К лету 1945 г. в дипломатическом лексиконе стран-победительниц во второй мировой войне сложилось устойчивое наименование той части Восточной Пруссии, которая должна была отойти к Советскому Союзу. Еще в 1943 г. в Тегеране И. Сталин сообщал, что русским нужны порты Кёнигсберг и Мемель и "соответствующая часть территории" немецкой провинции. На Потсдамской конференции 1945 г. было принято решение "о передаче Советскому Союзу города Кёнигсберга и прилегающего к нему района"¹. Как видно, речь идет непосредственно о г. Кенигсберге и прилегающей к нему некой безымянной территории.

До апреля 1946 г. эта территория не имела официального названия. Распространенным было ее обозначение как территории Особого военного округа, созданного летом 1945 г. после расформирования 3-го Белорусского фронта.

На территории округа не только располагались соединения и части советских войск, здесь также проживала примерно десятая часть довоенного населения провинции. Летом 1945 г. в Кёнигсберг и другие населенные пункты начали прибывать (чаще в командировку) советские жители из различных регионов страны. Были и репатрианты, советские граждане, возвращавшиеся из плена или вывезенные в Германию на принудительные работы.

Еще в ходе боев в Восточной Пруссии в 1945 г., по мере того, как войска 3-го Белорусского фронта занимали немецкую территорию, перед советским военным командованием встала задача обеспечения продовольствием немецкого населения. Некоторое время немцы могли "продержаться" за счет собственных запасов продуктов питания². Ситуация изменилась после окончания войны. В разрушенном войной регионе в середине лета 1945 г. оказалось порядка 140 тыс. немецкого населения и примерно столько же военнослужащих 3-го Белорусского фронта.

Властные полномочия в регионе были сосредоточены у командования войсками фронта, а затем округа. Еще в апреле 1945 г. перед хозяйственными органами тыла 3-го Белорусского фронта, военными комендатурами была поставлена задача по поиску, оценке качества и количества и сохранению продовольствия, оказавшегося на оккупированной территории после окончания боевых действий. Учитывалось то обстоятельство, что в крупных городах бывшей немецкой провинции, где располагались гарнизоны вермахта, имелись воинские склады и базы хранения продовольствия,

Кретинин Геннадий Викторович-доктор исторических наук, профессор Балтийского федерального университета им. И. Каша. Калининград.

которое не было израсходовано полностью или эвакуировано при отступлении немецких войск. Значительная часть его досталась советским войскам. Военное командование Красной Армии принимало меры по упорядочиванию положения дел с захваченным трофейным имуществом.

Выявленные запасы продовольствия оказались в ведении военных комендатур, которые не всегда содержали и расходовали его должным образом. Деятельность комендатур по выявлению истинного положения дел с запасами продовольствия растянулась на несколько месяцев в связи с постоянной текучкой кадров - должностные лица комендатур долго на одном месте службы не задерживались. Наблюдалась и халатность, элементарное нарушение воинской и должностной дисциплины вплоть до преступлений, связанных с воровством, подлогом, приписками, сокрытием истинных объемов собираемых продовольственных запасов.

В частности, внутренняя проверка деятельности комендатур была осуществлена в Кёнигсберге через две недели после его штурма. В приказе военного коменданта города отмечалось, что количество продовольствия, "принятого на учет районными военными комендатурами в первые дни после взятия Кёнигсберга, не соответствует действительности. Это создает условия для расхищения и разбазаривания продуктов". Приказывалось произвести переучет трофейного продовольствия³.

Затем в Кёнигсберге в период с 27 апреля по 11 мая 1945 г. работала группа контролеров Народного комиссариата государственного контроля СССР по 3-му Белорусскому фронту, осуществившая "проверку правильности сбережения, расходования и учета трофейного имущества в военных комендатурах Кёнигсбергского гарнизона"⁴.

Комиссия констатировала, что прием продовольствия и имущества от трофейных органов и войсковых частей должностными лицами военных комендатур не был организован в части его учета. Приводились данные о приеме имущества без взвешивания, просчета, в мешках, в чанах, бочках и иной таре, которое впоследствии не инвентаризировалось и не полностью приходовалось. Речь шла о сотнях тонн продовольствия. В частности, на 28 апреля в 7-й комендатуре Кёнигсбергского гарнизона не было оприходовано 242 т ржаной муки, 25 т ржи, 10 т ячменя, 3400 кг разной крупы; в 4-й комендатуре -110т картофеля, более 5 т ржаной муки, 1 т растительных консервов, более 82 тыс. л спирта-ректификата. Не лучше складывалась ситуация и в других комендатурах⁵.

Всего проверкой только в Кёнигсберге было выявлено 427,6 т неучтенного продовольствия, 87 100 литров спирта, 43 900 литров пива⁶.

Несвоевременный и неполный учет продовольствия создавал возможности для его незаконного расходования. Продовольствие отпускалось без указаний соответствующих органов фронта, без нарядов, по внутренним накладным и запискам работников комендатур. Отмечался и отпуск без документов, самовольный захват продуктов, воровство.

Не лучше складывалась ситуация и в других городах и районах региона. В конечном итоге, тыловым органам 3-го Белорусского фронта, а затем и Особого военного округа так и не удалось установить количество продовольствия, доставшегося советским войскам после окончания войны в Восточной Пруссии в качестве трофеев. Соответственно, не был организован и надлежащий расход продуктов питания. Это обстоятельство сказалось уже через несколько месяцев, когда в регионе обнаружился острый недостаток продовольствия, поставивший население и личный состав соединений и частей Особого военного округа на грань голода.

Экономика СССР в то время работала с чрезмерным напряжением сил: война еще не завершилась, предстояли боевые действия на Дальнем Востоке, необходимо было срочно восстанавливать разрушенное войной народное хозяйство западных регионов страны. Кроме того, следует учитывать и то обстоятельство, что экономика была плановой, а в середине хозяйственного года надо было принять на "довольствие" целый регион, к тому же, находившийся в апокалипсическом состоянии. Это было весьма проблематично.

В результате, в середине лета 1945 г. войска Особого военного округа стали испытывать большой дефицит продовольствия. Обеспеченность мясопродуктами со-

кратилась, овощи заменялись ржаной мукой, в пищу солдатам шел почерневший старый картофель. Недостаток продовольствия остро ощущали советские люди, прибывавшие в город для восстановления народного хозяйства. Еще тяжелее приходилось местному населению.

По сообщению военного коменданта Кёнигсберга генерал-майора Смирнова, на 1 июня 1945 г. в городе насчитывалось 60 тыс. человек, для питания которых имелось запасов: муки ржаной и ржи в переводе на муку - 25 т, крупы разной - 47 сутодач, жиров - 17 сутодач, соли - 18,5 сутодач, картофеля и овощей - 7 сутодач. В то же время, для обеспечения городского населения до нового урожая потребность в продовольствии составляла: муки ржаной - 750 т, крупы разной - 23 т, растительных жиров 14 т, соли - 110 тонн⁷.

Просьбу военного коменданта командованию фронта полностью удовлетворить не удалось, и, по оценке специалистов, 1945 г. оказался самым голодным из первых послевоенных лет в регионе⁸.

Следует отметить, что командование советскими войсками все же пыталось предвидеть сложности с продовольственным обеспечением войск и немецкого населения после окончания войны. В связи с этим, еще в марте 1945 г. в войсках начали создаваться подсобные хозяйства, в которых с наступлением теплого времени должны были пройти посевные работы. Затем подсобные хозяйство стали создаваться и на предприятиях народного хозяйства, организованных на территории военного округа. Военные комендатуры также планировали посевную кампанию, но с использованием труда немецкого населения. Произведенная сельскохозяйственная продукция должна была прокормить гражданское население, независимо от национальности, а оставшуюся часть планировалось передать в тыловые органы округа⁹.

В то же время на территории военного округа появились первые совхозы. Министерство мясомолочной промышленности СССР образовало здесь Кёнигсбергекий трест по производству мясной и молочной продукции (ММП), в составе которого уже в 1945 г. функционировало 12 совхозов, еще 8 совхозов появилось в 1946 году. Эти совхозы были животноводческого профиля. В 1945 г. они получили около 4,5 тыс. коров остфризской породы из трофейного фонда, гурты которого перегонялись из районов Германии в СССР¹⁰. Совхозам были выделены соответствующие сельхозугодия (пашня, сенокосы и выгоны), однако техническое оснащение хозяйств оставляло желать лучшего. Сказывалось отсутствие взаимодействия между двумя ведомствами. Военному принадлежали и властные полномочия, и материальная база. Гражданское до 1947 г. сельскохозяйственной техники и оборудования практически не получало.

Наиболее успешно весенний сев провели подсобные хозяйства войсковых соединений 3-го Белорусского фронта. Они перевыполнили плановые задание примерно на 30 %. Сложнее обстояли дела у военных комендатур. Немецкое население весьма неохотно выполняло сельскохозяйственные работы, в связи с чем плановые показатели по севу зерновых составили всего 72 %, а овощей и того меньше - 14 %.

В июне 1945 г. продовольственная группа военной комендатуры Кёнигсберга произвела расчет потребности продовольствия на 1945 - 1946 сельскохозяйственный год из расчета предполагаемой стотысячной численности населения города. Потребность составила 9 тыс. т зерна, 20 тыс. т картофеля, 5,2 тыс. т овощей, 954 т крупы, 800 т рыбы (всего 15 наименований)¹¹.

В ходе послевоенной реорганизация Вооруженных Сил страны на территории Польши была образована Северная группа войск, в состав которой была передана часть войск 3-го Белорусского фронта. В соответствии с решением командования значительная часть посевов также была передана новой военной организации. Из 20 675 га, засеянных военными комендатурами на территории, подведомственной фронту, в Особом военном округе осталось всего 4235 га, в том числе зерновых - 2830 га, картофеля - 1331 га, овощей - 70 га ¹². Затем, в ведение военных комендатур были переданы посевы подсобных хозяйств воинских частей и соединений, убывших из округа вглубь страны. Всего осенью 1945 г. военные комендатуры смогли убрать урожай зерновых с 17 478,5 га засеянных земель. Обмолот хлеба составил 15,5 тыс. т зерна. Такой урожай в принципе превышал плановую потребность в зерне. В то же

время следует учитывать то обстоятельство, что собранное зерно расходовалось не только на питание населения, но и на посев озимых, на фураж. Необходимо было сохранить запасы зерна для весеннего сева. Кроме того, решением союзного правительства в апреле 1946 г. была выполнена просьба руководства Литвы об отправке из Кёнигсберга в Вильнюс 6 тыс. т зерна¹³. Естественно, после этого недостаток продовольствия в только что образованной Кёнигсбергской области Российской Федерации проявился особенно остро.

Сколько зерна было собрано подсобными хозяйствами воинских соединений и частей, установить не удалось. Можно только предположить, что самообеспеченность воинских частей сельскохозяйственными продуктами сыграла по мере возможности позитивную роль в решении общей проблемы продовольственного обеспечении всего региона.

Одновременно с уборкой урожая была развернута кампания по озимому севу зерновых. Приказом по войскам Особого военного округа N 0177 от 17 сентября 1945 г. планировалось в этом году засеять озимых 100 тыс. га, в том числе силами военных комендатур - 20 тыс. га¹⁴.

План посева озимых выполнить в 1945 г. не удалось. Сев был проведен некачественно, в поздние сроки, в результате чего значительная часть посевов погибла, а то, что взошло, хорошего урожая не обещало (всего комендатурами и подсобными хозяйствами воинских частей и предприятий было засеяно 55 тыс. га ржи, больше половины погибло, с сохранившихся посевов предполагалось собрать 4 - 5 ц с гектара)¹⁵.

Получив опыт организации сельскохозяйственного производства в 1945 г., военное командование округа предприняло ряд мер по подготовке к следующему сельскохозяйственному году.

Прежде всего была произведена оценка количества и состояния сельхозугодий. До войны здесь находилось 1161,5 тыс. гектаров, 50% которых составляли пахотные земли. Одновременно была упорядочена организационная структура сельскохозяйственных организаций. Подсобные хозяйства воинских частей и соединений сохранились, а на базе военных комендатур были организованы 30 военных совхозов¹⁶. Имеющиеся земельные угодья были распределены между военными совхозами, совхозами министерства ММП и подсобными хозяйствами воинских частей и предприятий других ведомств.

Основная площадь досталась военным совхозам - 157 тыс. га пашни, 64 тыс. га сенокосов и выгонов и около 100 тыс. га других земель. Естественно, что остальные организации получили земли меньше, хотя подсобные хозяйства гражданских предприятий по площади земельных угодий были сопоставимы с некоторыми военными совхозами. Например, подсобные хозяйства Тильзитского ЦБК имели 14,8 тыс. га пашни, Рагнитского ЦБК - 10 тыс. га, Пилькалленского мясомолсовхоза - 12,7 тыс., а Рагнитский военный совхоз - 14,15 тыс., Пилькалленский военный совхоз - 12,4 тыс., Шталлупененский военный совхоз - 9 тыс., Тапиаусский - 7,55 тыс. га¹⁷.

Специалисты считали, что урожай 1946 г. в военных совхозах должен будет покрыть потребность войск и местного населения, численность которого возрастала: по картофелю и овощам на 70 - 80 %, по зерновым культурам - на 30 - 33 %. Всего планировалось собрать в 1946 - 1947 сельскохозяйственном году около 33 тыс. т зерна, 60 тыс. т картофеля, 30 тыс. т капусты, 12,25 тыс. т прочих овощей ¹⁸.

Прогноза по работе других предприятий не имеется, но ожидалось, что их деятельность должна была послужить хорошим подспорьем в деле обеспечения продовольствием военного и гражданского населения. Впрочем, ожидания оказались явно завышенными, в отношении как этих предприятий, так и военных совхозов.

Дело в том, что получив большие площади угодий, совхозы и подсобные хозяйства очень плохо осваивали закрепленные за ними пашни. Военные совхозы и подсобные хозяйства воинских частей к лету 1946 г. имели всего 46 тыс. га посевов, совхозы мясомолпрома - 4,2 тыс. га (5 таких совхозов совсем не имели посевов), подсобные хозяйства предприятий и учреждений - 12, 7 тыс. га. Подсобные хозяйства предприятий целлюлозно-бумажной промышленности, имея 31,2 тыс. га пашни, засеяли всего 2635 га¹⁹.

Советские специалисты зарождающейся аграрной отрасли региона уже в первые годы пребывания на этой земле понимали, что земледелие здесь базировалось на широком применении травосеяния и внесении удобрений, особенно органических. Из этого следовал простой вывод о том, что земледелие было тесно связано с животноводством. Между тем, животноводство представляло собой наиболее подорванную отрасль народного хозяйства. Через год после войны во всех совхозах и подсобных хозяйствах области имелось крупного рогатого скота - 17,368 тыс. голов или 3,1 % к имевшемуся поголовью скота в этих же районах в 1943 г., свиней - 4,3 тыс. или 0,9 %, овец - 2,528 тыс. или 2 %, лошадей - 11, 85 тыс. или 6%. Совершенно отсутствовала птица²⁰.

Обращало на себя внимание неравномерное распределение по военным совхозам крупного рогатого скота: 6 совхозов имели более 300 коров, 9 совхозов - более 200, примерно половина совхозов владела стадом более 100 коров, но имелись совхозы с численностью 17, 18, 20, 30 коров²¹.

Более того, содержание имевшегося стада породного крупного рогатого скота (остфризская порода) было неудовлетворительным. Только в специализированных совхозах мясомолпрома за 5,5 месяцев 1946 г. падеж коров составил 166 голов, 325 пошло под нож, что составило 10 % к общему поголовью. Похожая картина наблюдалась и в военных совхозах. Стадо крупного рогатого скота укомплектовывалось в соответствии с решением Совмина СССР от 13 марта 1946 года. В соответствии с ним в Кёнигсбергскую область должны были вывезти из Северной группы войск и передать совхозам 16 300 голов крупного рогатого скота. Однако на 25 июня совхозам было передано только 9 тыс. голов²².

Недостаток продовольствия в 1945 г. заставил военное командование обратить внимание на положение на территории Особого военного округа. Из фондов Министерства обороны начали поступать зерно (на посев и для питания), другие виды продовольствия. В преддверие весеннего сева решением начальника тыла Красной Армии в округ поступило 18 тыс. т картофеля, из них для посева предназначалось 12 тыс. т, 2 тыс. т овса, 300 т ячменя, 60 т гороха, а также семенной материал капусты, моркови, огурцов, помидоров, редиса, салата, укропа и т.д. Учитывая, что значительную часть тягловой силы в посевной кампании составляли лошади, за счет тыла Красной армии было выделено 4,6 тыс. т зернофуража. С баз Наркомата обороны военным совхозам было передано 300 трофейных тракторов и 300 автомашин, 1,4 т горючего, 5 тыс. т минеральных удобрений. До 1 сентября 1946 г. для снабжения рабочих военных совхозов и подсобных хозяйств ежемесячно выделялось 15 тыс. продовольственных пайков²³.

Результаты посевной, а затем и уборочной кампаний оказались противоречивыми. С одной стороны, подтвердился прогноз по оценке урожайности зерновых культур. При посеве на площади в 46 тыс. га удалось собрать 24 тыс. т зерна, что составило всего 5 центнеров зерна с гектара. Этого было явно недостаточно для обеспечения жизнедеятельности региона и требовало соответствующей помощи Центра. С другой стороны, органам военного управления в короткие сроки удалось создать систему сельскохозяйственного производства, которая не только получила практический опыт организации производства, но и стала основой советского агропромышленного хозяйства в Калининградской области. С августа-сентября 1946 г. начался активный процесс заселения области, преимущественно населением из сельскохозяйственных районов центральных областей России и из Белоруссии. Стали образовываться колхозы, которым предстояло постепенно заменить крупные армейские подсобные хозяйства и военные совхозы. В июле 1947 г. военные совхозы прекратили свое существование. Сельское хозяйство Калининградской области приступило к самостоятельной деятельности по обеспечению населения продовольствием.

Примечания

1. Запись четвертого заседания глав правительств, 1 февраля 1943 г. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. Т. П.

М. 1984, с. 150; Сообщение о Берлинской конференции трех держав. 2 августа 1945 г. Там же. Т. 6. М. 1980, с. 491 - 492.

2. Письмо Гумбинненского военного коменданта Чудакова начальнику отдела по руководству комендатурами Лобанову, 1.03.1945. Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО), ф. Управление военной комендатуры Гумбинненского района Кёнигсбергской области (бывшей Восточной Пруссии), оп. 382660, д. 2, т. 1. Указания, директивы по организации работ военных комендатур, л. 20.

3. Приказ военного коменданта г. Кёнигсберга N 1 от 26 апреля 1945 г. "О переучете трофейного продовольственного фуража и мешкотары". Государственный архив Калининградской области (ГАКО), ф. 330. Временное управление по гражданским делам при военной комендатуре города и крепости Кёнигсберг, оп. 1, д. 2, л. 2.

4. Акт комиссии НКГК СССР по 3-му Белорусскому фронту от 12 мая 1945 г. Там же, оп. 2, д. 2, л. 1 - 6.

5. Там же, л. 1 - 2.

6. Там же, д. 4, л. 4.

7. Донесение военного коменданта города и крепости Кёнигсберг Военному совету 3-го Белорусского фронта, июнь 1945 г. ГАКО, ф. 330, оп. 1, д. 7, л. 6.

8. См.: Очерки истории Восточной Пруссии. Калининград. 2006, с. 458.

9. Там же, с. 450.

10. История сельского хозяйства Калининградской области. Калининград. 2006, с. 11.

11. Расчет потребности фуража для питания населения гор. Кёнигсберг на 1945 - 1946 сельскохозяйственный год. ГАКО, ф. 330, оп. 1, д. 7, л. 11.

12. Постановление Военного Совета 3-го Белорусского фронта N 043 от 5 июля 1945 г. "О посевах яровых культур в 1945 г.". ЦАМО, ф. 241 Оперативное управление штаба 3-го Белорусского фронта, оп. 2593, д. 700. Директивы, приказания, распоряжения штаба фронта..., л. 222.

13. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 17, оп. 121, д. 499, л. 239.

14. Краткая справка по экономике территории Особого военного округа на сентябрь 1945 г. ЦАМО, ф. 139, оп. 383741/ц., д. 1, л. 6.

15. Докладная записка по вопросам управления и хозяйственного освоения Калининградской области, 9.7.1946 г. РГАСПИ, ф. 17 ЦК КПСС, Общий отдел, оп. 122. Организационно-инструкторский отдел ЦК ВКП (б), 1939 - 1946 г., д. 142. Докладные записки организационно-инструкторского отдела и справки по вопросам управления и хозяйственного освоения Калининградской области, л. 6.

16. Постановление Военного Совета Особого военного округа "Об организации 30-ти военных совхозов типа подсобных хозяйств", 29.1.1946 г. ГАКО, ф. 332, оп. 1, д. 1, л. 16 - 19.

17. Докладная записка по вопросам управления и хозяйственного освоения Калининградской области, л. 6, 7.

18. Подсчитано по: Постановление Военного Совета Особого военного округа, л. 16.

19. Докладная записка по вопросам управления и хозяйственного освоения Калининградской области, л. 7.

20. Там же, л. 9.

21. Агроэкономические показатели военных совхозов 11-й гвардейской армии (по состоянию на 12 июня 1946 г.). РГАСПИ, ф. 17, оп. 121, д. 450. Записки с проектами указов и постановлений о неотложных мерах помощи Калининградской области, л. 270 - 271.

22. Докладная записка по вопросам управления и хозяйственного освоения Калининградской области, л. 9.

23. Постановление Военного Совета от 29.1.1946 г., л. 17 - 19.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Г. В. Кретинин:

Комментарии: