Характеризуя условия деятельности Коммунистической партии и Советской власти в первые годы после победы Октября, В. И. Ленин в апреле 1920 г. говорил, что тогда созидательные задачи, составляющие сущность социалистического переворота, "были от нас отодвинуты: мы к ним не имели возможности приступить надлежащим образом" как в смысле политическом, ибо "на нас лежали задачи военные, задачи борьбы самой глубокой, самой живой с помещичьей и царской, генеральской реакцией", так и в смысле экономическом - они "отодвигались от нас задачами организации борьбы с повседневным будничным проявлением мелкобуржуазной стихии, раздробленности, распыленности, т. е. всего, что тащит назад к капитализму" ¹ . Это делает понятным, почему "первое время после Октября силы партии и силы Советской власти почти целиком были поглощены задачей непосредственной защиты, непосредственного отпора врагам, буржуазии и внешней и внутренней" ² .

Первостепенное значение в то время приобрел вопрос об организации вооруженных сил пролетарской революции. Ленин требовал от руководящих военных органов, в частности от Высшей военной инспекции, чтобы они держали правительство "в полной осведомленности о Красной Армии" ³ , без чего невозможно было правильно строить защиту завоеваний революции от ее врагов. Документы, характеризующие состояние военной защиты Советской республики, помогают получить представление о тех данных, на основе которых партия и правительство вырабатывали меры по укреплению обороны страны. Из письма председателя Высшей военной инспекции Н. И. Подвойского Ленину от 16 ноября 1918 г. становится известным, что глава Советского правительства интересовался возможностями мобилизовать в течение месяца для пополнения Красной Армии 200 тыс. человек. Это письмо является единственным источником, позволяющим воспроизвести запрос Ленина. "Дорогой Владимир Ильич! - писал Подвойский. - На Ваш запрос, возможно ли сразу в Республике поднять по мобилизации и сформировать армию в 200000 солдат, могу ответить утвердительно и точно теперь, когда возвратился ряд комиссий, посланных Высшей военной инспекцией для проверки, как идет пополнение в действующую армию и мобилизация 1898 года". В другом месте этого письма говорилось: "200000 человек можно поднять в течение месяца по всему протяжению Республики без сколько-нибудь серьезных затруднений" ⁴ .

¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 40, с. 327.

² Там же. Т. 38, с. 127.

³ См. Коралев Ю. И. В. И. Ленин и защита завоеваний Великого Октября. Изд. 2-е. М. 1979, с. 54.

⁴ ЦГАНХ СССР, ф. 1943, оп. 1, д. 191, л. 71 (заверенная копия, полученная Наркомпродом). Копии письма были разосланы также Реввоенсовету Республики, Всероссийскому бюро военных комиссаров, Наркомпути, Центральному управлению снабжения Красной Армии, Чрезвычайной комиссии по снабжению Красной Армии.

стр. 23

В Биохронике Ленина на основании этого письма сделана следующая запись: "Не позднее 16 ноября. Ленин запрашивает председателя Высшей военной инспекции Н. И. Подвойского о возможности в короткий срок провести мобилизацию и сформировать армию в 200 тыс. солдат" ⁵ . Эта запись, как и письмо Подвойского, порождает вопрос: почему Ленина интересовала возможность мобилизации именно 200 тыс. человек и именно в месячный срок, тогда как перед Республикой стояла в то время задача создания миллионной армии? Далее: имелось ли в виду сформировать какую-то армию наподобие тех, которые уже действовали в составе Восточного, Северного, Южного фронтов, т. е. еще одно оперативное объединение?

Раскрыть смысл ленинского запроса помогает доклад Всероссийского главного штаба Реввоенсовету Республики от 8 октября 1918 года. Перечисляя мероприятия, необходимые для создания к началу 1919 г. миллионной армии, Всероглавштаб указывал, что к 1 декабря должно закончиться формирование в округах шести дивизий общей численностью 210 тыс. человек ⁶ . Речь шла, таким образом, о формировании не какой-то новой армии, а шести дивизий для действующей армии.

В делах Высшей военной инспекции сохранился первоначальный проект ответа Ленину, написанный Подвойским, в начале которого запрос Ленина излагался, по-видимому, именно в той форме, в какой его принял Подвойский. "Владимир Ильич, - писал он, - Вы у меня спросили, можем ли мы поднять сразу 200000 мобилизованных в Республике" ⁷ . На первой странице проекта ответа Подвойский сделал помету: "9/XI. 18. К. А. Комаровскому ⁸ . Составить письмо т. Ленину". Эта помета показывает, во-первых, что формулировка запроса Ленина, записанная 9 ноября Подвойским, была по-своему отредактирована Комаровским, в результате чего в окончательном варианте текста письма появилось указание, будто Ленин запрашивал о возможности "сформировать армию в 200000 солдат", Подвойский же, подписывая письмо, видимо, не обратил на это внимания; во-вторых, выясняется, что, датируя ленинский запрос, уже в таком виде, "не позднее 16 ноября", составители Биохроники исходили из даты, поставленной на письме Подвойского (по копии, сохранившейся в делах Наркомпрода). Но Подвойский готовил ответ Ленину 9 ноября 1918 г., т. е. примерно за месяц до истечения установленного Всероглавштабом срока формирования шести дивизий, поэтому, вероятно, в нем и идет речь о возможности "поднять" 200 тыс. мобилизованных "в месяц" (или "в течение месяца", как написано в окончательном тексте ответа).

Автограф Подвойского содержит еще одну подробность, утраченную в окончательном тексте письма. В автографе говорится не о ряде комиссий, посланных Высшей военной инспекцией для проверки хода мобилизации ⁹ , а об одной определенной комиссии. "В тех уездах Туль-

⁵ Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Т. 6. М. 1975, с. 228.

⁶ См. Из истории гражданской войны в СССР. М. 1960. Т. 1, с. 157 - 158.

⁷ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 962, лл. 1 - 2. Автограф Н. И. Подвойского. Цитированное выше место из ответа выглядит в проекте так: "С уверенностью можно утверждать, что 200 тыс. человек в месяц можно будет поднять по всему протяжению Республики без сколько-нибудь серьезных затруднений".

⁸ Заместитель управляющего делами Высшей военной инспекции.

⁹ В делах Высшей военной инспекции имеются сведения о 129 инспекционных комиссиях, выезжавших на места с задачами: проверка и упорядочение работы военкоматов; координация деятельности местных органов власти и военного аппарата в интересах успешной борьбы на фронтах; контроль за отправкой на фронт пополнений и формированием запасных частей; содействие местным органам в налаживании снабжения пополнений и формируемых частей; проверка хода Всеобуча и др. (ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 944; оп. 2, д. 1067). Комиссии N 1 и N 9 (под председательством В. Г. Юдовского) имели также целью изучение добровольческих контингентов Красной Армии.

стр. 24

ской губернии, - писал Подвойский, - которые находились в сфере деятельности комиссии N 1 Высшей военной инспекции, ряд мобилизаций... прошел почти безболезненно и с минимальными трениями". Если обратиться к документам комиссии N 1, можно увидеть, что в проекте, а затем и в окончательном тексте ответа Ленину обобщена лишь небольшая часть конкретных данных, имеющихся в ее материалах, которые представляют существенный интерес для истории Красной Армии в первый год Советской власти.

Осенью 1918 г. ³ / ₄ территории Советской республики были захвачены войсками белогвардейцев и интервентов, а оставшаяся в руках Советской власти часть территории оказалась осажденным со всех сторон военным лагерем. К весне 1919 г., по заключению главкома И. И. Вацетиса, ожидалось наибольшее напряжение борьбы ¹⁰ . В связи с этим перед Советским государством встала задача создания к тому времени миллионной армии, но вскоре стало ясно, что для успешной борьбы с силами международного империализма Республике нужна армия в 3 млн. человек ¹¹ . К осени 1918 г. уже действовал закон об обязательном призыве в ряды армии и флота всех трудящихся, способных носить оружие (постановление ВЦИК от 29 мая 1918 г.), но из- за отсутствия учета военнообязанных и медленного развития сети местных военных комиссариатов вербовка добровольцев оставалась важным способом комплектования армии. Численность белых армий, пополнявшихся путем насильственных мобилизаций, осенью 1918 г. заметно возросла. Докладывая Высшему военному совету свои соображения о мерах подготовки к напряженной вооруженной борьбе, Реввоенсовет Восточного фронта указывал: "Мы должны перейти к той же мере (т. е. к мобилизации. - В. П.), чтобы слать на фронт полки с полными рядами и чтобы создать на фронте новые части там, где их теперь еще нет в должном количестве" ¹² .

Советскому правительству нужно было изучить ход военного строительства на местах, выяснить возможности и тенденции, обеспечивавшие создание более крупной и боеспособной армии, и сделать окончательный выбор путей дальнейшего строительства вооруженных сил. С этой целью Высшая военная инспекция организовала обследование ряда уездов Московского и Орловского военных округов (Московской, Тульской, Воронежской и Курской губерний), для чего направила туда две инспекционные комиссии - N 1 и N 9 - с заданием: "Проинспектировать деятельность обозреваемых комиссариатов и во всех учреждениях, соприкасающихся с мобилизацией, проверить, а в случае надобности исправить сделанное ими, для успешного хода текущего момента. Просмотреть все местные аппараты и их мобилизационную способность, дать указания вспомогательным учреждениям и координировать их деятельность" ¹³ . Комиссия N 1, упоминаемая в проекте письма Подвойского, работала с 28 октября по 5 ноября 1918 г. в уездах Тульской и Московской губерний ¹⁴ , комиссия N 9 - с 24 ноября по 2 декабря в уездах Курской и Воронежской губерний ¹⁵ . Обе комиссии возглавлял опытный партийный работник, впоследствии профессор Московского университета В. Г. Юдовский (1880 - 1949 гг.). В их составе были квалифицированные военные специалисты основных родов

¹⁰ Директивы Главного командования Красной Армии (1917 - 1920). Сб. док. М. 1969, с. 165.

¹¹ См. Ленин В. И ПСС. Т. 37, с. 99.

¹² Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики И. И. Вациетис. Сб. док. Рига. 1978, с. 76.

¹³ ЦГАСА, ф. 10, ОП 1, д. 944, л. 1.

¹⁴ Там же, оп. 2, д. 1067, л. 3; оп. 1, д. 951, л. 12.

¹⁵ Там же, оп. 1, д. 944, л. 9; оп. 2, д. 1152, л. 90; оп. 1, д. 1048, лл. 5, 57.

стр. 25

войск, имевшие опыт организации военного хозяйства, знавшие работу местных органов военного управления.

О результатах работы обеих комиссий сообщает составленный Юдовским "Общий обзор Епифанского, Ефремовского, Белевского, Коломенского, Богородского, Бронницкого, Обоянского, Щигровского, Льговского, Курского и Воронежского уездов в призывном отношении". Характеризуя политическую обстановку в обследованных районах, Юдовский писал, что "советский режим за последние три месяца (сентябрь - ноябрь 1918 г. - В. П.) не только окреп, но и вошел, так сказать, в быт широких народных масс, резко определив взаимоотношения различных общественных групп и окрасив собою все стороны общественной жизни". Говоря о развертывании в деревне социалистической революции, Юдовский отмечал огромную роль в этом процессе комитетов бедноты и сельских коммунистических ячеек. Велика была их роль и в организации Красной Армии: "Успешность массовых мобилизаций в значительной мере объясняется именно их влиянием на население. Дезертиры и уклоняющиеся не находят себе места в деревне, так как комбеды в этом отношении проявляют суровую бдительность... В некоторых местах комбеды принимают участие в организации караульных рот и волостных взводов" ¹⁶ .

Особое место уделено в "Общем обзоре" анализу добровольческого набора в Красную Армию и вербовочной деятельности местных агитационно-просветительных отделов. С марта по декабрь на вербовочных пунктах 10 уездов записалось 6634 добровольца: Епифанский уезд - 455, Белевский - 382, Ефремовский - 149, Коломенский - 443, Бронницкий - 414, Богородский - 349, Обоянский - 734, Льговский - 679, Щигровский - 352, Воронежский - 2677 человек. Юдовский прослеживает приток добровольцев по месяцам, располагая сведениями о времени вступления в Красную Армию 6212 человек. В марте поступило 42 добровольца (0,7%), апреле - 95 (1,5%), мае - 326 (5,2%), июне - 416 (6,7%), июле - 1241 (20%), августе - 1101 (17,7%), сентябре - 1414 (22,8%), октябре - 1181 (19%), ноябре - 396 (6,4%) ¹⁷ .

С помощью этих данных Юдовский выявляет усиление притока добровольцев по мере того, как углублялась социалистическая революция в деревне, крепла Советская власть, рос ее авторитет. Можно проследить за март - октябрь 1918 г. синхронность динамики добровольчества в цифрах с изменением политического положения в стране как фактора, определявшего, по оценкам Ленина, успех строительства Красной Армии.

Март. Этот месяц дал Красной Армии по рассматриваемым уездам первые 0,7% добровольцев. Ленин впоследствии вспоминал: "В каком-нибудь феврале или марте, всего полгода тому назад, у нас армии не было" ¹⁸ . А в тот момент, 7 марта 1918 г., предупреждал: "Нас ждут самые тяжелые поражения, потому что у нас нет армии, потому что у нас нет организации" ¹⁹ .

Апрель - июнь. 13 мая ВЦИК и СНК издают декрет о продовольственной диктатуре, призывающий всех трудящихся и крестьянскую бедноту к объединению "для беспощадной борьбы с кулаками" ²⁰ . К этому времени уже было положено начало организации Красной Армии, "которая, - указывал Ленин, - станет авангардом, если на Россию обрушится нашествие". 14 мая, за две недели до введения обяза-

¹⁶ Там же, оп. 1, д. 942, лл. 2 - 6.

¹⁷ Там же, л. 15.

¹⁸ Ленин В. И. ПСС. Т. 37, с. 122.

¹⁹ Там же. Т. 36, с. 18.

²⁰ Декреты Советской власти. Т. 2 М. 1959, с. 262.

стр. 26

тельного призыва, Ленин констатировал: "Уже создана рабоче-крестьянская армия, она в уездах и губерниях объединила крестьянское население, которое вернулось к своей земле, вырванной у помещиков, - им есть что защищать" ²¹ . 4 июня Ленин отмечает усиление классовой борьбы в деревне: "На местах уже вступили на тот путь крестового похода против кулачества, на путь организации деревенской бедноты, на который мы призываем" ²² . Такой ход классовой борьбы в деревне самым непосредственным образом отражался на росте добровольческого пополнения Красной Армии: еще немногочисленное, оно обнаруживает тенденцию роста не укладывающуюся даже в геометрическую прогрессию (0,7% - в марте, 1,5% - в апреле, 5,2% - в мае, 6,7% - в июне).

Июль. Давая отповедь левым эсерам, не верившим в возможность создания армии в короткий срок, Ленин 5 июля указывает: "Дело зависит от того, как скоро мы наладим дело с топливом, как устроятся крестьяне, как пойдет дело с урожаем" ²³ ; армию можно построить, "если будет создано правильное распределение хлеба, чтобы для армии был запас хлеба, собранного, ссыпанного" ²⁴ . Высоко оценивая организацию деревенской бедноты для борьбы с кулачеством, Ленин заявил: "Теперь начинается- глубочайший переворот в деревне" ²⁵ . В конце июля он отмечал трудности в организации защиты революционных завоеваний: "Приходится бороться с состоянием усталости в войне, ненависти и отвращения к войне". И все же, резюмировал Ленин, "среди крестьян замечается перелом" ²⁶ . Один из признаков перелома - данные о темпе роста добровольчества: в июле приток добровольцев возрос против июня в 3 раза, достигнув 20 %.

Август. Наблюдаются примерно те же темпы притока добровольцев. В конце месяца Ленин мог уже заявить: "Армия сложилась Наша армия составилась из отборных элементов, сознательных крестьян и рабочих" ²⁷ . Конечно, этот вывод заключает в себе оценку положения в Масштабе всей страны, и основанием для него служит не только и, может быть, даже не столько рост добровольчества, сколько комплектование армии, развернувшееся к этому времени также и на основе мобилизации. Но не должно быть упущено и то обстоятельство, что добровольчество оставалось важным способом комплектования Красной Армии и после введения обязательного призыва. Оценка же пополнения ("отборные элементы", "сознательные крестьяне и рабочие") должна быть отнесена к добровольцам безусловно, и данные комиссий под председательством Юдовского подтверждают ее в полной мере.

Сентябрь, октябрь. Примерно такой же прирост добровольчества, какой был в июле и августе (22,8% и 19%). Это свидетельствует об устойчивости темпов прироста за все четыре месяца и подтверждает сделанное Лениным 3 октября уверенное заключение: "Перелом наступил... Армия создается, Красная Армия рабочих и бедных крестьян, готовых на все жертвы для защиты социализма" ²⁸ . А в конце октября он уже считает, что "прошел период, когда у нас не было армии в армию пошли новые люди". Ленин приходит к мысли, что происшедший перелом "изменяет силу революции" ²⁹ .

²¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 36, с. 344.

²² Там же, с. 413.

²³ Там же, с. 514.

²⁴ Там же, с. 516.

²⁵ Там же, с. 501.

²⁶ Там же, Т. 37, с. 14, 18.

²⁷ Там же, с. 76.

²⁸ Там же, с. 99.

²⁹ Там же, с. 123.

стр. 27

Суждения Ленина, высказанные 6 ноября 1918 г., в канун годовщины Октябрьской революции, как бы подводят итог целой полосы военного строительства и развития добровольчества в частности. Отмечая "величайший шаг социалистической революции в деревне", он заявил: "Величайший переворот, который в такое короткое время привел нас к социализму в деревне, показывает, что вся эта борьба увенчалась успехом. Это наиболее наглядно доказывает Красная Армия" ³⁰ . Говоря так, Ленин имел в виду не боевые успехи Красной Армии - о них еще рано было говорить, а именно тот успех, который был достигнут в ее создании. Он это и разъяснил: "Усталость и отчаяние в массе, идущей на эту войну, сменились ясным сознанием того, что они идут умирать действительно за свое дело: за рабочие и крестьянские Советы, за социалистическую республику" ³¹ .

Статистические данные, собранные комиссиями Высшей военной инспекции, подтверждают точность того анализа трудностей и успехов в организации Красной Армии, который Ленин делал в ходе ее строительства. Материалы, содержащие эти данные, пока еще не использовались в литературе по истории Красной Армии и гражданской войны. Остались незамеченными и обобщенные сведения по этому вопросу, приведенные Юдовским в статье "Что говорят цифры о добровольцах", опубликованной в январе 1919 г. в "Известиях Народного комиссариата по военным делам" ³² .

В "Общем обзоре" Юдовского наряду с вербовкой добровольцев освещается и ход мобилизации военнообязанных. Он отмечал, что в инспектированных уездах "число добровольцев по отношению к призванным колебалось в среднем 1 на 9 - 10" ³³ . Уже одни эти данные показывают большие результаты пополнения армии путем мобилизации. Разъясняя необходимость такого шага Советской власти, VIII съезд партии указывал: "Как на второй день после Октябрьской революции мы оказались вынужденными прибегнуть к добровольческим формированиям, так на следующем этапе, именно летом прошлого (т. е. 1918. - В. П.) года, когда кольцо империализма особенно тесно сжалось вокруг Советской России, мы оказались вынужденными форсировать нашу военную работу и прибегнуть к принудительной по-

³⁰ Там же, с. 144.

³¹ Там же, с. 146.

³² Среди работ, в которых в той или иной мере затрагивается комплектование Красной Армии на основе добровольчества, можно назвать: Мовчин Н. Н. Комплектование Красной Армии (исторический очерк). Л. 1926; сб. ст. Гражданская война. 1918 - 1921. Т. 2. М. 1928 (статьи Н. Мовчина, Ф. Никонова, А. Геронимуса, С. Каменева); Геронимус А. Партия и Красная Армия. Исторический очерк. М. Л. 1928. В них характеризуются условия, определившие создание Красной Армии на добровольческой основе, а затем переход Советской власти к комплектованию вооруженных сил на основе всеобщей воинской обязанности; дается общая классовая характеристика Красной Армии в добровольческий период ее существования; раскрываются особенности добровольческих частей, их боевая деятельность в начале гражданской войны. Добровольческий период формирования Красной Армии получил отражение в ряде монографий, изданных в последние десятилетия: Шатагин Н. И. Организация и строительство Советской Армии в период иностранной военной интервенции и гражданской войны (1918 - 1920). М. 1954; Петров Ю. П. КПСС - руководитель и воспитатель Красной Армии (1918 - 1920 гг.). М. 1961; Кляцкин С. М. На защите Октября. Организация регулярной армии и милиционное строительство в Советской республике: 1917 - 1920. М. 1965; Кораблев Ю. И. В. И. Ленин и создание Красной Армии. М. 1970; его же. В. И. Ленин и защита завоеваний Великого Октября. В этих работах авторами введены в научный оборот новые источники, значительно расширен фактический материал, характеризующий строительство Красной Армии и деятельность Коммунистической партии и Советского государства по укреплению обороноспособности РСФСР. Однако статистические и вообще конкретные данные о социальном положении, партийной принадлежности, культурном уровне и боевом опыте первых (добровольческих) контингентов Красной Армии в литературе отсутствуют.

³³ ЦГАСА, ф. 10, оп. 2, д. 483, л. 7.

стр. 28

всеместной мобилизации определенных возрастов" ³⁴ . Она серьезно ограничивала возможности дальнейшей вербовки добровольцев. В ноябре, как можно видеть, приток добровольцев снижается вследствие этого до 6,4%.

Инспекция под председательством Юдовского произвела тщательный анализ опыта комплектования Красной Армии на основе добровольчества, дала ценный материал для выяснения его значения и возможностей дальнейшего использования Советским государством. Публикуя в 1919 г. обобщенные данные о добровольчестве, Юдовский предупреждал, что собранный "вполне обработанный и тщательно проверенный материал относительно 6634 добровольцев" может показаться весьма незначительным в количественном отношении, чтобы служить основой "более или менее исчерпывающего исследования", однако удельный вес анализируемой статистической совокупности увеличивается тем обстоятельством, что в нее вошли добровольцы из ряда пунктов, местностей и районов, весьма различных по экономическим, социальным и военным особенностям.

Это позволило Юдовскому проследить процесс вербовки добровольцев, во-первых, в потребляющих уездах (Коломенский, Богородский, Бронницкий и Белевский); во-вторых, в уездах производящих (Епифанский, Ефремовский, Обоянский, Льговский, Щигровский и Воронежский) ; в-третьих, разбить эти уезды на группы по признаку социального состава их населения: промышленные уезды, с преобладанием среди населения пролетарских элементов (Коломенский, Богородский и Бронницкий), и земледельческие - с крестьянским населением (Епифанский, Ефремовский, Белевский, Воронежский, Обоянский, Льговский и Щигровский). Все перечисленные уезды он рассмотрел, кроме того, "с военной точки зрения как непосредственно примыкающие к прифронтовой полосе (Льговский, Обоянский и Воронежский) и как более или менее отдаленные от театра военных действий (все остальные)". Учитывая эти особенности уездов и соответственно группируя их, Юдовский считал, что они "в малом виде воспроизводят многообразную в основных чертах картину современного состояния Советской республики", поэтому данные о добровольческом движении в них он расценивал "как более или менее типичные для всего пространства Республики" ³⁵ .

Статья Юдовского с полным правом может быть отнесена к первым по времени советским статистическим исследованиям одного из важнейших процессов классовой борьбы и, являясь, безусловно, первым опытом такого рода в литературе по истории Красной Армии, остается единственной работой, дающей социальную характеристику добровольческих контингентов Красной Армии. Группировка статистических данных, в основу которой положены экономические и политические особенности уездов, позволила ему сделать поучительные выводы, характеризующие добровольческое движение с разных, наиболее важных сторон.

Прежде всего Юдовский отмечает то обстоятельство, что производящие уезды дают гораздо больше добровольцев, чем потребляющие, находящиеся в условиях острого продовольственного кризиса. На шесть производящих уездов падает 5046 добровольцев (76,1%), на каждый такой уезд в среднем приходится 840 (12,7%) общего числа навербованных, на четыре же потребляющих уезда - 1588 человек (23,9%); в среднем каждый уезд этой категории дает 347 человек (5,2%). Обращая внимание на то, что приток добровольцев в произво-

³⁴ Восьмой съезд РКП (б). Март 1919 года. Протоколы. М. 1959, с. 415.

³⁵ Юдовский В. Что говорят цифры о добровольцах (по данным Высшей военной инспекции). - Известия Народного комиссариата по военным делам, 16.1.1919.

стр. 29

дящих уездах почти в 2,5 раза больше, чем в уездах потребляющих, Юдовский заключает: "Обывательское мнение о том, что добровольцы представляют собою людей, стремящихся попасть в ряды Красной Армии главным образом по соображениям заработка и пропитания, опровергается самым категорическим и безусловным образом беспристрастными цифрами".

Если проследить распределение количества добровольцев между промышленными и земледельческими уездами, то окажется: на три промышленных уезда приходится 1206 человек (18,2% всей их численности), на каждый же уезд в среднем приходится 402 человека (6,1 %). В семи земледельческих уездах было навербовано 5428 человек (81,8%), что составляет на уезд в среднем 775 человек (11,7%). Отсюда следует, что земледельческие уезды дали почти в 2 раза больше добровольцев, чем уезды промышленные. Но это не дает основания считать, подмечает Юдовский, что крестьянские элементы в общей массе добровольцев преобладают. Для выяснения этого вопроса он вводит вторичную группировку, распределяя весь обследованный контингент по социальному положению. Результат оказывается таким: из общего количества 6634 добровольца насчитывается рабочих - 3089 (46,6%), крестьян - 3099 (46,7%), 204 человека (3,1%) падает на интеллигенцию, социальное положение остальных 242 добровольцев (3,6%) осталось невыясненным. Отсюда вывод Юдовского: "Добровольческая Красная Армия представляет из себя поистине рабоче-крестьянскую армию, в которой пролетариат и крестьяне в равной мере несут великие жертвы на алтарь революции".

Но такая группировка данных наряду с ее очевидной ценностью дает лишь средние числа социального состава добровольцев по всем уездам, нивелируя их в этом отношении без учета экономического положения уездов; в отношении структуры добровольчества по социальному составу эти показатели не выявляют различия между уездами промышленными и земледельческими. На основании данных, имеющихся в материалах тех же инспекционных комиссий ³⁶ , но не использованных Юдовским в его статье под этим углом зрения, произведем группировку статистических показателей по социальному составу добровольцев, разделяя их по группам уездов - промышленных и земледельческих.

В промышленных уездах социальный состав добровольцев выглядел так: рабочих и чернорабочих - 750 (62,2%), в среднем на уезд - 250 (21% от количества добровольцев по этой группе уездов); крестьян - 394 (32,7%), в среднем на уезд - 131 (11%); интеллигентов - 15 (1,2%), в среднем на уезд - 5 (0,4%) ³⁷ . В земледельческих уездах по социальному положению они распределяются следующим образом: рабочих и чернорабочих - 2339 (43%), в среднем на уезд - 334 (6%); крестьян - 2705 (49,8%), в среднем на уезд - 386 (7%); интеллигентов - 189 (3,5%), в среднем на уезд - 27 (0,5%) ³⁸ . Отсюда мы видим, что промышленные уезды в общем давали добровольцев- рабочих в 2 раза больше, чем крестьян. Но и земледельческие уезды посылали в ряды Красной Армии значительное количество добровольцев из рабочих, лишь на ¹ / ₇ часть меньше, чем из крестьян.

Эти подсчеты говорят о том, насколько прав был Юдовский, предупреждая, что если земледельческий уезд дает добровольцев всех

³⁶ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 954, лл. 6, 42 (таблица движения добровольцев через агитационно-просветительные (вербовочные) отделы. В отчете военрука комиссий N 1 и N 9).

³⁷ Не было получено сведений о 47 добровольцах (3,9% по этой группе уездов, что составляет в среднем 1,3% на уезд).

³⁸ Не было выяснено социальное положение 195 добровольцев (3,6% по этой группе уездов, в среднем на уезд - 0,5%).

стр. 30

категорий в 2 раза больше, чем промышленный, то это еще не значит, что "крестьянские элементы преобладают в общей массе добровольцев": данные показывают, замечал Юдовский, что "в земледельческих уездах на вербовочные пункты тянутся главным образом рабочие города и деревни. В конечном счете крестьяне и рабочие почти в одинаковом количестве пополняют ряды Красной Армии добровольцами". Разумеется, мы не должны забывать, что примерное количественное равенство в этом смысле вовсе не означает одинаковых усилий пролетариата и крестьянства в формировании Красной Армии: трудящееся крестьянство было куда более многочисленным классом по сравнению с пролетариатом, и поэтому его равное участие в добровольческих формированиях требовало от него выделения для армии гораздо меньшей доли всего класса, чем оказывалась доля пролетариата. Если учесть эти разные пропорции между численностью класса и количеством выделенных им добровольцев, то станет понятным заключение Вацетиса, сделанное в конце декабря 1918 г.: "Значительная часть рабочего класса влилась в Красную Армию и находится на полях сражения. Справедливость требует отметить, что в деле создания Красной Армии фундамент положен рабочим классом, принесшим для этой цели мночисленные жертвы и свою просвещенную энергию" ³⁹ .

Собранные инспекционными комиссиями статистические данные, как показал Юдовский, опровергали клевету врагов Советской власти, будто красноармеец-доброволец в боевом отношении "представляет собою совершенно отрицательную величину, что трусость и шкурничество составляют основной тон его психики". Он напомнил далее, что в условиях гражданской войны, особенно в ее начальный период, пополнение частей, находящихся в бою, сплошь и рядом, если не всегда, производилось из резервов, образуемых близ районов боев. "У каждого добровольца, вступившего в ряды армии в прифронтовой местности, - писал Юдовский, - имелась масса шансов немедленно попасть в бой. В глубоком же тылу таких шансов было гораздо меньше. Ясно, если бы добровольцы действительно обладали теми свойствами, которые им упорно навязываются буржуазией, т. е. трусостью, шкурничеством и т. п., то это прежде всего привело бы к тому, что приток добровольцев уменьшался бы пропорционально приближению к театру военных действий".

В действительности же дело обстояло как раз наоборот: в прифронтовых уездах число завербованных добровольцев было в несколько раз больше, чем в уездах глубокого тыла. На три прифронтовых уезда приходилось 4080 человек (61,5% от общего количества добровольцев по всем 10 уездам), а в среднем на уезд - 1360 (20,5%). В семи тыловых уездах (Коломенский, Богородский, Бронницкий, Епифанский, Ефремовский, Белевский, Щигровский) было навербовано всего 2544 человека (38,4%), что в среднем составляет на уезд 363 добровольца (5,5%) ⁴⁰ .

Несколько позже эти данные потвердились наблюдениями в других районах Республики. В конце декабря 1918 г. новая инспекционная комиссия (N 17), также под председательством Юдовского, выехала в Западный район обороны ⁴¹ с заданием в течение двух недель обследовать Смоленск, Оршу, Могилев, Минск, Жлобин, Гомель, Бобруйск и другие пункты ⁴² . Вот что наблюдала комиссия в только

³⁹ Страна и армия (Беседа с главкомом И. И. Вацетисом). - Известия ВЦИК. Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов, 27.XII.1918.

⁴⁰ Юдовский В. УК. соч.

⁴¹ Западный район обороны, образованный 11 сентября 1918 г., был 15 ноября переименован в Западную армию (с 13 марта 1919 г. - Белорусско-Литовская, а затем - 16-я армия).

⁴² ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 944, лл. 17, 70.

стр. 31

что освобожденных от немцев районах: "Продолжающееся движение Красной Армии на запад сопровождается необычайным энтузиазмом населения и вызывает большой наплыв добровольцев- красноармейцев". Бобруйским уездным военным комиссариатом за три недели были зарегистрированы десятки тысяч добровольцев. В Минске через вербовочный отдел ежедневно проходили сотни добровольцев, среди которых громадное большинство составляли старые, уже обученные солдаты. Волна добровольцев не убывала, несмотря на то, что в Минской губернии за недостатком обмундирования приходилось принимать только добровольцев, имеющих свое обмундирование. В других местах "нередко всякий прием добровольцев приостанавливался вследствие того, что аппарат снабжения не успевал в первое время выполнить своей работы в ногу с ходом формирования новых частей" ⁴³ .

В феврале 1919 г., анализируя статистический материал, Юдовский писал: "Контрреволюционеры всех мастей, желая дискредитировать советскую Красную Армию, в своих писаниях постоянно утверждали, что по собственному желанию в советские войска вступает только темное, отсталое босячество, люди, которым нечего терять, которые идут ради денег и пайка. Насколько помнится, ни в советской печати, ни в публичных дискуссиях не было сделано попыток осветить этот вопрос и с цифрами в руках разбить клеветнические вымыслы о красных добровольцах" ⁴⁴ . Материалы инспекционных комиссий опровергают эти наветы и раскрывают состав добровольцев, позволяют прежде всего заявить, что "в ряды Красной Армии добровольческого периода в подавляющем большинстве шли люди, только что вырвавшиеся из кровавых объятий империалистической войны, еще не успевшие забыть ужасы, невзгоды и страдания окопной жизни". Итоговые данные, приведенные в статье Юдовского, показывают, что в числе 6634 добровольцев было ранее проходивших военную службу 4647 человек (70 % общего числа), не служивших в армии - 1734 человека (26 %) ⁴⁵ .

Что же побуждает этих людей, ставит вопрос Юдовский, принимать участие в гражданской войне? И отвечает: сознание необходимости защищать завоевания революции. Красноречивым свидетельством этого служат данные о партийности добровольцев: на 6634 человека приходится коммунистов - 1573 (23,7%), сочувствующих коммунистам - 3153 (47,5%), левых эсеров - 36 (0,5%), меньшевиков - 31 (0,5%), беспартийных - 1264 (19 %) ⁴⁶ . Напрашивается вывод: подавляющее большинство добровольцев (71,2%) являлись коммунистами или сочувствующими им, левые течения мелкобуржуазных партий были представлены в общей массе добровольцев всего лишь 1%. Беспартийные уже самим фактом добровольного вступления в Красную Армию "проголосовали" за Советскую власть. "В эпоху гражданской войны, - писал Ленин еще в 1906 г., - идеалом партии пролетариата является воюющая партия" ⁴⁷ . В горниле гражданской войны большевистская партия показала себя действительно воюющей партией, с оружием в руках выступившей на защиту революции. Послав в ряды действующей армии свои лучшие силы, она сплотила и повела на борьбу против контрреволюции и интервентов цвет рабочего класса и крестьянства. Приведенные данные говорят о том, что такую роль коммунисты играли уже в добровольческих формированиях Красной Армии.

⁴³ Там же, оп. 2, д. 483, л. 4.

⁴⁴ Там же, л. 7.

⁴⁵ Юдовский В. УК. соч. (в подсчет не вошли 253 человека (3,8%), относительно которых не было сведений).

⁴⁶ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 942, л. 14 (не указали партийную принадлежность 577 человек (8,7%).

⁴⁷ Ленин В. И. ПСС. Т. 14, с. 8.

стр. 32

Если попытаться более подробно рассмотреть состав добровольцев по партийной принадлежности в зависимости от экономической характеристики районов вербовки, то вырисовывается следующая картина ⁴⁸ :

Представление об удельном весе коммунистов и сочувствующих им в общей массе добровольцев той и другой групп уездов позволяет получить сравнение средних данных на уезд, подсчитанных по каждой группе уездов в отдельности. Они показывают, что в промышленных уездах вступило в Красную Армию коммунистов в 1,5 раза больше, чем в уездах земледельческих; такова же пропорция между теми и другими уездами и по сочувствующим. Нельзя не согласиться с Юдовским, что эти показатели подтверждают с безусловной достоверностью несомненный факт: добровольцы в подавляющем большинстве являлись коммунистами или, во всяком случае, "тяготели к ним". Мелкобуржуазные же партии даже в своих левых течениях представляли среди добровольцев ничтожную величину.

Понять значение этих показателей поможет сравнение их с некоторыми данными о влиянии коммунистического ядра в армии на боевую стойкость войск. В 1921 г. видный военно- политический деятель партии С. И. Гусев, говоря об опыте гражданской войны, отмечал: "Если в части было меньше 6% коммунистов (примерно), то часть оказывалась совершенно небоеспособной. В пределах между 6 и 12 % она оказывалась более или менее боеспособной, но не вполне устойчивой, и только тогда, когда процент превышал 12, мы видели, что части становятся вполне боеспособными и устойчивыми. Отсюда вывод совершенно определенный: нужно довести число коммунистов в армии до 12%. Я бы сказал больше, до 20%. по крайней мере 15% коммунистов" ⁴⁹ . Этот вывод подтверждал в 1928 г. Ф. П. Никонов, офицер старой армии,

⁴⁸ Подсчеты произведены по таблице движения добровольцев через агитационно- просветительные (вербовочные) отделы, составленной военным руководителем инспекционных комиссий N 1 и N 9 (ЦГАСА, ф. 10. оп. 1, д. 954, лл. 6, 42).

⁴⁹ Гусев С. И. Гражданская война и Красная Армия. Сб. ст. М, 1958, с. 145 - 146, 169.

стр. 33

прошедший всю гражданскую войну на штабных и командных должностях в Красной Армии. Опыт, писал он, "показал, что та войсковая единица, в которой процент коммунистов ниже 4 - 5, небоеспособна. Там же, где этот процент доходит до 6 - 8, боеспособность средняя, но достаточная. Части с 12 - 15 % - ударные" ⁵⁰ . Отсюда нетрудно заключить, что добровольчество с его высоким коммунистическим компонентом обеспечивало Красной Армии вполне боеспособное пополнение.

Представляют интерес данные о грамотности добровольцев: в общей сложности грамотных среди них насчитывалось 5215 человек (78,6%), в том числе хорошо грамотных - 2833 (42,7%), малограмотных - 2382 (35,9%); неграмотных было зарегистрировано 1200 (18,1%); относительно 219 человек (3,3%) сведений не оказалось. Под впечатлением этих данных Юдовский писал в своей статье, что процент грамотности среди добровольцев "изумительно высок". Наряду с предыдущими эти данные, по его мнению, также убедительно опровергали клевету буржуазной пропаганды, будто Красная Армия укомплектовывалась тогда "босяками и люмпен-пролетариями" ⁵¹ .

Требует, однако, уточнения оценка этого уровня грамотности в смысле громадного превышения над уровнем, который был характерен для старой армии. Юдовский, например, полагал: "В этом отношении добровольческая Красная Армия во много раз превышает старую нашу армию, в которой процент грамотности едва достигал скромной цифры 20 - 25" ⁵² . Близкое к этому сопоставление грамотности в Красной Армии более позднего времени (90 - 95%) с грамотностью солдат старой армии (20 - 40%) можно встретить и в других работах ⁵³ . Но ни у Юдовского, ни в других случаях такие сравнения не подкрепляются источниками. Если же обратиться к статистике, то окажется, что в 1912 - 1913 гг. среди призванных в армию и на флот процент грамотности достигал 68, а на 1913 г. в армии было грамотных 48,3%, малограмотных - 23,7%, неграмотных - 28% ⁵⁴ .

Таким образом, если суммировать данные о грамотных и малограмотных, то окажется, что уровень грамотности добровольцев Красной Армии в 1918 г. был несколько выше, чем солдат старой армии, очевидно, за счет прилива в ряды добровольцев лучших, более грамотных элементов из трудовых слоев населения. И, конечно, маловероятно, чтобы столь большая разница ("во много раз") в уровне грамотности между добровольцами-красноармейцами и солдатами старой армии образовалась в годы мировой войны - этого не могло произойти без резкого возрастания грамотности всего населения. Кстати, те показатели, которые опубликовало ЦСУ, по- видимому, вернее объясняют, почему в период подготовки Октябрьской революции солдаты явились самой активной и сознательной частью пролетариата и трудящегося крестьянства.

Продолжим подсчеты, начатые Юдовским, распределив суммарные данные о грамотности добровольцев по двум группам уездов. В промышленных среди добровольцев оказалось грамотных 592 человека (49%), малограмотных - 391 (32,4%), неграмотных - 193 (16%), о 30

⁵⁰ Никонов Ф. Главнейшие моменты организации Красной Армии. В кн.: Гражданская война. 1918 - 1921. Т. 2, с. 67 - 68.

⁵¹ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 942, л. 14.

⁵² Юдовский В. УК. соч.

⁵³ Дегтярев Л. С. О социальной структуре Красной Армии. - Политработник, 1922, N 2, с. 57; Доклад В. А. Антонова-Овсеенко о политико-моральном состоянии Красной Армии на совещании военных делегатов Х съезда Советов 29 декабря 1922 г. (ЦГАСА, ф. 9, оп. 3, д. 103, л. 89).

⁵⁴ Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918 - 1923. За пять лет работы Центрального статистического управления. Труды ЦСУ. Т. XVIII. М. 1924, с. 53, 90 - 91.

стр. 34

(2,5%) сведений не сохранилось. В среднем же на уезд падает грамотных - 197 человек (16,3%), малограмотных - 130 (10,8%), неграмотных - 64 (5,3 %). В земледельческих уездах добровольцев грамотных - 2241 (41,3%), малограмотных - 1991 (36,7%), неграмотных - 1007 (18,6%), нет сведений о 189 добровольцах (3,5%). В среднем на уезд: грамотных - 320 (5,9%), малограмотных - 284 (5,2 %), неграмотных - 144 (2,7 %) ⁵⁵ .

В результате группировки абсолютных чисел по промышленным и земледельческим уездам мы получаем статистические ряды, выраженные частными средними (поуездными) относительными величинами (%%), характеризующими социальный состав, партийность и грамотность добровольцев. При этом не могут не броситься в глаза довольно устойчивые соотношения, проливающие свет на определенную тенденцию в этих рядах. Сопоставим эти средние поуездные величины (%% от общего количества добровольцев в той или другой группе уездов):

Отсюда видно, что промышленные уезды, давая Красной Армии большую рабочую прослойку, чем крестьянскую, соответственно дают больше коммунистов, чем беспартийных и представителей иных партий, и больше грамотных. Разница между теми и другими уездами значительная, резкая. Промышленные уезды по сравнению с земледельческими дают в ряды добровольцев: рабочих больше в 3,5 раза, грамотных - в 2,5 раза и коммунистов (вместе с сочувствующими) - в 1,5 раза.

Чем объяснить, что в земледельческих уездах среди добровольцев все же сравнительно высокая рабочая прослойка? Ведь рабочих в среднем на такой уезд приходится 6%, а крестьян немногим больше (7%); может быть, еще больше это бросается в глаза при сравнении абсолютных чисел: рабочих (в среднем на уезд) - 334, крестьян - 386.

⁵⁵ Подсчеты произведены на основании таблицы движения добровольцев (ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 954, лл. 6, 42).

стр. 35

Ответ на этот вопрос можно найти в работе В. И. Ленина "Аграрный вопрос в России к концу XIX века" (1908 г.). Там показано, как развитие земледелия по капиталистическому пути вело к пролетаризации крестьянства, к увеличению "отхожих рабочих в крестьянстве", к росту числа земледельческих наемных рабочих, к расслоению самого сельского пролетариата на "полных рабочих", "полурабочих" (в наших сведениях - еще чернорабочих) и т. д., "создавая нечто подобное иерархии фабричных рабочих" ⁵⁶ . Кроме того, анализируя ускоренный рост рядов партии в деревне в первые годы революции, С. Г. Струмилин отмечал "небывалое распыление пролетариата за эти годы. Из одного Петрограда под влиянием демобилизации военной промышленности и голода в 1918 г. убыло около 300 тыс. рабочих. Громадное большинство из этих 300 тыс. апостолов пролетарской революции, рассыпавшихся по всему лицу русской земли, в последнем счете оказалось, конечно, в деревне. А сколько их пришло туда из всех других городов - это еще не сосчитано" ⁵⁷ .

Статистические материалы инспекционных комиссий характеризуют добровольцев также по возрасту и по семейному положению. Сведения о возрасте имеются в "Общем обзоре" на 5423 добровольца (по двум уездам, как сказано в примечании к сводке, таких сведений не было) ⁵⁸ . В своей статье Юдовский допустил некоторые неточности в подсчетах, произвел, в частности, вычисление процентов от привычного числа 6634. Беря предложенную им группировку по возрастам, но уточняя подсчеты, мы получаем следующее распределение добровольцев по возрастным группам: от 18 до 31 года-4691 человек (86,5%), от 32 до 41 года - 692 (12,8%) и от 42 до 52 лет - 40 человек (0,7%). По семейному положению на 6634 добровольца было: женатых - 1838 (27,7%), холостых - 4098 (61,8%), на 698 человек (10,5%) сведений не оказалось.

На основании всех собранных данных Юдовский приходил к выводу, что в Красную Армию шли добровольно прежде всего "1) молодые люди из рабочих и крестьян призывного возраста, 2) грамотные, 3) не обремененные семейством, 4) проходившие военную службу, 5) с определенной политической окраской (коммунисты и им сочувствующие), 6) достаточно мужественные и 7) свободные от меркантильных соображений (заработок, пропитание и т. п.) В лице добровольцев Красная Армия получала наиболее соответствующий ее целям и задачам материал комплектования" ⁵⁹ .

Статистические сведения о добровольцах изучались Высшей военной инспекцией исключительно с практической точки зрения: нужно было дать ответ на вопрос об эффективности и целесообразности применения в дальнейшем добровольческого принципа комплектования армии. Условия затягивавшейся гражданской войны требовали более быстрого и крупномасштабного развертывания военных сил, централизации их, более продолжительной службы красноармейцев и непрерывности пополнения войск. Все это побуждало Советскую власть перейти от добровольчества к обязательному призыву и мобилизации трудящихся на защиту Республики. К октябрю - ноябрю 1918 г. оба способа практиковались параллельно уже в течение почти полугода, а вместе с тем приобрела остроту проблема преодоления партизанщины и утверждения в Красной Армии начал регулярной военной организации. Вражеская пропаганда, спекулируя на уязвимых сторонах партизанщины, обливала грязью добровольцев и всю Красную Армию.

⁵⁶ См. Ленин В. И. Т. 17, с. 109 - 114.

⁵⁷ Струмилин С. Г. Статистика и экономика. М. 1979, с. 288.

⁵⁸ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 942, л. 14.

⁵⁹ Юдовский В. УК. соч.

стр. 36

В обстановке, когда делался окончательный выбор пути военного строительства, который обеспечивал бы создание массовой боеспособной армии, нужно было, взвешивая все известные способы решения этой задачи, объективно изучить и опыт добровольчества, овеянного революционной традицией и с честью выдержавшего первое испытание при защите революционных завоеваний. Юдовский приходил к заключению, что "добровольцы представляют собою наиболее желательный материал для комплектования Красной Армии, и если наряду с обязательным призывом можно было бы осуществлять вербовку добровольцев, создав для вступающих несколько иное прохождение службы, то Красная Армия от этого много выиграла бы, получив в свои ряды истинно революционные силы" ⁶⁰ . Он предлагал создавать "особые добровольческие формирования" - ударные части. По вопросу о целесообразности создания их в 1919 г. в Красной Армии возникла дискуссия. "Эта мысль, - указывает Ф. П. Никонов, - была отвергнута, так как она привела бы к созданию розни между ударными частями и остальной массой красноармейцев". Найдено было более целесообразным создание не ударных частей, а "ударных пополнений коммунистическим и пролетарским элементом тех частей, которым приходилось решать наиболее важные в тот период задачи" ⁶¹ .

Определяя историческое место добровольчества, VIII съезд РКП (б) указывал, что оно "является единственно возможным средством создания сколько-нибудь боеспособных частей в условиях катастрофического развала старой армии и всех органов формирования и управления ею". Когда же "главные массы старой армии рассосались по городам и деревням и на местах успели создаться местные органы военного управления", стал возможным переход от добровольчества к обязательному призыву "для планомерного строительства централизованной армии, единство организации и единство управления которой только и могут обеспечить достижение наибольших результатов с наименьшими жертвами" ⁶² .

Благодаря работе комиссий Высшей военной инспекции был собран единственный в своем роде статистический материал, помогающий заполнить существенный пробел в освещении первого года истории Советского государства. Современного историка эти сведения привлекают уже не в силу тех практических потребностей, во имя которых их добывали инспекционные комиссии в 1918 году. Они служат задачам исследования опыта организации вооруженных сил государства диктатуры пролетариата, выявления отразившихся в этом опыте социальных процессов и закономерностей военной защиты революции.

Обстоятельный экскурс в классовые отношения в деревне, который Юдовский сделал в "Общем обзоре", представляет собой изложение его методологической позиции, принятой при анализе статистических данных. Сумев преодолеть ограниченность и теоретическую слабость дореволюционной статистической науки, он осмыслил представительность взятой совокупности для характеристики добровольчества в масштабе Республики. Средствами статистики ему удалось воспроизвести разностороннюю социальную характеристику добровольчества и через призму этой задачи проследить на практике, в деле строительства Красной Армии, проявление союза рабочего класса и беднейшего крестьянства. В статье же он опубликовал лишь те сводные данные, которые отвечали стоявшим перед комиссиями Высшей военной инспекции задачам. В делах комиссий сохранились исходные документы, на основании которых составлялись сводки и итоговые данные. Вместе

⁶⁰ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 942, л. 15.

⁶¹ Гражданская война. 1918 - 1921. Т. 2, с. 67.

⁶² Восьмой съезд РКП (б), с. 413 - 414.

стр. 37

с тем сохранившиеся в архиве документы дают возможность раскрыть методику и источники статистической разработки о добровольчестве, выполненной Юдовским.

Сохранились, в частности, ведомости движения добровольцев через агитационно- просветительные (вербовочные) отделы, представленные уездными военными комиссариатами по единой для всех форме, предложенной комиссиями ⁶³ . Формуляр ведомостей включал данные о партийности, образовании, общественном положении, военной подготовке, возрасте, семейном положении, численности принятых на службу по месяцам за март - ноябрь 1918 года. Сами эти ведомости своим источником имели регистрационные карточки добровольцев. "Регистрационная карточка Рабоче-Крестьянской Красной Армии" Московской губернии, составленная по форме, разработанной Всероссийской коллегией по организации и формированию РККА, помимо исходных данных о личности добровольца, предусматривала пункты о грамотности ("какую школу окончил"), профессии и месячном заработке, прохождении воинской службы, семейном положении, возрасте и партийности ⁶⁴ .

Известно, что декрет Совета Народных Комиссаров об организации Красной Армии предусматривал представление добровольцами рекомендаций от "войсковых комитетов или общественных демократических организаций, стоящих на платформе Советской власти, партийных или профессиональных организаций или, по крайней мере, двух членов этих организаций" ⁶⁵ . Соблюдение этого правила должно было обеспечить комплектование Красной Армии из отборных, наиболее сознательных элементов трудящихся. Как выглядело на практике действие этого правила, можно представить по рассмотренному уже социальному и партийному составу добровольцев. Но можно об этом судить и по таким документам: "Удостоверение. Дано сие от роты специалистов гв. Измайловского резервного полка Алексею Большакову в том, что он действительно желает поступить в ряды Красной Армии, сочувствует Совету Народных Комиссаров, что подписью и приложением казенной печати удостоверяется. 23/10 февраля 1918 г. Гор. Петроград. Председатель комитета [подпись]. Секретарь [подпись]"; "Удостоверение. Сим удостоверяется в том, что тов. Иван Вахромов работает на авиационном заводе "Ф. Мельцер". Коллектив с. -д. большевиков данного завода рекомендует тов. Вахромова как идейного товарища. Председатель Г. Кабанов. Секретарь С. Чистов" ⁶⁶ .

Если регистрационные карточки красноармейцев (анкеты) служили первичными источниками для сводок уездных военных комиссариатов, то встает вопрос, насколько аккуратно они заполнялись и вообще во всех ли случаях это делалось. Уже сами сводки уездных военкоматов отчасти дают ответ на этот вопрос: по всем показателям - о грамотности, социальном положении и т. д. - они содержат известный процент добровольцев, не указавших тех или иных данных, причем трудно решить, отсутствовали ли в таких случаях сами анкеты или в них не были проставлены все необходимые сведения. Здесь мы должны также обратить внимание на тот факт, что все сводки именуются таблицами движения добровольцев "через агитационно-просветительные (вербовочные) отделы", создававшиеся на местах по указаниям Всероссийской коллегии по организации и формированию Красной Армии, и не учитывают, следовательно, те пополнения, которые набирались другими путями.

⁶³ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 954, лл. 6, 42; д. 963, лл. 2, 6 - 11

⁶⁴ Там же, ф. 2, оп. 1, д. 57, л. 8-а.

⁶⁵ Декреты Советской власти. Т. 1. М. 1957, с. 356.

⁶⁶ ЦГАСА, ф. 2, оп. 1, д. 63, лл. 11, 12.

стр. 38

И до образования этих отделов и после того, как они начали функционировать, параллельно с ними формированием добровольческих частей, отрядов, дружин занимались разные органы: военные отделы Советов, местные штабы Красной гвардии и Красной Армии, которые обязывались о числе навербованных еженедельно сообщать "областным военным отделам и штабам Красной Армии и в Народный комиссариат по военным делам" ⁶⁷ . При этом иногда в вышестоящие органы поступали и такие сообщения: "Брянский район. Существует военный отдел. Запись добровольцев идет довольно успешно, но нет возможности произвести им учет, так как набор производится в пяти верстах" (сведения на 25 марта 1918 г.) ⁶⁸ . В связи с нашествием германских войск, в особенности в местностях, подвергшихся непосредственной угрозе, в дело формирования частей и отрядов включались местные партийные комитеты, профсоюзные организации, местные съезды Советов, штабы партизанских отрядов, крестьянские сходы, военно-революционные комитеты, не говоря уж о том, что и военные отделы местных Советов "как по характеру своей работы, так в особенности и по своей конструкции отличались большой пестротой" ⁶⁹ .

Неудивительно, что в различного рода отчетных документах того времени можно встретить разноречивые данные о количестве добровольцев, зачисленных в разного рода формирования. Например, если по Ливенскому уезду за март и апрель через агитационно-просветительный (вербовочный) отдел прошло 484 добровольца, как это видно из сводки уездного военкомата ⁷⁰ , то по донесению о численности Красной Армии на 20 апреля 1918 г., поступившему во Всероссийскую коллегию, в уезде насчитывалось 800 красноармейцев ⁷¹ . Но и донесения того времени нельзя считать более полными, охватывавшими все места и способы комплектования армии. Так, по Корочанскому уезду в донесении, поступившем во Всероссийскую коллегию, на 20 апреля числилось 732 красноармейца ⁷² , тогда как через вербовочный отдел (по сводке уездного военкомата) за март и апрель прошло 1329 человек ⁷³ . Возможно, что из них какая-то часть вскоре была отправлена к месту формирования частей и в уезде осталось 732 человека, за которых местный Совет и отчитывался. В другом случае, в данных по Воронежской губ., на 20 апреля 1918 г. числится 2820 красноармейцев, по сводке же губернского военного комиссариата, полученной Высшей военной инспекцией во время обследования губернии, к этому времени (до 1 мая 1918 г.) было навербовано 1855 человек ⁷⁴ . Но в данном случае объяснить такой разнобой в сведениях можно и тем, что в сводке суммируются сведения по шести уездам, а по семи отсутствуют.

Эти факты не вызовут удивления на более широком фоне состояния учета численности Красной Армии в бурный период ее строительства в условиях окружения Республики силами внутренней и внешней контрреволюции. Начальник мобилизационного управления Всероглавштаба докладывал 7 декабря 1918 г. (во время работы инспекционных комиссий в уездах Центральной России) в Высшую военную инспекцию: "Численность армии до настоящего времени точно установить не удалось. Можно рассчитывать, что получение более точных сведений наладится в близком времени". Объясняя разницу в данных о численности армии в различных отчетных документах, мобуправление

⁶⁷ Организация Красной Армии. 1917 - 1918. Сб. док. и м-лов. М. 1943, с. 29.

⁶⁸ Там же, с. 92.

⁶⁹ Там же, с. 180.

⁷⁰ ЦГАСА, ф. 10, оп. 1, д. 1152, л. 68.

⁷¹ Там же, ф. 2, оп. 1, д. 58, л. 69об.

⁷² Там же.

⁷³ Там же, ф. 10, оп. 1, д. 1152, л. 43.

⁷⁴ Там же, д. 1152, лл. 63 - 64.

стр. 39

Всероглавштаба указывало, что оно "получает данные от губвоенкоматов, в которых показываются все военнослужащие, в том числе и те, которые еще не распределены по войсковым частям, в то время как учетное отделение РВСР получает из штабов военных округов данные с численности военнослужащих, состоящих в организованных частях и учреждениях" ⁷⁵ .

Только памятуя об условиях, в силу которых невозможно было обеспечить строгое ведение учета, когда было не до сбора демографических сведений и других показателей, дающих возможность составить социальную характеристику добровольческих пополнений Красной Армии, можно по достоинству оценить статистическую работу, проведенную комиссиями под председательством Юдовского и осуществленную им разработку полученных данных. Для реальной их оценки необходимо также выяснить вопрос, насколько он был прав, заявляя о возможности рассматривать эти данные "как более или менее типичные для всего пространства Республики". При выяснении правомерности такой экстраполяции важно не забыть, что представляла собой в то время территория Советской республики. Докладывая Реввоенсовету Республики о стратегическом положении на 1 декабря 1918 г., главком Вацетис писал: "Российская советская республика в настоящее время представляет огромный осажденный со всех сторон лагерь протяжением с севера на юг около 1400 верст и с востока на запад - до 1600 верст". Это была территория Центра страны - без Прибалтики, без Украины, без Сибири и других жизненно важных районов, или, как докладывал Вацетис Ленину, территория, ограниченная пределами "тесно центральной, тесно великокняжеской Московии" ⁷⁶ . Для центральных губерний, составлявших тогда Советскую республику, данные по 10 уездам, отражавшим типологическую характеристику "всего пространства Республики", имеют достаточные основания считаться представительными. Они не станут менее ценными, если воспринимать их и как достоверное свидетельство лишь об одном из крупных контингентов добровольческой Красной Армии.

Организаторы вооруженной защиты завоеваний Октября использовали эти беспристрастные, по выражению Юдовского, цифры в качестве материала для осмысления первого опыта строительства Красной Армии и выяснения перспектив добровольчества в гражданской войне. Теперь эти сухие забытые цифры обретают вторую жизнь, рисуя мужественный образ защитников власти Советов, помогая нам глубже исследовать важнейшие проблемы истории классовой борьбы в первый период существования Советского государства.

⁷⁵ Директивы командования фронтов Красной Армии (1917 - 1922 гг.). Сб. док. в 4-х тт. Т. 4. М. 1978, с. 53 - 54.

⁷⁶ Директивы Главного командования Красной Армии (1917 - 1920), с. 130 - 131, 142.

Постоянный адрес данной публикации: