В 1948 - 1950 гг. появились в печати четыре статьи профессора Б. Ф. Поршнева, посвященные, как это видно из самих заглавий¹ , важнейшим теоретическим вопросам истории европейского средневековья.

Самая постановка таких вопросов не могла не вызвать широкого интереса советских медиевистов к опубликованным статьям. Однако уже по мере выхода их в свет основные положения, развиваемые Б. Ф. Поршневым, встретили ряд недоуменных вопросов и серьёзных возражений.

В декабре 1950 г. аспиранты кафедры истории средних веков Московского университета ранее других обсудили указанные статьи и подвергли их серьёзной и обоснованной критике. В обсуждении участвовали и некоторые преподаватели кафедры.

В январе 1951 г. статьи Б. Ф. Поршнева стали предметом обсуждения в секторе истории средних веков Института истории Академии наук СССР. Обсуждение продолжалось в течение четырёх заседаний и привлекло большое количество участников (всего выступило 22 человека) и слушателей (от 100 до 200 человек на каждом заседании).

Подавляющее большинство выступавших сурово и справедливо критиковало статьи Б. Ф. Поршнева. Взявший слово первым Ю. М. Сапрыкин (МГУ) резко критиковал Б. Ф. Поршнева за выдвинутые последним теоретические положения, главный методологический порок которых, по мнению Ю. М. Сапрыкина, заключается в искусственном отрыве классовой борьбы от развития производительных сил и производственных отношений общества. Б. Ф. Поршнев объявляет классовую борьбу основной и притом единственной силой, двигающей развитие общества. Б. Ф. Поршнев пишет, говорит Ю. М. Сапрыкин, что пришло время медиевистам "сосредоточить внимание именно на крестьянской борьбе и показать, что она-то и была основной силой, принуждающей развиваться в течение многих веков феодальное общество, государство и мировоззрение"² . Такое утверждение противоречит основному положению марксизма-ленинизма, гласящему, что главной силой, определяющей развитие общества, является способ производства материальных благ.

Далее Ю. М. Сапрыкин подчёркивает, что Б. Ф. Поршнев вопреки указаниям классиков марксизма-ленинизма идеализирует крестьянские движения средневековья, преувеличивает их организованность и силу. Кроме того он приписывает всему крестьянству в целом борьбу против всякой эксплуатации, а следовательно, и против капиталистической в период позднего средневековья, забывая о диференциации крестьянства уже в то время. Б. Ф. Поршнев не учитывает также того, что крестьянская собственность в условиях товарного хозяйства только открывает путь развитию капитализма. Ю. М. Сапрыкин приходит к выводу, что в статьях Б. Ф. Поршнева следует видеть не отдельные ошибки, а неправильную концепцию, извращающую марксизм в сторону вульгарного материализма и ревизующую основные высказывания классиков марксизма-ленинизма о феодализме.

Член-корр. АН СССР С. Д. Сказкин отметил как положительный факт самую постановку Б. Ф. Поршневым проблемы классовой борьбы крестьянства и её роли в феодальном обществе, недостаточно освещенной в трудах советских историков-медиевистов. Вместе с тем он подверг подробному критическому рассмотрению основные методологические ошибки автора статей.

Главную ошибку Б. Ф. Поршнева С. Д. Сказкин, так же как и предыдущий оратор, видит в том, что автор статей превращает классовую борьбу, которая является конкретнейшим фактом истории, в основную причину развития всего исторического процесса. Желая подчеркнуть роль масс в истории, Б. Ф. Поршнев ставит классовую борьбу на место производительных сил, видит в ней первопричину развития феодального общества и самое развитие производительных сил рассматривает как производное

¹ "Современный этап марксистско-ленинского учения о роли масс в буржуазных революциях". "Известия" АН СССР. Серия истории и философии N 6. Т; V, стр. 473 - 488. 1948. "История средних веков и указание товарища Сталина об "основной черте" феодального общества". Там же, N 6, Т. VI, стр. 521 - 527. 1949. "Формы и пути крестьянской борьбы против феодальной эксплуатации". Там же, N 3. Т. VII, стр. 205 - 221. 1950. "Сущность феодального государства". Там же, N 51, VII, стр. 418 - 444, 1950.

² "Известия" АН СССР. N 6. Т. VI, стр. 525. 1949.

от классовой борьбы. Он пытается установить своеобразный закон саморазвития классовой борьбы и в связи с этим выдвигает ошибочное положение о якобы непрерывно восходящей линий развития классовой борьбы от рабовладельческой формации через феодальную к капиталистической. Этот абстрактный и не существующий в Действительности "закон" постоянно нарастающей эксплуатации и обостряющейся классовой борьбы, указывает С. Д. Сказкин, противоречит марксистскому представлению о характере эксплуатации в рабовладельческом и в феодальном обществе. Далее С. Д. Сказкин подчеркнул, что Б. Ф. Поршнев в своих работах, с одной стороны, пренебрегает изучением экономики общества и установлением неразрывного диалектического единства производительных сил и производственных отношений и в результате этого допускает искажение основных положений исторического материализма. С другой же стороны, Б. Ф. Поршнев полностью пренебрегает историческими фактами, особенно экономической историей крестьянства в средние века, которую он совершенно не изучает. Отсюда та лёгкость, с которой Б. Ф. Поршнев обращается с фактами, пытаясь втиснуть их в прокрустово ложе своей схемы, упрощающей исторический процесс и искажающей историческую действительность.

В своём взгляде на изменение форм феодального государства Б. Ф. Поршнев вопреки прямым указаниям классиков марксизма-ленинизма сводит это изменение только к усилению борьбы между двумя основными классами общества - феодалами и крестьянами. Таким образом, он совершенно устраняет роль горожан и городов в процессе политической консолидации страны в период образования сословной монархии, роль нарождающейся буржуазии как класса в процессе образования абсолютных монархий, - все это находится в полном противоречий с совершенно ясными и недвусмысленными заявлениями классиков марксизма-ленинизма.

С. Д. Сказкин обращает также внимание на мнение Б. Ф. Поршнева, будто образование единого языка в процессе складывания наций есть результат крестьянских восстаний. Это абсолютно неправильное Мнение противоречит учению В. И. Ленина об образовании единого рынка как предпосылки национального единства и учению И. В. Сталина о нации, складывающейся в ранний период развития капитализма. Этот взгляд Б. Ф. Поршнева является несомненным отражением так называемого "учения" Марра о классовости языка и не вяжется с утверждением самого Б. Ф. Поршнева о том, что крестьянские движений всегда были локальны и не охватывали всей страны в целом.

Профессор В. В. Бирюкович отметил стремление Б. Ф. Поршнева поставить ряд крупных теоретических вопросов и привлечь внимание историков к классовой борьбе крестьянства против феодалов как к центральному вопросу истории средних веков. Однако историческая концепция, созданная Б. Ф. Поршневым, не выдерживает критики и должна быть решительно отвергнута. В целом это немарксистская концепция: Она противоречит основным принципам марксистской методологии, вульгаризируя и извращая их в идеалистическом духе. Оно противоречит самой исторической действительности, втискивай её в упрощённую и искусственно надуманную схему.

Подобно предыдущим ораторам, В. В. Бирюкович видит основную методологическую ошибку Б. Ф. Поршнева в том, что последний классовую борьбу считает источником. Всего исторического развития феодального общества и даже его производительных Сил. Это основной тезис Б. Ф. Поршнева, логически развивая который он приходит к глубоко ошибочным положениям. У Б. Ф. Поршнева получается, что феодальный способ производства возник, собственно, не на основе определённого уровня развития производительных сил, а в результате лишь определённого соотношения сил двух борющихся Сторон: непосредственных производителей - крестьян - и эксплуататоров-феодалов; что смена различных форм феодальной эксплуатации была обусловлена в конечном счёте не развитием производительных сил, а ростом революционного движения крестьянства; Что результатом классовой борьбы крестьянства против феодалов являются и разделение труда между городом и деревней, и развитие торгового оборота между ними, и образование рынка. Рассматривая развитие экономики как результат классовой борьбы, Б. Ф. Поршнев, по мнению В. В. Бирюковича, заметно склоняется к Дюрингу, против которого так непримиримо в своё время боролся Ф. Энгельс.

Второй основной и месте с тем ошибочный тезис Б. Ф. Поршнева заключается" в том, что он всю классовую борьбу Средневековья сводит лишь к борьбе крестьянства против феодалов, не учитывая роли формирующейся буржуазии. Буржуазии отводится второстепенное место далее в тех исторических событиях, в которых она играла главную роль, как, например, в процессе национального объединения. По существу, Б. Ф. Поршнев начисто отрицает и прогрессивную роль абсолютизма, поскольку последний создавался, по его мнению, лишь для того, чтобы подавлять революционное движение масс.

В. В. Бирюкович утверждал, что методологические ошибки в обсуждаемых статьях Б. Ф. Поршнева имели место и в его монографии "Народные восстания во Франции перед Фрондой". В обсуждаемых статьях эти ошибки нашли наиболее яркое и законченное выражение.

Профессор В. Ф. Семёнов отметил крайнюю ограниченность теоретического и фактического материала, привлечённого автором обсуждаемых статей в подтверждение выдвинутых им общих положений. Он указал на то, что в своей обобщающей работе Б. Ф. Поршнев Неправильно использовал всё многообразие высказываний классиков марксизма-ленинизма о феодализме. Далее В. Ф. Семёнов указал на схематизм и односторонность концепции Б. Ф. Поршнева" вы-

текающие из абсолютизирования им классовой борьбы и игнорирования экономической истории феодального общества. В. Ф. Семёнов отметил необоснованность, а потому и неубедительность тезиса о непрерывном ухудшении положения крестьянства, якобы происходившем на протяжении всего средневековья. Б. Ф. Поршнев стремился изобразить положение крестьянства в средние века как непрерывно ухудшавшееся лишь для обоснования своего тезиса о непрерывном усилении классовой борьбы крестьянства и поэтому крайне односторонне нарисовал в действительности гораздо более сложный исторический процесс. В. Ф. Семёнов отметил также, что из схемы Б. Ф. Поршнева совершенно выпал феодальный город.

На этом вопросе более подробно остановилась проф. В. В. Стоклицкая-Терешкович, указавшая, что на всём протяжении истории средневекового городского общества судьбы последнего были тесно связаны с судьбами крестьянства. Однако Б. Ф. Поршнев не только игнорирует такие крупные факторы развития средневекового общества, как город, но даже подводит теоретическую базу под пренебрежение к этим факторам. Далее В. В. Стоклицкая-Терешкович на конкретных фактах показала неубедительность и даже смехотворность схемы Б. Ф. Поршнева, пытающегося объяснить чужеземное завоевание Италии в XVI в. исключительно обострением классовой борьбы крестьянства.

Доцент Ю. А. Корхов (Московский государственный педагогический институт имени В. И. Ленина) выступил с критикой взглядов Б. Ф. Поршнева на феодальное государство. Рассматривая, как происходило изменение форм феодального государства в зависимости от развития крестьянского сопротивления феодальному гнёту, Б. Ф. Поршнев совершенно не учитывает других факторов, влиявших на это изменение. У Б. Ф. Поршнева получается, что лишь усиление классовой борьбы крестьянства, переход к её новым формам вызывает соответствующие изменения и в формах государства. При этом, развивая такую концепцию, Б. Ф. Поршнев впадает в противоречие с самим собою, утверждая в одном случае, что рост крестьянского сопротивления вызывает политическую децентрализацию, а в другом, - наоборот, что он приводит к созданию централизованной монархии. Кстати, замечает Ю. А. Корхов, мощная крестьянская война в Германии была подавлена раздробленной феодальной Германией и не привела к централизации этой страны.

Б. Ф. Поршнев создаёт следующую схему развития феодального государства: поместье - государство - племенное княжество (герцогство) - национальная монархия. Но такая схема противоречит прежде всего фактическому ходу истории. Совершенно непонятно, например, что представляет собой в схеме, нарисованной Б. Ф. Поршневым, племенное княжество (герцогство). Известно, что в Германии существовали племенные герцогства, однако ещё до эпохи феодальной раздробленности. Нельзя применить также термин "национальная монархия" к классическому средневековью, ибо национальная монархия создаётся лишь в период развития капиталистических отношений. Наконец, из схемы Б. Ф. Поршнева выпадает раннефеодальное государство, поскольку его он специально не рассматривает, а, коснувшись мимоходом, делает ошибку, отрицая ожесточённую классовую борьбу в раннем средневековье. В заключение Ю. А. Корхов подчёркивает, что в вопросе о феодальном государстве советские медиевисты должны руководствоваться указаниями Ф. Энгельса, придерживаться марксистских положений о развитии феодального государства, которые общеприняты в советской исторической науке.

Понимание Б. Ф. Поршневым сущности феодального государства было подвергнуто критике также в выступлении проф. С. А. Покровского (Институт экономики и права АН СССР). С. А. Покровский утверждал, что свою схему развития феодального государства Б. Ф. Поршнев заимствовал у буржуазной науки.

Серьёзные критические замечания в адрес Б. Ф. Поршнева высказал и доктор философских Наук проф. Ф. В. Константинов (Институт философии АН СССР). Он отметил положительное значение работ Б. Ф. Поршнева, которое, по его мнению, заключается в том, что автор, как и ряд других советских историков, стремится показать народные массы творцами истории, стремится показать роль классовой борьбы в историческом процессе. Это весьма важно, ибо в некоторых работах на исторические темы, говорит Ф. В. Константинов, наблюдается скатывание к экономическому материализму. Однако правильно поставив ряд вопросов, Б. Ф. Поршнев в конкретном их решении допустил всё же много ошибок.

Стремясь показать роль классовой борьбы, открытой и скрытой, как главной, движущей силы развития феодального общества, Б. Ф. Поршнев очень расширенно толкует классовую борьбу. По мнению Б. Ф. Поршнева, и налоги государства, и наём рабочей силы капиталистами, и интенсификация крестьянами сельского хозяйства - всё это классовая борьба. Он смешивает эксплуатацию с классовой борьбой. Но такое расширенное толкование классовой борьбы является упрощением и может привести автора к экономическому материализму.

Как и другие выступавшие, Ф. В. Константинов отметил наличие в работах Б. Ф. Поршнева предвзятой схемы, "в которую он хочет уложить сложный исторический процесс, нередко вопреки фактам". Классовая борьба часто повисает у него в воздухе, так как она недостаточно экономически обоснована и рассматривается в отрыве от развития производительных сил и производственных отношений. Главная сила феодала состояла не столько в его кольчуге и его пике, как думает Б. Ф. Поршнев, сколько в монопольной собственности феодала на главное средство производства - землю, - о чём Б. Ф. Поршнев забывает.

Б. Ф. Поршнев, по мнению Ф. В. Константинова, нарушает исторический подход к событиям, не выясняя действительной роли буржуазии в процессе формирования абсолютизма. Вообще он неисторически понимает роль буржуазии и дворянства, которые были прогрессивны, прежде чем стать реакционными классами. Хорошо известна прогрессивная роль Москвы в создании Русского централизованного государства, а ведь это была Москва феодальная, Москва купеческая, а не крестьянская.

Помещики жестоко эксплуатировали и мучили крестьян, но только через феодализм могла поступательно развиваться история. Это противоречие историк-марксист должен показать и объяснить, не впадая в односторонность.

Доктор исторических наук Н. А. Сидорова отметила, что статьи Б. Ф. Поршнева нуждаются в широкой и всесторонней критике, они содержат немарксистские положения по ряду кардинальных вопросов: о соотношении классовой борьбы и развития производительных сил в феодальном обществе, о самой классовой борьбе, о крестьянстве, о буржуазных нациях, о феодальном государстве и др. В полном противоречии с учением марксизма-ленинизма Б. Ф. Поршнев, по мнению Н. А. Сидоровой, отрицает какую-либо необходимость заниматься вопросами экономики феодального общества и улавливать объективную закономерность в развитии системы общественных отношений, не желает признавать, что корни этих отношений лежат в степени развития производительных сил. Тем самым Б. Ф. Поршнев фактически отвергает материалистическое понимание истории и подменяет объективные закономерности общественного развития "волей" революционных масс, рассматривая классовую борьбу как самодовлеющую, всеопределяющую силу исторического прогресса. В связи с этим он устанавливает совершенно обратное соотношение между классовой борьбой и развитием производительных сил и производственных отношений в феодальном обществе чем то, которое установлено теорией марксизма-ленинизма. Натуральное хозяйство, согласно концепции Б. Ф. Поршнева, "вытекает" из способа феодальной эксплуатации; три формы феодальной ренты определяются развитием крестьянской борьбы; возникновение города и развитие товарно-денежных отношений рассматриваются им как проявление антифеодальной борьбы крестьян; процесс так называемого первоначального накопления капитала - как стремление английских лендлордов "уменьшить" потенциал крестьянского сопротивления и т. д.

Сама классовая борьба выхолащивается, становится надисторической, чисто абстрактной категорией " употребляется Б. Ф. Поршневым, пользуясь выражением К. Маркса, в виде некоей "отмычки", позволяющей Б. Ф. Поршневу "объяснять" любое историческое явление. Полный отрыв классовой борьбы от материальной жизни феодального общества неизбежно приводит Б. Ф. Поршнева в трактовке классовой борьбы на чисто идеалистические позиции. Она рассматривается лишь как функция желаний и воли различных борющихся классов.

Что касается вопроса о крестьянстве, то Б. Ф. Поршнев переносит на последнее черты, присущие только пролетариату, объединяя эти два класса в общем понятии "трудящиеся и эксплуатируемые массы". Он рассматривает пролетариат и крестьянство как равных борцов против эксплуатации вообще и в равной степени противопоставляет их буржуазии как её непримиримых противников как в буржуазной, так и в социалистической революциях. Видя в крестьянине лишь труженика, Б. Ф. Поршнев полностью забывает о крестьянине как о собственнике и не замечает ни дифференциации крестьянства, начинающейся ещё до буржуазной революции, ни того, что мелкокрестьянское товарное хозяйство, не будучи хозяйством капиталистическим, в своей основе однотипно с ним, так как опирается на частную собственность на средства производства. В статьях Б. Ф. Поршнева, по мнению Н. А. Сидоровой, нарушено основное требование исторического материализма - подходить ко всем рассматриваемым общественным явлениям с конкретно-исторической точки зрения. Самый факт появления подобных статей в печати должен рассматриваться как факт отрицательный, заключает Н, А. Сидорова, ибо они представляют собой попытку возрождения антиисторических ликвидаторских взглядов Покровского на историческую науку.

Кандидат исторических наук З. В. Удальцова (Институт истории АН СССР) своё выступление сосредоточила на положительных, по её мнению, сторонах статей Б. Ф. Поршнева. З. В. Удальцова отметила, что за последние годы в работе советских медиевистов наблюдался отход от теории, известное увлечение фактологией. Констатировав, что заслугой Б. Ф. Поршнева является стремление показать активную революционную роль народных масс, З. В. Удальцова указала вместе с тем на ряд серьёзных ошибок Б. Ф. Поршнева, в частности, на игнорирование им раннефеодального государства и преуменьшение классовой борьбы свободных общинников против их закрепощения феодальной знатью.

Профессор М. М. Смирин отметил методологическую ошибку Б. Ф. Поршнева, который классовую борьбу крестьянства феодального общества рассматривает как силу, утверждающую феодальную формацию. При этом М. М. Смирин процитировал следующее место из статьи Б. Ф. Поршнева: "Крепостнического феодального строя не было бы, если бы что-то (т. е. крестьянское сопротивление. - А. М. ) не ограничивало размах "внеэкономического принуждения"³ . М. М. Смирин призвал советских историков показать всю историю человечества - и культурную, и политическую, и экономическую - как историю народов, как историю трудящихся. Он подчеркнул, что общие руководящие положения марксизма-ленинизма должны быть применяемы по-разному, в за-

³ "Известия" АН СССР. N 6, Т. VI, стр. 530. 1950.

висимости от конкретных исторических условий развития каждой страны, чего в статьях Б. Ф. Поршнева мы не находим. Далее М. М. Смирин отметил положительное значение самой постановки вопроса о классовой борьбе и остановился на конкретных особенностях развития средневековой Германии в связи с классовой борьбой крестьянства.

В своих выступлениях З. В. Мосина, Т. И. Ойзерман, М. А. Алпатов, А. В. Мельникова, И. З. Тираспольская солидаризировались с рядом положений Б. Ф. Поршнева.

Т. И. Ойзерман говорил о том, что Б. Ф. Поршнев обратил внимание на такие факты, которые раньше игнорировались, как, например, на различные формы крестьянского сопротивления или на то обстоятельство, что всякая революция является прежде всего делом народа. По мнению Т. И. Ойзермана, Б. Ф. Поршневу удалось показать, как скрытая борьба крестьянства перерастает в открытую и что развитие централизации в феодальном государстве было тесно связано с крестьянскими восстаниями, Т. И. Ойзерман считает, что статьи Б. Ф. Поршнева "содержат, возможно, ряд неправильных положений, схематизм в решении отдельных конкретных вопросов" и что у него "кое-где получается односторонняя трактовка вопроса, но главное направление правильное".

Следует подчеркнуть, что вообще аргументация всех выступавших в защиту положений, выдвинутых Б. Ф. Поршневым, была слишком общей, а потому и малоубедительной.

Приходится также с сожалением констатировать, что некоторые ораторы, указывая на недооценку отдельными медиевистами вопросов классовой борьбы, не называли конкретных имён или произведений, в результате чего их критика повисала в воздухе.

Остальные выступавшие (проф. П. Н. Галанза, доц. А. Д. Эпштейн, А. В. Десницкая) резко критиковали статьи Б. Ф. Поршнева как за методологические, так и за фактические ошибки.

В своём полуторачасовом заключительном слове Б. Ф. Поршнев признал, что он уделил мало внимания вопросам экономики феодального общества. Однако он отстаивал свои основные положения. Б. Ф. Поршнев заявил, что все его работы направлены против "недооценки и прямого отрицания некоторыми нашими историками значения в исторических судьбах феодального общества борьбы эксплуатируемых масс против эксплуататоров".

Заключительное слово Б. Ф. Поршнева не было достаточно самокритичным и показало, что он далеко не подлостью осознал свои ошибки и не учёл критику, которой подверглись его статьи. Вместе с тем Б. Ф. Поршнев не ответил ни на одно из предъявленных ему обвинений, касающихся вольного обращения с историческими фактами.

В заключение дискуссии выступил заведующий сектором истории средних веков акад. Е. А. Косминский. Он отметил положительное значение того факта, что Б. Ф. Поршнев лишний раз напомнил медиевистам о том, что классовая борьба крестьянства против феодалов пронизывает всю историю феодального общества, от базиса до надстройки, и попытался выяснить различные формы крестьянского сопротивления и его влияние на развитие феодального общества. Вместе с тем Е. А. Косминский подчеркнул справедливость серьёзных возражений, сделанных автору обсуждаемых статей, и выразил сожаление, что статья не подверглись обсуждению на секторе истории средних веков до их опубликования. Е. А. Косминский отметил, что у Б. Ф. Поршнева действительно получается так, будто феодалы стремились восстановить рабовладельческий строй, а не сохранить феодальный способ производства, как это было " действительности.

Из статей Б. Ф. Поршнева может быть сделан также и тот вывод, что основным двигателем истории он считает не рост производительных сил, не изменения производственных отношений, не экономику, а классовую борьбу, что он отрицает примат экономики. Многие из выступавших, заключает акад. Е. А. Косминский, не без основания увидели в этом ревизию основных положений марксизма-ленинизма.

Рассматривая классовую борьбу крестьянства против феодалов и её влияние на все стороны жизни феодального общества как бы в увеличительное стекло, говорит Е. А. Косминский, Б. Ф. Поршнев всё остальное оставляет вне поля зрения. Такой приём ведёт к потере общей перспективы, ибо всё, что находится в поле зрения, приобретает непропорционально крупные размеры и заслоняет всё остальное. Но такой подход к историческим явлениям неправилен.

Е. А. Косминский затронул очень серьёзный вопрос о вредном влиянии, которое могут оказать статьи Б. Ф. Поршнева на широкие круги учащейся молодёжи. Студенты и аспиранты, изучающие историю средних веков, могут сделать ряд выводов, противоречащих теории марксизма-ленинизма.

Е. А. Косминский отрицал высказанное некоторыми выступавшими (М. А. Алпатов) мнение, что статьи Б. Ф. Поршнева будут полезны для борьбы с буржуазной историографией.

В заключение Е. А. Косминский подчеркнул, что историки-медиевисты должны извлечь уроки из настоящего обсуждения. Они должны более углублённо изучать марксистско-ленинскую теорию и решать важнейшие методологические, проблемы в сотрудничестве с советскими философами, на основе конкретно-исторического исследования.

Подводя итоги изложенному, следует отметить, что обсуждение статей Б. Ф. Поршнева имело несомненно положительное значение. Оно ещё раз поставило советских медиевистов перед необходимостью более смело выдвигать и по-марксистски разрешать теоретические вопросы, связанные с

историей феодального общества. Указание товарища Сталина, что историческая наука "должна, прежде всего, заняться историей производителей материальных благ, историей трудящихся масс, историей народов"⁴ , должно быть реализовано ещё глубже и шире, чем это сделано до сих пор. Более решительно должна вестись борьба со всеми пережитками экономического материализма, извращающего и игнорирующего роль народных масс в истории.

Что касается статей Б. Ф. Поршнева, то, по нашему мнению, их положительное значение в основном исчерпывается тем, что они послужили материалом для развернувшейся дискуссии. Конкретные же решения поставленных автором проблем принципиально неверны и свидетельствуют о грубых отклонениях его от марксистско-ленинской теории. Статьям Б. Ф. Поршнева присущи вульгаризация марксизма-ленинизма, схематизация и механистическое представление об историческом процессе.

Это выражается, во-первых, в игнорировании роли экономики при изучении законов развития общества, во-вторых, в отрыве классовой борьбы от развития производительных сил и производственных отношений феодального общества и, наконец, в-третьих, в отказе от исторического подхода к явлениям прошлого. Вследствие этого ряд важнейших конкретных вопросов истории феодального общества получил неправильное, немарксистское решение.

Сектор истории средних веков и редакция "Известий" Академии наук, несомненно, совершили ошибку; первый, - своевременно не обсудив статей Б. Ф. Поршнева, а вторая, - опубликовав их даже без примечания: "В порядке обсуждения".

В заключение отметим, что представляется крайне желательным проведение дискуссий по отдельным теоретическим проблемам, имеющим жизненно важное значение для советской медиевистики. По нашему мнению, к последним следует отнести в первую очередь такие проблемы, как закрепощение крестьянства и крестьянские движения, роль города и классовая борьба в нём, складывание европейских наций, проблема различных, сменяющих друг друга форм феодального государства (раннесредневековое государство, феодальная раздробленность, сословная и абсолютная монархии). Думается, что следует подвергнуть обсуждению и существующую в настоящее время периодизацию европейского средневековья. При этом для обобщающих выводов следует шире учитывать не только западноевропейские, но и восточноевропейские феодальные порядки и под этим углом зрения пересмотреть всю историю европейского средневековья, уделив особое внимание закономерностям исторического развития стран Центральной и Юго-Восточной Европы.

⁴ "История ВКП(б). Краткий курс", стр. 116.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - А. МОСКАЛЕНКО:

Комментарии: