Ю. ДАНИЛОВ, кандидат экономических наук, председатель попечительского совета Института посткризисного мира, завкафедрой Международного университета в Москве,

В. СЕДНЕВ, директор НП "Бизнес-Солидарность",

Е. ШИПОВА, директор Института посткризисного мира

В данной работе мы постарались совместить два редко сочетаемых направления исследований: экспертный опрос и углубленный анализ официальных документов, имеющих отношение к процессу G20. В опросе, проведенном в апреле-мае 2009 г., приняли участие 223 эксперта из 51 страны - экономисты и финансовые аналитики, владельцы и топ-менеджеры ведущих компаний, журналисты, освещающие экономическую и политическую тематику, ученые - представители гуманитарных и общественных наук, политики и чиновники. Мы также проанализировали около 60 документов: официальные документы "большой двадцатки" (включая главные решения Лондонского саммита, материалы рабочих групп, предложения отдельных стран и т. д.) и документы, разработанные международными организациями для дискуссии в рамках G20.

В ходе исследования выяснилось, что ряд проблем остался за рамками процесса G20, но они в наибольшей степени затрагивают интересы стран развивающегося мира. Поэтому собственно изучение процесса G20 стало лишь отправной точкой фундаментального анализа глубинных причин текущего кризиса, которые, по нашему мнению, могут привести к более разрушительным последствиям в среднесрочной перспективе.

Настоящая статья написана на основе доклада "Финансовая архитектура посткризисного мира: эффективность решений", подготовленного Институтом посткризисного мира. Авторы выражают искреннюю благодарность сотрудникам института, принимавшим участие в работе над докладом: А. М. Веселовой, М. Ю. Мижинскому, Т. А. Овериной, а также внешним экспертам, идеи которых мы использовали.

Лондонский саммит G20: результаты и последствия для мировой финансовой системы

Решения саммита G20: поляризация позиций экспертов

Оценка итогов и значения Лондонского саммита G20 для выхода из глобального финансового кризиса становится своеобразной "лакмусовой бумажкой", поляризуя мировое экспертное сообщество. Для одних это прорывной момент: впервые правительства разных стран сумели договориться о наборе мер, которые помогут смягчить последствия кризиса; это первый шаг на пути к преодолению системных рисков и восстановлению доверия. К этой группе относятся 44,5% экспертов из развитых стран и 31,4% - из развивающихся.

Для других это упущенные возможности кардинально реформировать финансовую систему и предпринять реальные шаги по предотвращению будущих кризисов и устранению дисбаланса интересов развитых и развивающихся экономик. Здесь наблюдается обратная пропорция: среди экспертов из развитых стран эту точку зрения разделяют 33,3%, из развивающихся - 44,1% (без учета позиций российских экспертов получаются те же 33%).

Отметим заметное несовпадение позиций российских экспертов и экспертов из других стран мира. Отрицательный ответ на вопрос "Приняты ли на прошедшем саммите G20 принципиальные решения, которые способны привести к выходу мировой экономики из кризиса?" дали 57% российских экспертов, тогда как у экспертов из других стран такой ответ встречается в 33% случаев. Подобная разница в оценках экспертов из России и других стран означает, что мы по-разному оцениваем одни и те же результаты и заведомо не понимаем друг друга. Здесь Россия оказалась в явном меньшинстве.

В некоторых вопросах позиции экспертов из развитых и развивающихся стран близки, а другие разводят представителей "старых" и "молодых" экономик по разные стороны баррикад. Таким образом, с одной стороны, G20 формирует ожидания неконфликтного решения главных вопросов мировой экономики, а с другой - эксперты видят серьезные ограничения формата G20. Если их не преодолеть, дальнейший глобальный диалог стран будет затруднен. Эксперты выделяют следующие плюсы и минусы процесса G20 (см. табл.).

Таблица

Процесс G20: плюсы и минусы

Насколько учитываются в решениях Лондонского саммита интересы и потребности "молодых" промышленных и бедных стран? Эта тема заставляет участников исследования четко высказывать свою позицию, обозначая вектор различий во взглядах экспертов из развитых и развивающихся стран. Так, на вопрос "Приняты ли на саммите решения, которые могут служить интересам новых развивающихся экономик?" 70,7% экспертов из развитых стран отвечают однозначно положительно, а 42,7% экспертов из развивающихся стран - резко отрицательно.

Очевидно, в данном случае речь идет о "претензиях" не столько к конкретной встрече лидеров G20, сколько к ситуации в мировой финансово-экономической сфере в целом. Развивающиеся страны, заинтересованные в повышении своей роли в мире, пока не получают ответа на свои запросы. Поэтому главным сегодня для них остается следующий вопрос: каким образом новые индустриальные страны могут интегрироваться в обновленную мировую экономику, чтобы иметь возможность по-настоящему конкурировать на глобальном уровне?

Главные направления дискуссий

Для понимания сущности решений, скрытых за сжатыми формулировками Коммюнике, не менее важным представляется анализ самого процесса выработки решений и структуры дискуссий в рамках G20. В дискуссиях, предшествовавших решениям Лондонского саммита, мы выделили такие направления:

- причины кризиса;

- роль международных финансовых организаций;

- достаточность капитала финансовых организаций, размер финансового левереджа;

- система риск-менеджмента и пруденциальный надзор;

- кредитно-рейтинговые агентства;

- международное взаимодействие национальных регуляторов и взаимодействие международных финансовых организаций;

- противодействие процикличности и политика вознаграждений;

- прозрачность финансовых рынков;

- восприимчивость систем регулирования к финансовым инновациям;

- проблема внебиржевых производных инструментов. Сложившиеся направления дискуссий, во-первых, тесно взаимосвязаны, а во-вторых, касаются воздействия финансовой системы на экономику в целом. Поэтому, хотя в рамках дискуссий G20 проблемы реальной экономики специально не рассматривались, эти дискуссии объективно нацелены не только на решение проблем финансовой системы, но и на предотвращение ее негативного воздействия на реальный сектор глобальной экономики.

Причины кризиса

В ходе дискуссий в рамках G20 можно выделить две модели взаимосвязей основных проблем, ставших причинами глубокого кризи-

са глобальной финансово-экономической системы. Эти модели связаны с процикличностью и финансовыми инновациями.

Факторы процикличности сыграли существенную роль в формировании и углублении глобального финансового кризиса 2007 - 2009 гг. (см. рис. 1). Взаимно усиливающееся действие таких факторов привело к росту амплитуды флуктуации бизнес-цикла и нарастанию финансовой нестабильности. Роль этих факторов в развертывании текущего кризиса и определении его исключительной глубины уже осознана мировым сообществом: не случайно на следующей встрече лидеров G20 в Питтсбурге именно вопросы ложных стимулов развития стали ключевой темой обсуждения.

Рис. 1

Во второй модели взаимосвязей (см. рис. 2) в центр поставлены финансовые инновации, вошедшие в противоречие с существующими системами риск-менеджмента и пруденциального надзора, регулирования и раскрытия информации. Проблемы неадекватности оценок кредитно-рейтинговых агентств в значительной мере стали следствием сбоев в системе раскрытия информации, которая не смогла обеспечить должный уровень прозрачности инструментов, институтов и технологий, относящихся к финансовым инновациям.

Рис. 2

Перечни причин кризиса, названные различными участниками дискуссии, несколько отличались друг от друга, но в целом существовало единое понимание его основных факторов, по крайней мере в части собственно финансового кризиса. Консенсус относительно его причин был зафиксирован в докладе Рабочей группы 1, созданной в соответствии с решениями Вашингтонского саммита. Фундаментальные причины лучше всего проанализированы в докладе Ларозьера, однако и в нем не названы глубинные основания кризиса, связанные с глобально-цивилизационными противоречиями современного мира.

Механизмы принятия решений

Документы Лондонского саммита дают материал для анализа складывающихся механизмов принятия решений. Одним из важных направлений реформирования мировой финансовой архитектуры становится создание наднационального уровня регулирования и надзора. На примере этапа процесса G20, который завершился Лондонским саммитом, можно видеть новые складывающиеся форматы принятия решений.

Роль существующих глобальных надгосударственных институтов

Как показывают результаты опроса, сегодня экспертное сообщество не готово выдать мандат доверия как "архитекторам нового мира" ни одному из существующих глобальных наднациональных институтов. Эксперты оценивают их ниже среднего: максимальный балл 2,9 по 5-балльной шкале получают ЕС и G20, минимальный (2,1) - ООН. Мировые финансовые институты, по мнению экспертного сообщества, также недостаточно успешны: максимальные позиции у МВФ (3,2 балла), минимальные - у Форума финансовой стабильности (2,5). МВФ и Всемирный банк учреждены в 1944 г., ООН создана в 1945 г., ОЭСР - в 1948 г. С тех пор принципы их работы радикально не менялись, то есть они отражают картину мира прошлого века и не направлены на инновации. Низкие позиции в "рейтинге эффективности" Форума финансовой стабильности, по-видимому, можно объяснить тем, что его деятельность неизвестна широкому экспертному сообществу, особенно российскому.

В то же время проведенный нами анализ документов, ставших основой решений Лондонского саммита, показывает, что в реальности эффективность этих институтов совсем иная. Составленный нами рейтинг интенсивности и эффективности участия глобальных институтов в выработке решений G20 выглядит следующим образом.

1. Форум финансовой стабильности (FSF).

2. Международная организация комиссий по ценным бумагам (IOSCO).

3. Банк международных расчетов (BIS).

4. Организация экономического сотрудничества и развития (OECD).

5. Международный валютный фонд (IMF).

6. Группа Ассоциаций профессиональных участников финансовых рынков (LIBA, SIFMA, ICMA, ISDA, FOA, IIAC).

7. Всемирный банк (WB).

Как видно из приведенного рейтинга, наиболее полезными оказались органы, которые профессионально занимаются конкретными проблемами регулирования финансовых рынков. Значительно менее эффективными были всемирные институты развития, обладающие широкими финансовыми возможностями, но проводившие достаточно поверхностный и упрощенный анализ происходящих процессов, на основе которого невозможно сформулировать полезные, практически применимые рекомендации по преодолению кризиса.

Важными источниками решений G20, основой обсуждения непосредственно на Лондонском саммите, стали предложения группы министров финансов G20, оформленные на состоявшейся в Хоршеме 14 марта 2009 г. встрече министров финансов, а также доклад Ларозьера, подготовленный по поручению председателя Еврокомиссии Х. М. Баррозу. Эти проекты коллективных решений аккумулировали предложения отдельных стран и международных финансовых институтов, сводили их в единое целое.

Форматы выработки решений

Ослабление доверия к "старым институтам" XX в. формирует в экспертном сообществе общий запрос на обновление принципов коммуникации и принятия решений. Поиск новых форматов взаимодействия станет важным этапом в создании посткризисного мира.

В ответах на вопрос "Какой формат предложили бы Вы?" мнения участников опроса разделились.

1. Надо максимально использовать уже имеющиеся форматы, повысив их эффективность. Кардинальные изменения нужны только на уровне инструментов. Такой точки зрения придерживаются ²/₃ наших экспертов, среди которых больше представителей развитых стран.

2. Нужна новая идеология финансовой архитектуры, необходим принципиально новый подход, позволяющий учитывать мнения всех стран ("надо решать всем миром"). Это менее популярная позиция, ее поддерживают чуть более ¹/₃ участников исследования, причем среди них преобладают представители развивающихся стран.

В дальнейшем возможны три сценария развития:

- эволюционный - постепенное реформирование глобальных институтов в соответствии с новой идеологией; реформатором может выступить G20;

- революционный - децентрализация принятия решений, демонтаж прежней глобальной архитектуры и обвальный переход к многополярному миру;

- "форум народов" - подготовка широкой и полномочной международной конференции для принятия обязательных для всех участников решений (по аналогии с Бреттон-Вудсом).

Пока значительная часть экспертного сообщества ориентирована на эволюционный путь. Однако риск кризиса глобальных форматов взаимодействия возрастает, и в этом случае инициатива перейдет к альтернативным форматам. С учетом этого важными становятся позиции отдельных стран в разработке и продвижении своих инициатив по реформированию мировой финансовой архитектуры.

Конфигурация наднациональных органов в посткризисном мире

Одной из важнейших реакций мирового сообщества на глобальный финансово-экономический кризис стал вывод о необходимости сформировать элементы регулирования и надзора на наднациональном уровне. Такая необходимость обусловлена резким ростом числа и объема трансграничных операций, кардинальным усилением роли транснациональных финансовых организаций, что определяет принципиально иной уровень взаимозависимости стран на мировом рынке капитала. Глобализация финансовых рынков требует глобализации регулирования и надзора. При этом соответствующие элементы должны внедряться на двух уровнях: всего мира и отдельных региональных объединений стран, отличающихся повышенной степенью интеграции национальных экономик и финансовых рынков.

На уровне всего мира возможности внедрить элементы глобального регулирования и надзора оказались крайне ограниченными. Планом действий по выходу из глобального финансового кризиса, принятым на Лондонском саммите, предусмотрено создание нового международного органа - Совета по финансовой стабильности (СФС) с расширенным мандатом, который станет преемником Форума финансовой стабильности. Решениями Лондонского саммита новому органу отводится очень большая роль в посткризисной глобальной финансовой архитектуре.

СФС будет разрабатывать рекомендации и принципы, которые в дальнейшем могут быть положены в основу глобального финансового регулирования. Одновременно на СФС возлагаются функции контроля над эффективностью национальных финансовых секторов. Он будет активно анализировать факторы уязвимости глобальной финансовой системы, участвовать в мероприятиях по раннему предупреждению глобальных, а также урегулированию трансграничных кризисов.

Анализ четырех групп функций, делегируемых СФС, позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, набор функций слишком широк, чтобы квалифицировать новый орган лишь как глобальный "проторегулятор" или "протоконтролер". Во-вторых, такой набор функций неизбежно делает СФС центральным звеном в системе взаимодействия всех международных финансовых организаций в посткризисном мире. В-третьих, на основе ряда функций в дальнейшем (в 10 -15-летней перспективе) он может превратиться в полноценного глобального (наднационального) регулятора или наднационального контролера. Не исключено также его превращение в наднационального арбитра.

Наиболее тесное сотрудничество следует ожидать между СФС и МВФ. Существует несколько сфер, в которых эти органы будут действовать совместно, естественным образом дополняя друг друга. Также интенсивным будет сотрудничество СФС с Базельским комитетом по банковскому надзору Банка международных расчетов.

Наиболее успешно элементы наднационального регулирования и надзора на уровне отдельных региональных объединений стран внедряются в Европе. В рамках ЕС давно идут процессы интеграции, проявляющиеся в финансовой сфере в основном в форме гармонизации законодательства стран - членов ЕС и единообразного применения норм права. Кроме того, важнейшим проявлением процессов интеграции стало принятие общеевропейских законодательных актов, в том или ином виде обязательных для всех стран ЕС, - директив ЕС, часть которых прямо касается вопросов регулирования финансового сектора.

В докладе Ларозьера поставлен вопрос о создании на уровне ЕС единой системы кризис-менеджмента, включающей в качестве подсистем макро- и микропруденциальный надзор. Группа Ларозьера пришла к выводу о целесообразности усилить роль ЕЦБ как основы системы макропруденциального надзора и нецелесообразности организовать на его базе наднациональный микропруденциальный надзор. В результате было принято решение о создании в рамках ЕС нового надзорного органа - Европейского совета по системным рискам.

Проблемы финансовой архитектуры посткризисного мира, остающиеся за рамками процесса G20

Приближаясь к глобальному цивилизационному кризису

Начиная с 1999 г. в мире наблюдается принципиально новое явление, противоречащее постулатам классической теории: валовые национальные сбережения 142 развивающихся стран стали превышать объем инвестиций в них, причем разрыв между сбережениями и инвестициями постоянно возрастал вплоть до 2007 г.¹ Это означает, что в течение последнего десятилетия развитые страны перераспределяли в свою пользу сбережения развивающихся стран.

Попытки вернуть конфигурацию глобальных потоков капитала в естественное русло (в соответствии с теоретическими постулатами и экономической целесообразностью) неизбежно приведут к падению уровня благосостояния населения развитых стран ("золотого миллиарда"), что делает их практически нереализуемыми с политической точки зрения. Сохранение существующей конфигурации обусловит дальнейшее накопление противоречий, подрыв фундаментальных факторов глобального экономического развития и в конечном счете - разрешение этих противоречий в острой кризисной форме.

Все это определяет высокую вероятность глубокого цивилизационного кризиса в ближайшие 10 - 15 лет. Острая форма его разрешения по

¹ Capital Flows and Emerging Market Economies / BIS // CGFS Publications No 33. 2009. P. 7.

своим разрушительным эффектам может быть сравнима с последствиями мировой войны, поэтому поиск взаимоприемлемой формы снятия накопленных противоречий должен стать одной из приоритетных задач человечества. Это возможно только на основе глобального сотрудничества стран, аналогичного сотрудничеству в рамках процесса G20, но включающего гораздо больше участников, прежде всего за счет расширения представительства развивающихся стран.

Угроза цивилизационного кризиса в ближайшее десятилетие обусловлена следующими глобальными дисбалансами:

- инвестиционный (глобальное перераспределение капитала от развивающихся стран к развитым);

- политический (недостаточное представительство развивающегося мира в глобальных институтах, принимающих решения).

Глобальные дисбалансы в значительной мере связаны со слабостью государств развивающегося мира в силу присущих большинству этих стран внутриполитических дисбалансов. Многие из них в долгосрочной перспективе будут политически нестабильными, что выводит на первый план фактор политических рисков в оценке их конкурентоспособности.

Наблюдавшееся в последнее десятилетие экономически неэффективное движение мирового капитала (инвестиционный дисбаланс) вызвано наличием у развитых стран ряда преимуществ, прежде всего обусловленных фундаментальными закономерностями реальной экономики и юридическим обеспечением ее функционирования². Вместе с тем некоторые факторы инвестиционного дисбаланса имеют монополистические черты, например "монополии" на эмиссию резервных валют и формирование оценок инвестиционной привлекательности стран и инструментов.

Новая мировая финансовая география

Финансовая архитектура мира, по мнению участников опроса, постепенно меняется и в дальнейшем будет в гораздо большей степени отражать удельный вес экономик в рамках мировой системы. Экспертное сообщество ждет развития новых финансовых "узлов". Финансовая мощь будет смещаться в другие экономические центры: из развитых стран - в развивающиеся.

Большинство экспертов уверены, что бум развития финансовых центров придется на новые индустриальные страны. Появятся новые центры в Индии, Южной Африке, Бразилии, Мексике, на Ближнем Востоке, то есть в тех регионах, роль которых в мировой экономике, как считают респонденты, будет расти. По мнению экспертов, усилят свои позиции Сингапур, Гонконг, Дубай, Шанхай. Первый несомненный кандидат на создание нового глобального финансового центра на

² Мы выделили следующие конкурентные преимущества такого рода: более высокий уровень защиты прав собственности в развитых странах; более высокий уровень политической и социальной стабильности; низкий уровень макроэкономических рисков; более высокий уровень секьюритизации активов; высокий уровень открытости национальной экономики и национального финансового рынка.

своей территории, который со временем сможет конкурировать с Нью-Йорком и Лондоном, - это Китай.

Возможности создания финансового центра в России экспертное сообщество пока считает сомнительными. С одной стороны, растущая мощь и влияние нашей страны на мировом уровне, а также стратегические позиции на пространстве СНГ выступают несомненным плюсом, но с другой - потребуются политическая воля и долгая систематическая работа для преодоления всех существующих ограничителей роста.

Изменение экономической географии ускоряется под влиянием мирового кризиса. При этом западные эксперты раньше, чем эксперты из развивающихся стран, начинают воспринимать "развивающийся мир" не как периферию, а как источник глобального развития.

Будущая глобальная валютная система

По мнению большинства экспертов, существующую мировую валютную систему необходимо менять. Однако глобальный экономический кризис вряд ли приведет в ближайшее время к полному пересмотру статус-кво.

Наиболее распространенная позиция выглядит следующим образом. На первом, краткосрочном этапе нас ожидает сохранение доминирующей роли доллара США. Затем, в среднесрочной перспективе, будут происходить постепенное усиление региональных валют и формирование корзины резервных валют на базе евро, юаня и др. В весьма отдаленной перспективе возможно создание единой мировой резервной валюты нового типа, не привязанной к какой-либо национальной валюте.

И хотя в долгосрочном плане тема новой мировой валюты воспринимается как вполне оправданная, попытки сейчас поставить этот вопрос расцениваются как "утопические идеи". Но так ли бессмысленно обсуждать сегодня более справедливое устройство финансовой архитектуры посткризисного мира? Как сказал один из наших экспертов: "Дело не в деньгах, а в том, кто станет интеллектуальным лидером посткризисного мира". На наш взгляд, в настоящее время именно инновационные идеи способны стать почвой для консенсуса и предотвратить растущие глобальные дисбалансы.

Наш собственный анализ показал следующее. Современная глобальная валютная система является переходной от моно- к поливалютной. Эта система, придя на смену золотовалютному стандарту, изначально была моновалютной, основанной на долларе США. (В определенном смысле золотовалютный стандарт также был переходной системой - от системы, основанной на золоте, к системе, основанной на долларе.)

Одним из наиболее ярких проявлений кризиса стало внутреннее противоречие, заложенное в американской валюте. В ходе кризиса проявилась дуалистичная природа доллара США: одновременно это национальная валюта Соединенных Штатов и мировые деньги. Между функциями доллара как национальной и международной валюты

нарастают противоречия³, в связи с чем возникает вопрос о реформе глобальной валютной системы. Мы исследовали следующие варианты глобальной валютной системы.

1. Система, предполагающая создание единой мировой резервной валюты, в качестве которой выступают специальные права заимствования (СДР).

2. Система, основанная на региональных валютах и региональных эмиссионных центрах.

3. Моновалютная система на основе доллара.

4. Двухвалютная система на основе доллара и евро.

5. Поливалютная система на базе относительно большого количества основных резервных валют.

6. Золотой стандарт.

7. Многотоварный стандарт.

В трех вариантах архитектуры глобальной валютной системы из семи возникает новая мировая резервная валюта. В настоящее время самый вероятный вариант формирования мировой резервной валюты - это система, основанная на специальных правах заимствования МВФ. Вероятность реализации подавляющего большинства проектов введения единых региональных валют, наиболее популярных в экспертном сообществе, на наш взгляд, сегодня невысока. Состав потенциальных консорциумов, предполагающих эмитировать ту или иную региональную валюту, часто меняется, различные страны принимают участие в нескольких таких консорциумах.

Наиболее эффективным вариантом формирования посткризисной глобальной валютной системы мы считаем многотоварный стандарт, который до сих пор не указывали другие эксперты. Под ним мы понимаем систему, основанную на единой мировой валюте, расчет курса которой по отношению к национальным валютам осуществляется исходя из широкого перечня общепризнанных цен товаров, лежащих в основе определения ее стоимости. Эффективность такого варианта обусловлена следующими соображениями:

- единая мировая валюта должна быть свободна от национальных интересов, рисков и особенностей формирования курса валют;

- она должна быть надежной. В условиях резкого ослабления надежности национальных валют естественным "убежищем" инвесторов остается набор товаров;

- она должна быть справедливой по отношению ко всем странам мира. В условиях рыночного хозяйства цены на основные товары заведомо более справедливы, чем курсы ведущих национальных валют;

- она должна реализовывать функции всеобщего эквивалента мировой торговли.

Вероятность формирования в ближайшие годы многотоварного валютного стандарта, на наш взгляд, также мала. Однако он, как представляется, значительно полнее учитывает общественные потреб-

³ Впервые эти противоречия были описаны еще в конце 1950-х годов в рамках "дилеммы Триффина" (Triffin's Dilemma). Их резкое обострение в ходе текущего кризиса заставило многих экономистов говорить о "новой дилемме Триффина" с существенно более опасными последствиями.

ности в функциях, которые заложены в этом варианте глобальной валютной системы.

В большинстве вариантов будущей глобальной валютной системы предполагается существование "клуба" наиболее мощных и авторитетных валют, в которые будут инвестироваться резервы стран мира, - резервных валют. Перераспределение глобального капитала между резервными валютами означает предоставление значительных преимуществ в конкурентной борьбе тем странам, которые эмитируют валюты, используемые глобальными инвесторами в качестве резервных. Эти преимущества реализуются в форме дополнительных ресурсов для развития предприятий данной страны, поглощения предприятий других стран, дополнительного роста благосостояния населения данной страны и т. д. Поэтому наличие у страны валюты, рассматриваемой в качестве резервной, исключительно важно для повышения ее роли на мировой арене, роста благосостояния ее граждан и повышения их жизненного уровня.

Для ответа на вопрос, какие именно валюты имеют шанс войти в ближайшем будущем в "клуб" резервных, мы проанализировали ряд показателей, характеризующих соответствующий потенциал различных валют⁴. В качестве интегрального показателя мы использовали соотношение номинального валютного курса и паритета покупательной способности (ППС), так как оно отражает воздействие различных факторов, определяющих возможности той или иной валюты выполнять функции резервной. В течение продолжительного периода все резервные валюты демонстрируют незначительное (как правило, в пределах 20% в ту или иную сторону) отклонение ППС от номинального валютного курса.

Результаты проведенного анализа свидетельствуют о том, что наилучшие перспективы вхождения в "клуб" резервных валют имеют корейская вона и бразильский реал, уже сегодня частично выполняющие функции региональных резервных валют. Однако временные границы завершения этого процесса достаточно отдаленные. Прогнозные модели (учитывающие фактор кризиса 2007 - 2009 гг.) показывают, что вхождение в "20-процентный коридор" для валют стран с развивающимися финансовыми рынками возможно в следующие временные диапазоны: для корейской воны - 2010 - 2012 гг., для бразильского реала - 2012 - 2015 гг., для российского рубля - 2014 - 2018 гг.

Взгляд в будущее: эффективность и справедливость

Лондон: промежуточная остановка

Сегодня большинству экономистов очевидно, что на саммите в Лондоне приняты промежуточные решения: они устраняют наиболее

⁴ Соотношение номинального валютного курса и ППС (интегральный показатель); доля валюты в объеме сделок на мировом валютном рынке; доля валюты в объеме мирового внешнеторгового оборота; доля валюты в структуре валютных резервов стран мира; доля валюты в объеме эмиссии международных облигаций.

сильные провалы современной глобальной финансовой системы, но не способствуют преодолению более фундаментальных противоречий, накопленных глобальной экономической системой, которые будут обостряться в посткризисном периоде. Решения Питтсбургского саммита детализируют решения, принятые в Лондоне, концентрируясь на наиболее значимых факторах, вызвавших повышенную волатильность глобального финансового рынка в последнее десятилетие. В то же время человечество пока не готово к комплексному обсуждению фундаментальных факторов, формирующих более долгосрочное (чем десятилетний период) накопление глобальных противоречий.

По-видимому, принятые решения будут способствовать стабилизации глобальной финансовой системы на временном горизонте 7 - 10 лет. Это время необходимо использовать для поиска путей наиболее мягкого разрешения глобальных противоречий между странами развитого и развивающегося мира, которые были накоплены с момента включения экономик последних в глобальную конкуренцию.

Переосмысление эффективности

Накопление этих противоречий, ускорившееся в последнее десятилетие, показало, что мир столкнулся с принципиально новым вызовом. Кризис 2007 - 2009 гг. выявил, что человечество лишь начинает познавать законы функционирования всемирной финансово-экономической системы, в которой изменяется понятие эффективности. Глобальный мир предполагает глобальную справедливость, справедливость для всех. Только глобально справедливые решения могут быть эффективными в мировом масштабе. Иначе с ними не будут согласны те, чьи интересы эти решения ущемляют, что в современных условиях делает их заведомо нереализуемыми.

Другими словами, дальнейшее развитие мировой экономики требует переосмысления критериев эффективности. Решения Лондонского и Питтсбургского саммитов G20, компенсируя провалы рынка, повышают эффективность международного рынка капитала и мировой экономики. Но такое повышение имеет свои естественные пределы, преодолеть которые можно только за счет включения в повестку дня обсуждение вопросов глобальных фундаментальных диспропорций (то есть более фундаментальных провалов рынка). Эти диспропорции связаны с наличием значительного конфликта интересов между "золотым миллиардом" и развивающимся миром. Поэтому для преодоления пределов роста эффективности мировой экономической системы нужно учитывать интересы всех стран, обеспечивать эффективность через глобальную справедливость.

Сегодня мировая экономика и мировой финансовый рынок в значительной мере обслуживают интересы "золотого миллиарда", но в будущем они должны стать таковыми для всех. Налицо расхождение понятий "эффективность" и "справедливость": чем более эффективно то или иное решение для развитых стран, тем менее справедливо глобальное перераспределение товаров, услуг и капитала. Предотвратить угрозу катастрофического разрешения будущего цивилизационного

кризиса можно, только если перейти к целевой функции глобальной эффективности на основе глобальной справедливости.

"Перпендикулярная" позиция России

Как отмечалось выше, позиция российских экспертов кардинально отличается от общемирового консенсуса. Более того, многие российские эксперты считают, что до проблем, обсуждавшихся в рамках G20, российская экономика еще не доросла.

Наиболее ярким примером в данном случае может служить непонимание российскими экспертами важности вопросов, связанных с вознаграждением менеджеров: многие искренне удивляются, почему этот мелкий, с их точки зрения, вопрос вообще рассматривался на таком уровне. Но беспорядочное стимулирование менеджеров корпораций и финансовых организаций приводит к формированию ложных стимулов развития самих корпораций и, следовательно, повышению волатильности экономического цикла (процикличности). Между тем проблема ложных стимулов очень актуальна именно для России. На наш взгляд, наряду с внешними факторами важнейшей внутренней причиной кризиса, обусловившей значительно более сильное падение производства в России, чем в среднем по миру, стало плохое качество корпоративного долга. В свою очередь, последнее было прямым следствием ложных стимулов корпоративного развития, порождаемых в том числе сложившейся системой стимулирования менеджеров.

В то же время предложения России к саммиту G20 мировые эксперты оценили высоко. Когда им предложили составить рейтинг стран, которые предлагают наиболее интересные антикризисные решения в финансовой сфере, Россия оказалась в пятерке лидеров вместе с Китаем, США, Францией и Великобританией. Это означает, что российские предложения, расходящиеся с основным направлением дискуссий G20, были услышаны. Предлагая решения, соответствующие интересам группы стран с развивающимися рынками в целом, Россия может, наряду с Китаем, стать одним из лидеров развивающегося мира, но только при условии, что она будет говорить на одном языке с другими странами, в том числе развитыми, по всем вопросам повестки дня глобальных дискуссий.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ю. ДАНИЛОВ, В. СЕДНЕВ, Е. ШИПОВА:

Комментарии: