Запасные части и маршевые роты выводились в первую очередь оттуда, где особенно высоко поднималась революционная температура, или из тех мест, где они своим революционным влиянием мешали концентрации реакционных частей, например на Дону. Контрреволюционная деятельность генералитета получила скоро и законодательное утверждение: в военном министерстве разрабатывался приказ о сокращении запасных частей в тылу. А пока приказ проходил все инстанции, запасные части подтягивались ближе к фронту под предлогом повышения их боеспособности. Реакции в этом вопросе пришли на помощь эсеро-меньшевистские комитеты в армии. Ряд

⁵¹ ВИА, Управление дежурного генерала при Ставке, д. N 80 - 097, л. 42.

дивизионных комитетов постановил перевести запасные части, комплектующие дивизии, поближе к фронту.

"Опыт показывает, - писал командир 18-го армейского корпуса 20 августа 1917 г. командующему 19-й армией, - что запасные части, расположенные в больших центрах, перегруженные количеством солдат без надлежащего пропорционального числа офицеров, частью очень неопытных, ведет к разрушению внутреннего порядка и дисциплины этих частей и недостаточности их учебной подготовки, что в свою очередь больно отзывается на полках, ими комплектуемых. Посему всецело присоединяюсь к утвержденному начальником дивизии постановлению дивизионного комитета 37-й пехотной дивизии и прошу о нижеследующем:

Так как практика показала, что привлечение тыловых частей ближе к фронту действующей армии несомненно способствует оздоровлению их, перевести комплектующий 37-ю пехотную дивизию 1-й запасный полк из Петрограда в какой-либо пункт тыла Румынского фронта"⁵² .

С другой стороны, в те запасные части, которые почему-либо не сумели вывести из тыла, - а после корниловщины это оказалось весьма затруднительным, - с фронта присылали особые кадры для захвата запасных частей. Под видом уставших в воинов присылали георгиевских кавалеров, под видом выздоравливающих присылали ударников. Ставка присылала офицеров, младший командный состав, проверенных, отборных солдат взамен высылаемых на фронт.

"... Восстановить работу в запасных частях, - писали из Петроградского округа дежурному генералу при Ставке, - возможно только при помощи здоровых и крепких кадров, а без них армия рискует совершенно лишиться порядочных пополнений"⁵³ .

Под прикрытием маневров Временного правительства генералы контрреволюции развернули колоссальную работу. Со всех концов страны - из Петрограда, Москвы, Харькова, Казани, из таких охваченных влиянием большевиков городов, как Царицын, Красноярск и др., из всех промышленных центров на фронт посылались тысячи солдат из запасных частей. Из солдатских комитетов вне срока и очереди направлялись в отпуска наиболее активные члены, чтобы ослабить революционную роль комитета. Из полков выгонялись офицеры на фронт, если они шли с массами. В гренадерском резервном полку офицеры постановили удалить из полка подпоручика Никонова как "вредного для солдат и офицеров". А из протеста солдат выяснилось, что Никонов провел огромную работу по борьбе с корниловщиной.

"На общем собрании солдат лагерной команды, - говорит резолюция лагерной команды гвардии гренадерского резервного полка 10 октября 1917 г., - заслушан протокол 59-го заседания полкового комитета, в котором напечатана резолюция гг. офицеров от 28 сентября, в каковой гг. офицеры требуют удаления из полка подпоручика Никонова как вредного для солдат и офицер в человека.

Мы, солдаты лагерной команды, горячо протестуем против вышеозначенной резолюции, так как видим и ценим подпоручика Никонова как неутомимого работника для пользы полка. Мы, солдаты лагерной команды, были свидетелями его энергичной работы в дни корниловского выступления, восстановления и вооружения нашего родного полка, мы просим подпоручика Никонова остаться на своем посту председателя полкового комитета и продолжать работу на пользу полка"⁵⁴ .

⁵² ВИА, тот же фонд.

⁵³ Там же, л. 43.

⁵⁴ "Большевизация Петроградского гарнизона". Сборник материалов и документов, стр. 299.

Запасные полки очищались не только от солдат, но и от командиров.

А навстречу из армии шел другой поток на смену вычищенным и отправленным на фронт. Приходил в меньшем количестве, но зато более проверенный народ: шли реакционные офицеры, прогнанные из полков солдатами, шли старослужащие командиры под видом уставших и нуждающихся в "отдыхе".

Реакция спешила захватить запасные части в свои руки.

Снова в прессе началась кампания противопоставления фронта тылу. На сей раз ведущую роль в игре вели эсеро-меньшевики.

"Где же воодушевление демократии? - спрашивали с возмущением соглашательские "Известия" 3 октября. - Крестьяне закапывают хлеб в ямы и гноят его, но не посылают в армию, где часто не выдают полного пайка хлеба. Стоящие в тыловых гарнизонах солдаты одеты и обуты лучше и часто лучше питаются, чем солдаты, стоящие на позициях".

Эсеровские и меньшевистские органы называют солдат революционных гарнизонов "трусливой сволочью", "солдатским сбродом", направляя ненависть голодных и истекающих кровью фронтовиков против тыла.

"Не все благополучно сейчас в тылу, - пишут снова "Известия" 6 октября. - И это питает и обостряет вражду к тылу. И уничтожить эту вражду можно не одними опровержениями лжи, а действительным уничтожением того, что является в этих обвинениях правдой".

Кадетская "Речь" ехидно подхватывает эсеро-меньшевистскую клевету и злорадно смакует ее в своих обзорах. Люди реакции - не краснобаи, говорил еще Маркс по поводу контрреволюции в 1848 г. Кадеты хорошо знали, с какой лихорадочной настойчивостью шло завоевание тыловых частей. Излишняя болтливость могла лишь повредить настойчивой и быстрой работе. Да и особой нужды в этом не было: мелкобуржуазные соглашатели ретиво и дружно прикрывали и оправдывали подготовку наступления контрреволюции.

VI. Наступление контрреволюции

Как ни лихорадочно собирала свои силы контрреволюция, назревание революции обгоняло все меры буржуазии и помещиков. Все более завоевывая массы, революция проникала во все части фронта, уходила в глубь страны, в отсталые районы и области, открывала себе путь в самое сердце контрреволюции - в казачьи территории. Части, которые вчера еще клялись в верности контрреволюции на черно-красном знамени ударников, сегодня отказывались выполнить приказы командиров. Полковой комитет гвардейского Семеновского полка хвастливо обещает "всей частью стать во главе штурмующих войск", а через несколько дней солдаты полка отказались выступать на фронт"⁵⁵ .

Полки 2-го гвардейского корпуса выразили было желание считаться ударными частями, а потом целыми частями отказывались выполнять боевые приказы⁵⁶ .

По поводу наиболее казалось надежных частей - польского уланского полка и полка чехов, - которых Корнилов предполагал первыми двинуть против революции, Духонин на самом плане Корнилова уныло писал: "Ставка не считает их вполне надежными".

Фронтовое казачество глухо волновалось, тяготясь своими полицейскими обязанностями. По сообщению атамана Богаевского, фронтовое казаче-

⁵⁵ ВИА, Фонд штаба Главнокомандующего армиями Юго-западного фронта, д. N 142 - 004, л. 414.

⁵⁶ ВИА. Фонд управления дежурного генерала при Верховном главнокомандующем, д. N 76 - 084, л. 366.

ство прислало протест по поводу постановления войскового круга о блоках с кадетами на выборах в Учредительное собрание. Представители фронтового казачества резко выступили против Кубанской войсковой казачьей рады, принявшей постановление о выделении Кубани в самостоятельную республику.

Обострение отношений между казацкой верхушкой и широкими массами принимало характер вооруженной борьбы. В Омске в ночь на 5 октября по постановлению Омского совета казачьих депутатов большой и малый войсковой круги Сибирского казачьего войска были объявлены контрреволюционными, председатели их арестованы, а у помещения круга поставлен караул⁵⁷ .

Едва ли не наиболее характерным примером той стремительности, с которой революция овладевала боевыми силами контрреволюции, является поведение казаков во время октябрьского восстания в Петрограде. 25 октября весь день заседал Совет союза казачьих войск вместе с полковыми комитетами 1, 4 и 14-го донских казачьих полков, расположенных в Петрограде. Представители казаков заявили, что казаки не хотят выступать в защиту Временного правительства и во всяком случае не пойдут, на улицу без поддержки пехоты. Казацкий старшина и новоиспеченный казак В. Савинков, кооптированный в состав Совета союза казачьих войск, в продолжение долгих часов убеждали и заклинали казачество поддержать Керенского. Савинков и член Совета Филатов обещали казакам, если они поддержат правительство, исполнение правительством основных требований казаков.

Казакам льстили, подкупали обещаниями сохранить за ними их привилегированное положение, угрожали, что большевики первым делом расправятся с казачьим землевладением.

Измученные длинными речами полковые комитеты все же отказались баллотировать предложение своих руководителей и потребовали перерыва для обсуждения вопроса в полковых комитетах. По возобновлении заседания два полка (1-й и 14-й) обещали выполнить приказ, но и то многие сотни потребовали предварительного вывода на улицу пехоты, а 4-й Донской казачий полк все же отказался выступить. Совет союза казачьих войск принял резолюцию, обещающую полную поддержку Временному правительству, и сообщил Керенскому, что полки выступают против восставших.

Решение однако оказалось принятым без хозяина: вечером все три полка вопреки своим полковым комитетам заявили, что: 1) приказов Временного правительства выполнять не будут, 2) против Петроградского совета выступать не будут и 3) готовы нести охрану, как и при прежней власти. "Казаки заняли непримиримую позицию - не воевать с большевиками" - так с горечью подвел итог завоеваниям революции среди казачества ген. Духонин.

Из рук контрреволюции уплывали последние боевые силы. Чувствуя приближение развязки, контрреволюция спешит перехватить инициативу в свои руки.

"Все говорят, - так открыто выболтал ген. Брусилов на съезде общественных деятелей в Москве готовность контрреволюции перейти в наступление, - а сильной власти. Но сильное правительство явится только тогда, когда большинство народа и войска почувствует всю глубину падения страны, когда скажут: довольно нам разрухи, хотим порядка, хотим пользоваться своей свободой, а не анархией. Когда это будет, - явится и сильная власть. Тогда явится и Минин с Пожарским. Несвоевременный Пожарский у нас уже был - Корнилов" - заявил Брусилов под гром аплодисментов.

Призыв Брусилова выйти на улицу против революции еще прямее поддержал делегат совещания Ильин. Подчеркнув, что налицо сейчас только

⁵⁷ "Русское слово" N 237.

две партии - партия развала и партия порядка во главе с Корниловым, Ильин смело заявил:

"Мы партия порядка. Если революция в том, что всякий хватает, что может, то мы - контрреволюционеры"⁵⁸ .

Имя Корнилова снова становится знаменем контрреволюции.

"Имя Корнилова, - заявил Струве на заседании предпарламента, - мы считаем совершенно честным, и за это честнее имя мы отдадим и жизнь"⁵⁹ .

Заявление Струве было встречено бурными аплодисментами предпарламента, того самого, которого эсеро-меньшевистские предатели прочили вместо Учредительного собрания, а Милюков продолжал рукоплескать Струве и после наступившей тишины.

Эта фигура лидера буржуазии, вызывающе приветствующего Корнилова в стенах "демократического" учреждения, символически характеризует и всю контрреволюцию: новый, второй, корниловский заговор созрел, и открытые приветствия Корнилова говорили о том, что организаторы заговора уже приступили к проведению в жизнь своего плана.

Основным вопросом, тяжелой гирей висевшей на ногах правительства, попрежнему оставался фронт; продолжая войну, нельзя было сосредоточить все силы на борьбе внутри страны. Временное правительство пошло по стопам старого правительства, предпочитавшего итти на сепаратный мир с немцами, чтобы потом, на свободе, обрушиться всеми силами против революции. 11 октября министр иностранных дел Терещенко на закрытом заседании правительства выдвинул вместо лозунга "война до победного конца" лозунг "война до боеспособности армии".

Новый лозунг делал условным участие России в войне: в любой момент можно было созвать армию, потерявшую боеспособность, и выйти из войны.

Но на этой подготовке общественного мнения правительство не остановилось. 21 октября редактор бульварной газетки "Общее дело" Бурцев сообщил, что на заседании комиссии предпарламента 20 октября обсуждался вопрос о заключении с немцами сепаратного мира.

По распоряжению Керенского газета была немедленно закрыта, но не за клевету, а... за разглашение сведений о закрытом заседании комиссии.

Сейчас в наших руках имеется новое доказательство, что Бурцев не лгал. Американский посол Франсис в своих воспоминаниях о русской революции сообщает, что Терещенко, удиравший после революции через Архангельск, был у посла и признался ему в переговорах о мире с немцами.

Что комиссии предпарламента - военная и иностранная - обсуждали предложение о сепаратном мире, подтверждает и Дан, участник совещания. Как выглядит в свете этих фактов категорическое заявление эсеро-меньшевиков, опубликованное в печати, что на заседании никакого предложения о мире не было сделано?!⁶⁰ .

Запутавшиеся мелкобуржуазные лидеры оказались большими роялистами, чем сам король: даже Керенский, закрывая газетку Бурцева, не осмелился обвинить его в клевете. Лакеи в своей преданности контрреволюции проявили больше ретивости, чем сами хозяева.

Контрреволюция спешила заключить мир и перейти в наступление простив революции, - это признали и сами участники заговора.

Одновременно с развязыванием себе рук в вопросе войны правительство приступило к созданию во всех губерниях особых организаций по борьбе с-

⁵⁸ "Русские ведомости" N 235 за 14 октября 1917 г.; "Известия ЦИК" N 197 от 14 октября" 1917 г.

⁵⁹ "Дело народа" N 180 от 21 октября 1917 г.

⁶⁰ "Известия ЦИК" N 204 от 22 октября 1917 г., "Опровержение клеветы".

революцией. 9 октября министр внутренних дел меньшевик Никитин разослал приказ о создании при губернских комиссарах Временного правительства комитетов из представителей местного самоуправления, судебной и военной власти. Задачей комитетов являлось сплочение всех местных сил, готовых поддержать Временное правительство. В руки комитетов была передана вся полпота власти.

11 октября военный министр издал приказ о привлечении армии "к борьбе с анархией": контрреволюционные комитеты получили в свое распоряжение и боевую силу.

И тут меньшевики шли в ногу с буржуазией: 15 октября меньшевики внесли в предпарламент проект "Временного положения о борьбе с погромным движением". По предложению меньшевиков на местах создаются комитеты общественной безопасности из представителей различных организаций, военных и судебных властей; комитетам подчиняется вся местная власть и им также дается право привлекать воинскую силу.

Предпарламент, куда поступили и предложение меньшевиков и проект меньшевистского министра Никитина, утвердил проект в формулировке меньшевиков: под такой оболочкой контрреволюционная сущность комитетов выпирала не так явственно.

Руками меньшевиков были созданы те самые комитеты, которые стали во главе контрреволюции на второй день после Октября. В тыл срочно перебрасываются с фронта кавалерийские части. По распоряжению военного министерства в Донецкий бассейн перебрасывается кавалерийская дивизия. Ген. Духонин 12 октября приказывает Румынскому фронту выполнить распоряжение военного министерства:

"Для поддержания порядка в Донецком бассейне отправьте срочно (слово "срочно" вписано Духониным при подписании телеграммы - М. и Э .) одну конную дивизию в распоряжение комвойск Одесского в пункт по его указанию"⁶¹ .

Командующий Румынским фронтом генерал Щербачев, у которого своих хлопот был полон рот, ответил, что в Одесском округе находится 4 1/2 дивизии "для подавления беспорядка", в армии же остались всего 4 дивизии, из коих нельзя отправить ни одной. Щербачев предлагал выделить для Донбасса полную дивизию из состава кавалерийских войск Одесского округа, так как из своего состава ему трудно даже отправить в Терскую область 2 полка Терской казачьей дивизии. Генерал при этом выдал, что казаки перебрасывались к себе на родину. Но на все доводы Щербачева последовал ответ: "Настоять на отправлении".

Через два дня дивизия была отправлена, как сообщает об этом командующий Одесским округом:

"Получив приказ помглавко румынского фронта двинуть 3-ю кавказскую дивизию в Донецкий бассейн и имея лишь сведения от политуправоенмина N 1332 о необходимости размещения небольших отрядов в юго-восточной горной области в трех пунктах, направляю 3-ю кавказскую дивизию побригадно в указанные районы, именно; один полк Кривой Рог и Лозовую, второй полк Юзовку, третий Ровеньку, четвертый Грушевку. Ввиду очевидного искажения телеграфом остальных трех пунктов запросил политуправоенмина и, получив ответ, передам вслед начдиву для командирования в эти три пункта от ближайших эскадронов. N 05050 главнаокр Марков"⁶² .

Части перебрасывались с такой поспешностью, что часто одно распоряжение отменяло или противоречило другому. Так, в ответ на телеграмму гене-

⁶¹ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673 л. 142.

⁶² Там же, л. 162.

рала Маркова атаман Каледин срочно запросил Ставку, опасаясь, что присылка кавалерии поднимет и без того взвинченное настроение в Донбассе:

"Ставку, наштаверх. Из Новочеркасска, 17. X. 1917 г. Сейчас получил телеграмму главокр Маркова о направлении Донскую область Ровеньки и Грушевку двух полков 3-й кав. див. Подобное передвижение без предварительного соглашения с войсковым правительством и разъяснения казачьим частям и населению совершенно недопустимо и может вызвать осложнения. Прошу немедленно отмены до предварительного соглашения. Благоволите экстренном разъяснении, ибо для охраны Донецкого бассейна в пределах Донской области есть донские части. N 26896 войсковой атаман Каледин"⁶³ .

Духонин разъяснил Каледину, по чьему распоряжению производится переброска кавалерии, а попутно подчеркнул, зачем предпринята вся эта переброска: необходимо было опередить революцию или, как сформулировал Духонин, "ожидающиеся беспорядки".

"Телеграммой N 13774 мною уже были даны указания поглавпоруму. Кавалерия направлена в Донецкий бассейн по просьбе В. М. Д. и по непосредственному указанию пунктов ген. Маркову политическим кабинетом военмина. Войска направлены вследствие ожидающихся беспорядков на заводах Донецкого горного района, грозящих очень серьезно отозваться на обслуживании боевых фронтов и жизни внутренних областей государства. N 7728, 18. X. 1917 г. Духонин"⁶⁴ .

Одновременно с переброской войск в такие тревожные пункты, как Донбасс, реакция усиливает верными правительству войсками гарнизоны в крупнейших узловых пунктах. Так, по приказанию главкома Юго-западного фронта в Киев срочно перебрасывается Донская казачья пешая бригада, по прибытии которой из Киева должны быть выведены некоторые запасные части.

В Киеве революционное настроение нарастало таким темпом, что местные власти, минуя ближайшие власти, требовали от главковерха немедленно усилить гарнизон казаками. Киевский городской голова срочно телеграфировал 16 октября:

"Совещание по охране города признало совершенно необходимым усиление охраны кавалерийскими частями. Киев, являющийся центром, пропускающим огромные массы отпускных солдат, подвержен опасности массовых беспорядков. Уход 17-го Донского казачьего полка эту опасность увеличит и внесет беспокойство населению города"⁶⁵ .

От Керенского эту телеграмму отправили Духонину, который распорядился оставить казаков в Киеве, признав нежелательным ослабление Киевского гарнизона. Вместе с тем штабу Юго-западного фронта было приказано оставить в Киеве Югославянский батальон, предназначенный к отправке на фронт.

Кроме Киева укрепляли позиции в таких крупных узловых центрах, как Брянск, Смоленск. В Смоленск спешно направляется 4-й Сибирский казачий полк, причем, начиная с 17 октября, и командир гарнизона Смоленска и Ставка ежедневно запрашивают, выехал ли наконец полк.

Срочно усиливается гарнизон в Могилеве, где находилась Ставка. Чрезвычайно важно здесь отметить при этом, кто определял политическую благонадежность частей. Настаивая на усилении гарнизона в Могилеве, Ставка требует от главнокомандующего Юго-западным фронтом:

"Отправьте к нам 1-й Оренбургский казачий полк. Его рекомендует Петроградский казачий съезд 19 октября"⁶⁶ .

⁶³ ВИА, Штаб Верховного Главнокомандующего, д. N 673, л. 174.

⁶⁴ Там же, л. 177.

⁶⁵ Там же, л. 168.

⁶⁶ Там же, л. 186.

Этот короткий документ с исключительной яркостью показывает, как тщательно подготовлялось наступление контрреволюции: благонадежность частей удостоверялась такими политическими организациями контрреволюции, как общеказачий съезд. Подготовку наступления против революции вели все организации и институты контрреволюции. Внутренний враг оказался куда опаснее внешнего. Укрепляя гарнизоны узловых центров, контрреволюция оголяла фронт. Генерал Щербачев сообщал, что им выполнены все наряды на конницу - отправлена дивизия в Донбасс, Волгский полк - в Ессентуки, 3-го эскадрона - в Феодосию, дивизия - в Белград, где начался пьяный погром, несколько полков - в Бессарабию "ввиду погромного настроения", несколько полков - в Ананьевку и Вознесенск "ввиду только что оконченного виноделия и не улегшегося погромного волнения". При этом генерал Щербачев добавил, что не может больше направить внутрь России ни одного полка, так как оставшаяся конница ему нужна для "поддержания порядка в войсковом районе".

Весь прифронтовой тыл, включая крупнейшие узловые пункты, был насыщен конницей, которая получила определенный план действия. Представление об этом плане дает следующий документ одного из фронтов:

"Для охраны тыла в распоряжение снабюз переданы: 6 и 7-я (в тексте описка. Видимо речь шла о 5-й - М. и Э. ) донские казачьи дивизии и 1-й полк 1-й Гвардейской кавалерийской дивизии. 6-я казачья дивизия расположена в районе к западу от Днепра, а 5-я казачья дивизия - 1 1/2 полка восточнее и 2 1/2 полка западнее Днепра, 1 1/2 полка в Киеве и 1 полк в Виннице, полк Гвардейской кавалерийской дивизии расположен восточнее Днепра... Весь район тыла разделен на полковые участки охраны. Общим начальником войск, назначенных для охраны западнее Днепра, назначен начдив 6-й казачьей дивизии, а района Киева и восточнее Днепра - начдив 5-й казачьей дивизии. Начальники обеих дивизий подчинены снабюзу через командующего войсками Киевского военного округа. Кроме того в распоряжение начвосоюз назначены три полка 1-й Гвардейской кавалерийской дивизий и 6 отдельных сотен для охраны железной дороги. N 265908/6793 Наштаюз Стогов 1. X. 1917 г."⁶⁷ .

Против внутреннего врага вооружились тщательнее, чем против внешнего. Там часто гнали в бой с неразработанными планами. Двигали наспех сколоченные части, не считаясь с боевым настроением. Здесь детально обдумали каждый пункт плана. Разбили район на участки. Каждому командиру заранее дали точные инструкции. Сами войска отбирались и пропускались через несколько инстанций.

Особое внимание реакция уделила Москве.

Москву предполагали использовать еще в период Государственного совещания. Незадолго до совещания стало известно, что на Москву передвигается 7-й Сибирский казачий полк. Большевистская печать подняла тревогу. На заводах и фабриках стали выносить резолюции протеста против передвижения казаков. Под давлением масс заговорили о казаках и эсеро-меньшевики. Кто передвигал полк, кто давал распоряжение - никто не говорил, а те, кто знал, отмалчивались. Наша печать прямо назвала Временное правительство виновником передвижения казаков, но Керенский молчал, а командование Московского военного округа слало опровержение за опровержением.

Сейчас в наши руки попали документы, которые сразу вскрывают и инициаторов передвижения войск и цели передвижения. Еще до Государственного совещания Ставка, по приказанию Корнилова, двинула полк к Мо-

⁶⁷ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673, л. 156 - 157.

скве, но волна протестов заставила задержать полк временно в Можайске и Вязьме. В разгар самого совещания Ставка снова телеграфировала командующему Московским военным округом:

"Задержанный Вязьме и Можайске 7-й Сибирский казачий полк прошу продвинуть в Москву тотчас по окончании Московского совещания. Ставка, 13 августа. N 11025. Генверх Романовский"⁶⁸ .

18 августа по требованию Западного фронта прислать полк на фронт последовал отказ, а в Москву срочно запросили, закончилась ли уже перевозка полка. В Москве, напуганные всеобщей стачкой рабочих, протестовавших против совещания, побоялись принять полк и попросили Ставку направить его в Каширу. Но Ставка снеслась с управлением министерства Керенского и ответила Московскому округу:

"Ввиду утомления трех сотен, которые до сих пор несли службу Москве Главковерх (Корнилов - М. и Э. ) настаивал на предоставлении в столице помещений для 7-го Сибирского казачьего полка, хотя бы для этого и пришлось вывести из Москвы один из пехотных запасных полков. Согласие Управвоенмина на размещение Москве казачьего полка было дано 31 августа N 6182. 21 августа. Лукомский"⁶⁹ .

В расчетах Корнилова размещение казачьего полка в Москве играло огромную роль: надо было обеспечить себя со стороны Москвы. Корнилов обратился со срочным требованием к Керенскому поддержать его приказ, рассказав при этом подробности всей истории с полком:

"Ввиду поступивших в Ставку сведений о недостаточности для несения патрульной и охранной службы трех сотен и вследствие этого утомления этих сотен Главковерхом с согласия Управвоенмина был направлен Москву казачий полк.

Однако ком-щий войсками округа полк. Верховский возбудил ходатайство о присылке полка в Москву по окончании Московского совещания, заявив, что прибытие его до совещания истолкуется Московским гарнизоном как недостаток доверия к гарнизону.

Ныне по окончании совещания полк. Верховский заявил о полном отсутствии места в Москве и отказ городского управления отвести для полка помещения.

В настоящее время ввиду совершившегося прорыва на Румынском фронте и больших потерь, понесенных войсками XII армии, прошу срочно один из запасных полков, расположенных в Москве, целиком направить на Северный фронт для необходимых работ по укреплению позиций, а казармы этого полка предоставить казачьему полку, присутствие которого в Москве нахожу крайне необходимым. 22. VIII. N 6256. Корнилов""⁷⁰ .

В ответ на это в адрес военмина и наштаверха командующий Московским военным округом полковник Верховский сообщал:

"Об утомлении сотен в Москве мне никто не докладывал. Из Москвы приходится уводить запасные пехотные полки за недостатком помещения, вывод же запасного пехотного полка для размещения казаков по политическим соображениям невозможен, ибо казаки фактически не нужны в Москве, усилят встречную большевистскую пропаганду и внесут недоверие в войска Москвы. Полк очень нужен для командировок в округе, а казармы для него есть в Кашире. Не понимаю, почему Главковерх так настаивает именно на Москве. N 35964. Командвойск Верховский".

Верховский таким образом показал, что мотивы, выдвинутые Корниловым, выдуманы и скрывают какие-то особые цели. Цель однако была на-

⁶⁸ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673, л. 1.

⁶⁹ Там же, л. 11.

⁷⁰ Там же, л. 14.

столько важной, что на докладе Верховского наложена следующая резолюция генкварверха ген. Романовского:

"В. Мин. в виду прорывов, Моск. сейчас же на фронт 1 Зап. полк, а на его место 7-й Сиб., просить срочно. 22. VIII. 17 г. Ром.".

В Москву же Романовский телеграфировал:

"Прошу отнюдь в Каширу 7-го Сибирского казачьего полка не перевозить. 27. VIII. 1917 г. N 6395. Романовский".

Боязнь усилить подозрения московского пролетариата привела к тому, что пошли на известный компромисс: запасный полк из Москвы решили вывести, но казачий полк не вводить целиком в Москву, а только 2 сотни. Полковник Рябцев - начальник штаба Московского округа - телеграфировал в Ставку из Москвы:

"На N 6256. Казачий полк по приказанию командующего войсками переведен Каширу, как доносилось телеграммой N 35702 еще ранее получения N 10617. "Две сотни этого полка задержаны в Москве. На Северный фронт по приказанию командующего войсками направляется один запасный полк, отправка которого задерживается неполучением указаний, следует ли оставлять и для него караульную команду или же он пойдет целиком не оставляя никого. Вторично прошу указаний. N 36884. Наштаб Рябцев"⁷¹ .

Казачий полк так и не принял участия в выступлении Корнилова: выступление было ликвидировано раньше, чем московская контрреволюция успела притти ему на помощь. Но казаки остались в Москве.

Сейчас, когда вновь началась подготовка наступления против революции, Ставка решила направить в Москву целую кавалерийскую дивизию. 2 октября Духонин телеграфировал главкому Юго-западного фронта:

"Главковерх приказал срочно перевезти железной дорогой одну регулярную кавалерийскую дивизию в распоряжение Московского военного округа в район по его указанию. О том, какая именно кавалерийская дивизия будет назначена благоволите телеграфировать"⁷² .

Взамен присылаемой дивизии было приказано вывести из Москвы 7-й казачий полк, но реакционеры в Москве рассчитали, что лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе. Командующий Московским военным округом: полковник Рябцев срочно попросил оставить полк в Москве. Ставка отменила свое прежнее распоряжение, оставив полк в Москве. Считая это недостаточным, Ставка приказала перебросить еще 4-й Сибирский казачий полк в Калугу.

Но революционные события нарастали таким темпом, что и этих сил оказалось недостаточно. Москва изо дня в день запрашивала, когда же прибудет дивизия, а 20 октября в Ставку была отправлена следующая; телеграмма:

"Принятие большевистским Советом резолюции о немедленном захвате заводов и ожидаемому но этому поводу декрету и захват государственных и общественных учреждений поставлен на реальную почву в ближайшие дни и может быть сегодня. Имеются сведения, что Москва явится центром выступления. Для сохранения порядка в Москве в моем распоряжении сил достаточно. (Дальше не расшифровано - М. и Э. )... для округа, где во многих местах намечаются такие же выступления. Возможно необходимо будет ваше содействие главным образом кава-

⁷¹ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673, л. 32.

⁷² Там же, л. 105.

лерией и конной артиллерией, о чем поставил в известность военмина. Врид комвойск полк. Кравчук"⁷³ .

Таким образом московские реакционеры видимо знали о письме Ленина, в котором он высказал предположение о возможности начать восстание в Москве. Реакция предприняла меры загодя до восстания. Все это проливает свет и на все дальнейшие события в Москве, где восстание затянулось на несколько дней позже, чем в Ленинграде: реакция в Москве умела подтянуть силы. На телеграмме Московского военного округа Духонин наложил резолюцию: "Необходимо подготовить к отправлению если не дивизию, то бригаду с конной артиллерией. Г. Духонин".

В тот же день, 20 октября, Ставка сообщила в Москву:

"Приказано подготовить с юзфронта бригаду конницы с батареей в ваше распоряжение, по получении от вас уведомления о надобности".

На следующий день, 21 октября, из Москвы снова пришла тревожная телеграмма:

"Московском округе разливается погромная волна, требующая для подавления главным образом конной силы. Вся имеющаяся конница израсходована. Прошу сообщить могу ли получить конницу каком числе и когда? N 43777. Комвойск Рябцев"⁷⁴ .

На телеграмме Духонин наложил нервную резолюцию: "Уже было сообщено - указать, что штаб вероятно не докладывает своевременно. 22. X. 1917 г. г.-л. Дух."[онин].

Из Ставки снова телеграмма в Москву:

"Номером 7793 от 20.X вам уже сообщались размеры возможной помощи и теперь ожидается уведомление, - необходима ли немедленная присылка войск. N 7849. Дитерихс".

События дальше пошли таким темпом, что Москва срочно обратилась непосредственно в штаб Юго-западного фронта с требованием прислать войска, а в Ставку послали следующее сообщение:

"Командирование бригады с конной батареей в пределы округа мною телеграфировано наштаюзу сего числа".

Телеграмма эта помечена 24 октября, т. е. все еще до восстания пролетариата в Москве. Насколько нервно была настроена контрреволюция, можно судить по резолюции Духонина на телеграмме московского командующего. Духонин написал на телеграмме:

"А куда. Секрет от Ставки? 24.X. Духонин".

Ставка даже не знала, куда отправляются части. В тот же день штаб Юго-западного, фронта сообщил:

"Предполагается к отправке в Москву 1-я бригада 3-й гвардейской кавалерийской дивизии (лейб-гвардии Варшавский уланский и лейб-гвардии Гродненский гусарский полки) и 3-я конная батарея 3-го дивизиона лейб-гвардии конной артиллерии".

25 октября, когда в Ленинграде шло уже восстание, Московский округ снова запросил, где войска. Ставка ответила, что задержка произошла из-за обращения Москвы в штаб Юго-западного фронта, минуя Ставку, а от штаба Юго-западного фронта пришло сообщение:

"Вследствие предписания ставки N 7780 главкоюз приказано срочно командировать 1-ю бригаду 3-й гвардейской конной дивизии с конной батареей в пределы Московского округа для охраны ж. д. В Москву один эскадрон, штаб этого полка, управление бригады и батарею. Тулу, Орел, Курск, Ярославль, Ряжск по одному эскадрону, Козлов один эскадрон и штаб другого полка. Эскадроны поступают в распоряжение комендантов соответст-

⁷³ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673, л. 198.

⁷⁴ Там же, л. 200.

вующих станций. О времени отправления прошу уведомить. N 266090. Наштаюз Стогов"⁷⁵ .

Кроме того было отдано распоряжение об отправке в Москву еще трех эскадронов нижегородских гусар, которые находились в пути между Калугой и Смоленском.

Помощь Ставки однако явно запоздала: восстание началось до прихода подкреплений с фронта. 28 октября, уже в момент восстания, на повторные просьбы Москвы Духонин телеграфировал:

"28.X.1917 г. г. Москва кой войсками, копия город, голове. Для подавления большевистского движения Ставкой посылается в ваше распоряжение гвардейская бригада с артиллерией с Юго-западного фронта, которая начнет прибывать в Москву с 30.X. с/г и с Западного фронта артиллерия с прикрытием. Необходимо, чтобы части до прибытия в Москву были встречены вашими делегатами. Необходимы решительные действия совокупными силами полного подавления мятежников, поднявших смуту в сердце России. N 7969. Духонин"⁷⁶ .

По получении известий о восстании Ставка изменила маршрут частям и _{добавив еще артиллерию, двинула все это в адрес Москвы.}

Последняя телеграмма Духонина проливает свет на маневры полковника Рябцева в Москве. Рябцеву нужно было выиграть несколько дней до подхода войск с фронта, этим и объясняется, почему Рябцев начал свои переговоры с Московским военно-революционным комитетом под прикрытием переговоров реакция спешно подтягивала свои силы, чтобы разгромить революцию. Московский Военно-революционный комитет, пойдя на переговоры, тем самым шел в ловушку контрреволюции, выжидавшей подхода с фронта помощи.

Помощь пытались ускорить присылкой казачьих частей с Дона. Генерал, Духонин обратился в Новочеркасск к Каледину:

"Не найдете ли возможным отправить в Москву для содействия прав-м войскам в подавлении большевистского восстания отряд казаков с Дона, который по усмирении восстания в Москве мог бы быть направлен на Петроград для поддержки войск ген. Краснова. N 7991,29 октября. Духонин"⁷⁷ .

Но Каледина ввели в заблуждение хвастливые сводки Керенского об успехах под Петроградом; с другой стороны, атаман боялся усилить разложение среди фронтового казачества, отказывавшегося принимать участие в разгроме революции. В ответ да просьбу Духонина Каледин сообщал: "Ставка, Наштаверх. 30.X.1917 г. На N 7991. Посылка противоречит постановлению круга и требует чрезвычайной необходимости для оправдания в глазах казаков. По нашим сведениям большевистское движение идет быстро на ликвидацию. Благоволите осветить обстановку для сведения войскового правительства. Полагаю, что если и возможна посылка, то не иначе как смену наших частей, например полков 1-й Донской казачьей дивизии, давно просящихся об отводе на Дон. Необходимо иметь в виду возможный отказ в перевозке со стороны ж.-д. N 46. Каледин"⁷⁸ .

Каледин не обольщается возможностью быстрого успеха. Казачий атаман понял, что революция зашла настолько глубоко, что железно дорожники откажутся перевозить казаков: Опасения Каледина разделил и Духонин, написавший на телеграмме Каледина:

"1 отд. Неведомая дирижерская палочка распространилась и на Дон. Общее решение - ясно. 29.X.1917 г. Духонин".

⁷⁵ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. N 673, л. 239.

⁷⁶ ВИА, Штаб Верховного главнокомандующего, д. 814, л. 19.

⁷⁷ Там же, л. 61.

⁷⁸ Там же, л. 108.

Не неведомая дирижерская палочка, а революция победно развертывала свои знамена по всей стране.

Документы Ставки завели нас несколько дальше намеченной темы, но они помогли разоблачить одну из многих клеветнических легенд, распространяемых вокруг Октября.

"Исход восстания 25 октября, - писал Троцкий в своих "Уроках Октября", - был уже на три четверти, если не более, предопределен в тот момент, когда мы воспротивились выводу петроградского гарнизона, создали Военно-революционный комитет (16 октября), назначили во все воинские части и учреждения своих комиссаров и тем полностью изолировали не только штаб Петроградского военного округа, но и правительство. По существу дела мы здесь имели вооруженное восстание... Восстание 25 октября имело только дополнительный характер".

В свете вышеприведенных документов выступает весь предательский характер этой легенды, а сама клеветническая легенда тает, как снег на солнце. Отказ вывести полки из Петрограда только бросил контрреволюции вызов со стороны революции. Именно после этого лихорадочно завозилась контрреволюция, спеша опередить нарастающую революцию. Если бы партия хоть на минуту оказалась зараженной этим легальным кретинизмом и поверила бы, что отказ вывести гарнизон и есть "по существу вооруженное восстание", она попала бы прямо в ловушку контрреволюции: "легальное", "мирное" восстание Троцкого вело к тому, что, подтянув все свои силы, контрреволюция раздавила бы "мирных" победителей. Конкретный ход событий подтвердил это полностью.

Контрреволюция закончила свои приготовления: на местах были подготовлены штабы для руководства разгромом революции - комитеты общественной безопасности; в руки штабов передана была вся полнота власти; с фронта были вызваны верные части; в тылу приведены в боевой порядок давно подготовленные отряды; в крупнейшие узловые пункты и промышленные центры присланы крупные пополнения, а в самом Петрограде приняты все меры для подавления вооруженного восстания.

Еще 14 октября, на второй день после того, как пленум Петроградского совета утвердил организацию военно-промышленного комитета и предложил ему немедленно приступить к работе, у Керенского состоялось совещание членов Временного правительства, на котором начальник штаба Петроградского военного округа ген. Багратуни сообщил о мерах борьбы с возможным выступлением. Временное правительство не посчиталось с "мирным", "на три четверти все предопределившим восстанием", а утвердило все эти мероприятия, предложив в противовес Военно-революционному комитету возложить все дело обороны города на военный комитет при ЦИК Советов. На следующий день начальник округа Полковников запретил всякого рода митинги, собрания и шествия, кем бы они ни устраивались.

"Предупреждаю, - так кончил свой приказ Полковников, - что для подавления всякого рода попыток к нарушению порядка в Петрограде мною будут приниматься самые крайние меры".

16 октября на закрытом заседании Временного правительства Полковников снова сделал доклад о подготовке контрудара. Полковников сообщил, что юнкерские школы, находящиеся в окрестностях Петрограда, вызваны в столицу, а часть броневого дивизиона размещена у Зимнего дворца. Утвердив намеченные меры, Временное правительство признало необходимым в целях лучшего использования милиции для борьбы с революцией изъять ее из ведения городских дум и подчинить ее непосредственно центральной власти. Вся вооруженная сила концентрировалась в одних руках.

На следующий день вновь состоялось заседание Временного правительства, на котором выступали с сообщениями только что вернувшийся с фрон-

та Керенский, военный министр Верховский и министр внутренних дел Никитин. Все нужные меры уже приняты, - заявил Керенский: усилена охрана Зимнего и Мариинских дворцов, где заседали правительство и предпарламент; из Ораниенбаума под Петроградом вызваны две школы прапорщиков для охраны почты, телеграфа, телефона; с Румынского фронта вызван бронированный поезд и ряд других воинских частей; усилена милиция. Словом, налицо имеется вполне достаточная военная сила, - уверил Керенский правительство.

Как шла подготовка в самом Петрограде, можно судить по следующим фактам.

3 октября неблагонадежные роты 1-й гвардейской резервной бригады, входившие в состав гарнизона Петропавловской крепости, были сменены ротами Самокатного батальона;

10 октября была вызвана и прибыла в Петроград для охраны Зимнего дворца 1-я Ораниенбаумская школа прапорщиков;

16 октября туда же прибыла 2-я Ораниенбаумская школа прапорщиков;

17 октября отдано распоряжение о передаче в распоряжение командующего войсками Петроградского военного округа 16 броневиков "Фиат" и одного броневика "Гарфорд", предназначенных для охраны Зимнего дворца и "правительственных учреждений.

Настал решающий момент: революция и контрреволюция остались с глазу на глаз.

Первый удар нанесла контрреволюция. Считая, что большевики поднимут восстание 20 октября, когда первоначально предполагалось открытие съезда советов, Временное правительство накануне, т. е. 19 октября, отдало приказ об аресте Ленина. Прокурор обратился к начальнику военного округа, к комиссару Временного правительства по управлению петроградским градоначальством, к начальнику общей и уголовной милиции с предложением найти, арестовать и доставить Ленина судебному следователю по особо важным делам П. А. Александрову.

В тот же день правительственный комиссар Галин с прибывшими казаками предъявил ультиматум Калужскому совету распустить солдатскую секцию и разоружить гарнизон. Карательный отряд окружил "Дворец свободы", где заседали все секции Совета, обстреляв здание ворвался в Совет, разгромил помещение и арестовал большевистских депутатов.

Казаки, громившие Совет, разболтали при этом, что им дано задание разогнать еще 12 советов, стоящих на большевистской точке зрения, и в том числе Московский совет.

В Казани командующий войсками отдал приказ разоружить артиллерийский дивизион, находившийся под руководством большевиков.

В Ташкенте ген. Коровиченко оцепил казаками и юнкерами при поддержке двух бронемашин казармы, занятые революционно настроенными частями.

В самом Петрограде на улицу выведены усиленные отряды юнкеров и казаков, по городу разбросаны скрыты; конные резервы, готовы выступить в любой момент по вызову для подавления выступления, вся милиция была приведена в боевую готовность, а половина ее наличного состава непрерывно дежурила в комиссариатах; по городу разъезжали усиленные казачьи патрули.

20 октября, как известно, восстания не произошло, да и самый съезд не собрался: лавировавшие эсеро-меньшевистские предатели в последний момент решили оттянуть съезд еще на 5 дней, надеясь за это время усилить на съезде представительство своих сторонников. Немалую роль сыграла попытка в последний момент спутать карты большевикам. Мелкобуржуазные по-

литиканы тоже считали, что восстание приурочено к съезду: отложив съезд, мечтали отложить и восстание.

Но контрреволюция, раз начав наступление, продолжала выполнять свой план.

20 октября была вызвана и прибыла для охраны Зимнего дворца 2-я Петергофская школа прапорщиков, заменив 1-ю Ораниенбаумскую школу.

21 октября прибывает в Петроград и занимает Аничков дворец 1-я Петергофская школа прапорщиков.

23 октября отдано приказание штабу Петроградского военного округа перевести в Петроград батальон ударников из Царского села, гвардейскую артиллерию из Павловска и ряд частей с северного фронта;

24 октября прибывает в Петроград рота 1-го Петроградского женского батальона и входит в состав гарнизона Зимнего дворца.

25 октября приказано прибыть в Петроград 3-й Петергофской школе прапорщиков и школе прапорщиков Северного фронта, "имея по 100 патронов на человека".

25 октября приказано перебросить в Петроград 3-й конный корпус во главе с ген. Красновым, расположенный в районе Пскова и Острова.

25 октября приказано командиру 1-го Петроградского женского батальона немедленно прибыть с батальоном из Левашова в Петроград к Зимнему дворцу.

Как видим, Временное правительство не доверяло армии: основное ядро перебрасываемых в столицу частей составляли военные школы, "буржуазная гвардия", по выражению Ленина. Классовое чутье не обмануло правительство: даже при таком тщательном отборе ряд частей, особенно те, которые были вызваны в последние дни, не смогли уже выполнить приказа и не прибыли в Петроград; некоторые же части, как например пулеметный кольтовский батальон, самокатный батальон и некоторые другие, не только не оказали вооруженной поддержки Временному правительству, но присоединились к восставшим питерским рабочим.

Наконец правительство вооружало те слои населения, на которые рассчитывало опереться.

18 октября начальник штаба Петроградского военного округа приказал выдать "командиру студенческого мотоциклетного отряда Дранкину 20 револьверов, 400 патронов и 20 бебутов.

19 октября приказано выдать 1-му Петроградскому женскому батальону разрешение на приобретение, 19 браунингов.

20 октября приказано выдать комитету банковских служащих 100 револьверов и винтовок и 3 тыс. патронов.

24 октября отдаются распоряжения по выдаче оружия организованной В. Орловичем "команде бежавших из плена раненых и увечных солдат".

24 октября формируется и вооружается еще один подобный же отряд прапорщиков Фроловым.

24 октября выдан пулемет председателю петроградского областного комитета по организации "добровольческой революционной армии" матросу Чайкину.

Таких примеров можно привести много.

Но главное внимание было обращено на охрану Зимнего дворца-местопребывания Временного правительства. В период с 10 по 23 октября происходят вызов и подбор частей в состав сводного отряда, составлявшего дворцовый гарнизон. Подбор этот производился с большой тщательностью. Постоянные части гарнизона ввиду их политической неустойчивости не были привлечены совершенно. Основное ядро отряда составляли военные школы с отборным личным составом. В тех случаях, когда привлекались солдаты, это производилось всегда с оговоркой о присылке "надежных лю-

дей". Таково например приказание от 17 октября командиру ружейно-пулеметного батальона о присылке "надежных" пулеметчиков для обслуживания установленных во дворце двух пулеметов Кольта и двух пулеметов Максима. Таковы и другие распоряжения.

К 25 октября Зимний дворец, где жил Керенский и находились канцелярии и другие учреждения Временного правительства, был превращен в казарму для гарнизона, который насчитывал до 1600 чел.

Вот состав гарнизона Зимнего дворца на 21 октября:

В последующие дни сводный отряд был еще усилен ударниками из Царского села, ротой 1-го Петроградского женского батальона, юнкерами школы прапорщиков Северного фронта, тремя сотнями казаков, юнкерами инженерной школы и некоторыми другими подразделениями и достиг численности до 1600 чел.

С 16 по 24 октября юнкерскими отрядами постепенно занимаются правительственные учреждения и наиболее важные в тактическом отношении пункты города.

16 октября "впредь до отмены" выставляются самокатные наблюдательные посты на Миллионной улице, на Полицейском мосту и у Александровского сада, против Гороховой улицы и Вознесенского проспекта.

24 октября юнкерскими караулами занимаются городская станция телеграфа, телефонная станция, все вокзалы, главная ж. -д. станция (Фонтанка, 117), правительственные учреждения. В тот же день юнкерские пикеты занимают углы больших улиц города, где останавливают автомобили и не имеющих установленных пропусков задерживают и направляют к Зимнему дворцу.

24 октября юнкерские отряды занимают мосты через Неву.

В тот же день - 24 октября - было намечено нанести последний, решающий удар - атаковать и занять Смольный. Можно понять всю прозорливость, всю гениальность Ленина, который именно в этот момент, из подполья, не _{зная всех деталей плана наступающей контрреволюции, писал членам ЦК;}

"Я пишу эти строки вечером 24-го октября (а в 11 часов ночи был утвержден план захвата Смольного контрреволюцией - М . и Э. ), положение донельзя критическое. Яснее ясного, что теперь, уже поистине, промедление в восстании смерти подобно... Надо, во что бы то ни стало, сегодня вечером, сегодня ночью арестовать правительство, обезоружив (победив, если будут сопротивляться) юнкеров и т. д.

Нельзя ждать!! Можно потерять все!!

Цена взятия власти тотчас: защита народа (не съезда, а народа, армии и крестьян в первую голову) от корниловского правительства, которое прогнало Верховского и составило второй корниловский заговор...

История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все"⁷⁹ .

Гений Ленина предупредил возможность "потерять все": в ночь с 24 на 25 октября Смольный атаковал Зимний.

⁷⁹ Ленин, Письмо членам ЦК, т. XXI, стр. 362.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - И. МИНЦ, Р. ЭЙДЕМАН:

Комментарии: