Революционная гроза, пронесшаяся в 1820 г. над Испанией и Италией, приближалась к Греции. Александр Ипсиланти, генерал русской армии и глава тайного греческого общества, в феврале 1821 г. поднял восстание, приведшее к освобождению Греции от четырехвекового османского ига. Активное участие в борьбе за национальное освобождение Греции приняли и его братья Дмитрий, Георгий и Николай, также офицеры русской армии. Пребывание этой греческой семьи в России составляет одну из значительных, но малоизученных страниц истории разносторонних русско-греческих связей первой половины XIX века¹ .

Появление семьи Ипсиланти в России было связано с перипетиями политической карьеры ее главы фанариота Константина Ипсиланти. Греческая денежно-торговая аристократия Фанара (квартал Константинополя) с конца XVII в. приобрела большое политическое влияние в Османской империи. Несколько фанариотских семей получили преимущественное право занятия важных правительственных должностей - драгомана Порты и господарей Дунайских княжеств. В этот привилегированный круг входила и семья Ипсиланти. Константин Ипсиланти служил и драгоманом Порты (1796 - 1799 гг.) и господарем Молдавии (1799 - 1801 гг.), Валахия (1802 - 1806 гг.). Господари-фанариоты использовали свое недолгое правление для скорейшего обогащения за счет феодальной эксплуатации населения княжеств. Господари Ипсиланти, не являясь в этом отношении исключением, обзавелись в Дунайских княжествах поместьями, приносившими им значительный доход.

От большинства его собратий К. Ипсиланти отличали широта и разнообразие умственных интересов. Он считался самым ученым человеком Фанара. Ученость его являла собою редкий сплав европейской образованности с глубоким знанием культуры мусульманского Востока. Владея древнегреческим, латинским, арабским, персидским, турецким, французским, итальянским и немецким языками, он переводил на французский и итальянский древнегреческих поэтов Анакреонта, Пиндара и Гесиода, на турецкий - сочинения по военно-инженерным и экономическим вопросам С. Вобана и других европейских ученых, глубокое знание им Корана и комментариев к нему арабских авторов поражало мусульманских богословов² . Греческая знать Фанара, тесно сросшаяся с правящей верхушкой Османской империи, была одной из опор господства завоевателей над балканскими народами. В то же время в конце XVIII - начале XIX в., в условиях острого внутреннего кризиса османского государства и усилившегося иностранного влияния на его политику, среди фанариотов появились группировки, ориентировавшиеся на ту или иную из великих держав. Семья Ипсиланти принадлежала к прорусской группировке. К. Ипсиланти, будучи драгоманом Порты, был и другом российских посланников В. П. Кочубея и В. С. Томары. Современники считали К. Ипсиланти одним из главных "архитекто-

¹ Существуют лишь биографические очерки об отдельных членах семьи Ипсиланти. Об Александре, Георгии и Николае Ипсиланти см.: Сборник биографий кавалергардов. Кн. 3. СПб. 1906, с. 194 - 201, 282 - 283. Но сообщаемые в сборнике сведения слишком кратки и не вполне точны. В греческих же биографиях А. Ипсиланти период его пребывания в России почти не освещается (Gatopoulou D. Aleksandros Ipsilantis. Athina. S.a.; Kalantzis K. Aleksandros Ipsilantis. Athina. 1941). Мало написано и о К. Ипсиланти, которому принадлежит серьезная роль в патриотическом формировании воззрений его сыновей.

² Soutzo A. Histoire de la Revolution Grecque. P. 1829, pp. 26 - 29.

стр. 88

ров" русско-турецкого договора 1799 г., впервые соединившего союзом две империи. И во время своего правления в Дунайских княжествах он оказывал важные услуги русскому правительству. В частности, при посредничестве валашского господаря Россия в 1804 - 1806 гг. поддерживала тайные контакты с восставшей Сербией³ .

В свою очередь, петербургский кабинет покровительствовал фанариотскому политику. В августе 1806 г. Порта, по наущению французского посла О. Себастиани, сместила К. Ипсиланти и молдавского господаря А. Морузи, что являлось нарушением русско-турецкого соглашения 1802 г., устанавливавшего семилетний срок правления для господарей Дунайских княжеств. Российская дипломатия потребовала их восстановления. К. Ипсиланти, узнав, что Порта хочет расправиться с ним и его семьей, попросил убежища в России. В ноябре 1806 г. опальный господарь прибыл в Петербург. Получив рекомендацию Александра I вернуться в Дунайские княжества, куда к тому времени вступили русские войска, К. Ипсиланти вскоре покинул столицу России. Но здесь остался для продолжения образования приехавший вместе с ним его старший сын. Так 14-летний Александр Ипсиланти, родившийся на берегу Босфора, оказался на берегах Невы.

В конце XVIII - начале XIX в. традиционные русско-греческие связи приобретают особый размах и широту, что было вызвано прежде всего ростом освободительных стремлений греческого народа и активизацией балканской политики российского правительства. В частых русско-турецких войнах той эпохи греки неизменно являлись союзниками России. Активное участие греческих купцов и моряков в русской черноморской торговле дало большой толчок развитию греческого судоходства, базой которого стали о-ва Архипелага. Накануне революции 1821 г. почти весь греческий флот плавал под защитой русского флага, что стало возможным в результате официальной политики "покровительства" православному населению Балкан, проводившейся правительством России. Активизировались и русско-греческие культурные связи, в России усилился интерес к культуре древней и новой Греции. С последней четверти XVIII в. значительно возросли масштабы греческой эмиграции в Россию. Русские власти, заинтересованные в быстрейшем развитии богатых, но малозаселенных тогда областей Новороссии, куда направлялся основной поток переселенцев, поощряли греческую эмиграцию. Особым вниманием царского правительства пользовались эмигранту, принадлежавшие к верхним слоям греческого общества. В Россию в те годы приезжали на временное и постоянное жительство многие греки, и всем им, как правило, оказывался хороший прием.

К сыну дружественного господаря российское правительство проявило особое внимание. 24 ноября (6 декабря) 1806 г. министр иностранных дел А. Я. Будберг обратился с письмом по поводу юного грека к попечителю Петербургского учебного округа Н. Н. Новосильцеву: "Государю императору благоугодно было одобрить изъявленное желание воложским господарем князем Ипсилантием: для окончания воспитания сына своего оставить его здесь в Петербурге и для того его поместить в Педагогическом училище. Во изъявление особливого благоволения своего к упомянутому господарю, его величество соизволяет, чтоб сына его, по главному вашему начальству над училищем, в косм он будет находиться, ваше превосходительство принять изволили под особливый надзор и попечение как по части собственно воспитания, так и относительно его содержания, одним словом, всего, что может для него быть нужно. На все издержки, по сим разным предметам нужные, е. и. в. изволил назначить по 12000 рублей в год, которые от министра финансов и будут доставляемы в распоряжение ваше за каждый год вперед". Для жительства молодого князя⁴ Ипсиланти была "нанята особливая квартера", а "для первого домашнего его обзаведения" выделялась еше "особливая сумма"⁵ .

Новая политическая реальность, создавшаяся после Тильзитского мира (1807 г.)

³ Семенова Л. Г. Константин Ипсиланти и Первое сербское восстание (1804 - август 1807 г.), В кн.: Балканские исследования. Вып. 9. Вопросы социальной, политической и культурной истории Юго-Восточной Европы. М. 1984.

⁴ Княжеский титул носили господари Дунайских княжеств и члены их семей.

⁵ Арш Г. Л. Материалы к истории русско-греческих связей начала XIX в, (далее - материалы). - В кн.: Балканские исследования. Вып. 8. Балканские народы и европейские правительства в XVIII - начале XX в. М. 1982, с. 56.

стр. 89

и последовавшего за ним Слободзейского перемирия в ходе войны 1806 - 1812 гг. между Россией и Турцией, вынудила К. Ипсиланти в августе 1807 г. оставить навсегда Дунайские княжества. Вместе с ним в Россию прибыли жена Елизавета, дочери Елена, Екатерина и Мария, сыновья Дмитрий, Георгий, Николай и Григорий. Их сопровождали родственники, друзья и прислуга (около 30 человек). За К. Ипсиланти последовали в Россию пять семей, главным образом константинопольских греков, занимавших при правлении Ипсиланти видные посты в Валахии. Е. Ипсиланти поселился в Киеве, здесь фанариотский политик нашел безопасную пристань. Ему больше не грозили ни казнь, ни ссылка - обычная участь опальных сановников в империи султанов. В России бывшему валашскому господарю была назначена пенсия - 20 тыс. рублей в год, на которую он должен был содержать свое семейство и в значительной степени валашский "двор в изгнании". В отместку за бегство К. Ипсиланти в Россию Порта в 1807 г. казнила его 80-летнего отца и конфисковала имущество семьи Ипсиланти в Константинополе. В связи с войной значительно сократились доходы, которые приносили ей поместья в Молдавии и Валахии.

После Тильзита Александр I несколько охладел к бывшему господарю. 25 сентября (7 октября) 1807 г. М. И. Кутузову, тогда киевскому военному губернатору, было дано предписание "чтобы он, князь Ипсиланти, при случае желания его отправиться в Петербург или куда в другое место, под благовидным предлогом был от того отклонен до получения на то разрешения от его императорского величества"⁶ . Весной 1808 г. Александр I, заподозрив фанариотского политика в каких-то интригах в Дунайских княжествах, решил поселить его вместе с семейством в Москве, что не вызвало энтузиазма у последнего. "Из разговоров его мог я приметить, - доносил киевский гражданский губернатор П. П. Панкратьев, - что он любит больше жить в деревне или в небольшом городе, чем в столичных городах и он просил уже меня посоветовать ему купить в хорошем месте деревни, не превышающие 2000 душ, по его изъяснению нужные ему как для економии, так и для того, чтобы он, как охотник, мог забавляться звериною охотою"⁷ . Но письма министра иностранных дел Н. П. Румянцева о переезде становились все более настойчивыми, и К. Ипсиланти, понимая, что речь идет о приказании царя, вынужден был повиноваться. 23 сентября (5 октября) 1808 г. бывший господарь прибыл в Москву⁸ , где он провел около года. Однако от перевоза своей семьи в Москву он упорно уклонялся. В конце концов власти были вынуждены с этим смириться. К. Ипсиланти опять спокойно жил в Киеве и занимался семейными делами. Главной его заботой было воспитание и устройство на службу пяти сыновей.

Старший сын Александр с ноября 1806 г. находился в Петербурге и обучался в Педагогическом институте. Его пребывание в этом учебном заведении - предшественнике основанного в 1819 г. Петербургского университета - продолжалось немногим более года. После прибытия его семьи в Киев Александр навестил своих родных. Вернувшись в марте 1808 г. в Петербург, он привез прошение К. Ипсиланти Александру I о принятии его сыновей на русскую военную службу. В соответствии с этим прошением А. Ипсиланти 12 (24) апреля 1808 г. был зачислен в чине корнета в Кавалергардский полк. Царь обещал сделать то же самое и для его братьев "по мере того, как они будут достигать совершеннолетия и будут мне представлены после завершения их образования"⁹ . Среди полков императорской гвардии Кавалергардский считался самым аристократическим. До 1800 г. даже рядовыми в нем могли служить только дворяне. Среди фамилий кавалергардов встречаются Гагарины, Голицыны, Вяземские, Репнины, Лопухины, Шереметевы и другие представители дворянской знати. В полку особенно культивировались монархические чувства, личная преданность царю и членам императорской фамилии, что, впрочем, не помешало М. Ф. Орлову, М. С, Лунину, С. Г. Волконскому и некоторым другим бывшим кавалергардам стать активными участниками декабристского движения. В традициях полка было высокое понятие о воинском долге, храбрость и самоотверженность при его вы-

⁶ Архив внешней политики России (АВПР), ф. Канцелярия, 1808 г., д. 5161, л. 4.

⁷ Там же, л. 6.

⁸ ЦГИА г. Москвы, ф. 16, оп. 3, д. 2645. л. 6.

⁹ АВПР, ф. Канцелярия, 1808 г., д. 5170, л. 2.

стр. 90

полнении. Молодой греческий аристократ А. Ипсиланти, по воспоминаниям современников, - человек веселого, общительного нрава, быстро освоился в русской военной среде, нашел здесь друзей.

За воспитанием Александра Ипсиланти внимательно следил его отец. В марте 1808 г. он писал одному из друзей, что его сын "наряду с большими умственными способностями и прекрасным сердцем наделен склонностью к независимости и живостью, которая может сбить его с пути, если не держать его крепко в руках. Я посылаю с ним одного из моих родственников, человека умного и благоразумного, для того, чтобы навести порядок в его доме"¹⁰ . В конце 1811 г. К. Ипсиланти, заметив, что сыну по состоянию здоровья трудно нести строевую службу, ходатайствовал перед царем, чтобы тот принял его в число своих адъютантов¹¹ . Через несколько лет Александр Ипсиланти действительно стал адъютантом царя, но до этого ему предстояли суровые военные испытания. Вскоре после начала Отечественной войны 1812 г. К. Ипсиланти писал своей родственнице об Александре: "Он обладает храбростью и горит желанием проявить ее, и я убежден, что если у него представится к этому случай, он его не упустит"¹² .

Слова эти оправдалась. С июля 1812 г. поручик А. Ипсиланти со своим эскадроном участвовал в боях в составе корпуса П. Х. Витгенштейна. "Во время войны с Наполеоном Ипсиланти участвовал во многих сражениях, причем обнаружил большую храбрость, доходившую иногда до безрассудства". За первое сражение под Полоцком (6 (18) августа 1812 г.), где Ипсиланти состоял в "конвое" при Витгенштейне, причем участвовал "и при отбитии от неприятельских рук наших орудий", он получил орден св. Владимира 4-й степени, а за второе (6 (18) октября 1812 г.) - золотую саблю с надписью "За храбрость"¹³ . В кампании 1813 г. он участвовал в сражении при Бауцене, за которое получил орден св. Анны 2-й степени. Производство в очередные чины для храброго офицера значительно ускорилось. В июле 1813 г., уже будучи подполковником, он был переведен в Гродненский гусарский полк. В его составе А. Ипсиланти участвовал в сражении при Дрездене (14 - 15 (26 - 27) августа 1813 г.), где ядром у него была оторвана правая рука. После лечения в Киеве А. Ипсиланти весной 1814 г. продолжил его на чешском курорте Теплиц (совр. Теплице), славящемся своими минеральными водами. Затем он посетил Германию, Вену, где стал очевидцем знаменитого дипломатического конгресса.

Ранение сделало А. Ипсиланти неспособным к активной военной службе. Несмотря на страдания, которые причиняла ему рана, он сохранял бодрое состояние духа. Молодость, общительный нрав, романтическая наружность, почетное ранение возбуждали к нему всеобщий интерес и сочувствие. 1 (13) января 1816 г. полковник А. Ипсиланти был пожалован" флигель-адъютантом, т. е. личным адъютантом императора¹⁴ . Военные заслуги сына и имевшийся теперь у того доступ к особе царя благоприятно сказались и на положении отца. На очередное обращение к Александру I разрешить ему приехать в Петербург для определения своих сыновей на военную службу¹⁵ (прежние обращения остались без внимания) К. Ипсиланти получил положительный ответ. "Обстоятельства, - говорилось в ответном письме, - побуждавшие меня считать, что ваше присутствие здесь не было бы для Вас приятным, изменились. Ничто не препятствует сейчас тому, чтобы Вы отправились в Петербург или другое место, которое Вы захотите избрать для своего пребывания". Царь обещал принять бывшего господаря в конце 1814 г., после своего возвращения из Вены¹⁶ .

В конце 1814 г. (или в начале 1815 г.) К. Ипсиланти прибыл в столицу с сыновьями Николаем и Георгием. Так как возвращение Александра I в Россию от-

¹⁰ Panaitescu P. Corespondent lui Constantin Ypsilanti cu guvernul rusesc 1806 - 1810. Bucuresti. 1933 p. 87.

¹¹ АВПР, ф. Канцелярия, 1811 г., д. 5236, л. 4.

¹² Институт русской литературы АН СССР, отдел рукописей, ф. 288, оп. 2, д. 62, л. 1.

¹³ Сборник биографий кавалергардов. Кн. 3, с. 194.

¹⁴ Там же, с. 195.

¹⁵ АВПР, ф. Главный архив, II - 5, 1812 г., д. 5, л. 18.

¹⁶ Там же, л. 19.

стр. 91

кладывалось, а после бегства Наполеона с Эльбы русская армия готовилась к новой кампании, К. Ипсиланти "счел своим долгом, а также и вопросом чести моих сыновей" добиваться скорейшего их принятия на военную службу. В письме от 1(13) апреля 1815 г. он просил Александра I зачислить Дмитрия, Георгия и Николая в императорскую гвардию. Просьба была удовлетворена¹⁷ . 4 (16) июня 1819 г. "князь Георгий Константинов сын Ипсилантий" 1795 г. рождения и его брат Николай, родившийся на год позже, были зачислены корнетами в Кавалергардский полк. Молодые князья Ипсиланти, подобно многим русским дворянским детям, получили только домашнее образование, правда, довольно разностороннее. В их формулярных списках в графе об образовании было записано: "По-российски, по-французски, по-гречески читать и писать, арифметику, геометрию, тригонометрию, часть алгебры, истории и географии знает"¹⁸ . По традиции офицеры, носившие одну фамилию, получали порядковый номер. Георгий Ипсиланти был записан в полковые списки как "Ипсиланти 1-й", а его брат значился "Ипсиланти 2-й".

После возвращения Александра I в Россию К. Ипсиланти сумел добиться положительного решения и других своих проблем. Исходя из того, что К. Ипсиланти в бытность его господарем Молдавии и Валахии в 1807 г. оказал значительную помощь на содержание русских войск из личных средств, царь заменил ему ежегодную пенсию годовым доходом в 10 тыс. руб. серебром. С учетом того, что один рубль серебром обменивался тогда на четыре рубля ассигнациями, это означало увеличение вдвое денежного содержания, которое семья Ипсиланти получала от русского правительства. Кроме того, назначенному летом 1816 г. новому российскому посланнику при Порте Г. А. Строганову было дано указание поддержать требование К. Ипсиланти о возвращении имущества, конфискованного у него и его отца в Константинополе, или предоставлении компенсации за него¹⁹ . Успешными оказались и ходатайства К. Ипсиланти в пользу лиц, приехавших вместе с ним в Россию. Все они получили чины и должности на гражданской службе. Зять К. Ипсиланти К. А. Катакази стал бессарабским гражданским губернатором, другой его зять - А. Ф. Негри был принят на службу в Министерство иностранных дел и послан чрезвычайным посланником в Бухару. Чиновниками МИДа стали также Г. А. Катакази и И. Э. Персияни²⁰ .

К. Ипсиланти занимался в столице России не только устройством личных дел. После завершения эпохи наполеоновских войн в Петербурге велась разработка дальнейшего внешнеполитического курса, в частности в отношении Османской империи. Готовились материалы и инструкции для Г. А. Строганова. Решено было использовать политический опыт бывшего государственного деятеля Османской империи К. Ипсиланти. Весной 1816 г. он представил Александру I две записки: "Обзор нынешнего состояния Оттоманской империи" и "Об отношениях России с Оттоманской империей"²¹ . Особый интерес представляет первая записка, свидетельствующая о мировоззрении К. Ипсиланти. В первое время после опалы он не стал еще принципиальным противником Османской империи. Приписывая случившееся проискам своих врагов среди фанариотов и турецких сановников, К. Ипсиланти не терял надежды снова занять господарский трон в Яссах или Бухаресте. Но шли годы... Из фанариотского политика формировался убежденный греческий патриот. Немаловажную роль в этом сыграла и общественная среда, в которой К. Ипсиланти оказался в России, - среда, где филэллинские настроения были весьма сильны.

В своей записке бывший драгоман Порты решительно осуждает общественную и государственную систему Османской империи, основанную на насилии и произволе. Особенно тяжким было положение многочисленных христианских подданных султана. "Ни их имущество, ни их личность, ни их жены, ни их дети не находятся в безопас-

¹⁷ Арш Г. Л. Ук. соч., с. 59 - 62.

¹⁸ ЦГВИА СССР, ф. 489, оп. 2, д. 2996, л. 51.

¹⁹ АВПР, ф. Канцелярия, 1816 г., д. 2309, лл. 280 - 281.

²⁰ В 30 - 40-е годы XIX в. оба последовательно были дипломатическими представителями России в Греции.

²¹ АВПР, ф. Канцелярия, 1816 г., д. 2309, лл. 145 - 172. Apercu sur l'etat actuel de l'Empire Ottoman, le 2(14) avril 1816; Des relations de la Russie avec l'Empire Ottoman, le 4(16) mai 1816.

стр. 92

ности... Ударить на улицах Константинополя пса - грех, убить - преступление, но ударить христианина - ничего не значит, убить его - мало что значит". Автор записки подчеркивал, что существование тиранического режима - в значительной мере результат политики европейских держав, в первую очередь Англии. Заботясь якобы из гуманных соображений о запрещении торговли африканскими неграми, эта держава ничего не предпринимала для "улучшения участи белых и христиан - подданных Оттоманской империи, с которыми обращаются хуже, чем с неграми в колониях". Но мнение К. Ипсиланти, соперничество и интересы европейских держав, хотя и продлевают существование Османской империи, не в состоянии спасти ее от гибели. Контрастом Османской империи, по мысли Ипсиланти, является Греция, жизненная сила греческой нации. "Сильно ошибаются те, - говорилось в записке, - кто считает, что греческая нация, забитая и униженная рабством, деградировала до такой степени, что потеряла любовь к свободе и память о том, чем она была. Все те, кто хорошо изучил ее, признают, что нет нации, которая в такой степени сохранила свой характер, как греки. Намерения, проявляемые ими во всех случаях, даже мало благоприятных, и их стремление жертвовать всем ради маленького луча надежды доказывают, на что они способны".

В российском МИД записку К. Ипсиланти расценили как изложение греческой точки зрения. Разумеется, в записке, предназначенной для правительства иностранной державы, хотя и дружественной Греции, греческий патриот не мог полностью раскрыть свои взгляды. Согласно свидетельству его греческого биографа, К. Ипсиланти в июне 1816 г., накануне своего отъезда из Петербурга, прощаясь с сыном Александром, сказал ему: "Сын мой, никогда не забывай, что греки, для того, чтобы добиться освобождения, должны рассчитывать только на самих себя"²² . Слова эти оказались своего рода, политическим завещанием К. Ипсиланти. Он скончался 27 июня (9 июля) 1816 г. в Киеве. "Русский инвалид" сообщал: "Князь Константин Ипсиланти, бывший господарь Молдавский и Валлахский, скоропостижно скончался в Киеве. Он совершил путешествие из С. Петербурга в Киев в 10 дней, прибыл туда 26-го июня в 10 часов вечера в совершенном здоровье, ужинал посреди обрадованного приездом его семейства, спокойно лег в постелю и - на следующее утро, в 7 часов, не существовал более"²³ . Некрологи К. Ипсиланти опубликовали и другие русские периодические издания. "Сей муж, - писал, в частности, журнал "Сын Отечества", - соделался знаменитым талантами, ученостию, умом, твердым характером и - бедствиями"²⁴ , К. Ипсиланти был похоронен в Киеве в Георгиевской церкви.

Его наследники получили в аренду сроком на 1817 - 1867 годы из государственных имуществ: с. Недельково, фольварк Будеянский (селения Будеи, Смолянка, принадлежавшая казне часть сел Сербы и Французское) Балтского уезда и фольварк Косницкий (село Великая Косница и местечко Цекиновка) Ямпольского уезда Подольской губ. с годовым доходом в 10117 руб. серебром²⁵ . Помимо этой "арендной собственности", семья Ипсиланти имела в России и свое поместье, приобретенное при жизни К. Ипсиланти. Оно находилось в Новозыбковском уезде Черниговской губ. и состояло из сел Хоромна, Соловьевка и дер. Кириловка²⁶ . К наследникам бывшего господаря перешла и его значительная земельная собственность в Молдавии и Валахии, находившаяся под защитой российских консулов в княжествах. В общем, семья Ипсиланти стала еще богаче, чем она была до переселения в Россию: ей принадлежали теперь земли и крестьяне в двух государствах, приносившие годовой доход в 120 тыс. рублей. Но значительная его часть уходила на погашение ранее сделанных долгов²⁷ .

²² Filimonos I. Dokimion istorikon peri tis Ellinikis Epanastaseos. T. 2. Athinai. 1859, s. 73.

²³ Русский инвалид, 1816, 13 июля, N 161, с. 658.

²⁴ Сын Отечества 1316 ч. 31, с. 87; см. также: Conservateur Impartial, 1816, 11(23) juillet, N 55, pp. 2215 - 226.

²⁵ ЦГИА СССР, ф. 1152, оп. 1, д. 84, л. 2.

²⁶ По 8-й ревизии (1833 г.) в этих поселениях числилось 1513 душ крепостных крестьян мужского пола (ЦГИА УССР, ф. 490, оп. 4, д. 182, л. 120).

²⁷ Арш Г. Л. Ук. соч., с. 66.

стр. 93

После смерти К. Ипсиланти главой греческой аристократической семьи стал его сын Александр. Числясь на военной службе, он успешно продвигался по служебной лестнице: 12(24) декабря 1817 г. был произведен в генерал-майоры и назначен командиром 1-й бригады 1-й гусарской дивизии²⁸ , генеральский чин получил в 25 лет. Княжеский титул, близость ко двору, значительная земельная собственность поставили его в один ряд с русской дворянской знатью и открыли перед ним двери высшего общества. Молодой аристократ не был равнодушен к титулам, чинам и общественному положению. Но все же другие жизненные стремления и цели определяли его духовный облик, озаряли его жизненный путь. С юных лет он был горячим греческим патриотом. В Петербурге еще в довоенные годы он познакомился с другим греческим патриотом, Иоанном Каподистрией - бывшим государственным секретарем Ионической республики, поступившим на русскую службу. Гвардейский офицер и дипломат, встречаясь в доме родственницы Ипсиланти Р. Стурдзы, нередко обращались к судьбам Греции. "Надежда, что греческий народ некогда будет свободен, являлась нам радужным сном"²⁹ , - вспоминала об этих беседах Р. Стурдза (Эдлинг). На формирование патриотических убеждений Александра и его братьев большое влияние оказал их отец. Позднее А. Ипсиланти среди главных мотивов, побудивших его возглавить восстание греков, назовет "последнюю волю" своего покойного отца³⁰ . Мировоззрение братьев Ипсиланти определялось и общим настроем греческого общества.

К концу XVIII в. относится возникновение греческого национально- освободительного движения, связанное с именем революционера-демократа и поэта Ригаса Велестинлиса (ок. 1757 - 1798). Освободительные планы Ригаса были раскрыты австрийской полицией, передавшей его в руки турецких властей. Рука палача оборвала жизнь патриота и борца. Освободительные идеи Ригаса, его мученическая смерть произвели огромное впечатление на весь греческий мир, вдохновили на борьбу сотни новых борцов. Во время раскрытия заговора Ригаса К. Ипсиланти был драгоманом Порты, и история жизни и смерти греческого революционера была хорошо известна в его семье. Пламенный "Военный гимн" поэта-революционера стал любимой песней А. Ипсиланти³¹ . На Александра и его братьев особенно произвели впечатление строки, обращенные к грекам, находившимся на службе в иностранных армиях: "Скорей домой! Довольно служил ваш меч чужим. Скорей домой! Победа нужна теперь своим"³² .

Говоря об идейном формировании братьев Ипсиланти, особенно Александра, нельзя игнорировать духовную атмосферу в России, в которой они росли и мужали. Александр не мог здесь спокойно пользоваться благами жизни, зная, что его соотечественники угнетены и страдают. Среди его русских друзей- офицеров было немало людей богатых, знатных, но готовых пожертвовать своей карьерой, состоянием, самой жизнью ради освобождения родины от самовластия и крепостничества. Это были будущие декабристы. У А. Ипсиланти, несомненно, существовало с ними духовное родство. Со многими декабристами А. Ипсиланти общался лично. В 1816 г. он состоял в Петербурге в масонской ложе "Трех добродетелей", в которую входили также П. И. Пестель, С. Г. Волконский, С. П. Трубецкой, братья М. И. и С. И. Муравьевы-Апостолы, Н. М. Муравьев³³ . В числе его ближайших друзей был видный декабрист М. Ф. Орлов. Есть сведения, что и самому А. Ипсиланти предлагали вступить в одну из тайных декабристских организаций³⁴ , но он не принял предложения. Считая, что уже выполнил свой долг перед приемной родиной - Россией, молодой генерал ждал

²⁸ Сборник биографий кавалергардов. Кн. 3, с. 195. Эта командная должность, видимо, была номинальной (ЦГИА СССР, ф. 958, оп. 1, д. 236, л. 2).

²⁹ Из записок графини Эделинг. - Русский архив, 1887, кн. 1, N 2, с. 206.

³⁰ Prokesch-Osten A. Geschichte des Abfalls der Griechen vom Turkischen Reiche im Jahre 1821 und der Griindung des Hellenischen Konigreiches. Bd. 3. Wien. 1867, S. 61.

³¹ См. Арш Г. Л. Этеристское движение в России. М. 1970, с. 116, 117, 239.

³² Михайлов М. Л. Собрание стихотворений. Л. 1969, с. 483.

³³ Пыпин А. Н. Общественное движение в России при Александре I. СПб. 1900, с. 320.

³⁴ См. Арш Г. Л. Этеристское движение в России, с. 273.

стр. 94

того момента, когда его авторитет, военный опыт, патриотизм понадобятся Греции. И момент этот наступил.

После трагической гибели Велестинлиса национальное движение в Греции и в греческих заграничных общинах продолжало набирать силу. Новой и важной опорой борьбы за освобождение Греции стали греческие общины Южной России. Греческие общины Одессы, Таганрога, Измаила, Керчи и других причерноморских городов переживали тогда пору материального преуспевания и культурного подъема, чему способствовали официальная политика "покровительства" православному населению Османской империи и сочувствие русского общества порабощенным балканским народам. Греческие переселенцы в России поддерживали тесные связи с отчизной, жили чаяниями и надеждами своих соотечественников. Именно в этой среде возникла тайная национально- освободительная организация, которой суждено было стать "повивальной бабкой" революции 1821 года.

Филики Этерия (Дружеское общество) была основана в Одессе в 1814 году. Основателями ее были представители греческого "третьего сословия": мелкий купец Н. Скуфас, студент А. Цакалов и приказчик Э. Ксантос. Освобождение Греции путем вооруженного восстания было основной целью этого общества. Рассчитывая в борьбе за освобождение прежде всего на собственные силы, руководители греческого общества надеялись и на помощь со стороны России. Еще большее значение имел психологический фактор: глубоко укоренившаяся у греков вера в то, что избавление от османского рабства принесет им единоверная Россия. Этеристы старались использовать эту веру для укрепления престижа своей организации. Тому в определенной степени служила и структура тайного общества, при построении которого были использованы некоторые масонские формы и ритуалы. Филики Этерия была глубоко законспирированной организацией. Особым ореолом тайны был окружен ее руководящий комитет - Архи (Власть). Никто, кроме самих его членов, не знал ни состава, ни местонахождения "Незримой Высшей Власти", - как называли этот орган рядовые этеристы. Все это создавало почву для широко распространившегося мнения, что за Архи скрывается правительство России и Александр I.

Действовавшая первые годы исключительно в России, Филики Этерия в 1817 - 1819 гг. распространила свою деятельность на саму Грецию и другие места, где жили греки. Большинство завербованных новых членов составляли купцы. В общество вступили также видные капитаны клефтов и арматолов³⁵ , некоторые коджа-баши³⁶ Пелопоннеса и прелаты церкви. Таким образом, национально-освободительная организация завоевала себе приверженцев и в верхних слоях греческого общества. Но это создало и серьезные проблемы для Филики Этерии. Греческие верхи, опасавшиеся народного восстания, предпочитали освободить Грецию "сверху" с помощью царя. Эти круги настойчиво пытались выяснить подлинный характер отношений Филики Этерии с российским правительством. Все тайное через какое-то время становится явным, и даже тайные общества не представляют в этом отношении исключения. Если бы выяснилось, что Архи состоит из безвестных купцов, что на самом деле этот орган никак не связан с Россией, то это настроило бы против Филики Этерии наиболее влиятельные в то время силы греческого общества. Чтобы предотвратить уже назревавший серьезный кризис освободительной организации, ее руководители решили привлечь какого-нибудь авторитетного греческого деятеля, по возможности связанного с Россией. Взоры их обратились к И. Каподистрии.

Авторитет Каподистрии в греческом мире был огромен. Скромный чиновник МИДа, с которым А. Ипсиланти встречался в 1809 - 1811 гг. в Петербурге, сделал головокружительную карьеру, стал статс-секретарем и доверенным советником Александра I по внешнеполитическим вопросам. При этом он остался убежденным

³⁵ Клефты (греч. клефтис - мятежник, повстанец) - отряды вооруженных крестьян, боровшиеся против османских завоевателей. Арматолы (от итал. armato - вооруженный) - отряды клефтов, вступившие в соглашение с турецкими властями и выполнявшие функции внутренней стражи.

³⁶ Коджабаши (турецк.) - староста. Так называли зажиточную верхушку греческого общества, в руках которой при османском господстве находилось местное управление.

стр. 95

греческим патриотом. Свое высокое положение в правительстве России он использовал для распространения просвещения в Греции и защиты национальных прав населения своей родины - Ионических островов, попавших под английское господство. Но Каподистрия, как и некоторые другие видные греческие деятели считавший, что Греция еще "не созрела" для независимости, выступал в то время против вооруженного восстания. Поэтому переговоры с ним представителя Архи Э. Ксантоса, прибывшего в Петербург в январе 1820 г., оказались безрезультатными³⁷ . Тогда Ксантос решил обратиться с предложением войти в состав Архи к находившемуся в Петербурге Александру Ипсиланти. Имя Ипсиланти имело общегреческую известность. Члены этой семьи уже проявили свою приверженность целям и принципам Филики Этерии: еще в начале 1819 г. Николай Ипсиланти, а вслед за ним Дмитрий и Георгий вступили в тайное общество. Правда, Александр в тот момент воздержался от вступления в освободительную организацию до получения более полной информации о ее деятельности³⁸ .

Первая встреча между А. Ипсиланти и этеристским эмиссаром состоялась, по- видимому, в конце марта 1820 года. Ксантос сказал, что прибыл в столицу России по торговым делам. Разговор зашел о положении в Греции. Ксантос заметил, что турецкий гнет становится все более невыносимым, а у греков нет ни средств, ни руководителей для того, чтобы сделать что-то для улучшения своего положения. Тогда А. Ипсиланти сказал: "Если мне станет известно, что мои соотечественники нуждаются во мне и если я приду к заключению, что смогу что-то сделать для их счастья, то я, заявляю тебе об этом торжественно, готов пожертвовать всем, даже моим положением и жизнью, ради них". На следующий день Ксантос сообщил Ипсиланти о подлинной цели своей миссии. Тот воспринял это сообщение с энтузиазмом и проявил готовность связать свою судьбу с тайным обществом. Он был принят в Филики Этерию и получил подпольную кличку Калос (Хороший). В интересах успешной подготовки освободительного восстания А. Ипсиланти предложил взять на себя единоличное руководство тайным обществом, обещая после окончания революции дать отчет нации в своих действиях. Ксантос согласился. 12 (24) апреля 1820 г. в Петербурге был подписан акт о назначении "Генеральным инспектором Греческого общества светлейшего князя господина Александра Ипсиланти"³⁹ . Приход к руководству Филики Этерией А. Ипсиланти являлся победой радикального крыла греческого национально- освободительного движения, утверждением его курса на освобождение Греции путем всеобщего восстания народа. С принятием А. Ипсиланти руководства, Архи, как группа реально существующих лиц, прекратила свое существование. Но она осталась как символ могущественной силы, "тайно направляющей" деятельность греческого общества. В инструкциях, которые А. Ипсиланти после вступления в свои обязанности, направил из Петербурга в Грецию видным этеристам, он официально именовал себя лишь "генеральным уполномоченным Архи". В Греции было известно, что А. Ипсиланти - генерал российской службы, близкий ко двору. Поэтому мнение, существовавшее в греческом обществе, что за спиной Филики Этерии стоит Россия, значительно окрепло. По замечанию греческого историка И. Филимона, "триада: Архи, Ипсиланти, Петербург имела величайшую магическую силу. За ней грек уже ничего не искал"⁴⁰ .

В конечном счете, надежды греков на помощь России в деле их освобождения, опиравшиеся на опыт истории, оправдались. Русско-турецкая война 1828 - 1829 гг. обеспечила успешный исход греческой национально-освободительной революции. Однако военное вмешательство России произошло уже после того, как героическая борьба греческого народа привела к необратимым изменениям в международной обстановке и на политической сцене снова встал во весь рост восточный вопрос. Но в 1815 - 1820 гг. царское правительство проводило политику сохранения статус-кво на Балканах, нормализации и улучшения отношений с Портой. Разумеется,

³⁷ Подробнее см. Арш Г. Л. И. Каподистрия и греческое национально- освободительное движение. 1809 - 1822 гг. М. 1976.

³⁸ См. Арш Г. Л. Этеристское движение в России, с. 209 - 210, 241.

³⁹ Там же, с. 242 - 243.

⁴⁰ Filimonos I. Op. cit. T. 1. Athina. 1859, s. 36.

стр. 96

Россия не собиралась отказываться и от своего права "покровительства" православным подданным султана. Но покровительствовать балканским революционерам петербургский кабинет не собирался. Деятельность греческого тайного общества, которая была известна царскому правительству лишь в самых общих чертах, осуждалась. Поэтому нельзя было рассчитывать на то, что официальный Петербург окажет поддержку восстанию в Греции, которое готовило это общество⁴¹ .

Эти неутешительные сведения о позиции России А. Ипсиланти получил от И. Каподистрии, с которым он встречался несколько раз весной - летом 1820 года. И все же греческий патриот не терял надежды, что ему удастся добиться от Александра I какой-то помощи в деле освобождения Греции. В июне 1820 г. А. Ипсиланти отправился в Царское Село для того, чтобы получить согласие Александра I на отпуск, мотивировавшийся необходимостью поездки за границу для лечения (состояние его здоровья действительно было плохим). У него имелась также сокровенная мысль, если удастся, поговорить наедине с царем о тяжелом положении Греции. И такая возможность как будто представилась: Ипсиланти встретил в дворцовом парке царя, гулявшего в одиночестве. Царь увидел своего бывшего адъютанта и заговорил с ним. Но стоило тому косвенно дать понять, что он хотел бы поговорить о положении Греции, как царь прервал его словами: "Вы по-прежнему молоды и восторженны, мой дорогой, но Вы видите, что Европа спокойна"⁴² .

Убедившись в настроениях царя, руководитель Филики Этерии решил тем не менее форсировать подготовку освободительного восстания. Планам греческих революционеров благоприятствовал вспыхнувший летом 1820 г. вооруженный конфликт между Портой и ее вассалом Али-пашой Янинским, власть которого распространялась на значительную часть Греции. Получив отпуск, А. Ипсиланти 24 июня (6 июля) 1820 г. выехал из Петербурга на юг России. Целью поездки был сбор денежных средств для освобождения Греции. Откликнувшись на призыв А. Ипсиланти, богатые греческие купцы Москвы, Одессы, Таганрога пожертвовали на эти цели десятки тысяч рублей. Большую сумму в фонд национально-освободительной борьбы внесли сами братья Ипсиланти.

После двухмесячного пребывания в Одессе А. Ипсиланти в середине октября 1820 г. прибыл в Кишинев. По дороге он сделал остановку в Измаиле, где состоялся военный совет Филики Этерии. На нем решили через два месяца начать освободительное восстание в Пелопоннесе под руководством А. Ипсиланти, который должен был прибыть туда на корабле, специально посланном за ним в Триест. Разумеется, подготовка к освободительному восстанию велась главой этеристов в глубокой тайне. Знали ли что-нибудь о планах Ипсиланти местные власти? Вряд ли можно определенно ответить на этот вопрос. Является лишь фактом, что российское правительство не было своевременно извещено о подготовке освободительного выступления Ипсиланти. Уже после начала греческого восстания новороссийский генерал- губернатор А. Ф. Ланжерон, которому было сделано замечание за отсутствие "внимательного надзора" за действиями А. Ипсиланти, писал: "Г-н князь Александр Ипсиланти, так же как и князь Георгий Кантакузен⁴³ , провели здесь (в Одессе. - Г. А.) прошлое лето, и я часто встречался с ними, они много говорили мне о своем желании увидеть возрождение былой Греции... Однако тогда ни я, ни даже оба эти князя не верили в близость взрыва, который несомненно был ускорен исключительными обстоятельствами"⁴⁴ .

Наместник Бессарабии И. Н. Инзов, также получивший выговор, объяснял свое бездействие тем, что "во все время пребывания князя Ипсилантия в Кишиневе из обращения и поступков его нельзя было произвести никакого сомнения на счет предпринятого им возмущения... Избегая всегда разговоров о делах политических, ни одним словом не подал никсода ни малейшего подозрения относительно того, чтобы он

⁴¹ Подробнее о политике России в отношении Греции и других балканских стран накануне 1821 г. см.: Международные отношения на Балканах 1815 - 1830 гг. М. 1983, с. 65 - 126.

⁴² Memoires du prince Nicolas Ypsilanti. Athenes - P. S. a., p. 116.

⁴³ Г. М. Кантакузен - отставной полковник русской армии, активный этерист.

⁴⁴ Внешняя политика России XIX и начала XX века. Серия II, т. IV(XII). М. 1980, с. 131.

стр. 97

брал какое-либо в них участие"⁴⁵ . Если сопоставить эти донесения, то может создаться впечатление, что А. Ф. Ланжерон, в отличие от И. Н. Инзова, в определенной мере был введен А. Ипсиланти в курс своих планов. Но впечатление это обманчиво. В Одессе речь шла не о конкретных планах восстания - их тогда еще не существовало, - а в первую очередь об убеждениях греческого патриота, которые А. Ипсиланти ни перед кем в России не скрывал. В Кишинев же глава Филики Этерии прибыл, имея уже готовый план освободительной войны. Как военный человек, Ипсиланти, разумеется, хорошо понимал необходимость держать этот план в полной тайне от всех непосвященных. Одно исключение, правда, он сделал. В Кишиневе А. Ипсиланти встретил своего старого друга М. Ф. Орлова, командира 16-й дивизии, расквартированной в Бессарабии. Руководитель Филики Этерии информировал главу бессарабской ячейки Союза благоденствия о готовившейся им освободительной акции и обсуждал с ним возможность выступления дивизии М. Ф. Орлова в ее поддержку⁴⁶ .

Кишиневский дом М. Ф. Орлова посещал и А. С. Пушкин, высланный из Петербурга за вольнолюбивые стихи. Здесь, на одном из балов в начале ноября 1820 г. опальный поэт встретил А. Ипсиланти. Друг А. С. Пушкина В. П. Горчаков позднее вспоминал: "Семейству князя Ипсиланти везде оказывали особое уважение, как семейству Господаря, уваженному нашим Правительством. Встретив князя на одном из первых балов в генеральском мундире нашем, мне показалось странным, от чего в первое мое знакомство я его видел в венгерке; но мне объяснили, что кн. Александр состоит по кавалерии не в должности, намерен оставить службу, и потому позволяет себе некоторые отступления; к тому же венгерка более приближается к родовому наряду греков, и тут же я узнал, что князь служил с честию в войсках наших и отличался замечательной храбростию. При этом рассказе Пушкин стоял рядом со мной; он с особым вниманием взглянул на Ипсиланти: Пушкин уважал отвагу и смелость, как выражение душевной силы"⁴⁷ . По-видимому, Пушкин встречался с Ипсиланти в Кишиневе не один раз. Через четыре месяца свободолюбивый поэт с восторгом узнает о действиях вождя греческих революционеров А. Ипсиланти. Но и до этого русского поэта и греческого патриота связывали общие друзья. Например, с близкой поэту семьей генерала Н. Н. Раевского были дружны и Ипсиланти. У них были и общие профессиональные интересы.

Мало кто знал, что Александр Ипсиланти был и поэтом. Об этом ведали лишь греческие друзья генерала, повторявшие его полные неподдельного чувства стихи. До нас дошло стихотворение А. Ипсиланти "Птичка-изгнанница", где в аллегорической форме изображена горькая участь греков, которых иноземная тирания вынуждала покидать свою родину: "Грустная птичка, залетная странница, где твое гнездышко? Путь твой куда? Я из родимого края изгнанница: цели мне нету; да нет и гнезда! Все мне равно, куда путь мой направится: сердце от горьких тревог не избавится, счастья ему не найти никогда"⁴⁸ . Среди немногих современников, кто знал о литературных занятиях А. Ипсиланти, был А. С. Пушкин⁴⁹ .

В ноябре 1820 г. Ипсиланти заболел. Болезнь, по предположению врачей являвшаяся следствием его ранения, продолжалась около трех месяцев. В это время в Кишинев начали приходить тревожные известия о раскрытии Портой замыслов этеристов. Поэтому, едва оправившись, глава Этерии решил действовать. Он был вынужден отказаться от поездки в Пелопоннес и начать немедленно выступление в близлежащих Дунайских княжествах, чтобы отвлечь внимание Порты от приготовлений своих единомышленников в Греции. Филики Этерия, действовавшая в общебалканском масштабе, имела определенную опору и в княжествах. В частности, ей удалось обеспечить поддержку господаря Молдавии М. Суцу. Намерениям А. Ипсиланти благоприятствовало и начавшееся в конце января 1821 г. в Валахии восстание Тудора Владимиреску.

⁴⁵ АВПР, ф. Канцелярия, 1821 г., д. 4894, л. 56.

⁴⁶ Подробнее см.: Арш Г. Л. Этеристское движение в России, с. 279 - 283.

⁴⁷ Горчаков Вл. Об А. С. Пушкине (Выдержки из дневника). - Москвитянин, 1850, N 2, с. 156.

⁴⁸ Михайлов М. Л. Ук. соч., с. 486.

⁴⁹ См. Пушкин А. С. Поли. собр. соч. Т. 12. М. 1949, с. 46.

стр. 98

21 февраля (5 марта) 1821 г. А. Ипсиланти выехал из Кишинева. Его сопровождали братья Георгий и Николай. В тот же день они пересекли русско- турецкую границу. Александр проехал русский пограничный пост по заграничному паспорту, подписанному управляющим Министерством иностранных дел К. В. Нессельроде⁵⁰ . Георгий, "по домашним обстоятельствам" уволенный 20 октября (1 ноября) 1820 г. в отставку в чине ротмистра⁵¹ , также имел разрешение на выезд из России. Николай, подавший ранее прошение о предоставлении ему заграничного отпуска и не дождавшийся решения⁵² , перешел границу нелегально. 24 февраля (8 марта) 1821 г. глава Филики Этерии опубликовал в Яссах обращение к греческому народу: "Теперь время свергнуть несносное иго сие, освободить отечество... Призовем снова, мужественные и великодушные еллины, свободу на классическую землю Греции! Сразимся между Марафоном и Гермопилами! Сразимся на гробах отцов наших, кои дабы нас оставить свободными, сражались и пали там... Итак к оружию, друзья: отечество нас призывает!"⁵³ . Этот призыв нашел широчайший отклик. Под знамена Этерии со всех концов начали стекаться добровольцы. Голос А. Ипсиланти был услышан и в Греции. В конце марта 1821 г. восстание охватило Пелопоннес и затем быстро распространилось на другие области Греции. Греческая национально-освободительная революция 1821 - 1829 гг. началась.

Александр I, узнав об акции Ипсиланти в Лайбахе (совр. Любляна) на конгрессе Священного союза, резко осудил ее. Было заявлено, что царь не окажет Ипсиланти никакой поддержки - ни прямой, ни косвенной. Братья Ипсиланти были уволены с русской службы, им было запрещено возвращение в Россию⁵⁴ . Однако русское общество, у которого освободительные стремления греческого народа всегда находили сочувственный отклик, встретило выступление Ипсиланти с одобрением и восхищением. А. С. Пушкин, находившийся поблизости от места событий, наиболее точно выразил эти чувства: "Первый шаг Александра Ипсиланти прекрасен и блистателен. Он счастливо начал - отныне и мертвый или победитель принадлежит истории - 28 лет, оторванная рука, цель великодушная!"⁵⁵ . Столь же восторженным был отклик друзей и единомышленников великого поэта. А. И. Тургенев 23 марта (4 апреля) 1821 г. писал из Петербурга П. А. Вяземскому: "В Москве и здесь читают прокламацию Ипсиланти, которая, вероятно, уже у тебя есть. Какое прекрасное бессмертие, если оно ему достанется". В свою очередь, П. А. Вяземский, находившийся в это время в Варшаве, спрашивал друга: "Что говорят у вас о герое Ипсиланти?"⁵⁶ .

Впрочем, выступление Ипсиланти вызвало сочувствие не только у передовых людей России. Действии его одобряли, исходя из традиций официальной политики России, и некоторые консервативные деятели, в том числе представители генералитета. В одном из писем тех дней генерала П. Д. Киселева (начальник штаба 2-й армии, впоследствии видный государственный деятель) имеется такое высказывание: "Ипсилантий, перейдя за границу, перенес уже имя свое в потомство... Помоги ему Бог в святом деле; желал бы прибавить - и Россия"⁵⁷ .

Четырехмесячная кампания Ипсиланти в Дунайских княжествах, ставшая одним из эпизодов долгой и упорной войны Греции за независимость, окончилась неудачно. Этеристская армия была разбита в неравной борьбе. Братья (Александр, Георгий,

⁵⁰ Заблоцкий-Десятовский А. П. Граф П. Д. Киселев и его время. Т. IV. СПб. 1882, с. 12.

⁵¹ Сборник биографий кавалергардов. Кн. 3, с. 283.

⁵² Приказ об увольнении в отпуск штабс-ротмистра Н. Ипсиланти "за границу, до излечения болезни" был подписан царем 3(15) марта 1821 г., до того, как стало известно о революционной акции братьев Ипсиланти (Одесский областной государственный архив (ООГА), ф. 2, оп. 1, д. 720, л. 79).

⁵³ Русский архив, 1868, с. 294 - 297.

⁵⁴ АВПР, ф. Канцелярия, 1821, д. 11848, л. 189; Prokesсh-Osten A. Op. cit. Bd. 3, S. 65 - 67.

⁵⁵ Пушкин А. С Полн. собр. соч. Т. 13, М. 1949. с. 24.

⁵⁶ Остафьевский архив князей Вяземских. Т. II. СПб. 1899, с. 181, 183.

⁵⁷ Письма П. Д. Киселева к А. А. Закревскому. - Сборник Русского исторического общества. СПб. 1891, л. 78, с. 64. См. также: Нарочницкий А. Л. Греческое национально-освободительное движение и Россия (1801 - 1831 гг.). В кн.: Балканские исследования. Вып. 7. Исторические и историко-культурные процессы на Балканах. М. 1982, с. 124 - 127.

стр. 99

Николай) были обманом заманены на австрийскую территорию, брошены в крепость и пробыли там в заточении до конца 1827 года. Активную роль в национально-освободительной войне сыграл еще один Ипсиланти - Дмитрий. Вот его история, не менее драматичная. Он был на год моложе Александра, но в силу различных обстоятельств свою военную карьеру в России начал девятью годами позже. В 1815 г., когда Александр был уже полковником, Дмитрия зачислили корнетом в лейб-гвардии Гусарский полк и назначили для поручений при генерале Н. Н. Раевском. Е. Ипсиланти дал тогда такую характеристику этому сыну: "Он владеет несколькими языками, прошел полный курс математики, так что с пользой может быть использован для такого рода службы"⁵⁸ . Служба эта продолжалась более пяти лет и много дала будущему греческому полководцу и с профессиональной и с человеческой точки зрения. Генерал Н. Н. Раевский был выдающимся военачальником, героем 1812 года, благородным человеком; молодое поколение этой семьи отличалось свободолюбивыми настроениями⁵⁹ . Общение с замечательной русской семьей, наверно, помогло Д. Ипсиланти выработать твердость духа и мужество, проявившиеся в годы войны за независимость Греции. Писатель А. Ф. Вельтман, служивший в штабе 2-й армии, вспоминал о встрече с Д. Ипсиланти в конце 1820 г. на одном из балов в Кишиневе: "Прислонившись к столику, стоял задумчиво худощавый адъютант... Сжатое его лицо, нос несколько орлиный, голова почти лысая, не более фута в плечах, ноги как флейты, в рейтузах с лампасами, нисколько не предвещали будущего полководца Греции Дмитрия Ипсиланти"⁶⁰ .

Дмитрий, также связавший свою судьбу с Филики Этерией, после начала греческой революции некоторое время оставался в России. Затем А. Ипсиланти решил направить его в качестве своего представителя в Грецию. В апреле 1821 г. Дмитрий тайно покинул Россию. Он был вписан в паспорт купца-этериста П. Анагностопулоса в качестве его приказчика А. Стостопопулоса. Проехав через австрийские владения, Дмитрий сел в Триесте на корабль и 8 (20) июня 1821 г. высадился на о-ве Идра⁶¹ , а вскоре стал видным руководителем национально-освободительной борьбы. В 1822 г. бывший штабс- ротмистр⁶² лейб-гвардии Гусарского полка был избран председателем Законодательного корпуса революционной Греции. Он проявил себя талантливым полководцем, в критические для революции моменты не раз спасавшим положение. Его отличали горячий патриотизм, твердая приверженность принципам независимости и свободы. В 1826 г. Д. Ипсиланти протестовал против решения Национального собрания вступить в переговоры с Портой при посредничестве Великобритании - решения, которое, по его мнению, ставило под угрозу независимость Греции. Лишенный за это гражданских прав и отстраненный от командования, он продолжал воевать простым солдатом. В 1828 г., при правлении И. Каподистрии, Д. Ипсиланти был назначен главнокомандующим войсками Восточной Греции. 12 (24) сентября 1829 г. его войска одержали победу при Петрах - последней битве войны за независимость, начатой его братом. Дмитрий Ипсиланти, по мнению историков, - одна из самых светлых личностей Греческой революции. Умер он 16 (28) августа 1832 г. в Навплии, тогдашней столице греческого государства.

Все его братья кончили свой жизненный путь вдали от Греции, освобождению которой они посвятили свою жизнь. Александр скончался 19 (31) января 1828 г. в Вене через несколько месяцев после освобождения из австрийской тюрьмы. Георгию и Николаю Николай I разрешил вернуться в Россию, где остались их мать, сестры и младший брат. Решение это, аннулировавшее соответствующую меру Александра I, было принято отнюдь не из милосердия: борьба за независимость Греции шла к успешному концу, и державы, включая царскую Россию, усиленно соперничали за влияние на новое государство. Разрешив возвращение братьев Ипсиланти,

⁵⁸ Арш Г. Л. Материалы, с. 61.

⁵⁹ Два сына Раевского привлекались к следствию по делу декабристов, а дочери были замужем за декабристами С. Г. Волконским и М. Ф. Орловым.

⁶⁰ Цит. по: Майков Л. Пушкин. Биографические материалы к историко- литературные очерки. СПб. 1899, с. 116.

⁶¹ Арш Г. Л. Этеристское движение в России, с. 317 - 318.

⁶² Последний чин Д. Ипсиланти в русской армии.

стр. 100

царь одновременно распорядился установить над ними полицейский надзор. О последних годах жизни братьев-этеристов, проведенных в России, известно мало. По-видимому, первое время после возвращения они жили в семейном имении Косница Подольской губернии. Позднее (судя по полицейским донесениям - во второй половине 1831 г.) Н. Ипсиланти переселился в Одессу. В отчете местной полиции, относящемся к началу 1833 г., о нем говорилось: "Живет у родственника своего действительного статского советника г-на Негри, поведения благородного"⁶³ . Николай Ипсиланти умер в Одессе 3 (11:) апреля 1833 года⁶⁴ .

В 1842 г. между Георгием Ипсиланти, с одной стороны, и малолетними детьми и вдовой умершего в 1835 г. его брата Григория, - с другой, был произведен раздел семейной собственности. Г. Ипсиланти достались арендные поместья в Подольской губ. и часть наследственных земель в Валахии. Но подольский помещик "князь Егор Константинов сын Ипсиланти, гвардии ротмистр", как он подписывался в деловых бумагах, отнюдь не забыл иную пору своей жизни. В 1843 г. он совершил поездку в Грецию⁶⁵ . Скончался Георгий Ипсиланти 11 (23) февраля 1846 г. в Бухаресте⁶⁶ . Елизавета Ипсиланти намного пережила не только мужа, но и своих детей⁶⁷ . Она скончалась в Одессе 20 сентября (2 октября) 1866 г. в возрасте 96 лет. В 1857 г., еще при жизни бабушки, сын Григория Ипсиланти Григорий, единственный оставшийся в живых представитель мужского поколения этой семьи, покинул Россию. Перед отъездом в прошении на "высочайшее имя" он писал: "Я родился в России... по природе же моей я грек и при существовании самобытности греческого королевства, я до; жен первую дань принести моему природному отечеству, начав мою службу в Греции"⁶⁸ . Племянник Александра Ипсиланти, поступив на греческую дипломатическую службу, был посланником своей страны в Вене.

Дом семьи Ипсиланти в Киеве в 1832 г. был приобретен Киево-Печерской лаврой. "Ипсилантьево подворье", как его называли до Октябрьской революции, сохранилось. Этот старинный, с высокими сводчатыми окнами дом на улице Январского восстания тоже напоминает о пребывании в нашей стране отважных эллинских патриотов.

⁶³ ООГА, ф. 1, оп. 249, д. 754, л. 240.

⁶⁴ АВПР, ф. Главный архив, III - 1, 1829 г., д. 26 л. 40.

⁶⁵ Там же, II - 6, 1844 г., д. 3.

⁶⁶ ЦГИА УССР, ф. 490, оп. 4, д. 182, л. 51.

⁶⁷ Старшая дочь Екатерина Катакази умерла между 1833 и 1836 годами. Нам неизвестна судьба ее младшей дочери Марии, вышедшей в 1823 г. замуж за молдавского боярина А. Схину. Елена Ипсиланти (Негри), дочь К. Ипсиланти от первого брака, скончалась 27 мая (8 июня) 1837 г. в Петербурге (Вел. кн. Николай Михайлович. Петербургский некрополь. Т. III. СПб. 1912, с. 223).

⁶⁸ АВПР, ф. Главный архив, IV - 33, 1856 - 1860 гг., д. 7, л. 2.

Постоянный адрес данной публикации: