ВЕТЕРИНАРНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК ВЕЛИКОГО ШЕЛКОВОГО ПУТИ

 Ноябрь 1990 года, Средняя - Азия, город Ташкент.

Дружественный  визит Советской военной  делегации, во главе с заместителем министра обороны – начальником тыла Вооруженных Сил СССР генералом армии Владимиром Михайловичем Архиповым в Китайскую Народную Республику, а именно в город  Шанхай. Состав участников делегации, как всегда, до минимума ограничен, якобы из-за недостаточности денежных средств.

Начальник штаба руководства генерал Иван Николаевич Молтунов и начальник Военно-ветеринарного отдела МО СССР, полковник Виталий Ветров вылетает в этом же составе в дружественные республики Средней Азии.

Как приятно представителю центра побывать на географической Родине, вдохнуть родной степной воздух, испить воды из соленого арыка, побродить по пестрому восточному базару, послушать незатейливый разговор седых аксакалов в бесчисленных чайханах.

Окунутся в ту неповторимую атмосферу и восточный колорит, который ни где и никогда в жизни, уже больше не встретишь.

Руководитель штаба руководства, Иван Михайлович, зная азиатское происхождение, делает мне всевозможные поблажки. Дает достаточное время посетить родственников в азиатских столицах; Ташкенте, Алма-Ате, Душанбе и Бурундае, а также в других местах, где проживают родичи, и позволяет обстановка. Заседание военного совета Туркестанского военного округа в Ташкенте..

К великой радости встречаю здесь многих своих сослуживцев по прежним местам службы; дальневосточника, начальника бронетанковой службы армии, генерала Александра Ивановича Головина, кубинца из Латвии, автомобильного полковника Александра Пашкаускаса. Автомобилиста из 51 армии Юрия Николаевича Бурцева, моего любимого шефа и учителя, умницу, генерала Геннадия Алексеевича Тарасова и многих генералов и офицеров афганцев, которых служба надолго затормозила в азиатском регионе.

Генерал армии Архипов  предоставляет меня командующему войсками Туркестанского военного округа, генерал-полковнику Николаю Васильевичу Фуженко, как главного военного ветеринара всея Руси и колониальных окраин, большого знатока всех тюркских языков и обычаев. Кто тогда мог знать, что этот добродушный дядька, в генеральских лампасах через девять месяцев, станет моим прямым начальником. Пользуясь, случаем, отпрашиваюсь посетить могилу отца, Петра Тихоновича. У меня в распоряжении только вторая половина ночи, и весь транспорт тыла Туркестанского военного округа.

Приезжаем с помощником Володей, Василием Михайловичем Цыгулевым, ночью на родное сельское кладбище, от волнения, сразу не могу отыскать могилу отца. Так много появилось там новых жильцов.

Помянули Петра Тихоновича при свете фар добрым словом и стаканом водки, перепугали всех покойников и укатили дальше в ночь. Время, до невозможности ограничено, все идет строго по графику. Мой шеф летит один, с приближенной ему челядью на персональном самолете ИЛ-62, такая махина и совсем пустая. Испросил разрешение взять с собой  на борт начальника  ветеринарной службы округа Василия Цыгулева и начальника медицинского управления Ивана Куша, якобы для сопровождения по Азиатскому региону и решения парамедицинских проблем. Затем пришлось сожалеть, что составил протекцию Ивану Николаевичу, в дальнейшем его назначении в  Военно-медицинское управление. Порядочной и откровенной свиньей, оказался наш выдвиженец, даже и сейчас Владимир Михайлович Архипов проклинает тот день, когда дал добро, по его кандидатуре. Что именно и подтвердилось спустя 6 лет, после написания этих строк. Острожный и трусливый Ваня Куш, в первых числах октября 2004 года, как здорово погоревший, со своим главным управлением, подал в отставку. Красивый финал! Что легко пришло, то быстро и уходит. Народная военная истина! Учитесь азиатские неучи, мы в свое время научились управлять этой безмозглой отарой. Шеф распорядился выделить в распоряжение автора воздушный командный пункт, на базе самолета ТУ-134. Летим вчетвером; автор, Василий Цыгулев, порученец нашего вождя Алексей, с сов. секретным пакетом, поднимать по тревоге управление Среднеазиатской железной дороги  и тыловых частей и учреждений в Кзыл-Орде. В бытность работы начальником Центрального органа Военной ветеринарии страны у Виталия Ветрова была привычка забирать с собой, в таких случаях, весь ветеринарный хурал. Иной раз состав ветеринаров в тыловых комиссиях на борту воздушных судов составлял до 10 человек, из всего состава тыла. Что давало весьма положительные результаты по службе и главное полученные эмоции подчиненным ветеринарным составом. Пакет с сургучными печатями передан по назначению местному руководству МПС. 

Две недели сумасшедшего и изнуряющего перелета; работаем и отдыхаем в воздухе, там же и питаемся, от неудобной сидячей позы отекают ноги. Знакомые, до боли в сердце места;  жаркий Термез, Уральск,  прохладный Риддер, Джамбул, Чимкент, Душанбе, Фрунзе, Алма-Ата, космодром Байконур, Ашхабад, Рыбачье, Балхаш, родной Ташкент, ядерный полигон Шаган, высыхающий Арал, с аэродромом Бархан и пыльная Кушка.

Не напрасно царь батюшка установил в Туркестане, на границе в Кушке южный Крест, и застолбил границы великой империи, не в пример нынешним словоблудам. Прекрасное было время, чувствовалась сила  и мощь Вооруженных Сил, ее непоколебимость и неограниченная власть в стране. Летим из аэродрома Фрунзе на Душанбе, внизу вековые гигантские ледники, светит яркое солнце, слева семитысячник Пик Коммунизма.

С высоты 12 тысяч метров просматриваются величайший массив Тибет, Виталий берет трубку засекреченной связи и просит оператора соединить с управлением Ветеринарной службы в Москве. Спрашиваю своего заместителя Ивана Мещерякова: «Как обстановка в службе, дела и прочее, а ты знаешь, где я нахожусь?» Он отвечает: «Наверное, уже дома, на аэродроме в Чкаловском». «Глубоко ошибаешься братец, над крышей  мира – Памиром».

Ветеринарно-эпизоотический отряд в Ашхабаде, с запасами ветеринарного имущества НЗ центра, для целого фронта, огорожен высоким глиняным дувалом, в саду гогочут павлины, благоухают цветы, народ суетится. Начальник отряда Валентин Калита жарит гостям шашлыки, угощает, местным неплохим коньяком. Везет всех нас на туркменский базар, а там все дешево, даже смешно, за какой бесценок, продается, то чего русский человек ни когда не пробовал.

Почти на границе с Ираном, в отрогах Копетдага есть подземное озеро Бахарден, ведут к нему более 400 крутых ступеней. Место действительно экзотическое: радоновые источники, вода до 40 градусов. Плавают голенькие персиянки, восточные настоящие красавицы. Видимо все это тоже было сделано специально для гостей.

Вертолетом летим на Каспий в город Красноводск, в 70 ветеринарный отряд войск ПВО страны, где безраздельным хозяином работает наш друг Геннадий Георгиевич Бирич, Он как персонаж из фильма «Белое солнце пустыни», гоняет местных туркменов, постреливает из карабина, для острастки аборигенов. Одним словом хозяин на своей территории, все у него схвачены, все у него повязано. Попили вдоволь местной водки, поели осетровой икры, которой было там столько, сколько на Сахалине - красной, поохотились на кабана и пора честь знать, отваливаем далее. Кстати сказать, фрагменты фильма, про басмачей снимали в тех же местах.

Есть на реке Пяндж, верхний и нижний Лангар, где приходилось бывать и мне в 1981 году, в полку афганской армии, седьмого отдельного армейского корпуса, охранявшего этот рубеж. Парадоксально, но почему только у местных племен таджиков, там красный волос. Чем ценен сплетенный клубок границ Афганистана, Китая, СССР, Индии, Пакистана.

Почему на протяжении четырех сот лет англичане бьются за этот участок трудно проходимой и недоступной земли? Наверное, потому, что здесь алмазы, полиметаллы, и от избытка меди в почве рождаются красные таджики. Потому, что здесь прямой путь в Индию через перевал Берингиль массива Гиндукуш. Где, по воле безмозглых полководцев, погибли мои юные воспитанники, по «ветеринарным вопросам». Отдельной роты спецназа, пятой отдельной бригады специального назначения Белорусского военного округа, из поселка Марьина Горка, которых в течение двух месяцев готовили, для выполнения задания в «Тора Бора». Автор обеспечивал тыловое и главное специальное прикрытие. Каждого, из 129 бойцов, знал в лицо и по имени, отчеству. Нещадно гонял каждого, за малейшую оплошность, за отсутствие, даже свежего носового платка или другой незначительной мелочи. Но парни были на вершине человеческого совершенства, каждый, из них, в сутки, по пересеченной местности, и с полной выкладкой проходил 60 км.  В тот период, в Лахоре, что на территории Пакистана, специальные разведывательно-диверсионные и медицинские подразделения США, развернули биологический центр, по репродуцированию москитов, (комаров) заведомо зараженных вирусом гепатита «С» и «В». Переносчики гепатита выращивались в специальных инкубаториях, разработанных в «Даугвейском центре» армии США.  Учитывая непродолжительный цикл биологического развития москитов, неприхотливостью их среды обитания, стойкостью иммунитета местного населения, и полной невосприимчивостью афганских и других племен к этой инфекции. Специалистами ЦРУ был проработан «безболезненный вариант биологической атаки». Агентурной сетью душманов, (которые даже и не имели, об этом, ни какого представления) колонии зараженных комаров в пробирках, быстро распространялись по территории Афганистана, контролируемые «шурави» и афганскими властями. Выбрасывая содержимое пробирки в любой  безобидный водоем или ручей, носителем (агентом)  достигался  изумительный результат. Утомленный советский воин, с обезвоженным жарой  и климатом организмом,  пьет из арыков  воду, при этом невольно заглатывает инфекционное начало. Результат, налицо, после непродолжительного инкубационного периода, у всех бойцов «рожи» желтого цвета. Вот таким образом, заболел «желтухой», мой толковый офицер Виктор Михайлович Шолопов. В период становления Советской власти в Туркестане, примерно в 1925-30 годах прошлого столетия, моя родственница, Мария Тимофеевна Курочкина, работала в противочумном отряде на территории Средней Азии. Они очень просто боролись с малярией, как тогда, называлась инфекция. Просто выливали в водоем ведро простого осветительного керосина и всем комарам «хана».

Невольно вспоминаешь крестного отца Ивана Андреевича Бездетного, директора знаменитого совхоза «Гиссар» из Пархара. Подарившего Виталию в детстве, на день рождения, живую взрослую корову. Где они сейчас, мои кровные «бедолаги» родственники, по фамилии Бразалук и Бездетные?

Тем временем Владимир Михайлович Архипов, в соответствии с планом работы проверяет мобилизационную готовность Тыла округа и Средне-Азиатской железной дороги.

Поднял по тревоге свой подвижный командный пункт на железнодорожном транспорте. Из города Кзыл-Орды до станции Тюратам  (Байконура)  пришел литерный вагон с двумя локомотивами. От космодрома Байконур до станции Челкар, Виталий с адъютантом Алексеем, лихо перегнали этот чудо паровоз, самый настоящий бронепоезд. Захватывало дух от бешеной скорости, которая была предельно максимальной.

Везде давали зеленый семафор. Вагон раскачивало так, что невозможно было выпить не только чаю, но и стакан коньяка. С машинистами локомотива связь была потеряна, перетерся провод, они всерьез подумали, что началась война. И их по тревоге ночью подняли, вручили пакет, толком ни чего не объяснив. Вот это были масштабы учений, не то, что в нынешнее время; обозначили задачи в полевых условиях, слегка попили водки, провели разбор и закончились на этом все развлечения. По пути остановились на полигоне Эмба (аэродром «Карась») с одноименной станцией, где проживала мать Василия Михайловича Цыгулева. Так он от волнения и перепугу, а больше всего с перегрузки перепутал дома родственников. Чего только не бывает в дороге!

Объездив и пролетав по громаднейшему региону, невольно удивляешься, до чего же бескрайние степи Средней Азии. Прожив в ней почти, что сорок лет Виталий не имел представления, что это сплошная сеть Государственных испытательных полигонов; начиная от Космических, РВСН, ПВО ПРО, Военно-воздушных сил. Полигонов связи, Военно-морских на Каспии  и Иссык-куле, Сухопутных войск, видовых и окружных, и заканчивая Химическим и Биологическим. На которых практически побывал и не напрасно. Как военный ветеринарный специалист в области радиологии и токсикологии, биологии и ветеринарно-санитарной экспертизе, имеющий подчиненные службы и структуры во всех видах и родах войск, а также во всех силовых ведомствах Советского Союза. Виталий Ветров возмужал и профессионально вырос на них, вникая в суть происходящих там событий, заведомо определяя роль и место военных ветеринаров, в том или ином ведомстве или структуре. Это друзья мои, не ознакомительная поездка наших вождей по глубинкам. А колоссальный опыт, который приобретается не одним днем и не получишь его в стенах вузов и лабораторий.

Если бы было впереди еще десяток лет, и не явное противостояние супостатов, то начатое дело по усилению военной ветеринарной службы, довел бы до победного конца.

По истечении времени приходится сожалеть, что бездари утратили такой стратегический (геополитический) важный плацдарм великой империи – Советского Союза! А как, известно пустых ниш не бывает, их лихо заполнили вшивые янки. (для интереса, посмотрите на политические карты сейчас) Невольно вспоминаешь прекрасную юность и молодость, прошедшую в Средней Азии, те положительные моменты, сыгравшие немаловажную роль в становлении и дальнейшей судьбе, а также на моем жизненном пути.

                Вот несколько наглядных примеров из них.

Плато Алимтау, условная граница между Казахстаном и Узбекистаном в пустыне Кзыл-Кумы, март 1966 года.

Будучи студентом третьего курса Капламбекского зооветеринарного техникума Виталий Ветров, молодой стригунок, находился на производственной практике. Подфартило быть в самом захолустном и дальнем и заброшенном колхозе имени В.И.Ленина, Акжарского района Кзыл-ординской области. Работали на прививке овец против оспы, в составе небольшой группы, из двух ветфельдшеров и местного тракториста на тракторе МТЗ-50.

Прививали овец очень быстро, за световой день, более двух тысяч голов. Передвигались на тракторной тележке, по заброшенным отарам в песках Кзыл-Кумах в урочище Кубандарья. Однажды был такой печальный случай. Выехали ночью в стойбище Еримбет, 25 апреля 1966 года от колодца Шенгельды, и целых две недели петляли по степи, в полном смысле слова заблудились. Нас разыскивали в 200 км южнее, от места нашего нахождения. Сожгли все дизельное топливо, 400 литров соляры, выпили 200 литров воды из запасного бочонка, а также ржавую воду из радиатора трактора. К 10 мая 1966 года самостоятельно ходить уже не могли, организм был полностью обезвожен. Самый толстый из нас, тракторист Керикбай, неожиданно скончался от теплового удара. Мы даже не успели, понять о происшедшем. Фельдшер Алексей Жанулин полчаса делал искусственное дыхание, но бесполезно, сердце уже остановилось.Нас подобрали геологи из партии, ведущей разведку трассы газопровода. Я тогда весил с сапогами всего 42 кг, похудел на 48 кило – слабо! За две недели проехали около 600 км вкруговую, по одним и тем же такырам.

Причина была одна: при выезде тракторист Керикбай, царство ему небесное, был вдребезги пьян, и он один знал приметы песков (барханов), которые, как братья-близнецы, похожи друг на друга.

Так и в жизни много путей-дорог, из которых необходимо было выбрать главную и не заблудиться в гуще происходящих событий.

                  Взрослые шалости в ветеринарной милиции.

Эпизоотия ящура, июль 1965 года, ветеринарно-милицейский пост, 

поселок  Черняевка, Узбекистан. Мост через реку Келес, Казахстан.

Жаркое лето 1965 года, в Узбекской ССР полыхает ящур, типа ОА. Афганский штамм, имеющий 80 % летального исхода. На все хозяйства Узбекистана наложен строжайший карантин, из них в 60% уже полыхает эпизоотия. В республиках работает Государственная комиссия от ЦК КПСС, Министерства внутренних дел и Министерства сельского хозяйства СССР. Учитывая местные обычаи и условия среднеазиатских республик, менталитет местного населения, создаются специальные формирования, которые называются  ветеринарная милиция. На молочно-товарной ферме хозяйства, в родном поселке, где работал фельдшером Виталием, до 2000 голов рогатого скота. К концу июля,  добрая половина дойных коров, уже больна. Проводятся не виданные по масштабам противоэпизоотические мероприятия. Все средства областного бюджета и не только брошены на борьбу с этой заразой.

Как страшно страдают от ящура женщины, не поддается ни какому описанию. Все нежные части тела в сплошных афтах, у меня на молочной ферме болеют две девушки – телятницы. Я их излечиваю своим народным средством и способом, в последствии мой метод оправдал себя. Кстати, затем я применил этот метод лечения на коровах молочно-товарной фермы, когда более 60 % животных, из 1200 голов не могли самостоятельно стоять на ногах. Мы брали обыкновенную кормовую поваренную соль, растирали ее в ротовой полости животных, тем самым вызывали острое течение воспалительного процесса.

В результате ящурные афты быстро рассасывались, вирус невероятным образом погибал, и быстро наступало выздоровление. Таким образом, от неминуемой голодной смерти я спас до четырех сотен коров и вылечил до десятка наших славных работников животноводства. Как было сказано, с целью обеспечения режима карантина, создается ветеринарная милиция. Основная задача не дать пути распространения ящура на казахскую территорию. Виталий Ветров ветеринарный фельдшер специального формирования, отвечающего, за карантинно-санитарный режим, на трех ветеринарно-милицейских постах. Эти посты располагались вдоль реки Келес, на автомобильных мостах у поселков; Абай - Базар, Капламбек и Черняевка. В специальном подчинении семнадцати летнего парнишки было 16 милиционеров и две дезинфекционные машины, называемые  установками Комарова. Виталий с санитарами поливают раствором каустической соды дезинфекционные барьеры, следят за недопущением провоза продуктов животного и растительного происхождения. Милиционеры не пропускают, ни какой транспорт. Исключение составляют только автобусы, санитарные машины и авто вино возы. Всех пассажиров прогоняют через дезинфекционный барьер. Режим жесткий - муха не пролетит, я для куражу делаю повышенную концентрацию каустической соды, в результате чего ржавеют колеса машин, а у трудящихся отлетают подметки, вместе с эпидермисом кожи. После нашей профилактики, желание болтаться по базарам у обывателя пропадало начисто. Я круглые сутки мотаюсь по постам, милиционеры дежурят у закрытых шлагбаумов и посменно пьют сухое вино. У них установлена жесткая такса, с каждого проходящего на железнодорожную станцию цистерны  вино воза, по две канистры сухого вина, а это сорок литров. Всего же за день, они всей сменой с собутыльниками выжирали до 140-160 литров чистейшего винца, вот где была служба - не бей лежачего! Один милиционер, татарин, по имени Фарид, во время войны обморозил себе семенники. Как напьется, так начинает просить у меня лекарство, для поднятия его потенции. Интрига заключалось в том, что он, будучи участковым, проживал холостяком и столовался у местной, молодящейся вдовы Машки, славящейся у мужиков поселка безотказным характером. Она приносила ему ежедневно, на смену узелок, с едой, где они вдвоем в вагончике трапезничали. Девка была молода до тридцати пяти  лет, имела пышные формы и мы все, не прочь были ее трахнуть, но дед к ней относился очень ревностно. Я решил подшутить над стариком. У меня в аптеке было более трех кг списанных шпанских мошек, да и свое действующее начало они  намного потеряли. Раньше этот конский возбудитель применяли у нас в коневодстве, для возбуждения самцов и хорошего оплодотворения кобыл. Но сам по себе препарат был очень болезненным. Однажды выбрав момент, когда наш дедок уже был под хмелем и отходил ко сну, сыпанул ему половину столовой ложки конского возбудителя в пиалу с вином. Что же было на следующее утро! Наш аксакал с фронтовым уклоном, кое-как дождался Марусю. Затащил ее в  сторожевую будку, выпили с ней половину канистры вина. Он как старший всей милицейской команды, прогнал подальше всех постовых своей смены. Целый световой день он жарко любил в вагончике свою молодящуюся подругу, затем как лошадь, повел ее купать, в протекающий рядом канал, «Захарык». Она поначалу была приятно озадачена таким резким натиском.Потом видимо изрядно устав, начала орать благим матом, вырываться из рук ухажера, бить его, чем попало под руку, и убежала в одних рейтузах. В общем, устроил я шикарное представление, для уважаемой местной аудитории. Посмотреть на цирк сбежалась половина жителей прилегающей улицы! Старшина милиции Фарид на радостях крепко напился, поехал домой и трое суток не выходил на службу. Виталий был очень крепко перепуган, он прекрасно знал о последствиях передозировки данной группы средств, усиленной алкоголем.

Не вытерпел и поехал к нему домой, фронтовик сильно переутомился и серьезно болел. Хозяйка, его Машка недомогает, тоже просит обезболивающей мази, старенький герой растер ей всю промежность. Старшина милиции прекрасно понял, откуда у него так резко выросли крылья, через пару недель оклемался, взбодрился и давай обхаживать меня на новые подвиги. Постоянно клянча конское лекарство, по азиатски это называется, «дарь» т. е панацея. В порыве признательности, подарил мне свой велосипед, дал пострелять прилюдно из  милицейского нагана. Но я был, не умолим, а по человечески просто боялся, что пожилой человек в порыве страсти, просто умрет от перегрузки, или от острой сердечной недостаточности. Видя, что ничего не получается, он, напившись, присылает ко мне домой Маньку. Имея внешние красивые данные и другие преимущества, она договорилась, со мной довольно быстро. Скоро ящур уничтожил весь скот в приграничной полосе. Меры ужесточили, поснимали все ветеринарное начальство и на всех уровнях. Но у меня работы от этого не убавилось. Вместо милиции в мое подчинение, по специальным вопросам, определили роту внутренних войск, конвойного полка Министерства внутренних дел. Славные воины ВВ, эти великовозрастные идиоты, вытрепали нервы не одному военному и гражданскому начальнику, особенно попили крови у меня. Несли они службу подвижными постами, вдоль всей реки, на вероятных переходах и бродах через речку Келес. За этот вопрос отвечали непосредственно военные внутренних войск. А за три поста на дорогах, где стояли исключительно старослужащие, (служили они тогда три года) отвечал ваш покорный слуга.

Доблестные воины нажрутся с утра, приволокут девок с железнодорожной станции  и валяются с ними по арыкам. Мы со старшиной Сериковым Ибрагимом, ходим по всему поселку, собираем за ними, оставленные по пьяному делу карабины. Затем забот, кроме ветеринарной милиции прибавилось, на мне висело больное учхозовское стадо коров, в тысячу двести голов. Необходимо было ежедневно лечить животных, смотреть за личной гигиеной животноводов и постоянно возится в этой беспросветной грязи. В мою обязанность вменялась ежедневная выдача на руки спирта-сырца скотоводам. Не верится, но в день каждому животноводу, для дезинфекции рук и ротовой полости выдавалось по 700 граммов 70% спирта. Я отпускал его ведрами. Все алкаши с ближайших трех ферм, с четырех часов гудели на тракторах у нашего дома, требуя срочно дезинфекции души.

Потому, что в четыре тридцать, уже начиналась утренняя дойка коров. Вот такая грязная и неблагодарная работа, преследовала меня в юном возрасте, в которой я находил, безусловно, определенное моральное удовлетворение и радость. В то время для меня это просто была игра, или как говорят, были только цветочки, ягодки появятся несколько позже.

Вот так ярко проходила и закончилась моя служебная деятельность в специальных органах, ветеринарной милиции. В полувоенном формировании двойного подчинения; Министерству внутренних дел  и Министерству сельского хозяйства.

Всенародная целина.совхоз Кузбасс, Ленинградского района, Кокчетавской области,поздняя осень 1967 года.

Вспоминания ветеринарного врача Виталия Ветрова про сибирскую язву

И еще пример того, насколько печальными могут быть последствия даже мелкой халатности в ветеринарном обеспечении для человеческого организма. По молодости лет, а именно осенью 1967 года, я работал ветеринарным врачом на целине, в совхозе "Кузбасс" Ленинградского района Кокчетавской области. В один из будних дней управляющий отделением обязал дать заключение по факту падежа нескольких коров. Шесть животных погибли в двух километрах от молочно-товарной фермы, и по анамнезу четко прослеживалась цепочка отравления ядохимикатами, случайно попавшими в небольшой водоем. Работа неприятная, грязная, трупы животных за три дня вздулись, помощников естественно нет, но все равно выход был найден. И главное не хотелось быть крайним в этой бесхозяйственной суете. Можно было написать протоколы вскрытия и спокойно списать павшую живность, мало ли скота болеет и гибнет ежедневно. Однако при вскрытии одного из трупов была обнаружена явная патологоанатомическая картина сибирской язвы, что подтвердилось лабораторным путем в районной ветеринарной лаборатории на станции Даут. При вскрытии присутствовал и местный забойщик скота Сандер, немец по национальности, снимавший шкуры (в тот период предписывалась сдача шкур рогатого скота со свежих трупов) и ко всему тому поранивший себе ножом руку. Последствия для него были печальными. На шестые сутки после госпитализации в инфекционное отделение областной больницы он скончался. Я же переболел кожной формой, или, как ее называют, сибиреязвенным карбункулом. Течение болезни было тяжелым и продолжительным. Но, к счастью, я тогда выжил...

Мог ли Виталий в ту пору подумать, что за 43 рубля 60 копеек, стоит  так надрываться на работе, конечно же, нет! На самом деле, это было самое натуральное безвозмездное самопожертвование, во имя светлого будущего-коммунизма. Но не это главное.

Самое Главное то, что Ветрову Виталию очень повезло. Поскольку были прекрасные друзья, учителя и командиры. Вспоминая среднюю Азию, посчастливилось встретиться в ней, работать, а затем служить с мудрыми видными людьми и военными начальниками. Такими столпами, как эпизоотологом Александром Ивановичем Щупко, врачом  акушером и гинекологом Галиной Сергеевной Шульгиной, главным ветеринарным врачом Амирханом  Сейдулаевым. Начальником центрального продовольственного управления МО генерал-лейтенантом Борисом Николаевичем Козловым, в прошлом ветеринарным фельдшером, родившимся в Чимкенте. Командующим войсками СаВО генерал-полковником Дмитрием Тимофеевичем Язовым, членом военного совета СаВо генерал-лейтенантом Геннадием Владимировичем Кочкиным, начальниками  военно-ветеринарной службы СаВО и Туркво полковниками, Алексеем Федоровичем Помазенко, Василием Михайловичем Цыгулевым и многими другими друзьями, подругами и товарищами.

Особенно с генералом армии Владимиром Михайловичем Архиповым, родившимся на этом прекрасной земле великого пути, на станции Челкар. Государственным деятелем, полководцем и знаменитым танкистом, 24 раза переехавшим под водой на танке, реку Днепр. Умнейшим человеком и добрым старшим другом, товарищем и братом!

Вот, чем  прекрасен мой ветеринарный перекресток великого шелкового пути, который дал жизнь и открыл дорогу не одной тысячи, таких, как я уроженцев этого удивительно древнего и мудрого края!

Дополнено 04.июля 2021 года.                  ВИТАЛИЙ ВЕТРОВ          г. Москва

Постоянный адрес данной публикации: