1. Цели и интересы

К середине XVIII в. значительно возросла роль России в европейской политике, усилилось ее влияние на международные дела. Свидетельство тому - Семилетняя война, ознаменованная блестящими победами русских войск над прусской армией Фридриха II, военная организация которого при всех ее недостатках была "наилучшей для своего времени"¹ . Семилетняя война длилась с 1756 по 1763 год. Россия вступила в войну в 1757 г. и вышла из нее в 1762 году. Последняя крупная перед буржуазной революцией во Франции, эта общеевропейская война должна была, по определению одного из ее организаторов, главы английского правительства Уильяма Питта, на немецком "поле битвы" разрубить гордиев узел англо-французских противоречий. Война велась не только в Европе. Она шла далеко за ее пределами: в Америке Англия и Франция воевали из-за Канады, в Азии - из-за Индии. То была, таким образом, борьба и за колонии, за господство на море. После свершившейся в ней буржуазной революции Англия, наиболее сильная в экономическом отношении страна, наносила решающие удары по колониальным владениям и морским коммуникациям абсолютистской Франции. "Англия и Франция, - подчеркивал В. И. Ленин, - воевали в семилетнюю войну из-за колоний, т. е. вели империалистскую войну"² .

Англо-французские распри дополнялись в те дни австро-прусским соперничеством за гегемонию среди германоязычных стран (в начале XVIII в. берлинские Гогенцоллерны вступили в вековой спор с австрийскими Габсбургами) и прусским разбоем в Европе. Эти три обстоятельства обусловили конфликт, вылившийся в Семилетнюю войну. Традиционным союзником Англии на европейском материке была Австрия, которую Лондон использовал в своих интересах для борьбы с Францией. Такую же цель преследовала Англия и в отношении России, вооруженные силы которой она стремилась употребить для укрепления своих позиций в Европе. Россия же шла на сближение с Англией в расчете, что англо-русский союз будет направлен против Пруссии, превратившейся к 40-м годам в милитаристское государство. В правление Фридриха II (1740 - 1786 гг.) Пруссия поставила вопрос о перекройке Центральной и Восточной Европы. "Скоропостижный король", как называли в Петербурге этого правителя за его страсть к неожиданным и внезапным нападениям, наметил первой жертвой давнюю польскую провинцию Силезию, захваченную в свое время Австрией. В 1740 г. Фридрих II развязал войну за австрийское наследство, которая с перерывами велась в течение восьми лет и закончилась закреплением за Пруссией Силезии и графства Глац. Это был прямей акт насильственного захвата Пруссией чужих земель. Присоединение Силезии, богатой в промышленном отношении области с более чем миллионным населением, значительно увеличило территорию Пруссии и еще более разожгло аппетит Фридриха И.

Союзником Пруссии в борьбе за австрийское наследство была Франция, а Англия находилась на стороне Австрии. Что касается России, то она усилиями Фридриха II была вовлечена в войну со Швецией (1741 - 1743 гг.) и потому не могла пресечь

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 14, стр. 37.

² В. И. Ленин. ПСС. Т. 30, стр. 7.

стр. 107

прусскую агрессию в Силезии. Видя победу пруссаков, Англия изменила своему старому союзнику и сблизилась с Пруссией, решив, что при сложившихся обстоятельствах ей выгоднее ориентироваться на Пруссию, чем на Австрию. В январе 1756 г. Англия заключила Уайтхоллскую конвенцию с Фридрихом II, согласно которой Пруссия обязалась содействовать Англии в ее борьбе против Франции, за что получала английские субсидии и поддержку в осуществлении захватнических планов в отношении Саксонии, Австрии и Польши. В лице Фридриха II Англия приобретала, впрочем, не столько союзника, сколько наемника. С его помощью она рассчитывала отвлечь внимание Франции от заморских владений и сковать ее силы на европейском материке, а также защитить ганноверский "удел" английского короля. А Фридрих II питал надежду на то, что русско-английский договор помешает России выступить против Пруссии. Этим мечтам не суждено было сбыться.

Ответом на англо-прусское соглашение явилось сближение вчерашних противников - Франции и Австрии. Ослабленная военными неудачами, Австрия больше не казалась Франции опасной. Между тем дальнейшее усиление Пруссии было одинаково неприемлемым для этих держав. В мае 1756 г. в Версале был заключен оборонительный союз между Францией и Австрией, по которому обе стороны обязались помогать друг другу при защите своих европейских владений корпусом в 24 тыс. человек. С созданием противостоящих друг другу военных блоков костер войны был разложен. Пламя могло вспыхнуть с минуты на минуту. Ветер, раздувавший европейский пожар, дул из Лондона, ибо войну в Европе британский кабинет рассчитывал использовать для захвата заморских владений Франции.

По вопросу о взаимоотношениях с различными европейскими государствами в Петербурге не было единого мнения. Часть елизаветинских вельмож высказывалась за союз с Англией. Возглавлял эту группировку руководитель дипломатического ведомства А. П. Бестужев- Рюмин. Канцлер был непримиримым врагом Пруссии, а Фридриха II характеризовал как главного врага России: "Сей король, будучи наиближайшим и наисильнейшим соседом сей империи, потому натурально и наиопаснейшим, хотя бы он такого непостоянного, захватчивого, беспокойного и возмутительного характера и нрава не был, каков у него суще есть..."³ . Канцлер указывал на беспринципность и коварство соседа, который не считался с нормами международного права и заботился только о корыстных интересах. Бестужев-Рюмин ориентировался на соглашение России с Англией и Австрией и объединенными усилиями этих государств хотел остановить "скоропостижного" прусского короля. По инициативе Бестужева-Рюмина между Россией и Англией еще в 1755 г. была подписана союзная конвенция. Россия обязывалась содержать на лифляндской и литовской границах в боевой готовности 55-тысячный корпус, а также от 40 до 50 галер с экипажем для защиты фамильных владений новой английской династии, ганноверских курфюрстов по происхождению. Английское правительство, в свою очередь, уплачивало соответствующую денежную субсидию⁴ . Каждая из сторон возлагала на субсидный трактат свои надежды. Англия полагала, что в лице России она приобрела союзника для борьбы со своим основным врагом - Францией; Россия же собиралась помочь Англии только в том случае, если Пруссия нападет на российские владения и тем создастся возможность "к атакованию короля прусского общими силами, и потому с меньшею трудностию привести его в желаемое сокращение сил"⁵ . Вероломство английского короля Георга II, заключившего втайне от России договор с Пруссией, привело к расторжению союзной конвенции и подорвало позиции русского канцлера как главного поборника англо-русского сближения.

Другую группировку возглавлял сенатор П. И. Шувалов и вице-канцлер М. И. Воронцов, которые, тоже являясь врагами Пруссии, были, однако, сторонниками союза с Францией. Наконец, третьего, пруссофильского направления придерживался "молодой двор" во главе с наследником престола великим князем Петром Федоровичем (голштинский принц по происхождению, он был горячим поклонником Фридриха II). Чтобы прийти к единому мнению в вопросах внешней политики, 14 марта 1756 г. была

³ "Архив князя Воронцова". Кн. 2. М. 1871, стр. 19.

⁴ "Полное собрание законов Российской империи" (ПСЗ). Собрание первое. Т. 14. СПБ. 1830, N 10464-а, приложения, стр. 1 - 3.

⁵ "Сборник" Русского исторического общества (Сб. РИО). Т. 136. СПБ. 1912, стр. 4.

стр. 108

созвана генералитетско-министерская "конференция". Эта "конференция" при дворе. Елизаветы Петровны станет затем постоянно действующим учреждением и в годы Семилетней войны превратится в высший государственный орган, который будет осуществлять руководство и военными и дипломатическими делами. В состав "конференции" входили видные сановники, назначенные императрицей, в том числе сторонники всех трех внешнеполитических ориентации: великий князь Петр Федорович (позднее исключен из состава этого органа за шпионаж в пользу Фридриха II), А. П. Бестужев-Рюмин, его брат М. П. Бестужев-Рюмин, генерал-прокурор сената Н. Ю. Трубецкой, генерал-фельдмаршал А. Б. Бутурлин, М. И. Воронцов, генерал-фельдмаршал С. Ф. Апраксин, сенатор кн. М. М. Голицын, П. И. Шувалов, начальник тайной канцелярии А. И. Шувалов и другие.

"Конференция" определила, что главная цель России заключается в том, чтобы, "ослабя короля прусского, сделать его для здешней стороны нестрашным и незаботным". По мнению участников "конференции", необходимо было добиваться сокращения сил Фридриха II ("паче силы его в умеренные пределы привести"), подрыва его возраставшего влияния ("до приобретения новой знатности не допустить") и пресечения завоевательных планов ("неопасным уже его для здешней империи сделать")⁶ . Для выполнения этой программы "конференция" считала нужным добиться союза с Австрией ценой возврата ей Силезии, установить нейтралитет с Турцией и Швецией и "пребывать в дружбе и согласии со всеми теми державами, кои могли б хотя малейше наносить препятствие успеху здешних намерений о сокращении сил короля прусского". Основное требование русского правительства сводилось к следующему: "Одолжа Польшу доставлением ей королевской Пруссии, во взаимство получить не токмо Курляндию, но и такое с польской стороны границ округление, которым бы не только нынешние непрестанные об них хлопоты и беспокойства пресеклись, но может быть и способ достался бы коммерцию Балтийского моря с Черным соединить и чрез то почти всю левантскую (ближневосточную. - Г. Ф.) коммерцию в здешних руках иметь"⁷ . Выполнение этой программы привело бы к усилению влияния России на дела Центральной и Восточной Европы: Прибалтика и Польша были бы ограждены от возможного захвата Пруссией; Правобережная Украина возвращена России, а Польша, получившая Восточную Пруссию, отрезавшую ее от моря, могла бы стать союзницей России. Австрия в благодарность за содействие в силезском вопросе должна была, по мнению русских дипломатов, помочь России в борьбе с Турцией.

В декабре 1756 г. Россия официально присоединилась к оборонительному франко- австрийскому соглашению (оговорены были такие пункты: не помогать Франции против Англии; не требовать от французского правительства помощи против Турции). Вступление России в антипрусский союз было ответом на захватническую политику Пруссии, актом самообороны. С тех пор, как Россия вернула себе берега Невы и стала подлинно морской державой, она была заинтересована в безопасности Прибалтики. Ранее Петр I пытался дипломатическим путем поддерживать добрые отношения с северонемецкими государями благодаря системе бракосочетаний с членами тамошних владетельных домов (Мекленбург, Гольштейн). Усиление Пруссии среди немецких государств наносило удар по интересам России в этом регионе, что в конечном счете угрожало ее позициям, обретенным в Прибалтике в первой четверти XVIII века. Фридрих II намеревался захватить польское Поморье, Курляндию, южное побережье Балтики, вынудив Россию покинуть балтийские базы. Национальные интересы Русского государства требовали пресечения прусской агрессии. Семилетняя война была для России своеобразным продолжением Северной войны (1700 - 1721 гг.). Прибалтика являлась для нее жизненно необходимой. Однако интересы России в этом отношении не отвечали замыслам ее союзников - Австрии и Франции. Но, поскольку прусская агрессия угрожала каждой из стран - участниц соглашения в отдельности, они объединились, чтобы обезопасить границы собственных государств. И Франция, и Австрия стремились ослабить Пруссию, впрочем, лишь настолько, чтобы не усилить тем самым своего союзника Россию. По мере развития событий Франция и Австрия ревниво следили за боевыми успехами русского оружия и опасались нарушения европейского равновесия в пользу Русского госу-

⁶ Там же, стр. 3.

⁷ Там же, стр. 54.

стр. 109

дарства. К тому же Австрия не признавала самостоятельных задач России в Семилетней войне и старалась использовать русскую армию как "помощную", а Франция, считавшая для себя в этой войне врагом номер один Англию, воевала скорее с ней, а не с Пруссией; Людовик XV был "косвенным союзником России... лишь через посредство Австрии"⁸ . Отсутствие в противопрусской коалиции внутреннего единства привело к тому, что военные действия в дальнейшем не вылились в окончательный разгром Пруссии.

2. Прусская агрессия

28 августа 1756 г. почти 100-тысячная прусская армия вторглась в Саксонию. Внезапность нападения и численный перевес обеспечили Фридриху II быстрый успех. 9 сентября прусские войска заняли столицу Саксонии Дрезден. Август III, саксонский курфюрст, являвшийся также польским королем, бежал в Варшаву. После непродолжительного сопротивления 20-тысячная саксонская армия 15 октября сложила оружие. Саксония была оккупирована и обязывалась уплатить огромную контрибуцию; ее армия включалась в состав войска Фридриха II. Прусская армия комплектовалась в основном путем найма. В нее набирались не только жители немецких земель, но и иностранцы. Эта армия наемников представляла собой "государство в государстве", что соответствовало взглядам Фридриха II, который заявил: "Мирный гражданин не должен даже замечать, что нация сражается"⁹ . Представление о том, что война не касается гражданского населения (если не считать военных издержек), было широко распространено среди западноевропейских современников Семилетней войны, когда войны велись наемниками, воевавшими не за родину, которой у них фактически не было, а за короля, платившего жалованье. Цементировали наемную силу беспощадная муштра и палочная дисциплина.

Особенности тогдашней армии определяли и ее тактику. В такой армии применялась только линейная тактика. Наемный солдат не мог быть предоставлен самому себе: он всегда должен был чувствовать "палку капрала". Нельзя было действовать ни колоннами, ни в рассыпном строю. При такой ситуации наемники просто дезертировали бы. Единственным возможным боевым порядком для наемных армий такого типа мог быть линейный строй, то есть построение двумя-тремя линиями на ровной открытой местности, а главным способом боя - ружейная стрельба в виде управляемой пальбы залпами как в обороне, так и в наступлении. За сомкнутыми линиями наступавших, разделенных пространством в 300 - 350 м, как правило, располагались другие солдаты, которые гнали в бой малодушных или отставших. Прусское войско имело магазинное снабжение, так как добыча продовольствия реквизициями моментально разложила бы его. Вымуштрованная, хорошо вооруженная наемная армия Фридриха II, укомплектованная профессиональными военными, обладала достаточной подвижностью, маневренностью и являлась грозной силой для отсталых соседей Пруссии, какими были Австрия и Саксония. Прусского короля не отягощало сознание вины за развязывание войны: "Что касается страшного названия зачинщика войны, - говорил он, - то это пустое страшило, пугающее только робкие умы"¹⁰ . В середине сентября 1756 г. прусский авангард перешел австрийскую границу. Австрия обратилась за помощью к русскому и французскому дворам.

Обеспокоенные прусской агрессией, Россия и Франция скрепили прежние союзы с Австрией двусторонними договорами. По русско-австрийскому соглашению от 2 февраля 1757 г. каждая из сторон обязалась выставить против Пруссии не менее чем 80-тысячную армию. Возможность заключения сепаратного мира с врагом исключалась"¹¹ . Австро-французская конвенция от 1 мая того же года налагала на Францию обязательство принять участие в войне против Пруссии с армией свыше 105 тыс. человек и выплачивать Австрии ежегодную субсидию. Летом 1757 г. неожиданно для Фридриха II к антипрусскому союзу примкнула Швеция (шведская королева была сестрой Фридри-

⁸ Э. Лависс и А. Рамбо. Всеобщая история с IV столетия до нашего времени. Т. VII. М. 1901, стр. 214.

⁹ См. Ф. Меринг. Очерки по истории войн и военного искусства. М. 1956, стр. 196.

¹⁰ И. И. Полосин. Разгром Фридриха II русской армией. М. 1943, стр. 6.

¹¹ ПСЗ. Т. 14, N 10687, стр. 717 - 720.

стр. 110

ха И), соблазненная субсидиями и надеждой захватить часть Померании. Итак, окончательно оформившаяся в ходе войны антипрусская коалиция включила Россию, Австрию, Францию, Саксонию и Швецию. Враждебные стороны располагали примерно такими сухопутными силами: Пруссия - 145 тыс. человек, Англия - 90 тыс., Россия - 330 тыс. (полевые и гарнизонные войска)¹² , Франция - 210 тыс., Австрия - 140 тыс. (без гарнизонных войск). Соотношение сил было далеко не в пользу Пруссии. Развязывая войну, Фридрих II знал, что противники Пруссии к войне не подготовлены, в то время как он имел уже отмобилизованную армию. Нападение на Саксонию и Австрию было предпринято им "с сознанием безусловного превосходства"¹³ , - писал немецкий историк. Стратегия прусского короля основывалась на быстроте и внезапности действий. Он рассчитывал, что центральное положение Пруссии на европейском континенте давало ему возможность бить своих противников поодиночке, а "русский медведь", к силе и дипломатии которого король относился до некоторых пор весьма скептически, по его предположению, долго не вылезет из своей берлоги. Прусский король, считавший шпионаж главным нервом войны, позаботился о создании в России своей агентуры, доставлявшей ему информацию о планах русского командования. Шпионажем в пользу Фридриха занимались некоторые высокопоставленные офицеры немецкого происхождения в русской армии, а также различные влиятельные лица вроде наследника престола великого князя Петра Федоровича, который "делился" с Фридрихом II интересовавшими пруссаков государственными секретами, и его тещи, действовавшей в пользу прусского короля столь ретиво, что ее пришлось выслать из России.

Фридрих II, мечтая видеть на русском престоле своего ставленника, пытался произвести дворцовый переворот и свергнуть Елизавету Петровну¹⁴ , но эта попытка не увенчалась успехом. Выполняя союзнические обязательства, Россия направила к прусским границам свою армию¹⁵ , поскольку "не токмо целость верных наших союзников, святость нашего слова и сопряженная с тем честь и достоинство, но и безопасность собственной нашей империи требовали, не отлагать действительную нашу противу сего нападателя помощь"¹⁶ .

3. Свистят ядра

Русская армия со времен Петра I комплектовалась на основе рекрутских наборов из тяглого, преимущественно крестьянского населения. По своему составу она была национальной, обладала высокими моральными качествами. Большой боеспособностью отличались русская пехота и артиллерия. В армии были введены новые образцы артиллерийского оружия, так называемые шуваловские гаубицы и единороги. Первые стреляли картечью и давали широкое рассеивание картечин, вторые осуществляли навесной и настильный огонь бомбами, картечью и ядрами. В ходе войны в русской армии появились портативные парусиновые понтоны, заменившие тяжелые медные. Это изобретение вскоре было внедрено и в западноевропейских армиях.

¹² Фактически общая численность действующей русской армии, по подсчету Д. Ф. Масловского, достигала в 1757 г. лишь 128512 человек; из них строевую службу несли только 97843 человека. Это был, как считал Масловский, тот "боевой элемент", который мог участвовать в военных действиях (Д. Ф. Масловский. Русская армия в Семилетнюю войну. Вып. I. М. 1886, стр. 9, 68).

¹³ Г. Дельбрюк. История военного искусства в рамках политической истории. Т. IV. М. 1938, стр. 298.

¹⁴ С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. Кн. XII, т. 24. М. 1964, стр. 325 - 326.

¹⁵ Сведения о численности выступивших русских войск противоречивы. По данным Масловского, перед началом кампании состав армии Апраксина был 82976 человек (Д. Ф. Масловский. Указ. соч., стр. 25). Щепкин сообщал, что армия Апраксина должна была состоять из 118587 человек (Е. Щепкин. Русско-австрийский союз во время Семилетней войны. 1756 - 1758 гг. Исследование по данным Венского и Копенгагенского архивов. СПБ. 1902, стр. 627). По ведомости, представленной Апраксиным в июне 1757 г., его армия включала 65187 строевых, не считая больных (12796 человек) и находившихся в командировках (15726 человек) ("Семилетняя война. Материалы о действиях русской армии и флота в 1756 - 1762 гг." (далее - "Семилетняя война. Материалы"), М. 1948, стр. 157 - 159.

¹⁶ ПСЗ. Т. 14, N 10758, стр. 786 - 792.

стр. 111

Главнокомандующим русской армией был назначен генерал-фельдмаршал С. Ф. Апраксин. Но этот выбор оказался неудачным. Искусного царедворца, не имевшего военных талантов, больше заботило положение дел в дворцовых кругах, а отнюдь не военные действия. Делая ставку на великого князя Петра Федоровича, милость которого Апраксин старался заслужить, он не торопился с развертыванием военных действий. Получив назначение в октябре 1756 г., главнокомандующий лишь поздней осенью выехал из Петербурга к армии, затянув наступление до весны следующего года¹⁷ . В мае 1757 г. три русских корпуса выступили из района Риги. Корпус под командованием генерала Фермора при содействии Балтийского флота 5 июля взял Мемель, 31 июля - Тильзит. Два других корпуса под командованием С. Ф. Апраксина и В. А. Лопухина, двигаясь через г. Ковно, 1 августа перешли границу Восточной Пруссии, заняли города Гумбинен и Инстербург. Около Инстербурга произошло соединение главных сил русской армии с корпусом Фермора. В нарядном костюме, с большим штатом прислуги, обремененный огромным обозом (только для перевозки гардероба и личного имущества фельдмаршала потребовалось 250 лошадей), главнокомандующий повел войска в глубь Восточной Пруссии. Понукаемый из столицы, "мирный фельдмаршал", как называли Апраксина, 28 августа 1757 г. без помех со стороны неприятеля форсировал реку Прегель и взял курс на г. Кенигсберг. 30 августа 1757 г. на путях к столице Восточной Пруссии при Гросс-Егерсдорфе произошло первое крупное сражение между русскими войсками и прусской армией.

Битва развертывалась таким образом: 36 - 40-тысячная прусская армия под командованием одного из лучших генералов фридриховской школы фельдмаршала Левальда, утром 30 августа внезапно атаковала 55-тысячную русскую армию, находившуюся на марше. Пруссаки с барабанным боем и музыкой двинулись на русские походные колонны. Гордость короля - прусская конница - приближалась "к нашему фронту с такою фуриею.., что описать нельзя"¹⁸ . В первые минуты в рядах русских войск наблюдалось некоторое замешательство. Под неприятельским огнем русская армия развертывалась в боевой порядок. "Храбрые наши полки стояли сперва, как непреоборимая стена, твердо; они отстреливались сколько было силы от неприятеля и целые два часа удерживали его наглость и стремление", - рассказывал один из участников похода в Пруссию, А. Т. Болотов. Но что им оставалось делать затем, продолжал он, когда большая часть солдат и почти все офицеры передовых шеренг пали в бою и к тому же кончился порох? Они стали отступать. Пруссаки усилил натиск, смяли Нарвский и второй гренадерский полки, оборонявшие центр. Рассеянные группы солдат этих полков проявили невиданное мужество: "Иной, лишившись руки, держал еще меч в другой и оборонялся от наступающих и рубящих его неприятелей. Другой.., весь изранен и весь в крови, прислонясь к дереву, отмахивался еще от врагов, погубить его старающихся. Третий, как лев, рыкал посреди толпы неприятелей, его окруживших, и мечом очищал себе дорогу, не хотя просить пощады и милости, несмотря, что кровь текла у него ручьями по лицу. Четвертый отнимал оружие у тех, которые его, обезоружив, в неволю тащили, и собственным их оружием их умертвить старался. Пятый, забыв, что был один, метался со штыком в толпу неприятелей и всех их переколотить помышляя. Шестой, не имея пороха и пуль, срывал сумы с мертвых своих недругов и искал у них несчастного свинцу, и их же пулями по их стрелять помышляя. Одним словом, тут оказываемо было все, что только можно было требовать от храбрых и неустрашимых воинов"¹⁹ .

В критический момент сражения при Гросс-Егерсдорфе через болотистое место "продрались" третий гренадерский и Новгородский полки под командованием генерал- майора П. А. Румянцева. Этот бросок, предпринятый по личной инициативе Румянцева, решил исход сражения. Прибывшее подкрепление с криком "ура" бросилось в штыковую атаку. Пруссаки не выдержали стремительного натиска, "дрогнули, подались несколько назад, - отмечал очевидец, - хотели построиться получше, но некогда уже было. Наши сели им на шею и не давали им времени ни минуты. Тогда прежняя прусская храбрость обратилась в трусость, и в сем месте, не долго медля, обратились они

¹⁷ Е. Щепкин. Указ. соч., стр. 615 - 617.

¹⁸ "Семилетняя война. Материалы", стр. 189.

¹⁹ "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков" (далее - "Жизнь и приключения Андрея Болотова"). Т. I. СПБ. 1871, стб. 536, 538.

стр. 112

назад и стали искать спасения в ретираде". Прошло еще немного времени, и пруссаки "без всякого порядка и строя побежали" с поля битвы, оставив на нем 3 тыс. трупов и 29 орудий. Потери русских убитыми были 1400 человек²⁰ . Победа русских войск над "природными пруссаками", из которых состоял корпус Левальда, оказалась полной. Сражение при Гросс-Егерсдорфе было выиграно благодаря исключительной стойкости и самоотверженности русских солдат, распорядительности отдельных военачальников. Дворянские историки не называют имен героев-солдат. Но мы знаем фамилии отличившихся офицеров и генералов. Кроме Румянцева, отважно действовал любимый подчиненными генерал-аншеф В. А. Лопухин, генерал-поручик И. Е. Зыбин, полковник С. А. Языков и другие²¹ . Большую роль в разгроме пруссаков сыграла и русская артиллерия.

Дорога на столицу Восточной Пруссии Кенигсберг была теперь открыта. Однако Апраксин не стал преследовать бежавшего в паническом страхе врага, а, простояв в бездеятельности несколько дней, приказал отступать к Тильзиту. Свое решение фельдмаршал мотивировал тем, что в армии много больных, нет продовольствия, приближается зима и пора думать о зимних квартирах. Обратный "марш" Апраксина был на руку прусскому королю. "Повсюду слышно было только роптание и тайное ругательство наших главных командиров. Многие въявь почти кричали, что "измена! и измена очевидная!"²² - свидетельствовал А. Т. Болотов. Но Апраксин был неумолим. До него дошла весть о тяжелом состоянии здоровья Елизаветы Петровны. Ждали ее скорой смерти. На престол должен был вступить Петр Федорович, считавший себя военным подмастерьем Фридриха П. "Значит, нужно кончать кампанию", - прикидывал главнокомандующий. Уничтожая военное имущество, бросая повозки, русская армия уходила из Восточной Пруссии. Были оставлены Тильзит и Мемель. Сведя на нет результаты успешно начатой кампании и победы при Гросс-Егерсдорфе, Апраксин осенью 1757 г. расположил русские полки на зимние квартиры в Курляндии и Литве. Уходом русских войск из Пруссии не замедлил воспользоваться Фридрих II. Он перебросил свои армия на другие фронты и разбил французские войска у Росбаха, а австрийские - у Лейтена.

Предательское поведение Апраксина получило должное возмездие. Отступление русских войск и карьера фельдмаршала закончились одновременно. Елизавета Петровна отстранила Апраксина от командования, он был арестован и отдан под суд. Командование было поручено генералу Фермору, которому предписывалось в течение зимы 1757/58 г. активизировать действия в Восточной Пруссии и взять Кенигсберг. Учитывая то обстоятельство, что после апраксинского отступления армия Левальда была отозвана Фридрихом на шведский фронт в Померанию, русские войска быстро выполнили поставленную задачу. В середине января 1758 г. корпус Румянцева, опрокинув прусские заслоны, взял Тильзит, а 22 января корпус Фермера овладел Кенигсбергом. К концу января Восточная Пруссия, служившая форпостом немецкой агрессии на Востоке, находилась уже в руках русских. Ключи от Кенигсберга, переданные русскому командованию городскими властями, были отправлены в Петербург.

Это был большой стратегический успех. Русские войска получили морскую базу снабжения. Жители края присягнули русской императрице. Присяга проходила с большой торжественностью. Население провинции добровольно перешло в русское подданство. Восточная Пруссия была объявлена вошедшей в состав Русского государства. В крупные города назначались русские власти. Управление краем поручалось генерал-губернатору. Русские войска расположились на зимние квартиры по всей Восточной Пруссии.

Результаты зимней кампании русских войск 1757/58 г. имели большое политическое и стратегическое значение. В то время, как австрийские, французские и шведские войска были биты пруссаками, русская армия заняла Восточную Пруссию и тем самым обеспечила возможность дальнейшего успешного наступления. Летом 1758 г. главные силы русской армии двинулись во внутренние районы Пруссии, к западной части долины Одера. 25 августа при Цорндорфе (около Кюстрина) русская армия вторично нанесла прусской армии тяжелое поражение. В Цорндорфской битве Фридрих применил свой излюбленный прием "косой", или "уступной", атаки. После артилле-

²⁰ Е. Разин. История военного искусства с древнейших времен до первой империалистической войны 1914 - 1918 гг. Ч. 2. М. 1940, стр. 413.

²¹ "Жизнь и приключения Андрея Болотова". Т. I, стб. 533, 546 - 548.

²² Там же, стб. 570.

стр. 113

рийской подготовки прусская пехота уступами, побатальонно обрушилась на русские позиции, но ее натиск был отбит ружейным и артиллерийским огнем. Тогда король направил в атаку кавалерию генерала Зейдлица. Она отбросила русскую конницу, смяла правое крыло; фронт был разорван, правый фланг рассыпался. Тут русские солдаты, образовав небольшие группы, организовали круговую оборону и бились насмерть. Гранатами, палашами, штыками они разили прусских кавалеристов. Болотов вспоминал: "Многие, будучи простреляны насквозь, не переставали держаться на ногах и до тех пор драться, покуда могли их держать на себе ноги; иные, потеряв руку или ногу, лежали уже на земле, а не переставали еще другою и здоровою еще рукою обороняться и вредить своим неприятелям, и никто из всех не просил себе почти пощады"²³ . Капитан прусской армии II. Архенгольц признавал, что русские воины "явили прусским зрелище, какого доселе не видывали примеров. Расстрелявши свои патроны, они стояли твердо... Свежие полки заступали ряды убитых и, казалось, желали иметь одинаковую участь со своими товарищами. Легче было их убивать, нежели принуждать к бегству"²⁴ . Не преодолев сопротивления русской пехоты, кавалерия Зейдлица отошла за Дорндорф.

В то время, как солдаты и младшие офицеры проявляли истинный героизм, главнокомандующий русской армией Фермор вместе со своей свитой бежал с поля боя. Ходили слухи, что он был контужен. Но правы были, пожалуй, солдаты, говорившие: "Ворон ворону (то есть Фермор Фридриху. - Г. Ф.) глаз не выклюет". Полным крахом закончилась попытка неприятеля атаковать левый фланг русских. Здесь пруссаки были опрокинуты и "бежали при глазах самого короля своего"²⁵ . Фридрих едва избежал смерти, а один из его адъютантов попал в плен. Не проявлявшие большой "тонкости в бою и при первых неудачах поддававшиеся панике, пруссаки отличались исключительной жестокостью по отношению к попавшим в их руки раненым русским воинам. И. Архенгольц с циничной откровенностью вспоминал о действиях своих соотечественников: "Много тяжелораненых русских... кидали в ямы и зарывали вместе с мертвыми. Напрасно злосчастные бились между мертвыми, стараясь разметывать их и подниматься, другие трупы, на них бросаемые, тяжестью своей навечно отверзали для дышущих еще страшную могилу"²⁶ . В битве при Цорндорфе стороны потеряли приблизительно по 12 тыс. убитыми²⁷ . Армия Фридриха была обескровлена, потеряв более трети личного состава. Это явилось причиной ее последующих неудач и на австрийском фронте.

Не дороживший интересами России, Фермор за безынициативность и нераспорядительность, в свою очередь, был отстранен от командования. Елизавета Петровна была полна решимости бороться с пруссаками до конца, хотя бы ей пришлось, утверждала она, для этого "продать половину [своих] платьев и бриллиантов"²⁸ . В июне 1759 г. был назначен главнокомандующим армией генерал-аншеф П. С. Салтыков, умный и даровитый военачальник. Перед новым главнокомандующим стояли сложные задачи. Ход войны показал, что от окончательного разгрома Пруссию спасают разобщенность и несогласованность действий союзников. Поражения, которые наносили прусской армии русские войска, Фридрих II частично компенсировал успехами на других фронтах. Поэтому по согласованному с Веной плану "конференции" при дворе Елизаветы Петровны русская армия должна была выйти на р. Одер, соединиться с австрийцами и совместно с ними развернуть военные операции в Бранденбурге. Фридрих II, в свою очередь, стремился не допустить соединения союзных армий и биться с ними поодиночке.

Летом 1759 г. русская армия вышла к Одеру. Наперерез войскам союзников двигались пруссаки. 23 июля 1759 г. у деревни Пальциг (в 60 км от Франкфурта-на-Одере) 27 тыс. пруссаков под командованием генерала Веделя атаковали 40-тысячную

²³ Там же, стб. 787.

²⁴ И. Архенгольц. История Семилетней войны в Германии с 1756 по 1763 г. М. 1841, стр. 105.

²⁵ "Жизнь и приключения Андрея Болотова". Т. I, стб. 788.

²⁶ И. Архенгольц. Указ. соч., стр. 111.

²⁷ Л. Г. Бескровный. Русская армия и флот в XVIII веке. М. 1958, стр. 274.

²⁸ С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. Кн. XII, т. 24, стр. 545.

стр. 114

русскую армию²⁹ . Но Ведель был "с превеликим уроном разбит и прогнан", - писал в одном из своих донесений П. С. Салтыков. По записи в журнале военных действий, русские погребли 4220 врагов³⁰ . В числе трофеев оказались 7 знамен и штандартов, 14 орудий и большое количество ружей. 605 человек сдались в плен. Потери русских составили 811 человек убитыми и 3644 ранеными³¹ . Пруссаков было убито свыше 4 тыс. человек. В битве при Пальциге подтвердили свои высокие боевые качества шуваловские гаубицы и особенно единороги. Солдаты же проявили "общее и согласное усердие, храбрость и мужество и послушание... достойны служить примером". Командующий в одном из донесений отметил гуманность и человечность русских солдат: "Сами неприятели приходили в удивление и некоторое изумление, когда раненые, противу ожидания своего, видели, что солдатство, вместо того, чтобы истощать над ними остатки мщения, усердствовали об них, как об единородных, и старались им подавать всякое вспоможение"³² . Победа при Пальциге устранила препятствия к соединению с австрийцами. 31 июля 1759 г. русские войска вступили во Франкфурт-на-Одере, а на следующий день к ним присоединился австрийский корпус генерала Лаудона.

Тогда Фридрих II поспешил к Одеру. 12 августа на правом берегу Одера, в 5 км от Франкфурта, у Кунерсдорфа, произошла самая крупная битва с пруссаками, решившая судьбу Пруссии. 40-тысячная армия под командованием Салтыкова, поддержанная 20- тысячньщ австрийским корпусом Лаудона³³ , вступила в бой с прусской армией, которой командовал сам король. Сражение закончилось полным разгромом прусской армии. Пал цвет вражеского войска. К 19 часам, когда закончилась Кунерсдорфская битва, под начальством короля оставалось 3 тыс. из 48 тыс. человек, с которыми Фридрих II в 11 час. 30 мин. самоуверенно начал атаковать русские позиции. За несколько часов сражения растаяла почти вся неприятельская армия. Непосредственно на поле боя Фридрих II потерял 18500 человек. Остальные разбежались, оставив победителям 172 пушки из 240. Бежал и король. Фридрих II подвел итоги сражения в письме к своему министру: "Я несчастлив, что еще жив... Когда я говорю это, все бежит, и у меня уже больше нет власти над этими людьми... жестокое несчастье. Я его не переживу. Последствия дела будут хуже, чем оно само. У меня больше нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю все потерянным..."³⁴ . Король помышлял о самоубийстве и делал приготовления к передаче престола. М. В. Ломоносов, обращаясь к Фридриху, вопрошал:

Где пышный дух твой, Фридерик?
Прогнанный за свои границы,
Еще ли мнишь, что ты велик?

³⁵

.

Салтыков таким образом оценивал действия русских войск: "Я за должность признаваю всему генералитету, штаб и обер-офицерам и даже до последнего солдата справедливость отдать, что они в наижесточайшем огне так мужественно и неустрашимо поступали, как того от верных подданных и храбрых воинов ожидать можно"³⁶ .

Действительно, русские полки дрались с величайшим ожесточением и запальчивостью. Болотов передает легенду о том, что русские солдаты, притворившись мертвыми, ложились целыми шеренгами, давая пруссакам пройти, а затем вскакивали и стреляли по ним³⁷ . Высокие боевые качества показала русская пехота; успешно действовала легкая кавалерия; большие потери неприятелю причинила артиллерия. Куне-

²⁹ Л. Г. Бескровный. Указ. соч., стр. 276.

³⁰ "Семилетняя война. Материалы", стр. 463, 470.

³¹ С. А. Семека. Медицинское обслуживание русской армии во время Семилетней войны 1756 - 1763 гг. М. 1951, стр. 148.

³² "Разгром русскими войсками Пруссии. 1756 - 1762 гг.". Документы. М. 1943, стр. 46.

³³ Д. Ф. Масловский. Указ. соч. Вып. III. М. 1891, стр. 107 - 108.

³⁴ См. Н. Коробков. Семилетняя война. (Действия России в 1756 - 1762 гг.). М. 1940, стр. 238.

³⁵ М. В. Ломоносов. Полное собрание сочинений. Т. 8. М. -Л. 1959, стр. 650.

³⁶ "Семилетняя война. Материалы", стр. 489.

³⁷ "Жизнь и приключения Андрея Болотова". Т. I, стб. 920 - 921.

стр. 115

рсдорфская победа была достигнута благодаря героизму русских солдат и искусству таких военачальников, как Салтыков, Румянцев, Панин. Умело командовали своими подразделениями и проявили незаурядную личную храбрость также бригадир Краснощеков, полковники Попов, Дячкин, Луковкин, Зорич и многие младшие офицеры³⁸ . Имена солдат, отличившихся в битве, и на этот раз остались неизвестными, хотя их подвиг был правительством отмечен. Все участники Кунерсдорфского сражения получили боевые награды - медаль с выгравированными словами: "Победителю над пруссаками". П. С. Салтыков был удостоен чина фельдмаршала.

4. Путь на Берлин

Кампания 1759 г. в результате победы русских войск оказалась для Фридриха II гибельной. После Кунерсдорфа прусского фронта больше не существовало. Путь на Берлин был свободен. В прусской столице царила паника. Двор и правительство спешно выехали в Магдебург. Эвакуировались архивы. Дворяне, чиновники, купцы покидали столицу. О сопротивлении никто не помышлял. Берлинскому гарнизону приказано было уходить из города, если русские войска подойдут к столице. Складывались все условия для победного окончания затянувшейся войны.

Однако поход на Берлин в 1759 г. не состоялся из-за активного противодействия союзников. Окончательный разгром Пруссии не входил в планы Австрии, которая опасалась усиления позиций русских в Европе. Крайне встревожена была победами России и Франция. Людовик XV поручил своему представителю при русском дворе "препятствовать, если окажется возможным, военным успехам русской армии"³⁹ . Францию не устраивало присоединение к России Восточной Пруссии. В секретной инструкции помощнику французского посла в Петербурге и доверенному лицу короля барону Бретёйлю говорилось: "Здравая политика не допускает, чтобы мы позволили петербургскому двору воспользоваться выгодами его настоящего положения для увеличения своего могущества и расширения империи"⁴⁰ . Аналогичную позицию занимала и Австрия. В докладе императрице Марии Терезии государственный канцлер Кауниц писал: "Надо всячески стараться, чтобы Россия не удержала за собой область (Восточную Пруссию. - Г. Ф.), на которую предъявляла она притязания с самого начала войны..."⁴¹ . Расхождение политических интересов партнеров по антипрусской коалиции вызывало разногласия стратегического характера и препятствовало полной капитуляции Пруссии в то время. Австрийская главная квартира потребовала посылки русских войск не на Берлин, а в обратную сторону - в Силезию, а также в Саксонию, желая подчинить действия русской армии своим оперативным планам.

Салтыков всеми силами противился этому. Вскоре после Кунерсдорфа он с горечью писал И. И. Шувалову: "А от союзников нам добра ждать нечего, хотят, чтоб все мы делали, а они бы были целы, во всю кампанию еще неприятеля не видали, а мы с ним так сжились, что и расставаться не хочется"⁴² . По вине австрийцев русская армия либо топталась на месте, либо должна была совершать бесполезные "марши", утомительные маневры и контрманевры. Только к ноябрю 1759 г. Салтыкову удалось вывести войска в Восточную Пруссию и за Вислу на отдых.

Фридрих II ликовал. Ему бросили спасательный круг. "В то время, как я думал, что они двинутся к Берлину, - писал вне себя от радости Фридрих II, - они направились в противоположную сторону... Вот чудо бранденбургского дома"⁴³ . Получив передышку, Фридрих II собрал новую армию и со страхом ожидал возобновления военных действий. "Я дрожу, когда вижу приближение кампании"⁴⁴ , - писал он. Фридрих II ясно сознавал, что русские войска в состоянии одни, без союзников, взять Берлин. Поэтому он искал пути для заключения сепаратного мира с Россией. Но в Петер-

³⁸ "Семилетняя война. Материалы", стр. 489.

³⁹ В. А. Бильбасов. Семилетняя война по русским источникам. "Исторические монографии". Т. 5. СПБ. 1901, стр. 238.

⁴⁰ Э. Лависс и А. Рамбо. Указ. соч., стр. 245.

⁴¹ Е. М. Феоктистов. Отношения России к Пруссии в царствование Елизаветы Петровны. "Русский вестник", 1882, N 8, стр. 658.

⁴² Сб. РИО. Т. 9. СПБ. 1872, стр. 491.

⁴³ Э. Лависс и А. Рамбо. Указ. соч., стр. 233.

⁴⁴ И. И. Полосин. Указ. соч., стр. 49.

стр. 116

бурге о таком мире не хотели и слышать. Русское командование приняло решение внезапным ударом овладеть Берлином. В это время главнокомандующим был фельдмаршал А. Б. Бутурлин, сменивший заболевшего II. С. Салтыкова. По бездарности и лености "придворный фельдмаршал" А. Б. Бутурлин мог соперничать разве только с Апраксиным. Однако еще до прибытия в армию нового главнокомандующего, но уже в отсутствие Салтыкова русские войска заняли Берлин. Для овладения Берлином был сформирован специальный подвижной корпус, состоявший из легкой конницы и подкрепленный пехотными частями генерала З. Г. Чернышева.

26 сентября 1760 г. начался берлинский поход русских войск. А 2 октября, пройдя за неделю около 200 км, передовой отряд подошел к немецкой столице; пехота под командованием Чернышева вступила в Фюрстенвальде (в 40 км от Берлина). Берлин был застигнут врасплох. Появление казаков у его стен вызвало необычайную панику в городе. Богачи бежали из Берлина. Собирался оставить столицу и комендант фон Рохов, но под давлением фронтовых генералов Зейдлица и Кноблоха, находившихся в городе на излечении, и проживавшего там отставного фельдмаршала Левальда отдал приказ готовиться к обороне. У ворот Берлина наскоро насыпали флеши, в крепостных стенах проделывались бойницы. На предложение сдать город комендант ответил отказом. Наиболее целесообразно было с ходу штурмовать Берлин, и успех был бы обеспечен, ибо гарнизон города не мог оказать серьезного сопротивления. Однако командовавший подвижным корпусом генерал Тотлебен (который летом 1761 г. был разоблачен как шпион Фридриха II и арестован) ограничился артиллерийским обстрелом из малокалиберных орудий, что не могло причинить большого ущерба городу, и вялыми попытками овладеть Котбусскими и Галльскими воротами. В результате столь неэффективных действий Тотлебена в Берлин в ночь на 4 октября проникли крупные подразделения врага, и гарнизон города увеличился до 15 - 20 тыс. человек.

Постепенно все русские войска подходили к Берлину. Отряд Чернышева занял правый берег р. Шпрее. 7 октября этот отряд был усилен авангардом двигавшейся к Берлину дивизии генерала П. И. Панина. Прибытие основных сил дивизии ожидалось 9 октября. Подошел к столице и австро-саксонский корпус Ласси. Численность осаждавших город войск увеличилась до 37 тыс. человек. 8 октября на военном совете у Чернышева решено было в 7 час. утра следующего дня начать общий штурм Берлина. Это известие с энтузиазмом было встречено в русской армии. Но прусские войска, не дождавшись штурма, под прикрытием темноты оставили столицу. 9 октября 1760 г. в 5 час. утра в Берлин вступили первые русские эскадроны и заняли площадь у королевского замка. Преследуя бежавших из Берлина пруссаков, русская кавалерия перебила около 2 тыс. вражеских солдат и более тысячи взяла в плен. Были уничтожены оружейные заводы, литейные и пушечные дворы близ Берлина и в Шпандау, взлетел на воздух пороховой склад. 1,5 млн. талеров контрибуции должен был уплатить Берлин победителям.

Вступившие в Берлин русские войска поддерживали строгую дисциплину и не чинили гражданскому населению ни малейших обид. Сам Фридрих II признал, что русские "спасли город от ужасов, которыми ему угрожали австрийцы"⁴⁵ . Поскольку высшее русское командование с самого начала планировало "берлинскую экспедицию" как единовременную операцию и не ставило своей задачей удержать Берлин, а намеченная цель - дезорганизация главного политического и экономического центра Пруссии - была успешно выполнена, русские войска в ночь на 12 октября (после трехдневного пребывания в городе) с "церемонией" начали отход из Берлина к Франкфурту-на-Одере. В войсках, побывавших в столице Прусского государства, находился и будущий великий русский полководец А. В. Суворов.

Занятие русскими Берлина в 1760 г. произвело огромное впечатление на Европу и имело большое политическое значение. Был окончательно подорван военный и политический кредит Фридриха II. Русская армия показала всему миру свою силу. Известие о падении Берлина вызвало бурную радость в Петербурге. Все иностранные послы, за исключением английского, обратились с поздравлениями к русскому правительству. Доставленные в Петербург в качестве трофея ключи от Берлина были тор-

⁴⁵ Н. Коробков. Указ. соч., стр. 286.

стр. 117

жественно поднесены Елизавете Петровне. Они и поныне хранятся в Казанском соборе Ленинграда, напоминая о славной победе русских войск.

5. Неожиданный финал

Падением Берлина Семилетняя война не закончилась. Заключительным актом ее явилось взятие войсками талантливого полководца П. А. Румянцева при поддержке эскадры А. И. Полянского первоклассной крепости на Балтийском море г. Кольберга, оплота Пруссии в Прибалтике. Этой крепости Фридрих II придавал большое значение. "Я не могу потерять этот город, - писал король, когда русская армия стояла уже у стен крепости, - он мне слишком важен: если бы он попал в руки врагов, это было бы для меня величайшим несчастьем"⁴⁶ . Месячная осада крепости увенчалась успехом. 16 декабря 1761 г. Кольберг капитулировал. Трехтысячный гарнизон сдался в плен, русские захватили 146 крепостных орудий, 45 знамен, 3 штандарта, много снарядов разного оружия и амуниции⁴⁷ .

Падение Кольберга открывало русским войскам дорогу в Померанию и обеспечивало условия для победоносного наступления во внутренние районы Бранденбурга. Силы Пруссии были окончательно сломлены, резервы исчерпаны. Пруссию покинула ее союзница Англия. Разбив Францию на море и в колониях, она не нуждалась больше в поддержке со стороны Пруссии и с весны 1762 г. сама прекратила ей также денежную помощь. Пруссия агонизировала. По словам Ф. Энгельса, Фридрих II находился "на краю гибели"⁴⁸ . Это понимал и сам король. В письме к брату, принцу Генриху, он признавался: "Если, вопреки нашим надеждам, никто не придет нам на помощь - прямо говорю вам, что я не вижу никакой возможности отсрочить или предотвратить нашу гибель"⁴⁹ . Король готов был подписать мирный договор на любых условиях. Потерю Восточной Пруссии он считал неизбежной. Предвидя близость катастрофы, Фридрих II носил при себе яд, чтобы в последний момент покончить жизнь самоубийством. Однако случай спас Пруссию.

5 января 1762 г. скончалась императрица Елизавета. Вступивший на престол Петр III, вопреки интересам России, резко изменил курс внешней политики. В первый же день царствования он направил Фридриху И грамоту, в которой извещал о своем намерении установить "вечную дружбу" с прусским королем. 16 марта 1762 г. Россия и Пруссия подписали перемирие, а 6 мая - мирный договор. Россия выходила из Семилетней войны. Фридриху II безвозмездно возвращались занятые русскими войсками германские земли. Более того, Петр III заключил военный договор с Пруссией против вчерашних союзников России и затеял войну с Данией. Пришедшая к власти в июне 1762 г. в результате дворцового переворота Екатерина II не возобновила войны с Пруссией и подтвердила заключенный с нею мир, хотя и отказалась от союза с этой страной. Тем самым было положено начало новому внешнеполитическому курсу России. Смысл его отчасти (но только отчасти) состоял в том, что русское правительство решило избавиться от некоторой зависимости от версальского и венского дворов, замыслы которых, как показала Семилетняя война, были во многом противоположны русским, и проводить иную политику. С другой стороны, отказ от упрочения позиций в Прибалтике, наметившегося при Петре I, явно не соответствовал государственным интересам России.

Выход России из Семилетней войны предопределил быстрое ее окончание. В феврале 1763 г. в Париже было подписано англо-французское соглашение, положившее конец морской и колониальной борьбе Франции и Англии. Губертсбургским миром (заключенным в феврале 1763 г.) завершилась континентальная война между Австрией и Саксонией, с одной стороны, Пруссией - с другой. Державы сохранили довоенные границы, причем Пруссия удержала за собой Силезию и Глац, захваченные в предыдущих войнах... Семилетняя война не перекроила карту Европы, как и не разрешила противоречий между европейскими державами. Она сохранила статус-кво на конти-

⁴⁶ К. В. Базилевич. Разгром русскими войсками прусской армии Фридриха II и взятие Берлина (1760). М. 1946, стр. 35.

⁴⁷ "П. А. Румянцев". Документы. Т. I. М. 1953, стр. 590 - 591.

⁴⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 22, стр. 23.

⁴⁹ "История дипломатии". Т. I. М. 1959, стр. 335.

стр. 118

ненте и лишь обострила противоречия между европейскими державами. Но война существенно изменила соотношение сил главных европейских государств. Англия сокрушила колониальное могущество Франции, овладев ее колониями в Северной Америке и Индии, обеспечив себе тем самым положение крупнейшей морской державы. Австрия и Пруссия вышли из войны обескровленными. Россия не осуществила своей внешнеполитической программы и не закрепилась на южном побережье Балтики. Этому противились другие участники антипрусского блока и Петр III.

Вместе с тем Семилетняя война серьезно укрепила международный авторитет России, показав миру ее возросшую мощь. Победная поступь русской армии оказала решающее влияние на исход войны. Победы русских войск продемонстрировали превосходство русского военного искусства над прусским. В условиях линейной тактики и стратегии русская армия показала умение маневрировать в бою и образцы взаимодействия различных родов войск. Действия русских войск развеяли миф о непобедимости армии Фридриха II и задержали рост юнкерского Прусского государства. Война еще раз продемонстрировала перед всем миром такие качества русского солдата, как стойкость, храбрость, несокрушимость духа, выносливость. Своими победами русский солдат спас братские польский и чешский народы от прусского завоевания и предотвратил порабощение Фридрихом II народов Прибалтики. Наконец, Семилетняя война явилась хорошей школой для русской армии. В битвах этой войны были возрождены и получили дальнейшее развитие принципы полководческого искусства петровского времени (штыковой удар, рассыпной строй), которые соответствовали историческим особенностям русской армии. На полях Семилетней войны стали складываться начала "науки побеждать". Элементы этой науки были заложены Салтыковым, Румянцевым, Чернышевым, Паниным, а позднее их довел до совершенства А. В. Суворов, что свидетельствовало о прочности и преемственности боевых традиций. В целом же в результате Семилетней войны создалась такая международная обстановка, которая благоприятствовала затем обеспечению военных триумфов и дипломатических побед России в 70-е - 90-е годы XVIII века.

Постоянный адрес данной публикации: