Соцэкгиз," М - Л., 1931 г., стр. 125, ц. 1 р. 30 к.

В третьем томе "Капитала" Маркс указывал, что "один и тот же экономический базис, один и тот же со стороны главных условий, благодаря бесконечно различным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т. д., может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирических данных обстоятельств".

Рецензируемая работа до известной степени удовлетворяет этим условиям. Автор задался целью проследить, проанализировать происхождение капиталистической Японии, т. е. тем самым остановиться на периоде разложения предшествующей общественно-экономической формации, на периоде разложения феодализма. Ибо, как известно, "экономическая структура (хозяйственный строй) капиталистического общества выросла из экономической структуры феодального общества. Разложение последнего освободило элементы первого" ¹ .

В связи с этим совершенно непонятно, почему автор прибегает к периодизации японского буржуазного историка Фукуда Токудзо, для которого история Японии распадается на пять главных периодов: 1) легендарный период (до 645 г. н. э.)_, 2) период императорской власти (645 - 930 гг.), 3) период феодализма (930 - 1603 гг.), 4) период централизованного полицейского государства (1603 - 1868 гг.), 5) период новейшею капиталистического государства (после 1868 г.).

Правда, автор все же считает необходимым оговориться, что, "приводя вышеуказанную периодизацию, которая нам самим кажется весьма далекой от совершенства, мы отнюдь не принимаем за нее та себя ответственности. Однако другой, белее удовлетворяющей марксиста периодизации, мы сейчас предложить не можем за полной неразобранностью данного вопроса..." С подобной формулировкой, свидетельствующей об эклектизме и беспомощности автора перед буржуазными теориями, ни в коем случае нельзя согласиться. Историк, если он действительно вооружен марксистско-ленинским учением об общественно-экономических формациях, ре может говорить о "неразработанности данного вопроса", особенно, если учесть прошедшие за последние годы по данному вопросу дискуссии.

В своем дальнейшем изложении автор, сосредоточив внимание на токугавской эпохе (1603 - 1868 гг.), правильно называемой им "японской разновидностью поздней фазы феодализма"² , конкретизирует свое изложение фактами и примерами, свидетельствующими о разложении феодальной формации в Японии и зарождении основного капиталистического общества.

К сожалению круг этих примеров несколько ограничен, так как автор использовал незначительное число работ по истории Японии, главным образом переведенных на русский язык и частью английских (как например Фукуда Токудзо, Общественное и экономическое развитие Японии, S Murdoch A. History of Japan, etc).

Останавливаясь на "рождении токугавского режима", автор естественно не мог не коснуться вопросов, связанных с успехами распространения христианства в XVI в. на юге Японии и "закрытием" Японии в начале XVII в. Однако изучение этих вопросов необходимо вести не только как это делает автор в связи с боязнью в Японии испанской колониальной экспансии (автор пишет: "Это была борьба не столько против самой религии, сколько против колониальной экспансии испанских королей оборачивавшейся к Японии сутаной миссионера"), но и в связи с борьбой внутри самой Японии восточных и северо-восточных феодалов во главе с Токугава против

¹ Маркс, Капитал, т. I.

² Следует тут же заметить, что Маркс считал Японию страной классического типа феодализма. В одном из примечаний в I томе "Капитала" говорится следующее: "Япония с ее чисто феодальной организацией землевладения и с ее широко развитым мелкокрестьянским хозяйством дает гораздо более верную картину европейского средневековья, чем все наши исторические книги, проникнутые по большей части буржуазными предрассудками".

сепаратистских тенденций южных и юго-западных феодалов, имевших значительные выгоды от торговли с европейцами.

Только в свете этой борьбы со всей отчетливостью становится понятным выступление южных кланов на стороне императорской власти против сегуната во время "революции Мейдзи" в 50 - 60- х годах XIX ст.

Затрагивая вопрос о "закрытии" Японии, следует все же понимать это закрытие в ограничительном смысле. Самый факт торговых сношений в этот период Японии с Голландией и Китаем, о чем пишет и сам автор, не позволяет говорить о "полном (разрядка моя. - Г. Р.) разрыве отношений между Японией и всеми другими странами".

Останавливаясь на "структуре токугавского режима", автор сравнительно подробно и в основном правильно рисует соотношение классовых сил в этот период, говорит о роли нарождающейся буржуазии, развитии денежного хозяйства, росте городов и т. д. Следовало только безусловно больше сказать о положении японского крестьянства, причинах разложения крестьянской общины, законах, усиливавших процесс закрепощения крестьянства, крестьянских волнениях, возросших главным образом во вторую половину токугавского периода и др. Все это в конце концов значительно важнее более подробно разработанной главы об идеологических надстройках изучаемого периода.

К сожалению совсем недостаточно разработан последний период токугавской эпохи - первая половина XIX ст., и особенно 50 - 70-е годы, когда Япония окончательно перешла на капиталистические рельсы. Изложение здесь почти не насыщено конкретным историческим материалом. Автор предпочитает ограничиваться краткими сентенциями, не выходящими за пределы общих фраз, как например: "Данный период, ознаменовавшийся настоящей революцией цен, принес с собой много лишений и страданий японскому населению. Экономические затруднения совпали с целым рядом бедствий стихийного характера. Особенно тяжелы были 1825 - 1850 гг. Несколько жестоких неурожаев окончательно подорвали благосостояние крестьянства и вызвали массовые волнения в городах. Свирепые тайфуны один за другим налетали на страну, каждый раз производя огромные опустошения. Два ужасных землетрясения в 1828 и 1844 гг. - стоили жизни десяткам тысяч человек"... Нельзя сказать, чтобы приведенных слов было достаточно для характеристики изучаемого периода.

Основные выводы автора сводятся к тому, что, во-первых: "Токутавская Япония представляла собой государство поздней фазы феодализма, однако в силу бедности естественными ресурсами и в особенности двухвековой изоляции от внешнего мира государство поздней фазы феодализма отсталого типа с относительно слабым развитием буржуазии и относительно крепким феодальным дворянством", и, во-вторых, что "революция Мейдзи" не была подлинной буржуазной революцией. "Революция Мейдзи" скорее была лишь полуреволюцией. Это значит, что переход Японии от феодализма к капитализму совершился не французским, а прусским путем..."

Указанные выводы дают в общем правильную оценку "революции Мейдзи", которая все еще ждет подробного марксистского исследования.

Обладая известными недостатками, о которых мы говорили выше, рецензируемая книга, при почти полном отсутствии маркситской литературы по истории Японии, до некоторой степени восполняет этот пробел.

В книге встречается неправильная транскрипция японских имен и названий. Например Кангакуша вместо Кангакуся, Вагакуша вместо Вагакуся, Каши вместо Каси, Буши до вместо Бусидо и др.

Г. Р-г

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - Г. Р-г:

Comments: