общностях людей во времена Руссо не имелось возможности осуществить на практике. Поэтому, чтобы воплотить демократию в реальную жизнь, была внедрена идея представительства народа. Ныне, однако, благодаря развитию средств коммуникации и "технологии" принятия решений, судьбоносные вопросы жизни страны стало возможным решать при прямом участии всего народа.

Я имею в виду участие во всем процессе принятия решений, а не только в его последней четвертой фазе - выборе наиболее предпочтительного варианта решения - как в современной прямой, или партисипативной демократии. Ее сторонники призывают к передаче народу этой фазы принятия важнейших общественных

стр. 122


решений. В том виде, в котором прямая демократия существует ныне в Швейцарии и некоторых штатах США, где наиболее острые вопросы жизни общества решаются на референдумах, она, как показано, например, в (Frey & Pommerehne, 1995; Beedham, 1996; Feld & Savioz, 1997) является шагом вперед по сравнению с традиционной представительной демократией. Но поскольку референдум - это форма окончательного выбора, а не выработки решения, посредством него невозможно получить такое решение по урегулированию палестино-израильского конфликта, которое обладало бы вышеозначенными свойствами. В нынешней ситуации раскола общественного мнения в Израиле очень маловероятно, что результатом конвенционального референдума будет решение, обладающее и главным свойством.

Необходимо создать и отработать в группах с подходящим количеством участников модель рациональной процедуры коллективного принятия решений, предназначенной для применения в общенациональном масштабе. Такая процедура, предусматривающая участие всего народа во всем процессе принятия решений, не имеет прецедента в современной демократии - ни в представительной, ни в прямой. Соображения по созданию искомой модели представлены в заключительной части настоящей статьи, они базируются на современной "технологии" принятия решений.

Проблемно-деловая игра. Противоречия, существующие в израильском обществе в отношении противостояния с палестинцами, столь остры, что многим не верится в возможность преодоления этих противоречий. Дабы снизить сие недоверие, расскажу о коллективной рациональной процедуре выработки решения по обеспечению безопасности Израиля в противостоянии с палестинцами, которая прошла в январе 2001 г. на специальной проблемно-деловой игре в Реховоте. В ней участвовало около 30 человек (в основном, выходцы из бывшего СССР) из Реховота, Тель-Авива, Иерусалима, Беер-Шевы, Кфар Сабы и Бней-Айша - рабочие, служащие, представители малого бизнеса, инженеры и пенсионеры; новые репатрианты, старожилы и коренные израильтяне в возрасте от 25 до 70 лет. Все, кроме двоих, не являлись членами общественно-политических организаций. По изначальным взглядам на проблему палестино-израильского урегулирования участники примерно поровну делились на левых, правых и центристов. В общем, это было три десятка обыкновенных изра-

стр. 123


ильтян, которые никогда раньше не участвовали в коллективных рациональных процедурах принятия решений.

После открытия игры и разъяснения ее темы и строя предстоявшей рациональной процедуры участники в малых группах занялись осуществлением первых трех фаз принятия решений - 1) всесторонним анализом и четкой системной постановкой проблемы, 2) выработкой своего группового варианта решения, 3) прогнозированием возможных последствий реализации этого варианта и систематизированной оценкой его плюсов и минусов. В каждой группе работу направлял (по процедуре, но не по сути) специалист по принятию решений.

Сформировалось три группы, отличавшиеся различным видением проблемы урегулирования. Первые рассматривали ее как вопрос выработки взаимоприемлемого компромисса в переговорах с людьми, которые в принципе такие же, как мы, и ущемлены нами; в таком случае ничего не следует жестко определять для себя заранее, а вырабатывать надо варианты, которые можно было бы им предложить, чтобы договориться. Вторые считали, что имеют дело с врагом, природа поведения которого принципиально отличается в худшую сторону от нашей, - в этом случае ему надо силой навязать принятое Израилем в одностороннем порядке решение, которое и требуется определить. Третьи во взгляде на ситуацию исходили не из того, кто прав, а кто виноват, а из того, кто может предпринять действия, которые выведут из нынешнего тупика, а кто - нет. И поскольку ситуация контролируется Израилем, нам следует в одностороннем порядке очертить условия обеспечения безопасности в противостоянии с палестинцами, затем попытаться достичь соглашения в рамках этих условий путем переговоров, а в самом крайнем случае, если договориться не удастся, вынудить палестинцев подчиниться воле израильского народа - в данном случае прежде всего надо определить условия обеспечения безопасности.

В результате на игре начали разрабатываться три проекта, основанные на разных принципах: (а) мир в обмен на территории; (б) мир в обмен на мир (ничего не отдавать, в ответ на интифаду мощным силовым давлением показать палестинцам, что они тоже очень нуждаются в мире); (в) территории в обмен на территории (взаимный трансфер палестинцев с Западного берега на израильскую территорию вокруг Газы и израильтян с этой территории на Западный берег).

стр. 124


Группам было дано задание на общем заседании доложить проекты по единой схеме: (1) описать свое видение проблемной ситуации и обосновать его, (2) сформулировать предлагаемые критерии оценки качества решения, (3) поставить конкретные цели по обеспечению безопасности в противостоянии с палестинцами, (4) предложить программу действий по достижению этих целей, (5) обосновать оценку своего предложения, показать, почему оно лучше других, и построить прогноз его осуществимости.

После докладов и взаимной критики перед группами была поставлена задача максимально сблизить позиции, заимствуя друг у друга наиболее удачные идеи по постановке проблемы, целеполаганию и собственно решению. По завершении этой работы группы обменялись проектами (первая группа получила для доработки проект второй группы, вторая - третьей, третья - первой) и продолжили их сближение. В результате к концу первого дня игры большинство участников стало склоняться к проекту, синтезировавшему идеи разных групп в рамках принципа "мир и территории в обмен на мир и территории".

Изложу этот проект по приведенной выше пятиступенчатой схеме.

Общее видение проблемы состояло в констатации того, что мирный процесс зашел в тупик и усугубил раскол общества по данному вопросу, дальнейшее продолжение процесса на принципах Осло и раскол недопустимы.

Поэтому главным критерием, по которому следует судить о качестве решения, определили то, поддерживает ли его подавляющее большинство граждан Израиля. Второй критерий - подлинная географическая и государственная отделенность израильтян и палестинцев-неизраильтян. В ходе игры участники пришли к тому же, что и я в своих вышеизложенных рассуждениях: реализация палестинских представлений о равноправном с евреями существовании на территории, расположенной внутри границ Израиля, будет губительна для еврейского государства. Из-за неравноправных же, с точки зрения палестинцев, условий они никогда не прекратят враждовать и бороться с Израилем. А это в случае взаимопереплетения двух народов на одной территории сделает их кровавый конфликт бесконечным.

Конечная цель урегулирования: все палестинцы, проживающие ныне на контролируемой Израилем территории и не являющиеся гражданами Израиля, переселены в палестинское государство. Оно создано вокруг сектора Газа добавлением большой из-

стр. 125


раильской территории так, что граница проходит, например, по линии Ашкелон - Сдерот - Офаким - Мицпе Рамон - гора Саги. Израильтяне переселяются с этой территории в другие районы страны по их выбору, оставляя в неприкосновенности все имеющиеся на ней сооружения. Переселенцам выплачиваются компенсации за все материальные и эмоциональные потери и предоставляются максимальные льготы на строительство или приобретение жилых или производственных помещений. Израиль обращается к США с просьбой настоятельно предложить Египту, находящемуся в зависимости от Америки из-за получения от нее значительной помощи, продать для присоединения к палестинскому государству египетскую территорию, прилегающую к сектору Газа и приблизительно равную по площади той, что Израиль отдает палестинцам. В оплату будут предоставлены средства, получаемые Израилем в качестве американской помощи. В случае согласия Египта на проданной им территории разворачивается строительство городов для палестинцев, оплачиваемое Израилем и предлагаемое для осуществления прежде всего египетским строителям. Устанавливается международный статус Старого Города Иерусалима. Палестинское государство является независимым и обладает полным суверенитетом над своей территорией, не подвергаясь ничьему контролю: может принимать беженцев, заводить тяжелое вооружение и т.п. Граница между палестинским государством и Израилем с нашей стороны на всем протяжении герметично перекрыта и укреплена оборонительными сооружениями и военной техникой.

Достижение вышеописанной цели урегулирования можно начинать только в том случае, если этот проект урегулирования будет поддержан подавляющим большинством израильтян.Сразу же после получения такой поддержки следует приступить к подготовке переселения израильтян. Израиль должен показать, что твердо намерен провести в жизнь принятое решение, не взирая на реакцию за рубежом и среди палестинцев. Надо ясно дать понять, что у них есть только два пути: 1) согласиться с принципом урегулирования "мир и территории в обмен на мир и территории" и вступить в переговоры о выгодной для них границе или 2) быть насильственно переселенными на территорию, определенную для них Израилем в одностороннем порядке. Необходимо создать специальную информационную службу для демонстрации мировой общественности того, на какие лишения идет Израиль, подвергая порой трагическому трансферу сотни тысяч своих граждан, вынужденных

стр. 126


покидать родные для них Ашкелон, Сдерот и т.д.; какие материальные потери несет еврейское государство, чтобы, в частности, обеспечить палестинцам возможность жить в полноценном государстве, а не на той лоскутной территории, которую они занимают ныне. После отселения израильтян и создания границы арабы, имеющие израильское гражданство, первыми получают право заселения (для них добровольного) в освободившиеся города и поселки. Им за это предлагаются большие подъемные, но с условием отказа от израильского гражданства. Вместе с данным проектом урегулирования целесообразно принять закон о лояльности государству. В нем установить, что гражданин Израиля за действия и призывы, направленные на незаконное изменение границ или демократического и еврейского характера государства, может быть подвергнут длительному тюремному заключению или взамен него - высылке из страны и лишению гражданства. Информацию об этом законе можно было бы использовать при агитации арабов-израильтян эмигрировать в палестинское государство. Переселение палестинцев-неизраильтян следует всячески поощрять (например, устанавливая большие премии за переезд к определенному раннему сроку) и вынуждать (например, блокадой территорий, отключением энергоснабжения и т.п.). Насильственное переселение стоит применять только в крайних случаях.

Очевидно, что проектное геополитическое положение, нарисованное в излагаемом плане в качестве конечной цели урегулирования, идеально по второму критерию (отделейность). В пользу его высокой оценки по первому критерию (общественное согласие) говорит то, что это решение является, как ни парадоксально, синтезом крайних точек зрения на разрешение палестино-израильского конфликта, имеющих хождение в израильском обществе. Здесь и трансфер, который является идеей крайне правых, и суверенное равноправное палестинское государство внутри нынешних границ Израиля, за которое ратуют крайне левые.

Оценивался этот план и в тех аспектах, о которых все время идет речь в обществе - мир, безопасность, стабильность, сотрудничество. В видении мира в данном плане не подразумевается, что палестинцы отбросят вражду к Израилю. Однако, с одной стороны, из-за закрытой и укрепленной границы она не будет нас особенно беспокоить. С другой стороны, оказавшись отделенными от еврейского государства в своем собственном, палестинцы через некоторое время обязательно поймут, что в их тяжелых жизненных условиях следует винить не Израиль, а их же коррумпирован-

стр. 127


ную верхушку. В аспектах безопасности и стабильности все участники игры сочли план явно лучше любого из возможных вариантов, достижимых в рамках формулы "территории в обмен на мир". По этой формуле, на их взгляд, можно достичь лишь псевдомира и псевдосотрудничества. В лучшем случае, если палестинцы согласятся с принципом "мир и территории в обмен на мир и территории" и линия границ будет установлена путем переговоров, их результатом, конечно же, станет и действенное соглашение о мире и сотрудничестве. В худшем случае излагаемый план придется осуществлять насильственно, следствием чего, безусловно, будет отсутствие мирного соглашения и сотрудничества с палестинским государством. Хотя это и несколько хуже, чем псевдомир и псевдосотрудничество, но с учетом того, что при отсутствии мирного соглашения и сотрудничества у нас будет безопасность и стабильность, такое "хуже" не имеет большого значения.

Данный план хуже всех решений, которые можно получить по формуле "территории в обмен на мир", по материальным затратам и организационным трудностям. Но участники игры высказали предположение, что в материальном отношении следует ожидать колоссальной поддержки со стороны диаспоры, а организовать цивилизованное переселение сотен тысяч людей, хоть и трудно, но вполне возможно.

Если трансфер палестинцев придется осуществлять насильственно, этот план окажется плохим в аспекте международной реакции на него. Но предотвратить его осуществление возможно будет только в том случае, если США не поддержат Израиль. Здесь мысли участников игры опять обратились к диаспоре, было отмечено, что Израиль необычайно много значит для евреев США (а также тамошних протестантов). Вероятно, они активно поддержат какое бы то ни было решение, если оно будет принято подавляющим большинством израильтян. А если его активно поддержат американские евреи (и, даст Бог, протестанты), то и правительство США, наверное, будет вынуждено поступить также. Потому первый критерий (согласие израильского общества) и имеет столь большое значение, что это не только основной внутриизраильский, но и основной внешнеполитический фактор, определяющий осуществимость того или иного выгодного Израилю решения.

Таким образом, при оценке означенного плана выяснилось, что вместе со значительными достоинствами у него есть серьезные недостатки. А главное, имеется масса неясностей (какие компенсации окажутся достаточными, чтобы подавляющее больший-

стр. 128


ство потенциальных переселенцев добровольно пошли на это, сколько может стоить сам трансфер и т.д.) и субъективных предположений, которые нуждаются в проверке - действительно ли диаспора даст значительную материальную поддержку, американские евреи захотят и смогут оказать мощное действенное давление на свое правительство и т.п.

Характерно, что участники игры, которые в ее начале уверенно заявляли свои интуитивные позиции и не испытывали нужды в их строгом обосновании, перестроились. После полутора дней процедурно рационально организованной работы все ощутили необходимость получить по многим частным вопросам оценки экспертов, прогнозы специалистов и т.п. У каждого участника игры изменилось исходное видение проблемной ситуации. Поначалу казалось, что целью, которую можно достичь непосредственно, является выработка конкретного геополитического решения. А следовательно, ответ на вопрос "Что делать?", стоящий перед страной и предложенный участникам игры, должен описывать действия Израиля в отношении палестинцев. Поскольку изначально участники придерживались правой, левой или центристской политической ориентации, подспудно у них имелись ответы на вопросы "Как видится проблемная ситуация?" и "Какими методами и средствами в ней можно действовать?". Когда же первый вопрос был увязан с поставленными в явном виде двумя последними вопросами, у участников изменились и подспудно существовавшие ответы на эти вопросы и их представление о том, к чему должен относиться вопрос "Что делать?". Оказывается, сперва целесообразно спрашивать не "Что делать Израилю с палестинцами?", а "Что делать в Израиле, чтобы принять хорошее решение по данному вопросу?".

Сложилось общее мнение о том, что хорошее решение может быть принято только в рамках гораздо более углубленной и информационно обеспеченной процедуры. В результате не было принято конкретное геополитическое решение, к середине второго дня игры участники самостоятельно вышли на идею проведения общенациональной рациональной процедуры выработки решения по урегулированию.

Разработка этой идеи привела к следующему наброску сценария процедуры.

Осуществлению самой процедуры предшествует введение, в рамках которого гражданам широко и доступно разъясняется ее общее построение как процедуры общенационального принятия

стр. 129


решений, а также назначение и существо ее фаз. В дополнение к этому перед каждой фазой поясняются детали ее проведения, а по завершении фазы - подводится итог того, что на этот момент сделано в рамках общей процедуры, и напоминается, что еще предстоит сделать. Важно также, чтобы на протяжении всей процедуры СМИ подчеркивали ее принципиальное отличие от общепринятых процедур представительной и прямой демократий, разъясняли, что участие всего народа во всем процессе принятия решения беспрецедентно в современной демократии,обращали внимание на то, что впервые в новой истории реадизуется высокий руссоистский идеад суверенитета народа.

На первой фазе принятия решения - постановке проблемы - в данной процедуре следует обрисовать видение положения Израиля в противостоянии с палестинцами и цели страны по обеспечению своей безопасности, а также проанализировать условия и факторы реализации целей и возможные методы их достижения. Это можно осуществить в рамках специального обсуждения в прессе, построенного так, чтобы сделать его участниками или хотя бы наблюдателями как можно большее число комментаторов, экспертов, а главное, рядовых граждан страны. По итогам этого обсуждения следует силами специальной коллегии "оценщиков" отобрать два-три десятка наиболее часто упоминавшихся в дискуссии целей - генеральных задач обеспечения безопасности страны. Затем выставить их на референдум, дав право каждому гражданину отметить в своем бюллетене, например, по пять задач, которые он считает приоритетными. Голосующий должен иметь возможность включить в число этих пятерок и задачи, не вошедшие в число выставленных на референдум, вписав их в свой бюллетень. Данное голосование целесообразно проводить по почте. По его завершении следует выделить те из задач, которые названы, скажем, по меньшей мере, четвертью участников референдума, и считать их требованиями, предъявляемыми обществом к обеспечению своей безопасности. Степени удовлетворения этих требований и будут представлять собой критерии оценки альтернативных стратегий Израиля в противостоянии с палестинцами.

В отношении 2-й фазы - генерирования возможных вариантов решения - ясно, что чем больше рассматривается вариантов, тем больше вероятность того, что в число рассматриваемых попадет наилучший. Поэтому для представления в коллегию вариантов стратегий не следует устанавливать никаких ограничений.

стр. 130


Рациональное осуществление следующей, 3-й фазы принятия решений в той конкретной проблемной ситуации, которая рассматривается, в принципе невозможно провести на основе прямого участия всех граждан страны. Значит, в начале общенациональной процедуры выработки решения общество должно демократическим путем сформировать коллегию "оценщиков" из 50 - 60 авторитетных граждан. Им будет делегировано прямое осуществление 3-й фазы (а также подведение итогов вышеупомянутой всенародной дискуссии в середине 1-й фазы - отбор генеральных задач обеспечения безопасности страны, которые выставляются на референдум). На 3-й фазе принятия решений общество ограничит свое участие предоставлением всех своих релевантных информационных и интеллектуальных ресурсов в распоряжение "оценщиков" и наблюдением и критикой их деятельности, которая будет полностью открытой.

Процедуру формирования коллегии надо законодательно построить так, чтобы в нее попали компетентные люди, которым участие в ее работе не могло бы принести никаких других дивидендов, кроме благополучия страны, где им предстоит жить после принятия решения. Законом о формировании коллегии нужно обеспечить по возможности максимальную непредвзятость "оценщиков". Они не должны руководствоваться соображениями личной деловой или политической выгоды или быть подверженными конъюнктурному или политическому давлению. Поэтому гражданин не имеет права быть членом коллегии, если он работает в организации, ведущей дела с Палестинской автономией, либо является государственным служащим, либо профессионально занимается политической деятельностью. Ясно, что коллегией не может быть Кнессет или его часть. Коллегия распускается по завершении оценки вариантов решения. Лицо, бывшее членом коллегии, не имеет права ни участвовать в какой-то официальной роли в реализации или контроле за реализацией решения, ни баллотироваться на первых следующих выборах муниципалитетов, Кнессета и премьер-министра. Некомпетентные или предвзятые действия членов коллегии в процессе принятия решений в обязательном порядке доводятся до сведения общественности через СМИ, для которых данный процесс будет абсолютно прозрачным. Должны быть задействованы механизмы, аналогичные тем, что используются для обеспечения беспристрастности граждан, выполняющих функции, подобные функциям членов коллегии, например, присяжных в американских судах. Эти механизмы следует сделать еще более надежными и жесткими.

стр. 131


Скажем, установить, что предложение и принятие взятки или посредничество в этом является тягчайшим преступлением, за которое полагается максимально возможное в Израиле наказание. Не исключено, что потребуется установить еще какие-то условия, перекрывающие для членов коллегии возможности быть подкупленными либо легально извлечь для себя или для своих близких родственников из этого положения какую бы то ни было выгоду - материальные блага, повышение социального статуса, политическую саморекламу и т.п. В общем, закон о формировании коллегии должен быть построен так, чтобы в качестве единственного прямого интереса члена оставить отбор решений, которые принесут больше пользы стране, а значит, и ему, как одному из ее обыкновенных граждан. Косвенный интерес членов коллегии будет состоять в том, что высокая оценка ими действительно эффективного решения подтвердит их компетентность в принятии решений.

В израильском обществе существуют граждане, общеизвестные как умные и честные люди. Те из них, кто не пожелает делать в ближайшие годы политической карьеры - ученые, консультанты, юристы, публицисты, бизнесмены и т.д. - и станут наиболее вероятными претендентами в члены коллегии. Их предвыборные кампании следует ограничить равным по объему представлением в СМИ автобиографических справок, достоверность которых потом подвергнуть общественному обсуждению через те же масс-медиа. Никаких плакатов, агитаторов, пропагандистских собраний и т.п. Политическим деятелям и партиям запрещается участвовать в кампании выборов в коллегию.

Избранные в коллегию люди будут на несколько месяцев освобождены от обычной работы и за счет государства (но без материального выигрыша по сравнению с их повседневной деятельностью) в обстановке полной открытости и гласности займутся только осуществлением рациональной процедуры оценки вариантов решения. (Участники игры оставили открытым вопрос о конкретных формах всей процедуры оценки и схемах работы на ее отдельных этапах. Они могут быть такими, как на игре, а может быть, специалистам по принятию решений и групповой динамике удастся найти более эффективный сценарий процедуры. Было сформулировано лишь общее требование процедурной рациональности.) Особенно важно, что членам коллегии будут предоставлены наилучшие возможности оперативно привлекать для консультаций независимых экспертов и получать необходимую информацию из всех государственных организаций. Все граждане страны

стр. 132


получат возможность не только наблюдать, но и участвовать в работе коллегии, направляя в нее (прямо или через СМИ) свои предложения или критические замечания.

Коллегия представляет на обсуждение общества те два варианта решения, которые наиболее высоко оцениваются ее членами. Каждый вариант сопровождается развернутой оценкой и ее подробным обоснованием. После обсуждения вариантов проводится общенародный референдум по выбору наилучшего из них.

Таким образом, на игре единогласно при одном воздержавшемся было принято решение, состоящее из двух предложений:

(1) приостановить осуществление мирного процесса на принципах Осло;

(2) провести общенациональную рациональную процедуру выработки решения по урегулированию конфликта по намеченному выше сценарию.

Перспективы прорыва израильского цикла. Показательно, что, как я ни пытался, рассказывая моим знакомым об игре, привлечь их внимание к тому, что именно предложение (2) является главным результатом игры, все они реагировали по существу только на первое. Левые выразили неудовольствие: "Все, что отрицает формулу "мир в обмен на территории", - правое решение". Правые одобрили: "Полностью согласны, единственно разумное решение - раз и навсегда отбросить соглашения, достигнутые в Осло". Главное решение, принятое на игре, не привлекло внимания, потому что оно вообще вне плоскости, в которой расположены правые, левые или центристские позиции. Между тем, ныне может сработать только то, что "над" этой плоскостью - не какая-то конкретная позиция, а мероприятие по выработке солидарной общенациональной позиции.

Ясно, что прежде чем осуществить в качестве такого мероприятия предлагаемую общенациональную рациональную процедуру принятия решений, ее необходимо тщательно отработать на модельных примерах. При этом наибольшее внимание следует уделить всему, что связано с коллегией "оценщиков". Ведь именно от того, насколько вовлеченными окажутся рядовые граждане в наблюдение и контроль ее за деятельностью и насколько авторитетной станет для них ее оценка, будет зависеть общенациональное согласие.

Первый опыт отработки предлагаемой модели процедуры был осуществлен в июне 2001 г. в учебно-оздоровительном комплексе

стр. 133


в Кфар Сабе на проблемно-деловой игре, посвященной разработке стратегии деятельности группы "К открытому человеку и открытому обществу" в Израиле. В игре участвовало около 30 человек, и она проводилась в течение двух выходных дней по сценарию, соответствовавшему тому, что намечен в предыдущем разделе. Вскоре после начала игры ее участники избрали коллегию "оценщиков" из 5 человек. Ко второму дню игры было сгенерировано 3 варианта стратегии деятельности. Их оценка проводилась коллегией, при этом остальные участники игры могли наблюдать за ее работой и вносить свои предложения через специального посредника. В то же время они были вольны избрать другое времяпрепровождение, воспользовавшись разнообразными возможностями для отдыха, имевшимися в учебно-оздоровительном комплексе. На протяжении многих часов работы коллегии количество наблюдателей постоянно изменялось, но ни разу не было ниже двух третей от числа участников игры, не вошедших в коллегию. Около 50% наблюдателей обращались через посредника со своими замечаниями и предложениями в коллегию. По завершении ее работы все единогласно проголосовали именно за тот вариант стратегии деятельности группы, который коллегия сочла лучшим.

Таким образом, результаты второй игры подтвердили мои надежды на то, что предложенная процедура будет способствовать коллективной солидарности в отношении к вырабатываемому в ее ходе решению.

Я полагаю, что процесс продвижения к принятию общенационального решения должен развиваться по схеме, изображенной на рисунке 1. Настоящая статья представляет концепцию процесса, которая открыта для корректировки. Дальнейшую отработку процедуры целесообразно проводить в ходе все более и более масштабных имитационных деловых игр. На мой взгляд, необходима еще по меньшей мере одна имитационная деловая игра с непрерывным участием более ста человек на протяжении нескольких дней. Следующим шагом моделирования должна быть процедура, в которую в роли участников-наблюдателей было бы вовлечено не менее тысячи людей и которая продолжалась бы не менее нескольких недель - это цель первой стадии процесса (ПС1 согласно рисунку 1). Такую процедуру можно осуществить в рамках конкурса на лучший проект решения какой-нибудь общезначимой проблемы. Данный конкурс следует построить в соответствии со сценарием, предлагаемым в предыдущем разделе для общенациональной рациональной процедуры принятия решений. Я вполне представ-

стр. 134


ляю, как определенной системой поощрений и призов привлечь к участию в этом конкурсе а) людей того уровня и с теми качествами, которые, по предположению, могут быть у членов подобной коллегии, б) специалистов, которые выступят в роли экспертов, в) рядовых граждан в качестве наблюдателей. На последнем этапе моделирования нужно увеличить масштаб конкурса до общенационального, при этом отработать вопросы представления процедуры в интернете и трансляции по радио и телевидению.

Если, согласно моим ожиданиям, при отработке процедура будет давать решения, поддерживаемые подавляющим большинством участников, ее можно будет использовать для общенационального принятия стратегического решения по обеспечению безопасности Израиля в противостоянии с палестинцами.

Ясно, что для того, чтобы предлагаемая общенациональная процедура была легитимна и осуществлена корректно, решение о ее проведении, правилах и наказаниях за их нарушения должно быть принято в законодательном порядке. На мой взгляд, израильский истэблишмент будет противиться такому решению, поскольку в системе, в которой вырастают здешние государственные деятели, нормой является политика межгруппового перераспределения, а не политика общенациональной эффективности (подробнее об этом см.: Савельзон, 2003). Предлагаемая же процедура необычайно резко нарушает перераспределительную политическую норму, в рамках которой сформированы профессиональная философия и интересы израильского истэблишмента. Поэтому закон, о котором идет речь, может быть принят только тогда, когда народ вынудит к тому политическую элиту. А это возможно лишь в том случае, если граждане убедятся в эффективности и увлекательности рациональных процедур принятия решений на примере двух-трех общенациональных конкурсов. Провести такие конкурсы при наличии значительных финансовых средств (потребуется не менее десятка миллионов долларов) могут богатые общественные организации или частные лица, для которых необычайно важна безопасность Израиля. К ним, в частности, обращена настоящая статья.

Представим себе кажущееся сейчас невероятным - предлагаемая общенациональная процедура будет проведена. Осуществление такой не имеющей прецедента в современной демократии акции, впервые в новой истории реализующей высокий руссоистский идеал суверенитета народа, окажется в центре внимания не только израильских, но и, безусловно, мировых СМИ. Если она,

стр. 135


согласно моим ожиданиям, приведет к принятию солидарного решения, то, полагаю, станет тем самым беспрецедентным событием, которое необходимо сгенерировать Израилю для прорыва цикла "псевдомир - война - псевдомир".

Заключение

Думается, общенациональная рациональная процедура, подобная предлагаемой для Израиля, послужила бы ключом к решению российской проблемы урегулирования в Чечне. Но самым важным эффектом таких процедур может стать то, что они подтолкнут к корректировке внерациональности в культурах принятия решений России и Израиля. Тем самым будут инициированы потоки событий, которые, по моим предположениям, приведут не только к прорыву, но и к полному выходу как из российского, так и из израильского злосчастных циклов.

-----

Aldrich К (1979). Organizations and Environments. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall.

AronoffJ. (1971). The Cane Cutters of St. Kitts // Psychology Today. January 1971.

Beedham B. (1996). Full Democracy// The Economist. 25 - 12 - 1996.

Chandler A. (1962). Strategy and Structure. Cambridge, Mass.: MIT Press.

Cohen J. & Rogers J. (1983). On Democracy. New York: Penguin.

Cunningham F. (1987). Democratic Theory and Socialism. Cambridge: Cambridge University Press.

Dawes R., Orbell J., Simmons R. (1977). Behavior, Communication, and Assumptions about Other People's behavior in a Commons Dilemma Situation // Journal of Personality and Social Psychology. 35.

Dean J. & Sharfman M. (1996). Does Decision Process Matter? A Study of Strategic Decision-Making Effectiveness // Academy of Management Journal. Volume 39.2.

Edwards W. (1954). The Theory of Decision Making // Psychological Bulletin. 51.

Feld L. & Savioz M. (1997). Direct Democracy Matters for Economic Performance: An Empirical Investigation // Kyklos. 50.

Frey B. & Pommerehne W. (1995). Public Expenditure on the Arts and Direct Democracy: The Use of Referenda in Switzerland // Cultural Policy. 2.

Frochlich N. & Oppenheimer /. (1992). Choosing Justice. Berkeley: University of California Press.

Fromm E. (1941). Escape from Freedom. New York: Rinehart & Co., Inc.

стр. 136


Goodin R. (1986). Laundering Preferences // ElsterJ. & HyllandA. (Eds.). Foundations of Social Choice_Theory. Cambridge: Cambridge University Press.

Goodin R. & Klingemann H. (1996). A New Handbook of Political Science. New York: Oxford University Press.

Green P. (1985). Retreiving Democracy. Totowa (N.J.): Rowman and Allenheld.

Hannan M. & Freeman J. (1977). The Population Ecology of Organizations // American Journal of_Sociology. 82.

Janis I. & Mann L. (1977). Decision Making. New York: Free Press.

Kahneman D. & Tversky A. (1972). Subjective Probability: A Judgment of Representativeness // Cognitive Psychology. 3.

Knutson /. (1972). The Humas Basis of the Polity. Chicago: Aldine-Atherton.

Lakein A. (1973). How to Get Control of Your Time and Your Life. New York: Signet.

Lindblom C. (1959). The Science of "Muddling Through" // Public Administration Review. 19.

Maslow A. (1943). A Theory of Human Motivation // Psychological Review. 50.

Miller D. (1993). Deliberative Democracy and Social Choice // Held D. (Ed.). Prospects for Democracy^North, South East, West. Oxford: Polity Press.

Minsky M. (1974). A Framework for Representing Knowledge. Cambridge, Mass.: MIT.

Offe C. & Preuss U. (1991). Democratic Institutions and Moral Resources // Held D. (Ed.). Political_Theory Today. Oxford: Polity Press.

Ostrom E. (1990). Governing the Commons. Cambridge: Cambridge University Press.

Quinn J. (1978). Strategic Change: Logical Incrementalism // Sloan Management Review. 20(1).

Rothstein B. (1996). Political Institutions: General Problems // Goodin R. & Klingemann H. (Eds.). A_New Handbook of Political Science. New York: Oxford University Press.

Rousseau J . (1915). The Political Writings of Jean Jacques Rousseau: Edited from the Original Manuscripts and Authentic Editions with Introductions and Notes by С. Е. Vaughan. Cambridge: University Press.

Savelzon O. (1994). Essay on narrowness // Shye S.and Savelzon O. Decision-Making and Consultation_by Expert Systems: The Analisis of Partly-Ordered Sets by Binary Comparison and Multiple Scaling. Jerusalem: The Guttman Israel Institute of Applied Social Research.

Savelzon O. (1996). The Role of Rationality in Soviet and Western Business Decision-Making: A_Comparative Study. Jerusalem: The Guttman Institute of Applied Social Research at The Hebrew University of Jerusalem.

Savelzon O. (1998). The Russian-Soviet culture impact on procedural rationality: Decision-making of immigrant businesspeople from the ex-USSR

стр. 137


in Israel // Collection of Materials of the International_Conference on Personal Absorption. Netanya, Israel.

Savelzon O. (2000). Russia and Israel in the XXI Century // Prospects of Developing Rational Open_Society. New York: Liberty Publishing House.

Simon H. (1960). The New Science of Management Decision. New York: Harper&Row.

Simon H. (1976). From Substantive to Procedural Rationality // Latsis S.J. (Hg.) // Method and Appraisal_in Economics. Cambridge: Cambridge University Press.

Soros G. (1998). The Crisis of Global Capitalism. New York: PublicAffairs.

TverskyA. & Kahneman D. (1974). Judgment under Uncertainty: Heuristics and Biases // Science. 185.

Usher R. (2000). Ivan the III // Time Europe. 155(7).

Weber M. (1947). The Theory of Social and Economic Organization. (A. Henderson and T. Parsons, and trans.) New York: Free Press.

Савельзон О. (2003). Как инициировать радикальное повышение эффективности политики в Израиле и России? www.futurisrael.org.

Федотов Г. (1952). Россия и свобода. Новый Град. Нью-Йорк: Чеховский издательский дом.

Хисамова З. (2002). Что подумает сосед Василий? // Эксперт. 345(38).

Штерн Ю. (1998). О книге и ее авторе // Савельзон О. Перспективы России и Израиля в начале_ХХI века. Тель-Авив: Иврус.

Щедровицкий Г. & Котельников С. (1983). Организационно-деятельностная игра как новая форма организации и метод развития коллективной мыследеятельности // Нововведения в организациях. Труды семинара. М., ВНИИ Системных исследований.

Щедровицкий Г. (1994). Рефлексия в деятельности.//Вопросы методологии. 3 - 4.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/РОССИЯ-И-НЕСВОБОДА-ИЗРАИЛЬ-И-ПСЕВДОМИР

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Polina YagodaКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Yagoda

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

О. И. САВЕЛЬЗОН, РОССИЯ И НЕСВОБОДА, ИЗРАИЛЬ И ПСЕВДОМИР // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 10.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/РОССИЯ-И-НЕСВОБОДА-ИЗРАИЛЬ-И-ПСЕВДОМИР (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - О. И. САВЕЛЬЗОН:

О. И. САВЕЛЬЗОН → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Polina Yagoda
Kaliningrad, Россия
1112 просмотров рейтинг
10.09.2015 (3123 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
19 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
РОССИЯ И НЕСВОБОДА, ИЗРАИЛЬ И ПСЕВДОМИР
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android