Официальной датой основания общества считается 23 мая 1866 г., когда Александр II по представлению министра народного просвещения графа Д. А. Толстого утвердил его Устав¹.

Мысль и инициатива создания Русского исторического общества (РИО), необходимые организационные мероприятия принадлежат полностью одному человеку Александру Александровичу Половцову (1832 - 1909 гг.), много лет (с мая 1851 г.) проработавшего чиновником в Сенате, затем (с 1873 г.) сенатору, государственному секретарю (1883 - 1892 гг.), а впоследствии до конца жизни члену Государственного совета.

Вот как писал он о зарождении общества в своем "Дневнике" 27 марта 1866 г.: "Давно уж я чувствовал склонность к пренебреженной, почти неизвестной истории России XVIII века... Мне всегда казалось, что издание памятников, документов составляет основание исторического изучения и что для сколько-нибудь серьезного ознакомления с историею России XVIII в. нужно прежде всего подумать об издании исторических документов. Но такие издания не всегда в средствах частных лиц; для того, чтобы они совершались удовлетворительно, надобны и деньги, и усилия более чем одного человека. Поэтому мне всегда казалось весьма желательным составление общества, которое, усилившись соединением нравственных и материальных средств, употребило бы эти средства на издание документов, могущих положить твердое основание серьезному изучению российской истории XVIII в. Не раз мне случалось разговаривать об этом с лицами, которых я считал способными оказать мне в этом содействие, но все тщетно. В конце 1865 г. мне посчастливилось, однако, встретить людей, которые помогли мне осуществить мою мысль. Первым я должен назвать А. Ф. Гамбургера"².

Приводить столь длинную цитату и вообще так подробно останавливаться на вопросе об образовании и начальном этапе деятельности РИО нас вынуждает то, что за недолгую историю общество успело обрасти легендами и мифами, которые усердно и некритически повторяют современные российские историки³. Кроме того, и в юбилейном очерке о деятельности РИО, которое и до настоящего времени является основным источником сведений об Историческом обществе, некоторые личностные аспекты сознательно смещены, а роль А. А. Половцова показана недостаточно выпукло.

Никитин Станислав Александрович - историк.

стр. 3

А. Ф. Гамбургер привлек к этому делу своего коллегу барона А. Т. Жомини (оба они были не только видными чиновниками Министерства иностранных дел, но и ближайшими доверенными сотрудниками князя А. М. Горчакова, к тому же Жомини преподавал дипломатию наследнику престола, что, как будет понято в дальнейшем, имело определенную ценность в глазах Половцова); к ним присоединился начальник Государственного архива МИДа К. К. Злобин. Составилось, таким образом, ядро основателей РИО. Мысль о создании общества одобрил министр иностранных дел А. М. Горчаков, обещая свое содействие его деятельности, что имело немаловажное значение, так как первоначально предполагалось, что новое общество будет находиться в ведении МИДа, и это было закреплено даже в проекте устава РИО, а само представление об учреждении РИО (29 марта 1866 г.) императору исходило от князя А. М. Горчакова⁴.

А. А. Половцов и А. Ф. Гамбургер решили дополнить круг лиц основателей общества до "апостольского" числа (двенадцать) и остановились на следующих персонах (включая четверых основателей): К. Н. Бестужев-Рюмин, историк, профессор русской истории Петербургского университета, М. И. Богданович, военный историк, А. Ф. Бычков, академик, археограф, библиотекарь в Имп. Публичной библиотеке, князь П. А. Вяземский, по словам Половцова, "живой представитель Русской истории, друг Карамзина, Бородинский боец, увенчанный лаврами певец, не покидающий теперь Зимний дворец и потому могущий оказать довольно разностороннюю помощь"⁵, А. Ф. Гамбургер, барон А. Т. Жомини, К. К. Злобин, директор Государственного и Петербургского главного архивов МИДа, барон М. А. Корф ("один из наиболее просвещенных государственных советников, поставивший себе памятник устройством Публичной библиотеки и в особенности организованием иноязычного Русского отделения; записной любитель Русской истории"), граф Б. А. Перовский, генерал-адъютант, попечитель наследника престола, "которому предполагается поднести звание почетного попечителя", А. А. Половцов, граф Д. А. Толстой, обер-прокурор Синода, "представитель церковной истории и ключ к церковным всякого рода архивам"⁶, Е. М. Феоктистов, чиновник Министерства народного просвещения, журналист. Выбор этих лиц диктовался не только и не столько тем, что они могли оказать действенную помощь новому обществу, но и их авторитетностью и благонамеренностью в представлении высшей власти, - именно от их имени направлялся императору проект устава с испрошением о его утверждении.

Все перечисленные лица изъявили соыасие участвовать в организации и деятельности РИО, и в начале марта 1866 г. 12 членов-основателей собрались в зале Совета министра иностранных дел для обсуждения устава общества, написанного А. Ф. Гамбургером (за основу его был взят устав Русского географического общества). Устав РИО был учредителями одобрен, а его окончательную редакцию было поручено осуществить А. А. Половцову. 19 марта подписанный всеми членами-основателями проект устава направляется вице-канцлеру А. М. Горчакову для представления на высочайшее утверждение; 29 марта 1966 г. по докладу Горчакова Александр II повелевает внести проект устава в Кабинет министров⁷. И хотя, как пишет Половцов в "Дневнике", "на днях должно последовать утверждение", передача дела в Кабинет министров, а главное, выстрел Каракозова 4 апреля 1866 г. почти на два месяца задержали формальное решение об основании Исторического общества.

Кабинет министров, "признавая несомненную пользу, которую может принести делу просвещения учреждение Общества, ...полагал: разрешить учреждение Русского исторического общества на изложенных в проекте устава оного основаниях", с двумя изменениями: 1) сохранение для изданий общества существующих общих правил (иными словами, все издания РИО должны быть подвергаться обычным правилам цензуры без какого-либо изъятия; отметим, что цензурные рогатки постоянно обходились руководителями общества путем обращения за содействием к почетным председателям РИО); 2) ввиду того, что новое общество имело общеобразовательный и научный

стр. 4

характер, подчинить его ведению Министерства народного просвещения, а не иностранных дел⁸.

С этими замечаниями проект устава РИО был передан министру народного просвещения, которым в это время стал Д. А. Толстой; последний 23 мая 1866 г. представил в Царском Селе исправленный проект устава на утверждение Александра II. Именно эта дата и является датой основания Русского исторического общества и вряд ли можно согласиться с П. А. Зайончковским, утверждавшим, что "уже в конце 1865 г. "Русское историческое общество" фактически существовало" и "20 октября 1865 г. состоялось его первое заседание"⁹. Правомочно лишь утверждать, что к началу 1866 г. составился кружок лиц, ставших ядром членов-учредителей РИО; что касается первого заседания (Совета общества или общего собрания?) 20 октября 1865 г., то здесь либо явная ошибка, либо просто описка - автор, видимо, имел в виду первое организационное общее собрание членов-основателей нового общества, состоявшееся 19 октября 1866 г. в доме обер-прокурора С. В. Синода, то есть у графа Д. А. Толстого, на Литейном проспекте, для избрания Совета РИО (кстати, Половцов в "Дневнике" пишет об этом организационном собрании в довольно юмористических тонах¹⁰). На собрании присутствовали 10 из 12 членов-учредителей: отсутствовали П. А. Вяземский (по болезни) и Б. А. Перовский (по служебным делам). Председателем РИО был избран князь П. А. Вяземский, помощником председателя (вице-председателем) М. И. Богданович, членами Совета А. Ф. Бычков, А. Ф. Гамбургер, К. К. Злобин, казначеем Е. М. Феоктистов, секретарем А. А. Половцов.

Первый устав РИО, утвержденный 23 мая 1866 г. и действовавший до апреля 1910 г., устанавливал цели общества ("Русское Историческое Общество имеет целию собирать, обрабатывать и распространять... материалы и документы, до отечественной истории относящиеся, как хранящиеся в правительственных и частных архивах и библиотеках, так равно и находящиеся у частных лиц", в том числе издавать непериодические сборники материалов с объяснениями и комментариями, которые будут сочтены необходимыми Советом общества); состав общества (действительные и почетные члены, члены-соревнователи, а также почетные иностранные члены и члены-корреспонденты, и порядок их избрания); руководящий орган общества - Совет, состоящий из председателя и его помощника, трех действительных членов, секретаря и казначея, то есть их 7 человек (Совет руководит практической текущей деятельностью общества); финансовые средства общества; высший руководящий орган общества - общее собрание (обыкновенное, чрезвычайное, годичное)"¹¹.

Таким образом, устав, а также практическая деятельность РИО в последующие десятилетия определяли руководящие органы общества - Совет как постоянный орган реального ведения дел и годичные собрания, на которых заслушивались отчеты, производились различного рода выборы, принимались (или утверждались) наиболее важные решения, связанные с деятельностью общества. Любопытно, что устав не устанавливал какую-то особую роль секретаря РИО, однако, жизнь определила эту роль именно за Половцовым, как ключевую, наиболее важную и во многом самостоятельную. Этому в известной степени способствовало то, что председатель - П. А. Вяземский, будучи преклонного возраста и в силу болезненного состояния в это время, а потому и длительного отсутствия в России, не мог играть предназначенную ему роль и его обязанности фактически выполнял секретарь. Когда же после смерти Вяземского 10 ноября 1878 г. председателем был избран А. А. Половцов (26 марта 1879 г.), новый секретарь РИО Г. Ф. Штендман играл уже значительно более скромную, во многом подчиненную, а зачастую и чисто техническую роль.

Второй устав РИО (в сущности, вторая редакция первого устава), принятый на общем собрании 27 марта 1910 г. и утвержденный Николаем II 8 апреля 1910 г., отразил как опыт более чем 40-летней деятельности общества, так и изменившиеся исторические условия. Второй устав стал более

стр. 5

компактным, из него были исключены явно устаревшие положения (например, об особом положении членов-основателей, тем более, что последний из них - А. А. Половцов - скончался 24 сентября 1909 г., об особом разряде членов-соревнователей); были отменены членские взносы, конкретизирован порядок назначения председателя общества и т. п.¹².

В речи (на годичном собрании 6 апреля 1895 г.), посвященной Александру III, А. А. Половцов изложил концептуально-идеологическое обоснование задач Исторического общества. "Главною основною мыслью учреждения Русского Исторического Общества послужило то убеждение, что история нашего отечества сделается тем более привлекательною, чем более она будет известна, что лучшим способом сделать ее известною является беспристрастное напечатание имеющих историческое значение актов и документов, хранившихся недоступными в архивах, а по напечатании, имеющих дать прочную основу исторической литературе. Необходимость такого обнародования делалась тем более ощутительною.., что при отсутствии серьезного исторического материала, при постоянно увеличивавшемся расположении русского народа к изучению своей истории в печати появлялись только произведения в большей части случаев неудовлетворительные, как вследствие неполноты передававшихся фактов, так и происходившей отсюда неверности в их оценке... До второй половины XIX в. отечественная история предшествовавших полутораста лет оставалась почти неизвестною русской публике. За отсутствием отечественных научных трудов приходилось довольствоваться иностранными сочинениями, по скудости сведений, а иногда и по недобросовестности, представлявших события в неверном виде. Наступившие по воцарении Императора Александра II облегчения печатному слову положили начало появлению, преимущественно в повременных изданиях, сообщений о делах XVIII и XIX вв.; но сообщения эти, отрывочно, неразборчиво передававшие самые разнообразные и случайно попавшиеся события, обращали на себя внимание своим характером новизны и нравственной особенности более чем научной правдивостью. Жаждавшему узнать свое прошлое русскому народу подносилась только неприглядная картина слабостей и недостатков, влиявших на судьбы его; возвышенные, существенные стороны нашей государственной жизненной деятельности, создавшие великую и всем нам дорогую Россию, в литературе шестидесятых годов, за редкими исключениями, силою обстоятельств обходились молчанием, разрушавшим народную веру в себя и в правившие им силы... Такая несправедливость оценки нашего прошедшего, необходимость восстановления исторической правды"¹³ и стали доминантой в издательской деятельности нового общества.

Возвращаясь к роли А. А. Половцова в организации и последующем функционировании РИО (он, кстати, эту роль прекрасно осознавал и неоднократно писал в "Дневнике" об обществе как о "своем детище"¹⁴), необходимо сказать следующее. Во-первых, на протяжении более 43 лет он был главным и, по сути дела, единственным руководителем всею деятельностью общества, державшим в своих руках практически все нити управления, сначала в качестве секретаря, а затем в течение 30 лет - председателя. Во-вторых, прекрасно сознавая, что без "августейшего" покровительства кого-либо из членов императорской фамилии выполнение задуманной издательской программы, да и вообще нормальное функционирование нового общества, будет крайне затруднительным, он делал ставку на наследника престола вел. кн. Александра Александровича и, как показала жизнь, не прогадал (кстати, только этим и можно объяснить приглашение в члены-основатели графа Б. А. Перовского, бывшего в это время наставником цесаревича; о Перовском в "Дневнике" Половцов отзывается постоянно в резко отрицательных тонах). Проявлявший интерес к русской истории, будущий император Александр III, 7 февраля 1867 г. охотно принял на себя звание почетного председателя РИО и в дальнейшем много содействовал решению многочисленных задач, постоянно возникавших в повседневной его деятельности. В-третьих, будучи, благодаря женитьбе на внебрачной дочери Михаила Павловича Надежде Михай-

стр. 6

ловне Июневой, воспитывавшейся в семье придворного банкира А. Л. Штиглица в качестве приемной дочери, весьма богатым, а стало быть, материально независимым человеком, блестяще образованный юрист, многие годы прослуживший в Сенате на различных должностях, затем государственным секретарем и членом Государственного Совета, Половцов имел обширные связи не только в семействе Романовых, придворных и правительственных кругах, в сфере высшей бюрократии и дипломатическом мире, но и среди историков, литераторов, художников, ученых и т. п. Это позволило ему находить нужных людей, привлекать к работе полезных деятелей, добиваться решения творческих и организационных проблем, с которыми постоянно сталкивалось РИО. Наконец, в-четвертых, Половцов был, выражаясь современным языком, основным спонсором издательской программы РИО. "Русский биографический словарь" (РБС) издавался на его личные средства, да и вложения в издание томов "Сборника Имп. РИО" были весьма существенными. После смерти Половцова в первом же заседании Совета общества 30 октября 1909 г. было подсчитано, что на издание биографического словаря Половцовым было израсходовано 150 тыс. руб.; если к этому добавить вклад в издание 128 томов "Сборника", изданных при его жизни (шесть томов находились в наборе), и приплюсовать затраты на собирание материалов для последующих томов - всего в сумме 190 тыс. руб., то получается, что Половцов израсходовал на научно-издательскую деятельность РИО около 340 тыс. руб. личных средств (для сравнения - из казны РИО до смерти Половцова получило всего 260 тыс. рублей)¹⁵.

Деятельность вновь образованного общества развивалась довольно медленно, буквально ни шатко, ни валко, как писал его организатор в "Дневнике" 20 декабря 1866 г.: "в последнее заседание Совета нашего (покуда дремлющего) Исторического общества"¹⁶; тем удивительнее впечатляющие итоговые результаты его деятельности за 50 лет! После утверждения устава 23 мая 1866 г. лишь 19 октября того же года состоялось первое организационное собрание, на котором были избраны руководящие органы РИО, затем 24 октября и 11 декабря 1866 г. состоялись два первых заседания вновь избранного Совета, полностью посвященные вопросу о составе первого тома "Сборника", причем 24 октября "Совет постановил избирать в будущем в действительные члены Общества исключительно таких лиц, от которых Общество может с полною уверенностью ожидать содействия успехам своей деятельности... и решил совсем не выбирать новых... членов Общества до напечатания первого тома Сборника, чтобы дать возможность первому составу Общества самому проявить свою деятельность"¹⁷.

В дальнейшем Совет общества стал действовать более энергично и в течение двух месяцев решил вопрос о первом томе "Сборника", после чего 7 февраля 1867 г. Совет ходатайствовал перед вел. кн. Александром Александровичем о принятии им на себя звания почетного председателя, получив согласие, а 28 февраля 1867 г. состоялось первое годичное собрание РИО в Аничковом дворце у вице-канцлера А. М. Горчакова, на котором впервые присутствовал почетный председатель. На этом собрании П. А. Вяземский обратился к вел. кн. Александру Александровичу с речью¹⁸, которой Половцов придавал важное значение¹⁹. Далее секретарь представил отчет о деятельности общества за первый год его существования, затем были прочитаны некоторые материалы и документы. 14 декабря 1867 г. состоялось еще одно общее собрание РИО, о котором есть подробная запись в "Дневнике" Половцова²⁰.

Таким образом, в первый год существования РИО сложились организация и структура его работы, функционировавшие в течение последующих 50 лет и основанные на Совете и общих собраниях, главным образом, годичных. Главное направление работы Совета состояло в развитии и поддержании на должном уровне научно-издательской деятельности общества, в том числе в определении содержания и состава каждого тома "Сборника", рассмотрении и одобрении общей программы более крупных научно-издательских предприятий РИО, например, направлении сбора дипломатичес-

стр. 7

ких материалов в иностранных архивах, программы издания бумаг Екатерины II и т. п.

На 2-м годичном общем собрании РИО 9 апреля 1868 г. был избран 13-й, по счету, первый после членов-основателей, действительный член-историк А. Н. Попов. В общей сложности за 50 с небольшим лет членами РИО состояли 112 человек²¹, включая двух почетных председателей (Александра III и Николая II), девяти почетных членов и семи членов-корреспондентов. Несмотря на свою немногочисленность состав общества был достаточно пестрым. Основной контингент действительных членов составляли историки и сотрудники архивов; ряд лиц становились членами РИО вследствие того, что оказывали обществу то или иное содействие в его издательской деятельности, например, предоставлением ценных материалов из семейных архивов (кн. Н. А. Орлов и др.), наконец, среди членов РИО было много лиц из дипломатического мира, в частности, занимавших посты в столицах тех стран, архивами которых интересовалось РИО и имевшими значение для русской истории. Нередко членами общества становились явно случайные люди, избрание которых можно объяснить лишь личными предпочтениями августейших почетных председателей и покровителей РИО, либо А. А. Половцова или вел. кн. Николая Михайловича (вел. кн. Константин Николаевич, Владимир и Сергей Александровичи, гр. Б. А. Перовский, Ю. Ф. де Траншер, Л. А. Кассо и др.).

Последние выборы действительных членов РИО состоялись на годичном общем собрании 13 марта 1914 г., когда были избраны князь Н. В. Голицын, П. Н. Жукович, С. Н. Казнаков, Л. А. Кассо, А. С. Лаппо-Данилевский, В. В. Майков. Следующим (и последним), избранным в соответствии с требованиями устава) членом РИО должен был стать академик А. Ф. Кони. Вот что пишет вел. кн. Николай Михайлович Николаю II в письме, датированном 31 мая 1916 г.: "Ввиду того рвения, которое показывает А. Ф. Кони в содействии нашим работам, и для поощрения его деятельности, ввиду его лет и расшатанного здоровья, может быть, было бы целесообразно сделать его членом нашего общества. Так как в 1916 г. годового общего собрания под Твоим председательством не состоялось, может быть. Ты разрешишь экстренное собрание под моим председательством для избрания Анатолия Федоровича Кони членом общества"²². Насколько известно, экстренное собрание для избрания членом РИО А. Ф. Кони не состоялось.

Тем не менее, мы можем считать, что последним - 112-м - членом РИО стал В. В. Шереметевский, избранный по рекомендации В. И. Саитова на годичном собрании 11 мая 1917 года²³. Согласно параграфу 11 устава, кандидаты в члены общества предлагались Советом. Утверждается также, что именно на этом собрании был переизбран председателем РИО на очередной трехгодичный срок вел. кн. Николай Михайлович, правда путем голосования членов РИО, а не высочайшим указом почетного председателя (то есть Николая II), как это предусмотрено параграфом 15 устава, что формально может считаться не вполне юридически корректным. Согласно некоторым источникам²⁴ переизбрание председателя состоялось на общем собрании 25 апреля 1917 года.

Членами РИО были выдающиеся русские историки: СМ. Соловьев, В. О. Ключевский, К. Н. Бестужев-Рюмин, Н. И. Костомаров, Н. Ф. Дубровин, Н. К. Шильдер, И. Е. Забелин, А. Н. Пыпин, П. П. Пекарский, С. Ф. Платонов, В. С. Иконников, С. В. Рождественский, Н. П. Лихачев, В. И. Герье, М. М. Богословский, М. К. Любавский, А. С Лаппо-Данилевский; крупные филологи, архивисты, правоведы: А. Ф. Бычков, Н. В. Калачов, Я. К. Грот, Ф. А. Бюлер, В. И. Сергеевич, Ф. Ф. Мартене, Л. Н. Майков, А. Н. Филиппов, В. И. Сайтов. Вместе с тем далеко не все видные русские историки становились действительными членами РИО (например, В. А. Бильбасов, В. И. Семевский, А. Г. Брикнер, А. П. Барсуков. Д. А. Корсаков, П. Н. Милютин, К. Военский, А. А. Кизеветтер и др.), как и иностранные ученые, работавшие в области русской истории, - почетными членами или членами-корреспондентами (например, Т. Шиман, П. Пирлинг).

стр. 8

К 50-летию РИО (май 1916 г.) членами общества состояли 38 лиц, включая почетного председателя (Николай II) и, так сказать, исполнительного (вел. кн. Николай Михайлович) председателя, двух иностранных почетных членов (Г. Ганото, Фр. Массой), а также члена-корреспондента Н. С. Ермолова²⁵. Революцию и годы гражданской войны, то есть время, когда фактически прекратила деятельность РИО, пережили еще меньше, - не более половины: ряд членов РИО оказались в эмиграции, о непростой судьбе некоторых из членов общества, оставшихся в советской России (С. Ф. Платонов, М. К. Любавский) хорошо известно. По-видимому, последним членом РИО был барон М. А. Таубе, умерший в эмиграции в 1962 году.

Как уже отмечалось, одним из ключевых организационных мероприятий РИО были годичные общие собрания. В отличие от обыкновенных или чрезвычайных общих собраний, как правило, посвященных каким-либо особым случаям или обстоятельствам, на годичных оформился распорядок, неукоснительно соблюдавшийся 50 лет существования РИО.

Прежде всего зачитывался годовой отчет о деятельности общества (в первые 43 года его зачитывал А. А. Половцов, сначала в качестве секретаря, а затем - председателя РИО; с 1910 г. - вел. кн. Николай Михайлович). В отчете в обязательном порядке сообщалось о научно-издательской деятельности РИО, о напечатанных в течении года и готовящихся к печати томах "Сборника" и "Русского биографического словаря", о поступивших в Совет новых исторических материалах и принятых Советом относительно их постановлениях, о мерах Совета по получению новых материалов и документов и т. д. Годовые отчеты обычно заканчивались сообщением о почивших в истекшем году членах общества, причем вел. кн. Николай Михайлович обычно дополнял сведения об умерших членах развернутыми их характеристиками.

После чтения годового отчета иногда обсуждались и решались внесенные Советом вопросы, а заключительной частью годичных собраний были научно-исторические доклады и сообщения, а также чтение исторических документов. И если многие доклады, прочитанные в первые одно-два десятилетия существования РИО, по своему содержанию были тесно связаны с материалами, напечатанными докладчиками в "Сборнике" (например, многочисленные сообщения Я. К. Грота), то примерно с середины 90-х гг. XIX в. тематика докладов расширяется, охватывая разнообразные вопросы русской и всеобщей истории XVII-XIX веков. Такого рода доклады делали в разные годы К. Н. Бестужев-Рюмин, М. М. Богословский, М. М. Бородкин, князь Н. В. Голицын, С. М. Горяинов, Н. Ф. Дубровин, В. С. Иконников, Д. Ф. Кобеко, граф В. Н. Ламсдорф, Н. П. Лихачев, Ф. Ф. Мартене, С. Ф. Платонов, А. Н. Пыпин, С. В. Рождественский, СД. Сазонов, В. И. Сергеевич, барон М. А. Таубе, А. Н. Филиппов, Н. Д. Чечулин, Н. К. Шильдер²⁶. К сожалению, многие доклады и сообщения не публиковались и остались неизвестными.

Заключительная часть годичного общего собрания была организационная: закрытой баллотировкой избирались новые члены РИО, а также члены Совета и ревизионной комиссии.

Годичные общие собрания проходили обычно в феврале-мае, впрочем не ежегодно: иногда они по разным причинам не состоялись. Первое годичное общее собрание состоялось 28 февраля 1867 г., последнее - 12 марта 1915 г.²⁷, в общей сложности за 50 с небольшим лет существования РИО их насчитывается около 40. Годичное собрание 11 мая 1917 г. можно учитывать лишь условно, поскольку с отречением Николая II от престола РИО не только лишалось титула "императорского", но и сам устав общества терял свою юридическую безупречность. Есть сведения, что годичные общие собрания состоялись в 1918 и 1919 гг., но в условиях, когда председатель общества с марта 1918 г. находился в ссылке и тюрьме, а затем в январе 1919 г. расстрелян, к тому же эмиграции ряда членов общества, да и просто отсутствии их в Петрограде, собрания эти лишались прежнего значения. Отчеты о годичных общих собраниях публиковались в "Сборниках" (тт. 17, 20, 27), "Журнале

стр. 9

Министерства Народного Просвещения", и весьма кратко в "Правительственном Вестнике" и "Историческом Вестнике".

За первые 7 лет своего существования РИО выпустило 12 томов "Сборника", из них 4 были полностью посвящены царствованию Екатерины II. Инициатива присвоения Обществу титула "императорского" принадлежала графу Д. А. Толстому, который испросил этот титул у Александра II²⁸. Титул этот имел немаловажное значение: помимо августейшего осенения он давал ряд прав, а также возможность финансирования РИО из бюджета Министерства императорского двора и уделов.

Высочайший рескрипт об этом на имя вел. кн. Александра Александровича был приурочен ко дню открытия известного памятника Екатерине II в Петербурге, в сквере перед Александрийским театром. В рескрипте особо подчеркивалось, что РИО "в течение семилетнего существования своего оказало немаловажные услуги Русской истории разысканием и обнародованием многих важных документов, относящихся до XVIII столетия"²⁹. По этому поводу 25 ноября 1873 г. в зале Русского географического общества состоялось чрезвычайное общее собрание, формально посвященное памяти императрицы Екатерины II. После зачтения А. А. Половцовым рескрипта были произнесены три речи, посвященные Екатерине II. Половцов на материале донесений английских послов при дворе Екатерины II привел и прокомментировал несколько примечательных их суждений, а в начале речи разъяснил, почему царствование этой императрицы заняло столь важное место в трудах общества, посвященных новейшей русской истории. А. Ф. Бычков говорил о заслугах Екатерины II в области русской исторической науки; предмет речи Я. К. Грота - личность императрицы по материалам ее переписки³⁰.

Деятельность РИО - научная, научно-издательская и научно-организационная - сосредотачивалась и развивалась в трех направлениях (о четвертом, практически нереализовавшемся, будет сказано ниже). Первое направление - издание "Сборника Императорского Русского исторического общества" согласно параграфу 3 устава рассматривалось как прямое дело и главная задача: "Общество издает Сборник, выходящий в свет без определенных сроков и заключающий материалы в том виде, в каком они находятся в архивах и у частных лиц, с объяснениями, комментариями, которые признаны будут Советом Общества необходимыми. Документы и акты, писанные на иностранных языках, печатаются в подлинном тексте с переводом на русский язык"³¹. Второе - издание "Русского биографического словаря". Третье - деятельность, направленная на правильную постановку архивного дела в губернских и уездных центрах России.

Издание "Сборника", наряду с РБС, следует рассматривать как вклад в русскую историческую науку. 1-й том вышел в 1867 г., последний, 148-ой - в 1916 году. Иными словами, в течение 50 лет в среднем ежегодно выходило по 3 тома. 148 томов "Сборника" вместили огромное количество документов, актов, материалов, исследований, которые кардинально преобразили знания о прошлом России, открыли путь к правдивому изучению истории страны, особенно XVIII и начала XIX столетий. Недаром С. М. Соловьев в последних томах своей "Истории России с древнейших времен" оперативно, по горячим следам, привлекал материалы из первых томов "Сборника". Чтобы представить себе масштабы работы, проделанной его издателями, попытаемся распределить эти полторы сотни томов по темам, сериям, направлениям и т. п.

Кроме 7 томов (1, 2, 3, 5, 6, 9, 20) смешанного содержания (основной массив материалов этих томов относится к царствованию Екатерины II), все остальные носили серийно-тематический характер и их можно, правда, некоторые с изрядной долей условности, разделить на четыре группы: 1) бумаги, письма, резолюции, указы Петра I, Екатерины II, Николая I; 2) дипломатическая переписка, извлеченная из иностранных архивов, и материалы, характеризующие дипломатические сношения России с иностранными державами, извлеченные из архива российского МИДа; 3) материалы по внутренней по-

стр. 10

литике в XVIII и XIX столетии; 4) исследования, материалы из личных, семейных архивов, тома, выпущенные к юбилейным датам и т. п.

К первой группе относятся 16 томов бумаг Екатерины II, ее частная и политическая переписка, а также относящиеся к ней документы из российских государственных архивов (7, 10, 13, 15, 17, 23, 33, 42, 44, 48, 51, 57, 67, 87, 97, 145); бумаги Петра I (т. 11); переписка и бумаги Николая I (тт. 98, 131, 132).

Ко второй группе следует отнести 15 томов английской дипломатической переписки XVIII в. (12, 19, 39, 50, 61, 66, 76, 80, 85, 91, 99, 102, 103, ПО, 148); 24 тома французской дипломатической переписки XVIII - первой четверти XIX в. (34, 40, 49, 52, 58, 64, 70, 75, 77, 81, 82, 86, 88, 89, 92, 96, 100, 105, 112, 119, 127, 140, 141, 143); четыре тома австрийской дипломатической переписки XVIII в. (18, 46, 109, 125); три тома прусской дипломатической переписки XVIII в. (23, 37, 72); два тома донесений нидерландских посланников о России, относящихся к первой половине XVII в. (24, 116); памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством в XV-XVII вв. (тт. 35, 59, 71, 137, 142), с Ногайской и Крымской ордой и Турцией в XV-XVI вв. (тт. 41, 95), с Англией в XVI-XVII (т. 38), со Швецией в XVI в. (т. 129), с Немецким орденом в Пруссии в XVI в. (т. 53); последние 10 томов продолжили издание "Памятников дипломатических сношений древней России с державами иностранными". Тт. 1 - 10. СПб. 1851 - 1871, предпринятое II отделением собственной е.и.в. канцелярии под общей редакцией А. Н. Попова.

К третьей группе относятся: восемь томов протоколов, журналов и указов Верховного тайного совета 1726 - 1730 гг. (55, 56, 63, 69, 79, 84, 94, 101); 12 томов материалов кабинета министров Анны Иоанновны 1731 - 1740 гг. (104, 106, 108, 111, 114, 117, 120, 124, 126, 130, 138, 146); протоколы Конференции при высочайшем дворе 1756 - 1757 гг. (т. 136); 14 томов материалов Законодательной комиссии Екатерины II (4, 8, 14, 32, 36, 43, 68, 93, 107, 115, 123, 134, 144, 147); материалы Комитета 6 декабря 1826 г. (тт. 74, 90); финансовые документы, относящиеся к царствованиям Екатерины II, Павла I, Александра I (тт. 28, 45); материалы по политической, дипломатической и бытовой истории Отечественной войны 1812 г. (тт. 21, 128, 133, 139); по истории православной церкви в царствование Николая I (т. 113).

Наконец, к четвертой группе можно отнести: бумаги из архивов кн. Н. В. Репнина (тт. 16, 65), гр. Б. П. Шереметева (т. 25), Я. И. Булгакова (т. 47), гр. А. А. Закревского (тт. 73, 78), кн. А. И. Чернышева (тт. 121, 122), герцога А. -Э. Ришелье (т. 54); материалы к биографии Николая I и к истории его царствования (т. 98); о годах учения Александра II (тт. 30, 31); исследование Н. И. Григоровича "Канцлер князь Александр Андреевич Безбородко в связи с событиями его времени" (тт. 26, 29); Азбучный указатель имен русских деятелей для РБС (тт. 60, 62)³².

Некоторые тематические серии в составе "Сборника" удалось завершить до 1917 г., но издание большинства серий было прервано в связи с революционными событиями, постепенным угасанием деятельности РИО и уже никогда не возобновлялось. Поэтому целесообразно упомянуть известные нам, но так и не вышедшие планируемые тома или даже серии. В 1915 - 1916 гг. уже печатались или готовились к печати, но так и не вышли тома "Сборника": 2-й том "Протоколов Конференции при Высочайшем дворе" (1-й- т. 136 Сборника, под ред. Н. Д. Чечулина); продолжение "Очерка сношений Московского государства с республикою Соединенных Нидерландов", начало которого напечатано под ред. библиотекаря университета С. В. Владимира (Киев) В. А. Корда в т. 116; донесения первого нидерландского резидента при царском дворе барона В. Келлера, посланные им из Москвы в течение последней четверти XVII столетия (от 24 июня 1676 до 1697 г.), под ред. В. А. Корда; 4-й том "Актов, документов и материалов для политической и бытовой истории 1812 года", под ред. К. А. Военского (предыдущий 3-й - т. 139); 4-й том "Дипломатической переписки французских представителей при дворе Екатерины II", под ред. В. Н. Смольянинова (предыдущий 3-й - т. 143);

стр. 11

6-й том "Памятников дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством"; в состав которого были включены документы посольства князя И. М. Воротынского, князя А. Ю. Сицкого и окольничего А. В. Измайлова, участвовавших в 1615 - 1616 гг. в съезде с польскими послами (предыдущий 5-й - т. 142); 10-й том "Политической переписки имп. Екатерины II", под ред. кн. Н. В. Голицына (предыдущий 9-й - т. 145).

Планировалось в дальнейшем издать в составе "Сборника": 1) Дневник и воспоминания Д. А. Милютина³³; 2) специальный том, посвященный 100-летию со дня рождения императора Александра II, в который предполагалось включить: документы из собственной его величества библиотеки по списку, который составил В. В. Щеглов; записки воспитателей и учителей (Мердера, Юревича, В. А. Жуковского); переписку с различными лицами; 3) дневник князя П. П. Гагарина, председателя Государственного совета в 1864 - 1865 гг.; 4) донесения шведского посланника в Петербурге Штединга в царствования Екатерины II, Павла I, Александра I, собранные в стокгольмских архивах А. А. Папковым (предполагалось, что печатание их начнется уже зимой 1916 - 1917 гг. и составит шесть томов "Сборника")³⁴.

Изданию "Русского биографического словаря", в отличие от "Сборника", посвящена довольно обширная литература³⁵, хотя и далеко не равноценная. Это позволяет нам остановиться лишь на основных моментах подготовки и издания РБС, а за подробностями и деталями отослать интересующихся к указанной в примечаниях литературе.

Впрочем, вопрос об авторстве замысла издания РБС заслуживает более подробного рассмотрения. Дело в том, что здесь немало домыслов, мифов, расхожих легенд, которыми столь богата история РИО и, кстати гулявших по свету еще в дореволюционные годы. Ряд современных авторов без всяких на то оснований, не ссылаясь на какие-либо документы, источники, свидетельства и не приводя доказательств, утверждают, что "именно великий князь Александр Александрович высказал в одном из собраний РИО (каком?), мысль, что неровность комментария является следствием отсутствия достаточно полного биобиблиографического (!) справочника по русской истории, и им же была предложена идея создания РБС. Этот замысел встретил в сочленах живейшее сочувствие, и в годичном собрании 1875 г. впервые состоялось обсуждение вопроса об издании словаря"³⁶. Другой историк полагает, что "впервые мысль об издании русского биографического словаря была высказана цесаревичем Александром Александровичем (будущим императором Александром III)"³⁷, но на годичном собрании в 1876 году. Путаница и ошибки показательны, ибо ни тот, ни другой автор не приводят в доказательство своих утверждений никаких обоснований или хотя бы ссылок на какие-то работы.

Характерно, что даже авторы юбилейного очерка по истории РИО, написанного в апологетических в отношении к Александру III тонах, не решились приписать ему авторство идеи издания РБС, ограничившись только указанием на то, что "искренний и с течением времени становившийся все более глубоким интерес к Словарю" Александра III способствовал обществу в преодолении трудностей, возникших при подготовке и издании РБС³⁸. У нас нет оснований подвергать ревизии историю подготовки и издания РБС, изложенную в юбилейном очерке, тем более что в лучшей, на наш взгляд, на сегодняшний день работе по истории РБС³⁹ многие сведения из этого очерка подтверждаются архивными материалами. Вместе с тем, весьма поучительная, полная и научно обоснованная история РБС еще ждет своего исследователя.

А. А. Половцов, который в своем "Дневнике" постоянно отмечал те или иные события, связанные с РИО, ни словом не обмолвился о том, кому же принадлежит идея издания РБС. По ряду косвенных признаков, можно с большой долей вероятности утверждать, что авторство этого замысла следует приписать либо кн. А. Б. Лобанову-Ростовскому (наиболее вероятно), известному дипломату, генеалогу, историку и коллекционеру, будущему министру

стр. 12

иностранных дел, либо Половцову (менее вероятно). Весьма возможно, что идея родилась в беседах между ними, поскольку в этот период (первая половина 70-х гг. XIX в.) дипломат Лобанов-Ростовский, занимая должность товарища министра внутренних дел, то есть как и Половцов постоянно находясь в Петербурге, если не ежедневно, то еженедельно встречался с Половцовым, с которым находился в дружеских отношениях. При этом ими часто обсуждались самые различные аспекты деятельности РИО.

История подготовки и издания РБС охватывает почти 50 лет. Эти полвека удобно разделить на четыре этапа: 1) 70-е годы XIX в. - 1896 гг. (от зарождения идеи до выхода в свет 1-го тома); 2) 1896 - 1909 гг. (период издания РБС под руководством Половцова); 3) 1910 - 1918 гг. (период руководства этим изданием вел. кн. Николаем Михайловичем); 4) 1918 - 1920 гг. (распад авторского коллектива и прекращение издания РБС)⁴⁰.

Первое официальное обсуждение вопроса об издании РБС приходится на заседание Совета общества 25 ноября 1875 г. - эту дату, по-видимому, и следует считать точкой отсчета в истории словаря. На это заседание был специально приглашен действительный член РИО кн. А. Б. Лобанов-Ростовский, который заявил о своевременности и необходимости издания Историческим обществом Русского биографического словаря. Вторично вопрос обсуждался в годичном собрании 5 марта 1876 г., где Лобанов-Ростовский повторил свои соображения о пользе и важности издания РБС, подчеркнув, что "благодаря содействию Общества он мог бы быть составлен несравненно скорее и легче, чем трудами отдельного лица"⁴¹. Для обсуждения этого предложения на собрании была избрана комиссия во главе с А. Б. Лобановым-Ростовским, в которую также вошли А. Ф. Бычков, Н. В. Калачов, К. К. Злобин и Ф. Ф. Веселаго. Свои соображения, в том числе некоторые принципы, положенные в дальнейшем в основу издания РБС, комиссия представила на годичном собрании 17 марта 1877 г.; в частности, предлагалось избрать главного редактора РБС и его помощников⁴². Однако изложенные принципы и рекомендации комиссии помогли мало, главного редактора РБС не нашлось и дело издания словаря явно затормозилось. И лишь избрание Половцова 26 марта 1879 г. председателем РИО дело сдвинуло с мертвой точки: на следующем годичном собрании - 17 марта 1880 г. Половцов заявил, что берет руководство подготовкой РБС в свои руки⁴³.

И тем не менее первый том словаря вышел лишь через полтора десятилетия - в 1896 году. По-видимому, это было связано с тем, что, во-первых, не удавалось найти руководителя изданием или главного редактора РБС; которым естественным было бы назначить А. Б. Лобанова-Ростовского, но тот был в апреле 1878 г. назначен послом в Константинополь, затем - последовательно - в Лондон, Вену и Берлин, а потому находился вне Петербурга, что не позволяло ему взять на себя это бремя; пришлось это руководство РБС, его подготовку и издание взять на себя Половцову, что, как оказалось, было не вполне удачным выходом из положения и в силу его занятости (особенно в 1880-е гг., когда он занимал пост Государственного секретаря), а также вследствие его подходов и правил при руководстве коллективом, работающим над словарем. К тому же ни Половцов, ни его сотрудники, привлеченные к работе с РБС, не смогли в должной мере оценить ни грандиозности замысла, ни сложностей, с которыми неизбежно связана реализация всего проекта.

Дальнейшие сведения о подготовке и изданию РБС, финансовых проблемах, восприятии РБС современниками и критиками, предъявляемых к нему претензий и пожеланий, лицах, стараниями которых уникальный биографический словарь стал реальностью, достоянием нашей культуры и т. п. читатель может найти сведения в упоминавшейся выше литературе.

Выдающаяся роль Половцова при издании РБС несомненна и общепризнанна. Справедливости ради надо отметить, что свойственные Половцову авторитарные черты при руководстве проектом, а также некоторые присущие ему качества организатора, особенно усилившиеся в последние годы его

стр. 13

жизни, отрицательно воздействовали на издание словаря, в частности, удлинялись сроки подготовки очередных томов. Постоянное и, как правило, мелочное вмешательство в работу редакторов томов РБС, стремление все замкнуть на себя, свойственные "принципалу", как его называли некоторые сотрудники, надменность, безапелляционность в суждениях, нетерпимость к чужому мнению, не совпадающему с его собственным, - все это осложняло деловое сотрудничество и приводило к уходу лучших, наиболее профессиональных редакторов томов. Один из современных исследователей истории создания РБС дает Половцову такую характеристику: "Юрист по образованию, Александр Александрович Половцов без малого 60 лет провел на службе в высших государственных учреждениях: сначала в Правительствующем сенате, а затем в Государственном совете. Многолетнее пребывание в самом центре российского бюрократического мира наложило заметный отпечаток на его характер и личные качества. С одной стороны, современники отмечали в Половцове ум, разнообразные способности, большой административный талант. Именно последний, как нам кажется, и позволил ему, не опубликовавшему в жизни ни одного труда или даже статьи, руководить изданием крупнейшей биографической энциклопедии. С другой стороны, председатель РИО был человеком чрезвычайно честолюбивым, часто надменно-резким в суждениях и действиях"⁴⁴. С этой характеристикой в целом можно согласиться, хотя и с существенными замечаниями. Во-первых, Половцов был руководителем издания не только РБС, но и "Сборников" РИО, и вообще всей деятельностью Исторического общества, что предполагало не только "большой административный талант", но и глубокое понимание исторических реалий. Во-вторых, под наблюдением (редакцией!) Половцова вышло около 40 томов "Сборника", ко многим из них он написал обстоятельные, толковые предисловия, некоторые из них (например, предисловие к переписке Екатерины II с Фальконетом⁴⁵) являются добротными историческими работами. И последнее, что хотелось бы заметить в этой связи. Некоторые оценки деятельности Половцова как руководителя работ по РБС явно несправедливы, излишне резки и могут быть объяснены лишь какими-то личными мотивами и чрезмерной эмоциональностью автора⁴⁶.

По кончине 24 сентября 1909 г. Половцова Николай II предложил пост председателя вел. кн. Николаю Михайловичу. Быстро получив согласие последнего, он уже в октябре 1909 г. назначил его председателем РИО. Решение это было логичное и не только потому, что общество возглавил член дома Романовых (Академию наук, Академию художеств и многие другие общероссийские организации и общества возглавляли, как правило, лица, принадлежащие к императорской фамилии), но и в силу того, что к этому времени вел. кн. Николай Михайлович своими трудами завоевал прочное положение одного из ведущих российских историков. Половцов в разговоре с историком В. А. Бильбасовым (в августе 1903 г. в Наугейме), когда только что вышли первые два тома исследования Николая Михайловича "Граф Павел Александрович Строганов", высоко оценил этот труд и его автора и заявил, что "изо всех высочайших членов его высочество один мог бы вести наше общество по моей смерти как человек хорошо образованный и трудолюбивый"⁴⁷.

Н. М. Романов стал третьим и последним председателем РИО. Он энергично взялся за дело. Впервые он председательствовал на общем собрании 27 января 1910 г. (по-видимому, именно поэтому некоторые современные историки ошибочно полагают, что вел. кн. Николай Михайлович возглавил РИО с этого времени). Прежде всего, он упорядочил подготовку и издание РБС как в финансовом отношении (добился от Николая II выделения ежегодно на издание словаря по 15 тыс. руб. из удельных сумм), так и по внутренней организации всего дела (расширил коллектив авторов и редакторов, освободил редакторов от мелочной опеки и предоставил им большую самостоятельность, предпринял составление списков лиц, пропущенных в уже вышедших томах, раздвинул хронологические рамки РБС - было начато составление списков русских деятелей, умерших после 1892 г., с тем, чтобы включить в

стр. 14

словарь лиц, умерших до 1901 г. и т. д. и т. п. В результате вел. кн. Николаю Михайловичу удалось, во-первых, за 9 лет (1911 - 1918 гг.) подготовить и выпустить еще 11 томов РБС, и, во-вторых, сплотить коллектив энтузиастов (В. В. Майков, И. А. Кубасов, С. В. Рождественский, Н. П. Чулков, В. В. Шереметевский и др.), которые в годы первой мировой и гражданской войн продолжали неутомимо работать над очередными томами. Собственно, именно их работа над РБС и позволяет некоторым современным исследователям утверждать, что РИО продолжало свою деятельность вплоть до начала 20-х гг. XX века. Незадолго до октябрьского переворота вел. кн. Николаю Михайловичу удалось добиться от Временного правительства ассигнований на 1918 г. на продолжение издания словаря.

Таким образом, в 1896 - 1918 гг. было выпущено 25 томов РБС, но издание не удалось закончить - не вышли тома с биографиями лиц на буквы (полностью или частично) В, Г, Е, М, Н, П, Т, У. Начиная с 1992 г., издательство "Аспект-Пресс" предприняло репринтное переиздание 25 томов РБС, а затем в 1997 - 2003 гг. выпустило еще пять томов по тем материалам, что были подготовлены примерно до 1920 г. (правда, в далеко не полном объеме, ряд материалов составитель этих томов не удосужился отыскать в архивах; кроме того, по каким-то причинам, официально издательством не объясненным, не появились в свет еще два из обещанных томов - "Еболдин - Ешин" и "Петр I - Пищалкин") и репринтно переизданы тт. 60 и 62 "Сборника" РИО, содержащие "Азбучный указатель имен русских деятелей для "Русского биографического словаря".

Издание РБС - очень важное событие в истории отечественной культуры; в русской историографии ему нет аналогов, с годами мы все более отчетливо осознаем значимость этого грандиозного мероприятия (однако, вряд ли можно согласиться с утверждением, что РБС - "вершина русской дореволюционной историографии"⁴⁹). 30 томов должны будут стать основой нового "Русского биографического словаря", который, используя все лучшее, что было сделано двумя поколениями русских дореволюционных историков, учитывая опыт РБС, его достижения и недочеты, расширив временные рамки словаря и доведя их до конца XX в. и т. д., дал бы современному читателю представление о деятелях, которые творили нашу историю на протяжении почти двенадцати столетий.

Постановка на обновленной основе архивного дела в губернских центрах России имела важнейшее значение для сбора и сохранения исторических источников и документов. Исходным толчком к расширению сферы деятельности общества в этом направлении послужила жалоба Воронежского губернатора Голикова вел. кн-не Ольге Александровне на жалкое состояние губернского архива, которая переадресовала губернатора с этим делом к Николаю II, поручившем РИО на общем годичном собрании РИО 18 марта 1911 г. разработать меры, необходимые для сохранения местных архивных материалов, и даже шире - обязавшему общество принять участие в правильной постановке архивного дела в России. 24 апреля 1911 г. общество избрало Особую комиссию, которой поручалось "приведение в ясность положения местных правительственных архивов и находящихся в них исторических материалов и разработка мер к сохранению тех исторических документов, которые нуждаются в охране"⁵⁰. Комиссию возглавил помощник председателя РИО А. Н. Куломзин, ей был придан правительственный статус (постановление Совета министров, утвержденное 19 февраля 1912 г.). В течение двух лет комиссия провела обстоятельную работу: в феврале 1912 г. она обратилась к 27 существовавшим тогда губернским архивным комиссиям и к 12 археологическим и историческим обществам с запросом о состоянии на местах архивного дела, в течение примерно 1,5 лет получило ответы от всех губернских ученых архивных комиссий, содержащие подробные данные о состоянии не только губернских, но и уездных и монастырских архивов, и по результатам анализа этих данных сделала выводы о проблемах, стоящих перед провинциальными архивами. Были оперативно выявлены и наиболее

стр. 15

нуждающиеся в средствах губернские архивы (им немедленно было выделено по 2000 руб.), и задачи, требовавшие незамедлительного решения. Как оказалось, основная проблема всех губернских архивных комиссий - недостаток средств на выполнение поставленных перед ними задач. Проблемы, стоящие перед провинциальными архивами, и меры, которые, по мнению Особой комиссии, должны были быть предприняты для правильной постановки архивного дела, обсуждались и были утверждены на съезде представителей губернских архивов, состоявшемся 6 - 8 мая 1914 г. в Петербурге, в Ново-Михайловском дворце. Эти меры включали решение финансовых, статусных, организационных, методологических и др. вопросов. В частности, все губернские ученые архивные комиссии были приняты под высочайшее покровительство, министру внутренних дел было заявлено о желательности открыть губернские архивные комиссии по возможности во всех губерниях, где до сих пор их не имелось, министру народного просвещения было внесено представление о необходимости установить всем губернским архивным комиссиям ежегодные пособия по 3000 руб. на "наем помещений, на приглашение лиц для постоянных занятий и на опубликование наиболее важных из находящихся у них на хранении документов"⁵¹.

К сожалению, начавшаяся вскоре мировая война резко затормозила и деятельность Особой комиссии РИО, как и губернских архивных комиссий, которые были вынуждены отказаться от немедленного исполнения принятых на съезде решений и других начинаний, а разразившаяся революция и последовавшая гражданская война и вовсе прервали процесс их нормальной работы. Но и в годы первой мировой войны вел. кн. Николай Михайлович постоянно ходатайствовал перед Николаем II о финансовых субсидиях наиболее бедствующим губернским архивам⁵², а совершив летом 1916 г. поездку по северным губерниям России, он всюду интересовался состоянием местных архивов, работой ученых архивных комиссий, вникал в их проблемы и трудности и старался оказать посильную помощь⁵³.

Последнему председателю РИО довелось заниматься и мероприятиями в связи с 50-летним юбилеем общества, который пришелся на май 1916 года. В условиях военного времени торжества прошли весьма скромно. Обществу по этому случаю была дана высочайшая грамота; вел. кн. Николай Михайлович и его помощник А. Н. Куломзин, председатель Государственного совета, были удостоены высочайших рескриптов; Н. М. Романов и один из старейших членов общества гр. С. Д. Шереметев награждены одним из высших российских орденов - С. В. Владимира 1-й ст., многие члены РИО удостоены орденами, высочайшими благодарностями, производством в очередные чины⁵⁴; был превосходно издан (иллюстрированный 105 портретами!) очерк истории РИО⁵⁵, подготовленный В. И. Саитовым, Г. Н. Жуковичем и А. С. Лаппо-Данилевским. 24 мая 1916 г. состоялось торжественное общее собрание РИО; этим юбилейные торжества и ограничились.

В рескрипте Николая II на имя вел. кн. Николая Михайловича, кроме высокой оценки деятельности общества и трех его председателей, на РИО было возложено проведение работ в четвертом направлении - выработке предложений о порядке и способах чествования 100-летней годовщины рождения императора Александра II (17 апреля 1918 г.) и непосредственное руководство подготовкой всех мероприятий к этому юбилею. В этом направлении РИО практически ничего не успело сделать, хотя его руководство рьяно взялось за дело. Была образована специальная комиссия из старейших и наиболее работоспособных членов общества, которая провела первые заседания уже 26 и 29 мая 1916 г., выработала программу действий и распределила роли между членами, но этим дело по существу и ограничилось⁵⁶. С осени 1916 г., как известно, ситуация в России изменилась, резко ухудшились отношения вел. кн. Николая Михайловича с Николаем II, который 1 января 1917 г. отправил председателя РИО на два месяца в ссылку в его имение Грушевку, а Февральская революция окончательно сняла этот вопрос с повестки дня.

стр. 16

После отречения 2 марта 1917 г. Николая II от престола Н. М. Романов объявил о сложении с себя обязанностей председателя РИО, поскольку, как он заявил, на этот пост он был назначен бывшим императором. И хотя формальной датой прекращения деятельности РИО можно было бы считать 4 сентября 1920 г., когда на заседании общего собрания Российской академии наук непременный секретарь академии А. В. Шебалов доложил, что члены РИО приняли решение о закрытии общества и передачи АН всего своего имущества⁵⁷, фактически деятельность общества угасала постепенно. 2 марта 1917 г. общество лишилось права титуловаться "императорским", переизбрание 25 апреля 1917 г. вел. кн. Николая Михайловича на пост председателя РИО не приостановило постепенного прекращения работ во всех направлениях, кроме, пожалуй, работ по РБС. Последний, 148 том "Сборника" вышел в середине 1916 г., выход последующих не состоялся; прекратилась работа Особой комиссии по сохранению местных архивов, как по существу и функционирование самих губернских архивных комиссий. Работы по подготовке празднования 100-летия Александра II были свернуты, едва начавшись; в октябре 1917 г. вел. кн. Николаю Михайловичу удалось, как выше отмечалось, получить у Временного правительства ассигнования на РИО на 1918 г., но лишь на продолжение работ по РБС в размере 15 тыс. рублей⁵⁸.

С приходом к власти большевиков, в конце 1917 - начале 1918 г., РИО фактически прекратило функционировать. Работа небольшой группы историков - членов РИО по подготовке очередных томов РБС (В. В. Шереметевский, Н. П. Чулков, Н. В. Голицын, С. В. Рождественский, Б. Л. Модзалевский, И. А. Кубасов, В. В. Майков) и выход в 1918 г. 25-го по общему счету тома РБС не меняет этого вывода. Последние выборы новых членов РИО состоялись 13 марта 1914 г., последнее общее годичное собрание с избранием членов руководящих органов общества - 12 марта 1915 г., последних два общих собрания - 24 мая 1916 г. и 25 апреля 1917 года. Совет общества, по нашим данным, в 1917 и 1918 гг. вообще не собирался; переизбрание председателя РИО состоялось с нарушением правил устава; при этом переизбранный председатель РИО вел. кн. Николай Михайлович в марте 1918 г. был сослан в Вологду, затем в июле 1918 г. арестован, а в январе 1919 г. расстрелян. Все эти и другие факты позволяют сделать вывод: Русское историческое общество прекратило существование в конце 1917 - начале 1918 года, внеся за 50 с небольшим лет своего существования существенный вклад в познание прошлого России.

Русское (или Российское) историческое общество необходимо возродить - именно восстановить, воссоздать, продолжить издание документов и материалов, "до истории России относящихся", издание РБС, работ, связанных с помощью в сохранении местных архивов, а также ради объединения усилий российских исследователей, специализирующихся на изучении истории России и именно - в неправительственном, некоммерческом обществе.

Скоропалительная попытка "возрождения" общества, предпринятая в начале 90-х годов прошлого века группой историков, явно не удалась. Принятый устав определил новое общество как "литературно-просветительную организацию", поставил общество на ложное основание. Особенно настораживало определение целей этого общества - "способствовать развитию русского национального самосознания и обновлению духовной жизни народа, ...объединению на патриотической основе любителей отечественной истории"⁵⁹, что коренным образом противоречило целям и задачам дореволюционного Русского исторического общества.

Примечания

1. Императорское Русское историческое общество 1866 - 1916. (ИРИО). Пгр. 1916, с. 8.

2. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 583, оп. 1, д. 4, л. 244 - 245.

3. См., например: ЛЕПЕХИН М. П. Великий князь Николай Михайлович и издание "Русского биографического словаря". - Книга в России. Проблемы источниковедения и историографии. СПб. 1991, с. 31 - 40.

стр. 17

4. ИРИО, с. 6, 7.

5. ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 4, л. 246.

6. Там же, л. 247.

7. ИРИО, с. 6.

8. Там же, с. 7.

9. ЗАЙОНЧКОВСКИЙ П. А. А. А. Половцов (Биографический очерк). - Дневник государственного секретаря А. А. Половцова. Т. I. М. 1966, с. II.

10. ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 4, л. 264 - 265. П. ИРИО, с. 127 - 132.

12. Там же, с. 133 - 136.

13. Там же, с. 4 - 5.

14. См., например, запись от 11 апреля 1867 г.: ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 7, л. 11.

15. ИРИО, с. 35.

16. ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 4, л. 280.

17. ИРИО, с. 9.

18. Там же, с. 11 - 12.

19. ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 7, л. 11 об.

20. Запись от 14 декабря 1867 г.: ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 7, л. 48, 49.

21. Перечень 111 лиц - членов РИО с краткими биографическими данными см.: ИРИО, с. 133 - 164.

22. Николай 11 и великие князья (родственные письма к последнему царю). М.- Л. 1925, с. 73.

23. ЛЕПЕХИН М. П. Предисловие. - Русский биографический словарь. Т. Вавила - Витгенштейн. М. 2000, с. 8; здесь же довольно подробные сведения о В. В. Шереметевском.

24. ШИЛОВ Д. Н. История создания "Русского биографического словаря". - Азбучный указатель имен русских деятелей для "Русского биографического словаря". Ч. II. М. 2003, с. 933.

25. Полный список этих членов см. "Исторический вестник", 1916, N 9, с. 744.

26. ИРИО, с. 24 - 26.

27. Там же, с. 14 - 27.

28. ГАРФ, ф. 583, оп. 1, д. 9, л. 18 об.

29. Сборник Имп. РИО. Т. 13. СПб. 1874, с. III; Русская старина, 1874, Т. IX, N 1, с. 175.

30. Русская старина, 1874, Т. IX, N 1, с. 176 - 180; ИРИО, с. 16 - 17.

31. ИРИО, с. 127.

32. Более подробно о содержании томов Сборника и их распределении по серийно-тематическому принципу см.: ИРИО, с. 43 - 95, 165 - 186.

33. Это издание впоследствии было практически полностью осуществлено: Д. А. Милютин. Воспоминания. Т. 1 - 7. М. 1997 - 2006; Дневник Д. А. Милютина (1873 - 1882). Т. 1 - 4. М. 1947 - 1950.

34. Письмо вел. кн. Николая Михайловича Николаю II от 17 сентября 1916 г.: - Николай II и великие князья (Родственные письма к последнему царю). Исторический вестник, 1914, N 4, с. 351; 1915, N 4, с. 138.

35. ФОМИН А. Г. Путеводитель по библиографии, биобиблиографии, историографии, хронологии и энциклопедии литературы: Систематический аннотированный указатель русских книг и журнальных работ, напечатанных в 1736 - 1932 гг. Л. 1934, с. 205 - 207; КАУФМАН И. М. Русские биографические и библиографические словари. М. 1955, с. 14 - 24; ГОРФЕИН Г. М. Русский биографический словарь. - Советская историческая энциклопедия. Т. 12. М. 1969, с. 336 - 337; ШИЛОВ Д. Н. "Русский биографический словарь": История подготовки и создания. - Английская набережная, 4: Ежегодник С. -Петербургского научного общества историков и архивистов. СПб. 1997, с. 229 - 260; его же. История создания "Русского биографического словаря". Официальную точку зрения РИО на историю подготовки и издания РБС см.: ИРИО, с. 95 - 112.

36. ЛЕПЕХИН М. П. Великий князь Николай Михайлович и издание "Русского биографического словаря", с. 32 - 33.

37. ТОЛМАЧЕВ Е. П. К. истории издания "Русского биографического словаря". - Сборник Русского исторического общества, N 1 (149). М. 1999, с. 190.

38. ИРИО, с. 95.

39. ШИЛОВ Д. Н. История создания "Русского биографического словаря", с. 917 - 937.

40. Там же, с. 918.

41. ИРИО, с. 97.

42. Сборник Имп. РИО. Т. 20. СПб. 1877, с. 523.

43. Сборник Имп. РИО. Т. 27. СПб. 1880, с. XI-XIII.

44. ШИЛОВ Д. Н. "Русский биографический словарь": История подготовки и создания, с. 249.

45. Сборник Имп. РИО. Т. 17. СПб. 1876, с. I-XLIV.

46. Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1996 год. Борис Львович Модзалевский. Материалы к научной биографии. СПб. 2001, с. 114, 132, 135, 138.

стр. 18

47. Письмо В. А. Бильбасова В. К. Николаю Михайловичу от 20 августа 1903: ГАРФ, ф. 670, оп. 1, д. 240, л. 62 об.

48. Письмо вел. кн. Николая Михайловича к Фр. Массону от 5/18 октября 1917 г. - Книга в России. Проблемы источниковедения и историографии. СПб. 1991, с. 74 - 75.

49. ЛЕПЕХИН М. П. Ук. соч., с. 31.

50. Исторический вестник, 1913, N 5, с. 732.

51. ИРИО, с. 113 - 124, 137 - 138; Исторический вестник, 1913, N 5, с. 732 - 733; 1914, N 4, с. 354 - 355; 1915, N 4, с. 338 - 339.

52. Николай II и великие князья, с. 70.

53. Там же, с. 74 - 75.

54. Прибавление к N 110 "Правительственного вестника" от 23 мая (5 июня) 1916 года.

55. ИРИО.

56. Николай II и великие князья. - В письмах Николаю II от 26 мая и 13 августа 1916 г. вел. кн. Николай Михайлович подробно информирует, что уже сделано для подготовки будущего юбилея, и жалуется на то, что в связи с летом большинство историков отсутствует и соберется в Петрограде лишь поздней осенью. "Пока дельно работают только трое: А. Ф. Филиппов - по крестьянскому вопросу, кн. Н. В. Голицын - по юности и отрочеству Александра Николаевича и Лаппо-Данилевский - по общему плану работ... Все остальное дремлет" (с. 81).

57. ШИЛОВ Д. Н. История создания "Русского биографического словаря", с. 934.

58. Там же.

59. Сборник Русского исторического общества. N 1 (149), М. 1999, с. 43 - 45.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - С. А. Никитин:

Комментарии: