За последние годы изучение государственно-монополистического капитализма в России в период первой мировой войны значительно продвинулось вперед. В Институте истории АН СССР в 1958 г. состоялась широкая дискуссия о государственно-монополистическом капитализме.

Представляется целесообразным проанализировать ход и итоги изучения этой проблемы советскими историками и экономистами.

Всесторонний анализ сущности государственно-монополистического капитализма и его исторического места был сделан В. И. Лениным. В основе государственно-монополистического капитализма лежит использование государственного аппарата капиталистическими монополиями в интересах укрепления своего господства и получения максимально высоких прибылей. С усилением могущества монополистических объединений это использование расширяется, свидетельством чего является рост государственных заказов, финансирование казной монополий, регламентирование внутренней и внешней торговли, спасение государством близких к банкротству миллионеров самыми различными методами. В этом плане государственно-монополистические тенденции в той или иной степени проявляются вместе с возникновением монополистических объединений. "Монополия, раз она сложилась и ворочает миллиардами, с абсолютной неизбежностью пронизывает все стороны общественной жизни, независимо от политического устройства и от каких бы то ни было других "частностей"¹ , - писал В. И. Ленин.

Поставив отдельные звенья государственного аппарата на службу своим интересам, монополистический капитал получает еще большие возможности для усиления эксплуатации рабочего класса и борьбы с рабочим движением. Эта сторона государственно-монополистического капитализма с особой силой проявляется в периоды империалистических войн и связанной с ними военно-экономической мобилизации тыла воюющих государств. "В интересах напряжения сил народа для грабительской войны"² происходит соединение силы монополий с силой государства в единый механизм. Система государственно-монополистического капитализма превращается в каторгу для рабочих, в охрану прибылей капиталистов³ . Она затрудняет борьбу рабочего класса за освобождение от гнета капитала⁴ . На данной основе развертывается и разностороннее вмешательство государства в экономическую жизнь страны. В военное время, что впервые наиболее полно проявилось в 1914 - 1917 гг., подобное вмешательство принимает форму регулирования экономики в мас-

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. 22, стр. 225.

² В. И. Ленин. Соч. Т. 23, стр. 202.

³ См. В. И. Ленин. Соч. Т. 25, стр. 332.

⁴ См. В. И. Ленин. Соч. Т. 24, стр. 276.

штабе всей страны посредством целой системы специальных правительственных и государственно-монополистических институтов.

В. И. Ленин показал всю ограниченность такого регулирования в рамках капиталистического способа производства. Оно ведется за счет всего народного хозяйства и широких трудящихся масс в интересах получения монополистами невиданных прибылей. Основное противоречие капиталистического способа производства - противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения - не только не исчезает, а, наоборот, возрастает в еще большей степени. В итоге это ведет к разрушению производительных сил, к развертыванию общего кризиса экономики. В конце концов дальнейшее регулирование экономической жизни страны реакционно-бюрократическим путем, то есть в интересах финансовой олигархии за счет всего общества, становится невозможным. Отсюда и другая особенность государственно-монополистического регулирования - его ограниченность во времени: с окончанием войны регулирование производства в масштабе всей страны значительно свертывается или прекращается вовсе.

Однако при всей ограниченности и кратковременности регулирования в рамках капиталистического способа производства эта сторона государственно-монополистического капитализма привлекла особое внимание В. И. Ленина, ибо самая попытка подобного регулирования была следствием и показателем того, насколько далеко зашел процесс концентрации производства, насколько возросла при империализме, когда банки и крупнейшие отрасли производства срослись воедино, созданная капитализмом теснейшая взаимозависимость различных отраслей народного хозяйства. Это и позволило В. И. Ленину выделить период первой мировой войны в качестве особого этапа в развитии империализма⁵ , который во всех воевавших странах, в том числе и в России, характеризовался переходом "от монополий вообще к государственному капитализму в еще более широких размерах, чем прежде"⁶ .

Отсюда следовал сделанный В. И. Лениным вывод об окончательном созревании материальных предпосылок для победы пролетарской революции. "Империалистическая война есть канун социалистической революции, - писал В. И. Ленин. - И это не только потому, что война своими ужасами порождает пролетарское восстание, - никакое восстание не создаст социализма, если он не созрел экономически, - а потому, что государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет"⁷ .

Под этим углом зрения В. И. Ленин развил учение К. Маркса о необходимости слома буржуазной государственной машины в ходе социалистической революции. При этом Владимир Ильич провел четкое разграничение между преимущественно "угнетательским" государственным аппаратом, который пролетариат должен разбить и заменить своим, новым аппаратом, и аппаратом, особенно тесно связанным с банками и синдикатами, которого "разбивать нельзя и не надо", поскольку он выполняет "массу работы учетно-регистрационной". Этот аппарат, писал В. И. Ленин, "надо вырвать из подчинения капиталистам, от него надо отрезать, отсечь, отрубить капиталистов с их нитями влияния, его надо подчинить пролетарским Советам, его надо сделать более широким, более всеобъемлющим, более всенародным"⁸ . Эти положения

⁵ См. В. И. Ленин. Соч. Т. 26, стр. 350.

⁶ В. И. Ленин. Соч. Т. 23, стр. 205.

⁷ В. И. Ленин. Соч. Т. 25, стр. 333.

⁸ В. И. Ленин. Соч. Т. 26, стр. 81; см. также стр. 77 - 78, 86.

В. И. Ленина имеют чрезвычайно важное значение для изучения проблемы государственно-монополистического капитализма как материальной подготовки социализма. Здесь прежде всего В. И. Ленин указывает на необходимое условие использования органов государственно-монополистического регулирования при проведении социалистических преобразований в области экономики. Этим условием является переход политической власти в руки рабочего класса, установление диктатуры пролетариата. Только "в обстановке революции, при революции, - неоднократно подчеркивал В. И. Ленин, - государственно-монополистический капитализм непосредственно переходит в социализм"⁹ .

С другой стороны, в приведенных положениях В. И. Ленина содержится указание на то, что и в пределах системы органов государственно-монополистического регулирования не все может быть использовано. Пролетарскому государству нужны лишь те звенья системы, которые выполняют "учетно-регистрационную работу", которые непосредственно связаны с производством и распределением, остальное же следует сломать и заменить новым аппаратом. Возникает необходимость на основе указаний В. И. Ленина и с учетом практики молодого Советского государства разобраться в системе и структуре органов государственно-монополистического регулирования. От того или иного понимания этого вопроса часто зависит и общая оценка степени зрелости государственно-монополистического капитализма в России.

Непосредственная связь проблемы военного государственно-монополистического капитализма с вопросом об экономических предпосылках социалистической революции в России и с практикой социалистического строительства - такова, на наш взгляд, главная особенность постановки вопроса в теоретических работах В. И. Ленина. Этим объясняется значение и политическая острота рассматриваемой проблемы, которая оказалась в поле зрения исследователей с первых же лет существования советской исторической науки.

*

8 середине 20-х годов при разработке проблемы финансового капитала в России первым поколением советских историков были сформулированы два положения, оказавшие существенное влияние на изучение военного государственно-монополистического капитализма в России. В основе одного из них лежал ошибочный тезис о колониальной зависимости России от западноевропейского империализма. Отсюда делался вывод, что "системы русского финансового капитала не существовало", а имевшее место сращивание банковских и промышленных монополий в стране было "в основном сращиванием иностранного капитала с иностранным, то есть происходило не создание системы русского финансового капитала, а расширение сферы эксплуатации иностранного финансового капитала"¹⁰ . Другое положение, тесно связанное с представлением о слабости и недоразвитости российского монополистического капитализма, сводилось к отрицанию возможности сращивания аппарата царизма с капиталистическими монополиями. Сращивание "предполагает одинаковую социальную природу сращивающихся", - писал Л. Н. Крицман и заключал, что в России в лучшем случае было возможно лишь одностороннее подчинение аппарата царизма капиталистическими монополиями, в которых безраздельно господствовал иностранный капитал¹¹ .

Указанные положения были тесно связаны с представлениями о не-

⁹ Там же, стр. 143.

¹⁰ Л. Крицман. Предисловие к книге С. Ронина "Иностранный капитал и русские банки. К вопросу о финансовом капитале в России" (М. 1926). стр. IV.

¹¹ Там же, стр. IV - V.

зрелости России для социалистической революции. Поэтому тогда же, в 20-х годах, тезис о колониальной или полуколониальной зависимости России от западноевропейского империализма был подвергнут острой критике¹² , в результате которой некоторые из сторонников "денационализации" русского капитализма были вынуждены публично отказаться от своих крайних, ошибочных выводов¹³ . На первой Всесоюзной конференции историков-марксистов, состоявшейся на рубеже 1928 и 1929 гг., был раскритикован тезис о невозможности сращивания финансового капитала с государственным аппаратом царизма, который отстаивал Н. И. Ванаг в докладе "О характере финансового капитала в России". Например, М. Н. Покровский, разделявший основные положения доклада Н. И. Ванага, специально подчеркнул, что с мыслью о невозможности сращивания финансового капитала с крепостническим государством согласиться нельзя. "Несомненно, что самодержавие могло быть использовано финансовым капиталом"¹⁴ , - заявил тогда М. Н. Покровский.

Из работ 20-х годов, в которых в той или иной степени затрагивалась проблема военного государственно-монополистического капитализма в России, прежде всего следует назвать популярную брошюру Я. Рудого, вышедшую двумя изданиями¹⁵ , и монографию Г. Цыперовича о синдикатах и трестах, в которой государственно-монополистическому капитализму в России военных лет посвящена особая глава¹⁶ .

Исходным моментом при характеристике военного государственно-монополистического капитализма в России в брошюре Рудого является тезис о слабости российского монополистического капитализма. "Естественный" экономический рост капитализма, - писал он, - еще не поставил в порядок дня систему государственного капитализма, как экономическую проблему"¹⁷ . Я. Рудой противопоставил Центральный военно-промышленный комитет - "могущественную капиталистическую организацию... старавшуюся влиять на весь ход государственных дел" - системе Особых совещаний, то есть государственных органов по проведению военно-экономической мобилизации тыла страны. Первый являлся, по его мнению, органом регулирования промышленности "на капиталистической основе, в интересах самого капитала, который видел в нем своего ставленника и защитника"; вторые представляли собой "организационные формы" "правительства и бюрократического мира". "Вся система правительственного аппарата регулирования, - утверждал Я. Рудой, - начиная с совещания по обороне и кончая местными уполномоченными, была построена так, что она была оторвана от массы не только рабочих, но даже буржуазии"¹⁸ . Но, поскольку цели буржуазии и царизма в области внешней политики были общими, писал автор, а, кроме того, мобилизация народного хозяйства укрепляла позиции буржуазии в борьбе с рабочим классом, буржуазия пошла на организацию регулирования народного хозяйства под руководством правительственных органов. В этом Я. Рудой видел "политическую никчемность" русской буржуазии,

¹² См. К. Н. Тарновский. Советская историография российского империализма и вопросы периодизации истории советской исторической науки (1917 - 1936). "История СССР". 1960, N 3, стр. 152 - 154.

¹³ См. Н. Ванаг. Письмо в редакцию. "Историк-марксист", 1932, N 4 - 5, стр. 355 - 359.

¹⁴ "Труды первой Всесоюзной конференции историков-марксистов". Т. I. М. 1930. Изд. 2-е, стр. 383.

¹⁵ Я. Рудой. Государственный капитализм в России во время империалистической войны. Л. 1925; его же. Государственный капитализм. М. -Л. 1927.

¹⁶ Р. Цыперович. Синдикаты и тресты в дореволюционной России и в СССР. Из истории организационных форм промышленности за последние 50 лет. Л. 1927. Изд. 4-е.

¹⁷ Я. Рудой. Государственный капитализм, стр. 9.

¹⁸ Там же, стр. 42 - 43, 46.

которая "плелась в хвосте царизма" и в дальнейшем очутилась "всецело под прессом мертвящего бюрократического царистского государственного аппарата". Конечный вывод Я. Рудого гласил: "Русский государственный капитализм буржуазной формации, несмотря на крупную роль, которую играла в нем буржуазия, стал привеском самодержавия"¹⁹ .

Г. Цыперович известен как решительный противник ошибочных взглядов Ванага - Ронина - Крицмана. Обстоятельно разобрав положения Крицмана, рассматривавшего Россию как колонию западноевропейского империализма, Г. Цыперович показал, что такие взгляды в конечном счете ведут к отрицанию социалистического характера Октябрьской революции и превращают ее в "удавшееся национальное восстание против засилья иностранного финансового капитала". Что же касается вопросов сращивания государственного аппарата с капиталистическими монополиями, то формуле Крицмана относительно "одностороннего подчинения" автор противопоставляет ленинское определение соотношения господствующих классов в России периода империализма как теснейшего союза горстки крепостников-помещиков с магнатами финансового капитала²⁰ .

Однако глава о первой мировой войне в книге Г. Цыперовича находится в противоречии с правильными методологическими положениями всей его работы. Как и Я. Рудой, он противопоставляет капиталистические монополии государственному аппарату царизма, указывая, что "остатки старого крепостного режима были слишком сильны для того, чтобы спокойно и легко приноровиться к новому "крепостному режиму", выросшему из капиталистической монополии", что в Особом совещании по обороне "не было никаких намеков на усиленное и действительное участие "общественных", т. е. капиталистических элементов", а его создание "было попыткой старой бюрократии накинуть узду на капиталистическую монополию". Тактика монополистического капитала, по словам Г. Цыперовича, заключалась "главным образом" в том, чтобы "не допустить правительство до образования государственной монополии"²¹ . Специально остановившись на вопросах регулирования металлургической промышленности, Г. Цыперович утверждает, что Металлургический комитет с Главным уполномоченным по снабжению металлами "не были в состоянии использовать учетно-регулирующий аппарат синдикатов, так как руководящие силы последних в это время работали над оформлением своих организаций в противовес государственной. Между такими мощными монополистическими объединениями, как "Продамета", "Кровля" или "Медь", с одной стороны, и "Расмеко" - с другой, - стояла борьба за власть, острота которой исчезла только после падения старого режима"²² . В целом же, утверждает Г. Цыперович, "все попытки подчинить государству аппарат капиталистической монополии дальше разрозненных мероприятий в области учета, контроля и регулирования не ушли"²³ . Через год после выхода в свет работ Я. Рудого и Г. Цыперовича была опубликована книга Г. И. Шигалина о подготовке промышленности к войне. Центральный военно-промышленный комитет автор считал главным регулирующим органом; вслед за комитетом он называл организацию Земгора и утверждал, что "роль общественных организаций в деле мобилизации промышленности была огромна". Особое совещание по обороне, по сути дела, выпало из поля зрения Шигалина: он ограничился лишь справкой о полномочиях его председателя²⁴ . Таким образом,

¹⁹ Там же, стр. 8, 9.

²⁰ Г. Цыперович. Указ. соч., стр. 180.

²¹ Там же, стр. 180. 314, 315, 316 (примечание).

²² Там же, стр. 307.

²³ Там же, стр. 305.

²⁴ Г. Шигалин. Подготовка промышленности к войне. М. -Л. 1928, стр. 206 - 210.

противопоставление буржуазного регулирования правительственному доведено в его книге практически до игнорирования правительственного регулирования. Тем самым был снят и вопрос о государственно-монополистическом капитализме в России военных лет; каких-либо суждений на этот счет работа Г. И. Шигалина не содержит²⁵ .

Господствовавшие в литературе того времени взгляды о слабости российского государственно-монополистического капитализма нашли свое отражение и в опубликованных в середине 20-х годов исследованиях А. Л. Сидорова и А. В. Бенедиктова²⁶ . По сравнению с только что разобранными работами в их исследованиях делается значительный шаг вперед в изучении экономики России периода первой мировой войны и в разработке проблемы российского государственно-монополистического капитализма. А. Л. Сидоров и А. В. Венедиктов не противопоставляют правительственное регулирование регулированию буржуазному, а рассматривают его как результат совместной деятельности правительства и буржуазии. В связи с этим в работах указанных авторов принципиально иную оценку получили и правительственные регулирующие органы. "Буржуазия была представлена в Особом совещании очень сильно, - пишет А. Л. Сидоров. - Здесь были все будущие "звезды" Февральской революции. Этот орган буржуазия сделала форпостом своего влияния на правительственную политику и защиты своих интересов". "Правительство боялось буржуазии, - отмечает он в другом месте, - но без нее фактически ничего не могло сделать"²⁷ . Так же понимает вопрос о взаимоотношении помещиков и буржуазии в системе Особых совещаний и А. В. Венедиктов. По сравнению с работой А. Л. Сидорова новым моментом в исследовании А. В. Бенедиктова является указание на особенно сильное влияние капиталистических монополий в специальных организациях по непосредственному регулированию отдельных отраслей промышленности, созданных при Особых совещаниях. Впервые в советской историографии А. В. Венедиктов дал обстоятельный очерк истории Комитета по делам металлургической промышленности при Особом совещании по обороне, обратив внимание на использование им после Февральской революции учетно-распределительного аппарата существовавших синдикатских организаций. При этом автор подчеркнул, что и до падения царизма "идея привлечения синдикатов была не чужда Главному уполномоченному (по снабжению металлами)...". Вызывает интерес и замечание А. В. Бенедиктова относительно использования Особым совещанием по топливу аппарата синдиката "Продуголь"; под таким углом зрения история Особого совещания по топливу еще не изучалась²⁸ .

Значение исследований А. Л. Сидорова и А. В. Бенедиктова для разработки проблемы государственно-монополистического капитализма в России состоит, таким образом, в том, что они вразрез с распространенным в середине 20-х годов представлением показали усиление проникновения буржуазии в правительственные органы по регулированию экономики в годы первой мировой войны. Их исследования расчистили до-

²⁵ В 1938 г. вышла в свет монография Г. И. Шигалина "Экономика мировой империалистической войны 1914 - 1918 гг.". Она содержит краткую характеристику деятельности органов по проведению военно-экономической мобилизации тыла всех воевавших стран и завершается очерком, посвященным сущности государственно-монополистического капитализма. Сделав значительный шаг вперед в теоретическом осмыслении проблемы, Г. И. Шигалин в отношении российского государственно-монополистического капитализма ограничился поверхностной справкой, не дающей чего-либо нового по сравнению с первой его работой.

²⁶ А. Сидоров. Влияние империалистической войны на экономику России. "Очерки по истории Октябрьской революции". Т. I. М. -Л. 1927; А. В. Венедиктов. Организация железной и угольной промышленности. Сборник "Тяжелая индустрия в СССР". М. -Л. 1926.

²⁷ А. Сидоров. Указ. соч., стр. 80, 172.

²⁸ А. В. Венедиктов. Указ. соч., стр. 53 - 54, 58 (примечание).

рогу для конкретного изучения военного государственно-монополистического капитализма в России как материальной предпосылки социализма, как сращивания государственного аппарата царизма с монополиями для организации капиталистического регулирования производства в масштабе всей страны.

С конца 20-х годов в изучении проблемы военного государственно-монополистического капитализма в России наступает длительный перерыв. В конце 20 - 30-х годов в капиталистических странах получили довольно широкое распространение различные апологетические буржуазные и реформистские "теории" государственно-монополистического капитализма. Эти теории были призваны, с одной стороны, ослабить растущее влияние успехов социалистического строительства в СССР на пролетариат и широкие трудящиеся массы капиталистических стран, а с другой - затушевать противоречия капитализма, особенно обострившиеся в период мирового экономического кризиса конца 20-х - начала 30-х годов, помочь буржуазии найти выход из этого кризиса, переложив его тяготы на трудящиеся массы. Центральным пунктом этих теорий была трактовка государственно-монополистического капитализма как такого этапа в развитии капитализма, который открывает якобы "прямую дорогу" к социализму, без пролетарской революции, без диктатуры пролетариата. В идеологической борьбе с этой апологетикой советские историки и экономисты с особой силой подчеркивали ограниченность капиталистического регулирования и его классовый характер, показывали, что монополии использовали государственный аппарат ради дополнительного обогащения за счет ограбления трудящихся внутри страны и в колониях. Изучение же важнейшего положения В. И. Ленина о государственно-монополистическом капитализме как материальной подготовке социализма отошло на задний план. Не случайно в сводных, обобщающих работах и в учебной литературе того времени, в том числе в первом томе "Истории гражданской войны в СССР" (М. 1936) и кратком курсе "Истории ВКП(б)" (М. 1938), отсутствует даже постановка вопроса о государственно-монополистическом капитализме как материальной предпосылке социалистической революции в нашей стране.

Новый этап в изучении государственно-монополистического капитализма в России начинается после окончания Великой Отечественной войны. Здесь прежде всего следует сказать о докторских диссертациях А. Л. Сидорова и А. П. Погребинского. Основные свои положения и выводы оба автора изложили в статьях реферативного типа²⁹ . Затем последовала серия статей А. Л. Сидорова по различным проблемам военно-экономической мобилизации тыла царской России периода первой мировой войны - о состоянии производительных сил страны в военные годы, влиянии войны на экономику России, взаимоотношениях с союзниками по экономическим вопросам, правительственной политике по регулированию военного производства³⁰ . Проблематика диссертации А. П. Погребинского несколько уже, но она, как и исследование А. Л. Сидорова, посвящена выяснению общих закономерностей развития экономики Рос-

²⁹ А. Л. Сидоров. Экономика России в период мировой войны 1914 - 1917 гг. "Доклады и сообщения исторического факультета МГУ". Вып. I. М. 1945; А. П. Погребинский. Мобилизация промышленности царской России в первую мировую войну 1914 - 1917 годов. "Вопросы истории", 1948, N 8.

³⁰ А. Л. Сидоров. Борьба с кризисом вооружения русской армии в 1915 - 1916 годах. "Исторический журнал", 1944, N 10 - 11; его же. Отношения России с союзниками и иностранные поставки во время первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 15; его же. Эвакуация русской промышленности во время первой мировой войны. "Вопросы истории", 1947, N 6; его же. Железнодорожный транспорт России в первой мировой войне и обострение экономического кризиса в стране. "Исторические записки". Т. 26; его же. К истории топливного кризиса в России в годы первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 59.

сии в военные годы. Поэтому деятельность Особых совещаний, и прежде всего Особого совещания по обороне, находится в центре внимания обоих исследователей. В этом их работы сходны. Однако в подходе к разрешению вопроса о военном государственно-монополистическом капитализме между работами А. Л. Сидорова и А. П. Погребинского есть существенное различие.

В своих статьях, опубликованных за последние 15 лет, А. Л. Сидоров развил и обосновал высказанный им ранее тезис о том, что царизм организовывал военную экономику совместно с буржуазией, что регулирование экономики страны было общим делом помещиков и буржуазии, что в соответствии с этим в правительственных органах по проведению военно-экономической мобилизации тыла была широко представлена буржуазия. "Сотрудничество крепостников-помещиков с верхушкой торгово-промышленной и банковской буржуазии - характерная особенность третьеиюньской монархии Столыпина, - подводит А. Л. Сидоров итоги своим наблюдениям в одной из статей. - Во время мировой войны это сотрудничество еще более окрепло и усилилось, но крепостникам-помещикам пришлось уступить ряд руководящих позиций буржуазии. Организация земского и городского союза, Центрального военно-промышленного комитета, наконец, значительное усиление представительства буржуазии в четырех Особых совещаниях, созданных правительством в августе 1915 г., означало проникновение буржуазии в поры государственного аппарата и усиление влияния ее на разрешение различных экономических вопросов, связанных с войной"³¹ .

А. Л. Сидоров показал, что усиление влияния буржуазии на политику правительства и развертывание военного производства привело к ее огромному обогащению, получению невиданных в мирное время прибылей, являвшихся результатом установления чрезвычайно высоких цен на предметы военного спроса и выдачи всевозможных безвозвратных пособий, ссуд и авансов на оборудование предприятий, в случае эвакуации и т. д., причем "ссуды и субсидии отпускались даже тогда, когда никаких оснований для получения их не было"³² . На примерах деятельности Особых совещаний по обороне, топливу и перевозкам А. Л. Сидоров доказал, что в ряде случаев царское правительство шло на поводу у крупных монополистов, зачастую пренебрегая более широко понятыми интересами самой буржуазии и интересами организации военной экономики³³ .

В целом А. Л. Сидоров выяснил всестороннее усиление влияния буржуазии на политику царского правительства в годы войны, переплетение правительственных и буржуазных органов по руководству военной экономикой, рост политического и экономического могущества монополистической буржуазии. Что же касается регулирования деятельности конкретных отраслей промышленности, то этот вопрос А. Л. Сидоров не рассматривает. Проблема формирования государственно-монополистических институтов по непосредственному руководству деятельностью отдельных отраслей промышленности в военные годы не была для него предметом специального исследования, и каких-либо заключений по этому вопросу в работах, написанных им за последние 15 лет, нет³⁴ .

В отличие от А. Л. Сидорова, А. П. Погребинский в своей диссертации высказывает вполне определенные суждения относительно российского государственно-монополистического капитализма. Подробно рас-

³¹ А. Л. Сидоров. Эвакуация русской промышленности..., стр. 11.

³² Там же, стр. 17; его же. Экономические предпосылки социалистической революции в России. "История СССР", 1957, N 4, стр. 31 - 32.

³³ См. А. Л. Сидоров. К истории топливного кризиса..., стр. 75 - 78.

³⁴ Это относится отчасти и к его монографии "Финансовое положение России в годы первой мировой войны (1914 - 1917)" (М. 1960).

смотрев историю учреждения Особого совещания по обороне, проанализировав его состав и компетенцию, А. П. Погребинский приходит к выводу, что это совещание "было органом царского правительства, которое не собиралось делить свою власть с империалистической буржуазией"³⁵ , что наиболее видные представители финансовой олигархии, такие, как Путилов, Вышнеградский, Утин, Мещерский и другие, принимавшие участие в работах созданного в мае 1915 г. Особого совещания по снабжению армии, в ходе реорганизации этого совещания и создания Особого совещания по обороне "были вытеснены представителями русской национальной буржуазии". В результате "наиболее крупные представители финансовой олигархии оказались за бортом Особых совещаний" и "не оказали никакого влияния" на их деятельность³⁶ . Далее следует вывод о слабости, недоразвитости военного государственно-монополистического капитализма в России. "Анализ деятельности Особого совещания по обороне, - пишет А. П. Погребинский, - свидетельствует о том, что у нас не произошло полного сращивания государственной власти с финансовой олигархией, которое характерно было для передовых капиталистических стран". Объясняя это, автор обращает внимание на то, что в России "государственный аппарат находился в руках у помещиков-крепостников, а не буржуазии". В то же время он подчеркивает, что "процесс создания военно-государственно-монополистического капитализма осложнялся и тормозился слабостью и недоразвитостью капиталистических монополий"³⁷ .

Вторая глава диссертации А. П. Погребинского посвящена вопросу регулирования снабжения металлами. Показательно, что анализ деятельности созданного в конце 1915 - начале 1916 г. при Особом совещании по обороне Комитета по делам металлургической промышленности привел А. П. Погребинского к выводу о сравнительно крупной роли "Продаметы" в работе этого комитета³⁸ . Поэтому свое заключение об отсутствии полного сращивания государственного аппарата с финансовой олигархией он дополняет замечанием о том, что "только в отдельных случаях монополистический капитал достигал значительного влияния на деятельность регулирующих органов. Таким влиянием пользовалась, например, "Продамета" в деле распределения черных металлов в военные годы"³⁹ . Итак, знакомство с материалом по регулированию конкретной отрасли промышленности, в данном случае металлургической, заставило А. П. Погребинского внести в свою общую трактовку российского государственно-монополистического капитализма интересную оговорку относительно возможных исключений.

К сожалению, А. П. Погребинский не предпринял дополнительных поисков по выявлению фактов, аналогичных хотя бы в какой-то мере фактам из истории Комитета по делам металлургической промышленности. Оговорка осталась оговоркой, и вплоть до недавнего времени ряд историков и экономистов, ссылаясь на слабость монополистических организаций в России и на то, что сращивание государственного аппарата царизма с капиталистическими монополиями не имело массового характера, разделял сформулированный еще в 20-х годах тезис о слабости, недоразвитости российского государственно-монополистического капитализма. Это положение стало общепризнанным, перешло в учебную литературу и получило широкое распространение. Вышедшее после Великой Отечественной войны несколькими изданиями капитальное учебное пособие П. И. Лященко по истории народного хозяйства немало содейство-

³⁵ А. П. Погребинский. Указ. диссертация, стр. 48.

³⁶ Там же, стр. 54.

³⁷ Там же, стр. 8. 10, 11, 61.

³⁸ Там же, стр. 85.

³⁹ Там же, стр. 61.

вало распространению указанного представления⁴⁰ . Между тем исследование природы отдельных российских монополий помогло показать ошибочность тезиса о слабости монополистического капитализма в России.

Начало монографическому изучению истории монополистических организаций положила трехтомная работа А. Д. Брейтермана о медной промышленности. Вышедший в 1930 г. третий том этого исследования посвящен характеристике сложного комплекса монополистических объединений в медеплавильной промышленности. В приложении к нему помещена и первая публикация секретных контрагентских договоров - основного источника для понимания сущности, особенностей и политики монополистических объединений⁴¹ . На исходе 30-х годов под руководством профессора МГУ А. Ф. Кона было написано несколько интересных диссертаций⁴² . Однако напечатана была лишь работа Д. И. Шполянского⁴³ , уже после окончания Великой Отечественной войны. Вслед за нею последовала серия исследований, выполненных на основе изучения широкого круга источников, главным образом архивных. В работах П. В. Волобуева, М. Я. Гефтера, А. Л. Цукерника⁴⁴ были достаточно полно выяснены природа крупнейших монополий в России, их организационные формы, место и роль в экономической жизни страны. Тем самым было покончено с представлением о слабости российских монополий.

В 50-е годы вышел в свет ряд работ, в которых конкретно рассматриваются вопросы о взаимоотношениях государственного аппарата с монополистическими объединениями. В этом направлении значительную работу проделали М. Я. Гефтер и Т. Д. Крупина⁴⁵ . Их исследования, охватившие довоенный период истории российского империализма,

⁴⁰ "В России вследствие экономической отсталости не могло создаться экономических предпосылок для успешности мероприятий военно-государственного регулирования хозяйства, - писал П. И. Лященко. - Правительственный аппарат, особенно к концу войны, был полностью расшатан и деморализован, буржуазия не имела достаточной общественной и политической силы, чтобы отстоять свои позиции. Поэтому регулирование государством народного хозяйства, мобилизация промышленности и вся система русского военно-государственного капитализма не только не имела больших положительных результатов, но и привела к прямому развалу промышленности" (П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР. Т. II. М. 1948, стр. 598).

⁴¹ А. Д. Брейтерман. Медная промышленность СССР и мировой рынок. Т. III. Л. 1930.

⁴² И. И. Козодоев. Политика цен южных монополий в самодержавной России (кандидатская диссертация). М. 1940; Л. Ю. Грот. Синдикат "Продамета" как монополистическая организация (кандидатская диссертация). М. 1940; Я. И. Ливший. Союзы предпринимателей по регулированию условий труда и борьбе с рабочим движением в России (1897 - 1916) (кандидатская диссертация). М. 1941; Д. И. Шполянский. Монополистические организации довоенного Донбасса и Криворожья (к вопросу о соотношении монополии и конкуренции) (кандидатская диссертация). М. 1941.

⁴³ Д. И. Шполянский. Монополии угольно-металлургической промышленности Юга России в начале XX века. М. 1953.

⁴⁴ П. В. Волобуев. Из истории синдиката "Продуголь". "Исторические записки". Т. 58; его же. Из истории монополизации нефтяной промышленности дореволюционной России (1910 - 1914 гг.). "Исторические записки". Т. 52; М. Я. Гефтер. Из истории монополистического капитализма в России (сахарный синдикат). "Исторические записки". Т. 38; его же. Борьба вокруг создания металлургического треста в России в начале XX века. "Исторические записки". Т. 47; статьи А. Л. Цукерника, напечатанные в "Ученых записках" Киевского финансово-экономического института (вып. I, 1949; вып. 2, 1950) и в "Исторических записках" (тт. 42, 52), были использованы им при подготовке монографии "Синдикат "Продамет" (М. 1959).

⁴⁵ М. Я. Гефтер. Царизм и монополистический капитал в металлургии Юга России до первой мировой войны (к вопросу о подчинении государственного аппарата царизма капиталистическими монополиями). "Исторические записки". Т. 43; его же. Царизм и законодательное "регулирование" деятельности синдикатов и трестов в России накануне первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 54; его же. К истории топливно-металлургического "голода" в России накануне первой мировой войны. "Исторический архив". Т. VI. М. -Л. 1951; Т. Д. Крупина. Монополистический капитал в России и царское самодержавие (1907 - 1914 гг.) (кандидатская диссертация). М. 1954; ее же. К вопросу о взаимоотношениях царского правительства с монополиями. "Исторические записки". Т. 57.

вплотную подвели к постановке вопроса о государственно-монополистическом капитализме в России в годы первой мировой войны. С другой стороны, академик А. В. Венедиктов в своем капитальном исследовании⁴⁶ впервые на конкретном материале показал, как использовались государственно-монополистические институты, появившиеся в годы первой мировой войны, при создании советских органов по руководству крупной национализированной промышленностью. Всего этого оказалось, однако, недостаточно для окончательного развенчания широко распространенного положения о слабости, недоразвитости военного государственно-монополистического капитализма в России.

В 1953 - 1957 гг. вышли в свет три монографии, в которых в той или иной степени затрагивается проблема военного государственно-монополистического капитализма в России. Это были работы Г. Д. Бакулева, И. В. Маевского и Г. И. Шигалина⁴⁷ . По вопросам истории регулирования металлургической промышленности Г. Д. Бакулев ограничился краткой и поверхностной справкой. Тем не менее его общий вывод относительно военного государственно-монополистического капитализма в России чрезвычайно категоричен. "В царской России, - пишет Г. Д. Бакулев, - она (организация военного хозяйства. - К. Т. ) не поднялась до уровня государственно-монополистического капитализма"⁴⁸ . Работа И. В. Маевского по своим задачам и проблематике сходна с докторской диссертацией А. П. Погребинского. Деятельность Особого совещания по обороне находится в центре внимания И. В. Маевского. Автор пишет, что проблема государственно-монополистического капитализма не является для него предметом специального исследования, но тем не менее он не отказывается от оценки степени зрелости российского государственно-монополистического капитализма. "Если регулирование и государственное вмешательство в сферу промышленного производства носили поверхностный характер в странах с более развитой системой госкапитализма, - пишет И. В. Маевский, - то что можно сказать о России, где государственно-монополистический капитализм не достиг еще высокой зрелости, где сращивание государственного аппарата с частнокапиталистическими монополиями не имело массового характера (особенно до Февральской революции)..."⁴⁹ . К аналогичным выводам приходит и Г. И. Шигалин. Базой для этих выводов, как и у И. В. Маевского, служит анализ деятельности Особого совещания по обороне, а новым, по сравнению с И. В. Маевским, аргументом в пользу слабого развития государственно-монополистического капитализма в России является указание на то, что "для перехода к государственно-монополистическому капитализму западноевропейского типа в России не хватало политических предпосылок", ибо "русское самодержавие политически еще не успело полностью превратиться в буржуазную монархию"⁵⁰ .

На органы по непосредственному регулированию деятельности отдельных отраслей промышленности России в годы первой мировой войны, например, на Комитет по делам металлургической промышленности, о специфике которого писал А. П. Погребинский, ни И. В. Маевский, ни Г. И. Шигалин не обратили никакого внимания, хотя их монографии вышли 10 лет спустя после защиты А. П. Погребинским докторской диссертации. Следовательно, в этом отношении работы И. В. Маев-

⁴⁶ А. В. Венедиктов. Организация государственной промышленности в СССР. Т. I. 1917 - 1920. Л. 1957.

⁴⁷ Г. Д. Бакулев. Черная металлургия Юга России. М. 1953; И. В. Маевский. Экономика русской промышленности в условиях первой мировой войны. М. 1957; Г. И. Шигалин. Военная экономика в первую мировую войну. М. 1956.

⁴⁸ Г. Д. Бакулев. Указ. соч., стр. 224.

⁴⁹ И. В. Маевский. Указ. соч., стр. 4, 74.

⁵⁰ Г. И. Шигалин. Военная экономика в первую мировую войну, стр. 283 - 284.

ского и Г. И. Шигалина делают шаг назад по сравнению с исследованием А. П. Погребинского⁵¹ .

Таким образом, вывод о недоразвитости российского государственно-монополистического капитализма в плане материальной подготовки социализма базировался исключительно на изучении состава, структуры и компетенции главного правительственного органа по мобилизации различных отраслей промышленности царской России - Особого совещания по обороне, учрежденного в августе 1915 г. наряду с совещаниями по топливу, перевозкам и продовольствию. Создание системы Особых совещаний трактовалось как завершение формирования органов военно-государственного регулирования. На изучении деятельности совещаний, и прежде всего Особого совещания по обороне, и было сконцентрировано внимание исследователей. Что же касается развития государственно-монополистического регулирования различных отраслей промышленности после создания Особых совещаний, то этот вопрос был освещен в литературе недостаточно. Тем не менее как только исследователи выходили за хронологические рамки 1915 г. и затрагивали, например, историю Комитета по делам металлургической промышленности, учрежденного при Особом совещании по обороне в начале 1916 г., они приходили к выводу о значительной роли капиталистических монополий в деятельности этого правительственного органа (А. П. Погребинский) и даже о прямом использовании учетно-распределительных аппаратов монополий для распределения заказов и организации нормировки снабжения металлами (А. В. Венедиктов, правда, для периода после свержения самодержавия).

Напрашивалась мысль о том, что среди всего комплекса регулирующих органов есть основания различать те из них, которые осуществляли общее руководство делом мобилизации промышленности, вырабатывали методы этой мобилизации и т. д., и те, в которых учетно-распределительные аппараты капиталистических монополий непосредственно использовались для организации нормировки и распределения казенных заказов. Исчерпывалась ли Особыми совещаниями вся система органов военно-государственного регулирования? Вот вопрос, вставший перед историками и экономистами к середине 50-х годов. К выводу о необходимости разграничения органов по общему руководству мобилизацией тыла и органов по непосредственному регулированию отдельных отраслей народного хозяйства подводили также исследования, посвященные практике первых социалистических преобразований в области экономики⁵² . Вскоре после победы Великой Октябрьской социалистической революции Особое совещание по обороне было упразднено; что касается Комитета по делам металлургической промышленности (Расмеко) и учетно-распределительных аппаратов монополий "Продамета" и "Кровля", то они были национализированы, включены в состав ВСНХ и на их базе позднее был организован единый орган по регулированию металлургической промышленности - "Продрасмет". Было распущено и Особое совещание по топливу, но его служебный аппарат в центре и на местах передан Отделу топлива ВСНХ. Так органы по непосредственному регулированию деятельности отдельных отраслей промышленности "отсекались" Советской властью от буржуазно-бюрократических государственных учреждений, определявших основные направления политики царского и Временного правительств в вопросах проведения военно-экономической мобилизации тыла.

Изучение истории институтов по непосредственному регулированию отдельных отраслей народного хозяйства, государственно-монополистических организаций в собственном смысле этого слова началось в самое

⁵¹ И. В. Маевский допустил в своей книге ряд ошибок при характеристике регулирующих органов царского правительства; они отмечены в рецензии А. Л. Сидорова (см. "Вопросы истории", 1958, N 10).

⁵² А. В. Венедиктов. Организация государственной промышленности в СССР, стр. 256, 278 - 279, 297 и сл., 429.

последнее время. Выше были приведены заключения А. В. Бенедиктова и А. П. Погребинского о значительной роли монополистических объединений в Комитете по делам металлургической промышленности при Особом совещании по обороне. В 1953 г. в предисловии к упомянутой выше книге Д. И. Шполянского А. П. Погребинский вновь вернулся к этому вопросу, отметив "решающую роль" представителей "Продаметы" в Металлургическом комитете, указав на "полное подчинение" этого комитета интересам монополистического капитала⁵³ . Все это и послужило основанием для исследования проблемы формирования военного государственно-монополистического капитализма в России на примере металлургической промышленности⁵⁴ . Одновременно появились статьи В. Я. Лаверычева о регулировании текстильной промышленности в годы первой мировой войны⁵⁵ . В 1958 г. была защищена кандидатская диссертация К. Ф. Шацилло, в которой проблеме государственно-монополистического капитализма в судостроении посвящена особая глава⁵⁶ .

Теперь представляется вполне доказанной решающая роль капиталистических монополий в государственно-монополистическом регулировании металлургической промышленности, черной и цветной. Металлургический комитет привлек к участию в своей работе монополистические организации ("Продамету", "Кровлю", синдикат меднопрокатных предприятий, общество "Медь") с их разветвленным учетно-распределительным аппаратом. Они-то и определяли политику и деятельность Металлургического комитета и всемерно использовали этот комитет в своих целях в трех главных направлениях: в выработке цен, в интересах ведения конкурентной борьбы, наконец, для усиления и укрепления своего влияния. Степень использования капиталистическими монополиями Металлургического комитета и других звеньев государственного аппарата зависела от экономического могущества того или иного синдиката.

Та же закономерность выявляется и при изучении регулирования текстильной промышленности. Созданные при министерстве торговли и промышленности комитеты для снабжения сырьем хлопчатобумажных фабрик, по делам суконной промышленности и по делам льняной и джутовой промышленности опирались в своей работе на монополистические объединения текстильной промышленности, которые прикрывались оболочкой представительных организаций фабрикантов. Формально все комитеты являлись подсобными совещательными органами при министерстве торговли и промышленности; их решения утверждались министерством. "Однако в действительности, - пишет В. Я. Лаверычев, - министерство не имело ни средств, ни возможностей заниматься существом дела, а поэтому, как правило, лишь штемпелевало принятые в комитетах постановления. Фактически все вопросы разрешались в комитетах"⁵⁷ .

К. Ф. Шацилло рассмотрел как методы использования государственного аппарата монополистическим капиталом, так и использование царизмом учетно-распределительного аппарата монополий накануне и в годы мировой войны. В итоге ему удалось установить три формы (или

⁵³ Д. И. Шполянский. Указ. соч., стр. 19, 20.

⁵⁴ К. Н. Тарновский. Формирование государственно-монополистического капитализма в России в годы первой мировой войны (на примере металлургической промышленности). М. 1958. Часть этой работы была опубликована в 1956 г. См. "Исторические записки". Т. 57.

⁵⁵ В. Я. Лаверычев. Создание центральных государственных органов управления текстильной промышленностью в 1918 г. (из истории "Центротекстиля"). Сборник статей "Из истории Великой Октябрьской социалистической революции". М. 1957; его же. К истории государственного регулирования текстильной промышленности России в годы первой мировой войны. "Научные доклады высшей школы. Исторические науки", 1958, N 2.

⁵⁶ К. Ф. Шацилло. Финансовый капитал в морской судостроительной промышленности России (1910 - 1917 гг.) (кандидатская диссертация). М. 1958.

⁵⁷ В. Я. Лаверычев. Создание центральных государственных органов управления текстильной промышленностью..., стр. 115.

три направления) в складывании государственно-монополистических институтов по регулированию военного производства: прямое использование производственных объединений для выполнения заказов по постройке кораблей, когда частным капиталистическим монополиям типа треста были фактически присвоены функции государственно-капиталистической монополии; использование учетно-распределительного аппарата монополий синдикатского типа ("Продамета") для размещения и контроля за исполнением заказов на металлические изделия для кораблестроения; создание смешанных, частно-государственных судостроительных предприятий.

Так в результате конкретного изучения деятельности государственно-монополистических институтов по непосредственному регулированию отдельных отраслей народного хозяйства страны начался пересмотр традиционной точки зрения о слабости, недоразвитости государственно-монополистического капитализма в России в годы первой мировой войны.

*

В декабре 1958 г. была созвана специальная сессия Научного совета при Институте истории АН СССР по проблеме "Исторические предпосылки Великой Октябрьской социалистической революции". В повестке дня стоял вопрос о государственно-монополистическом капитализме⁵⁸ . Главные итоги сессии по вопросам военного государственно-монополистического капитализма сводятся к следующим двум положениям. Во-первых, вопрос об изучении государственно-монополистического капитализма в России рассматривался под углом зрения вызревания материальных предпосылок для проведения социалистических преобразований в области экономики. В связи с этим был сформулирован тезис о двух сторонах, двух проявлениях государственно-монополистического капитализма как системы отношений между государственным аппаратом и капиталистическими монополиями: использование монополиями государства для укрепления своего господства и получения максимально высоких прибылей, с одной стороны, и организация государственно-монополистического регулирования военного производства - с другой. Во-вторых, наличие конкретных исследований позволило установить систему органов государственно-монополистического регулирования, выявить некоторые закономерности возникновения и развития этой системы, наметить ее специфические черты.

Система государственно-монополистического капитализма не исчерпывалась четырьмя Особыми совещаниями, она была более сложной. В своем законченном виде эта система состояла из государственно-капиталистических монополий в виде или межотраслевых объединений, построенных на принципах вертикального комбинирования и горизонтального кооперирования производства, или объединений синдикатского типа; государственно-монополистических институтов по непосредственному регулированию производства в виде специальных отраслевых комитетов при Особых совещаниях или ведомственных исполнительных органов; системы Особых совещаний с совещанием по обороне во главе, определявших общие направления военно-экономической политики самодержавия.

Создание органов по непосредственному регулированию отдельных отраслей народного хозяйства не было результатом подчинения государственного аппарата монополиями. В основе этого процесса лежали два

⁵⁸ Материалы сессии опубликованы. См. В. И. Бовыкин, И. Ф. Гиндин, К. Н. Тарковский. Государственно-монополистический капитализм в России. (К вопросу о предпосылках социалистической революции). "История СССР". 1959, N 3; "Обсуждение доклада В. И. Бовыкина, И. Ф. Гиндина и К. Н. Тарновского "Государственно-монополистический капитализм в России. Там же.

встречных течения - со стороны государства и со стороны монополистических объединений - к государственно-монополистическому регулированию. В итоге этих двух встречных течений, как результат сращивания взаимно заинтересованных сторон, и появляются государственно-капиталистические монополии различных типов и органы по непосредственному государственно-монополистическому регулированию отдельных отраслей народного хозяйства.

Специфика системы государственно-монополистического капитализма в России заключалась в преобладании помещиков в ее надстроечных органах - Особых совещаниях. Это было одним из проявлений политического соотношения сил в рамках теснейшего союза горстки крепостников-помещиков с магнатами финансового капитала. Но подчиненное политическое положение буржуазии в этом союзе нельзя распространять на область экономических отношений между государственным аппаратом царизма и монополистическими объединениями в системе государственно-монополистического капитализма, взятой в целом.

Таким образом, как с точки зрения экономической сущности взаимоотношений государственного аппарата царизма с капиталистическими монополиями, так и в плане организационно-управленческих форм органов регулирования нельзя говорить о слабости, недоразвитости российского государственно-монополистического капитализма. Об этом нельзя судить и по конечным результатам регулирования военного производства. Как и в других воевавших странах, развертывание военного производства в России происходило за счет всего народного хозяйства, за счет ограбления широких народных масс, за счет беспощадного расхищения основного капитала промышленности и транспорта. Это должно было привести и привело к хозяйственной разрухе. В России, где разрыв между производственными возможностями и величиною военного спроса был особенно велик, разруха народного хозяйства приняла поистине зловещие размеры, поставив страну на грань катастрофы. На этой основе стремительно нарастал глубочайший революционный кризис. Свержение самодержавия не приостановило и не могло приостановить роста хозяйственной разрухи. Породившие ее две важнейшие причины - война и капиталистический способ производства - сохранились. Чтобы покончить с войной, следовало уничтожить капитализм. Для этого нужна была социалистическая революция, материальные предпосылки которой достаточно созрели.

Сессия Научного совета по проблеме "Исторические предпосылки Великой Октябрьской социалистической революции" явилась важным мероприятием по координации работы исследователей, изучающих вопросы государственно-монополистического капитализма. Об этом свидетельствуют результаты, достигнутые за время, прошедшее с тех пор. Исследование последнего этапа развития государственно-монополистического капитализма в период от Февральской буржуазно-демократической до Великой Октябрьской социалистической революции было признано на сессии одной из неотложных задач. Монографий по этому вопросу тогда еще не было. Теперь положение изменилось прежде всего благодаря работам П. В. Волобуева⁵⁹ , посвященным выяснению общих закономерностей развития государственно-монополистического капитализма и его конкретных форм в главнейших отраслях народного хозяйства. "Развитие государственно-монополистического капитализма в послефевральский период, - пишет П. В. Волобуев в одной из своих статей, - вообще отличалось крайней противоречивостью. Продвинувшись

⁵⁹ П. В. Волобуев. О государственно-монополистическом капитализме в России в 1917 г. (март - октябрь). "Вопросы истории", 1959, N 9; его же. Монополистический капитал и экономическая политика Временного правительства. "История СССР", 1960, N 1; его же. Экономическая программа буржуазии и Временного правительства. "Исторические записки". Т. 67.

вперед в отношении расширения сферы воздействия, разнообразия форм и усиления монополистического базиса, государственно-монополистический капитализм, однако, не усилился. Тем не менее даже такое его развитие означало, что к октябрю 1917 г. Россия дошла до известной, хотя и реакционно-бюрократической, организации общегосударственного учета и централизованной разверстки хлеба, металлов, топлива и некоторых других важнейших продуктов; до попыток регулирования целыми отраслями промышленности из отдельных центров; до государственных твердых цен на средства производства, сырье и предметы массового потребления... В конечном итоге накануне Октябрьской революции в нашей стране имелся необходимый минимум материальных предпосылок социалистической революции"⁶⁰ .

Установление на сессии 1958 г. структуры государственно-монополистического капитализма в России открыло возможность для исследования ее составных частей, прежде всего отдельных монополий и органов по непосредственному регулированию промышленности. К. Ф. Шацилло напечатал ряд статей и интересную подборку документов по истории монополистических объединений в судостроительной промышленности накануне и в годы первой мировой войны⁶¹ . А. П. Корелин рассмотрел историю военно-промышленной группы Русско-Азиатского банка в 1914 - 1915 годах⁶² . Его статья примыкает к работе В. И. Бовыкина, исследовавшего историю складывания этой группы в период предвоенного промышленного подъема⁶³ . Теперь нам известна гораздо полнее история и такого крупнейшего монополистического объединения периода первой мировой войны, каким был концерн Путилова - Стахеева - Батолина⁶⁴ . Появились публикации по истории концерна бр. Рябушинских и торгового дома "Вогау и К^о ", игравшего до 1914 г. видную роль в монополизации медной промышленности, а в годы войны оттесненного на второй план более сильными монополистическими группировками⁶⁵ . В статье Э. Урибес рассматриваются процессы развития, регулирования и монополизации коксобензольной промышленности России в годы войны. Автор доводит изложение до 20-х годов, показав использование Советской властью государственно-монополистических институтов при организации социалистической экономики⁶⁶ .

Общий итог разработки проблемы за последние несколько лет заключается, таким образом, в успешном преодолении представления о

⁶⁰ П. В. Волобуев. О государственно-монополистическом капитализме..., стр. 61 - 62.

⁶¹ К. Ф. Шацилло. Формирование финансового капитала в судостроительной промышленности Юга России. "Из истории империализма в России". "Труды" Ленинградского отделения Института истории. Вып. I. М. -Л. 1959; его же. Монополии и строительство подводного флота в России накануне и в период первой мировой войны. "Вестник Московского университета". Серия IX, исторические науки, 1960, N 3; его же. К вопросу о наличии в Россия монополистических организаций высшего типа. "Исторический архив", 1960, N 3.

⁶² А. П. Корелин. Группа Русско-Азиатского банка в 1914 - 1915 гг. "Научные доклады высшей школы. Исторические науки", 1960, N 1.

⁶³ В. И. Бовыкин. Банки и военная промышленность России накануне первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 64.

⁶⁴ П. В. Волобуев, И. Ф. Гиндин. К истории концерна И. Стахеева. "Исторический архив", 1957, N 3; И. Ф. Гиндин. Московские банки в период империализма (1900 - 1917 гг.). "Исторические записки". Т. 58; Т. М. Китанина. Из истории образования концерна Стахеева. "Из истории империализма в России". "Труды" Ленинградского отделения Института истории. Вып. 1. М. -Л. 1959.

⁶⁵ "К истории концерна бр. Рябушинских" (Подготовка текста, вводная статья и примечания И. Ф. Гиндина). "Материалы по истории СССР". Т. VI. Документы по истории монополистического капитализма в России. М. 1959; "История монополии Вогау (торгового дома "Вогау и К^о ")" (Подготовка текста, вводная статья и комментарии И. Ф. Гиндина и К. Н. Тарновского). Там же.

⁶⁶ Э. Урибес. Коксобензольная промышленность России в годы первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 69.

слабости, недоразвитости государственно-монополистического капитализма в России. Перед исследователями встали более сложные вопросы, а именно выяснение уровня, степени, условий, особенностей развития государственно-монополистического капитализма в России. Разобраться в этих вопросах можно лишь в результате дальнейшей конкретной разработки различных сторон проблемы. Методология исследования приобретает в этих условиях особое значение.

В историко-экономических работах наметились две тенденции в использовании формулы о подчинении государственного аппарата капиталистическими монополиями. Одна группа исследователей находила возможным безоговорочно применять это положение для характеристики взаимоотношений государственного аппарата и монополистических объединений в условиях царской России начала XX столетия. Так ставил вопрос, в частности, А. П. Погребинский в своем предисловии к работе Д. И. Шполянского и в статье, посвященной деятельности синдиката "Продамета" в годы первой мировой войны⁶⁷ . Другая группа исследователей рассматривала формулу о подчинении государственного аппарата как определение экономического смысла сближения государства и монополий в условиях общего кризиса капитализма. Отсюда эти исследователи видели свою задачу в том, чтобы уловить и охарактеризовать начало данного процесса, элементы подчинения и его специфические особенности в России. Так ставился вопрос в упомянутых выше исследованиях М. Я. Гефтера и Т. Д. Крупиной. В свое время указанные различия казались несущественными. Однако теперь нетрудно видеть, что вторая постановка вопроса несла в себе элементы критического подхода к формуле о подчинении государственного аппарата монополиями, открывала возможности для ее уточнения, а быть может, и пересмотра, о чем, впрочем, тогда не задумывались.

В последующих работах был сделан еще один шаг по пути уточнения возможности применения формулы о подчинении государственного аппарата монополиями. Именно в зависимости от силы и влияния монополий термином "подчинение" стали определяться конкретные случаи их взаимоотношений с отдельными звеньями государственного аппарата. Так, в частности, решался этот вопрос в моей книге, посвященной формированию государственно-монополистического капитализма в металлургической промышленности⁶⁸ . Однако в целом вопрос о правомерности применения этого термина в то время еще не ставился.

Лишь в 1958 г. на сессии Научного совета по проблеме "Исторические предпосылки Великой Октябрьской социалистической революции" был поставлен вопрос о неполноценности, неприменимости формулы подчинения государственного аппарата монополиями к истории России начала XX столетия. Поддержанные некоторыми участниками дискуссии И. Ф. Гиндин, В. И. Бовыкин и автор данных строк доказывали, что говорить о подчинении государственного аппарата капиталистическими монополиями нельзя, не вступая в противоречие с ленинскими положениями о политическом лакействе русской монополистической буржуазии, о соотношении сил внутри господствующих классов России и социально-политической природе самодержавия; с -позиции подчинения государственного аппарата монополиями нельзя объяснить причины раннего возникновения государственно-монополистических тенденций в России: в конце XIX - первых годах XX в. монополии еще только возникали; лишь вопреки историческим фактам можно говорить, например, о "подчинении" Металлургического комитета уральским синдикатом "Кровля", находившимся накануне войны в состоянии распада, и т. д.

⁶⁷ А. П. Погребинский. Синдикат "Продамет" в годы первой мировой войны (1914 - 1917). "Вопросы истории", 1958, N 10.

⁶⁸ К. Н. Тарновский. Формирование государственно-монополистического капитализма в России..., стр. 134 - 135, 255.

Именно в связи с этим и было выдвинуто положение о взаимной заинтересованности, о встречных течениях - со стороны государственного аппарата и монополистических объединений - к их сращиванию, сплетению, слиянию.

В связи с изложенными выше соображениями вышедшая в середине 1959 г. новая работа А. П. Погребинского представляет существенный интерес не только потому, что в ней впервые в нашей литературе предпринята попытка создания обобщенной характеристики развития государственно-монополистического капитализма в России, но и последовательно проводится положение о подчинении государственного аппарата монополиями для получения максимальной прибыли как исходном пункте, сущности и цели государственно-монополистического капитализма⁶⁹ .

Книга уже получила развернутую оценку на страницах научных журналов⁷⁰ , и мы остановимся поэтому лишь на недостатках работы, связанных с применением формулы о подчинении государственного аппарата капиталистическими монополиями. Главный из них заключается в игнорировании национально-особенных моментов в складывании и развитии государственно-монополистического капитализма в России. Это выражается прежде всего в недооценке влияния на характер этих процессов феодально-крепостнических пережитков в экономическом и политическом строе страны. Автор склонен считать, что эти пережитки "лишь в незначительной степени задерживали процесс перерастания монополистического капитализма в России в государственно-монополистический капитализм"⁷¹ , и в соответствии с пониманием сущности государственно-монополистического капитализма, как подчинения государственного аппарата монополиями, в ряде мест своей книги пишет, как "по указке" Путиловых, Вышнеградских и Авдаковых высокопоставленные царские чиновники, "послушные воле монополистического капитала", проводили (или тормозили) те или иные начинания и предложения⁷² . Таким образом, проблема влияния феодально-крепостнических пережитков на характер и условия формирования государственно-монополистического капитализма сводится А. П. Погребинским в лучшем случае к вопросу о темпах его развития, а роль государственного аппарата в этих процессах характеризуется как чисто пассивная, исполнительская.

С некритическим применением формулы о подчинении государственного аппарата монополиями связаны и ошибки в периодизации государственно-монополистического капитализма в России, которой придерживается А. П. Погребинский. Начальный этап этого процесса он относит лишь ко времени предвоенного промышленного подъема 1910 - 1914 гг., вступая тем самым в противоречие с такими общеизвестными фактами, как организация государственно-монополистической нормировки сахарной промышленности в конце XIX в. или создание Комитета по распределению железнодорожных заказов в первые годы XX столетия⁷³ .

⁶⁹ А. П. Погребинский. Государственно-монополистический капитализм в России. Очерк истории. М. 1959.

⁷⁰ См. рецензии на эту книгу П. В. Волобуева ("Вопросы экономики", 1961, N 1), В. И. Бовыкина ("Истомин СССР", 1961, N 1), В. Е. Власенко и В. Т. Чунтулова ("Вопросы истории", 1961, N 4).

⁷¹ А. П. Погребинский. Государственно-монополистический капитализм в России..., стр. 105 - 106.

⁷² Там же, стр. 61, 81 и др.

⁷³ "Само собой разумеется, неправомерно относить первоначальную стадию государственно-монополистического капитализма в России к моменту становления империализма", - пишет А. П. Погребннскнй. И далее, в полном соответствии со схемой о подчинении государственного аппарата монополиями, как исходном пункте и содержании государственно-монополистического капитализма, но вопреки фактам, поясняет: "К этому времени степень монополизации народного хозяйства была еще сравнительно невысокой, еще не была достигнута наивысшая возможная в условиях капитализма степень обобществления" (там же, стр. 11).

Подобные факты действительно нельзя объяснить подчинением госаппарата монополиями. Но все становится на место, если принять во внимание, что сложные, противоречивые процессы формирования государственно-монополистического капитализма в России развертывались в условиях и на основе широкого государственного вмешательства в экономическую жизнь страны. Царское правительство, преследуя собственные цели, было не пассивным свидетелем, а активным участником процессов экономического развития страны⁷⁴ . В интересах сохранения политической власти помещиков оно было вынуждено идти по пути насаждения и форсирования развития ряда отраслей тяжелой промышленности и транспорта, способствовать концентрации и централизации капиталов, возникновению государственно-монополистических отношений. В этом заключается одна из специфических, национально-особенных черт зарождения и развития государственно-монополистического капитализма в России, которые, с учетом стремления монополий к использованию государственного аппарата в своих интересах, объясняют раннее появление в России государственно-монополистических тенденций.

Таким образом, тезис о подчинении государственного аппарата монополиями, последовательно и из лучших побуждений применяемый в книге А. П. Погребинского, привел его к одностороннему и неверному освещению истории государственно-монополистического капитализма. Откомментированный в свое время в сотнях пропагандистских статей и брошюр, этот тезис мало-помалу превратился в догму и до сих пор еще имеет широкое распространение как всеобъемлющее, наиболее точное определение сущности и цели государственно-монополистического капитализма. Между тем это далеко не так, и сейчас, после опубликования Заявления Совещания представителей коммунистических и рабочих партий, это видно особенно наглядно. "Мировая капиталистическая система, - говорится в Заявлении, - охвачена глубоким процессом упадка и разложения. Противоречия империализма ускорили перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм. Усиливая власть монополий над жизнью нации, государственно-монополистический капитализм соединяет силу монополий с силой государства в единый механизм для спасения капиталистического строя, для максимального увеличения прибылей империалистической буржуазии посредством эксплуатации рабочего класса и ограбления широких слоев населения"⁷⁵ .

Сопоставим эту характеристику сущности и задач государственно-монополистического капитализма с положением о подчинении государственного аппарата капиталистическими монополиями для обеспечения максимальной прибыли. Являясь теоретическим завершением определившегося в начале 30-х годов направления в трактовке государственно-монополистического капитализма, это положение, во-первых, выдвигает на передний план чисто паразитарную сторону государственно-монополистического капитализма как механизма для обеспечения максимальной прибыли, затушевывая его основную функцию, о которой говорится в Заявлении Совещания представителей коммунистических и рабочих партий, - спасение отжившего капиталистического способа производства. В тех или иных проявлениях эта функция спасения или, в период до наступления общего кризиса капитализма, поддержки перезревшего капитализма мерами государственно-монополистического характера присутствует всегда и является главной. Отсюда применительно ко вре-

⁷⁴ См. И. Ф. Гиндин. Государственный банк и экономическая политика царского правительства (1861 - 1892). М. 1960; его же. К вопросу об экономической политике царского правительства в 60 - 80-х годах XIX века. "Вопросы истории", 1959, N 5.

⁷⁵ "Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм". М. 1961. стр. 40 - 41.

мени первой мировой войны задача историко-экономических работ должна состоять не в огульном отрицании возможности регулирования экономики страны государственно-монополистическими методами, а в конкретном исследовании этого регулирования, в изучении системы соответствующих органов и институтов с исчерпывающим показом, разумеется, ограниченности классовой сущности и направленности этого регулирования. Во-вторых, формула о подчинении государственного аппарата монополиями ведет к принижению и недооценке роли капиталистического государства в выработке и проведении мероприятий по спасению капитализма, отводя ему пассивную роль, ведет к отрицанию возможности государственного вмешательства в хозяйственную жизнь страны, в интересах всего класса капиталистов, иногда в ущерб интересам отдельных монополий. С этой точки зрения такие понятия, как "слияние", "сращивание", "сплетение", которыми широко пользовался В. И. Ленин для определения сущности взаимоотношений монополий и государственного аппарата, или термин "соединение", примененный в Заявлении Совещания представителей коммунистических и рабочих партий, являются более точными для характеристики экономического смысла сближения монополий и государства, ибо они подчеркивают, подразумевают взаимную заинтересованность сращивающихся сторон. Необходимо поэтому тщательным образом изучать конкретную деятельность государственного аппарата, его экономическую политику, историю государственного хозяйства и его использования в интересах всего класса буржуазии, короче говоря, активную роль государства в проведении мероприятий по насаждению, поддержке и спасению капиталистического способа производства. В-третьих, выдвижение на первый план чисто паразитарной стороны государственно-монополистического капитализма - подчинения государственного аппарата монополиями для обеспечения максимальной прибыли - не акцентировало внимания исследователей на вопросе о месте государственно-монополистического капитализма в системе материальных предпосылок социализма. Таковы методологические недостатки формулы о подчинении государственного аппарата капиталистическими монополиями.

*

Подведем некоторые итоги.

В изучении проблемы государственно-монополистического капитализма в России более или менее определенно намечаются три этапа. Первый и второй, связанные с господством в историко-экономической литературе положения о слабости или даже об отсутствии государственно-монополистического капитализма в России в годы первой мировой войны, приходятся соответственно на 20-е и 40-е годы; третий, в ходе которого указанное положение подверглось критике и пересмотру, начался сравнительно недавно, примерно с середины 50-х годов.

Несмотря на сходство конечных выводов, первый и второй периоды принципиально отличаются друг от друга. В 20-х годах представление о слабости или отсутствии военного государственно-монополистического капитализма базировалось на ошибочных методологических предпосылках, связанных в конечном счете с тезисом о незрелости России для социалистической революции, об отсутствии материальных предпосылок для проведения социалистических преобразований в области экономики. В 40-х годах тот же вывод был результатом ошибок методического характера, поскольку он базировался на изучении лишь одного из звеньев системы государственно-монополистических органов по проведению военно-экономической мобилизации тыла царской России - Особого совещания по обороне. Более полное и углубленное исследование российского монополистического капитализма в целом, совокупности

органов по проведению государственно-монополистического регулирования и практики первых социалистических преобразований в области экономики, осуществленных в нашей стране после победы Великой Октябрьской социалистической революции, привело к критике и пересмотру ставшего традиционным представления о слабости или отсутствии государственно-монополистического капитализма в России. Начался третий этап изучения проблемы.

Подчеркнем, что к настоящему времени развитие государственно-монополистического капитализма изучено на примере только четырех отраслей промышленности России в годы первой мировой войны: металлургической (черной и цветной), текстильной, судостроительной и коксобензольной. Мобилизованный материал оказался достаточным для пересмотра тезиса о слабости, недоразвитости военного государственно-монополистического капитализма в России, для выявления системы государственно-монополистических органов по осуществлению военно-экономической мобилизации тыла, для вывода относительно отсутствия принципиальных отличий этих органов от аналогичных институтов других воевавших стран. Однако указанного выше материала пока не хватает для более всесторонних и уточненных выводов о военном государственно-монополистическом капитализме в России, его особенностях, формах и степени развития.

Отсюда становится очевидной необходимость дальнейших исследований. Они должны, во-первых, охватить всю систему государственно-монополистического регулирования важнейших отраслей народного хозяйства, прежде всего таких, как топливная промышленность (нефтяная я каменноугольная), металлообрабатывающая и химическая; во-вторых, распространиться на не освещенные до сих пор аспекты проблемы. Первостепенным из них является рабочий вопрос в России в условиях военного государственно-монополистического капитализма. Большой интерес представляет изучение государственно-монополистических тенденций в сахарной промышленности, непосредственно связанной с помещичьими и крестьянскими хозяйствами, выращивавшими сахарную свеклу: при разработке этой темы должен обозначиться переход к изучению данной проблемы в области сельского хозяйства; в-третьих, особенности, формы и степень развития государственно-монополистического капитализма в России лучше могут быть выявлены и уяснены в сравнении с развитием государственно-монополистического капитализма в других странах и на разных этапах этого развития.

В целом изучение проблемы военного государственно-монополистического капитализма успешно началось, но для своего завершения оно нуждается еще в больших усилиях коллектива исследователей, работающих в самых различных направлениях. Понимание государственно-монополистического капитализма как подчинения государственного аппарата монополиями ради дополнительного обогащения последних не является перспективным с точки зрения методологии исследования. Отказ от этого положения становится, на наш взгляд, важным условием успешной разработки истории государственно-монополистического капитализма в России.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - К. Н. ТАРНОВСКИЙ:

Комментарии: