Libmonster ID: RU-16493
Автор(ы) публикации: Я. В. СОЛОВЬЕВ

Одним из важнейших направлений исследования истории государственного управления России XIX века (в том числе исследования эволюции российской бюрократии), продолжающего традиции П. А. Зайончковского1, является изучение истории финансового управления, разные аспекты которой рассматриваются в ряде работ советских и современных историков2. Однако на сегодняшний день комплексных исследований, посвященных этой теме, нет, за исключением ведомственных изданий начала XX в., со всеми присущими таким изданиям достоинствами и недостатками3. К числу проблем, стоящих перед исследователем, относится эволюция бюрократического аппарата финансового ведомства, изменения в нем, происшедшие в пореформенную эпоху.

Начиная с 1802 г. министры в России играли определяющую роль в осуществлении общегосударственной политики. Отсутствие объединенного и ответственного правительства делало их независимыми распорядителями в порученной им сфере управления. Успешность преобразований зависела не только от личных способностей руководителя ведомства и его отношений с царем, но и от степени организационной и кадровой готовности аппарата.

Единоличный характер власти министра делал его абсолютно самодержавным внутри ведомства. При министре существовал Совет, состоявший из высших чиновников ведомства, имевших совещательный голос и зависевших от министра по службе. Они "быстро превратились в чиновников особых поручений высшего порядка"4.

Но как бы ни был полновластен министр, он не был полностью свободен от влияния, которое на него оказывал аппарат его ведомства. Существующая система заставляла министра контролировать все сколько-нибудь серьезные бумаги, поступающие и исходящие из его ведомства. Ему приходилось принимать решения по самым разным вопросам: от заключения важнейшего для страны внешнего займа на сотни миллионов франков до покупки штанов для швейцара за 8 рублей. Н. Х. Бунге писал: "Министры занимаются у нас не только государственными и административными делами, но и множеством канцелярской работы; их решение часто требуется по делам, которые без всякого неудобства могли бы быть предоставлены директорам департаментов"5. Однажды он признался А. Н. Куломзину, что в пери-


Соловьев Ян Валерьевич - кандидат исторических наук, Московский государственный областной университет.

стр. 9


од управления министерством ему приходилось подписывать в день до 300 бумаг6. Всю вторую половину XIX в. объем дел, восходящих на решение министра, только возрастал вместе с ростом функций всего ведомства.

В этих условиях не только от ближайших сотрудников, но и от департаментских столоначальников зависела эффективность его работы. Д. П. Трощинский в своей записке о министерствах писал, что "министры, которым все подчинено, находятся сами в величайшей зависимости от подчиненных" и, особенно во второстепенных делах, министры "суть только слепые орудия своих чиновников всякого звания, которые все пользуются равною привилегией обманывать их, не подвергаясь никакому законному взысканию". В 1856 г. Д. А. Гурьев и Л. В. Тенгоборский писали, что министр финансов, "отягощенный заботами, превышающими силы одного человека... решительно не имеет возможности вникать с одинаковым вниманием в каждый из жизненных вопросов, касающихся вверенного ему министерства, и неослабно наблюдать за столь многосложным управлением"7.

Это заставляло министров финансов использовать особый стиль руководства - относительно демократичный, доверительный, поощряющий инициативу чиновников. В первую очередь он заключался в разрешении чиновникам свободно высказывать свое мнение и даже указывать на просчеты высшего финансового руководства. Большое значение имела заинтересованность подчиненного в порученном деле.

Конечно, при этом отношения между высшим финансовым руководством и средним звеном копировали отношения между начальниками и подчиненными, свойственные всей имперской администрации. Начиная с министра, "аура автократической власти проникала на более низкие уровни институционной иерархии российской монархии"8. Трощинский писал, что "в отношении к министру или к другому начальнику какой-либо части директора канцелярий и департаментов, секретари, начальники отделений, столоначальники, письмоводители и разные другие чиновники, какого бы чина и звания ни были, суть простые исполнители воли один другого, равно все обязанные исполнять приказания начальников без всякого прекословия"9.

В Министерстве финансов в 1860-х годах легко была усвоена либеральная традиция взаимоотношений между начальствующими лицами и подчиненными. Новый курс олицетворяли такие руководители как директор Департамента неокладных сборов К. К. Грот, товарищ управляющего Государственным банком Е. И. Ламанский, вице-директор Департамента государственного казначейства А. К. Жуковский и др. Настоящим "рассадником" демократических порядков в ведомстве стала, по воспоминаниям М. В. Веселовского, Комиссия для пересмотра системы податей и сборов, действовавшая с 1859 года. В ней практически не действовал принцип чинопочитания, что было подчеркнуто отказом от обязательного ношения форменной одежды и всеобщим правом курить и пить чай во время заседаний. Это считалось важным залогом свободы высказываемых мнений10.

Внедрение новых порядков встречало упорное сопротивление старого чиновничества, которому и в пореформенную эпоху хотелось, чтобы подчиненные "быстро подшивали бумаги и поменьше совали нос в сущность дела, которая до них не касается"11. Однако "демократическим тенденциям" было сложно сопротивляться, так как они шли не только сверху, но и снизу - от молодого поколения финансовых чиновников, которое стало играть в ведомстве активную роль с начала 1860-х годов. Развивались так называемые горизонтальные связи внутри ведомства, особенно в период проведения структурных реформ. Система М. М. Сперанского предполагала связь чиновников одинакового уровня через начальство (вертикальные связи), так как главной идеей был всеобщий контроль. В новых же условиях нужна была прежде всего скорость передачи служебной информации и опыта. Примером такой политики в более поздний период может служить циркуляр С. Ю. Витте от 18 марта 1898 г., в котором министр высказывал пожелание, чтобы "между

стр. 10


всеми акцизными управлениями производилось взаимное сообщение о достигнутых улучшениях в деле казенной винной операции"12.

Во взаимоотношениях министра и аппарата большую роль играло совпадение их интересов. Особенно ярко это проявилось в министерство Витте, когда эти интересы совпали в общей программе повышения роли государственной власти (а следовательно, и финансового ведомства) в экономической жизни страны. Честолюбивые помыслы министра получали опору в своекорыстных интересах его подчиненных. Энергичный, способный защищать интересы своего ведомства министр импонировал подчиненным. Преобразования, проводимые Витте, отвечали их стремлениям, так как не только появлялись новые места (а значит, возможности карьеры, повышения жалования и т. д.), но и усиливалась связь министерства с торгово-промышленными слоями, увеличивались возможности для влияния на предпринимателей, для злоупотреблений, приискания "теплого" местечка после выхода в отставку. Таким образом, отношения министров финансов и их подчиненных имели характер взаимной зависимости.

Официально вторым лицом в министерской иерархии после министра был его товарищ (вице-министр). Но самостоятельной властью он не обладал. Статья 216-я "Общего учреждения министерств" гласила: "В присутствии министров товарищи их сами собою не вступают ни в какое управление и не имеют власти исполнительной, но присутствуют в Совете министра, имея голос совещательный наравне с прочими членами того Совета". Даже вступить в права министра в случае отсутствия, болезни или смерти последнего товарищ министра не мог без высочайшего повеления. Таким образом, положение товарища министра зависело исключительно от личных его отношений с главой ведомства.

Чаще всего их отношения были напряженными, так как в своих товарищах министры видели служебных конкурентов и старались добиться назначения на этот пост безынициативного и бесталанного человека, а в случае, если это не удавалось, практически лишить товарища министра возможности хоть как-то влиять на дела министерства. М. Х. Рейтерн, получив в товарищи против своей воли С. А. Грейга, предоставил ему возможность подготовить несколько докладов царю и тем доказать свою неспособность и избежал грозившей ему отставки. Когда в 1892 г. И. А. Вышнеградский отправился в Крым и оставил за себя товарища министра Ф. Г. Тернера (опытного и способного специалиста), министр запер в стол все важнейшие бумаги и поручил директору своей канцелярии наблюдать, чтобы никаких серьезных бумаг Тернеру из департаментов не подавали13. Однажды Витте в ответ на предложение секретаря дать почитать проект всеподданнейшего доклада товарищу министра, сказал: "А вы разве думаете, что у него могут быть какие-либо мысли?.. Я его взял в товарищи совсем не для мыслей, а потому, что он мне мешал, будучи в другом месте". На просьбу самого товарища министра дать почитать доклад Витте ответил, что он его прочтет в газете14. Как отмечает В. Г. Чернуха, всегда "можно было свести обязанности товарища министра к выполнению тех формальных обязанностей, которые министр хотел с себя сбросить"15.

Редким исключением из правил стали отношения сотрудничества между министром А. А. Абазой и его товарищем Бунге. Здесь была особая ситуация: не Бунге назначили к Абазе, а наоборот, Абазу назначили министром в ожидании, пока Бунге наберет политический и бюрократический вес. Абаза смотрел на свой пост министра как на временную остановку и не держался за него, что, в соединении с фактом единства политических позиций, создало в финансовом ведомстве, по отзывам современников, исключительную атмосферу. Интересен тот факт, что Бунге во второй половине XIX в. был единственным товарищем министра финансов, который стал сразу после отставки министра его преемником.

Чаще всего товарищи министра осуществляли второстепенные "представительские" функции, то есть представляли проекты, замечания на чужие

стр. 11


проекты и т.п. от имени своего ведомства в высших государственных учреждениях и многочисленных междуведомственных комиссиях, если данные проекты и замечания не имели принципиально важного характера. Иногда им поручалось заведование какой-либо частью министерского управления, выделяющейся по своим функциям из общей структуры. Например, в 1870 г. Грейгу было поручено ведать Отдел по финансам Царства Польского16.

Статус товарища министра стал сильно меняться в конце XIX века. Еще при Вышнеградском был поднят вопрос о необходимости ввести вторую должность товарища министра, что и было осуществлено в сентябре 1892 года. При Витте число товарищей достигло четырех. По сути, из вице-министерской эта должность окончательно была низведена к должности заместителя министра. "При таком положении дела, - отмечал Тернер, - полезное влияние товарища министра значительно умаляется; в сущности, он должен быть alter ego министра и быть постоянно в курсе всего дела, чтобы, в случае отсутствия министра, заменять его во всех частях управления. Ныне же каждый товарищ, заведуя только одной частью ведомства, мало знаком с остальными частями; в сущности, нынешние товарищи - только старшие директора"17.

В этих условиях товарищи министра уже перестали быть для него опасными конкурентами, что позволяло министру при подборе людей на эту должность исходить не только из принципа личной преданности, но и из принципа профессионализма. Им поручались теперь конкретные направления в деятельности ведомства: один стал во главе управления промышленностью и торговлей, другой во главе управления косвенными налогами, третий следил за кредитной сферой, четвертому поручались дела по остальным частям министерства. При этом контроль министра над всеми этими частями не только не ослабевал, но и, наоборот, усиливался, так как создавался конфликт между властью товарищей-прокураторов и властью директоров департаментов, в котором министр выступал верховным арбитром.

Большое значение приобрела способность товарища министра финансов вписаться в бюрократическую среду, наладить контакт с бюрократией внутри и вне аппарата министерства. Недаром самым неудачным своим выбором сотрудника Витте считал назначение товарищем министра профессора А. Я. Антоновича, человека совершенно чуждого этой среде.

Третью ступеньку в министерской иерархии (и до конца XIX в. вторую по уровню реальной власти) занимали директора департаментов и канцелярий, управляющие отдельными частями министерства. Власть их весьма напоминала власть министерскую в ином масштабе, они имели даже своих "товарищей" - вице-директоров. Параграф 302-й "Общего учреждения министерств" перечислял следующие права и обязанности директоров: 1) определение и увольнение высших чинов департамента по согласованию с министром; 2) надзор за действиями всех чиновников, департамент составляющих; 3) разрешение силою существующих законов и учреждений всех затруднений, встречающихся при исполнении дел; 4) принятие всех распорядительных мер, нужных к действию законов и учреждений в департаменте и местах, от него зависящих". Директор должен был составлять годовую смету своей части управления, он имел право в рамках общего штата перемещать на время чиновников из одного отделения в другое, мог составлять правила внутренней переписки и внутреннего распорядка в своем департаменте. Как и в любом ведомстве, в Министерстве финансов департамент "составлял особое царство и грудью отстаивал свою самостоятельность"18. Каждый директор ревниво оберегал свою власть от внешнего вторжения, и наладить совместную работу министру было нелегко.

Директора департаментов состояли членами совета министра, их назначение и увольнение санкционировал царь, часто знакомый с ними лично. Поэтому министр не обладал полной свободой в их определении и смещении. Когда М. Х. Рейтерн хотел сместить директора Горного департамента В. К. Рашета, Александр II сказал: "Я его знаю. Это прекрасный директор, он

стр. 12


тебя научит (!) управлять горной частью"19. Рейтерну пришлось отступить. Некоторые директора имели звание статс-секретаря, дающее право непосредственного доклада царю (директор Кредитной канцелярии Ю. А. Гагемейстер, директор Департамента внешней торговли князь Д. А. Оболенский, директор Департамента неокладных сборов К. К. Грот), что уже представляло собой исключительную ситуацию. Многие из директоров были лично знакомы с представителями царской фамилии благодаря своей предыдущей службе или участию в разнообразных благотворительных обществах, состоявших под патронажем высочайших особ, где особо ценился их деловой опыт. В итоге исповедуемые министрами идеи "не могли быть удовлетворительно реализованы без деятельного участия нижележащего слоя чиновничества, и прежде всего директоров департаментов. Последние нередко представляли основную идейную силу в министерствах, обладая специальными познаниями в данной области и достаточным влиянием"20.

Примером может служить оказывавший большое влияние на министра финансов А. М. Княжевича директор Кредитной канцелярии Гагемейстер. Вокруг него сложился кружок либеральных чиновников-экономистов, который фактически "правил" ведомством при стареющем министре. В начале министерства Рейтерна выдающееся положение занимал Грот, получивший особые полномочия по организации акцизного дела. При Бунге большую роль играл директор Департамента окладных сборов А. А. Рихтер, обладавший огромным опытом и познаниями в налоговой политике. Большую роль в ведении винной монополии при Витте сыграл опытный чиновник, директор Департамента неокладных сборов СВ. Марков, который задолго до того участвовал в акцизной реформе. О директоре Кредитной канцелярии Б. Ф. Малешевском публицист Н. И. Колышко писал, что этот "гениальный математик", "нес на своих плечах весь шквал денежных реформ Витте"21.

Иногда директора департаментов входили в открытый конфликт с министром. Например, в 1894 г. переход в подчинение министру финансов пограничной стражи, ранее состоявшей в подчинении директору Департамента таможенных сборов, вызвал его ожесточенное сопротивление22. После проведения реформы директор подал в отставку.

Средний срок пребывания директоров на своих постах во второй половине XIX в. определяется 7 - 8 годами. Наибольшей устойчивостью отличались директора Департамента таможенных сборов. Если не считать полугодового управления Тернера в 1870 г., средний срок здесь составлял 12 лет. Это объясняется общей организационной стабильностью данной части управления и ее несколько "периферийным" характером. В противоположность этому в Кредитной канцелярии средний срок составлял 4,8 года. Кредитная сфера была объектом пристального внимания со стороны высшей власти, высших государственных учреждений и общественности. У управляющих этой частью были самые широкие возможности для перехода в частные структуры.

Во второй половине XIX в. 10 директоров пробыли на своем посту более 10 лет; директор же Департамента торговли и мануфактур (ранее Департамента мануфактур и внутренней торговли) А. И. Бутовский занимал свой пост с 1858 по 1879 гг. - более 20 лет.

Статус директоров департаментов изменился в министерстве после создания в 1896 г. Главного управления неокладных сборов и казенной продажи питей. Его начальнику были предоставлены права директора департамента. Но он также получил возможность присутствовать в Правительствующем сенате по делам Главного управления, замещать в своем ведомстве должности до VII класса включительно, а на местах должности младших ревизоров, техников и других. Управляющие отделами управления - его ближайшие помощники - приблизились по своему положению к директорам департаментов. Это нарушало устоявшуюся служебную иерархию и, видимо, отчасти из-за этого по всеподданнейшей записке министра финансов от 28 декабря 1901 г. должность начальника Главного управления было решено временно

стр. 13


не замещать, а поручить заведование этой частью товарищу министра финансов В. Н. Коковцову23.

Деятельность вице-директоров департаментов не сводилась к заурядной канцелярской службе. "Вице-директоры, - писал Витте, - помимо близкого участия в текущем управлении ведомством, самостоятельно разрабатывают законодательные предположения и, следовательно, оказывают известное воздействие на высший акт проявления государственной власти"24. Огромную роль в денежной реформе 1897 г. сыграл вице-директор Кредитной канцелярии И. П. Шипов (с 1897 г. директор Общей канцелярии).

Но при этом настоящими "столпами" Министерства были начальники отделений и столоначальники - представители среднего бюрократического звена. Именно они выполняли основную массу рутинной работы, от их опытности зависел успех любого дела. Многие из них десятилетиями оставались на своих должностях. К 1881 г. 10 столоначальников центрального аппарата министерства занимали свои должности свыше 20 лет.

Вот как описывает подобного чиновника предприниматель Н. А. Варенцов: "Он был принят пятнадцати лет в департамент торговли и мануфактур... В департаменте ему было поручено иметь дело с бумагами входящими и исходящими; на этом деле ему пришлось сидеть в течение сорока лет и, как он мне говорил, без всякого желания с его стороны покинуть эту должность, так плохо оплачиваемую. Сергей Сергеевич благодаря феноменальной памяти сделался незаменимым для этого чиновником, добившись особого расположения со стороны своего начальства тем, что он в короткое время доставлял им все нужные бумаги, требующиеся для справок по аналогичным делам, поступающим в департамент на разрешение, чем облегчал начальству их работу.., Он знал подробно все, что делается в департаменте, знал всю характеристику чиновников, со всеми состоя в хороших отношениях; благодаря своей памяти готовый услужить им разными справками и сведениями и даже советами. Они его не стеснялись и не опасались как конкурента, и ему через них становились известными все тайные пружины в чиновничьем мире"25.

В министерстве имелись чиновники для особых поручений разных классов. Их задачей было выполнение поручений министра по исследованиям, ревизиям и т.п. По предписанию министра они могли временно исполнять должности в центральном аппарате. В дореформенную эпоху назначение того или иного лица чиновником особых поручений чаще всего использовалось как средство дополнительного поощрения чиновников центрального аппарата, служивших на других должностях. Потом такое совмещение было запрещено, но все же допускались исключения. В 1864 г. Н. Ф. Фандер-Флит был назначен чиновником особых поручений, сохранив должность секретаря Ученого комитета26. Многие из чиновников особых поручений только числились по ведомству Министерства финансов, не выполняя каких-либо функций и не получая жалованья. Но некоторые из таких бюрократов обладали огромным влиянием на дела, иногда превосходившим влияние директоров департаментов. Их исследовательско-ревизионная деятельность часто предваряла или сопровождала важнейшие финансовые реформы. Имея непосредственный контакт с министром они (особенно в конце XIX в.) часто выступали проводниками чьих-то специальных интересов; через них обделывались многие такие дела, которые при правильном ходе бюрократической машины представлялись иногда невозможными27.

Во главе местного финансового управления стояли председатели (с 1866 г. управляющие) казенными палатами и управляющие акцизными сборами.

Уровень образованности, социальный статус, особенности карьеры чиновников министерства влияли на качество их работы и на работу министерства в целом.

К началу 1850-х годов основа бюрократического аппарата финансового ведомства мало отличалась от других ведомств: почти половина (45,6%) чиновников центрального аппарата II-X классов имела дворянское происхождение, но лишь у 28,7% из них в их личной собственности или у родителей

стр. 14


числились крепостные, что позволяет предположить, что многие из них были потомками чиновников, дослужившихся до дворянства. В течение XIX в. постепенно снижалась доля дворянского элемента среди чиновников как центрального, так и местного финансового управления. Складывались настоящие чиновничьи династии. Как и во всем правительственном аппарате империи значителен был процент чиновников немецкого происхождения, особенно среди чиновников Общей, Секретной и Кредитной канцелярий, игравших значительную роль в управлении ведомством.

Уровень образования чиновников центрального аппарата был низким (16,3% имели высшее образование и 14% - среднее). Господствовало представление о том, что финансовый чиновник не обязательно должен иметь какие-то специальные познания. Опыт ценился выше образованности. В николаевскую эпоху "излишне" образованный чиновник вызывал у своих коллег подозрения в неблагонадежности. Тернер отмечал, что "в пятидесятых годах ученые познания считались излишними для молодых людей, поступающих в Кредитную канцелярию"28. Знания по теории финансов даже у высокопоставленных служащих были крайне невысоки. Что уж говорить о провинциальной бюрократии.

На качестве состава аппарата министерства самым отрицательным образом сказались административные реформы начала 1850-х годов, в ходе которых произошло непродуманное сокращение числа штатных чиновников (как более "дорогих" для казны) и возросла роль канцеляристов, которые стали исполнять обязанности "штатным должностям подлежащие"29. В результате сокращений честолюбивые, образованные чиновники потеряли возможности служебного роста или даже вообще были выведены за штат.

Занявший пост министра в 1858 г. Княжевич обновил личный состав министерства, подобрав способных и молодых сотрудников. По мнению Л. Е. Шепелева, именно удачным назначением новых людей на важнейшие должности во многом объясняется оживление деятельности министерства. Сравнительно молодые чиновники стали определять направление деятельности ведомства30. Пришедшие к власти в начале царствования Александра II либеральные руководители нуждались в опоре и поэтому "вопреки сопротивлению инертной чиновничьей массы стали и ближайших сотрудников подбирать из числа единомышленников. А те стремились распространить эту волну обновления еще дальше, на следующий этаж иерархии"31.

Состав среднего звена министерства изменялся обычным путем и до реформ. Его анализ, однако, затруднен из-за отсутствия групповых формулярных списков чиновников за пореформенный период. Но можно использовать годовые "Адрес-календари", содержащие сведения о всех штатных чиновниках центрального аппарата. Естественно, что их данные весьма условны, так как не учитывается служба до занятия должности, указанной в "Адрес-календаре". Но некоторое представление об изменениях в среднем звене центрального аппарата они дают. Как показывает такое исследование штатных должностей VII-V класса (должности врачей, лекарей и архитекторов не учитывались) по важнейшим частям управления ведомства (Общая канцелярия, Кредитная канцелярия, департаменты внешней торговли, разных податей и сборов, горных и соляных дел без чертежной и лаборатории, мануфактур и внутренней торговли и Государственного казначейства без Главного казначейства), каждые 5 - 6 лет состав среднего звена центрального аппарата менялся на 40 - 45%.

За 1850 - 1856 гг. 41,1% чиновников по разным причинам покинули службу в изучаемых частях финансового управления. Не все они покинули службу в министерстве, некоторые переместились на службу в его местные органы, но все равно текучесть кадров была весьма высокой. В 1856 - 1862 гг. этот показатель составил 48,5%. Редким случаем в эту пору был индивидуальный (то есть не в составе передаваемого из департамента в департамент отделения) переход из одной части центрального управления министерства в другую. Изменения в составе основных частей были в целом равномерными.

стр. 15


Обращает на себя внимание показатель по Департаменту государственного казначейства - менее половины его чиновников в 1862 г. служили в нем более пяти лет. Объясняется это тем, что, во-первых, служба в Департаменте государственного казначейства признавалась в министерстве наиболее однообразной, утомительной, низко оплачиваемой и бесперспективной; а во-вторых, тесная связь его с казенными палатами и казначействами приводила к более интенсивному обмену кадрами.

В целом, показатель 40 - 45% изменений в кадровом составе центрального управления за 5 - 6 лет являлся обычным для Министерства финансов. Из 272 чиновников 71 (более 25%) служили в министерстве более 10 лет. Этот показатель держался и далее; в 1871 г. из 237 чиновников среднего звена 70 служили в министерстве более 10 лет. Но при этом из них лишь 13 чиновников служили на штатных должностях более 20 лет.

Данные о председателях казенных палат Европейской части России (без Кавказа) в начале 1860-х годов свидетельствуют об обновлении местного аппарата и о большей молодости председателей палат 1866 г. по сравнению с 1861 г.; некоторые из них имели низкий класс (один - коллежский асессор). Большой приток молодых кадров, в частности и на руководящие должности, произошел благодаря акцизной реформе.

В конце 1850-х - 1860-х годах проводилась политика привлечения на службу в Министерство финансов лиц, не имеющих чинов или прав на государственную службу. Отмечалось, что нередко в департаментах, казенных палатах и казначействах "не замещаются вакансии по счетной части, собственно, потому, что способные для занятия оных люди из служащих не имеют классного чина". Поэтому в 1862 г. лица, не имевшие классных чинов, были допущены к занятию должностей бухгалтеров по всем учреждениям ведомства32.

С начала 1870-х годов в администрацию все чаще стали попадать лица, выделявшиеся среди других не опытом и образованием, а скорее, своей деловитостью, решительностью, организаторскими талантами. Представителем таких новых кадров был, например, директор Департамента таможенных сборов Н. А. Качалов, известный в качестве энергичного администратора и не знавший таможенного дела. Идеализм второй половины 1850-х - начала 1860-х годов уже вышел из моды. Либеральные преобразования заложили фундамент новой реальности, и в руководстве при сохранявшемся недостатке профессионалов теперь требовались не идеалисты, а именно энергичные, смелые, инициативные дельцы.

С 1870-х годов в министерстве началась новая кадровая стабилизация. Чиновники, пришедшие к власти в начале 1860-х годов, заняли прочные позиции. Об этом свидетельствуют следующие данные о штатных чиновниках среднего звена центрального аппарата. Если в 1871 г. только 13 чиновников служили на штатных должностях более 20 лет, а 57 - более 10, то в 1881 - 30 чиновников служили более 20 лет и 79 - более 10 (при этом нужно учитывать выделение горной части). Еще более ярко это видно по данным "Адрес-календарей" об управляющих казенными палатами Европейской части России: на протяжении 1870-х годов число управляющих с чином IV класса неуклонно росло. Из 50 управляющих казенными палатами в 1881 г. занимали эту должность больше 10 лет - 17, причем из них управляли одной и той же палатой 14 и больше 15 лет - 15, из них 12 - одной палатой. Местные чиновники оставались на своих должностях десятилетиями, хотя было принято "тасовать" управляющих казенными палатами и казначеев для того, чтобы предотвратить злоупотребления. Управляющие казенными палатами И. В. Ефимович (Самарская губ.), А. И. Полозов (Курская), Н. А. Волоков (Новгородская), В. Ф. Тилен (Смоленская) и Н. А. Купреянов (Костромская) занимали свои должности более 20 лет, Ф. В. Эндимионов (Архангельская) - больше 25 лет, А. К. Жизневский (Тверская) - 30 лет.

Отставка Рейтерна не вызвала серьезных перемещений в высшем руководстве министерства. Новый министр Грейг в целом продолжал политику

стр. 16


предшественника и не стремился к кадровым перестановкам. Бунге привлек в министерство своих знакомых по Киеву, и прежде всего связанных с научной средой (Е. Э. Картавцев, Д. И. Пихно). Привлечение ученых при Бунге стало одним из кадровых принципов (О. А. Ольшин, Ю. С. Жуковский, А. А. Рихтер, В. И. Ковалевский). Среди чиновников министерства во второй половине XIX в. было много выдающихся деятелей русской культуры и науки: К. Д. Кавелин, Д. И. Менделеев, исследователь Сибири, археолог и этнограф А. В. Адрианов и др.

В 1880-е годы назначение в министерство лиц, не имевших чинов или даже прав на государственную службу, становится обычным, хотя и незаконным способом решить кадровый вопрос. В 1885 г. Бунге призывал предоставить начальствующим лицам полную свободу действий в назначении на должности, но тогда это обращение не было принято во внимание. Прорыв произошел, когда при образовании Департамента железнодорожных дел его директор Витте захотел пригласить многих опытных и образованных людей, не имевших чинов или даже права на службу. По его инициативе министр финансов Вышнеградский вошел в Государственный совет с предложением установить правило, по которому такие лица могут замещать по департаменту должности не выше VI класса. Государственный совет высказался за распространение таких правил на все должности до IV класса включительно. В результате из 24 чиновников, занявших в департаменте должности V-VII классов, только 6 (переведенных из Особенной канцелярии по кредитной части) имели чины, соответствующие их должностям. Это стало "успешной и к тому же первой, по всей вероятности, в истории русской бюрократии попыткой введения в состав среднего чиновничества служащих частно-предпринимательских организаций"33.

При вступлении в 1892 г. Витте на пост министра финансов ожидали, что он "перетряхнет" аппарат, как ранее - аппарат Министерства путей сообщения. Но кардинальных изменений не произошло и при нем, хотя были проведены перемещения, связанные в первую очередь с курсом на повышение уровня образованности сотрудников.

Качественные изменения в составе центрального аппарата финансового ведомства при Витте сложно определить из-за гигантского роста, который претерпело это министерство. Можно сказать, что некий "костяк" аппарата сохранился, но к нему добавилось огромное количество людей, молодых и образованных, пришедших на новые должности. Количество чиновников с большим сроком службы сократилось. На 1903 год из 606 чиновников среднего звена всего 13 чиновников служили более 20 лет. Произошли серьезные изменения в составе руководящего звена провинциальных учреждений. Если в 1886 г. 25 управляющих из 48 управляли свыше 10 лет, из них 15 - в той же палате, то в 1891 г. - соответственно из 50 - 15 и 11, в 1903 г. из 50 - 13 и 6.

В пореформенную эпоху возросли требования к уровню профессиональной подготовки чиновников министерства. Первым курс на привлечение в министерство молодых людей с высшим образованием взял директор Департамента неокладных сборов Грот34. О стремлении чиновников пополнять свои знания свидетельствуют данные ведомственной библиотеки. В 1870 г. в ней было 738 читателей-чиновников, вытребовавших 19 281 книгу. В 1875 г. библиотеку посещали 2542 читателя, вытребовавшие 57 767 книг35.

Но приток на службу молодых людей, только что окончивших университетский курс, имел и негативные последствия, так как "появилась масса молодых чиновников, которые на бумаге учились управлять громадным государством с разнообразными потребностями и нуждами"36. Отсутствие у них практики работы в провинциальных финансовых учреждениях вело к отрыву нового поколения чиновников центрального аппарата от местных условий, порождало идеализм и догматизм в управлении.

Кроме того, важен сам масштаб изменений в этой сфере. И в 1870-е и в 1880-е годы более половины чиновников центрального аппарата не имели высшего образования. По воспоминаниям Берендтса, служившего в Мини-

стр. 17


стерстве финансов в середине 1880-х гг., ему приходилось иметь дело с начальниками отделений, "окончившими курс в уездных училищах, в духовных семинариях, в придворной певческой капелле, и выслушать от секретаря департамента, поручившего ему переводить статьи из Journal de St. Petersburg, заявление, что все, что напечатано по-французски, то дело секретное"37. Положение в провинции менялось очень медленно. В 1876 г. в Курском отделении Государственного банка из 16 чиновников только один - управляющий - имел высшее образование. В 1885 г. в Воронежской казенной палате 4 чиновника имели высшее образование, 29 - среднее, а 24 - низшее. Среди служащих казначейств Воронежской губернии ни один не имел высшего образования, 25 среднее и 48 - низшее38. Даже в новых частях управления, где финансовое руководство стремилось достичь максимально высокого уровня подготовки служащих, число чиновников с высшим образованием не достигало и трети. Когда 11 июля 1885 года 222 податных инспектора приступили к исполнению своих обязанностей, из них лишь 66 человек имели высшее образование, среднее - 75 человек, остальные - низшее. В 1893 г. существовали три казенные палаты, в которых не было ни одного чиновника с высшим образованием и пять палат, в которых был только один такой чиновник39.

Старое малообразованное чиновничество еще преобладало даже на высоких должностях. Наличие большого числа чиновников гоголевского типа в центральных и местных органах министерства отмечал Ковалевский40. И. И. Янжул вспоминал о директоре Департамента торговли и мануфактур Н. А. Ермакове, что тот, не имея большого образования, даже не скрывал этого и не стеснялся, полагая, что ума и опыта вполне достаточно41. В 1885 г. из 26 кандидатов на должности управляющих казенными палатами из чиновников финансового ведомства только 10 имели высшее образование42.

Одним из устремлений Витте и было обновление контингента чиновников министерства, привлечение на службу знающих, образованных людей. Циркуляр министра финансов от 18 сентября 1893 г. устанавливал в качестве преимущественного критерия приема на службу наличие высшего образования43. В нем говорилось, что даже в центральных учреждениях министерства на службу принимается весьма значительное число лиц, не получивших высшего образования, а во многих финансовых учреждениях лица с высшим образованием составляют лишь меньшинство служащих. В связи с этим министр финансов отмечал, что "недостаточная образовательная подготовка лиц, принимаемых на службу по ведомству Министерства финансов, вообще составляет неблагоприятное условие для успешного выполнения многих существенных задач финансового управления, правильная постановка которых требует тщательной разработки и умелой группировки фактических данных при достаточном знакомстве с методами и приемами исследований. Все это, как показывает опыт, наилучше достигается при том уровне умственного развития, которое дается высшим образованием". При этом подчеркивалось, что если в прежнее время недостаточное число лиц с высшим образованием было естественным из-за малого вообще распространения образования в русском обществе, то теперь эта проблема решена. Поэтому начальству настойчиво рекомендовалось привлечь на службу больше лиц с высшим образованием и со средним коммерческим.

Чтобы преодолеть устаревшие нормы, Витте часто при перемещениях и назначениях чиновников приходилось идти на нарушения: чиновник, не имевший соответствующего чина, фиктивно назначался на другую должность вместо той, которую он на самом деле исполнял. Правовая база была изменена временными правилами 20 декабря 1894 г. (впоследствии продленными), по которым должности до V класса включительно могли замещаться людьми, не имевшими соответствующих чинов, а также лицами, вовсе чинов не имевшими и не имевшими прав на гражданскую службу, если эти лица получили высшее образование. Для занятия должностей V и VI классов требовался служебный стаж в 5 лет и 3 года, соответственно (причем стаж начислялся и

стр. 18


в том случае, если кандидат на должность служил в частном обществе, деятельность которого была связана с будущей компетенцией чиновника). При наличии ученой степени срок стажа сокращался. Только за 1895 г. таким образом произошло 42 назначения, из них три на должности V класса44. В 1903 г. в центральном аппарате министерства на должностях VII-V класса находилось 17 человек, не имевших чина.

В 1898 г. среди 615 податных инспекторов 72% имели высшее образование. При учреждении должностей помощников податных инспекторов министр высказал директору Департамента окладных сборов настоятельное требование, чтобы эти должности занимались исключительно лицами с высшим образованием45.

Нововведения Витте вызывали раздражение у тех, кто, прослужив всю жизнь в своем ведомстве, внезапно оказались обойденными по службе "образованными выскочками". Например, для чиновников казенных палат, ожидавших продвижения на должность податного инспектора, путь оказался закрыт. Управляющий Тамбовской палатой доносил по этому поводу, что опытными чиновниками "овладело уныние, и явилось стремление покинуть службу в палате при первом удобном случае", при этом ослабла их энергия, и "эти выдающиеся своею деятельностью чиновники стали ординарными исполнителями, перестав вносить душу в дело". "Без старых солдат армии не бывает", - указывал еще в 1893 г. один из управляющих акцизными сборами46.

Чтобы снять напряжение, Витте пришлось пойти на уступку, отменив требование обязательного образовательного ценза для наиболее заслуженных старых чиновников. В проекте положения о податной инспекции (10 октября 1898 г.) требование о высшем образовании для инспекторов сопровождалось оговоркой о допущении исключений для наиболее опытных чиновников. "В личном составе казенных палат есть чиновники, которые хотя не окончили курса в высших учебных заведениях, однако за время продолжительной службы заявили себя не только безупречными канцелярскими работниками, но и развитыми людьми, дополнившими самообразованием недочеты школьных знаний... Представлялось бы несправедливым отрезывать для указанных лиц путь к служебному движению в том ведомстве, на службу которому положены нередко уже многие годы, а с другой стороны - невыгодным закрывать возможности и для самого министерства воспользоваться такими выдающимися силами, которые были бы особенно полезными и пригодными в податной инспекции"47.

Кроме того, молодые люди с высшим образованием сразу предъявляли высокие запросы и не соглашались занимать малооплачиваемые должности. "Получившие высшее образование лица, ходатайствуя о предоставлении им мест в палате, предъявляют такие требования, которые при всем желании... решительно не могут быть удовлетворены", - отмечал управляющий Вятской палатой. "Лица с высшим образованием просят лишь о назначении их на должности податных инспекторов", - писал управляющий Тульской палатой. Во многих отдаленных и бедных губерниях финансовых чиновников с высшим образованием было совсем мало из-за общей нехватки образованных людей. О такой ситуации доносил управляющий Олонецкой палатой48.

Несмотря на эти сложности, в целом деятельность Витте принесла положительный эффект, о чем свидетельствуют следующие данные, собранные в 1897 г.49: до циркуляра 1893 г. в 69 казенных палатах и по их ведомству служило 4956 человек, из которых 822 человека имели среднее образование (16,6%) и 482 имели высшее (9,7%). В 1897 г. в палатах служил 5331 человек, из которых 841 имел среднее образование (15,8%), а 804 (15,1%) - высшее.

Одной из кадровых проблем пореформенного ведомства оставался фаворитизм. Как и раньше, большое значение для карьерного роста имели родственные связи и знакомства. Когда-то сам Княжевич устроен был на службу по просьбе своего старшего брата Д. М. Княжевича и через два года уже был столоначальником. А уже на посту министра он же пострадал из-за излишней воли, которую дал в ведомстве своим племянникам. Управляющий Госу-

стр. 19


дарственным банком Ламанский был сыном директора Кредитной канцелярии, его брат служил в Департаменте внешней торговли. Крестным отцом Ламанского был министр финансов П. Ф. Вронченко. Друг семьи Ламанских Гагейместер сам стал директором Кредитной канцелярии, а потом способствовал карьере младшего Ламанского.

Директор Горного института генерал-лейтенант Г. П. Гельмерсен был двоюродным братом Рейтерна, который всячески заботился о карьере кузена. В начале 1860-х годов в центральном аппарате министерства в одних и тех же департаментах служило множество родственников. В Департаменте горных и соляных дел служили Безпаловы и Ольховские, в Департаменте государственного казначейства - Перевощиковы, Виноградовы и Михайловы, в Департаменте внешней торговли - Евреиновы.

Первым серьезную борьбу против родственного покровительства повел Грот. Во-первых, он воспротивился влиянию родственников министра финансов Княжевича, пытавшихся провести на акцизные должности "своих" людей. Во-вторых, Грот особым циркуляром по своему ведомству запретил назначать родственников на подчиненные должности. С 1860-х годов примеры службы родственников в одном подразделении министерства стали более редкими, но родственные связи и в 1880-х годах помогали делать карьеру. Внук начальника счетного отделения Департамента горных и соляных дел Н. Г. Покровского Н. Н. Покровский вступил в службу в Министерство финансов в 1889 г. и дослужился до должности товарища министра. Начальник отделения в Департаменте торговли и мануфактур А. Г. Небольсин (середина 1880-х годов) был сыном товарища министра финансов при Рейтерне Г. П. Небольсина. В 1880-е годы в центральном аппарате служили братья Грацианские, Драницыны, Штейны, Шумахеры и другие. При директоре Департамента окладных сборов Д. Ф. Кобеко в начале 1890-х годов состоял правителем канцелярии П. Ф. Кобеко. Чиновники министерства часто роднились. П. Л. Барк, будущий министр, служивший в 1900 г. по Государственному банку женился на дочери управляющего банком Э. Д. Плеске50.

Совместная с представителями высшего руководства служба и учеба, общая "альма матер" открывали соответствующие возможности. При бывшем лицеисте Рейтерне в его ведомстве служило много лицеистов: В. П. Безобразов, Д. Ф. Кобеко, Е. И. Ламанский, Н. Н. Николаев и др. В результате "со времен первой Восточной войны судьбы наших финансов попали в руки лицеистов". Конечно, большая их часть выслужилась раньше назначения Рейтерна министром, но создание такой "группировки" облегчало карьерный рост молодых чиновников-лицеистов. В последующем в министерстве сложились две соперничающие группы чиновников: "лицеисты" и "университетские"51.

В конце XIX в. при Витте большую роль в ведомстве играли "одесситы". При нем сделали карьеру все Рафаловичи, в семью которых он был вхож в свою бытность в Одессе. Начальник контроля за сборами Юго-Западных железных дорог Б. Ф. Малишевский был назначен директором Кредитной канцелярии. Н. А. Новосельский, бывший городской голова Одессы, стал членом совета министра. Товарищ министра П. М. Романов служил с Витте на Одесской железной дороге.

Отток молодых образованных специалистов обусловливался традиционно низким, на протяжении десятилетий, жалованьем, назначаемым даже высокопоставленным чиновникам. В 1864 г. директор Департамента торговли и мануфактур получал 2500 руб. жалованья, 1540 руб. столовыми и дополнительно от царя 1960 рублей. Вице-директор того же департамента получал 600 руб. дополнительных52.

Таких возможностей не было у служащих среднего и низшего звена, и особенно у провинциальных. Даже когда возникали проекты повышения их жалования, они наталкивались на сопротивление представителей других ведомств. В 1866 г. при преобразовании казенных палат обсуждался вопрос о чиновничьих окладах. Но в Государственном совете было высказано мнение,

стр. 20


что предполагаемое проектом жалование чиновников в палатах будет неоправданно превышать жалования других губернских чиновников (председатель казенной палаты получал бы 3150 руб., на 580 руб. больше, чем вице-губернатор, начальник отделения палаты - на 200 руб. больше советника губернского правления). И несмотря на мнение 11 членов, в том числе и Рейтерна, что "при значительности вверяемых казенным палатам казенных сумм, от распорядительности, внимания и знания дела служащих в сих учреждениях лиц будет в то же время зависеть как успешное и правильное поступление государственных доходов, так и своевременное и законное производство расходов казны"53, содержание управляющим казенными палатами было назначено 2600 рублей.

Правда, жалованье дополнялось (иногда весьма значительно) дополнительными вознаграждениями. Управляющий казенной палатой, кроме жалованья в 2600 руб., получал (в зависимости от губернии): квартирные деньги (от 428 до 1143 руб.); вознаграждение за труды по выкупной операции (от 100 до 800 руб.); пособие из отчисления с торгового сбора (от 1200 до 2600 рублей)54. Таким образом, управляющий палатой получал в год 5 - 6 тыс. руб., что было сравнительно неплохо. В ином положении находилось среднее, а тем более низшее звено казенного управления. Столоначальник палаты в лучшем случае со всеми надбавками получал около 1000 рублей. Поэтому, когда появилось новое управление - акцизное, опытные чиновники палаты стремились попасть туда.

Разница в оплате труда казенных и акцизных чиновников видна из того, что управляющий акцизными сборами получал 3000 - 4800 руб. жалованья и 2905 - 4690 руб. вознаграждения от 1,5% отчисления с акцизных доходов, то есть 7 - 8 тыс. руб. в год. Бухгалтер акцизного управления (должность в одном классе со столоначальником палаты) получал 1400 руб. жалованья и 1162- 1876 руб. вознаграждения. Такая неравномерность порождала внутриведомственный разлад, не способствовала единству действий местных финансовых учреждений.

Все это было связано не только со значением акцизных должностей, но и с российской традицией, согласно которой жалованье чиновника зависело от того, в новом или старом учреждении он служит. Экономя, правительство неохотно повышало штатное содержание в старых учреждениях, но при образовании новых, желая быстрее сформировать штат и приступить к деятельности, оно назначало несколько более высокое жалование. В результате начинался "отток" чиновников из старого управления в новое. В то же время сила инерции привязывала многих чиновников к старому месту службы. Свободные "теплые" места в новом управлении быстро заканчивались, и молодому поколению чиновников, которые не успели их занять, приходилось или отказываться от государственной службы, или идти на низкое жалованье и ждать новых преобразований, с возможностью карьерного роста. Только когда ситуация становилась совсем критической, правительство с неохотой шло на повышение жалованья. Уровень злоупотреблений в финансовом ведомстве и во второй половине XIX в. оставался высоким.

В 1880 - 1890-х годах сохранялись проблемы, связанные с несовершенством штатных расписаний, многие из которых были составлены десятилетия назад. Консерватизм, свойственный российской административной системе, замедлял развитие аппарата министерства. Например, все более устаревала система разделения одинаковых должностей на старших и младших, так как их обязанности практически не различались и разделение отражалось лишь на размере жалования. Управляющий Главного казначейства 25 ноября 1892 г. указывал, например, что должность младшего казначея стоит наравне с должностью старшего кассира (IX класс), хотя по служебной значимости и обязанностям должна быть приравнена к должности бухгалтера (VIII класс). Но все представления по этому поводу были отвергнуты55.

Неравномерность в оплате труда финансовых чиновников разных частей управления и общий низкий уровень их содержания тревожили руковод-

стр. 21


ство и в конце XIX века. Управляющие казенными палатами жаловались на несправедливость в оплате труда, на отток чиновников из старых частей управления во вновь образованные с более высоким окладом жалованья. В донесении управляющего Бессарабской палатой говорилось, что в акцизном управлении даже низшие должности контролеров, не требующие ни особой подготовки, ни специальных познаний, оплачиваются выше, "нежели довольно ответственные должности столоначальников и бухгалтеров палаты, для занятия которых требуется уже известной степени служебная опытность". Управляющий казенной палатой в Тамбове отмечал, что его содержание, даже с учетом различных надбавок, ниже содержания управляющего отделением Государственного банка на 10% и в три раза меньше содержания управляющего акцизными сборами. При этом чем ниже должность, тем разница становилась существеннее. При Витте, когда было создано немало новых управлений, эта проблема приобрела особую остроту. Даже в центральном управлении на самом высоком уровне подобная диспропорция была очень сильна: директор департамента Государственного казначейства имел всего содержания 8500 руб., директор Департамента окладных сборов 9500 при казенной квартире, а директор Департамента торговли и мануфактур 10 000 рублей. Самым высокооплачиваемым был начальник Главного управления неокладных сборов и казенной продажи питей - 11 000 рублей56. Если бы не добавочное жалование и вознаграждение, отрыв был бы еще большим (например, жалование директора Департамента таможенных сборов вместе со столовыми составляло 3431 рубль).

Низкие оклады чиновников препятствовали развитию аппарата министерства. Управляющий Главного казначейства 9 июня 1890 г. признавал, что "оклады содержания, назначенного штатным чинам Главного казначейства, совершенно не соответствует уже ныне ни размерам денежных оборотов, производимых этим учреждением, ни дороговизне жизненных потребностей в Петербурге, ни количеству служебного труда, которое несут означенные чины... Крайняя скудность назначаемого по службе содержания... лишает учреждение возможности иметь постоянный хороший личный состав служащих, заставляя лучших и наиболее способных из них приискивать себе места в других учреждениях, где труды служащих лучше вознаграждаются"57. Витте старался увеличить жалование своим чиновникам, но и к 1903 г. жалование большинства чиновников среднего звена центрального аппарата едва превышало 2 тыс. рублей, а местных - 1000 рублей.

Все это вызывало бегство чиновников в другие управления и в частные структуры. Еще в 1885 г. на заседании Комиссии для составления проектов местного управления при обсуждении вопроса о статусе земских бухгалтеров товарищ министра финансов сообщил, что 7/8 всего состава бухгалтеров Государственного банка ежегодно переходят в частные банки58. Расцвет частного предпринимательства способствовал усилению этих тенденций. Многие, особенно высокопоставленные, чиновники находили себя потом в предпринимательстве. Налаживать связи с частными структурами и "зарабатывать" будущие высокие оклады они начинали еще находясь на службе в Министерстве финансов. В 1860 - 1880-е годы одни и те же чиновники заседали и в Государственном банке и в частных. Куломзин вспоминал о случае, когда однажды в Комитет министров был представлен проект новой компании, в которой принимали гласное участие пять высших чиновников министерства59.

По "Правилам о порядке совмещения государственной службы с участием в торговых и промышленных товариществах и компаниях, а равно в общественных и кредитных установлениях" 3 декабря 1884 г., чиновникам первых трех рангов запрещалось совмещение государственной и частной службы. Но это запрещение не достигло своей цели. И. Ф. Гиндин отмечал: "Многообразные формы связи высших чиновников с крупными предприятиями и банками - казенные заказы, казначейское и неуставное финансирование, разрешительная система учредительства акционерных обществ и любого изме-

стр. 22


нения их уставов - оставались питательной средой для тесных связей крупных чиновников с заправилами банков и предприятий и, конечно, для взяточничества"60. И после 1884 г. чиновники входили в правления крупных банков и предприятий, получая всякий раз особое "высочайшее разрешение". В акционерных обществах участвовали жены, дети и другие члены семьи.

В злоупотреблениях подозревались (и часто небезосновательно) многие представители министерского руководства. А те из них, кто не был замечен во взяточничестве, налаживали иногда чрезмерно тесные связи с предпринимателями или были выходцами из этой среды, что становилось все более характерным и для среднего звена, ускорение процесса модернизации которого при Витте за счет буржуазных элементов отмечал Гиндин61.

Итак, на развитие финансового управления оказывали большое влияние стиль руководства, господствующие тенденции во взаимоотношениях министра с аппаратом, так как без поддержки аппарата деятельность министров была невозможной. Аппарат министерства сыграл огромную роль в проводимых финансовых и экономических преобразованиях. Директора и управляющие отдельными частями были не просто помощниками министров, проводивших реформы, но и возглавляли иногда эту деятельность на том или ином направлении. Чиновничество все более осознавало эту свою роль. "Мы также (вместе с Вами. - Я. С.), хотя бы только анонимно и в очень скромных размерах, подлежим оценке современного общества и суду истории"62, - писали сотрудники Витте по поводу 10-летнего юбилея его министерства.

В целом, для эволюции аппарата Министерства финансов во второй половине XIX в. были свойственны следующие тенденции: 1) Политика сохранения и укрепления власти министра над аппаратом, при поощрении горизонтальных связей внутри ведомства в периоды ответственных структурных реформ. 2) Особый "демократический" стиль руководства, заключавшийся в поощрении инициативы чиновников, внимании к их мнению, атмосфера сотрудничества, обусловленная сложностями сферы управления. 3) Политика высшего финансового руководства, направленная на повышение образовательного и профессионального уровня чиновников министерства. 4) Привлечение в аппарат министерства ученых и дельцов, обладавших богатым практическим опытом. 5) Расширение контактов финансовой бюрократии с торгово-промышленной средой.

В результате преобразований 1860-х годов аппарат министерства обновился, пополнившись молодыми образованными чиновниками. Следующая волна обновления аппарата пришлась на министерство Витте. Но проводимым преобразованиям препятствовали старые бюрократические традиции, сопротивление старого чиновничества, узость устаревших штатных расписаний и общий недостаток средств на содержание государственного аппарата, а вместе с тем и высокий уровень коррумпированности финансовых чиновников.

К началу XX в. эти проблемы так и не были разрешены. Обновление аппарата Министерства финансов не поспевало за изменениями, происходившими в российском обществе. Сохранявшийся, несмотря на энергичную политику Витте, низкий уровень подготовки чиновников снижал эффективность всех действий финансового ведомства, направленных на модернизацию российской экономики.

Примечания

1. ЗАЙОНЧКОВСКИЙ П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М. 1978; ШУМИЛОВ М. М. Местное управление и центральная власть в России в 50-х - начале 80-х годов XIX в. М. 1991; ИВАНОВ В. А. Губернское чиновничество 50 - 60-х гг. XIX в. в России. Калуга. 1994; МОРЯКОВА О. В. Система местного управления России при Николае I. М. 1998; ШЕПЕЛЕВ Л. Е. Чиновный мир России. СПб. 1999; и др.

2. ДУБЕНЦОВ Б. Б. Попытки преобразования организации государственной службы в конце XIX в. В кн.: Проблемы отечественной истории. Ч. 1. М. -Л. 1976; ГИНДИН И. Ф. Госу-

стр. 23


дарственный банк и экономическая политика царского правительства. М. 1960; ЕГО ЖЕ. СЮ. Витте как государственный деятель. В кн.: Сергей Юльевич Витте - государственный деятель, реформатор, экономист. Ч. 1. М. 1999; ШЕПЕЛЕВ Л. Е. Царизм и буржуазия во второй половине XIX века. Л. 1981; КУЗНЕЦОВА Л. А Финансовые учреждения российской провинции во второй половине XIX - начале XX в. Канд. дисс. Курск. 2000; и др.

3. Министерство финансов. 1802 - 1902. Исторический обзор. Ч. 1 - 2. СПб. 1902; Обзор деятельности Министерства финансов в царствование императора Александра III. СПб. 1902; Департамент окладных сборов. 1863 - 1913. СПб. 1913; Департамент таможенных сборов. 1811 - 1911. СПб. 1911; Краткий очерк 50-летия акцизной системы взимания налога и крепких напитков и 50-летия деятельности учреждений, заведовавших неокладными сборами. СПб. 1913; и др. Ведомственная традиция продолжена изданиями: Министерству финансов России 190 лет. М. 1993; История Министерства финансов России. Т. 1. М. 2002.

4. БЕРЕНДТС Э. Н. О прошлом и настоящем русской администрации. СПб. 1913, с. 147.

5. Судьбы России. Доклады и записки государственных деятелей императорам о проблемах экономического развития страны. СПб. 1999, с. 238.

6. Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Музейное собрание, ф. 178, карт. 9803, д. 3, л. 34об.

7. Записка Дмитрия Прокофьевича Трощинского о министерствах. - Сб. Российского исторического общества. Т. 3. СПб. 1868, с. 41; Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 560, оп. 14, д. 292, л. 19об. -20об.

8. Россия в XX веке. Историки мира спорят. М. 1994, с. 38.

9. Записка Дмитрия Прокофьевича Трощинского, с. 44.

10. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ), ф. 550, Основное собрание рукописных книг. F.IV.861, л. 531.

11. Воспоминания П. А. Кускова. - Исторический вестник, 1910, N 12, с. 922.

12. ВИТТЕ С. Ю. Собр. соч. и документальных материалов. Т. 2. Кн. 1. М. 2003, с. 634.

13. Дневник государственного секретаря А. А. Половцова. Т. 2. М. 1968, с. 442.

14. Биржевые ведомости, 1.III. 1915.

15. ЧЕРНУХА В. Г. Модель карьеры государственного деятеля на стыке эпох: Самуил Алексеевич Грейг. В кн.: Проблемы всеобщей истории. СПб. 2000, с. 327.

16. РГИА, ф. 560, оп. 16, д. 304.

17. Воспоминания жизни Ф. Г. Тернера. Т. 2. СПб. 1911, с. 169.

18. НИОР РГБ. Музейное собрание, ф. 178, карт. 9803, д. 5, л. 22об.

19. СКАЛЬКОВСКИЙ К. Воспоминания молодости (по морю житейскому). СПб. 1906, с. 169.

20. ШЕПЕЛЕВ Л. Е. Царизм и буржуазия, с. 17 - 18.

21. Цит. по: АНАНЬИЧ Б. В., ГАНЕЛИН Р. Ш. Сергей Юльевич Витте и его время. СПб. 1999, с. 14.

22. ВИТТЕ СЮ. Воспоминания. Т. 1. Таллинн-М. 1994, с. 345, 346.

23. РГИА, ф. 560, оп. 38, д. 181, л. 199.

24. Сергей Юльевич Витте. Хроника. Документы. Воспоминания. СПб. 1999, с. 124.

25. ВАРЕНЦОВ Н. А. Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое. М. 1999, с. 348 - 349.

26. ОР РНБ, ф. 806, д. 16. Дневник Н. Ф. Фандер-Флита, 2.IV.1864.

27. Там же, ф. 1000, оп. 2, д. 54, л. 3.

28. Воспоминания жизни Ф. Г. Тернера. Т. 1, с. 105.

29. РГИА, ф. 560, оп. 8, д. 932, л. 16.

30. ШЕПЕЛЕВ Л. Е. Царизм и буржуазия, с. 47 - 49.

31. Государственная служба (комплексный подход). М. 1999, с. 82.

32. РГИА, ф. 1149, оп. 5, д. 13, л. 2об.; Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2-е (ПСЗ-2). Т. 37. N 38281.

33. ДУБЕНЦОВ Б. Б. Ук. соч., с. 205 - 206.

34. Константин Карлович Грот как государственный и общественный деятель (1815 - 1897). Т. 1. Пг. 1915, с. 182.

35. Указатель правительственных распоряжений по Министерству финансов за 1871 г. N 14, с. 224; за 1876 г. N 8, с. 156.

36. БЕРЕНДТС Э. Н. Ук. соч., с. 114.

37. Там же, с. 142.

38. КУЗНЕЦОВА Л. А. Ук. соч., с. 36; РГИА, ф. 565, оп. 3, д. 10701, л. 2.

39. Там же, ф. 560, оп. 23, д. 119.

40. КОВАЛЕВСКИЙ В. И. Воспоминания. - Русское прошлое, 1991, N 2, с. 30.

41. ЯНЖУЛ И. И. Из воспоминаний и переписки фабричного инспектора первого призыва. СПб. 1907, с. 29.

42. РГИА, ф. 560, оп. 17, д. 291, л. 7 - 9об.

43. Сборник циркуляров Министерства финансов казенным палатам, казначействам и податным инспекторам за 1865 - 1894 гг. Вып. 1. Киев. 1902, с. 363 - 364.

стр. 24


44. ДУБЕНЦОВ Б. Б. Ук. соч., с. 211, 213; ПСЗ-3. Т. 14. N 11155; т. 16. N 12764.

45. РОВИНСКИЙ К. Податная инспекция в России (1885 - 1910 гг.). СПб. 1910, с. 97; РГИА, ф. 573, оп. 20, д. 222, л. 261.

46. Там же, л. 261об.; ф. 560, оп. 23, д. 119, л. 123 - 123об.; ф. 574, оп. 6, д. 208, л. 15.

47. Журналы Государственного совета и представления Министерства финансов за 1898 - 1899 гг. (Библиотека РГИА), л. 49 - 49об.

48. РГИА, ф. 560, оп. 23, д. 119, л. 26, 46 - 46об., 55.

49. Там же. Подсчеты сделаны автором. Данные не отличаются точностью из-за допущенной палатами путаницы в сведениях о штатных и канцелярских чиновниках.

50. БЕЛЯЕВ С. Г. П. Л. Барк и финансовая политика России 1914 - 1917 гг. СПб. 2002, с. 12.

51. Биржевые ведомости, 22.I.1886; КОВАЛЕВСКИЙ В. И. Ук. соч., с. 37.

52. РГИА, ф. 20, оп. 1, д. 1а, л. 17.

53. Там же, ф. 1160, оп. 2, д. 216, л. 27боб. -277об.

54. Сравнение содержания губернским чинам. В кн.: Материалы, собранные для высочайше утвержденной Комиссии о преобразовании губернских и уездных учреждений. Отдел административный. Ч. 4. СПб. 1871, с. 9 - 11.

55. РГИА, ф. 565, оп. 3, д. 11107, л. 11.

56. Там же, ф. 560, оп. 23, д. 119, л. 59, 123; оп. 16, д. 740, л. 42.

57. Там же, ф. 565, оп. 3, д. 11107, л. 1об.

58. Журнал высочайше учрежденной Особой комиссии для составления проектов местного управления. N 9. Заседания 26 и 29 января и 1, 5, 7, 9, 12, 14, 16, 21 и 23 февраля 1885 г. [Б.м. Б.г.], с. 102.

59. НИОР РГБ. Музейное собрание, ф. 178, карт. 9803, д. 4, л. 31об.

60. ГИНДИН И. Ф. Государственный банк, с. 407.

61. Сергей Юльевич Витте - государственный деятель. Ч. 1, с. 75 - 76.

62. РГИА, ф. 560, оп. 26, д. 322, л. 108.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ-АППАРАТ-МИНИСТЕРСТВА-ФИНАНСОВ-В-ПОРЕФОРМЕННУЮ-ЭПОХУ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Я. В. СОЛОВЬЕВ, БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ АППАРАТ МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ В ПОРЕФОРМЕННУЮ ЭПОХУ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 14.02.2021. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ-АППАРАТ-МИНИСТЕРСТВА-ФИНАНСОВ-В-ПОРЕФОРМЕННУЮ-ЭПОХУ (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Я. В. СОЛОВЬЕВ:

Я. В. СОЛОВЬЕВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
287 просмотров рейтинг
14.02.2021 (1138 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
26 минут назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ АППАРАТ МИНИСТЕРСТВА ФИНАНСОВ В ПОРЕФОРМЕННУЮ ЭПОХУ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android