"Я из тех, кто умеет ждать", - с горечью сказал однажды Шарль Де Костер. Но, автор художественной летописи Нидерландской революции - "Легенды об Уленшпигеле" - при жизни так и не дождался признания. Он умер в нищете и безвестности. Слава пришла к нему уже после его смерти, да и то не сразу... Как-то в ненастный осенний день 1893 г. друзья Де Костера отправились на кладбище в Исселе (предместье Брюсселя), где покоятся останки литератора. С великим трудом отыскали они его могилу. Могильщик же объявил потрясенным друзьям покойного, что место захоронения собираются продать вдове некоего нотариуса. Поклонники Де Костера подняли тревогу. Отозвалась почти вся бельгийская пресса. И прогрессивная общественность страны победила. Над могилой великого сына бельгийского народа был воздвигнут памятник. Вскоре на его родине вышло в свет новое, массовое издание "Легенды об Уленшпигеле". С тех пор это произведение переиздавалось неоднократно¹ .

В наши дни, когда во многих странах идет борьба народных масс за свободу и независимость, против империализма и реакции, образ бессмертного Тиля, призывавшего фламандцев к сопротивлению испанским захватчикам, продолжает волновать сердца честных людей мира. "Легенда" переведена ныне почти на все языки народов земного шара. В нашей стране это произведение на русском языке издавалось до 50 раз. Бельгийские специалисты отмечают, что в Советском Союзе творение Де Костера обрело вторую родину ² .

С сожалением, однако, приходится констатировать, что слава Де Костера зиждется в основном на "Легенде об Уленшпигеле". А между тем его перу принадлежит множество стихотворений и поэм, среди которых есть подлинные шедевры (например, "Вот снег"), два сборника новелл - "Фламандские легенды" и "Ерабантские рассказы", десятки острых публицистических статей, драматические произведения "Жарта" и "Стефания", социально- психологический роман "Свадебное путешествие", путевые очерки "Зеландия" и многое другое. За последние годы интерес к творчеству Де Костера у нас значительно возрос. Прежде всего следует назвать исследования Б. П. Мицкевича и Л. Г. Андреева ³ . Этот интерес не случаен. В творчестве Де Костера, особенно в "Легенде об Уленшпигеле", нашли яркое отображение события одного из самых крупных классовых движений XVI столетия - Нидерландской буржуазной революции. Им были подняты такие животрепещущие социально-политические и исторические проблемы,, которые не престают быть актуальными и в наши дни.

Шарль-Анри-Теодор Де Костер родился 20 августа 1827 г. в Мюнхене в семье управляющего делами папского нунция. Отец его был фламандцем, родом из Ипра; мать - валлонка из Юи⁴ . Когда мальчику исполнилось шесть лет, семья переехала в Брюссель. С 1836 г. по 1844 г. Шарль учился в коллеже Сен- Мишель и уже в те годы интересовался историей, неизменно получая высокие баллы по этому предмету. По выходе из коллежа он решительно отказался от предлагавшейся ему духовной карьеры и некоторое время служил чиновником в банке. В 1847 г. он вместе с группой товарищей организовал кружок, подучивший название "Общества оптимистов". "Оптимисты" проявляли пылкий интерес к истории, к героическому прошлому своей родины, к жизни простого народа. Чтобы ближе узнать народ, члены кружка часто со-

¹ J. Chot, R. Dethier. Histoire des lettres franchises de Belgicjue. Charleroi, 1910.

² F. Hellens. Charles De Coster, ecrivain francais. "Syntheses", 1960, N 173.

³ Б. П. Мицкевич. Шарль Де Костер и становление реализма в бельгийской литературе. Минск. 1960; Л. Г. Андреев. Сто лет бельгийской литературы. М. 1967.

⁴ О происхождении Де Костера ведутся споры, за которыми проглядывают определенные политические позиции. Националистически настроенные валлоны хотят превратить его в "чистокровного" валлона, а реакционеры не желают допускать мысль, что бельгийский писатель вышел из народа. См., в частности: Е. Neut. La Personne de Charles De Coster et son oeuvre "Ulenspiegel. "Syntheses", 1961, N 178, p. 40; J. Hanse. Le Centenaire de la "Legende d'Ulenspiegel. "Bulletin de l'Academie royale de langue et de litterature francaises", t. XLV, 1967, N 2.

стр. 155

вершали длительные экскурсии по стране. На своих заседаниях они обменивались впечатлениями, читали собственные произведения. Уже в ту пору творения Де Костера явно выделялись среди произведений других членов кружка. Позже лучшие из сочинений Де Костера появились в периодической печати.

С 1850 г. по 1855 г. Де Костер учился в Брюссельском университете и по окончании его получил ученую степень кандидата философии и литературы. С 1849 г. он сотрудничал в "Revue de Belgique", "Revue nouvelle", "Revue Trimestrielle", еженедельнике "Uylenspiegel" и опубликовал там ряд своих произведений. В 1858 г. вышел первый сборник его новелл, "Фламандские легенды", а в 1861 г. - "Брабантские рассказы". Работа в Брюссельском королевском архиве дала Де Костеру много интересного. Он с увлечением изучал старинные документы, акты, указы и грамоты, собирал материал для своей будущей эпопеи - "Легенды об Уленшпигеле". В конце 1867 г. завершается его десятилетний труд над "Легендой". Писатель в это время испытывал тяжелые материальные затруднения, малый тираж его книги расходился очень медленно. Незадолго перед этим произошел разрыв писателя с невестой, поскольку ее родители не желали выдавать ее замуж за человека, стоявшего на пороге нищеты. Вскоре умерла мать писателя (отец Шарля скончался, когда мальчику не было еще и семи лет). Де Костер, получив место преподавателя всеобщей истории и французской литературы в военной школе, не оставил занятий литературой и в 1870 г. публикует роман "Свадебное путешествие". В 1874 г. журнал "Tour du monde" начинает печатать его путевые очерки "Зеландия". Вторая их часть, "Нидерланды", вышла в свет уже после смерти автора. В 1879 г. сердце гуманиста и демократа перестало биться.

Мировоззрение Де Костера, в частности его исторические взгляды, формировалось в 40 - 60-е годы XIX в., в сложный период бельгийской истории, в обстановке обостренной социально-политической борьбы. Буржуазная революция 1830 г. принесла Бельгии независимость. Однако английская дипломатия при активном содействии других великих держав возвела на престол принца Саксен-Кобургского, ставшего королем под именем Леопольда I. Бельгийский трон он занимал в течение 35 лет, и большая часть творческого пути Де Костера падает на это время. Победа революции в Бельгии явилась результатом борьбы народных масс, прежде всего рабочего класса. Но он был тогда еще плохо организован, не имел своей политической партии, и трудящиеся, по существу, не пользовались никакими правами. Разве могла идти речь о свободе для народа, если на престоле восседал родственник и ставленник английской королевы, зять французского короля Луи Филиппа, а господствующее положение в стране заняли крупная буржуазия и духовенство? Для внутренней истории Бельгии той поры характерна борьба между двумя партиями - либералами и клерикалами (католической партией). Либералы стремились укрепить экономические позиции крупной буржуазии, клерикалы отстаивали интересы дворянства и католического духовенства.

Завоевание государственной независимости обеспечило Бельгии довольно быстрое развитие ее промышленности. Однако экономическое положение страны было тяжелым. К. Маркс писал позднее о росте пауперизации и преступности в Бельгии, в особенности среди молодежи, о том, что в борьбе против народа правящие партии легко находили общий язык: "Католическое министерство лелеяло и охраняло главным образом священнейшие, т. е. материальные интересы крупных землевладельцев. Либеральное министерство с такой же нежной заботливостью обслуживает интересы крупных землевладельцев, финансовых тузов и придворных лакеев. Что же тут удивительного, если под искусным руководством министерства эти так называемые партии, которые с одинаковой алчностью набрасываются на национальное богатство, а в Бельгии скорее на национальную бедность, вцепляясь при этом не раз друг другу в волосы, если эти партии, теперь примиренные, бросаются друг другу в объятия и образуют лишь одну единственную большую партию - "национальную партию"? "⁵ .

Бельгийская буржуазия открыто заявляла: "Чем больше предоставляется свободы стране, тем сильнее должна быть власть"⁶ . К 1848 г. недовольство в стране политикой, проводимой бельгийской буржуазией, охватывает все более широкие круги на-

⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 5, стр. 473.

⁶ М. Wilmotte. La Belgique morale et politique. P. 1902, p. IX.

стр. 156

селения. В различных городах рабочие организации развертывают борьбу за свои политические и экономические интересы. Либералы, бывшие тогда у власти, подавляют волнения в Брюсселе и Генте и с лихорадочной поспешностью реорганизуют гражданскую гвардию, держа ее в состоянии боевой готовности. Шарль Де Костер не мирился с лицемерной политикой клерикалов. Не сочувствовал он и действиям либералов. Но было бы преувеличением говорить, что Де Костер избрал некий "третий путь", то есть (в данном случае) стал полностью на сторону народных масс. Однако факты убеждают нас в том, что он не оставался безучастным свидетелем борьбы рабочих за свои права. Де Костер, сам неутомимый труженик, с большим уважением относился к трудовым людям. Его симпатии всегда были на стороне униженных и оскорбленных. Он презрительно отзывался о буржуа, но тепло - о рабочих, о "людях в блузах": "Говорят, что Жорж Санд идеализирует рабочего, что рабочий не таков на самом деле. Пусть себе говорят! Правда не на их стороне, а на стороне Жорж Санд. Если еще можно где найти теплоту, молодость, энтузиазм, силу, то только в людях, которые носят блузы и у которых руки в мозолях"⁷ . Живое сочувствие страданиям угнетенных масс и критическое отношение к буржуазной действительности сближало воззрения Де Костера не только с воззрениями Ж. Санд и В. Гюго, но отчасти и с социально-утопическими учениями Сен-Симона и Фурье.

Формированию демократического мировоззрения Де Костера способствовало и его общение с рядом передовых европейских политических деятелей. В Бельгии в ту пору нашли убежище политические эмигранты из Франции, Италии, Венгрии, России и других стран. Один из французских эмигрантов, Э. Дешанель, написал предисловие к "Фламандским легендам" Де Костера. В Брюсселе некоторое время жили К. Маркс и Ф. Энгельс. Там они создали знаменитый "Манифест Коммунистической партии". Один из первых экземпляров "Капитала" К. Маркс подарил профессору Альтмайеру, который был любимым учителем Де Костера⁸ . Лекции Альтмайера производили сильное впечатление на студентов, которых он знакомил с социалистическими учениями. Профессор оказывал поддержку некоторым участникам I Интернационала. Де Костеру же он помог опубликовать "Легенду", а когда писатель оказался в затруднительном положении, предпринимал попытки устроить его на должность библиотекаря в Гентский университет, причем Де Костер был частым посетителем его салона, одного из самых известных в Брюсселе. Альтмайер выступал с публичными лекциями о событиях Нидерландской революции XVI века. Его слушатели, среди которых находился и Де Костер, были потрясены страшными картинами злодеяний, творимых испанцами в Нидерландах. На многих страницах "Легенды" Де Костера можно встретить реминисценции из лекций Альтмайера ⁹ . В 1865 г. в Париже Де Костер общался с бланкистами, а в июле 1866 г. в "Rive Gauche", органе бланкистов и прудонистов, поместил статью "Тут запрещено смеяться", в которой обвинял власть имущих в том, что они устраивают гонения на прогрессивную прессу.

Уже в раннем творчестве Де Костера чувствуется глубокий интерес писателя к героическому прошлому Бельгии. В поэме "L'Excursion", датируемой 1849 г. и навеянной тогдашними революционными событиями в Европе, Де Костер смело выступает против преступных войн, отстаивает идею мира для трудового народа и радуется, что Бельгия сохраняет нейтралитет. А в речи, которую он произнес в "Обществе оптимистов", Де Костер открыто проповедовал идеи утопического социализма. В его ранних произведениях нередко поднимается тема социального зла, олицетворенного в аллегорической фигуре Мороза, несущего людям смерть. Эта тема красной нитью проходит через творчество Де Костера. В "Легенде об Уленшпигеле" она повторяется несколько раз как рефрен к эпической песне об исторической битве фламандского народа против иноземных захватчиков. В очерке "Зеландия" тема социального зла соединяется с совершенно конкретной идеей, национально-освободительной войны в Нидерландах. Жизнерадостный, свободолюбивый, мужественный нидерландский народ не страшится захватчиков. Он гордится героическими подвигами своих предков¹⁰ .

⁷ Ch. De Coster. Sa biographie, lettres a Elisa, Bruxelles. 1894, N 64.

⁸ J. Bartier. Charles De Coster et le jeune liberalisme. "Revue de l'Universite de Bruxelles", 1968, N 1.

⁹ H. Denis. Souvenirs. "Echo des Etudiants", 30. IX. 1912.

¹⁰ "La Zelande". "Tour du monde", 1874, t. XXVIII.

стр. 157

Гуманизм и демократизм Де Костера окрепли и обогатились новыми чертами в годы его сотрудничества в еженедельнике "Uylenspiegel". Статьи Де Костера. затрагивали различные стороны жизни: проблему национального единства Бельгии, вопросы взаимоотношения фламандцев и валлонов и государственного языка. Острой ненавистью дышат статьи Де Костера, раскрывающие реакционную сущность, деятельности Наполеона III ("De la question des considerations", "L'Empereir et le catholicisme", "L'Empereur chasse"). В них осуждалась совершенный Луи Бонапартом государственный переворот, проводимая им политика в интересах крупной буржуазии, военные авантюры в Крыму, Австрии, Индокитае, Китае, Сирии, Мексике. Вот образец сатирической манеры письма Де Костера: "Читатель, конечно, догадывается, что речь будет идти не о знаменитом Наполеоне. I, а о Луи Бонапарте, Наполеоне III. Взойдя на вершину, он сравнительна легко справился с головокружением, а позднее вообще, что называется, не терял головы. Смерил взглядом свою родину и тут же надел на нее узду, бросил взор на прессу - и сразу заткнул ей рот, обратил, благородное внимание на армию - и стал растачать ей похвалы, разукрашивать на все лады и в результате сделал из нее для себя послушное оружие, причем довольно мощное. Прикинулся защитником всех страждущих, готовым укротить зарвавшихся буржуа - и провел именно такие реформы, которые никоим образом не могли поколебать его самовластия. А всех, кто ему сопротивлялся, он устранил со своего пути. И Франция, нежданно и негаданно, очутилась в цепях рабства, только прикрытых туманом демагогических речей диктатора. И теперь он один выступает от имени целого народа"¹¹ .

Де Костер приветствует национально-освободительное движение в Италии, России и других странах Европы, превозносит Гарибальди как итальянского, национального героя, ратует за облегчение тяжелого положения трудового народа, выступает в защиту бастующих рабочих, разоблачает происки католического духовенства¹² . Страстные по форме, глубокие по содержанию публицистические статьи Де Костера свидетельствуют прежде всего о том, что писатель хорошо знал историю Европы и своей страны, великолепно ориентировался в современной ему международной обстановке. "Народ обречен на умирание, если он не знает своего прошлого", - писал Де Костер. И дальше: "Надо основательно изучить историю своей страны и ее революций, затем нужно сравнить эту историю с историей других народов, чтобы понять, отчего одни народы более свободны, другие - менее свободны" ¹³ . Исторические взгляды Де Костера были близки к революционно- демократическому пониманию роли народа в истории. Он оценивал исторические события, исходя из интересов народных масс. Не случайно в "Легенде об Уленшпигеле", над которой Де Костер начал работать в период сотрудничества в еженедельнике "Uylenspiegel", главным героем является народ, и показан он как активно действующая сила.

С увлечением трудился он над созданием своего основного произведения. Если говорить о ближайших источниках его эпопеи, то их надо искать в мемуарной литературе его соотечественников. Де Костеру были хорошо известны труды Марникса де Сент-Альдегонда. Большую пользу принесло ему знакомство с хроникой ван Метерена "История Нидерландов". Благотворное влияние оказал на Де Костера французский писатель Монтень, автор знаменитых "Опытов". Свободолюбие, смелость мысли, откровенный антиклерикализм и атеизм "Опытов" импонировали Де Костеру. Но он никогда и ничего не заимствовал слепо из источников, которыми пользовался при создании своей эпопеи, и настолько творчески перерабатывал изученный материал, в такой степени делал его пригодным для осуществления своего грандиозного замысла, что к нему вполне применима известная французская поговорка: "Вещь принадлежит тому, кто ее делает лучшей". Он всюду по крупицам собирал материал для своей книги - заимствовал из современной жизни, из хроник, из трудов ученых.

"Легенду об Уленшпигеле" можно смело назвать историческим романом, ибо основу ее сюжета составляют Нидерландская революция XVI в. и связанные с ней исторические события. Правда, Де Костер не понимал, что Нидерландская

¹¹ "Charles De Coster journaliste". Bruxelles. 1959, p. XI.

¹² По словам Ж. Хансе, у Де Костера было четыре ненависти, своеобразные четыре крика "Долой!": папа, Наполеон III, война, Испания (J. Hanse. Op. cit, р. 127).

¹³ "Charles De Coster journaliste", pp. 72, 138.

стр. 158

революция была по своему существу буржуазной революцией. Вместе с тем "Легенда об Уленшпигеле" - произведение в высшей степени актуальное, глубоко раскрывающее социально-исторические противоречия эпохи. История в этой грандиозной эпопее перекликается с современностью. Нидерландская революция находила живой отклик у современников Де Костера, вызывала конкретные ассоциации. В памяти многих читателей "Легенды" были еще живы события революции 1830 г. в Бельгии, которая так и не была доведена до конца. А в 1848 г. почти всю Европу охватило пламя новой революции. В конце 50-х - начале 60-х годов XIX в., когда Де Костер работал над своим произведением, в Бельгии усиливаются социальные противоречия, углубляется политическая борьба, развертывается массовое рабочее движение, в различных городах вспыхивают забастовки. Хотя ко времени Нидерландской революции прошло почти 300 лет, народные массы в Бельгии продолжали испытывать на себе произвол монархии и католицизма, а к тому же еще и гнет капиталистической эксплуатации. Де Костер говорил о прошлом страны, а в голосе его звучало негодование против несправедливостей своего времени. Показывая героическую борьбу нидерландского народа против испанских захватчиков, Де Костер поднимал важнейшие для Бельгии XIX в. вопросы, например, проблему формирования национального самосознания и тесно связанную с ней проблему социального освобождения.

Что же именно привлекло писателя в полной трагических событий и героизма Нидерландской революции XVI века? В XVI в. Нидерланды занимали территорию, на которой, ныне расположены современные Нидерланды, Бельгия, Люксембург и некоторые районы северо-восточной Франции. В середине XVI в. фактическим правителем Нидерландов, находившихся в вассальной зависимости от феодально-абсолютистской монархии Габсбургов, являлся наместник испанского короля. Еще до перехода под иго Габсбургов (конец XV в.) Нидерланды были одной ив самых густонаселенных областей Европы с высокоразвитой промышленностью. Такие города, как Антверпен и Амстердам, являлись крупнейшими центрами мировой торговли. Однако господство Испании оковывало развитие капиталистических отношений в стране, парализовало нидерландскую промышленность и торговлю. Испанский король Карл V мечтал о всемирной монархии. Его сын, Филипп II, жестокий и фанатичный, продолжал политику своего отца. Через наместников он подвергал Нидерланды экономическим притеснениям и религиозному гнету. Путем многочисленных налогов, податей и конфискации имущества "еретиков" Испания выкачивала золото из Нидерландов. Что касается инквизиции, то она не только расправлялась с иноверцами, но и успешно соревновалась с испанской военщиной в ограблении нидерландских провинций.

И терпение свободолюбивого нидерландского, народа истощилось. Широкой волной разлился протест по стране. Вспыхнувшая в Нидерландах революция сочетала в себе национально-освободительную войну за независимость с антифеодальной борьбой. Борьба против ненавистной испанской монархии в условиях той эпохи оформлялась как религиозная война и проходила под знаменем кальвинизма. Нидерландский народ вынес приговор католической церкви, поскольку католицизм был главной опорой испанского абсолютизма. Для подавления национально-освободительного движения испанский король направил в Нидерланды войска под командованием кровавого герцога Альбы. Начались массовые расправы с местным населением. Свирепствовала инквизиция. Повсюду проводились конфискации. Пылали костры. Совершались казни над мирными людьми. Но пытки и казни не сломили духа восставших. На эти акции испанского правительства народные массы ответили героическим сопротивлением. В стране повсеместно развернулась деятельность лесных и морских гёзов (партизан). Большое распространение получили боевые песни гёзов: "О нидерландцы, будьте начеку!" и многие другие (в романе Де Костера их часто поет Тиль Уленшпигель). Восставшие приступом брали тюрьмы и освобождали "еретиков". Когда инквизиторы приговаривали "еретиков" к сожжению, те смело шли на костер, распевая протестантские псалмы. С неслыханной свирепостью вел осаду Гарлема сын герцога Альбы, дон Фадрике де Толедо. В течение семи месяцев сопротивлялся город превосходящим силам противника, насчитывавшим 12 тыс. солдат. Почти все они полегли под стенами Гарлема, вдохновившего своим мужеством другие нидерландские города. В Нидерландах много польдеров. Это низменные места, самоотверженным трудом крестьян отвоеванные у моря и болот. Их защищали от затопления и превращали в плодородные

стр. 159

поля и "тучные пастбища. В эпоху борьбы за независимость нидерландцы, не останавливаясь перед угрозой разорения, разрушали плотины и, затапливая польдеры, топили и изгоняли испанцев. В конце сентября 1574 г. морские гёзы открыли шлюзы близ города Лейдена, осажденного испанскими завоевателями, и хлынувшая по равнине вода вытеснила захватчиков. Вскоре испанцы вынуждены были вообще уйти из этих мест. Повсюду оккупанты встречали противодействие и решительный отпор нидерландского народа.

В результате многолетней борьбы на севере Нидерландов образовалась Республика Соединенных провинций. В числе семи провинций, вошедших в республику, ведущая роль принадлежала Голландии. Это было первое в мире буржуазное государство. Испания вынуждена была признать его независимость. Территория же Южных Нидерландов (Фландрия и другие графства) на долгие годы осталась под владычеством Испании (до 1713 года). Таков исторический фон описываемых Де Костером событий.

"Легенда об Уленшпигеле", разоблачавшая, кроме того, и кровавое прошлое католической церкви, представляла собой грозную обличительную силу для современных Де Костеру клерикалов. Либералы и стоявшая за ними крупная буржуазия тоже были напуганы революционным пафосом этой книги: они увидели в ней призыв к восстанию. Да ив нынешней Бельгии реакционеры всех мастей упорно пытаются затушевать революционный дух этого произведения, препятствуют переизданиям "Легенды" и проведению юбилеев ее автора. Иначе встретила книгу прогрессивная общественность Бельгии и Европы. "Историческое значение "Легенды об Уленшпигеле" Шарля Де Костера огромно. Это произведение открыло бельгийцам новую родину, - писал Ромен Роллан. От "Уленшпигеля" "произошла бельгийская литература. 31 декабря 1868 года родилось сознание нации". "Это - первая книга, в которой наша страна обрела себя", - утверждал Эмиль Верхарн. "Это - фламандская библия, - заметил К. Лемонье, - это - книга родины... Широкая Шельда, несущая в своих водах частицы нации и берущая свое начало в веках... Это - вся родина... Это вчерашний день, это завтра, это вся наша история...". М. дез Омбио писал: "Это - первая книга, в которой бельгийцы почувствовали вкус и аромат своей земли и своего племени" ¹⁴ .

Обращаясь к героическому прошлому своего народа, Де Костер сознавал исключительную важность взятой на себя задачи и рассматривал ее как особую историческую миссию, которую он с честью и выполнил. Де Костер создал исторически правдивую картину господства испанцев в Нидерландах, показал отчаянную борьбу народа против власть имущих и угнетателей всех мастей. Король, инквизиция, народ, освободительная борьба, вражда католиков и протестантов - все это сливается в монументальную историческую картину. В зарубежной печати не раз высказывалось мнение, что Де Костер якобы тенденциозно изобразил борьбу между католиками и протестантами. По мнению некоторых исследователей, автор, вставший на сторону протестантов, был просто нетерпим к представителям противного лагеря. Критики католической ориентации упрекают писателя в том, что он предвзято относился к католикам. По их словам, Де Костер умышленно умалчивал о тех позитивных деятелях, которые принадлежали к католическому лагерю. Однако следует учитывать, что в период, когда создавалась "Легенда", многие католики готовы были простить испанцам их зверства. Больше того, клерикалы подвергали травле писателей и общественных деятелей, осмеливавшихся критиковать действия испанских королей в Нидерландах. И все же дело не в религиозных спорах. Ведь Де Костер осуждал католиков за то, что они подавляли свободу в Нидерландах; протестанты же, отстаивая свою веру, боролись за освобождение родной земли от иноземных захватчиков, в большинстве своем принадлежавших к католическому лагерю. Художника волнует не религиозная сторона борьбы, а политическая, хотя он прекрасно понимает, что это единый процесс.

Де Костера беспокоила также судьба крестьянина, посеявшего хлеб под чистым небом своей родины и теперь с болью наблюдавшего, как незваные гости безнаказанно топчут с таким трудом выращенный урожай. Де Костер воспевал народ, поднявшийся на борьбу за свободу и исполненный решимости довести эту борьбу до победного конца или умереть за правое дело. Он верит в простых людей фламандской земли, которые

¹⁴ Р. Роллан. Собр. соч. Т. 14. М. 1958, стр. 517 (Р. Роллан допускает неточность: роман Де Костера вышел в свет не 31 декабря 1868 г., а 31 декабря 1867 г.).

стр. 160

жаждут обыкновенного человеческого счастья. Люди нередко обращаются к богу, но тот безмолвствует. Значит, им самим надо позаботиться о своем благополучии, и они действуют: добиваются освобождения, мстят врагам. На протяжении всей книги с потрясающей правдивостью рассказывается о том, как народ Фландрии борется с палачами, проклиная их за все те муки, которые выпали на его долю по вине захватчиков. Исторический анализ Де Костера подтверждается новейшими исследованиями Нидерландской революции. "Сложное переплетение социально-экономических, политических и религиозно- идеологических противоречий ставило нередко трудящиеся массы по разные стороны баррикад. Далеко не все выступления политически неискушенных низов шли в нужном направлении; были случаи, когда они давали увлечь себя демагогам на путь защиты реакционных идеалов. Выступления совершались массами, задавленными нищетой и невежеством: революция имела дело с наличным человеческим материалом со всеми его недостатками. Она не могла происходить без накала страстей, нетерпимости, фанатизма, революционного террора, отдельных актов неоправданных, но неизбежных жестокостей" ¹⁵ .

Колоритны в романе исторические фигуры - Карл V, Филипп II, герцог Альба и другие. Показана в книге и внутренняя сущность их характеров. Сочными красками выписан образ испанского короля: "Филипп... шел смотреть, как жгут еретиков. Придворные, и мужчины и женщины, брали с него пример... Когда Филипп и все его приближенные - князья, графы, дворяне и дамы - были в сборе, фламандского скульптора длинною цепью приковали к столбу, стоявшему в центре огненного круга из пучков соломы и вязанок хвороста, так что осужденный мог при желании держаться поближе к столбу, подальше от самого жара, и жечься на медленном огне. И все с любопытством смотрели, как он, почти голый, напрягает все свои душевные силы в борьбе с нестерпимою мукой... Король Филипп... никого не любя на всем свете, зная, что и его никто не любит, ни с кем не желая делить бремя своей неограниченной власти... сгибался под ее тяжестью. Непосильные заботы изнуряли слабое тело этого флегматика и меланхолика по натуре. Он не переваривал веселых лиц, и наш край он возненавидел именно за его жизнерадостность... Он мечтал о том, чтобы наши края, отвыкшие от покорности, снова впряглись в старое ярмо, так и не добившись никаких реформ... И Уленшпигель, Ламме и весь нидерландский народ, содрогаясь от ужаса, представляли себе этого венценосного длиннолапого паука, с открытым ротовым отверстием, ткущего паутину в мрачном Эскориале, чтобы запутать их и высосать самую чистую их кровь. При Карле папская инквизиция сожгла на кострах, живьем закопала в землю и удавила сто тысяч христиан; достояние казненных, точно дождевая вода в водосточную трубу, стекло в императорские и королевские сундуки, но Филиппу все было мало: он... принял решение учредить здесь испанскую инквизицию" ¹⁶ . Не пощадило перо Де Костера и представителей нидерландской оппозиционной знати - графов Эгмонта и Горна. Они проявили слабость и нерешительность в борьбе против испанского абсолютизма, и народ расценил их поведение как предательство. Эгмонт и Горн не только сами погибли, но и нанесли ущерб народному движению.

Герои эпопеи не существуют сами по себе, их судьбы тесно сплетены между собой, все они участвуют в общественной борьбе, хотя и принадлежат к разным лагерям: "Наверху - душители народа, внизу - жертвы, наверху - разбойники- шершни, внизу - трудолюбивые пчелы" ¹⁷ . В этих словах Де Костера скрывается символика. Не следует забывать, что автор называл свое произведение "Легендой": здесь подлинные исторические события соединены с вымыслом, реальность отчасти, переплетена с фантастикой. Действие в романе порой мгновенно переносится из одного места в другое. События развертываются то в королевском дворце, то в хижине бедняка. Да и главный герой произведения, как на ковре-самолете, "перелетает" из города в город, из села в село, с моря на сушу и обратно. И все это "звучит" в общем хорале, содействует осуществлению замысла автора и не только не противоречит реалистической основе произведения, но еще более оттеняет идейный стержень эпопеи.

¹⁵ А. Н. Чистозвонов. Четыреста лет Нидерландской буржуазной революции. "Вопросы истории", 1967, N 2, стр. 100 - 101.

¹⁶ Ш. Де Костер. Легенда об Уленшпигеле. М. 1967, стр. 65, 66, 203 - 204.

¹⁷ Там же, стр. 29.

стр. 161

Народ, изображенный в эпопее, и ее главный герой, в характере которого воплощены лучшие черты людей из народа, буквально одержимы страстью к жизни, стремлением к свободе. Народ победит в борьбе за свободу, народ будет жить, народ бессмертен - таков лейтмотив "Легенды". "Весть об их победах дошла до кровавого короля. Смерть уже глодала палача, внутри у него кишели черви. Жалкий, нелюдимый, он бродил по переходам Вальядолидского дворца, еле передвигая распухшие, точно свинцом налитые ноги. Жестокосердый тиран никогда не пел. Когда занималась заря, он не радовался. Когда солнце божественной улыбкой освещало его владения, он не ликовал. Зато Уленшпигель, Ламме и Неле хоть и могли в любую минуту поплатиться кто чем: Уленшпигель и Ламме - шкурой, Неле - нежной своей кожей, хоть и жили они сегодняшним днем, а все же распевали, как птички, и каждый погашенный гёзами костер приносил им больше отрады, нежели извергу-королю пожар, истребивший весь город" ¹⁸ .

Главные действующие лица эпопеи по-своему символичны. Уленшпигель, Клаас, Неле, Ламме - это живые человеческие характеры ив то же время Уленшпигель - дух, Клаас - мужество, Неле - сердце, а Ламме - утроба Фландрии, фламандского народа. Отрицательными же качествами наделены враги народа. Что представляют собой, по Де Костеру, Гордыня, Скупость, Гнев, Чревоугодие, Зависть, Лень, Похоть - эти семь смертных грехов? Гордыня и Гнев убивают людей на полях сражений, в темницах и застенках "только для того, чтобы удержать свои скипетры и короны". Зависть умерщвляет в зародыше много благородных и драгоценных мыслей. Скупость обращает в золото кровь несчастного народа. Похоть - подруга и сестра убийства, породившая Нерона, Мессалину и испанского короля Филиппа II. Более снисходителен писатель к Лени и Чревоугодию. Уленшпигель и особенно Ламме едят и пьют в свое удовольствие. В этом автор "Легенды" видит естественное проявление человеческой натуры... Де Костер выражает твердую уверенность в том, что пламя народного возмущения, пламя революции сожжет, превратит в пепел все отвратительные пороки. Люди воспрянут, и одновременно воспрянут к жизни добродетели. Вместо семи сгоревших смертных грехов возникли семь других образов: Гордыня превратилась в Благородную Гордость, Скупость -в Бережливость, Гнев - в Живость, Чревоугодие - в Аппетит, Зависть - в Соревнование, Лень - в Мечту поэтов и мудрецов, а Похоть, только что сидевшая верхом на козе, превратилась в Красавицу, имя которой было Любовь ¹⁹ .

Символичен, хотя и имеет свой прототип, Тиль Уленшпигель. В начале эпопеи он мало чем отличается от героя, фигурирующего в устном народном творчестве (сказания о Тиле Ойленшпигеле бытовали давно). Но после того, как автор нарисовал страшную картину смерти отца Уленшпигеля - Клааса и рассказал о пытках, которым подвергли его мать - несчастную Сооткин, образ Уленшпигеля как бы наполняется новым содержанием, вырывается из сферы фольклора и вписывается в рамки социального полотна. Из балагура и проказника Уленшпигель постепенно превращается в героя национально- освободительной борьбы, не утратив, однако, многих своих прежних качеств. "Уленшпигель ходил по тавернам и растолковывал добрым фламандцам- реформатам и свободолюбивым католикам, куда метят королевские указы: "Король вводит в Нидерландах инквизицию, чтобы очистить нас от ереси, но этот ревень подействует на наши кошельки, и ни на что больше. Мы принимаем только такие снадобья, которые нам нравятся. А коли снадобье нам не по нраву, мы обозлимся, возмутимся и вооружимся. И король это прекрасно знает. Как скоро он удостоверится, что ревеню мы не хотим, он выставит против нас клистирные трубки, то бишь тяжелую и легкую артиллерию: серпентины, Фальконеты и широкожерлые мортиры. Королевское промывательное! После него Фландрию так пронесет, что по всей стране не останется ни одного зажиточного фламандца. Какой мы счастливый народ: лекарем при нас состоит сам король!" Горожане смеялись... А Уленшпигель говорил им: "Сегодня, пожалуй, смейтесь, но в тот же день, когда в Соборе богоматери хоть что- нибудь разобьется, немедля разбегайтесь или же беритесь за оружие..."²⁰ .

Уленшпигель шагает по земле. В руках отважного борца за народное дело - знамя, а на нем написано гордое слово "Свобода". Это слово - как зажженный

¹⁸ Там же, стр. 430.

¹⁹ См. там же, стр. 476 - 477.

²⁰ Там же, стр. 221.

стр. 162

факел. Но Уленшпигель в то же время сугубо земной человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Де Костер показывает, как формировался характер героя. Уленшпигель не родился таким отважным патриотом. Героем его сделала окружающая действительность. Суровую жизненную школу проходит он сначала под наблюдением своего отца Клааса и только потом выходит в мир. Клаас преподавал Тилю прежде всего уроки честности, учил быть осмотрительным, не давать себя в обиду и вместе с тем уважать других людей, считаться с их интересами. А мужеству научила Уленшпигеля уже сама жизнь. Смертью Клааса были рождены первые проблески его мужества. Уленшпигель восстал против тех, кто замучил и убил его отца; он восстал против тех, кто создал невыносимые условия существования для его соотечественников. В своей личной судьбе он рассмотрел судьбу всего народа. Уленшпигель с ужасом видел всюду "срубленные головы на шестах, видел, как на девушек накидывали мешки и бросали в реку, видел, как голых мужчин, растянутых на колесе, били железными палками, как женщин зарывали в землю и как палачи плясали на них, чтобы раздавить им грудь. За каждого из тех, кого удавалось привести к покаянию, духовники получали двенадцать солей. В Лувене он видел, как палачи зажгли костер пушечным порохом и как на этом костре погибло тридцать лютеран сразу. В Лимбурге он видел, как целая семья - мужья и жены, дочери и зятья - с пением псалмов взошла на костер. Во время казни только у одного старика вырвался крик. А Уленшпигель, устрашенный и удрученный, шел все дальше и дальше по этой несчастной земле" ²¹ .

Уленшпигель - плоть от плоти народной. Он вместе с народом борется за свободу и независимость родины и вырастает в этой борьбе в подлинно национального героя. И действует этот герой в конкретной исторической обстановке, в Нидерландах XVI в., в период ожесточенной борьбы народа против испанских захватчиков. Уленшпигель не перестает проказничать, но теперь его проделки приобретают высокую, благородную цель. Он одурачивает доверчивых и глупых богомольцев, деньги же, полученные от них, передает на народное дело. Все поступки Уленшпигеля, его шутки и проказы могут быть поняты и оправданы только в свете рефрена: "Пепел Клааса стучит в мое сердце". Эти слова доныне звучат как набат, призывающий угнетенные народы мира к борьбе за свободу и независимость.

Призыв Уленшпигеля к отмщению сливается с криком исстрадавшегося народа, поднявшегося против угнетения. Если враг снова заявится в страну, то по сигналу Уленшпигеля народ снова встанет на борьбу против незваных гостей. Бдительность, бдительность и еще раз бдительность! Уленшпигель и Неле "вспоминали жестокие бои, в которых им довелось принимать участие, толковали о радостях любви, минувших и предстоящих", но вместе с тем зорко следили за действиями врага. Народ непобедим, его нельзя уничтожить. Вечно живет в душе народа дух свободы: "Никому не удастся похоронить Уленшпигеля - дух нашей матери Фландрии и Неле - сердце ее! - читаем мы в конце "Легенды". - Фландрия тоже может уснуть, но она никогда не умрет" ²² . Силой авторского мастерства, силой обобщения черт национального героя Уленшпигель приближается к нашему времени. "Легенда" обращена к современности, ко всем народам, борющимся за свободу, независимость и демократию. "Ты ручаешься, что Карлы Пятые и Филиппы Вторые перевелись на свете?" - говорится в "Легенде". А разве перевелись на свете политические деятели, подобно тому политику, "который надевает на себя личину свободомыслия, неподкупности, человеколюбия и, улучив минутку, без всякого шума вонзает нож в спину какой-нибудь одной жертве, а то и целому народу" ²³ .

Раздвигаются рамки исторического полотна. Перед нами как бы раскрывается неоглядная даль, и Тиль Уленшпигель выходит на просторы земли, чтобы вместе с другими честными и мужественными людьми продолжать борьбу за светлые идеалы человечества.

²¹ Там же, стр. 71 - 72.

²² Там же, стр. 480.

²³ Там же, стр. 20 - 21.

Постоянный адрес данной публикации: