История средневекового города, как вехами, размечена взрывами социальной борьбы. Одни из них, подобно коммунальным восстаниям в Северной Франции или распрям грандов с пополанами в итальянских городах, давно уже расцениваются как факт общеевропейского значения. Другие не возвышаются над уровнем локальных событий. Но в любом случае они служат мерилом городского развития. Знаменуя собой вызревание внутренних противоречий, они открывают историку возможность более глубокого подхода к анализу судеб города. Но они могут также воплощать локальное своеобразие того или иного пути развития и в этом случае интересны в типологическом отношении. С этой точки зрения заслуживает внимания то, что произошло в г. Хвар, на далматинском острове того же названия, в 1510 - 1514 годах. Четыре года там держали власть в руках восставшие городские низы, причем в ходе, руководстве и программе восстания выразительно преломилась специфика далматинского городского развития.

Далмация протяженна, гориста и малоудобна для земледелия. Немногие возделанные площади, которые имелись здесь в средние века, островки и узкие полоски среди известковых скал, как правило, использовались для разведения лозы. Фигура виноградаря- издольщика была более характерна для местного аграрного ландшафта, чем пахаря - зависимого человека¹ . Югославские исследователи спорят по поводу природы той доли урожая, которую вносил арендатор, колон; однако скорее всего в ней следует видеть особую форму феодальной ренты. Трудно согласиться с Н. Клаич, утверждающей, что "на восточном побережье Адриатики нет власти человека над человеком, или нет феодальных отношений"² . Однако ни размер этой ренты (от 1/3 до 1/6 урожая), ни ограниченность прав земельного собственника (далматинские колоны были лично свободными) не могли вызвать бурных столкновений в деревне. К тому же в ряде коммун, например, на о. Хвар, у крестьян была возможность держать землю на льготных условиях от коммуны. Такое держание потому и именовалось "благодеянием" (gratia)³ . He случайно далматинская деревня на протяжении всего средневековья не знала открытых крестьянских восстаний.

Значительно напряженнее была обстановка в городах. Далмация до XV в. не имела ни государственного, ни административного единства. Разделенная самой природой на острова и предгорные долины, она распадалась на ряд автономных общин. Одни из них носили чисто сельский характер, являясь своеобразными крестьянскими республиками. Такими были, например, община о. Врач или хорошо известная в советской литературе Полица⁴ . Другие имели своей базой городскую жизнь, ибо Далмация давно была краем активной урбанизации. Многие города здесь были европейски известными, структурно сложившимися и очень динамично развивавшимися вне зависимости от того, в каких условиях и как они возникали: островные Трогир и Хвар, полуостровной Задар, уцелевшие с античных времен и основанные беженцами из римских муниципий Дубровник и Сплит и даже возникший сравнительно поздно (в XI в.) Шибеник. К концу XIII в. все они выравнялись в своем развитии,

обстроились и вместили в свои стены по 2,5 - 3 ;^ыс. жителей. Только Задар имел

¹ Подробнее см.: М. М. Фрейденберг. Деревня и городская жизнь в Далмации, XIII-XV вв. Калинин. 1972, стр. 97 - 116.

² N. Klaic. Novi pogledi na uzroke bune Matija Ivanica u svijetlu drustvenih pokreta u srednjovjekovnoj Dalmaciji. "Radovi" Instituta za hrvatsku povijest. 10. Zagreb. 1977, str. 51.

³ I. Kasandric. Gratia - poseban oblik agrarno-proizvodnog odnosa na podrucju hvarske komune do XIX st. "Mogucnosti", Split, 1967, br. 3.

⁴ См. Б. Д. Греков. Полица. М. 1951.

стр. 108

в те годы до 8 тыс. человек. Они создали приблизительно одинаковые коммунальные учреждения и обладали однородной социальной структурой. Земельные владения, рано накопленные денежные суммы и особенно транзитная торговля позволили сформироваться и укрепиться у власти нобилитету. Приморские города стали патрицианскими коммунами с замкнутыми советами из нескольких десятков человек в каждом и узким слоем допущенной к управлению аристократии⁵ . Образцом для них служила Венецианская республика.

Нобилям противостояла широкая масса непривилегированного бюргерства, которую далматинские источники именуют "populares" (то есть "простые люди"), а хорватские историки-"пучанами" (от слова "пук"-народ). Ниже мы будем называть их пополанами. Возможно, их следует разделить на плебейство (слуги, наемные работники, моряки, портовый люд), "средние слои" (ремесленники, рыбаки) и самых состоятельных горожан (домо- и судовладельцы, собственники сетей, священники и пр.)⁶ . Именно из среды состоятельных вышли некоторые вожди Хварского восстания, а самое выделение этого слоя обусловлено теми экономическими сдвигами, которые наметились в Далмации XVI века. Следовательно, именно между нобилями и пополанами проходила основная линия социальных антагонизмов: первые отстаивали свою монополию на власть, вторые стремились ее разрушить. Все приходящиеся в основном на XIV в. и отличающиеся скромными масштабами городские движения в городах далматинского побережья (1357 - 1358 гг. в Трогире, 1398 г. в Сплите⁷ ) были продиктованы этим обстоятельством. Других форм социальной борьбы, например, плебейских восстаний, далматинский город тогда не знал.

Восстание на о. Хвар отличается от того, что происходило в других городах. Правда, и здесь даже самые почтенные поноданы были дискриминированы в политическом и правовом отношениях. А. Цвитаничу удалось установить, что коммунальный статут дискриминировал пополанов в ряде гражданских и уголовных дел⁸ . Сейчас уже трудно придерживаться прежних представлений, что каждый член коммуны был равен перед законом, как полагал Г. Новак⁹ . Самым же существенным было то, что пополанов отстранили от власти: им было отказано в доступе в главный орган островной администрации - Большой совет. Вти различия в средневековом хварском обществе закрепляли за каждой из социальных групп определенное место в общественной иерархии и придавали им сословный характер. Именно сословное членение вызвало к началу XVI в. у жителей о. Хвар острейший протест.

К XVI в. в Далмации и на Хваре наметились значительные изменения. В разное время и различными путями, а с 1420 г. окончательно местные общины оказались под властью Венецианской республики. На Хваре ее супрематия была признана в 1278 г., так что к XVI в. уже успели сказаться и положительные, и отрицательные ее последствия. Несомненной заслугой венецианцев явилась активная борьба с турками, которая помогла, здешним жителям защитить свой край от османского завоевания. Хвар, между прочим, оказался в особенно выгодном положении: он не знал ни опустошительных вторжений, ни убыли населения (доля боеспособных мужчин на острове - 1400 человек из 7,6 тыс. жителей - была велика, как нигде). Тем не менее в социальной структуре тогдашней Далмации Венеция сыграла регрессивную роль. Не выступая открыто на стороне ни одной из прослоек местного населения, венецианцы сохранили и закрепили форму социального неравенства, которая к тому времени сложилась на острове. Таким образом, первой особенностью происшедших там событий было чужеземное господство, пусть не очень тягостное, но существенно влиявшее на расстановку сил.

Второй особенностью явился хозяйственный подъем, наступивший на острове в XVI веке. Долгое время исследователи полагали, что, захватив Далмацию, Венеция

⁵ I. Beuc. Zadarski statut iz 1305 godine. "Vjesnik" drzavnog arhiva u Rijeci. II. Rijeka- Pula. 1954; A. Cvitanic. Pravno uredenje splitske komune po statutu iz 1312 godine. Split. 1964.

⁶ V. Huljic. Pobude i poticaji hvarsko-viskih pucana za ustanak i oruzanu borbu 1510 - 1514 godine. "Radovi" Instituta.., str. 112 - 117.

⁷ S. Antoljak. Bune pucana i seljaka u Hrvatskoj. Zagreb. 1956.

⁸ A. Cvitanic. Diskriminacija pucana u hvarskom statutu. "Radovi" Instituta...

⁹ G. Novak. Hvar kroz stoljeca. Hvar. 1960, str. 69.

стр. 109

начала разрушать ее экономику, в первую очередь торговлю, а все товары отныне следовало везти только в венецианскую гавань. Этот вывод основывался на изучении строгих распоряжений венецианской Синьории XV в., которые действительно полны запрещений и ограничений. Однако работы последних лет, построенные на изучении не только венецианских, а и далматинских архивов, открыли иную картину: городские торговля и ремесло под властью венецианцев обнаруживают большой запас устойчивости, никакого резкого упадка экономики не наблюдается¹⁰ . А на Хваре намечается даже известный хозяйственный подъем: там не ощущается последствий венециано- турецких войн (первая - в 1499 - 1502 гг.), туда переносится торговая деятельность с побережья. По данным венецианского ревизора Д. Джустиниани, объем торговли хварской коммуны равнялся в 1553 г. 70 тыс. дукатов. Для сравнения: годичный объем торговли Корчулы составлял 9 тыс., Задара - 14 тыс., Сплита - 25 тыс. дукатов. Между прочим, в 1409 г. Венеция приобрела всю Далмацию за 100 тыс. дукатов. Торговля позволила наиболее состоятельным простолюдинам сравняться богатством с нобилями. Правда, самые видные патриции, и среди них такие известные в истории далматинского Возрождения фамилии, как Гекторовичи и Лучичи, имели не менее 500 дукатов годового дохода. Но основная их часть жила на 200 - 240 дукатов, а 15 пополанских семей имели по 200 дукатов в год¹¹ , так что серьезной разницы в имущественном положении не было.

Наконец, еще одна черта общественной структуры Хвара, которая существенно отразилась на описываемых ниже событиях: глубокая, казалось бы, малообъяснимая близость города к деревне. Она проявлялась прежде всего в сходстве занятий. Горожане жили за счет виноградников, крестьяне - за счет промыслов и торговли. Хварские крестьяне любопытным образом использовали хозяйственный подъем, наметившийся на острове, и стали жить не только лучше, но по-городскому. Хварский автор Винко Прибоевич в 1525 г. писал о местных селах: "Дома в них высокие и обширные... с городскими украшениями, красиво выстроенные, так что недостает лишь стен, чтобы эти села приобрели облик хорошо устроенного города"¹² . Судя по численности населения (обычно села имели от 120 до 230 домов, но иногда даже 500), некоторые деревни не уступали городам. Горожанин же не только трудился в поле, но и владел землей в деревне, причем хварские нобили предпочитали постоянно жить там, так что их приходилось силой вызывать на заседания Большого совета. Наконец, в сознании и городских, и сельских жителей твердо присутствовало убеждение в их сопричастности к коммуне Хвар (communitas insulae Lesinae; Лесина - итальянское название данного острова). Это убеждение проявилось особенно ярко в событиях 1510 - 1514 годов.

Все эти обстоятельства укладываются в единую схему, если усмотреть в порядках, существовавших на острове, аналогию порядкам античного полиса. В городских и островных общинах далматинского побережья вплоть до развитого средневековья удерживались черты, позволяющие, пусть в отдаленной форме, сближать их с гражданской общиной античной Греции¹³ . Менее убедительна мысль о том, что горожане и сельские жители на Хваре суть две разные социальные категории¹⁴ . Именно общность поведения горожан и жителей сел явилась характерной чертой последующих событий.

История восстания 1510 - 1514 гг. на Хваре, или восстания под руководством Матия Иванича, как его иногда называют, служит в наши дни предметом пристального изучения: созываются симпозиумы, выпускаются сборники статей, публикуют-

¹⁰ T. Raukar. Zadar u XV stoljecu. Ekonomski razvoj i drustveni odnosi. Zagreb. 1977, sir. 246 - 253; ejusd. Venecija i ekonomski razvoj Dalmacije и XV i XVI stoljecu. "Radovi" Institute...; M. M. Freidenberg. Dinamika gradske strukture и Dalmaciji и XIV-XVI stoljeca. "Radovi" Centra Jugoslovenske akadamije znanosti i umjetnosti и Zadru. Sv. 24. 1977.

¹¹ "Commissiones et relationes venetae". Ed. S. Ljubic. Vol. II. Zagreb. 1877, str. 219 - 222.

¹² V. Pribojevic. О podrijetlu i zgodama Slavena. Zagreb. 1951, str. 199.

¹³ N. Klaic. Povijest Hrvata и razvijenom srednjem vijeku. Zagreb. 1976, str. 154; см. также M. M. Фрейденберг. Городская община в Далмации X-XI вв. и ее античный аналог. "Etudes balkaniques", Sofia, 1977, N 2.

¹⁴ N. Klaic. Novi pogledi.., str. 55, nota 11.

стр. 110

ся новые источники¹⁵ . Эти материалы помогают ответить на вопрос: что же произошло на Хваре в 1510 - 1514 годах? О накаленности отношений между сословиями на острове свидетельствует заговор, возникший в конце 1509 года. За несколько недель до Рождества видные пополаны собрались в доме начальника хварского порта Николы Бевильаквы и поклялись бросить вызов нобилям, убив некоторых из них. Никола и священник Матий Луканич принадлежали к верхушке непривилегированных лиц. Таким образом, в подготовке восстания отчетливо ощущается роль этой верхушки. Заговор не удался: в феврале 1510 г. произошло землетрясение, сопровождавшееся ураганом, после чего в одной из церквей был обнаружен "кровоточащий" крест, и заговорщики пали духом. Луканич в церкви при огромном стечении народа призвал всех недовольных пополанов отказаться от мятежных замыслов, косвенно свидетельствуя о наличии таковых в народе. "А вы, нобили, милуйте народ!" - восклицал он. Дело было на масленицу, карнавальная обстановка быстро сменилась покаянными настроениями, улицы города заполнились бичующимися. Этот эпизод характерен для обстановки, которая создалась к началу движения. А весною вспыхнуло открытое восстание.

25 мая в местечке Стари Град несколько молодых дворян, по слухам, изнасиловали простолюдинку. Их окружила толпа простонародья, шестеро из них были изувечены насмерть. Вероятно, дворянская молодежь была виновата ("Патриции не без вины", - утверждал впоследствии хварский князь).' На другой день около 1 тыс. вооруженных людей из всех сел подошли к г. Хвар и, не встретив сопротивления, ворвались на его улицы. Там к ним присоединилась 1 тыс. горожан, и началось избиение патрициата. "Разбежались по домам нобилей, грабя их и разрушая, сжигая документы, раня нобилей... даже в присутствии самого князя", - сообщает современник¹⁶ .

И то, как мгновенно восстание охватило остров, и то, какие массы народа оно сразу же всколыхнуло, и попытка предшествующего заговора позволяют судить об известной подготовленности событий¹⁷ . Показательно, что, прежде чем приступить к погрому, повстанцы, собравшись на площади, вырвали у князя-венецианца согласие на осуществление их требований: ввести в Большой совет и пополанов; обязать нобилей выполнять те же повинности, что и народ; казнить одного из лидеров нобилитета, священника Гриффико¹⁸ . Никакие чисто сельские помыслы крестьян, ворвавшихся в город, не нашли отражения в этой программе. А первые ее два пункта разрушали существовавший режим: ликвидировали монополию нобилей на власть, их сословную исключительность. Эти требования давно были на устах у простолюдинов, но в том, что их немедленно зафиксировали, чувствуется твердая рука.

С первого момента восстания его возглавил Матий Иванич. Он был родом из хварских крестьян, его семья владела домами в двух селах¹⁹ ; в дер. Врбанье до сих пор существует старинная постройка "Королевские дворы", которую традиционно считают местом его рождения²⁰ . В 1468 г. он построил собственный дом, видимо, отделяясь от отца; в 1487 г. его имя упоминается в числе попечителей одной из церквей. Таким образом, к началу восстания ему должно было быть не меньше 60 лет. Он был владельцем двухмачтовой бригантины, опытным моряком и рыбаком и не порывал связей с землей. Один из источников сообщает о его прозвище - "воевода Янко". Оно было окружено в народной памяти особым ореолом, ибо так же звали известного венгерского полководца Яноша Хуньяди и некоторых других народных героев, боровшихся с турками. На атом основании Н. Клаич, между прочим, полагает, что

¹⁵ Последний пример - международный симпозиум "Матий Иванич и его время" (Хвар, 10-13 февраля 1976 г.) и выпущенный по его материалам сборник с обширной библиографией по теме (N. Petric. Radovi о puckom ustanku MaiSja Ivanica. "Radovi" Institute.., str. 541 - 550).

¹⁶ J. Stipisic. Glavni izvori za poznavanje puckog ustanka na Hvaru. "Radovi" Institute.., str. 553 - 554.

¹⁷ A. Gabelie. Socijalni program i drustveno-politicke karakteristike puckog ustanka Matija Ivanica. "Radovi" Instituta.., str. 46 - 47.

¹⁸ См.: "Enciklopedija Jugoslavije". Sv. 4. Zagreb. 1960, str. 402.

¹⁹ I. Kasandric. Obitelj Ivanic (Ivaneo) iz Hvara. "Mogusnosti", 1976, br. 1.

²⁰ N. Dubokovi c-Nadalini. Nas zavicaj u doba Matija Ivanica. "Hvarski zbornik". 2. Split. 1974.

стр. 111

Иванич до начала восстания главной задачей считал войну с турками, а отнюдь не борьбу с нобилями. В первую же очередь он хотел вступить на венецианскую службу, однако республика отказала ему²¹ .

Но не один Матий возглавлял восстание. Рядом с ним источники называют Якова Блашковича, голова которого была оценена венецианцами в 400 дукатов (за голову Иванича назначили 600), Ивана Сорелу и священника Ивана Зовинича. Ход событий восстанавливается по сообщениям венецианских чиновников ("князей" и "провидуров"), которые дошли до нас в пересказе венецианского хрониста Марино Санудо Младшего, современника восстания. Как член Большого совета республики он имел доступ к государственной документации, и достоверность его "Дневников" не вызывает сомнений²² .

Итак, господство патрициата на острове было свергнуто. Формально власть осталась в руках венецианских чиновников. Но Венеции было тогда не до Хвара: республика вела изнурительные бои с войсками Камбрейской лиги в составе папы Римского, Франции, Испании и Священной Римской империи. Враги подступали уже к воротам Падуи. Венецианцам грозила опасность потерять владения на материке, и хварские события временно утратили для них интерес. Хварские пополаны удачно выбрали время для выступления. Вот почему правительство республики, чтобы оттянуть время, предложило простолюдинам и нобилям послать своих делегатов в Венецию. Смертельные недруги встретились в одном зале летом 1510 года. Восставших представлял Иванич, нобилей - Марин Гекторович, отец поэта-гуманиста Петра Гекторовича. Венецианские сенаторы были склонны прислушаться скорее к пополанам. Недаром хронист награждает Иванича титулом "сер", а на некоторые заседания сената нобили вообще не приглашались. Переговоры затянулись до весны 1511 года. Делегаты обеих сторон то спорили -в зале заседаний Совета десяти, то ездили на Хвар, и однажды Иванич вернулся оттуда с кораблем, полным бочками с финиками и соленой рыбой (явно не для собственного пропитания!).

Нобили, изгнанные с острова, торопили сенаторов, спеша вернуться на Хвар к уборке урожая. Речь шла, таким образом, даже не о возврате отнятого имущества, а просто о возвращении к привычному ритму жизни. В литературе 1511 год выделяется как "мертвый сезон", не отмеченный никакими значительными событиями. Но борьба шла, и летом этого года пополаны одержали серьезную победу, о чем свидетельствует недавно найденный документ²³ - пока что единственное свидетельство о движении, исходящее из среды повстанцев: адресованная Совету десяти информация о происшедшем и одновременно просьба утвердить намечаемую перестройку органов власти. Нобили названы в этом документе "сеятелями раздоров, виновниками бедствий и несчастий". Их обвиняют в том, что они укрылись в соседних городах Трогире и Сплите и отказываются вопреки приказу из Венеции помириться с пополанами.

Выразительно обрисовывается в документе будущая конституция Хвара. Первый издатель текста И. Касандрич, найдя его в архиве семьи Бучич, отметил, что к власти, согласно новой конституции, допускаются люди любого состояния, но организацию управления истолковал неточно. По его мнению, Большой совет из представителей 38 патрицианских семейств хотели заменить общим советом из 70 - 80 человек²⁴ . Однако дело обстояло несколько иначе. Авторы документа предложили объявить высшей властью общую сходку жителей острова и на ней избирать совет из 70- 80 человек для ведения повседневных дел²⁵ . Как видим, намечаемая реформа носила

²¹ N. Klaic. Novi pogledi..., str. 51 - 64; ejusd. Drustvena previranja i bune u Hrvatskoj u XVI i XVII stoljecu. Beograd. 1976, str. 31 sq.

²² "Дневники" и некоторые другие источники по истории восстания опубликованы в переводе на сербско-хорватский язык Я. Стипишичем (J. Stipisic. Glavni izvori.., str. 551 - 592).

²³ I. Kasandric. Nov dokument о puckom ustanku na Hvaru. "Mogucnosti", 1977, br. 10; J. Stipisic. Nekoiiko novih arhivskih vijesti о puckom ustanku na Hvaru. "Radovi" Instituta...

²⁴ I. Kasandric. Nov dokument..., str. 1184.

²⁵ Второй издатель документа Я. Стипишич дал верный перевод этого места (J. Stipisic. Nekoiiko novih arhivskih vijesti.., str. 142).

стр. 112

принципиальный характер: предлагалось оторванный от масс Большой совет нобилей заменить чем-то вроде народной ассамблеи, которая должна была владеть не иллюзорной, а вполне реальной властью. Именно от нее зависело одобрение назначаемых на должности магистратов. Всеобщая сходка членов коммуны должна была стать высшим органом управления, совсем как в первые века существования городской общины²⁶ .

Такой проект, вероятно, замышлялся с первых дней восстания, ибо через две недели после его начала провидур Иероним Контарено доносил в Венецию, что повстанцы добиваются права "избирать служащих" и участвовать в управлении²⁷ . В этой связи важна сословная принадлежность авторов документа. Из 82 человек, его подписавших, 60 были пополанами. И хотя в отличие от 22 поименно названных нобилей они упомянуты скопом и на последнем месте, фактически именно они являлись хозяевами положения. Недаром нобили, бежавшие в Трогир и Венецию, утверждали, что соглашение "вырвано силой и страхом", и отказались признать его.

Тем не менее вряд ли можно считать документ от 5 августа 1511 г. указанием на то, как пополаны намеревались организовать власть после победы²⁸ . Имеет смысл сопоставить две даты, указанные в документе. Созыв народного схода, объявление его общим советом, выборы 70 - 80 человек должны были произойти 2 августа. Подписавшие документ просят венецианское правительство разрешить это. Но документ датирован 5 августа. Как это объяснить? Вряд ли повстанцы имеют в виду 2 августа следующего, 1512 года. Разумное объяснение заключается в том, что они задним числом фиксировали уже совершившиеся перемены, выдавая их за программу своих будущих действий. Всеобщая сходка в качестве высшего органа власти уже была создана на острове. Победившие пополаны теперь испрашивали согласие Синьории на введенное новшество. Этим легко объясняются и поспешность, с которой было изготовлено письмо в Венецию, и раболепный стиль обращения, и уверение, что новый порядок непременно пойдет на пользу республике. Если дело обстояло так, то можно считать, что лето 1511 г. ознаменовалось победой пополанов.

Хварские события нашли широкий отклик в Далмации. Не случайно современники отмечали, что "если пополаны добьются того [чего хотят], это даст толчок подобным требованиям пополанов во всей остальной Далмации, от Албании до Истрии"²⁹ . Волнения народных низов отмечены в Задаре. В 1510 г. на о. Корчула перед венецианским князем была возбуждена тяжба между нобилями и Андрием Соле, выступавшим от имени пополанов, а спустя два года ремесленники Франо и Лука Анзеловичи готовили заговор против корчуланского патрициата. Местные венецианские власти были озабочены тем, как "вырвать подобные намерения из сердец простонародья"³⁰ . В 1512 г. в Шибенике произошло восстание народных масс под предводительством Юрия Прокича, власть в городе была захвачена, многие нобили убиты или изгнаны, их имущество разграблено³¹ . Когда от Сплитской коммуны потребовали выделить боевой корабль для борьбы с хварскими повстанцами, тамошние пополаны взялись за оружие и с криками: "На куски нобилей! Попробуем их мяса!" - бросились в порт, чтобы помешать этому.

Даже Дубровник, державшийся обособленно от венецианской Далмации, не устоял под воздействием хварских событий. В июле 1510 г. некий священник был осужден там на 20 лет изгнания за разглашение сведений о событиях на Хваре, после чего дубровницкий сенат под страхом жестоких наказаний вообще запретил упоминать о хварских делах. Тем не менее сохранились кое-какие вести о выступлениях в Дубровнике. То доминиканский монах вывесил на дверях церкви мятежный призыв; то кого-то осудили на полгода тюрьмы за дерзкие речи³² . Вот косвенные свидетельст-

²⁶ М.-М. Фрейденберг. Городская община в Далмации, стр. 119 - 120.

²⁷ J. Stipisic. Glavni izvori.., str. 555.

²⁸ Так считает, например, A. Gabelic. Op. cut., str. 45.

²⁹ J. Stipisic. Glavni izvori.., str. 555.

³⁰ A. Gabelic. Op. cit., str. 41.

³¹ V. Foretic. Borbe izmectu pucana i plemica na Korculi u 15. i 16. stoljecu. "Radovi" Instituta.., str. 264 - 266.

³² J. Lucic. Prilike u Dubrovniku 1510. do 1514. i ustanak na Hvaru. "Radovi" Instituta.., str. 376 - 377.

стр. 113

ва того, что, как писали современники, "спокойствие или волнения в Далмации зависят [от событий на Хваре]"³³ .

Г. августе 1512 г. правительство Венеции решило применить против мятежного острова силу. На Хвар была отправлена военная экспедиция из двух боевых кораблей (примерно 200 - 300 солдат и 10 пушек) под командованием провидура Себастиана Джустиниана. Сразу же выяснилось, сколь обманчивой была обстановка спокойствия, установившаяся, казалось бы, на острове. Провидур с самого начала допустил ошибку, объявив, что с острова изгоняются 65 человек, объявленных зачинщиками и вожаками восстания. Это вызвало вспышку народной ярости. В предместье собралась сходка, и прибывший туда Джустиниан сорвал голос, пытаясь перекричать толпу. "Не Синьория управляет островом, - доносил провидур, - а трое-четверо повстанческих вожаков!"³⁴ . К концу августа в распоряжении провидура было уже 800 человек, он обрушился на одно из самых богатых сел на острове - Врбоску, из которого жители в страхе бежали. Село было ограблено, одной соленой рыбы каратели захватили около 10 тыс. бочек, мяса же, вина и сыра столько, что ими можно было нагрузить 1.0 галер. Оправдываясь, Джустиниан писал позже, что он приказал поджечь только 14 домов из 90, но, видимо, село сгорело целиком. В Венеции были явно недовольны крутыми действиями Джустиниана, ибо не теряли надежды добиться примирения борющихся.

Между тем обстановка на острове изменилась. Если раньше повстанцы в поисках справедливости апеллировали к Венеции, то теперь народное недовольство обратилось против ее наместника. В Венецию отправилась делегация из 30 человек с жалобой, а в сентябре в селе Елса произошло сражение между венецианскими солдатами и повстанцами во главе с Иваничем. Матий был ранен, а провидур вынужден спасаться бегством. "Если бы мы остались еще хоть на то время, чтобы прочитать "Отче наш", то были бы изрублены на куски", - доносил Джустиниан³⁵ . После этого правительство республики отозвало его. Карательная экспедиция закончилась провалом, и власть на острове осталась в руках восставших.

В последующих событиях сыграли большую роль ополчение и флот, созданные повстанцами в ходе борьбы. Это был вооруженный отряд до 1 тыс. человек и 30 ладей с "доброй артиллерией" (под артиллерией в то время понимали не только пушки, но и ручное оружие). Возможно, на судах имелись "тарасы" (орудия до 30 кг весом), но вероятнее всего - деревянные самострелы и камнеметы, издавна изготовлявшиеся на Хваре. Повстанческий флот, выросший до 36 судов, блокировал остров, чтобы ни один нобиль не смог его покинуть, и взял на себя его охрану. Вплоть до конца восстания флот играл в событиях важную роль, патрулируя вдоль материкового берега, "как будто был хозяином моря"³⁶ .

1513-й и большая часть 1514 г. прошли без особых перемен. Островитяне занимались обычными хозяйственными делами, хотя к социальной напряженности добавилась в 1513 г. чума. В начале августа 1514 г. на острове произошло третье по счету выступление простолюдинов. На этот раз поднялось население всего острова. Князь доносил в Венецию, что город осадили 6 тыс. человек (напомним, что на острове жило всего 6 - 7 тыс.). После недельной осады город был взят, 24 нобиля изрублены, восставшие ворвались в покои князя и перебили нобилей, искавших там защиты. Остальные укрылись в тайниках или церквах, их имущество подверглось разграблению.

На этот раз правительство Венеции решило действовать быстро. К острову была направлена эскадра из 15 кораблей. Ее командир провидур Капелло без боя потопил повстанческий флот, а затем с отрядом в 1,5 тыс. солдат разгромил укрывшихся на горе повстанцев. Это означало конец восстания. В октябре 1514 г. 19 вожаков его, в том числе два священника, были повешены на корабельных реях. Иваничу удалось спастись бегством на материк. Один из венецианских чиновников, Малипье-

³³ A. Gabelic. Op. cit, str. 41.

³⁴ J. Stipisic. Glavni izvori.., str. 562.

³⁵ Ibid., str. 568.

³⁶ L. Dancevic. Pomorske operacije u puckom ustanku na Hvaru i Visu. "Hvarski zbornik". II. Split 1974; J, Stipisic Glavni izvori.., str. 571.

стр. 114

ро, писал, что было бы справедливо повесить еще с десяток хварских нобилей, ибо именно они были виновны в происшедшем.

Мир медленно восстанавливался на острове. Где-то скрывался Иванич, время от времени появляясь на острове и "имея намерение поднять новое восстание". Опасаясь этого, венецианцы применяли "такой террор, что никто не осмеливался носить даже нож", и шли одновременно на уступки. Они разрешили народные сходки, позволили пополанам в дополнение к патрицианскому выбрать своего казначея. В 1515 г. на литургии в Хварском кафедральном соборе нобили и простолюдины помирились друг с другом, некоторые даже побратались. След Иванича обнаруживался позднее в соседних областях Италии. Венецианцы разыскивали его, не трогая, впрочем, его жены, жившей на острове. Еще в 1519 г. он, по слухам, намеревался появиться на Хваре. Недавно выяснилось, что вождь восстания как зажиточный постоялец долго проживал в одной из римских гостиниц и скончался в 1523 году³⁷ .

Что же все-таки произошло на Хваре? Крестьянская война? Вспышка коммунальной борьбы? Освободительное движение? Ответить на этот вопрос нелегко. Традиционное обозначение "народное восстание" потому и держится в литературе, что оно достаточно неопределенно. Мысль о восстании Иванича как о раннебуржуазной революции³⁸ является явным преувеличением, ибо для такого вывода нет оснований. Скорее это была гражданская война со значительными элементами антифеодальной борьбы. Странно, однако, что в восстании, где участвовало столько крестьян, не обнаруживается никаких следов их требований. Ссылки на то, что свидетельства о событиях ограниченны или же исходят от врагов повстанцев³⁹ , несостоятельны: врагами были довольно наблюдательные офицеры. Попытки выявить наличие крестьянских требований основываются на том, что нобилям, бежавшим с острова, несколько лет не позволяли "убирать урожай" (то есть взимать ренту)⁴⁰ . Но в данном случае речь идет не о всех землевладельцах, а только о бежавших с острова, об эмигрантах. О том же, что крестьяне предъявили права на землю, не сообщает ни один источник.

Специфика феодального держания в Далмации - колоната и его смягченная форма на Хваре аритушили остроту эксплуатации в деревне. Основным типом сельского жителя оказался там не зависимый, отягощенный высокой рентою, а сравнительно крепкий хозяин, вдобавок промышлявший рыболовством или морским извозом. Близкий по роду занятий и по образу мыслей к горожанину, он в момент потрясений становился участником городских событий, так что движение крестьян оказалось составной частью движения горожан. Фактом, сблизившим тех и других, явилось чувство социальной неполноценности, которое диктовалось ущемленными сословными правами. В Далмации, где крестьяне не знали личной зависимости, привыкли быть вооруженными и умели постоять за свою честь и достоинство, городским и сельским простолюдинам было легко сомкнуться в едином порыве. Поэтому, вероятно, не случайно, что не расчетливый купец или вдохновенный проповедник, а атаман, "юнак", народный воевода выдвинулся на роль вождя восставших. Именно он возглавил движение и успешно руководил им в течение четырех лет.

³⁷ J. Stipisic. Nekoliko novih arhivskih vijesti, str. 147 - 148.

³⁸ I. Kasandric. Hvarski pucki ustanak. Split. 1978.

³⁹ A. Gabelic. Op. cit., str. 36.

⁴⁰ Ibid.

Постоянный адрес данной публикации: