Дороговизна тростникового сахара, ввозимого в Европу английскими купцами, способствовала возникновению в России в начале XIX в. первых заводов по производству сахара из свекловицы. Покровительственная политика правительства, выразившаяся в выдаче денежных пособий, пожаловании земель под посевы свеклы и права выкуривать спирт, стимулировала рост свеклосахарных заводов. Впрочем, среди первых сахарозаводчиков оказалось больше охотников спиртокурения, а сахар добывался только на 10 заводах (в 1812 г.)¹. Общий послевоенный кризис, больно ударивший по помещикам, отмена континентальной блокады, введение Александром I фритредерской политики, широкий привоз колониального сахара, а также необычайно высокие цены на хлеб в связи с неурожаями в западноевропейских государствах не благоприятствовали развитию новой отрасли, требовавшей значительных капиталовложений. Подобное положение наблюдалось и в Европе (Франции, Чехии, Богемии). В Германии заводы не действовали почти до 1830 года².

В 1822 г., когда русское правительство возвратилось к протекционизму, на импортируемый сахар была установлена высокая таможенная пошлина. Однако это было сделано не с целью поддержать отечественного производителя, как считал А. И. Корчинский³, а исключительно из фискальных соображений. К тростниковому сахару министр финансов Е. Ф. Канкрин относился как к предмету роскоши, рассматривая таможенный налог на него как верный источник доходов для казны. Исходя из полученного в прежние годы опыта, правительство было убеждено, что в России "делать с какою-либо выгодою сахар из свекловицы или весьма трудно, или невозможно"⁴.

В 1817 г. в Москве появилось Общество сельского хозяйства, которое стало активно пропагандировать свеклосахарное дело. К сожалению, в современной историографии еще нет монографического исследования по истории Московского общества сельского хозяйства (МОСХ). Более подробно освещена деятельность Комитета сахароваров, возникшего в МОСХ в 1834 г., поскольку развитию свеклосахарной промышленности в России посвящены многие работы дореволюционных и советских ученых. Впрочем, ученых бо-

Фролова Марина Михайловна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института славяноведения РАН.

лее привлекал феномен превращения Украины в центр промышленного производства сахара. Кроме того, распространенный макро подход к изучению свеклосахарной промышленности не позволял уделять должного внимания отдельным предприятиям, построенным помещиками-новаторами. Однако в них как в капле отражались общие явления и тенденции становления свеклосахарного производства в первой половине XIX века. В качестве объекта изучения предлагается рассмотреть свеклосахарные заводы А. Д. Черткова (1789 - 1858), построенные в Воронежской губернии.

Чертков прославил свое имя фундаментальными работами в области нумизматики, библиографии, археологии, истории, благодаря уникальному собранию книг и рукописей - знаменитой Чертковской библиотеке, ставшей первой бесплатной публичной библиотекой в Москве. Издание научных трудов, дорогостоящее коллекционирование, как и благотворительная деятельность Черткова, проживавшего с 1830 г. в Москве, обеспечивались за счет средств, полученных от интенсификации ведения хозяйства на земельных владениях в Воронежской губернии. Предпринимательство Черткова, которое прежде не привлекало внимание историков, восстанавливается по архивным материалам Отдела письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ) и фонду МОСХ в Центральном историческом архиве г. Москвы (ЦИАМ), а также по публикациям МОСХ. Задача настоящей работы состоит в том, чтобы показать на примере А. Д. Черткова, как усилия помещика-предпринимателя в устройстве сахарных заводов и их дальнейшая модернизация сочетались с деятельностью МОСХ и Комитета сахароваров, что позволяет внести существенные коррективы во многие выводы советской историографии о работе Комитета сахароваров и о самом процессе становления свеклосахарной промышленности в России.

Дух обновления и преобразования после победоносных войн с Наполеоном 1813 - 1814 гг. стимулировал дискуссии о переустройстве сельского хозяйства на новой научной основе с внедрением машин и улучшенным севооборотом. Поиск путей непосредственного усовершенствования своих собственных хозяйств привел к идее создания Московского общества сельского хозяйства. Его основателями были крупнейшие земельные собственники: гр. П. А. Толстой, гр. С. И. Гагарин, кн. Д. В. Голицын, Н. Н. Муравьев, Д. М. Полторацкий. Их не удовлетворяла деятельность Петербургского Вольного экономического общества, которую они находили слишком теоретичной и "литературной". Новое общество должно было стать "истинным" центром по руководству рационализацией сельского хозяйства при творческом соединении российской традиции и западноевропейской новации. Инициатива дворян была всецело поддержана Александром I. 4 января 1819 г. он утвердил права МОСХ, его устав и проект школы земледелия. По ходатайству Канкрина Общество стало получать ежегодные пособия на содержание Земледельческой школы и опытного хутора, для которого была выделена земля под Москвой. Голицын был избран президентом, а Толстой - вице-президентом Общества⁵.

МОСХ очень быстро установило прочные связи с отечественными и зарубежными экономическими обществами и учреждениями, а также со многими известными предпринимателями и учеными. "Земледельческий журнал" при прекращении выпуска "Трудов Вольного экономического общества" превратился в центральный орган российской агрономической мысли, на страницах которого велась оживленная дискуссия по поводу самых разнообразных новшеств в сельском хозяйстве, привлекавшая помещиков из различных областей и регионов страны, которые делились своим опытом, критиковали, советовали. В 1822 г. была открыта Земледельческая школа - пер-

вое сельскохозяйственное учебное заведение в России, подготовившее до реформы 1861 г. около 700 агрономов⁶.

Вплоть до начала 1820-х гг. экспортные цены на хлеб, сало, лен и пеньку были достаточно высокими, чтобы окупать крупные затраты помещиков-предпринимателей. С 1820 г. цены в Лондоне, Гамбурге и русских портах начали неуклонно и стремительно падать. Увеличение хлебных излишков привело к понижению цен не только в портах, но и во внутренних русских губерниях. Оправившись после разорительных войн, финансовая система России снова вступила в полосу кризиса. Только со второй половины 1830-х гг. аграрный кризис начал сменяться постепенным оживлением экономики⁷.

Интенсификация зернового хозяйства, требующая серьезных материальных затрат, в тех условиях не давала желаемой капиталоотдачи. Более того, несколько позднее, в 1840-х гг., ситуация с хлебом была просто абсурдной. Несмотря на то, что некоторые губернии России терпели нужду в продовольствии, в других районах страны никто не хотел его покупать, хотя цена на него там была столь низка, что не вознаграждала труд земледельца. В 1844 г. в Острогожском уезде Воронежской губернии за четверть ржи (24 пуда) предлагали только 2 рубля. Чертков, не называя фамилии, писал, что один помещик приказал весной по посеянному осенью хлебу сеять овес, затем скосить оба хлеба и продавать в виде сена, считая, что за него он выручит больше. Помещики с каждым годом вынуждены были сокращать посевы колосовых растений. Хлебородная земля обращалась в степь⁸.

Как и все российские помещики, Чертков был поставлен перед необходимостью изыскать пути увеличения прибыльности своего имения. По раздельному акту от 1829 г. он получил в Острогожском уезде Воронежской губернии слободу Ольховатку (1947 душ мужского пола) с хуторами (всего 3057 душ) и в Валуйском уезде деревню Дегтярную (912 душ) и хутор Иванов (456 душ), а также имения в Московской губернии (195 душ и 3710 десятин земли). Право на владение Ольховаткой Чертков передал своему сыну по достижении им 21 года.

Острогожский уезд изобиловал сенокосными угодьями, был богат выгонной землей, обширными лугами, леса занимали только 7,5% его пространства. Население, на 96% состоящее из малороссов или украинцев (самый "украинский" уезд в губернии), в основном занималось хлебопашеством, и хлеба был значительный избыток, хотя уезд в пределах черноземной Воронежской губернии выделялся низким почвенным плодородием. К тому же он был наименее населен: 28 человек на кв. версту (в Бирюченском уезде - 46 человек). Но Ольховатка, раскинувшаяся весьма удобно в 75 верстах на юг от Острогожска, была одной из многолюднейших слобод Острогожского уезда. К тому же она была очень выгодно расположена на перекрестье дорог из Кубани и Северного Кавказа в центральные районы страны. Каждое воскресенье здесь шумели базары, а трижды в год устраивались ярмарки, где продавались лошади, рогатый скот, овцы с последующим отгоном их в Москву и другие города.

Чертков занялся разведением тонкорунных овец. Цены на шерсть в 1825 г. и в последующие годы были столь высоки, что стоимость земли в степных районах утроилась. В 1826 г. в МОСХ было организовано Общество улучшенного овцеводства. 18 ноября 1832 г. в его действительные члены был избран А. Д. Чертков⁹. В 1835 г. в Ольховатке уже имелось 800 шпанских и 500 простых овец¹⁰. В 1849 г. по сообщению "Воронежских губернских ведомостей" самыми известными овчарными заводами были заводы помещика Черткова в деревне Дегтярной - 4290 голов испанской породы¹¹.

Но Чертков подумывал завести у себя и свеклосахарное дело, широкое внедрение которого в России считало своей задачей МОСХ. К началу 20-х гг.

XIX в. оставалось всего два реально действующих свеклосахарных завода: секунд-майора А. И. Герарда и И. А. Мальцева, опытного промышленника из купеческого рода, возведенного в дворянство Екатериной II. В 1822 г. на заседании МОСХ Мальцов читал статью о свеклосахарном производстве по итогам своего 12-летнего опыта, дал отчет о заводе, перечислил выгоды для себя, для своих крестьян и вызвался без платы принимать учеников на свой завод. Пример Мальцова вдохновил многих помещиков: А. Д. Боборыкина, А. Н. Бахметева, Д. А. Давыдова, А. М. Дурнова, Н. Н. Муравьева.

Однако большие капиталовложения зачастую не давали отдачи, поскольку помещики, торопясь воспользоваться выгодами свеклосахарного производства, не учитывали свойств почвы, климата, не изучали само производство при отсутствии хороших мастеров сахароварения. При малейшей ошибке или неудаче заводчики терпели убытки. Новый импульс был дан очередной статьей Мальцова в "Земледельческом журнале" (1827, N 19) "Подробное описание свекловично-сахарного завода с планом". Для наглядности Мальцов устроил при опытном хуторе Общества небольшой завод. Это вновь побудило многих последовать его примеру. Возникли заводы Тучкова, бар. Котца, гр. Бобринского, Глебова, Шишкова, Муханова и др.

Не был исключением и Чертков. О выгодах сахарной промышленности он со знанием дела рассуждал еще на Сицилии в 1824 году. Во время русско-турецкой войны 1828 - 1829 гг., вернувшись на военную службу в эрц-герцога Фердинанда (бывший Изюмский) полк, Чертков продумывал будущее развитие своего хозяйства. Летом 1829 г. он решил послать мальчика на обучение на фабрику Боборыкина по производству сахара и готов был заплатить за его обучение 300 рублей¹². Чертков не хотел организовывать производство, не вникнув детально во все его технологические процессы. Московское Общество сельского хозяйства значительно облегчило ему эту задачу.

В 1833 г. на заседании МОСХ при рассуждении о свеклосахарной промышленности в России было предложено организовать Особый комитет сахароваров "для предупреждения ошибок при заведении свеклосахарных заводов и для размена мнений, знаний и опытности, дабы тем взаимно облегчать преодоление препятствий при производстве и обработке свекловицы, при сбыте песка и т. п.". 8 января 1834 г. на публичном заседании МОСХ был образован Комитет сахароваров, который взял себе "за образец съезды ученых натуро-испытателей" в Европе или "Лейпцигские конвенты овцеводов", где "форм особых нет, меняются мыслями, совещаются, определяют что-либо положительное и потом печатают результаты своих совещаний"¹³. Комитет проводил свои заседания зимой, когда в Москву из своих имений съезжались помещики. Заседания носили характер открытого и живого обмена мнениями заинтересованных людей. Обсуждаемые вопросы широко выносились на страницы прессы и оказывали значительное влияние на ход и направление распространения свеклосахарного дела по стране. Однако Б. В. Тихонов полагал, что появление Комитета сахароваров было обусловлено не только поставленными научно-техническими задачами, но и отрицательным отношением Министерства финансов к развитию свеклосахарной промышленности, что побуждало свеклосахарных заводчиков к объединению и отстаиванию общими усилиями своих интересов¹⁴. Действительно, как отмечал П. А. Вяземский, "Канкрин при всем обширном уме своем худо верил в будущие судьбы железных дорог и сахарной промышленности"¹⁵. И Комитет сахароваров в отличие, например, от Общества улучшенного овцеводства при МОСХ не получил штат с ежегодными ассигнованиями в 10 тыс. руб.¹⁶, но он был также открыт с Высочайшего соизволения и в своей работе никогда не встречал противодействия со стороны Канкрина. Формирование Комите-

та было продиктовано прежде всего дальнейшим углублением специализации в МОСХ, что вполне подтверждается тем, что до 1861 г. в нем действовало до 9 специализированных отделений и комитетов.

В 1834 г. в Комитет сахароваров вступило 30 человек. В действительные члены были специально приглашены известные химики Р. Герман, проф. Р. Г. Гейман и проф. А. А. Иовский. В 1838 г. число членов увеличилось вдвое (64 человека). Нельзя согласиться с суждением Тихонова, что в Комитет входили, главным образом, мелкие и средние помещики¹⁷. Преобладали, как и в самом МОСХ, средние и крупные землевладельцы, такие как граф А. А. Бобринский, И. А. Мальцов, Н. Н. Муравьев, А. Н. Бахметев, А. Д. Чертков и др. Директором Комитета сахароваров стал секретарь МОСХ С. А. Маслов. Действия Комитета, равно как и его издания, осуществлялись за счет добровольных взносов действительных членов. Большинство ежегодно сдавало по 50 руб. (сумма весьма приличная). Мальцов и Бобринский нередко присылали по 100 и более рублей. Так, в 1836 г. от членов во время заседаний поступило 875 руб., а Бобринский внес еще 400 рублей. Комитет в том году израсходовал 1278 руб.: заплатил за напечатание "Записок III комитета сахароваров" - 570 руб., за семена для рассылки - 45 руб., выдал жалование письмоводителю - 300 руб., смотрителю за освещением - 50 руб., потратил на освещение зал для собраний - 45 руб., и т. п.¹⁸

На первом же съезде Комитет выделил 3 направления в своей деятельности: разработку агротехники возделывания сахарной свеклы, вопросы, связанные с производством сахара, и коммерческий сбыт продуктов свеклосахарного производства. С 1834 г. стали издаваться "Записки Комитета сахароваров". Через своих комиссионеров Комитет предоставлял практическую помощь в снабжении заводов семенами, оборудованием, в сбыте продукции. Разработке правильной отчетности, которая подводила научную базу под полукустарный тип первоначальных заводов, и многими улучшениями заводчики были обязаны Н. П. Шишкову. Бобринский заслужил признательность многих помещиков тем, что принимал на свой завод учеников.

В историографии распространено мнение, что в период мануфактурного развития в свеклосахарном производстве, то есть до начала 40-х гг. XIX в., господствовали мелкие и средние помещики центральных губерний¹⁹, поэтому Комитет сахароваров вел пропаганду заводов "в малом виде". Действительно, Муравьев полагал сделать эту промышленность "народной", поскольку малые заводы могли быть доступными и "самым мелким владельцам"²⁰. Маслов хотел, чтобы умение производить сахарный песок сделалось таким же общим, как винокурение, и чтобы помещики превратили свои винокуренные заводы в свеклосахарные и стали доставлять песок на большие рафинадные заводы²¹.

Однако первоначальное строительство небольших сахарных заводов зависело не столько от пропаганды Комитета сахароваров, сколько от существовавшей на тот период реальной действительности. Дело в том, что вначале вслед за Мальцовым, сеявшим свекловицу на конопляниках (самых тучных землях), свекловицу считали огородной культурой, а это существенно сужало сырьевую базу заводов. Для увеличения размеров заводов Комитет сахароваров желал приучить мелких и средних помещиков к мысли о выгодности сажать свекловицу на продажу сахарозаводчикам. Переход свекловицы в категорию полевой культуры позволил сахарозаводчикам приступить к переоборудованию своих предприятий. Считалось, что свекловицу можно выращивать только в средней полосе России, а там, как известно, наблюдался недостаток земли. Впоследствии была доказана возможность разведения ее в южных районах, о чем заявил Комитет. Считалось также, что после уборки сохранить свеклу в больших масштабах трудно, что было затем опровергнуто.

Следовало учитывать и такое немаловажное обстоятельство: крестьяне не обладали навыками ни в возделывании новой для них культуры, ни в хранении, обработке и переработке свекловицы в сахарный песок. Неясностей было много, печальный опыт многих заводов также сдерживал порывы вкладывать капиталы в новое предприятие. Необходимо было тратить деньги на покупку оборудования, в то время привозившегося из Франции, где свеклосахарная промышленность делала значительные успехи. Кроме того, большинство помещиков, членов Комитета сахароваров, состояло на службе, отчего им приходилось вверять устройство заводов и их управление приказчикам или арендаторам, среди которых оказывалось достаточно мошенников. В 1834 г. ДА. Давыдов обнародовал свой способ добычи сахара из свекловицы холодной вымочкой, который был дешев и являлся альтернативой дорогостоящим гидравлическим прессам. Значимость изобретения была столь существенна, что вновь побудила многих помещиков заняться свеклосахарным делом.

В 1834 г. в Ольховатке Чертков основал первый в Острогожском уезде сахарный завод "в малом виде". Известно, что его обустраивал Егор Седых, о котором верхнеудинский купец I гильдии и корреспондент МОСХ Г. А. Шевелев сказал, что он был "не ученик уже, а мастер". Шевелев, устроив опытный хутор, желал также основать свеклосахарный завод в Сибири, для которого МОСХ высылало семена свекловицы. Шевелев познакомился с Седых в феврале 1835 г., когда тот приезжал в Кяхту по делам и возвращался через Верхнеудинск²².

Благодаря МОСХ русские сахаровары избежали многих напрасных денежных трат. Своевременная экспертиза специалистами Комитета многих разрекламированных в европейских странах методик получения, очищения сахарного сиропа уберегла многих от сомнительных нововведений. Большая часть отечественных изобретений распространялась бесплатно, на что особо обращал внимание Маслов. Он подчеркивал, что свеклосахарная промышленность являлась достоянием дворянства, поэтому к важнейшим изобретениям "должна быть приложена печать желания общественной пользы". Барон В. М. Котц уточнял, что все сахарозаводчики были из "дворянского сословия, которое с молодых лет привыкло все дела свои считать делом чести, и посему сахарное производство возродило благородное стремление"²³. Действия Комитета способствовали тому, чтобы исчезла "мелочная корыстолюбивая таинственность при заводах", ставших открытыми для всех. Общество расценивало утверждение свеклосахарного производства в России не только как средство помочь дворянству обрести материальное благополучие, но как патриотическое деяние²⁴, о чем в историографии XX в. старались не вспоминать.

Чертков не экспериментировал, из-за службы у него не хватало времени, чтобы подолгу находиться в своих достаточно отдаленных от Москвы воронежских имениях. Но он всегда внимательно следил за достижениями отрасли и по возможности стремился внедрять их у себя. Однако вопрос заключался в том, кто будет реализовывать подобные планы. Перед сахарозаводчиками в то время остро стояла проблема недостатка опытных мастеров и управляющих. Малограмотные ученики из крепостных могли повторять на заводах своих помещиков лишь то, чему обучились. Новые технологии были им недоступны. В 1837 г. Комитет сахароваров предложил посылать обучаться свеклосахарному делу учеников Земледельческой школы из воспитанников Воспитательного дома, чтобы по окончании курса они занимали места управляющих на заводах членов Комитета сахароваров. Черткову же удалось заполучить на свой завод очень опытного и толкового управляющего. В на-

чале 1837 г. у Гирша, члена Комитета сахароваров, закончился 3-летний срок аренды завода Бобринского в Тульской губернии, о ходе работ которого он докладывал на Комитете сахароваров в 1835 г., в 1836 г. Гирша завалили предложениями по устройству новых заводов, но условия Черткова оказались самыми выгодными.

К модернизации сахарного завода в Ольховатке приступили с начала весны 1837 года. Место примитивного завода-сарая заняло капитальное здание, выстроенное из кирпича, где работы производились огнем в медных котлах и сок добывался 15 гидравлическими прессами. Правда, в 1837 г. трудности транспортировки закупленного оборудования в отдаленную Ольховатку, а также нехватка мастеров не позволили Гиршу пустить завод в срок к 1 сентября. Он заработал только 24 сентября, при этом половина заказанного оборудования не была установлена. За 80 дней, до 13 декабря включительно, на 6 гидравлических и 10 небольших рычажных прессах было переработано 18 006 берковцев²⁵, то есть в тот год на запланированную мощность завод (до 30 тыс. берковцев) не смог выйти. Но сахарные пески были "весьма хорошей доброты", получено холодильного сиропа по 33 1/2 фунта с берковца, - докладывал Черткову Гирш из Ольховатки 8 января 1838 года²⁶.

Квалификация Гирша позволила сразу получить очень высокие показатели. Шишков на своем заводе в с. Спешнево Рязанской губернии, считавшемся образцовым, после многих усовершенствований, им произведенных, получал до 24 фунтов белого продажного сахара горячей вымочкой. А в первый год он из-за неопытности имел из четверти не более 6 фунтов песка, желтого от перегрева. Для Шишкова сахарный завод стал тем источником благосостояния, который позволил его хозяину, выплатив все долги, превратить свое имение в отлично благоустроенное без обременения крестьян, т.к. за их лишний труд они получали плату наравне с вольнонаемными²⁷. Подсчитано было, что в тот период с 5 десятин, засеянных свекловицей, получали больше дохода, нежели со 100 десятин, засеянных яровым хлебом.

Свеклосахарное дело было столь прибыльным, что в 1842 г. Чертков решил устроить второй завод в деревне Дегтярная Валуйского уезда. Завод был выстроен сразу из кирпича на 10 тыс. берковцев и оборудован 3 гидравлическими прессами. В 1849 г. под свекловицу отводили 100 десятин. В первый год его работы доход составил 13 172 рубля²⁸.

Судя по тому, что Чертков строил при своих сахарных заводах и овчарнях казармы для рабочих, ему удавалось сочетать труд вольнонаемных рабочих и крестьян. В 1849 г. на его заводе в Ольховатке было занято 60 постоянных рабочих, приглашались также временные рабочие: 300 мужчин и 30 женщин, которые производили 8 тыс. пудов сахарного песка. На заводе в Дегтярной постоянно работало 10 человек, на сезонные работы брали 100 мужчин и 80 женщин, которые изготавливали 1500 пудов сахарного песка. Завод Черткова в Ольховатке был вторым по величине в Воронежской губернии после завода гр. Н. А. Кушелева-Безбородко, основанного в 1837 г. в Бобровском уезде. На нем работало 40 постоянных рабочих и временных - 350 мужчин, 160 женщин, которые добывали 10 тыс. пудов сахарного песка²⁹.

Для успешной работы завода необходимо было иметь сырье, которое получали двояким способом: покупкой и с собственной плантации. Львиная доля свеклы поступала на завод "из экономии барщинской обработкой". В 1849 г. у Черткова в Ольховатке под свекловицей было занято 350 десятин, больше его сеял только гр. Кушелев-Безбородко - 500 десятин. Часть свеклы поставлялась крестьянами в качестве оброка. Помещики также покупали свекловицу у крестьян, причем цена ее за 25 лет развития сахарных заводов увеличилась с 60 коп. за четверть до 150 - 250 коп. за четверть в 1847 году.

Только для Ольховатского завода Чертков покупал у своих крестьян до 10 тыс. берковцев³⁰.

Чертков сумел блестяще решить проблему топлива, которого требовалось в огромных количествах. Он быстро оценил открытие каменного угля в Екатеринославской губернии, и его завод первым перешел на новое топливо. С 1843 г. каменный уголь из Луганских казенных разработок стали привозить "на пароволовых подвозах" в степную Ольховатку, где ежегодно сжигалось до 150 тыс. пудов³¹. До этого завод работал на привозных дровах (500 саженей), соломе (5 тыс. возов) и кизяке (1 млн. 700 тыс. шт.). В 1852 г. каменный уголь покупали по 3 коп. за пуд, что было выгоднее дров. Маслов расценивал практику Ольховатского завода как "весьма важное открытие для отечественной свеклосахарной промышленности", что позволит этой отрасли переместиться в уезды, близкие к разработкам каменного угля, где создадутся плантации свекловицы, которая полностью заменит тростниковый сахар³².

Сахарный песок с заводов Черткова доставлялся в Москву, которая была единственным рынком сбыта для сахарозаводчиков. Но в Москве ежегодно требовалось не более 50 - 60 тыс. пудов белого сахарного песка, а его привозили в большем количестве, отчего цена на сахар сильно падала. Комитет сахароваров еще на V съезде (1838 г.) ставил вопрос о необходимости построить в Москве рафинадный завод. Однако и на X съезде Комитет не решил этого вопроса. Рафинадные заводы были построены в Харьковской и Киевской губерниях. В 1849 г. Чертков выстроил рафинадную фабрику в Ольховатке, таким образом, в Воронежской губернии появился первый комбинат, что "представляло в ту эпоху исключительное явление"³³.

Сахар сам по себе предмет ценный, а по быстроте оборота он имел значение почти наличных денег, и приготовление его приносило непосредственную пользу уже тем, что "разливало" деньги в сельском быту. Учреждение свеклосахарного производства во многих случаях скрепляло отношения между помещиками и крестьянами. Крестьяне уплачивали свой оброк свекловицей и различными работами при заводе, а заводчик еще приплачивал им за выращенную на своих полях свекловицу. В пользу крестьян шло 2/3 заводских издержек, они получали плату за свекловицу, заводскую работу, извоз дров, сахара, кости и пр. Кроме того, сахарный завод способствовал развитию скотоводства. Животные получали питательный и дешевый корм в виде остающейся после получения сока мезги, которая почти всеми заводчиками раздавалась крестьянам бесплатно. Это позволяло зимой откармливать значительное количество скота, не употребляя муки, овса и сена. Ботва свекловицы служила также превосходным кормом. Дополнительное удобрение в сочетании с посевами свекловицы вело к повышению плодородия почвы, истощенной посевами зерновых.

Появление свеклосахарного завода помогало крестьянину обеспечить себя материально, не уезжая после окончания полевых работ на осень и зиму от своего семейства в поисках денег, "не делаясь пролетарием или бездомовным бобылем, от которых кружится голова у английских, французских и германских министров"³⁴. Заводские работы содействовали также умственному развитию крестьян, обогащая их техническими знаниями, пробуждались трудолюбие и предприимчивость, чему самым ярким свидетельством было сокращение потребления водки. Разумное сочетание хлебопашества со свеклосахарной промышленностью в имении было верным путем обогатить крестьян, находившихся при этом заводе, не говоря уже о самом помещике. Предпринимательство помещика способствовало развитию у крестьян желания улучшать свое хозяйство, денежные средства они одалживали у своего же помещика. Так, Чертков в 1849 г. выдал в долг на заимообразной основе (а не кредит-

ной) Ольховатскому обществу 9700 руб. и отдельным крестьянам на покупку быков - 10 103 рубля³⁵.

Наращивая производство сахара, Чертков также заботился о просвещении жителей Ольховатки. Он открыл и содержал частную школу, где учились 76 мальчиков и 8 девочек. В слободе Россошь, которая отошла ему в 1852 г., также была устроена частная школа, в которой учились 16 мальчиков и 4 девочки. Его успешная деятельность становилась примером для родственников и соседей. В 1838 г. муж сестры Черткова генерал-майор бар. О. Д. Шеппинг построил в имении жены в слободе Марьевка небольшой свеклосахарный завод, производивший работы огнем и тремя гидравлическими прессами. В его школе обучались 25 мальчиков³⁶. Однако устройство школ помещиками Воронежской губернии в своих имениях было скорее исключением, чем правилом: в 1856 г. на всю Воронежскую губернию имелось всего 7 таких школ³⁷.

Повышение благосостояния крестьян Ольховатки и распространение грамотности вели к стремлению освободиться от крепостной зависимости, что в то время возможно было путем выкупа при наличии согласия помещика. Последовательный противник крепостного права Н. И. Тургенев, с которым Чертков в молодости был дружен, обращал внимание на то, что многие помещики "из тщеславия противятся освобождению даже тогда, когда за него платят золотом"³⁸. Чертков не чинил препятствий своим крестьянам к освобождению. Известно, что он отпускал своих крепостных на волю в 1831, 1834, 1841 годах. В ноябре 1849 г. Чертков подсчитал, что с Ольховатских крестьян, откупившихся из крепости с 1842 по 1849 гг., было получено 65 060 руб. и 42 795 руб. - с Дегтярских.

За цифрами порой сложно разглядеть конкретные изменения в судьбе отдельного крестьянина, произошедшие в результате появления сахарного завода. Однако благодаря прославившемуся в веках внуку крестьянина из Ольховатки крепостного помещика А. Д. Черткова А. П. Чехову мы имеем возможность убедиться в благотворности влияния сахарного завода на примере жизненного пути Е. М. Чехова (1798 - 1879). В раннем возрасте смышленого дворового мальчика по приказу помещика стали обучать грамоте. В 1834 г. его определили на построенный сахарный завод сначала рабочим, а затем приказчиком. Ему доверяли выполнение различных поручений по заводу. Отходами от сахароварения, которые Чертков отдавал своим крестьянам даром, Чехов откармливал своих и хозяйских бычков для продажи. Он часто выезжал по коммерческим делам Черткова в Приазовье, в Ростов, где устраивались грандиозные ярмарки, на которые пригонялись стада крупного рогатого скота и лошадей, привозилось большое количество товаров. Из Воронежа на Ростов гужевой тракт шел чрез Ольховатку. Чехов и сам торговал солью, сушеной рыбой, скотом. У него также появились надежные связи с богатым купеческим миром Приазовья.

Чертков не только не запрещал, но и всячески поощрял своих крестьян в предпринимательской и торговой деятельности. В 1841 г. Егор Михайлович решил выкупить себя и свою семью из 6 человек на волю, внося за каждого по 700 рублей. На выкуп дочери Александры у него денег не хватило, и, прощаясь с помещиком, он убедительно просил его не продавать ее на сторону, а подождать, пока у него будут деньги. "Чертков подумал, махнул рукой и сказал: "Так уж и быть, бери ее в придачу""³⁹, - записал М. П. Чехов.

Указанная цена выкупа внушает определенные сомнения. Например, в 1849 г. А. И. Кошелев, рачительный помещик и самый богатый из славянофилов, отпустил по добровольной сделке 200 душ дворовых, определив выкуп по ценам продажи людей или по стоимости рекрутской квитанции. Мальчик 15 лет платил 150 руб. серебром, мужчины от 20 до 30 лет - 300 рублей⁴⁰.

Несмотря на очевидные блага, приносимые свеклосахарной промышленностью, ее беспрепятственное развитие на просторах российского рынка не могло не споткнуться о корпоративные интересы прежде всего петербургских купцов, чьи рафинадные заводы работали на привозном сырье, доставляемом Англией. Петербургские рафинеры при самых первых шагах МОСХ по организации свеклосахарных заводов стали им всячески препятствовать. Имея сторонников и на бирже, и за зелеными столами в департаментах, они убеждали Канкрина в том, что свеклосахарные заводы уменьшат таможенные доходы с тростникового сахара.

Однако импорт иностранного сахарного песка не только не уменьшился, но даже увеличился. Канкрин, видя это, повысил в 1832 г. пошлину на привозной сахар с 2 руб. 50 коп. (в 1823 г.) до 3 руб. 15 копеек. Но своего предубеждения относительно свеклосахарной промышленности он не переменил. В 1841 г. рафинеры потребовали обложить свекловичный сахар акцизом. Но тогда оказалось, что 150 тыс. пудов свекловичного сахара, вырабатываемого на 200 заводах, составляли всего 1/10 колониального сахара, привоз которого удвоился против 1822 года. В 1842 г. Канкрин не стал вводить налог на свекловичный сахар, а снова повысил пошлину на ввозной сахар до 3 руб. 80 коп. за пуд. Таким образом, охранительная таможенная система оказала неимоверную услугу и развитию свеклосахарного дела в России.

Но нового министра финансов Ф. П. Вронченко петербургские и рижские рафинеры скоро уверили, будто на Кубе, откуда сахарный песок через Англию поступал на их заводы, были большие ураганы, истребившие сахарные плантации, и потому можно опасаться нехватки сахара в России. Они добивались разрешения на ввоз из Англии в Петербург сахара-сырца и лумпа⁴¹ по одинаковой пошлине (3 руб. 80 коп.) при условии использования необходимого сырья для переварки исключительно петербургскими рафинадными заводами. Вронченко, "не понявший тонкости обмана", представил дело в нужном свете, и просьба была Высочайше утверждена. Мнимый ураган повторился и в 1846, и в 1847 годах. Милость, оказанная петербургским рафинерам, приносила им до 579 тыс. руб. серебром. Кроме того, они вновь потребовали установить акциз на русский свекловичный сахар.

Директор Комитета сахароваров С. А. Маслов при поддержке членов Комитета в 1847 г. выступил в защиту отечественных свеклосахарных заводов. В 6-ти статьях он рассказывал о развитии свеклосахарной промышленности, о трудностях и несомненных ее успехах, о благе, приносимом сахарными заводами не только заводчикам, но и крестьянам, и делал далеко идущий вывод о том, что "наши черноземные губернии относительно свеклосахарного производства могут заменить нам заатлантические колонии Англии и Франции"⁴². Секретарь МОСХ не сумел поместить свои "письма" в журнале Общества, поскольку его цензор не осмелился пропустить их в печать. Их напечатали в "Московском городском листке", издававшемся при канцелярии генерал-губернатора. Приводимые Масловым цифры о развитии российской промышленности не напрасно заставили забеспокоиться прежних монополистов в Петербурге: "Бланкеннагель в 1803 г. произвел до 300 пудов песка. Мальцов в 1822 г. до 700 пудов и может быть столько же и Герард, в 1846 г. только один комиссионер Комитета купец И. Б. Гофман с 42 заводов продал песка и лумпа 68470 пудов". Но Маслов не обладал данными по всей России, особенно по Украине.

Вначале 40-х гг. XIX в. в производстве сахарного песка выделялись Воронежская и Тульская губернии. В 1842 г. на И заводах Воронежской губернии было произведено продукции на 226 188 рублей. С 1844 г. резко выдвинулась вперед Киевская губерния, где, широко используя новые технологии,

были построены паровые заводы. В 1844 г. на 45 заводах Киевской губернии получили сахара на 1 353 604 руб. (в Воронежской губернии - 175 471 руб.)⁴³. С этого времени Украина стала занимать лидирующее место в отрасли. Неуклонный рост заводов на Украине объяснялся тем, что здесь находились более крупные земельные владения, и помещики не испытывали недостатка в сырье. Кроме того, сахарная свекла является трудоемкой культурой, поэтому ее было выгодно сажать в тех районах, где плотность населения превышала 50 человек на 1 кв. км. В 1847 г. количество свекловичного сахара по отношению к тростниковому составило уже 43,5%⁴⁴.

Вронченко поручил агенту Министерства финансов в Москве Самойлову составить проект правил для налога на свекловичный сахар. Члены комитета сахароваров просили Маслова переговорить с Вронченко в пользу сахарных заводов. Министр финансов при разговоре твердо заявил: "Надо стеснить эту промышленность. Стали уж привозить из внутренних губерний свекловичный песок в Петербург. Петербургским рафинерам не выгодно стало посылать рафинад на малороссийские ярмарки и на юг"⁴⁵.

В архиве Черткова сохранилось несколько черновых вариантов "Записки о стеснительном положении, в которое приведены будут помещики, если утвердится проект наложения пошлины на туземный сахар". Следует подчеркнуть, что в существующей историографии об этой "Записке" ничего не известно. Трудно установить, являлся ли Чертков единственным автором документа, но он очень тщательно над ним работал. "Записка", где раскрывалась история появления свеклосахарного производства в России и его выгоды для земледельцев, была написана от лица сахарозаводчиков и предназначалась для подачи министру внутренних дел. Из сопроводительного письма Черткова явствует, что именно он, вероятно, как губернский предводитель московского дворянства, был уполномочен обратиться к Л. А. Перовскому, которого просили о покровительстве "против домогательства приморских рафинеров"⁴⁶.

В "Записке" подчеркивалось то обстоятельство, что сахарные заводы возникли в России благодаря лишь усилиям самих помещиков без всякого пособия и поощрения казны (последние 2 слова Чертков дипломатично зачеркнул). Отмечалось, что с 1824 по 1844 г. привоз в Россию сахара увеличился вдвое - с 1 038 278 пудов до 2 133 587, но вырученные от его продажи суммы составили 8411352 руб. серебром в 1824 г. и всего лишь 7 860 483 руб. в 1844 г., то есть развитие русского сахароварения не позволило взвинчивать цены на привозной сахар. Забегая несколько вперед, отметим, что цены именно благодаря развитию отечественного сахароварения имели тенденцию снижаться, делая сахар доступным широким слоям населения России. А в Крымскую войну, когда порты были закрыты, цена на сахар не повысилась ни на рубль. Ситуация прямо противоположная той, что имела место в России в начале XIX в. с установлением континентальной блокады.

По просьбе нескольких рафинеров, "большей частью иностранцев", предполагалось установить налог на свекловичный сахар, что, по мысли авторов "Записки", была "мера вредная для развития этой отрасли и бесполезная для казны, потому что предполагаемый акциз с туземного сахара по настоящему числу и объему заводов будет ничтожен, между тем он остановит дух предприимчивости хозяев и желание их даже при местных удобствах устраивать вновь свеклосахарные заводы". Эти заводы, "кроме заводов графов Бобринских, были весьма небольшими". Многие заводы были уничтожены в Московской, Калужской, Пензенской и других губерниях, а из "существующих заводов сколько идут дурно и убыточно или от неопытности в деле, или от недостатка мастеров, преимущественно от того, что заводчики по обстоя-

тельствам службы не могут жить постоянно в деревнях, а должны вверять свои капиталы и все заводское производство посторонним людям, подвергаясь обманам и недочетам".

В "Записке" указывалось, что "рафинадные приморские заводы единственно полезны их хозяевам и небольшому числу работников, тогда как свеклосахарные туземные заводы разливают вокруг себя благосостояние на земледельцев, которые, сами, возделывая для заводов на полях своих свекловицу, получают за нее чистые деньги, до 2 руб. за четверть, именно в то время, когда надобно им платить подушные подати, а при том они доставляют к заводу кости, дрова, формы, отвозят в Москву и другие города сахар. Число работников на свеклосахарных заводах потребно в 10 раз боле, нежели на рафинадных, и это доставляет земледельцам зимние заработки в своих селениях". В Черниговской, Харьковской, Курской, Воронежской и других черноземных губерниях на имениях, где были устроены свеклосахарные заводы, подушных недоимок нет. "Сверх того и казенные крестьяне, например, в Харьковской губернии, имея возможность доставить на заводы свеклу по 150 коп. за четверть, выплачивают накопившиеся на них недоимки". На свеклосахарных заводах Черткова в Воронежской губернии начали употреблять каменный уголь из Луганска. "Этот провоз независимо от ценности самого материала доставляет значительные заработки малоросам и служит к бездоимочной уплате подушных денег. Дальнейшая разработка каменного угля, принося выгоды казне, будет благодетельна для всего края".

В "Записке" отмечалось, что правительство при уменьшении пошлин на привозные вина не наложило, однако ж, ни одного акциза на русские виноградные вина, что привело бы, как полагали авторы "Записки", к уничтожению отечественных виноградников. "Напротив, правительство всеми зависящими от него средствами поощряет эту важную ветвь туземной промышленности, выдает награды, раздает земли в лучших частях нашей империи, содержит казенные сады и особых чиновников... Такие благие меры правительства не будут ли в явном противоречии с акцизом на свекловицу и сахарную промышленность? ...Непредусмотрительность последствий от налога порадует одних иностранцев. Но эта радость иностранцев была бы самою оскорбительною для нашего мудрого правительствами печальною для верноподданных престолу". К "Записке" был приложен список сахарозаводчиков, находившихся в Москве: кн. С. И. Гагарин, Ф. В. Самарин, гр. В. А. Бобринский, И. Д. Лужин, кн. В. И. Мещерский, А. Д. Чертков, И. Ф. Воейков, Н. А. Небольсин, Д. Н. Свербеев, А. А. Скалон, Н. А. Дивов, С. Д. Нечаев, А. А. Тучков, Г. А. Корсаков, А. Н. Бахметев, А. М. Дурнов, В. И. Шеншин; в Воронеже: Тулинов, С. А. Горяинов, Шеппинг, гр. Н. А. Кушелев-Безбородко, Корсун; в Курске: Сонцов⁴⁷. Превалируют в этом перечне крупные землевладельцы. Но их заводы, выстроенные или переоборудованные в 30-е гг. XIX в. и все работавшие огневым способом, который господствовал до начала 40-х гг., относились к мануфактурному типу.

В этой борьбе победили петербургские предприниматели. Только настойчивость гр. П. Д. Киселева, министра государственных имуществ, помешала утвердить некоторые пункты правил предполагаемого акциза, которые существенно сдерживали бы деятельность отечественных заводов. 25 февраля 1848 г. был утвержден Устав об акцизе со свеклосахарного производства. В нем были приняты заниженные нормы производительности предприятий, что несколько облегчало положение заводчиков. В новом Уставе от 30 ноября 1863 г. нормы выработки были установлены по показателям прочно устроенных крупных заводов, введен был вместо разнообразного однообразный размер акциза с сахарного песка.

Проявившаяся конкурентная борьба ускорила неминуемое разорение маленьких заводов, поскольку большинство из них, появившихся в 30-е гг. XIX в., были расположены в менее благоприятных условиях северных и центральных губерний. Этому способствовал и российский климат с частыми засухами и ранними морозами, губившими урожаи свеклы. 1840 и 1841 гг. стали гибельными для многих заводов вследствие увеличения численности насекомых, поедавших свекольные листья, а в 1841 г. другой бич - мошка, неоднократно уничтожавшая всходы свекловицы, совсем лишила многие заводы сырья. Из 164 заводов, существовавших до 1840 г., закрылось около 35, что показывало, как слаба была в целом сахарная промышленность, несмотря на все старания Комитета сахароваров, который в эти годы занялся проработкой вопроса о вредителях свекловицы. Годы 1848, 1849, 1850 также были очень неурожайными для свекловицы. В 1848 г. завод А. Д. Черткова в Дегтярной бездействовал. Завод его брата генерал-лейтенанта И. Д. Черткова в с. Устье также стоял.

Подстерегали и другие неожиданные напасти. Сахарный завод А. Д. Черткова в Дегтярной сгорел 20 ноября 1850 года. Пламя моментально охватило все здание, уничтожив сахарного песка, патоки и других материалов на 15 тыс. руб. серебром. Чертков, собрав необходимые свидетельства из Воронежской губернии за подписью воронежского военного генерал-губернатора генерал-лейтенанта Н. А. Лангеля, просил министра финансов о даровании ему "законной льготы от платежа положенного акциза"⁴⁸.

Выдержать конкурентную борьбу с "рафинадными магнатами" Балтики могли лишь большие предприятия, вооруженные паровой энергией, что позволяло повысить производительность труда, увеличить выход свекловичного сока и понизить себестоимость сахара. В 1852 г. Чертков вновь идет на модернизацию производства в Ольховатке, которую вновь осуществляет Гирш, управлявший заводом с 1837 года. И опять в Воронежской губернии Чертков оказался первым, кто перешел на паровую систему с устаревшей огневой, при которой терки приводились в движение с помощью лошадей или волов. На заводе были выстроены: котельное отделение, где было установлено 5 паровиков по 40 сил, и машинное отделение для 4 паровых машин (в 20, 12, 8 и 1 силу), что позволило получать 10 200 пудов сахара. В 1853 г. гр. Н. А. Кушелев-Безбородко также реконструировал завод, последовав примеру Черткова, и стал получать 11400 пудов сахара. Завод Черткова в Дегтярной после пожара был восстановлен в 1851 году. Здесь работало 3 гидравлических пресса, но сохранен был прежний огневой способ добычи сахарного песка, которого вырабатывали до 2700 пудов⁴⁹.

В 1857 г. для Ольховатского завода было собрано 26 569 берковцев свекловицы. С 1 берковца получено сахарного песка 18 фунтов, всего - 11956 пудов сахара. После выплат за доставку в Москву, акцизов, страховки завода и т. п. Чертков получил чистого дохода 52 606 руб. 62 копейки. Однако он был уверен, что завод не работал на полную мощь. "Число тягол обязательных, поставляющих свеклу вместо оброка, нисколько не прибавляется, а потому обязательною системою достигнуть полного количества невозможно. Для получения такого количества песка, какое своевременно может переработать завод (до 50 тыс. берковцев) необходимо иметь покупную свеклу, за которую вместо назначенной прежде цены 1 1/2 руб. ас. за берковец, не интересующей поставщиков, нужно положить примерно вознаграждающую труд, то есть не менее 50 коп. серебром за берковец, тогда только будут желающие ставить, и завод увеличит доход в год не мене 7 1/2 тыс. руб. серебром", - записал Чертков свои выводы, проанализировав деятельность Ольховатского завода в 1857 году⁵⁰.

Пример развития заводов Черткова опровергает мнение, что свеклосахарное дело, представленное вначале мелкими и средними заводами, являлось лишь придатком к имению (подспорьем в хозяйстве) и не имело самостоятельного экономического значения⁵¹. Против такого взгляда выступал Комитет сахароваров⁵². Строительство свеклосахарного завода означало создание нового направления в хозяйстве, появление которого благоприятно отражалось на повышении доходности животноводства, плодородия земель и вело к переходу на прогрессивную плодопеременную систему. Завод становился центром экономического притяжения, вызывая оживление внутренней торговли, укреплял в целом экономический потенциал сельскохозяйственного края. В 1849 г. средний доход в год с Ольховатского имения составил 153 094 рублей. Ольховатский сахарный завод принес 62 тыс. руб. прибыли⁵³. Модернизация в 1852 г. не привела к односторонней специализации всего имения. В нем продолжалось разведение тонкорунных овец и крупного рогатого скота, коневодство, производство подсолнечного масла, посев зерновых, что с добавлением свеклосахарного дела лишь увеличивало многопрофильность хозяйства.

Высокая рентабельность, как свеклосахарных заводов Черткова, так и в целом его имения в Воронежской губернии оспаривает широко распространенный взгляд в советской историографии на то, что крепостное хозяйство в предреформенный период испытывало глубокий кризис и было убыточным. Переходу на новые технологии с 1852 г. и успешной работе завода исключительно на коммерческой основе не помешали рамки крепостного строя. Чертков в своем хозяйстве практиковал барщину, оброк, отработки и вольнонаемный труд своих крестьян и вольнонаемных рабочих. Крестьяне при Черткове отнюдь не бедствовали. Доход с крестьянского хозяйства позволил многим крестьянам выкупиться на волю. В неурожайные годы (1832 - 1833, 1839- 1840) помощь помещика позволяла избежать голода, поэтому народонаселение в Чертковских имениях не убывало, а значительно росло. Если в 1829 г. Чертков получил по наследству 4620 душ муж. пола, то в 1858 г. он владел 13 888 крепостными (включая 3147 душ, отошедших от бездетного брата Н. Д. Черткова, и 715 душ в подмосковных имениях, купленных в 1840-е годы). В списке 63 крупнейших помещиков России, которым принадлежало от 5000 крепостных, Чертков занимал 14 место. Венчал этот список гр. С. Д. Шереметьев с 146 853 крепостными⁵⁴. Приводимые данные по свеклосахарным заводам Черткова и в целом по его имению в Воронежской губернии позволяют внести соответствующие уточнения во вновь развернувшуюся в литературе дискуссию о причинах отмены крепостного права в 1861 году⁵⁵.

Появление жесткой конкуренции в свеклосахарном производстве стало препятствием в свободном обмене мнениями, открытиями и изобретениями, на чем основывалась деятельность Комитета сахароваров. Крупные заводчики, прежде всего Украины, не нуждались ни в научных консультациях Комитета, ни в содействии его комиссионеров. К началу 50-х гг. XIX в. действия Комитета после 12 лет интенсивной работы стали "затухать". Впрочем, обычно упускается из виду одно немаловажное обстоятельство: инициативное ядро Комитета сахароваров составляли дворяне из поколения, прошедшего наполеоновские войны. "Дух александровского времени" - "дух преобразования" в соединении со стремлением к общей пользе, который пронесли лучшие представители этого поколения через всю свою жизнь и деятельность, стал покидать Комитет вместе с уходом этого поколения из жизни или отходом от дел по немощи и старости. Комитет сахароваров, возникший на основе общественной инициативы без правительственной помощи, вполне выполнил задачу по распространению свеклосахарного производства в России, вложив

свою лепту "в сокровищницу Отечества". Свеклосахарная промышленность, где накануне 1861 г. большая часть продукции производилась машинами, наряду с некоторыми отраслями хлопчатобумажной и писчебумажной промышленности занимала ведущее место в России⁵⁶.

Ольховатское имение А. Д. Черткова унаследовал его сын Г. А. Чертков, затем оно было куплено братьями Плотицыными, за долги перешло к Государственному банку, вновь выкуплено почетными гражданками, первой гильдии купчихами О. А. Овсянниковой и А. А. Дьячковой... Менялись хозяева, менялось государство, а сахарный завод в Ольховатке продолжает работать и поныне. Его доля по сбору сахарной свеклы и по производственным мощностям заводов Воронежской области составляла в конце 60-х гг. XX в. около 20%⁵⁷. Благодаря очередной реконструкции завода объем переработки сахарной свеклы в 2010 г. должен увеличиться до 1 млн. т в год. Таким образом, А. Д. Чертков на века определил характер и направление экономического развития этого района.

На 25-летнем юбилее Московского общества сельского хозяйства в 1846 г. второй вице-президент Общества А. А. Прокопович-Антонский сказал: "Соединить теорию с самой практикой, науку с земледелием - цель Общества. Члены Общества предложили в собственных своих имениях принимать меры к совершенствованию того, что Обществом могло быть признано полезным, и примером своим убеждать к улучшению хозяйства других соотечественников: введение во многих поместьях плодопеременного хозяйства, травосеяние, разведение для сахарного производства свекловицы, картофеля, научного пчеловодства, новых улучшенных орудий земледельческих. Имена гр. Нессельроде, гр. Бобринского, Рикорда, Броневского, Самарина, Черткова, Мальцова и др., употребивших свои капиталы и труд для различных полезных нововведений хозяйства и тем способствовавших усилению сельской промышленности, будут с признательностью повторяемы русскими хозяевами и любителями отечества"⁵⁸.

Примечания

1. КОРЧИНСКИЙ А. И. История возникновения свеклосахарной промышленности и первоначальное развитие ее техники в дореволюционный период. Автореферат на соискание ученой степени кандидата эк. наук. Киев. 1951, с. 2.

2. КРАСОЧКИН В. Т. Из истории возделывания свеклы. Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. М. 1960, сб. IV, с. 483.

3. КОРЧИНСКИЙ А. И. Ук. соч., с. 14.

4. ВОБЛЫЙ К. Г. Опыт истории свеклосахарной промышленности СССР (до освобождения крестьян 1861 г.). Т. 1. М. 1928, с. 101.

5. ПЕРЕПЕЛКИН А. П. Историческая записка об учреждении Императорского Московского Общества сельского хозяйства и воспоминания о действиях и деятелях Общества за истекшее 70-летие с 20 декабря 1820 по 20 декабря 1895 г. М. 1895, с. 38 - 39.

6. Там же, с. 46, 55.

7. ДРУЖИНИН Н. М. Декабрист Никита Муравьев. Революционное движение в России в XIX в. М. 1985, с. 41 - 42.

8. Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ), ф. 445, д. 298, л. 68 - 69.

9. Там же, д. 291, л. 9, 10.

10. Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ), ф.419, оп. 1, т. 3, д. 2871, л. 41; д. 2985, л. 3об., 55.

11. ВЕСЕЛОВСКИЙ Г. М. Город Острогожск и его уезд. Воронеж. 1867, с. 85.

12. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 294, л. 63об.

13. Записки I комитета сахароваров в Москве. М. 1834, с. 6.

14. ТИХОНОВ Б. В. Развитие свеклосахарной промышленности в России. Комитет сахароваров (до 1861 г.). Автореферат на соискание ученой степени кандидата ист. наук. М. 1955. с. 9.

15. ВЯЗЕМСКИЙ П. А. ПСС. Т. 7. СПб. 1882, с. 220.

16. ПЕРЕПЕЛКИН А. П. Ук. соч., с. 36.

17. ТИХОНОВ Б. В. Развитие свеклосахарной промышленности во второй половине 40-х и в 50-х гг. XIX в. К истории начала промышленного переворота. - Исторические записки. 1958, N 62, с. 158.

18. ЦИАМ, ф. 419, оп. 1, д. 3109, л. 12.

19. ТИХОНОВ Б. В. Развитие свеклосахарной промышленности в России, с. 8.

20. ШИШКОВ Н. Последовательный ход усовершенствований свеклосахарной промышленности в России. - Журнал сельского хозяйства и овцеводства. 1847, N 3, с. 226.

21. МАСЛОВ С. А. О свеклосахарной промышленности. - Московский городской листок. 1847, N 220, с. 880.

22. Записки III комитета сахароваров. М. 1836, с. 98.

23. Записки IV комитета сахароваров. М. 1837, с. 12, 43.

24. Отчет МОСХ за 1832,1833 и 1834 гг. - Земледельческий журнал. 1835, N 1, с. 5.

25. Берковец (или четверть свекловицы) равен 10 пудам или 163,8 кг.

26. О ходе Ольховатского свеклосахарного завода А. Д. Черткова. - Записки V комитета сахароваров. М. 1838, с. 112 - 113.

27. ПЕРЕПЕЛКИН А. П. Ук. соч., с. 103.

28. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 295, л. 39.

29. Сведения о свеклосахарной промышленности в России, собранные в 1849 г. СПб. 1852, с. 84.

30. Там же.

31. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 298, л. 40об.

32. МАСЛОВ С. А. Весьма важное открытие для отечественной свеклосахарной промышленности. - Журнал сельского хозяйства. 1853, N 4, с. 144.

33. ВОБЛЫЙ К. Г. Ук. соч., с. 172.

34. МАСЛОВ С. А. О свеклосахарной промышленности. Письмо I. - Московский городской листок. 1847, N 162, с. 649.

35. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 295, л. 38об.

36. Воронежская памятная книжка на 1856 год. Воронеж. 1856, отд. IV, с. 15, 19, 38 - 41.

37. МИХАЛЕВИЧ В. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Т. 4. Воронежская губерния. СПб. 1862, с. 295 - 298.

38. ТУРГЕНЕВ Н. И. Россия и русские. М. 2001. с. 223.

39. ЧЕХОВ М. П. Вокруг Чехова. Встречи и впечатления Е. М. Чехова. Воспоминания. М. 1981, с. 23 - 24.

40. ДУДЗИНСКАЯ Е. А. Славянофилы в общественной борьбе. М. 1983, с. 69, 75.

41. Лумп - не вполне очищенный сахар, который переваривается еще раз или два в рафинад, толченый и в мелких кусках (crushed lumps).

42. МАСЛОВ С. А. О свеклосахарной промышленности. Письмо 1, с. 880 - 881.

43. ВОБЛЫЙ К. Г. Ук. соч., с. 147.

44. ГРУММ-ГРЖИМАЙЛО Е. О свеклосахарной промышленности и развитии ея в России. СПб. 1860, с. 18.

45. МАСЛОВ С. А. О высочайшем покровительстве свеклосахарной промышленности в России. - Журнал сельского хозяйства и овцеводства. 1847, N 3, с. 251 - 252.

46. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 298, л. 25.

47. Там же, л. 21 - 42.

48. ЦИАМ. ф. 380, оп. 1, д. 1010, л. 5; Воронежские губернские ведомости. 1859, N 49, с. 407.

49. ГРУММ-ГРЖИМАЙЛО Е. Ук. соч., с. 43.

50. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 295, л. 60 - 61.

51. ТИХОНОВ Б. В. Развитие свеклосахарной промышленности в России. Комитет сахароваров, с. 4.

52. МАСЛОВ С. А. О свеклосахарной промышленности. Письмо I, с. 880.

53. ОПИ ГИМ, ф. 445, д. 295, л. 38об.

54. ЛИВЕН Д. Аристократия в Европе. 1815 - 1914. СПб. 2000, с. 64 - 65.

55. МИРОНОВ Б. Н. Социальная история России. Т. 1. СПб. 2003, с. 393 - 394.

56. ТИХОНОВ Б. В. Развитие свеклосахарной промышленности во второй половине 40-х.., с. 126.

57. РЫБИН Ю. В. Сахарная промышленность Воронежской области и ее влияние на формирование городских поселений. Вопросы географии населения. Ученые записки Ленинградского Государственного педагогического института им. А. И. Герцена. Т. 279. Л. 1966, с. 221 - 228.

58. Юбилей 25-летних трудов Императорского Московского Общества сельского хозяйства и выставка сельских произведений на хуторе Общества. М. 1846, с. 26.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - М. М. Фролова:

Комментарии: