Представители консервативно-монархических¹ союзов и организаций, возникших в России в начале XX в., несмотря на свое неприятие, как правило, представительной демократии и ее главного атрибута - парламента, все же одной из главных своих задач ставили получение поддержки народа, влияния на массы. Так как самой многочисленной социальной группой России в этот период являлось крестьянство, то неудивительно, что в партийных программах правых крестьянскому вопросу было уделено значительное место.

Долгое время в вопросе изучения идеологии правых партий историческая литература немногим отличалась от политической публицистики и ограничивалась навешиванием ярлыков. Только с 1990-х годов программные установки монархических организаций становятся предметом исследования. Правда, и в вышедшей в 1992 г. работе Д. И. Раскина встречается утверждение, что вся идеология правых сводилась к национальному вопросу, игнорируя прочие социальные, политические и экономические проблемы российского общества². Тем не менее исследование программных установок правых партий ныне перенесено в научную плоскость. В монографии С. А. Степанова рассмотрены основные положения черносотенной идеологии, в том числе и касающиеся аграрного вопроса, но акцент при этом сделан на ее слабых сторонах. В монографии А. П. Бородина раскрыта позиция правых группировок в Государственном совете. В работе Ю. И. Кирьянова также уделено внимание данной проблеме, но она освещена только на основе официальных партийных документов. Аграрный вопрос в идеологии националистов рассмотрен в диссертации А. В. Елисеева и монографии Д. А. Коцюбинского. Отношение правых к Столыпинской реформе затронуто в статье Д. Д. Богоявленского³, утверждающего, что именно эта реформа стала одной из причин раскола правого лагеря.

Несмотря на очевидные успехи в исследовании идеологии правых партий, ряд проблем в ее аграрном аспекте нельзя считать исчерпанным. Среди них можно выделить: 1) причины внимания идеологов монархизма к нуждам крестьянского сословия, 2) крестьянское малоземелье и способы его ликвидации, 3) экономическое и социально-политическое значение общины и отношение к ней, 4) способы модернизации сельского хозяйства без радикального изменения общественно-экономического уклада деревни, 5) от-

Омельянчук Игорь Владимирович - кандидат исторических наук, доцент Харьковского экономико-правового университета.

стр. 83

ношение различных течений в монархическом лагере к аграрным преобразованиям, проводимым правительством, 6) уравнение правого статуса крестьян с другими сословиями. Хотя монархические партии официально просуществовали до февраля 1917 г., но в связи с началом первой мировой войны аграрный вопрос в их идеологии и практической деятельности отошел на второй план, почему здесь выделен для рассмотрения период с момента организационного оформления консервативно-монархического (черносотенного)⁴ движения в 1905 г. до августа 1914 года.

В начале века на сельское хозяйство приходилось 54,9% национального дохода, а доля занятого в нем населения России достигала 75%⁵. Представитель Союза русских людей (СРЛ) А. Григоров утверждал, что крестьянство "является в России основным и главным сословием... по своей численности, сильно выраженной в этом сословии русской национальности, а самое главное, по отношению его к земле и ее сельскохозяйственным продуктам, то есть главному источнику существования земледельческого государства России". В предвыборном обращении Союза землевладельцев указывалось, что поскольку Россия страна земледельческая, то только "с укреплением землевладения" она сможет снова вступить "на путь исторического развития своих производительных сил". Программа Русской монархической партии (РМП) оценивала сельское хозяйство как "главный промысел русского народа"⁶.

Черносотенная газета "Тверское Поволжье" писала: "Наш крестьянин под влиянием еврейской пропаганды озверел и очумел, а потому начал бросаться на всякого встречного, а так как ближе всех помещик и власти, естественно, первыми жертвами становятся они"⁷. В силу того, что черносотенные партии объективно как раз и защищали интересы помещиков и власти, то неудивительно, что правые прилагали все усилия, чтобы решить аграрный вопрос и не допустить социального взрыва в российской деревне.

Именно с крестьянством монархисты связывали свои главные надежды на возрождение "Святой Руси" и сохранение самодержавия. Это было объективно обусловлено особенностями социально-экономического развития страны. Крестьянство, пожалуй, упорнее всех остальных социальных групп сопротивлялось капиталистическим изменениям в экономике и политической системе. Ведущий идеолог правых Л. А. Тихомиров отмечал, что "из всех сословий крестьянство оказалось наиболее твердо помнящим свои русские основы и наиболее готовым твердо их поддержать". По мнению Н. М. Павлова, именно "в крестьянском населении с его природным русским бытом так называемая интеллигенция (то есть революционеры. - И. О.) видит существенное препятствие - сообщить всему нашему государственному ходу ею желаемый оборот"⁸. К. Н. Пасхалов писал: "Крамола увидела, что ей все-таки не сокрушить нашего отечества, пока будет тверд и непоколебим его истинный гигантский фундамент, пока будет спокойно ее многомиллионное крестьянство"⁹. В докладе, внесенном В. М. Пуришкевичем в качестве губернского гласного на рассмотрение губернского земского собрания, говорилось: "Несмотря на разрушительную работу над ним [народом] так называемой "интеллигенции" за последние годы, масса народная осталась еще сравнительно чуждой ее тлетворного влияния, почти сохранила еще свои верования, свои веками слагавшиеся понятия, свое вдумчивое мировоззрение высокопоэтической славянской души"¹⁰.

Такой "иммунитет" крестьянского сословия к оппозиционным идеям С. Л. Хок объясняет тем, что "деревенская Россия была весьма далека от капиталистического пути развития и даже не двигалась в этом направлении"¹¹. Это утверждение представляется слишком категоричным. Новые, товарно-денежные отношения хотя и медленно (особенно до начала Столыпинской аграрной реформы), но все же проникали в деревню. Представители черносотенных партий констатировали происходившие изменения социально-экономического уклада на селе. В постановлениях учредительного съезда Всероссийского Дубровинского Союза русского народа (ВДСРН), говорилось, что "изменившиеся условия крестьянской жизни требуют изменения законо-

стр. 84

положений крестьянских, сообразуясь с вновь народившимися потребностями"¹².

Главными проявлениями процесса капитализации деревни стали введение в торговый оборот надельных земель и вызванное этим социальное расслоение крестьянства. Правительство, встревоженное обезземеливанием крестьянства, создало указом от 30 марта 1905 г. "Особое совещание по вопросу о мерах к укреплению крестьянского землевладения" под председательством И. Л. Горемыкина. Но деятельность этого совещания не принесла практических результатов, и в конце того же года оно было упразднено.

Правые осознавали, что пролетаризация деревни и появление класса сельской буржуазии разрушают не только свойственные аграрному обществу патриархальные бытовые традиции, но и консервативно-монархические убеждения крестьян, ликвидируя тем самым социальную опору самодержавия на селе. Поэтому председатель СРЛ князь А. Г. Щербатов в ноябре 1908 г., выступая на Волжско-Камском областном патриотическом съезде в Казани, подчеркивал "великое значение однородного сплочения крестьянства как опоры престола и всего Русского государства"¹³.

Лидер Русского народного союза имени Михаила Архангела (СМА) Пуришкевич одной из главных опасностей, угрожавших спокойствию России, называл "растущую ликвидацию крестьянской собственности"¹⁴. Поэтому черносотенцы стремились предотвратить обезземеливание крестьянства. Важнейшим средством для решения этого вопроса правые считали введение законодательного запрета на куплю-продажу крестьянских земель сельскохозяйственного назначения, как выкупных, так и надельных. По реформе 1861 г. общинные земли крестьян были неотчуждаемы, пока на них лежал выкупной долг. С целью поставить барьер на пути пролетаризации деревни, Александр III 14 декабря 1893 г. подписал закон о неотчуждаемости крестьянских земель, согласно которому земли крестьянских общин могли быть проданы только по постановлению сельского схода и с согласия властей, а земельные участки, находящиеся в частной собственности отдельных крестьян, могли быть проданы только членам своей общины. Но отмена выкупных платежей с 1 января 1907 г. делала крестьян собственниками своих участков и вводила тем самым надельные земли в гражданский оборот, правда пока в рамках общины. Столыпинский указ от 9 ноября 1906 г. и закон 14 июня 1910 г., давшие крестьянам право выхода из общины с закреплением за ними земли в частную собственность, сняли и это ограничение.

Практически все съезды монархистов так или иначе затрагивали проблему сохранения крестьянского землевладения. Выступая с докладом на II Всероссийском съезде русских людей (Москва, 6 - 12 апреля 1906 г.), князь М. Л. Шаховской "решительно высказался за неотчуждаемость крестьянских наделов, причем им допускался свободный выход из общины при условии, чтобы земля переходила только в руки той же общины или отдельных членов ее"¹⁵. В избирательной программе, принятой I Всероссийским съездом уполномоченных отделов СРН в сентябре 1906 г., содержалось требование установить для каждой местности наименьший размер земельной собственности, не подлежавшей принудительной продаже за долги владельца¹⁶. В резолюции по аграрному вопросу Волжско-Камского областного патриотического съезда (Казань, 21 - 25 ноября 1908 г.) говорилось: "Необходимо закрепить на вечные времена за сельскими обществами надельные земли... с безусловным воспрещением отчуждать отрубные участки, при выходе домохозяев из общины, иначе как в руки однообщественников"¹⁷.

Участники Всероссийского съезда ВДСРН в конце 1911 г. обращали внимание властей "на все увеличивающиеся случаи скупки земель кулаками русскими и еврейскими, что крайне вредно отражается на жизни крестьянского сословия", и просили "ограничения права продажи крестьянской надельной или выкупной земли, запрещения безусловного для людей семейных, воспрещения условного для бессемейных, коим продавать разрешалось бы исключительно своим односельчанам (общине)"¹⁸.

стр. 85

В "Своде основных понятий и положений русских монархистов", принятом в мае 1912 г. на общем собрании IV Всероссийского съезда обновленческого СРН и V Всероссийского съезда русских людей, говорилось, что "неотчуждаемость крестьянского землевладения и инвентаря, обеспечивавшаяся до ноября 1910 г. законами (так в документе. Вероятно, имеются ввиду указ от 9 ноября 1906 г. и закон 14 июня 1910 г. - И. О.), новым землеустроительным законом юридически отменена", поэтому "необходимо ее фактически в разумной мере обеспечить"¹⁹.

Характерно, что правые выступали за неотчуждаемость не только крестьянских наделов, но и помещичьих владений. В проекте программы черносотенного "Кружка дворян" говорилось, что поместье должно быть "неотчуждаемо, не закладываемо, и не ответственно за долги, дабы тем была фактически сохранена великая миссия культурно-нравственного, государственного значения дворянского землевладения"²⁰. Таким образом, трактовка правыми категории "собственность" была своеобразной. Признавая абсолютность всякой частной собственности, монархисты при этом делали исключение в отношении собственности земельной, субъектом которой являлись представители исчезающих социальных групп - помещиков и крестьян, опуская в традиционной юридической формуле понимания собственности (владение, распоряжение, пользование) ее вторую составляющую - распоряжение своим земельным участком, то есть право его продажи. Тем самым монархисты надеялись сохранить экономическое значение опоры самодержавия - дворянства, и предотвратить обезземеливание и пролетаризацию крестьянства, в котором не без оснований видели союзника в борьбе за сохранение полуфеодальной (докапиталистической) социально-экономической системы.

Но запрет на отчуждение имеющейся у крестьян земли не решал их главной проблемы - малоземелья. Среднедушевой надел едва превышал две десятины, что при низкой урожайности крестьянских земель было недостаточно для развития деревни. Правда, изначально, казалось бы, столь очевидный факт, как крестьянское малоземелье, все же вызывал в среде правых определенные разногласия. В программе Русской монархической партии (1905 г.) они признавали, что "малоземелье, которым страдают многие крестьяне центральных губерний, является, несомненно, одним из источников их тяжелого экономического положения". В то же время официальный орган этой партии газета "Московские ведомости" в начале 1906 г. писала: "Острого малоземелья и малоземелья вообще, о котором так кричат наши смутьяны, у крестьян абсолютно нет. Малоземелье крестьян - ложь "аграрного" вопроса". В доказательство приводились следующие статистические данные: "Казне принадлежит 38% всей земли, крестьянам - 33%, помещикам и другим землевладельцам - 23%, уделам - 2%. Следовательно, всей земли у крестьян больше, чем у других землевладельцев, кроме казны". Поэтому, утверждала газета, "никакого "аграрного вопроса", которым бредит радикальная журналистика, у нас быть не может"²¹. Авторы данного опуса "забыли", что крестьяне составляли 80% населения, а помещики - менее 2%. Представитель Союза землевладельцев Л. П. Кисловский в речи, произнесенной во время приема депутации правых Николаем II, заявил, что "нет и не может быть речи об аграрных отношениях как причинах беспорядков", назвав причиной разгромов помещичьих усадеб "безнаказанную и беспрепятственную агитацию революционеров"²².

Среди монархических партий первым вопрос об увеличении площади крестьянского землевладения поставило Русское собрание, внеся его в свою программу накануне выборов в I Государственную думу. Благоустройство крестьянства, говорилось в этом документе, должно идти путем "увеличения площади крестьянского землевладения. Особенное внимание должно быть обращено на подъем коренного русского центра"²³. Правда, руководители Собрания не уточняли, за счет каких средств идея о наделении крестьян землей должна быть реализована; вероятно, основные надежды возлагались

стр. 86

на деятельность Крестьянского поземельного банка, созданного в 1882 г. для выдачи ссуд крестьянам на покупку частных земель.

В 1895 г. Крестьянский банк получил право покупать земли у помещиков. В 1895 - 1905 гг. он приобрел около 1 млн. десятин земли, за 1906 - 1916 гг. - еще более 4,6 млн. десятин для продажи ее крестьянам. Но деятельность банка вызвала повышение цен на помещичью землю, делая ее малодоступной для крестьянских масс. Кроме того, высокие платежи по ссудам Крестьянского банка приводили к росту недоимок заемщиков, следствием чего стало уменьшение числа желающих воспользоваться услугами этого кредитного учреждения. Поэтому в платформе СРН, утвержденной перед выборами во II Государственную думу, провозглашалось намерение Союза добиваться покупки за счет государства земли у частных владельцев для последующей продажи ее крестьянам по доступной цене²⁴.

Более подробно способы преодоления крестьянского малоземелья были разработаны на съезде уполномоченных отделов СРН Юга России (Одесса, октябрь 1908 г.), который, идя по пути Русского собрания, признал необходимым:

"а) издать закон о наделении землею тех безземельных крестьян и мещан сел и деревень, которые занимаются хлебопашеством...

г) урегулировать арендные цены на землю, дабы они не служили предметом спекуляции,

д) ускорить покупку для крестьян земли через Крестьянский банк...

ж) облегчить крестьянам покупку земли от помещиков через Крестьянский банк"²⁵.

Третье частное совещание представителей отделов СРН, проходившее 8 - 11 марта 1909 г. в Ярославле, также предлагало решать аграрный вопрос увеличением площади крестьянского землевладения²⁶, правда, не конкретизируя, за чей счет это должно достигаться.

Дубровинцы считали, что средством против обезземеливания крестьянства может стать расширение аренды на выгодных условиях. Съезд ВДСРН (Москва, 21 ноября - 1 декабря 1911 г.) просил власти "обратить внимание на земельное ростовщичество" и призывал "упорядочить арендную плату, также искусственно и безбожно вздуваемую для крестьянства управляющими (особенно евреями) и даже помещиками Юго-Западного края"²⁷.

Общая линия на увеличение крестьянского землевладения сохранялась в программных документах правых и в дальнейшем. В "Обращении к крестьянам", опубликованном от имени Предвыборного комитета правых партий в сентябре 1912 г. в ходе избирательной компании в IV Государственную думу, подчеркивались их намерения добиться от правительства "облегчения рядом новых законов возможно большего расширения крестьянского землевладения"²⁸. Московский отдел В НС предлагал такое решение проблемы крестьянского малоземелья: "Свободные и подлежащие отчуждению земли: казенные, удельные, кабинетские и другие, находящиеся в распоряжении казны, должны быть на известных условиях предоставлены преимущественно недостаточному местному коренному русскому крестьянству, а излишек остальным русским"²⁹.

Признавая необходимость расширения крестьянского землевладения, правые выступали против принудительного отчуждения помещичьих земель, подчеркивали незыблемость права собственности. "Сторонники прочного порядка и законности" в своем обращении к избирателям в Государственную думу (октябрь 1905 г.) признавали, что "земельный голод" нашего крестьянства должен быть утолен - при условии "полного признания и уважения ко всякой собственности"³⁰. "Московские ведомости" так же решительно выступали против "возмутительного" способа решения аграрного вопроса, "грозящего помещику разорением, лишением насущного хлеба, разрушением семейного гнезда, потерей кровного и единственного достояния", и считали, что единственно правильное "разрешение нашего "аграрного вопроса" не в ограблении помещиков... а в переселении на свободные земли окраин госу-

стр. 87

дарства"³¹. Участники I Всероссийского съезда Русского собрания (Петербург, 8 - 12 февраля 1906 г.), признав, что "одной из главных забот правительства в настоящее время должно быть земельное благоустройство крестьян", в то же время подчеркивали, что таковое должно быть достигнуто "без ущерба для прочих исторически сложившихся классов населения"³².

Ведущий специалист правых по аграрному вопросу Пасхалов писал: "Непрошеные и предательские печальники о крестьянстве возбуждают вопрос об удовлетворении его малоземелья путем отчуждения частной собственности", но "мы живем в государстве, в котором обработана только десятая часть его пространства", "земли у нас хватит на население вчетверо более настоящего". Не отрицая того, что существуют местности в земледельческих губерниях, где крестьяне испытывают недостаток в земле, Пасхалов в то же время категорически не соглашался с тем, что для его устранения необходимо нарушать неприкосновенность права собственности. По его мнению, в решении аграрного вопроса "всякая мысль о принудительности должна быть отвергнута, как в высшей степени несправедливая, уничтожающая цель существования государства", которая как раз и "заключается в охране личной и имущественной неприкосновенности его обитателей"³³. (Столыпинские насильственные меры против крестьян-общинников были тогда делом близкого будущего.)

Резолюция II Всероссийского съезда русских людей (Москва, 6 - 12 апреля 1906 г.) не оставляла места для дискуссий: "Земельная, как и всякая другая собственность, должна быть неприкосновенна. И никакие меры, направленные к успокоению возникшей смуты, не должны касаться права собственности". Спустя шесть лет, на IV съезде обновленческого СРН, во время обсуждения аграрного вопроса Н. Е. Марков в присутствии 600 делегатов от 300 местных организаций заявил, что "не позволит касаться вопроса о земле", побудив этим 20 депутатов-крестьян покинуть съезд³⁴.

Неприятие правыми принудительного отчуждения помещичьей земли объяснялось не только классовыми интересами монархистов, но и вполне резонными экономическими соображениями. Средняя урожайность крестьянских земель была в полтора-два раза ниже, чем урожайность помещичьих экономии, в которых использовались более совершенные технологии (средства механизации, химические удобрения и т.д.), и едва достигала 6 центнеров с гектара. Урожайность бедняцких хозяйств была еще ниже. Поэтому в случае передачи помещичьих земель крестьянству, утверждали монархисты, их продуктивность понизится, и валовой сбор зерна в России существенно уменьшится, немедленным следствием чего станет сокращение хлебного экспорта, что ударит по бюджету страны. Таким образом, передача помещичьей земли крестьянам, по мнению правых, окажет медвежью услугу российскому сельскому хозяйству и экономике в целом. Пострадают и сами крестьяне, которые лишатся заработков в помещичьих хозяйствах. Отдаленные же перспективы развития получивших землю крестьянских хозяйств блокируются естественным приростом сельского населения, который в несколько лет вновь обострит проблему малоземелья, и решать ее, в силу отсутствия помещичьих земель как таковых, все равно придется иным способом.

Таким образом, в 1905 - 1914 гг. представления о способах преодоления крестьянского малоземелья, изложенные в программах черносотенцев, претерпели определенную эволюцию. Вначале многие представители правых разделяли мнение, что "все беспорядки, именуемые аграрными, никакого отношения к встречающемуся в отдельных местностях малоземелью не имеют", а "грабежи и погромы надо считать исключительно результатом преступной агитации"³⁵. Впоследствии все монархисты признали необходимость увеличения размеров крестьянского землевладения, правда, сделать это предлагалось в основном за счет добровольно уступаемых помещиками земель. Но вследствие отсутствия таковых решение земельного вопроса повисло в воздухе.

По мнению правых, врагом патриархального русского крестьянства являлась не только сельская буржуазия, но и "инородцы и иностранцы", стре-

стр. 88

мившиеся расширить свои владения скупкой общинной земли. Особенно актуальной эта проблема была на юго-западе, где отмечалась тенденция перехода земель в руки польских помещиков и евреев, которые не только брали участки в аренду, но и, несмотря на запрет, нередко обходными путями становились их собственниками. IV Всероссийский съезд русских людей (Москва, 26 апреля - 1 мая 1907 г.) обратился к правительству с просьбой запретить евреям "приобретать каким бы то ни было способом землю и арендовать ее". В постановлениях этого съезда говорилось: "Упрочение русского землевладения на окраинах России должно составлять предмет серьезных забот правительственной власти"³⁶.

Но положение, несмотря на усилия правых, не менялось, поэтому борьба за "истинно русское землевладение" оставалась постоянной темой их программных документов. Всероссийский съезд Дубровинского СРН (Москва, 21 ноября - 1 декабря 1911 г.) ходатайствовал перед правительством "о принятии ограничительных мер к скупке земель в Юго-Западном крае немцами, поляками и другими, не принадлежащими к составу чисто русского населения, лицами" и призывал "к искоренению жидовской земельной аренды". Хозяйственная секция V Всероссийского съезда русских людей (Петербург, 16 - 20 мая 1912 г.), рассмотрев вопрос об улучшении быта крестьян, признала допустимым продавать или сдавать в аренду земли только "примерно православным русским людям, а в особенности крестьянам и мелким землевладельцам". В предвыборном "Обращении к крестьянам" (сентябрь 1912 г.) СРН также призывал запретить евреям и иностранным подданным покупать и арендовать по всей территории России землю, годную для сельскохозяйственной обработки³⁷. Несокрушимым бастионом на пути обезземеливания крестьянства и пролетаризации деревни представлялась правым крестьянская община. Н. Я. Данилевский еще в 1868 г., доказывая политические преимущества России перед Западом, писал: "Условия, дающие такое превосходство русскому общественному строю над европейским, доставляющие ему непоколебимую устойчивость, обращающие те именно общественные классы в самые консервативные, которые угрожают Европе переворотами, заключается в крестьянском наделе и общинном землевладении"³⁸.

В защиту общины выступили представители крайне правого ортодоксального черносотенства дубровинского толка, ориентировавшиеся на социальные группы, экономическая деятельность которых, казалось, способствовала сохранению патриархального мировоззрения - крестьянство и мещанство. К ним примкнули монархически настроенная часть интеллигенции и рабочих. Естественно, что Столыпинская реформа, насильственно вталкивавшая эти общественные слои в неведомые и страшные для них капиталистические отношения не могла найти их понимания и поддержки.

По мнению князя Шаховского, "исторически сложившееся самоуправление крестьянства на необъятном пространстве сел, хуторов и деревень, какими бы недостатками ни страдало, с ясностью истины свидетельствует, что русский народ" смог выработать "стройный уклад жизни", благодаря которому успешно "противостоял разрушительным замыслам". Поэтому, утверждал Шаховской, "вопрос о сохранении общины в тех ее формах, в какие она вылилась в течение многих веков, не может быть оспариваем". Щербатов, выступая на съезде 1908 г. в Казани, заявил: "Общинный строй землевладения был началом общественности и самоуправления, благодаря которому крестьянство пережило все невзгоды и все тяготы, сохранив свою самобытность как основу русской народности"³⁹.

Но были в стане правых и противники общинного землевладения. Представители Союза землевладельцев утверждали, что русский народ не вполне освобожден от крепостного права, раз еще существует община⁴⁰. Наиболее активно против общины выступали обновленческое крыло СРН и Русский народный союз имени Михаила Архангела, возглавляемые лидерами фракции правых в Государственной думе. Это течение в монархическом лагере выражало в первую очередь интересы помещиков, примирившихся с суще-

стр. 89

ствованием третьеиюньской политической системы и аграрной реформой П. А. Столыпина. "Через это трижды проклятое общинное землевладение наш народ так ужасно, так унизительно обнищал", - писал лидер обновленческого СРН Марков на страницах газеты "Свет". С трибуны III Думы он выразился еще резче: "Отдельный русский крестьянин - прекрасный, добрый, хороший отзывчивый человек, но когда они собираются толпой, когда эту общину разные писаря споят водкой, тогда действительно эта община является зверем, и с этим зверем надо бороться". С обновленцами полностью соглашались умеренно правые. По мнению В. В. Шульгина, одного из лидеров ВНС, именно "земельная община довела Великороссию до полного изнеможения". Всем известно, утверждал он, что "община и мир уже сделались врагами хороших хлеборобов, что мир служит только кулаку да горлопану, что хороший хозяин в чересполосных полях и при постоянной угрозе переделов не может улучшать своего хозяйства, а потому получает с своих полей едва десятую часть того, что получает например, немецкий или чешский крестьянин"⁴¹.

Наиболее всесторонне оценку роли общины с точки зрения правых изложил М. А. Миропиев. Основы общины коренятся в самом духе русского народа, утверждал Миропиев, она "спасла русский народ от расхищения его земельного достояния; она одна спасла его от безземельного пролетариата и не пустила его по миру с сумой. Она сплачивала русский народ в одно крепкое целое и делала его вполне устойчивым, гибким при вихре антинациональных, космополитических влияний, которые налетали на нас с запада". Но в то же время в отношении круговой поруки, принудительного севооборота и т.п. "община пережила самое себя, и она порою задерживает надолго развитие и улучшение земледелия, а также давит личное, индивидуальное начало"⁴².

Черносотенцы подчеркивали, что ликвидация общинной собственности чревата не только обезземеливанием крестьянства и пролетаризацией деревни, но и нарушением священного принципа собственности. Еще Данилевский писал, что "наша община... точно такая же священная и неприкосновенная форма собственности, как и всякая другая, как сама частная собственность", поэтому "желание разрушить ее никак не может быть названо желанием консервативным". Того же мнения придерживался Пасхалов, утверждавший, что правые, критикуя действия Столыпина, оспаривают не достоинства личной, хуторской или отрубной собственности, а "нарушение прав на общинную землю". В 1908 г. Щербатов утверждал, что предпринятый правительством "поход на общину - это не только поход против известного порядка землевладения - это разрушение сословного начала в крестьянстве, разложение всего крестьянского быта". Правый депутат Думы Г. А. Шечков, критикуя указ от 9 ноября 1906 г., заявил, что данный закон нарушает сословный строй и принцип коллективной собственности общины на землю⁴³.

Против аграрной реформы выступила и правая пресса. Московское "Старое вече" ставило вопрос: "К какой партии примкнут 90 млн. обезземеленных крестьян?" И давало ответ: "Это будущие социал-демократы или социалисты-революционеры". Дубровинское "Русское знамя" писало: "Хуторская реформа есть огромная фабрика пролетариата. Если до реформы пролетариата насчитывалось сотни тысяч - теперь его насчитываются миллионы"⁴⁴.

Рьяный противник столыпинщины и защитник общины, Пасхалов писал Д. А. Хомякову, что и Тихомиров "лично ничего не смыслит" в земельном вопросе и хорошо хоть помещает в "Московских ведомостях" его (Пасхалова) статьи "идущие в разрез с кривошеинским избиением общин" (А. В Кривошеин в 1908 - 1915 гг. - главноуправляющий землеустройством и земледелием). По мнению Пасхалова, "во всех этих распоряжениях и расположениях видна упрямая настойчивость, не столько умножить хуторское расселение, сколько уничтожить, разгромить общину, не скрывая своей наглой против нее злобности", и "нет ни малейшей надежды ожидать, что с исчезновением

стр. 90

Столыпина прекратилось или хотя бы ослабло пагубное дело разрушения общины и обезземеливание крестьянства". Столыпинско-кривошеинские "землеустроители", "новый класс чиновничьих паразитов", гораздо опаснее, нежели "молодые люди" и "оратели", "подстрекавшие" к аграрным беспорядкам в 1905 - 1906 гг., утверждал он⁴⁵.

Некоторые представители власти, разделяя убеждения черносотенцев, предупреждали об опасности насильственного разрушения общины. Московский генерал-губернатор В. Ф. Джунковский на съезде земских начальников 5 июня 1908 г. заявил: "Всякие попытки к искусственному разложению общины там, где она ещё вполне жизненна, не только не соответствуют взглядам правительства, но совершенно противоречат основной идее закона 9 ноября". Большая же часть чиновников бросилась выполнять предписания о ликвидации общины. На Всероссийском съезде ВДСРН (Москва, 25 ноября - 1 декабря 1911 г.) депутаты-крестьяне говорили "о явном насилии, которое часто позволяют себе чиновники, желающие скорей разделить русские деревни на отруба"⁴⁶. В своем постановлении "О землеробах" съезд правых выразил недовольство действиями правительства: "Отнюдь не сопротивляясь введению отрубов, разрешенных Государем, и не желая препятствовать желающим выходить на отруба, крестьяне единогласно просят предоставить каждому полную свободу поступать так или иначе, согласно ясно выраженной Воле Государя... Признавая, в общем, желательность уничтожения чересполосицы, признать еще более желательным сохранение общины как основной формы деревенской жизни... Просить, чтобы казенные оброчные статьи отдавались не только отрубникам, но и общинникам (ныне это излюбленное средство давления для выселения на отруба)... Просить, чтобы Крестьянский банк продавал свои земли не только отрубникам, но и в общинное владение"⁴⁷.

Меньше всего возражений у правых вызывала переселенческая политика столыпинской реформы. Еще в 1905 г. Русская монархическая партия проблему крестьянского малоземелья предлагала решать "целесообразным землеустройством и расселением, в особенности же рациональным ведением переселенческого дела"⁴⁸. Устав Киевского СРН (сентябрь 1907 г.), провозглашал, что "улучшение положения крестьян" должно осуществляться "путем наделения нуждающихся землей, обеспечения переселения для желающих, обеспечения их на первое время денежными средствами"⁴⁹. На эти же позиции в конце концов перешел и обновленческий СРН. Выступая на съезде этой организации в мае 1912 г., бывший директор Горного департамента Н. Н. Курмаков заявил, что ближайшей целью правительства "должно быть увеличение земельного фонда путем развития железнодорожного дела в Сибири", и указал на то, что "в Туркестане втуне лежат громадные степные пространства, которые ждут орошения". В своей предвыборной программе 1912 г. СРН обновленческий также настаивал на удешевлении переселения крестьян⁵⁰.

Реализация столыпинской программы приносила и положительные для самодержавия результаты. В совершенно секретном донесении от 10 января 1912 г. управляющий канцелярией Киевского, Подольского и Волынского генерал-губернатора отмечал: "Выход на отруба оказал значительную пользу в деле умиротворения крестьянского населения, создав класс людей, лично принимающих меры к искоренению в селах неспокойного элемента"⁵¹. Поэтому среди правых были и сторонники политики Столыпина. В первую очередь к ним можно отнести представителей ВНС - партии, созданной при непосредственном участии премьер-министра.

Программа ВНС в крестьянском вопросе, являясь, по сути, кратким изложением столыпинского плана аграрных преобразований, для улучшения экономического положения русской деревни признавала необходимыми следующие меры: "а) уничтожение чересполосицы и переход от существующих форм крестьянского землевладения и землепользования к другим, более культурным (хуторское и отрубное хозяйства), для каковой цели должен быть

стр. 91

использован имеющийся свободный государственный земельный запас и нужные средства из государственного казначейства, б) упорядочение переселенческого дела и в) организация дешевого и мелкого кредита"⁵².

Правда, проблемы, порожденные практической реализацией столыпинской программы, заставили и националистов частично пересмотреть свои взгляды. В пожеланиях местных отделов ВНС IV Государственной думе, направленных лидерам партии накануне выборов, констатировалось, что "чересполосица устарела", но "переход к отрубам и хуторам нуждается в дополнении"⁵³.

Надеяться на успешное решение аграрного вопроса в России можно было только обеспечив существенный рост сельскохозяйственного производства, важнейшим условием которого правые считали радикальное улучшение агрокультуры российской деревни. В программе "Русского собрания" (1906 г.) указывалось, что повышения благосостояния крестьянства необходимо добиваться в первую очередь "путем улучшения сельскохозяйственной культуры"⁵⁴. Аналогичное мнение было высказано на нескольких региональных и всероссийских совещаниях правых. Съезд уполномоченных отделов СРН Юга России в октябре 1908 г. предложил "установить при каждой школе в деревне и при церковно-приходских школах участки земли для обучения детей на практике правильному земледелию". В резолюциях Волжско-Камского съезда (Казань, 1908 г.) говорилось: "Необходимо озаботиться распространением среди крестьян сельскохозяйственных знаний"⁵⁵. По мнению делегатов Всероссийского съезда Дубровинского СРН (Москва, 25 ноября - 1 декабря 1911 г.), для экономического возрождения российской деревни необходимо "ввести в церковно-приходские и земские школы как обязательный предмет чтение курса по сельскому хозяйству", а также "просить издания общепонятных небольших книжек в руководстве к улучшению сельского хозяйства". V Всероссийский съезд русских людей (Петербург, 16 - 20 мая 1912 г.), тон на котором задавали обновленцы, признал желательным открытие "при всех волостных правлениях складов земледельческих машин, орудий, семян и других хозяйственных предметов", а также "сельскохозяйственных показательных практических курсов с преподаванием тех предметов, которые наиболее необходимы для данной местности"⁵⁶. Таким образом, несмотря на разногласия, разделившие дубровинцев и обновленцев на две враждовавшие организации, их взгляды на преодоление отсталости аграрного сектора экономики существенно не различались.

Но недостаток свободных материальных средств у беднейшего и значительной части среднего крестьянства делал невозможным какую-либо серьезную модернизацию их хозяйств. К тому же отсутствие сбережений у крестьян (как денежных, так и натуральных) лишало их хозяйства устойчивости в случае неурожаев, плохой конъюнктуры и т.п. Например, неурожай 1891 г. привел не только к разорению большого количества крестьянских хозяйств, но и к голоду, жертвами которого, только по официальным данным, стали сотни тысяч человек.

Как и видные представители экономической науки (А. И. Васильчиков, Н. П. Макаров, А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев), считавшие, что повышения устойчивости крестьянского хозяйства можно достигнуть путем объединения крестьян в кредитные, подсобно-производственные и посреднические товарищества, правые выступали за создание различных видов кооперации, особенно в сельской местности. В частности, представители Московского отдела ВНС считали, что "необходимо широкое развитие среди русского населения кооперативных союзов при помощи правительственных и земских учреждений". Щербатов главным средством для повышения продуктивности сельского хозяйства считал кооперирование мелких крестьянских хозяйств на базе общины⁵⁷.

Другим способом укрепления и развития крестьянского хозяйства должна была стать организация дешевого мелкого кредита, который, по мнению правых, послужил бы основным средством перераспределения ресурсов меж-

стр. 92

ду промышленностью и сельским хозяйством, ликвидировал диспропорцию в их развитии, а так же способствовал повышению жизненного уровня населения. Щербатов высказывался за создание в каждой волости учреждений мелкого кредита⁵⁸. Накануне выборов в IV Государственную думу монархисты выступили в печати с требованием удешевить кредит в Крестьянском банке и предоставить крестьянам "близкий, дешевый сельскохозяйственный мелкий кредит, чтобы вырвать крестьян из рук кулаков", а также открыть "широкий кредит для устройства и улучшения кустарных промыслов"⁵⁹.

Развитие кустарной промышленности правые считали необходимым, в силу особенностей российского климата, как дополнение к сельскому хозяйству. По мнению В. А. Балашова, именно "в падении кустарного промысла, дававшего хороший заработок крестьянину-пахарю в длинное зимнее время, свободное от полевых работ, заключалась одна из главных причин обеднения земледельческого населения"⁶⁰. В предвыборной платформе "Русского собрания" (1906 г.) указывалось, что одним из способов повысить благосостояние крестьянства является развитие кустарных промыслов⁶¹. Съезд представителей патриотических союзов Тамбовской губернии (28 - 30 декабря 1908 г.) признал необходимым открыть в нескольких пунктах губернии ремесленные и сельскохозяйственные школы, а при каждой сельской школе - ремесленные классы. По мнению участников съезда, "крестьяне, получив прикладные знания, будут в состоянии лучше обрабатывать землю, а излишку земледельческого населения не нужно будет покидать родные гнезда", так как, зная какое-либо ремесло, крестьяне "и на месте будут в состоянии прокормить себя и свои семьи"⁶². Авторы программы казанского Царско-народного русского общества считали, что крестьян-хлебопашцев, занимающихся земледелием не более 6 - 7 месяцев в году, необходимо, "чтобы зимнее время не пропадало даром", обучить различным кустарным промыслам⁶³. Националист А. Лодыгин призывал содействовать "подготовке учителей, способных обучать народ ремеслам, прикладным занятиям и различным кустарным производствам, которые могли бы служить в зимнее время подспорьем всему земледельческому населению"⁶⁴.

Несмотря на то, что Россия являлась крупнейшим экспортером хлеба, крестьяне не ощущали от этого каких-либо экономических выгод. Не имея возможности хранить зерно, они каждую осень торопились продать его по весьма низким ценам перекупщикам⁶⁵. Одним из самых слабых мест сельского хозяйства являлся сбыт зерна. Щербатов в своей записке о состоянии хлебной торговли от 8 июня 1907 г. указывал на "существующее нестроение" в этой отрасли, которое "выражается относительно внутренних рынков в железнодорожных залежах, в чрезмерных накладных расходах на зерно при перевозке, в потерях и порче его в пути и в стремлении зерна уходить за границу в ущерб потребности в нем для народного продовольствия; относительно экспорта, нестроение хлебной торговли выражается в обесценении русского зерна вследствие умышленной и неумышленной порчи его природных качеств и усиленного предложения его немедленно после урожая заграничным покупателям"⁶⁶.

Изменить положение можно было только созданием зернохранилищ, которые позволили бы крестьянам дожидаться удачной конъюнктуры. В "Избирательной программе", принятой I Всероссийским съездом уполномоченных отделов СРН в сентябре 1906 г., говорилось, что устройство "казенных зернохранилищ (элеваторов) для покупки крестьянского хлеба и выдачи под него ссуд", не только "освободит мелких землевладельцев от эксплуатации их скупщиками и комиссионерами", но и "упорядочит заграничный вывоз" зерна⁶⁷. В поддержку создания элеваторов с трибуны Волжско-Камского патриотического съезда в Казани в 1908 г. выступил и Щербатов⁶⁸. Создание казенных зернохранилищ значилось и среди пожеланий отделов ВНС IV Думе⁶⁹. Правительство осознавало необходимость строительства казенных зернохранилищ. К середине 1913 г. в России уже насчитывалось 498 элеваторов⁷⁰.

стр. 93

Монархисты добивались также введения государственного контроля над торговлей зерном с целью устранить скупщиков и посредников, у которых "при существующих условиях остается главная прибыль от крестьянского труда"⁷¹.

К существенным потерям при перевозке урожая приводило отсутствие в сельской местности благоустроенных дорог, что также ставило производителя в зависимость от администрации железных дорог и посредников. Для упорядочения перевозок товарного хлеба Щербатов предлагал следующие меры:

- продовольственный хлеб во внутреннем обращении должен перевозиться по однообразному тарифу в размере одной сотой копейки с пуда и версты, включая станционные расходы;

- тариф в портах продовольственного хлеба должен быть вдвое дороже против внутреннего;

- железные дороги должны иметь для продовольственного хлеба безопасные от огня и сухие помещения;

- продовольственный хлеб должен пользоваться варрантным (под документ со склада) кредитом в полной его ценности (то есть со 100-процентной гарантией от потери или вреда), в то время как на практике гарантия ограничивалась 70 - 90 % при 7 - 8 % годовых) и за проценты не выше тех, которыми пользуются заграничные комиссионеры и торговцы для своих оборотов от иностранных капиталистов;

- немедленно прекратить выдачу ссуд под железнодорожные накладные хлебных грузов, идущих за границу⁷².

В партийных документах монархистов вопрос о перевозке зерна был поднят лишь в период бурного роста сельскохозяйственного производства, когда проблема стала очевидной. ВНС включил в свою программу требование борьбы с "отсутствием путей сообщения" только в 1911 году⁷³. После этого и V Всероссийский съезд русских людей (16-20 мая 1912 г.) высказал "пожелание, чтобы правительство безотлагательно озаботилось сооружением достаточного количества путей, как водных, так и железнодорожных, для вывоза сибирского хлеба на рынки Европейской России и Западной Европы"⁷⁴.

Тревожил правых отток крестьянского населения в города. Причинами этого явления служили не только разорение крестьян и пролетаризация деревни. Городской заработок, пусть и непостоянный, в глазах сельских жителей выглядел более легким и привлекательным, нежели тяжкий крестьянский труд. Поэтому многие крестьяне, отправившись за дополнительным заработком в города, там и оставались, пополняя собой различные маргинальные социальные группы. Павлов прямо "остерегал" государство поощрять уход крестьян в город "на легкие хлеба"⁷⁵.

Но если раньше в город уходили в основном мужчины, а женщины в большинстве оставались в деревне, поддерживая хозяйство и храня семейный очаг, то теперь ситуация изменилась. Теперь и они самостоятельно уходили в город и устраивались там прачками, горничными, кухарками и т.п., что разрушало существующие семьи и мешало созданию новых. Кроме того, отсталая технология деревенского труда требовала максимального числа рабочих рук, хотя бы и женских, поэтому даже устойчивым хозяйствам такой отток рабочей силы наносил ущерб.

Чтобы сдержать этот процесс, правые пытались усложнить для женщин процедуру отъезда в города. Всероссийский съезд ВДСРН в конце 1911 г. принял постановление, требующее "ограничить выдачу паспортов женщинам деревенским без согласия мужей и отцов... ввиду бегства жен и дочерей в города, отчего терпит ущерб крестьянское хозяйство, а женское население развращается"⁷⁶.

В публицистике правых порой явственно звучали крепостнические нотки. Обвиняя крестьян в лености и паразитизме, монархисты с раздражением отзывались о таких "мудрых" правительственных мерах, как "бесплатные выдачи зерна на обсеменение и т.п.", получив которые, крестьяне "пришли к

стр. 94

убеждению, будто правительство обязано их кормить, буде они и работать не захотят"⁷⁷.

Неудивительно, что часть правых выступала против уравнения крестьян в правах с другими сословиями. М. Л. Шаховской считал, что "расширение круга его (крестьянского населения. - И. О.) действий за пределы сельского состояния, путем писаного закона, не только было бы вторжением в крестьянскую жизнь, быт и хозяйство", но и "одной из печальных попыток расшатать крестьянскую жизнь, подорвать веру в благодетельность и продуктивность института общины". Ф. Преображенский уравнение крестьян в правах с другими сословиями называл "лишением привилегий", главной из которых он считал запрещение крестьянам продавать надельную землю⁷⁸.

Но в большинстве черносотенцы все же выступали за постепенное уравнение сословных прав крестьян. Д. И. Иловайский призывал "подготовить реформу нашего крестьянского быта и дать крестьянству такие же права гражданства, какими пользуются другие классы населения, и дать ему средства ко всеобщему обучению. Оно должно внести могучую струю в русское национальное развитие". По мнению Иловайского, правовое неравенство крестьян имело самые печальные последствия. "Вместо того чтобы развивать промышленность и открыть сельскому люду все возможные экономические пути, мы, из опасения земельного пролетариата, держали его в темноте, в черном теле, в одностороннем обязательном занятии земледелием; и дождались аграрных беспорядков, жалобы на малоземелье и угрозы насильственного отобрания земельной собственности у других классов", - писал он⁷⁹. Программа ВНС предусматривала "наискорейшее и полное уравнение в правах крестьян с остальными гражданами Империи"⁸⁰.

Таким образом, в вопросе о необходимости расширения прав крестьянского сословия позиция большинства представителей охранительного лагеря смыкалась с позицией их политических оппонентов - либералов и социалистов. Давление слева и справа вынудило правительство пойти на частичные уступки. В октябре 1906 г. был подписан указ "Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и других лиц бывших податных сословий", предоставлявший крестьянам равные с другими сословиями права в отношении государственной службы, а также разрешавший им свободно избирать место жительства и обязываться векселями. Но это лишь намечало направление, существенных изменений в своем положении крестьянство так и не дождалось.

В целом аграрная программа черносотенцев преследовала две важнейшие цели: не допустить проникновения капиталистических отношений в российскую деревню с целью сохранения существующих общественных отношений, лежавших в основе самодержавной политической системы, и повысить уровень сельскохозяйственного производства, что устранило бы постоянный очаг социальной напряженности, каковым являлась деревня, и обеспечило общий рост экономики. Достижение последней цели предполагалось путем сохранения и расширения крестьянского землевладения, повышения агрокультуры и агрономических знаний крестьянства, уравнением его в правах с остальными сословиями, внедрением новых форм хозяйствования, кооперирования и кредитования мелких хозяйств, создания сети элеваторов и путей сообщения, развития кустарной промышленности, а так же введения государственного контроля над торговлей сельскохозяйственной продукцией, в особенности зерном.

Несмотря на многие объективно обоснованные идеи, черносотенцы оказались не в состоянии предложить целостную конструктивную программу в аграрной сфере. Объяснялось это в первую очередь тем, что в решении крестьянского вопроса для правых главным было не преодоление накопившихся проблем деревни и радикальная модернизация сельского хозяйства, а стремление сохранить существующую политическую систему и соответствующий ей социально-экономический уклад, основой которого являлось общинное землевладение. И только после того, как правительство выдвинуло свой ва-

стр. 95

риант решения вопроса, обновленческие и умеренно-правые элементы консервативного лагеря сочли за благо пойти в кильватере такого мощного "ледокола", каким представлялся им Столыпин.

Примечания

1. К консервативно-монархическим партиям есть основания отнести Всероссийский национальный союз и организации, находившиеся в политическом спектре правее его. Ряд авторов классифицирует идеологию националистов как "консервативный либерализм". Но Д. А. Коцюбинский, сторонник этой точки зрения, признает, что ВНС, несмотря на наличие либеральных мотивов в его идеологии, все же относился "к консервативному партийно-политическому типу" (КОЦЮБИНСКИЙ Д. А. Русский национализм в начале XX столетия. М. 2001, с. 7).

2. РАСКИН Д. И. Идеология правого русского радикализма в конце XIX - начале XX в. В кн.: Национальная правая прежде и теперь. Ч. 1. СПб. 1992, с. 16.

3. ЕЛИСЕЕВ А. В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала XX в. Автореферат канд. дисс. М. 1997; БОРОДИН А. П. Государственный совет России. Вятка. 1999; СТЕПАНОВ С. А. Черная сотня в России. М. 1992; КИРЬЯНОВ Ю. И. Правые партии в России 1911 - 1917 гг. М. 2001, с. 325 - 330; КОЦЮБИНСКИЙ Д. А. Русский национализм в начале XX столетия. М. 2001; БОГОЯВЛЕНСКИЙ Д. Д. Николай Евгеньевич Марков и Совет министров. В кн.: Консерватизм в России и мире. Вып. I. Воронеж. 2001.

4. Термины "консервативный", "черносотенный" и "правый" употребляются здесь как синонимы, хотя единого мнения о семантической обоснованности такого сближения в отечественной исторической науке не сложилось.

5. СМИРНОВ В. С. Экономика предреволюционной России в цифрах и фактах. - Отечественная история, 1999, N 2, с. 8.

6. ГРИГОРОВ А. Земский собор и русская государственность. - Мирный труд, 1907, N 5, с. 54; Московские ведомости, 22.I.1906; 15.X.1905.

7. Тверское Поволжье, 23.II.1907.

8. ТИХОМИРОВ Л. А. Монархическая государственность. М. 1998, с. 365; П-В Н. М. Ломка крестьянского быта. - Мирный труд, 1905, N 2, с. 110.

9. Московские ведомости, 9.IV. 1906.

10. ПУРИШКЕВИЧ В. М. Национальные речи. - Мирный труд, 1905, N 9, с. VII-VIII.

11. ХОК С. Л. Мальтус: рост населения и уровень жизни в России 1861 - 1914 гг. - Отечественная история, 1996, N 2, с. 49.

12. Постановления Всероссийского съезда СРН и примыкающих к нему организаций 25 ноября - 1 декабря 1911 г. в г. Москве. СПб. 1912, с. 21.

13. Цит. по: КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 310.

14. Там же, с. 108.

15. Московские ведомости, 10.IV. 1906.

16. Правые партии. Документы и материалы. Т. 1. М. 1998, с. 194.

17. Первый Волжско-Камский областной патриотический съезд в Казани. - Мирный труд, 1909, N 1, с. 92.

18. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 21.

19. КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 328.

20. Московские ведомости, 19. IV. 1906.

21. Там же, 15.Х.1905; 30.1.1906; 6.II.1906.

22. ЗАДОНСКИЙ В. Голос русских людей перед царским престолом. - Мирный труд, 1905, N 10, с. 225, 226.

23. Полный сборник платформ всех русских политических партий, с приложением манифеста 17 октября и доклада Витте. СПб. 1906, с. 131.

24. КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 326.

25. Союз русского народа по материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 1917 г. М. -Л. 1929, с. 249.

26. Почаевские известия, 21.1 II. 1909.

27. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 22.

28. Правые партии. Т. 2. М. 1998, с. 267.

29. КОЦЮБИНСКИЙ Д. А. Ук. соч., с. 367.

30. К избирателям в Государственную думу от сторонников прочного порядка и законности. - Мирный труд, 1905, N 10, с. 240.

31. Московские ведомости, 30.1; 6.II.1906.

32. Правые партии. Т. 1, с. 126.

стр. 96

33. Московские ведомости, 9. IV. 1906.

34. Там же, 13.IV. 1906; Непролетарские партии России: урок истории. М. 1984, с. 181.

35. Московские ведомости, 13.IV. 1906.

36. Цит. по: Тверское Поволжье, 9, 23.V. 1907.

37. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 25; КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 126; Правые партии. Т. 2, с. 267.

38. ДАНИЛЕВСКИЙ Н. Я. Россия и Европа. М. 1991, с. 492.

39. Мирный труд, 1904, N 4, с. 69, 74 - 75; 1909, N 1, с. 90.

40. Московские ведомости, 22.1.1906.

41. См. СТЕПАНОВ С. А. Ук. соч., с. 246; КОЦЮБИНСКИЙ Д. А. Ук. соч., с. 362.

42. МИРОПИЕВ М.[A.] В чем заключаются русские национальные начала, которые должны быть положены в основу образования в нашей русской школе. - Мирный труд, 1909, N 6, с. 25, 26.

43. ДАНИЛЕВСКИЙ Н. Я. Ук. соч., с. 492; Вопросы истории, 1999, N 10, с. 101; Мирный труд, 1909, N 1, с. 90; 1908, N 12, с. 137.

44. Цит. по: СТЕПАНОВ С. А. Ук. соч., с. 253.

45. Вопросы истории, 1999, N 10, с. 101; 1998, N 11 - 12, с. 137.

46. ДЖУНКОВСКИЙ В. Ф. Воспоминания. Т. 1. М. 1997, с. 322; СТЕПАНОВ С. А. Ук. соч., с. 253.

47. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 22 - 24.

48. Московские ведомости, 15.X.1905.

49. Центральный государственный исторический архив Украины в Киеве (ЦГИАУ), ф. 442, оп. 636, ч. 5, д. 647, л. 345.

50. КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 127, 139.

51. ЦГИАУ, ф. 442, оп. 861, д. 259, л. 13.

52. Программа Всероссийского национального союза. Одесса. 1912.

53. Государственный архив Тверской области (ГАТО), ф. 921, оп. 1, д. 3, л. 45.

54. Полный сборник платформ, с. 131.

55. Союз русского народа по материалам, с. 249; Мирный труд, 1909, N 1, с. 110.

56. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 16, 24; Правые партии, т. 2, с. 201.

57. Правые партии, т. 2, с. 201, 391; т. 1, с. 635.

58. Мирный труд, 1909, N 1, с. 101.

59. КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 139.

60. Голос русского, 13.11.1909.

61. Полный сборник платформ, с. 131.

62. Мирный труд, 1909, N 7, с. 223.

63. МИХАЙЛОВА Е. М. Правые партии и организации в Поволжье. М. 2002, с. 66.

64. КОЦЮБИНСКИЙ Д. А. Ук. соч., с. 369.

65. ДАВЫДОВ А. Ю. Свободная кооперация в России (до октября 1917). - Вопросы истории, 1996, N 1, с. 32.

66. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 116, оп. 1, д. 595, л. 25.

67. Правые партии, т. 1, с. 195.

68. Мирный труд, 1909, N 1, с. 109.

69. ГАТО, ф. 921, оп. 1, д. 3, л. 46.

70. ДАВЫДОВ А. Ю. Ук. соч., с. 32.

71. КИРЬЯНОВ Ю. И. Ук. соч., с. 139.

72. ГАРФ, ф. 116, оп. 1, д. 595, л. 27 - 27об.

73. ЦГИАУ, ф. 1439, оп. 1, д. 1377, л. 1.

74. Правые партии, т. 2, с. 202.

75. П-В Н. М. Ук. соч., с. 104 - 105.

76. Постановления Всероссийского съезда СРН, с. 27.

77. ЕРМОЛОВ В. Где люди? - Мирный труд, 1906, N 8, с. 113.

78. Там же, 1904, N 4, с. 75; Московские ведомости, 17.IV.1906.

79. Кремль, 16.I.1906.

80. ЦГИАУ, ф. 1439, оп. 1, д. 1377, л. 1.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - И. В. ОМЕЛЬЯНЧУК:

Комментарии: