26 января 1936 г. ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР приняли новое постановление о подготовке учебников по истории для школ СССР. Напомним кратко историю этого вопроса.

Неудовлетворительная постановка преподавания истории стала предметом особого внимания ЦК нашей партии и товарища Сталина. Товарищ Сталин в 1934 г. подверг суровой критике и стабильные учебники истории, и постановку ее преподавания, и то направление в исторической литературе и в работе наших исторических учреждений, которое являлось преобладающим. Основные пороки этого направления сводятся к следующему: схематизм, подмена изучения живого, сложного и противоречивого исторического процесса с его конкретным содержанием отвлеченными социологическими обобщениями, результатом чего неизбежно являются упрощенчество и вульгаризация, антиисторический подход к оценке ряда явлений без учета диалектики их развития, сосредоточение внимания почти исключительно на истории хозяйства и революционного движения и игнорирование всех остальных сторон исторического процесса, гражданской истории, и т. д. На основе предложений товарища Сталина было выработано постановление о преподавании гражданской истории в школах СССР, утвержденное ЦК ВКП(б) и правительством 16 мая 1934 года.

Постановлением от 16 мая 1934 г. преподавание истории подвергалось коренной реформе. На место изучения социологических "эпох", которое сопровождалось выхолащиванием конкретного содержания исторического процесса, полным игнорированием хронологии и исторической последовательности изучаемых явлений и фактов и т. п., в школах СССР было введено преподавание систематического курса гражданской истории. В постановлении указывалось, что "решающим условием прочного усвоения учащимися курса истории является соблюдение историко-хронологической последовательности в изложении исторических событий с обязательным закреплением в памяти учащихся важнейших исторических явлений, исторических деятелей, хронологических дат. Только такой курс истории может обеспечить необходимые для учащихся доступность, наглядность и конкретность исторического материала, на основе чего только и возможны правильный разбор и правильное обобщение исторических событий, подводящие учащегося к марксистскому пониманию истории". ЦК ВКП(б) и СНК поручили группам историков к июню 1935 г. подготовить новые учебники по истории древнего мира, по истории средних веков, по новой истории, по истории СССР и по новой истории колониальных и зависимых стран.

Придавая делу подготовки новых, действительно научных учебни-

ков по истории большое политическое значение, товарищ Сталин уделял ему очень много внимания. В августе 1934 г. он совместно с тт. Ждановым и Кировым дал свои замечания на конспекты учебников по новой истории и по истории СССР, представленные авторами. Для всего фронта исторической науки эти замечания являются документом огромной важности, содержащим ев себе и принципиальную установку относительно учебников и блестящее научное разрешение ряда конкретных вопросов истории.

Товарищи Сталин, Жданов и Киров прежде всего подвергли суровой критике оба конспекта. Они указали, что особенно неудовлетворительно и крайне неряшливо был составлен конспект по истории СССР, который изобиловал большим количеством ненаучных, неграмотных, с точки зрения марксизма, определений. Группа Ванага, составившая этот конспект, не выполнила задания и даже не поняла самого задания. В учебниках должно быть взвешено каждое слово, каждое выражение, каждое определение, должна быть продумана до конца каждая мысль, так как эта мысль будет воспринята десятками миллионов как последнее слово науки. Далее, товарищи Сталин, Жданов и Киров дают ряд таких указаний, которые заставляют историков отказаться от некоторых привычных, укоренившихся, но тем не менее глубоко ошибочных, антимарксистских взглядов и поставить многие вопросы истории совершенно по-новому.

"Замечания" требуют, чтобы историки, наконец, перешли от русской истории, т. е. истории только Руси, к построению курса истории СССР, т. е. истории всех народов, которые вошли в состав СССР. В связи с этим должна быть выявлена полностью аннексионистски-колонизаторская роль царизма вкупе с русской буржуазией и помещиками и показан царизм как "тюрьма народов". Должна быть особо подчеркнута контрреволюционная роль царизма во внешней политике со времен Екатерины II как международного жандарма.

На место той путаницы, которая существовала по вопросу о периодизации истории СССР, в "Замечаниях" дается новая, строго научная марксистско-ленинская периодизация: а) период дофеодальный, когда крестьяне еще не были закрепощены, и период феодальный б) период феодального строя, когда Россия была раздроблена на множество самостоятельных полугосударств, и период самодержавного строя и т. д. История СССР должна быть дана не изолированию, а на фоне мировой истории, как ее составная часть. В особенности должны быть выявлены роль и влияние западноевропейских буржуазно-революционных и социалистических движений на формирование буржуазно-революционного и пролетарско-социалистического движения в России. В "Замечаниях" указано, что царизм и русский капитализм находились в зависимости от западноевропейского капитала, ввиду чего Октябрьская революция имеет огромное значение и как освободительница России от ее полуколониального положения. В "Замечаниях" резко критикуется "терминология" наших историков, состоящая из затасканных, трафаретных определений, пущенных в оборот М. Н. Покровским или же заимствованных из буржуазно-помещичьей историографии ("пугачевщина", "разинщина", "первые шаги промышленного переворота" и т. п.).

В "Замечаниях" о конспекте учебника "Новой истории" указано, что основной осью учебника должна быть идея противоположности между революцией буржуазной и социалистической. Дана научно-последовательная, марксистско-ленинская периодизация новой истории: а) период победы и утверждения

капитализма в передовых странах - от французской буржуазной революции до франко-прусской войны и Парижской коммуны (1789 - 1870 гг.), б) период начавшегося упадка капитализма, "период перерастания старого "свободного" капитализма в империализм и свержения капитализма в СССР силами Октябрьской революции (1870 - 1918 гг.), в) период послевоенного империализма в капиталистических странах и победоносного строительства социализма в СССР. Каждому из этих периодов дана четкая, сжатая и исчерпывающая характеристика. Конспект по новой истории был составлен в общем "более толково, чем конспект истории СССР, но сумбура в этом конспекте все же достаточно много". При составлении конспекта по новой истории авторы допустили большую ошибку, что оборвали изложение истории в период послевоенного империализма на 1923 годе. В "Замечаниях" было предложено исправить эту ошибку и довести историю до конца 1934 года. Так же как и по конспекту учебника истории СССР, "Замечания" предлагают авторам учебника "Новой истории" отказаться от употребления старых, затасканных терминов и выражений.

Таким образом "Замечания" товарищей Сталина, Жданова и Кирова вскрывают те болезни, которые укоренились у нас на фронте исторической науки, разоблачают ошибки, имеющие широкое распространение, и являются большой программой работы для всех советских историков. Авторы учебников получили в "Замечаниях" совершенно конкретные указания и исчерпывающую принципиальную установку.

Несмотря на это учебники по истории, представленные авторами и явившиеся предметом особого обсуждения в ЦК ВКП(б) и СНК, оказались большей частью неудовлетворительными. Особенно неудовлетворительно были составлены все три учебника по истории СССР: для средней школы, написанный группой Ванага, и для начальной школы, написанные группами Минца и Лозинского. Авторы этих учебников не учли и не сумели реализовать тех четких, ясных и совершенно конкретных указаний, которые были даны им и в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК от 16 мая 1934 г., и особенно в замечаниях товарищей Сталина, Жданова и Кирова. "То обстоятельство, - написано в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК от 26 января 1936 г., - что авторы указанных учебников продолжают настаивать на неоднократно уже вскрытых партией и явно несостоятельных исторических определениях и установках, имеющих в своей основе известные ошибки Покровского, Совнарком и ЦК не могут не расценивать, как свидетельство того, что среди некоторой части наших историков, особенно историков СССР, укоренились антимарксистские, антиленинские, по сути дела, ликвидаторские, антинаучные взгляды на историческую науку".

Чрезвычайно характерно, что все учебники по истории СССР, написанные совершенно самостоятельно тремя различными группами историков, содержат почти аналогичные ошибки. Авторы попрежнему дали не историю СССР, а "русскую историю", т. е. исторические судьбы народов, вошедших в состав СССР, освещены совершенно недостаточно. Марксистско-ленинская периодизация истории СССР, которую дал товарищ Сталин в "Замечаниях", принята авторами лишь формально, ввиде заголовков соответствующих разделов учебника, а не реализована по существу, не показана огромная принципиальная разница между этими периодами. Например совершенно смазана разница между периодом дофеодальным, когда крестьяне еще не были

закрепощены, и периодом феодализма. Периоды феодальной раздробленности и самодержавия взяты авторами за одну скобу и рассматриваются совершенно антиисторически. Вместо того чтобы вскрыть все богатство конкретно-исторического содержания каждого данного отрезка исторического процесса, показать сложный, пестрый и своеобразный переплет классовых отношений, авторы видят только одно: "сплошную", неизменную эксплоатацию крестьян феодалами и почти ничего более. Выводы, к которым приходят авторы в конце чуть ли не каждого параграфа, сводятся к следующему: власть феодалов укрепилась, эксплоатация крестьян усилилась. Антиисторизм авторов особенно ярко проявился в их полном непонимании совершенно очевидной и азбучной для каждого марксиста истины, что на известных этапах развития исторический прогресс может осуществляться и руками феодалов и руками буржуазии. Авторы, например, совершенно не поняли относительно прогрессивной роли московских князей-"собирателей", начиная с Ивана Калиты, которые на месте феодальной раздробленности создавали централизованное государство, что являлось большим шагом вперед. Не поняли авторы также значения Минина и Пожарского, которые встали во главе движения, освободившего Россию от интервенции со стороны шляхетской Польши. Авторы видят в них лишь представителей помещичье-купеческой контрреволюции, подавившей крестьянские восстания. Наоборот, оба Лжедмитрия, являвшиеся авантюристами и использовавшие крестьянские восстания и в интересах польской шляхты и в личных, своекорыстных интересах, представляются авторами весьма положительными фигурами, чуть ли не "революционерами" и вождями крестьянства. "Грубые ошибки этого же типа содержатся также и в оценке Петра I. Относительно прогрессивное значение реформ Петра I, его борьба с "азиатским варварством", упорядочение и укрепление централизованного национального государства помещиков и купцов, перенесение в Россию западноевропейской капиталистической техники и цивилизации и т. п. - смазаны. Итогами реформ Петра I было, по мнению авторов, только разорение страны, укрепление власти помещиков-крепостников и усиление крепостнического гнета. Столь же антиисторическую, антиленинскую оценку дают авторы и декабристам. Ленин очень высоко оценивал декабристов, он считал их первыми революционерами, поднявшими знамя сознательной политической борьбы против царизма. С большим сочувствием Ленин приводил слова Герцена о декабристах, который называл их фалангой героев, богатырями, воинами-сподвижниками, вышедшими "сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рожденных в среде палачества и раболепия"¹ . В учебнике же группы Ванага декабристы представлены защитниками своекорыстных интересов эксплоататорских классов, помещиками, главной целью которых являлось усовершенствование эксплоатации крестьян. Несмотря на прямые указания товарища Сталина контрреволюционная роль царизма во внешней политике со времени Екатерины II как международного жандарма, выявлена совершенно недостаточно. Наконец, указание товарища Сталина - дать историю СССР на фоне мировой истории - авторами также не реализовано.

Грубые ошибки по вопросам истории СССР, антимарксистские определения и установки, подвергнутые товарищем Сталиным суровой критике, неоднократно вскрытые партией и явно несостоятельные, но тем не менее повторенные в развернутом виде в представлен-

¹ Ленин. Соч. Т. XV, стр. 464.

ных учебниках, к сожалению, не являются ошибками только узкой группы историков, участвовавших в составлении учебников. Эти ошибки имеют очень широкое распространение среди историков, они повторяются в большей части книг и статей по истории, особенно по истории СССР, вышедших за последнее десятилетие, они укоренились в среде историков и до указаний товарища Сталина почти не встречали отпора. "Совнарком и ЦК ВКП(б) подчеркивают, - сказано в постановлении от 26 января 1936 г., - что эти вредные тенденции и попытки ликвидации истории, как науки, связаны в первую очередь с распространением среди некоторых наших историков ошибочных исторических взглядов, свойственных так называемой "исторической школе Покровского".

Было бы совершенно неправильно умалять те большие заслуги, которые имеет М. Н. Покровский в деле развития исторической науки в СССР. До Покровского в исторической литературе почти безраздельно господствовала буржуазно-помещичья схема русского исторического процесса, ведущая свое начало от Погодина, Соловьева и Чичерина, дополненная и усовершенствованная В. О. Ключевским и его школой. Эта схема разрабатывалась буржуазно-помещичьими историками в течение многих десятилетий. Для обоснования ее они привлекли огромный документальный материал и написали сотни исследований по всем периодам русской истории. Долгое время эта схема была общепризнанной, ее разделяли и некритически повторяли также и представители левых направлений среди мелкобуржуазной интеллигенции. Целиком в плену у этой исторической схемы оказалась и вся меньшевистская историография в лице Г. В. Плеханова, Л. Троцкого, Мартынова и др.

Борьба с этой буржуазно-помещичьей концепцией русского исторического процесса, с духом великодержавного шовинизма, ей органически присущим, с апофеозом государства вообще и с апологетикой царизма как общенародной, надклассовой организации, созданной русским народом в целях самосохранения, с теорией закрепощения всех классов русского общества на службу надклассовому государству, с теорией полной противоположности русского исторического процесса западноевропейскому и т. д. - вот та первоочередная и основная задача, которая встала перед марксистской историографией на первых же этапах ее развития. Не преодолев исторической схемы Ключевского и Соловьева, нельзя было двигаться вперед. И эта задача разгрома буржуазно-помещичьей концепции была выполнена М. Н. Покровским.

М. Н. Покровский выступил против буржуазно-помещичьей историографии во всеоружии. Он прошел историческую школу у таких выдающихся представителей буржуазной исторической науки, как В. О. Ключевский и П. Г. Виноградов. Будучи человеком вообще очень широко образованным, он основательно поработал над изучением и русского и западноевропейского исторического процесса. Блестящий полемист, он всегда умел нащупать самые слабые места своих противников и бил по ним беспощадно. В своих историографических работах М. Н. Покровский писал и о Погодине, и о славянофилах, и о Чичерине, и о Соловьеве, и о Щапове, и о Ключевском, и о Рожкове, и об эпигонах школы Ключевского. Он доказал научную несостоятельность буржуазно-помещичьих и мелкобуржуазных концепций русского исторического процесса и более или менее правильно вскрыл социальные корни каждой из них. Выступал М. Н. Покровский также и против меньшевистской историографии в лице Плеха-

нова и Троцкого. Он доказал, что Плеханов и Троцкий повторяют зады из буржуазных историков, фальсифицируют русский исторический процесс и приспосабливают эту фальсификацию для своих политических целей.

Но, борясь против буржуазно-помещичьих и мелкобуржуазных историков, М. Н. Покровский противопоставлял их схемам не взгляды Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина на историческое развитие, а свою собственную историческую схему. И здесь он оказался несостоятельным. "Созданная им историческая схема является антимарксистской, а поэтому она антинаучна. Получившая широкое распространение благодаря влиянию М. Н. Покровского на молодых историков, эта схема принесла огромный вред исторической науке в СССР, она затормозила ее развитие.

М. Н. Покровский сформировался как историк в 90 - 900-х годах. Это была эпоха, когда марксизм в России получил широкое распространение не только среди пролетариата, но также в кругах мелкобуржуазной и даже буржуазной интеллигенции. Но это "широкое распространение марксизма сопровождалось некоторым принижением теоретического уровня"¹ .

Для значительного большинства марксистски настроенной интеллигенции, в том числе и для М. Н. Покровского, марксизм в целом, с его сложнейшей методологией диалектического материализма, оказался непосильным. От марксизма воспринимались не его метод в целом, а лишь некоторые положения и в первую очередь наиболее простое и очевидное положение, что экономическое развитие определяет собой развитие политическое, правовое и идеологическое, что, следовательно, экономика в конечном счете определяет и политику и идеологию. В результате сложилась своеобразная методология, которую называют "экономическим материализмом". Эта методология насквозь механистична. "Экономические материалисты" объясняют происхождение и развитие общественных надстроек: государства, права, религии, идеологии и т. д. - экономикой, но объясняют упрощенно и вульгарно, "выводят" прямо и непосредственно из "экономики", без учета диалектики отношений между базисом и надстройкой, без учета всего сложного и противоречивого процесса их взаимодействия друг на друга, без учета - и это главное - хода классовой борьбы. При таком "истолковании" марксизма из процесса общественного развития неизбежно выпадает классовая борьба в ее действительном значении, выпадают и живые люди, которые своей борьбой влияют на ход общественной жизни. Исторический процесс представляется как бы развертывающимся автоматически. Диалектический материализм подменяется вульгарной "теорией самотека".

"Экономические материалисты" оказались также не в состоянии понять и усвоить учение К. Маркса об общественно-экономических формациях, их противоположности и о переходе общества из одной общественно-экономической формации в другую через революцию. Поэтому, когда они приступили к изучению исторического развития общества, им казалось, что марксизм, как методология, "неполон", что он "недостаточен" для объяснения всего общественного развития в целом. Они "не нашли" у Маркса принципа для научной периодизации истории человеческого общества. Признав марксизм "недостаточным", они сочли нужным его "дополнить" и "дополнили" уче-

¹ Ленин. Соч. Т. IV, стр. 379.

ниями современных им немецких историков и социологов, главным образом учениями К. Бюхера и В. Зомбарта.

К началу 900-х годов среди буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции, частично воспринявшей марксизм, происходят окончательный раскол и размежевание. Правая часть ее, во главе с П. Струве, окончательно отходит от марксизма и отрясает его прах от своих ног. Другая часть интеллигенции, в том числе и М. Н. Покровский, политически сближается с революционной социал-демократией, многие из этой части интеллигенции и организационно входят в ряды большевистской партии, но в теоретическом отношении они все еще продолжают стоять далеко от подлинного революционного марксизма, от Ленина. Методология этой группы "марксистов", из которой самыми выдающимися были А. Богданов, М. Н. Покровский и Н. А. Рожков, теснейшим образом связана с легальным марксизмом, из которого она и выросла. Несмываемые родимые пятна легального марксизма остаются у представителей этой группы на всю жизнь. В последние годы своей жизни М. Н. Покровский признавал это и сам: "Я тогда назвал свою брошюру "Экономический материализм" именно потому, что ни марксизма, ни даже исторического материализма, по всей вероятности, цензура не пропустила бы. Она уже разбиралась в терминах. Почему этот термин был приемлем? Потому, что это - марксизм минус диалектика, т. е. марксизм минус революция. Такая чисто экономическая интерпретация исторического процесса сама по себе приемлема для любого буржуа, и она была приемлема для царской цензуры. При такой постановке марксизм оказывался "одним из течений" в объяснении исторического процесса. Есть разные течения, это - одно из течений и больше ничего. Кто прошел через легальный марксизм, тот обычно долго носил на себе след такой установки, известный пережиток, болезненный пережиток этого недиалектического, хотя и материалистического объяснения. Покойный И. И. Степанов-Скворцов считал это одним из "непроветренных углов" моего мировоззрения"¹ .

Исторические взгляды М. Н. Покровского и его теоретических единомышленников окончательно сложились в первом десятилетии XX века. Наиболее полно и наиболее последовательно они были сформулированы А. Богдановым в его работах по политической экономии. Диалектический материализм Маркса остался чужд Богданову. Не понял он также и учения Маркса об общественно-экономических формациях, классах и классовой борьбы. Подобно К. Бюхеру, Богданов видит определяющее начало общественной жизни в развитии обмена. По его мнению, развитие обмена является основной силой общественного прогресса и стержнем, вокруг которого сосредоточиваются все остальные стороны общественного развития. Даже переход от первобытного коммунизма к родовому строю, по мнению Богданова, вызывается развитием обмена. Обмен и торговля в своей эволюции проходят через несколько стадий, и каждая данная стадия вызывает определенную форму организации производства, определенный тип деления общества на "организаторов" и "организуемых", - одним словом, определенную социологическую "эпоху". Производство товаров и капитализм А. Богданов отождествляет. Капитализм он делит на две стадии или эпохи. В одном случае работа на рынок осуществляется крупным производством - это "промышлен-

¹ М. Н. Покровский "Историческая наука и борьба классов". Вып. II, стр. 267 - 268. Соцэкгиз. 1933.

ный капитализм". В другом случае господствует мелкое товарное производство, и тогда решающее значение в социально-экономической жизни приобретают купцы - это "торговый капитализм". В мелком промышленном производстве представитель торгового капитала - купец - выступает непосредственно как скупщик, а в сельском хозяйстве он действует через своего "агента" в лице помещика. "Торговому капитализму", по мнению А. Богданова, вполне соответствует и определенная политическая организация - абсолютизм, самодержавие. "Абсолютизм, - пишет он, - есть политическая организация торгового капитала". Расхождение между группой Богданова и Лениным не ограничилось и не могло ограничиться чисто теоретическими вопросами. После поражения революции 1905 - 1907 гг. Богданов и его единомышленники, в том числе и М. Покровский, отошли от партии и в политическом отношении и создали группу "Вперед". "Впередовство" было и теоретическим и политическим мировоззрением, ликвидаторским по своей сути, но прикрывающимся "левой" фразой.

Исторические взгляды А. Богданова, в корне антимарксистские, развивались и популяризировались целой школой историков - М. Н. Покровским, Н. А. Рожковым и др. Во всех своих основных исторических работах, особенно в "Русской истории с древнейших времен" и "Очерке истории русской культуры", М. Н. Покровский остается последователем А. Богданова. Он конкретизирует социологическую схему Богданова и укладывает в нее весь русский исторический процесс. Вместе с Богдановым он "дополняет" Маркса учением К. Бюхера. Влияние Бюхера особенно сильно чувствуется в "Очерке истории русской культуры", где его периодизация целиком применена к русской истории. Наиболее законченную формулировку своей схемы русского исторического процесса М. Н. Покровский дал в работах, написанных им уже после Октябрьской революции: в "Русской истории в самом сжатом очерке" и в "Очерках по истории революционного движения в России в XIX и XX вв.".

Мы не будем в этой статье излагать исторической схемы М. Н. Покровского. Она достаточно хорошо известна широкому кругу историков. Ограничимся краткой характеристикой основных черт его методологии.

Диалектическим материализмом, методологией Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина М. Н. Покровский так до конца и не овладел, хотя, по его выражению, усиленно работал "пылесосом". Экономический материализм" остался основным принципом его методологии. "Исторический, процесс представляется в его работах в упрощенном и вульгаризированном до самого крайнего предела виде. Установив какой-нибудь факт в экономике, М. Н. Покровский обычно объясняет им одним все явления общественной жизни данного периода, не понимая диалектики отношений между базисом и надстройкой и совершенно игнорируя ряд других фактов, которые не укладываются в его схему. Например закрепощение крестьян и все вообще чрезвычайно сложные социальные сдвиги, которые произошли в Московском государстве в XVI в., он выводит непосредственно из перехода от переложной к трехпольной системе земледелия. "В основе двух крупнейших социальных переворотов XVI в., - пишет он, - смены боярства дворянством и закрепощения крестьян, - лежит, таким образом, прогресс сельскохозяйственной техники - переход к более интенсивной культуре земли. Русского крестьянина закрепостило трехполье - то трехполье, которое и до днесь является

традиционной формой русского земледелия"¹ . Все явления социально-политической жизни России в XIX в. М. Н. Покровский пытается вывести из хлебного экспорта и колебания хлебных цен на лондонской бирже. Рост экспорта и хлебных цен в первых двух десятилетиях XIX в., по его мнению, приводит к попыткам либеральных реформ со стороны правительства, к росту помещичьего либерализма, к движению декабристов. Падение хлебных цен в 20 - 30-х годах является одной из основных причин поражения декабристов и вызывает реакционную политику Николая I. Новый их рост в 40 - 50-х годах - основная причина буржуазных реформ 60-х годов. Падение хлебных цен в 80-х годах приводит к реакции и контрреформам Александра III.

Вульгарный "экономический материализм" сочетается у М. Н. Покровского с абстрактным социологизмом и схематизмом. К историческому процессу, сложному и противоречивому, он всегда подходит с уже заранее готовой социологической схемой и укладывает его в прокрустово ложе этой схемы. Из исторического процесса выхолащивается его конкретное содержание; живые люди, которые делали историю, исчезают или же превращаются в ходячих экономических манекенов. На место классов, с их конкретными интересами, живым участием в общественной жизни, специфическим переплетом противоречий в каждый данный исторический момент и т. д., выступают отвлеченные социологические категории. Исторический процесс развертывается как бы автоматически, сам собой, "самотеком". Например всю историю XIX и XX вв. и в особенности историю революционного движения М. Н. Покровский изображает как борьбу между торговым и промышленным капиталом, которая развернулась на фоне колебаний мировых хлебных цен² . Восстание декабристов - выступление промышленного капитала против торгового. Реформы 60-х годов - компромисс между ними. Вследствие низких хлебных цен торговый капитал в конце 80-х годов идет на новые уступки промышленному, но затем, к началу XX в., укрепившись благодаря росту хлебных цен, он добивается реванша, устраняет из министерства Витте и реализует свою победу над промышленным капиталом в дальневосточной политике. Революция 1905 - 1907 гг. является результатом обострения конфликта между торговым и промышленным капиталом, который заканчивается капитуляцией промышленного капитала. Однако в "столыпинщине" между ними был достигнут компромисс и наступило примирение. Во время империалистической войны между ними разгорелся новый конфликт, который и привел к буржуазно-демократической революции в феврале 1917 года.

Абстрактный социологизм и схематизм неизбежно приводят М. Н. Покровского к антиисторизму. Он обычно не берет данный отрезок исторического процесса в целом, со всем конкретным комплексом явлений и отношений, которые составляют его действительное содержание, а вырывает из исторического процесса в угоду своей схеме одну какую-нибудь сторону и, "социологизируя", абстрагирует ее от конкретно-исторической среды. При таком "методе" хронология теряет всякое значение, рассматриваемое явление лишается исторической специфики, своего "исторического аромата", и становится в руках исследователя весьма "послушным" материалом, при

¹ М. Н. Покровский "Очерк истории русской культуры". Ч. I, стр. 74. 2-е изд.

² М. Н. Покровский "Очерки по истории революционного движения в XIX и XX вв.".

помощи которого можно доказать что угодно. Такая манера исторического "исследования" чувствуется уже в самом построении всех исторических работ М. Н. Покровского. Возьмем, например, первый том его "Русской истории с древнейших времен". Каждая из трех первых глав посвящена какой-нибудь одной проблеме. В доказательство своего положения автор берет документальные данные и из XVII, и из XIV, и из IX веков. Выясняя вопросы о возникновении феодальной зависимости крестьян, он приводит данные и о черносошных крестьянах русского севера XVII в., и о закупах "Русской правды", и об изорниках Псковской судной грамоты. Формирование крупного феодального землевладения и захват феодалами крестьянских земель он относит в основном к XVI веку. Доведя изложение проблемы феодализма до XVII в., он в следующей главе говорит о торговле арабов в Восточной Европе в VII - X вв. и т. п. Так же построена и "Русская история в самом сжатом очерке". В главе "Промышленный капитализм" он доводит изложение экономической истории России до 80-х годов XIX в., а в следующей главе "Крепостническое государство" снова возвращается ко временам Петра I и его преемников. Закончив эту главу характеристикой земства во второй половине XIX в., он начинает следующую главу с восстания Пугачева. При таком изложении от истории мало что останется.

Рассматривая общественные явления вне их конкретно-исторического опосредствования, вне той исторической среды, в которой они развивались, и превращая их в абстрактные социологические понятия, М. Н. Покровский теряет возможность установить историческую значимость этих явлений и неизбежно впадает в субъективизм. Он совершенно неправильно противопоставлял задачи истории как науки, которая должна установить объективную истину, ее политическим задачам, ее партийности. "Вы догадываетесь, - говорил он в своем последнем выступлении на десятилетии ИКП 1 декабря 1931 г., - что кое-что крылось под этим нашим академизмом. Крылись остатки веры в объективную науку по существу, науку самое по себе. Наука понималась не как мощное оружие в руках рабочего класса в борьбе за социалистическую революцию, а как некая специальность сама по себе... И мой завет вам: не идти "академическим" путем, каким шли мы, ибо "академизм" включает в себя как непременное условие признание этой самой объективной науки, каковой не существует. Наука большевистская должна быть большевистской. Наука тоже классовая - наука буржуазии - отличается от нашей тем, что буржуазные ученые не договаривают до конца. Мы же делаем все выводы и должны делать, потому что мы идем смело к нашей конечной цели - социалистической революции во всем мире"¹ . М. Н. Покровский совершенно не понимал того, что открытие объективной истины есть высшее проявление большевистской партийности в науке, что историк максимально служит современным политическим интересам пролетариата, раскрывая подлинную, а не фальсифицированную картину прошлого.

"История есть политика, опрокинутая в прошлое", - много раз говорил и повторял М. Н. Покровский. И чтобы "сделать" историю политикой, он вставал на чуждый марксизму путь отыскания в прошлом, иногда очень отдаленном, точных аналогий современности. Отрыв изучаемого явления от его исторической среды - антиисторизм - облегчал Покровскому возможность проведения таких анало-

¹ М. Н. Покровский "Историческая наука и борьба классов". Вып. II, стр. 405 - 406.

гий. Чернышевского за программу "Великорусса" М. Н. Покровский объявляет "меньшевиком"¹ , наоборот, авторы "Молодой России", которые написали бланкистскую программу-воззвание, - "большевики"² . Ткачева, взгляды которого были подвергнуты такой сокрушительной критике Марксом и Энгельсом, М. Н. Покровский считает "первым русским марксистом"³ . В революционном движении 60 - 70-х годов, по мнению Покровского, уже были налицо многие черты будущей пролетарской революции⁴ . Нечаевцы в начале 70-х годов были большевиками, а их противники, например Натансон, - меньшевиками, причем "уже в то время большевистское и меньшевистское крыло движения разошлись между собой чрезвычайно далеко"⁵ . Даже "теперешний переплет правого и левацкого уклонов мы встречаем именно в виде переплета еще у народников 70-х гг."⁶ . Желябов пророчески предвосхитил большевиков не только 1905 г., но и 1917 г.⁷ , и т. п. Политическую оценку, которую мы даем современным общественным явлениям, классам, партиям, их деятельности и т. п., М. Н. Покровский механически переносил в прошлое, иногда очень отдаленное, он модернизировал это прошлое и в результате обычно терял историческую перспективу. Картина прошлого получалась совершенно извращенная. Например события в Киеве в XI - XII вв. он изображает так, как будто речь идет о классовой борьбе в XIX - XX веках. Читатель найдет здесь и две демократические революции в Киеве - в 1068 и в 1113 гг., и учредительное собрание в 1146 г., и попытку аристократии бороться против демократической революции путем провокации, путем разжигания антисемитизма, путем натравливания демократических низов на представителей иностранного капитала, и народоправство, и т. п.⁸ . Классовая борьба в Московском государстве в начале XVII в. также наделяется такими чертами, как будто бы события московской "смуты" происходят, по крайней мере, во второй половине XIX века. Перед читателем развертывается картина "демократической революции" с различными перипетиями борьбы между демократическими низами и буржуазными врагами. Даже Романовы были посажены на царство, по мнению М. Н. Покровского, "хотя и не демократической революцией, но все же людьми, вышедшими из рядов этой революции"⁹ .

При отрицании возможности истории как науки об объективной истине общественного развития, у М. Н. Покровского не могло быть твердых и устойчивых взглядов в оценке отдельных исторических явлений. Он постоянно шатался и колебался и обычно по одному и тому же вопросу высказывал несколько взглядов, часто совершенно противоположных. Например Пугачева он считал и представителем

¹ М. Н. Покровский "Очерки по истории революционного движения в XIX и XX вв.", стр. 59. "Красная новь". 1924.

² Там же стр. 60.

³ Там же, стр. 62.

⁴ Там же.

⁵ Там же, стр. 67.

⁶ М. Н. Покровский "Историческая наука и борьба классов". Вып. II, стр. 393.

⁷ М. Н. Покровский "Очерки по истории революционного движения в России в XIX и XX вв.", стр. 95 - 96.

⁸ М. Н. Покровский "Русская история с древнейших времен", стр. 65 - 83. 1933.

⁹ М. Н. Покровский "Русская история в сжатом очерке", стр. 56, изд. 1933 г.

яицкого казачества, а возглавляемое им движение чуть ли не реакционным, и купцом, представителем торгового капитала, целью которого было усовершенствовать эксплуатацию крестьянства, и представителем масс, боровшихся против торгового капитала, и представителем крестьянства, восставшего против крепостничества. Н. Г. Чернышевский и представитель умеренных кругов буржуазной интеллигенции, почти либерал, и меньшевик, и революционер-демократ. По вопросу о русско-японской войне М. Н. Покровский высказывал пять-шесть суждений, в корне отличающихся друг от друга, также и о характере российского империализма, и о народничестве, и о реформах 60-х годов, и о революции 1905 - 1907 гг., и т. д.

Следует прямо сказать, что по важнейшим вопросам истории СССР М. Н. Покровский не был марксистом. Он иначе интерпретировал кардинальные проблемы нашего прошлого, чем Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин.

Совершенно неправильно понимая задачу партийности в науке, противопоставляя "объективную историю" "большевистской истории", М. Н. Покровский в конце концов пришел к таким позициям, которые нельзя назвать иначе, как ликвидаторством по отношению к исторической науке. "Увязку теории с практикой" для историков он видел в том, что историки должны заниматься лишь томами, которые непосредственно связаны с современностью. "Изучение периодов более или менее отдаленных было, с его точки зрения, уже "академизмом", достойным осуждения¹ . И он очень резко выступал против историков, которые "сидят где-то в дебрях французской революции или истории древнейшего периода германской социал-демократии или еще где-то в довольно отдаленных местах". Являясь одним из руководящих работников Наркомпроса и будучи сам историком, он тем не менее на некоторое время изгнал преподавание истории из средней школы, причем история была заменена обществоведением. В вузах под влиянием Покровского одно время изучали историю только в пределах XIX - XX веков.

Однако несмотря на ликвидаторские позиции М. Н. Покровского по отношению к исторической науке, несмотря на антимарксистский характер его исторической схемы, несмотря на полную несостоятельность всей его методологии, его влияние на историков продолжает оставаться очень сильным и до настоящего времени.

М. Н. Покровский в течение ряда лет стоял во главе многих исторических учреждений и организаций: Общества историков-марксистов, Исторического института красной профессуры, Института истории коммунистической академии, Центроархива и др. Он редактировал наши основные исторические журналы: "Историк-марксист", "Борьба классов" и "Красный архив". Подавляющее большинство наших историков вышло из школы М. Н. Покровского: они или его прямые ученики или получили первоначальное историческое образование по его работам. Взгляды Покровского, таким образом, укоренились среди значительной части историков.

"В первую очередь с распространением среди некоторых наших историков ошибочных исторических взглядов, свойственных так называемой "исторической школе Покровского"² , связаны такие явле-

¹ См. статьи М. Н. Покровского "О задачах марксистской исторической науки в реконструктивный период" и "Последнее выступление М. Н. Покровского" в его сборнике "Историческая наука и борьба классов". Вып. II.

² Из постановления ЦК ВКП(б) и СНК от 26 января 1936 года.

ния на фронте исторической науки, как абстрактное социологизирование наших историков вместо показа и научного марксистско-ленинского объяснения прошлого, как подмена изучения конкретного исторического процесса схоластической постановкой "проблем", как антиисторизм, как продолжающиеся попытки ликвидации истории как науки. То обстоятельство, что представленные учебники по истории СССР оказались неудовлетворительными, показывает, что авторы этих учебников, как и многие другие историки, все еще не преодолели до конца антимарксистской, антиленинской методологии М. Н. Покровского.

Влияние вредных традиций "школы Покровского" на наших историков оказалось настолько сильным, что никто из них не дал себе ясного отчета по поводу нетерпимого состояния с изучением и преподаванием истории, которое создалось у нас к 1934 году. Потребовались инициатива вождя партии, его прямое вмешательство, чтобы исправить положение.

Решения партии и правительства о преподавании истории, указания товарища Сталина, замечания на конспекты учебников товарищей Сталина, Жданова и Кирова являются для всего фрахта исторической науки большой программой работы, на реализацию которой необходимо мобилизовать все наши силы.

Самой неотложной частью этой программы является подготовка высококачественных учебников истории для школ СССР. Учебники по истории должны быть строго научны и глубоко партийны, поскольку большевистская партийность включает в себя самый строгий объективизм, самую последовательную научность. Они должны дать десяткам миллионов нашей молодежи "основы их общественного мировоззрения, основы научных взглядов на общество. По этим учебникам молодежь получит свое первоначальное общественно-политическое образование. Со знаниями об обществе и его развитии, полученными из учебников по истории, наша молодежь пойдет в жизнь. Известно, какой прочностью обладают знания и взгляды, приобретенные в ранней молодости. То, что подрастающее поколение узнает о развитии общества из учебников истории, оно, как правило, удержит в своей памяти на всю жизнь. Поэтому вопрос об учебниках по истории есть вопрос об общественно-политическом воспитании нашей социалистической смены, вопрос о подготовке марксистски образованных и политически сознательных строителей социалистического общества.

Советским историкам предстоит провести огромную критическую работу. С оружием марксистско-ленинской критики необходимо подойти ко всему литературно-историческому "наследству", которое оставил М. Н. Покровский. Ни на одну минуту нельзя забывать, что взгляды его и до сих пор все еще имеют очень широкое хождение. Нужно вскрыть всю глубину его ошибок, ненаучность его взглядов, антимарксистский характер его методологии. "Совнарком и ЦК указывают, - сказано в постановлении от 26 января 1936 г., - что задача преодоления этих вредных взглядов является необходимой предпосылкой как для составления учебников по истории, так и для развития марксистско-ленинской исторической науки и подъема исторического образования в СССР, имеющих важнейшее значение для дела нашего государства, нашей партии и для обучения подрастающего поколения".

Критика М. Н. Покровского и его теоретических ошибок должна сопровождаться самой беспощадной самокритикой. Каждому из исто-

риков предстоит вкорне пересмотреть свои собственные исторические взгляды, отказаться от многих привычных суждений, заимствованных часто у Покровского и приобретших силу традиции. Нужно проверить и пересмотреть всю свою историческую методологию. Пора, наконец, всем советским историкам из "учеников Покровского" стать учениками Ленина и товарища Сталина.

Гениальные замечания по поводу конспектов учебников, которые дали товарищи Сталин, Жданов и Киров, должны лечь в основу всей нашей и научно-исследовательской, и научно-популяризаторской, и преподавательской работы. Историческую схему товарища Сталина и проблемы, им поставленные, нужно разработать на конкретно-историческом материале и сделать достоянием широчайших масс трудящихся.

В частности, первоочередной задачей является разработка истории народов, которые вошли в состав СССР. В этой области сделано особенно мало. История СССР должна, наконец, перестать быть только "русской историей".

По целому ряду разделов как истории СССР, так и всеобщей истории мы и до сих пор почти не имеем марксистских конкретно-исторических работ. Этот пробел должен быть заполнен в ближайшие же годы. Нужно сосредоточить внимание историков-марксистов вокруг этих разделов.

Необходимо, наконец, ликвидировать то отставание фронта исторической науки от задач социалистического строительства, которое имеет место до настоящего времени. Наука истории в руках большевиков должна и будет служить политическим интересам пролетариата, но не так, как представлял это М. Н. Покровский, не путем отказа от истории как науки об объективной истине общественного развития, а путем самого тщательного изучения процесса общественного развития, путем раскрытия его истинного содержания. Советские историки должны мобилизовать себя на борьбу с фашистской лженаукой, должны противопоставить фашистской, с позволения сказать, "истории" подлинно научные исторические произведения.

То исключительное внимание, которое уделяет вопросам истории вождь партии и рабочего класса товарищ Сталин, является лучшим залогом того, что положение на фронте исторической науки в ближайшее же время будет направлено. Советские историки поднимут свою науку на такой уровень, какого вправе требовать от них страна победившего социализма.

 

Похожие публикации: L^Россия L^World Y G

Публикатор:

Lidia Basmanova → Контакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Basmanova

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир) • Google • Yandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

П. ДРОЗДОВ, На фронте исторической науки. РЕШЕНИЕ ПАРТИИ И ПРАВИТЕЛЬСТВА ОБ УЧЕБНИКАХ ПО ИСТОРИИ И ЗАДАЧИ СОВЕТСКИХ ИСТОРИКОВ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 22.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/На-фронте-исторической-науки-РЕШЕНИЕ-ПАРТИИ-И-ПРАВИТЕЛЬСТВА-ОБ-УЧЕБНИКАХ-ПО-ИСТОРИИ-И-ЗАДАЧИ-СОВЕТСКИХ-ИСТОРИКОВ (дата обращения: 19.04.2024).

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - П. ДРОЗДОВ:

П. ДРОЗДОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - Россия • Либмонстр - мир • Google • Yandex

Комментарии: