В годы гражданской войны советский народ одержал решительную победу над белогвардейцами и интервентами, разгромив и изгнав их с территории нашей Родины. Однако контрреволюционные силы, окопавшиеся за рубежом, не сложили оружия, не отказались от попыток свергнуть Советскую власть и восстановить в России буржуазно- помещичий строй. Со страниц белогвардейское эмигрантской печати не сходил призыв к правительствам капиталистических держав начать новую интервенцию против государства рабочих и крестьян. В то же время, пытаясь подорвать Советскую власть путем организации "внутренних беспорядков", контрреволюция осуществляет засылку из- за рубежа вооруженных банд. Ставка делалась главным образом на то, чтобы с их помощью создать крупные формирования из кулаков, буржуазных националистов и прочих антисоветских элементов, привлечь на свою сторону среднее крестьянство и организовать новый широкий антисоветский фронт. На Украине и в Белоруссии появляются банды Тютюнника и Савинкова, белофинны вторгаются на территорию Карельской Трудовой Коммуны, меркуловским правительством в Приморье посылается так называемая экспедиция Бирича - Бочкарева в Охотско-Камчатский край.

С середины 1921 г. усиливается диверсионно-террористическая деятельность классовых врагов и в Сибири. В разных городах совершаются поджоги фабрик и заводов, горят Омские железнодорожные мастерски, летят под откос поезда с продовольствием, направляющиеся в Поволжье, развивается бандитизм. Активизируется деятельность эсеров и остатков их детища - "Сибирского крестьянского союза", разгромленного в начале 1921 года. Ареной ожесточенной классовой борьбы становится Горный Алтай - обширный район, лежащий на границе с Монголией и Китаем. Значительную часть территории этого края занимают хребты вышиной до 2 - 4 тыс. метров. Их разделяют узкие и глубокие долины или широкие межгорные котловины - Уймонская, Абайская, Чуйская, Курайская степи. Ландшафт дополняют дикая тайга по склонам хребтов, бурные горные реки и глубокие ущелья. В силу своеобразия местности отдельные районы" края были почти изолированы друг от друга. Единственные пути сообщения - Чуйский тракт, пересекающий Горный Алтай от монгольской границы до г. Бийска, да местного значения Уймонский и Ябоганский тракты. Связь между районами осуществлялась лишь по труднопроходимым тропам.

Летом и осенью 1921 г. на Горном Алтае возник ряд кулацко-байских мятежей. Основной социальной базой контрреволюции в этом районе явилось многочисленное кулачество, торгаши крупных сел Шебалина, Онгудая, Кош-Агача, занимавшиеся до революции и во время колчаковщины прибыльной посреднической торговлей с Монголией по Чуйскому тракту, а также байская верхушка коренного населения края - алтайцев. После ликвидации колчаковщины и упрочения Советской власти в Сибири и на Горном Алтае все они выжидали благоприятного момента для возобновления вооруженной борьбы с целью восстановления дореволюционных порядков. К тому же на Горном Алтае осело немало белогвардейских офицеров, чиновников, меньшевиков и эсеров. Нашли в этом крае приют и бывший министр дерберовского правительства¹ эсер Красноусов, брат небезызвестного "легального марксиста", позднее министра в правительстве Врангеля П. Б. Струве - Александр Струве² , а также, многие каракорум-

¹ Белогвардейское "Временное правительство автономной Сибири" во главе с эсером П. Я. Дербером. После разгона Сибирской областной думы в Томске в конце января 1918 г. оно обосновалось на Дальнем Востоке и существовало до сентября 1918 года.

² См. П. Гордиенко. Ойротия. Новосибирск. 1931, стр. 96.

стр. 134

цы³ . Вся эта разношерстная, но неизменно контрреволюционная публика вдохновляла и организовывала саботаж, вела антисоветскую агитацию по селам и аилам, подстрекая местное население на вооруженную борьбу против Советской власти. Меньшевики и особенно эсеры создавали свои местные ячейки, которые становились центрами всех враждебных Советской власти элементов.

Трудящиеся-алтайцы в значительной своей массе еще не успели осознать, почувствовать глубокие перемены в области национальных отношений, принесенные Великой Октябрьской социалистической революцией, и к мероприятиям Советской власти относились первоначально с некоторым недоверием, усугублявшимся трудностями перехода к мирному строительству, и в силу этого сразу не включились активно в строительство новой жизни, поддавались влиянию буржуазно-националистической агитации. Среднее крестьянство из числа русского населения Горного Алтая также продолжало колебаться. Сибирь не знала крепостного права, ее сельское население было более зажиточным, имело более сильные частнособственнические тенденции, чем крестьянство Центральной России. На поведение сибирского крестьянства оказывало также влияние незавершенность гражданской войны и иностранной интервенции на Дальнем Востоке и малочисленность тамошнего пролетариата, а на некоторых окраинах - полное его отсутствие. В. И. Ленин в статье "Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата" в декабре 1919 г., говоря о колебаниях части крестьянства, писал, что они "не закончены в России в течение двух лет, не закончены как раз в Сибири и на Украине. И нельзя ручаться, что они будут окончательно закончены еще, скажем, в течение года и тому подобное"⁴ . Выясняя социально-экономические корни кайгородовщины, нельзя не учитывать также, что значительную часть крестьян- старожилов Горного Алтая составляли старообрядцы, потомки сосланных сюда в конце XVIII в. из Подолии раскольников, со свойственными им патриархальной замкнутостью, косностью и консерватизмом.

В связи с голодом в Поволжье Совет Труда и Обороны потребовал в 1921 г. от Сибревкома и Сибпродкома максимальной мобилизации продовольственных ресурсов путем организации товарообмена и отправки их в центр. При этом в целях пресечения спекуляции рекомендовалось проводить товарообменные операции, не отменяя продразверстку⁵ . Подстрекаемое кулачеством, эсерами и прочими антисоветскими элементами, среднее крестьянство Горного Алтая проявляло недовольство продовольственной политикой Советской власти. Влияние антисоветских элементов на широкие слои трудового крестьянства, представлявшие сплошь неграмотную и политически отсталую массу, не было сразу же парализовано тогда из-за слабости советского аппарата и местных партийных организаций. А укрывшиеся на территории Западной Монголии банды белогвардейцев и каракорумцев, бежавшие туда под ударами Красной Армии весной 1920 г. и возглавляемые есаулом Кайгородовым, выжидали лишь благоприятного момента для вторжения на Горный Алтай⁶ . Казалось, такой момент наступил еще летом 1920 г., когда в Семипалатинско- Славгородском и Бухтарминском районах Алтайской и Семипалатинской губерний, в Колывани и Заобском районе Томской губернии начались кулацко-эсеровские мятежи. Во второй половине июля 1920 г. Кайгородов с отрядом белогвардейцев направился к советской границе, намереваясь поднять мятеж на Горном Алтае, отторгнуть его от Советской России и провозгласить "самостоятельным государством". Было даже заготовлено "национальное знамя" алтайцев с георгиевским крестом на желтом фоне⁷ . В начале августа отряд Кайгородова появился в устье реки Башкаус, но трудящиеся-алтайцы отказали ему в продовольствии и не

³ Буржуазные националисты, сторонники образования самостоятельного "Алтайского государства". Созданная ими в марте 1918 г. Каракорум-Алтайская окружная управа стала центром борьбы с Советами.

⁴ В. И. Ленин. ПСС. Т. 40, стр. 17.

⁵ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 52, стр. 322 - 323.

⁶ А. П. Кайгородов - сын волостного писаря из Уймона, до революции состоял стражником при таможне в Кош-Агаче. Участник съезда каракорумцев, он при колчаковском режиме стал подъесаулом и служил, в Бийском гарнизоне. 21 февраля 1920 г. возглавил отряд белогвардейцев, бежавший с Горного Алтая под ударами Красной Армии и партизан к монгольской границе. Присвоил себе звание есаула, и 19 апреля с группой в 600 - 700 человек укрылся на монгольской территории.

⁷ ЦГАСА, ф. 1317, оп. 2, д. 1014, л." 2.

стр. 135

желали идти под его знаменем. Эмиссары Кайгородова, посланные на Уймон с воззваниями, тоже не принесли утешительных известий. Они сообщили, что население Уймонского района выдворило их с угрозой "снять с Кайгородова голову"⁸ . Ни с чем вернулись его посланцы и из Чулышманского района. Избегая столкновений с частями Красной Армии, Кайгородов до конца августа скрывался в долине р. Кадрин, а затем, переправившись через реку Чую в 80 км северо-западнее Кош-Агача, возвратился в Монголию.

Вторая попытка Кайгородова проникнуть на Горный Алтай связана с инспирированным японской военщиной вторжением барона Унгерна на территорию ДВР и РСФСР в конце весны и летом 1921 года. В середине апреля 1921 г. в Пекине состоялось совещание представителей белогвардейских банд в Монголии и Западном Китае - Унгерна, Семенова, Бакича и других, на котором был разработан детальный план совместного выступления и создания широкого антисоветского фронта от Маньчжурии до Туркестана. Основные положения этого плана легли в основу "приказа N 15" Унгерна об объединенном наступлении белогвардейцев: Семенова - со стороны Уссурийского края, Унгерна - в Троицкосавском направлении, Резухина - по Селенге, Казагранди и Шубина - в Иркутском районе, Казанцева - в Урянхайском крае и по Енисею, Кайгородова - на Алтае, Бакича - на Семипалатинск. Конечными пунктами операций должны были стать города, расположенные на Сибирской железнодорожной магистрали. Согласно этому приказу, все бандитские отряды, действовавшие в Сибири, в оперативном отношении подчинялись Унгерну и должны были в пределах возможности согласовывать свои действия с общим планом⁹ . Кайгородов в конце июня получил от Унгерна 300 винтовок, 3-дюймовое орудие, 350 снарядов к нему, два пулемета и 200 вьюков с разными товарами (чай, мануфактура и пр.)¹⁰ . Он быстро завершил подготовку к походу, и на Горный Алтай отправились его многочисленные эмиссары с инструкциями о формировании крупных банд из кулаков, феодально-байских элементов и дезертиров. Отряд Кайгородова, именовавшийся "сводным русско-инородческим отрядом Алтайской области", имел 700 сабель, 3 пулемета, 1 орудие¹¹ . Однако планам наступления белогвардейцев на широком фронте от Маньчжурии до Иртыша не суждено было сбыться. Вторгшиеся на территорию РСФСР и ДВР банды Унгерна потерпели поражение¹² . Унгерн попал в плен и по приговору революционного трибунала был расстрелян в сентябре 1921 г. в Новониколаевске, Белогвардейский корпус генерала Бакича в начале сентября был также разгромлен.

Не состоялось летом 1921 г. и вторжение Кайгородова на Горный Алтай. Дело в том, что в Западной Монголии ширилось национально-освободительное движение трудящихся- аратов. Монгольский народ поднимался на борьбу за освобождение своей страны от белогвардейских банд Унгерна и его приспешников - агентов японского империализма, а также китайских милитаристов, за освобождение от феодально-теократической эксплуатации и установление народовластия. Шло формирование красно-монгольских отрядов. По просьбе Западно-Монгольского краевого народного правительства, созданного в июне 1921 г., РВС войск Сибири направил по Чуйскому тракту в Западную Монголию на помощь красномонгольским бойцам 22-й особый отряд 5-й армии под командой К. К. Байкалова (К. Некунде)¹³ , а затем две роты из 21-й стрелковой дивизии во главе с Г. П. Муликовым. Образовался экспедиционный отряд под общим командованием К. К, Байкалова. Вскоре к нему присоединились 80 красно-моцгольцев под командой Хас-Батора - руководителя Западно-Монгольского краевого комитета Народно-революционной партии" Эти-то войска и преградили путь Кайгородову на Горный Алтай.

После разгрома Унгерна Кайгородов не отказался от своих планов. Он до-прежнему засылал, на Горный Алтай агентов для организации контрреволюционных мятежей, поддерживал тесные связи с местными белогвардейскими элементами. Между тем

⁸ Там же, д. 1013, л. 2.

⁹ "Революция на Дальнем Востоке". Вып. 1. М. - Л. 1923, стр. 431.

¹⁰ ЦГАСА, ф. 16, оп. 3, д. 223, л. 23.

¹¹ А. Н. Кислов. Разгром Унгерна. М. 1964, стр. 36.

¹² Подробнее см.: П. В. Кашуткин. "Сибирский Чапаев" - П. Е. Щетинкин. "Вопросы истории", 1968, N 11.

¹³ ЦГАСА, ф. 185, оп. 3, д. 838, лл. 1,6 - 7.

стр. 136

летом 1921 г. на Горном Алтае в связи с первой продналоговой кампанией оживилась деятельность эсеров, меньшевиков, остатков колчаковского офицерства и каракорумцев. Среди населения распространялись воззвания и листовки, призывающие к вооруженной борьбе против Советской власти. Нарастал саботаж кулачества и феодально-байской верхушки. В различных районах Горного Алтая один за другим происходили кулацко- байские мятежи, активизировали свою деятельность ранее возникшие банды и появлялись новые. В июле в селе Белый Ануй кулаки отказались везти зерно в уплату продналога и встретили подошедший к селу продотряд ружейными залпами. Мятежники разослали по окрестным селам приказ не отдавать хлеб и убивать коммунистов. В этом районе из кулацких сынков, насильно мобилизованных белыми крестьян и дезертиров был сформирован отряд Тырышкина. Тревожная обстановка сложилась тогда на Чуйском тракте, от Онгудая до Кош-Агача. Прибывшие из Монголии с личными инструкциями Кайгородова есаул В. Кусургашев и К. Чегураков, опираясь на феодально-байские элементы, создали банду, численность которой достигла 600 человек. В районе Хабаровки и Онгудая появилась банда Т. Ташкинова, который прибыл из Монголии по поручению Кайгородова. У Чемала действовала банда, которую возглавили Кучуков, Иванов, бывший офицер Турданкин и кулак Дудин. Появились банды и в Прителецком районе.

На борьбу с бандитизмом приказом помглавкома по Сибири В. И. Шорина были посланы части 62-й бригады 21-й стрелковой дивизии. Командир дивизии Г. И. Овчинников (его штаб находился в Барнауле) был назначен командующим войсками Алтайской губернии. Непосредственное оперативное руководство боевыми операциями осуществлял комбриг А. К. Галлинг. В июле - августе 1921 г. в Ануйском районе и по Чуйскому тракту от Онгудая до монгольской границы шли беспрерывные бои с бандами Тырышкина и К. Чегуракова, которые неоднократно прерывали телеграфную связь по линии Кош-Агач - Шебалине, грабили двигавшиеся по Чуйскому тракту караваны Внешторга, нападали на обозы с оружием и боеприпасами, предназначавшимися для частей Красной Армии. На помощь бойцам 62-й бригады (185-й и 186-й полки) приказом помглавкома были посланы 2-я бригада 10-й кавдивизии и 201-й пограничный батальон 32-й погранбригады ВЧК¹⁴ . Первостепенное внимание было обращено на восстановление нормального сообщения по Чуйскому тракту. Однако бандитизм продолжал нарастать. К сентябрю 1921 г. на Горном Алтае действовало уже 11 банд численностью до 3300 человек. Все они поддерживали между собой регулярную связь и подчинялись Кайгородову¹⁵ . К началу октября 1921 г. значительная часть Горного Алтая оказалась охваченной кулацко- байскими мятежами и политическим бандитизмом. Действуя в разных районах, банды вынуждали командование Красной Армии и ЧОН дробить свои силы, что затрудняло ведение успешных операций.

Во второй половине сентября из Онгудая к Кайгородову в Монголию прибыла высланная Тырышкиным делегация с информацией о политическом положении на Горном Алтае; Она заверила Кайгородова, что в этом районе "достаточно благоприятные условия" для массового антисоветского выступления и что нужен лишь руководитель¹⁶ . Кайгородов в это время находился в районе озера Толбо-Нор. Еще в августе йнему после неудачной попытки вторгнуться в Урянхайприсоединился Казанцев с отрядом в 350 человек. 17 сентября сюда же вышел генерал Бакич с остатками своего корпуса. Иа совещании главарей 21 сентября было решено, что Кайгородов со своими 3 сотнями и сборной сотней из отряда Бакича должен направиться на Горный Алтай и развернуть там фронт борьбы против Советской власти¹⁷ . Бакйч же пока продолжит осаду монастыря Сарыл-гун, где находился красный гарнизон. 28 сентября Кайгородов появился под Кош-Агачем, намереваясь окружить село с трех сторон. Местный гарнизон составляли батальон и конная разведка 185-го полка и рота 202-го пограничного батальона. После упорного боя банда, потеряв до 100 человек убитыми" и ранеными, отошла к монгольской границе. Неудача под Кош-Агачем вызвала дезорга-

¹⁴ Там же, ф. 7, оп. 2, д. 510, лл. 5 - 6.

¹⁵ "Обзор бандитского движения по Сибири с декабря 1920 г, по январь 1922 г." (далее - "Обзор..."). Новониколаевск. 1922, стр. 64 - 65.

¹⁶ Партархив Горно-Алтайской автономной области, ф. 1, оп. 1, д. 178, л. 26.

¹⁷ ЦГАСА, ф. 16, оп. 3, л. 223, л. 24.

стр. 137

низацию в отряде Кайгсродова. Часть его (до 200 человек) во главе с поручиком Щербитовым ушла, а оставшиеся под командованием Кайгородова 2 октября двинулись на Чуйский тракт, намереваясь пройти в район Онгудая для соединения с бандой Тырышкина. В ночь на 3 октября в Можое к Кайгородову присоединился со своей бандой К. Чегураков. После двухдневного (8 - 9 октября) упорного боя с силами 186-го полка белогвардейцы захватили на Чуйском тракте участок Белый Бом - Едра. Около двух недель три роты 186-го полка при поддержке полуэскадрона 59-го кавполка со стороны с. Иня и части 59-го кавполка со стороны Кош-Агача вели упорные бои с бандой Кайгородова, пытаясь выбить ее из этого района.

Между тем отряд Тырышкина вышел к Онгудаю, намереваясь нанести удар с тыла по частям Красной Армии, ведшим бои с бандой Кайгородова. Но его попытка овладеть селом 14 октября оказалась безуспешной. Обойдя Онгудай с юга, Тырыткин пошел к Хабаровке, но взять ее ему также не удалось. Преследуемая подразделениями 58-го кавполка и двумя ротами чоновцев, банда с боями отходила к верхне-катунским переправам (устья рек Иня, Чуя, Аргут), стремясь выйти на правый берег Катуни и соединиться с Кайгородовым. 19 октября в районе заставы Купчеген Тырышкин был настигнут красными бойцами. Понеся большие потери, банда разделилась на отдельные группы и начала отходить на север, вниз по Катуни, а затем переправилась на правый берег реки. Кайгородов же 17 октября совершил налет на Иню, намереваясь пробиться навстречу Тырышкину, но был отбит. Безуспешной оказалась также его попытка овладеть переправой через Катунь и перейти на левый берег реки. Узнав о поражении Тырышкина, Кайгородов, теснимый частями Красной Армии, отказался от первоначального плана движения по Чуйскому тракту и, перевалив через хребет Салджар, вышел в долину реки Айлякуш¹⁸ . В Изеке Кайгородов все же соединился с бандами С. Тадышева и Тырышкина¹⁹ . Здесь белогвардейцами был разработан план действий. По- прежнему своей главной задачей они считали раздувание повстанческого антисоветского движения на территории Горного Алтая. С этой целью на Чемал, в Онгудайский и Ануйский районы, на Чуйский и Уймонский тракты вновь были разосланы агенты с подстрекательскими воззваниями Кайгородова. Чегураков получил задание вернуться к Белому Бому, Тадышев - выйти к Чемалу и далее двигаться вниз по Катуни. Они должны были установить связь с мелкими бандами, оперировавшими в тех районах, добиться объединения их и, активизируя свои действия, отвлекать на себя силы частей Красной Армии и ЧОН. В это время Кайгородов и Тырьтшкин намеревались действовать в северном направлении, к Бийску.

В конце октября Кайгородов и Тырышкин с бандой численностью до 400 человек переправились через Катунь, минуя Онгудай, двинулись к Туекте и 27 октября заняли ее²⁰ . Оставив отряд Т. Ташкинова (до 100 человек) заслоном в районе Каерлы-ка, белогвардейцы развернули наступление по тракту на Шебалино, но у Теньги свернули в Ануйский район²¹ . 31 октября Кайгородов занял Белый, а затем Черный Ануй, а 4 ноября - Куеган. На Уймонском тракте в районе Усть-Кана в это время активизировались банды Пьянкова и С. Тадышева. К ноябрю 1921 г. почти весь Горный Алтай оказался охваченным бандитизмом. Белогвардейские отряды Кайгородова и его сподвижников, действовавшие на Ануйском и Улалинском направлениях, стремились выйти в предгорья Алтая и угрожали Бийску. В воззваниях к населению Кайгородов пытался убедить трудящееся крестьянство, что послевоенная разруха, отсутствие самых необходимых промышленных товаров, серьезные продовольственные трудности являются результатом "коммунистической диктатуры"; что коммунисты - "виновники" продолжения гражданской войны и японской интервенции на Дальнем Востоке. Белогвардейцы выдвигали демагогический лозунг "Советы без коммунистов". Но трудящееся крестьянство Центральной России и Сибири на собственном опыте убедилось в контрреволюционной сущности этого лозунга, рассчитанного на темную в политическом отношении массу.

¹⁸ Там же, л. 642.

¹⁹ Л. П. Мамет. Ойротия. Очерк национально-освободительного движения гражданской войны на Горном Алтае. М. 1930, стр. 117.

²⁰ ЦГАСА, ф. 1293, оп. 2, д. 400, л. 659.

²¹ Новосибирский облпартархив, ф. 303, оп. 1, д. 133, л. 16.

стр. 138

В качестве политической платформы Кайгородовым выдвигалась позаимствованная у эсеров программа "Сибирского крестьянского союза". Ее центральным пунктом являлось требование свержения диктатуры пролетариата и установления крестьянской диктатуры - "истинного народовластия". Идеологи кулачества пытались прикрыть этим лозунгом свое стремление к восстановлению власти буржуазии, ибо мелкобуржуазная демократия "не способна удержать власти, служа всегда лишь прикрытием диктатуры буржуазии, лишь ступенькой к всевластию буржуазии"²² . В экономической области программа "союза" содержала требование денационализации, возврата капиталистам фабрик, заводов и тех отраслей производства, "кои выходят за пределы народной самостоятельности"²³ , ибо, по мнению эсеров, "национализация фабрик и заводов в корне разрушает хозяйственную жизнь страны"²⁴ . Было в программе "союза" и эсеровское положение об уравнительном распределении земли как панацее от разорения и нищеты крестьянских масс при сохранении мелкотоварного хозяйства. Дополнялась программа националистическим лозунгом "Независимость горным алтайцам", который импонировал местной феодально-байской верхушке. С осуществлением его она связывала надежды на восстановление своего политического господства и безудержной эксплуатации трудящихся масс. Сам Кайгородов прочил себя в атаманы Алтайского казачьего войска. В дальнейшие его планы входило занятие территории не только Горно- Алтайского, но и Бийского уездов и создание "Алтайского государства".

Сиббюро ЦК РКП(б) и Сибревком, а также Алтайский губком РКП(б) и губисполком вначале, по-видимому, несколько недооценили размеры политического бандитизма на Горном Алтае. К тому же части Красной Армии до сентября 1921 г. вели бои с бандами Унгерна и корпусом генерала Бакича. Борьба с кайгородовщиной затруднялась также тяжелыми для регулярных войск природными условиями горного края. Между тем грабежи, реквизиции скота и продовольствия у местного населения белогвардейскими бандами окончательно расшатывали и без того подорванную за годы империалистической и гражданской войн экономику края, задерживали восстановление народного хозяйства на путях новой экономической политики. Под угрозой срыва оказались внешнеторговые связи Советской России с Монголией по Чуйскому тракту, значение которых было немаловажным. Затяжка с ликвидацией кайгородовщины тормозила нормализацию политического положения в Сибири. Разгул контрреволюции на Горном Алтае вызвал активизацию классовых врагов в соседних районах, в частности у Кузнецка, где белогвардейские банды пытались сорвать добычу угля, крайне необходимого для возрождения промышленности и работы железнодорожного транспорта Сибири.

В сложившейся обстановке партийные и советские органы развернули срочную мобилизацию сил на борьбу против мелкобуржуазной и националистической контрреволюции на Горном Алтае. По решению Реввоенсовета войск Сибири, Алтайская губерния с 24 августа 1921 г. была объявлена на военном положении²⁵ . В районах, охваченных бандитизмом, вводилось чрезвычайное положение. Создавались революционные комитеты, "тройки" и другие органы революционной власти. Из местных партийных ячеек организовывались вооруженные отряды, которые часто первыми принимали на себя удары со стороны банд. Президиум Алтайского губкома РКП(б) создал уездную чрезвычайную "тройку", направил на Горный Алтай группу работников для усиления уездного партийного аппарата. Продовольственным органам было указано на необходимость чуткого, внимательного отношения к нуждам населения горных волостей при сборе продналога, строгого соблюдения классового принципа. Нужно было так организовать работу, чтобы не давать враждебным элементам ни малейшего повода для антисоветской агитации²⁶ . Задача партийных и советских органов состояла не только в том, чтобы дать вооруженный отпор бандам, но и в том, чтобы помочь трудовому крестьянству края, в особенности коренным алтайцам, разглядеть истинное лицо организаторов антинародной, контрреволюционной авантюры, рядившихся в тогу "защитников" народных и национальных интересов. Нужно было противопоставить антисоветской кампании лжи и клеветы, демагогическим разглагольствованиям о "народовла-

²² В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 11.

²³ "Обзор...", стр. 5.

²⁴ Там же, стр. 8.

²⁵ ЦГАСА, ф. 16, оп. 1, д. 22, л. 60.

²⁶ ЦПАИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 8, л. 138.

стр. 139

стии", пропаганде плана создания "Алтайского государства" терпеливое разъяснение, политики Советской власти. Агитационно-пропагандистским отделом губкома РКП(б) совместно с политотделом 21-й дивизии, а также местными партийными организациями была развернута широкая массово-политическая работа среди населения. В села и алтайские аилы отправились десятки агитаторов. В сентябре - декабре 1921 г. в уезде были проведены 33 беспартийные конференции, в том числе одна женская, 206 митингов (из них 90 - в ноябре), 111 бесед и 49 лекций, на которых присутствовало более 30 тыс. человек ²⁷ . Агитаторы-коммунисты разоблачали антинародную сущность лозунгов Кайгородова, показывали, что за его посулами и декларациями кроется опасность восстановления дореволюционных порядков, превращения Горного Алтая в колонию империализма. На митингах, и собраниях, в листовках и воззваниях местных партийных и советских органов, а также Сибревкома и Сиббюро ЦК РКП(б) трудящимся алтайцам разъяснялось, что только в единой братской семье с народами Советской России, при укреплении союза рабочего класса и крестьянства возможно преодоление всех послевоенных трудностей и построение социалистического общества. По селам и аилам распространялось постановление Горно-Алтайского уездного исполкома, принятое 16 ноября 1921 года. В нем говорилось: "Крестьяне Горного Алтая! У многих из вас еще не заросли рубцы на спине от плетей "освободителя" Кайгородова. Припомните, что в 1918 году эти же самые "учредиловцы" - эсеры и меньшевики, обещая свободу, призывали предательски бороться против Советов. Потоки крови, груды трупов, виселицы, расстрелы и порки верховного тирана Сибири Колчака принесли вам эти иуды". Исполком призывал трудящихся "подняться на борьбу с этими остатками контрреволюции и общими дружными усилиями раз навсегда покончить с ними на Алтае"²⁸ . .

22 сентября 1921 г. Сибревком призвал население не участвовать в мобилизациях, провозглашавшихся руководителями повстанческих банд. "Мобилизация насе" леняя, как призыв граждан определенного возраста на военнообязательную или трудовую службу, - говорилось в нем, - объявляется исключительно постановлениями Рабоче-крестьянского правительства РСФСР через подчиненные ему комиссариаты военный и труда", а все прочие мобилизации, объявляемые помимо правительства, являются противозаконными и преступными действиями²⁹ . В октябре 1921 г. Президиум ВЦИК в связи с 4-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции объявил амнистию лицам, находившимся в армиях и отрядах, боровшихся против Советской власти. На местах были приняты меры по широкому ознакомлению населения с этим решением. 5 ноября 1921 г. Сибревком издал листовку, адресованную крестьянам Горно-Алтайского и Бийского уездов, поддавшихся на агитацию и обман со стороны белогвардейцев. Им предлагалось оставить банды, явиться в исполкомы и сдать оружие. В листовке указывалось, что всем, добровольно сложившим оружие до 1 декабря 1921 г., гарантируется полное прощение³⁰ .

Большое место в массово-политической работе среди населения занимало разъяснение национальной политики Коммунистической партии и Советской власти. Местные партийные организации, политработники частей Красной Армии, агитаторы-чоновцы терпеливо и настойчиво разъясняли трудящимся-алтайцам, что только в союзе со старшим братом - русским народом и под руководством рабочего класса, возглавляемого Коммунистической партией, можно покончить с эксплуатацией и вековой отсталостью; что "только такой союз даст гарантию полного политического и экономического освобождения"³¹ . Буржуазно-националистическим призывам Кайгородова и его сподвижников был противопоставлен ленинский принцип территориально-национальной автономии. В конце 1921 г. Сиббюро ЦК-РКП(б) поставило перед ЦК РКП(б) и Наркомнацем вопрос о преобразовании Горно-Алтайского уезда в автономную область. Его ходатайство встретило поддержку и одобрение в ЦК РКП(б). 11 декабря 1921 г. Пре-

²⁷ Л. П. Мамет. Указ. соч., стр. 108.

²⁸ П. Гордиенко. Указ. соч., стр. 106 - 107.

²⁹ "Сибирский революционный комитет (Сибревком). Август 1919 - декабрь 1925 гг.". Сборник документов и материалов. Новосибирск; 1959. стр. 65 - 66.

³⁰ См. "Борьба трудящихся Горного Алтая за установление Советской власти" (далее - "Борьба трудящихся..."). Сборник документов. Горно-Алтайск. 1957, стр. 247 - 248.

³¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 7, стр. 242.

стр. 140

зидиум Алтайского губисполкома образовал комиссию по подготовке к созданию автономной области. Уже к январю 1922 г. были определены ее границы и массовым тиражом изданы листовки, разъяснявшие местному населению значение этого события, открывавшего новую страницу в истории алтайского народа.

Принимались меры и для организации военного разгрома кайгородовщины³² . В октябре 1921 г. действовавшие против бандитов 185-й и 186-й полки 21-й стрелковой дивизии, 58-й и 59-й полки 10-й кавдивизии были объединены в Горно- Алтайскую группу войск под командованием А. К. Галлинга³³ . Для усиления войск Горно-Алтайской группы из Барнаула в район военных действий прибыл 3-й Сибирский сводный отряд под командой Л. П. Внукова в составе пехотного батальона и кавалерийского эскадрона³⁴ . На Улалинское направление из района Бийска перебрасывались 55-й кавполк и сводный отряд в составе дивизионной школы 21-й дивизии, двух батальонов 184-го полка и легкой батареи во главе с Рябининым³⁵ . Бок о бок с частями Красной Армии сражались против банд Кайгородова части особого назначения, сформированные из коммунистов местных партийных организаций. В рядах ЧОН были многие комсомольцы края. "Целыми организациями члены РКСМ вливались в ЧОН, - писала газета "Красный Алтай". - Так, например, волостная Куеганская организация, состоявшая из сельячеек, при появлении бандитов вся встала под ружье. Большинство членов, борясь активно с бандитами, участвовало в десятках боев"³⁶ . С приближением к селу белоотрядов Черно-Ануйская волостная конференция комсомольцев в полном составе влилась в отряд ЧОН под командованием В. Ф. Тришкина. Многие из молодых патриотов - И. Толток, Л. Тоушканов, А. Гордеева, П. Казанцева, С. Пашинцев, Н. Дмитриева, И. Тадыш - стали разведчиками³⁷ . Комсомольцы вписали в историю борьбы с кайгородовщиной немало славных страниц. Так, ночью 28 октября банды Тадышева скрытно подошли к селу Чемал. Бойцы находившегося здесь отряда ЧОН не подозревали об опасности. Комсомолец В. В. Зилотин-Толстых, возвращаясь из штаба, заметил перебегавших бандитов и успел предупредить товарищей. Чоновцы, отстреливаясь, вынуждены были оставить село. В. В. Зилотина-Толстых, получившего 12 ран и потерявшего сознание, схватили бандиты. Его подвергли пыткам и истязаниям. В ноябре Зилотин-Толстых был освобожден, а после выздоровления вернулся в строй и сражался в отряде В. Ф. Тришкина. За боевые заслуги его наградили боевым оружием³⁸ .

В сентябре - октябре 1921 г. регулярные части Красной Армии и ЧОН продолжали вести в различных районах Горного Алтая бои с белогвардейцами. Штабом командующего войсками Горного Алтая в конце октября был разработан план окружения и разгрома банд Кайгородова и Тырышкина в Ануйско-Куегааском районе. В соответствии с этим планом сводный отряд в составе 4 рот 186-го полка, 3 эскадронов 58-го кавполка, подразделения ЧОН и взвода легких пушек во главе с командиром 186-го полка Злецовым-Маговецем, двигаясь со стороны Онгудая, занял 5 ноября Барагаш, а затем с. Ильинское, охватывая район действия банды с юго-востока. С юго-запада, со стороны с. Топольного, банду блокировал переброшенный из района Иня-Катонда по Уймонскому тракту сводный отряд Солодова. На высотах к северу от Куегана был сосредоточен отряд. ЧОН численностью до 300 человек под командой В. Ф. Тришкина. Вечером 6 ноября к нему, на помощь подошел двигавшийся со. стороны Бийска 3-й Сибирский сводный отряд. Таким образом, кольцо окружения вокруг банды Кайгородева и Тырышкина замкнулось.

6 - 7 ноября под КуеганоМ) а затем у Тоурака развернулся ожесточенный бой. Банда понесла большие потери, но ее значительная часть смогла все же прорваться в герьг на Казанду, а затем к Улус-Черга³⁹ . В последующих сражениях у горы Сарылу и в верховьях р. Белый Ануй 11 - 14 ноября частями 186-го и 58-го волков и 3-го

³² ЦГАСА, ф: 1293, оп. 2, д. 400, л. 563.

³³ Там же, л. 646.

³⁴ Там же, д. 401, л. 5.

³⁵ Там же, л. 53.

³⁶ "Красный Алтай", 1.III.1922.

³⁷ В. Демидов. Боевая молодость. Горно-Алтайск. 1963, стр. 39, 41.

³⁸ Горно-Алтайский краеведческий музей, фонд гражданской войны, инв. N 57, дело В. В. Зилотина-Толстых.

³⁹ ЦГАСА, ф. 1293, оп. 2, д. 401, лл. 251, 255 - 257; ф. 58, д. 374, л. 28.

стр. 141

Сибирского сводного отряда банды Кайгородова и Тырышкина были вновь изрядно потрепаны. В бою в верховьях Белого Ануя образец беззаветного героизма проявил красноармеец 186-го полка Гус. Противник, пытаясь пробиться из кольца, сосредоточил основные силы на участке, занимаемом лишь одним отделением. Командир батальона решил перебросить сюда пулеметный взвод. Передать приказ об этом поручили Гусу. Пробираясь под огнем противника, он был тяжело ранен, но выполнил поручение и вернулся в расположение своей роты. Собрав последние силы, Гус доложил комбату, что приказ доставлен, и тут же скончался. Пулеметный взвод был вовремя переброшен на угрожаемый участок⁴⁰ . Несмотря на то, что части банд Кайгородова и Тырышкина удалось вырваться из кольца, их попытка выйти в предгорья Алтая была сорвана. Только в боях под Куеганом и Тоураком потери убитыми у белогвардейцев составили более 300 человек⁴¹ . Мобилизованные ими крестьяне разбегались. Пропал обоз с боеприпасами и продовольствием. Среди ближайших сподвижников Кайгородова начались распри. Офицерство открыто заявило о своем недовольстве и все неудачи объясняло неумелым командованием незадачливого претендента в атаманы, настаивая на возвращении в Монголию.

После поражения в верховьях Белого Ануя от основных сил Кайгородова отстал Тырышкин с отрядом в 50 - 60 человек. Вслед за ним отделились небольшие группы Стародубцева (адъютант Кайгородова) и Абабкова⁴² . Кайгородов же с бандой до 200 человек бежал на Уймон и соединился там с отрядом К, Чегуракова. В начале декабря у Сокярыка (на левом берегу Катуни, между устьями рек Аргута и Ини) объединенная банда, численность которой вновь возросла до 500 - 600 человек, была блокирована частями 3-го Сибирского сводного отряда, эскадроном 59-го кавполка, сводным отрядом Злецова-Маговеца и в ожесточенном бою потеряла треть своих сил, 200 лошадей и обоз с продовольствием⁴³ . Кайгородов бежал вверх по долине р. Аргут. Отделившийся от него Чегураков укрылся в долине р. Джеты. Попытки частей Красной Армии и ЧОН выбить бандитов из их укрытия успеха тогда не имели. Так закончился первый поход кайгородовцев.

Одновременно с разгромом основных сил Кайгородова была изрядно потрепана банда Т. Ташкинова, появившаяся в начале ноября в районе Теньга - Туекта. 26 ноября юго- восточнее Едигана после короткого боя с нашими частями сложил оружие отряд Бурлакова, одного из сподвижников генерала Бакича, прибывший из Монголии (около 200 человек). На Улалинско-Чемальском направлении в ноябре 186-м стрелковым и 55-м кавалерийским полками и подразделениями ЧОН было нанесено крупное поражение банде С. Тадышева. Главарь с группой в 30 - 40 человек укрылся в горах северо-восточнее Едигана. Остальные 160 - 170 человек под командованием бывшего колчаковского офицера Словарецкого бежали к Телецкому озеру, где соединились с оперировавшей здесь небольшой бандой Штанакова и до середины января не проявляли особой активности⁴⁴ . Таким образом, к концу ноября - началу декабря Кайгородову и его приспешникам был нанесен сильный удар. Попытка белобандитов и националистов свергнуть Советскую власть и создать "независимое" государство на Горном Алтае провалилась.

Однако партийные, советские и военные органы отчасти переоценили значение ноябрьских успехов в борьбе с кайгородовшиной. Они не приняли достаточно эффективных мер для окончательного искоренения бандитизма, не довели до конца выявление и изоляцию контрреволюционных элементов. Возможность повторения вспышки контрреволюции не была ликвидирована полностью. В условиях, когда частям Красной Армий и ЧОН противостояли лишь разрозненные мелкие шайки бандитов, целесообразно было изменить тактику и методы борьбы с ними. По этому вопросу у штаба войск Алтайской губернии, с одной стороны, и командующего ЧОН губернии - с другой стороны, не было единого мнения. Командующий ЧОН Л. М. Родионов, а также Горно-Алтайский уком РКП(б) считали целесообразным сосредоточить общее руководство борьбой сбан-

⁴⁰ Н. Воинов, И. Лебедев. Огненные годы. Красная Армия в Сибири. Новосибирск. 1927, стр. 46 - 47. В описании этого эпизода в книге допущены неточности.

⁴¹ ЦГАСА, ф. 1293, оп. 2, д. 401, л. 57.

⁴² Там же, ф. 7, оп. 2, д. 195, л. 10.

⁴³ Там же, ф. 58, оп. 1, д. 374, л. 28.

⁴⁴ Там же, ф. 1293, оп. 2, д. 401, лл. 211, 219.

стр. 142

дитизмом на Горном Алтае в руках губернского штаба ЧОН с подчинением ему частей Красной Армии. При этом в основу организации борьбы предполагалось положить фактически принцип партизанщины. Боевые действия должны были вести отдельные отряды, без систематического повседневного руководства ими из центра⁴⁵ . В штабе войск Алтайской губернии, напротив, считали, что при сохранении общего руководства борьбой с бандитизмом в его руках целесообразно разместить части Красной Армии гарнизонами в более или менее важных пунктах Горного Алтая. На отряды же ЧОН, ближе знакомые с местностью и населением, возложить преследование бандитских шаек. Эта точка зрения отвечала сложившейся в ноябре 1921 г. обстановке. Однако РВС войск Сибири не поддержал ее и принял компромиссное решение о разграничении районов действий частей Красной Армии и ЧОН⁴⁶ . Утомленные осенними боями 1921 г. и остро нуждавшиеся в отдыхе части Красной Армии, как и отряды ЧОН, были заняты теперь погоней за отдельными мелкими бандами. Хорошо ориентируясь на местности, бандиты быстро рассеивались и скрывались, не вступая в бой.

Зимой 1921/22 г. в Сибири вновь наблюдается усиление политического бандитизма. Оно было связано как с просачиванием белогвардейцев из ДВР и Монголии, так и с усилением агитации эсеров и кулачества среди крестьян в связи с продналоговой кампанией. Контрреволюция использовала имевшие место в отдельных районах Сибири ошибки и перегибы продорганов при сборе продналога, выражавшиеся в нарушении классового принципа при исчислении размеров налога, случаи неоправданного принуждения при взимании его и др. В. И. Ленин в телеграмме на имя заместителя председателя Сибревкома потребовал немедленного устранения выявившихся перегибов и наказания виновных⁴⁷ . Не обошлось без ошибок подобного рода и на Горном Алтае. Все антисоветские элементы, временно притаившиеся после ноябрьских поражений, вновь подняли голову. Активную деятельность развернули эсеры, засевшие в аппарате потребительской кооперации и гублескома. В декабре 1921 г. в с. Солонешное на почве кулацкой агитации вспыхнул мятеж, который возглавил заведующий местной лавкой потребкооперации Колесников. Милиционеры села были разоружены, коммунисты и советские работники арестованы. Тогда же оживилась банда Тырышкина в Ануйском районе. Вскоре банды Колесникова и Тырышкина объединились. В середине января в Прителецком районе банда Словарецкого заняла Кебезенскую, Турочакскую, Успенскую волости и с. Никольское. Путем насильной мобилизации местного населения она выросла до 800 человек, сведенных в два полка и составивших так называемую Бие-Катунскую группу. Командиром ее стал приспешник Кайгородова Штанаков, начальником штаба - Словарецкий. В течение второй половины января 1922 г. они пытались пробиться на Улала - Чемал, но безуспешно. Оживляется бандитизм и в других районах Горного Алтая. В результате если в конце ноября белобанды в Алтайской губернии насчитывали только 600 человек, то в январе 1922 г. в них уже было свыше 3 тыс. человек⁴⁸ . Как отмечалось в сводке штаба помглавкома по Сибири, Горный Алтай уже в декабре 1921 г. являлся основным районом бандитизма в Сибири⁴⁹ .

Оживление бандитизма на Горном Алтае приободрило Кайгородова. Из Аргутского ущелья он вновь рассылает со своими эмиссарами приказы и воззвания на Чуйский тракт и в Уймонский район, поддерживает постоянные связи с Тырышкиным, Колесниковым, Штанаковым, Ташкиновым и др., информирует их о своих планах. В середине января Кайгородов вел большими группами разведку по р. Катунь, а 28 января покинул ущелье⁵⁰ . Двигаться в сторону Чуйского тракта, контролировавшегося подразделениями красных войск, он не мог. Поэтому Кайгородов избрал путь на Уймонский тракт, где стояли лишь две роты 186-го полка (одна - в Котанде, другая - в Усть-Кане). 30 января Кайгородов разослал со своими агентами "приказ N 7", в котором предрекал "близкое падение" Советской власти и объявлял мобилизацию мужского населения в возрасте от 18 до 45 лет⁵¹ . Начинался второй поход кайгородовцев...

⁴⁵ ЦГАСА, ф. 16, оп. 1, д. 64, л. 79.

⁴⁶ Там же, л. 80.

⁴⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 54, стр. 200.

⁴⁸ "Обзор...", стр. 66.

⁴⁹ ЦГАСА, ф. 16, оп. 3, д. 85, л. 317.

⁵⁰ См. Л. П. Мамет. Указ. соч., стр. 120.

⁵¹ См. П. Гордиенко. Указ. соч., стр. 104.

стр. 143

Еще в начале января 1922 г., когда стало заметно усиление политического бандитизма на Горном Алтае, Реввоенсовет и Политуправление войск Сибири в телеграммах командованию 21-й стрелковой дивизии указали на необходимость всемерного усиления массово-политической работы среди населения в тесном контакте с местными партийными организациями⁵² . По селам и аилам распространялись листовки о национальной политике Советской власти, о предстоящем предоставлении Горному Алтаю областной автономии, о социальных причинах бандитизма⁵³ . Штабу ЧОН губернии было дано указание разработать план мобилизации коммунистов в районах, прилегающих к Горному Алтаю. Чтобы вырвать из-под влияния белогвардейцев ту часть трудового крестьянства, которая еще проявляла колебания, Алтайский губком РКП(б) и губисполком по согласованию с Сиббюро ЦК РКП(б) и Сибревкомом приняли решение о прекращении взимания продналога на Горном Алтае и в прилегающих районах. Хотя к 1 февраля 1922 г. задания по продналогу на Горном Алтае были выполнены только на 86%, недовыполненная часть переносилась в качестве недоимки на следующий год без начисления пени. В связи с этим губком РКП(б) и губисполком обратились к трудящимся Горного Алтая с декларацией, в которой призывали трудящихся крестьян и скотоводов- алтайцев порвать с бандитизмом, помочь Красной Армии и ЧОН ликвидировать банды кайгородовцев. В декларации речь шла о подготовке к весенним полевым работам, о той помощи, которая будет оказана государством трудовому крестьянству в посевной кампании⁵⁴ .

В результате мер, принятых Алтайским губкомом РКП(б), большой разъяснительной работы партийных организаций и армейских политорганов наметился перелом в настроениях той части трудящегося населения края, которая поддалась враждебной агитации. Крестьянство все активнее становилось на путь борьбы против бандитизма. В Черно-Ануйской, Уеть-Канской, Песчанской, Туектинской, Чемальской и некоторых других волостях создавались добровольческие отряды из крестьян, как русских, так и алтайцев, которые брали на себя охрану населенных пунктов и складов, оказывали всяческое содействие частям Красной Армии и ЧОН в борьбе с бандитизмом⁵⁵ . По решению президиума Алтайского губкома РКП(б), на Горном Алтае образовали для руководства борьбой с бандитизмом "тройку" в составе председателя уисполкома Н. Ф. Иванова-Меджита, командира 21-й дивизии Г. И. Овчинникова и от ЧОН - А. В. Ролико- Виноградова. Для усиления аппарата ЧК было решено провести мобилизацию коммунистов⁵⁶ . В районе Куеганской, Песчанской, Черно-Ануйской и Усть- Канской волостей вводилось чрезвычайное положение. Волисполкомам предписывалось организовать самоохрану из местного населения во главе с военными комендантами, которых назначат волисполкомы. Объявлялось, что лица, оказывающие содействие бандитам, будут предаваться суду революционного трибунала по законам военного времени⁵⁷ . На борьбу с бандитизмом были брошены новые армейские части и ЧОН: в феврале - 3-й и 5-й Сибирские сводные отряды, а в марте - части 2-й бригады 13-й кавдивизии (75-й и 76-й полюй) под командованием К. Н. Новика⁵⁸ . Из Бухтарминского края в Уймонский район передислоцировался 1-й Семипалатинский кавполк ЧОН. Горный Алтай был разбит на четыре боевых участка: УлалиНский, Ануйский, Онгудайский и Кош-Агачский, и в связи с этим произведена соответствующая перегруппировка частей 62-й бригады и ЧОН.

Между тем Кайгородов, покинув Аргутское ущелье, беспрепятственно продвигался по Уймонскому тракту. Недопустимую беспечность проявил гарнизон в Котанде. Успокоившись сообщениями о том, Что Кайгородов продолжает оставаться в ущелье, бойцы не наладили службу сторожевого охранения. Воспользовавшись этим, Кайгородов в ночь на 5 февраля неожиданно ворвался в село. Предводительствуемые местным кулачьем бандиты бросились по домам, в которых были расквартированы красноармейцы. Дежурный взвод, несший караул, с запозданием открыл огонь. Не выдержав нати-

⁵² ЦГАСА; ф. 16, оп. 1, д. 64, л. 34.

⁵³ ЦПА НМЛ, ф, 17; оп. 14, д. 6, л, 19.

⁵⁴ Там же.

⁵⁵ Партархив Горно-Алтайской автономной области, ф. 1, оп. 1, д. 209, лл. 3 - 4.

⁵⁶ ЦГАСА, ф. 16, оп. 1, д. 64, л. 68.

⁵⁷ См. "Борьба трудящихся...", стр. 252 - 255.

⁵⁸ ЦГАСА, ф. 7, оп. 2, д. 210, л. 81.

стр. 144

ска, бойцы отступили. Другие два взвода были разоружены⁵⁹ . Из Котанды Кайгородов двинулся по тракту на Усть-Кан, производя по пути насильственные мобилизации. С целью, обеспечения своего тыла он направил к устью р. Чуя отряд Т. Чегуракова (30 человек) с задачей выйти в район Онгудая, присоединить по пути оперировавшие здесь мелкие банды и, контролируя этот участок Чуйского тракта, не допустить подхода частей Красной Армии и ЧОН к Уймонскому тракту с востока.

На захваченной бандитами территории была предпринята попытка организации "новой власти". В Уймонском районе появилось "Временное районное управление" с административным, хозяйственным и военным отделами. Сфера компетенции "управления" ограничивалась узкими рамками обслуживания банд: содержанием военнопленных и арестованных, рассылкой оперативных сводок, учетом товаров, награбленных в потребительских кооперативах, а также хлеба, собранного ранее советскими продорганами по продналогу, и сохранением его для "освободительной армии"⁶⁰ .

Заняв 10 февраля Усть-Кан, Кайгородов намеревался двинуться на соединение с бандой Колесникова и Тырышкина, оперировавшей в районе Ильинское - Тоурак. Однако последняя была сильно потрепана в середине февраля бойцами 186-го полка, и Колесников с отрядом в 250 человек бежал на Солонешное. В феврале 1922 г. в Притедецком районе 1-й батальон 4-го Бийского полка ЧОН под командой В. В. Кочкина и сводный отряд Солодова разбили Бие-Катунскую группу Штанакова. В этих условиях Кайгородов, оставив в Усть-Кане заслон, двинулся во главе банды в 700 человек вниз по р. Чарыш на с. Талицу, собираясь выйти обходным путем в район с. Солонешное. 19 февраля Кайгородов занял Сентелек. Сюда же вышел Колесников. Произошло объединение обеих банд. Однако их дальнейшее продвижение было остановлено отрядом Минакова, командира 3-го Бийского кавдивизиона⁶¹ . По замыслу штаба командующего войсками на Горном Алтае предполагалось, сдерживая Кайгородова силами отряда Минакова в районе Сентелека, ударить по тылу банды у Усть-Кана, перерезать ее коммуникации с Уймонским и Онгудайским районами, а затем, перейдя в наступление со стороны Сентелека и от Усть-Кана, зажать в кольцо и разгромить. Однако направленный из Ануйского района к Усть-Кану отряд в составе трех рот 185-го и 186-го полков во главе с комбатом Карамышевым натолкнулся на сильное сопротивление оставленного там бандитами гарнизона. В бою 24 - 25 февраля отряд понес большие потери и вынужден был отойти в направлении на Белый Ануй. Переброска в помощь отряду еще двух рот 186-го полка оказалась мерой запоздалой⁶² .

23 февраля сводным отрядом Минакова Кайгородов был выбит из Сентелека и, преследуемый по пятам, стал отходить к Усть-Кану. Таким образом, попытка взять Кайгородова в кольцо на участке Усть-Кан - Сентелек не удалась. 26 февраля Кайгородов оставил Усть-Кан и отступил на Уймон. Отряд же Колесникова вслед за бандой К. Чегуракова был направлен им по Ябоганскому тракту. Перед ними стояла задача развернуть наступление на Туекту - Онгудай и тем самым способствовать продвижению в этот, район Т. Чегуракова с юго-востока по Чуйскому тракту. Банда Т. Чегуракова вышла в это время к Хабаровке и 3 марта заняла ее. Кайгиродов горными дорогами вышел к Каерлыку и соединился здесь с К. Чегураковым и Колесниковым. Из-за недостаточно четко поставленной разведки появление его на Ябоганском тракте для командования ЧОН и частей Красной Армии явилось неожиданностью, ибо в Уймонсшщ районе продолжала оставаться банда Гарина, которую наши части вплоть до 10 марта принимали за основные силы Кайгородова.

Захватив Туекту, Кайгородов для обеспечения своего тыла отправил к устью р. Каерлык (д. Ело) отряд Колесникова. В район деревень Варагаш и Бешпельтыр им была, направлена группа агентов с целью мобилизации лошадей и сбора мелких бандитских шаек. Основными, же своими силами, пополненными путем мобилизации местного населения, он 11 марта из Туекты повел наступление на Ойгудай. Со стороны Хабаровки на Онгудай двинулась банда Т. Чегуракова. Ёсего к селу с западной и восточной сторон подходило около 1200 человек. Все они были хорошо вооружены, имели 4 пулемета и несколько автоматических ружей. В Онгудае находились 4 роты

⁵⁹ Там же, ф. 1293, оп. 2. д. 382, л. 30.

⁶⁰ См. П. Гордиенко. Указ. соч., стр. 108 - 109.

⁶¹ ЦГАСА, ф. 1293, оп. 2, д. 382, л. 55.

⁶² Там же, лл. 41 - 42, 65.

стр. 145

и команды конных и пеших разведчиков 185-го полка во главе с командиром полка Д. С. Фроловым, а также отряд Егорова (бывший отряд Е. К. Байкалова). Бандиты, заняв окружавшие село сопки, начали осаду. Атаки следовали одна за другой. Силы были настолько неравны, что Кайгородов не сомневался в успехе. Гарнизон Онгудая, заняв круговую оборону, в течение трех суток мужественно отбивал не прекращавшиеся атаки⁶³ . В эти дни на самых трудных участках обороны находились политработники во главе с военкомом полка Е. Н. Исаковым, воодушевляя красноармейцев большевистским словом и личным примером. 13 марта Кайгородов захватил северо-восточную окраину Онгудая. Создавалось угрожающее положение. Политрук команды разведчиков Александр Дмитриев, увлекая за собой команду, бросился в контратаку, несмотря на ураганный огонь противника. Переправившись на левый берег р. Урсул, красноармейцы отбросили бандитов. Положение на этом участке обороны было восстановлено. А утром 14 марта гарнизон Онгудая перешел в контрнаступление на всех участках. Бандиты были сбиты с сопок, окружавших село, и, оставив на поле боя 200 человек убитыми и ранеными, поспешно отошли на Туекту (Кайгородов) и Хабаровку (Т. Чегуранов)⁶⁴ . В общей сложности за трое суток защитниками Онгудая было отбито до 20 атак. В боях храбро сражались Григорий Целищев, Павел Ананьев, Петр Пивоваров - красноармейцы 5-й роты 185-го полка, Степан Коспенев - старшина 4-й роты, Лев Бердичев - каптенармус полка и другие. Пивоваров и Бердичев, будучи раненными, до конца осады находились на позициях, вдохновляя своим примером других красноармейцев⁶⁵ .

Во второй половине марта была проведена реорганизация отрядов ЧОН, сражавшихся против Кайгородова и его приспешников, созданы 5 истребительных отрядов. 1-й и 2-й истребительные отряды под командой Минакова и Н. И. Воронкова и оба Сибирских сводных отряда вели беспрерывные бои с бандой Кайгородова в районе Ябоган - Туекта. В конце марта банда бежала вверх по долине р. Каракол, направляясь в Уймонский район. Ее преследовал 1-й истребительный отряд. Перевалив по горным тропам Теректинский хребет, Кайгородов соединился с бандой Гарина, подошедшей с Уймонского тракта. 30 марта близ поселка Теректа Кайгородова настиг 1-й истребительный отряд. Однако из-за малочисленности он не вступил в бой, и бандитам удалось скрыться в горах. Так закончился второй поход кайгородовцев. Новая попытка возродить массовое антисоветское движение на Горном Алтае опять провалилась. Избегая полного разгрома, Кайгородов, Колесников и К. Чегураков бежали в Уймонский район, надеясь отсидеться здесь и собраться с силами. Вскоре к ним сюда присоединились остатки банды Т. Чегуракова, разгромленной на Чуйском тракте, а также Кучуков из банды С. Тадышева. С запада логово бандитов защищалось хребтами Тюгурак и Граматура, которые Кайгородов считал непроходимыми. Однако это не внесло успокоения в деморализованные банды, в которых с каждым днем усиливалось разложение. Не прекращались пьяные оргии. В одной из них Кайгородов поссорился с Т. Чегураковым, обвинил его в сдаче Хабаровки и бегстве на Уймон, а затем запер в сарай и сжег живым⁶⁶ .

В соответствии с приказом помглавкома по Сибири район, занимаемый Кайгородовым, был блокирован со всех сторон частями 62-й бригады 21-й дивизии, 2-й бригады 13-й кавдивизии, 1-м Семипалатинским полком ЧОН, 4-й и 5-й ротами 4-го Бийского полка ЧОН. Выдвинутому из-под Семипалатинска по Бухтарминскому тракту полку 10-й кавдивизии была поставлена задача вести наблюдение и оборону горных проходов из Уймонского района в направлении на рудник Зыряновский и ст. Беловская⁶⁷ . Нанесение главного удара по банде Кайгородова возлагалось на 1-й и 2-й истребительные отряды под общим командованием И. И. Долгих. Проникнуть в Уймонский район и выполнить задачу можно было двумя путями: или долиной р. Катуни, или почти непроходимой в зимних условиях тропой через Теректинский хребет. Вначале отряды избрали первый путь. Однако он оказался перекрытым сильной заставой бандитов в

⁶³ Там же, ф. 7, оп. 2, д. 210, л. 162.

⁶⁴ Там же, л. 162; ф. 16, оп. 1, д. 64, л. 177.

⁶⁵ Там же, ф. 16, оп. 64, д. 64, лл. 177 - 178; см. также "Красный Алтай", 27.VII.1922.

⁶⁶ ЦГАСА, ф. 7, оп. 2, д. 296, лл. 1 - 2; см. также Л. П. Мамет. Указ. соч., стр. 121.

⁶⁷ Там же, д. 210, лл. 2 - 3.

стр. 146

узком ущелье реки. Оставался второй путь - выйти по долине р. М. Яломан к Теректинскому хребту и перевалить через Яломанские белки. "Устроив смотр отряду, - пишет в своих воспоминаниях И. И. Долгих, - я выяснил, что овес вышел весь. Не было хлеба, сухарей. Я приказал запастись вареным мясом на трое суток, отпустить лишних проводников, отправить с ними не входивших в отряд вьючных крестьянских лошадей. На рассвете мы выступили на страшный Яломанский перевал и через несколько часов были на его склоне. Отсюда начались мучения, длившиеся трое суток. Был страшный мороз, но, на наше счастье, без ветра. По мере движения вперед трудности увеличивались, заставляя меня думать об отказе от смелого плана. Только благодаря громадному напряжению сил всего отряда мы продолжали двигаться вперед. Снега лежали глубиной до двух метров, и кони тонули по брюхо. Костер разводить было не из чего, на привалах люди дрогли, мучились больше, чем в пути"⁶⁸ .

Бросая лошадей, красные бойцы, напрягая все силы, двигались вперед днем и ночью. Появились первые отстающие. По примеру командира часть бойцов отряда спешилась с тем, чтобы посадить на лошадь по нескольку человек, выбившихся из сил. К вечеру 9 апреля, когда до спуска с хребта осталось 5 - 8 км, число отставших достигло нескольких десятков человек. Брошено было уже до сотни лошадей. Тем не менее выполнение поставленной отряду задачи требовало внезапного, стремительного удара по логову бандитов, и медлить было нельзя. Выделив из отряда 300 наиболее сильных бойцов, И. И. Долгих с этой группой двинулся вперед. И вот головной отряд, сделав последний бросок, вышел к крутому обледенелому спуску. Преодолев минутную растерянность, бойцы один за другим ринулись вниз. "Лошади скользили, срывались и летели в пропасть, люди выбивались из сил, - пишет И. И. Долгих. - Снизившись саженей на 250, отряд сгруппировался на узкой, длинной площадке. Вскоре мы подошли ко второй пропасти, затем к третьей... Трудности все возрастали: небольшой сверху ручей внизу становился шире, залил мелкий кустарник, образовав сплошную корку льда. Время было дорого, я не давал бойцам передышки, только перед последним, девятым спуском разрешил привал. В моем распоряжении оставалась теперь половина, людей, только 150 сабель, остальные отстали, но ждать их мы не могли"⁶⁹ . Наконец, неся на плечах пулеметы и вьюки, измотанные в борьбе с суровой горной природой бойцы спустились в долину р. Котанды⁷⁰ . Здесь И. И. Долгих выяснил у местных жителей, что банда Кайгородова вместе со своим штабом находится в селе.

Выслав на Тюнгурский и Уймонский перевалы засады с тем, чтобы отрезать банде пути возможного отступления, отряд на рассвете 10 апреля внезапным налетом с трех сторон атаковал Котанду. Красноармейцев не остановили ни численное превосходство противника, ни усталость лошадей, ни то, что пулеметы замерзли и в решительный момент отказали. Бандиты, застигнутые врасплох, выскакивали из домов и пытались оказать сопротивление. В ожесточенной схватке значительная часть банды (до 500 человек) была перебита. Самого Кайгородова взял в плен старшина 3-го эскадрона 3-го Бийского кавдивизиона Тихон Михайлов⁷¹ . При попытке к бегству атаман был тяжело ранен и, не приходя в сознание, умер. Отряд И. И. Долгих захватил 40 пленных, в том числе начальника штаба банды полковника Толеева из Оренбургского корпуса Бакича, около 400 винтовок, 2 пулемета, несколько тысяч патронов, 200. лошадей⁷² . Красноармейцы потеряли в этом бою 30 человек убитыми и ранеными;⁷³ . И. И. Долгих и Т. Михайлов Реввоенсоветом войск Сибири за успешно проведенную операцию против банды Кайгородова получили высшую военную награду тех лет орден Красного Знамени. В обращении Алтайского губисполкома в связи с этой победоц говорилось: "За энергичную борьбу против бандитов в Горном Алтае, губисполком, выражает благодарность всем красноармейцам воюющих частей, их командному составу: начдиву т. Овчинникову, военкому т. Егорову, комчонгубу т. Залесскому, комбригу т. Грлингу"⁷⁴ . Уцелевшие от разгрома в Котанде остатки банды Кайгородова

⁶⁸ "Борьба трудящихся...", стр. 158.

⁶⁹ Там же, стр. 160.

⁷⁰ ЦГАСА, ф. 7, оп. 2, д. 296, л. 1.

⁷¹ См. "Советская Сибирь", 23.VII.1922.

⁷² См. "Борьба трудящихся...", стр. 160.

⁷³ ЦГАСА, ф. 58, оп. 1, д. 78, л. 183.

⁷⁴ "Красный Алтай", 16.IV.1922.

стр. 147

бежали частью на восток (К. Чегураков, Кучуков), частью на запад (Колесников, Гарин и др.). Последние были переформированы Колесниковым в 4-й повстанческий полк, численность которого вскоре составила 670 человек. Колесников объявил себя преемником Кайгородова и взял на себя общее командование всеми бандами на Горном Алтае⁷⁵ .

Разгром основного ядра мелкобуржуазной и националистической контрреволюции в Котанде и гибель ее главаря оказали деморализующее влияние на другие банды, продолжавшие орудовать в различных районах Горного Алтая. Началась массовая явка с оружием в руках крестьян, насильно мобилизованных или обманом вовлеченных в банды. Только за 10 дней, с 14 по 23 апреля, сложили оружие около 100 человек из отступавшей к р. Аргут банды К. Чегуракова. 14 апреля в Чемале сдались главари банд Прителецкого района Штанаков, Словарецкий, Манеев, Себешев, Дудин. 19 апреля добровольно явился С. Тадышев с большой группой своих сторонников⁷⁶ . Характеризуя положение на Горном Алтае, заместитель председателя Сибревкома С. Е. Чуцкаев сообщил 21 апреля 1922 г. по прямому проводу Генеральному секретарю ЦК РКП(б) И. В. Сталину и председателю ВЦИК Советов М. И. Калинину: "Ликвидация бандитизма на Горном Алтае идет успешно: за последние недели уничтожен ряд крупных банд, причем главари и организаторы всех восстаний Кайгородов, Колесников, Чегураков убиты, другие сдались или сдаются нашим войскам. Отношение населения к бандитам резко изменилось: вместо прежней пассивной или даже активной поддержки бандитов, крестьяне и инородцы Алтая начинают помогать уничтожению банд Советской властью"⁷⁷ .

К маю на всем Горном Алтае осталось 7 малочисленных банд. Части Красной Армии и ЧОН, опираясь на сочувствие и поддержку местного населения, успешно продолжали их ликвидацию. Прекратили свое существование банды Гарина и Погребных. В первой половине мая была разгромлена банда Колесникова, а главарь ее убит. В августе явился с повинной Т. Ташкинов. В конце августа - начале сентября в результате Аргутской операции ЧОН было покончено с бандой К. Чегуракова. То была последняя крупная операция против бандитизма на Горном Алтае. Осенью 1922 г. шло уже вылавливание отдельных мелких шаек. Многие из них добровольно вместе с главарями складывали оружие. Прекратили существование банды Атаманова, Шадрина, Алагызова, сдались Пьянков, Угрюмов, Соснин. Сложил оружие и сдался Тырышкин. Ушедшая в Монголию шайка Тобокова и Булычева 28 сентября была ликвидирована народно-революционными монгольскими частями⁷⁸ . В ноябре 1922 г. с политическим бандитизмом на Горном Алтае было практически полностью покончено. В ежемесячной периодической разведсводке штаба ЧОН Сибири за ноябрь 1922 г. отмечалось, что к 1 декабря 1922 г. "Горно-Алтайский уезд... является самым спокойным в Сибири. Находившиеся на его территории банды или ликвидированы, или же разошлись по домам. Лишь незначительная часть их, скрываясь в таежных местностях, изредка проявляет свою преступную деятельность, делая налеты на населенные пункты с целью самоснабжения" ⁷⁹ .

Кайгородовщина причинила народному хозяйству Горного Алтая большой ущерб и серьезно усложнила процесс возрождения экономики края на путях новой экономической политики. Газета "Бийский пахарь", орган уездного комитета РКП(б) и уисполкома Советов, 6 мая 1922 г. писала: "Неизбежные спутники бандитизма - погромы, поджоги, грабежи, бесчисленные расстрелы, порки и грубое насилие кровавыми кошмарами разлились по Алтаю". Население Горного Алтая в результате бандитизма было разорено. Больше всего пострадали хозяйства тех крестьян, которые с оружием в руках сражались против белогвардейских банд. Только в 1922 г. в результате бандитского бесчинства и грабежей числе лошадей на Горном Алтае сократилось на 13086 голов, крупного рогатого скота на 9143 головы⁸⁰ . В Туектинской волости

⁷⁵ ЦГАСА, ф. 7, оп. 2, д. 210, л. 243.

⁷⁶ Там же, лл. 217, 224, 250, 252.

⁷⁷ "Сибревком", стр. 66. В записку вкрались неточности. Колесников был убит 19 мая 1922 г., а К. Чегураков пойман только 29 августа.

⁷⁸ ЦГАСА, ф. 58, оп. 1, д. 134, лл. 134, 139, 145, 150, 153, 160 - 161.

⁷⁹ Там же, л. 163.

⁸⁰ См. "Протоколы Второго областного съезда Советов". Улала. 1924, стр. 33.

стр. 148

бандитами было уничтожено до 1 тыс. голов крупного и 500 голов мелкого скота, уведено до 3500 лошадей⁸¹ . Произошло значительное сокращение посевных площадей. К 1923 г. они составляли лишь 71,1% по сравнению с 1916 годом. В состоянии невероятного упадка оказались такие важнейшие в жизни населения края промыслы, как охота, пчеловодство, сбор кедрового ореха. По сравнению с 1909 г. продукция охотничьего промысла, которым занималась почти половина населения, составляла 48,7%, а промысла кедрового ореха - лишь 16,6%⁸² . Полному опустошению подверглись коммуны, продовольственные склады, лавки потребкооперации.

Немало своих славных сынов и дочерей потеряла в борьбе с кайгородовщиной Горно- Алтайская партийная организация. В их числе - организатор коммуны "Красный луч" в с. Дмитриевке, Турочакской волости, И. Е. Морозов, член уездного совета коллективных хозяйств А. Зуев, организатор женщин-крестьянок Черно-Ануйской волости Е. С. Коляда, члены Чулышманской коммуны "Свободный труд" П. И. Попов и В. С. Волкова, председатель правления сельской потребительской кооперации в Усть-Кане В. А. Михайлов. Большой урон понесла комсомольская организация уезда. Трудящиеся Горного Алтая бережно хранят в памяти имена В. Сафронова, В. Казанцева, Я. Шестакова, Токарева, И. Давыдова, С. Захарова, К. Тихова, И. Казанцева, П. Русанова, М. Кочкаева, Я. Михайлова, В. Печатнова, С. Митина, И. Маграчева, Ю. Захарьева, Пепленичева, Малышева и многих других, павших в борьбе за укрепление Советской власти. За героизм, проявленный в борьбе с кайгородовщиной, большая группа командиров и бойцов ЧОН была награждена орденами Красного Знамени. Среди них - И. И. Бабушкин, И. С. Белозерцев, Бруснецов, И. Д. Глуханько, Н. В. Дементьев, И. И. Долгих, В. Я. Дураков, М. И. Дымов, А. М. Клюев, И. В. Козенко, В. В. Кочкин, М. Г. Леонов, М. П. Максимов, Г. П. Менешечев, Я. С. Петров, Т. Михайлов и М. П. Можаров (оба посмертно), И. Я. Нартов, С. А. Паршуков, Я. С. Петров, Н. Г. Поветкин, И. Потапов, В. А. Ромайкин, В. Ф. Тришкин и другие. Ордена Красного Знамени был удостоен начальник милиции Уймонского района А. В. Чернов. Он первым из сотрудников милиции Сибири был награжден боевым орденом за храбрость и героизм в борьбе с бандитизмом. Орденами Красного Знамени и ценными именными подарками Сибревкома и Реввоенсовета войск Сибири была награждена большая группа командиров и красноармейцев, принимавших участие в ликвидации кайгородовщины. Среди награжденных - командир 62-й бригады 21-й стрелковой дивизии А. К. Галлинг. То был его второй орден Красного Знамени. Первый он получил за боевые заслуги во время войны с белополяками в 1920 году.

Многие славные страницы в историю борьбы за упрочение Советской власти вписали трудящиеся-горноалтайцы. Они оказывали красным отрядам помощь продовольствием, давали им лошадей, служили проводниками в труднопроходимых местах, являлись незаменимыми разведчиками, вступали добровольцами в ряды ЧОН, с оружием в руках сражались против белогвардейцев и вместе с русскими коммунистами переносили все тяготы героической борьбы за власть Советов. Благодаря мужественным усилиям войск Красной Армии и ЧОН при сочувствии и активной поддержке трудящегося населения Горного Алтая был ликвидирован местный очаг мелкобуржуазно-националистической контрреволюции. Врагам не удалось разрушить союз рабочего класса с крестьянством, союз русских пролетариев и трудящихся-алтайцев. Потерпела полный крах попытка националистической контрреволюции отторгнуть Горный Алтай от Советской России. Отвечая чаяниям алтайского народа, ВЦИК РСФСР 1 июня 1922 г; принял решение об образовании Горно-Алтайской автономной области (до января 1948 г. она называлась Ойротской).

Вскоре в результате последовательного осуществления ленинской национальной политики было покончено с вековой отсталостью в развитии экономики и культуры алтайского народа. В рамках СССР он, минуя капиталистическую стадию развития, совершил прямой переход к социализму и ныне в общем строю советских народов участвует в строительстве коммунистического общества.

⁸¹ См. "Борьба трудящихся...", стр. 261.

⁸² См. "Протоколы Второго областного съезда Советов", стр. 33.

Постоянный адрес данной публикации: