Libmonster ID: RU-8438
Автор(ы) публикации: В. ЛУЦКИЙ

Академия наук СССР. Институт истории. Издательство Академии наук СССР. М. - Л. 1947. 507 стр.

Труд проф. А. Ф. Миллера посвящен реформам турецкого султана Селима III (1789 - 1807) и Мустафы Байрактара паши (1808). Автор устанавливает причины, вызвавшие к жизни эти реформаторские движения; рисует ту сложную внутреннюю и внешнюю обстановку, в которой они возникли и развивались; анализирует сущность реформ; показывает, какие общественные силы поддерживали политику реформ и какие противодействовали ей; вскрывает противоречия, присущие этой политике, причины и последствия её краха.

Автор строит свой анализ на глубоком и всестороннем изучении многочисленных источников, в большинстве своём до сих пор неизвестных или малоизвестных. Он изучил русские дипломатические архивы, прежде всего неопубликованную переписку русского посольства в Константинополе, русского министерства иностранных дел, русских военных деятелей, консулов и т. д. Рецензируемая работа свидетельствует о том, что в русских архивах хранятся первоклассные материалы по истории Востока и что серьёзное изучение история Востока немыслимо без широкого привлечения этих архивных фондов. В то же время автор всесторонне изучил турецкие хроники, мемуары и документацию эпохи, особенно хронику Джевдета. В этом - одно из преимуществ рецензируемого советского исторического труда перед большинством западноевропейских трудов по истории Турции, авторы которых (Лямартин, Дрио, Вандаль, Лавалле, Йорга и др.) не пользовались турецкими источниками. Из документов эпохи, использованных автором, следует отметить проекты реформ, разработанные различными турецкими деятелями, и, прежде всего замечательную записку Абдуллы эффенди, к которой мы вернёмся ниже. Кроме того, автор изучил обширную литературу: русскую, западноевропейскую и турецкую (свыше 160 названий).

Из русских работ, наиболее широко использованных им, следует отметить дневник капитана Краснокутского, свидетеля описываемых событий, монографию Петрова о русско-турецкой войне 1806 - 1812 гг. и монографию известного русского ориенталиста В. Д. Смирнова о Кучи-бее Гомюрджинском; из турецких работ, изученных автором, помимо сводных трудов по истории Турции ("Тарих", труды Ахмеда Расима, Хамида и Мухсина, Камиля-паши, Мехмеда Тевфика, сборник биографий Ибрагима Алаэттина), следует отметить монографию Юсуфа Акчура "Эпоха упадка Османской державы в XVIII - XIX вв.", а также специальные монографии Эфдаледдина и Исмаила Узунчаршылы, посвященные Мустафе Байрактару (последняя была опубликована в 1942 г. и нашла отражение лишь в примечаниях к книге проф. А. Ф. Миллера, получившего её после вёрстки основного текста своего труда). Из западноевропейских работ, помимо ряда известных общих трудов по истории Турции (Гаммер, д'Оссон, Белен, Цинкайзен, Йорга, Лявалле и др.), следует отметить специальные работы Sucherean "Revolutions de Constantinople en 1807 et 1808" (Paris. 1819) u Schlechta-Wssehrd'a "Die Revolutionen in Constantinopel in den Jahren 1807 und 1808" (Wien. 1882). Эти монографии подвергнуты в рецензируемом труде заслуженной критике.

Как видно из суммарного перечня источников и литературы, вопрос о реформах Мустафы Байрактара освещался в ряде общих работ по истории Турции и в четырёх специальных монографиях - двух турецких и двух на европейских языках. Но исследование проф. Миллера стоит значительно выше всех предшествующих. Изучая неизвестные прежним исследователям русские архивные фонды и сопоставляя богатейшие данные русских архивов с данными турецких хроник, автор открывает ряд новых фактов, исправляет фактические ошибки своих предшественников, и шаг за шагом восстанавливает полную картину событии. Он описывает конкретные события эпохи не только с глубоким знанием дела, но и с большой художественной силой, как будто он сам находился в гуще событий, был их современником и свидетелем. Наконец - и это самое главное - автор не только описывает события, но и осмысливает исторические процессы. Пользуясь передовым марксистско-ленинским методом, присущим советской исторической науке, он обогащает науку не только новыми фактами, но и новыми ценными выводами.

В общей форме выводы проф. А. Ф. Миллера сводятся к следующему. Кризис османского феодализма начался ещё в XVI в., но особенно острые формы он принял в конце XVIII века. Разрушалась основа турецкого государства - земледелие. Военно-феодальная система землевладения теряла свою прежнюю силу. В то время как в Европе росли новые производительные силы, зарождались буржуазно-капиталистические отношения, в Турции для этого ещё не было достаточных предпосылок. Торгово-ростовщический капитал, проникая в землевладение, разрушал старую, военно-феодальную систему, но не создавал новой. Османская империя приходила в упадок, а её главные противники укреплялись.

В период французской революции, после поражения в войне 1787 - 1791 гг. с Россией и Австрией, Турция находилась на грани катастрофы, что побудило султана, Селима III, приступить к проведению реформ ("низам-и-джедид", или "новая система"). Селим III, искал спасения в централизации империи. Его мало заботили народные бедствия, но тревожили неудачи в войне и оскудение казны. Он стремился восстановить военную мощь империя, создав новую, обученную по-европейски, дисциплинированную армию, подчинённую центральному правительству и независимую от местных феодалов. Он

стр. 146

стремился упорядочить управление и финансовую систему.

В буржуазной историографии - турецкой и западноевропейской - реформы обычно изображаются как продукт личной инициативы султана. Автор опровергает эту широко распространённую версию. Селим III, понимал необходимость и значение реформ - к этому и сводились его личные заслуги. На самом же деле реформы проводились группой передовых представителей турецкой светской и духовной знати, действовавших именем султана.

Автор разбивает также распространённую в европейской буржуазной историографии легенду о том, что реформы Селима III, проводились под влиянием и руководством "просвещённых" иностранцев, стремившихся поставить Турцию на путь прогресса, и что вообще Англия и Франция поддерживали все прогрессивные движения в Турции, а Россия выступала против них. Это фантастическое измышление не выдерживает критики в свете подлинных исторических фактов, тщательно и добросовестно собранных автором.

Действительным источником реформ Селима III, по утверждению автора, было то обстоятельство, что "небольшая часть турецкого правящего класса осознала надвигающуюся гибель империи" (стр. 83). Реформы поддерживались рядом прогрессивных чиновников и офицеров, представителей нарождающейся турецкой интеллигенции. Некоторые крупные феодалы также оказывали им поддержку, но пассивную и непоследовательную: социальная база реформ была узкой и ненадёжной.

Автор отмечает четыре основные причины краха, реформ Селима III: непримиримое, противоречие между стремлением Селима к централизации и ростом национально-освободительных движений; слабость и непрочность социальной базы, на которую опирались реформаторы; противодействие реакционных элементов, к которым принадлежало большинство феодального класса, и влияние их на народные массы; вмешательство европейских держав в турецкие дела. В силу этих причин Селим III "оказался в заколдованном кругу. Стремясь предотвратить угрозу расчленения и гибели империи, он хотел укрепить самодержавную власть и раскрепостить производительные силы страны. Но было невозможно совместить раскрепощение производительных сил с сохранением феодальной эксплоатации крестьянства и с подчинением нетурецких народностей турецким феодалам" (стр. 98). Эти противоречия привели к свержению Селима III мятежными янычарами (май 1807) и к воцарению реакционного султана, ставленника янычар, Мустафы IV.

Однако и после свержения Селима III сторонники "новой системы" не сложили оружия. Они попытались восстановить Селима III и продолжить его реформы. Эта попытка была связана с именем рущукского айяна Мустафы Байрактара-паши и с группой сплотившихся вокруг него передовых деятелей, образовавших тайную организацию "рущукских друзей".

Автор ярко рисует картину реакции, воцарившейся в Турции и, особенно в Константинополе после свержения Селима III. Он показывает, что разгул реакции ослабил турецкую армию, которая в то время была вынуждена вести войну против России (войну, в которую Турция была вовлечена в ущерб своим собственным интересам политикой Наполеона). Это обстоятельство вызывало недовольство патриотических элементов армии, которые видели путь к спасению Турции в свержении реакционного правительства, в восстановлении на троне Селима III, в возобновлении его реформ и в заключении мира с Россией. Недовольство усилилось в результате Тильзитского соглашения и последовавших за ним франко-русских переговоров о разделе Турции, а также в результате французского посредничества между Турцией и Россией, мешавшего, по существу, заключению мира. На этой почве и сложился кружок "рущукских друзей", сумевший захватить руководство турецкой армией, двинуть её на Стамбул, подавить сопротивление реакции, завоевать власть и низвергнуть султана Мустафу IV.

Этот верхушечный переворот, имевший место в июле 1808 г., был тщательно подготовлен и умело проведён. Заговорщикам, однако, не удалось восстановить Селима III, который в момент переворота был убит реакционерами. Вместо Селима III на трон был посажен Махмуд II, бесхарактерный юноша, не имевший влияния на государственные дела. Вся власть была сосредоточена в руках Мустафы Байрактара и "рущукских друзей". Автор описывает реформы, проводившиеся новыми властителями Турции, и их внешнюю политику, направленную к достижению мира с Россией. Он даёт красочный портрет Мустафы Байрактара, неграмотного провинциального помещика и в то же время храброго, честного, прямолинейного солдата, дальновидного патриота, пытавшегося спасти свою страну от внутреннего развала и иностранной агрессии. Одной из характерных черт политики Мустафы Байрактара была попытка опереться в проведении реформ на широкие круги феодального класса, объединить империю не на основе насильственного подчинения провинций центральному правительству, использующему и разжигающему вражду между провинциальными феодалами, а на основе добровольного соглашения провинциальных феодалов и сплочения их вокруг проводящего реформы центрального правительства. Чтобы достичь этого результата, Мустафа-паша использовал внешнюю угрозу и взывал к патриотическим чувствам феодалов, С этой целью он созвал в столице съезд провинциальных феодалов, на котором был заключён "союзный пакт". Однако внутри созданного им феодального блока были серьёзные противоречия. Сам Мустафа-паша и "рущукские друзья" добивались возрождения "новой системы" не только в военном деле, но и во всех остальных областях государственной жизни. Их целью, по мнению автора, была расчистка путей к буржуазному развитию страны, хотя сами они, вероятно, не сознавали этого. Крупные же феодалы, исходя из военной обстановки, соглашались под-

стр. 147

держать военную реформу, но возражали против укрепления центральной власти, против реформ в области землевладения и налогов. В результате этих противоречий блок раскололся, феодалы увели свои войска из столицы, армия вернулась на фронт и Мустафа Байрактар, оставшийся в Стамбуле без достаточной военной опоры, стал жертвой очередного янычарского бунта (ноябрь 1808).

Мустафа-паша и "рущукские друзья" "не сумели преодолеть узости интересов того класса, которому они служили, - класса феодалов" (стр. 319). Они не поняли, "что основное зло заключается не во... внешних проявлениях гнилости оттоманского государственного организма, а в разрушении экономической базы страны - её сельского хозяйства - и в неразрешимом противоречии между теократически-феодальным государственным строем империи и растущим национально-освободительным движением нетурецких народов. Слабой попыткой смягчить это противоречие явился "союзный пакт", оказавшийся в самый нужный момент недейственным, а по отношению к нетурецким народностям империи - вообще бесцельным" (стр. 320).

Неудача реформ Мустафы Байрактара имела самые тягостные последствия для Османской империи. В стране на долгие годы воцарилась феодальная реакция, углубившая кризис, переживаемый страной. Впоследствии, в иных исторических условиях, султан Махмуд II уничтожил янычарское войско и подготовил почву для новых реформ, для так называемого "танзимата". Но и эти верхушечные реформы не могли предотвратить расчленения Османской империи и превращения её в полуколонию. И одной из главных причин колониального порабощения Турции капиталистическими державами явился неуспех реформ, направленных к преодолению её отсталости.

*

Являясь большим и ценным вкладом в советскую историческую науку, труд проф. А. Ф. Миллера не лишён некоторых спорных, недоработанных моментов.

Автор делит книгу на четыре части: "Османская империя накануне французской буржуазной революции 1789 г."; "Новая система" (о реформах Селима III), "Правление Мустафы IV", "Рущукские друзья" у власти". Он относит к "собственно исследованию" последние две части (хотя к ним может быть отнесена и часть вторая). Первые же две части он рассматривает как введение к своему специальному исследованию, причём отмечает, что первую часть он строит на основе литературных материалов - известных работ Гаммера, д'Оссона, де Тотта, Вольнея, Кепрюлю, Арсланьяна, Доброва и др.

Между тем именно вопрос о характере и путях развития османского феодализма, рассматриваемый в первой части, недостаточно изучен в литературе и нуждается в специальном исследовании. Автор не ставил своей задачей провести такое исследование, и его вряд ли можно винить в этом, - это особая, большая тема, которая требует многих лет напряжённого труда и должна служить предметом специальной монографии. Тем не менее, книга значительно выиграла бы, если бы ей предшествовало такое исследование.

В развитии турецкого феодализма автор различает две стадии. Первая была периодом господства, военно-ленной системы. Основным типом турецкого феодала в то время был рыцарь-сипахи. По утверждению автора, он "был скорее сюзереном, чем помещиком" (стр. 31); хозяйственной эксплоатацией земельных угодий он не занимался.

"Однако в таком первоначальном виде османское военно-феодальное землевладение просуществовало недолго. В нём самом были заложены причины его разрушения. Успешные войны способствовали накоплению богатств в руках феодалов и вместе с тем... повысили выгодность земельной собственности и её притягательную силу. У феодалов начал проявляться интерес не только к фискальной, но и к хозяйственной эксплоатации земли" (стр. 32). Так совершился переход ко второй стадии турецкого феодализма. "На смену "мужам сабли" явилась новая феодально-помещичья знать. Для неё землевладение стало уже не вспомогательным, а основным источником обогащения" (стр. 32). Новые феодальные помещики "если не юридически, то фактически... постепенно превратили бывшие военные лены в свои вотчины, не связанные ни с военной службой, ни с иными личными обязательствами перед государством" (стр. 34). Они "откупались или просто уклонялись от военной службы... Непосредственным результатом этого процесса явилось снижение военной мощи Оттоманской империи" (там же). Между тем "рождённое в войне и для войны османское государство могло сохранять жизнеспособность до тех пор, пока оставалась жизнеспособной его военно-феодальная система" (стр. 36).

Так объясняет автор причины упадка Османской империи. Отсюда, очевидно, следует, что всё зло проистекало от упадка военно-лепной системы. Сохранись эта система - и империя сохранила бы свою жизнеспособность. Но такое объяснение причин упадка Османской империи ещё XVII в. давал идеолог военно-ленного рыцарства Кучи-бей Гомюрджинский, добиваясь сохранения и восстановления в полном объёме старинных привилегий рыцарской прослойки феодального класса. Вслед за ним эта концепция пустила прочные корни в турецкой и европейской историографии. Казалось бы, автор, разгромивший в своём исследовании ряд неверных феодальных и буржуазных концепций, должен был покончить и с этой концепцией. Между тем он сохраняет её и даже пытается подкрепить своей теорией "двух стадий" турецкого феодализма, хотя эта теория страдает неясностью и вызывает ряд недоуменных вопросов.

Прежде всего, неясно, чем отличалась "налоговая эксплоатация", характерная для первой стадии турецкого феодализма, от "хозяйственной эксплоатации", характерной для второй стадии. Был ли это переход от мелкого крестьянского хозяйства к крупному барщинному помещичьему хозяйству как к преобладающей, основной форме произ-

стр. 148

водства? Или же попрежнему продолжало преобладать мелкое крестьянское зависимое хозяйство, которое теперь, видимо, выплачивало ренту феодалу не только в форме налога, но и в какой-то другой форме, например на основе издольщины?

Автор не даёт ответа на эти вопросы и даже не ставит их. На стр. 34 он вскользь замечает, что новые феодалы "вводили барщину", из чего можно заключить, что хозяйство приобретало барщинный характер. Однако на стр. 37 - 39, описывая эксплоатацию крестьянства в Османской империи в конце XVIII в., т. е. уже на второй стадии турецкого феодализма, автор ни единым словом не упоминает ни о барщине, ни об издольщине, а в соответствии с источниками отмечает только ренту, выплачиваемую феодалам в форме налога. Читатель остаётся в недоумении, чем же, собственно говоря, "хозяйственная эксплоатация" на второй стадии отличалась от "налоговой эксплоатации" на первой стадии и какие перемены в способе эксплоатации произошли за это время. По-видимому, различие между первой и второй стадиями в этом отношении было не столь уж значительным.

Далее, автор утверждает, что на первой стадии главным источником обогащения феодалов был военный грабёж: захват добычи, дани, рабов; доход же с земли был второстепенным источником дохода и шёл исключительно на содержание войска. Поэтому земельная собственность ещё не имела "притягательной силы". Напротив, на второй стадии она обрела "притягательную силу", и доходы от земли стали главным источником, а доходы от военного грабежа - второстепенным источником обогащения. Однако и это противопоставление представляется нам надуманным. Во-первых, сомнительно, чтобы турецкие рыцари проводили строгое разграничение между доходами, предназначенными для личного обогащения, и доходами, предназначенными на содержание феодальных ополчений. Известные нам источники, по крайней мере, такого различия не проводят. Они указывают, что ополчение содержалось за счёт доходов от ленов. Но никто не обязывал рыцарей целиком тратить эти доходы на ополчение, особенно в мирное время, когда затраты на ополчение были минимальными и все воинские обязанности рыцарей ограничивались эпизодическими явками на смотр.

Во-вторых, военный грабёж, т. е. грабёж крестьянства на вновь покорённых территориях, по существу, мало, чем отличался от грабежа крестьянских масс, проводимого теми же рыцарями на старых территориях, в своих собственных ленах. Что представляла собой добыча, захваченная на войне, как не ценности, созданные, в конечном счете, тру дом крестьян или ремесленников? Различие заключалось лишь в том, что грабёж крестьянства своих собственных ленов служил постоянным источником доходов; грабёж крестьянства чужих, вновь покоряемых стран был доходом единовременным, эпизодическим. Автор приводит ещё два вида военного грабежа: захват рабов и дани. Но захваченные рабы, как правило, не предназначались для производительного труда. Они либо использовались в гвардии ив домашнем хозяйстве феодалов и, следовательно, не создавали никаких новых ценностей либо отпускались на свободу за выкуп. В первом случае мелкий рыцарь мог обогатиться, продав захваченных им пленников в рабство крупному феодалу. Но здесь происходило лишь перераспределение награбленных ценностей внутри феодального класса, источником обогащения всего турецкого феодального класса в целом подобный способ грабежа служить не мог. Во втором случае речь шла, по существу, об особом способе вымогательства военной добычи, т. е., в конечном счёте, продуктов труда крестьян и ремесленников. Что касается дани, то она взималась с ряда покорённых стран не только во время войны, но постоянно, однако в пользу султанской казны, а не рыцарей, как это изображается в книге (хотя известная её часть оседала в руках сборщиков дани). Наконец, рыцари не ограничивались единовременным грабежом вновь завоёванных территорий. Во многих случаях они захватывали там лены или иные поместья, чтобы получить возможность постоянного грабежа покорённых крестьянских масс. Таким образом, и на первой стадии турецкого феодализма земельная собственность имела, выражаясь словами автора, достаточную "притягательную силу", так как она давала возможность турецким рыцарям-сипахи эксплоатировать и грабить крестьянскую массу, как в старых, так и во вновь покорённых провинциях, И не случайно идеолог турецкого рыцарства Кучи-бей так сокрушался о потере исконными сипахи их прежних земельных ленов.

В-третьих, и на более поздней стадии турецкого феодализма и старые и новые феодалы грабили вновь покорённые земли. Различие заключалось лишь в том, что вследствие упадка турецкой военной мощи фонды этих земель становились всё меньше и меньше. Таким образом, и здесь мы не видим существенных различий между "ранним" и "поздним" турецким феодализмом. Не случайно Маркс даже в XIX в. утверждал, что турецкий феодализм всё ещё находится "на самой низкой и варварской стадии".

Наконец, неверно, что турецкая военная мощь ослабла от того, что "мужей сабли" сменили новые помещики, опиравшиеся на власть денег. Конечно, новые помещики уклонялись от воинской службы, но и "львиносердые храбрецы", рыцари старого закала, сохранившие свои исконные лены, также уклонялись от выполнения своих воинских обязанностей - факт, засвидетельствованный рядом источников. Сам автор отмечает, что "феодалы-сипахи всегда первыми бежали с поля сражения" (стр. 48). Они уклонялись от воинской службы отнюдь не потому, что стали богатыми, но потому, что войны, - теперь уже не победоносные, перестали приносить прежние выгоды. Уклонение от воинской службы, массовое дезертирство - всё это были следствия, а не причины упадка Османской империи.

Чем же вызывался упадок Османской империи? Не разрушением военно-ленной системы, а разорением сельского хозяйства, крестьянского хозяйства, что было прямым

стр. 149

результатом ограбления крестьянских масс и рыцарями-сипахи старой формации и феодальными помещиками новой формации. Экономическая, основа Османской империи - крестьянское хозяйство было ограблено и вконец подорвано именно потому, что в Турции сохранялась феодальная система в её самой варварской форме, а не потому, что эта система была разрушена. Между тем автор отмечает разорение сельского хозяйства как одну из причин упадка Османской империи. Но он делает ударение не на этой причине, а на разрушении военно-ленной системы.

Во второй части книги автор подробно излагает Докладную записку румелийского казиаскера Татарджика Абдуллы эффенди, поданную султану Селиму III в 1791 г. (Стр. 87 - 89). Автор справедливо отмечает, что турецкие историки не обратили должного внимания на этот замечательный документ. Но, к сожалению, и сам автор не использовал его для решения тех неясных вопросов, которые рассматриваются в первой части книги. Между тем эта докладная записка, написанная крупным знатоком современных ему общественных отношений Турция (И при том с антифеодальных позиций), может служить ключом к пониманию подлинных причин и кризиса Османской империи и упадка её военного могущества. Абдулла эффенди, вскрывая причины упадка, не жалуется на разрушение военно-ленной системы, но зато он выступает против эксплоатации крестьянства как ленниками, владельцами зиаметов, так и прочими помещиками - владельцами маликане и мукатаа1 - и связанными с ними откупщиками. Абдулла не жалуется ни на барщину, ни на прочие виды "хозяйственной эксплоатации", но именно на эксплоатацию налоговую. "Народ изнемогает под бременем налогов (имеются в виду налоги, выплачиваемые ленникам и прочим помещикам. - В. Л. ). Люди день и ночь работают с жёнами и детьми, голодные и босые, - и всё лишь для того, чтобы уплатить налоги. Но уплатить их они всё же не могут, так как человеческих сил нехватает. Народу приходится волей-неволей бросать дома и родные земли; множество местечек и сёл совсем разрушены и остались без жителей... Если так дальше будет продолжаться, империя погибнет" (стр. 87). "Теперь, когда крестьяне разорены, с кем же сипахи пойдёт на войну?" - спрашивает автор записки (стр. 88).

Нам кажется, что именно в этом заключается суть вопроса. Беда Османской империи заключалась не в том, что исчез ленник-сипахи, на котором якобы зиждилась мощь империи. Сипахи, сохранившие часть своих ленов, продолжали существовать и наряду с "новыми" помещиками грабить турецких крестьян вплоть до XIX века. Беда заключалась в том, что крестьянин, который и кормил своим трудом Османскую империю и составлял боевую основу её армии, её военного могущества, был разорён дотла грабежом ленников и прочих феодалов.

Спорным является положение автора об отсутствии в Турции родовой феодальной аристократии в западноевропейском смысле слова. В подтверждение этого тезиса автор указывает, что султаны предпочитали назначать на высшие государственные Должности рабов, при посредстве которых они рассчитывали держать в подчинении разнородные элементы феодального класса. "Простой янычар или раб мог сделаться пашой или визирем" (стр. 32). Конечно, в Турции не было точного повторения западных образцов, но военно-ленное землевладение всё же носило строго сословный характер. Рыцарское сословие, составлявшее основное ядро феодального класса, было сословием кастово-замкнутым и наследственным, о чём свидетельствует такой солидный источник, как "Рисале" Кучи-бея. Что касается бывших рабов, назначаемых на высшие государственные должности и державших в своём подчинении разнородные элементы феодального класса, то они были уже не рабами, а становились феодалами. Они не стояли над османским феодальным классом, а составляли часть его.

Нельзя согласиться с той преуменьшенной оценкой, которую автор даёт влиянию французской буржуазной революции на страны Востока, в частности на реформы Селима III. Конечно, влияние это не было решающим, в этом автор прав. Даже революционная французская буржуазия подходила к странам Востока с колонизаторской меркой и продолжала в Леванте колониальную политику старого режима. Конечно, Селим III, не был поклонником и последователем идей французской революции, как это правильно отмечает автор. И всё же не случайно реформаторское движение в Турции возникло после поражения не в войне 1769 - 1773 гг., а в войне 1787 - 1791 гг., т. е. после французской революции, в период общего политического кризиса, порождённого ею. Над этим фактом стоило бы подумать, и стоило бы его объяснить. И уж совсем 4 неверно следующее положение автора: "Если в Европе войны французской революции и ранние наполеоновские войны помогали взрывать феодализм, то на Востоке ещё нечему было помогать: здесь ещё не было предпосылок для буржуазной революции. Наполеон в Египте был только завоевателем, только колонизатором, и непосредственной положительной роли, с, точки зрения разрушения феодальных основ, появление французской армии здесь не сыграло" (стр. 78 - 79). Наполеон выступал в Египте, прежде всего как завоеватель и колонизатор. Тем не менее, появление его армии в Египте в какой-то мере способствовало развитию антифеодальной борьбы, как это убедительно показал арабский коммунист Раиф Хури в своём труде "Современная арабская мысль под влия-


1 Формы феодального землевладения - маликане и мукатаа - не исследуются автором и даже вообще не упоминаются в первой части книги, где даётся анализ турецкого феодализма. Автор переводит термин "мукатаа" как аренда. Нам кажется, что его следует переводить как "большое поместье, латифундия". В таком смысле этот термин применялся в средневековом арабском халифате, откуда, в конечном счете, он был заимствован турками; в таком же смысле он применяется и в некоторых современных арабских странах.

стр. 150

нием французской революции 6 её политическом и социальном направлении" (вышел в Бейруте в 1943 г. на арабском языке). В Египте в конце XVIII - начале XIX в. существовали объективные предпосылки для большого народного антифеодального движения, и оно возникло непосредственно после французской оккупации под влиянием своеобразно преломлённых идей французской революции. Нельзя отмахнуться и от того, что значительную часть Османской империи составляли балканские страны, где предпосылки для антифеодальной революции тем более назрели и где, как признаёт сам автор, влияние французской революции было значительным.

Неясно очерчена в книге социальная природа янычаров. Янычары трактуются то, как часть феодального класса, то, как группа, связанная с городскими ремесленниками. Первое верно в отношении янычарских верхов, второе - в отношении янычарских низов, между которыми в книге не проводится чёткого различия.

Автор утверждает, что в борьбе с реформами Селима III, реакция использовала своё влияние на народные массы. Между тем как единственный пример такого влияния в книге приводится движение кирджалиев (стр. 112 - 115), которое далеко не олицетворяло весь турецкий народ.

Автор проводит не всегда удачные аналогии между периодом Мустафы Байрактара и позднейшим временем. Неудачна аналогия между союзным пактом 1808 г. и политикой децентрализации, проводимой турецкими либералами сто лет спустя (стр. 291, 357), или сравнение Мустафы Байрактара с македонскими "четаджи" и "бомбаджи" XX в., и рассуждение о том, чем бы был Мустафа Байрактар, появись он сто лет спустя (стр. 320).

Говоря о причинах превращения Турции в полуколонию, автор пишет: "В общей форме можно было бы сказать, что для любой колониальной и зависимой страны причинами утраты независимости являлись, во-первых, её собственная отсталость, во-вторых, внешняя агрессия, использующая эту отсталость" (стр. 6). Эта форма уж слишком обща. Она не объясняет, какими причинами вызывалась внешняя агрессия. Она оттесняет на второй план агрессию, порождённую борьбой капиталистических держав, за рынки сбыта, источники сырья и т. д., в то время как ей по праву принадлежит первое место как основной и решающей причине колониальных захватов. Отсталость стран Востока - это не причина колониальных захватов, а обстоятельство, облегчающее их осуществление.

Отметим некоторые второстепенные недочёты и неточности. Автор переводит термин "айян", как градоправитель. Это не социальная категория, а должность, утверждает он. Но обширные цитаты, приведённые им в подтверждение этой трактовки термина (стр. 363 - 365), скорее опровергают её. Они свидетельствуют о том, что в каждом городе было несколько "айянов", а в деревнях один "айян" приходился на несколько деревень, что соответствует общепринятому пониманию этого арабского термина. Айян (по-арабски, дословно, "глаза") - это знатные лица, нотабли, в прошлом наиболее влиятельные феодалы, В настоящее время наиболее богатые помещики и купцы. Некоторые источники, цитируемые автором, указывают, что "айяны" избирались населением, но сам автор вполне обоснованно подвергает этот факт сомнению.

Полемизируя против неправильного понимания термина "айян" как некоей новой прослойки феодального класса, связанной с торговым капиталом, автор сам находится под влиянием этой концепции. Ведь и он утверждает, что рыцарей сменил слой новых помещиков, вышедших из рядов торгово-ростовщического капитала, хотя и не называет их "айянами". Следует отметить, что в учебнике по новой истории колониальных и зависимых стран, с которым автор также полемизирует по этому вопросу, "айяны", вопреки его утверждению, не "отожествляются с крупными помещиками". Там указывается, что "айяны" как крупные помещики захватывали лены, мелких рыцарей, но отсюда вовсе не следует, что все крупные помещики были "айянами".

"С риском подвергнуться упрёкам" (стр. 362) автор возражает против" применения термина "османский" к государственным институтам старой Турции. Вместо этого турецкого термина он применяет искажённый европейский термин "Оттоманская империя", что не мешает ему говорить об "османском аграрном строе", "османских ремесленниках", "османской иерархии"" "османской архитектуре", "османской поэзии" и даже об "османском государстве" и "османских государственных деятелях".

Вряд ли можно писать, что ваххабиты "открыто, восстали против султана" (стр. 194). Здесь термин "восстание" употреблён неточно. Восстать против султана могли только его подданные. Между тем, как это видно даже из карты, помещённой в книге, ваххабитская Аравия не входила в состав Османской империи. Султаны могли считать её своим владением, а ваххабитов - мятежниками, но фактически они никогда не завоевали внутреннюю Аравию, и их власть никогда не признавалась её населением. Ненависть к туркам была одним из краеугольных камней ваххабитского учения. Но ваххабиты не восставали против султана, а вели войны с ним, как внешняя по отношению к империи сила.

Вряд ли можно писать, что "Наполеону хотелось постращать англичан походом на Индию" (стр. 226). Он не только "стращал", он серьёзно хотел подготовить такой поход.

Термин "муджеддид" лучше перевести как "обновитель", а не "восстановитель" (стр. 295).

На стр. 296 говорится, что Мустафа Бай" рактар "уменьшил цены на все потребности". На стр. 298, напротив, сообщается, что при нём возросла дороговизна на продукты питания.

На стр. 353 автор указывает, что "Байрактар не был должным образом оценён в Турции". Эта "недолжная оценка", оказывается, выразилась в том, что его труп в течение многих лет не был погребён, а затем его могила была "полузабыта".

Эти мелкие недостатки, как и крупные спорные вопросы - о характере турецкого

стр. 151

феодализма и причинах его упадка, - не должны заслонить безусловных больших достоинств труда проф. А. Ф. Миллера. Повторяем, этот труд является исключительно ценным вкладом в советскую историко-востоковедную науку. Он свидетельствует о том приоритете, который эта молодая наука смело, завоёвывает своими первыми серьёзными и крупными монографическими исследованиями.

В заключение следует отметить, что книга снабжена рядом прекрасно составленных указателей (источников и литературы, имён, географических названий, предметно-терминологическим), а также хорошо подобранными иллюстрациями и картами. Следует также отметить высокую полиграфическую культуру издания книги.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/А-Ф-МИЛЛЕР-МУСТАФА-ПАША-БАЙРАКТАР-ОТТОМАНСКАЯ-ИМПЕРИЯ-В-НАЧАЛЕ-XIX-ВЕКА

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Елена КоучКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Kouch

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. ЛУЦКИЙ, А. Ф. МИЛЛЕР. МУСТАФА-ПАША БАЙРАКТАР. ОТТОМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 07.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/А-Ф-МИЛЛЕР-МУСТАФА-ПАША-БАЙРАКТАР-ОТТОМАНСКАЯ-ИМПЕРИЯ-В-НАЧАЛЕ-XIX-ВЕКА (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - В. ЛУЦКИЙ:

В. ЛУЦКИЙ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Елена Коуч
Arkhangelsk, Россия
4937 просмотров рейтинг
07.09.2015 (3126 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
22 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
А. Ф. МИЛЛЕР. МУСТАФА-ПАША БАЙРАКТАР. ОТТОМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android