Уважаемые коллеги! Мы представляем вам книгу "Хроники образовательной политики 1991 - 2011" Бориса Старцева, руководителя редакции образовательных новостей дирекции по порталам Высшей школы экономики, ведущего редактора журнала "Вестник образования" Минобрнауки России, советника директора Федерального института развития образования.

Эта книга - авторское прочтение истории образовательных реформ с 1991 по 2011 год. Мы думаем, что тем, кто работает сейчас в управлении образованием, будет небезынтересно вместе с нами оглянуться назад. Потому что без понимания прошлого невозможно точно видеть будущее.

Пролог

Едва ли не главной особенностью "мрачных 1990-х" всегда называют катастрофическое недофинансирование социальной сферы, в том числе образования. Это, конечно же, правда. Но не нужно забывать и о другом: именно в начале 1990-х власть провозгласила образование важнейшим приоритетом развития страны.

Разрыв между реальностью и щедрыми обещаниями обильного финансирования, закреплёнными в многочисленных указах, законах и постановлениях, увеличивался год от года.

Власть последовательно и во многом цинично воспитывала в людях представление о том, что провозглашение политики в сфере образования - это одно, а реальная жизнь - со всем другое, что корреляции между ними нет вообще. На протяжении 1990-х у тех, кто имел то или иное отношение к системе образования, то есть практически у всех граждан страны, гасли надежды и рос цинизм.

Лихие 90-е. О чём мечтали, на что жили, как и за что боролись?

За месяц до августовского путча 1991 года президент РСФСР Борис Ельцин подписал указ "О первоочередных мерах по развитию образования... ", начинавшийся словами: "Исходя из исключительной значимости образования для развития интеллектуального, культурного и экономического потенциала России, приоритетности сферы образования, постановляю..."

То, что пообещал Борис Николаевич, впоследствии не обещал, кажется, даже Владимир Вольфович.

Всем преподавателям вузов президент предложил зарплату в два раза выше средней по промышленности, всем учителям - не ниже средней по промышленности. Разбогатеть также должны были студенты и аспиранты, которым посулили стипендию в размере минимальной зарплаты.

Налоговые льготы в части средств, направляемых на образование, должны были предоставляться всем предприятиям независимо от формы собственности; на ремонт и эксплуатацию зданий учебных заведений предполагалось выделять средства в первоочередном порядке. Государственное финансирование было обещано негосударственному образовательному сектору. Лишь спустя примерно 20 лет Федеральный закон от 28.02.2012 N 10-ФЗ установил соответствующие правила финансирования.

Точно так же, как и первый президентский указ, Закон "Об образовании" значительно опередил своё время - в его первой редакции 1992 года сфера образования была объявлена приоритетной.

1990-е годы стали периодом расцвета деятельности

в России зарубежных благотворительных фондов, прежде всего фондов Джорджа Сороса. То, что в 2005 году президент Владимир Путин назвал приоритетным национальным проектом "Образование", в прошлом десятилетии называлось соросовскими программами поддержки образования.

В 1995 году после публикации в "Независимой газете" доклада Федеральной службы контрразведки, в котором соросовский Международный научный фонд обвинялся в разведывательно-подрывной деятельности, ситуацию анализировал Комитет по образованию, культуре и науке Госдумы.

В результате Соросу объявили благодарность "за его вклад в сохранение и развитие отечественной культуры, науки и образования", а деятельность его фондов была признана "важной и полезной".

В том же 1995 году в ответ на негодование депутатов Госдумы, что даже учебники по отечественной истории готовятся с помощью Сороса, Евгений Ткаченко (в то время министр образования. - Примеч. ред.) раздражённо бросил: "Замените мне эти деньги другими, и я вам скажу спасибо".

Несмотря на все обещания и даже на отнесение раздела "Образование" федерального бюджета 1997 года к числу защищенных, правительство всё равно его секвестрировало, как и расходы на фундаментальные исследования и содействие научно-техническому прогрессу.

И даже урезанный бюджет не был выполнен. Расходы консолидированного бюджета год за годом снижались, лишь в 1997 году произошёл незначительный рост. Казалось бы, на протяжении 1990-х годов главным лейтмотивом выступлений работников образования любого ранга было требование к государству и обществу обратить внимание на их беды. Призывы словно разбивались о глухую стену, но их накал не уменьшался. Люди произносили одни и те же лозунги, ждали изменений, но ничего не менялось.

26 сентября 1995 года профсоюзы организовали всероссийскую одно дневную забастовку работников образования - пикеты, митинги, собрания прошли в 65 регионах. В школах не было уроков, а вузы прекратили занятия на два часа. Многие из бастовавших коллективов приняли обращение к президенту, в котором напомнили Борису Ельцину, "что первый под писанный им президентский указ требовал введения в действие Закона РФ об образовании, а Закон, по мнению педагогов, до сих пор бездействует".

В январе 1996 года Борис Ельцин подписал новую редакцию Закона (ранее президентское вето было преодолено Госдумой и дважды - Советом Федерации), в которой расходы на сферу образования должны были составлять не менее 10% национального дохода, а расходы на высшее образование - не менее 3% расходной части федерального бюджета.

Возможно, именно практика реализации этого Закона, которая никак не хотела совмещаться с теорией, является существенным сдерживающим фактором принятия аналогичной нормы в новом Законе об образовании. В ситуации хронического недофинансирования денег не хватало даже на текущие нужды, о развитии системы на государственные деньги речи не было.

Впрочем, в 1990-е годы в системе образования произошли значительные подвижки по сравнению с советским периодом. К чести автора указа N 1 стоит заметить, что частично положения этого указа всё же были выполнены:

- на стажировки за рубеж стали ездить студенты, аспиранты и преподаватели (другой вопрос, что в первый же год не удалось отправить предписанное указом количество - 10 тысяч человек, да и ездили люди в основном не за счёт государства);

- началась реализация федеральной целевой программы "Дети России";

- учебные заведения были освобождены от некоторых налогов, получили землю в безвозмездное пользование.

Но большинство положений осталось пустым звуком. В профессиональном сообществе первый указ первого президента называли "указом обманутых ожиданий".

Пагубная роль указа заключалась в самой констатации факта: работникам образования нужно платить много просто потому, что они таковыми являются, без учёта качества их работы.

Именно такая идея по сей день остается мечтой многих. Впрочем, это не помешало первому замминистра образования Александру Тихонову в 1997 году назвать указ "идеологическим прорывом".

В сфере образования в начале 1990-х появилось немало оригинальных проектов, о которых с удовольствием рассказывали в СМИ. Многие из них оказались, к сожалению, краткосрочными, в их основе лежал эффект мыльного пузыря.

В июле 1997 года Борис Ельцин подписал указ "О подготовке управленческих кадров для предприятий и организаций народного хозяйства", который дал старт так называемой Президентской программе - переподготовке управленцев в лучших российских вузах и за рубежом. Первоначально программа была запланирована до 2007 года, однако постановлением Правительства РФ от 24 марта 2007 года N 177 в несколько изменённом виде продлена до окончания 2013 учебного года.

Так была предпринята попытка создать корпус подготовленных на современном уровне менеджеров в качестве смены большой прослойке российских управляющих, чьими стараниями многие предприятия пришли к краху.

Уже в 1990-е годы, на фоне катастрофической нехватки денег, в профессиональных дискуссиях и в СМИ "вбрасывались" многие идеи, которые начнут реализовываться лишь в 2000-х годах, в совсем иных финансовых условиях:

- создание безбарьерной среды в школах для интегрированного обучения детей-инвалидов;

- введение "образовательного ваучера", позволяющего ребёнку выбирать как государственную, так и частную школу;

- борьба с "продавцами дипломов";

- переход на "4 + 2" в высшей школе, а Владимир Кинелев добавлял к бакалавру и магистру ещё и некоего ассистента-полубакалавра, отучившегося в вузе всего два года. Может быть, вице-премьер уже в те времена предвосхитил идею прикладного бакалавриата?

Одна из главных особенностей отношения к реформе образования в первой половине 1990-х годов была выражена в заголовке к статье в "Известиях" директора московской школы N 109 Евгения Ямбурга, считавшего реформы "напастью и бестолковщиной": "С пустой казной ремонт не затевают".

Председатель думского комитета по образованию и науке Иван Мельников говорил менее образно: "Система образования нуждается не столько в реформировании, сколько в финансировании", "невозможно одновременно повышать качество образования и сокращать расходы на него". В конце 1996 года министр финансов России Александр Лившиц сказал, что федеральный бюджет не прокормит более сотни государственных вузов.

В журнале "Итоги" ректор МЭСИ Владимир Тихомиров так охарактеризовал положение высшей школы: "Падает национальный доход, уменьшается количество денег в бюджете, уменьшается количество денег для вузов, и все вузы в равной степени погружаются в трясину. Мы говорим: "Дайте денег, ведь образование - будущее России". Все согласны, но денег нет. Конечно, надо убеждать правительственные органы, чтобы о нуждах образования не забывали. Но надо понимать и другое: федеральному бюджету не прокормить 560 вузов на уровне, достойном отечественной науки и высшей школы. Отсюда вывод - реформа неизбежна".

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Комментарии: