По замыслу П. А. Столыпина, аграрная реформа должна была сопровождаться рядом других преобразований, намеченных им впервые в правительственной декларации 24 августа 1906 года¹ . Реформы эти ничем иным, кроме как "бюрократической регламентацией несвободы и порабощения масс", не были и быть не могли² . На их основе правительство хотело по примеру Австрии и Пруссии "завершить революцию прямой сделкой старой власти с помещиками и крупнейшей буржуазией"³ . Получив одобрение октябристско-кадетского большинства III Думы, указанные реформы не смогли, однако, пройти через Государственный совет, который в 1906 г. был преобразован в равноправное с Государственной думой учреждение, но фактически стал верхней палатой российского "парламента". Таким образом, попытка Столыпина решить сверху объективные задачи буржуазной революции не удалась. Возникает вопрос; кто и почему стал на пути осуществления намеченных им реформ? Для ответа на него важно выяснить состав Государственного совета, а также изучить его деятельность. До сих пор внимание исследователей привлекал в ней лишь период 1906 - 1907 годов⁴ . Что касается его последующей истории, то ничем, кроме суммарных характеристик, советская историография не располагает. Цель настоящей статьи - выяснить причины и характер перемеи в составе Государственного совета в 1907 - 1914 годах.

Как известно, основой третьеиюньского блока являлась контрреволюционность, однако это не исключало противоречий и борьбы между составляющими его элементами. Дело в том, что царизм, с одной стороны, под влиянием социально-экономического развития вынужден был идти на уступки буржуазии, а с другой - хотел сохранить свое всевластие. В этом желании он опирался не только на поддержку, но и на давление поместного дворянства, видевшего в сохранении и упрочении самодержавия единственное средство удержать в своих руках земли и привилегии. "Крепостник-помещик сплотился и окончательно "сознал себя" в революции"⁵ и в намерении правительства опереться

¹ "Новое время", 25.VIII.1906.

² В. И. Ленин. ПСС, Т. 16, стр. 170.

³ Там же, стр. 59.

⁴ А. Д. Степанский. Реформа Государственного совета в 1906 г. "Труды" Московского историко-архивного института. Т. 20. М. 1965; его же. Политические группировки в Государственном совете в 1906 - 1907 гг. "История СССР", 1965, N 4; Е. Д. Черменский. Буржуазия и царизм в первой русской революции. М. 1970, стр. 224 - 232.

⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 15, стр. 20. В мае 1906 г. в Петербурге на первом съезде уполномоченных от 29 дворянских обществ была создана общероссийская дворянская организация, распорядительным органом которой были съезды уполномоченных дво-

стр. 56

также на буржуазные слои общества увидел непосредственную себе угрозу⁶ .

Даже в аграрной политике Столыпина некоторые из объединенных дворян усматривали неугодные для себя аспекты⁷ . Все другие части провозглашенной Столыпиным программы казались совершенно неприемлемыми помещикам, которые стремились сохранить свое господствующее положение в государстве. Поэтому критика программы реформ в целом имела место почти на всех съездах объединенного дворянства⁸ . Защищая собственные сословные привилегии, объединенные дворяне заявили устами своего главы гр. А. А. Бобринского: "Извлечен из ножен тяжелый меч, и с этим мечом придется считаться и внешним врагам сословия, и правительству, и недоброжелателям внутренним"⁹ .

Борьбу против реформ объединенное дворянство развернуло во всех сферах общественной и государственной жизни, однако основное внимание и усилия оно сосредоточило на завоевании тех позиций, где непосредственно решалась судьба реформ. Это верховная власть, правительство, Государственная дума и Государственный совет. Положение последнего как "верхней палаты" делало его наиболее важной позицией в этой борьбе. Объединенное дворянство прежде всего устанавливает с "верхней палатой" весьма тесные отношения: члены Государственного совета, избранные от дворянских обществ, согласно ст. 2 разд. I устава съездов уполномоченных дворянских обществ, включаются в состав съездов с решающим голосом; некоторые члены по назначению привлекаются Постоянным советом в качестве "сведущих лиц"; кроме того, многие члены "верхней палаты" по выборам от губернских земских собраний и от съездов землевладельцев участвуют в работе дворянских съездов как уполномоченные губернских дворянских собраний. Таким образом, уже в первую сессию реформированного Государственного совета из 196 его членов 34 были так или иначе связаны с деятельностью дворянских съездов. Большая часть их вошла в правую группу, и среди них - оба товарища председателя Постоянного совета и три его члена, которые вместе со ставленниками придворной камарильи определяли позицию данной группы. Правых в Государственном совете можно, следовательно, расценивать как представителей объединенного дворянства. Именно так оно смотрело на них, и таковыми считали себя сами члены этой группы¹⁰ .

Однако правая группа составляла меньшинство Государственного

рянских обществ, а исполнительным - Постоянный совет, чаще называемый Советом объединенного дворянства. Главной задачей организации была защита самодержавия, помещичьего землевладения и дворянских привилегий. С самого начала деятельность объединенных дворян приняла резко воинствующий характер.

⁶ "Труды" третьего съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПБ. 1907, стр. 266.

⁷ "Труды" второго съезда уполномоченных дворянских обществ 31 губернии. СПБ. 1907, стр. 98 - 100, 125; "Труды" IV съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПБ. 1909, стр. 138, 371; "Труды" V съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПБ. 1909, стр. 25, 87 - 88, 108, 163, 169 - 170, 193, 306.

⁸ См.: "Труды" третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 27, 283; "Труды" IV съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 53 - 57, 95, 105, 237 - 238, 262; "Труды" V съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 131, 148, 186 - 190, 195 - 196; "Труды" VII съезда уполномоченных дворянских обществ 37 губерний. СПБ. 1911, стр. 229 - 230; "Труды" VIII съезда уполномоченных дворянских обществ 37 губерний. СПБ. 1912, стр. 17 - 18, 251, 283.

⁹ "Труды" третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 67.

¹⁰ См.: "Труды" второго съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 127; "Труды" IV съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 198, 208- 209, 216, 323; "Труды" VI съезда уполномоченных дворянских обществ 33 губерний. СПБ, 1910, стр. 49, 57, 59 - 60, 64 - 65; "Труды" VIII съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 145, 146 - 147, 148 - 150; "Труды" IX съезда уполномоченных дворянских обществ 39 губерний. СПБ. 1913, стр. 192.

стр. 57

совета¹¹ ; большинство же принадлежало членам, стоявшим на платформе манифеста 17 октября 1905 года и, значит, достаточно либеральным, чтобы одобрить намеченные реформы¹² . Разумеется, подобное положение не могло удовлетворять правых. Уже в октябре 1906 г. харьковское губернское дворянское собрание возбуждает ходатайство на высочайшее имя о праве каждого губернского дворянского собрания избирать непосредственно одного члена Государственного совета. Подобное требование содержала и всеподданнейшая записка курского дворянского собрания¹³ . Однако объединенное дворянство, определенно выражая недоверие к "верхней палате"¹⁴ , ни в 1906 г., ни в 1907 г. с требованиями изменить ее состав не выступило; оно считало "более важным и серьезным коснуться вопроса о несовершенстве выборного закона по отношению к Государственной думе"¹⁵ .

В марте 1908 г. на первом же заседании IV съезда дворянских уполномоченных был возбужден вопрос о способе избрания членов Государственного совета от дворянских обществ. По существу, объединенное дворянство ставило вопрос о составе "верхней палаты". Объясняется это рядом обстоятельств. Во-первых, это был логически следующий шаг правых в деле усиления своих позиций. "Мы, - убеждал уполномоченных член Постоянного совета С. С. Бехтеев, - поступаем вполне последовательно, когда своевременно высказавшись по вопросу организации представительства в Государственной думе и не встретив отпора в нашем ходатайстве ...мы теперь ...касаемся вопроса о неправильности организации выборов для дворянского представительства в Государственном совете"¹⁶ . Во-вторых, к этому времени обнаружилось намерение Думы и правительства реформировать земство, и "вот является вопрос, - говорил один из наиболее активных деятелей объединенного дворянства, В. Л. Кушелев, - какие же тогда представители от земств будут выбраны в Государственный совет. ...Кто может поручиться, что при ожидаемой реформе все представители земств в Совете не будут либеральны, я уже не говорю крайними, но либеральными, идущими навстречу всем нововведениям, могущим нас погубить. Во избежание этого нам необходимо немедленно же озаботиться решением под-

¹¹ "Всех нас "правых" было тогда около 50-ти человек", - свидетельствует член Государственного совета по выборам от духовенства Т. Буткевич (ЦГАОР СССР, ф. 1463, оп. 2, д. 382, стр. 3885).

¹² В составе реформированного Государственного совета было три группы: "левая" (кадеты и близкие к ним лица); "центр" (октябристы и элементы октябристского толка) и правая. В первую сессию "левая" насчитывала 17 членов, "центр", формируясь, возрастает с 60 до 102, а правая уменьшается с 53 до 20 - 25. С образованием правительства Столыпина "центр" начинает играть роль правительственной партии: "политика, проводившаяся Столыпиным, соответствовала взглядам группы центра", куда входил и ряд министров столыпинского кабинета. "Между правительством и группой центра было достигнуто полное взаимопонимание" (А. Д. Степанский. Политические группировки в Государственном совете в 1906 - 1907 гг., стр. 61 - 62).

¹³ "Труды" IV съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 16 - 17. Требование это обусловлено тем, что в реформированном Государственном совете дворянским обществам было предоставлено 18 мест; поместное дворянство усматривало в этом ущемление своих прав (А. Н. Наумов. Из уцелевших воспоминаний. Кн. 2. Нью- Йорк. 1955, стр. 67).

¹⁴ Характерны в этом отношении высказывания членов Постоянного совета и одновременно Государственного совета А. А. Чемодурова и гр. Д. А. Олсуфьева. Первый допускал, что Государственный совет может одобрить реформу местного управления, против которой тогда объединенные дворяне ожесточенно боролись ("Труды" третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 28 - 29), а второй выразился так: "Благодаря сумбуру, который у нас господствует, при скороспелом учреждении, созданном, быть может, недостаточно обдуманно, я думаю, дворянству предстоит играть роль политического тормоза, на который слишком рискованно рассчитывать со стороны того учреждения, которому поручена законодательная власть" (там же, стр. 26).

¹⁵ "Труды" IV съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 38.

¹⁶ Там же.

стр. 58

нятого вопроса"¹⁷ . Это второе обстоятельство объединенные дворяне использовали для того, чтобы представить свои сословные интересы как государственные. Однако в отдельных выступлениях обнаруживалось и подлинное стремление крепостников: "...недостаток консервативного элемента в Государственном совете препятствует правильному (с точки зрения объединенного дворянства. - А. Б.) законодательству"¹⁸ . В-третьих, объединенные дворяне хорошо понимали, что если намеченные реформы и не осуществятся, то объективное социально- экономическое развитие неизбежно изменит политическую физиономию земских собраний, ибо уже и сейчас, говорили они, "в земских элементах существует противоположное [объединенному дворянству] течение"¹⁹ . Поэтому было бы весьма своевременно, с точки зрения поместного дворянства, упрочить свои позиции в Государственном совете, который является не просто законодательным органом, но и учреждением, закрепляющим через основные законы и дворянскую корпоративную организацию²⁰ .

В прениях по поднятому вопросу на съезде обнаружилось как отношение объединенных дворян к назначаемой половине Государственного совета, так и их небезосновательные надежды усилить позиции правых с помощью верховной власти. Когда уполномоченный псковского дворянства А. Н. Брянчанинов, поддержав требование о праве дворян каждой губернии избирать по одному члену Государственного совета, предложил сократить соответственно (на 12) число назначаемых членов, чтобы парализовать образование "группы представителей подтасованных членов по назначению", которая, полагал он, может образоваться в Государственном совете, чтобы "тормозить все прогрессивные начинания, представляющиеся весьма желательными"²¹ , - все другие участники съезда выступили резко против, считая себя не вправе вмешиваться в прерогативы монарха. По-видимому, к этому времени настроение в правящих сферах уже вполне соответствовало намерениям объединенного дворянства, и руководители последнего отказывались от ходатайства на высочайшее имя не столько из-за того, что не желали ставить царя в трудное положение своим требованием изменить основные законы, сколько потому, что были уверены в возможности изменить состав "верхней палаты" именно с помощью подтасовки назначаемых членов. Поэтому-то, надо полагать, съезд, единогласно признав систему выборов от дворянства в Государственный совет неудовлетворительной, определение путей решения вопроса предоставил Постоянному совету²² .

На том же съезде уполномоченных дворянских обществ был поднят вопрос о порядке избрания членов Государственного совета от дворянства девяти губерний Западного края²³ . Дело в том, что от съездов землевладельцев этих неземских губерний избирались исключительно поляки, которые в Государственном совете (главным образом по соображениям национального характера) примыкали к группе "центра". VI съезд уполномоченных заслушал и обсудил специальный доклад члена Государственного совета от землевладельцев Витебской губернии, единственного русского среди представителей Западного края, Я. Н. Офросимова, где предлагалось предоставить русским дворянам этих губерний "право выбирать своих выборщиков в Государственный совет, которые будут присоединяться к всероссийскому дворянству и

¹⁷ Там же, стр. 22.

¹⁸ Там же, стр. 30 - 31.

¹⁹ Там же, стр. 20.

²⁰ Там же, стр. 48 - 51.

²¹ Там же, стр. 18 - 20.

²² Там же, стр. 336.

²³ Там же, стр. 25.

стр. 59

вместе будут выбирать членов Государственного совета". Но для того, чтобы при этом 41 губерния, которые уже выбирали, "не были умалены в своих правах", Офросимов считал нужным соответственно увеличить и число избираемых членов Государственного совета от дворян. При этом докладчик подчеркивал, что это не является нововведением и тем более вторжением в основные законы. "Это, - специально оговаривал Офросимов, - не дает права ни торгово-промышленному классу, ни другим требовать и даже просить увеличения числа своих представителей, потому что им определенное число членов дано на всю Россию без каких-либо ограничений ее краев"²⁴ . Очевидно, что и в этом случае главной целью было усиление правой группы "верхней палаты". Возбуждение этого вопроса, трансформировавшегося затем в законопроект о западном земстве, оказалось небесполезным для объединенного дворянства делом: летом 1913 г. земские собрания Киевской, Минской и Подольской губерний дали членов "правого центра", а Волынской и Витебской - правых; группа "центра" соответственно потеряла пять мест.

Либерально-монархическое крыло третьеиюньского блока, заинтересованное в осуществлении реформ, естественно, пыталось воспрепятствовать натиску крепостников. Характерно, что еще в период разработки реформы Государственного совета буржуазия, ходатайствуя об увеличении числа своих представителей, настаивала при этом, чтобы удовлетворение ее просьбы шло за счет числа членов от дворянства²⁵ . Однако особое совещание для разработки изменений в действующем учреждении Государственного совета под председательством графа Д. М. Сольского, принимая во внимание результаты будущей реформы земского самоуправления, решило предоставить в Государственном совете дворянским обществам 18 мест, а торгово-промышленным организациям - 12²⁶ .

Позднее глава правительства Столыпин, встретив сопротивление со стороны правых, упорно стремится обеспечить себе поддержку в Государственном совете. После столкновения с правой группой по вопросу о штатах морского ведомства он добился (вызвав гнев правых) права высказывать мнение о кандидатах в число назначаемых к присутствию в общем собрании членов Государственного совета²⁷ . В конце 1910 г. председатель Государственной думы А. И. Гучков жалуется Николаю II на Государственный совет, тормозящий либеральные начинания Думы, и просит пополнить "верхнюю палату" октябристами по назначению. Это вызвало тревогу в среде объединенного дворянства, оказавшуюся, однако (как показали назначения 1 января 1911 г.), напрасной²⁸ . Весной 1911 г. Столыпин добивается у Николая II согласия на назначение 30 членов Государственного совета по своему усмотрению. Это означало, что правые проигрывали сражение вокруг реформ: рассчитывать, что царь решится в вопросах, не касающихся его прерогатив, на конфликт с обеими "палатами", они не могли.

²⁴ "Труды" VI съезда уполномоченных дворянских обществ, стр. 164 - 165.

²⁵ Этим страхом перед подавлением интересов буржуазного развития страны представителями дворянского сословия продиктованы и ходатайство Петербургского биржевого комитета на имя министра торговли и промышленности от 2 января 1906 г., и письмо председателя Московского биржевого комитета Н. Найденова Д. М. Сольскому от 29 октября 1905 г., и памятная записка о представительстве промышленности и торговли в Государственном совете представителей совещательных по промышленности учреждений на имя председателя совета министров от 29 декабря 1905 г. (ЦГИА СССР, Научно- справочная библиотека. Печатные записки. Папка N 30).

²⁵ "Мемория совещания для разработки в действующем учреждении Государственного совета изменений". Там же.

²⁷ ЦГИА СССР, ф. 1148, оп. 10, 1909, д. 3, лл. 1 - 1 об.; А. А. Поливанов. Из дневников и воспоминаний по должности военного министра и его помощника. 1907- 1916 гг. Т. I. М. 1924, стр. 71.

²⁸ "Дневник гр. А. А. Бобринского". "Красный архив", 1928, N 1(26), стр. 141.

стр. 60

После убийства Столыпина правые получили возможность добиться преобладания в "верхней палате". Если Столыпин и позже И. Л. Горемыкин, ссылаясь на волю монарха, требовали, чтобы председатель Государственного совета входил с ними "в предварительное соглашение" относительно списка назначаемых к присутствию членов Государственного совета, то новый глава правительства В. Н. Коковцов не нашел, по- видимому, возможности настаивать на этом²⁹ . Думать так заставляет отсутствие письма Коковцова по этому вопросу, аналогичного письмам Столыпина и Горемыкина.

Таким образом, правые получили возможность перетасовывать назначаемую половину "верхней палаты"³⁰ . "Учреждение Государственного совета" предусматривало право верховной власти назначать половину его состава; своеобразное (по мнению многих либерально настроенных членов Государственного совета, неверное) толкование ст. 11 "Учреждения" позволило царю превратить публикацию списка членов, назначенных к присутствию, в назначение и благодаря этому 1 января каждого года "подчищать" в нужном направлении состав назначаемой половины Государственного совета³¹ . В условиях, когда самодержавные настроения в верхах усилились, назначения в Государственный совет не могли не стать делом рук придворной камарильи и объединенного дворянства³² .

По мере того как правые укреплялись в Государственном совете и постепенно превращали его из "спасительного тормоза" в "губильную запруду", в либеральной прессе учащается и становится все более резкой критика "верхней палаты". Не только в Думе, но и в Государственном совете с его "левых" кресел начинают раздаваться речи против той роли воинствующей реакции, каковую все более и более играла "верхняя палата" в общественно-политической жизни страны³³ . Наконец 27 февраля 1913 г. 53 члена Думы внесли законодательное предположение об изменении "Учреждения Государственного совета". Оно аккумулировало все то недовольство либерально- монархического крыла, которое до этого прорывалось отдельными вспышками на страницах газет, в Думе, на различного рода собраниях. В объяснительной записке инициаторов отмечалось, что Государственный совет "совершенно определенно показал, что задачей своей деятельности он ставит не выравнивание законодательного движения, а полную его остановку и даже возвращение нашего законодательства к строю, осужденному манифестом 17 октября и последующими". "Благодаря этому направлению, - говорилось далее, - наша верхняя палата потеряла общий всем верхним палатам характер учреждения консервативного. Понятно, что при таких условиях все начинания нижней палаты и даже правительственные законопроекты, одобренные Государственной думой без существенных изменений, в корне парализуются действием верхней палаты, хотя бы состав нижней палаты и имел такой несомненно умеренный и даже кон-

²⁹ ЦГИА СССР, ф. 1148, оп. 10, 1909, д. 3, лл. 1 - 1 об.

³⁰ 22 декабря 1911 г. председатель Государственного совета М. Г. Акимов, докладывая царю "Справку о назначении членами Государственного совета лиц, занимавших подчиненные должности", доказывал недопустимость подобного рода фактов (ЦГИА СССР, ф. 1162, оп. 2, 1910, д. 20, лл. 9 - 11 об.). Несомненно, эта забота о престиже Государственного совета была продиктована стремлением не допустить его комплектования членами, зависимыми от правительства, которое все еще не отказалось от намерения осуществить реформы.

³¹ Н. С. Таганцев. Пережитое. Вып. I. Птгр. 1919, стр. 148 - 149.

³² См., например: В. Н. Коковцов. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903 - 1919. Т. 2. Париж. 1933, стр. 6; С. Ю. Витте. Воспоминания. Т. 3. М. 1960, стр. 588; "За кулисами царизма. Архив тибетского врача Бадмаева". Л. 1925, стр. 35 - 36; А. А. Поливанов. Указ. соч., стр. 44 - 46.

³³ См., например: "Государственный совет. Стенографические отчеты". 1911 - 1912 годы. Сессия седьмая. СПБ. 1912, стб. 3096.

стр. 61

сервативный характер, каким отличалась Государственная дума третьего созыва. При таком направлении деятельности Государственного совета создалось вредное и болезненное явление приостановки законодательной деятельности". Обращаясь к причинам этого, авторы записки справедливо указывали, что "главнейшей и ближайшей является самый состав членов Государственного совета". Существо предлагаемого изменения сводилось к следующему. Во-первых, независимость от верховной власти членов по назначению: они должны были "увольняться как от присутствования, так и от должности только по их о том просьбам". Во-вторых, уничтожение особого дворянского представительства и введение представителей 29 крупнейших городов империи и 9 губерний Кавказа. В-третьих, понижение имущественного ценза для лиц, избираемых в Государственный совет³⁴ .

Однако Дума и силы, за ней стоявшие, были бессильны осуществить эту реформу. Проект встретил резкую критику правых как "личный мелочный партийный каприз": "Практика Государственного совета не дала ни одного малейшего повода к возбуждению вопроса об изменении законов о нем"³⁵ . Правительство, к этому времени уже значительно поправевшее, отказалось поддержать думское предложение: министр юстиции И. Г. Щегловитов в ответ на запрос Коковцова заявил, что начала предположения "безусловно неприемлемы"³⁶ , министр внутренних дел Н. А. Маклаков также нашел их "совершенно неприемлемыми"³⁷ . Совет министров 25 апреля 1913 г. согласился с этими заключениями³⁸ . Весьма характерно, что правые тем не менее были возмущены правительством: самим фактом обсуждения данного предположения оно якобы признало за Думой право на проявление инициативы в деле пересмотра учреждений Думы и Государственного совета. По их мнению, это было опасно и в политическом отношении: признание за законодательными учреждениями права на подобную инициативу может в случае абсолютного большинства какой-либо партии в палатах послужить орудием борьбы как с политическими противниками, так и с существующим строем³⁹ .

На совещании "Союза 17 октября" в ноябре 1913 г. вопрос о составе Государственного совета был поднят вновь. Лидер октябристов А. И. Гучков в своем докладе квалифицировал правое крыло "верхней палаты" наряду с объединенным дворянством как официальный оплот реакции⁴⁰ . По мнению совещания, "правительство обязано принять на себя заботу о том, чтобы Государственный совет не являлся искусственным тормозом законодательной деятельности"⁴¹ . Однако это были "грозные, но совершенно невинные порицания"⁴² .

Поправение как основная тенденция перемен в составе Государственного совета было очевидно для современников. Об этом свидетельствует пресса тех лет, внимательно следившая за его деятельностью и фиксировавшая всякое изменение в соотношении его групп; это же отмечают и мемуаристы самых различных политических убеждений. Разумеется, показания лиц, далеко не равнодушных к деятельности "верхней палаты", требуют сопоставления с более объективным материалом, в первую очередь с официальными данными о личном составе Государственного совета и его распределении по группам. Следует при

³⁴ ЦГИА СССР, ф. 1276, оп. 9, д. 848, лл. 1 - 2 об.

³⁵ "Гражданин", 1913, N 10, стр. 18.

³⁶ ЦГИА СССР, ф. 1276, оп. 9, д. 848, л. 18.

³⁷ Там же, л. 28 об.

³⁸ Там же, л. 51.

³⁹ "Новое время", 19.V(I.VI). 1913.

⁴⁰ "Новое время", 9(22) XI. 1913.

⁴¹ ЦГАОР СССР, ф. 102, ДП 00, оп. 243, 147, л. 108.

⁴² "Новое время", 12(25).XI.1913.

стр. 62

этом учитывать, что о действительном влиянии отдельных групп Государственного совета нельзя судить по их абсолютной численности. Дело в том, что далеко не все его члены активно работали и аккуратно посещали Мариинский дворец; обычное число присутствовавших колебалось в пределах 100 - 140 членов.

Учитывая это и исходя из того, что выборы в комиссии⁴³ (постоянные и особые) были основаны на пропорциональном представительстве отдельных групп⁴⁴ , мы произвели подсчеты, которые отражают по годам как абсолютное число присутствовавших членов каждой группы, так и удельный вес их в момент баллотировки групповых списков за 1907 - 1914 годы. Поскольку особые комиссии образовывались по мере поступления законопроектов из Думы, оказывается возможным установить тенденцию изменений в составе Государственного совета на протяжении каждой его сессии и нескольких сессий подряд. Конечно, колебания удельного веса группы обусловливались изменением числа членов не только ее, но и других групп, однако число присутствовавших членов группы позволяет видеть действительную причину изменения ее удельного веса. Таким образом, нам удалось определить работающий состав Государственного совета следующих сессий: третьей (ноябрь 1907 - июнь 1908 г.), четвертой (октябрь 1908 - май 1909 г.), пятой (октябрь 1909 - май 1910 г.), шестой (октябрь 1910 - май 1911 г.), седьмой (октябрь 1911 -июнь 1912 г.), восьмой (ноябрь 1912 - июль 1913 г.) и девятой (ноябрь 1913 - июнь 1914 г.)⁴⁵ .

При оценке положения "левой" следует иметь в виду, что численность собственно группы была меньше числа голосов, подаваемых за ее список. Дело в том, что за него голосовали еще и либерально настроенные члены из числа внепартийных, а также имела место и передача группе "лишних" голосов "центра"⁴⁶ . Численность группы в этот период была следующей: в третью сессию - 16 членов, в четвертую - 15, в пятую - 10, в шестую - 10, в седьмую - 9, в восьмую - 12, в девятую - 12. В третью сессию группа составляла в среднем

⁴³ Одобренные Думой законопроекты поступали через Государственную канцелярию на рассмотрение общего собрания членов Государственного совета, где дело решалось простым большинством голосов. Если общее собрание не находило возможным решить вопрос сразу, законопроект передавался на предварительное рассмотрение в постоянные или особые временные комиссии, избираемые общим собранием из своей среды. (Постоянные комиссии создавались в начале сессии или в конце предыдущей; их было три: личного состава и внутреннего распорядка, финансовая, законодательных предположений. Особые комиссии создавались, как правило, для рассмотрения какого- либо одного законопроекта из тех, обсуждение которых не входило в компетенцию постоянных.) Из комиссии законопроект возвращался снова в общее собрание, но уже в сопровождении подробного доклада комиссии и предлагаемого ею решения. Если законопроект общим собранием Государственного совета принимался в редакции Думы, он поступал на утверждение царю; если общее собрание, не отклоняя законопроекта, вносило в думскую его редакцию изменения, то законопроект возвращался в Думу или поступал в согласительную комиссию, создаваемую на этот случай из равного числа членов Думы и Государственного совета. Из согласительной комиссии дело, с ее заключением, поступало в Думу и далее шло установленным порядком.

⁴⁴ Согласно ст. 31 и ст. 34 наказа Государственного совета, группа членов не менее 10 человек имела право предложить список членов комиссии; состав же последней определяли по формуле:

x=a*n/s

где x - число членов комиссии, причитающееся на каждый список, a - число избираемых членов комиссии, n - число поданных за данный список голосов, s - число участвовавших в голосовании.

⁴⁵ Показательно, что и самодержавие о соотношении групп Государственного совета судило по результатам выборов членов комиссий. См., например, всеподданнейший доклад государственного секретаря бар. Ю. А. Икскуля от 7 ноября 1907 г. (ЦГАОР СССР, ф. 543, оп. 1, д. 539, л. 3).

⁴⁶ Голоса оказывались "лишними" в виде остатка от частного при делении числа присутствовавших членов группы на число голосов, необходимых для проведения одного члена в комиссию.

стр. 63

10,5% числа присутствовавших, в четвертую-10%, в пятую - 8%, в шестую - 8,4%, в седьмую - 7,4%, в восьмую - 7,8%, в девятую - 9,5%. Таким образом, очевидны две перемены: сокращение численности группы при переходе от четвертой сессии к пятой и рост числа членов, начиная с восьмой сессии; обе перемены были связаны с очередными выборами членов Государственного совета от земств.

В декабре 1910 г, как самостоятельная группа оформился кружок внепартийного объединения. Небольшая (12 - 14 членов) и разношерстная⁴⁷ , группа эта не имела влияния, при баллотировках разбивалась, голосуя с разными группами. Расходясь с основными группами по различным вопросам программы и тактики, члены кружка объединились главным образом потому, что иначе никто из них не мог попасть ни в постоянные, ни в особые комиссии.

Основными группами Государственного совета были "центр" и правые; преобладание той или другой определяло характер деятельности "верхней палаты". Удельный вес "центра" неуклонно понижается (в третью сессию присутствовавшие члены его составляли в среднем 52,1%, в четвертую - 50,7%, в пятую -47,3%, в шестую - 40,7%, в седьмую - 35,7%, в восьмую - 33,9%, в девятую - 32,6%), а правых - повышается (в третью - 37,2%, в четвертую - 39,4%, в пятую - 44,5%, в шестую - 39,1%, в седьмую - 36,5%, в восьмую - 42,7%, в девятую - 42%). Уже в пятую сессию благоприятный исход обсуждения Государственным советом столыпинских законопроектов стал сомнительным: преобладание "центра" (вместе с "левыми") составляло 10 - 11% голосов, самостоятельное голосование "нейдгартцев" давало уже перевес правым. В конце 1910 г. удельный вес правых был на 5 - 10% выше "центра"⁴⁸ .

В марте 1911 г. из группы "центра" выходят "нейдгартцы", образуя самостоятельную группу "правого центра"⁴⁹ , в результате чего удельный вес "центра" уменьшается до одной трети. В конце шестой сессии "левые" и "центр" вместе не составляют и половины. Таким образом, более дробная группировка членов Государственного совета, установившаяся к концу шестой сессии, также свидетельствовала о поправении "верхней палаты". В конце шестой и в течение седьмой сессии "центр" и правые уравновешивают друг друга; "правый центр" приобретает решающую роль: своими голосами он обеспечивает перевес тех, к кому присоединяется при голосовании. В восьмую и девятую сессии перевес правых над группой "центра" составлял уже 9 - 10%⁵⁰ . Таким образом,

⁴⁷ В нее входили такие различные по политической ориентации люди, как, например, известный судебный деятель и писатель А. Ф. Кони и активный участник дворянских съездов крайне правый В. И. Гурко.

⁴⁸ "Самой многочисленной влиятельной группой в Государственном совете, - отмечало "Новое время", - стала правая, в которую входят теперь 75 членов - больше, чем в основной группе центра, коло и левой, вместе взятых" (20.X(2.XI).1910).

⁴⁹ "Правый центр" до марта 1911 г. был автономной группой в составе "центра", в него входили 3 члена по назначению, 3 земца, 1 от землевладельцев и 4 от дворянства. При обособлении в самостоятельную группу он включил еще и 3 земцев из правой группы. Умеренно-правые взгляды группы характеризовались двумя чертами: во-первых, она "твердо держалась русских национальных начал" и была тесно связана с фракцией националистов Государственной думы и, во-вторых, разделяла идею конституционной монархии, отстаивая необходимость "мирного и дружного сотрудничества в государственном строительстве общественных сил и правительственной власти" ("Новое время", 5(18).XI.1913). Интересной чертой, в плане характеристики политической физиономии группы, является го, что все ее члены по выборам - активные участники съездов объединенного дворянства в качестве уполномоченных и приглашенных; лидер группы А. Б. Нейдгарт входил в состав Постоянного совета на всем протяжении его существования; членами этого совета были также В. Н. Поливанов-2 и кн. Н. Б. Щербатов, входившие в группу "правого центра". Она отличалась спаянностью и фракционной дисциплиной.

⁵⁰ В начале восьмой сессии "Новое время" предсказывало, что "доминирующее положение в эту сессию будет занимать правая группа, насчитывающая 75 членов; группа центра утратила свое первенство, она состоит из 63 членов. Но так как в нее

стр. 64

к осени 1910 г. правые покончили с преобладанием группы "центра", а к осени 1912 г. обеспечили за собой тот перевес, который позволил им превратить Государственный совет в кладбище реформ.

Анализ изменений в личном составе групп позволяет установить как время наибольшего усиления правых, так и пути, которыми они этого достигли. Уже во вторую сессию (февраль - июнь 1907 г.), в связи с декларацией Столыпина и превращением группы "центра" в "правительственную партию", правая группа резко активизировалась⁵¹ . При этом, кроме консолидации прежнего состава группы, имел место и приток в нее новых членов⁵² . К концу третьей сессии число правых увеличилось до 70, почти на 17%⁵³ . К концу четвертой сессии численность группы возросла на 5,7%⁵⁴ . К концу пятой сессии в правую входил уже 81 член (увеличение на 11%)⁵⁵ .

В шестую сессию среди правых произошли большие перемены⁵⁶ . К концу ее группа уменьшилась более чем на 12% и включала только 71 члена. Однако группа "центра" в эту сессию сократилась еще более - почти на 18%-и насчитывала 75 членов. Таким образом, преобладание "центра" продолжало сокращаться. Образование самостоятельного "правого центра" свидетельствовало о существенном сдвиге этой части членов "верхней палаты" вправо, что было с точки зрения крепостнической реакции большим выигрышем. В ходе седьмой сессии количество правых осталось прежним - 71⁵⁷ . К концу восьмой сессии в правую группу входило 77 членов "верхней палаты" (увеличе-

входят торгово-промышленная партия и польское коло, которые будут по некоторым вопросам баллотировать самостоятельно или с другими группами, то это обстоятельство сильно умаляет значение групп центра как руководящего органа" ("Новое время", 6(19)XI.1912).

⁵¹ А. Д. Степанский. Политические группировки в Государственном совете в 1906 - 1907 гг., стр. 62.

⁵² Из вновь назначенных четверо (В. В. фон Валь, Ф. В. Дубасов, Д. И. Пихно, кн. А. А. Ширинский-Шихматов) примкнули к правым, и Самарское земство, вместо вышедшего ив состава Государственного совета в знак протеста против роспуска I Думы кадета Н. А. Шишкова, дало правого А. Н. Карамзина. К концу 2-й сессии, по нашим подсчетам, правая насчитывала 60 членов (40 по назначению, 5 от духовенства, 8 от земства и 7 от дворянства).

⁵³ К группе примкнули 2 из "центра", 1 внепартийный и 4 из вновь назначенных; прибавилось 2 земца (вместо вышедших из состава Государственного совета членов "центра" кн. Н. С. Волконского-2 и М. В. Родзянко избраны правые: В. А. Драшусов - Рязанским земством и М. И. Миклашевский - Екатеринославским), двух правых дали выборы от дворянства (В. И. Карпова вместо убитого "левого" И. Г. Чавчавадзе и В. П. Мещеринова вместо сложившего с себя звание члена "центра" Н. А. Хомякова). Потеряла группа лишь одно место: умер член по назначению.

⁵⁴ К маю 1909 г. правая потеряла 4 места (2 по назначению и 1 земец умерли, а Ф. Д. Самарин - от дворянства - отказался), новые назначения дали группе 8 новых членов.

⁵⁵ Летом 1909 г. состоялись новые выборы в Государственный совет в связи с окончанием первого трехлетия. Правые, полностью сохранив свои позиции, сумели потеснить противников: 1 место для дворянских обществ и 2 земских уступил им "центр" и 1 земское - "левые". Потери группы за 5-ю сессию среди членов по назначению (3 умерших) были перекрыты новыми назначениями (5 правых). Курское земство вместо умершего в 4-ю сессию кн. Н. Ф. Касаткина-Ростовского избрало правого же М. Я. Говорухо-Отрока.

⁵⁶ В группу вошли 5 новых членов (3 из вновь назначенных, 1 от духовенства, избранный вместо умершего члена "центра", и 1 от землевладельцев Витебской губернии, ранее посылавших члена "центра"), однако потери были более значительны: число правых по назначению сократилось на 11 (2 умерли, 2 уволены, 1 перешел в "центр", 6 - в кружок внепартийного объединения), 3 земца вышли в "правый центр" и 1 - в группу "центра".

⁵⁷ Под этим, однако, скрываются примечательные факты: во-первых, все потери (2 члена по назначению и 1 земец умерли, 3 переведены в неприсутствующие) компенсированы новыми назначениями; во-вторых, спустя четыре месяца после смерти Столыпина из 11 назначенных к присутствию с 1 января 1912 г. только 1 примкнул к группе "центра", а к правым - 6, и среди них такие столпы объединенного дворянства, как граф А. А. Бобринский, А. П. Струков, А. Д. Самарин.

стр. 65

ние на 11%)⁵⁸ . В девятую сессию в правой по-прежнему было 77 членов⁵⁹ .

В этом неуклонном поправении Государственного совета примечательна такая деталь: лиц, более или менее тесно связанных с деятельностью объединенного дворянства, в "верхней палате" в первую сессию было 34, во вторую - 37, в третью - 42, в четвертую - 44, в пятую - 47, в шестую - 48, в седьмую - 50, в восьмую - 58, в девятую - 59; при этом руководящие деятели дворянской организации были назначены. Успешно шла, по меткому замечанию большевиков, "перелицовка совета объединенного дворянства": дворянская сословная организация получила возможность действовать от имени высшего государственного учреждения⁶⁰ .

Таким образом, дворянская реакция захватила Государственный совет, действуя с двух флангов: союз с самодержавием обеспечивал ей все это время исключительно почти правые назначения; в дворянских обществах и губернских земских собраниях правые с успехом теснили либералов. Из "спасительного тормоза", корректирующего одобренные Думой законопроекты, Государственный совет в условиях усиливающее гося размежевания внутри третьеиюньского блока⁶¹ превращается в орудие воинствующей крепостнической реакции; политика лавирования поэтому неизбежно терпит банкротство, и правый правительственный курс оказывается единственно возможным.

⁵⁸ Среди назначенных членов группы умерло 3, а примкнуло из вновь назначенных 4; правых дали землевладельцы области Войска Донского и Оренбургской губернии на выборах летом 1912 г. (в предшествующее трехлетие их представители входили в группу "центра"), 3 человек дали дворянские общества вместо 2 членов "центра" и 1 члена "правого центра".

⁵⁹ 48 по назначению, 6 от духовенства, 9 земцев (1 перешел в кружок внепартийного объединения, 2 дали новые земства Витебской и Волынской губерний), 2 от землевладельцев и 12 от дворянства.

⁶⁰ "Правда", 14(27).VII.1912.

⁶¹ См. В. И, Ленин. ПСС. Т. 22, стр. 321, 325 - 326.

Постоянный адрес данной публикации: