Libmonster ID: RU-14586
Автор(ы) публикации: Р. Ш. ГАНЕЛИН

(ЦАРСКИЕ ВЛАСТИ 6-8 ЯНВАРЯ 1905 ГОДА)

Советской историографией достигнуты значительные результаты в изучении рабочего движения в Петербурге накануне 9 января 1905 г., его связей с социал- демократическими организациями, деятельности большевиков в рабочих массах, а также характера гапоновщины, под оболочкой которой (скрытый от глаз полицейских властей, высших и низших) шел необратимый процесс созревания пролетарского революционного сознания, классового и общеполитического1 . Менее исследованы происхождение и сущность "полицейских и военных планов", которые, как отмечал В. И. Ленин, "повернулись против правительства"2 .

Необходимость специального рассмотрения этого сюжета отмечалась еще в литературе 20-х годов3 . Последовательное изложение событий в правящих "верхах", выяснение времени получения различными органами власти тех или иных сведений о подготовлявшемся шествии, их оценки этих сведений, распоряжения и сношения указанных властей друг с другом помогут установить намерения, планы и характер их действий, приведших к "Кровавому воскресенью".

Канун первой русской революции был ознаменован как подъемом либерально- оппозиционного движения, так и интенсивной политической борьбой в среде ближайшего окружения царя вокруг внутриполитического курса, развернувшейся за фасадом провозглашенного министром внутренних дел кн. П. Д. Святополк-Мирским "доверия" к "благонамеренным" оппозиционным кругам. Чем острее ощущалось революционное движение масс, тем оживленнее обсуждали министры (на основании неохотно данного Николаем II разрешения) проблемы государственных преобразований, состязаясь между собой в отыскании такой меры уступок либеральной оппозиции, которая бы удовлетворила ее требования, воспрепятствовала нарастанию массового движения и при этом не затронула или почти не затронула основ самодержавного строя. Перехватив у Святополк-Мирского инициативу в подготовке царского указа 12 декабря 1904 г. относительно программы реформ, полуопальный председатель Комитета министров С. Ю. Витте при поддержке вел. кн. Сергея Александровича предложил, к удовольствию царя, исключить пункт о привлечении представителей населения к законосовещательной деятельности и добился передачи разработки "высочайших предначертаний" Комитету министров. Святополк-Мирский


1 См. новейшие исследования: "История рабочих Ленинграда". Т. 1. Л. 1972, гл. 5 - 6; Т. П. Бондаревская. Петербургский комитет РСДРП в революции 1905 - 1907 гг. Л. 1975; "Революция 1905 - 1907 гг. в России". М. 1975; У. А. Шустер. Петербургские рабочие в 1905 - 1907 гг. Л. 1976.

2 В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, стр. 211.

3 С. Н. Валк. Петербургское градоначальство и 9 января. "Красная летопись", 1925, N 1 (12), стр. 37.

стр. 32


должен был со дня на день покинуть министерское кресло, его курсу "доверия" приходил конец, отставка Сергея Александровича с поста московского генерал- губернатора, а генерала Д. Ф. Трепова с поста обер-полицмейстера Москвы рассматривалась как протест против политики Мирского, хотя на самом деле была, по-видимому, вызвана бессилием перед нараставшим массовым движением, очагом которого, по мнению высших властей, в тот момент являлась Москва4 . Вместе с тем Витте, никогда не упускавший из виду пост министра внутренних дел, на сей раз сосредоточил свои усилия на расширении компетенции Комитета министров, сразу придав нарочитый либерально-реформаторский оттенок обсуждению в нем путей осуществления указа 12 декабря. В таком состоянии известного разброда пребывало руководство высших государственных и карательных органов царизма накануне 9 января.

Гапоновское "собрание", благоденствовавшее при Святополк-Мирском5 (чему в немалой степени содействовало прославление в гапоновской пропаганде личности этого министра6 ), казалось руководителям министерства внутренних дел и столичному градоначальству даже после начала январских стачек в столице "твердым оплотом против проникновения в рабочую среду превратных социалистических учений". Замысел, лежавший в основе зубатовской политики и заключавшийся в том, чтобы с помощью полицейской агентуры ввести рабочее движение в чисто экономические рамки, оградить правительство от политических требований пролетариата, представляя власть в лице ее административно-полицейских органов как надклассовую силу, якобы готовую содействовать улучшению положения рабочего класса за счет промышленников, сохранял свое значение и в эти дни. Существование в среде руководителей "собрания" оппозиции Гапону, состоявшей из наиболее развитых и сознательных рабочих7 , не было вовремя распознано полицией, как и то обстоятельство, что сам Гапон без потери своей руководящей роли не мог удержать движение в безобидных для властей рамках. Впрочем, уже 5 января ведавший промышленностью министр финансов В. Н. Коковцов предупреждал царя, что требования забастовщиков "представляются невыполнимыми для промышленников", и выразил Мирскому "весьма большие опасения" по поводу деятельности "собрания"8 .

О подготовлявшемся воскресном шествии к Зимнему дворцу властям стало известно в четверг, 6 января. Судя по воспоминаниям Коковцова, в тот день при всеподданнейшем докладе Мирского было решено, что царя в воскресенье в городе не будет, полиция сообщит об этом рабочим и тем предотвратит "скопление" их на площади перед дворцом9 . Независимо от того, удалось ли бы таким путем не допустить шествия, попыток в этом направлении сделано не было. Градоначальство в тот момент исходило из того, что забастовки направлены лишь против заводской администрации и шествия ко дворцу бояться не следует. "Признак отсутствия в этом движении политических целей" градоначальство усматривало, в частности, в том, что шествие было назначено на воскресенье, "когда студенты и курсистки еще не были


4 С. Ю. Витте. Воспоминания. Т. 2. М. 1960, стр. 335.

5 "Министерство внутренних дел билось в тщетных попытках отыскать золотую середину между сердечным попечением и бараньим рогом" - так определял позже политику Святополк-Мирского один из столпов департамента полиции, Л. А. Ратаев ("Былое", 1917, N 2 (24), стр. 189). По словам другого охранника, А. И. Спиридовича, эта политика создала "хаос" (А. И. Спиридович. Записки жандарма. Харьков. 1927, стр. 163).

6 Д. Гимер. 9 января 1905 г. в Санкт-Петербурге. "Былое", 1925, N 1 (29), стр, 3.

7 У. А. Шустер. Указ. соч., стр. 62 - 65.

8 "Начало первой русской революции". М. 1955, стр. 15 - 16.

9 В. Н. Коковцов. Из моего прошлого. Т. 1. [Париж]. 1933, стр. 52- 53.

стр. 33


в сборе после рождественских каникул"10 . Департамент полиции также продолжал считать, что связанное с именем Гапона движение "чуждо политических вожделений и влияния подпольных революционных организаций", поскольку, по полицейским сведениям, сам Гапон "в первых числах января" рекомендовал "рабочим не возбуждать политических вопросов, не читать и жечь подпольные листки и гнать разбрасывателей их"11 .

Вечером того дня крупнейшие столичные заводчики на совещании у Коковцова подтвердили, что они отклоняют требования бастующих рабочих, объявив при этом, что некоторые из этих требований "могли бы быть рассмотрены и даже частью удовлетворены", но только "не в виде уступок настояниям всей массы стачечников"12 . Коковцов, впоследствии признавший возможность немедленного удовлетворения большинства требований рабочих, поддержал отказ промышленников. На следующий день он снова предупредил Мирского, что деятельность гапоновского "собрания" "не может достигнуть тех целей, которые могли иметься в виду министерством внутренних дел", и предостерег против создания у рабочих "уверенности" в том, что "собрание" действует "от имени и с одобрения правительства". Позже он заявил даже, что министерство финансов требовало "заранее принять меры", арестовать руководителей "собрания", но министерство внутренних дел отказало в этом. Вместе с тем, опровергая обвинения предпринимателей в том, что и финансовое ведомство просмотрело характер движения, он тут же утверждал, что предприниматели сами 6 января "заявили успокоительные известия", поскольку-де это было "до известного адреса, ставшего известным 8 января"13 .

7 января, когда забастовка приняла всеобщий характер, страх овладел и Мирским, и министром юстиции Н. В. Муравьевым, и самим царем. Утром начальник штаба войск гвардии и Петербургского военного округа генерал Н. Ф. Мешетич явился к градоначальнику генералу И. А. Фуллону и сообщил, что царь объявил столицу на военном положении и высшая власть переходит к командиру гвардейского корпуса кн. С. И. Васильчикову. Вечером у Мирского состоялось заседание с участием Коковцова, Муравьева, генерала К. Н. Рыдзевского, товарища министра внутренних дел (которому при Мирском было поручено и командование жандармским корпусом и заведование полицией), А. А. Лопухина, Васильчикова и Фуллона. Введения военного положения решили избежать, но была совершенно ясно названа причина охватившего высшие власти страха: Муравьев заявил, что утром у него был Гапон и он убедился, что тот "ярый революционер"14 . В рассказе Муравьева, записанном 8 января женой Мирского, Гапон выглядел еще "ужаснее": "Вчера Муравьев вызвал Гапона. Он, оказывается, убежденный до фанатизма социалист, говорит, что его долг положить живот за "други своя" и что, собственно, рабочий вопрос пустяки, что они только придрались к этому, а главное политика"15 . Вне всякого сомнения, в словах Гапона была значительная доля фальши, вызванная желанием набить себе цену. Однако столь же несомненно, что требования рабочих были восприняты властями как крах новой зубатовщины под натиском массового пролетарского движения, хотя, согласно отчетной


10 С. Н. Валх. Указ. соч.. стр. 40.

11 "Начало первой русской революции", стр. 100, 101.

12 Там же.

13 Там же; "Путиловец в трех революциях". Л. 1933, стр. 63 - 65; "Записи В. Г. Глазова о совещании у Витте 18 января 1905 г.". "Красный архив", 1925, тт. 4 - 5 (И - 12), стр. 30, 36.

14 С. Н. Валк. Указ. соч., стр. 39.

15 "Исторические записки". Т. 77. М. 1965, стр. 273. Слово "политика" разобрано публикаторами предположительно.

стр. 34


записке градоначальства, полное содержание петиции еще не было ему в тот день известно.

Вопрос о том, каким образом полицейские власти проглядели процесс развития пролетарских требований, тесно связан со сложной историей составления петиции 9 января, которая до сих пор "не во всех деталях представляется ясной" 16 , и существованием нескольких вариантов этого документа. Специальное исследование А. А. Шилова нуждается в дополнениях и даже в известном пересмотре17 . Но это особая тема. Здесь лишь отметим, что не только власти, но и настроенные против "политики" активисты гапоновского общества, как и некоторые другие участники движения, очень поздно осознали политический характер, который приобрела петиция под давлением масс и влиянием социал-демократов18 .

Как бы то ни было, однако, когда 7 января Гапон пришел к Муравьеву с копией того варианта петиции, который подписывался в это время рабочими в отделах "собрания", министр уже располагал копией одного из вариантов. Сверив их, Муравьев воскликнул: "Но ведь вы хотите ограничить самодержавие!"19 . На введенные "в программу требований рабочих коррективы политического характера", "последовательно общеконституционные положения" ссылался и Лопухин, подчеркивая, что "мирному движению рабочих" был придан "характер народной манифестации, направленной к ограничению самодержавия". "Осуществление такого намерения ни в каком случае не могло быть допущено" - так объяснял Лопухин решение о расправе с мирным движением, о том, что "всякие демонстративные сборища и шествия будут рассеяны воинской силой"20 .

В том, что стрельба, а не политические или социально-экономические меры должна была стать ответом на мирное массовое шествие с обращенной к царю мольбой о "правде и защите", сказались антинародный характер режима, острота классовых противоречий, делавшие неприемлемыми для самодержавия любые требования, в какой бы форме они ни заявлялись. За несколько дней до этого в эпистолярной полемике по поводу осуществления указа 12 декабря Витте и Победоносцев сошлись на том, что в вопросе о государственном строе нельзя давать голоса "обезумевшей толпе"21 (имелись в виду речи на либеральных банкетах, адреса и петиции земских, дворянских, интеллигентских организаций). И вдруг оказалось, что политические лозунги выдвигаются широким массовым движением, что в роли застрельщиков общеполитической борьбы выступают петербургские рабочие.

Явно возобладавшее намерение разогнать шествие военной силой сразу исключило обсуждение возможных мер к его предотвращению. Все участники совещания у Мирского сошлись на том, чтобы Гапона не арестовывать, хотя Фуллон предложил это сделать. Не возникал вопрос и о юридическом преследовании авторов петиции (по действовавшему законодательству обращения такого рода к царю считались


16 У. А. Шустер. Указ. соч., стр. 79.

17 А. Шилов. К документальной истории петиции 9 января 1905 г. "Красная летопись", 1925, N 2 (13). Некоторые замечания по этому поводу были сделаны вскоре после появления исследования (А. Е. Пресняков. 1905 год. "Былое", N 4 (32), стр. 23; Л. Гуревич. Девятое января. Харьков. 1926, стр. 84).

18 "Красная летопись", 1922, N 1, С тр. 309, 311, 312, 314, 319; "Исторический архив", 1955, N I. стр. 99.

19 Г. Гапон. История моей жизни. Л. 1926, стр. 84, 166 (прим. А. А. Шилова).

20 "Начало первой русской революции", стр. 101 - 102.

21 Победоносцев требовал во что бы то ни стало "охранять самую идею и самый принцип власти", Витте же, хотя и заявлял, что "ничего не делать во внутренних наших делах невозможно", тут же провозглашал: "Нужно, чтобы публика знала и чувствовала, что есть правительство, которое знает, что оно хочет, и обладает волею и кулаком, чтобы заставить всех поступать согласно своему желанию" ("Красный архив", 1928, т. 5 (30), стр. 108, 109).

стр. 35


уголовным преступлением, хотя в течение второй половины 1904 г. право петиций было установлено явочным порядком). Зато состоявшееся в тот вечер под председательством Фуллона заседание военного и полицейского начальства с участием Васильчикова и Мешетича приняло план совместных действий войск и полиции на 9 января. Предусматривалось разделить город на восемь районов, вызвать подкрепления из Петергофа, Пскова, Ревеля и других мест22 .

Утром 8 января в "Вестнике градоначальства" и "Правительственном вестнике" было напечатано (вывешенное также в виде плакатов) объявление градоначальника, составленное с известной двусмысленностью. Ни сам Гапон, ни его общество не были названы, не упоминалось и назначенное обществом шествие. Содержавшиеся же в объявлении слова о недопустимости всяких "сборищ и шествий таковых" были ослаблены угрозой применения военной силы лишь против "массового беспорядка". Создавалось впечатление, что объявление не относится к назначенной на 9 января демонстрации, так как она представлялась многим ее участникам вполне дозволенным делом. Впечатление это усиливалось в результате того, что одновременно с объявлением градоначальника было развешено (но в гораздо большем количестве) извещение гапоновского "собрания" о сборе в 2 часа у дворца, "где будет подана его величеству государю императору просьба о содействии к удовлетворению рабочих нужд". Написанное в официальном верноподданническом духе, это извещение и объявление градоначальника были восприняты как единое целое, второе как бы дополняло первое: градоначальник запрещал уличные беспорядки со стороны "посторонней публики", которыми могло сопровождаться организованное шествие с петицей к царю, никак не подходившее под понятие "многолюдные сборища на улицах".

Именно такую трактовку объявления градоначальника услышали депутаты рабочих, явившиеся в градоначальство, "чтобы выяснить, в каких случаях будут действовать войска". "Им объяснили, что предупреждение относится только к нарушителям порядка, а в мирную толпу стрелять не будут", - говорилось в докладе комиссии, избранной общим собранием присяжных поверенных Петербурга по поводу событий 9 - 11 января23 . Такого рода разъяснения должны были представляться рабочим тем более правдоподобными, что они соответствовали прямому указанию градоначальника (переданному им Гапоном 4 января) относительно тех требований, которые они собирались поставить директору Путиловского завода: "Пусть рабочие предъявляют требования, но чтобы только не было беспорядков, вызывающих вмешательство полиции" 24 . В том же духе 8 числа ответил на частный запрос одного из рабочих (брат его был жандармом) начальник жандармского дивизиона, уверявший, "что оружие пускать в ход не приказано, что рабочим не грозит никакой опасности и что просьба их будет выслушана со вниманием"25 . А. И. Елизарова видела 8 января, вечером, у входа в Нарвский отдел "собрания" плакат о том, что 9-го помощь безработным производиться не будет "вследствие шествия с петицией к царю". Рядом прохаживался городовой26 . По свидетельству автора письма в большевистскую газету "Вперед", "все околоточные надзиратели" (а они-то и находились в непосредственном и повседневном соприкосновении с активистами местных отделений гапоновского общества) вместе ? Гапоном "говорили рабочим, что их требования законны, что они беспре-


22 С. Н. Семанов. "Кровавое воскресенье". Л. 1965, стр. 66 и сл.

23 "Начало первой русской революции", стр. 106.

24 "Красная летопись", 1922, N 1, стр. 318.

25 "Освобождение", N 65, 9 февраля (27 января) 1905 г., стр. 248.

26 А. Елизарова. Мои воспоминания о 9 январи 1905 г. в Петербурге. "Московская правда", 22.I.1922.

стр. 36


пятственно дойдут на площадь перед Зимним дворцом, что их там встретит царь с распростертыми объятиями"27 . "Попустительство полиции" созывавшимся гапоновцами митингам, сбору подписей под петицией в течение 8 января отмечал и очевидец, сообщениями которого пользовался Ленин28 .

Между тем весь тот день был посвящен детальным и тщательным приготовлениям к расправе с манифестацией вплоть до предупреждения больниц о предстоящем поступлении раненых, приведения в готовность "Скорой помощи" и подготовки транспорта для перевозки убитых и раненых29 . Утром 8 января Мирский отправился к военному министру "для установления формальностей по вызову войск на 9-е". А затем к нему приехали Мешетич и Фуллон для разработки плана их дислокации30 . Так исполнялось решение о том, что "всякие демонстративные сборища и шествия будут рассеяны воинской силой". Ознакомление с полученным от Гапона текстом петиции могло лишь укрепить Мирского и других в этом решении. Характеризуя петицию со слов мужа, кн. Е. А. Святополк-Мирская отмечала, что "она касается почти исключительно политических вопросов" 31 .

Казалось бы, Лопухин и Фуллон должны были сообщить о принятом "наверху" решении Петербургскому охранному отделению и местным полицейским властям столицы. Однако в известных нам документах нет никаких следов распоряжений местным полицейским органам о предотвращении шествия, никаких пояснений к объявлению градоначальника или упоминаний о дополнительных мерах к нему. Но, несмотря на это, руководство столичной полиции, не получив приказа о предотвращении шествия и не дав никаких указаний на этот счет местным полицейским органам, определенно знало о подготовлявшейся расправе с рабочими. Об этом свидетельствует записка Лопухину, составленная 8 января начальником Петербургского охранного отделения подполковником Л. Н. Кременецким. Он был озабочен не самим "предполагаемым на завтра, по инициативе отца Гапона, шествием на Дворцовую площадь забастовавших рабочих", а тем, что им "намерены воспользоваться и революционные организации столицы для производства противоправительственной демонстрации". "Для этой цели сегодня изготовляются флаги с преступными надписями, причем флаги эти будут скрыты до того момента, пока против шествия рабочих не станет действовать полиция", - докладывал Кременецкий. Таким образом, зная, что против рабочих колонн будут начаты карательные действия, начальник охранного отделения видел единственную свою задачу в изъятии революционных знамен32 .

Пока подготовка к боевым действиям шла полным ходом и в столицу прибывали воинские подкрепления, "наверх" были поданы два письменных предложения принять петицию и тем предотвратить карательные действия. Прокурор Петербургской судебной палаты Э. И. Вуич (к юридической компетенции которого относились происходившие и


27 "Начало первой русской революции", стр. 83.

28 См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, стр. 226.

29 А. М. Аргун. Жертвы 9 (22) января 1905 г. "Красная летопись", 1929, N 6 (33), стр. 16; С. Н. Валк. Указ. соч., стр. 43.

30 Д. Н. Любимов. Гапон и 9 января (Воспоминания начальника канцелярии министерства внутренних дел). "Вопросы истории", 1965, N 8, стр. 127.

31 "Исторические записки". Т. 77, стр. 273.

32 "Начало первой русской революции", стр. 83. Это было продолжение прежней линии полиции на изоляцию гапоиовских организаций от влияния революционной агитации. Помимо ограждения от нее рабочих, имелось в виду и толкнуть наиболее отсталых из них в "желательную для правительства сторону - сторону погрома интеллигенции" ("Убийство Гапона". Записки П. М. Рутенберга. Л. 1925, стр. 8). Однако попытки такого рода, осуществлявшиеся Гапоном в первых числах января (по словам Лопухина) и агентами полиции на' рабочих собраниях с начала стачки (по свидетельству Рутенберга), теперь теряли смысл.

стр. 37


назревавшие события) предложил устроить прием рабочих кем-либо из царских приближенных. В своей записке Муравьеву 8 января он выражал опасение, что в противном случае "произойдет кровопролитие, которое будет сигналом к беспорядкам, в которых примет участие, вероятно, около 100000 рабочих при поддержке революционеров"33 . С призывом к "сердечному отношению" к "челобитной" обратился в тот же день к царю его частный советчик и корреспондент А. А. Клопов34 . Еще одна, сделанная на словах, попытка обращения к царю была предпринята по инициативе Гапона, опасавшегося, очевидно, что из-за военно-полицейских приготовлений многие рабочие не примут участия в шествии. Вечером 8 числа он просил представителя Петербургского телеграфного агентства А. Филиппова, направлявшегося к секретарю вдовствующей императрицы Марии Федоровны кн. Г. Д. Шервашидзе, передать, что если против шествия не будет применена сила и петиция будет принята, то он, Гапон, проведет ее вручение в самом торжественном и верноподданническом духе. Шервашидзе пренебрежительно отмахнулся, заявив, что, по "имеющимся в сферах от охраны донесениям", шествие будет немногочисленным и полиция легко разгонит толпу. "Холод не шутка, да и голод также"35 , - добавил он, торопясь в театр.

Оказавшись на гребне революционной волны, носимый "как щепка в бешено раскипевшемся котле этих дней", Гапон всеми силами пытался играть роль вождя движения36 . Еще 7 числа он заявил рабочим в Нарвском отделе "собрания", что, "хотя царь находится в Царском селе, он берется предупредить его, чтобы он приехал на воскресенье в Петербург". Когда же он сказал, что намерен известить Мирского за 3 часа до сбора рабочих у дворца, они потребовали сделать это заранее37 . Вследствие этого 8 января письма Гапона Мирскому и царю с извещением о предстоявшем шествии ко дворцу были переданы в министерство внутренних дел38 . Придя утром этого дня в Нарвский отдел, Гапон говорил рабочим, что чувствует опасность для себя лично, а им бояться нечего, так как "градоначальник гарантировал депутации неприкосновенность"39 .

Хотя двусмысленности такого рода способствовали распространению в рабочей массе заблуждений по поводу отношения властей к шествию, неизбежность кровавых событий сознавалась многими40 . Явно проводившиеся военные приготовления41 вызвали беспокойство и в


33 "Красный архив", 1935, т. 68, стр. 48.

34 ЦГИА СССР, ф. 1099, оп. 1, д. 9, л. 10.

35 А. Филиппов. Странички прошлого. I. О Гапоне. СПБ. 1913, стр. 33 - 34.

36 Б. Романов. К 1905 году. "Красная летопись", 1925, N 3(14), стр. 269.

37 "Красная летопись", 1922, N 1, стр. 319.

38 См. их тексты: Н. Симбирский. Правда о Гапоне и 9 января. СПБ. 1906, стр. 146.

39 "Красная летопись", 1922, N 1, стр. 310. Вечером он дал такое же заверение в Невском районе, ссылаясь на встречу с градоначальником (В. Гончаров. Январские дни 1905 г. в Петербурге. "Каторга и ссылка", 1932, кн. 1 (86), стр. 154 - 155). В своих воспоминаниях Гапон утверждал, что, выйдя от Муравьева, он обратился по телефону к Коковцову, но разговор был прерван (Г. Гапон. Указ. соч., стр. 87). По не подтверждаемым другими источниками сведениям А. В. Богданович и Спиридовича, относящих эти события к 8 января, Гапон то ли пытался переговорить с Мирским, но был им направлен к Лопухину, с которым встретиться не пожелал, то ли все-таки был Мирским принят ("Три последних самодержца". Дневник А. В. Богданович. М. -Л. 1924, стр. 332; А. И. Спиридович. Указ. соч., стр. 171 - 172).

40 О разъяснительной работе петербургских большевиков накануне 9 января см.: "Очерки истории Ленинградской организации КПСС". Ч. I. Л. 1962, стр. 125 - 126; Т. П. Бондаревская. Указ. соч., стр. 58 - 59; У. А. Шустер. Указ, соч., стр. 81 и сл.

41 Дворники, которые не только были накануне предупреждены о возможности стрельбы на улицах 9 января, но и получили распоряжение запереть ворота, предостерегали жильцов против выхода на улицу, рекомендовали запастись керосином и водой (Э. Авенар. Кровавое воскресенье. Харьков. 1925, стр. 80; С. Малышев. Боевые странички 1905 г. Л. 1926, стр. 12; "Работница в 1905 г. в Петербурге". Л. 1926, стр. 33 - 34).

стр. 38


среде либерально-демократической интеллигенции. В. Я. Богучарский, известный историк революционного движения, утром 8 января, страшно взволнованный, повторял: "Что это?.. Что это?.. Провокация?"42 . Представители либеральных и левых интеллигентских кругов, собравшись в редакции газеты "Наши дни", тщетно ждали Гапона. Он почему-то сообщил, что в этот именно день после обеда отправится к Муравьеву, пойдет на риск в надежде на свою роль в рабочем движении и это спасет его от ареста. Сам Гапон так и не пришел, но о результате, вернее, безрезультатности свидания (на самом деле состоявшегося накануне) стало все же в редакции известно, хотя и с опозданием на целые сутки. Муравьев, отказав Гапону в содействии в удовлетворении требований рабочих, заявил ему о своем долге. Собравшиеся увидели в этом зловещий знак. К вечеру появился секретарь гапоновского общества рабочий Д. В. Кузин, принесший копии поданных им перед тем в министерство внутренних дел петиции и письма Гапона Мирскому. Вскоре из министерства сообщили по телефону в редакцию, что документы переданы министру. Звонок этот, очевидно, породил у собравшихся в редакции надежду на возможность переговоров с министром, и они избрали для этого депутатов из числа литераторов и ученых. Только что пришедший из министерства Кузин также вошел в состав депутации; он обещал, что "в крайнем случае" руководителей гапоновского "собрания" удовлетворит прием царем представителей рабочих даже в Царском селе43 .

События в "верхах" развивались, однако, в ином направлении. Царь, недовольный тем, что его приказание о введении военного положения не было накануне исполнено, послал министра двора В. Б. Фредерикса к Мирскому с повторным приказанием об этом. Фредерике приехал к Мирскому перед обедом, то есть, вероятно, до 7 час. вечера. А около 9-ти у Мирского состоялось совещание с участием Муравьева, Коковцова, Рыдзевского, товарищей министров внутренних дел П. Н. Дурново и финансов В. И. Тимирязева (он заведовал торговлей и промышленностью), Мешетича, Фуллона и Лопухина. Хотя Коковцов утверждал, что совещание "носило совершенно спокойный характер", а о применении силы "не было и мысли"44 , в действительности именно применению силы оно и было посвящено. Как писал Спиридович, видя в рабочих "революционеров и бунтовщиков", власти "и средства против них избрали соответствующие"45 .

Когда вечером 9 января при подведении кровавых итогов дня Дурново, подчеркивая вину военного командования, попробовал сказать, что можно было обойтись нагайками, Мешетич живо возразил. Напомнив, что "все роды оружия до артиллерии включительно" были вызваны в полном соответствии с требованиями полицейского начальства, он с издевкой спросил: "Ведь не для парада их вызывали?"46 . Действительно, на совещании 8 января преобладали военно-карательные соображения. Даже возражения против предложенного Муравьевым ареста руководства "собрания" Мирский и Фуллон обосновывали не только надеждами на Гапона, при котором "демонстрация не примет угрожающих общественному спокойствию размеров", но и "боевыми" интересами. Фуллон заявил, что у него нет достаточных свободных полицейских сил для осуществления этих арестов, которые не могут не вызвать открытого сопротивления рабочих. "Между тем войсковые наряды еще не заняли своих мест по диспозиции", и "массовое движение рабочих", а с ним и "погром" ими полиции в результате арестов могли бы "начать-


42 Л. Гуревич. Указ. соч., стр. 79.

43 Э. Авенар. Указ. соч., стр. 79, 82; Л. Гуревич. Указ. соч., стр. 35 - 36.

44 В. Н. Коковцов. Указ. соч., стр. 52 - 53.

45 А. И. Спиридович. Указ. соч., стр. 173.

46 Д. Н. Любимов. Указ. соч. "Вопросы истории", 1905, N 9, стр. 116.

стр. 39


ся ранее прибытия войск" - так излагалась его точка зрения в отчетной записке градоначальства47 . Таким образом, Фуллон, как и другие участники совещания, старался прежде всего создать карательным силам все возможности для расправы с рабочими.

Принятое 7 января решение не допускать рабочих ко дворцу не только оставалось в силе, но к тому же и было признано желательным остановить рабочие колонны подальше от центра, на окраинах. Однако Мешетич заявил, что исполнить это трудно из-за расположения казарм и множества путей, по которым разрозненные группы рабочих могут проникнуть из промышленных районов в центр города48 . Как и накануне, решено было избежать объявления военного положения. Царское повеление об этом привело Коковцова в ужас. Как министр финансов, он опасался пагубного влияния такой меры на курс русских бумаг на европейских биржах49 . "Он говорит, что и без этого курс пал так, как ни разу за всю войну, и что в Париже все русские бумаги на предложении и никто не покупает", -записала Е. А. Святополк- Мирская. В 10 час. вечера Мирский с текстом петиции поехал в Царское, чтобы просить Николая II не вводить военного положения и получить одобрение намеченным на завтра мерам. По словам министра, царь казался "совершенно беззаботен", согласился не объявлять военного положения, был с ним очень любезен и боялся, что он простудился50 . Это была, конечно, лицемерная поза, занятая Николаем II перед своим министром, ибо после его отъезда царь сделал в своем дневнике деловую запись, в которой отмечен вечерний доклад Мирского "о принятых мерах", вызов войск "для усиления гарнизона", хотя и признано, что "рабочие до сих пор вели себя спокойно"51 .

Пока Мирский ездил в Царское, кн. Васильчиков в 11 час. вечера вызвал начальников воинских отрядов и отдал им приказания на завтра52 . Примерно в то же время к министру внутренних дел явилась избранная в редакции "Наших дней" депутация. Рыдзевский (который после первоначального отказа все же принял депутатов вместо Мирского) с неохотой сказал, что он доведет до сведения министра "заявление о мирных намерениях рабочих", и добавил: "Впрочем, ему это известно". Как выяснилось, известно это было и царю. Прием рабочих царем Рыдзевский объявил невозможным. Его поведение (по словам А. М. Горького, он, сунув руки в карманы, холодно заявил, что "правительство знает, что нужно ему делать, и не допустит вмешательства частных лиц в его распоряжения") должно было показать, что "советы" "общественности" так же неприемлемы для самодержавного правительства, как и требования, исходившие от рабочей манифестации, хотя бы


47 С. Н. Валк. Указ. соч., стр. 39. Спиридович и В. И. Гурко (один из высших чинов министерства внутренних дел) объясняют оставление Гапона на свободе данным ему Фуллоном честным словом, что он не будет арестован "как работающий на благо страны" (А. И. Спиридович. Указ. соч., стр. 174; V. Gurko. Features and Figures of the Past. L. 1939, p. 346), хотя это и противоречит временами проявлявшейся Фуллоном готовности к аресту. Сам Гапон утверждал, что 3 января получил от Фуллона заверение в безопасности, когда сообщил ему о настроении рабочих, рекомендовал уступки, "чтобы предупредить взрыв", предостерег против применения силы и одновременно успокоил: "До настоящей минуты все требования только экономические... М. б., рабочие захотят подать петицию царю, так не бойтесь: все будет тихо и мирно" (Г. Гапон. Указ, соч., стр. 81). По словам Любимова, и Мирский "рассчитывал до последней минуты на то, что Гапон сумеет свести демонстрацию на нет" (Д. Н. Любимов. Указ. соч. "Вопросы истории", 1965, N 8, стр. 129). Сделанное все же поздно вечером 8 числа распоряжение об аресте Гапона было уже невыполнимо.

48 "Начало первой русской революции", стр. 50, 102; V. Gurko. Op cit., p. 345.

49 О состоянии русского заграничного кредита во время русско- японской войны см. Б. В. Ананьич. Россия и международный капитал. Л. 1970, стр. 95 - 127.

50 "Исторические записки". Т. 77, стр. 273.

51 Цит. по: В. Н. Сторожев. Декабрьское вооруженное восстание. "Декабрьское восстание в Москве 1905 г.". М. 1920, стр. 61.

52 С. Н. Семанов. Указ. соч., стр. 72.

стр. 40


и мирной. Обескураженные неудачей у Рыдзевского, депутаты отправились к Витте, хотя еще в 7 час. вечера один из них, И. В. Гессен, был у него и получил резкий отказ на просьбу о вмешательстве. Витте снова заявил, что в его компетенцию дело это не входит, но, представляя себе характер завтрашних событий, не преминул назвать ответственных за них лиц - Коковцова и Мирского, которые "уже приняли свои меры", и самого царя, который "должен быть осведомлен о положении и намерениях рабочих". В ответ на решительное требование Горького "довести до сведения сфер, что, если завтра прольется кровь, они дорого заплатят за это", Витте по телефону просил вернувшегося из Царского села Мирского принять депутацию. Тот ответил отказом, заявив, что знает от Рыдзевского о соображениях депутации, но что "их желание неисполнимо". При этом он добавил, что дело от него не зависит, имея, вероятно, в виду передачу власти военному командованию. После 12 час. ночи Мирский начал новое совещание с Васильчиковым, Мешетичем, Фуллоном, Рыдзевским и Лопухиным, во время которого снова обсуждалась диспозиция на 9 января53 .

Таким образом, несмотря на то, что состоялись два совещания и встреча Мирского с царем, не было принято никаких мер, которые бы предотвратили кровопролитие. Возможность приема петиции кем-либо по поручению царя даже не рассматривалась. Не было объявлено об отсутствии царя в Петербурге, более того, не был даже спущен дворцовый штандарт Николая II над Зимним дворцом, означавший его пребывание там. И, наконец, так и не было отдано распоряжение полиции о принятии каких бы то ни было предупредительных мер на местах, у сборных пунктов участников шествия в местных отделениях "собрания".

Утром 9 января, когда у Нарвского отдела "общества" начали собираться рабочие, в Петергофский полицейский участок Нарвской части позвонили от градоначальника и приказали разыскать и пригласить к телефону для разговора с ним Гапона. Но он явиться в участок не пожелал54 . Полиция при этом никаких приказаний, по-видимому, не получила, и перед тронувшейся в путь колонной Нарвского отдела, выглядевшей как крестный ход-с иконами, хоругвями, портретами царя и царицы, двигались конные городовые, а помощник пристава Петергофского участка В. М. Жолткевич и околоточный надзиратель с непокрытыми головами освобождали дорогу шествию, останавливая конку и заставляя сворачивать экипажи. На вопрос знакомого: "Почему же вы не остановите движение народа с самого начала... Ведь могут быть несчастья, может быть, будут стрелять в народ у ворот", - Жолткевич отвечал: "Нам не приказано препятствовать движению народа". Погибший от солдатских пуль у Нарвских ворот, он был убежден, что выполняет начальственные предначертания55 .

Но, может быть, Петергофский участок при всем его значении (на его территории находился Путиловский завод) лишь в порядке какого-


53 М. Горький. Полное собрание сочинений. В 25-ти тт. Т. 16. М. 1973, стр. 518; "Исторические записки". Т. 77, стр. 273 - 274; "Начало первой русской революции", стр. 86 - 87; И. В. Гессен. В двух веках. "Архив русской революции". Т. XXII. Берлин. 1937, стр. 191 - 192; С. Ю. Витте. Указ. соч. Т. 2, стр. 342; E. Dillon. The Eclipse of Russia. N. Y. 1918, p. ,160; Д. Н. Любимов. Указ. соч. "Вопросы истории", 1965, N 8, стр. 129.

54 Л. Гуревич. Указ. соч., стр. 44.

55 "Начало первой русской резолюции", стр. 108, 111. Факт сопровождения полицией колонны Нарвского отдела был признан лишь в записке от 9 января начальника охранного отделения Кременецкого. В составленных в тот день записке министерства юстиции и рапорте генерала К. А. Рудановского о расстреле у Нарвских ворот он игнорировался. Рудановский даже пытался утверждать, что в Жолткевича и околоточного стреляли рабочие, однако в примечании к рапорту был вынужден от этого отказаться (там же, стр. 51, 52. 55).

стр. 41


то случайного исключения не получил распоряжений о предотвращении шествия и оповещения о неминуемом его разгоне? Ведь пристав 1-го участка той же Нарвской части Г. А. Значковский вел себя противоположным образом: со своим полицейским нарядом он не только вместе с войсками у Нарвских ворот преградил путь рабочей колонне, возглавлявшейся чинами Петергофского участка, но и сам обратился к начальнику воинского отряда с призывом о применении силы. Однако никаких следов подобных распоряжений или оповещений ни по одному из других районов (на которые был разбит город властями 7 января) или по какой-нибудь из полицейских частей нет. "По пути полиция не только не мешала шествию, но сама давала дорогу, а в некоторых местах полицейские чины шли впереди, как при крестном ходе; в других местах полиция совершенно отсутствовала, нигде не было никаких предупреждений, никаких уговоров или попыток вмешательства со стороны властей", - указывалось в докладе комиссии присяжных поверенных. Не было, в частности, никаких полицейских запретов прохода на Дворцовую площадь и к Александровскому саду, и толпа, собравшаяся там в ожидании прибытия шествия с петицией, уверенная благодаря штандарту над дворцом, что прием петиции состоится, была обстреляна по приказу Васильчикова тогда, когда призывы офицеров расходиться были уже и неслышны и невыполнимы.

Кровавые события 9 января, когда в течение одного дня "революционное воспитание пролетариата... шагнуло вперед так, как оно не могло бы шагнуть в месяцы и годы серой, будничной, забитой жизни"56 , были не случайными, а классово обусловлены. И если нет достаточных оснований утверждать, что решение о стрельбе и непринятие мер к предотвращению шествия явились составными частями одного и того же официально принятого плана или определенно установленного образа действий, то факт введения рабочих в заблуждение властями несомненен. Он признан их ответственными представителями в официальных отчетных документах о событиях 9 января: в записках Лопухина, градоначальства и старшего фабричного инспектора Петербургской губернии С. П. Чижова генерал-губернатору Трепову 28 января 1905 года. Чижову, человеку весьма осведомленному (его оценка была воспроизведена в записке градоначальства), дело представлялось таким образом: неуклонно оказываемое Гапону "вплоть до 9 января" покровительство привело к "общему предположению, что деятельность его признается благотворною и что ко всем его действиям высшие власти относятся благосклонно"57 . Мирский же откровенно говорил жене, что арест Гапона и закрытие его организаций могли бы предупредить случившееся, но Фуллон видел в гапоновских "союзах" "единственное спасение" от выступлений рабочих, уверяя, что "если бы не союзы, то они давно бы взбунтовались"58 . Независимо от того, можно ли было предотвратить кровавые события таким способом, в официальных документах нет упоминаний о других отвергнутых путях к этому59 .

Правда, Витте развернул широкую кампанию, доказывая, что, если бы царь прислушивался к его мнению, а Комитет министров под его председательством был бы органом реальной власти, дело обошлось бы мирно и благополучно, чуть ли не ко всеобщему удовольствию. Демонстративно ругая Мирского и шумно сердясь, он открыто заявлял в кру-


56 В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, стр. 201-202.

57 Б. Романов, К характеристике Гапона. "Красная летопись", 1925, N 2 (13), стр. 47.

58 "Исторические записки". Т. 77, стр. 277 - 278.

59 Д. Н. Любимов утверждал, что никаких предположений о возможности приема рабочих кем-либо из сановников по поручению царя в официальных сферах не возникало (Д. Н. Любимов. Указ. соч. "Вопросы истории", 1965, N 8, стр. 130). Очевидно, письмо Вуича министру юстиции было оставлено без внимания.

стр. 42


гу высших сановников, что "стрелять совсем не нужно было"60 . По своему обыкновению он принялся распространять инспирированные сообщения в этом духе, лишь формально скрывая, что инспирированы они им самим. В "L' Echo de Paris" появилось короткое интервью ее петербургского корреспондента с Витте, в котором последний с нарочитой сухостью твердил лишь, что его накануне событий никто ни о чем не спрашивал, что он председатель не Совета министров, а Комитета министров, члены которого ему не подчинены61 . Здесь же было помещено, однако, пространное заявление одного "бывшего министра", в котором нельзя не узнать Витте62 . Упомянув, что ни Совета министров, ни Комитета министров перед 9 января не собирали, этот аноним обвинял царя (избегая только прямо его называть) в том, что рабочих "принялись дико, нелепо расстреливать"; если уж сам царь не хотел к ним выйти, он мог послать кого-нибудь вместо себя63 . Витте уверял, что до вечера 8 января ничего не знал о подготовлявшейся расправе. Горячо опровергая обвинения в причастности к случившемуся, он заявлял, что не мог ночью после приема депутации ехать в Царское село, будить царя и "поставить себя в фальшивое положение", если оказалось бы, что "решили ничего не делать"64 .

Сановники и генералы недаром пытались переложить друг на друга ответственность за случившееся. Весь мир был потрясен "Кровавым воскресеньем". При этом было совершенно очевидно, что характер действий властей явился неизбежным последствием всей политики царизма в рабочем вопросе, в которой среди охранительных мер важное место отводилось "полицейскому социализму". А когда обозначился провал этой политики, самодержавие применило такое средство борьбы за свою неприкосновенность, которое полностью соответствовало его природе, - "самое подлое, хладнокровное убийство беззащитных и мирных народных масс"65 .


60 "Исторические записки". Т. 77, стр. 277 - 278.

61 "Освобождение", N 65, 9 февраля (27 января) 1905 г., стр. 243.

62 Содержание этого заявления во многом совпадает с соответствующим местом "Воспоминаний" Витте (т. 2, стр. 342).

63 Аналогичный упрек высказал Николаю II 17 января министр земледелия и государственных имуществ А. С. Ермолов ("Красный архив", 1925, т. 1 (8), стр. 51 и ел.).

64 Э. Авенар. Указ. соч., стр. 128.

65 В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, стр. 214.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/КАНУН-КРОВАВОГО-ВОСКРЕСЕНЬЯ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Р. Ш. ГАНЕЛИН, КАНУН "КРОВАВОГО ВОСКРЕСЕНЬЯ" // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 15.02.2018. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/КАНУН-КРОВАВОГО-ВОСКРЕСЕНЬЯ (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - Р. Ш. ГАНЕЛИН:

Р. Ш. ГАНЕЛИН → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
1256 просмотров рейтинг
15.02.2018 (2233 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
23 часов(а) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев
ПРОБЛЕМЫ ИНДИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
Каталог: Экономика 
10 дней(я) назад · от Вадим Казаков

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
КАНУН "КРОВАВОГО ВОСКРЕСЕНЬЯ"
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android