Libmonster ID: RU-16194
Автор(ы) публикации: Р. Пайпс

Рубрика
  • Статьи
Место издания Москва, Россия
Объем 66.5 Kbytes
Количество слов 9070
Постоянный адрес статьи http://www.ebiblioteka.ru/browse/doc/19707156

Московские центры. Политический фронт в гражданской войне в России

Автор: Р. Пайпс

Военный аспект борьбы между красными и белыми хорошо изучен. Гораздо менее известен политический аспект гражданской войны, сопротивление политических деятелей, главным образом либеральной ориентации. Оно было организовано несколькими тайными объединениями в Москве, которые имели отделения в других частях страны и установили связи как с белыми генералами, так и с представителями иностранных государств. Они готовились помогать наступавшим белым армиям и участвовать в устройстве будущей посткоммунистической России. Самой важной из этих организаций был Национальный центр, состоявший преимущественно из кадетов, во главе с Н. Н. Щепкиным, памяти которого и посвящается эта статья.

Осенью 1919 г., когда ВЧК раскрыла существование Национального центра, советские издания много писали о "контрреволюционных тайных организациях", но вскоре информация иссякла, и Московские центры были практически забыты. По всей видимости, советская власть не хотела раскрывать как масштаб этих замыслов, так и неэффективность действий своей политической полиции, которая так поздно их обнаружила. В немногих советских исследованиях на эту тему подобные организации неизменно рассматривались как "буржуазные" попытки реставрировать монархию, старый режим. По словам постсоветского российского историка, "в отечественной историографии несколько десятилетий господствовала тенденция изображать течения, оппозиционные большевизму и советской власти, враждебными народу"1. Их лидеры представлены самовлюбленными доктринерами, предателями подлинных интересов России. Закреплению этой оценки способствовало то, что у них самих не было возможности высказаться.

Мой интерес к этим организациям возник впервые около полувека назад, когда я начал работу над тем, что затем стало двухтомной биографией П. Б. Струве, являвшегося активным членом одной из этих тайных организаций, пока не покинул Россию в декабре 1918 года. Я много работал в США, Англии, Франции и СССР, собираясь писать книгу на эту тему. Мне даже выпала большая удача лично интервьюировать нескольких участников событий. Но в итоге я понял, что имевшегося у меня материала недостаточно. И поэтому мои многочисленные записи остались неиспользованными.

Ситуация изменилась, когда в России в последние десятилетия появился ряд монографий и сборников документов, которые помогли заполнить


Пайпс Ричард - заслуженный профессор Гарвардского университета. США.

стр. 51

бреши в моих материалах. Наиболее ценным явился переизданный двухтомник "Красная книга ВЧК", в котором собраны показания арестованных членов Московских центров2. Монографии Д. Л. Голинкова и Н. Г. Думовой, при всей их политической ангажированности, содержат значительный объем новой информации. И, наконец, опубликованный в 2001 г. сборник документов "Всероссийский Национальный центр", включающий, вместе с другими материалами, протоколы заседаний отделения Национального центра в Екатеринодаре. Эти публикации побудили меня стряхнуть с моих папок пыль и вернуться к работе, которая долгое время находилась в забвении.

Февральская революция, завершившаяся 2 марта 1917 г. отречением Николая II, вызвала энтузиазм в Российской империи, особенно в армии и в крупных городах. Повсюду господствовало настроение, что страна под руководством известных общественных деятелей, а не чиновников, быстро преодолеет поражения на фронте и, когда наступит мир, решит политические и социальные проблемы, одолевавшие ее на протяжении десятилетий. Эйфория длилась недолго. 26 апреля, менее чем через два месяца после своего утверждения у власти, Временное правительство публично признало, что неспособно поддерживать порядок. 10 июня Украинская рада выпустила манифест, в котором потребовала исключительного права представлять народ Украины и таким образом определять его судьбу - требование, ставившее под вопрос целостность государства, уже нарушенную немецкими завоеваниями. Июньское наступление против австро-германских войск, на которое многие возлагали надежды, вскоре провалилось. В начале июля большевики предприняли неудачное восстание, после которого первый состав Временного правительства ушел в отставку, и А. Ф. Керенский занял пост премьер-министра.

В этой тревожной обстановке росло стремление политических деятелей отказаться от старых партийных структур во имя широких коалиций и предпринять нечто необычное для предотвращения грозящей анархии. В конце июля М. В. Родзянко, бывший председатель IV Государственной думы, выпустил обращение к известным деятелям России - политикам, предпринимателям, генералам и интеллигенции - принять участие в совещании общественных деятелей 8 - 10 августа в Москве. Среди тех, кто согласился участвовать, были известные либералы, члены Конституционно-демократической (кадетской) партии П. Н. Милюков и В. А. Маклаков, генералы М. В. Алексеев, А. А. Брусилов, Н. Н. Юденич, а также такие выдающиеся интеллектуалы, как П. Б. Струве и Н. А. Бердяев. Кульминацией совещания стал доклад генерала Алексеева о плачевном состоянии вооруженных сил, которые под влиянием печально известного Приказа N 1 Петроградского Совета, а также призывов радикально настроенных агитаторов утратили дисциплину и превратились в неуправляемую толпу. Участники совещания согласились с тем, что восстановление боеспособности армии является безусловной необходимостью, поддержав требование генерала Л. Г. Корнилова, назначенного месяцем ранее по приказу Керенского верховным главнокомандующим, и направили ему телеграмму со словами, что "вся мыслящая Россия смотрит на вас с надеждой и верою"3.

Следующее такое совещание было намечено на октябрь, но не состоялось в связи с захватом власти и установлением диктатуры большевиков. Возмущение их беспрецедентной политикой сглаживалось почти всеобщим убеждением в недолговечности правительства В. И. Ленина. Оно воспринималось лишь как эпизод в хаосе, охватившем Россию после падения самодержавия. По словам участника тех событий В. А. Мякотина, всем или почти всем представлялось, что эта власть должна рухнуть, как только у обманутых масс раскроются глаза на жестокие последствия большевистского переворота и большевистской политики...4

Неприятие большевиков еще более усилилось из-за Брест-Литовского договора, заключенного советской Россией с кайзеровской Германией, Австро-Венгрией и Оттоманской империей в начале марта 1918 года. Принимая

стр. 52

во внимание то, что произошло с Россией в последующем, может быть трудно понять, почему ее политически активные граждане были так взволнованы этим мирным договором. Но для людей, воспринимавших Россию как "единую и неделимую", было абсолютно неприемлемым, что их правительство уступает враждебным государствам огромные куски своей территории. По условиям этого договора, который Ленин справедливо рассматривал как неизбежность, позволившую ему консолидировать свою власть, Россия отказалась от Польши, Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы. Россия была вынуждена также признать независимость Украины. В целом, она лишилась 26% предвоенного населения, 37% сельскохозяйственных земель и 28% промышленных предприятий. Эти уступки делегитимизировали большевистский режим в глазах политически активного класса больше, чем отмена демократии и частной собственности, и даже больше, чем чекистский террор, и в итоге привели к появлению организованной оппозиции.

Негодование охватило как левые, так и правые силы политического спектра, но эти два лагеря обнаружили неспособность к сотрудничеству, настолько глубока была разделявшая их пропасть. Либералы и консерваторы видели в большевиках фанатиков, разрушивших сами основы российской государственности, и считали, что они должны быть силой отстранены от власти. Левые же рассматривали большевизм как закономерное, хотя и незаконное порождение российского кризиса. Они отказывались сотрудничать с большевиками, но отказывались и бороться с ними, видя в них заблудившихся братьев, которые рано или поздно одумаются. Во время гражданской войны левые были пассивными, считая - вполне ошибочно, как показало время, - что у большевиков в конце концов не будет иного выхода, как пригласить их в свое правительство, тогда как активные противники большевистского режима, будь то либералы или консерваторы, по их мнению, ставили целью ликвидировать "завоевания революции" и восстановить старый порядок.

Первыми сорганизовались либералы и консерваторы, которые в марте 1918 г. основали то, что стало известным как Правый центр. Номинально его возглавлял А. В. Кривошеий, бывший царский министр земледелия, но фактически центром руководил П. И. Новгородцев, кадет, профессор философии в Московском университете. Члены этой организации, больше обеспокоенные внутренней ситуацией в России, чем германским империализмом, начали переговоры с посольством Германии, прибывшим в Москву 22 апреля, стараясь убедить Берлин прекратить поддержку большевистского режима. Новым послом Германии был граф В. фон Мирбах, но переговоры с русскими вел его советник К. Рицлер. У них обоих сложилось невысокое мнение о российских партнерах. Мирбах, служивший перед войной (1908 - 1911 гг.) в германском посольстве в Петербурге, 20 июня 1918 г. сообщил рейхсканцлеру Г. фон Гертлингу о том, что его приемная заполнена русскими гражданами, которые просят Германию свергнуть большевиков. Но он не мог предпринять каких-либо шагов в этом направлении. Во-первых, инструкцией Министерства иностранных дел ему предписывалось поддерживать большевистский режим и политически, и деньгами. Во-вторых, он сам не считал, что эти просители заслуживают серьезного внимания: "Неспособные к действию, к организации, к дерзанию, они отнюдь не производят впечатления людей, способных вырвать кнут из рук Ленина"5. Тем не менее он сохранял с ними контакт для того, чтобы предотвратить объединение антигерманских элементов, а также чтобы подготовиться к иному развитию событий в случае краха большевистского режима.

В Берлине Рицлер считался экспертом по России, хотя не говорил на русском языке и был на самом деле специалистом по философии истории и эстетике. Это через него, когда он работал в посольстве в Стокгольме во время войны, переправлялись из Германии деньги, предназначенные помочь большевикам захватить власть. В Москве он встретился с Кривошеиным и князем С. Е. Трубецким, а также С. А. Котляревским, юристом и одно время кадетом (затем беспартийным). Находясь под арестом в 1920 г., Котляревс-

стр. 53

кий рассказал чекистам о беседе с Рицлером. Он утверждал, что познакомился с ним в Мюнхене еще до войны, когда учился у отца Рицлера, "известного баварского историка". (На самом деле, отец Рицлера, хотя и происходил из известной семьи, являлся скромным чиновником.) По его словам, немецкий дипломат говорил ему о беспомощности российских консерваторов, в то время как левые ненавидели Германию; поэтому в ее интересах - поддерживать большевиков, так как любое другое правительство выступило бы за восстановление восточного фронта против Германии.

Такова была официальная позиция германского посольства. В частном порядке, однако, и Мирбах и Рицлер высказывали сомнения относительно жизнеспособности советского режима. 25 июня Мирбах сообщил министру иностранных дел Р. фон Кюльману, что советский режим "тяжело болен" и конец его близок. Если он падет, то просоюзнически настроенные эсеры вместе с антисоветским корпусом чехословацких легионеров вернут Россию в ряды противников Германии. Он предлагал работать с кадетами и консервативными октябристами, чтобы предотвратить такую возможность6. Однако эти предложения оказались настолько неприемлемыми для кайзера, что он собирался отозвать Мирбаха из Москвы7. В итоге посольство Германии не стало поддерживать прогермански настроенных членов Правого центра.

В результате неудавшейся попытки убедить немцев отказаться от поддержки Ленина Правый центр распался: кадеты вышли из него в середине мая. Его место в мае-июне 1918 г. занял Национальный центр, ставший наиболее эффективной из всех антибольшевистских политических организаций.

Партии левой направленности (главным образом народные социалисты и правые эсеры, а также несколько меньшевиков-оборонцев и кадетов) тоже сорганизовались в апреле 1918 г. на твердой антигерманской и просоюзнической платформе. Их организация - Союз возрождения России - имела отделения во многих российских городах. Среди его членов были известные социалисты А. Н. Потресов, В. Н. Розанов, В. О. Левицкий-Цедербаум и В. А. Мякотин. По признанию одного из них, Союз был скорее органом связи, созданным для обмена информацией между социалистами и либералами левой ориентации, чем формальной организацией8. Однако эта характеристика, данная Союзу одним из арестованных членов на допросе в ЧК, возможно, сознательно преуменьшала его деятельность, чтобы облегчить наказание: существует свидетельство, что организация участвовала в распределении средств для Добровольческой армии, предоставленных союзниками9. Согласно программе, Союз ставил своей задачей "воссоздание русской государственной власти, воссоединение с Россией насильственно отторгнутых от нее областей и защиту ее от внешних врагов".

"Задачу воссоединения России, - говорилось далее, - Союз рассчитывает осуществить в тесном согласии с союзниками России, добиваясь того, чтобы Россия вместе с ними вела борьбу против Германии и союзных с нею держав, захвативших части русской территории.

Задачу воссоздания разложенной ныне русской государственности Союз будет стремиться выполнить в согласии с народной волей, выраженной путем всеобщего и равного голосования. В соответствии с этим Союз считает необходимым, чтобы та новая власть, которая должна будет возникнуть в борьбе за свободу и целость России и которой он будет оказывать поддержку, опиралась по мере своего создания на органы местного самоуправления, а с освобождением русской территории от врага собрала Учредительное собрание, которое и должно будет установить формы государственной жизни России"10.

В переговорах с союзниками обсуждалось прежде всего их предложение о переброске войск на российскую территорию для открытия восточного фронта.

Немало научного вздора написано о союзной интервенции в России не только советскими, но и западными историками. Существует масса книг с

стр. 54

такими вводящими в заблуждение заголовками или подзаголовками, как "Британская интервенция в России", "Необъявленная война Америки, или Неудавшийся крестовый поход", авторы которых стремились доказать, что США и Великобритания размещали военные силы на территории России для того, чтобы сбросить советский режим. Вообще-то, у западных государств были все основания стремиться к свержению большевистского режима, потому что с самых первых дней этот режим стал призывать к уничтожению западных правительств, то есть делал то, в чем обвинял Запад по отношению к советской России. "Воззвание" Коммунистического Интернационала, созданного в марте 1919 г. и на деле являвшегося отделом РКП(б), начиналось следующей декларацией: "Захват политической власти пролетариатом означает уничтожение политической власти буржуазии... Захват же государственной власти состоит в уничтожении государственного аппарата буржуазии и организации нового, пролетарского аппарата власти"11.

Такие заявления были явной "интервенцией" в дела других государств. И если в ответ они не начали борьбу за свержение большевистского режима, то только потому, что увязли в военных действиях на Западном фронте.

Высадка союзных войск на российской территории в 1918 г. имела целью открытие восточного фронта, а не свержение большевистского режима. Правление большевиков в России, которое союзники, как и большинство российских наблюдателей, считали недолговечным без поддержки Германии, волновало их гораздо меньше, чем подготовка немцев к весеннему наступлению во Франции, которое могло решить исход войны. Поэтому союзники отчаянно хотели заставить своего врага перебросить силы с западного фронта на восток. Их войска, высадившиеся в России, не собирались втягиваться во внутреннюю политику России. Американцы, прибывшие во Владивосток в августе 1918 г., имели строгие указания не вмешиваться в российские внутренние дела12. Что касается английских и французских войск, высадившихся в Мурманске весной 1918 г., которым предстояло стать авангардом при открытии нового восточного фронта, то, как показали рассекреченные материалы советских архивов, в действительности они были приглашены для этого Лениным и Сталиным, чтобы предотвратить захват порта немцами и финнами13.

Аналогичная роль отводилась и японским формированиям. Но когда союзники обращались к российским оппозиционерам за одобрением высадки японских войск во Владивостоке, откуда предполагалось их продвижение на Урал, те, вполне справедливо, испытывали скепсис. Они считали, что японцы больше заинтересованы в аннексии российской территории, чем в изменении соотношения военных сил в Европе в пользу союзников, и к тому же не верили в реальность открытия нового фронта на Урале.

В апреле и мае, после того как ратификация Брест-Литовского договора развеяла все надежды на то, что Россия останется в войне, Верховное командование союзников решило открыть новый фронт в России, запросив Москву о праве разместить японские наземные войска с символической поддержкой союзников. Эти предложения были направлены одновременно наркому по военным делам Л. Д. Троцкому и членам Московских центров. Полученные ответы были поразительно схожи.

Троцкий проинформировал военных атташе союзников о своей позиции в начале апреля 1918 г. в устной ноте, на которую потребовал письменного ответа. В ней говорилось, что его правительство принимает предложение при условии, что войска будут действительно союзнические (то есть не исключительно японские), что это будет чисто военное предприятие, что иностранные войска не будут вмешиваться в российские внутренние дела и что, в ответ на это разрешение, союзники окажут помощь в организации Красной армии14. Союз Возрождения, со своей стороны, соглашался на высадку союзников при условии, что в результате итогового мирного соглашения Россия не понесет территориальных потерь и не будет платить за размещение этих войск, что иностранные силы не будут вмешиваться в российс-

стр. 55

кие внутренние дела - то есть, по всей вероятности, не предпримут попытки устранить большевиков от власти - и что силы интервенции будут уважать пожелания правительства, которое придет на смену советскому. Представитель союзников нашел эти условия полностью приемлемыми15.

5 апреля 1918 г. ограниченный контингент японских сил высадился во Владивостоке, за ними последовали американские, британские, французские и итальянские соединения. Хотя численность японцев в итоге возросла до 70 тыс. человек, они не намеревались дойти до Урала. Самым западным пунктом, занятым ими, была Чита (почти в 3500 км от Урала). Между тем германское наступление во Франции провалилось, и вскоре вопрос об открытии второго, восточного фронта вообще сошел с повестки дня.

В это время на исторической сцене появился Николай Николаевич Щепкин, человек, вскоре ставший лидером как политических, так и военных сил, противостоявших большевистскому режиму на его собственной территории, невоспетый герой гражданской войны в России16.

Род Щепкиных был хорошо известен в России. Основатель семейства, М. С. Щепкин (1788 - 1863), был рожден в крепостной неволе; в 30 лет он получил свободу и стал прекрасным комедийным актером. Дружил с А. С. Пушкиным, Н. В. Гоголем и В. Г. Белинским. Его сын Николай Михайлович (1820 - 1886) изучал естественные науки в Московском университете и в Берлине. Он служил в Московской городской думе и в губернском земском собрании. Его сын Николай Николаевич, родившийся в 1854 г., стал юристом и предпринимателем, говорят, вполне успешным17. Н. Н. Щепкин вступил в кадетскую партию, был избран в III Государственную думу. В 1918 г. он участвовал как в Правом центре, так и в Союзе общественных деятелей. Сохранилось описание его непростой личности, сделанное в эмиграции одним из его соратников: "[Щепкин] был как бы соткан из контрастов и противоречий: веселость и порывы гнева, повышенная чувствительность, нередко выражавшаяся в едва скрываемых слезах, ласковость и доброта и беспощадное обличение противников - сменялись в нем быстро, но не изменяли его основного существа...

Эти свойства делали его незаменимым и интересным и в беседе, и в личных сношениях, и, еще больше, в общей работе. Он был ярок и блестящ и всегда внезапен в выражении своих мыслей и впечатлений, в обнаружении ускользавшего иногда для других понимания смысла вещей и явлений... В работе с другими, подавая яркие реплики, схватывая чужую полезную мысль и отбрасывая острой шуткой или саркастическим замечанием вредную, путаную чужую мысль, он на глазах у собеседников или членов совещания творил и создавал, приводил к точному разрешению иногда очень сложный вопрос. Наблюдать Щепкина в общей работе, участвовать с ним в этой работе было большим наслаждением. Но иногда работа эта не клеилась. Праздная болтовня, тупое сопротивление мешали. Тогда он становился резок до нестерпимое...

Та же неудержимая подвижность часто делала его трудным в личных отношениях. Он казался иногда заносчивым, несдержанным, вне общеобязательной дисциплины. Может быть поэтому в числе окружавших его было немного таких, кто любил его по-настоящему. С ним редко и трудно сближались. Да и он сам, будучи очень общительным, редко допускал посторонних в свой интимный мир"18.

После того как большевики захватили власть, Щепкин уехал в Киев "по делам бизнеса" и вернулся в Москву в феврале 1918 года. Тогда он и включился в общественную деятельность. Как и другие кадеты, в мае он вышел из Правого центра и вступил во вновь созданный Национальный центр.

Эта организация, хотя и открытая для сторонников других партий, по сути, была продуктом кадетской партии. Во время выборов в Учредительное собрание в ноябре 1917 г. партия в целом набрала лишь 4,7% голосов, по сравнению с 40,4% у эсеров и 24% у большевиков. Но в больших городах кадеты были представлены довольно хорошо. В Петрограде и Москве они

стр. 56

шли сразу за большевиками, заняв первое место на выборах в 11 из 38 провинциальных центров19. Поскольку, по мнению Ленина, судьба революции решалась в городских районах, населенных "буржуазией" и "пролетариатом", эти результаты были для него слишком важными, чтобы оставить их без последствий. Поэтому 28 ноября 1917 г., в день, на который намечалось открытие Учредительного собрания, Совнарком объявил членов кадетской партии "врагами народа" и приказал арестовать ее лидеров20. Таким образом, главная прозападная либеральная партия в России была запрещена. И хотя ведущие деятели этой партии продолжали собираться в частном порядке еще несколько месяцев, свою энергию они направили на создание Национального центра - коалиции общественных деятелей, противостоявших советскому режиму и придерживавшихся тех же либеральных, прозападных взглядов.

Основателем Национального центра был Д. Н. Шипов, политик либерально-консервативного направления. Его репутация патриота и человека кристальной честности была такова, что его ценили все либералы. В 1905 - 1906 гг., когда Шипов был председателем Московского земства, он разошелся с кадетами, потому что, в отличие от них, выступал за парламент скорее как совещательный, чем законодательный орган, и считал, что Россия должна управляться самодержцем, но таким, который уважает закон. Некоторое время он возглавлял партию октябристов.

Во второй половине 1918 г., когда Шипов был во главе Национального центра, его участники занимались в основном академическими дискуссиями, в центре которых было будущее устройство России после военного поражения Германии и свержения большевиков. Над этими планами работали специалисты (во главе с юристом С. А. Котляревским) в таких областях, как трудовое законодательство, роль православной церкви и положение национальностей. Они не были "реакционерами". По словам Котляревского, "общая тенденция была - найти равнодействующую между старым и новым строем"21. Другой участник этих дискуссий утверждал, что члены Национального центра не хотели возвращения к царским временам, а были готовы принять то, что они считали лучшими чертами советской политики22. Результаты своей работы они направляли в Добровольческую армию генералу А. И. Деникину.

Вскоре Шипов устал от этих дискуссий, казавшихся ему "академическими и бесплодными", которые и другими участниками воспринимались как "интеллигентская говорильня"23, и перестал посещать их, посвятив себя публикации мемуаров. В январе 1919 г. его место в Национальном центре занял Щепкин. Шипов же в 1919 г. был арестован за участие в "контрреволюционной деятельности" и умер в тюрьме в начале следующего года.

Щепкин придал деятельности Центра новое направление: из дискуссионного кружка он превратился в организацию для борьбы против большевиков. Щепкин приобрел в ней ведущую роль из-за необычной способности выполнять роль арбитра: по словам одного из участников Центра, он был "несравненный мастер сглаживать различия и приводить их к единству"24. Это было чрезвычайно важно, потому что генералы, возглавлявшие белое движение, как и большинство русских офицеров, считали себя аполитичными - профессионалами, которые служат государству; не отзываясь на восхищение ими демократических политиков, они стремились оставаться вне политических распрей. Довольно характерным в этом отношении был в 1918 г. ответ великого князя Николая Николаевича, бывшего верховного главнокомандующего, на предложение возглавить белое движение: "Я родился сразу после смерти императора Николая I и всецело воспитан в его традициях. Я солдат, привыкший к командам и послушанию. Сейчас слушаться некого. При определенных обстоятельствах я сам решу, кому подчиниться"25.

Это представление о своем месте вне политики, распространенное у белых, дорого им обошлось, потому что гражданская война была не просто военным конфликтом, где "слушаются и приказывают"; это была политическая и социальная борьба, требовавшая также завоевания общественного мнения.

стр. 57

Национальный центр взял на себя функцию политического руководства белым движением, а точнее Добровольческой армией, организованной Алексеевым и Корниловым, а после их смерти возглавлявшейся Деникиным. Для этой цели Центр делегировал своих членов в Екатеринодар, а затем в Ростов-на-Дону. Однако, если деятельность этого отделения Национального центра представлена в недавно опубликованных протоколах его заседаний, то практически ничего неизвестно о работе других отделений, которых на местах было не менее 16 - в Петрограде, Киеве, Одессе, Яссах, Новороссийске, Таганроге, Харькове, Батуме, Тифлисе, Баку, Кисловодске, Симферополе, Мурманске, Архангельске, Уфе и Омске26. Существование этих отделений позволяет предположить, что если бы Деникину или А. В. Колчаку удалось свергнуть советскую власть, то в их распоряжении по всей стране были бы почти готовые органы политической власти.

Собрания московского отделения Центра проходили обычно в кабинете профессора Н. К. Кольцова в возглавляемом им Институте экспериментальной биологии при Наркомздраве РСФСР. По словам Котляревского, Кольцов был "чистым ученым-теоретиком", который мало интересовался политикой. Собирались, как правило, два раза в месяц, и не более 15 членов27. "Это были скорее беседы за чашкой чая на темы дня, - говорил Трубецкой на допросе в ЧК. - Всякий рассказывал, что он слышал о продвижении Колчака, о разложении Красной армии и т.п., больше всех рассказывал Н. Н. Щепкин... Все сетовали на недостаток информации и ждали чего-то"28.

Московский центр под руководством Щепкина, кроме политических советов Добровольческой армии, поставлял ей разведывательные данные о численности и размещении подразделений Красной армии; эту информацию он получал от ее командиров, сочувствовавших Центру.

Большевистский режим, столкнувшись с возросшей угрозой со стороны белых, неохотно отдал в июле 1918 г. приказ о мобилизации офицеров царской армии. Этим удалось обеспечить Красную армию "военными специалистами", в которых она отчаянно нуждалась, но в то же время появилась опасность военной измены, поскольку многие из этих "специалистов" ненавидели Советскую власть. Сотни и даже более офицеров, служивших в Красной армии, сотрудничали с Национальным центром, не только снабжая его сведениями, но и тайно подбирая кадровый состав военных на случай падения советского режима.

Военными операциями руководила комиссия под руководством Щепкина, в которую входили С. М. Леонтьев и Н. А. Огородников (позднее замененный Трубецким). Комиссия действовала в обстановке строжайшей секретности: ее деятельность никогда не обсуждалась на общих собраниях Центра. Имена военных, сотрудничавших с Центром и его военной комиссией, знал только Щепкин. Штат военных, действовавших под их началом, назывался Штабом добровольческой армии Московской области. Во главе его в разное время стоял ряд офицеров, начиная с генерала Н. Н. Стогова и заканчивая полковником В. В. Ступиным. Офицеры, участвовавшие в заговоре, получали жалованье от Щепкина. Что касается разведки, то, по сведениям ЧК, "наряду с политической информацией через курьеров [Национальным центром] передавались в штабы Деникина и Юденича сведения о количественном и качественном составе Красной армии, дислокации войск, сведения о передвижениях Красной армии, о ее вооруженном довольствии (так в тексте. - Р. П.), командном составе и пр."29.

Точность этих данных была высоко оценена советским официальным лицом30. Они могли бы серьезно помочь, если бы силам Деникина удалось прорвать оборону красных с юга. Петроградское отделение Национального центра играло такую же роль, снабжая разведывательными данными белые войска в своем регионе.

Щепкин к тому же пытался подобрать небольшую военную силу непосредственно при самом Центре, хотя трудно сказать, насколько ему это удалось. По всей видимости, он не только платил жалованье офицерам при

стр. 58

Центре, но и закупил для них небольшое количество оружия и обмундирования.

Чекист Я. С. Агранов, который вел дело Центра и занимался допросами его членов, утверждал, что целью Центра было "свержение Советской власти путем вооруженного восстания", но это обвинение не подтверждается доступными источниками31. Национальный центр понимал, что какая-то тысяча офицеров, находившихся в его распоряжении, с несколькими артиллерийскими орудиями не могла реально противостоять Красной армии. У членов Центра не было планов свержения советского режима путем военного переворота: они рассчитывали на то, что этот режим развалится сам под собственной тяжестью или будет уничтожен белыми армиями.

Первоначально в задачу военных, привлеченных Центром, входило поддержание порядка в Москве на случай ее возможного перехода к белым, так как существовало опасение, что взятие города будет сопровождаться беспорядками. В ноябре 1918 г. Щепкин писал в Добровольческую армию, что на этот случай "есть военная организация, небольшая, но понемногу растущая"32. Однако осенью 1919 г., когда Добровольческая армия, казалось, неудержимо приближалась к Москве, Национальный центр стал готовиться к захвату столицы. Город был разделен на военные сектора. Существовали планы захвата радиостанции, которая возвестит о падении советской власти33.

Помимо всего этого, Национальный центр, как и Союз возрождения, являлся каналом передачи Добровольческой армии средств, предоставленных союзниками. Размер этих средств трудно определить: согласно показаниям одного из курьеров, передававшего деньги Национальному центру, всего от союзников было получено 25 млн. рублей34. Это очень скромная сумма, если учесть, что только бюджет ЧК (не считая средств на ее вооруженные формирования) на 1920 год насчитывал около 4,5 млрд. рублей35.

Связи с Деникиным и Колчаком удавалось поддерживать с огромным трудом: приходилось использовать случайных связных. Письма на Юг и в Уфу шли неделями. Щепкин подписывал свои послания "дядя Кока".

Политическая программа Национального центра была изложена намеренно расплывчато, чтобы привлечь как можно более широкий спектр сторонников. Среди материалов Национального центра в Государственном архиве Российской Федерации имеется следующий документ, в котором выражались намерения Центра: "Борьба с Германией, борьба с большевизмом, восстановление единой и неделимой России, верность союзникам, поддержка Добровольческой армии как основной русской силы для восстановления России, образование Всероссийского правительства в тесной связи с Добровольческой армией и творческая работа для создания новой России, форму правления которой может установить сам русский народ через свободно избранное им народное собрание".

В документе ничего не говорится о возвращении к старому режиму: сам Щепкин был "совершенно непримиримым противником монархической идеи"36. По словам Кольцова, в кабинете которого прошло немало собраний Национального центра, основной идеей программы было заявление "о невозможности возврата к старому режиму" и о том, что он стремится "сохранить возможно более освободительных приобретений революции"37. После избавления от большевиков Россия должна быть "единой и неделимой", то есть скорее унитарным, чем федеративным государством, но с предоставлением широкой автономии национальностям. Частная собственность должна быть возвращена во всех областях, кроме сельского хозяйства, где крестьянам разрешалось сохранить землю, полученную за время революции, при условии возмещения ущерба ее собственникам. П. Дьюксу, агенту английской разведки в России, посетившему его летом 1919 г., Щепкин говорил, что хочет сохранить Советы. А в письме, адресованном Деникину 22 августа 1919 г., за несколько дней до своего ареста, Щепкин убеждал его ничего не говорить о Советах в обращениях Добровольческой армии - "о Советах умалчивайте"38. Существуют также свидетельства того, что некоторые члены Нацио-

стр. 59

нального центра благосклонно относились и к "рабочему контролю" - действительному, а не устроенному по-большевистски39.

Центральным пунктом программы Национального центра было установление переходной диктатуры после падения большевиков. Первоначально Центр склонялся к диктатуре одного человека, но в итоге, чтобы привлечь социалистов, согласился на триумвират в составе профессионального военного, кадета и социалиста. Триумвират должен был иметь диктаторские полномочия40. Этому органу предстояло созвать демократически избранное Народное собрание, которое и определило бы форму власти для России. (Считалось, что старое Учредительное собрание этой цели служить не сможет.)

Первым результатом антисоветской деятельности Национального центра стал мятеж в трех стратегически важных фортах: "Красная Горка", "Серая Лошадь" и "Обручев" у входа в Финский залив, на подступах к Петрограду. Мятеж произошел в ночь на 14 июня 1919 г., когда белые армии, базировавшиеся в Финляндии и Эстонии, приближались к бывшей столице. Красная Горка была современной крепостью, расположенной в 22 км к западу от Петрограда, с гарнизоном в 150 человек и несколькими дальнобойными орудиями; крепость считалась ключом от ворот Петрограда. Ее комендант, бывший поручик Н. Неклюдов, сын царского генерала, был членом Петроградского отделения Национального центра.

Само отделение возглавлял кадет инженер В. фон Штейнингер, владелец патентной конторы "Фосс и Штейнингер" и депутат Петербургской городской думы. Среди его сообщников был полковник В. Г. Люндеквист, начальник штаба 7-й армии красных, защищавшей Петроград; через него белая армия Северо-Западного фронта получала сведения о противостоявших ей силах красных. У Штейнингера была частая, хотя и нерегулярная связь с командованием Северо-Западной белой армии через курьеров, которым удавалось переходить границу с Финляндией и Эстонией. Особый отдел ЧК, созданный в январе 1919 г. для раскрытия организованной антисоветской деятельности, не подозревал о деятельности Штейнингера до июня-июля, пока не ознакомился с документами, изъятыми у убитого связного, пытавшегося пробраться к белым. Эту информацию дополнили данные, полученные в ходе допроса двух других курьеров, пытавшихся пересечь финскую границу41. Как видно из документов военных и политических органов Красной армии, в ходе мятежа и сразу же после него им не было известно о роли Национального центра в событиях42.

Балтийский фронт в гражданской войне в России был второстепенным, по сравнению с Южным и Сибирским фронтами. Силы, имевшиеся здесь в распоряжении белых, не превышали 10 тыс. человек. Так называемая Северо-Западная Добровольческая армия вела свое начало с сентября-октября 1918 г., когда по немецкой инициативе было сформировано войсковое соединение - слабо экипированная армия, составленная из бывших царских офицеров, захваченных немцами, а затем освобожденных, и частично - из антибольшевистски настроенных латышей и эстонцев. Тем не менее был момент, когда эта армия представляла серьезную угрозу советскому режиму и оказалась близка к захвату Петрограда. В начале мая 1919 г., при подходе белых к городу, вожди Петросовета объявили осадное положение и рассматривали возможность эвакуации некоторых предприятий и затопления стоявших там судов Балтийского флота43. Падение Петрограда было бы серьезным ударом для режима.

Белой армией на Петроградском фронте командовал 57-летний генерал Н. Н. Юденич, участник войн с Турцией и Японией. Во время Первой мировой войны он удачно командовал Кавказским фронтом. После революции Юденич эмигрировал во Францию, но спустя год оказался вблизи Петрограда, курсируя между Эстонией и Финляндией. Чтобы обеспечить поддержку финнов для наступления на Петроград, он готов был признать независимость Финляндии, но в этом вопросе встретил противника в лице адмирала Колчака, признанного белыми Верховным правителем. Позиция Колчака

стр. 60

помешала Юденичу получить дополнительные силы для разгрома 7-й армии красных и лишила возможности наступления с ближайшего плацдарма в финской Карелии.

Не была безусловной и та поддержка, которую оказывала Великобритания. Белые получали от нее финансовую помощь; эскадры британского флота время от времени сдерживали Красный флот. Но вместе с тем британские дипломаты убеждали финнов не оказывать помощи белым в их попытке захватить Петроград.

Наступление началось 14 мая из Эстонии. Российско-эстонские силы захватили Псков и после передышки продолжили движение в восточном направлении. В этот момент и произошел мятеж на Красной Горке. В 2 часа ночи на 13 июня, когда белые войска были уже в 7 - 8 километрах, Неклюдов и его помощники подняли гарнизон. Они объявили, что советская власть в Москве и Петрограде свергнута и что Красная Горка окружена белыми. Некоторые из коммунистов были разоружены и арестованы, другие разошлись по домам или присоединились к повстанцам44. В 9 часов утра Неклюдов по радио предъявил ультиматум о сдаче Кронштадту. Не получив ответа до 3 часов 15 мин. дня, он дал артиллерии команду открыть огонь: несколько снарядов было выпущено холостыми, в ответ из Кронштадта и с кораблей красные стали обстреливать Красную Горку. После непрерывного трехдневного обстрела Красная Горка, превращенная в руины, была взята в ночь на 16 июня подразделением матросов из Ораниенбаума. Неклюдову и его сторонникам удалось скрыться.

И. В. Сталин, которому была поручена организация обороны Петрограда, по имеющимся данным, не сыграл в этом деле сколько-нибудь заметной роли, но захотел приписать себе заслугу взятия мятежной крепости. Поэтому в 2 часа того же дня он отправил Ленину телеграмму: "Вслед за Красной Горкой ликвидирована Серая Лошадь. Орудия на них в полном порядке. Идет быстрая проверка всех фортов и крепостей. Морские специалисты уверяют, что взятие Красной Горки с моря опрокидывает морскую науку. Мне остается лишь оплакивать так называемую науку. Быстрое взятие Горки объясняется самым грубым вмешательством со стороны моей и вообще штатских в оперативные дела, доходившим до отмены приказов по морю и суше и навязывания своих собственных. Считаю своим долгом заявить, что я и впредь буду действовать таким образом, несмотря на все мое благоговение перед наукой". Ленин записал на полях сообщения: "??? Красная Горка взята с суши". Что и было в действительности45.

Советские власти, похоже, считали мятеж этих гарнизонов, охранявших Петроград, единичным случаем, пока в июле не обнаружили документы, свидетельствовавшие о заговоре. На теле человека, который пытался пересечь границу, но был убит, оказались бумаги, подтверждавшие личность поручика Александра Никитенко, направленного в штаб генерала А. П. Родзянко, которому Юденич поручил полевое командование своей армии. В мундштуке сигареты у Никитенко было обнаружено письмо, подписанное "ВИК", в котором говорилось: "Генералу Родзянко или полковнику С. При вступлении в Петроградскую губернию вверенных вам войск могут выйти ошибки, и тогда пострадают лица, секретно оказывающие нам весьма большую пользу. Во избежание подобных ошибок просим вас, не найдете ли возможным выработать свой пароль. Предлагаем следующее: кто в какой-либо форме или фразе скажет слова "во что бы то ни стало" и слово "Вик" и в то же время дотронется правой рукой до правого уха, тот будет известен нам; и до применения к нему наказания не откажите снестись со мной. Я известен господину Карташеву, у кого обо мне можете предварительно справиться. В случае согласия вашего благоволите дать ответ по адресу, который вам передаст податель сего. Вик"46. "ВИК", как оказалось, были инициалы Штейнингера (Вильгельма Ивановича; его фамилия при переводе на русский язык - "Камнев")47.

Неясно, как ЧК удалось идентифицировать ВИКа, но 23 июля он был арестован, как и генерал М. М. Махов, представитель Юденича в Петроград-

стр. 61

ском отделении Национального центра, а также меньшевик В. Н. Розанов на собственной квартире. В конце июля - начале августа Штейнингер и несколько его соратников были доставлены в Москву. Их видели ехавшими в открытом грузовике недалеко от здания ЧК на Лубянке, когда они кивнули знакомым, случайно проходившим мимо48.

Время от времени Щепкин информировал друзей в белых армиях о положении дел в стране. Его письма, как правило, были мрачными относительно настоящего, но оптимистичными в отношении будущего. В марте 1919 г. он сообщал: "Верхние и беспартийные слои, часть крупного и среднего землевладения для освобождения от большевиков готовы принять все, что предпишут освободители. Крайние правые непоправимы и стоят за восстановление свергнутого самодержавия и прежних земельных отношений. Рабочие начинают понимать, что большевики оставят их без промышленности, и поэтому отнесутся к их ниспровержению довольно пассивно, но в главной массе активной помощи не окажут, считая советскую власть своей. На почве голода и разрухи идет агитация, но в акцию не перейдет: некого выдвинуть на место большевиков. С.-д. и с.-р. в полном распаде и теряют корни в массе, а новых своих вожаков пока еще не видят... Крестьянство за мелкими исключениями поддержит всякую власть, которая обеспечит возможность на законном основании воспользоваться плодами революции и захвата земель и пустить в оборот свои крупные сбережения. Но и оно опасается возмездия и мести за содеянное и отобрание земель и возврата старого уклада. При приближении организованной силы, напр[имер] Колчака, крестьянство жестоко расправится с теми, кто был с большевиками"49.

Сам Щепкин жил в постоянном ожидании ареста и был готов к смерти: в октябре 1918 г. он потерял жену и с тех пор говорил друзьям о бессмысленности своего существования50. Незадолго до ареста он сказал своей сподвижнице: "Чувствую, что круг сжимается все уже и уже, чувствую, что мы погибнем, но это неважно, я давно готов к смерти, жизнь мне недорога, только бы дело наше не пропало"51.

ЧК, а за нею советские историки сочинили целую историю о связях Щепкина с английской разведкой, прежде всего с Дьюксом. Выдвинув подобные обвинения против Щепкина и далее против всего Национального центра, можно было клеймить этих противников советского режима не только как контрреволюционеров, но и предателей. Имеющиеся же данные не подтверждают этих обвинений.

Дьюкс в молодости восемь с половиной лет жил в России, обучаясь музыке. С началом революции он вернулся в Англию, а в июне 1918 г. его вызвали в Лондон, где разведывательная служба предложила ему вернуться в советскую Россию по подложным документам советского служащего. Ему было поручено информировать британское посольство в Финляндии о состоянии общественного мнения в России, об отношении к союзникам, немцам и к собственному режиму. Как объяснял сам Дьюкс, он был направлен в Россию "не заговоры устраивать, а спрашивать"52.

То ли в силу своей романтической натуры, то ли из желания представить себя мастером шпионажа, Дьюкс преувеличивал свою роль. И вполне в этом преуспел: на Георга V его история произвела такое впечатление, что король присвоил ему титул рыцаря - впервые в английской истории такая честь выпала за службу в разведке. В одном из имевшихся у него фальшивых документов он значился как "чрезвычайный комиссар" Петроградского совета. Дьюкс же впоследствии утверждал, что работал в ЧК53 - хотя общим между этими двумя должностями было лишь слово "чрезвычайный".

Обосновавшись в Петрограде, Дьюкс завязал контакты со Штейнингером и местным отделением Национального центра. В июне 1919 г. он прибыл в Москву и там познакомился со Щепкиным. Он восхищался Национальным центром, называя его "несомненно, самым здоровым из всех антибольшевистских образований". На вопрос о возможной реакции в России на английскую оккупацию ее территории он получил от Щепкина решитель-

стр. 62

ный ответ: "С нашей стороны не может встретить сочувствия попытка иностранцев взять на себя устройство русских дел". Щепкин, похоже, отказался принять и предложенное ему Дьюксом месячное содержание в 500 тыс. рублей. Своему соратнику Щепкин говорил об англичанине как о человеке, "не возбудившем в нем большого доверия"54. Дьюкс покинул Россию в конце июня или в июле, после ареста Штейнингера, завершив на этом свою миссию.

27 июля 1919 г. в Вятской губернии был задержан молодой человек, который пытался пробраться в Москву, но не имел необходимых документов. Он вызвал подозрение тем, что хотел заплатить извозчику больше, чем это тогда стоило55. При обыске у него нашли запрятанные 985 820 рублей "керенками", два револьвера и нож. Он назвался Михаилом Карасенко. На самом деле, как вскоре выяснилось, это был поручик Н. П. Крашенинников, агент Колчака. В феврале 1919 г. он выступал на заседании Национального центра в Екатеринодаре с докладом о белом движении в Сибири56. В середине июня правительство Колчака направило его вместе со вторым курьером, по имени В. В. Мишин, в Москву; у каждого из них было по миллиону рублей. Деньги предназначались Щепкину для выплаты жалованья командирам Красной армии и другим добровольцам, сотрудничавшим с ним, а также семьям арестованных членов Центра.

Оба курьера сначала держали путь вместе, но затем стали пробираться к Москве поодиночке. Мишину это удалось, а Крашенинников не только не сумел доставить деньги, но и оказался ответственным за провал Московского отделения Национального центра и за гибель его членов, в том числе Щепкина.

Понимая важность персоны задержанного, 8 августа вятские власти, проведя допрос и установив его настоящее имя, отправили Крашенинникова в Москву. На Лубянке он был помещен в камеру с подставным лицом, якобы политическим заключенным. На самом деле это был некто Сергей Гевлич, в прошлом белый офицер, присвоивший деньги, предназначенные для калмыцких формирований, а затем сдавшийся ЧК57. Он вошел в доверие к Крашенинникову и сказал, что у его жены есть возможность передать на свободу любую записку. Крашенинников поверил и 20 августа дал Гевличу первое из двух писем. В нем говорилось: "Я спутник Василия Васильевича [Мишина], арестован и нахожусь здесь, прошу подательнице сего выдать 10.000. Все благополучно"58. Второе письмо датировано 28 августа: "Прошу В. В. М[ишина] или, если нет его, то кого-либо заготовить несколько документов для 35 - 40-летн[его], 25 - 30-летн. и 24 - 25-летн. и передать их по требованию предъявительнице сего, кто знает условленный знак В. В. М. для меня. Прошу обязательно к 30 августа достать 1 гр. цианистого калия или какого другого сильно действующего яда, необходимо в интересах дела. Прошу также сообщить к 30 августа, арестован ли Н. Н. Щ[епкин] и другие, кого я знаю, можно их вызвать (?) или нет, также прошу сообщить общее положение. Н. Крашенинников. 31 августа"59.

Второе письмо было адресовано человеку по имени Алферов на случай, если Щепкин окажется под арестом.

Чекисты связали имя этого человека с семейной парой А. Д. и А. С. Алферовыми, учителями частной гимназии в Москве. Летом 1919 г. они открыли для своих учеников лагерь в окрестностях столицы. Нет никаких данных о том, что они были вовлечены в подпольную деятельность или вообще интересовались политикой. Они явно стали жертвой ошибочного совпадения - таково было мнение современников60. Настоящим Алферовым мог быть их однофамилец Дмитрий Яковлевич, игравший активную роль в Национальном центре, которого тоже впоследствии допрашивали в ЧК61. В пользу такой догадки говорит тот факт, что показания Алферовых отсутствуют и их имен нет в списке активных членов Национального центра, составленном Аграновым62. Но ЧК неохотно признавалась в своих ошибках, поэтому чета Алферовых была обречена63.

стр. 63

В 10 часов вечера 28 августа, в день, когда Крашенинников написал свое второе письмо, в доме Щепкина на углу Неопалимовского переулка и Трубной улицы в Москве раздался звонок. Когда Щепкин открыл дверь и увидел группу чекистов, он дал сигнал находившемуся в доме посетителю, и тот благополучно скрылся. Скорее всего, это и был Мишин, курьер, доставивший ранее деньги от Колчака64. В 2 часа ночи Щепкин был взят на Лубянку. Вместе с ним арестовали его зятя Сергея Лагучева и домработницу. Дочь Щепкина была оставлена в доме в качестве заложницы. Тогда же чекисты объявились и в летнем лагере Алферовых. Жена Алферова сказала, что мужа нет, и ученики подтвердили ее заявление, но Алферова выдала прислуга, и супруги тоже оказались на Лубянке.

В течение следующих трех недель в засаду, расставленную в домах Щепкина и Алферовых, попали все, кто пришел их навестить. Щепкин договаривался со своими соратниками о том, что знаком безопасности его дома будет стоящий на подоконнике цветочный горшок. Но из-за постоянного присутствия в доме чекистов дочь Щепкина не смогла убрать горшок с окна и предупредить об опасности65. В результате многие члены Центра и немало случайных знакомых были арестованы. С арестом Щепкина Национальный центр фактически прекратил свое существование66.

В саду у дома Щепкина чекисты нашли закопанную жестяную коробку с документами. Некоторые были зашифрованы, другие расшифрованы, там же находились "ключи" к шифрам, рецепты проявления химических чернил и фотографические пленки. В документах в деталях сообщалось о составе и размещении соединений Красной армии67. Там было также письмо Щепкина от 22 августа, адресованное членам кадетской партии, служившим в штабе Деникина, где говорилось о возможности через две недели поднять восстание в Москве68.

19 сентября 1919 г. благодаря информации, полученной от арестованных членов Национального центра, ЧК раскрыла и уничтожила военную организацию при Центре; было арестовано более 1000 офицеров69. Они, как было объявлено, понесли "заслуженное наказание".

В то время чекисты еще не поставили пытки на поток, как было при Сталине. Но показания арестованных давали возможность "копать" дальше. Щепкин дал четыре таких показания (3, 4, 10 и 12 сентября). Самое раннее из них, в котором от него требовалось описать создание Национального центра и Союза возрождения, Щепкин начал следующим заявлением: "Обстановка, в которой приходится писать и думать, настолько необычна и унизительна для моего человеческого достоинства, что я не в состоянии предаваться спокойному историческому и политическому исследованию"70. В своих показаниях он никого не назвал и всю ответственность за деятельность Национального центра взял на себя. Так же поступил и Штейнингер.

Допросы членов Национального центра продолжались две с половиной недели, после чего - без суда, без опроса свидетелей - ЧК приговорила арестованных к расстрелу. Казнь состоялась в ночь на 15 сентября в подвалах Лубянки под шум моторов, заглушавших выстрелы. Всего было расстреляно 67 человек, среди них Щепкин, Штейнингер, Алферовы, генерал Махов и Крашенинников. Их тела захоронены в общей могиле на Калитниковском кладбище на восточной окраине Москвы.

Это была там уже не первая могила. Ряд могильных холмов возвышался на этом узком и пустынном пространстве. Несколько могильных крестов, поставленных то здесь, то там, свидетельствовали о чьем-то внимании, о чьей-то заботливой руке по отношению к погубленным и погребенным здесь людям71. В течение недели факт расстрела держался в тайне и был объявлен в прессе только 23 сентября 1919 года.

Не все заключенные, арестованные в связи с разгромом Национального центра, вели себя так же достойно, как Щепкин и Штейнингер. По крайней мере два человека - юрист С. А. Котляревский и профессор Н. Н. Виноградский - рассказали все, что знали 72. На основании их показаний ЧК арестова-

стр. 64

ла в феврале 1920 г. еще ряд "контрреволюционеров", обвинив их в принадлежности к организации под названием "Тактический центр". Само название было придумано Аграновым. Согласно СП. Мельгунову, который был одним из 28 обвиняемых на "процессе", устроенном ЧК в августе 1920 г., такой организации на деле не существовало73. Его вдова рассказывала автору настоящей статьи, что, когда Мельгунов впервые услышал это название, ему показалось, что речь идет о "Практическом центре".

В действительности существовала лишь бесформенная группа под названием "шестерка". Она была создана в апреле 1919 г., чтобы координировать связь между либеральным Национальным центром и левым Союзом возрождения, к которому примкнул Совет московских совещаний. У них не было ни денежных средств, ни штата сотрудников. Группа собиралась время от времени на разных частных квартирах, в том числе на квартире Александры Львовны Толстой. Членов группы объединяла широкая платформа, предполагавшая установление власти диктатора, который после свержения большевиков созовет Народное собрание, восстановит право частной собственности и вместе с тем сохранит существующие социальные и экономические институты до создания нового правительства74.

По каким-то причинам коммунистические власти решили провести публичный процесс так называемого Тактического центра. В сравнении с тайными судебными фарсами ЧК это было шагом вперед, но в то же время весьма своеобразным нововведением: как верно заметил проживавший за границей русский обозреватель, такой суд служил не справедливости, а пропаганде75.

Приговоры на процессе были оглашены 20 августа 1920 г.: все обвиняемые, за исключением одного, приговорены к смертной казни, но затем приговор (видимо, из-за того, что советское правительство стремилось добиться признания за рубежом) был заменен для одних обвиняемых 10 годами заключения, другие же вообще были амнистированы. В частности был освобожден Котляревский, ставший впоследствии известным советским юристом. А. Виноградский вернулся к своей работе в коллегии Главтопа.

Агранов, который не только руководил следствием по делу Национального центра, но и лично допрашивал многих его членов, в 1938 г. был сам обвинен в "контрреволюционной деятельности" и расстрелян. Главная военная прокуратура, в 1955 г. пересматривавшая его дело, отказала в реабилитации на том основании, что за время службы в органах госбезопасности Агранов совершал "систематические нарушения социалистической законности"76.

Когда осенью 1919 г. в советских газетах было объявлено о расстреле Щепкина и 66 его соратников, их называли "кровожадными пауками", ответственными за смерть "бесчисленных рабочих и крестьян"77. В действительности же это были мужественные патриоты России, которые хотели избавить свою страну от чудовищного кровопролития, в которое ее вверг большевистский режим, и направить ее по пути политического и социального прогресса. Они проиграли в той борьбе, но моральная победа осталась за ними.


Примечания

Перевод д.и.н. И. В. Павловой.

1. Всероссийский национальный центр (ВНЦ). М. 2001, с. 5.

2. Изданная в 1920 - 1922 гг., эта книга нескольким поколениям советских людей оказалась недоступной. В 1930-е годы ее авторы и составители были репрессированы, а книга изъята и уничтожена. Уцелело лишь несколько экземпляров в специальных хранилищах двух-трех библиотек (Красная книга ВЧК. Т. 1. М. 1989, с. 41).

3. Революция 1917 года. Хроника событий. Т. 4. М. - Л. 1924, с. 33.

4. МЯКОТИН В. А. Из недалекого прошлого. - На чужой стороне (Берлин), 1923, т. 2, с. 185.

5. BAUMGART W. Die Mission des Grafen Mirbach in Moskau April-Juni 1918. - Vierteljahreshefte fur Zeitgeschichte (Munchen), 1968, Heft 1, S. 91.

стр. 65


6. Ibid., S. 72, 94; THOMPSON W. V. In the eye of the storm: Kurt Riezler and the crisis of modern Germany. Iowa City. 1980, р. 151 - 152.

7. После Первой мировой войны Рицлер вернулся в Германию. Он преподавал во Франкфуртском университете, откуда был уволен нацистами, возможно, из-за того, что его жена была еврейкой, дочерью художника-импрессиониста М. Либермана. В 1938 г. он эмигрировал в США, где занимал должность профессора в Новой Школе в Нью-Йорке. Умер в 1955 году.

8. Документы белогвардейского заговора. Протокол показаний В. Н. Розанова. - Известия ВЦИК, 24.X.1919.

9. ВНЦ, с. 476; Письмо А. Деникина. - Последние новости, 26.V.1927.

10. МЯКОТИН В. А. Ук. соч., с. 181.

11. The Communist International, 1919 - 1943: Documents. Vol. 1. London. 1956, р. 19.

12. GRAVES W. S. America's Siberian adventure (1918 - 1920). N.Y. 1931, р. 7 - 8.

13. The unknown Lenin. New Haven, CT. 1996, р. 42 - 46.

14. NOULENS J. Mon ambassade en Russie sovietique; 1917 - 1919. Vol. 2. Paris. 1933, р. 44 - 46, 65 - 68.

15. МЯКОТИН В. А. Ук. соч., с. 189.

16. Его брат, Е. Н. Щепкин, профессор истории Новороссийского университета в Одессе, выбрал другую дорогу, став ярым коммунистом (ДУМОВА Н. Г. Кадетская контрреволюция и ее разгром. М. 1982, с. 68 - 69).

17. ROSENBERG W. G. Liberals in the Russian revolution. Princeton. 1974, р. 155.

18. АСТРОВ Н. Николай Николаевич Щепкин. - Памяти погибших. Париж. 1929, с. 86 - 87.

19. ЗНАМЕНСКИЙ О. Н. Всероссийское Учредительное собрание. Л. 1976. Приложение, табл. 1 и 2.

20. Декреты Советской власти. Т. 1. М. 1957, с. 161 - 162.

21. Красная книга ВЧК. Т. 2. М. 1989, с. 305. См. также: "Национальный центр" в Москве в 1918 г. (Из показаний С. А. Котляревского по делу "Тактического центра"). - На чужой стороне, 1924, т. 8, с. 136 - 139.

22. ВНЦ, с. 494.

23. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 152; ВНЦ, с. 486.

24. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 156.

25. Отрывки из дневника кн. Григория Трубецкого (Bakhmeteff Archive, Columbia University, Denikin Papers. Box 2, р. 52).

26. ВНЦ, с 8. ДУМОВА Н. Г. (Ук. соч., с. 151) дает несколько другой список местных отделений Центра.

27. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 299, 49, 377. Кольцов не понес никакого наказания за свою антисоветскую деятельность, потому что позже признал ленинский режим. Он стал известным советским генетиком, но в 1940 г. тоже был репрессирован и расстрелян (Красная книга ВЧК. Т. 1, с. 39). В показаниях Котляревский подробно рассказал о собраниях Национального центра в 1919 г. (Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 131 - 171).

28. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 377 - 378.

29. Там же, с. 379, 48.

30. Там же, с. 276 - 280.

31. Там же, с. 18.

32. Протоколы Центрального комитета конституционно-демократической партии. Т. 3. М. 1998, с. 530.

33. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 47.

34. Письмо А. Деникина. - Последние новости, 26.V.1927; Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 8 (Свидетельство Крашенинникова).

35. LEGGETT G. The Cheka: Lenin's political police. Oxford. 1986, р. 207.

36. ДУМОВА Н. Г. Ук. соч., с. 121; ВНЦ, с. 509.

37. ВНЦ, с. 494.

38. DUKES P. The story of "St 25." adventure and romance in the Secret intelligence service in red Russia. London. 1938, р. 314; СОФИНОВ П. Г. Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии. М. 1960, с. 176.

39. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 145.

40. Там же, с. 43, 54, 197; ДУМОВА Н. Г. Ук. соч., с. 128.

41. Красная книга ВЧК. Т. 1, с. 32.

42. Балтийские моряки в борьбе за власть Советов в 1919 г. Л. 1974, с. 154 - 156.

43. Там же, с. 71.

44. Там же, с. 154 - 155.

45. Там же, с. 132 - 133; ЛЕНИН В. И. Поли. собр. соч. Т. 50, с. 389. Спустя два года, когда наступила очередь Кронштадта выступить против советского режима, именно с Красной Горки Красная армия начала подавление мятежников.

стр. 66


46. Петроградский Национальный Центр, военно-техническая и шпионская организация при нем. - Петроградская правда, 27.IX.1919.

47. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 9.

48. МЕЛЬГУНОВА-СТЕПАНОВА П. Трагедия Неопалимовского переулка. - Памяти погибших, с. 81 - 82.

49. Протоколы Центрального комитета, с. 476 - 477, 564 - 566. Впечатления Котляревского были такими же (Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 162 - 163).

50. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 419, 168. Этот источник ошибочно датирует ее смерть октябрем 1919 года.

51. МЕЛЬГУНОВА-СТЕПАНОВА П. Ук. соч., с. 81.

52. DUKES P. Op. cit., р. 180.

53. Ibid., р. 48 - 49.

54. Ibid., р. 314; ВНЦ, с. 518; Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 44, 382.

55. Красная книга ВЧК. Т. I, с. 33.

56. ВНЦ, с. 87.

57. " - ский". Чекист-предатель (письмо из Бельгии). - Независимая мысль (Париж), 1947, N 7, с. 43 - 44.

58. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 8.

59. Там же. Дата "31 августа" под этим письмом непонятна, так как письмо было написано и отправлено 28 августа.

60. Там же, с. 167. Например, Котляревского (там же, с. 313).

61. Там же, с. 409 - 412. Некоторые из арестованных членов Национального центра тоже считали это ошибкой (там же, с. 167, 313).

62. Там же, с. 49 - 51. В 1957 г. журнал "Нева" опубликовал историю о том, как скромно одетая учительница из гимназии Алферова пришла к Дзержинскому и рассказала ему о "подозрительных" людях, которые посещают ее директора. ЧК организовала наблюдение и выявила участие Алферовых в контрреволюционной организации. Никакие источники не подтверждают эту крайне сомнительную версию (Нева, 1957, N 12, с. 140 - 141).

63. В именном указателе к "Красной книге ВЧК" супруги Алферовы также спутаны с Д. Я. Алферовым.

64. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 430.

65. Интервью с П. Мельгуновой. Париж, март 1962 года.

66. ДУМОВА Н. Г. Ук. соч., с. 262 - 263.

67. ГОЛ ИНКОВ Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М. 1975, с. 326 - 328.

68. ВНЦ, с. 488.

69. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 18, 48; ЛАЦИС (СУДРАБС) М. Я. Два года на внутреннем фронте. М. 1920, с. 45 - 46.

70. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 192 - 202, 417 - 425.

71. СМИРНОВ С. Как были арестованы и расстреляны Н. Н. Щепкин, А. Д. и А. С. Алферовы. - Памяти погибших, с. 112.

72. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 298 - 345 (показания Виноградского и Котляревского).

73. Там же, с. 375. Показания Мельгунова, июнь 1920 г. См. также: МЕЛЬГУНОВ СП. Суд истории над интеллигенцией (к делу "Тактического центра"). - На чужой стороне, 1923, т. 3, с. 137 - 163.

74. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 202 - 214. Показания СМ. Леонтьева, ЗОЛИ.1920.

75. МИРСКИЙ Б. Дело "Тактического центра". - Последние новости, 19.IX.1920.

76. Красная книга ВЧК. Т. 2, с. 62.

77. Заговор шпионов Антанты и Деникина. - Известия ВЦИК, 23.IX.1919.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Московские-центры-Политический-фронт-в-гражданской-войне-в-России

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Р. Пайпс, Московские центры. Политический фронт в гражданской войне в России // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 07.10.2020. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Московские-центры-Политический-фронт-в-гражданской-войне-в-России (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Р. Пайпс:

Р. Пайпс → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
416 просмотров рейтинг
07.10.2020 (1269 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
21 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Московские центры. Политический фронт в гражданской войне в России
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android