Опубликование материалов о российских масонах, и в частности статьи О. Ф. Соловьева¹ , можно только приветствовать. Пора без сенсаций, с научной объективностью, в строгом соответствии с источниками закрасить и это "белое пятно", снять покров тайны, намеренно набрасываемый на эту тему. Почти 20 лет я изучаю материалы о возникновении и развитии масонского движения в России начала XX века. Еще 15 февраля 1972 г. я подал тогдашнему главному редактору издательства "Наука" заявку на публикацию научно- популярной книги "Загадка "Астреи", но получил отказ. В 1974 г. вышла работа Н. Н. Яковлева "1 августа 1914". Сенсационность, отсутствие, в силу популярного характера книги, ссылок на источники и научного разбора придали авторским разоблачениям скандальный оттенок. В 1976 г. Е. Д. Черменский отверг все сообщенные Яковлевым факты о наличии и деятельности масонов в России перед Февральской революцией, квалифицируя их как "черносотенный миф"² .

В 1978 г. я попытался со ссылками на источники показать наличие лож в России в указанное время³ (все эти факты пересказывает теперь Соловьев). Независимо от Яковлева и меня на основании изучения появившихся на Западе источников Э. Генри дал свою версию возникновения и деятельности масонских организаций в России⁴ . В 1980 г. акад. И. И. Минц напечатал памфлет⁵ , где, следуя за Черменским, отмахнулся от темы масонов в русской истории. Попутно он заключил в одни скобки и публицистические пассажи Яковлева и строго документированные данные из моей книги. Я ответил Минцу в работе, вышедшей тогда же⁶ , но это вызвало строгую отповедь со стороны Е. Ф. Ерыкалова. Минц тоже критиковал меня в рецензии на мою книгу "Крах керенщины"⁷ . Появились и другие материалы о масонах, в частности книги В. Я. Бегуна и О. Ф. Соловьева.

СТАРЦЕВ Виталий Иванович - доктор исторических наук, зав. кафедрой Ленинградского педагогического института им. А. И. Герцена.

¹ Соловьев О. Ф. Масонство в России. - Вопросы истории, 1988, N 10.

² Черменский Е. Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М. 1976, с. 7 - 9.

³ Старцев В. И. Революция и власть. М. 1978, с. 204 - 207, 254.

⁴ Генри Э. Новые заметки по истории современности. М. 1976.

⁵ Минц И. И. Метаморфозы масонской легенды. - История СССР, 1980, N 4.

⁶ Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства. Л. 1980, с 121 - 123.

⁷ См.: Вопросы истории, 1984, N 3; История СССР, 1984, N 4.

стр. 33

Хотя моя основная задача - привлечь внимание к появившимся новым источникам, не использованным в статье Соловьева, отвечу сначала на те характеристики, которые даются в ней моим книгам. Вслед за Минцем Соловьев проводит мысль о том, что в них лишь повторяются концепции и доводы Яковлева. "Аналогичные доводы, построенные на тех же источниках (или вообще без указания источников), воспроизвел и В. И. Старцев, не приводя новых существенных данных"⁸ . Между тем я начал исследование масонов без всякой связи с работой Яковлева, точно так же, как и Генри. Что же касается источников, то их действительно не так много. Ими вынужден пользоваться и сам Соловьев в своей статье. Какие же это источники? Упоминания о масонских связях А. Ф. Керенского, Н. В. Некрасова, М. И. Терещенко и А. И. Коновалова в воспоминаниях П. Н. Милюкова, вышедших в свет в 1955 г., и письма Е. Д. Кусковой, приведенные в книге Г. Я. Аронсона "Россия в эпоху революции".

Все это Яковлев взял из книги Г. М. Катков⁹ , который в своих выводах менее категоричен, чем использовавший его работу Яковлев. § 2 гл. 8 его книги начинается словами: "К этому же времени (начало первой мировой войны. - В. С .), вероятно, относится создание тайного общества, связанного с масонством и устроенного по образцу масонских лож. До недавнего прошлого все, кто так или иначе был осведомлен о существовании этого общества, тщательно скрывали ту роль, которую политическое масонство сыграло в подготовке Февральской революции. Историки в большинстве случаев избегали касаться этой темы - отпугивала оскомина, оставшаяся от популярной в 20-е годы теории "жидомасонского заговора". Решающий вывод тоже сделан Катковым в весьма осторожной форме: "Даже если исключить прямое воздействие масонства на политические события, то не следует все же преуменьшать его общего влияния в создавшейся политической атмосфере. Деление на посвященных и непосвященных было шире партийных границ. Партийная принадлежность и партийная дисциплина должны были уступать более прочным масонским узам. Более всех от этого пострадала партия кадетов. Когда настал час формирования Временного правительства, решения выносились не партийными комитетами, а влиятельными масонскими группами"¹⁰ . У Яковлева все это выглядит гораздо размашистей и категоричнее.

Катков, а вслед за ним Яковлев ошибались, когда считали, что тайное общество было создано только во время войны. Нет, оно возникло на 4 - 5 лет раньше. Но с цитированным выводом Каткова следует согласиться.

Вот еще одно, не введенное в научный оборот, свидетельство Милюкова из его воспоминаний, опубликованных в 1938 г.: "В Союзе освобождения секретной организации, кроме "технической группы", не было, и целью его была как раз легальная деятельность, хотя и в "явочном" порядке. Но несколько позднее и из этого круга я получал неоднократные и настойчивые предложения - в последний раз это было через милейшего историка революционных движений В. Я. Богучарского - войти в некий тайный союз. Дорожа своей свободой и не желая подчиняться решениям неизвестного мне коллектива, я упорно отказывался. Впоследствии мне, однако, пришлось считаться с готовыми решениями, принятыми без моего участия, и довольствоваться тем, что я не нес за них личной ответственности. Все же о своем отказе я никогда не жалел. Против целого течения я все равно идти бы не смог"¹¹ .

⁸ Соловьев О. Ф. Ук. соч., с. 18.

⁹ См.: Яковлев Н. Н. 1 августа 1914. М. 1974, с. 4-10; Катков Г. М. Февральская революция. Париж. 1984, с. 175 - 182. Яковлев использовал английское издание этой книги 1967 г., позднее вышел ее русский перевод.

¹⁰ Катков Г. М. Ук. соч., с. 175, 181.

¹¹ Милюков П. Н. Роковые годы. - Русские записки, Париж, 1938, ноябрь с. 139.

стр. 34

Но вернемся к книге "1 августа 1914". Ее автор пытается извлечь нечто многозначительное из допросов Е. К. Климовича и С П. Белецкого по вопросу о том, что знала полиция о масонах. Знала она, увы, очень мало, а Яковлев указывает, что комиссия и не была заинтересована в том, чтобы установить правду о масонах. Может быть, это и так, ибо и адвокат Н. К. Муравьев¹² и П. Е. Щеголев (о чем пишет и Соловьев) сами были масоны. Яковлев приводит два показания Некрасова об его участии в масонстве, и второе (особенно), данное в 30-е годы, удивительным образом совпало со сведениями, которые независимо от этого показания появились за рубежом в 50-е годы. Затем Яковлев цитирует свидетельство Л. А. Велихова, члена IV Государственной думы¹³ . Эти данные должны быть серьезно разобраны советскими историками. Передержки, допущенные Яковлевым, как и его выпады против "непатриотичной русской буржуазии", не могут умалить значения этих фактов.

В моей книге "Революция и власть" даже краткое упоминание о русских масонах XX в. сопровождается ссылкой на источники. Во-первых, на публикацию Л. Хаймсона "Проблема социальной стабильности в городской России в 1905 - 1917 гг.". Там рассказывается об интервью Н. С. Чхеидзе и А. Я. Гальперна Б. Н. Николаевскому об участии видных меньшевиков в русском политическом масонстве. Затем указывается на исключительную ценность публикации Б. Элькина, в которой приведены факсимиле документов "Великого Востока Франции", доказывающих, что в 1907 - 1908 гг. были организованы две ложи, в Москве и Петербурге, которые постепенно расширялись¹⁴ . В моей книге "Внутренняя политика Временного правительства" к этим источникам добавлены мемуары И. В. Гессена и книга С, П. Мельгунова¹⁵ .

Теперь относительно "аналогичности доводов". "Разумеется, - писал я, - не следует преувеличивать влияние руководства "Верховного Совета народов России" на политическую жизнь страны, а тем более на массовое революционное движение. Однако сведения о деятельности "Верховного Совета народов России" интересны и с позиции борьбы русской буржуазии с военно- полицейской машиной самодержавия, и в плане рассмотрения ее попытки подчинить своему влиянию революционное движение в стране". А у Яковлева говорится: "Какая отсюда следует мораль? Установление того, что верхушка всех без исключения российских буржуазных партий была объединена в рамках некой сверхорганизации - масонов, позволяет по-иному взглянуть на подоплеку событий тех лет"¹⁶ . Отсюда ясно, что нельзя считать мои основанные на критическом изучении источников весьма осторожные выводы аналогичными концепции Яковлева, хотя он во многом опирается на те же источники. И тем более я не несу ответственности ни за произвольное толкование приводимых мною источников при создании "фантастических картин" В. А. Пигалева, ни за стремление В. Я. Бегуна найти связи между масонами в России и "иудаизмом и международным сионизмом".

И последнее. Относительно моего выступления на "круглом столе" 8 января 1988 года. Приведу соответствующее место из интервью И. И. Минца: "Вспоминая о масонах, не создаю ли я с помощью "Огонька" в некотором роде дополнительную рекламу этой и без того популярной "проблеме"? В моду она вошла благодаря преимущественно усилиям нашего молодежного издательства, которое, как принято говорить у спе-

¹² Берберова Н. Н. Люди и ложи. Нью-Йорк, 1986, с. 143.

¹³ Яковлев Н. Н. Ук. соч., с. 234.

¹⁴ Haimson L. The Problems of Social Stability in Urban Russia, 1905 - 1917. -Slavic Review, 1965, March; Elkin B. Attempts to Revive Freemasonry in Russia. - The Slavonic and East European Review, vol. 44, July 1966, N 103.

¹⁵ Гессен И. В. В двух веках. - Архив русской революции, Берлин, 1937, т. 22; Мельгунов С. П. На путях к дворцовому перевороту. Париж. 1931.

¹⁶ Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства, с. 99; Яковлев Н. Н. Ук. соч., с. 235.

стр. 35

циалистов, ввело в "научный оборот" сенсационные фантазии английского историка Дж. Каткова. Тот, правда, тоже не сам сделал "открытия" насчет масонов. Истинным автором всей легенды, как теперь выяснено по документам петербургского департамента полиции, был не кто иной, как директор этого учреждения С. П. Белецкий. Идея его, как мы теперь видим, доказала свою жизненность, да такую, что и сам автор едва ли мог ожидать, чтобы этот скверный анекдот завладел умами образованных людей в конце XX века. Для большинства историков не секрет, что исходным материалом для мастеров контрреволюционной пропаганды послужили в данном случае откровенные инсинуации черносотенцев. Одним из немногих авторов, пишущих о масонах и державших в руках реальные документы, является историк О. Соловьев, он-то и раскрыл в своей книге "Международный империализм - враг революции в России" (1982) приоритет полицейского "авторского коллектива". Вот из такого "первоисточника" наша молодежь, не подозревая того, черпает свои познания о масонах, их роли в освободительном движении. Единственный способ рассеять это наваждение - довести до читательской аудитории разоблачение, сделанное О. Соловьевым. Но его книга издана в специальном научном издательстве тиражом в сотню раз меньшим, чем книги, навязывающие молодежи сплетни под видом научных открытий"¹⁷ . Вот в этой цитате содержится ошибочная оценка российского масонства начала века. Так что характеристика, данная мною интервью Минца, обоснованна.

Прежде чем познакомить читателя с теми источниками о масонстве XX в., которые появились в 1985 - 1988 г. и пока ускользнули от внимания Соловьева, хочу сказать, что источниковедческое значение его двух книг и статьи весьма велико. В частности, расширяют наши познания об особенностях тактики и работы российских масонов приведенные им факты о регистрации в Петербурге 29 сентября 1909 г. клуба "Образование", в дирекцию которого вошли масоны М. М. Ковалевский, А. А. Орлов-Давыдов и А. А. Стахович, а в Москве в октябре 1909 г. - "Общества единения народностей России". Вполне допустимо связать образование этих организаций с ложами "Полярная звезда" и "Возрождение". Но вот факт закрытия самих этих лож в указанное Соловьевым время требует доказательств. Положительным является и обращение Соловьева к "малоизвестной рукописи" Л. К. Чермака "Как я был масоном". Правда, кроме Бегуна ее использовал В. Шульгин в статье, посвященной биографии С. П. Швецова и опубликованной в 1985 году¹⁸ .

В остальном же материал, содержащийся в статье Соловьева, не выходит за рамки источников, впервые напечатанных на русском языке Яковлевым, Генри и мною. Так, из сборника "За кулисами видимой власти" (столь раздражающего Минца), без ссылок приводятся в статье сведения о вступлении русских интеллигентов во французские ложи в конце XIX и начале XX века¹⁹ . На основании публикации Элькина Соловьев пишет о возрождении Ковалевским масонских лож в России в 1907 - 1908 гг. по поручению "Великого Востока Франции" ("Возрожде-

¹⁷ Минц И. И. Оружие не менее острое... - Огонек, 1988, N 1.

¹⁸ В. В. Шульгин сообщил мне о рукописи Чермака 6 декабря 1982 года. "Данные рукописи, - писал он мне, - можно сопоставить с фактами, приводимыми И. И. Майновим в своей автобиографии, опубликованной в т. 40 Энциклопедического словаря Гранат. Это тем более целесообразно сделать, т. к. И. И. Майнов входил в ту же ложу, что и Л. К. Чермак. Правда, Майнов, в отличие от Чермака, вовсе не называет фамилий, говоря лишь о существовании в 1912 - 1917 гг. "тайного союза, присвоившего себе наименование "Объединение Общественных Организаций". Упоминает о масонах и Н. Чарушин в заметке о Н. В. Чайковском. Последний в 1913 или 1914 г. агитировал Чарушина войти в "комбинированную политическую организацию большого состава", построенную "по образцу бывших масонских организаций" (Каторга и ссылка, 1926, N 5(26), с. 216).

¹⁹ См.: Вопросы истории, 1988, N 10, с. 13; За кулисами видимой власти. М. 1934, с. 88 - 94. Данные почерпнуты из работ польского историка Л. Хасса.

стр. 36

ние" в Москве и "Полярная звезда" в Петербурге). Извлеченные из коллекции ЦГАОР СССР и фонда Департамента полиции отрывочные сведения о разысканиях по масонскому вопросу и создании лжеложи "Астрея", содержащиеся в статье, могли бы быть дополнены сведениями из мемуаров Мельгунова, изданных после его смерти²⁰ . Он упоминает и о деятельности Персица.

Разыскания Соловьева по полицейской части, по сути дела, не дали новых фактов о собственно масонской организации. Он признает, что полиция просмотрела настоящие масонские ложи, не раскрыла даже "Возрождение" и "Полярную звезду", хотя и вела за членами этих лож наблюдение как за общественными деятелями.

Наиболее важные сведения, появившиеся за рубежом, исходят от американского историка Н. Смита и литературоведа из числа русских эмигрантов Н. Н. Берберовой. В их работах приведены полностью или в изложении источники, расширяющие наши сведения о русском политическом масонстве XX века. Объединив свои усилия, они провели поиск материалов во многих хранилищах. Главным их открытием было сообщение, что русский масонский архив, содержащий документы с 1922 по 1970 г., находится в Париже. Они познакомились также с собраниями ряда библиотек и архивов, главным образом в США²¹ .

По итогам своих исследований Смит написал несколько статей, а Берберова выпустила книгу. Интересна источниковедческая статья Смита²² . Все известные до сих пор материалы о русском политическом масонстве он делит на четыре группы: 1) источники, враждебные франкмасонству; 2) слухи, исходящие из заслуживающих доверия немасонских источников; 3) слухи, имеющие хождение в русских эмигрантских масонских кругах; 4) свидетельства русских масонов. К первой группе он относит писания черносотенцев, упражнявшихся в 20-х - начале 30-х годов на тему о большевистско-жидо- масонском заговоре. Выделяет он только книги Н. Свиткова (под этим псевдонимом писал Ф. Степанов) "Масонство в русской эмиграции" (Париж. 1932) и В. Ф. Иванова "От Петра Первого до наших дней: русская интеллигенция и масонство" (Харбин. 1932).

Как пример нечестности подобных авторов, Смит упоминает включение Степановым-Свитковым в список масонов без всяких доказательств В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Я. М. Свердлова, Л. Б. Каменева, В. Д. Набокова, П. Б. Струве, В. М. Чернова, а также информацию аббата Турмантена со ссылкой на брошюру Щеголева "Охранники и авантюристы". Смит сообщает далее, что во время фашистской оккупации Франции немецкие власти опубликовали списки 14 тыс. французских масонов, среди которых исследователя русского масонства могут заинтересовать пять или шесть десятков фамилий.

Именно эту группу антимасонских источников пополняет своими исследованиями (и, в частности, своей статьей) Соловьев. Но несмотря на то, что документов, исходящих от полиции, теперь в распоряжении исследователей стало больше, это не может поколебать главный вывод: полиция не была в курсе деятельности масонских организаций. Причиной этого была, возможно, чистка материалов охранки (ее осуществление министр юстиции Временного правительства Керенский сразу же поручил масону Котляревскому). Но убедительных подтверждений этому пока не найдено.

Среди источников второй группы Смит выделяет работу Мельгунова "На путях к дворцовому перевороту", впервые появившуюся в качестве серии фельетонов в нью-йоркской эмигрантской русской газете "За свобо-

²⁰ См. Мельгунов С. П. Воспоминания и дневники. Вып. 1, ч. 1. Париж. 1964, с. 144 - 145.

²¹ Подробнее см.: Берберова Н. Н. Ук. соч., с. 8 - 11.

²² Smith N. Political Freemasonry in Russia, 1906 - 1918. A Discussion of the Sources - The Russian Review, 1985, vol. 44.

стр. 37

ду" в 1930 году. Смит справедливо отмечает неполноту сведений Мельгунова, отсутствие ссылок на источники, что вызывало недоверие со стороны исследователей. Затем Смит называет работу Гессена "В двух веках" и воспоминания Милюкова, увидевшие свет в 1955 году. Гессен упоминает Ковалевского как главного инспиратора возрождения масонства, указывает, что до Февральской революции оно прошло в своем развитии две фазы - чисто масонское и "карбонарского характера". Смит напоминает многозначительные слова Милюкова, что в свете действий "данной организации" (названия ее он не сообщал) история последних лет царствования Николая II и 1917 года должна быть "переписана".

Работы Аронсона практически недоступны советскому читателю. Первая из них появилась в виде серии статей в нью-йоркской эмигрантской газете "Новое русское слово" (8 - 12 октября 1959 г.). В 1966 г. Аронсон выпустил в Нью- Йорке книгу "Россия накануне революции", содержащую публикацию трех писем Кусковой (их впоследствии включил в свою книгу Катков и через Яковлева они дошли и до нашего читателя). В действительности писем Кусковой, в которых есть сведения о масонстве, значительно больше. Они хранятся в фонде Вольского в Гуверовском институте и в архиве Керенского в Техасском университете в Остине. Несколько писем Кусковой Л. О. Дан приведено в статье Б. Нортон²³ . Ко второй группе источников Смит относит также переписку между Керенским и его друзьями о целесообразности сохранения в дальнейшем тайны русских масонов.

Третью группу источников, по Смиту, составляют краткие исторические заметки, которые масоны составляли для себя, используя свои записи и память "братьев". Эти материалы обнаружены, в частности, в архиве "Северной звезды", главной среди русских эмигрантских лож, подчинявшихся "Великому Востоку Франции". Кроме того, еще в 1922 г. в Англии опубликована работа английского масона русского происхождения Б. Телепнева "Франкмасонство в России". С ним беседовал на эти темы и Л. Д. Кандауров, бывший работник российского консульства в Париже, Старый масон и "возродитель" русского масонства в эмиграции во Франции. В 1929 г. на международной конференции Высших Советов масонства шотландского обряда Г. Б. Слиозберг прочел доклад "Воспоминания о русском франкмасонстве". Кандауровым в начале 30-х годов написана история русского масонства с 20-х годов XIX в., она охватывает и мартинистов, и розенкрейцеров, и украинские ложи. Но этот текст, по свидетельству видевшего его Смита, очень краток - всего 12 машинописных страниц.

В шести кратких тезисах Смит приводит некоторые сведения о последней, политической стадии русского масонства (об "организации Керенского", как он ее называет): "1. Название движения "Великий Восток народов России" было навеяно, очевидно, французскими поручителями первых лож. 2. Секретарем Верховного Совета в течение всех шести или семи лет существования этой организации был меньшевик А. Я. Гальперн²⁴ . 3. Главой специальной ложи в IV Государственной думе за весь период ее существования был прогрессист И. Н. Ефремов. 4. В 1915 г. имелось 40 лож, но 10 или 12 закрылись из-за несогласия по вопросу об ответственности правительства за военные катастрофы 1915 года. 5. После Февральской революции организация пережила быстрый упадок: ее политическая цель была достигнута, а новая не сформулирована. 6. Организация Керенского была масонской только по названию".

В составе четвертой группы материалов Смит выделяет девять источников. Первый - около десяти писем Кусковой Дан, Н. В. Вольскому

²³ Norton B. Russian Political Masonry and the February Revolution of 1917. -International Review of Social History, 1983, vol. 28, pt. 2.

²⁴ В кабинете Керенского - управляющий делами Временного правительства.

стр. 38

(Валентинову) и Керенскому. Часть из них опубликована, остальные находятся в архивах. Второй - заявление Керенского в его мемуарах 1965 г. о принадлежности к масонам с 1912 г. и о характере и деятельности организации. Третье - интервью Чхеидзе и Гальперна Николаевскому, записанное последним в 20-е годы и в кратком изложении пересказанное Хаймсоном в 1965 году. Четвертое - воспоминания князя Оболенского, написанные в 30-е годы и частично опубликованные Смитом в 1968 году. Пятое - показание Некрасова НКВД, данное во второй половине 30-х годов, и цитата из воспоминаний Л. А. Велихова, опубликованная Яковлевым в 1974 году. Шестое - заявление В. А. Маклакова, написанное во время второй мировой войны и хранящееся в архиве Керенского. Седьмое - несколько писем Керенскому от его коллег-масонов (1959 - 1963 гг.), хранящиеся в его архиве. Восьмое - запись лекции М. С. Маргулиеса в ложе "Северная звезда" и аналогичная по содержанию статья в масонском журнале (1925 г.). Запись лекции находится в фонде "Северной звезды" в Русском масонском архиве в Париже. Девятое - фрагмент воспоминаний князя Д. О. Бебутова, написанных между 1911 и 1914 гг., хранящийся в архиве Гуверовского института.

Советским исследователям пока были известны - и то не полностью - только первые пять свидетельств русских масонов. Поэтому расскажу о последних четырех - с той полнотой, которую делают возможной высказывания Смита и приводимые им цитаты. По его словам, свидетельства Маргулиеса и Маклакова содержат самую существенную информацию о начальном этапе истории возрожденного русского масонства в 1906 - 1911 годах. Маклаков рассказывает также об истории эмигрантского масонства. Смит изумлен тем, что оба эти автора единодушно подчеркивают политический характер русского масонства с первых шагов его восстановления. Первая фраза Маргулиеса: "Наше братство имело по преимуществу политический характер", члены его собирались не для того, чтобы искать моральное усовершенствование, а для "взаимной поддержки в борьбе против царского самодержавия". Мистическая и эзотерическая стороны никогда не находили поддержки в этих ложах. Об этом же пишет Маклаков. Оба они утверждают, что не были членами "организации Керенского".

На основании других свидетельств Смит далее дает краткий очерк существования "Великого Востока народов России". Он подчеркивает, что эта, вторая, фаза в развитии русского масонства XX в., началась не в 1915 г., как утверждали Катков, Аронсон (а из советских историков - Яковлев), а примерно в 1910 году. Смит повторяет утверждения Кусковой и Керенского, что это была "нерегулярная" масонская ложа (отменены ритуалы, принимались женщины и пр.). Правда, Смит признает, что организационно сохранялась структура лож системы "Великого Востока Франции", масонские клятвы и обязательство строго сохранять масонскую тайну. Смит определяет и масштабы движения в 1917 г.: примерно 30 лож и 350 членов. В условиях открытой и массовой политической борьбы 1917 г. деятельность организации стала быстро клониться к упадку. Смит приводит слова масона Я. Л. Рубинштейна, меньшевика, одно время являвшегося городским головой Харькова. Он сравнивал деятельность организации со свечой, пламя которой было погашено ураганом событий 1917 года: "Свеча продолжала мерцать, что значило ее пламя среди постоянных вспышек молний"²⁵ .

Смит выделяет и еще одну категорию источников, увы, почти отсутствующую сегодня. Это делопроизводственные материалы масонов. Пока в этой группе только списки лож 1907 - 1908 гг., опубликованные Элькиным. С большой натяжкой сюда может быть отнесена и пресловутая "Диспозиция N 1", а также масонский устав из книги Е. Сидоренко

²⁵ Рубинштейн - Керенскому, 15.XI.1959 (Архив Керенского, д. N 217).

стр. 39

"Италианские угольщики". Парижский архив "Северной звезды" не содержит, как утверждает Смит, материалов о раннем масонстве - как Ковалевского, так и Керенского. Впрочем, имеется многозначительное исключение. Л. А. Кроль, кадетский лидер, работавший на Урале и в Сибири, как значится в его досье, был принят в петербургскую ложу "Малая Медведица" в 1912 г. и получил степень мастера в 1914 году. В 1916 г. он являлся делегатом всероссийского конвента масонов, С 1917 г. - председателем ложи "Большая Медведица" в Екатеринбурге. Кроль пояснял, что он никогда не был членом регулярной масонской ложи. Поэтому, делает вывод Смит, и "Большая" и "Малая Медведицы" - это ложи системы "масонства Керенского".

Заканчивает Смит свою источниковедческую статью тем, что ожидает многого от публикации архива Кусковой, 30 лет со времени смерти которой исполняется в 1989 г. (ее архив хранится в Национальной библиотеке в Париже). В 1995 г. могут быть извлечены новые факты из обещанной Керенским полной истории масонства в России в XX веке. Наконец, открытия возможны в коллекции Николаевского и в наших архивах. Находки Соловьева (в архиве Департамента полиции) и Шульгина дают основание надеяться на это. Надо также основательнее исследовать советские и эмигрантские публикации 20-х - начала 30-х годов. Еще более значительный вклад в источниковую базу темы вносит книга Берберовой²⁶ . С 1950 г. она начала работать над историей русского масонства XX в. и собирать материал по персоналиям. Тогда у нее было всего 100 карточек. Перед поездкой в Париж для работы в Русском масонском архиве у нее было уже 220 карточек, а после возвращения оттуда - 660. Хотя подавляющее большинство этих 660 человек - русские эмигрантские масоны (они вступили в орден после 1922 г.), работа Берберовой дает возможность установить значительно большее число фамилий русских политических масонов до Октября 1917 г., чем это было известно прежде.

Смит, определявший их число в 350 человек, с сожалением отмечал, что известны фамилии только 10% людей, входивших в ложи. Берберова расширяет их круг: в ее книге (с. 103 - 166) помещен биографический словарь русских масонов XX в., о которых ей удалось собрать сведения. Они взяты из 49 различных собраний документов или источников информации: архивы и библиотеки, их рукописные фонды, сведения, полученные лично и от членов семьи, из бесед с людьми, обладавшими, по мнению автора, достаточной информацией. По мнению опытного литератора и литературоведа Берберовой, все эти источники равноценны. Она доверяет и упоминанию в записке Кандаурова, и очерку А. П. Лукина, в котором рассказывается о "декабристском" кружке в Гельсингфорсе перед Февральской революцией, и публикации в "Journal officielle", осуществленной немцами осенью 1941 г., и застольным разговорам у М. Горького в Сорренто в середине 20-х годов. Поэтому, строго говоря, по каждой фамилии, упомянутой в списке Берберовой, возможны споры, а к ее подсчетам надо, видимо, относиться как к приблизительным.

Попытаемся выделить из этого списка тех, кто, по данным Берберовой, стал масоном до Октября 1917 г., включая сюда и ложи 1907- 1909 гг., и "масонство Керенского", и другие ложи, существовавшие в тот период параллельно. По подсчетам, это около 180 человек, хотя определенные сомнения относительно ряда конкретных лиц остаются. Тем не менее представляет интерес распределение этих людей по партийной

²⁶ Н. Н. Берберова выехала из РСФСР в 1922 г. вместе с мужем В. Ф. Ходасевичем. До 1940 г. печаталась в ведущих либеральных эмигрантских изданиях, в 30-е годы написала книгу о П. И. Чайковском. С 1958 г. преподавала сначала в Йельском, а затем в Принстонском университете. Ее двухтомная автобиография "Курсив мой" опубликована в 1969 г. на английском, а в 1972 г. - на русском языке, книга "Железная женщина" - о баронессе М. И. Будберг - в Нью-Йорке в 1981 году.

стр. 40

принадлежности. Больше всего среди них было кадетов - 43, в том числе 9 членов ЦК; эсеров - 14, из них 4 члена ЦК; меньшевиков - 10, народных социалистов и трудовиков - 8 человек. Октябристов пока выявлено только 4 человека, прогрессистов - 6.

Эти данные подтверждают мнение многих исследователей (в том числе и Соловьева, и мое, и даже Яковлева), что внутри масонства как Ковалевского, так и Керенского большинство принадлежало буржуазным партиям, а среди них кадетам (43 человека из 85). К ним добавляются еще 10 октябристов и прогрессистов. Наличие 22 представителей мелкобуржуазных партий соответствует второстепенной, прирученной, соглашательской роли меньшевиков и народников внутри русского политического масонства, их согласию с ролью буржуазии как гегемона буржуазно-демократической революции. А то, что отдельные представители соглашательских партий (тот же Керенский) сыграли в масонстве важную роль, говорит лишь о том, что они защищали интересы буржуазии, а не трудовых классов России.

Среди тех, кто вошел в наш подсчет, 20 членов IV Государственной думы. И это естественно, ибо известно о существовании "Думской ложи" в рамках "Великого Востока народов России". Установлен и факт наличия "Военной ложи", к образованию которой приложила руку еще "Полярная звезда". Но данные Берберовой дают непомерно большое число военных: 27 человек. Если принадлежность к масонам В. Теплова, Д. М. Вердеревского, П. А. Половцева и десятка других военных сомнений не вызывает, то иначе обстоит дело с генералом Н. В. Рузским. Масонство его Берберова принимает безоговорочно, хотя тут нужны более ясные и прямые источники. О генерале М. В. Алексееве она пишет: "Масон до 1917 г." и "был введен А. И. Гучковым в Военную ложу". Историки знают о переписке Гучкова и Алексеева, от которой Алексеев в конце 1916 г. отрекался, но, оказывается, он был и членом "Военной ложи"?! Впрочем, дальнейшие исследования покажут, так ли это.

Вряд ли можно зачислять в масоны 7 морских офицеров - членов "декабристского" кружка в Гельсингфорсе. Но, как утверждает Берберова, бывший капитан 2 ранга Лукин, сотрудник парижских "Последних новостей", уверял ее, что он состоял в "Морской ложе" (подотдел "Военной"), как и прочие шесть офицеров.

Последние две категории, по которым проводился подсчет, - чиновники, включая министров и товарищей министров, - их было 12 на 1917 год. А общественных деятелей и беспартийных представителей интеллигентных профессий насчитывается 34.

К фамилиям 15 масонов Берберова сделала комментарии²⁷ . В справке об Авксентьеве она затрагивает тему антисоветской деятельности масонов во время гражданской войны. В уфимском правительстве, в частности, с осени 1918 до весны 1919 г. состояло в разное время под председательством Авксентьева 13 человек. Только двое из них не были масонами. О П. А. Бурышкине Берберова добавляет, что им была записана "История Досточтимой ложи "Северная звезда" за период с 1907 по 1919 г., когда последняя была "усыновлена" французской ложей "Дружба народов", отмечая фактологическую неудовлетворенность этой работой.

В примечании о князе Вяземском упоминается его доклад "Четверть века существования русского масонства", сделанный 9 декабря 1957 г. в Объединении русских лож шотландского обряда и напечатанный в гектографированном "Вестнике объединенных масонских лож" (Париж,

²⁷ Комментарии касаются следующих лиц: Н. Д. Авксентьев, Г. В. Адамович, Б. А. Бахметев, П. А. Бурышкин, Н. П. Вакар, В. Л. Вяземский, А. В. Гольстейн, Р. Б. Гуль, А. В. Давыдов, Л. Д. Кандауров, М. М. Карпович, М. С. Маргулиес, К, Д. Набоков, В. П. Обнинский, И. Г. Церетели.

стр. 41

1960, N 5). Там Вяземский касался, в частности, масонства XVIII- XIX вв. и возрожденного русского масонства 1907 - 1916 годов. К его докладу, пишет Берберова, "необходимо относиться сдержанно, так как, будучи исключительно предан тайному обществу, он кое-что важное искажает, и даже иногда утаивает". Относительно Кандаурова в комментарии говорится, что им было организовано из русских дипломатов-масонов в Париже во время первой мировой войны "Общество", которое облегчило воссоздание масонства в эмиграции в 1920 - 1922 годах.

Интересные подробности биографического характера сообщаются в комментарии о Маргулиесе. С ним связана история, похожая на легенду. Эмиссар "Великого Востока Франции" Сеншоль, приехавший в 1908 г., чтобы официально открыть ложи "Возрождение" и "Полярную звезду", произвел Маргулиеса сразу в три масонские первые степени в тюрьме "Кресты", где тот отбывал заключение по политическому делу. 25 февраля 1925 г. на торжественной сессии объединенных русских лож в Париже Маргулиес делал доклад "25 лет русского масонства" (напечатан в том же году в масонском журнале "Акация", не поступавшем в продажу).

В комментарии о левом кадете Обнинском Берберова обращает внимание на его книги "Новый строй" и "Последний самодержец" как источник об идеологии и политических целях русского масонства. Относительно Церетели она утверждает, что нигде в дореволюционных списках масонов его имя не значится, и только после 1920 г. в документах Парижского архива русских масонов он упоминается как кандидат. Но Аронсон считает, что в 1917 г. Церетели уже был членом "Великого Востока народов России", что "подтверждается" его символическим рукопожатием с А. А. Бубликовым на Московском совещании.

Гораздо большую ценность имеет в книге Берберовой раздел "Архивные материалы". Там идет речь о документах, относящихся к таким членам масонских лож, как Д. О. Бебутов, великий князь Николай Михайлович, А. И. Гучков, Д. С. Навашин, Е. Д. Кускова, А. И. Коновалов, А. Ф. Керенский, В. А. Маклаков, Г. Я. Аронсон. В книге опубликовано извлечение из мемуаров Бебутова (1859 - 1917), относящееся к началу организации масонских лож в России в 1907 - 1908 годах. Это всего 9 страниц из рукописи в 630 страниц, хранящейся в коллекции Николаевского. Бебутов написал ее, видимо, до начала первой мировой войны. Когда она разразилась, он находился в Германии и был интернирован. В Россию смог пробраться только в 1916 г., где вскоре и умер. А мемуары его, очевидно, остались в Германии. Хотя фигура Бебутова в истории русского масонства одиозна (есть подозрение, что он был провокатором), мемуары его интересны, содержат много подробностей. Пожалуй, публикация отрывка из них - самый большой вклад Берберовой в расширение источниковой базы изучения русского масонства XX века.

"Осенью 1906 г., - пишет Бебутов, - я решил заняться специально организацией масонов в России. Я находил, что это - единственная организация, которая, если сумеет твердо основаться, в состоянии будет достичь нужных результатов для России. Но я боялся, что масонство не особенно вяжется с натурой русского человека... Весь вопрос в строгой дисциплине. Масонство в Европе достигло того, что правительства прислушиваются к решениям масонов. В Европе во всех органах управления имеются масоны. Они в курсе всего правительственного механизма, в курсе всей экономической жизни страны... И, если проследить историю масонов, то становится ясным, что масоны представляют силу, с которой правительству приходится считаться. В чем же лежит эта сила? Только в строгом исполнении всех масонских постановлений, что заставляет людей действовать солидарно. Все, что принято рассказывать о масонах, об ужасах, происходящих на заседаниях, - все это неправда. Но заседания в строгом порядке и необходимое требование взаимной поддержки составляют всю силу масонов. К несчастью, эти главные условия состав-

стр. 42

ляют большую противоположность с натурой русского человека"²⁸ . Если отбросить наивные (но вполне справедливые) сетования по поводу натуры русского человека, Бебутов вполне определенно сознавал политическую цель деятельности масонов в России.

Бебутов рассказывает, что вербовал его в масоны Е. И. Кедрин. Процедура посвящения была назначена на 27 апреля 1906 г. - день открытия I Государственной думы - и проходила в редакции газеты "Страна", которую редактировал Ковалевский. Он в качестве мастера-наместника ложи и принял Бебутова в масоны. Кроме него и Кедрина, при этом были еще де Роберти, Лорис-Меликов, В. А. Маклаков, принятые в 1905 г. во французскую ложу "Космос", созданную для русских масонов. Следовательно, костяк будущих лож "Возрождение" и "Полярная звезда" действовал уже весной 1906 года. В декабре 1906 г., пишет Бебутов, было принято еще 25 человек, фамилии которых он называет (всех их можно найти в делопроизводственных документах "Великого Востока Франции", опубликованных Элькиным).

Любопытно, что "Великий Восток Франции" не спешил обременить себя новыми подчиненными в России. Ковалевский осенью 1907 г. сумел достать патенты на открытие лож только от "Великой Ложи" шотландского обряда, старого и признанного Францией. Все были этим недовольны и требовали установления сношений именно с "Великим Востоком" и приезда оттуда уполномоченных. В феврале 1908 г. Бебутов и Баженов поехали в Париж, были приняты гроссмейстером "Великого Востока", лидером партии радикалов в парламенте Лафером. 8 мая 1908 г. в Петербург прибыли Булэ и Сеншоль, резиденты "Великого Востока Франции". Их разместили в гостинице "Англетер". Тогда-то Бебутов и повез их в "Кресты" навестить Маргулиеса.

Далее Бебутов сообщает важную деталь: французы произвели семь членов ложи "Полярная звезда" в 18 градус, и они образовали капитул, т. е. ложу второй степени, которая получала право от своего имени открывать новые ложи. Это обстоятельство важно для того, чтобы решить, являлась ли организация Керенского масонской по существу или только по названию. Затем Сеншоль и Булэ ездили в Москву и открыли там ложу "Возрождение". Правительство П. А. Столыпина, горделиво заявляет Бебутов, об этом не знало. После этого в масоны были приняты еще 19 общественных деятелей (включая Некрасова, М. А. Караулова, Ф. А. Головина), один генерал и пять офицеров. В августе 1908 г. три представителя от "Полярной звезды" были избраны на ежегодный конвент "Великого Востока" в Париже.

Совершенно неизвестными для исследователей являются следующие факты, сообщаемые Бебутовым: в ноябре 1908 г. был проведен первый русский масонский конвент. Он заседал три дня - первый в доме Бебутова, второй - у Орлова-Давыдова, третий - снова у Бебутова. На конвенте был избран первый Верховный совет русского масонства. Первыми тремя избранными его членами стали князь Д. Д. Урусов, Маргулиес и Головин (бывший председатель II Государственной думы, член ЦК кадетской партии). Эти сведения показывают, что уже зимой 1908- 1909 гг. русское масонство полностью оформилось, получило от "Великого Востока Франции" права на дальнейшее самостоятельное развитие, провело свой первый конвент и избрало Верховный совет. Теперь оно могло уже способами и средствами, принятыми у масонов, реагировать на любые трудности (а они скоро начались из-за преследований полиции и развязанной черносотенцами и правительством антимасонской кампании).

Среди документов, собранных Берберовой о Гучкове, - переписка между Вольским и Николаевским. Так, в письме от ноября 1955 г. Ни-

²⁸ Цит. по: Берберова Н. Н. Ук. соч., с. 184 - 185.

стр. 43

колаевский перечисляет собранные им материалы о русском масонстве и называет интервью, которые давали ему Чхеидзе, Гальперн и Гегечкори ("члены Верховного совета русских лож"), и воспоминания Бебутова. И вообще, пишет Николаевский, материалов на целый том - устав, история обоих конвентов, "усыпления" ложи Маргулиеса - Бебутова (подозревали в провокации) и пр. С. Н. Прокопович вошел в ложу (бельгийскую) действительно в 1898 г. - сразу же после того, как вышел из Союза русских социал-демократов. Есть материалы о переговорах, которые Бебутов в 1909 г. вел с Г. В. Плехановым, эсерами и т. д.²⁹ (о них пишет Соловьев). Вольский сообщал Николаевскому 27 ноября 1959 г.: "Известно ли Вам, что Гучков был масоном, но масоны отвернулись от него, во-первых, узнав, что он находится в сношениях с германским генеральным штабом, и, во-вторых, что имеет какое-то отношение к делу Конради?"³⁰ .

В одном из примечаний к документам о Гучкове Берберова поясняет: Б. В. Никольский, "наконец, понял тактику масонов, которая при "полной и окончательной радиации" требует отрицания, что такой-то когда-либо был масоном"³¹ . В биографическом же словаре Берберова пишет о Гучкове: "Ген. Сухомлинов называл его "масоном первого призыва"... Вошел в первые русские ложи до 1914 г. После 1920 был "радиирован" - вычеркнут из масонских списков навсегда"³² . Сведения о принадлежности Гучкова к масонам заставляют по-другому взглянуть на кадетов и октябристов в 1907 - 1916 годах. Кроме того, можно сделать вывод: заговорщическая группа Гучкова, в которую входили виднейшие и влиятельнейшие руководители российского политического масонства Терещенко и Некрасов, была масонской целиком, и заговор этот был все-таки масонским.

В документах, связанных с русским эмигрантом и французским масоном Д. С. Навашиным (1889 - 1937), упоминается, что в России в 1916 - 1917 гг. он входил в ложу "Астрея". Это говорит о том, что название было избрано не только полицией (в 1909 г.), чтобы создать провокационную приманку, лжеложу, но и русскими масонами в соответствии с масонской традицией - для наименования одной из действовавших в то время лож.

О Кусковой Берберова отзывается критически. Та считала себя главной хранительницей "масонской тайны" и ревниво оберегала ее до конца 50-х годов. Когда Керенский в 1956 г. хотел что-то написать о роли масонов во Временном правительстве, Кускова выговаривала ему: "Ваша версия, как Вы сами, вероятно, чувствуете, убийственна для престижа Временного правительства, и ее пока лучше не муссировать, как бы правдива она ни была"³³ . Кускова опасалась, что клевета черносотенцев все еще жива и что последние русские эмигранты будут смотреть на масонское Временное правительство как на кучку исполнителей "жидо-масонского заговора". Надо прислушаться к сомнениям Берберовой по поводу некоторых утверждений Кусковой. Именно ее письмо Вольскому из Женевы от 10 ноября 1955 г. породило версию, что у "масонства Керенского" не было никаких связей с французским и что все ритуалы в нем были отменены. Берберова называет это "ложью во спасение"³⁴ , о которой говорили масоны, чтобы как-то "отмыть" Керенского и его друзей от привычного масонского облика, известного широкой публике по антимасонским и черносотенным описаниям.

²⁹ Там же, с. 199.

³⁰ Там же, с. 200. Здесь имеются в виду переговоры Гучкова с германским Генеральным штабом в 1920 г. об антисоветском походе и убийство В. В. Воровского белогвардейцем Конради.

³¹ Там же, с. 207.

³² Там же, с. 123.

³³ Там же, с, 212.

³⁴ Там же, с. 216.

стр. 44

Весьма интересны сведения, которые Берберова сообщает о Керенском. В мемуарах, изданных в 1965 г., Керенский признал свое масонство с 1912 г., но не указал ложу, в которой состоял. Берберова дважды отмечает, что это была "Малая Медведица". О Кроле же в ее книге сказано, что он вступил в "Малую Медведицу" в 1910 году³⁵ . Итак, эта ложа не только не закрылась в 1910 г., а существовала и дальше. Она как бы соединяет "масонство Ковалевского" и "масонство Керенского". По-видимому, столь большой разницы между этими двумя масонствами, как уверяют Кускова, Керенский, Аронсон, Катков и Яковлев, не было. А если вспомнить, что, по словам Николаевского, сохранились материалы об "истории усыпления ложи Маргулиеса", то приходится сделать вывод, что, видимо, в 1910 г. "усыплена" была только "Полярная звезда", старый капитул, а вместо него образовался новый - "Малая Медведица". От нее-то и взяло начало "новое масонство", в которое не вошли только 10 - 15 "отцов-основателей". Впрочем, и они где-то продолжали свою масонскую жизнь.

Другое обстоятельство, заслуживающее особого внимания, - основывающееся на ряде свидетельств утверждение Берберовой, что Керенский понимал безнадежность своего положения во Временном правительстве. Спасти последнее мог только сепаратный мир с Германией. Но как раз этого Керенский сделать не мог. Не потому, что не хотел, а потому, что дал обещания французским социалистам-масонам и английским лейбористам-масонам не покинуть их в войне и не нарушить масонской клятвы. Вот почему Кускова советовала отрицать всякие связи русского масонства с французским! Ибо, не нарушив масонскую клятву, данную "Великому Востоку Франции", которому и "масонство Керенского" продолжало подчиняться, Временное правительство будто бы способствовало крушению буржуазного строя в России, помогло большевикам и Ленину добиться победы.

В мемуарах 1965 г. Керенский цитирует (с. 385 - 386) книгу французского агента в России Ф. Гренара "Русская революция": "Союзники России были ослеплены своим желанием держать Россию в состоянии войны, не заботясь о том, сколько это будет ей стоить. Они были не способны судить о том, что было возможно и что невозможно в это время. Они только помогали Ленину в его игре с целью изолировать главу правительства от народа все больше и больше. Они не могли понять, что, насильно удерживая Россию в войне, они тем самым обязаны принять и последствия этого: внутреннее недовольство в стране, отсутствие стабильности в этот переходный период. Настаивая без передышки на своих требованиях, почти приказаниях, обращенных к Керенскому, о том, чтобы страна вернулась на нормальный путь, они не принимали во внимание обстоятельства, в которых ему приходилось работать, и фактически только еще усиливали тот хаос, с которым ему приходилось бороться. Брюс Локкарт, работавший во время войны в английском консульстве в Москве, был такого же мнения о политической роли союзников, которую они играли в России в то время"³⁶ .

Берберова проверила - в книге Гренара этой цитаты нет, нет и упоминания о Локкарте вообще. Она пишет, что это необъяснимый случай в поведении Керенского, которого она лично знала, и что ей неизвестно, откуда он взял ("из чьей книги") этот абзац. Далее Берберова пишет вполне определенно, что французские радикал-социалисты приезжали в Россию в 1917 г. "напомнить ему о клятве, данной им при принятии его в члены тайного общества в 1912 г., в случае войны никогда не бросать союзников и братьев по "Великому Востоку", тем самым не давая ему

³⁵ Там же, с. 133 - 134.

³⁶ Цит. по: там же, с 222.

стр. 45

абсолютно никакой возможности не только стать соучастником тех, кто желал сепаратного мира, но и обещать его".

В разделе о Керенском публикуются 11 писем масонов Фрумкина, Я. Л. Рубинштейна, Станкевича и Погосяна, которые в основном содержат советы сначала - ничего не отвечать на разоблачения Аронсона, а затем - как отвечать. Заслуживает упоминания отрывок из письма Рубинштейна Керенскому из Парижа от 21 декабря 1959 года. Тогда Керенский уже решил отвечать на разоблачения Аронсона и указывал при этом на пример Макдакова. "Ссылка на покойного В. А. М[аклакова], - возражает Рубинштейн, - не убедительна. Ведь он был в ином созвездии, и к тому же в свое время купно с другими был притушен"³⁷ . Это еще одно подтверждение, что "усыплена" была только "Полярная звезда" и самые активные масоны первого призыва были лишены руководящей роли, "притушены", но не "радиированы", как Гучков. Остается лишь загадкой, где и как они проводили свою масонскую работу.

Тер-Погосян и Рубинштейн в письме Керенскому от 22 декабря 1962 г. дали ему целую инструкцию о том, что именно разрешается ему писать о масонстве в России в воспоминаниях, которые к тому же надлежало положить в сейф библиотеки на 25 лет. В письме содержится и такое наставление: "Организация" была связана с одноименными прежних времен только "духовно", она была "совершенно независима от каких бы то ни было иностранных организаций", она была просто одной из существовавших тогда конспиративных организаций (это совсем в духе того, что пишет Соловьев!), не требовала никакого подчинения от своих членов и приказов им не давала, поэтому члены "Организации" могли оставаться лояльными членами своих партий, к захвату власти "Организация" не стремилась, никакой активной роли в Февральской революции "по своему строению и духу" играть не могла, директив своим членам, которые "оказались членами Вр. прав. она не давала" и вообще была "крайне малочисленна"³⁸ . Керенский, чье тщеславие и мания величия были выше масонских уговоров, написал в своих мемуарах об "Организации" гораздо больше, серьезнее и ...напыщеннее.

Собрала Берберова ряд сведений и о Маклакове, но все они касаются его деятельности во Франции, куда он выехал в момент Октябрьского вооруженного восстания, будучи назначен Временным правительством послом в Париж. Об Аронсоне она сообщает, что хотя он отрицал свое масонство, но первую степень (ученика), видимо, все же имел. В ее биографическом словаре, кроме того, указывается, что "в 1913 г. впервые в Витебске [Аронсон] был на закрытом собрании Витебской ложи, куда его привел Марк Шагал и ще он слушал речь Керенского"³⁹ .

В первой главе книги Берберовой имеется несколько важных или обобщающих мест, о которых тоже следует упомянуть. Так, она подсчитала, что к французскому масонству на 1906 г. принадлежали 15 русских либеральных буржуазных деятелей (добавим сюда еще и Прокоповича, вступившего в бельгийское масонство), а в 1908 г. были уже открыты 18 лож. Берберова утверждает, что Сеншоль и Булэ приезжали в Россию несколько раз, что они открывали здесь ложи, подчиненные как "Великому Востоку", так и "Великой ложе Франции" (шотландский обряд). Далее в книге приводится список 17 российских послов, посланников и консулов, являвшихся масонами к февралю 1917 года. Не зря поэтому именно Кандауров стал "собирателем" русских масонских сил, как только стало ясно, что гражданская война выиграна большевиками. Эти факты требуют должной оценки, ибо подтверждают слова Кусковой о проникновении масонской сети и в среду государственных служащих.

³⁷ Там же, с. 228.

³⁸ Там же, с. 231 - 232.

³⁹ Там же, с. 110.

стр. 46

Правда, остается неясным, в какой масонский союз входили дипломаты, Связаны ли они были прямо с "Великим Востоком народов России".

О деятельности русских масонов в 1908 - 1912 гг. Берберова пишет: "В своем докладе в 1925 г. в Париже Маргулиес, касаясь этого периода, между прочим, упоминает петербургскую "Военную ложу", в которую краткое время входили Гучков, ген. Вас. Гурко, Половцев и еще человек десять высоких чинов русских военных. 1909 г. был годом процветания ложи "Возрождение", "Военной ложи" и "Феникса". В это же время Департамент полиции стал сильнее нажимать на мартинистов. Некоторые спиритические ложи закрылись сами, "от скуки и страха", как пишет Кандауров. В 1910 г. была основана "Малая Медведица". В нее не принимались ни октябристы, ни военные. Исключение было сделано только для полковника (позже - генерал-майора) Теплова. Туда вошли А. М. Колюбакин, Гальперн, Ефремов, и в ложе произошел раскол на "правых и левых" (вступление Колюбакина, Гальперна и Ефремова вызвало раскол, т. к. принятые братья были гораздо левее основателей. - В. С. ). Вскоре "Малую Медведицу" приструнили. В 1912 г., после некоторых неприятностей с полицией в связи с болтливостью Бебутова, частично возобновилась деятельность нескольких лож. Кандауров пишет об этом так: "Устранили тех дорогих братьев, болтливость которых была установлена". "Малая Медведица" вновь собирается на частной квартире: Керенский, Волков, Демидов, Кроль, Барт и др. Они напечатали свой устав под названием "Италианские угольщики" (т. е. карбонарии), чтобы его закамуфлировать. В том же году был в строгой тайне создан "Верховный Совет народов России", который контролировался масонским Конвентом. Уже через год в этом совете в качестве "секретарей" (должность в масонской ложе. - В. С .) ...оказались Керенский, Терещенко и Некрасов. Съезды Верховного Совета народов России проводились в 1912, 1914 и 1916 годах. Некрасов был и оставался секретарем, Керенский и Гальперн: из секретарей поднялись до членов. Некрасов стал членом, когда умер Колюбакин"⁴⁰ .

В 1915 - 1916 гг., по словам Берберовой, открылось несколько новых лож, в том числе "Думская", в которой скоро стало около 40 человек. В связи с большими расхождениями на политической почве 10 "братьев" пришлось временно "усыпить". Берберова далее утверждает, что "списки членов будущего правительства, которые, как мы знаем, имели хождение в 1915 - 1916 гг., составлялись досточтимыми мастерами лож по требованию Верховного Совета народов России".

Ряд новых деталей сообщает автор и о деятельности масонов в 1917 году. По ее подсчетам, уже в первом составе Временного правительства 10 человек из 11 (кроме Милюкова) были масоны. В последнем же составе - все, кроме А. И. Верховского и А. В. Карташева. По данным "Великого Востока Франции", которые приводит Берберова, накануне Февральской революции в России имелось 28 лож, подчиненных "Великому Востоку" и "Великой ложе Франции". Она полагает, что число это преуменьшено. Так это или нет, но сам факт присутствия подобной статистики в главном масонском "ведомстве" Франции доказывает, что усиленно насаждавшаяся в воспоминаниях русских масонов (Керенский, Кускова) версия о полном их разрыве с французским масонством является намеренной неправдой. Связь никогда не порывалась, просто она была замаскирована.

"Великий Восток народов России" был отделением "Великого Востока Франции" и настоящим, а не только "по названию" или "по форме" масонским союзом. Следует тщательно проверить версию Берберовой о "тирании Парижа над Петроградом" в годы первой мировой войны и особенно в 1917 году. В частности, полковник Н. Н. Пораделов рассказывал

⁴⁰ Там же, с. 25 - 26, 59.

стр. 47

ей в 1941 г., что был свидетелем того, как А. Тома и М. Кашен умоляли Керенского не бросать Францию в войне и не заключать сепаратного мира. Тома стоял на коленях перед Керенским, а Кашен, рыдая, закрывал платком лицо. Берберова напоминает, что оба они были членами руководства "Великого Востока Франции"⁴¹ .

Берберова приводит и много других косвенных источников, сопоставляет известные и малоизвестные отрывочные свидетельства. Но они могут быть оспорены. Я изложил выше только те материалы, которые ранее не были известны у нас. Они еще раз с неопровержимостью доказывают существование в России масонства в 1906 - 1917 годах. Оно носило политический характер, так как подавляющее число его членов привлекали в организацию не обрядность или поиск потаенных истин, а возможность использовать совместные усилия в борьбе с самодержавием. Сила масонов состояла прежде всего в политическом весе и деятельности каждого отдельного "брата", но роль их после вступления в общество удесятерялась связями и влиянием всех совокупно.

К признаниям масонов нужно относиться в высшей степени критически, ибо масонская мораль обязывает обманывать "профанов" во всех случаях, когда это необходимо. Новые источники заставляют усомниться в ряде утверждений Кусковой и Керенского, поскольку они были согласованы ими в качестве предельных, больше которых недопустимо сообщать правду об организации. Первое: связи между "Великим Востоком народов России" и "Великим Востоком Франции" не были в действительности разорваны. Второе: между "масонством Ковалевского" и "масонством Керенского" нет китайской стены, одно перелилось в другое, первое продолжало существовать рядом со вторым. Третье: "масонство Керенского" было регулярной масонской ложей. Все его основатели были приняты в масоны с полным соблюдением формальностей. "Великий Восток Франции" облек их правом открывать новые ложи и организации. Масонская клятва и обязательство повиноваться уставу и начальникам является важнейшим элементом существования и деятельности масонства как общественного института.

Уже после завершения работы над этой статьей мне представилась возможность провести несколько дней в архиве Гуверовского института войны, революции и мира (Стэнфорд, США). Благодаря любезности и вниманию профессора Т. Эмонса, аспиранта С. Ляндреса и сотрудников архива я смог ознакомиться с содержанием коллекции Николаевского, включающей собранный им материал о русском политическом масонстве начала XX века. Среди этих документов и знаменитые интервью, взятые Николаевским во второй половине 20-х годов у ряда бывших политических деятелей старой России. Особого внимания заслуживают интервью Гальперна, Е. П. Гегечкори и Чхеидзе, о существовании которых сообщил еще Хаймсон в своей статье. Эти интервью были взяты Николаевским у Чхеидзе 24 - 26 августа 1925 г. в Марселе, у Гегечкори - 7 августа 1928 г. в Брюсселе, у Галъперпа -16 и 18 августа 1928 г. в Париже.

Из того же фонда мною получены (в копии) устав ордена "Великого Востока народов Россия" 1912 г., часть отчета ложи "Лотос" шотландского устава (1933 - 1949 гг.) с историческим очерком о русском масонстве до Октября 1917 г., доклад князя В. А. Вяземского "Первая четверть века существования зарубежного масонства", прочитанный в "Лотосе" 9 декабря 1957 г., с кратким историческим очерком, и ряд других документов (Новый журнал, Нью-Йорк, 1985, кн. 161).

⁴¹ Там же, с. 34 - 35.

стр. 48

Материалы эти в целом подтверждают существование русского политического масонства в начале нашего века, вступление ряда русских буржуазных либералов и радикалов во французское и бельгийское масонство в конце XIX и начале XX в., существование русского масонства в 1906 - 1917 гг. и его остатков даже вплоть до 1919 г., возрождение русского масонства в эмиграции во Франции в 1919 - 1922 годах. Самым ценным из только что перечисленных материалов является интервью Гальперна Николаевскому.

Гальперн вступил в масонскую ложу, еще подчинявшуюся "Великому Востоку Франции", в 1911 г., был участником всех трех дореволюционных масонских русских конвентов. С 1912 г. он избирался в состав "Верховного Совета народов России", а с конца 1916 до конца 1918 г. был его секретарем. По сведениям, сообщаемым Чхеидзе, Гальперном и Гегечкори, все они были членами "настоящего", французского масонства, работавшего по уставу "Великого Востока Франции". До конституирования в 1912 г. "Великого Востока народов России" как провинциального отделения "Великого Востока Франции" было проведено, вероятно, два конвента и уже существовал Верховный совет. На конвенте 1912 г. по предложению Некрасова произошло выделение русских лож в самостоятельный "Великий Восток народов России" с последующим утверждением его французскими масонами.

Автором устава ордена "Великого Востока народов России" являлся С. Д. Мстиславский (Масловский) - эсер левого толка, писатель, библиотекарь Академии Генерального штаба. Он же являлся и автором пресловутой "монографии" "Италианские угольщики", изданной под псевдонимом Евграф Сидоренко. Сравнение текста устава, помещенного в разных главах этой монографии, с текстом устава 1912 г. доказывает их значительное сходство. Вместе с тем задачи и цели ордена, формула обещания были при публикации в книге "Италианские угольщики" опущены.

Цели же ордена формулировались так: "Создание связанного моральной общностью и взаимным доверием братского ордена; братья сохраняют свободу политического действия, но стремятся к утверждению и защите прав человека и гражданина. Обязанности братьев изложены в формуле обещания, даваемого при посвящении". Отсюда следует, что принадлежность к разным партиям не мешала вступлению в орден. В высшей степени интересен и текст "орденского обета": "Обещаю любить братьев моих масонов, защищать их в опасности, хотя бы жизни моей грозила смерть. Обещаю хранить орденскую тайну, не раскрывать существования братства, хотя бы я был спрошен об этом на суде, не раскрывать ничего, что я узнаю как брат. Обещаю исполнять постановления своей ложи и высших масонских властей". Слова клятвы свидетельствуют о том, что "Великий Восток народов России" был настоящей, или регулярной, масонской ложей.

Судя по показаниям Чхеидзе, Гальперна и Гегечкори, "Великий Восток народов России" объединял левых кадетов, трудовиков, народных социалистов, эсеров и меньшевиков разных направлений. К Февральской революции только в Петрограде организация насчитывала, по свидетельству Гальперна, 85 человек. Среди масонов, впервые называемых в интервью, меньшевик-интернационалист Н. Н. Суханов, Зинаида Гиппиус, Д. Мережковский, Б. В. Савинков (принят в 1917 г.), профессора Д. Н. Рузский (двоюродный брат генерала Рузского), С. П. Костычев. Подтверждается практически полное игнорирование политического масонства большевистской партией (единственным из большевиков в одну из московских лож был принят И. И. Скворцов-Степанов). В интервью упоминаются "Думская", "Военная" и "Литературная" специальные ложи по профессиям. Наиболее деятельной была "Думская" в Петербурге-Петрограде, объединявшая членов IV Государственной думы из разных фракций. Это был как бы еще один мини-"прогрессивный блок", но

стр. 49

сдвинутый влево и включающий членов Думы - трудовиков и социал- демократов.

"Верховный Совет народов России" был хотя и тайным, но весьма действенным институтом формирования общественного мнения и оппозиционных настроений, формой политического союза значительных секторов буржуазно- либерального и революционного движения без октябристов, с одной стороны, и большевиков - с другой. Вместе с тем, как свидетельствует Гальперн, стремительный и бурный характер Февральской революций, и особенно восстания 27 февраля 1917 г., явился абсолютной неожиданностью для масонов. Они не были готовы к событиям 27 февраля, проведя последнее заседание своего Верховного совета 26 февраля. В ходе событий марта-октября 1917 г. масонская организация действовала все тише, она оказывала все меньшее влияние на общее направление хода революции. Тем не менее Верховный Совет провел вплоть до начала октября несколько важных заседаний. Масонские соображения были главными при проведении кадровой политики Временного правительства, при назначениях на высшие, средние и дипломатические посты.

Октябрьская революция сделала невозможной какую-либо заметную деятельность русских политических масонов. Они рассматривали большевиков, взявших власть, как своих кровных врагов и после ухода в эмиграцию во Францию возобновили свою организованную деятельность, придав ей резко антисоветский характер. Новые материалы еще раз убедительно доказывают несостоятельность утверждений как белогвардейцев и черносотенцев в 20-е годы, так и современных великорусских националистов о принадлежности большевиков к "масонскому заговору".

Постоянный адрес данной публикации: