После завоевания Средней Азия основной задачей царского правительства являлось закрепление там своего владычества. Средняя Азия привлекала внимание царизма как ворота в Индию и Афганистан, как источник сырья для текстильной промышленности и как рынок сбыта. Одновременно царское правительство рассчитывало, что колонизация Средней Азии ослабит противоречия между помещичьим землевладением и крестьянством в центре. Поэтому колонизация края была одной из важнейших задач царской политики в Средней Азии. Однако в первые десятилетия переселение в Среднюю Азию происходило довольно медленно.
Так, с 1868 по 1883 г. в Семиреченской области было образовано всего лишь 36 русских поселений, в них было водворено около 2500 семейств, преимущественно из Воронежской и украинских губерний. Кроме того к городам области было приписано около 190 купеческих и 1400 мещанских семей. С 1883 по 1893 г. новые русские поселения не устраивались и вообще приток русских переселенцев был незначителен.
В Сыр-Дарьинской области русская колонизация началась с 1874 г., но шла также очень медленно. С 1874 по 1890 г. было образовано всего 20 русских поселений, в них было водворено 1298 семейств1 . В Самаркандской и Ферганской областях до 1893 г. колонизация вообще не начиналась. В Закаспийской области до 80-х годов возникло всего лишь несколько русских поселков.
Только с 1891 - 1892 гг. вследствие неурожая и голода в значительной части Европейской России крестьяне массами двинулись искать новых мест. В этом году в Туркестанский край нахлынуло до 12 тыс. переселенцев; их движение туда происходило стихийно. Было образовано 23 новых русских поселка.
После вступления на престол Николай II на заседании Комитета Сибирской железной дороги 8 марта 1895 г. заявил, что переселенцам необходимо оказывать правительственное содействие и что к крестьянским переселениям следует относиться без особых опасений, правительственное же воздействие должно быть направлено к тому, чтобы переселение носило характер более сознательный и получило более правильную постановку2 .
Существенным препятствием к развитию переселенческого движения в Среднюю Азию являлось отсутствие там достаточного количества свободных орошаемых земель.
Значение Средней Азии как базы для переселения зависело не столько от запасов земли, сколько от запасов воды, необходимой для искусственного орошения.
Ввиду большого, стихийного наплыва переселенцев и отсутствия пригодной для заселения земли, боясь возможных осложнений на этой почве, царское правительство 15 июня 1896 г. запретило переселение в Семиреченскую область. В 1897 г. туркенстанским генерал-губернатором был издан приказ, запрещавший водворение переселенцев в Сыр-Дарьинской, Самаркандской, Ферганской и Закаспийской областях. Таким образом, с 1896 - 1897 гг. Средняя Азия официально считалась закрытой для переселения.
Но в связи с обострением англо-русских отношений в начале XX в. Средняя Азия продолжает привлекать усиленное внимание царизма. Кроме того интересы империалистической русской буржуазии настойчиво требовали развития в Средней Азии культуры хлопка. Повидимому, под влиянием этих обстоятельств царь на отчете генерал-лейтенанта Ионова за 1902 г. о состоянии Семиреченской области написал: "Надо на-
Настоящая работа является частью диссертации, которую автор защищала на степень кандидата исторических наук. Автором, помимо печатных источников и прессы, использованы материалы по данной теме, имеющиеся в архивах Москвы, Ленинграда и Ташкента.
1 См. "Отчет по ревизии Туркестанского края, произведенной сенатором К. К. Паленом. Переселенческое дело", стр. 177. СПБ. 1910. В дальнейших ссылках "Отчет Палена. Переселенческое дело".
2 "Азиатская Россия". Т. I, стр. 460. СПБ. 1914. Издание Переселенческого управления.
стойчиво двигать колонизацию этого края". В 1904 г. на отчете генерал-майора Арандаренко о состоянии Ферганской области за 1903 г. против того места, где говорилось о крайне важном значении в интересах колонизации оросительных работ в долине реки Кугарты и в Наманганском и Андижанском уездах, Николай II сделал пометку: "Несмотря на войну обратить на это внимание".
В результате вицедиректором департамента земледелия К. Н. Масальским была разработана в 1904 г. программа правительственных мероприятий в Средней Азии; в ней выдвигались три основных задачи, как требовавшие немедленного разрешения: 1) "Всемерное развитие хлопководства до таких пределов, чтобы наши бумагопрядильни были обеспечены хлопком внутреннего производства". 2) "Предпринять поощрительные и некоторые другие меры для развития в некоторых районах широкого орошения новых земель". 3) "Организовать переселение из внутренних губерний на вновь орошенные земли Туркестана, причем должны быть согласованы интересы хлопководства с интересами политическими, требующими образования на окраинах районов с русским населением"1 .
В связи с этим министерство земледелия и государственных имуществ разработало план изъятия земли у коренного населения Средней Азии.
Русско-японская война и рост революционного движения в центре России заставили Государственный совет на время отсрочить осуществление выработанного плана переселения крестьян в Среднюю Азию.
Вопреки официальному запрещению большие размеры накануне революции 1905 г. приняло самовольное переселенческое движение. Направлялись переселенцы главным образом в Семиреченскую область. Из данных Семиреченского областного правления и канцелярии туркестанского генерал-губернатора (хотя и неполных) следует, что в 1902 г. самовольных переселенцев насчитывалось в области 16 тыс. К 1905 г. число их возросло до 23 тыс2 .
В 1906 г. в Средней Азии русских переселенцев насчитывалось: "В Сыр-Дарьинской области 27221 душ, в Ферганской - 3794 душ, Самаркандской - 2579 душ, Закаспийской - 3829 душ, Семиреченской - 39751 душ"3 . В течение 1905 г. через сызранскую регистрацию в Среднюю Азию прошли 9381 переселенец, из них две трети было переселявшихся самовольно. Впрочем, все это было предысторией: широкая колонизация Средней Азии началась только после революции 1905 г., в период столыпинщины.
*
Крестьянские волнения и разгром помещичьих имений в 1905 - 1906 гг. показали царскому правительству, что без ломки средневековых форм землевладения нельзя расчистить дорогу для дальнейшего экономического развития России. Правительство решает в деревне создать себе прочную опору в лице кулачества; с этой целью 9 ноября 1906 г. был опубликован указ о выделении крестьян из общин на хутора и отруба. Столыпин своей политикой, положившей качало разгрома общины, пытался направить развитие капитализма в сельском хозяйстве по прусскому пути, чтобы сохранить помещичью земельную собственность. В этой "новой" аграрной политике царизма видное место занимало выселение возможно большего количества крестьянства из районов "земельной тесноты" в Центральной России как один из способов "разрешения" аграрного вопроса и ослабления революционного напора крестьянства на помещичьи земли.
Главноуправляющий земледелием и землеустройством князь Васильчиков в секретном циркуляре от 25 - 28 декабря 1906 г. сибирскому губернатору писал: "Переселенческое движение в настоящее время важно как орудие борьбы с аграрным движением".
В переселенческой комиссии III государственной думы 5 декабря 1907 г. князь Васильчиков заявил, что в переселенческом "движении проявляется естественное стремление славянской расы... на Восток и что единственной преградой этого движения может быть отныне только Великий или Тихий океан"4 . Князь Васильчиков призывал членов Государственной думы помочь правительству Столыпина осуществить эти "великие" стремления, взять под особое свое покровительство это "великое" дело и вооружить исполнительную власть необходимыми средствами и законами.
Циркуляры и заявления князя Васильчикова проливают свет на сущность переселенческой политики Столыпина, который в интересах 30 тыс. крепостников-помещиков стремился "разрядить атмосферу" в центре России, удалить в Сибирь, в Среднюю Азию и на другие окраины наиболее беспокойные элементы, наименее состоятельные слои деревни и одновременно помочь захватническим, грабительским целям военно-феодального империализма.
После подавления революции 1905 г. правительством был поставлен вопрос об открытии Туркестана для переселения туда крестьян из Центральной России и о форсировании переселенческого движения в этот край. В циркуляре туркестанскому генерал-губернатору от 15 марта 1907 г. князь Васильчиков подчеркивал, что "ни в коем случае нельзя допускать уменьшения размеров переселенческого движения, ни стеснять его вообще какими-либо искусственными мерами, а, напротив, необходи-
1 Ленинградское отделение Центрального исторического архива (ЛОЦИА). Переселенческое управление, д. N 51, 1904 г., лл. 33 - 35.
2 Отчет Палена. Переселенческое дело, стр. 17.
3 "Коммунистическая мысль" N 2 за 1926 г., стр. 43.
4 "Вопросы колонизации". Периодический сборник N 2 за 1908 г., стр. 425, СПБ.
мо идти ему навстречу"1 . Переселенческое управление в 1906 г. было передало из министерства внутренних дел в ведение главного управления земледелия и землеустройства. В Средней Азии были созданы два переселенческих района: Семиреченский и Сыр-Дарьинский. В Семиречье для устройства переселенцев была организована особая переселенческая партия со штатом служащих в 115 человек. Сыр-Дарьинский переселенческий район был создан для ведения переселенческого дела в Сыр-Дарьинской, Ферганской и Самаркандской областях.
После революции 1905 - 1907 гг. волна переселенцев в Среднюю Азию увеличивалась с каждым годом. Безысходная нужда и безземелье, временная потеря надежд на захват помещичьей земли заставляли крестьян искать новые места. Переселенцы, направлявшиеся в Среднюю Азию, в громадном большинстве (86,3%) были выходцами из южной и средней черноземной полосы Европейской России: из Полтавской, Черниговской, Харьковской, Киевской, Екатеринославской, Воронежской, Курской, Саратовской, Самарской губерний и области Войска Донского, т. е. из тех районов, где крестьяне были наиболее ограблены помещиками при "освобождении" в 1861 году.
По далеко не полным данным Семиреченского областного правления и канцелярии туркестанского генерал-губернатора, в Семиреченской области в 1907 г. насчитывалось 24700 и в 1908 г. - 30003 самовольных переселенцев2 . К 1910 г. их число достигло 65 тыс. человек. По данным Ташкентского переселенческого пункта, в Сыр-Дарьинскую, Самаркандскую, Ферганскую области в 1906 г. за август - декабрь прибыло 572 переселенца, в 1907 г. - 5407, в 1908 г. - 8127, а в 1909 г. - 51403 .
Таким образом, основной поток переселенцев направлялся главным образом в Семиреченскую область. Как было сказано выше, в 1908 г. в Семиречье насчитывалось 30003 самовольных переселенца, претендовавших на земельное устройство. Из них 5113 человек к 1 августа 1908 г. были удовлетворены, а 24890 человек оставались зарегистрированными как неустроенные4 .
В Сыр-Дарьинскую, Самаркандскую, Ферганскую и Закаспийскую области направлялось по сравнению с Семиреченской областью незначительное количество переселенцев. "На выселившихся в 1908 - 1909 гг. из центра России в Азиатскую Россию примерно из четверти миллиона переселенцев в Закаспийскую область попало всего 121 семья"5 .
Вся эта гонимая голодом и нуждой масса разоряющихся или уже разорившихся крестьян претерпевала в пути и на новых местах поселения неимоверные страдания и мытарства. Вот что писал, например, генерал-губернатор Степной области министру путей сообщения в "не подлежащем оглашению" письме от 25 января 1909 г. за N 498: "Переселенцы являются к местам назначения в большинстве случаев совершенно материально не обеспеченными, полуодетыми, плохо питающимися, загрязнившиеся и истомленные продолжительностью пути... Антисанитарное состояние железнодорожных станций края и пароходных пристаней в Омске прямо поразительно... Почти стихийное переселенческое движение по путям сообщения предъявляет к последним свои особые требования, тем более настоятельные и вопиющие, что пути эти совершенно не приспособлены к переселенческому движению. Все станции в местах массовых высадок переселенцев абсолютно не отвечают минимальным требованиям удобства. А переселенцы вынуждены здесь оставаться по нескольку дней. Они особенно нуждаются в станционно-пассажирских помещениях, а их нет, нет кухонь, приготовленных для переселенцев, нет клозетов, и переселенцы остаются подолгу вне главнейших условий нормального существования - крова и возможности иметь горячую пищу, а массовое скопление их и отсутствие специальных для них отхожих мест превращает в нечто невозможное занимаемую ими площадь"6 .
Основной поток переселенцев, как было уже сказано, направлялся в Семиреченскую область, издавна считавшуюся одним из лучших районов для переселения. Но в Семиречье сталкивались интересы трех групп: казаков, русских переселенцев, и казахов как переходивших к оседлости, так и кочевых. Каждая из этих трех групп претендовала на соответствующий ее потребностям участок земли. Скопившаяся масса "самовольных" переселенцев все настойчивее требовала от правительства создания колонизационного земельного фонда, а землю для него можно было взять лишь у коренного населения.
В 1907 г. при министерстве внутренних дел под председательством тайного советника Лыкошина было образовано междуведомственное совещание для проведения землеустройства казахов. Совещание без какого-либо предварительного статистического и агрономического обследования установило нормы земельного надела кочевых и полуоседлых казахов, излишние же земли решено было передать для устройства переселенцев. Совещание разработало проект специальной статьи закона о землях, не подлежащих изъятию. Проект этой статьи был таков: "Не под-
1 Управление центральными государственными архивами Ленинграда (УЦГАЛ), ф. Переселенческого управления, д. N 74, 1906 г., ч. 1-я, л. 20.
2 "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 17.
3 Центральное архивное управление (ЦАУ) Узбекской ССР, ф. управления земледелия и государственных имуществ Туркестанского края, д. N 6620, 1911 г., л. 57.
4 "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 17 - 18.
5 "Вопросы колонизации" N 7 за 1910 г., стр. 117.
6 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 10, 1909 г., лл. 63 - 64.
лежат изъятию из пользования киргиз: а) земли, занятые зимними жилищами киргиз с хозяйственными при них постройками и огородами; б) водные сооружения: колодцы, пруды, орошенные арыками площади и проч.; в) искусственные насаждения: сады, защитные рощи и т. д.; г) обрабатываемые земли, не сдаваемые в аренду: огороды, пашни и т. п.; д) кладбища, продолжающие служить местом погребения, и отдельные могилы особо чтимых умерших; е) караванные и скотопрогонные дороги и площади, служащие для выпаса содержимого в карантинах скота"1 .
На основания этой статьи у кочевых казахов можно было бы отобрать всю землю, оставив в их распоряжения только кладбища, земли, занятые зимними жилищами, колодцами и искусственными насаждениями (последние, кстати сказать, встречались крайне редко), а также караванные и скотопрогонные дороги, необходимые не только казахам, но и для передвижения переселенцев и для государственных целей.
На практике переселенческие организации стремились во что бы то им стало найти возможно большую площадь "свободной" земли, пригодной для отвода переселенцам. Заместитель главного начальника Переселенческого управления Чирки н после поездки в 1908 г. в Среднюю Азию разработал план создания там колонизационного фонда. По плану Чиркина, туземное население должно было "сначала перейти от современного пространства к несколько стесненному землепользованию, затем переходит к еще более стесненному и, наконец, наступаем предельный момент, когда будет проводиться землеустройство киргиз с самой большей колонизационной емкостью и с меньшей нормой надела"2 .
Чиновники Переселенческого управления все земли делили на две категории: удобные и неудобные. При этом к годным землям относились громадные пространства болотистых, непригодных для земледелия камышовых зарослей, предгорья, заросшие колючим кустарником, каменистые, непригодные для орошения степи, овраги и т. д. Для переселенческих же участков чиновники старались запроектировать, во-первых, участки пахотной и сенокосной земли, уже орошенные казахами, а во-вторых, участки у предгорий, которые прежде всего получали воду, приносимую горными потоками.
Военный губернатор Семиреченской области Покотилло 2 декабря 1907 г. писал туркестанскому генерал-губернатору Гродекову: "Принявши в августе 1907 г. управление Семиреченской областью, я застал там самым трудным вопросом - переселенческое дело: свыше 20 тыс. самовольных переселенцев, преимущественно бродяг, ждут отвода им земельных участков к весне 1908 г. Переселенческая партия, работая в области уже два года, истративши много денег, до сих пор еще не вступила на путь закона... Вся их работа идет теперь "на глаз": земли, повидимому свободной, в Семиреченской области много, поселений мало, переселенцев устроить надо, а каргизам останется еще много земли. Вот те легковесные данные, на которых основан ныне отвод переселенческих участков в области. Отводятся под участки орошенные лучшие киргизские земли... с усадьбами и пашнями... В общем, результат всех этих незаконных и легкомысленных предприятий может быть следующий: а) киргизы, находящиеся и ныне в панике, увидевши в действительности, что их выселяют из насиженных родных гнезд, начнут бунтоваться; б) десятки тысяч новых переселенцев, которых устроить таким скороспелым способом уже не удастся, явятся в области грозной толпой голодных обездоленных людей; в) казаки почувствуют горькую... обиду, когда земли, подлежащие... отводу их станицам, ...пойдут в руки переселенцев... последствия будут роковые"3 .
Однако все это мало смущало чиновников Переселенческого управления. Они очень просто и легко разрешали вопрос о водворении на другие места казахов, сселяемых с запроектированных для водворения переселенцев участков. "Сселяемых с такого-то аула, - командовали они, - потеснить в такой-то, с этого аула потеснить в такой-то". Такая практика приводила к массовому смещению и разорению очагов оседлости, к серьезнейшим потрясениям в хозяйстве коренного населения.
Переселенческие власти не удовлетворялись ограблением казахов "по закону" и сплошь да рядом нарушали даже драконовский закон о порядке изъятия "излишков" земли у местного населения. В 1908 г. в рапорте управляющего туркестанской казенной палатой отмечалось, что "во многих волостях смещаются для проектирования переселенческих участков не только кибитки, но даже мечети, каменные строения, фруктовые сады. В Кенсуйской волости предположено снести из 1742 кибиток 692, сносу подлежат одна мечеть, 5 мельниц, 36 кирпичных и 170 деревянных строений. В Джетысуйской волости из 2283 кибиток 1114 предположено снести, а также 5 мечетей, одну школу, 20 мельниц, 187 жилых помещений и около 170 тыс. фруктовых и нефруктовых деревьев"4 .
Переселенческие чиновники предполагали только в одной Семиреченской области разрушить свыше 5100 очагов оседлости с населением более 30 тыс. человек, с целью получения 250 тыс. десятин удобной земли для обеспечения примерно 6,5 тыс. переселенческих хозяйств из расчета по 40 десятин на хозяйство. Но практика заселения показала уже, что очень многие из образованных переселенческими чиновниками участков обычно оказывались непригодны-
1 ЦАУ Узбекской ССР, ф. УЗ и ГИ Туркестанского края, д. N 6593, 1907 г., л. 37.
2 Чиркин "Переселенческое дело в Семиречье", стр. 31. СПБ. 1908.
3 "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 131 - 132; УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 74, ч. 1-я, 1907 г., лл. 247 - 248.
4 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 37, ч. 1-я, 1908 г., л. 305.
ми для ведения сельского хозяйства. Так, в Пишпекском подрайоне из 5395 душевых долей фактически заселено было лишь 2008, т. е. 38%; занять остальные 3387 долей вследствие их непригодности желающих не оказалось. Эти данные позволяют сделать вывод, что на указанных выше 250 тыс. десятин в действительности было бы поселено не более 2,5 тыс. переселенческих хозяйств.
Итак, правительство Столыпина создавало переселенческие участки не путем расширения культурной территории, а использовало для них то, что было создано трудом казахов, экспроприируя военно-феодальными методами трудящиеся массы Средней Азии.
Казахи посылали жалобы в Государственную думу, туркестанскому генерал-губернатору и Столыпину. В телеграмме депутату Государственной думы Булату казахи писали, что "копальский уездный начальник потребовал нас в Абакумовский выселок и заявил, что мы в количестве 424 кибитковладельцев в 24 часа должны покинуть наши насиженные прадедовские земли, так как наши земли по решению земельной комиссии отошли в пользу казаков Абакумовского выселка. В случае отказа покинуть земли будет пущено в ход, согласно распоряжению семиреченского военного губернатора, холодное и огнестрельное оружие"1 .
Казахи аулов первого, третьего, четвертого и седьмого в телеграмме Столыпину от 7 февраля 1907 г. жалуются, что "комиссия переселенческой организации постановила отобрать у киргизов самые лучшие земли для переселенцев. Киргизы - забитые, боятся слово сказать, крестьянские начальники держат в своих руках местные киргизские власти. Работа этой партии ведет киргиз к разорению. Ваше высокопревосходительство, избавьте нас от таких врагов, желающих силой отнять у нас землю, в противном случае киргизы не будут терпеть и дремать, а будут защищать себя от этих врагов"2 .
Столыпин в ответ телеграфировал тургайскому генерал-губернатору: "Благоволите им сообщить, что всякое их сопротивление работам переселенческих партий будет подавлено военной силой"3 .
Таким образом, казахам предлагалось на выбор: либо безропотно умирать с голоду либо быть расстрелянными. Нечего говорить, насколько этот произвол царских властей обострил положение в Средней Азии.
Водворение переселенцев на новых местах происходило также в условиях хаоса и произвола. Переселенческие организации не были готовы к приему такого большого количества переселенцев. Прибывавшим переселенцам часто заявляли об отсутствии свободных участков и о необходимости следовать дальше. Но переселенцы, наслушавшись рассказов об изобилии свободной земли в Средней Азии, не придавали этим заявлениям никакого значения, выгружались из вагонов и настойчиво требовали водворения. Придя к заключению, что "начальство мало о них заботится", переселенцы разбредались в различные стороны и сами разыскивали свободные земли. С правительственными чиновниками у переселенцев дело доходило до бурных демонстраций и столкновений.
Руководитель переселенческого дела в Семиречье Велецкий сообщал Главному переселенческому управлению в 1907 г., что "под влиянием какой-то закулисной агитации, быть может отчасти и политической... неустроенные переселенцы, потерявшие надежду на устройство, явились 26 апреля 1907 г. в Переселенческое управление буйной толпой (300 чел.), настоятельно требовали от меня "земли или денег", подкрепляя эти требования такими аргументами, в виде угроз "разгромить", "побить" и даже убить меня и других переселенческих чиновников. Нисколько не преувеличивая действительного положения дел, можно было опасаться самой ужасной катастрофы в виде дикой, безумной расправы со всеми переселенческими чиновниками"4 . 30 апреля, как писал Белецкий, переселенцы снова пришли в Переселенческое управление, на этот раз уже толпой в 500 - 600 человек.
Переселенческие чиновники, бессильные что-либо предпринять, стали допускать водворение переселенцев на необмежеванных участках. Переселенцы были настолько возбуждены, что отказать им в водворении было крайне опасно. По существу, делом водворения управляли уже не водворяющие, а водворяемые. К этому нужно добавить, что благодаря взяточничеству переселенческих чиновников отобранные у казахов земли передавались не безземельным переселенцам, а захватывались в значительной части кулацкими элементами, приказчиками, служащими казенных и частных учреждений. "Из 64 семей, водворенных и причисленных к обществу селения Мищенково, проживает на месте всего лишь 37 семей... Из числа водворенных, Т. Рудин служит приказчиком в ташкентском магазине Пугасова и в поселок еще не являлся, несмотря на то, что получил 225 руб. ссуды. А. Курочкин, получивший 275 руб. ссуды, построил себе на своем участке дом стоимостью около 1000 руб., но сам проживает в городе, где содержит винный погреб, а хозяйство на руках наемного работника. И. Бычков бывший сторож канцелярии генерал-губернатора, ссуды получил 225 руб., дом построил в 1000 руб., сам в поселке не проживает. Ф. Извеков точно также не живет в поселке, состоя сторожем в Сыр-Дарьинском областном правлении..."5 .
1 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 267, ч. 1-я, 1906 г., л. 261.
2 Центральный архив революции (ЦАР), ф. Департамента полиции, д. N 79, ч. 1-я, 1907 г., л. 2.
3 Там же, л. 3.
4 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 87, 1906 г, лл. 207, 230.
5 "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 229.
Водворенные на участки действительные переселенцы жили на первых порах в землянках или шалашах, в антисанитарных условиях. Лишь немногие имели возможность приняться за постройку хаты.
Чтобы как-нибудь наладить новое хозяйство, переселенцы стремились получить ссуду. На всех переселенческих пунктах наблюдалась одна и та же картина: у конторы стояла толпа переселенцев, томившихся в ожидании своей очереди подойти к окну и выпросить ссуду; причем никто из переселенцев точно не знал, на какую сумму он может рассчитывать: все зависело от "усмотрения" переселенческого чиновника.
Правительство для выдачи ссуд переселенцам Семиречья за три года (1906 - 1908) ассигновало 172 тыс. рублей; переселенцам же Сыр-Дарьинского переселенческого района за те же годы было ассигновано для выдачи ссуд 93 576 рублей 02 копейки1 . Ссуды в 200 рублей и более выдавались сотрудникам Переселенческого управления и их близким знакомым; рядовым переселенцам на обзаведение домашним хозяйством самое большее выдавалось 200 рублей на семью; в среднем же 115 рублей, а иногда и 40 рублей; наименьшая ссуда выражалась в 5 рублях. Деньги, ассигнуемые правительством на ссуды переселенцам, в значительной части не попадая по назначению, а расплывались но карманам переселенческих чиновников. Отчет о паленовской ревизии и архивные документы дают яркую картину систематических злоупотреблений в этой области со стороны большинства чиновников. Но особенно среди них по части злоупотреблений выделялся заведующий ташкентским переселенческим подрайоном Кильчевский, который в отчетах размер выданных ссуд преувеличивал в два и даже в три раза. Впрочем, по части злоупотреблений от него не отставали и другие переселенческие чиновники: Арцишевский, Шкапский, Оношенко и т. д. Разложение аппарата царизма в Туркестане зашло очень далеко, положение в крае с каждым днем обострялось. Правительство вынуждено было назначить ревизию в Туркестанском крае. Ревизия была поручена сенатору Палену, который должен был "очистить" среднеазиатские канцелярии от взяточников и казнокрадов.
Когда главноуправляющему земледелием и землеустройством стало известно, какие чудовищные злоупотребления подведомственных ему чиновников вскрыты ревизией Палена, он назначил для восстановления "чести мундира" свою, "ведомственную" ревизию. Ее проводили те самые переселенческие чиновники, которые были уличены паленовской ревизией в злоупотреблениях. Не удивительно, что эта "проверочная" ревизия пришла к заключению, что паленовская ревизия ошиблась.
В результате в Туркестане все осталось по-старому; весь огромный труд ревизии сенатора Палена, уже будучи напечатанным, был сдан в архив.
*
Для 1910 - 1914 гг., периода нового революционного подъема, когда значительно усилилось стачечное движение и возросло число крестьянских волнений, характерен громадный рост обратного движения переселенцев и кризис всей переселенческой политики царизма.
Массы неустроенных переселенцев, прожив весь свой скарб, двинулись из Сибири и Средней Азии обратно в Европейскую Россию. Об этом наглядно свидетельствуют следующие данные, приведенные В. И. Лениным в статье "Значение переселенческого дела"2 :
Годы |
Число переселенцев (в тыс.) |
% обратных переселений |
1908 |
665 |
6 |
1909 |
619 |
13 |
1910 |
316 |
36 |
1911 (данные за 11 месяцев) |
183 |
60 |
Отдельно для Средней Азии "обратничество" по отношению к общему числу переселенцев составляло в 1909 г. 21%, а в 1911 г. - 81%"3 .
Рост числа обратных переселений означал, несомненно, обострение кризиса как в центре России, так и на ее окраинах. В Россию возвращалась беднота, все потерявшая и озлобленная до крайней степени.
"Возвращается элемент такого пошиба, - писал бывший чиновник лесного ведомства Комаров, - которому в будущем предстоит сыграть страшную роль. Возвращается не тот, что всю жизнь был батраком и уже отвык от того, что ему, как сказочному Антею, давало невероятную, гигантскую силу. Возвращается недавний хозяин, тот, кто никогда и помыслить не мог о том, что он и земля могут существовать раздельно. И этот человек, справедливо объятый кровной обидой, за то, что его не сумели устроить, а сумели лишь разорить и из бывшего хозяина и хлебороба превратить не только его, но и всех домашних, в никчемных людей - этот человек ужасен для всякого государственного строя, каков бы он ни был"4 .
Учитывая сложившуюся обстановку, царское правительство выдвинуло "новый курс" в переселенческой политике. При обсуждении сметы Переселенческого управления в Государственной думе (1909 г.)
1 См. "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 93, 233.
2 Ленин. Соч. Т. XVI, стр. 373.
3 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 17, 1910 г., л. 28, и ЦАУ Узбекской ССР, ф. УЗ и ГИ Туркестанского края, д. N 6620, 1911т., л. 57.
4 Цит. по статье В. И. Ленина "Значение переселенческого дела". Соч. Т. XVI, стр. 376.
главноуправляющий земледелием и землеустройством Кривошеин заявил, что "главнейшей задачей должно быть не выселение крестьянских масс из центральной России, а заселение окраин русскими людьми" и что центр тяжести переселенческого дела переносится на качественную его сторону. Кривошеин выдвинул два основных принципа переселенческой политики: "Переселение как самодовлеющая государственно важная задача, а не как средство для разрешения земельного вопроса в центральных губерниях" и "Зауралье не в качестве штрафной колонии, но района богатейших экономических, культурных и политических ценностей". Учитывая интересы тузов текстильной промышленности, Кривошеин считал необходимым выделить несколько миллионов десятин земли в Голодной степи Туркестана и Муганской степи Закавказья, приступить к их орошению, а затем и к заселению "крепким русским элементом". Заселение окраин, т. е. создание на самых границах Азиатской России политически и экономически крепкого оплота, составляло одну из главнейших задач Кривошеина. 22 ноября 1910 г. Николай II писал Столыпину: "Прочное землеустройство крестьян внутри России и такое же устройство переселенцев в Сибири - вот два краеугольных вопроса, над которыми правительство должно неусыпно работать"1 .
Таков был "новый курс" реакционного царского правительства. Усиление границ Азиатской России, главным образом в Средней Азии и на Дальнем Востоке, по политическим соображениям становилось центральным пунктом переселенческой политики.
Первым шагом по пути реализации "нового курса" переселенческого и колонизационного дела в Средней Азии было смещение главного начальника края генерала Мищенко и назначение на его место генерала Самсонова. Следующим шагом была поездка в Туркестан Кривошеина в 1912 году. В записке о результатах своей поездки Кривошеин пишет: "Предприняв поездку, ограничил свою задачу одной целью, присмотреться к условиям возможности расширения туркестанского хлопка. Вопрос этот является центральным, в нем не одна, а три основных грани. Если на одной из этих граней ярче освещена перед русским общественным мнением... надпись "хлопок", то на другой начертано "орошение", а на третьей, пока еще затемненной, но быть может важнейшей, - "русское заселение"2 . Кривошеин, конечно, совершенно игнорирует четвертую "грань", на которой написано: "Права, нужды и интересы местного населения", - они грубо попирались и нарушались царским правительством.
В записке Кривошеина подчеркивается мысль о необходимости насаждения в Туркестане хуторской и отрубной системы хозяйства, проявления заботы о "крепком" мужике, о создании в его лице опоры на окраинах. Кривошеин пишет, что "среди зажиточного мусульманского населения русские переселенцы не могут явиться хозяевами бедными, захудалыми и приниженными. Политическое преобладание в Туркестане русской народности должно быть закреплено и хозяйственной ее силой. Нельзя не признать что сарт-рабочий на земле русского переселенца-хозяина - явление более приятное и желательное чем обратное: русский батрак у сарта"3 .
К проведению "нового курса" в переселенческой политике царское правительство привлекло и "православную" церковь4 .
В 1910 г. Семиречье было официально открыто для русских переселенцев. 19 декабря 1910 г. был утвержден царем одобренный Государственной думой и Государственным советом закон, дополняющий 270-ю статью Туркестанского положения. Закон этот давал право Главному управлению земледелия и землеустройства изымать из пользования кочевников Сыр-Дарьинской, Самаркандской и Ферганской областей "излишние" земли для обращения их под переселенческие участки и на иные государственные надобности. Закон поощрял беспощадный грабеж казахских земель со стороны Переселенческого управления.
Новый туркестанский генерал-губернатор Самсонов начал энергично готовить всех своих подчиненных к "великим событиям", как он выражался, а по существу - к грабежу земель у местного трудового населения. 4 апреля 1910 г. Самсонов разослал циркуляр военным губернаторам края, в котором обращал их внимание на предполагаемые мероприятия правительства по "устройству" переселенцев и изъятию земли у казахов. 19 июня 1910 г. Самсонов издал приказ, в котором он призывал всю местную администрацию и чинов переселенческих организаций к совместной и дружной работе. "Первым условием правильного развития переселения в край, - говорилось в приказе, - является широкая осведомленность киргизского населения о предстоящих мероприятиях правительства. Необходимо добиться, чтобы каждый киргиз твердо понимал, что им придется потесниться, так как вопрос об изъятии излишних для них земель твердо решен правительством. Вторым условием является дружная работа местной администрации и чинов Переселенческого управления. Третьим условием является энергичная и закономерная деятельность чинов Переселенческого управления по их специальностям" и т. д. В этом же приказе Самсонов объявил благодарность Белецкому и всем чинам Переселенческого управления за "прекрасную" организацию работ по устройству переселенцев. Выше говорилось о том, как "отличались" переселенческие чиновники при
1 "Красный архив" N 5 за 1924 г., стр. 25.
2 Кривошеин "Записка главноуправляющего земледелием и землеустройством о поездке в Туркестанский край", стр. 4. СПБ. 1912.
3 Там же.
4 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 3, ч. 4-я, 1910 г., л. 98.
проведении экспроприации казахских земель. Перед Кривошеиным Самсонов поставил вопрос о поселении в Туркестане донских и кубанских казаков для подавления возможных выступлений со стороны ограбленного местного населения.
Официальное открытие Средней Азии для переселения привело с 1911 г. к росту, правда ничтожному, числа переселенцев и значительному увеличению количества ходоков1 .
До 1910 г. главными очагами выхода переселенцев были украинские и среднечерноземные губернии: они давали от 3/4 до 4/5 всех переселенцев; в 1911 г. главная масса переселенцев в Среднюю Азию идет из Поволжья в связи с неурожаем и голодом там. По справке Переселенческого управления, в 1911 г. в Семиреченской области переселенцев, ожидавших устройства, было 40 тысяч. В записке Кривошеина о поездке в Туркестанский край говорится, что за все время господства русских в Средней Азии, т. е. за полвека, "в коренных областях (Сыр-Дарьинской, Ферганской, Самаркандской) Туркестана было "устроено" всего только 6,5 тыс. хозяйств, неустроенных переселенцев в 1912 г. насчитывалось 8 тыс. хозяйств". В записке Белецкого о положении в 1913 г. переселенческого дела в Семиречье сказано, что "к началу 1913 г. неустроенных переселенцев зарегистрировано 5153 семейств, 16665 душ".
В Средней Азии скопилась масса крестьян-переселенцев, ожидавших получения земельных участков. Самсонов поставил себе задачей "обеспечить" всех нуждающихся переселенцев землей за счет местного населения. При нем деятельность Переселенческого управления по экспроприации земли у местного кочевого населения усилилась.
Некий Скалозубов в газете "Речь" в 1910 г. писал, что кочевники на границе с Китаем в Лепсинском, Копальском, Джаркентском и Пржевальском уездах, Семиреченской области, давно занимавшиеся земледелием на орошенных их собственными трудами землях, взволнованы "мероприятиями переселенческого ведомства, открывшего решительный поход на хозяйство киргизов. Так как в этих районах богарных земель мало и на них устраивать переселенцев рискованно, использовать же для искусственного орошения многоводные реки Или и Чу ведомство не в силах, то оно своеобразно решило задачу колонизации - экспроприирует орошенные киргизами земли и образует на них переселенческие участки, киргизов же просто сгоняет с их мест. Так например были согнаны со своих мест киргизы Баскан-Саркандской волости, Копальского уезда. В 1909 г. из Джаркентского уезда около 700 кибиток киргизов должны были покинуть свою родину и перейти границу Китая"2 .
Киргизы Баскан-Саркандской волости жаловались председателю Государственной думы, что киргизская земля Баскана как свободная отведена под переселенческие участки: "На Баскане, признанном переселенческими чиновниками свободным, проживает 920 кибиток, из них у 720 отбираются зимовки и земли. Все они имели и постройки, занимались хлебопашеством, сеяли клевер, и есть оросительные каналы, возведенные трудами киргизов. Таким образом, 720 кибиток, благодаря мероприятиям Переселенческого управления, предназначены к разорению и неминуемой гибели3 .
Начальник Чимкентского уезда Колосовский 26 июня 1911 г, писал "совершенно секретно" военному губернатору Сыр-Дарьинской области Галкину о безобразиях переселенческого ведомства, которое, "приступая к колонизации Чимкентского уезда, начало свои работы с южной части, где в течение последних лет ни они сами, ни администрация, ни вольное переселение не могли найти свободных земель для водворения и где давно уже существуют... споры из-за землепользования различных туземных обществ". Далее сообщалось, что переселенческие чиновники забирают "не только культурные площади, принадлежащие туземцам, но и их зимовки. А так как последние, как более готовые, являются и наиболее пригодными для проектируемых поселений, то переселенческие чиновники, отбирая их от киргизов, взамен отводят с легким сердцем свободные земли без всякого орошения и доселе необитаемые за невозможностью проживания на них. Затем все участки самолично чиновники тотчас же отводят в натуре посредством постановки особых знаков на местности. При означенных условиях нисколько неудивительно, что, по заявлению производителя работ Тресвятского, им "найдено" в отведенном ему районе 44% "свободных" земель, могущих быть отведенными для колонизационных целей. Если означенный сам по себе невероятный факт верен, то, казалось бы, не только затраченные на это дело огромные казенные капиталы надо признать выброшенными на ветер, так как земли Туркестанского края без определения степени их орошения не имеют решительно никакой ценности, но и совершенно не надо быть пророком, чтобы предсказать с точностью, что при первой попытке осуществления настоящего проекта чинов изыскательной партии, переселение киргизских аулов на другое место и водворение там русских крестьян обратится в своего рода Сарагоссу, сопровождаемую обильным кровопролитием"4 .
1 См. Ленин. Соч. Т. XVI, стр. 387; Кауфман А. "Что говорит переселенческая статистика". "Речь" N 117 (2429) от 14 июня 1913 г. "Переселение и землеустройство за Уралом 1912 г.", стр. 5. СПБ. 1913. Изд. Переселенческого управления; Ямзин и Вощинин "Учение о колонизации и переселениях", стр. 31; УЦГАЛ, ф. ПУ, Д. N 17, ч. 5-я, 1910 г., л. 28.
2 УЦГАЛ, ф. ПУ, д. N 13, ч. 4-я. 1910 г., л. 28.
3 Там же, л. 3.
4 УЦГАЛ, фонд ПУ, д. N 3, ч. 5-я. 1911 г., л. 86 - 87.
В газете "Русское слово" от 21 декабря 1912 г, была напечатана телеграмма о том, что "производитель работ Тресвятский во время изъятия у киргизов Чимкентского уезда земельных излишков избивал их нагайками, заставляя под угрозой револьвера подписывать акты о... излишках. Результатом такого насильственного изъятия земли явилось то, что киргизы массами откочевывают в пределы Китая".
Заведующий Сыр-Дарьинским переселенческим районом Сахаров немедленно написал опровержение этого сообщения. Сахаров заявил, что ни от кого никаких жалоб на Тресвятского он не получал, а сообщение об откочевывании казахов в Китай не соответствует действительности: казахи об этом якобы даже и не помышляли. В действительности же Тресвятский на совещании топографов в Чимкенте публично признался в избиении казахов, ссылаясь при этом на "вспыльчивость своего характера". Чиновник Благин, осмелившийся подать рапорт о возмутительных действиях Тресвятского, был уволен Сахаровым после появления телеграммы в "Русском слове", хотя до того времени считался хорошим служащим.
Сгоняя казахов с насиженных мест, правительство и местные власти охраняли земли и покой тех манапов, баев и других представителей туземной аристократии, которые помогали царизму в его колонизаторской политике Ряд баев и манапов за "верную службу" получил даже участки из земель, отобранных у рядовых казахов. Так, манап Шабдан Джантаев (Семиреченская область) царским правительством был награжден орденом, а кроме того, в порядке высочайшего соизволения, получил в 1910 г. в пожизненное пользование 400 дес. земли. В 1913 г. участок в 90 дес. был отведен в вечное потомственное владение казахскому дворянину из рода султанов Кенисарину. В 1914 г. богатый манап Юлдашев получил в аренду на 36 лет по 25 коп. с дес. Баранчинский участок в 4400 дес. земли, Джедыкульский участок в 1600 дес. и Джаркудукский участок в 2553,64 дес. с правом выкупа этих земель.
Широко раздавались земли духовенству. Для "прояснения умов" переселенцев в Средней Азии усиленно насаждались православные церкви и монастыри, которым отводились большие земельные участки. В 1911 г., например, отведено было Иверско-Серафимовскому женскому монастырю в Верненском уезде 765,16 дес. земли, отобранной у казахов.
Самодержавие стремилось создать себе в Средней Азии опору из кулацких и других эксплоататорских элементов. В частности на орошаемые системой Романовского канала казенные участки в Голодной степи предполагалось допускать переселенцев, свыкшихся с особенностями сельского хозяйства в Туркестане или имеющих имущества не менее чем на 1000 рублей. Все это имело целью насадить там хозяйства переселенцев более состоятельные и сильные "нежели обычные крестьянские великорусского типа"1 . Все лучшие и наиболее пригодные для ведения хозяйства земли захватывались всякого рода приспешниками царизма и кулацкими элементами.
В 1913 г., почти одновременно с открытием Романовского канала, начался захват орошаемых им земель. Предполагалось Романовским каналом оросить 45 тыс. дес. земли, в действительности же в 1913 г. годных для использования оказалось только 1500 дес., да и те расхватали в течение каких-нибудь полутора месяцев - с 5 октября по 16 ноября 1913 года. Основными захватчиками, по сведениям Переселенческого управления, явились русские кулаки, прожившие уже несколько лет в Средней Азии. Немалая часть этих земель попала в руки чиновников Переселенческого управления. Заведующий переселением писал, что "землю хочет получить всякий, даже и не думая ею заниматься лично, а имея в виду ее эксплоатировать путем сдачи в аренду. В особенности это стремление к земельной спекуляции проявилось, когда началось заселение Голодной степи, превратившееся для многих как бы в азартную игру: получить здесь участок, сдать его сейчас же в аренду и положить сразу же почти тысячу рублей в карман арендной платы без всякого труда стало делом столь привлекательным, что к земле устремились всевозможные элементы, не только неспособные работать на этой ценной земле, но превращающие ее в бесплодную пустыню"2 . Основная же масса разоренных и неустроенных крестьян-переселенцев была оставлена без внимания и не получила земельных участков.
Каково было хозяйственное положение переселенцев? Русские поселки независимо от времени своего образования очень мало разнились друг от друга состоянием хозяйства. Землю они получали общинами, на праве бессрочного пользования с периодическими переделами. Севооборота на полях переселенцев не существовало никакого. Пшеница, овес, ячмень и рожь сеялись на одних и тех же местах до тех пор, пока на поле вместо хлеба не начинали расти сорные травы.
Обработка земли была самая первобытная: пахали на глубину 2 - 4 вершков по одному разу, больше с весны. В результате такой обработки земли урожаи, доходившие первоначально до 150 - 200 пуд. с дес., понижались до 30 - 60 пудов. Урожаи в Средней Азии, как известно, зависят от орошения. Русские переселенцы получили земельные наделы с уже готовыми арыками, но пользовались водою для орошения они очень неумело и небрежно. Некоторые селения (Гавриловское и др.) так злоупотребляли обилием воды, что кое-где на
1 См. "Переселение и землеустройство в Азиатской России". Сборник законов и распоряжений. Составил В. Вощинин, стр. 123. 1915.
2 ЦАУ Узбекской ССР, ф. УЗ и ГИ Туркестанского края, д. N 203, 1913 г. л. 9.
полях верхний культурный слой оказался смытым неразумным поливом. Бывали случаи, когда переселенцы предпочитали остаться без урожая, но не хотели сделать ничтожные исправления в орошающих их земли каналах или очистить последние своими средствами.
Специальными культурами - садоводством, виноградниками, посевами табака и хлопка - переселенцы почти не занимались, хотя почвенные и климатические условия в Средней Азии этому весьма благоприятствовали. Насколько ничтожную роль играли в хозяйстве переселенцев соответствующие культуры, видно из того, что в Константиновском, Черняевском и Кауфманском поселках, расположенных в 20 - 30 верстах от главного города, края, Ташкента, под хлопком оказалось всего лишь 3,5 десятины. Между тем эти селения получили в надел 2032 дес. орошенной земли; за 15 лет своего хозяйствования они сумели почти Уз площади лишить орошения, частью она обращена была в сенокос, а частично заросла камышом.
Агрономическая помощь переселенцам отсутствовала. Деньги, ассигнованные на это государством, тратились исключительно на содержание чиновников.
Из побочных промыслов переселенцы занимались охотой, рыболовством, извозом и г. п., но все это не имело большого значения в их хозяйстве. Промышленность в Средней Азии была в зачаточном состоянии, поэтому главным занятием русских переселенцев было земледелие.
Переселенческое движение давало сильнейший толчок диференциации крестьянства. В большинстве переселялись середняцкие слои крестьянства; крайние же группы - беднота и кулачество - оставались на родине. Таким образом, переселение прежде всего усиливало расслоение крестьянства на местах выхода переселенцев, но в то же время переселение способствовало расслоению и на местах водворения переселенцев. Старожилы-кулаки нуждались в батраках, которых они большей частью вербовали из среды окончательно разорившихся переселенцев, не получивших еще земельных участков.
Во всех поселках Туркестанского края проживали десятки семейств неустроенных переселенцев. Например в поселке Ванновском их было 168 семейств на 132 старожильских двора. В самый короткий срок среди переселенцев выявилась резкая диференциация. В статье "Колонизация Туркестана за последние годы", напечатанной в 1915 г., Яшнов, чтобы вскрыть диференциацию в среде переселенцев, все обследованные хозяйства пяти уездов Туркестанского края (Аулиатинского, Чернявского, Ташкентского, Перовского и Андижанского) разбивает на 6 групп, по размерам посевной площади: I - хозяйства без посева, II - с посевом до 4 десятин, III - от 4 до 8 десятин, IV - от 8 до 12 десятин. V - от 12 до 16 десятин и VI - свыше 16 десятин, - и сводит их в следующую таблицу (см. стр. 100).
Эта таблица четко показывает расслоение в среде переселенцев; очень резко выделяются крайние группы - беднота и кулачество. Основную массу водворенных переселенцев составляли разорявшиеся середняки и бедняки: они не имели опыта в уходе за среднеазиатскими культурами, не обладали соответствующим инвентарем и потому вынуждены были прибегать к самым примитивным формам полеводства, отказываться от всякого севооборота, при полном господстве посевов зерновых культур.
Переселенческие участки, как уже отмечалось, проектировались без предварительного исследования степени их пригодности для водворения переселенцев. В результате вновь образованные поселки оказывались без воды, их поля заносились песками, среди переселенцев начинались массовые заболевания. Посевы переселенцев часто гибли от засухи, опустошались саранчой. Переселенцам Новониколаевского поселка приходилось ездить за водой за 4 км., так как в самом поселке вода была грязная и от нее развивались болезни. В поселке Чияли-сай вода в колодцах, вырытых переселенцами, оказалась совершенно непригодной для питья и явилась одной из причин эпидемии малярии. Поселок при станции Аральское море, расположенный на берегу моря в пустынной местности, совершенно был лишен пресной воды, переселенцы вынуждены были ездить за водой по сыпучим пескам на железнодорожную станцию и платить по 20 коп. за бочку воды; нередко паровозы забирали всю пресную воду и для переселенцев ничего не оставалось. Земли поселка Росляково были залиты соленой водой, занесены песком и сделались совершенно непригодными для земледелия.
Без искусственного орошения в Средней Азии земледелие не мыслимо, особенно культура таких ценных растений, как хлопок, рис, виноград и др.
Царское правительство оказалось совершенно неспособно разрешить вопрос о воде в Средней Азии, и в пользовании водой там царил хаос и произвол. Правительство делало попытки взять в свои руки разрешение водной проблемы. 15 апреля 1896 г. высочайше была утверждена должность заведующего ирригацией; 5 февраля 1907 г. было созвано при Семиреченском переселенческом управлении совещание областных и войсковых ирригаторов; в декабре 1907 г. в Ташкенте происходил съезд гидротехников. Но все эти мероприятия не дали никаких результатов.
На почве пользования водой происходили постоянные столкновения: побеждал тот, кто имел силу.
Арыки одного общества часто проходили по земле другого общества, благодаря чему происходили перехваты и задержка воды. Каждый старался пораньше захватить побольше воды и считал себя вправе распоряжаться ею, как он хочет, Вследствие такого самоуправства в пользовании водой дело доходило до драки и даже до убийства. Водой пользовались неэкономно, она
Группы по посеву |
Наличных хозяйств в группе |
На 1 наличное хозяйство приходится десятин земли |
Хозяйств, сдающих землю (в %%) |
Хозяйств, арендующих землю (в %%) |
Хозяйств, пользующихся наемным трудом (в %%) |
||||
абсолютное |
в %% |
всего культурной площади |
в том числе засеянной |
пахотную |
сенокосную |
пахотную |
сенокосную |
||
I |
474 |
11,3 |
10,9 |
- |
43,2 |
14,1 |
- |
3,8 |
5,9 |
II |
1284 |
30,7 |
8,7 |
2,5 |
15,7 |
3,4 |
8,3 |
6,9 |
39,6 |
III |
925 |
22,1 |
11,3 |
5,4 |
12,0 |
1,7 |
24,0 |
16,5 |
23,2 |
IV |
567 |
13,6 |
12,9 |
8,1 |
7,4 |
0,5 |
39,5 |
25,7 |
21,0 |
V |
314 |
7,5 |
14,3 |
10,5 |
3,8 |
0,8 |
55,4 |
37,6 |
38,9 |
VI |
619 |
14,8 |
16,6 |
13,3 |
1,6 |
0,2. |
80,3 |
47,3 |
56,2 |
|
4 183 |
100 |
11,7 |
6,5 |
13,9 |
3,2 |
29,3 |
19,5 |
32,0 |
Группы во посеву |
В среднем на наличное хозяйство приходится голов |
Хозяйств, имеющих ульи (в %%) |
В среднем на каждое из них приходится ульев |
Число хозяйств с инвентарем |
Число хозяйств, имеющих посторонние промыслы |
На наличное хозяйство приходится жилых построек |
|||||
лошадей |
крупного рогатого скота |
верблюдов |
овец |
свиней |
колодок |
рамочных |
|||||
I |
0,6 |
1,0 |
0,02 |
0,2 |
0,4 |
2,0 |
0,2 |
2,5 |
21,1 |
55,5 |
1,0 |
II |
1,0 |
1,4 |
0,01 |
0,4 |
0,7 |
3,4 |
17,1 |
25,5 |
47,0 |
41,0 |
1,0 |
III |
1,8 |
2,8 |
0,01 |
2,3 |
1,2 |
5,1 |
5,1 |
13,2 |
82,1 |
31,5 |
1,1 |
IV |
2,6 |
3,9 |
0,01 |
2,2 |
1,7 |
7,8 |
10,9 |
20,0 |
95,9 |
29,6 |
1,1 |
V |
3,2 |
5,1 |
0,01 |
4,4 |
2,1 |
10,2 |
4,3 |
29,6 |
97,8 |
28,3 |
1,1 |
VI |
4,8 |
6,8 |
0,03 |
5,2 |
3,1 |
13,1 |
9,0 |
28,6 |
100,0 |
28,6 |
1,2 |
|
2,1 |
3,1 |
0,01 |
2,1 |
1,4 |
6,2 |
8,8 |
24,0 |
70,1 |
36,2 |
1,11 |
текла зря, текла по дорогам, остатки воды после полива никогда не сливались в арыки; тот, кто окончил полив посевов, считал себя свободным от всяких обязанностей в отношении оросительной сети.
В Джаркентском уезде, Семиреченской области, почти вся вода находилась в руках бая Юлдашева, который для наблюдения за порядком в пользовании водою содержал 105 кокбашей (приказчиков). Юлдашев имел такую силу, что забитая масса населения считала его царьком, его встречали и провожали толпами, зная, что кокбаши за всеми следят и о каждом "бунтовщике" доносят Юлдашеву.
На почве проведения новых арыков постоянно происходили столкновения между отдельными обществами и землевладельцами. Ташкентский купец Комаров в течение многих лет упорно не разрешал местному населению провести арык через его землю, лишая население всякой возможности добывать себе необходимые средства для существования.
Если безобразия и полнейший произвол были в пользовании частными ирригационными сооружениями, то надо отметить, что с государственной ирригационной сетью дело обстояло еще хуже. Государственные деньги, отпускаемые на ирригационные сооружения разворовывались. Об этом особенно красноречиво свидетельствует водная панама в Голодной степи. Об орошении Голодной степи царское правительство начало "думать" вскоре же после захвата Туркестанского края. Возникали фантастические проекты, невозможность осуществления которых для всех была очевидна. Первый канал самым примитивным способом построил великий князь Николай Константинович, назвавший его каналом Николая I. Этот канал протяжением в 83 вер-
1 Яшнов "Колонизация Туркестана за последние годы". "Вопросы колонизации" N 18 за 1915 год, стр. 145 - 150.
сты обошелся в 240 тыс. рублей. Количество воды в канале обеспечивало орошение 7920 дес. земли1 . Постройка канала была закончена в 1895 г., и тотчас же стали возникать различные компании для получения участков из орошаемых каналом земель. В 1908 г. на очистку магистрали канала было отпущено из казны 50 тыс. руб., после чего канал Николая I должен был орошать до 12 тыс. дес. земли. На содержание канала ежегодно расходовалось 9 тыс. руб., из них 4 тыс. руб. - на администрацию, а 5 тыс. руб. - на ремонт сооружений. За десятилетие, с 1898 до 1908 г., на чрезвычайные расходы по каналу было отпущено около 70 тыс. рублей.
Одновременно с постройкой канала Николая I был разработан проект постройки большого Романовского канала, который должен был оросить 45 тыс. дес. земли. Когда проект этого канала был утвержден, к делу присосалась целая шайка хищников во главе с Масальским, Максимовым, Успенским и Толмачевым. Они разворовывали миллионы рублей из сумм, отпускавшихся на постройку канала. В, результате постройка Романовского канала обошлась в 7,5 млн. руб. вместо предполагавшихся первоначально 2,5 млн. рублей. Когда канал был открыт, выяснилось, что он может орошать не 45 тыс. дес., а всего лишь 1500 дес., для орошения же остальной земли необходимо произвести дополнительные расходы.
После водной панамы в Голодной степи имела место земельная панама. Полицмейстер города Верного в начале войны получил 10 тыс. дес. земли, отобранной у казахов. В 1915 г. для русских помещиков, чиновников и кулаков у казахов было отобрано 1800 тыс. дес. земли. В годы империалистической войны правительство в Голодной степи участками орошаемой земли стало награждать особенно отличившихся участников войны - раненых и георгиевских кавалеров. Новые владельцы сами жили на стороне, а полученные участки сдавали в аренду.
Одной из характерных черт "нового курса" царского правительства в переселенческом вопросе являлось разжигание национальной розни между русским и коренным населением.
Насквозь гнилая система царизма, хаос в переселенческом деле, произвол властей при отмежевании колонизационного фонда и водворении на нем переселенцев - все это, вместе взятое, создавало благоприятную почву для разжигания вражды между переселенцами и коренным населением. Разоряемые царскими чиновниками казахи были озлоблены против русских. Враждебное отношение казахов к русским усугублялось благодаря тому, что масса переселенцев-бедняков, оставленная приспешниками царизма без земли, вынуждена была производить самовольно захват земли у тех же разоряемых царизмом казахов.
Чтобы иметь возможность подавлять всякое выражение недовольства со стороны коренного населения, царские власти, под предлогом борьбы с хищными зверями, начали усиленно вооружать переселенцев. Была разрешена продажа винтовок наиболее "благонадежным элементам" среди переселенцев. Это обстоятельство кулацкие элементы в среде переселенцев сейчас же использовали. Так, кулаки-переселенцы поселка Покровского, владевшие и без того большими участками земли, начали производить систематические налеты на казахские земли. Они решили на сходе выехать скопом с оружием в руках для распашки казахских земель, в случае же сопротивления со стороны казахов дать им надлежащий отпор. Покровцы обнаглели до того, что стали распахивать землю в соседних волостях. Их примеру последовали кугартские поселенцы-кулаки. Закончив весенний сев и пользуясь отсутствием казахов, ушедших со скотом в горы на летние пастбища, они начали строить себе жилища на казахских поливных землях, а в некоторых местах даже захватили зимовки казахов и разрушили их постройки.
Борьба между кулаками-переселенцами и казахами нередко выражалась в кровавых столкновениях. Однажды кулаки-переселенцы, воспользовавшись в качестве повода исчезновением одной переселенки, угнали у казахов 120 лошадей. Когда для переговоров по этому делу к переселенцам приехали уполномоченные казахов, они были избиты, а один даже убит. Не удовлетворившись этим, кулаки разгромили 4 казахских аула.
Озлобленные и доведенные до отчаяния, казахи начали организовывать отряды и похищать скот у переселенцев. Это было только на руку царским чиновникам, так как давало им лишнее "основание" для экспроприации земли у казахов.
Волчья политика реакционного правительства Столыпина, политика натравливания одной нации на другую, политика угнетения, унижения и оскорбления нерусских народов расцвела в Средней Азии махровым цветом.
В условиях такой политики грабежа и террора переселенческий вопрос не мог быть разрешен.
Первая империалистическая война, приведшая всю страну к полной хозяйственной разрухе, не могла не отразиться на хозяйственной жизни и без того обобранного царскими колонизаторами коренного населения Средней Азии. В годы войны произвол, взяточничество и разложение аппарата управления Туркестанского края достигли своего апогея.
Кроме высоких налогов, взимавшихся и до войны, с первого же года войны по отношению дехканско-скотоводческих масс в очень широких размерах стали применяться всевозможные реквизиции, сбор "пожертвований" на войну и целый ряд других поборов. У коренного населения на
1 "Отчет Палена. Переселенческое дело", стр. 275 - 276.
нужды войны брали все, что только можно было взять: лошадей, верблюдов, ишаков, арбы, папахи, кибитки, кошмы, арканы, халаты, седла, уздечки, шапки и т. д. По данным отчета Куропаткина, в течение войны из Туркестанского края было отправлено на нужды армии: хлопка - 40899244 пуда, хлопкового масла - 3109 тыс. пуд., мыла - 229 тыс. пуд., мяса в заготовке - 300 тыс. пуд., рыбы - 473 928 пудов1 .
Куропаткин умалчивает о том, какое количество скота было отобрано у населения. В одной только Закаспийской области за первые два года империалистической бойни у населения было отобрано 6872 лошади, 12805 верблюдов, 200 ишаков и различного имущества на 223189 рублей.
В довершение всего царское правительство 25 июня 1916 г. издало знаменитый указ "О реквизиции на тыловые работы" туземного населения. Этот указ послужил непосредственным поводом к восстанию, хотя основной причиной восстания являлся земельный вопрос. "Главной причиной недовольства киргизов, приведшей к открытому возмущению, - писал 20 декабря 1916 г. военный губернатор Семиреченской области туркестанскому генерал-губернатору, - надо считать: изъятие за последние 10 лет в государственный фонд около 2 млн. дес., иногда со значительным смешением хозяйств, и как следствие - земельное стеснение киргизов и сокращение перекочевок, особенно с изъятием в казну огромных лесных площадей. Форсированное водворение и устройство до 40 тыс. самовольцев-крестьян на лучших землях Пишпека и Пржевальска в первые годы деятельности семиреченской партии повлекло значительный экономический ущерб для многих хозяйств киргизов в этих уездах и вызвало неприязненное отношение к крестьянам"2 . О том же писали военные губернаторы и остальных областей.
Одной из главных причин кровопролитного восстания 1916 г. была переселенческая политика царизма, обрекавшая коренное население на нищету и вымирание. Достаточно указать, что с 1902 г. по 1913 г. казахское население сократилось на 8 - 9%.
Восстание в 1916 г. быстро охватило всю Среднюю Азию, достигнув - наибольшего размаха в Семиреченской области. Царское правительство не на шутку встревожилось размерами движения. Оно решило железом и кровью привести к покорности неповинующихся. Для усмирения "непокорных" были сформированы карательные экспедиции, которые огнем и мечом прошлись по всему краю, убивая мирных жителей, сжигая аулы, угоняя скот и грабя имущество. Карательными экспедициями 300 тыс. казахов - четверть коренного населения Казахстана - были загнаны в Западный Китай; их аулы были уничтожены, земли розданы русским колонизаторам, имущество разграблено. Так же жестоко царское самодержавие расправилось с восставшими узбеками и туркменами. Часть восставших туркмен была вынуждена уйти в Персию.
Переселенческая политика царизма, удовлетворяя кулаков, духовенство, чиновников, приводила к разорению основных масс угнетаемых народов Средней Азии; она не могла разрешить аграрного вопроса в центральных районах Европейской России. Эта политика только обостряла аграрный кризис и национальные противоречия, раздиравшие царскую Россию, и подготовляла наряду с другими причинами почву для победы Великой Октябрьской социалистической революции, открывшей перед Туркестаном новые исторические пути. Великая Октябрьская социалистическая революция уничтожила кровожадных колонизаторов, освободила народы Средней Азии от эксплоатации и привела их к счастливой, зажиточной жизни.
1 Федоров Е. "Очерки национально-освободительного движения в Средней Азии", стр. 54. Ташкент. 1925.
2 ЦАУ Узбекской ССР, ф. канцелярии туркестанского генерал-губернатора, д. N 1100, 1916 г., л. 83.
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
Editorial Contacts | |
About · News · For Advertisers |
Libmonster Russia ® All rights reserved.
2014-2024, LIBMONSTER.RU is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Russia |