Иллюстрации:
Libmonster ID: RU-6964
Автор(ы) публикации: И. МИНЦ, Р. ЭЙДЕМАН

К числу вопросов, разработанных Лениным применительно к новой обстановке, созданной империализмом, принадлежит вооруженное восстание.

Международный меньшевизм тщательно прятал под спуд гениальные высказывания Маркса и Энгельса. Предатели революции обвиняли в бланкизме, якобинизме, бунтарстве всех, кто пытался претворить в практику революционные мысли Маркса. Когда же не удавалось скрыть те или иные мысли, агенты буржуазии извращали их, фальсифицировали, вытравливали все их революционное содержание, превращая непреклонных, смелых вождей в дюжих либералов. Так было с предисловием Энгельса к "Классовой борьбе во Франции", из которого выбросили все наиболее революционные мысли и в том числе призывы к баррикадной борьбе.

Ленин восстановил высказывания Маркса и Энгельса, освободив их от извращений и фальсификаций. Начиная с ранних работ и кончая статьями по руководству Октябрьской революцией, в непрерывной борьбе с меньшевизмом, в том числе и его троцкистской разновидностью, Ленин привел все основные мысли Маркса, призывая изучать великое наследство пролетарских учителей.

Но Ленин не только восстановил высказывания Маркса и Энгельса. Он дополнил мысли Маркса о вооруженном восстании целым рядом новых положений на основе иной конкретной обстановки. Развив учение Маркса, Ленин объединил "все это в систему правил и руководящих начал по руководству классовой борьбой пролетариата" (Сталин).

Свое учение о восстании как искусстве, выросшем на опыте ряда революций, Ленин проверил в огне октябрьского штурма, подготовленного, организованного и совершенного партией под руководством вождя. Восстание в 1917 г., в котором Ленин развернул весь свой стратегический гений, является классическим образцом для мирового пролетариата, упорно и настойчиво идущего к своему Октябрю.

Помещаемая ниже статья пытается осветить только одну сторону руководства Лениным Октябрьской революцией - выбор самого момента восстания. В самый решающий момент революции Ленину, поддержанному Центральным комитетом и особенно т. Сталиным, пришлось выдержать упорную борьбу как с теми, кто, открыто выступив против восстания, требовал ждать съезда Советов (Зиновьев, Каменев), так и с теми, кто, не осмеливаясь прямо выступить против восстания, отсрочивал его до съезда Советов (Троцкий).

I. Ударники

Керенщина разлагалась.

Не в силах продолжать грабительскую войну, она однако по всем своим классовым связям не смела и кончить ее.


Глава, предполагаемая к помещению в I томе "Истории гражданской войны".

стр. 53

Не в состоянии отстоять помещичьи земли от нарастающего напора снизу, она тем не менее не могла и отдать их, тоня в крови крестьянское восстание, разносившее дотла дворянские гнезда.

Не желая искать выхода из надвигающейся катастрофы за счет помещиков и буржуазии, она отодвигала неминуемый крах, помогая буржуазии саботировать производство, закрывать фабрики и заводы, срывать свои же мероприятия, выбрасывать на улицу тысячи рабочих, угрозой голода перекладывая издержки войны и кризиса на плечи трудящихся.

Не справляясь ни с войной на фронте, ни с разрухой в тылу, упрекаемая в слабости господствующими классами, проклинаемая голодными и тоскующими по миру трудящимися, керенщина тем не менее знала, что основной, решающий вопрос революции есть вопрос о государственной власти. Временное правительство цепко держалось за власть. Раздавая на все стороны обещания с тем, чтобы не исполнять их, вынужденное делать уступки, чтобы назавтра же отобрать их, прикрываясь фразами о "демократии" и "свободе", правительство копило и помогало контрреволюции копить силы для разгрома революции.

"Революция идет вперед тем, что создает сплоченную и крепкую контрреволюцию". Этот вывод, к которому пришел Маркс, изучая революцию 1848 г., полностью подтвердился и в нашей революции. Бурное развитие революционных событий в предоктябрьские дни заставляло буржуазию и помещиков искать все новые средства и формы борьбы, а сопротивление противника в свою очередь вызывало новый подъем революции. Революция, развивал Ленин указанное положение Маркса, "заставляет врага прибегать к все более крайним средствам защиты и вырабатывает таким образом все более могучие средства нападения"1 .

Как ни быстро теряли генеральские верхи руководство над армией, буржуазия ни на минуту не прекращала попыток использовать армию в борьбе против революции. Судьба революции решалась армией, где под ружьем стояло около 11 млн. рабочих и крестьян, "колебанием своим способных решить все" (Ленин). Это одинаково понимали и враги и участники революции. Вот почему реакция вела такую бешеную, упорную борьбу за войско вплоть до Октября и даже после победоносного октябрьского восстания.

Северный и Западный фронты, ближе всего расположенные к революционным столицам, больше всего оказались зараженными революционным движением. Длительное и систематическое воздействие гарнизона и рабочих Петрограда и Москвы, постоянные приезды делегации, наконец удобство связей, - все это привело к тому, что даже контрреволюция еще задолго до переворота принуждена была признать эти фронты распропагандированными.

Это отнюдь не означало, что реакция прекратила борьбу за армию на этих фронтах. Но революция ушла здесь так далеко, армия так явственно разделилась на два лагеря - лагерь революции и лагерь реакции, - а средние колеблющиеся группы оказались настолько размытыми; что не приходилось мечтать об использовании армии в целом против революции.

Не то на других фронтах, в особенности на Румынском, ибо Кавказский фронт, как крайне удаленный от центров, особого значения не имел, а Юго-западный разделял с небольшим опозданием общую судьбу Западного и Северного фронтов.

Румынский фронт находился далеко не только от столиц, но и от каких-либо промышленных центров. Революционное влияние пролетариата приходило издалека и с большим запозданием. Но главное состояло в том, что


1 Ленин, т. X, стр. 49.

стр. 54

фронт проходил по чужой территории - по Румынии. Окруженный населением, не понимающим русского языка, без систематической связи с революционными центрами, солдат Румынского фронта оставался с глазу на глаз с реакционным офицерством. От него скрывали сведения о революционных событиях. Большевистских газет на фронт не пропускали, заставляя солдат кормиться буржуазным "чтивом". Участник одной армейской делегации, приехавшей из Петрограда, описал картину, которую он застал на фронте:

"Приехав на Румынский фронт, мы увидали, что офицерство и соглашатели ведут там лихорадочную подготовку к наступлению, организуя ударные батальоны и батальоны смерти. В войсковых частях царил старый режим: ни одной большевистской газеты и самая отчаянная травля большевиков.

До того доходили в своей травле, что самое название "большевики" объясняли от слова "большак", т. е. кулак, говоря, что эти "большевики" хотят посадить на престол обратно Николая II"2 .

Рядом с русской армией, точнее в ее тылу, стояли румынские части. Мало затронутые революцией, румынские части по распоряжению командующего фронтом ген. Щербачева образовали кордон, через который не пропускали на фронт никого без контроля. Румынская армия сыграла роль полицейской силы, которая позволила командованию надолго задержать доступ революции в армии Румынского фронта. Румыны вместе с казаками разоружали части, отказавшиеся наступать или стихийно выступавшие против командиров. Румынская кавалерия появлялась там, где происходили какие-либо события. Немало полков было приведено "в чувство", как цинично выразился ген. Щербачев, под угрозой привлечения румын.

Реакционное командование широко использовало румынскую помощь. Оно отвело румын в тыл якобы с целью реорганизации, а на деле для того, чтобы расположить их в тылу русской армии. Наличие румынской армии умеряло революционное настроение на фронте и дало возможность командованию мечтать об использовании армий Румынского фронта для борьбы с революцией. Под прикрытием румын шло формирование ударных отрядов. Сюда стекались офицеры, выгнанные с других фронтов. С помощью румын ген. Щербачев составлял для борьбы с революцией офицерские отряды; некоторые из них позже приняли участие в гражданской войне.

Тем не менее революционное движение и здесь взяло свое. Революционное настроение принесли с собой пополнения, пришедшие из Сибири. Почти все сводки фронта отмечают, что в августе в связи с приходом пополнения в сибирском корпусе резко усилилось большевистское настроение. Сыграла свою роль и корниловщина: она бурно вскрыла противоречие между офицерством и солдатской массой. К концу сентября сводки с Румынского фронта заговорили о том же, что и сводки с других фронтов. Вот например донесение полковника Дроздовского, того самого, который командовал позже у Деникина так называемыми "дроздовцами", - донесение о положении в одном из наиболее "крепких" полков фронта.

"В полку началось проникновение большевистских лозунгов через газету "Прибой", орган Гельсингфорского комитета РСДРП. Принять меры против попадания газеты в полк не могу, так как она проникает в полк тайным путем, по почте, в письмах".

Любопытно откровенное признание полковника о борьбе с проникновением большевистских газет: газеты попадали только тайком.


2 Рукописный фонд "ИГВ", И. И. Васильев, Как произошло июльское восстание в 1917 г.

стр. 55

"За последнюю неделю, - продолжает полковник, - было несколько случаев единичного неповиновения и попытки к неповиновению массовому; были подстрекательства к неисполнению законных распоряжений. По этим случаям ведется дознание, виновные будут преданы суду, но обнаружение зачинщиков очень затрудняется укрывательством и сочувствием им солдатской массы. Привлечение их к суду вызывает среди солдат глухое недовольство; всякое законное требование, стесняющее разнузданность, всякое требование порядка, законности они именуют "старым режимом"... Развращенные безнаказанностью, отменой обряда чинопочитания, солдаты позволяют себе в разговорах с офицерами наглые обвинения их в том, что они стоят за войну, так как получают большее жалование, в солдатской же среде главное настроение - нежелание воевать, непонимание, вернее, нежелание понимать необходимости продолжать войну"3 .

Когда читаешь этот документ, можно подымать, что речь идет не о конце сентября, а о первых месяцах революции. На Северном и Западном фронтах такие сводки составлялись во всяком случае до корниловщины. В конце сентября там шла речь не об "единичных случаях неповиновения" и даже не о "попытках массового неповиновения", а о полном выходе из повиновения солдатской массы, о солдатских бунтах, охватывавших целые части армии.

Так надолго удалось затянуть процесс революционизирования масс на Румынском фронте.

Но затянуть - не значит вовсе избежать. Революция на Румынском фронте запоздала, но все же шаг за шагом отвоевывала массы у реакции. Румынский фронт, несмотря на благоприятные для реакции условия, вопреки всем ухищрениям генералитета, против соглашателей, все силы отдавших помощи командованию, шел по пути других фронтов.

Те меры, которые с лакейской преданностью хозяевам применяли эсеро-меньшевики во всей армии, явно не достигали цели: армия с нарастающей быстротой уходила из-под руководства генеральских верхов. Нужны были иные средства, чтобы задержать этот процесс. Генералитет армии, не отказываясь от услуг мелкобуржуазных соглашателей, решает испытать новую меру: сковать расползающуюся по швам армию обручами ударных отрядов.

Еще в мае ген. Брусилов, командовавший Юго-западным фронтом, Послал в Петроград полковника Ясникова и матроса Баткина, разъезжавшего по фронту с оборонческой агитацией от имени черноморских моряков, ходатайствовать перед Верховным главнокомандующим о создании добровольческих батальонов для пополнения фронта. Генералу пришли на помощь мелкобуржуазные лидеры: 16 мая съезд комитетов Юго-западного фронта принял резолюцию о необходимости пополнить армию добровольческими формированиями. Ген. Брусилов немедленно утвердил резолюцию и в тот же день послал вдогонку делегации сообщение, что идея поддержана массой. Как спешила реакция, можно судить по тому, что делегатам не успели выдать удостоверения личности4 .

Предложение ген. Брусилова быстро было подхвачено его соучастниками: уже 18 мая ген. Деникин телеграфно просил военного министра допустить делегацию черноморских моряков в запасные полки петроградского и московского гарнизонов, чтобы "после горячего призыва вызвать желающих поступить в ... батальоны..." "Желательно приступить к действию до возвращения военмина, ибо каждый день дорог" - так торопит Деникин формирование ударных частей.


3 ВИА, д. N 2075, л. 162 - 165. 27 сентября 1917 г.

4 Центроархив, Разложение армии, стр. 65.

стр. 56

20 мая, всего через 4 дня после проявления первой инициативы, ген. Брусилов доносил военному министру и Верховному главнокомандующему:

"Мероприятия для создания ударных групп на фронте армий уже проводятся мной в широких размерах в полном контакте с фронтовым съездом делегатов армий, причем я имею данные рассчитывать на успех... Сейчас согласно вашего разрешения отдаю предварительные технические распоряжения о формировании в первую очередь 12 батальонов"5 .

Инициатива фронтовых генералов вызвала было известное сомнение у ген. Алексеева, Верховного главнокомандующего. Мотивы его колебаний настолько интересны, что заслуживают быть приведенными.

"Совершенно не разделяю надежд ваших на пользу для лихой, самоотверженной, доблестной и искусной борьбы с врагом предположенной меры" - так ответил Алексеев Брусилову, поясняя, что в его распоряжении нет достаточных резервуаров, откуда можно черпать пополнения6 .

Оказывается, ген. Алексеев сомневался не в самой мере, а в том направлении, которое собирались придать ей: воодушевить армию для борьбы с внешним врагом не смогут уже никакие ударные батальоны. Генералы видимо быстро рассеяли сомнение главкома, ибо организация ударных батальонов быстро подвинулась вперед. В Петрограде был создан Всероссийский центральный исполнительный комитет по организации добровольческой революционной армии, который стал открывать свои отделения в ряде крупных центров.

Ударные части, комплектовавшиеся из офицеров, унтер-офицеров, ефрейторов, кулачья и деклассированных элементов старой армии, сразу были противопоставлены всей армейской массе: их лучше питали и снабжали, добровольцы-ударники сохраняли свои прежние должности и содержание, а в случае смерти их семьям назначалась пенсия; в ударных батальонах действовал мало измененный царский устав и вовсе не применялся приказ N 1. Ударным батальонам было присвоено даже особое знамя - черно-красное, где красный цвет символизировал революцию, а черный - готовность умереть.., но не за революцию, а за своего командира, ибо первой обязанностью ударника согласно присяги считалось "исполнять безропотно и без протеста на службе и в бою все приказания поставленных надо мной начальников".

Широкая армейская масса быстро разгадала характер формирований. Самый факт, что инициаторы плана обратились непосредственно к высшему комсоставу, минуя советы, заставил насторожиться солдатские массы.

Ряд прифронтовых советов высказался против формирования батальонов, а резолюция Псковского исполкома рабочих и солдатских депутатов прямо указала причины отрицательного отношения к ударным батальонам:

"Как самый способ вербовки добровольцев, так и предусматриваемая для них уставом лучшая материальная обеспеченность сравнительно с другими их товарищами по армии ставит батальоны в особо привилегированное положение; устав имеет в виду внутреннюю организацию батальонов, расходящуюся с декларацией прав солдата-гражданина; политическим и стратегическим целям образования батальонов, неопределенно сформулированным в уставе, легко может быть придано истолкование, не соответствующее стремлениям революционной демократии; изолированность положения и


5 Центроархив, Разложение армии, стр. 67.

6 Там же, стр. 66.

стр. 57

особенности задач батальонов не исключают также опасности их действий, не совпадающих с господствующим в армии течением"7 .

Классовое чутье не обмануло солдатские массы: генералы скоро открыли тот секрет, с помощью которого они рассеяли сомнение ген. Алексеева. На второй день после ликвидации июльского выступления Брусилов, ставший к этому времени главкомом, послал генералам Корнилову, Деникину, Щербачеву и др. сообщение о происходивших событиях, добавив:

"События идут с молниеносной быстротой. Повидимому гражданская война неизбежна и может возникнуть ежеминутно... Настало время действовать энергично... Полагаю, что действительным средством для этого явится формирование, или, вернее, отбор испытанных и надежных в смысле дисциплины войск, которые могли бы явиться опорой для власти, признавали бы ее и сознательно шли не по пути захвата личных прав, а действовали бы во имя спасения родины от анархии и развала..."8 .

Ударные батальоны нужны были не для борьбы с внешним врагом, а против анархии и развала, как называли революцию генералы.

Герои и будущие вожди контрреволюции быстро принялись за формирование ударных батальонов. Ген. Щербачев требовал организации на каждый полк одного ударного батальона и создания тем самым целой густой сети подпорок, чтобы поддержать распадающуюся армию. Обещали поддержку и мелкобуржуазные лидеры в лице комиссара Северного фронта Станкевича, который к плану Брусилова добавил предложение организовать в тылу фронта "корпус, если не целую армию, вполне надежную в смысле боеспособности".

Назначенный Верховным главнокомандующим, ген. Корнилов взял все дело формирования в свои руки, потребовав перевода в Ставку и центра формирования ударников. К началу корниловской авантюры весь фронт был оцеплен сетью ударных батальонов: на Северном фронте было 7 батальонов, на Юго-западном - 14, батальонов и 1 полк (3 батальона), на Западном - 7 батальонов и 1 дивизион и на Румынском - 2 батальона. Всего было 33 батальона и 1 дивизион, из которых 16 батальонов находились в периоде формирования9 .

К этому нужно прибавить всевозможные ударные офицерские батальоны, партизанские части, "союз добровольцев", "армии чести", "союз личного примера", "части долга перед свободой Россией" и тому подобные формирования все с той же целью борьбы с "анархией".

Разгоняя и разоружая Красную гвардию, контрреволюция готовила в лице ударников свою белую гвардию. На фронте ударники терроризовали, армейские части, разоружали полки и батальоны, отказавшиеся наступать; в тылу разгоняли демонстрации, принимали участие в разгроме рабочих организаций. Классовые отряды контрреволюции нередко брали на себя и роль политической полиции; так например, задолго до открытой гражданской войны белая гвардия уже показала образцы дикого террора, бессудных расстрелов, неимоверных жестокостей, которые безудержно развернулись после Октябрьской революции. 16 июля 1917 г. один из ударных батальонов Юго-западного фронта расстрелял без суда и следствия 2 рабо-


7 ВИА, д. N 46, л. 207.

8 ВИА, Дело управления генерал-квартирмейстера при Верховном главнокомандующем. Основное делопроизводство N 17. Меры по оздоровлению армии.

9 ВИА, Управление дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 76 - 086, л. 81, 162, 163, 164.

стр. 58

чих в 5-й инженерно-строительной дружине, принудительно заставив присутствовать при расстреле всю дружину10 .

Неудачи корниловского выступления изменили ферму и характер создания классовой военной опоры контрреволюции, но не прекратили и даже не надолго задержали лихорадочную деятельность по формированию ударников. Под непосредственным впечатлением ликвидации Корниловской авантюры контрреволюция временно сократила размах формирований, постаравшись прежде всего сохранить сделанное и вывести из-под удара кадры белой гвардии. Ударные батальоны переводились в другие районы, вливались на время в чужие полки, придавались неударным частям либо меняли наименование. Ударные батальоны 46-го армейского корпуса на корпусном съезде, подчеркнув крайне враждебное отношение к ним со стороны соседних частей, постановили:

"1) просить Временное правительство и военного министра снять с этих частей название ударных;

2) развернуть эти батальоны в полк имени первых декабристов..."11 . Меняли название, а суть оставалась прежней.

Новое "крещение" с целью сохранить кадры белой гвардии производилось с благословения и при прямой поддержке Временного правительства - лишнее доказательство, что правительство Керенского с неменьшим правом, чем ЦК партии кадетов или Ставка, являлось штабом контрреволюции. Буквально в самый день ликвидации корниловского выступления ген. Алексеев телеграфировал Керенскому:

"В составе наших вооруженных сил имеется Корниловский ударный полк трехбатальонного состава, успевший за короткое время своего существования заслужить себе почетное имя своею доблестью в боях.

Присвоенное полку наименование, привлечение его в последние дни в Могилев (где находилась Ставка - М. и Э .) ставят полк в исключительно трудное положение среди других войсковых частей армии, которые, как нужно опасаться, отнесутся и незаслуженным недоверием и подозрительностью к этому полку...

Полагал бы соответственным, не расформировывая этой прочной духом части, отправить ее или во Францию, или в Салоники, или в крайности на Кавказский фронт..."12 .

В ответ на просьбу ген. Алексеева Керенский телеграфировал в Ставку 6 сентября:

"Признаю необходимым теперь же вывести из Могилева Корниловский батальон смерти. Прошу дать соответствующее распоряжение".

Керенский даже не потребовал расформирования корниловского батальона, принявшего, по признанию ген. Алексеева, самое активное участие в недавнем выступлении, а только потребовал вывода его из Могилева. Чтобы не оставалось ни у кого сомнения, что Керенский рекомендует сохранить ударников, ген. Алексеев сделал следующую приписку к телеграмме Керенского:

"Запросить, какой из фронтов может обеспечить от недружелюбного отношения распущенных частей к дисциплинированному полку; где можно дать возможность доформироваться. Лично предпочел бы усилить Северный фронт. Нужно переименовать в 1-й Российский ударный полк.


10 "Окопный набат" N 13 от 20 августа 1917 г., ст. "Подвиги ударников".

11 ВИА, Фонд управления генерал-квартирмейстера при Верховном главнокомандующем, архив N 184 - 549, л. 26.

12 ВИА, Фонд управления дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 76 - 086, л. 208.

стр. 59

Генерал Алексеев. 8 сентября 1917 г."13 .

Реакция постаралась не только сохранить полк, но и держать его под рукой и притом поближе к центру революции.

В конце концов полк не отправили и на Северный фронт. 10 сентября из Ставки телеграфировали командующему Юго-западным фронтом:

"Главковерх приказал 1-й Российский ударный полк (бывший Корниловский ударный полк) перевести теперь же на Юго-западный фронт, где прикомандировать к первой чехо-словацкой дивизии"14 .

С помощью Керенского самый полк не только сохранили, но поставили в таком месте, где никто не мешал ему доформироваться и откуда его легко можно было снова вызвать в Ставку.

Кстати, именно этот спасенный Керенским 1-й Российский полк после Октября пробился на Дон, восстановил свое звание Корниловского и стал основой лучшей части белой армии - Корниловской дивизии.

Ликвидация корниловского выступления задержала подготовку белой армии только на время и притом очень короткое. Под прикрытием Временного правительства контрреволюция скоро вновь развернула лихорадочную деятельность. Уже 9 сентября дежурный генерал доложил ген. Алексееву, что Центральный исполнительный комитет формирования революционных батальонов при Ставке просит 50 тыс. руб. из экстраординарных сумм в виде аванса на расходы по формированию. Ген. Алексеев наложил на доклад следующую резолюцию:

"Выдать 25 тысяч рублей, но теперь же поставить на очередь этот вопрос и просить утверждения временных штатов Управления по формированию..."15 .

Ставка не только сохранила ударные батальоны, но постаралась узаконить формирование ударных батальонов, превратив Центральный исполнительный комитет формирований из формально общественной организации в отдел штаба.

Бурное нарастание революции вызвало резкое ускорение формирования белой гвардии. Ударные части были созданы в тылу и на фронте, в промышленных центрах и отсталых районах. Контрреволюция под прикрытием эсеро-меньшевиков пытается проникнуть для создания своих формирований даже в рабочую среду. В конце сентября начальник штаба Петроградского округа, ген. Багратуни сообщал штабу Северного фронта о попытке организации отряда добровольцев из числа обманутой кучки наименее сознательных рабочих Обуховского завода16 .

Обуховский отряд спешили вывести из революционного Петрограда, боясь влияния нарастающей революции, которая несомненно отвоюет отряд у реакции. Но на фронте, несмотря на повторные уверения о "прекрасном, вполне здоровом состоянии части", боялись, что "вполне здоровая часть" принесет с собой накаленную атмосферу революционной столицы. Северный фронт наотрез отказался принять рабочий батальон в качестве самостоятельной части, настаивая на расформировании батальона и укомплектовании рабочими ударных отрядов; полагали, что распыленные среди ударников обуховцы не окажут разлагающего влияния. Идя на крайнюю уступку, начальник штаба Северного фронта предложил присоединить рабочий добровольческий батальон Обуховского завода ко второму отряду увечных воинов, считавшемуся в списках преданных правительству частей. Пока однако шла переписка между штабами, революция отвоевала батальон у реакции.


13 ВИА, Фонд штаба Верховного главнокомандующего, д. N 812, л. 73.

14 ВИА, Фонд управления дежурного генерала... д. N 76 - 086, л. 210.

15 Там же, л. 214.

16 ВИА, Фонд штаба Главнокомандующего армиями Северного фронта, д. N 222 - 917, л. 196.

стр. 60

На предложение Ставки сформировать полк из обуховских рабочих, положив в его основу упомянутый добровольческий батальон, последовал меланхолический ответ: "Надо полагать, что в настоящее время он вошел в состав Красной гвардии"17 .

Революционные события развертывались такими катастрофическими темпами, что опережали всякие мероприятия контрреволюции.

Провал новой " зубатовщины" - с помощью эсеро-меньшевиков увлечь обуховцев в ударные батальоны - не обескуражил реакцию. Продолжая лихорадочную деятельность по формированию ударных батальонов, контрреволюция создала отделения своих штабов по формированию в 85 крупнейших центрах, не считая прифронтовой полосы. Вся страна оказалась покрытой сетью этих штабов контрреволюционных формирований. Общий характер расположения штабов - отделы формирования окружают решающие центры страны с таким расчетом, чтобы отрезать их друг от друга, изолировать, а затем и двинуть против них свои отряды с севера, с запада, с юга, со всех сторон.

К концу октября в распоряжении контрреволюции было 40 ударных батальонов и 1 дивизион - более 50 тыс. прекрасно вооруженных и снабженных бойцов18 .

Из пунктов своего расположения ударные батальоны легко могли быть брошены против любой части фронта, они быстро могли захватить узловые центры и помешать передвижению революционных частей либо ударить по столицам страны.

Октябрьские события полностью подтвердили эти планы контрреволюции.

Ударные отряды Северного фронта, ближайшего к Петрограду, были двинуты против восставшего пролетариата в столице.

"Благоволите, - приказал Духонин командующему 12-й армией 26 октября, - с доклада главнокомандующему Северного фронта сделать распоряжение о выделении из 12-й армии пехотного отряда, преимущественно из ударных батальонов, с артиллерией, и направлении его, согласно приказания главковерха, вслед за 3-м конным, для совместных действий с ним"19 .

Ударные отряды из Брянска, близкого к Москве, были двинуты на подавление восстания в Москве; ударные батальоны Западного фронта направлялись в Минск; отряды Юго-западного фронта - в Киев, где готовилось восстание пролетариата, и т. д.20 .

На положении ударных батальонов находились и георгиевские батальоны из солдат, получивших георгиевский орден. Сведение георгиевцев в батальоны началось примерно в тот же период, что и ударников. Отобранные по принципу безусловной поддержки Временного правительства, георгиевцы наряду с ударниками выполняли полицейские обязанности на фронте: разоружали революционные полки, подгоняли с тыла части, назначенные к бою, конвоировали маршевые роты.

Формированием георгиевских батальонов ведал Союз георгиевских кавалеров, работавший в полном контакте со Ставкой.

С приходом в Ставку Корнилова решено было шире поставить и дело формирования георгиевских батальонов. 12 августа ген. Корнилов отдал


17 ВИА, Фонд штаба Главнокомандующего армиями Северного фронта, д. N 224 - 314, л. 268.

18 ВИА, Фонд управления дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 76 - 086, л. 253 - 264.

19 "Красный архив", т. 4(23), 1927 г., стр. 163. Третьим конным корпусом командовал ген. Краснов, посланный Керенским против Питера.

20 ВИА, д. N 816, л. 6.

стр. 61

приказ главкомам фронтов при содействии Союза георгиевских кавалеров сформировать при каждом фронте по одному пехотному запасному полку из георгиевских кавалеров.

Полки располагались в Пскове, Минске, Киеве и Одессе и сводились в одну бригаду, начальник которой подчинялся непосредственно ген. Корнилову, а самый штаб бригады помещался в Могилеве. В задачу запасной бригады входило выделение действующих пехотных георгиевских батальонов для фронта. Целью формирования полков являлось по приказу ген. Корнилова: "Создать крепкий последний надежный резерв, употребляемый в бой лишь в исключительных случаях крайней опасности, когда исчерпаны все средства и меры восстановления важного боевого положения"21 .

Корнилов прямо признал, что георгиевские батальоны готовились не для фронта, не для борьбы с внешним врагом и "лишь в исключительных случаях" их можно было отправлять на фронт. Георгиевские батальоны, как и ударники, создавались для борьбы с революцией: батальон, стоявший в Могилеве, принял участие в корниловской авантюре, ряд других батальонов был двинут против революции в решающие дни Октября, а Киевский георгиевский батальон пробирался на Дон, где вместе с Корниловским полком лег в основу Добровольческой армии. Та решительность и напряженность, с которой контрреволюция под прикрытием социал-соглашателей подготовляла наступление на революцию, также выразились в попытках создать ударные формирования даже из инвалидов и женщин.

В июне в Петербурге образовался Женский союз помощи родине, обратившийся с призывом к женщинам создать "батальоны смерти" для борьбы на фронте. Буржуазная пресса подхватила призыв, развернув исключительную по размаху агитацию. В первый же месяц записалось в батальоны около 300 женщин, причем жена Керенского шумно разрекламировала свое намерение отправиться на фронт в качестве сестры милосердия. При Главном управлении Генерального штаба была сосредоточена вся организационная работа, а конкретно-исполнительная работа была возложена на штабы военных округов. На фронт было отправлено несколько небольших женских отрядов, принявших участие в боях.

Вот как описывает деятельность женщин-ударниц в письме, вскрытом цензурой, очевидец:

"Левей нашего участка... участвовал женский батальон смерти. Их немец разбил совсем, от 200 человек осталось 12... В резерве стоят женщины, и вот они рассказывают, что многие сошли с ума в бою... Но какое это войско? Я посмотрел, все бледные, кажутся моложе нас, все острижены. В Москве тоже формируется батальон, но это ни к чему, они никакой пользы не принесут..."22.

Шумиха вокруг женских батальонов смерти однако скоро утихла. Не помогли пи буржуазная пресса, ни поддержка Ставки, ни участие в движении крупнейших представителей контрреволюции. Практически все женское движение свелось к сформированию одного батальона, и 17 октября Главное управление Генерального штаба постановило прекратить вербовку женщин, а разрешенные уже батальоны расформировать.

Ныне действительность показала, - писал в докладе военному министру ген. Марушевский, - что женское военное движение, принявшее в своем начале массовый характер и встретившее, благодаря моменту, поддержку со сторону военного ведомства, не привело ни к каким положительным результатам, а, наоборот, приняло беспорядочный характер... Весь вопрос женского военного движения практически вылился в создание од-


21 ВИА, Фонд Ставки. Подлинные приказы Главковерха, д. N 83 - 338, л. 248.

22 ВИА, Юго-западный фронт. Военно-цензурное отделение, д. N 25945, л. 725.

стр. 62

ного женского батальона, до сего времени не выступавшего на фронт"23 .

Единственный сформированный батальон так и не выступил на фронт - там действовали и то, как мы видели, мало удачно лишь несколько небольших отрядов. Но зато батальон принял участие в защите Зимнего дворца. Один этот факт говорит за то, что женские батальоны формировали также для борьбы с революцией.

Формирование батальонов и полков из инвалидов, или увечных воинов, как они называли себя, шло с меньшей шумихой, но с теми же результатами: те немногие части, которые удалось создать, приняли малое участие в борьбе на фронте, но широко были использованы реакцией внутри страны.

II. Офицерский корпус

В ударных отрядах контрреволюция видела те стальные обручи, с помощью которых можно было сковать расползающуюся армию. Но в самой армии главная задача состояла прежде всего и раньше всего в сохранении за собой офицерства.

Под непосредственным впечатлением Февральской революции реакция попробовала удержать за собой армейские массы путем создания общих комитетов из офицеров и солдат. В таких комитетах работа офицеров должна, была направляться к тому, чтобы хоть на время повести за собой политически незрелые массы. Командующий 10-й армией усиленно рекомендовал объединенные советы офицерских и солдатских депутатов.

"Основными положениями деятельности подобных организаций, - писал командующий в письме командирам корпусов, - должно быть:

1. Признание единой власти в руках Временного правительства до созыва Учредительного собрания.

2. Доведение войны до победного конца.

3. Сохранение дисциплины и боеспособности армии.

4. Тесная внутренняя связь между офицером и солдатом"24 . Царский генерал открыто признал, что задачей создания объединенных организаций является сохранение "тесной связи между офицером и солдатом", или в переводе на язык действительности попрежнему оставить солдата в бесконтрольном распоряжении реакционного офицерства.

Из генеральского проекта ничего не вышло. Приказ N 1 требовал создания комитетов из представителей нижних чинов, т. е. от рядовой массы, и тем самым сразу подорвал старую роль офицерства в армии.

Приходилось искать другого пути. Контрреволюция решает объединить всех офицеров армии в единый союз. При Ставке образуется Главный комитет Союза офицеров армии и флота, поставивший своей, целью защиту профессиональных интересов офицерства.

Такова однако была официальная цель Союза. На деле Союз стал одной из крупнейших политических организаций контрреволюции. Союз вдохновлял офицеров, растерявшихся было в бурные дни революции, давал им твердую политическую установку, помогал материально тем, кого солдатская масса выгоняла из полков.

Сам Союз в своем уставе так сформулировал задачу своей деятельности: "Борьба со всякой пропагандой отдельных лиц и групп, имеющей целью расстроить основу армии и флота, а также противодействие выступлениям отдельных лиц и групп, имеющим целью расстроить основу армии и флота"25 .


23 ВИА, Фонд штаба Главнокомандующего армиями Северного фронта, д. N 224 - 314, л. 211.

24 ВИА, д. N 91.

25 ВИА, Штаб Главкома Юго-западного фронта, д. N 142 - 220, л. 10.

стр. 63

Нетрудно расшифровать, что дело шло о большевиках. Именно борьба с большевиками стала центральной деятельностью Союза. Главный комитет рассылал тысячи воззваний и резолюций, призывающих к борьбе с большевиками. Офицеров, близких к партии большевиков, травили, объявляли врагами народа, предателями, заносили на черную доску. По всем армиям Главный комитет рассылал телеграммы с требованием сообщить ему списки офицеров-большевиков.

"Главный комитет Союза офицеров, - гласит одна из таких телеграмм на имя начальника штаба 6-й армии, - просит телеграфировать список офицеров-большевиков, указав, какой части, для занесения на черную доску"26 .

Любопытно отметить, что Союз, т. е. формально общественная организация, обращается непосредственно к официальному лицу-начальнику штаба, не скрывая при этом своих политических задач. Главный комитет не сомневается в том, что адресат должен разделять взгляды Союза уже по одному тому, что он начальник штаба армии. Когда же штаб армии видимо выразил какое-то сомнение (у нас не сохранился нужный документ), Главный комитет прочитал ему нотацию:

"Главкомитет Союза офицеров может лишь удивляться отказу вашему сообщить ему сведения об офицерах, опозоривших себя большевистской деятельностью"27 .

При этом Главный комитет послал свою нотацию для сведения также высшего начальства: копия телеграммы направлена в адрес Ставки, чтобы обратить вверху внимание на строптивый штаб.

Вообще в Ставке Союз пользовался исключительным влиянием на дела... Ни один политический документ не выходил из Ставки без авторитетной консультации Главного комитета. Это признали и армейские комитеты, далеко не большевистски настроенные. Так, комитет 12-й армии телеграфировал в Ставку:

"По имеющимся сведениям все мало-мальски демократические проекты, попадая в Ставку, выходят оттуда в искаженном виде при ближайшем участии Союза офицеров28 .

Главный комитет Союза офицеров превратился в законодательный орган при Ставке. Недаром председателем Союза состоял генерал Алексеев, бывший начальником штаба при Николае II.

Союз терроризовал офицеров, угрожал бойкотом тем, кто отказывался вступить в члены Союза, заманивал запуганных молодых офицеров, стремясь охватить своим влиянием весь офицерский состав, за исключением конечно большевиков и близких к ним.

"Я имею сведения, - писал один офицер, командир связи штаба 10-го армейского корпуса, - что офицеры иногда "заманивались" в Союз. Записывавшие обыкновенно говорили: "Неужели вам, офицеру, жаль 5 - 6 руб.?". Такая фраза смущала молодого офицера, и он без лишних слов и расспросов записывался. Немалую помощь в деле вербования в Союз оказала и телефонограмма Главного комитета Союза, в коей просили начальствующих лиц сообщить фамилии офицеров-большевиков для занесения их на черную доску. Многие офицеры, боясь попасть на ту доску, а с доски в реакционную печать, конечно торопились записаться"29 .

Такими мерами, некоторые из которых напоминали вербовку в армию в эпоху тридцатилетней войны, Союзу удалось, охватить большую часть офицерства и выступить крупным органом контрреволюции. Не было ни


26 ВИА, Управление генерал-квартирмейстера штаба Румынского фронта, д. N 320 - 423, л. 118.

27 Там же, л. 119.

28 ВИА, Штаб Главкома Юго-западного фронта, д. N 66 - 833, л. 269.

29 ВИА, Военный комиссар 9-й армии (Румынского фронта), д. N 311 - 294, л. 79;

стр. 64

одного реакционного начинания как в армии, так и в тылу, где бы не появлялась подпись Союза офицеров. Шла ли речь о восстановлении смертной казни, Союз разражался целым дождем телеграмм, петиций, докладов, писем, угроз, настаивая на немедленном введении смертной казни. Нужно ли было создать авторитет генералу, которого выдвигали в диктаторы, Союз выступал в роли рекомендующего, рассылая биографии генерала, посылая ему приветственные телеграммы, обещая полностью поддержку. И все от имени всего офицерства, хотя значительная его часть не поддерживала реакционной политики офицерства, а многие давно порвали с соглашателями.

Огромную кампанию развернул Союз в деле подготовки корниловщины; нечего и говорить, что в этом генеральском заговоре Союз принял самое деятельное участие. В том разделении труда, который установила реакция, готовя выступления, на долю Союза выпало увлечь офицеров вместе с Корниловым. Союз офицеров вел переговоры с казачьей верхушкой, посылал своих представителей в Союз георгиевских кавалеров, связывался" с реакционными организациями в Петрограде и Москве. Союз офицеров поддерживал все мероприятия Корнилова, все его начинания, особенно в деле борьбы с большевиками. Представление о его деятельности может дать резолюция, принятая на объединенном чрезвычайном собрании Главного комитета совместно с конференцией георгиевских кавалеров 10 августа 1917 г.

"В самом начале русской революции со стороны неведомых родине людей, руководимых "друзьями", прибывшими из Германии, было предложено протянуть "братскую руку" в стан наших смертных врагов: австро-германцев. Враги наши ухватились своими окровавленными русской кровью руками за протянутую братоубийственную руку и, перейдя на землю отцов наших, затоптали могилы миллионов бойцов, честно павших в России! Пять месяцев страдала наша родина под братоубийственным пожаром и превратилась в посмешище всего мира..." и так далее все в том же погромно-патриотическом духе. Кончалась резолюция клятвой, в которой Союз офицеров обещал бороться, "пока огражденная нашим мощным Союзом Россия не восстанет честная из позора, победная из поражений, нетленная в своем величии и свободе".

Рассылалась эта резолюция из Ставки по всем адресам, по всем армиям. Бездарные генералы, ведшие армии от поражения к поражению, клялись сейчас победить, лишь бы восстановить старую, крепостническую муштру в армии. Продажные интенданты, воры, обкрадывавшие солдат, клялись сделать армию честной, лишь бы их снова пустили к бесконтрольному распоряжению солдатскими рационами. Царские генералы, покрывавшие себя позором трусости, предательства, воровства, мордобоя, пьянства, клялись сейчас возвеличить армию, если их опять посадят на шею солдата, а в руки дадут офицерский стэк.

Провал корниловщины вскрыл всю контрреволюционную суть Союза офицеров. Обнажилось генеральское лицо руководителей "демократической" организации. Ясной стала вся патриотическая шумиха бесчисленных съездов, конференций, резолюций и телеграмм. По армии, уже давно с тревогой смотревшей на деятельность Союза, прокатилась волна протеста. Солдаты требовали разогнать это генеральское гнездо и посадить руководителей на скамью подсудимых вместе с Корниловым. Приведем одну такую резолюцию:

"Ввиду провокаторской по отношению к своим товарищам всей деятельности Главного комитета Союза офицеров при Ставке, под видом защиты профессиональных интересов развившего явно контрреволюционное направление среди офицерства, корпусный комитет 31-го корпуса требует немедлен-

стр. 65

ной ликвидации всего Союза офицеров и просит товарищей офицеров корпуса поддерживать своими постановлениями это требование, дабы во всеуслышание было заявлено, что строевое демократическое офицерство под флагом реакционеров никогда не пойдет. Главный комитет Союза офицеров должен быть предан военно-революционному суду за измену присяге"30 .

Реакция однако не спешила с роспуском Союза. Тучи резолюций высших армейских комитетов ее не пугали. Она знала, что поток резолюций не снесет организации. Колеблющиеся между низами и верхами армии эсеро-меньшевики, больше трепещущие перед первыми, чем вторыми, часто принимали резолюции под давлением масс. Бумажный дождь можно было переждать, отсидеться, не то со взрывом стихийной ненависти солдат.

Протесты солдат кое-где вылились в стихийные самосуды. Солдаты, особенно матросы, расстреляли ряд ненавистных офицеров.

Но тут на помощь Главному комитету Союза офицеров пришло правительство.

Временное правительство хорошо знало и поддерживало деятельность Союза. В архивах сохранился чрезвычайно интересный документ - разговор по прямому проводу начальника кабинета военного министра Барановского с генералом Лукомским, виднейшим руководителем контрреволюции.

"Считаю необходимым лично от себя добавить, - говорил Барановский, - что, зная работу Союза офицеров, я уверен, что Керенскому и Комитету Союза офицеров совершенно по дороге, но методы прохождения пути глубоко различны и в частности избранный комитетом путь прямо невозможен и недопустим, ибо только осложняет положение и создает затруднения деятельности Керенского, портит и самому себе, так как в Петрограде не только в демократических органах, но и во всех кругах создается впечатление, что Комитет Союза ведет странную игру и является гнездом реакции..."31 .

Один из ближайших сотрудников Керенского в разговоре с генералом Лукомским открыто признал, что между Керенским и Комитетом никаких принципиальных разногласий не было. Керенский проявил только известные опасения, что Главный комитет идет напролом в деле подготовки корниловщины. Явно вызывающее поведение Союза офицеров, по мнению Барановского, "создает затруднения деятельности Керенского".

И сейчас правительство не могло пойти на роспуск Союза, такой акт мог оттолкнуть весь генералитет армии, и без того настроенный критически к Керенскому.

Союз офицеров уцелел, а главари его занялись помощью офицерам, выгнанным за участие в корниловщине из полков, выжидая возможности снова заняться широкой политической работой по подготовке новой корниловщины.

Союз офицеров при Ставке превратился в пересыльно-вербовочный пункт, направлявший офицеров к Каледину, а фактический руководитель Союза офицеров, генерал Алексеев, развернул широкую работу по вербовке и переброске офицеров в районы концентрации контрреволюция - на Дон главным образом. Деникин рассказывает, что Алексееву в качестве почетного председателя какого-то благотворительного общества удалось изменить устав общества и распространить его "благотворительную" деятельность на "пострадавших воинов" - под таким скромным названием скрывалось корниловское офицерство.

"Помощь, - пишет Деникин, - оказывалась самая разнообразная: советом, деньгами, одеждой, фальшивыми пропусками на большевистских


30 АОР, Фонд ВЦИК N 1235, серия Д/8, N 31, л. 102.

31 ВИА, Кабинет военного министра, д. N 1588/С, л. 30.

стр. 66

бланках, железнодорожными билетами и удостоверениями о принадлежности к одному из казачьих войск или самоопределяющихся окраин"32 .

Опекаемый правительством, Союз офицеров развил менее шумную и крикливую деятельность, но весьма конкретную и крайне полезную для контрреволюции: он помогал отбирать наиболее активную часть офицерства в качестве кадров белой гвардии. Делегаты Союза объезжали отдельные армии, пользуясь официальными командировками. Всюду шла вербовка офицеров, переброска их в нужные места.

По мере нарастания революции деятельность Союза становится более активной и открытой. Оправившиеся от недавнего разгрома, офицеры кое-где опять начинают выступать с корниловскими требованиями. В ряде армий происходят съезды офицеров, где принимаются резолюции с требованиями усилить борьбу с большевиками и прекратить травлю офицеров. Насколько осмелели деятели Союза офицеров, можно видеть по резолюции офицерского съезда 10-й армии:

"Так как главным основанием всеобщей разрухи в армии послужило посеянное среди солдат недоверие к офицерам, то Временное правительство должно ясно и определенно, особым актом, еще раз заявить о своем доверии к офицерству, честно исполняющему свой долг перед родиной и революцией. Офицерство является не врагом солдата, а другом русской революции.

Политическая борьба не должна иметь места в рядах армии, но члены общества свободны в принадлежности к любой из политических партий.

...Мы обращаемся к Временному правительству помочь нам проведением в жизнь намеченных выше мероприятий и деятельной борьбы с большевизмом, пользуясь для этого отдельными частями, не потерявшими боеспособности, иначе и этот новый подвиг офицерства не достигнет цели".

Комиссарм 10 Пасечный. 16 октября 1917 г."33 .

В предчувствии решающей схватки между революцией и реакцией организованные Союзом офицеры заговорили языком своего недавнего вдохновителя.

Особо надо отметить работу Союза офицеров в юнкерских училищах и школах прапорщиков.

Всего в старой армии насчитывалось 26 юнкерских училищ, из коих: 13 пехотных, 3 кавалерийских, 4 артиллерийских, 2 инженерных, 2 казачьих, 1 военно-топографическое и специальные классы Пажеского корпуса с программой военных училищ. Основная масса юнкерских училищ расположена была в крупных центрах: в Петрограде - 8, в Москве - 2, в Киеве - 4, в Одессе - 2, Казани, Иркутске, Вильно, Новочеркасске, Тифлисе, Твери, Чугуеве и других городах. Численный состав всех этих училищ трудно установить. Много юнкеров ушло в ударные отряды, состав часто менялся. Но в общем один только выпуск старших классов училищ давал более 3 тыс. офицеров.

Школ прапорщиков насчитывалось 38. Расположены они были в тех же городах, что и юнкерские училища, а часто, как вокруг Петрограда, их было несколько (в Гатчине, Ораниенбауме); общий выпуск всех школ - без малого 19 тыс. прапорщиков.


32 Деникин, Очерки русской смуты, т. II, Большевистский переворот. По советскому изданию, подготовленному Алексеевым, стр. 274.

33 ВИА, Главное управление военного министра, д. N 2066, л. 2 - 3.

стр. 67

Удаленные от революционного влияния солдатской массы, военные училища и школы прапорщиков представляли крайне удобную почву для деятельности Союза офицеров.

Завербовав в первую очередь командный состав этих училищ и школ, реакция быстро овладела слушательской массой. Настолько открыто контрреволюционным было настроение в школах, что даже эсеро-меньшевики составляли меньшинство, не говоря уже о большевиках - тех были единицы: юнкера не нуждались в сокрытии своих взглядов под маской "социалистических" партий.

Большинство юнкеров составило наиболее сознательную, боевую силу контрреволюции. Достаточно указать, что юнкера до последних дней выполняли роль ударных отрядов контрреволюции и первыми выступили против диктатуры пролетариата.

III. Национальные формирования

Как ни лихорадочно шло формирование ударных батальонов, но несколько десятков надежных отрядов не могли уже задержать стремительный ход революции. Тем более, что революция часто проникала и в отборные белые батальоны. В материалах Ставки сохранились списки частей, подлежащих исключению из состава батальонов смерти как опозоривших себя" отказом выступить на фронт или выполнить боевой приказ. Попадаются в списках и ударные части.

Для борьбы с захватывающей все большие массы революцией нужны были и массовые боевые силы. Такую массовую поддержку реакция искала в национальных формированиях, под прикрытием и с помощью которых шла подготовка наступления на революцию.

О Февральской революции по стране развернулось широкое национальное движение. Веками угнетавшиеся и эксплоатировавшиеся царским самодержавием национальности поднялись против угнетателей. Движение попыталась взять в свои руки буржуазно-демократическая интеллигенция, командовавшая всевозможными институтами, целью которых было отвлечь внимания масс от подлинно революционной борьбы и направить их на путь буржуазного национализма.

"Речь шла, - писал об этом движении т. Сталин, - об освобождении от царизма как "основной причины" национального гнета и образовании национальных буржуазных государств. Право наций на самоопределение толковалось как право национальной буржуазии на окраинах взять власть в свои руки и использовать Февральскую революцию для образования "своего" национального государства"34 .

Временное правительство, империалистское по существу, сменив только старую хищническую форму национального гнета на более утонченную,, резко выступило против поползновений национальной буржуазии. Правительство разогнало финляндский сейм, громило культурные учреждения на Украине, словом, империалистски подавляло всякое национальное движение.

Но дальнейшее углубление революции не входило в расчеты самой национальной буржуазии. Грядущая революция пролетариата пугала ее не меньше, чем буржуазию великодержавной нации. На этой почве перед Октябрем начал складываться блок между национальной и великодержавной буржуазией, блок, во время гражданской войны превратившийся в союз между национальной контрреволюцией и русской буржуазией и помещиками.


34 Сталин, Об Октябрьской революции, стр. 3.

стр. 68

Однако даже в этот крайний момент у продолжателей колониальной политики самодержавия великодержавный шовинизм часто брал верх над боязнью революции. Великорусская реакция поддерживала не все национальные части, формировавшиеся прежними угнетенными нациями, а лишь те, которые непосредственно не угрожали целости колониальной империи35 .

Польша например была занята Германией. Формирование польских частей давало в руки российской империалистской буржуазии дополнительные средства для борьбы с Германией: эксплоатируя, национальный подъем среди поляков, можно было направить их против германских оккупантов. Отсюда неравномерное отношение к разным национальным формированиям: украинцам, особенно вначале, мешали, поляков всячески поддерживали и поощряли.

Однако и в том и в другом случае старались тщательным подбором командных кадров сохранить в своих руках национальные части. Из польских формирований уже к июлю на фронте существовали: 1) польская стрелковая дивизия в составе 4 трехбатальонных полков; 2) уланский полк из 4 эскадронов; 3) польский запасный пехотный полк и 4) инженерная рота.

Все части входили в состав 7-й армии за исключением запасного полка, расположенного в Белгороде, Курской губ. По плану военного министерства предполагалось доформировать польскую дивизию до нормального типа, создать такую же вторую польскую дивизию, придать обеим дивизиям артиллерию и свести их обе в один особый польский корпус.

Формирование польского корпуса проходило со значительными трудностями. Польские пролетарии и крестьяне оказались задетыми революцией не в меньшей мере, чем и русские. Против польской буржуазии, захватившей в свои руки руководство формированием, выступали революционные элементы. Еще в апреле, в момент выступления польской буржуазии с лозунгом "отдельная польская армия в России", петроградская группа польских интернационалистов опубликовала следующую декларацию:

."...Ныне, когда обанкротившаяся и разбитая наголову народная демократия хочет спасти свое политическое существование сформированием польской армии в России, мы, польские социал-демократы, протестуем самым решительным образом против такого политического обмана...

Мы, сознательные польские рабочие и солдаты, самым решительным образом противимся образованию отдельной польской армии и в особенности тому обманному способу, посредством которого обесславленные деятели из Народного комитета и польского коло хотят захватить власть в свои руки. Отдельная польская армия в России не может быть лозунгом польских солдат и рабочих!"36 .

Польские большевики возглавили борьбу против буржуазных партий, стремясь рассеять националистский угар в среде польских формирований и вскрыть классовую суть политики инициаторов и руководителей польского корпуса. Дело дошло до волнений в польском запасном полку, где 27 июля революционная масса выгнала полковника Винницкого, заменив его выборным командиром, подпоручиком Яцкевичем.

Корнилов приказал немедленно подавить движение, телеграфировав Керенскому:

"Относительно принятия мер прекращения беспорядков в польском запасном, расположенном в Белгороде, признано необходимым поручить это комкору польского генлейт Довбор-Мусницкому, дав его распоряжение военную силу".

Командир корпуса принялся за решительную чистку полка. Более 400


35 Сталин, Об Октябрьской революции, стр. 3.

36 АОР, Фонд ВЦИК. Секретариат, N 1235, серия Д/1, д. N 76, л. 28.

стр. 69

солдат под предлогом нежелания служить в польском корпусе было отправлено на фронт, большевистски настроенные солдаты арестовывались и предавались суду за нарушение боевых приказов.

Царские методы расправы вызвали возмущение даже в мелкобуржуазных кругах. Под давлением протеста Савинков, управляющий военным министерством, запросил Корнилова, удобно ли оставлять Довбор-Мусницкого во главе корпуса. Какие острые формы принял протест, видно из того, что даже Савинков колебался оставить такую фигуру, как Довбор-Мусницкий.

Но для контрреволюции как раз эта острая борьба и служила великолепным аттестатом политической благонадежности: Корнилов потребовал оставления Довбор-Мусницкого.

"Польский корпус, - ответил он Савинкову, - формируется из добровольцев, поэтому в него могут попасть лишь те офицеры и солдаты, которые согласятся выполнять требования, предъявляемые генералом Довбор-Мусницким. Этого генерала как человека твердого и отличного боевого начальника я ставлю высоко и считаю, что он является особенно желательным как командир добровольческого польского корпуса"37 .

Ответ Корнилова послан 26 августа - буквально накануне Корниловского выступления: кандидат в диктаторы, готовясь к перевороту, рассчитывал на полную поддержку польского корпуса. Это объясняет и то исключительное внимание, которое уделяла реакция польскому корпусу.

Сам Корнилов взял на себя наблюдение за пополнением корпуса. По его распоряжению в корпус направлялись солдаты непосредственно с передовых позиций, меньше подвергшихся воздействию революции, чем тыловые части.

"Включение в ряды формируемых польских частей чинов, состоящих ныне в действующих войсках, - объяснял Корнилов Керенскому свой приказ, - вследствие крайнего разложения всех источников пополнения (запасные части всех категорий) является единственным способом создать действительно крепкие части".

К моменту выступления Корнилова в польском корпусе было по списку:

Офицеров

518

} 9387

Чиновников

74

Солдат

8795

А к октябрю:

Офицеров

1039

} 1650238

Чиновников

153

Солдат

15310

За один только месяц число солдат удвоилось. В это число не вошел запасный польский полк, где временами число солдат доходило до 16 тыс.

Обращает при этом на себя внимание чрезвычайная насыщенность корпуса офицерским составом: по штату полагалось иметь 1353 офицера на 66393 солдат, т. е. немногим более 2%, а на деле офицеров оказалось почти 7% - втрое больше нормы. Такая насыщенность офицерством определяла собой и политическое лицо корпуса. Армейские комитеты если и существовали, то никаким влиянием не пользовались. Командный состав не считался ни с какими решениями армейских комитетов, творя суд и расправу по-старому; над всем царил и подавлял безусловный авторитет генерала Довбор-Мусницкого.

Задолго до выступления пролетариата польский корпус уже получил


37 ВИА, Фонд управления дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 80 - 242, л. 1, 3, 60, 74, 87.

38 Там же, тот же фонд, д. N 80 - 097, л. 95, 205. Налицо без командированных и отпускных офицеров было 912, солдат - 13695.

стр. 70

характеристику контрреволюционного как в армии, так и в тылу, особенно там, где приходилось соприкасаться с корпусом. Так, исполком Киевского совета рабочих депутатов, обсуждая вопрос "о контрреволюционных польских дружинах", постановил разоружить их. Исполком 12-й армии, подчеркнув в резолюции, что "польские войска формируются с явно контрреволюционной целью и прежде всего во имя защиты интересов польских помещиков и деревенских кулаков Западного и Юго-западного края", потребовал прекращения формирования и роспуска частей39 .

Кстати эту задачу - защиту интересов польских помещиков и кулаков - польский корпус выполнял вплоть до его ликвидации. Деникин рассказывает, что с началом Октябрьской революции Довбор-Мусницкий отдал приказ беспощадно подавлять "всякие посягательства на имущество и безопасность местных жителей, без различия национальностей". На некоторое время польский корпус спас польских и русских помещиков от разгрома.

В расчетах контрреволюции польский корпус занимал почетное место. "Поляки обещали прислать свой корпус. Наверное, будет" - так, по словам Краснова, говорил Керенский, торопя контрреволюционные отряды наступать на революционный Петроград, охваченный восстанием40 .

Из других национальных частей, которые контрреволюция числила в своем активе, следует назвать туземные части - Дикую дивизию, переформированную в момент корниловского восстания в корпус. К этому времени в одной Дикой дивизии было примерно 1500 бойцов.

Революция почти не коснулась этих частей. В полках Дикой дивизии не было совсем комитетов, а там, где они существовали, комитеты занимались проверкой каптенармусов. Власть командиров базировалась на родовом праве, сохранившем свою силу и влияние до последних дней. В полках царствовала свирепая дисциплина вплоть до мордобоя и ручной расправы. Группа солдат, бежавших из Дикой дивизии, была опрошена Советом и нарисовала такую картину произвола, национальной розни, натравливания друг на друга разных племен, какую знала только царская армия41 .

Неудача корниловского восстания открыла доступ революции в туземные части. Чтобы спасти части от завоевания революцией, реакция решила направить их в родные места. Полагали, что на местах национальная буржуазия, беки и муллы, используя национальные и религиозные предрассудки, сумеют противостоять революционизированию частей.

"Сообщаю для распоряжения, - так приказывал генерал Дитерихс от имени Духонина 10 сентября, - что вместе с кавказской туземной дивизией надлежит перевести Кавказ и Осетию пешую бригаду с Осетинским конным полком, а также Дагестанский конный полк".

Иначе сложилось отношение к украинским формированиям. Оно менялось неоднократно в течение всего 1917 г., вплоть до самой Октябрьской революции, в зависимости прежде всего от изменения общеполитической обстановки и соотношения классовых сил в странен чем выше поднимались в России и на Украине волны массового рабочего и крестьянского движений, тем сильнее и сильнее стремилась буржуазия использовать против революции всевозможные новые, молодые, национальные формирования. Однако создание и использование в контрреволюционных целях именно украинских полков и дивизий не могло одновременно не ставить правящую рус-


39 АОР, Фонд ВЦИК, отдел иногородний, N 1235, сер. Д/8, д. N 108, л. 31.

40 П. Н. Краснов, На внутреннем фронте, Архив русской революции, т. I, Берлин, 1922 г. Имеются советские издания, например "Октябрьская революция. Мемуары", составил С. Алексеев, Гиз, 1926 г.

41 "Солдат" N 35 от 26 сентября 1917 г., "Как жили солдаты туземной дивизии".

стр. 71

скую буржуазию перед фактом значительного усиления украинских автономистских элементов и вследствие этого таило в себе для нее определенно серьезную опасность. Создание и использование украинских воинских частей было для русской буржуазии поэтому куда более сложным и главное противоречивым делом, чем например создание и использование против революции особых чехо-словацких или польских действующих вне своей родины частей.

Неудивительно поэтому, что, поддерживая всевозможные деникинские, чехо-словацкие и польские формирования и не считаясь при этом с возможностью ослабить фронт, Временное правительство чуть ли не до самого Октября в той или иной степени и мере препятствовало успешному проведению украинизации армии как в тылу, так и на фронте, лицемерно ссылаясь при этом на то, что солдаты и офицеры украинской национальности с успехом могут защитить "дело" Украины против немцев и австрийцев как в чистоукраинских, так и просто в чисторусских воинских частях. Достаточно сказать, что в ответ на настоятельные требования командира специально выделенного 34-го украинского корпуса направить в его распоряжение 6 офицеров - командиров полков - украинцев генерал Духонин приказал назначить в корпус офицеров неукраинцев "ибо необходимости назначить непременно украинцев, - по его мнению, - нет никакой".

Как известно, первые украинские (гайдамацкие) формирования стихийно начали производиться еще в первые дни Февральской революции, еще в самом начале марта 1917 г.

Уже 9 марта состоялось в Киеве, в помещении Коммерческого института, первое общее собрание украинцев - солдат и офицеров, назначившее на 11 марта новое "великое Вече" для "1) организации "на грунті национальной свідомості еднания всіх украінців", находящихся в армии, и 2) выборов постоянного комитета "в справах утворення украінского війска".

В дальнейшем в течение марта и апреля в тылу Юго-западного фронта, а также и во всех сколько-нибудь значительных гарнизонах в тылу (Петроград, Москва, Казань и т. п.) шли самочинные украинские формирования и образовывались специально украинские воинские части с желто-голубыми знаменами и кокардами. Уже 15 марта в Киеве, этом центре украинского автономизма, составился из добровольцев особый "охочеколомный полк" всех родов оружия, а 16 марта состоялось собрание всех "украинцев вояків-казаків" и поднят был открыто вопрос о создании особого украинского войскового клуба.

Уже 21 марта вооруженные украинские воинские части демонстрируют по городу с желто-голубыми знаменами, слушают молебны у памятника Богдана Хмельницкого и громко поют "Заповіт" и "Ще не вмерла Украина". К концу месяца в Киеве организуется особый украинский авиационный комитет, объединяются юнкера-украинцы и т. п. В то же время идет формирование особого украинского имени Богдана Хмельницкого полка, в ряды которого становятся не только добровольцы, но и значительное число солдат действующей армии, специально прибывших в Киев для поступления в полк и зачастую просто находившихся в самовольной отлучке и использовавших предлог для того, чтобы избавиться от фронта. Само Временное правительство, относившееся вначале к украинским формированиям резко отрицательно, теперь, под давлением украинской общественности, принуждено, хочет оно того или не хочет, пойти на частичные уступки и обещать в дальнейшем после окончания войны допустить отдельные украинские формирования: образование первого украинского полка в Киеве ставит его перед совершившимся фактом и вместе с тем оказывается огромным козырем в руках Грушевских и Вин-

стр. 72

ниченок, поскольку киевский пример дает толчок к подобным же самочинным формированиям в Одессе, Чернигове, Харькове и других украинских центрах.

Несмотря на то, что первый украинский полк ("Богдановский") принял резолюцию доверия Временному правительству, последнее считает необходимым все же положить предел стихийно начавшемуся движению. Страх перед усилением украинского автономизма находит свое выражение в резком требовании командира Юго-западного фронта генерала Брусилова немедленно приостановить начавшийся приток в Киев солдат-украинцев с фронта и в случае неповиновения "распустить полк" и прекратить начавшиеся "бесчинства" хотя бы силой оружия (телеграмма генерала Брусилова от 21 апреля 1917 г.).

Не подлежит никакому сомнению следовательно, что начавшиеся в первые недели Февральской революции стихийные украинские формирования встречают со стороны Временного правительства и русского военного командования самый резкий отпор и сопротивление. Однако, не будучи в силах сдержать начавшееся национально-освободительное движение на Украине, русская буржуазия вскоре оказывается принужденной искать компромисса с украинскими автономистами и пойти в вопросе об украинских формированиях на значительные уступки. Уже 25 апреля, как указывает близкая к Временному правительству "Киевская мысль", "историю с украинским полком можно считать поконченной. Высшие воинские власти приняли средний путь и допустили образование одного добровольческого полка" в Киеве, не больше.

Накануне Октябрьской революции, когда для русской буржуазии становится ясным, как мало сил имеется в распоряжении контрреволюции, предпринимается попытка использовать украинские воинские части в борьбе с восставшим пролетариатом. Смертельная опасность заставляет Временное правительство и военное командование искать помощи у тех самых гайдамацких полков, созданию которых они только что всячески препятствовали.

Ко времени октябрьского переворота украинские воинские части созданы были почти во всех крупных гарнизонах России, не говоря уже об отдельных украинских соединениях, имеющихся в составе всех сколько-нибудь крупных воинских частей в тылу и на фронте. В Киеве например имелось к концу октября два хорошо вооруженных украинских полка (им. Богдана Хмельницкого и Украинский запасный); в Одессе расквартирован был особый "гайдамацкий курень"; в Москве сформирован был отдельный запорожский полк; в Гатчине, под Петроградом, - тяжелый артиллерийский дивизион им. Шевченко. Кроме того в отдельных центрах Украины - в Харькове, Чернигове, Полтаве и т. п. - также имелись значительные воинские части.

На эти национальные воинские части в числе прочих и возлагает теперь свои надежды русская буржуазия: открытие 21 октября в Киеве 3-го всеукраинского войскового съезда позволяет ей сделать определенные шаги в этом направлении.

Созыв этого съезда враждебных русским националистическим стремлениям украинских солдат и офицеров ранее вовсе не входил в планы ни Временного правительства, ни военного "командования. Теперь однако ввиду грозной опасности командующий Юго-западным фронтом в своей телеграмме прямо призывает делегатов стоять вместе с казаками на страже против большевиков. Съезд приветствуют теперь и представители союзных армий -

стр. 73

французские и румынские офицеры, - ранее совершенно игнорировавшие украинизированные воинские части.

Вечером 26 октября после получения в Киеве известий о падении Временного правительства в Петрограде представители Киевского военного округа на специальном вечернем совещании прямо добиваются помощи у Украинского войскового комитета.

В результате всех этих переговоров к началу ноября, несмотря на разные личные трения между представителями Временного правительства на местах и представителями украинского генерального секретариата, достигнуто было в основном определенное соглашение, направленное своим острием против революции, предусматривающее ряд крупных уступок со стороны Временного правительства и военного командования и в награду за помощь в борьбе против большевиков фактически снимавшее какие-либо ограничения и препятствия в области дальнейшей украинизации армии.

Верховный главнокомандующий ген. Духонин дал тогда свое согласие на следующие важнейшие мероприятия:

1. Да прикомандирование к Ставке особого представителя Украинского генерального секретариата.

2. На сосредоточение украинских частей в определенных пунктах всех фронтов.

3. На разрешение единоличного и массового выделения украинцев из любых воинских частей и создание из них особых украинских полков и дивизии.

4. На замещение комсостава в этих частях по согласованию с генеральным секретариатом, на особую форму и название украинских частей и т. д.

Смысл состоявшегося 6 ноября при участии общеармейского комитета соглашения с особенной рельефностью был вскрыт самим ген. Духониным, наложившим на постановлении об украинизации армии следующую резолюцию:

"Рассмотрев означенное постановление и находя, что в данное время нет возможности получить указания центральной верховной власти, в сознании крайней необходимости проведения в жизнь вышеуказанных мероприятий, настоящим изъявляю свое согласие".

Еще более определенно высказывались ближайшие сотрудники ген. Духонина, ген. Вирановский например в разговоре по прямому проводу говорил ген. Левицкому:

"Генерал Щербачев и я считаем очень желательным организацию национальных частей: думаю, что полное единение с Украиной - залог спасения большей и лучшей половины России".

В ответ на это ген. Левицкий в свою очередь указал, что "это - единственный способ оздоровления армии. Если бы это начали раньше, у нас не было бы разрухи".

Таким образом теперь в украинизированных против воли Ставки частях сами представители военного командования видели единственное средство спасения, но - увы! - и тут они опоздали: огромное большинство украинизированных частей разделило общую судьбу всего фронта, где в упорной борьбе между революцией и реакцией за войско победа оказалась в конце концов на стороне первой.

*

Огромное значение придавала реакция чехо-словацким частям.

Формировать отряды частью из попавших в плен в Россию, частью из

стр. 74

добровольно перебежавших из австрийской армии чехо-словаков начало еще царское правительство. Но при царизме эти формирования проводились медленно. По особому договору так называемого международного гаагского трибунала запрещалось формировать части из военнопленных. Но тот же трибунал запрещал применение газов, и никто не посчитался с этим постановлением. В данном же случае самодержавие боялось лишь того, что в ответ Германия начнет формирование из русских поляков особой армии. С другой стороны, англо-французские империалисты косо смотрели на формирование чехо-словацких отрядов. Как раз к этому периоду "союзники" обещали создать независимую чехо-словацкую республику. Антанта опасалась слишком сильного влияния царской власти на вновь образуемую республику.

После Февральской революции чехо-словацкие формирования пошли быстрей, тем более, что ослабло сопротивление англо-французов. Антантовские генералы, наблюдая быстрый распад русской армии, надеялись в чехо-словацких отрядах найти опору в борьбе против нарастающей революции.

24 марта 1917 г. Военный совет утвердил положение о формировании чехо-словацких отрядов из числа военнопленных. Общее руководство делом формирования было возложено на Киевский военный округ, а непосредственное руководство - на комиссию под председательством русского генерала.

Быстрота формирования чехо-словацких отрядов была прямо пропорциональна глубине разложения армии: в апреле формировали только отряды, а уже в августе был составлен план формирования целого корпуса. Председатель чехо-словацкого Национального совета профессор Массарик обратился в Ставку с предложением ускорить формирование, учредив для этого постоянное представительство Совета при Ставке и при высшем командовании чехо-словацкими формированиями. Эксплоатируя национальные предрассудки военнопленных чехо-словаков, Национальный совет при активной поддержке социал-демократии и при финансовой поддержке Антанты развил большую кампанию по вербовке военнопленных. К 23 августа, по донесению дежурного генерала Юго-западного фронта, в корпусе состояло:

1-я чехо-словацкая дивизия -14 тыс. чел.

2-я чехо-словацкая дивизия -11 тыс. чел.

Всего 25 тыс. чел., не считая артиллерии.

В частях корпуса был введен французский устав, а командный состав был приравнен к офицерам русской армии.

После ликвидации корниловщины формирование корпуса пошло значительно быстрей как за счет чехо-словаков, так и за счет приданных корпусу ударных частей вроде бывшего корниловского полка. По плану ген. Корнилова на Петроград и Москву предполагалось двинуть чехо-словаков вместе с корниловцами, а из письма ген. Алексеева мы узнаем, что 8 ноября (через две недели после Октябрьской революции) чехо-словацкие полки предполагалось передвинуть ближе к Дону для совместного с казаками выступления против революции. Это подтверждает и телеграмму. Духонина от 9 ноября 1917 г.

Не встречается ли препятствий, - запрашивал Духонин Юго-западный фронт, - к перемещению чехо-словацкого корпуса на Румынский фронт?"42 .


42 ВИА, Фонд штаба главнокомандующего армиями Юго-западного фронта, д. N 41 - 971, л. 48 - 50. Управление дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 221 - 318, л. 7, 24, 78, 104.

стр. 75

Чехо-словаков предполагали использовать против большевиков уже в самом ходе Октябрьской революции, задолго до их восстания. А сколько томов исписали империалистические генералы и политики, в том числе и Массарик, доказывая, что чехо-словаков вынудило на восстание вероломство большевиков, приказавших-де разоружить чехов!

Какие надежды возлагала контрреволюция на чехо-словаков, можно судить по переписке Массарика и Духонина.

"Благодарю вас от всего сердца, - писал Массарик Духонину. - за осуществление наших планов... Хочу вам только сказать, что изо всех сил стараюсь, чтобы наши добровольцы исполнили свой долг по отношению к России до конца".

Духонин ответил на это: "Не сомневаюсь в искренности желания чехов". Вожди контрреволюции спелись задолго до выступления пролетариата. В расчетах контрреволюции национальные формирования играли огромную роль: их предполагалось вместе с ударниками бросить против революции и под их прикрытием начать повсеместное наступление против революции.

Таков был план реакции, как он изложен самим ген. Корниловым. Деникин в своих мемуарах приводит письмо ген. Корнилова, написанное в дни Октябрьской революции.

Получив известие о революции в Петрограде, ген. Корнилов из Быховской тюрьмы пишет письмо-приказ Духонину в Ставку, настойчиво требуя отстоять Ставку и выступить против большевиков.

"Предвидя дальнейший ход событий, - излагал Корнилов свой план, - я думаю, что вам необходимо безотлагательно принять такие меры, которые, прочно обеспечивая "Ставку, дали бы благоприятную обстановку для организации дальнейшей борьбы с надвигающейся анархией.

Таковыми мерами я считаю:

1. Немедленный перевод в Могилев одного из чешских полков и польского уланского полка.

2. Занятие Орши, Смоленска, Жлобина и Гомеля частями польского корпуса, усилив дивизии последнего артиллерией за счет казачьих батарей фронта.

3. Сосредоточение по линии Орша - Могилев - Жлобин всех частей чехо-словацкого корпуса, Корниловского полка под предлогом перевозки их на Петроград и Москву и 1 - 2 казачьих дивизий из числа наиболее крепких.

4. Сосредоточение в том же районе всех английских и бельгийских броневых машин с заменой прислуги их исключительно офицерами.

5. Сосредоточение в Могилеве и в одном из ближайших к нему пунктов под надежной охраной запаса винтовок, патронов, пулеметов, автоматических ружей и ручных гранат для раздачи офицерам и волонтерам, которые обязательно будут собираться в указанном районе.

6. Установление прочной связи и точного соглашения с атаманами Донского, Терского и Кубанского войск и с комитетами польскими и чехо-словацкими...

Вот те соображения, которые я считал необходимым высказать вам, добавляя, что нужно решиться, не теряя времени" 43 .

Как видим, русская контрреволюция с первых же дней гражданской войны возлагала большие надежды на национальные формирования: им поручалось нанесение первого удара.

Кстати в этом плане контрреволюции можно заметить первые элементы того, что потом составило основную форму борьбы контрреволюции: царские генералы с первых же минут борьбы стали на путь интервенции, пытаясь


43 А. И. Деникин, Очерки русской смуты, т. II, "Попытки сопротивления", Париж.

стр. 76

опереться на иностранные войска - антантовские броневые машины и чехо-словацкий корпус.

IV. Казаки

Наиболее реальной своей опорой контрреволюция считала казачьи войска, руководимые Советом союза казачьих войск.

Казаки еще во время корниловского восстание должны были сыграть решающую роль: атаман Оренбургского войска Дутов имел задачей поднять (будто бы организованное большевиками) восстание в Петербурге при приближении Корнилова и после этой провокации разгромить большевистскую партию, а атаман Донского казачьего войска должен был ударить через Донбасс на Москву.

Под давлением революционного движения после провала корниловской авантюры Временное правительство постановило отстранить от атаманства Каледина, арестовать его и предать суду за соучастие в корниловском выступлении.

Казаки отказались выполнить приказ. 3 сентября собралось в Новочеркасске предварительное совещание большого войскового круга, постановившее не выдавать Каледина. Керенский согласился арест отменить, но потребовал явки Каледина в Ставку для дачи показаний следственной комиссии. 5 сентября собрался большой войсковой круг, на котором Каледину устроили овацию, постановив заслушать его речь стоя. Войсковой круг полностью оправдал Каледина, охарактеризовав обвинение Каледина "плодом расстроенного воображения трусов".

Каледина поддержали все казачьи войска, Совет союза казачьих войск, Союз офицеров армии и флота и всевозможные буржуазные организации. Особая делегация казаков посетила Керенского и целый ряд министров, настаивая на полной реабилитации Каледина. Делегация донских казаков вместе с представителями Совета союза казачьих войск посетила даже английского посла в России Бьюкенена. Английский посол заявил казакам, что "Англия очень высоко ценит заслуги казаков"44 .

Шум, поднятый вокруг Каледина, говорил за то, что в лице Каледина готовили нового диктатора. "Каледин - вот человек момента" - выразила общие надежды контрреволюции крупнейшая газета империалистов "Нью-Йорк таймс".

Накануне Октябрьской революции комиссия по делу Корнилова объявила Каледина абсолютно невиновным.

Кандидат в диктаторы решительно принялся прежде всего за подготовку плацдарма для развертывания контрреволюционных сил.

Казацкая верхушка постановила создать Юго-восточный союз из казаков Кубанского, Терского, Донского и Астраханского войск, горцев Северного Кавказа и степных народов Донской области и Астраханской губернии.

Инициаторы и организаторы этого союза принялись за чистку нового "государства": Керенскому сообщили, что земельные комитеты неприемлемы для казачьих областей, потребовали приостановить их организацию и отозвать представителя министерства земледелия в Петроград; чтобы предупредить движение среди неказачьего населения, пообещали в будущем привлечь к участию в управлении и представителей иногороднего населения, как называли крестьян, не принадлежащих к казачеству:

По соглашению со Ставкой на казацкие территории стали передвигать казачьи и национальные части под предлогом невозможности прокормить кавалерию в прифронтовой полосе, а из казачьих областей Каледин потребовал


44 "Речь" N 244 от 16 октября 1917 г.

стр. 77

вывода запасных пехотных полков, революционное настроение которых тормозило подготовку контрреволюции.

Ставка оголяла целые участки на фронтах, отправляя казачьи полки на казачьи территории. Вот к примеру донесение Кавказского фронта в Ставку:

"Ухудшение условий снабжения, война между горцами и казаками на Северном Кавказе вынудили отправить в Кубанскую и Терскую области почти все имеющиеся на фронте кавармии конные казачьи части и все пластунские"45 .

Больше трети казаков еще до революции было переведено на Дон, Кубань, под Оренбург, где контрреволюция готовила базу для борьбы с революцией.

Временное правительство, подавляющее всякое стремление к национальной самостоятельности, разгонявшее сейм в Финляндии и украинские организации, охотно поддерживало всю подготовительную работу контрреволюции на Дону и Кубани. Временное правительство поощряло всякие мероприятия, сохранявшие руководство над казаками за генеральской верхушкой. Керенский согласился выделить казаков при выборах в Учредительное собрание в самостоятельную избирательную единицу, а по поводу вывода революционизирующихся и в свою очередь оказывающих революционное влияние на окружающее население запасных пехотных полков он телеграфировал Духонину:

"Прошу сделать распоряжение о выводе из казачьих областей запасных пехотных полков и уведомить об этом войсковое правительство ив особенности пластунов для спокойного несения ими службы".

Керенский таким образом с циничной откровенностью признал, что запасные полки выводились из казачьих областей для успокоения казаков. Цинизм, с которым глава правительства выболтал мотивы вывода пехоты из казачьих областей, - только лишняя иллюстрация того, с какой цепкостью падающий класс держался за казаков.

Даже Духонин, которого ни в каком либерализме не упрекнешь, постеснялся передать полностью телеграмму Керенского. Сообщая приказ Керенского, Духонин писал:

"Ввиду предстоящего сокращения запасных частей Главковерх ходатайствует о выводе теперь же из казачьих областей запасных пехотных частей"46 .

"Совестливый" генерал только чуть прикрыл болтливую откровенность ретивого защитника контрреволюции, выдвинув в качестве причины вывода сокращение запасных частей, но сам весьма энергично очищал казачьи территории и помогал концентрировать силы на Дону. С фронта подтягивались казачьи части к Дону или сосредоточивались в непосредственной от него близости. На Дон к Каледину сплавлялись офицеры, замешанные в корниловской авантюр". Отправляли на Дон и оружие: Главное артиллерийское управление еще в начале октября выслало в Новочеркасск 10 тыс. винтовок из Петрограда и 12 тыс. из Москвы, а из письма ген. Алексеева в Ставку мы знаем, что на Дон была послана и артиллерия.

Такое же накопление казачьих частей и офицерства происходило на Урале (уральское казачество) и Дальнем Востоке (забайкальское казачество).

По мере того как промышленные районы Центральной России, особенно Петроград и Москва с окружающими областями, все более становились базой революции, казачьи территории заранее превращались в плацдарм контрреволюции: готовясь вновь обрушиться на революцию, реакция


45 Центроархив, Разложение армии, стр. 137.

46 ВИА, Фонд дежурного генерала при штабе Верховного главнокомандующего, д. N 80 - 097, л. 139,140.

стр. 78

стягивала сюда свои боевые силы, готовила оружие и боеприпасы, концентрировала кадры.

"Еще в начале октябрьского переворота, - говорил т. Сталин, - наметилось некоторое географическое размежевание между революцией и контрреволюцией. В ходе дальнейшего развития гражданской войны районы революции и контрреволюции определились окончательно. Внутренняя Россия с ее промышленными и культурно-политическими центрами (Москва и Петроград), с однородным в национальном отношении населением, по преимуществу русским, главным образом южная и восточная окраины, без важных промышленных и культурно-политических центров, с населением, в высокой степени разнообразным в национальном отношении, состоящим на привилегированных казаков-колонизаторов, с одной стороны, и неполноправных татар, башкир, киргиз (на востоке), украинцев, чеченцев, ингушей и других мусульманских народов, с другой стороны, - превратилась в базу контрреволюции.

Нетрудно понять, что в таком географическом распределении борющихся сил России нет ничего неестественного. В самом деле: кому же еще быть базой советского правительства, как не петроградско-московскому пролетариату? Кто же другой мог быть оплотом деникинско-колчаковской контрреволюции, как не исконное орудие русского империализма, пользующееся привилегиями и организованное в военное сословие казачество, издавна эксплоатирующее нерусские народы на окраинах"47 .

V. Фронт против тыла

Если ход контрреволюционных формирований на фронте и в казачьих территориях поддерживал известные надежды реакции на успех, то нарастание революции в тылу разносило по ветру эти надежды. Из тыла на фронт шел поток революционной литературы. Из революционных столиц и промышленных городов тыла приходили пополнения, принося с собой накаленную атмосферу. Из тыла приезжали рабочие делегации с жгучими лозунгами революции. Обеспечить свои временные успехи на фронте ложно было, только прекратив доступ революции из тыла.

Уже давно, с самого начала революции, буржуазия пыталась добиться этой цели, натравив фронт против рабочих. Во всей буржуазной прессе велась бешеная кампания против явочного введения рабочими 8-засового рабочего дня. Рабочих обвиняли в предательстве, ставили им в пример солдат на фронте, которые не знают никакой регулировки времени. На фронте среди солдат сеяли слухи о гниении тыла, где рабочие загребают кучи денег, пользуясь отвлечением на фронт солдат. Разруху, продовольственный кризис, недостаток припасов на фронте объясняли нежеланием рабочих работать более 8 час. в день. "Солдаты в окопы, рабочие" к станкам" - под таким лозунгом шла кампания противопоставления солдат рабочим. Кое-где удавалось натравить солдат на рабочих. С фронта потянулись солдатские делегации в Петроград с резолюциями, настаивающими на отказе рабочих от непомерных требований. Но когда такие солдатские делегаций появлялись на заводах, когда солдаты окунались в страстную революционную действительность, они быстро освобождались от дурмана буржуазной клеветы. Они убеждались на личном опыте в провокационной политике буржуазии и на фронт возвращались совсем с другими настроениями. Теперь уже наступила очередь рабочих, требовать присылки солдатских делегаций. Организованные большевистской партией рабочие обходили полки Петрограда, требуя посещения заводов и фабрик. Тысячи


47 Сталин, К военному положению на юге России, "Правда" N 293 за 1919 г.

стр. 79

солдат гарнизона, перебывавших на фабриках, направлялись военной организацией на фронт и там вскрывали провокационный характер кампании.

Лживая, клеветническая кампания дала противоположные результаты. Вместо противопоставления фронта рабочим в тылу она сплотила солдат и рабочих в единой борьбе против буржуазии. Вот одна из типичных резолюций, принятая на собрании солдат и офицеров запасного батальона гвардии гренадерского полка:

"Обсудив вопрос о провокационной агитации буржуазной, на время перекрасившейся в красный цвет черносотенной прессы, мы заявляем гг. капиталистам и переодевшимся черносотенцам:

Для нас совершенно ясно, что провокационная агитация, направленная вами против рабочих по поводу введения 8-часового рабочего дня и мер, принимаемых рабочими к улучшению своего экономического положения, рассчитана на внесение антагонизма между рабочими и солдатами. Для нас совершенно ясно, что для вас, гг. капиталисты, это - единственный путь к прекращению победоносного шествия революции, что, только разъединив армию и пролетариат, поставив их друг против друга, вы будете иметь возможность превратить завоеванную нами свободу в свободу только для капиталистов и помещиков и в новую неволю для трудового народа. В ясном сознании всего и в глубоком понимании грозной опасности, которую несет ваша преступная провокационная агитация, мы отвечаем: не вам, гг. капиталисты, разбить единение революционной армии с революционным пролетариатом и крестьянством. На ваши лицемерные клики:"Солдаты - в окопы, рабочие - к станкам" мы говорим: "А вы, гг. капиталисты, - к сундукам". Открывайте их. Народ давал и дает кровь и пот, вы давайте деньги на ликвидацию затеянной вами ужасной мировой войны"48 .

Провал кампании клеветы не прекратил попыток внести раскол в единый: фронт революции. Чем быстрей размывалась почва под контрреволюцией, тем чаще возвращалась она к противопоставлению фронта тылу. Тыл объявлялся источником всех злоключений. Захлебываясь от припадка бешенства, кадетская пресса изо дня в день долбила своим читателям, что тыл не подчиняется воле правительства, что тыл разлагает армию, что предатели тыла развратили солдат. 150 военных газет в один голос тянули ту же нудную песню, печатая тысячи резолюций армейских организаций. Писарские штабные команды, где окопались буржуазные сынки, сотрудники госпиталей и лазаретов, Пристанища многих великосветских проституток, учреждения и штабы, где отсиживались бывшие адвокаты, чиновники, земские работники, склады и снабженческие органы, где бывшие банковские чиновники отдавали "долг родине" службой на фронте, - все это истекало резолюциями протеста, клеветническими выпадами, лживыми выступлениями против тыла. А из военных газет эти резолюции попадали в крупную буржуазную прессу, где выдавались за голос фронта. Вот одна из таких "фронтовых" резолюций:

"Общее собрание комитета штаба N-ской пехотной дивизии, комендантской роты и команд при штабе вынесло резолюцию, в коей указывается, что собрание считает всякое неподчинение воле революционного правительства, воле большинства демократии в лице ее центральных комитетов изменой делу революции, прямой угрозой отечества. Отечество в опасности не только здесь, на фронте, но еще более в тылу. Только оттуда пришло разложение армии. Армию развратили предатели с тыла. Пусть


48 "Большевизация Петроградского гарнизона", Сборник материалов и документов, стр. 64 - 65.

стр. 80

тыл вместе с армией подчинится железной революционной дисциплине. Пусть изменники и предатели общего дела независимо от того, военный он или нет, в тылу судятся по тем же законам, как на фронте"49 .

Кампания все ширилась, шумом, треском и гамом оглушая читателей: Самый размах кампании показывал, что реакция прикрывает этими воплями какую-то серьезную подготовку. Ход событий скоро показал, что скрывается за, всей этой шумихой. На государственном совещании в Москве выступал ген. Алексеев с большой речью против тыла.

"То, что находится в тылу, не привлечено к полезной работе, - говорил генерал. - Все бездействуют... Они совершенно не подготовлены к азбучному солдатскому делу. Еще так недавно они существовали как прочное тело, спаянное одним цементом, - любовью к родине и сознанием необходимости довести войну до конца" 50 .

Всю вину за разложение армии генерал валил на тыл. Все беспорядки в полках он объяснял влиянием агитаторов тыла. Он рассказывал, что в один из полков вернулся солдат, посланный на тыловые курсы агитаторов, и сорганизовал выступление солдат против командного состава.

Выступление "отца русской контрреволюции", как можно назвать этого активнейшего ее организатора, было поддержано "бабушкой русской революции", как прозвали Брешко-Брешковскую, одну из активнейших членов партии эсеров.

"Беда нашей армии, - вторила она Алексееву, - не столько на фронте, сколько в тылу. Наш тыл три года почти стоит без дела. Он скучает, он разлагается. И вот эти люди, которые уже умудрены опытом, которые были уже там, в Петрограде и в Москве и в разных советах и знают, что делается в армии, - половина из них, добрая половина должна итти немедленно в тыл и организовать его - иначе вы ничего не добьетесь".

Старая пособница контрреволюции выболтала то, что скрывал опытный генерал. Обуздать тыл должна армия, фронт должен выделить людей для успокоения тыла. Противопоставление фронта тылу понадобилось, чтобы прикрыть и оправдать подготовку корниловщины.

Провал корниловщины оказал свое влияние и на всю провокационную кампанию натравливания фронта на тыл. Кампанию продолжать в старой форме стало невозможным: революция разоблачила ее суть. Реакция однако не отказалась от своих целей - разъединить единый фронт, но пыталась добиться этого уже в несколько иной форме: меньше шумихи, больше конкретных мероприятий.

Одной из решающих сил, на которые опиралась революция, являлись воинские гарнизоны в городах. Это были главным образом запасные части, служившие пополнением фронту. Всего в этих запасных частях считалось около 1,5 млн. солдат. Большая часть тыловых гарнизонов состояла либо из ратников второго разряда призыва 1896 г., мобилизованных перед самой революцией в числе 350 тыс., либо призыва 1894 г. - более 150 тыс. наконец молодежи призыва 1919 г. Известную часть гарнизонов составляли выздоравливающие раненые, посылаемые снова на фронт. Уже самый состав запасных частей облегчал революционную пропаганду в них. Только что мобилизованная молодежь и оторванные от работы отцы семейств 40 лети старше представляли очень восприимчивую аудиторию, жадно прислушивавшуюся к нарастающему шуму революции. Но дело конечно не столько в составе, сколько в окружающей обстановке. Тыловые гарнизоны, особенно в Петрограде, Москве и других крупных городах, находились под постоянным влиянием революционного пролетариата. Солдаты запасных частей принимали


49 "Речь" N 169 от 21 июля 1917 г., стр. 4.

50 Речь N 191 за 16 августа 1917 г.

стр. 81

участие во всех митингах, демонстрациях, выступлениях против правительства вместе с рабочими. Их нельзя было оградить от революционней прессы или от общения с революционными рабочими. В запасных полках велась напряженная работа большевиками. 13 одном только 1-м пулеметном полку военная организация полков насчитывала около 200 большевиков.

Из запасных полков революционное влияние передавалось на фронт через маршевые роты, через постоянно следующие взад и вперед пополнения. Запасные части в городах составляли военную опору революции и вместе с тем агитационную силу революции: из запасных частей рабочие получали военных инструкторов, а часто и оружие; в запасных частях партия вербовала своих членов и агитаторов для работы в армейских частях фронта.

Завоевать гарнизоны городов значило для реакции подорвать силу революции в тылу и уничтожить очаг революционного воздействия на фронт. Борьба за тыловые гарнизоны стала центральной частью всей борьбы в армии, всей борьбы против революции. План реакции се стоял в том, чтобы вывести наиболее революционные части из городов в виде пополнения на фронты или изменить состав гарнизонов. Отовсюду в Ставку, как по приказу, посыпались требования на пополнения. Со всех фронта - с Северного, Западного и др. - шли срочные требования прислать десятки тысяч пополнения из Петрограда или других центров. Даже удаленный Кавказский фронт, где фактически прекратились боевые действия, посылал телеграмму за телеграммой:

"Кавфронт ходатайствует скорейшем наряде 100 тыс. укомплектований. В счет этой цифры благоволите скорейшем отправлении петроградского гарнизона 20 тыс. солдат третьей категории, кроме того необходимо выслать 30 тыс. из запасполков внутренних округов целыми запасполками или маршевыми ротами..."51 .

Тут прямо указано, откуда взять пополнение - из Петроградского, наиболее революционного гарнизона, а из других городов выводить полки целиком.

Несмотря на провал июньского наступления и почти полное затишье на фронте, из запасных частей непрерывным потоком шли маршевые роты на фронт. Многие из них до фронта не доходили. Большая часть пополнений дезертир вала по дороге, но задача, намеченная реакцией, выполнялась: тыл вые гарнизоны таяли, а вместе с ними уменьшалась в известной мере и база революции.

Тыловые гарнизоны уменьшались не только за счет маршевых рот: часто под всяким предлогом запасные полки совсем выводились из городов. Так, на жалобу командующего Черноморским флотом, что 45-й пехотный запасный полк в Николаеве совершенно разложен и не может быть использован для охраны складов и порта, последовало распоряжение генерала Духонина: "45 пехотный запасный полк желательно безотлагательно увести из Николаев!...".


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/РАССТАНОВКА-БОЕВЫХ-СИЛ-КОНТРРЕВОЛЮЦИИ-НАКАНУНЕ-ОКТЯБРЯ-1

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Svetlana LegostaevaКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Legostaeva

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

И. МИНЦ, Р. ЭЙДЕМАН, РАССТАНОВКА БОЕВЫХ СИЛ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ НАКАНУНЕ ОКТЯБРЯ - 1 // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 17.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/РАССТАНОВКА-БОЕВЫХ-СИЛ-КОНТРРЕВОЛЮЦИИ-НАКАНУНЕ-ОКТЯБРЯ-1 (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - И. МИНЦ, Р. ЭЙДЕМАН:

И. МИНЦ, Р. ЭЙДЕМАН → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Svetlana Legostaeva
Yaroslavl, Россия
1097 просмотров рейтинг
17.08.2015 (3146 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
23 часов(а) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев
ПРОБЛЕМЫ ИНДИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
Каталог: Экономика 
10 дней(я) назад · от Вадим Казаков

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
РАССТАНОВКА БОЕВЫХ СИЛ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ НАКАНУНЕ ОКТЯБРЯ - 1
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android