(Венеция. 6 - 10 мая 1929 г.).

Совет Об-ва историков-марксистов и коллегия Института истории при Комм. Академии решили принять участие в этом году в работах Интернационального комитета исторических наук, избранного на Международном конгрессе историков в Осло. Для нас, историков-марксистов СССР, речь шла не только о присутствии нашего делегата на очередной сессии комитета. После года ожесточенной борьбы за марксизм на историческом фронте у нас в стране, необходимо было начать борьбу за пролетарскую историю на международной арене В этой области предстоит проделать еще огромную работу: преодолеть сопротивление сплоченного фронта буржуазной историографии, собрать рассеянных по всем странам мира одиночек и небольшие группы историков-марксистов и близких к марксизму, показать и доказать научное значение марксистского метода три изучении конкретной истории. Сделать это особенно необходимо в наши дни, потому, что широкое распространение и влияние идей исторического материализма для многих означает превращение марксизма в "катедер-марксизм", в экономический материализм, противопоставление марксизма революции. Сплотить вокруг революционного марксизма подлинно-научные силы исторической науки всего мира - такова естественно наша ближайшая задача.

III сессия Международного комитета открылась в фашистской Итатии, в Венеции. Быть может потому что весна в божественной Венеции предрасполагает к спокойной работе, быть может потому, что кое-кто предполагал демонстрацией интернациональной солидарности в националистической Италии несколько смягчить жестокие нравы фашизма, или наконец, потому, быть может, что для фашистов и их идеологов важно было предоставить гостеприимство историкам всего мира, чтобы этим продемонстрировать свое "уважение и любовь к науке"... Международный комитет заседал в Италии, и его работы протекали под знаком борьбы фашистской и марксистско-ленинской истории.

На заседании Комитета присутствовали представители "больших" и "малых" стран Европы и Америки. Многочисленно было представительство Италии, Германии, Франции, скандинавских стран, Польши. Приехали делегаты из Англии, Америки, Испании, Австрии. Итальянская делегация проявила особенно большую активность на сессии. Ее представляли сенатор проф. Феделе, глаза итальянского национального комитета историков, проф. Вольпе - генеральный секретарь итальянской Академии Наук, проф. Чиапарелли, Родолико, Томасси и т. д. Каждый из них, особенно первые два, выступали в роли идеологов фашизма. И можно прямо сказать - находили сочувственный отклик у большинства делегатов и прежде всего у венгерских представителей. Среди других делегаций необходимо отметить проф. Кута-председателя Сессии, датского проф. Фризе, польских представителей проф. Бр. Дембицкого и Гандельсмана, проф. Допша (Вена), К. Бранди (Геттинген), Шустер (Прага), проф. Леритье, Глотца, П. Карона (Франция), Г. Темперлей (Кембридж), Леланд (Институт Карнеджи), Набгольц (Швейцария), Иорга (Румыния), Алессандри (Чили). Таким образом, если не считать СССР - о нашем делегате итальянские газеты упорно молчали первые два дня - на сессии представлено было более двадцати пяти университетских центров и ряд крупнейших величин мировой исторической науки.

Комитет предполагал не только рассмотреть ряд вопросов организационного порядка, но обсудить и некоторые теоретические вопросы большого научного значения. Утвердив новых пред-

ставителей Канады и Украины, сессия приступила к обсуждению финансового положения международной организации, к окончательному формированию своих научных комиссий, к обсуждению двух специальных вопросов: о составлении подробного списка дипломатов всех времен и народов и о выяснении практической возможности для историков работать в архивах Ватикана. Тот и другой вопрос были переданы на специальное рассмотрение комиссий. Дело в том, что по вопросу о списке дипломатов естественно развернулись прения между "старыми" державами и государствами "без стажа"... Румынский проф. Иорга резонно спрашивал у членов Комитета: "Что такое дипломат?" - Следует ли таковым считать того, кто получил официальные полномочия от своего правительства, или также и того, кто неофициально выполнял функции представителя своего народа... Противоположную точку зрения защищали немцы. В виду очевидной "сложности" этого вопроса, его передали на рассмотрение специальной комиссии. Не менее любопытна судьба вопроса об архиве Ватикана. Римский папа, "владыка в своем доме", не считал до сих пор возможным допустить историков в свои архивы. Несмотря на неоднократные обращения Международного комитета, несмотря на особый интерес к разработке архивов Ватикана со стороны поляков и испанцев, -представители папы категорически отклонили просьбу ученых историков. Сессия была бессильна что-либо предпринять. Но на помощь пришли итальянцы. Проф. Федели отметил, что напрасно комитет не обратился в Ватикан через итальянцев; они могли бы помочь... Это было заявлением авторитетных союзников папы, в их голосе звучала уверенность, что в "медовый месяц" фашистско-католической дружбы его святейшество не решится отказать им в просьбе, тем более, что речь идет об "объективной" исторической науке... Решено было и этот вопрос передать на рассмотрение специальной комиссии.

Руководители Комитета были убеждены, что они служат науке, "объективной исторической науке", что им удастся в фашистской Италии избежать политики. В этом, собственно, был основной порок работ III сессии Международного комитета. И там, где большинство делегатов видело вопросы деловой работы, гостеприимные хозяева, фашистские профессора, видели политику - и нужно сказать, боевой тон заседанию задавали последние и прежде всего по количеству выступлений.

Уже внешняя обстановка сессии, декорум работ комитета, должен был убедить делегатов в силе и культурном величии "царства Муссолини". На первом торжественном заседании, в малом зале Дворца дожей, где караул отдавал салют мировой исторической науке, где многочисленные студенческие делегации с национальными знаменами и фашистскими значками приветствовали делегатов, представитель правительства Лейхт и подэста Венеции Орси, наконец, сенатор, проф. Феделе, - все пытались убедить нас, делегатов в том, что нынешняя Италия - наследница великого Рима. Они пытались доказать ученым историкам всего мира что Benito Mussolini "друг исторических исследований" и с особым энтузиазмом передали конгрессу "II saluto del Duce е del Gaverno". Собравшиеся - и в том числе подавляющее большинство делегатов - аплодировали фашистам, аплодировали не без энтузиазма. Демонстративно молчали два-три делегата. Эта картина могла убедить всякого объективного зрителя -в политической беспомощности "беспристрастных, аполитичных историков", явной безнадежности всякой попытки удержать комитет в деловых рамках... Это и обнаружилось через день, когда делегаты приступили к работе.

Среди всех комиссий Международного комитета наиболее бурно протекали заседания комиссии по вопросам преподавания истории. Споры начались еще в Осло, где заседание этой комиссии послужило боевым полем для легкой перестрелки по вопросу о "виновниках войны". На сей раз ситуация была несколько более сложной. За истекший год ряд стран представили свои доклады по вопросу о преподавании истории в школах "первой ступени" (по терминологии СССР). Эти доклады в дополнение к тем мате риалам, которые изданы были к конгрессу в Осло, дают нам ясное представление о положении дела с преподаванием истории во всем мире. Шовинизм и вражда к революции и коммунизму заполняют подавляющее большинство учебников по истории; те же принципы руководят и преподаванием истории. Так, скажем, в "Atlas Manuel de Geographie" изданном в Бельгии, мы читаем: "Hors de la Societe des Nations, les Allemands, ces criminels qui, au cours de l'histoire, ont toujours ete

les perturbateurs du monde" (1921 г.). Правда, в издании 1926 г. эти слова выброшены, согласно указаниям бельгийского министра народного просвещения Гюисманса, который предложил особым циркуляром сообщать школьникам о задачах и деятельности Лиги Наций.

Дух ненависти к другим народам, к национальным меньшинствам витает и над чехословацкой и венгерской исторической литературой. Чехи доказывают в своих книгах, что нет "народа словаков", что венгры "народ номадов, который жил убийством и грабежами"... Венгры платят чехам той же монетой. Так проявляет себя "дух объективной истории"... Венгры и итальянцы настаивают на том, что "всякое преподавание истории национально, ню не космополитично". Итальянцы эту мысль особенно усердно развивали на сессии Международного комитета. Их идеал - национальное воспитание. Историческое образование должно, по их мнению, развивать в слушателях то, что они называют "Italianita"; их идеал-воспитание молодежи "a la discipline et au sacrifice pour un ideal supreme celui de la patrie...".

Воинствующий шовинизм является серьезной опасностью в деле преподавания истории не только в указанных странах. Его роль отмечают 'доклады всех стран мира, и нам кажется сомнительным, чтобы препятствием для него служила та миролюбивая агитация, которую ведут прогрессивные педагоги и ученые историки, входящие в состав Международного Комитета. Проф. Леритье, секретарь комитета, предлагает вести для борьбы с шовинизмом преподавание в духе "всеобщей истории человечества и цивилизации", в духе библейских слов. "Истина делает вас свободными", читаем мы в немецком докладе. Эта попытка примирить служение национальным интересам и "братство народов" характерна для историков-пацифистов, для всего того большинства ученых либералов, которые на заседании комитета искренно имели в виду примирить все и всех во имя "объективной истины". Такова, скажем, мысль немцев: "подлинная любовь к своему отечеству - истинный путь к человечеству" ("Gutachten über die deutschen Ceschichtslehrbücher"). Но националисты и пацифисты, те и другие, решительно и резко протестуют против воякой попытки излагать историю под углом зрения классовой борьбы, излагать детям историю пролетариата и крестьянства " их борьбы за свое освобождение. Последняя точка зрения и была изложена в блестящей докладной записке членов международного объединения историков незадолго до сессии комитета М. Н. Покровским и в докладе, розданном на самом заседании комитета делегатом СССР Ц. Фридляндом.

Ничего удивительного в том, что комиссия по вопросам преподавания истории заняла центральное место в работах сессии. Это была наиболее многолюдная по своему составу комиссия. Во главе ее стоял француз проф. Глотц, специалист по древней истории, человек, чьи политические принципы выразились прежде всего в попытке не допустить политических дебатов на заседании комиссии. Нужно прямо сказать, "объективность" председателя комиссии в значительной степени помешала плодотворной научной работе. "Деловой" академический тон проф. Глотца был тем более нецелесообразен, что политические споры всплыли на пленуме комитета и заняли его внимание в продолжение трех заседаний.

Собственно руководители комиссии проф. Глотц и Брант предполагали, что собрание ограничится обсуждением исключительно организационных вопросов: о форме и порядке представления докладов, о постепенности в обсуждении вопросов преподавания истории в школах I, II ступени и т. д. С этой целью маститый председатель комиссии заявил в своем вступительном слове, что историк ищет правду, что, к сожалению, до сих пор страсти мешали выполнению этой святой объективной задачи исторического исследования... "Задача историков состоит в том, утверждал он; чтобы порвать со страстями и, приступая к работе, как бы исповедаться перед самим собою". Эго заявление председателя было дурным предзнаменованием для работ ко миссии, тем более, что наш энергичный руководитель не считал целесообразным, чтобы делегаты излагали свои точки зрения по общим вопросам преподавания истории и тем самым как бы "исповедывались" перед синклитом историков всего мира. Однако, благие намерения Глотца были сорваны выступлением делегатки Голландии, графиней Ван-Калькен, которая "comme femme et mere" обратилась к собранию, с просьбою не забыть в учебниках по истории внушать детям общечеловеческие идеалы. Она говорила о святых принципах Лиги Наций и усиленно ре-

комендовала делегатам газету "Les peuples unis" с девизом "Pour la societe des nations"

Принципы пацифизма встретили, однако, энергичное возражение проф. Вольпе, делегата Италии Он идеалам "общечеловеческого воспитания" противопоставил "национально историческое воспитание" И он особенно решительно защищал эти идеалы, когда делегат СССР в кратком замечании - его речь беспрерывно и усилению гильотинировал аполитичный проф. Глотц - противопоставил идеалам националистов и пацифистов задачи интернационального исторического образования. Ц. Фридлянд отметил в своем кратком выступлении и повторил свою мысль дважды, что воспитание молодого поколения в духе братства народов предполагает не только пацифистские взгляды у преподавателей, но и изменение самого объекта исторического образования "История труда и борьбы трудящихся за свое освобождение - такова должна быть программа исторического образования" - К сожалению, проф. Глотц не взят его предложениям начать дискуссию об основных принципах преподавания истории. На первом заседании комиссии удалось, однако, обратить внимание делегатов на тот интерес, который представляет вопрос преподавания истории в школах взрослых рабочих и крестьян. Решено было, по предложению делегата СССР, этот вопрос включить в программу работ комиссии.

На этом, однако как мы отмечали выше, не закончилась работа комиссии. Когда на завтра проф. Глотц прочет отчет о работе комиссии на пленуме комитета, глухо упомянув о разногласиях в комиссии, дебаты развернулись во всю ширь заняв несколько заседаний и стимулируя активность делегатов. Инициативу прений взяли на себя итальянцы. Проф. Вольпе изменил теперь свою тактику, он энергично доказывал, что международному об единению историков незачем обсуждать вопросы преподавания истории, так как эти методические вопросы ничего общего не имеют с наукой и являются вопросом национальной государственной политики. Вопросы эти, повторил он, могут интересовать педагогов, но не ученых. Необходимо, заявил он, ликвидировать комиссию по вопросам преподавания истории в составе Международного комитета. Так, замаскировавшись академической тогой, итальянцы хотели превратить международный комитет в беспомощное, бессловесное создание, занятое составлением листа дипломатов, вопросами об архиве Ватикана, только не тем, что имело бы актуальный научный интерес. В их устах характерно было третирование учителей и проблем педагогики. Проф. Феделе защищал взгляды своего коллеги и партийного товарища по фашизму, доказывая, что не может быть дискуссии между итальянцами и представителями СССР, потому, что в той и в другой стране народное образование построено на противоположных принципах. Выступления Больше и Феделе были покушением на компетенцию Международного комитета, и его руководители почувствовали себя задетыми. Проф. Кут, который, как председатель сессии, проявил огромный такт, решительно выступил против подобных поползновении фашистов. Проф. Кут великолепно понял политический смысл фашистских выступлений и дал развернуться прениям, предоставив всем, и в там числе делегату СССР, широкую возможность декларировать свои принципы и тем самым выявить имеющиеся в комитете разногласия.

В ответ на выступления проф. Вольпе и Феделе, Ц. Фридлянд обратил внимание собравшихся на то, что для нас "опросы преподавания истории теснейшим образом связаны с историей, как наукой, что требование итальянцев ограничивает международную компетенцию котлета, что "история - это политика, опрокинутая в прошлое", и что, поэтому, необходимо широко обсудить все спорные вопросы преподавания истории, для того, чтобы шовинизму и национализму противопоставить интернациональное и пролетарское воспитание детей. "Я совершенно согласен, - заявил наш делегат в заключение, - что в Италии и СССР историческое образование построено на различных, классе во противоположных принципах, но именно потому и желательно провозгласить эти принципы здесь, перед лицом представителей мировой исторической науки Мы историки СССР, готовы это сделать. Мы категорически отвергаем предложение итальянцев но считаем, что его следует обсудить подробно здесь или на следующем международном конгрессе". Но это было только начатом споров, споров, в которых марксистская наука СССР противопоставляла свои принципы националистическим ламентациям фашистов. Подавляющее большинство комитета было встревожено и с нетерпением ожидало

дальнейшего развертывания дебатов. В этой обстановке особенно мало убедительными показались выступления графини Ван Калькен и проф. Алессандри из Чили, провозгласивших здравицу Лиге Наций и утверждавших, что "патриотизм не есть эгоизм", что патриотизм следует сочетать с идеалами человечества Заседание закончилось предложением одного из голландских делегатов принять резолюцию, в которой бы решительно осуждалась всякая попытка внести "политику" в работы комитета. Дело принимало серьезный оборот и решено бы то отложить прения на следующий день Призрак "политики" воплотился в плоть и кровь, несмотря на заявление проф. Глотца, что он вынужден будет стожить с себя звание председателя.

На следующий день дебаты развернулись во всю ширь, опрокинув все установленные пределы "Интернациональный" и "национальный" моменты в историческом образовании, политический смысл истории, как науки, и многое другое заняло внимание ученых историков. После вторичного выступления итальянцев, явно направленного против моего заявления, я решил опубликовать декларацию (по-немецки), в которой изложен был, хотя и в самых общих чертах, наш ответ историкам-националистам и пацифистам. Это бы то тем более необходимо, что датчанин проф. Фризе предложит резолюцию, смысл которой был в том, что, отвергая предложение итальянцев и сохраняя комиссию по вопросам преподавания истории в составе. Международного комитета сессия считает, однако что следует избежать, при обсуждении, спорных вопросов, вопросов политики и т. д. Таково было, по всем видимостям, на строение подавляющего большинства делегатов, и если фашисты и не были согласны с этой формулировкой, они вынуждены были молчать, чтобы не продемонстрировать той "дурной" политики, которой они руководились все время в работах комитета.

Как делегат СССР, я не мог, конечно, ограничиться голосованием резолюции проф. Фризе. Для марксиста совершенно неприемлема быта его аргументация, и моя задача была в том, чтобы резко отделить себя от единого блока буржуазной историографии. Я огласит следующую декларацию:

"М г.! Я предполагаю, что мы будем единодушно голосовать за предложение проф. Фризе о сохранении в составе Международного комитета комиссии по вопросам преподавания, но я считаю совершенно невозможным голосовать за высказанное им здесь обоснование резолюции, особенно за ту часть резолюции, которая говорит об истории в ее отношении к политике. Дискуссия последних двух дней доказала, что мы имеем здесь дело с вопросом огромной политической важности. Речь идет не о простом педагогическом вопросе. Ведь и итальянцы вынуждены признать, что основным недостатком учебников по истории является то, что "эти книги часто пишутся так, будто задача школы не стремиться к тому, чтобы сделать ребят взрослыми, а к тому, чтобы оставить их детьми". Итак, школа должна готовить граждан. Думаете ли вы, м. г., что при решении этих важных вопросов история, как наука, не может сказать своего слова? Решение основных проблем преподавания истории зависит не только от целевой установки школьного образования, но и от мировоззрения педагогов, руководителей и организаторов школы, от социального состава учеников и преподавателей. Вопросы педагогики и исторического образования - вопросы классовой борьбы (шум).

С большим интересом и вниманием мы, историки СССР, следим за обсуждением в западно- европейской литературе вопросов преподавания истории особенно за проблемами об элементах "национального и интернационального" в школьном преподавании. Та огромная масса шовинизма и человеконенавистничества, которая в связи с мировой империалистической войной заполнила учебную историческую литературу всех народов и которая соответствует тому, что мы имели у нас в стране до Октябрьской революции, - вызывает в нас чувство естественного протеста и искреннее желание принять участие в общем, для передовых педагогов всего мира, деле братского сближения народов. Эта близость необходима, прежде всего, в области воспитания молодого поколения, воспитания его в ненависти к шовинизму и войне, с тем, чтобы это поколение выросло в духе здоровых принципов строительства обновленной Европы. Мы прекрасно понимаем, что дело это нелегкое, оно настоятельно требует сотрудничества всех передовых элементов среди педагогов всего мира, в данном случае историков. Но, - именно потому что мы одушевлены этим желанием, - мы, историки и педагоги Со-

ветского Союза, не можем не обратить ваше внимание на волнующие нас сомнения. Бесспорно решающее значение в данном случае имеет преподавание истории в духе строго-научного объективного исследования. Мы с вниманием отнеслись к мнению уважаемого г-на Леритье, высказанному в его тезисах доклада в Осло - "Над политической, экономической и социальной историей следует поставить интегральную историю, которая является историей человечества и цивилизации"... "До сих пор историки часто, чересчур часто, - убедительно продолжает г-н Леритье, - поддерживают тезисы, ищут успеха и скандала. История, таким образом, стала орудием пропаганды. История находится в плену у страстей". "История до сих пор, -продолжает он, - стремилась не к установлению объективной истины, а к тому, чтобы подчинить эту истину эгоистическим интересам, своим личным интересам или интересам своего отечества".

Основное недоразумение- которое вызывает, однако, утверждение г-на Леритье, это то, что не только интернационалисты, но и националисты убеждены в том, что они владеют "объективной истиной", защищая в учебно-исторической литературе идею "об избранности" своего народа. Они также уверены, что стоят вне "страстей" и интересов пропаганды. Националисты требуют, чтобы учебная литература служила интересам воинствующего патриотизма, утверждают, что до сих пор школьные учебники (итальянские) были полны "ложной концепции демократизма, составленной из пассивного нейтрализма и механически нивелирующих идей, которые готовят путь к социализму, ко всем его разрушительным тенденциям, готовят путь к пацифизму, который является лишь подлым практицизмом... Пацифизм и социализм пропагандируют материалистические идеи и не желают знать о настоятельных национальных задачах итальянцев спасти свое отечество и добиться ясного национального самосознания"...

Таким образом, м. г., две объективные истины, истина пролетариата и буржуазии, столкнулись друг с другом и по всем видимостям той истине, которую защищают интернационалисты, придется "avec passions d'une par partie" бороться с национализмом и шовинизмом за дух международного братства в историческом школьном образовании (шум, смех). Речь должна идти именно о решительной борьбе за новые принципы исторического образования. Вам придется, м. г., выбирать между этими двумя истинами, выбирать одну истину. Нам, советским историкам, кажется особенно важным подчеркнуть, что слабым пунктом защитников международного единения в деле преподавания истории является отсутствие ясности в самой постановке вопроса, в самой попытке сочетать, не нанеся ущерба той и другой стороне, "национальное" и "интернациональное". О подобном объединении могла идти речь в конце XVIII века, когда Фихте писал: "Патриотизм - это воля, чтобы цель человеческого рода была достигнута тем народом, членом которого каждый человек сам является и, чтобы, исходя из этого успеха, расширить его на весь мир". Но в XX веке, в эпоху империализма, в обстановке ожесточенной классовой борьбы, этот идеал Фихте остается лишь историческим документом лучших времен буржуазного общества. Этот идеал может быть теперь осуществлен только в другой исторической обстановке, в другой общественной среде - в эпоху коммунизма. В наши дни слова Фихте толкуются как общее правило, иначе "мы видим и в чужаке страдающего и борющегося человека, который по своему божьему подобию стремится к осуществлению идеалов человечества. Мы хотим, однако, предпочесть немцев".

В этих словах идеал Фихте сведен к искаженному минимуму. Этот минимум не может нас удовлетворить, он не гарантирует нас от того, что в момент когда интересы наций столкнутся, - а в эпоху империализма это случится каждый раз, когда столкнутся интересы господствующих классов господствующих наций, - что в этот трагический для человечества момент шовинизм не победит идею международного сближения. На такой шаткой базе мы не можем и не должны строить воспитания наших детей. Для педагогов-историков Советского Союза ясно поэтому, что единственная солидная база исторического образования в духе идеалов гуманности, это выход из заколдованного круга противоречий национального и интернационального. Речь идет для нас не о примирении этих непримиримых положений, а о подлинной и исключительной интернациональной программе исторического образования, которое сохраняет национальную форму культуры, но ин-

тернационаливирует ее содержание. Подобной программой может явиться только история труда и трудящихся и история их борьбы за свое освобождение, вообще говоря, история под углом зрения классовой борьбы, история, освещенная методом Маркса и Ленина. В этой истории освободительной борьбы прошлое своего отечества является лишь органической частью общей истории. Тогда и только тогда мы осуществим мысль Фихте.

Таковы те основные положения, которые одушевляют нас в нашем историческом преподавании в школах Советского Социалистического Союза, и мы самым решительным образом будем возражать против предложения итальянцев и против аргументировки проф. Фризе".

Любопытно, что (декларация, прочитанная нашим делегатом, особенно в той части, где он говорил о двух объективных классовых истинах, "встретила всеобщий протест и недовольство. Создалось удивительное единство всех делегатов", - пацифистов и фашистов. Со всех сторон наш делегат слышал возражения: "Почему только две истины?" "Это старая истина". Несмотря на всю любезность председателя проф. Кута, Ц. Фридлянд, к сожалению, не имел возможности сообщить ученой профессорской аудитории некоторые сведения о механике классовой борьбы в капиталистическом обществе.

Возражал проф. Феделе. Он утверждал, что цитаты, приведенные делегатом СССР из итальянских источников, взяты им не из учебников, а из министерских циркуляров, "как известно", фашистское правительство не отвечает за школьные учебники. Часть делегатов была удовлетворена этим разъяснением... Наш делегат соответствующим образом реагировал на замечание проф. Феделе и предложил подробно обсудить этот вопрос на следующем конгрессе историков. Но со всех сторон раздалось единодушное "Nein! Non!"... Принята была резолюция проф. Фризе.

Так кончилась попытка организаторов и руководителей сессии избежать обсуждения политических вопросов в фашистской Италии, в дни когда после 1 мая в Германии вся буржуазная общественность Европы травила коммунистов и Советскую Россию с помощью с. -д. На сессии комитета, как в капле воды, отразилось то, что происходит и в самой Европе: никакие заклинания не могут задержать углубления и обострения классовых противоречий. Фашистские и пацифистские речи могут столь же мало помешать этому, как националистические празднования (3 мая в Польше, день Жанны д'Арк во Франции и т. д.) могут задержать и рост коммунистических партий и приближение социальной революции.

В кратком отчете трудно передать ряд интересных подробностей о ходе работ сессии, о работе отдельных комиссий комитета. Отметим только, что при обсуждении отчета комиссии по истории прессы решено было заняться описанием больших газет с постоянным заголовкам, адресом редакции и т. д. Тем самым, конечно, выпала почти вся рабочая и революционная пресса. К сожалению, почтенные историки не обратили на эту "мелочь" внимания...

С грустью мы должны констатировать отсутствие на сессии комитета радикальных историков различных "стран и в особенности проф. Матьеза из Франции, который по всей видимости порвал со своим национальным, а тем самым и с Международным комитетом, считая его организацией европейских правительств. План работ комитета нас, историков-марксистов СССР, конечно мало удовлетворяет, мы считаем необходимым и полезным, чтобы Международный комитет включил в план своих работ историю пролетариата и историю его освободительной борьбы - да и вообще обратил внимание на социально-экономическую историю. Неужели она имеет меньшее значение, чем, скажем, работа по составлению листа дипломатов всех времен и народов? В данном своем составе и с данной программой деятельности Международный комитет исторических наук оставляет в стороне значительные группы историков, служащих делу пролетариата в его кассовой борьбе. Об этом наилучшим образом свидетельствует III сессия Международного комитета и работы его комиссии по вопросам преподавания истории. В порядок дня должен быть поставлен вопрос о сплочении и объединении в международном масштабе всех историков-марксистов

Ц. Фридлянд.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ц. Фридлянд:

Комментарии: